Внутренняя жизнь – это путешествие, и прежде чем предпринять его, необходима определенная подготовка. Если человек не готов, всегда есть риск, что придется вернуться до того, как он прибудет в пункт назначения. Когда человек отправляется в путешествие, когда ему предстоит совершить нечто, надлежит знать, что понадобится в пути, дабы облегчить путешествие и быть в состоянии совершить то, ради чего пустился в путь. Путешествие, которое человек предпринимает во внутренней жизни, измеряется промежутком между началом жизни и смертью. Это самое продолжительное путешествие, какое человек предпринимает в своей жизни, и надлежит все подготовить так, чтобы не пришлось возвращаться, отойдя на некоторое расстояние.

Первое, что необходимо, – это убедиться, что не осталось неоплаченных долгов. Каждая душа имеет долги в жизни, которые требуется оплатить. Это может быть долг перед матерью или отцом, братом или сестрой, мужем или женой, или другом, или же перед детьми, расой, человечеством. Если человек не оплатит то, что должен, тогда останутся нити, внутренне связывающие его, и они будут тянуть назад. Жизнь в мире – это справедливая торговля. Если бы человек смог понять это, если бы он только знал, как много есть на этом свете душ, с которыми он связан или родствен в той или иной степени, из тех, которых мы встречаем каждый день как будто впервые. Любой из них мы чем-то обязаны, и, если не выполнить своих обязательств, в дальнейшем придется заплатить сверх того.

Есть внутренняя справедливость, которая работает по ту сторону мирской справедливости, и, если человек не соблюдает внутренний закон справедливости, это потому, что он теперь опьянен, его глаза закрыты, и он в действительности не знает закона жизни. Но опьянение не будет длиться долго, придет день, когда глаза каждой души откроются, жаль только, если глаза откроются слишком поздно. Лучше, чтобы глаза были открыты, когда мошна полна, ведь так тяжело прозреть, когда за душой нет ничего. Одним нужна забота, другим – уважение, кому-то – служение, кому-то – терпение, некоторым – прощение, а иным – помощь. Так или иначе, в любых взаимоотношениях, при каждой связи нужно платить, и прежде чем пускаться в путь, нужно знать, что вы все оплатили, быть уверенными, что вы все оплатили сполна и никому ничего не должны. Кроме того, необходимо, чтобы человек, прежде чем пускаться в путешествие, осознал, что выполнил свой долг по отношению к окружающим его людям и по отношению к Богу. Но тот, кто считает свой долг по отношению к ближним священным, уже выполняет свой долг по отношению к Богу.

Прежде чем пускаться в путешествие, человеку надлежит задуматься, все ли он познал, что хотел познать в этом мире. Если есть что-либо, что он не узнал, ему следует закончить свое обучение, прежде чем пускаться в поход. Так, если он думает: «Я начну путешествие, хотя мне хотелось бы узнать кое-что перед его началом», то в этом случае он не сможет достичь своей цели, желание узнать это «кое-что» будет тянуть его назад. Любое желание, любая амбиция, любое стремление, которое он имеет в жизни, должно быть вознаграждено. И не только это. Пускаясь в путешествие, человек не должен иметь никаких угрызений совести, никакого раскаяния. Если у него имеются какие-либо угрызения совести или раскаяние, то их следует прекратить до начала путешествия. Не должно быть места недовольству против кого бы то ни было, не следует держать обиду на кого-либо за нанесение вреда, ибо все эти вещи принадлежат этому миру, и, если человек возьмет их с собой, они станут тяжким бременем на его духовном пути. Этот путь достаточно труден, он станет еще труднее, если придется нести тяжесть. Если человек уносит с собой бремя недовольства, неудовлетворенности, неудобства, ему трудно будет идти по этому пути. Этот путь ведет к свободе, и, чтобы пуститься к свободе, человек должен освободиться, не должно остаться никаких привязанностей, тянущих его назад, никакое удовольствие не должно манить его обратно.

Кроме подготовки, человеку нужна повозка – такая повозка, в которой он отправится в путешествие. Повозка эта имеет пару колес, и колеса – уравновешенность во всем. Односторонне развитый человек, как бы ни была велика его сила ясновидения или яснослышания, каково бы ни было его знание, все же ограничен, он не сможет продвинуться очень далеко, потому что его повозке недостает пары колес. Должно присутствовать равновесие: равновесие головы и сердца, равновесие силы и мудрости, равновесие работы и отдыха. Это то равновесие, которое дает человеку силы противостоять тяготам своего пути и позволяет продвигаться вперед, делая его дорогу легкой. Не думайте, что те, кто показывают недостаточность терпения, будут в состоянии сколько-нибудь продвинуться в своем духовном путешествии, какими бы ни казались они с внешней стороны духовно устремленными. Это доступно только уравновешенным людям, способным воспринимать внешнюю жизнь так же полно, как внутреннюю, наслаждаться мыслью так же полно, как чувством, отдыхать, равно как и действовать. Центром жизни является ритм, и ритм есть причина равновесия.

Кроме того, в этом путешествии необходимы некие монеты на карманные расходы. Что же это за монеты? Это глубокомысленные выражения в слове и в действии. В это путешествие человек должен взять провизию, чтобы было что есть и пить, и такая провизия – это жизнь и свет. С собой человеку необходимо взять какую-то одежду, чтобы в случае необходимости защититься от ветра, бури, жары и холода. И такой одеждой ему будет обет секретности, тяга к молчанию. Отправляясь в путешествие, человеку надлежит попрощаться со всеми остальными, и это прощание – отъединение от них с любовью. Прежде чем уйти, ему надлежит оставить после себя что-то своим друзьям, и это – счастливые воспоминания прошлого.

Все мы пребываем в путешествии, сама жизнь – путешествие. Никто не пришел сюда навсегда, все мы приходим и уходим, поэтому неверно было бы сказать, что, отправляясь в духовное путешествие, мы нарушаем привычный уклад жизни, ибо нет здесь человека, который вел бы устроенную жизнь, – все мы неустроенны, каждый по-своему. Но, предпринимая духовное путешествие, вы избираете иной путь, этот путь легче, лучше и приятнее. Те же, кто не идет таким путем, все равно придут к той же цели в конце – разница только в пути. Один путь легче, лучше, ровнее, другой же полон трудностей, а поскольку конца трудностям в жизни не видно и они начинаются прямо в тот миг, когда мы открываем глаза на этой земле, то человек волен выбирать более гладкий путь, чтобы прибыть в пункт назначения, куда все души придут когда-нибудь.

Под «внутренней жизнью» имеется в виду жизнь, направленная к совершенству, которое можно определить как совершенство любви, гармонии и красоты, – говоря словами ортодокса, направленная к Богу.

Внутренняя жизнь не обязательно лежит в направлении, противоположном мирской жизни, но внутренняя жизнь – это более полная жизнь. Мирская жизнь означает ограничение жизни, внутренняя жизнь означает полную жизнь. Аскеты, избравшие направление, совершенно противоположное мирской жизни, поступили таким образом для того, чтобы получить возможность погрузиться в исследование глубин жизни; но если двигаться только в одном направлении, то не будет полной жизни. Поэтому внутренняя жизнь означает полноту жизни.

Очень коротко можно сказать, что внутренняя жизнь состоит из двух вещей: действия со знанием и отдыха с пассивностью ума. Через осуществление этих двух противоположных движений, удерживая равновесие в этих двух направлениях, человек приходит к полноте жизни. Тот, кто живет внутренней жизнью, невинен как дитя, даже невиннее, чем дитя, но в то же время мудрее нескольких умных вместе взятых. Это показывает, каков результат развития в двух противоположных направлениях. Невинность Иисуса известна в веках. В каждом своем движении, в каждом действии он был как дитя. Все великие святые и мудрецы – те великие люди, что освободили человечество, были так же невинны, как дети, и в то же время мудрее – намного мудрее – чем самые признанные в мире умы. Почему это так? Откуда берется у них это равновесие? Это отдых в пассивности. Когда они стоят перед Богом, они стоят, уподобив сердце пустой чаше. Когда они стоят перед Богом, дабы познать, они вычеркивают все то, чему прежде научились в миру. Когда они стоят перед Богом, их эго, их «я», их жизнь не существуют перед ними. Они не думают о себе в этот момент: ни о желании, исполнения которого хотели, ни о побуждении, которое должно исполниться, они не имеют никакого выражения своего «я», но уподобляются пустым чашам, чтобы Бог мог наполнить их существо, чтобы они могли покинуть свое ложное «я».

Вот почему это состояние помогает им в каждодневной жизни проявить отблеск того тихого отдохновения, в котором они пребывали с Богом. В своей повседневной жизни они выказывают невинность, но не невежество, они знают многое, и они не знают. Они знают, когда кто-либо говорит неправду, но разве они обвиняют его? Разве они говорят: «Ты лжешь»? Они выше этого. Они знают все игры в мире, и они смотрят на них пассивно. Они поднимаются над вещами этого мира, которые не производят на них впечатления. Они принимают людей очень просто. Некоторые подумают, что они невежественны в своей жизни в миру, но они не замечают вещей, которые не имеют значения. Активность в сочетании с мудростью делает их еще мудрее, потому что не каждый в этом мире умеет сочетать каждое свое действие с мудростью. Есть многие, кто, предпринимая какое-либо действие, никогда не обращаются к мудрости за советом, есть и ищущие прибежища у мудрости уже после предпринятого действия, что очень часто бывает слишком поздно. Но живущие внутренней жизнью – все они управляют своей деятельностью с мудростью: каждое их мгновение, каждый поступок, каждая мысль, каждое слово тщательно обдумывается, прежде чем получить выражение. Вот почему все, что они делают в миру, делается с мудростью, но перед Богом они стоят с невинностью, туда они не берут с собой мирскую мудрость.

