Зона Сталкера

После Хлебникова словно сорвалось золотое кольцо. Вырвалась в космос галактическая незримая спираль, винтовой лестницей ушла в небо. Вывернулась в бесконечность и унесла в те пространства Велимира Хлебникова, Андрея Белого… Далее по той траектории предстояло нам всем подниматься ввысь, а может быть, и не всем. Или даже вообще никому?

Ведь не случайно же со второй половины прошлого столетия мы не столько сами стремимся в космос, сколько ждем, что по той же лестнице сойдут к нам с неба нынешние обитатели мироздания. Видел же библейский Иаков в пророческом сне своем светлых ангелов, сходящих и восходящих. Где же вы, посланцы вселенной, в сияющих лучистых скафандрах? Почему не откликается бездна на позывные? Неужели лестница только от земли к небу и нет пути от неба к земле? Может быть, и так.

Обыденное представление об инопланетной цивилизации: они всемогущи, они могут управлять нами, но… либо экспериментируют, либо не хотят вмешиваться.

Куда более тонко мыслит создатель кибернетики Норберт Винер. В книге «Творец и робот» ученый ставит вопрос: обязательно ли бесконечно совершенная система должна быть всемогущей? И отвечает: ни в коем случае. Всемогущество, всесилие — признак слабости и несовершенства. На всемогущество претендовали фараоны Древнего Египта и многие диктаторы XX века. Совершенная же система не стремится к тоталитарному управлению. Если космическая цивилизация совершенна, она никогда не позволит себе грубого вмешательства в жизнь других планет. У С. Лема инопланетная цивилизация выглядит как океан, телепатически подключенный к нашему подсознанию. Океан читает наши сны и воспоминания и не только читает, он транслирует их так, что мы смотрим и не можем отличить воображаемое от действительного. Впрочем, это происходит далеко, на другой планете, а вот у Стругацких проблема контакта с иной цивилизацией намного сложнее. В повести «Пикник на обочине» ставятся вопросы, на которые сегодня, пожалуй, нельзя найти ответа.

Не где-то в отдаленном космосе, не в пустыне и не в дремучем лесу, а на окраине города есть область, тщательно охраняемая, обнесенная колючей проволокой, — Зона. Зона похожа на многие ужасы XX века: на концлагерь, на городскую свалку, на местность, зараженную радиацией или отравленную химическим заводом, и, увы, на Чернобыль. Это все, что осталось от современного жилого массива после какого-то непонятного бедствия. Сколько таких «зон» возникло на нашей планете за последние полстолетия.

Ныне все эти «зоны» заселены людьми. О страшных периодах остались только воспоминания.

Зона в повести Стругацких свежая. Прошло много лет после непонятного бедствия, а она все еще опасна для людей, тщательно охраняется от гибельного контакта.

Запретный плод сладок. Есть множество охотников испытать судьбу. Есть даже профессионалы этого отчаянного дела — сталкеры. Один из них — герой повести. Он не раз бывал в Зоне, возвращался целым и невредимым, но что-то снова и снова влечет его к былой опасности. Никто не знает, какая гибель грозит в Зоне. Под сомненьем даже сама гибель. Это может быть внезапное увечье, безумие, просто исчезновение.

Ради чего, рискуя жизнью, человек стремится туда? Там, в Зоне, есть место, где исполняются любые желания. Бесполезно о чем-то просить. Как Солярис у Лема, Зона сама читает желания и сама исполняет или не исполняет их.

В повести «Пикник на обочине» люди идут в Зону с конкретными целями: ученые изучают, дельцы наживаются. Зона полна удивительными и необычными предметами, которые ведут себя загадочно и необъяснимо. Например, «пустышки»: «два медных диска с чайное блюдце… и расстояние между дисками миллиметров четыреста, и, кроме этого расстояния, ничего между ними нет». В эту пустоту можно просунуть руку, голову, но ни прижать диски друг к другу, ни растащить их нельзя никакой силой. По-научному она называется «гидромагнитная ловушка, объект семьдесят семь-бэ». Сталкер, который много раз приносил эти «пустышки» из Зоны, подсмеивается над ученым, которому надо «во что бы то ни стало какую-нибудь «пустышку» изничтожить, кислотами ее протравить, под прессом расплющить, расплавить в печи. И вот тогда станет ему все понятно…».

