Глава 2

Представим себе идущий по океану громадный, сильный корабль, являющийся гордостью человеческого ума и изобретательности и последним словом науки и техники. Пусть это будет Титаник.

Он уверенно и гордо несется по волнам, рассекая своей могучей грудью пенистые гребни волн, как будто насмехаясь над яростью стихий, победителем которых он себя считает.

Пассажиры корабля, чувствуя себя на этом гиганте в совершенной безопасности, предаются развлечениям и удовольствиям, доступным лишь им благодаря их колоссальным богатствам, высчитывая в промежутках между удовольствиями свои новые барыши и доходы.

Им дела нет до того, что для того, чтобы построить этот корабль, это чудо роскоши и удобств, в продолжение долгого времени эксплуатировались тысячи рабочих, получавших за свой тяжелый труд лишь возможность скудного существования.

Не знают они всей гибельности для себя своих поступков и своего образа мышления или, вернее, не хотят об этом ничего знать, но – Кормчий мира все знает и все взвешивает.

И вот навстречу кораблю, воплощению людского самомнеия и гордости, идет льдина, воплощение поступков и мыслей пассажиров, символ их бессердечия и эгоизма. Она как будто не велика с виду, но основание ее так глубоко и так прочно, что корабль не выдерживает столкновения и должен погибнуть.

И вот мы на борту тонущего корабля. Легко представить себе смятение, ужас и отчаяние пассажиров, разбуженных ударом от сна и от неги к суровой и страшной необходимости погибать среди мрака ночи в холодных пучинах океана.

Напрасно кормчий корабля старается успокоить пассажиров и доказать им, что в его распоряжении имеется достаточно спасательных средств, чтобы спасти всех пассажиров, но обезумевшие от страха люди не его только не слушают, но даже не понимают его слов.

Одни, не зная, что предпринять и не решаясь покинуть эту мнимую твердыню, в смертельном страхе носятся по кораблю, увеличивая панику и смятение.

Другие, стараясь покинуть тонущий корабль возможно скорее, прыгают в наполненные пассажирами лодки сверху, опрокидывая их и губя вместе с собой и других, уже спасшихся.

Иные, заручившись спасательным поясом, смело бросаются в воду, но, не умея пользоваться им, при погружении в воду перевертываются кверху ногами.

Одни, видя неизбежность гибели, без ропота покоряются своей участи, готовясь вместе с кораблем опуститься на дно океана, другие, не примеряясь с приближающейся гибелью, льют слезы, шлют мольбы и проклятия.

Небольшая часть не потерявших самообладания людей, напрягая усилия, стараются поддержать жизнь корабля хотя бы до прибытия помощи, призывы о которой по радиоволнам несутся во все стороны океана. Но их усилия напрасны, помощь не прибывает, и корабль доживает свои последние минуты.

На своем посту до последнего момента, до погружения корабля в пучину океана, остается кормчий корабля и несколько верных своему долгу его сподвижников, которые прилагают усилия для спасения не себя, но других.

Наш современный мир это тонущий корабль. Разница между тонущим кораблем и современным миром лишь в том, что на тонущем корабле все уже сознают неизбежность гибели, тогда как в современном мире многие признать этого не желают.

Подобно кораблю, наш мир смело и уверенно шел по волнам океана жизни, гордый своими достидениями в области науки и техники, предоставляя максимум жизненных благ для сильного и богатого и минимум для слабого и бедного.

Но под призрачным благополучием и кажущейся силой и мощью современного мира таилась скрытая болезнь, внутренняя слабость и бессодержательность, которые привели к встрече со льдиной, к мировой войне, расшатавшей все устои и весь остов нашего мирового корабля.

Как всякий корабль, получивший пробоину, тонет не сразу, но имеет несколько минут, часов, иногда даже несколько дней агонии или медленной смерти, в зависимости от прочностикорабля и силы удара, так же наш мировой корабль имеет свои часы или, быть может, даже дни своего медленного умирания.

Никто не станет отрицать, что удар, нанесенный современному миру мировой войной, был ошеломляющим именно благодаря непрочности его конструкций, вследствие чего агония слишком продолжительной быть не может, и то, что мы наблюдаем в течение второго десятилетия со времени окончания мировой войны, иначе как агонией названо быть не может.

Тщетно государственные мужи разных стран страивают съезды и крнференции, тщетно заседают они в Лиге Наций, обсуждая вопросы мира и разоружения, вырабатывая способы и меры спасения больного хронической болезнью мира, но, вместо хотя бы незаметного и медленного улучшения, мы наблюдаем быстрое и заметное ухудшение.

В чем же причина? Почему все попытки государственных деятелей наладить и настроить пришедшую в растройство жизнь не только безуспешны, но порой прямо-таки вредны?

Если глубже вникнуть в суть дела, то ответ на эти вопросы становится ясным и понятным всякому. Кто те врачи, которые пытаются лечить хронически больной мир, и какими средствами хотят они его вылечить?

Пытаются лечить больной мир те самые люди, которые вызвали болезнь его. Те самые не персонально, но по своему мировоззрению, а средства, предлагаемые для излечения, те самые, которые положили начало юолезни.