Человек часто совершает ошибки, выбирая тот или иной путь, поэтому ему недостает равновесия и он не может приблизиться к совершенству. Например, когда он выбирает деятельность на пути к Богу, ему и там хочется применять свою мудрость. На пути к Богу, когда ему не нужно действие, он хочет действовать. Это подобно тому, как плыть против прилива. Если там, где надлежит быть невинным, вы примените мудрость, это будет величайшей ошибкой. Кроме таких людей есть и другие, что привыкли принимать пассивность за принцип, которым они руководствуются, когда стоят перед Богом в своей невинности, и хотят применять тот же принцип во всех направлениях жизни, что было бы неправильно.

Первое принципиальное дело, что надлежит сделать во внутренней жизни, – это установить взаимоотношения с Богом, делая Бога целью, с которой мы соотносим себя, а именно Творцом, Поддерживающим, Всепрощающим, Судией, Другом, Отцом, Матерью и Возлюбленным. В каждом случае взаимоотношений мы должны помещать Бога перед собой и осознавать взаимоотношения таким образом, что это уже перестает быть воображением, но первое, что должен сделать верующий, – это вообразить. Он представляет себе, что Бог – Творец, и пытается верить, что Бог – Поддерживающий, и он делает попытку думать, что Бог – его Друг, и попытку почувствовать, что он любит Бога. Но если воображение должно стать реальностью, тогда – точно так же, как человек чувствует по отношению к любимому земному человеку симпатию, любовь и привязанность, – нужно почувствовать то же самое по отношению к Богу. Каким бы ни был человек набожным, добрым или праведным, все же без этого его набожность или его доброта не станут реальными для него.

Работа внутренней жизни – сделать Бога реальностью, так чтобы Он перестал оставаться лишь в воображении, чтобы эти взаимоотношения, складывающиеся у человека с Богом, показались ему более реальными, чем любые другие взаимоотношения в этом мире. И когда такое произойдет, то любые отношения, какими бы близкими и дорогими они ни были, станут меньше связывать его. Но в то же время человек не станет от этого холоднее, он станет еще более любящим. Только безбожный человек холоден, подавленный эгоизмом и отсутствием любви в этом мире, потому что он заимствует это из обстоятельств, в которых живет. Но любящий Бога, тот, кто установил с Богом взаимосвязь, чувствует, как любовь его становится живой, он более не холоден, он выполняет свои обязанности по отношению к тем, с кем он связан в этом мире, намного лучше, чем безбожный человек.

А теперь относительно вопроса о способе, с помощью которого человек устанавливает это взаимоотношение, которое больше всего желательно установить с Богом. Что же нужно для этого вообразить? Бога как Отца, как Творца, как Судию, как Прощающего, как Друга или как Возлюбленного? Ответ таков: в каждом качестве жизни мы должны отводить Богу место в соответствии с требованием момента. Когда, раздавленный несправедливостью и холодностью мира, человек смотрит на Бога – само совершенство Справедливости, – он не нервничает больше, его сердце перестает возмущаться, он утешается справедливостью Бога. Он помещает справедливого Бога перед собой и тем самым узнает справедливость – чувство справедливости пробуждается в его сердце, и он видит все вещи совершенно в ином свете.

Когда человек остается в этом мире без матери или без отца, тогда он думает, что мать его и отец пребывают в Боге, и даже если бы он находился в присутствии матери и отца, они связаны с ним только земными узами. Материнство и Отцовство Бога – единственная реальная связь. Мать и отец на земле – это только отражение искры той материнской и отцовской любви, которой Бог обладает в полноте и совершенстве. Тогда человек находит, что Бог умеет прощать подобно тому, как родители прощают ребенка, когда он ошибается, тогда человек ощущает благость, доброту, защиту, поддержку, симпатию, которые приходят к нему со всех сторон, он научается чувствовать, что они исходят от Бога, Отца-Матери, через все вокруг.

Когда человек в своем воображении рисует Бога как Прощающего, он обнаруживает, что в этом мире есть не только строгое правосудие, но и развитая любовь, есть милость и сострадание, есть чувство прощения, что Бог не слуга закона, подобно судье в этом мире. Он – Владыка закона. Он судит тогда, когда Он судит, и когда Он прощает – Он прощает. Он обладает и той и другой властью. У Него власть судить, и у Него власть прощать. Он Судия, потому что Он не закрывает глаза ни на что из того, что делает человек, Он знает, Он взвешивает и отмеряет, и Он возвращает человеку то, что ему положено. И Он – Прощающий, потому что вне и выше Его силы справедливости есть Его великая сила любви и сострадания, которая является самим Его существом, которая есть Его собственная природа, и поэтому ее больше и в большей пропорции, она работает с большей активностью, чем Его сила справедливости. Мы – люди, пребывающие в этом мире, избегаем судить людей, если есть в наших сердцах искра добра или доброты. Мы предпочитаем прощение суду. Прощение дает нам, естественно, больше счастья, чем месть, если только человек не идет по совершенно иному пути.

Человек, осознающий Бога как друга, никогда не бывает одинок в мире: ни в этом мире, ни в последующей жизни. У него всегда есть друг: и в толпе, и в одиночестве, и пока он спит, не осознавая внешнего мира, и когда он бодрствует и осознает его. В обоих случаях друг здесь, в его мысли, в его воображении, в его сердце, в его душе. Его сердце пробудилось ко всей красоте как внутри, так и снаружи.

А человек, который сделал Бога Возлюбленным, – чего более желать ему? Для него все сущее говорит, все самораскрывается, во всем – красота для глаз его, поскольку Бог вездесущ, во всех именах, во всех формах, поэтому Возлюбленный никогда не отсутствует. Как счастлив тот, чей Возлюбленный всегда с ним, ибо вся трагедия жизни состоит в отсутствии возлюбленного, а его Возлюбленный всегда с ним: и когда он закрывает глаза – его Возлюбленный внутри него, и когда он открывает глаза – его Возлюбленный вне его. Каждое его чувство воспринимает Возлюбленного, его глаза видят Его, его уши слышат Его голос. Когда человек подходит к этому осуществлению, он, так сказать, живет в присутствии Бога, тогда для него различные формы и верования, вероисповедания и общины не имеют значения. Для него Бог – это все во всем, для него Бог – везде. Идет ли он в христианскую церковь, в синагогу или в буддийский храм, в индуистское святилище или в мечеть мусульман – там пребывает Бог. В пустыне, в лесу, в толпе – везде он видит Бога.

Это показывает, что внутренняя жизнь состоит не в том, чтобы закрыть глаза и вглядываться в глубь себя. Внутренняя жизнь состоит в том, чтобы смотреть наружу и вглубь и находить своего Возлюбленного везде. Но Бога нельзя сделать Возлюбленным до тех пор, пока элемент любви не пробудится в достаточной степени. Ненавидящий врага своего и любящий своего друга не сможет назвать Бога своим Возлюбленным, ибо он не знает Бога. Когда любовь придет в своей полноте, тогда он будет смотреть на друга с приязнью, на врага – с прощением, на незнакомца – с симпатией. Именно любовь во всех своих аспектах и выражается тогда, когда любовь возвышается до своей полноты, и только полнота любви достойна быть предложенной Богу. Только тогда человек узнает в Боге своего Возлюбленного, свой Идеал, и через это, несмотря на то что он возвысился над узкой привязанностью в этом мире, он воистину знает, как любить даже своего врага. Только любящий Бога знает любовь, возвысившись до уровня полноты любви.

Вся образность суфийской литературы, излагаемая на персидском языке такими великими поэтами, как Руми, Хафиз и Джами, касается взаимоотношений между человеком как любящим и Богом как Возлюбленным, и когда человек читает с пониманием этого и вырабатывает такую привязанность, тогда он видит, какие картины нарисовали мистики, и чувствует, на какой лад было настроено их сердце. Нелегко развить в сердце любовь к Богу, потому что, если человек не видит или не осознает объект своей любви, он не может любить. Бог должен стать осязаемым, чтобы Его можно было полюбить, но, как только человек достигает этой любви, он поистине начинает путешествие по духовному пути.

Положение человека, ведущего внутреннюю жизнь, напоминает жизнь взрослого человека среди множества детей. В то же время, при взгляде с внешней стороны, кажется, что нет той разницы, которая очевидна между детьми и взрослыми, – отличие заключается только в кругозоре, а это не всегда очевидно. Человек, живущий внутренней жизнью, становится намного старше, чем люди, окружающие его, и все же внешне он выглядит так же, как любой другой человек. Поэтому тот, кто достиг полноты своей внутренней жизни, принимает совершенно другую политику в отличие от того, кто только вступает на этот путь, а также от того, кто интеллектом знает нечто о внутренней жизни, но по-настоящему ею не живет. Опять же, действие происходит по-разному в этом мире, и такой человек будет критиковать других, которые не знают всего, что, как он полагает, известно ему, он будет смотреть на них взглядом гордеца и с определенным тщеславием или презрением, думая, что они не возвысились до мистерии, до той высоты, которой достиг он и которую он понимает. Он хочет отгородиться от людей, говоря, что они отстали в своей эволюции, что он не может идти с ними рядом. Он говорит: «Я более развит, я не могу быть с ними по любому поводу, они – одни, а я – другой». Он смеется над мелочностью мыслей тех, кто его окружает, и смотрит на них как на человеческие существа, с которыми не стоит общаться и участвовать во всем, что они делают, потому что он намного более развит, чем они.

Однако для того, кто пришел к полноте внутренней жизни, общаться со своими собратьями – великая радость, так же как для родителей радостно играть со своими малышами. Лучшие мгновения в их жизни – это те, когда они могут стать как дети со своими детьми и участвовать в их играх. Добрые и любящие родители, когда дитя приносит им игрушечную чашку, делают вид, что пьют чай, и наслаждаются этим. Они не дадут почувствовать ребенку, что они выше его или что есть нечто, в чем они не будут участвовать. Они играют с ребенком и счастливы с ним, потому что счастье детей – это и их счастье. Так поступает человек, живущий внутренней жизнью, и по этой причине он соглашается с людьми, он гармоничен с людьми любых уровней эволюции, каковы бы ни были их идеи, их мысли, их суждения или вероисповедания, в какой бы форме они ни поклонялись Богу и ни выказывали свой религиозный энтузиазм. Он не скажет: «Я намного более развит, чем вы, идти с вами для меня значило бы идти назад». Тот, кто настолько ушел вперед, никогда не откатится назад, но, присоединяясь к ним, он подтягивает их за собой вперед. Если бы он шел один, он считал бы, что по отношению к своим собратьям уклоняется от долга, который должен выполнить. Только пустой кувшин бывает гулким, но наполненный до краев не издает ни звука, он молчалив, безмолвен.

