Глава 35

Маркуса снедало нетерпение. Он шатался по дому и в окрестностях, словно медведь в поисках меда. Понимал, что надоедает Элен и раздражает Джоанну, и ничего не мог с собой поделать.

Элен все чаще напоминала ему ровным голосом: — Мы должны сохранять спокойствие и сосредоточенность.

А Джоанна резким тоном советовала заняться чем-нибудь полезным. Маркус хмурился и думал о том, что ему далеко не все нравится в девушке.

Утром в четверг пришли три символа. В целях безопасности они были отправлены по отдельности: из разных мест и на разные адреса. Маркусу пришлось поездить по городку, чтобы собрать корреспонденцию. Но он сделал это с удовольствием. Все какое-никакое занятие.

Зоранда послал символы по электронной почте, потому что они были ярко раскрашены. Каким образом — при всех перипетиях — цвета сохранились на материале, никто не знал. Профессор Смит считал, что подобное чудо лишний раз доказывает подлинность свитка, а Зоранда полагал, что это не чудо, а подтверждение уникальных знаний и навыков жителей Атлантиды. Тони же объяснял, почему предыдущие символы были черно-белыми. Профессор передал их по факсу. Он не хотел говорить о красках, прежде чем не проведет дополнительные исследования. Только по требованию Тони, увидевшего склеенный оригинал, Смит согласился на цветные фотографии.

Спрятав подальше листы с символами и письмо Тони, дрожа от возбуждения, Маркус позвонил в Англию старому знакомому Тому Тайлеру и помчался в кемпинг.

Когда все уселись за стол, Маркус для вящего эффекта выложил сперва самый изящный символ — похожий на лебедя. Этот символ сине-зеленого цвета открывал глубинное сознание и изгонял кармический долг. Затем Маркус показал символ в виде темно-синего треугольника, обведенного по сторонам голубой и розовой краской. Этот символ открывал сердца для космической энергии. Глядя на него, Маркус, Элен и Джоанна почувствовали прилив сил. Следующий символ был как сапфировое сердце, объятое языком пламени. Он приносил дружбу одиноким людям и открывал красоту на Земле.

— Потрясающе… — вымолвила Джоанна.

Маркус посмотрел на нее. Чувственное лицо, обрамленное длинными волосами, выражало глубокую сосредоточенность. «Наверное, нелегко ей пришлось все это время», — подумал Маркус и мысленно выругал себя за нетерпение, которое проявлял последние дни.

Джоанна подняла взор и, словно прочитав мысли Маркуса, улыбнулась. И у молодого человека на душе стало легче.

Завершал набор символ в виде эллипса с четырьмя звездами и знаком бесконечности в центре. Этот символ соединял магическую силу с мудростью.

Зоранда предложил Маркусу и женщинам подыскать спокойное место на горе Шаста и прибыть туда в два часа, в Стонхендже как раз будет семь. Но они уселись под огромной сосной задолго до назначенного времени. Устремив взгляды на озеро, они размышляли о том, какая райская наступит жизнь, когда духовная информация хлынет через порталы на Землю. Ровно в два часа они начали представлять Стонхендж в идеальном состоянии. Они сконцентрировали все свои умственные силы, передавая в древний комплекс истины и символы свитка. Затем они вообразили, как Божественный свет распространяется по энергетическим линиям, озаряя планету.

Через несколько часов позвонил Тони. Его сообщение привело всех в восторг. Женщины обнялись, а Маркус побежал за бутылкой шампанского, чтобы отпраздновать знаменательное событие.

Вечером в четверг Том Тайлер возвращался домой. Пухлые, чуть волосатые пальцы крепко сжимали руль.

Некогда Том был деятельным симпатичным парнем. Он наслаждался жизнью, имел амбиции и даже отличался альтруизмом. Но после десяти лет работы журналистом Том сник и духом, й телом. От разочаровании потемнели голубые глаза, потакание собственным желаниям сгладило резкий контур подбородка, а чрезмерное употребление пива раздуло живот.

— Какого черта я туда поеду? — бурчал Том, словно Маркус мог его слышать.

Они учились в одном колледже. Маркус был младше Тома на год. Он изучал лингвистику, а Том журналистику. Он играл в регби, а Том в крикет. Они являлись соседями по дому, но не имели никаких общих интересов. За десять лет, прошедших со времени окончания колледжа, они виделись лишь однажды. В баре. Шесть месяцев тому назад.

Том, не слишком удачливый журналист, скрашивал у стойки семейные неприятности. А Маркус, преуспевающий менеджер, сидел с элегантной подружкой за столиком. Покидая бар, Том и Маркус столкнулись в дверях. Перекинувшись парой пустых фраз, они обменялись визитными карточками и разошлись, как думал Том, навсегда.

Он переключил сцепление. Перед мысленным взором предстала жена с младенцем на руках. «Опять, скажешь, задержался на работе?!» — услышал он визгливый голос.

— А! Пропади все пропадом! — воскликнул Том и крутанул руль.

Через несколько минут он был в Стонхендже.

Облака разошлись, словно бархатный занавес, и луна — гигантская жемчужина — осветила ландшафт. Камни показались Тому зловещими. Он не понимал, почему столько людей платят приличные деньги, чтобы их увидеть. «Древние солнечные часы — ну и что?»

Том заглушил двигатель, вылез из машины и вгляделся в странные силуэты. Что там сказал Маркус? «Камни будут перемещаться». Надо быть сумасшедшим, чтобы поверить в такую белиберду!