Одной этой причины вполне достаточно для того, чтобы гарантировать полную бесполезность всех попыток подобного же рода, но существует другая причина, еще более серьезная, которая дает основание утверждать, что наш мир находится в агонии.

Причина та, что большинство человечества вышло из испытания мировой войны не просветленным, но затемненным, не обновленным, но одряхлевшим, не образумившимся, а окончательно обезумевшим.

Разве не сплошное безумие современная жизнь? Если внимательно посмотреть кругом, то можно увидеть все признаки того смятения, растерянности и безумия, которые царят на тонущем корабле, когда близость неминуемой гибели лишает человека даже той малой доли человеческого достоинства, которым он обладал, когда объятый животным страхом за свою драгоценную жизнь человек совершает бессмысленные поступки и готов погубить сотню других таких же обезумевших, лишь бы спастись самому.

Разве не безумие – отрицание всего духовного и возвышенного и признание материальных благ за единственную ценность, в результате чего – бешенная погоня за наживой, свирепая конкуренция и соперничество? Разве не безумие – разговоры о разоружении и о мире и тайная подготовка к новой, более ужасной и разрушительной войне, или биржевые спекуляции, обогащающие или разоряющие в несколько минут многие сотни и тысячи людей, или сжигание и выбрасывание в море обильного урожая, или убой и зарытие в землю сотен тысяч голов скота, чтобы не понижать цены на продукты? Разве не безумие – жажда удовольствий во что бы то ни стало, удовольствий низких, пошлых, грубых или увлечение рекордами бессмысленными, глупыми, никому не нужными?

Списком человеческих безумий можно было бы заполнить целые страницы, но это не имеется в виду. Кратким указанием некоторых безумств имелось в виду константировать то, что при том повальном безумии, которое овладело современным человечеством, об излечении застарелых недугов современного мира, мировой войной еще более обостенных и углубленных, старыми способами и методами не может быть речи.

Какие бы подпорки под расшатавшееся здание мира ни подставлялись, какие бы заплаты на полученные пробоины ни пришивались, главная причина хронической болезни современного мира – его население – не только остается все тем же, каким было, но и с каждым годом заметно деморализуется все больше и больше, вне каких бы то ни было забот об его исправлении со стороны лиц, стоящих у кормила правления.

«Бывает у людей такое одичание духа, что они могут существовать, лишь осуждая друг друга. Это не досмотр доспеха с целью помощи, наоборот, осуждение становиться смыслом жизни. Если у такого осуждателя отнять язык, он пропадет, засохнет, как растение без воды» (Сердце, 160).

Человечество зашло в тупик, выбраться из которого обычными способами и мерами оно не может. Нужны меры необычные, но необычность для современного человека препятствие почти неодолимое. Людям труднее всего понять и принять все, что выходит из рамок обычности.

«Поучительно наблюдать, как люди борются против всего им необычного. У нас находятся замечательные записи, как люди истребляли все необычные знаки. Какое самоотверженное истребление! Между тем как знаки удуманные составляют спасение человечества» (Агни-Йога, 435).

Но история повторяется. Если оглянемся на историю, то увидим, что смены цивилизации и замены обветшавшего мира новым на нашей планете происходили уже неоднократно. Последний раз такое событие имело место, когда происходило крушение великого мирового государства – Римской империи и крушение того мира, который у нас принято называть языческим.

Многие дошедшие до нас с того времени исторические данные, произведения научные и литературные рисуют нам состояние тогдашнего мира настолько мрачными красками, что мы имеем полное основание утверждать, что оно вполне аналогично теперешнему состоянию мира, с той лишь разницей что размер и размах тех отрицательных явлений, которые существуют теперь, превзошел все известные из истории подобного же рода явления.

Если тогда разочарованность и неудовлетворенность жизнью, потеря веры в старые идеалы, тоскливое искание и ожидание чего-то лучшего, чего-то нового коснулось народов, населявших места вокруг Средиземного моря, то в наше время эти явления поразили собой все человечество нашей планеты.

Но "перед самыми значительными событиями люди особенно не допускают возможности грядущего. Можно написать любопытное историческое исследование о предвестниках и порогах событий. При этом можно проследить одинаковость мышления в связи с циклонами потрясений.

Одинаково насмехаются слепые над указаниями зрячих. Одинаково перечисляют житейские мудрецы невозможность изменения существующего порядка, именно: все прочно и неизменно, каждый чуткий просто обманщик" (Агни-Йога, 430).

Хотя серьезные и вдумчивые люди сознают ненормальность наших условий жизни и необходимость замены их более нормальными, но обычно полагают, что пройдут столетия и даже тысячелетия, прежде чем старый строй жизни заменится новым. Но непонимание сроков есть результат недостаточного духовного развития. Если языческий мир для замены его христианским потребовал несколько столетий, то замена нашего мира новым произойдет молниеносно. «То, для чего требовалось столетие, теперь протекает в пять лет, ибо действует прогрессия ускорения» (Сердце, 405).

«В конце Кали Юги, действительно все процессы ускоряются, потому не следует принимать прошлые сроки как неизменные. Даже полвека в Кали Юге, при конце ее, уже представляет немалый срок» (Сердце, 446).