В фильме Андрея Тарковского зона лишена этой экзотики. В Зону идут трое: писатель, профессор и проводник — Сталкер. Все трое считают себя неудачниками. У всех есть заветная мечта — исполнить свое назначение в жизни.

Трое идут к намеченной цели, но только один из них верит — Сталкер. Писатель и ученый давно уже ни во что не верят и не хотят верить. Они идут в зону скорее для самоуспокоения.

Мир скучен, в нем ничего не может произойти, а Зона может приятно пощекотать нервы. Писатель и профессор имеют двойную цель: либо исполнить желание, либо лишний раз утвердиться в своем неверии. Ученый знает: Зона — такой же обман, как НЛО, телепатия или Бермудский треугольник. Но на всякий случай (на всякий случай!) в рюкзаке профессора маленькая мина.

Вот так идут трое: ученый, писатель и Сталкер, веря и не веря в контакт с инопланетной цивилизацией. У одного в душе надежда, у другого отчаяние, у третьего в душе ничего, а за плечами в рюкзаке — смерть.

Ну, скажет иной читатель, это уж слишком. Откуда могла появиться на земле Зона? Есть, конечно, загадочные места на планете. А. Казанцев, писатель-фантаст, твердо убежден, что в районе падения Тунгусского метеорита приземлялся космический корабль. Сколько лет исследуют эту зону ученые, и никаких следов корабля. Повышенная радиация была, деревья кругом повалены, болото возникло, но ведь не пропадают там люди, как в Бермудском треугольнике.

Вот именно, возразит другой, сколько кораблей и самолетов исчезло в этом районе, словно провалилось в космическую воронку. Ясно, что Зона Стругацких, можно сказать, не фантастика, а реальность. Скептик может возразить, что экспедиция в Бермудский треугольник не нашла ровным счетом ничего. Так ведь и Зону исследуют и ничего не находят! Понять не могут. А что могут понять Профессор с миной «за пазухой» и Писатель, давно потерявший веру?

Не будем вклиниваться в этот спор, а раскроем труды К. Э. Циолковского и прочтем такие слова:

«Ведь большинство людей совершенно невежественно и смотрит на вселенную почти так же, как животные… Если бы они увидели вмешательство иных существ в наши земные дела, то сейчас бы поняли это с точки зрения своей веры. Появился бы фанатизм с его преступлениями и более ничего».

Да, и Циолковский считал, что человечество морально не созрело для контактов с высшей звездной цивилизацией.

Не хочу навязывать читателям свою уверенность в существовании инопланетных цивилизаций, но вслед за Циолковским зададим себе вопрос: если они есть, то почему не вступают с нами в контакт иначе, как через фантастическую Зону или полуфантастический Бермудский треугольник? Как ответят на этот вопрос братья Стругацкие, скажу позднее. Сначала выслушаем, что думают о контактах с иными цивилизациями люди, наиболее близкие к космосу, — космонавты.

«Если даже инопланетян в районе Земли пока нет, но их визит когда-нибудь состоится, то скорее всего они не сразу вступят в контакт с нашей цивилизацией. Пожалуй, вначале мы станем объектом одностороннего изучения, а не взаимного общения. Это, по-моему, вполне реальный взгляд на встречу с инопланетянами»

((космонавт Юрий Малышев).)

Мнение Малышева, как видим, не противоречит взглядам Стругацких. Таинственная Зона ведет себя в повести выжидательно, словно изучая людей.

Здесь читатель может вспомнить другую повесть Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста», где инопланетяне вступают в контакт с людьми, давая роботу человекообразную форму. Это кажется уже совсем фантастичным.