Внезапно в глазах у Тома вспыхнул яркий свет, а тело завибрировало, как от разряда тока.

Спустя час Тому позвонил Маркус.

— Что все это значит? — закричал Том. — Как это произошло? Откуда ты узнал? И вообще где ты? Какой у тебя номер телефона?

Маркус ответил уклончиво:

— Я в Америке. Расскажи мне, как это было.

— Одна глыба поднялась и опустилась на новом месте. Прямо волшебство какое-то.

Маркус уже знал об этом от Тони, тем не менее повернулся к Элен и Джоанне и поднял большой палец.

— Откуда ты узнал? — не унимался Том.

— А журналисты приехали? — спросил Маркус, игнорируя его вопрос.

— Пока никого нет. Я сам сделал несколько снимков. Завтра они появятся во всех ежедневных изданиях. — В голосе Тома появились льстивые нотки, уж очень ему хотелось раздобыть дополнительную информацию. — Маркус, старина, я так благодарен тебе за сенсацию. Спасибо, что вспомнил обо мне. Расскажи еще что-нибудь.

Маркус едва не рассмеялся.

— Ладно, слушай внимательно.

И он поведал Тому тщательно отредактированный вариант истории со свитком. Маркус хотел, чтобы мир узнал о послании жителей Атлантиды и понял всю важность эксперимента в Стонхендже. Он хотел, чтобы люди осознали силу своего разума.

Тома просто ошеломил его рассказ.

— А ты не морочишь мне голову?

— Нет, — твердо ответил Маркус. — Ладно, мне некогда. Перезвоню позже.

— Подожди! — крикнул Том, но Маркус дал отбой. Вспотевший Том выругался.

Маркус перезвонил Тому, когда в Англии было раннее утро.

— Что там происходит? — начал Маркус без всяких предисловий.

— Эй, дай мне номер твоего телефона, — взмолился Том. — Вдруг мне понадобится срочно связаться с тобой.

Маркус замялся.

— Ну, хорошо, только никому не говори. Никому. В его голосе Том услышал угрожающие нотки и

вспомнил другого Маркуса. Однажды тот отколотил двух молодчиков, которые обижали малышей. После этого случая с Маркусом побаивались связываться. Том пообещал, что запомнит номер телефона и никому не назовет. Маркус продиктовал цифры.

— А теперь рассказывай, что происходит в Стонхендже, — велел он.

— Комплекс оцеплен полицией. Пресса здесь, но никого к камням не подпускают. Все говорят о пришельцах, поскольку каких бы то ни было следов физического воздействия на валуне нет. Есть только вмятина на том месте, где он прежде лежал. Еще говорят, что вызваны армейские части, но я не верю. Ведь это же не вопрос национальной безопасности.

— А ты упомянул о свитке в своей статье?

— Естественно, но, боюсь, вырежут. Редактору это не слишком понравилось.

— Проклятие! — возмутился Маркус.

— Я надеюсь, им не удастся заткнуть рот всем журналистам, — мрачно добавил Том.

— Неужели так плохо? — удивился Маркус.

— Эй, приятель, очнись, — усмехнулся Том.

— Проклятие, — повторил Маркус. — Постарайся опубликовать статью, где только возможно. Ты не представляешь себе, насколько это важно.

— Догадываюсь, — вздохнул Том. — Маркус, если бы это был не ты, я подумал бы, что имею дело с сумасшедшим.

Бывают случаи, когда Вселенские силы вмешиваются в нашу жизнь и творят чудеса. В утреннем выпуске «Дейли мейл» появилась эффектная фотография измененного контура Стонхенджа на фоне оранжевого восхода солнца. Заголовок гласил: «Каменная тайна».

В выпусках других газет эта фотография сопровождалась заголовками «Нашествие инопланетян», «Передвинуты звуком», «Невероятное явление».

Все статьи изобиловали слухами. Лишь одна газета упомянула о свитке. Несколько изданий написали о секте, которая заявила, что передвинула валун силой звука.

— Напыщенный правительственный чиновник, выступая по телевидению, оповестил мировую общественность: «Конечно, всему этому есть вполне разумное объяснение. И мы его найдем».

Для того, у кого не развит разум и глухо сердце, неизвестное всегда ассоциируется с опасностью. Полиция, окружив Стонхендж плотным кордоном, запретила проезд транспорта по шоссе АЗОЗ, в результате чего на дорогах образовались гигантские пробки. В течение трех дней многочисленные группы интеллектуалов проводили дебаты. Каждая группа предлагала свою версию, объявляя ее единственно верной. Передвижение Камня приписывалось пришельцам, ангелам, дьяволу и даже Богу. О свитке упоминалось вскользь.

Человеческая фантазия не имеет пределов. А желание истолковать на свой манер непонятное преобладает над желанием установить истину. Двое местных жителей поклялись журналистам, что видели, как к комплексу подъехали мощные грузовики с подъемными кранами. Автомобилист сообщил, что на площадке в поте лица трудились какие-то мужчины. Так называемые очевидцы болтали о космических кораблях, огнях в небе и оглушительном гуле.

Зоранду пригласили принять участие в утренней программе телевидения. Он воспользовался случаем и рассказал о силе разума, о телекинезе… И только. Ведущие не позволили ему ни на йоту отступить от темы. Единственной пользой от его выступления стал свет с высокой частотой колебания, который он излучал на присутствующих.

А через несколько дней сексуальный скандал вытеснил происшествие в Стонхендже из рубрики новостей. Оно уже никому не было нужно, как холодный пудинг.