Все совпадает – и что дальше?

В судьбе российского самодержца Александра II переплелось несколько пророчеств. Даны они были людьми различными, разных сословий и во времена, разделенные годами. Но предсказанное в них совпадало.

Император Александр II пытался даже перепроверить предсказание, спрашивая о нем «сведущих людей». Но все равно все совпадало…

Первым стало предсказание мятежного монаха Авеля. Как известно, когда этот узник в очередной раз сидел закованный в цепи в камере Петропавловской крепости Санкт-Петербурга, к нему пожаловал тогдашний император Павел I. И Авель, не укрощенный даже в каземате Петропавловки, предсказал ему судьбу династии Романовых. Пророчество об Александре II звучало так: «Внук твой, Александр II, царем-освободителем преднареченный. Твой замысел исполнен будет, крестьянам он свободу даст, а после турок побьет и славян тоже освободит от ига неверного. Не простят ему бунтари великих деяний, охоту на него начнут, убьют среди дня ясного в столице верноподданной отщепенскими руками…»

Известно, что император Павел это пророчество записал, но запечатал собственной печатью в ларце, потому что не желал, чтобы до поры кто-то из Романовых читал вещие строки. Но слухи о предсказании Авеля каким-то образом просочились наружу. Правда, отец Александра II, Николай I, слухам вообще мало верил, тем более мистическим. К тому же он мало вникал в политику, ведь он был всего лишь третьим сыном Павла I, и потому трон ему не светил – перед ним было еще два брата-наследника.

Вот и рождение 1818 году в семье Николая I первенца Александра особенного внимания не привлекло. Раз Николай не числился в наследниках, то кому какое дело до его сына? Павлу I наследовал старший сын – Александр I, а в случае его смерти – второй брат Константин. Так что крохотный Саша родился безо всякой помпы.

Однако мать младенца, юная прусская принцесса, названная в России Александрой Федоровной, все равно мечтала о лучшей доле для своего хорошенького и здорового первенца и потому решила узнать о судьбе сына. Как всякая прусская принцесса, она свято верила в мистические пророчества и предсказания. А в России по тем временам лучшим предсказателем являлся живший в Москве юродивый Федор. И вот Александра Федоровна уговорила мужа отправить к этому Федору гонцов.

Гонцы отсутствовали в Петербурге всего-то несколько дней. Но когда вернулись, выглядели испуганными и потребовали приватного свидания с Николаем и его женой. Николай только фыркнул – ни в какие предсказания великий князь не верил и прослушать рассказ о путешествии в Первопрестольную хотел в окружении своих армейских приятелей. Но Александра Федоровна относилась к провидцам как к Божьим указчикам и потому повела мужа в кабинет. Там гонцы шепотом, отводя глаза, поведали речь юродивого старца Федора.

Оказалось, тот поверг их в полное смятение, встретив словами: «Берегите наследника!» Гонцы удивились: «Разве не слышишь, мы тебя не о наследнике спрашиваем, а о сыне Николая Павловича – маленьком Александре!» – «И я о нем говорю! – вскрикнул юродивый. – Скажу больше: могуч, славен, силен будет. Божий перст, освободитель и свершит великое! – И вдруг провидец по-старчески всхлипнул. – А помрет в красных сапогах…» Гонцы ничего не поняли, хоть слова и записали. Старший переспросил: «Что ты бормочешь?!» Юродивый перекрестился: «Величайший государь крепок будет! Шесть раз за ним смерть придет, да забрать не сможет. Шесть раз коснется, только в седьмой раз заберет…»

Услышав от гонцов такие предсказания, Николай изменился в лице: «Никаким наследником моему Сашке не стать! Да оно и к лучшему. Подальше от трона – посвободнее. Меня другое беспокоит: неужто так сильно болеть будет мой Сашка?»

Но Александра Федоровна поняла из речей другое: «Вдруг судьба переменится? Вдруг об этом старец Федор говорил? А если наш сын трон наследует, то только через тебя. Выходит, сначала ты, Николай, императором станешь!»

И ведь права оказалась Александра Федоровна: изменяется иногда судьба-то. Исполнилось пророчество юродивого Федора. Внезапно скончался император Александр I, старший брат Константина и Николая. Но Константин Павлович, второй брат, неожиданно отказался от трона в пользу своего младшего брата. И Николай Павлович стал императором, а после него на трон взошел и его первенец – Александр Николаевич – Александр II.

По традиции коронация должна была проходить в Москве, в кремлевском Успенском соборе. Народу собралось море: семья Романовых, москвичи, зарубежные гости. Но едва церемония началась, с колокольни Ивана Великого сорвался и упал огромный колокол. Отчего? Ни ветра, ни землетрясения не ощущалось. И само-то по себе это было страшное событие, а уж во время коронации приобрело зловещее значение.

Напуганные москвичи ринулись за объяснением к самому уважаемому в городе предсказателю – провидцу Ивану Яковлевичу Корейше. А тот, живший в церковной больнице около Преображенской заставы, уже будто знал, зачем к нему приехали. Только и крикнул: «Бедствие великое! Взрыв воздушный ждите!»

Однако никаких взрывов не последовало, и народ успокоился.