Наблюдая жизнь, мы видим, что события уносят ветхий мир. Крушение нескольких мировых государств уже произошло, и язвы разложения проникли во все государственные организмы, несмотря на меры, принимаемые против проникновения заразы, ибо одинаковые причины вызывают одинаковые следствия.

Причины, свалившие такого колосса, как Римская империя, существуют и теперь. Главной причиной нужно признать падение нравов, деморализацию общества и деморализацию главного устоя государственности – семьи, ибо с падения и с деморализации семьи начинается разрушение всыкого отживающего мира.

Эта главная причина приводит к целому ряду второстепенных причин.

Тогда, так же как теперь, люди утеряли смысл жизни, утеряли веру в своих богов, отвергли как ненужное все духовные устремления и главным стимулом своих исканий, главной целью своих стремлений поставили погоню за наживой и наслаждениями.

Тогда, так же как теперь, пышным цветом процветала подкупность и продажность правящего класса, который в грозное время разложения государственности и общества занимается сведением личных и партийных счетов, заботясь лишь о себе и о своем благополучии. Тогда, так же как теперь, народ требовал хлеба и зрелищ.

Тогда, так же как теперь, были расшатаны все устои, на окторых покоилось государственное здание, и были сдвинуты все основания, которыми держалось общество. И одинаково были тщетны все попытки государственных мужей спасти государственный корабль от разложения и гибели: тогда, как и теперь.

Знакомство с управляющими миром законами говорит нам, что все сущее во Вселенной подчинено одним и тем же вечным, неизменным законам эволюции, то есть замены отживших форм жизни новыми. Жизнь растения, животного и человека так же, как жизнь государства, народа и всего человечества, имеет период своего развития, расцвета, увядания и смерти.

Все, что имеет начало, должно иметь конец. Начало конца наступает тогда, когда данный для развития жизни импульс организмом изжит и дальнейшее существование такого отжившего организма уже не только не ведет к прогрессу, к благу и добру, но грозит стать тормозом для эволюции, ибо вместо положительных качеств начинает развивать отрицательные, тогда жизни такой формы ставится предел и вместо нее создается новая форма.

Поэтому на замену отжившей цивилизации новой – должно смотреть как на нормальное явление, вытекающее из основных законов эволюции. Если такой замены не было, то и жизнь была бы невозможна, ибо нельзя себе представить, чтобы могли существовать вечно одни и те же первоначальные, однажды зародившиеся формы жизни. В результате же замены – жизнь только выигрывает. В самом деле, если вместо изнеженного и развращенного деспота, каким была Римская империя, появилось несколько новых, молодых, хотя полудиких, но способных к эволюции государств, то для жизни это был только выигрыш.

Конечно, такие замены не протекают безболезненно и сопровождаются для человечества страданием, но главной причиной страдания является не сама перемена, которая неизбежна, но незнание законов эволюции и вытекающего отсюда неумения правильно оценивать создающееся положение, чего можно избегнуть.

При сменах отживающего мира новым самое главное заключается не в политических или социальных переменах, которые при этом происходят, но в необходимости изменения мировоззрения и всех устаревших взглядов и воззрений на новые, в необходимости изменения своих верований и вообще всего уклада жизни на новые, ибо то, действительно новое, что идетна смену старому миру, бывает новым во всех отношениях и никогда не походит на старое.

Новая жизнь всегда предъявляет новые требования, и принятие этих новых требований составляет главную трудность и главное препятствие для большинства людей, считающих все старое лучшим, более для себя близким и дорогим.

Трудность усуглубляется еще тем, что перемену политическую или социальную человек вынужден принять самим ходом событий, часто после совершившегося уже факта, тогда как принятие или неприятие нового мировоззрения, или нового верования и нового уклада жизни как будто зависит от каждого лично.

Но между тем эта кажущаяся свобода выбора не более как иллюзия, порождающая двойственность, разлад и много душевных дрям и трагедий. В действительности же, человек имеет только два пути: или мудро идти по течению эволюции, или ждать, пока развивающаяся жизнь не выбросит его за борт, как ненужный балласт.

Оглянемся на историю снова и вспомним, как происходило изменение старого языческого мировоззрения на новое христианское, которое две тысячи лет тому назад тоже было новым и еще не искаженным.

Из всякого, даже популярного учебника истории нам известно, что перемена эта была весьма болезненна, сопровождалась большими страданиями и тяжелой борьбой. Мы все знаем, каким жестоким преследованиям подвергались приверженцы нового мировоззрения и как упорно языческий мир отстаивал все старое.

Но что дала эта борьба и к каким результатам она привела? Сохранения старого строя она не дала, ибо как нельзя умирающего человека поставить на ноги и заставить его ходить, так же нельзя оживить и продолжить жизнь отжившего строя, но она дала много лишнего и ненужного страдания, которого, как уже сказано, можно было избегнуть, зная космические законы, или законы эволюции, которые при этом действуют.

Эти законы можно иметь своими друзьями, своими помощниками и даже своими слугами, если их знать и уметь ими управлять, или же своими непримиримыми врагами, которые уничтожают всякого, кто думает им сопротивляться.

Они отбирают все ценное и пригодное для эволюции и отметают в сторону, как мусор, все непригодное, все отсталое. Они не знают ни пощады, ни сострадания и производят оценку каждого лишь по степени пригодности или непригодности его для дальнейшего развития.