Зато не фантастично, а вполне своевременно такое предостережение Германа Титова — космонавта № 2:

«Ну, а говоря об инопланетянах, надо иметь в виду, что когда-нибудь кто-нибудь к нам наверняка прилетит… И вот здесь-то мы не должны ударить в грязь лицом. А то увидят наши ядерные арсеналы да и запишут в свои инопланетные каталоги: «Планета хорошая и красивая, жизнь имеется. Разумных существ не обнаружено».

Повесть Стругацких говорит именно о таком печальном контакте. Неизвестно, что записали в своем «дневнике» незримо присутствовавшие в Зоне… Они ждут, ждут человека, достаточно совершенного, чтобы вступить в контакт.

Инопланетяне скованы в своих действиях. Стремясь вступить в контакт с людьми, они в то же время наносят невольный вред всему живому. Потому так безжизненна и причудлива Зона. Но ведь если разобраться, наш контакт с куда более близкими существами, чем инопланетяне, подчас именно таков. Разве не смерть и разрушение несет человек, осваивая природу? Сегодня мы изучаем и охраняем птиц, животных, растения. Разрушаем куда успешнее, чем охраняем, и убиваем быстрее, чем изучаем. Сколько «вон» оставил после себя человек, так беспечно, так неразумно вторгавшийся в мир природы на протяжении многих десятилетий. Астроном И. С. Шкловский сказал, что мы безуспешно пытаемся установить контакт с дельфинами и муравьями, что уж тут говорить об иных цивилизациях, которые отличаются от людей намного больше, чем дельфины и муравьи.

Дельфинов перестали истреблять сравнительно недавно, однако не от хорошей жизни в последние годы выбрасываются на берег киты из вод, отравленных ИЛИ полуотравленных промышленными отходами.

Зона Стругацких не столько фантастическая конструкция, сколько добросовестная модель или даже слепок. Вот как выглядел бы контакт человека с космосом, если бы космос вел себя по отношению к человеку так, как человек ведет себя по отношению к природе и космосу.

Повесть Стругацких хороша еще тем, что дает возможность почувствовать: граница между человеком и космосом проходит здесь, на земле. И контакт осуществляется здесь, на земле. Неважно, с пришельцами или без них. Космос говорит с нами на своем языке, этот язык надо уметь читать.

В повести желания исполняет «золотой шар». Но Сталкер, идущий к шару, должен взять с собой жертву — человека, ничего не знающего о ловушке, В Которой он должен погибнуть. Тогда откроется дорога и все желания Сталкера исполнятся. Такова стоимость чуда.

Может быть, Зона никакая не Зона, просто свалка промышленных отходов, и лишь воображение людей наделило ее чудесными свойствами. Может быть…

Сталкер из повести «Пикник на обочине» принес в жертву юношу, почти ребенка. Но, прежде чем погибнуть, мальчик успел выкрикнуть свое желание, неожиданное для Сталкера: «Счастье для всех!.. Даром!.. Сколько угодно счастья!..» Потрясенный герой повести внезапно понимает, что нельзя просить чего-то обычного, простого, только для себя. Он уже больше «не пытался думать», он твердил про себя «с отчаянием, как молитву», обращаясь… к космосу, к равнодушному сфинксу, которому нет дела до земли с ее проблемами, обращаясь с чисто человеческой просьбой:

«Если ты на самом деле такой — всемогущий, всезнающий, всепонимающии… разберись! Загляни в мою душу, я знаю — там есть все, что тебе надо. Должно быть!.. Вытяни из меня сам, чего же я хочу, ведь не может быть, чтобы я хотел плохого!..»

В произведениях Стругацких есть суровая правда о моральной незрелости нашей цивилизации.

В повести Айтматова «Буранный полустанок» тоже есть «зона», и эта «зона» тоже предназначена для контактов с космосом, но парадокс в том, что корабли, улетающие в космос из зоны, должны оградить нашу землю от проникновения инопланетной цивилизации.