Так и мудрые, что живут среди людей этого мира, – их нельзя назвать несчастными людьми. Тот, кто любит, не может быть несчастлив. Несчастен тот, кто смотрит на мир с презрением, кто ненавидит людей и полагает себя выше их. Тот же, кто любит людей, считает, что они просто проходят через тот же процесс, через который прошел когда-то и он. Из тьмы он вышел на свет. Дело только в разнице моментов, и он с великим терпением проходит эти моменты со своими собратьями, все еще погруженными во мрак, не давая им понять, что они во тьме, не задевая их чувства этим пониманием, не взирая на них с презрением, только считая, что у каждой души есть период детства, юности и зрелости. Так что для любого человека естественно пройти через такой процесс. Собственными глазами я видел души, которые достигли святости, и те, кто достиг великого совершенства, и все же человек такой души мог стоять перед каменным идолом рядом со своим собратом и поклоняться идолу, не давая собрату понять, что он во всех отношениях более развит, чем остальные люди, оставаясь в самом скромном виде и не претендуя на то, что он прошел дальше других в своей духовной эволюции.

Чем дальше продвигается душа человека, тем более смиренным он становится; чем больше тайна, которую он постиг, тем менее он будет говорить о ней. Трудно себе представить, но за четыре года присутствия моего Муршида мы говорили на духовные темы один-два раза. Обычно разговор затрагивал вполне мирские темы, как у всех, никто не мог бы заметить, что это Богоосуществивший человек, всегда пребывающий в Боге. Его разговор был таким же, как у любого другого человека, он говорил обо всем, что принадлежит этому миру, никогда не поднимая духовных тем, не показывая благочестия или духовности, и все же его атмосфера, голос его души и его присутствие открывали то, что было сокрыто в его сердце.

Богоосуществившие – те, кто прикоснулся к мудрости, говорят на эти темы очень мало. Только незнающие пытаются их обсуждать, не потому, что они знают, а потому, что у них самих есть сомнения. Когда есть знание – есть удовлетворение и нет стремления к дискуссии. Когда человек дискутирует – это потому, что он чем-то не удовлетворен. Нет в этом мире ничего, будь то состояние, ранг, положение, власть или познание, что могло бы дать такое тщеславие, чтобы человек не мог сделать еще один шаг, когда он пригвожден к месту, которое занимает, ибо сама идея духовного осуществления состоит в бескорыстии. Человеку надлежит осознать себя либо как нечто, либо как ничто. В осознании себя как ничто присутствует духовность. Если человек обладает небольшим знанием внутренних законов природы и гордится этим знанием, или же в том случае, если он находит смысл думать: «Какой я хороший, какой я добрый, какой благородный, какой воспитанный, какой я влиятельный и какой привлекательный», – малейшая мысль такого рода, приходящая на ум, закрывает двери, ведущие в духовный мир. Легкий путь, и все же так трудно идти по нему. Гордость очень естественна для человека. Человек может тысячу раз отрицать добродетель на словах, но он не может не принять ее своими чувствами, поскольку само по себе эго – это гордость. Гордость есть эго, человек не может жить без нее. Для того чтобы осознать внутреннюю жизнь, человеку не надо очень много знать, ему надлежит знать то, что он уже знает, только это необходимо открыть в себе. Для понимания духовного знания ему не нужно никакого знания, только знание самого себя. Он обретает знание своего «я», которое и есть он сам, и это знание лежит так близко и все же так далеко.

Еще одна тенденция, характерная для человека, любящего Бога, – та же, что и для влюбленного в человека: он не говорит о своей любви никому – он не может о ней говорить. Человек может сказать, как сильно он любит возлюбленного, но никакие слова этого не смогут выразить, и, кроме того, он не хочет говорить об этом никому. Даже если бы он и смог сказать, он замыкает уста в присутствии своего возлюбленного. Как в таком случае может любящий Бога проповедовать: «Я люблю Бога!»? Истинно любящий Бога хранит свою любовь, молчаливо спрятанную в сердце, как семя, посаженное в землю. И если оно прорастает, то будет расти в его поступках по отношению к собратьям. Все его поступки наполнены добротой, он не может не испытывать чувства всепрощения, каждое его движение, каждое действие говорит о его любви, но не уста.

Это показывает, что во внутренней жизни самый главный принцип, которого надлежит придерживаться, состоит в том, чтобы быть нетребовательным и спокойным, не показывая мудрость, не демонстрируя познание, не желая дать другим понять, насколько вы развиты, не давая даже себе понять, насколько далеко вы продвинулись. Задание, которое надлежит выполнить, – это достижение полного забвения самих себя и гармонизация со своими собратьями, это действие в согласии со всеми, отношение ко всем соответственно их уровню, общение с каждым на его языке, ответ на смех ваших друзей улыбкой, на боль ближнего слезами, пребывание со своими друзьями в радости и горе, какова бы ни была личная степень эволюции. Если бы человек, проживая жизнь, становился ангелом, он очень мало успел бы совершить, ибо свершение, наиболее желанное для человека, – выполнить обязательства человеческой жизни.

Для того, кто ведет внутреннюю жизнь, основным принципом является быть кем угодно, для всех людей на протяжении всей своей жизни. В каждой ситуации, в каждом качестве он должен отвечать требованию момента. Часто люди полагают, будто духовный человек должен быть грустным на вид, с унылым, серьезным выражением лица и меланхоличной атмосферой. На самом деле такая картина является прямой противоположностью тому, что представляет собой поистине духовный человек. В любом качестве тот, кто живет внутренней жизнью, должен действовать во внешнем мире соответственно случаю, он должен поступать в соответствии с обстоятельствами и со всеми находить общий язык, вставать на их уровень и вместе с тем осуществлять внутреннюю жизнь.

Для знающего истину, обретшего духовное знание и живущего внутренней жизнью нет занятия, которое было бы для него трудным. Будучи бизнесменом, специалистом в какой-то профессии, королем, правителем, бедняком, человеком мирским или священнослужителем, монахом, он во всех своих аспектах на самом деле не таков, каким его знают и видят люди. Для живущего внутренней жизнью мир представляет собой сцену, а он – актер на ней, которому нужно играть роль, и он порой сердится, а в другой раз любит, он играет то в трагедии, то в комедии. Итак, осуществивший внутреннюю жизнь постоянно играет роль, и, подобно актеру, не чувствующему изображаемых эмоций, духовный человек должен встроиться в то положение, в которое поместила его жизнь. Он играет все требуемое тщательно и правильно, дабы выполнить свое внешнее предназначение в жизни. Он друг своему другу, родственник родственникам. Со всеми, с кем он внешне связан, он поддерживает правильные взаимоотношения, проявляя к ним заботу и почтение, и все же его осознание стоит превыше всех отношений. Он пребывает в толпе и в то же время в уединении. Он может веселиться и в то же время быть очень серьезным. Он может казаться печальным, а сердце будет переполнять радость.

Поэтому тот, кто осуществил внутреннюю жизнь, представляет собой загадку для всех: никто не может измерить глубину его личности; кроме того, что он обещает искренность, он излучает любовь, он предлагает доверие, он распространяет добро и дает представление о Боге и истине. Для того, кто осуществил внутреннюю жизнь, каждый поступок является медитацией. Он идет по улице – это медитация, он выполняет работу плотника, или золотых дел мастера, или же еще какого-либо мастера своего дела, либо же бизнесмена – это медитация. Не имеет значения, смотрит он на небо или на землю, он созерцает объект, которому поклоняется. На востоке и на западе, на севере и на юге – везде, во всех сторонах света пребывает его Бог. В форме, в принципе – нет для него ограничений. Он может знать и все же не иметь позволения говорить, ибо, если бы человек, живущий внутренней жизнью, рассказал о своих переживаниях, он смутил бы многие умы.

Есть в мире люди, которые зрением и слухом с утра до вечера сосредоточены на каждом темном углу, пытаясь слушать и смотреть, чтобы что-то понять, но, как правило, им ничего не удается. Если кто-то начнет рассказывать этим людям о чудесах – лучшей аудитории ему не найти. Но это не дело человека, достигшего самосознания. Он не смотрит, но все же видит, ведь если бы ему надо было смотреть, то как бы он смог хоть что-то увидеть? Как много может увидеть тот, чей взгляд, куда бы он ни был направлен, проницает любой объект и открывает его глубину и его тайну. А если бы ему нужно было смотреть на вещи и выведывать их тайны и глубины, чем бы это закончилось и что за интерес был бы в этом для него?

Внутренняя жизнь, следовательно, представляет собой видение всего сущего и одновременно не видение этого; ощущение вещей и не выражение их, ибо они не могут быть выражены вполне; понимание всего сущего и не объяснение. Насколько далеко может такой человек зайти в объяснении и сколько из этого объяснения сможет понять другой человек? Каждый в соответствии со своими способностями, не более того. Внутренняя жизнь не проживается с закрытыми глазами, человеку нет нужды закрывать глаза от мира, чтобы жить внутренней жизнью, – можно с тем же успехом держать их открытыми.

