Времена года и времена века

Часто мы сетуем: где-то нас сглазили, кто-то нам напророчил… Однако, чтобы напророчить, нужно, чтобы мы сами искренне доверяли тому, кто вещает нам, когда мы слушаем со всем вниманием. И кто это может быть? Кому мы безоговорочно доверяем, к кому прислушаемся в первую очередь? Да к самому себе!

Разве не говорят нам постоянно сведущие люди: не держите в голове мрачных мыслей, не пророчьте себе? Увы, держим и пророчествуем, настраиваем сами себя на дурной лад. Уж сколько таких примеров знает история. Как сказал – так и вышло, что подумал – то и случилось. Или, может, в жизни каждого наступают такие моменты, когда он сам себе становится провидцем?

Наверное, так. Ибо уж слишком много примеров показывают, что в особый момент человек способен увидеть свое будущее. Четче всего подобные события можно просмотреть в жизни талантливых личностей, творческих людей, например поэтов. Это понятно, ведь они «профессионально» мыслят образами. Но что поразительно – оказалось, что поэты мыслят… временами года. Ведь именно так – с помощью природных стихий или смены календарных месяцев они часто предсказывают то, что случится с ними.

Великий сказочник Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776–1822) слыл человеком странным, непонятным, парадоксальным. В его сказках романтическое представление о жизни сталкивалось с реальностью и погибало, погребенное под завалами вражды, злобы, зависти, пошлости. Судьба Гофмана оказалась трагической: он прошел через войну, голод, нищету, болезни, у него умерла обожаемая дочка, его покинула возлюбленная. Не потому ли он научился предсказывать будущее не только в своих сказках, но и в жизни? Во всяком случае, свою смерть он сумел предсказать – и весьма своеобразно. В апреле 1822 года, уже больной, он отправился на прогулку – полюбоваться пробивающейся зеленью. Тогда он и написал рассказ «Исцеление», увидев свое исцеление так: «О! Зелень, зелень! Прими меня в свои объятия!» И не ошибся: Гофмана не стало летом – 25 июля, – посреди самого разгара буйства зелени.

Но может, даром предвидения обладают только великие сказочники? Отнюдь! Русский литератор (поэт, драматург, переводчик Шиллера и Байрона) Лев Александрович Мей (1822–1862) хоть и слыл широко известным в России середины XIX века (на сюжеты его стихотворных драм позже композитор Римский-Корсаков напишет свои оперы «Царская невеста» и «Псковитянка»), но не был ни сказочником, ни тем более великим писателем. Но он как-то написал стихи, посвященные своим друзьям-лицеистам. Там вспоминалось былое:

Каждый был тогда поэт,
Каждый знал, что май не долог…

Но почему это май не долог – в нем, между прочим, 31 день?! Но видно, Мей писал о чем-то своем. Так и вышло. Через несколько месяцев в его жизни наступил новый май 1862 года – и Мей умер 16-го числа. Месяц действительно оказался для него недолгим.

А вот русский поэт, писатель, драматург, один из виднейших представителей символизма Федор Кузьмич Сологуб (1863–1927) написал в 1913 году в одном из своих триолетов[1]:

Каждый год я болен в декабре,
Не умею я без солнца жить.
Я устал бессонно ворожить,
Я склоняюсь к смерти в декабре…

Надо сказать, что был тогда Сологуб вполне здоров и очень известен. Вот только в те времена был моден сплин, упаднические настроения, романтическая грусть. Декаданс, одним словом. Сологуб решил соответствовать и не выпадать из моды. И что?

Через 14 лет Сологуб скончался именно в декабре, 5-го числа. Как себе и напророчил…

А вот строки Хади Такташа (1901–1931), поэта, драматурга, одного из основателей татарской поэзии:

Чувствую я давно:
В день первого снега
От вас уйти суждено…

И снова как по писаному: поэт ушел из жизни 8 декабря 1931 года, как раз когда в его родном крае выпал первый снег. Было Такташу всего-то 30 лет.

Перейдем к дням не столь отдаленным. Вторая половина ХХ века. Но способность предсказания «смертельного времени года» по-прежнему присутствует. И никакие развития технического прогресса ей не препятствуют.

Я умру в крещенские морозы,
Я умру, когда трещат березы, —

написал известнейший лирический поэт Николай Михайлович Рубцов (1936–1971). И снова точное, яркое и образное пророчество. И трагическая смерть. Рубцов погиб в семейной ссоре у себя дома в Вологде. Чисто русский лирический поэт и чисто русская кончина: выпивка, ссора, смерть. Было как раз 19 января 1971 года. День, когда православные (к коим и принадлежал поэт) отмечают день Крещения Господня.

А вот стихотворение великого Иосифа Александровича Бродского Fin-de-siecle:

Век скоро кончится, но раньше кончусь я.
И это, боюсь, не вопрос чутья.
Скорее – влиянье небытия на бытие…

Строки написаны в 1989 году. Прошло еще несколько лет, казалось, миллениум уже рядом. Но в 1996 году 28 января лауреата Нобелевской премии по литературе не стало. ХХ век закончился уже без великого Бродского.

И не одни известные литераторы оказываются правы в своих пророчествах. Ирина Олеговна Хролова (1956–2003) была мало кому известной поэтессой из города Мариуполя (правда, ее стихи ценили и Белла Ахмадулина, и Римма Казакова), но оказалась великой пророчицей. В одной поэтической строке она ухитрилась дать аж три предсказания, и все – верные.

По какой-нибудь там вероятной весне
У меня остановится сердце во сне…

И как точно! Ирина Хролова умерла 8 апреля 2003 года (весной, как и сказала) и действительно во сне и от остановки сердца. Невероятно!

Но еще о больших невероятностях можно задуматься, если всмотреться в даты жизни наших героев. В данном рассказе «предсказатели» подбирались произвольно – просто из тех, что на слуху. И что бы вы думали?!

Наш первый персонаж, Гофман, умер в 1822 году. А второй, Мей, в этом году родился. Умер же он в 1862 году. А вот третий герой, Сологуб, родился в 1863 году. Ну не череду ли пророков рождает история?..