Когда Высшим Разумом и Высшими Силами дается толчек и импульс для новой фазы жизни, для новой ступени эволюции, то никакие человеческие силы остановить это движение не могут. Борьба против течения новой жизни – явная бессмыслица, ничего кроме бесславной гибели не сулящая, ибо когда вступает в силу и начинает действовать закон замены изжитых энергий новыми, тогда все непрогрессирующее подлежит уничтожению.

Здесь своевременно упомянуть об одном факторе, который отчасти объясняет возникновение борьбы против нового течения жизни. Фактор этот -то, что всякое новое строительство начинается с разрушения старого здания. Логически иначе не может быть, ибо если на месте старого здания хотят построить новое – нужно разрушить старое. «Но человечество любит принимать вынос сора за разрушение и начало строительства за беспорядок» (Агни-Йога, 392).

Людям труднее всего, с психологической точки зрения, именно этот момент, определяющий образ действия каждого. Они не знают, что пришла пора человечеству подняться на высшую ступень сознания, не знают ни о Строителе, ни о том, как Строитель новой жизни думает провести свои реформы. Они видят разрушение, и первое решение, которое приходит в голову большинству, есть протест и противодействие. Они думают, что делают благое дело, защищая ветхий мир от разрушения, но в действительности они протиовдействуют эволюции, обрекая себя всем тем ударам и превратностям судьбы, с которыми связано протиовдействие космическим законам.

Наглядный пример такого неудачного противодействия новому течению жизни, которое не привело ни к чему, можно найти не в отдаленном прошлом, но в близком всем нам настоящем в той стране, которая в первую очередь подверглась влиянию новых течений жизни, то есть в России.

На происходящие там в настоящее время события можно смотреть как на завершение первого периода смены эпох, кргда крнчается разрушительная деятельность и должна будет начаться созидательная, когда на смену чернорабочим, производившим черную работу разрушения ветхого мира, появляются строители новых форм жизни.

На те формы жизни, которые существуют там теперь, нужно смотреть как на попытки найти истинные формы, необходимые для нового строя жизни, как на переходные, которые будут изменены, смягчены и очищены, когда появятся истинные строители, ибо первый период смены эпох, когда происходит ломка всего отжившего, неизбежно привлекает разрушителей, для которых разрушительная деятельность является родной стихией.

Но когда разрушение ветхого мира закончено настолько, что о возврате к старым формам жизни не может быть и речи, когда все попытки разрушителей создать и наладить новую жизнь оканчиваются неудачами вследствие полной их неспособности к деятельности созидательной, тогда появляются истинные строители новой жизни. Таким образом, там, где течение новой жизни уже началось, оно протекает согласно законам замены отживших форм жизни новыми формами: сначала тяжелый и болезненный период разрушения, затем радостный период созидания и творчества.

Из всего выше сказанного возникает тревожный вопрос: что же ждет те народы и государства, в которых течение новой жизни еще не началось, в которых царит старый режим и старый дух, которые прилагают все усилия к поддержанию старого и к противодействию всему новому? Неужели необходимо пройти через бездну страдания и горя и пролить море слез и крови, чтобы достигнуть радости творчества новой жизни?

Ответ на этот вопрос вытекает из предыдущих положений, в которых говорилось о хроническом характере болезни современного мира и его неспособности старыми способами и методами справиться, и о том что противодействие новому импульсу жизни ничего, кроме страдания, принести не может, благодаря чему наступление новой эпохи является неизбежным и непреложным повсюду.

Что касается сопровождающих переходные эпохи страданий, то возможность избегнуть этих страданий зависит от нас самих. В истории можно найти примеры, когда смена эпох происходила, сравнительно с тем, что было в России, безболезненно.

Если глубже вникнуть в происходящее, то можно прийти к выводу, что смена эпох началась не на всей планете сразу, но лишь в одной стране именно для того, чтобы люди к этому приготовились, чтобы изучили происходящие при этом явления и их законы, чтобы сделали соответствующие выводы и приняли соответствующие решения.

Если же такие страшные уроки проходят для людей бесследно, и они не выносят из этих уроков никаких поучений, если промежуток между началом мирового явления и неизбежным концом его люди употредляют на то, чтобы развратиться еще больше, то кто виноват, если бедствия переходной эпохи повторяются? «Ибо невозможно оставить мир в разложении», – говорит Учитель в Новом Учении (Сердце, 42).

Кто виноват, если мы сами вовремя не заменяем обветшалую форму жизни новой, если к освобождению себя от застарелых предрассудков, от заплесневелых традиций, от дедушкиных и бабушкиных обычаев, мы допускаем разрушителей и чистильщиков, а не делаем этого сами?

Кто виноват, если, живя в мире, мы не имеем ни малейшего представления о законах, управляющих этим миром? Ведь живя в государстве, мы считаем нужным быть знакомыми с законами этого государства. Насколько же важнее знать законы, которые управляют и государствами!

Истинная наука, от которой не скрыто ничего происходящего во Вселенной, говорит, что в эпохи, предшествующие наступлению нового мира, люди становятся неспособными к восприятию новых идей.