Точное значение внутренней жизни состоит в том, чтобы жить не только в теле, но и в сердце, жить в душе. Почему же тогда средний человек не ведет внутреннюю жизнь, ведь у него тоже есть и сердце и душа? Этого не происходит потому, что хотя у него и есть сердце, но он тем не менее его не осознает, у него есть душа, а он не знает, что это такое. Когда он живет в плену у своего тела, ограниченный своим телом, он может ощутить вещь только через касание, он видит только посредством своих глаз, он слышит только слухом своих ушей. Сколько могут видеть глаза и слышать уши? Весь его опыт, полученный внешними чувствами, ограничен. Когда человек живет в своем ограничении, он не знает, что существует другая часть его существа, – намного более высокая, чудесная, более живая и более возвышенная его часть. Как только он это узнает, тело становится его инструментом, ибо он живет в своем сердце. А потом, позже, он проходит дальше и начинает жить в своей душе. Он испытывает жизнь отдельно от своего тела, это и называется внутренней жизнью. Как только человек испытал внутреннюю жизнь, страх смерти улетучивается, потому что он знает, что смерть приходит к его телу, а не к его внутреннему существу. Когда он начинает осознавать жизнь в своем сердце и в своей душе, он начинает смотреть на тело как на пальто. Ведь если пальто старое, он выбрасывает его и приобретает новое, ибо существо не зависит от своего пальто. Страх смерти продолжается лишь до тех пор, пока человек не осознает, что его истинное существо не зависит от его тела.

Поэтому радость человека, испытавшего внутреннюю жизнь, несравнимо больше, чем радости обычного человека, живущего, подобно пленнику, в своем смертном теле. И все же внутренняя жизнь не обязательно требует от человека особого образа жизни, или жизни аскета, или религиозной жизни. Каково бы ни было его занятие во внешней жизни, – это не имеет значения, ибо живущий внутренней жизнью проживает ее всю. Человек всегда ищет духовного человека среди религиозных людей, или среди тех, кого он называет добрыми людьми, или же среди обладающих философским складом ума, однако такое суждение не всегда бывает верным. Человек может быть религиозным, даже философом, но, будучи и религиозным, и добрым, все же не вести внутренней жизни.

Не существует четкой градации внешних признаков, которые могли бы указать, что некто живет внутренней жизнью, кроме одного. Когда ребенок перерастает в юношу, вы можете увидеть выражение лучистого детского света – некое вырастание нового сознания, новое знание, которое пришло и которого дитя никогда прежде не знало. Это знак юности, и все же ребенок этого не скажет, – он не может сказать, даже если бы и захотел, он не сможет этого объяснить. Тем не менее вы можете наблюдать это в каждом движении ребенка, в каждом его выражении вы обнаружите, что теперь он осознает жизнь. И так же происходит с душой. Когда душа начинает осознавать жизнь выше и по ту сторону этой жизни, такое состояние начинает проявляться, и, несмотря на то что человек, осознающий это, может остерегаться показывать это намеренно, все же в его выражении, его движении, его взгляде, его голосе, в каждом его поступке, в каждом отношении мудрый сможет уловить, а другие почувствовать, что он осознал какую-то тайну.

Внутренняя жизнь – это рождение души. Как сказал Христос, пока душа не родится снова, она не сможет войти в Царствие Небесное. Поэтому осуществление внутренней жизни – это вхождение в Царствие Небесное, и это осознание, приходя к человеку, проявляет себя как новое рождение, а с новым рождением приходит уверенность в существовании бесконечно длящейся жизни.

По мере того как человек растет своей внутренней жизнью, он чувствует свободу мысли, слова и действия, эта свобода приходит естественным образом через духовное путешествие. И причину, почему приходит такая свобода, и откуда она приходит, можно объяснить тем фактом, что внутри человека скрыт дух свободы, покрытый внешними условностями. Когда человек вырастает из рамок внешних условностей, тогда дух свободы, дотоле запертый, проявляет себя.

Данные человечеству законы были даны теми, кто сами от подобных законов далеки – Старейшинами. Человечеству, как и ребенку, необходимы были определенные законы, определенные правила, дабы тот, кто еще не эволюционировал достаточно, чтобы смотреть на жизнь с более высокой точки зрения, сосредоточился бы на определенных законах, которые были бы преподаны как религия. И они необходимы человечеству как правила, которым учат детей дома. Если бы детей не учили правилам, они становились бы неуправляемыми, но, когда дети вырастут, они сами поймут, почему их учили правилам, и оценят пользу, которую это им принесло. Тогда они смогут создать для себя те правила, которые будут для них самыми подходящими.

Внутренняя жизнь помогает душе расти. Когда душа эволюционирует от подчинения к господству, она сама создает себе правила. Вот почему на Востоке никто не пытается порицать духовного человека, никто не осмеливается судить его за то, что сам называет неверным. По этой причине Иисус Христос сказал: «Не судите!» Но это учение было дано, чтобы подчеркнуть, что «не судите» относится к вашей ровне, ибо того, кто более развит, не может судить никто. Когда человек имеет склонность судить более развитого, чем он сам, последствия этого разрушают духовное продвижение, потому что как бы высоко он ни был развит, те, кто еще не развились, тянут его вниз. Именно поэтому человечество вместо того чтобы двигаться вперед, скатывается назад. Что произошло в случае Иисуса Христа? Он был осужден. Освобожденная душа – душа, свободу которой дала божественная природа, была судима на суде человеческом. Менее развитые люди сочли себя достаточно учеными, чтобы судить Христа, и не только судить, но и вынести приговор.

В какой бы период цивилизации ни проявилась тенденция судить того, кто более других продвинулся в своем развитии, всегда наступал крах всей этой цивилизации. Сармад, великий суфийский святой, живший в Гвалиоре, получил от императора Аурангазеба приказание посещать мечеть, поскольку против правил того времени было, чтобы кто-либо уклонялся от регулярных молитв, происходивших в государственной мечети. Сармад, будучи человеком экстатическим, проживавший каждый миг дня и ночи в единении с Богом, Богоосуществившим человеком, скорее всего забыл о посещении мечети, а может быть, и отказался от этого. Определенное время или определенное место молитвы ничего не значили для него: любое место было для него местом молитвы, любое время было временем молитвы, само его дыхание было молитвой. Поскольку он отказался посещать молитвы, он был обезглавлен за то, что нарушил правила, созданные для всех и каждого. Как следствие, империя моголов стала клониться к закату – с этого самого момента падение было предрешено, вся цивилизация моголов, великая в свое время, рассыпалась в прах.

Индусам всегда была известна эта философия по той причине, что у них была совершенная религия – религия, в которой один аспект Бога имел характерные человеческие черты, а всевозможные Дэвы являлись не чем иным, как различными свойствами, присущими человеческой природе, и при этом каждое из них получало свою долю обожания и почитания. Таким образом, не только на Бога, но и на всю человеческую природу во всех ее аспектах было направлено поклонение и обожание. Именно это сделало индуистскую религию столь совершенной. Когда люди говорят: «Это место священно, а то, другое, – не священно, вот эта вещь священная, а те, другие, – нет», – тем самым они разбивают жизнь на множество кусочков – жизнь, которая едина и не может быть разделена на части.

Поэтому поднимающиеся над обычными условностями жизни через свое внутреннее развитие приходят к иному сознанию. Для них мирские законы представляются законами для детей. Начинающие видеть разницу между законами, которые они поставили для себя, и законами, которые соблюдаются человечеством, сначала, бывает, осуждают, а вслед за этим и вовсе пренебрегают общепринятыми законами. Они критикуют их и спрашивают: «Для чего все это?» Но пришедшие к полному осознанию внутренних законов показывают уважение даже и к законам для детей; зная, что они суть законы для детей, а не для взрослых, они все же уважают их, ибо понимают, что по-другому нельзя. Законы, которые они знают, могут проявиться лишь для того, чья душа поднялась до их осознания, но прежде чем душа поднимется, у нее должен быть какой-то закон, дабы жить в гармонии. Поэтому развитые души взирают на такой закон с уважением и соблюдают его, когда пребывают в сообществе людей. Они не осуждают, они не станут критиковать его. Они осознают, что гармония является принципиальной вещью в жизни и что мы не можем быть счастливы, если не сумеем войти в гармонию с окружающими. Каковой бы ни была степень нашего развития, каковым бы ни было наше мировоззрение, каковой бы ни была наша свобода, нам надлежит иметь уважение к законам большинства.

Теперь возникает вопрос: имеют ли те, кто духовно более развит, особую концепцию морали? Да, имеют, и их мораль – это очень высокая мораль, она гораздо выше, чем средний человек может себе представить. Дело в том, что, освобождаясь от законов большинства, такие люди не освобождают себя от собственных законов. У них есть свои собственные законы, связывающие их, и это значительно более высокие и великие законы. Несомненно, их взгляд на вещи может быть подвергнут критике и в общем-то не понят. И все же их закон больше сродни природе, их законы находятся в гармонии с духом. Их законы имеют воздействие как феномены. И, уважая две системы моральных устоев, противоречащих друг другу, – мораль большинства и собственную мораль, – они оказываются на таком плане и в таких обстоятельствах, что их руки и ноги оказываются пригвожденными. Это – символическое значение Христа, пригвожденного к кресту.

Те, кто живут внутренней жизнью, начинают видеть закон, скрытый от глаз среднего человека. Есть закон природы, который известен как наука, а закон жизни назван моралью, но по ту сторону науки и морали есть еще один закон. Его можно назвать оккультным законом или же, другими словами – внутренним законом, то есть законом, который может быть понят лишь открытым сердцем и пробужденной душой.

Этот закон проявляется взору ясновидца во многих и разнообразных формах, порой он видится в совершенно противоположной форме, по сравнению с воздействием, оказываемым им позже, по проявлении. Глаз провидца уподобляется мечу, рассекающему, если можно применить это слово, все вещи, включая сердца людей, и ясно видит все, что они в себе заключают, – но такое раскрытие в то же время приносит исцеление.

В Коране сказано: «Тот, кто учил пером, учил человека тому, чего он не знал». А что это означает? Это означает, что человек, ведущий внутреннюю жизнь, представляет себе все, что он видит, в виде написанной буквы, и весь видимый мир для него – книга. Он читает ее так же просто, как письмо друга. И, кроме того, он слышит голос внутри себя, который становится его языком. Это внутренний язык, его слова не похожи на слова внешнего языка. Это божественный язык. Это язык без слов, его можно назвать голосом, и все же он служит как язык. Это подобно музыке, которая так же ясна музыканту, как язык. Другой человек наслаждается музыкой, но только музыкант точно знает, что она говорит, что значит каждая нота, как она выражена и что она раскрывает. Каждая фраза музыки имеет для него значение, каждое музыкальное произведение для него – картина. Но все сказанное касается, конечно, только настоящего музыканта.