Два космонавта исчезли из космического корабля, оставив там послание землянам. Да, произошла встреча с инопланетной цивилизацией. Она была радостной, но все же…

«Мы уходим в неизвестность… никому не известно, что таит в себе опыт внеземной цивилизации — благо или зло для человечества?.. Мы прощаемся. Мы видим через наши иллюминаторы Землю со стороны… Земля прекрасна невероятной, невиданной голубизной и отсюда хрупка, как голова младенца».

Сравнение земли с головой младенца здесь символично.

Чингиз Айтматов рассказал в повести «Буранный полустанок» предание о манкуртах. Кто такие манкурты? Это взрослые люди с головами младенцев. Их искусственно «вывели» тогдашние селекционеры воинственного племени. На голову пленника надевалось кольцо сырой шкуры с шеи верблюда. Шкура, высыхая, сжималась на солнцепеке. Сжимала голову пленника. Многие погибали в ужасных мучениях, а те, что оставались в живых, становились послушными рабами, ничего не знающими о прошлом.

Решением космического совета на голову земли, как на голову будущего манкурта, надевают «верблюжью шкуру»:

создается защитный обруч из спутников, преграждающий от возможных контактов с незнакомой цивилизацией.

В давние времена манкурт по приказу хозяина убил свою мать. Он не помнил ни своего имени, ни имени отца. Теперь люди хотят превратить землян в таких же послушных манкуртов, не помнящих о своем космическом родстве.

«Ракеты уходили в дальний космос закладывать вокруг земного шара постоянно действующий кордон, чтобы ничего не изменилось в земных делах, чтобы все осталось как есть…»

Жизнь на земле есть космическое явление. Один из трудов академика Вернадского называется «Научная мысль как планетное явление».

«История научной мысли, научного знания, его исторического хода проявляется с новой стороны, которая до сих пор не была достаточно осознана. Ее нельзя рассматривать только как историю одной из гуманитарных наук. Эта история есть одновременно история создания в биосфере новой геологической силы — научной мысли, раньше в биосфере отсутствовавшей. Это история проявления нового геологического фактора… сложившегося стихийно, как Природное явление, в последние несколько десятков тысяч лет. Она не случайна, как всякое природное явление, она закономерна, как закономерен в ходе времени процесс, создавший мозг Homo Sapiens»

((Вернадский В. И. Размышления натуралиста. М., 1977).)

Эта глубокая мысль, которую Вернадский всю жизнь доказывал, звучит в научном изложении несколько бесстрастно и суховато. Может быть, здесь не хватает сознания того, что и чувства человека, и его эмоциональный мир есть космическое явление, более значительное, чем геологические процессы.

Человек во вселенной появился не случайно. Его мысль все шире распространяется во вселенной. Сфера разума, ноосфера, вышла за пределы земли. Этот процесс, по мнению Вернадского, необратим. Победа разума над стихией ненависти космически предопределена.

Писатель, однако, не может позволить себе роскошь мыслить только в пределах тысячелетних и геологических эпох. Увы, человеческая жизнь намного короче.

Член-корреспондент АН СССР И. С. Шкловский, автор книги «Вселенная, жизнь, разум», убедительно развенчал радужные надежды на то, что разум во вселенной находится где-то по соседству с нами. Глава его последней книги озаглавлена так: «О возможной уникальности разумной жизни во вселенной» (Шкловский И. С. Проблемы современной астрофизики. М., Т982).

После многих событий бурного ХХ века, событий, унесших сотни миллионов людей, хочется добавить еще одну главу — о возможной уникальности разумной жизни на земле.

Я не верю в уникальность разумной жизни в космосе и разделяю уверенность Циолковского и Вернадского в существовании инопланетного разума, но готов подписаться под каждой строкой высказывания И. С. Шкловского об уникальности человеческого разума, человеческой жизни.

Подведем итог, несколько неожиданный. Для контактов С высшей цивилизацией мы должны сами стать выше, взойти на новую ступень лестницы, ведущей в космос.