Текущая раса имеет много извращенных особенностей. Современные люди во всем хотят убедиться лично. Казалось бы, это очень хорошо, но – следствия бывают самые неожиданные. Убедившись, люди возвращаются без последствий к своим занятиям. Самое поразительное не оставляет следа на обычной жизни.

Можно удивляться, как люди, считающие себя учеными, проходят мимо самых полезных явлений. Для них все открытия моложе ста лет остаются оспоримыми гипотезами.

«Откуда пришла неподвижность мышления нашей расы? Подобное умирание сопровождало конец каждой расы. Это старость, это конец, это нежелание приобщиться к эволюции» (Агни-Йога, 246).

Не то ли мы наблюдаем теперь? Современные люди так цепко держаться за все старое, как за якорь спасения, как за свою единственную надежду, и так неохотно встречают все новое, точно своих злейших врагов.

Современный человек часто согласится, что существующий строй не годен, что необходим новый, но когда этот новый строй ему предлагается, он его не принимает, ибо у него нет знания непреложности законов эволюции и нет мужества, чтобы, отказавшись от старого, принять новое.

Всегда существовало и существует теперь три рода безумия: первое – которое категорически отвергает все, чего оно не знает; второе – которое слепо принимает на веру все слышанное, и третье – которое закрывает глаза на явления, знаменующие новую ступень эволюции. В наше время особенно пышным цветом протекает первое и третье.

«К сожалению, настоящее время совершенно соответствует последнему времени Атлантиды. Те же лжепророки, тот же лжеспаситель, те же войны, те же предательства и духовное одичание. У нас гордятся крохами цивилизации, так же точно Атланты умели промчаться над планетою, чтобы скорее обмануть друг друга: так же сквернились храмы, и наука сделалась предметом спекуляции и раздора. То же самое происходило в строительстве, точно не дерзали строить прочно. Так же восставали против Иерархии и удушались собственным эгоизмом. Так же нарушали равновесие подземных сил и создали взаимными усилиями катастрофу» (Иерархия, 145).

Потому чрезвычайно трудна и неблагодарна роль тех, кто в переходное время берется сообщить людям то, что, по условиям времени, наиболее необходимо. Как подойти к сознанию людей, чтобы они встретили ваши слова сочувственно, в какой форме предложить им то новое, которое неизбежно идет само, чтобы оно было для них приемлемо, где найти те слова, чтобы убедить, что спасение впереди, в устремлении к новому и гибель в неподвижности и в закостенелости в старом?

К счастью для человечества, в человеческом организме имеется один дивный орган, который способен разобраться во всех всмых сложных вопросах, если сознательно к нему обратиться. Орган этот – сердце.

Потому во всех сложных, запутанных и кажущихся неразрешимыми вопросах нужно обращаться не к своему уму, но к сердцу.

Наш ум – аппарат весьма несовершенный. Он требует постоянного за собой контроля и наблюдения, потому что его интересует не предмет мышления, но само мышление. Он может с одинаковой интенсивностью и напряжением мыслить как о самом возвышенном, так и о самом низменном. Он может по одному и тому же вопросу представить десять решений за и десять решений против, ибо его суждения меняются вместе с дуновением ветра.

Наш ум никогда не имеет правильного представления о текущих событиях.

Он вечно ошибается и вовлекает человека в непоправимые ошибки и заблуждения. Он не видит и не понимает угрожающих человеку опасностей и часто ввергает его в самообман, в пороки и даже преступления.

Неуправляемый и недисциплированный ум – наш враг, и доверяться ему весьма опасно. Человек должен из этого непонятного, капризного, противоречащего и опасного сотрудника сделать своего послушного слугу, который будет мыслить лишь в том направлении, которое ему указывается высшим сознанием человека.

Совершенная противоположность уму – сердце. Оно наш друг постоянный, неизменный, верный. Оно никогда не ошибается и никогда не обманет. Оно знает все и может дать ответ на любой неразрешимый для ума вопрос, если суметь к нему сознательно обратиться.

«Сердце вздрогнет первое, сердце затрепещет первое, сердце узнает много прежде, нежели рассудок мозга дерзнет помыслить» (Сердце, 353).

«Сердце человеческое престол сознания» (Там же, 354). «Человеку дано сердце для высших сношений» (Там же, 389).

Потому все, что доходит до сознания человека, должно пройти через цензуру сердца. Все, что может быть принято сразу, пусть полежит у престола сознания, в глубине сердца. Оно обсудит вопрос и вынесет правильное и безошибочное решение. Не должен лишь человек давать волю своему уму, ибо его скороспелые и необоснованные решения неизменно приведут к ошибкам.

Когда человек слышит то, чего он никогда не слышал, он никогда не должен говорить: этого не может быть, это невероятно. Это убийственная формула несознательности, которую незнание выдвигает против знания, не имеет за собой никакого подтверждения и закрывает врата для доступа знания, потому что то, что произнесено, то уже существует, но если мы его не видим, это не значит, что его нет или не может быть.

Зарождающиеся в человеческой голове идеи где-либо существовали и существуют, а если они еще не существовали, то человеческая жизнь дает им существование. Все, что зародилось в мысли человека и произнесено, – все существует, и все возможно. Человеческая мысль не может создать то, что невозможно и не может существовать, ибо для невозможного и несуществующего нет идеи, нет выражения.