А вот в Свято-Сергиевской пустыни произошло странное событие. В покоях архимандрита Игнатия вывесили портрет нового императора в натуральную величину. Да видно, когда живописец работал, у него не было большого холста, так что императорские ноги не поместились, и художник пририсовал их уже на другом, «приращенном», куске холста. Портрет это никак не испортило – Александр на нем выглядел как живой.

Но каково же было изумление и возмущение архимандрита Игнатия, когда прямо на его глазах один их послушников с ужасным криком бросился к царскому изображению, да еще с раскаленной кочергой. Сумасшедшего попытались перехватить, но он с нечеловеческой силой раскидал братию и приложил кочергу прямо ко шву на холсте ниже колен императора.

«У царя по ногам кровь течет! – кричал помешавшийся послушник. – Скорее прижечь надо, а то царь кровью изойдет!»

В итоге послушника пришлось перевести в сумасшедший дом, портрет отослать на реставрацию. И опять все успокоилось.

Однако о происшедшем пришлось доложить императору. Александр II долго слушать не стал, а, отпустив архимандрита, быстро удалился в личные покои. Там император, вздохнув, осмотрел свои ноги. От матери он знал о предсказании юродивого Федора – тот, кажется, тоже говорил что-то про ноги, а вернее, про красные сапоги на ногах. Еще император вспомнил, что когда ездил в молодости по России, то попал в Тобольск и не удержался – сходил к тамошнему известному шаману. Тот обитал в лесу, вначале делал вид, что не понимает по-русски, только моргал жалобно. Но, выпив бутыль водки, пришел в себя, начал понимать и попросил свиту отойти. Придворные во главе с В.И. Жуковским, великим поэтом и воспитателем Александра, попятились. Шаман же сказал: «Велик будешь, Александр Николаевич. Народ освободишь. Ничего не бойся в делах своих. Твой путь уже в Небесах написан. Шесть раз смерти в лицо посмотришь. Но только на седьмой раз она тебя одолеет. Да ты небось и сам знаешь…» – «Знаю», – прошептал Александр и содрогнулся: выходит, не ошиблись другие предсказатели-то…

Всю обратную дорогу Александр молчал, только уже в Тобольске прошептал Жуковскому: «Все совпадает…» Жуковский это запомнил и описал в мемуарах сей странный случай.

С тех пор Александр жил, твердо зная свое будущее. Оказался мужественным человеком – особо не берегся, охраны не увеличил, по столице, стране и Европе ездил свободно. Знал, что впереди у него 6 несмертей. Старался не верить в седьмую, а работать для страны. Издал указ об освобождении крестьянства от крепостного права, начал писать конституцию. Наградой стали 6 покушений. Седьмое оказалось последним. Вот что значит быть реформатором-освободителем в России… Кажется, народ славить должен, благодарить, на руках носить, а тут…

Сначала в 1866 году стрелял Каракозов, через год – Березовский, за ним – Соловьев. Потом за дело принялись народовольцы, и начались те самые страшные «воздушные взрывы», предсказанные московским прорицателем Корейшей. В 1879 году группа под командованием Софьи Перовской подложила бомбу под железнодорожные пути неподалеку от Москвы. Но взорвался не царский поезд, а второй – с багажом. Потом Халтурин подложил бомбу прямо в столовой Зимнего дворца. Но ужин начался позже, и никто не пострадал. Шестым покушением стал взрыв бомбы на петербургской набережной.

1 марта 1881 года в столице был ясный день, предсказанный еще Авелем. Государь ехал в карете. Софья Перовская махнула платком – и в сторону кареты полетела бомба. Взрыв раздался, но император не пострадал. Народ шарахнулся, но Александр-то знал, что это – всего лишь его шестая встреча со смертью. И потому он бесстрашно шагнул к террористу, схваченному охраной. Откуда было знать царю, что рядом находится второй бомбометатель?

Незамеченный охраной Игнатий Гриневицкий метнул вторую бомбу. И снова раздался взрыв (как вскричал некогда московский провидец Корейша: «Бедствие великое! Взрыв воздушный!..»). И это была роковая – седьмая – встреча Александра II со смертью (опять же, как и предсказано было). Взрыв пробил живот императора и раздробил ноги как раз ниже колен, залив их кровью, словно одев в красные сапожки (не о них ли говорил юродивый Федор, не эту ли ужасную рану пытался прижечь на царском портрете безумный послушник, чтобы царь не изошел кровью?..). Только и вспомнились Александру слова тобольского шамана: «Ты и сам все знаешь…»

Знал, конечно. Всю жизнь помнил. Пытался перепроверить пророчество. Но разве Судьбу переделаешь?..

И ведь что показательно: именно Александр II решился провести в стране передовые реформы, именно он, которого назвали позже Освободителем, подписал эпохальный указ об освобождении страны от крепостного права. Выходит, бомбы террористов – благодарность. Как в той старой присказке: «За все хорошее – смерть»?..

И еще: покушение случилось в тот день, когда император решился дать ход проекту разработки конституции страны. И все уже знали об этом! Получается, не будь террористического акта, Россия уже в ту пору вступила бы в конституционную эру. И не случилось бы множества последующих революционных бедствий и террористических ужасов. И кто знает, может, такие многочисленные пророчества были даны Александру именно для того, чтобы он поберегся и успел до семи покушений сделать свое дело. Но он не поберегся и не успел…

А ведь если прислушался бы к предсказаниям, может, мы жили бы в более гуманной и счастливой стране…