Некоторые люди объявляют о своем ясновидении и яснослышании и очень часто вводят других в заблуждение, выдавая лжепророчества, но тому, кто ведет внутреннюю жизнь, не нужно пророчествовать, ему нет необходимости рассказывать другим, что он видит и что слышит. Не только потому, что он не склонен этого делать, но он, кроме того, не видит в этом необходимости, он не может полностью выразить это. Как трудно со всей полнотой перевести стихотворную форму с одного языка на другой! И все же это будет только интерпретация идей одной части земли для людей другой части той же самой земли. Насколько же труднее тогда сделать перевод или интерпретацию идей божественного мира для мира людей! Какими словами можно добиться этого? Какие фразы использовать для них? А после того как эти идеи будут все-таки изложены в словах и фразах, кто поймет их? Это язык иного мира.

Поэтому когда пророки и провидцы всех веков приносили человечеству определенное послание или закон, это была лишь капля из того океана, что они получили в свои сердца. И все равно они сталкивались с огромными трудностями, потому что даже эта капля была невоспринимаема. Каждый ли христианин понимает Библию? Каждый ли мусульманин знает Коран, а индус – Веды? Нет, они могут знать слова стихов, но не всегда понимать их истинное значение. Среди мусульман есть некоторые, кто знает весь Коран наизусть, но и это не служит выполнению предназначения. Вся природа представляет собой тайную книгу, и все же она открыта взору провидца. Как может человек перевести ее? Как ее интерпретировать? Это подобно тому, как пытаться вынести море на сушу, – можно вынести, но сколько?

Понимание этого закона дает провидцу совершенно иной взгляд на жизнь, оно делает его склонным ценить все, что есть хорошего и прекрасного, восхищаться всем, что есть достойного восхищения, наслаждаться всем, достойным наслаждения, испытывать все, что стоит испытать. Это понимание пробуждает в провидце склонность любить, терпеть, прощать, выносить и сочувствовать, оно дает расположенность поддерживать, укреплять и служить тем, кто нуждается в помощи. Но может ли он сказать, что он в действительности чувствует? Нет, этого он не может сказать даже себе самому.

Поэтому тот, кто живет внутренней жизнью, может быть каким угодно: он врач и знает все и даже больше, чем доступно обычному врачу, он астролог, знающий много больше, чем простой астролог, он художник, которому доступно больше, чем обычному художнику, он музыкант, который знает недоступное музыканту, он поэт, воспринимающий то, что недоступно восприятию поэта. Ибо он становится художником всего мира, певцом божественной песни. Он становится астрологом всего огромного космоса, недоступного взору человека. Ему не нужны внешние вещи как знаки того, что он знает внутреннюю жизнь. Сама его жизнь представляет собой свидетельство бесконечно длящейся жизни. Смерть для него – лишь тень, перемена, равноценная повороту головы в другую сторону. Для него имеет значение все сущее, каждое движение в этом мире: движение воды, воздуха, молнии, и грома, и ветра. Каждое движение несет ему послание, оно приносит ему некий знак. Иной человек видит только грозу, слышит гром, но для провидца каждое движение имеет свое значение. И по мере восхождения в своем развитии он постигает, что не только каждое движение имеет смысл, но в нем и над каждым движением есть указание. Именно эта часть жизни приносит ему мастерство. Кроме того, он провидит все дела этого мира: как те действия отдельных личностей и сообществ, результатом которых является смущение людей, наступление отчаяния и депрессии, так и те, что приносят радость и удовольствие, забавляют людей. Он видит все насквозь: почему это происходит, откуда оно исходит, что стоит позади этого, в чем его причина, а позади видимой причины – какова его скрытая причина. И если бы он хотел проследить причину позади причины, он смог бы добраться до первопричины, ибо внутренняя жизнь проживается вкупе с первопричиной, будучи в союзе с первопричиной. Поэтому тот, кто ведет внутреннюю жизнь, иными словами, кто живет жизнью в Боге, имеет Бога в себе и сам пребывает в Боге.

Является ли сила целью духовного человека, или он ищет вдохновения? На самом деле он не ищет ни того ни другого, но такие вещи, как сила и вдохновение, следуют за ним, когда он продвигается по своему пути к духовной цели. Целью духовного человека является самоосуществление, и его путешествие направлено в глубины собственного существа, своего Бога, своего идеала.

Жертвует ли такой человек всеми жизненными интересами, считает ли он, что различные цели, которые люди ставят перед собой в жизни, – это нечто уводящее в сторону? Вовсе нет. Несомненно, его цель – высшая, какую может иметь душа, но все другие цели, которые он видит перед собой в жизни, не обязательно должны препятствовать ему, они становятся на его пути скорее лестницей, что делает путь легче. Поэтому человек, живущий внутренней жизнью, никогда не отвергает и не критикует цели других, какими бы мелкими и нелепыми они ни казались, ибо он знает, что каждая цель в жизни человека является не чем иным, как ступенькой, ведущей его вперед, если он, конечно, хочет идти вперед.

Есть время в жизни души, когда у нее есть желание играть в куклы, – это время поиска игрушек. С точки зрения духовности, в этом нет вреда, и в свое время человек увидит путь, ведущий к его цели, и что это лишь преходящие интересы, ведущие к другим целям, но именно таким образом человек идет вперед.

Поэтому, в соответствии с воззрением провидца, человек помещает перед собой в разное время такие цели, как богатство, удовольствие, материальный рай. Духовный человек начинает свое путешествие там, где все это заканчивается. Процесс эволюции – это не прямой путь, скорее его можно уподобить вечно поворачивающемуся колесу. Так и опыт человека, который идет по тропе духовности, порой начинает показывать тенденцию нисхождения, а потом опять поворачивает вверх. Например, человек идет в обратную сторону по духовному пути, он испытывает вновь юность, ибо духовность придает здоровья уму и телу, – это реальная жизнь. Он испытывает жизненный подъем, силу, вдохновение, энтузиазм, энергию и живой дух, который заставляет его чувствовать себя молодым, независимо от возраста. Потом он становится подобным ребенку, он любит играть, готов смеяться, счастлив в обществе детей, он проявляет в своей личности черты, свойственные детям, особенно его взгляд, присущий ребенку, в котором нет волнений, забот, отрицательных чувств по отношению к кому-либо, в котором отражено желание со всеми дружить, в котором нет гордости или обмана, но видится готовность дружить с кем угодно, каким бы ни был его класс или каста, нация или раса. Так духовный человек становится подобным ребенку. Он легко плачет и легко смеется – все это свойственно духовному человеку.

По мере того как духовный человек продвигается дальше, он проявляет в своей природе младенчество. И это можно заметить в его невинности. Его сердце может быть озарено мудростью, и все же он невинен – его легко обмануть, даже намеренно, он счастлив при всех обстоятельствах как младенец. Духовный человек подобен младенцу, не знающему заботы о чести и понятия об оскорблении. Когда он достигает такой стадии, он на оскорбление отвечает улыбкой. Воздавать ему почести – это все равно что воздавать почести малышу, который не понимает, кому они предназначаются. Только тот, кто воздает почести, знает, кому они воздаются. Духовный человек не осознает этого, они не прибавляют ему счастья, он не горд от них. Они для него ничто. Тот, кто его чествует, чествует себя, поскольку для малыша неважно, говорит ли кто-либо за него или против, – он не возражает, он улыбается обоим. Такова и духовная душа.

По мере своего продвижения душа начинает выказывать истинные черты человечности, ибо именно отсюда начинается человечность. Можно видеть в такой душе признаки характерных человеческих качеств в чистом виде, без примеси животных свойств. Например, возникает способность ценить каждый хороший поступок любого человека, восхищаться добром, где бы и в ком бы духовный человек ни заметил склонность сочувствовать любому, независимо от того, святой перед ним или грешник, склонность интересоваться делами своих друзей, когда его об этом попросят, склонность жертвовать, не беря в расчет, что это. Уважение, признательность, искренность, верность, терпение – все эти качества начинают проявляться в характере такого человека. На этом этапе он воистину может судить, потому что на этом этапе пробуждается чувство справедливости.

Но по мере роста он продолжает расти вспять. Он теперь выказывает признаки животного царства, например характерные для слона, который со всей своей силой и мощью великана готов взвалить на себя груз; или признаки лошади, готовой служить всаднику, коровы, живущей в гармонии с миром, приходящей домой без понукания, отдающей молоко, по праву предназначенное ее теленку. Эти качества появляются и у духовного человека. Тому же учил Христос.

По мере продвижения в духовном человеке происходит развитие качеств растительного царства – растений, что приносят плоды и цветы, терпеливо пребывают в ожидании, пока свыше им будет ниспослан дождь, никогда ничего не требуют от тех, кто приходит к ним, чтобы собрать цветы и плоды, все отдавая и ничего не ожидая взамен, желая только нести красоту в соответствии со способностями, скрытыми в них, позволяя ее брать достойным и недостойным, кто бы то ни был, не ожидая ни оценки, ни похвалы.

И когда духовный человек продвигается еще дальше, он входит в стадию царства минералов. Он становится камнем, скалой, на которую можно опереться, на которую можно надеяться, скалой, что стоит недвижимо посреди непрерывно движущегося моря жизни, скалой, что способна вынести все на свете, даже то, что разбивает чувствительные человеческие сердца, скалой постоянства в дружбе, верности в любви, неизменности в своих идеалах, которые он принял для себя. На него можно надеяться в жизни и смерти, на этом и на том свете. В этом мире, где нет ничего постоянного, в котором все меняется каждую минуту, такая душа достигает стадии, когда она показывает свое качество каменной крепости среди всех перемен, доказывая тем самым свое продвижение в царство минералов.