Таким образом, лишь в своем сердце человек должен искать ответы на все сложные и неразрешимые вопросы. Ни книжные теории, ни мнения других людей, ни собственное спекулятивное мышление не могут служить основанием для принятия того или иного решения в столь ответственных вопросах и в столь серьезное время, когда решается судьба человека на многие тысячелетия вперед, но лишь голос своего сердца может быть единственным верным советником, правильным судьей и бесспорным авторитетом.

"У древних Учение ничиналось с положения руки на сердце. При этом Учитель спрашивал: «Слышишь ли?» И ученик отвечал: «Слышу». – "Это бьется сердце твое, но это лишь первый стук в Врата Великого Сердца.

Если не будешь внимать биению своего сердца, то оглушит тебя биение Великого Сердца". Так в простых словах давался указ, через познание самого себя, – путь к Беспредельности" (Сердце, 460).

Выше было упомянуто, что избегнуть страданий и тяжелых эксцессов, которыми сопровождается смена эпох, зависит от нас самих. Что нужно для того, чтобы ослабить силу тех ударов, которыми новая жизнь, разбивая старые формы, наносит людям наибольшее страдание?

Когда-то один из великих полководцев, спрошенный о том, что нужно для успешного ведения войны, ответил, что для этого нужны три вещи: во-первых, деньги, во-вторых, деньги и в-третьих, деньги. Пользуясь его способом определения, можно сказать, что в нашем случае нужны тоже три вещи: во-первых, знание, во-вторых, знание и в-третьих, знание.

Незнание – главный враг человека и источник многих его страданий. К несчастью, люди ленивы и не любят учиться. Многие люди всю жизнь обходятся теми знаниями, которые они приобрели в детском возрасте, в основном в школе. Конечно, при таких познаниях не может бытьшироты взглядов, не может быть правильной оценки происходящих событий, а если нет правильной оценки, то всегда возможны ошибки… Всякое событие, выходящее из ряда обыденных явлений, ставит незнающего человека в тумик. Он беспомощьно опускает руки, говоря: «Конец всему», между тем для знающего это будет концом лишь отжившего и началом нового.

Незнание есть слабость, тогда как знание есть сила и некоторая величина. Если эту величину обозначить через 1, то незнание будет 0.

Но известно, что сколько бы нулей ни складывать – нуль остается нулем.

Поэтому мнение хотябы тысячи незнающих людей не может идти в сравнение с мнением одного знающего человека, ибо знание и незнание – величины несоизмеримые. Поэтому всякий, спорящий против знания и истины и полагающий, что его мнение имеет какую-нибудь цену, обнаруживает лишь крайнее невежество.

Преимущество знания перед незнанием настолько очевидно, что об этом можно не говорить, но нужно сказать, какого рода знание необходимо в наступающую эпоху, ибо знание знанию рознь. В наступающую эпоху необходимо такое знание, которое должно осветить ту область нашего существования, о которой у большинства людей представления или весьмв смутные, или весьма превратные, которой многие интересуются для развлечения или забавы, а иные – для обмана и наживы.

Наступающая эпоха требует знания космических законов как видимого, так и невидимого мира. Она требует признания невидимого мира. Вот, в трех словах, определение сущности требования Новой эпохи. Но признание невидимого мира, который благодаря своей невидимости до сих пор признавался несуществующим, должно изменить в корне все основы существующего материалистического мировоззрения, все существующие понятия и верования.

Признание невидимого мира не должно обозначать лишь то, что мы будем признавать, что он где-то существует. Он должен войти в наше сознание, и мы должны овладеть им настолько, чтобы из невидимого он стал для нас такой же реальностью, как мир физический, чтобы мы могли принимать в жизни его такое участие, как в жизни физического мира.

«Действительность и иллюзия начнут казаться человечеству из одного источника, если поймете, что животный сосуд един. Бессмысленная будет Вселенная при отделении незримого мира от видимого мира видимого. Если мы мним, что путь наш случайность, а за нею пустота, то бедно наше воображение» (Беспредельность, 16).

Если в отживающую эпоху было допустимо бессознательное прозябание, то в наступающую – необходимо сознательное существование. Не может вечно продолжаться такое положение, что венец творения, человек, живет, не зная цели и смысла своего существования. Он должен познать, наконец, основы Бытия, должен познать законы высшего духовного мира, законы космические.

Знание законов является необходимым условием жизни во всех человеческих организациях и коллективах. Большинство человеческих законодательных кодексов начинается формулой: «Никто незнанием закона отговорится не может», и нарушение закона по незнанию не освобождает человека от наказания, ибо исполнение человеческого закона поддерживается страхом наказания.

Между тем большинство людей живут в Космосе в полном неведении относительно космических законов, нарушая их на каждом шагу своей жизни, каждым своим поступком, словом и мыслью, и удивляются тому, что жизнь их полна превратностей и ударов.

Но космические законы действуют на совершенно иных основаниях, с сущностью действия которых необходимо ознакомиться. Анна Безант в своей книге «Законы Высшей Жизни», проводя параллель между законами человеческими и законами космическими, говорит: "Законы космические или законы природы не имеют ничего общего с законами человеческими.

Закон природы не есть приказание, отданное властью, но наличность условий, при которых неизменно совершается одно и тоже явление. Везде, где будут присутствовать эти условия, произойдут те же яаления. Если изменятся условия, то изменяться и явления".

«В законах природы мы видим последовательность неизменную, непоколебимую, неизбежную, потому что эти законы есть выражение Высшей Воли, в которой нет измения и ни тени перемены».

«Закон природы не есть приказание: делай это, не делай этого – как это принято в законах человеческих, но простое утверждение, что при известных условиях произойдут известные результаты. За нарушение закона природы не следует никакого наказания, налагаемого по произволу. Природа не наказывает. В ее царстве существует причинная связь между явлениями, строгая последовательность совершающегося и – ничего больше. Результат есть неизбежное следствие, вытекающее из причины, а не произвольно наложенная кара».

«Закон человеческий может быть отменен, может быть нарушен, закон же природы – никогда. Природа не знает нарушения своих законов. Что бы вы ни делали, закон остается неизменным. Вы можете разбиться при встрече с ним вдребезги, но он останется непоколебимым, как непоколебимая скала, о которую разбивается волны прибоя. Они не в силах потрясти скалу или сдвинуть ее хотя бы на волос, они могут только разбиваться о ее непоколебимость и падать пеной к ее подножию».

"Так же действует всякий закон, когда нам приходится иметь дело с высшей жизнью, с миром духовным, с миром невидимым. Мы не живем в мире произвола и прихоти, где сегодня может случиться одно, завтра другое.

Наши желания не изменяют закона, наши вечно меняющиеся эмоции не могут затронуть Высшей Воли. Познав это, мы можем работать с полной уверенностью в успехе, потому что опираемся на неизменную Истину, которая есть закон Вселенной".

«Но для того, чтобы работать спокойно и безопасно в мире закона, необходимо знание. Покуда мы не знаем законов, они могут бросать нас с места на место, могут разрушить наши планы, уничтожить наши труды, разбивать наши надежды, уподоблять нас праху».

«Но эти же законы, поступающие с нами таким образои, пока мы их не знаем, делаются нашими слугами, помощниками, двигателями ввысь, когда наше незнание заменяется знанием. Закон, являющийся опасным, пока мы его не знаем, становится спасательным, когда мы его познаем. И всегда, когда мы научаемся работать в согласии с природой, мы побеждаем ее, и ее силы делаются неизбежно нашими слугами. Это относится ко всем силам Вселенной, в каждой точке ее как наверху, так и внизу, как в мире видимом, так и в мире невидимом».

«Природа побеждается послушанием ее законам», – сказал один великий мыслитель.

Выяснив всю важность и необходимость знания космических законов для переживаемой к новому миру эпохи, нужно сказать, что вторым условием, благодаря которому мы можем избегнуть страданий переходной эпохи, есть оздоровление и обновление жизни.

Выяснив всю важность и необходимость знания космических законов для переживаемой эпохи перехода к Новому Миру, нужно сказать, что вторым условием, благодаря которому мы можем избегнуть страданий переходной эпохи, является оздоровление и обновление жизни.

В этих трех словах заключается такая большая программа, что перечислить все, что для переустройства и обновления жизни необходимо, – невозможно. Указать на что-нибудь – значит сделать одно более важным, другое менее важным. Между тем важно и необходимо все, ибо обновление должно коснуться всех сторон жизни.

Люди должны взяться за переустройство жизни сами и притом немедленно, не ожидая, пока за это возьмутся космические силы, потому что тогда будет поздно, потому что тогда придется испить всю чашу страданий, между тем как, начав заблаговременно, можно избегнуть многого.

Жизнь укажет сама на то, что устарело и требует замены. Всякий сознает сам свои пороки и недостатки и к устранению своих несовершенств должен приступить сам же. Всякий должен сам решить, что для него самое неотложное, самое необходимое, и с этого необходимого он должен начинать.

Единственно, на что нужно указать, – это необходимость проникнуться сознанием, что переустройство и обновление жизни неизбежны и неотвратимы, и решение вопроса о принятии или непринятии участия в строительстве новой жизни должно быть решением вопроса о том: быть или не быть.

Не нужно непременно начинать с чего-то большого, с самого трудного.

Наоборот, нужно начинать с мелочей своей повседневной жизни, с недочетов своего домашнего обихода. Всякий день и всякий час нужно стараться что-нибудь уродливое заменить прекрасным, что-нибудь отрицательное – положительным, что-нибудь несовершенное – совершенным.

Главным условием успеха этого, как и всякого другого дела будет радостное и сердечное устремление к той творческой деятельности, которая в самых широких возможностях и размерах открывается для всякого дарования, для всяких способностей. На предстоящий труд нельзя смотреть как на неприятную обязанность, но как на радостное поручение.

О каком-нибудь приневоливании и принуждении не может быть и речи, ибо к чистому делу созидательства новой жизни нужно подходить добровольно, с чистыми мыслями и открытым сердцем, без сожаления о прошлом и без страха за будущее.

Вспомним, как радостно встречают всякую перемену в своей жизни дети.