Дальнейшее продвижение духовного человека происходит в пределы свойств джиннов, которые представляют всезнание и всепонимание. Нет ничего, чего бы он не мог понять; как бы ни была трудна ситуация, какой бы тонкой ни была проблема, какие бы ни сложились вокруг условия, – он все это способен понять. Человек может прийти к нему ожесточенным своими ошибками, которые сделал в жизни, но перед таким пониманием он оттаивает, поскольку – будь то друг или враг – живущий внутренней жизнью понимает всех. Он обладает знанием не только человеческой природы, но также и неживых предметов, обстоятельств жизни в целом, во всех ее аспектах.

А когда он продвигается далее, его природа развивается до ангельской. В природе ангела заложено поклонение. Поэтому он поклоняется Богу во всех созданиях, он не чувствует себя лучшим или более великим или духовным, чем кто-либо другой. В таком осуществлении он поклоняется всем именам и формам, что есть на свете, ибо он считает их все именами и формами Бога. Нет никого и ничего, каким бы отсталым или ничтожным он ни казался в этом мире, кто или что были бы менее достойными в его глазах. В его глазах нет никого, кроме Божественной Сущности, и, таким образом, каждое мгновение его жизни посвящено поклонению. Для него не существует необходимости поклоняться Богу в определенное время, или в определенном доме, или определенным образом. Нет мгновения в его жизни, когда бы он не пребывал в поклонении. Каждый миг своей жизни он пребывает в поклонении, он предстоит Богу, и в предстоянии в каждый момент своей жизни он настолько очищается, что сердце его становится подобным кристаллу, в котором все прозрачно. Все отражается, никто не может скрыть от него своих мыслей, ему все известно о другом человеке так же ясно и даже более ясно, чем самому человеку. Ибо хотя каждый человек и знает свои собственные обстоятельства, но не знает их причины. Вот почему духовное существо на этом этапе знает больше о каждом, чем тот знает о себе сам. Оно знает как обстоятельства человека, так и причину, стоящую за ними.

На этой стадии его прогресс кульминирует и входит в свою полноту, и об этом Христос сказал следующими словами: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный». Когда подходит эта стадия, она превыше всякого выражения. Это чувство, это осознание, это ощущение, которые невозможно объяснить словами. Там есть только одно, о чем можно сказать, что, когда человек соприкоснулся с этой стадией, которая называется совершенством, его мысли, слова, действия, его атмосфера – все становится Богопроявляющим, он распространяет Бога повсюду. Если он не говорит, он распространяет Бога, если бы даже он ничего не делал, все же он нес бы Бога. И таким образом Богоосуществившие несут в мир живого Бога. В настоящее время в мире есть лишь вера в Бога, Бог существует в воображении, в идеале. Такая душа, о которой мы говорим, коснувшаяся Божественного Совершенства, приносит на землю живого Бога, который без нее оставался бы на Небесах.

Для достижения внутренней жизни необходимы пять вещей. Первая из них – владение своим умом, и это достигается разобучением. Внутреннее знание нельзя обрести тем, что вы будете добавлять что-то к знанию, уже полученному в жизни, ибо оно требует каменного фундамента. Нельзя построить дом из камня на фундаменте из песка. Для того чтобы сделать фундамент из камня, нужно раскопать песок до самых скальных пород и на них строить фундамент. Поэтому очень часто у интеллектуального человека возникают трудности – ведь всю свою жизнь он выучивал вещи и понимал их силой своего интеллекта с целью достичь внутренней жизни. Потому что два этих пути различаются: один ведет на север, а другой – на юг. Когда человек говорит: «Я уже прошел столько-то миль на юг, значит ли это, что я скоро достигну того, что находится на севере?», – он должен знать, что не скоро достигнет цели, а значительно позже, потому что для того чтобы достигнуть севера, ему придется прежде всего пройти обратно столько же часов, сколько он шел на юг.

Поэтому надлежит понимать, что все, что познает человек, все, что он испытывает в этой жизни в мире, все, что он называет познанием или знанием, применимо лишь в том мире, где он все это познает, и относится к нему таким же образом, как скорлупа яйца относится к цыпленку, но, когда он вступает на путь, ведущий к внутренней жизни, это познание и это знание больше для него непригодны. Чем способнее он окажется в забывании этого знания посредством разобучения, тем более способен он воспринять цель, к которой стремится по духовному пути. Даже мысль о том, что после всех великих достижений в обретении мирского знания придется возвращаться назад, потребует огромной борьбы с собой от тех, кто много знает и опытен во внешней жизни. Часто они не могут этого понять, многие из них полагают странным все это, поэтому разочаровываются. Это можно уподобить тому, как если бы вы стали изучать язык некоей страны, в то же время собираясь ехать в другую страну, где этот язык не понимают, но языка которой вы тоже не знаете. Так же, как есть Северный и Южный полюс, есть внешняя и внутренняя жизнь. Разница еще больше, потому что расстояние между внутренней и внешней жизнью еще большее, чем расстояние между Северным и Южным полюсами. Тот, кто движется к Южному, не приближается к Северному полюсу, но, напротив, удаляется от него. Для того чтобы его достичь, ему нужно пойти в противоположном направлении. Однако душе это не трудно, если она искренний путешественник на пути. Она просто применяет свой энтузиазм в противоположном направлении, и этот энтузиазм, направленный на то, чтобы что-то еще узнать в этом мире, следует обратить на забывание и отказ от накопленного знания, дабы узнать что-то о внутренней жизни.

Теперь возникает вопрос: как человек может разобучиться? Обучение формирует в уме узелки. Что бы человек ни узнавал из опыта или от другого человека, он делает узелок об этом в своем уме – таким образом, там множество узелков, тем больше, чем больше узнал человек. Разобучение, в таком случае, состоит в распутывании этих узелков, и это настолько же трудно, как развязывание реальных узлов. Сколько сил это потребует, сколько терпения – развязать узел, который так тщательно затянут и концы которого натянуты в обе стороны! Итак, развязывание узла в уме потребует терпения и усилий. Что же может помочь этому процессу? Свет разума, работающего в полную силу, развязывает умственные узлы. Узел – это ограниченный рассудок. Если его развязать, его ограничения снимаются – он открыт. А когда ум становится ровным через разобучение и через выкорчевывание всех впечатлений, хороших и плохих, верных и неверных, тогда почва сердца становится благодатной для посева, такой же, как свежевспаханная нива. Все старые штампы, и корни, и мелкий гравий, и крупные камни удаляются, и тогда почва становится готовой к приятию семян. Но если не извлечь все камни, и булыжники, и кирпичи, если не выкопать все старые корни, тогда семени трудно будет прорасти – земля не в том состоянии, в каком ее хочет видеть фермер.

Следующим моментом в достижении внутренней жизни будет поиск духовного проводника, кого-то, кому человек абсолютно доверяет, на кого он смотрит снизу вверх и к кому испытывает симпатию, которая может в дальнейшем перерасти в то, что называется преданностью. И если он нашел в жизни такого человека, которого он считает своим Гуру, своим Муршидом, своим проводником, тогда он должен полностью ему довериться и ничего не утаивать. Если что-то останется недосказанным, тогда все, что дано, может быть с тем же успехом взято назад, потому что все должно быть дано в полной мере: либо вы доверяете, либо не доверяете. На пути к совершенству все следует делать в полной мере.

Далее, есть определенные способы водительства, выбор которых зависит от темперамента и проницательности отдельного человека – для каждого необходим свой особый метод. Он может вести их к цели по царской дороге или по улочкам и переулкам, вдоль берега моря или через город, по земле или по воде – тем путем, который ему представляется наилучшим при определенных обстоятельствах.

Третьей необходимой вещью для духовного постижения является получение знания. Это знание – знание внутреннего мира – несравнимо с тем знанием, которое было у человека прежде. Вот почему так необходимо разобучиться. Человек не может приспособить то, что он получает на этом пути, к идеям, которых придерживался прежде, – эти знания несовместимы друг с другом. Поэтому есть три стадии получения знания, через которые предстоит пройти человеку под руководством наставника. Первая стадия – получение знания, когда он не делает ничего, только принимает. Следующая стадия наступает после первой, и это стадия усвоения полученного знания. Человек тщательно обдумывает его, чтобы вместить в свой ум, не упустив ничего. Это похоже на процесс потребления пищи, а затем усвоения ее. Третья стадия – собственное осмысление. Человек не осмысливает знание сразу, как только получает, – если бы так было, он потерял бы сразу все. Потому что это подобно тому, как если бы мы выучили А, Б и В одновременно, в один присест, а потом стали бы спрашивать, как быть со словами, которые начинаются с других букв. Человек осмыслит эти три буквы быстрее, чем надо, потому что не знает других букв. Есть время, которое с необходимостью должно быть отдано восприятию, как нужно потратить время на еду. Когда человек ест, он не бегает по улице, чтобы усвоить пищу. После того как человек закончил обедать, он делает все возможное, чтобы помочь перевариванию пищи. Усвоение здесь – это ясное понимание, чувствование и запоминание знания внутри себя, но не только это, но и ожидание того момента, когда польза и озарение придут как результат достижения.

Третья часть, после восприятия знания, состоит в его осмысливании: почему это так? Какую оно принесло мне пользу? Как оно может быть использовано в практической жизни? Каким образом оно может пригодиться мне и другим людям? Это третья стадия. Если эти стадии перемешать, тогда весь процесс перепутается, человек не сможет получить той пользы, ради которой он встал на духовный путь.

Четвертая степень постижения внутренней жизни – медитация. Если человек разобучился, если у него есть учитель и если он получил знание о внутренней жизни, медитация – это самое необходимое для него, ее суфийское название – Риазат. Сперва медитация проводится механически, в час, который человек себе назначит как час для поклонения или сосредоточения. Следующим шагом будет размышление об идее медитации в другое время в течение дня. И третьей стадией будет пребывание в медитации днем и ночью. Тогда человек достигнет правильной медитации. Если он проводит медитацию только в течение пятнадцати минут по вечерам, после чего забывает об этом на весь день, он поступает так же, как тот, кто ходит в церковь по воскресеньям, а в остальные дни недели о ней забывает.