Такое событие, как случайная поездка в соседний город или переезд на другую квартиру, служит для них предлогом радостной суеты и оживленных разговоров на долгое время. Или вспомним, как радостно устраивают свою жизнь молодожены. С каким интересом и полным вниманием обсуждают они всякую мелочь и всякую деталь предстоящей им новой жизни, ибо все кажется им важным и стоящим внимания и обсуждения.

Стоит сравнить себя с детьми, переезжающими на новое местожительство, или с молодоженами, устраивающими свою новую жизнь, чтобы вспомнить забытую прелесть новизны. забытую радость созидания и творчества.

К творчеству и созиданию новой жизни приглашаются все. Доступ и врата в новый мир открыты для всех, исключая тех, кто сам себе закрыл вход своим неразумием.

Остается сказать несколько слов относительно того, кто же должен взяться за переустройство и обновление мира в первую очередь. Задача эта возлагается на женщину. Новая эпоха, которая зовется эпохой Матери Мира, есть эпоха женщины. Она выводит женщину из того приниженного и неравноправного положения, которое женщина занимала до сих пор, и отводит подобающее ей место.

Так как наступление Новой эпохи связано с овладением невидимым миром, то главная помощь женщины должна заключаться в создании условий, облегчающих приближение и слияние мира видимого с невидимым. «Не забудем, что при каждом важном достижении необходимо Женское Начало, как основа и сущность. Именно, только женщина может решить проблему двух миров, потому что работа сердца женщины гораздо тоньше, и тем трансцендентальность является облегченной. Истинно, Эпоха Матери Мира основана на осознании сердца» (см. Сердце, 106).

Для многих уже не новость, что наступающая эпоха отводит почетную роль женщине. Уже были обращения в этом духе к женщинам и от женщин. Уже существуют кое-какие женские организации, которые, понимая предстоящую роль женщины, готовы взяться за работу. Но на этом прекрасном начале нельзя останавливаться. Оно должно получить широкое и быстрое распространение, ибо время не ждет.

Человечество дошло до крайней черты разъединения, до предела зла, до края бездны, в которую готово свалиться. Удержать его от падения в эту бездну может и должна женщина.

Так как разложение мира началось с семьи, то восстановление его может начаться в обратном порядке, то есть только с семьи. Сила женщины в семье. Как раньше любящее сердце матери, жены, невесты и возлюбленной могло вдохновлять на подвиг, на труд, на самопожертвование, так и теперь то же любящее сердце женщины должно вдохновлять и подвигнуть на новые подвиги труда и совершенствования.

Будучи жрицей домашнего очага, женщина может многое. Воспитывая детей в нужном направлении, она может изменить мировоззрение людей в одно поколение. Она может в короткий срок изгнать из своего домашнего обихода все разлагающее, все тлетворное, все безнравственное. Она может и она должна очистить свое жилище от грязи и пошлости, от нечистоты отношений, от сора осуждений и пересудов, от устарелого и ненужного хлама предрассудков и суеверий, от заплесневелых привычек и традиций, от всего, что способствует тьме и мешает свету.

Ведя беспощадную борьбу со всеми отрицательными явлениями современности, женщина должна попутно с этим насаждать в своей семье начала правды и добра, начала истинного света культуры и знания, должна развивать в своей семье чувство долга и любовь к красоте, стремление к самосовершенствованию и самопожертвованию, любовь и сострадание ко всему существующему, ко всему живущему.

Она должна стать той доброй феей, которая задалась целью спасти мир от гибели и избавить его от зла, которая всюду вместо зла насаждает добро, вместо безобразия – красоту, вместо лжи – правду, вместо несправедливости – справедливость и вместо ненависти – любовь.

В том великая роль и значение семьи и женщины в семье, что, изгоняя из своего домашнего обихода все отрицательное и заменяя его положительным, она изгоняет это отрицательное и из обихода государственного и мирового, что, улучшая нравственный облик окружающих ее лиц, она улучшает нравственный облик человечества.

Постоянным незаметным, но настойчивым влиянием, через своих любящих и любимых, женщина может воздействовать на всю жизнь во всем ее многообразии: на законодательство, на политику, на финансы, на науку и т.д. до бесконечности. Нет такой области, куда не могло бы проникнуть благотворное влияние просвещенной, культурной и любящей женщины.

Конечно, роль женщины в наступающую эпоху не ограничивается только влиянием, то есть деятельностью пассивной.

Она сама примет деятельное и активное участие в творческой работе по приведению в порядок расстроенного течения жизни.

Предстоящая женщине работа настолько обширна, что может заполнить существование не одного только настоящего поколения женщин, но и последующих, настолько разнообразна, что всякая женщина сможет найти себе труд по своим силам, по своему влечению.

Грандиозность предстоящей работы и ее трудности не должны никого пугать. Недостижимых задач при сотрудничестве и истинном устремлении быть не может. Не нужно бояться и препятствий, которые встретятся на пути, ибо всякое преодоленное препятствие прибавляет лишний цветок в венец достижения.

Сознание же, что служение столь высокой цели в окончательном результате есть даже не служение человечеству как таковому, а Той Безначальной и Бесконечной Непознаваемой Сущности, которая является Началом всех начал и которую люди называют Божеством, придаст женщине силу и мужество, преодолев все препятствия, исполнить возлагаемую на нее задачу.