Интеллектуальный тренинг имеет, несомненно, свои плюсы в деле достижения внутренней жизни, однако принципиальной вещью остается медитация. Вот истинный тренинг. Обучение в течение одного года и медитация одного дня равны. Под медитацией имеется в виду правильный вид медитации. Если человек закрывает глаза и сидит без дела, ему лучше идти спать. Медитация – это не только упражнение, практика – во время медитации душа заряжается новым светом и жизнью, вдохновением и жизненностью, в медитации есть все возможное благо.

Некоторые устают от медитации, но это не означает, что они медитируют, – они устали еще до того, как достигли стадии, на которой по-настоящему можно испытать воздействие медитации, подобно тем, кто вымотался, упражняясь на скрипке. Они устали, потому что еще ни разу им не удалось сыграть на скрипке, – если бы они хоть раз сыграли, они забыли бы свою усталость. Трудность состоит в том, чтобы сыграть на скрипке, трудность в том, чтобы терпимо относиться к своей игре.

В медитации требуется терпение, человек устает потому, что он привык к активной деятельности в течение дня. Его нервы хотят продолжать действовать в состоянии активности, которая, по сути, не приносит пользы и заставляет двигаться все вперед и вперед. А когда он сидит, закрыв глаза, он чувствует себя неловко, его ум, который активно работал в течение дня, становится упрямым, как норовистая лошадь, пробежавшая большое расстояние. Тогда, как бы вы не хотели, чтобы эта лошадь стояла спокойно, она все равно будет противиться. Она не может стоять спокойно, потому что каждый нерв ее приведен в действие, почти невозможно заставить ее стоять спокойно.

Так и с человеком. Однажды я общался с одним человеком, имевшим привычку медитировать, и, когда мы сидели у огня и разговаривали о разном, он погрузился в молчание, и мне пришлось сидеть некоторое время тихо, пока он наконец не открыл глаза. Я спросил его: «Это прекрасно, не правда ли?» – и он ответил: «Этого никогда не бывает достаточно». Испытавшие радость медитации не знают на свете ничего более интересного и радостного. Они ощущают внутренний мир и радость, которые невозможно объяснить словами, они прикасаются к совершенству, или духу света, жизни и любви – все там.

Пятая вещь, необходимая на духовном пути, – это любовь к повседневной жизни. Духовный проводник не налагает на человека никаких строгих моральных ограничений, ибо это работа внешних религий. Внешняя мораль принадлежит экзотерической стороне духовной работы, но суть морали практикуется теми, кто идет по духовному пути. Их первый моральный принцип состоит в том, чтобы постоянно избегать задевать чувства других людей. Второй принцип – в том, чтобы самим избегать воздействия раздражающих влияний, с которыми каждой душе приходится сталкиваться в жизни. Третий принцип состоит в том, чтобы сохранять равновесие в самых разнообразных ситуациях и обстоятельствах, нарушающих спокойное состояние ума. Четвертый принцип – непрестанно любить всех тех, кто достоин любви, прощать недостойных – и это становится постоянной практикой. Пятый принцип – отстраненность в толпе, но, говоря «отстраненность», я не имею в виду отделение. Отстраненность означает освобождение от пут, которые связывают человека и не дают ему пуститься в путешествие к цели.

Индуистское слово дэва обозначает человека-ангела, а суфийский термин для него – Фариштахаслат. Первое выражение любой души происходило в ангельской жизни, и поэтому неудивительно, что человек проявляет в своей жизни ангельские черты, ибо они спрятаны в глубине его души. Душа, проходящая сквозь различные сферы и планы существования, наделяется разными свойствами. Свойства низшего мира настолько скапливаются и собираются вокруг души, что она почти совсем забывает свой первый опыт самосознания своего чистейшего существа. Душа, которая, несмотря на весь мирской опыт, имеет склонность обратиться к своему истоку, своему ангельскому состоянию, показывает характер, отличный от обычного, свойственного человеческому существу. Такая душа показывает свойства компаса, который всегда указывает в определенном направлении, как бы его ни перемещали и ни поворачивали, и то же самое происходит с душой, чья природа состоит в том, чтобы указывать на свое происхождение и исток, из которого приходит каждая душа.

Итак, эта душа может проявить подобную тенденцию с самого детства или с юности, она и во взрослом состоянии может все еще обладать той же тенденцией, она может развиваться все дальше и дальше, но такая тенденция рождена вместе с душой, и магнетизм ее велик. Она привлекает к себе любую другую душу, потому что пребывает в контакте со своим истинным «я», а это истинное «я» является истинным «я» и других душ, поэтому она магнетически действует на эти души. Дэва – вот имя этого чистого типа человеческой души.

Следующий тип души, который мы рассмотрим, – это джинн. Этот тип характерен для души, состоящей в контакте с внутренней областью, которая во внешнем мире отражается во всем, что красиво. В то время как душа каждого человека ищет внешней красоты, внимание души джинна направлено не столько на красоту, которая отражена вовне, сколько на источник этой красоты, пребывающий внутри.

Среди тех, кто живет внутренней жизнью, в основном встречаются эти два характерных типа: дэвы и джинны, потому что они меньше погружены в жизнь этого мира, и, следовательно, их больше привлекает внутренняя жизнь. Это не значит, что они не заняты мирской жизнью, это не значит, что они не интересуются этим миром. На самом деле именно интерес к внешней жизни притягивает к ней душу. Если бы душа не интересовалась миром, она не пришла бы, ее приводит интерес. Но для такой души внешняя жизнь хотя и представляет интерес, но одновременно приносит и разочарование. Все, что интересует утонченную душу в этом мире, интересует ее до той поры, пока она с этим не соприкоснется, но, как только такая душа соприкасается с этим, она теряет всякий интерес. Ее естественной склонностью в этом мире является устранение. Вещи, привязывающие к себе среднюю душу, такую душу не могут удержать, они лишь привлекают ее, потому что такая душа ищет чего-то, она видит его отражение вовне, но как только дотрагивается, то сразу понимает, что это была лишь тень, а не реальность, и отходит, разочарованная. Таким образом происходит жизнь дэва или джинна.

Рассмотрим характерные черты поведения оленя, так, как описывают его поэты Индии: он бежит в поисках воды через лес, он радуется, заслышав раскаты грома, и бежит, подгоняемый жаждой, но бывает, что после грома дождя нет или же он проливается скудно и напиться не удается, и тогда олень остается со своей жаждой. Такова и жажда утонченной души в этом мире. Душа человека, склонного к духовности, постоянно жаждет, пребывая в поиске чего-то, и когда ей кажется, что она уже нашла это, тогда то, что она нашла, оборачивается совсем другим. Таким образом, жизнь – это постоянная борьба и разочарование. И в результате вместо того чтобы проявлять интерес ко всему на свете, человек начинает чувствовать своего рода безразличие. И тем не менее в истинном характере такой души нет безразличия, есть только любовь.

Несмотря на то что жизнь, кажется, сделала такую душу безразличной, она не может по-настоящему стать безразличной, ибо именно такое состояние проживания жизни дает человеку особое чувство, которое можно описать одним только индуистским словом – ни в каком другом языке такого слова нет, чтобы выразить адекватно его особый смысл. Индусы называют это Вайрагья, откуда и произошел термин Вайраги. Вайраги – это человек, ставший безразличным, и все же «безразличие» – это не совсем верное слово для него. Оно описывает скорее человека, в глазах которого потеряна ценность всего, что привлекательно для людей. Его больше ничего не привлекает, его ничто не пленяет. Он может все еще интересоваться всеми вещами, какие только есть в этой жизни, но он к ним больше не привязан. Первое чувство Вайраги – от всего отвернуться. Он показывает природу оленя, который убегает прочь, заслышав трепетанье листа, ибо он становится чувствительным, его убеждают разочаровывающие результаты, происходящие от ограниченности и изменчивости жизни в миру. Задетый за живое, он становится чувствительным, и первое, что приходит ему на ум, – улететь, спрятаться где-нибудь, уйти в пещеру в горах или в лес, где он никого не встретит. Никакие дела этого мира, никакие связи, никакие отношения, никакая дружба, никакое богатство, никакой ранг, положение или комфорт – ничто его не удерживает. И все же это не значит, что ему в какой-то степени недостает любви или доброты, ибо если он живет на этом свете, то только ради любви. Его не интересует этот мир, и лишь любовь удерживает его здесь, любовь, которая выражается более не в привязанности, но только в доброте, прощении, щедрости, служении, заботе, симпатии, готовности помочь – во всех возможных формах, любовь, никогда не ожидающая отдачи от мира, но делающая все, что может, сожалея об условиях, зная ограничения жизни и ее непрерывную изменчивость.

Когда такой Вайраги достигает большего развития, он становится подобен змее: мудрый, как змея, он ищет одиночества, как змея ищет одиночества. Змею не интересует толпа, у нее всегда есть дом, где она прячется. Она выходит оттуда лишь тогда, когда голодна или хочет пить. Но когда она утолила голод и жажду, она долго не захочет есть и пить, не в пример кошкам и собакам: вы можете давать им пищу снова и снова, а они будут хотеть еще. Когда змея насытилась, она сразу теряет всякую прожорливость, она уползает в свою нору и остается там до тех пор, пока снова не захочет есть.

Так же и душа Вайраги: он хочет жить в этом мире только для других, не для себя. Его связь с людьми в этом мире направлена на то, чтобы служить им, не требуя от них служения, любить их, не требуя взамен любви, дружить с ними, не прося о дружбе. Он никогда не позволяет обмануть себя более одного раза, одного разочарования для него достаточно. Если Вайраги осознал фальшь обыденной жизни, он ни за что не даст снова обмануть себя. Он видит мир глазами опыта и говорит: «Я не ожидаю от вас ничего, если я пришел к вам, то для того, чтобы дать вам, но не для того, чтобы взять у вас. Я все для вас сделаю, но не буду к вам привязан». Вот девиз Вайраги.

Когда Вайраги развивается дальше в своем ощущении Вайрагьи, тогда он превращается во льва. Он больше не змея, ищущая уединения, хотя и любит его, он больше не олень, убегающий от толпы, он – лев, который остается на месте и противостоит всем невзгодам. У него более нет той чувствительности, но со всей своей силой и мощью, со всей уравновешенностью и терпением он выдерживает напор и, наделенный храбростью духа, стоит посреди толпы в миру. Для чего? Чтобы вынести все, что выпадет на его долю, все раздражающие воздействия, которые мир оказывает на чувствительного человека, чтобы посмотреть в глаза каждому, будучи храбрым духом, укрепленным в истине, с чистой совестью.

Именно так подобная льву душа дэва – ангела-человека – приходит во спасение человечества. Тот, кто зовется Учителем, или Святым, или Пророком, или Мудрецом, – это развитый Вайраги. Он подобен плоду, созревшему на ветви дерева с помощью солнца. Такова эта душа, вызревание которой определяется жизненным опытом, которая не позволила себе от этого опыта разложиться, но защищает истину, соблюдая равновесие с надеждой и терпением, направляемая любовью к человечеству и желанием служить Богу, лишенная желания оценки или отдачи как в этом мире, так и свыше. Именно такая душа дэвы приносит Божественное Послание обществу, нации или миру, когда бы оно ни приходило.

Живущим внутренней жизнью приходится принимать определенные внешние формы жизни в миру среди людей самых разных типов. Есть пять основных видов образа жизни, которые принимают духовные существа, чтобы жить в миру, хотя, вообще говоря, этих видов значительно больше. Очень часто эти души обретаются в таких формах жизни, что невозможно даже на мгновение представить, что эти существа живут внутренней жизнью. Именно по этой причине мудрые люди всех эпох учат уважать каждое человеческое существо, как бы ни проявлялся его внешний характер, и советуют человеку задуматься, кто скрывается под этим обликом и что он собой представляет.

Из пяти основных характеров духовного существа первый – религиозный характер. Он живет религиозной жизнью, жизнью ортодокса, как любой другой человек, внешне не проявляя ни следа более глубокого знания или более широкого кругозора, хотя осознает все это в себе самом. Внешне он ходит в свой храм или церковь, как и все другие. Он воссылает молитвы Божеству так же, как и все, читает религиозные книги тем же самым образом, что и все другие, подходит к причастию и просит благословения в церкви точно так же, как любой другой прихожанин. Он не показывает никакого отличия, никаких особых свойств, внешне демонстрирующих, что он духовно развит, и тем не менее тогда как другие производят все упомянутые действия чисто внешне, он осуществляет их в своей жизни реально. Каждое религиозное действо для него представляет собой символическое откровение, молитва для него – медитация, Писание – меморандум, ибо Святая Книга соотносит его с тем, что он читает в жизни и в природе. И поэтому, будучи внешне всего лишь религиозным человеком, как любой другой в мире, внутренне он является духовным человеком.

Другой аспект духовного человека мы находим среди философских умов. Он может не выказывать никаких следов ортодоксальности или даже пиетета, он может казаться человеком мирским, бизнесменом, погруженным в дела мирской жизни. Он принимает все дела ровно, он терпим, что бы ни случилось, он выдерживает все. Он принимает жизнь легко, с пониманием. Он понимает все внутренне, а внешне действует согласно требованиям жизни. Никто не может даже подумать, что он живет внутренней жизнью. Он может устраивать дела и в то же время иметь осуществление Бога и истины. Он может вовсе не показывать, что занимается медитацией или созерцанием, и все же каждый миг своей жизни посвящать созерцанию. Он может относиться к своей каждодневной работе как к средству духовного осуществления. Никто, наблюдая с внешней стороны, не может ни на мгновение представить, что духовно он так развит, единственное, что те, кто с ним соприкасаются, смогут в свое время убедиться, что он честный человек, что он справедлив и в своих принципах, и в жизни, что он искренний человек. Это вся религия, которая ему нужна. Таким образом, его внешняя жизнь становится его религией и внутренним осуществлением духовности.

Третья форма духовного существа – это служитель, это человек, который делает другим людям добро. В этой форме могут скрываться святые. Они никогда не говорят о духовности, немного говорят они и о философии жизни. Их философия и религия проявляются в действии. Любовь излучается из самого сердца этих людей в каждое мгновение их жизни, они заняты тем, что делают добро людям. Они считают каждого, кто подходит к ним, своим братом или сестрой, своим ребенком, им интересны радости и печали всех людей, они делают все, что в их силах, чтобы направить их, наставить их, дать им совет на протяжении всей своей жизни. В этой форме духовный человек может быть учителем, проповедником или филантропом, но в какой бы форме он ни появлялся, главное в его жизни – это служить человечеству, делать добро ближнему, приносить кому-нибудь счастье в той или иной форме. И та радость, которая от этого возникает, является высшим духовным экстазом, ведь каждое доброе деяние окрашено особой радостью, которая вносит райскую атмосферу. Когда человек все время занят тем, что делает людям добро, в нем постоянно поднимается радость, и эта радость создает райскую атмосферу, сотворяя в нем самом рай, который и составляет его внутреннюю жизнь. Наш мир наполнен терниями, бедами, болями и скорбями, а ведь это тот же самый мир, в котором живет и такой человек, но самим своим старанием убрать тернии с пути другого, пусть те и расцарапают его собственные руки, он возвышается, это дает ему внутреннюю радость, которая и является его духовным осуществлением.

Есть четвертая форма духовного человека – форма мистическая, такая форма трудна для понимания, потому что мистиком рождаются. Мистицизму нельзя научиться, это некий темперамент. Лицо мистика может быть обращено на север, тогда как сам он смотрит на юг, мистик может низко склонить голову и в то же время смотреть в небеса, глаза его могут быть открыты вовне, тогда как смотреть он может вглубь, глаза его могут быть закрыты, но он тем не менее может смотреть вовне. Средний человек не способен понять мистика, поэтому люди всегда теряются, общаясь с ним. Его «да» – не то же «да», что у всех, его «нет» имеет не такой смысл, как тот, что понятен всем. Почти в каждой фразе, которую он произносит, есть какое-то символическое значение. Каждое его внешнее действие имеет некую внутреннюю значимость. Человек, не понимающий символического смысла, может прийти в полное изумление, услышав фразу, которая, по его мнению, не несет ничего, но повергает в смятение.

Внешне мистик может сделать один шаг, а внутренне пройти тысячу, он может находиться в одном городе и одновременно работать в другом месте. Мистик представляет собой феномен в себе и смущение для тех, кто рядом с ним. Сам он не может им сказать, что он делает, они и не поймут истинную тайну мистика. Ибо он – тот, кто живет внутренней жизнью и в то же время прикрывает эту внутреннюю жизнь внешним действием: его слово или движение представляют собой не что иное, как покров некоего внутреннего действия. Поэтому те, кто понимают мистика, никогда не спорят с ним. Когда он говорит: «Идите», – они идут, когда он говорит: «Приходите», – они приходят. Когда он приходит к ним, они не говорят ему: «Не приходи», – они понимают, что это то самое время, когда он должен прийти. И когда он уходит, они не просят его остаться, потому что знают, что пришло время, когда он должен уйти.

Ни смех мистика, ни его слезы нельзя трактовать как какое-то внешнее выражение, которое что-то означает. Его слезы могут быть покровом великой радости, его улыбка, смех – покровом очень сильного чувства. Его открытые глаза, его закрытые глаза, поворот лица, его взгляд, его молчание, его разговор – ничто из перечисленного не имеет того значения, которое привычно придается этим проявлениям. И все же это не значит, что мистик поступает так намеренно, нет, он просто создан таким: никто не смог бы намеренно себя так вести, даже если бы и захотел, ни у кого нет такой силы. Правда в том, что душа мистика – это танцующая душа. Она осознала этот внутренний закон, проникла в глубины этой тайны, о которой тоскуют все души, и в радости этой тайны вся жизнь мистика становится тайной. Вы можете встретить мистика двадцать раз на дню, и все двадцать раз у него будет иное выражение лица. Каждый раз его настроение будет иным, и все-таки его внешнее настроение может вовсе не быть его внутренним настроением. Мистик являет собой пример тайны Бога в форме человека.

Пятая форма, в которой предстает перед нами человек, живущий внутренней жизнью, странная форма – это форма, которую могут понять очень немногие люди. Такой человек во внешнем мире носит маску невинности, и она кажется до такой степени неотъемлемой от него, что непонимающие легко сочтут его неуравновешенным, особенным или странным. Его это не заботит по той причине, что это только его щит. Если бы он перед всем человечеством признался в том, какой силой он обладает, тысячи людей ходили бы за ним, и у него не осталось бы времени на собственную внутреннюю жизнь. Громадная сила, которой он обладает, правит на внутреннем плане странами и континентами, осуществляя над ними контроль и уберегая от несчастий, таких, как наводнения и эпидемии, а также от войн, храня гармонию в стране или том месте, где он живет, – и все это делается посредством его безмолвия, посредством постоянного осуществления его внутренней жизни. Человеку, которому недостает прозорливости, он покажется странным существом. На языке Востока его называют Мадзуб. Та же идея была известна древним грекам, ее следы еще существуют в некоторых местах, по большей части на Востоке. Есть сегодня на Востоке такие души, живущие в обличье человека, достигшего самоосуществления, не проявляющие никаких внешних признаков философии, или мистицизма, или религии, или какой-то особенной морали, и однако само присутствие которых подобно заряженной батарее, – его взгляд вдохновляет, в нем прослеживается повелительное выражение, и если он когда-нибудь говорит, то его слово – это обещание Бога. То, что он говорит, – истина, но он крайне редко произносит хотя бы слово, от него трудно добиться слов. Но если он что-то сказал – это всегда исполняется.

Нет предела разнообразию внешних форм, которые принимают духовные существа в жизни, и тем не менее нет лучшего способа жить в этом мире и одновременно вести внутреннюю жизнь, чем быть самим собой, и внешне и внутренне. Какова бы ни была профессия, работа, роль человека во внешней жизни, главное – выполнять все честно и искренне, неся свою миссию во внешней жизни с тщанием и в то же время храня внутреннее осознание того, что внешняя жизнь – независимо от рода деятельности – должна отражать внутреннее осознание истины.