Глава 10. Миры сознания

Исходя из дзэнского понятия рая и ада, то есть состоянии сознания нашей, так называемой самости, попытаемся определить, на каком уровне расположены мы по «шкале» совершенствования личности и насколько освобождена она от оков различного рода условностей. Для образности представления возьмем как общие буддийские понятия, так и воззрения религиозных деятелей буддизма в различных его формах.

Мы или делаем себя жалкими, или делаем себя сильными. Количество работы одно и то же.

(К. Кастенеда)

Но какие бы конкретизации не были определены в качестве подсобного материала для рационального, привыкшего к логическому мышлению сознания европейца, мы, в первую очередь, делаем это для того, чтобы вывести это сознание из узости его логического мышления на просторы космического сиюминутного охвата реальности; вывести к понятию, когда личность, создав себя, образует рай своего бытия, находясь в определенном пласте бытия вечного. Это путь самосовершенствования – путь сложный и трудный в преодолении.

Это ежеминутная борьба по преодолению скверн жизни, окружающих человека, преодолений желаний и пороков, и обращение к материальному как к необходимому инструментарию для пестования духовного начала.

«... Они ни во что не верят, они верят в то, что могут создать сами или испытать в научных лабораториях. Но самой главной наукой, наукой о душе, они вообще не занимаются», – сказал как-то один лама своему ученику, впоследствии Великому Ламе. Во многом, если не во всем, эти слова выражают реальное положение жизни общности людей на планете Земля. «Цивилизованный» человек, забыв свою самость, то есть то, чем он на самом деле является, в своей материальной ограниченности уповает лишь на способность тела, на предметы окружающего его мира, безжалостно и безрассудно эксплуатируя их. В результате этого чисто внешнего подхода к жизни человек все, а в первую очередь себя, превращает в пустые формы.

Если же сравнивать по значимости тело и сознание, то сознание важнее, ибо тело находится у него в подчинении. И хотя природа сознания, то есть нашей бесконечной самости, чиста и ничем не омрачена, все равно скверны, такие как страстные желания, являясь периферийными факторами его, в большей степени сковывают, а иногда и полностью затмевают чистоту проявления души (сознания). Эта неомраченная душа, то есть состояние будды, изначально есть в каждом человеке, просто постепенно исправляя изъяны всех видов, можно полностью устранить загрязнения. Сквозь закопченное стекло не проходят лучи солнца, но стоит приложить усилие, и оно в своей изначальной данности засверкает в них. Это состояние совершенного очищения и есть состояние будды. Поэтому буддисты не считают, что есть некий изначально просветленный Будда.

Тот только солнце любит смело, в ком чувство жизни вечно, кто речи хитро не двоит, чья мысль ясна, чье прямо слово, чей дух свободен и открыт.

(А. Аксаков)

Страдания возникают от омраченности (загрязнения) сознания, но так как истинные страдания возникают из истинных источников, то источники на самом деле предшествуют страданиям. Истинные же пресечения осуществляются посредством прохождения истинных путей: посему на самом деле пути предшествуют пресечениям. Но сначала человек распознает страдания, и потом он исследует их причины: поэтому Будда объяснил источники страданий после определения самих страданий. Когда рождается уверенность в возможности уничтожения страдания, возникает и желание пресечь его. Отсюда появляется желание пройти путь (к пресечению), поэтому Будда объяснил истинные пути после определения истинных пресечений.

Поскольку круговорот бытия, а наша жизнь как неотъемлемая часть его суть истинные страдания, то что же он собой представляет?

Круговорот бытия можно разделить на три сферы: мир желаний, мир форм и мир без форм. Далее, без предрассудков и чувства собственной важности, необходимо определить себя в одной из сфер, честно оценивая все составные своего «здесь и сейчас», и начать процесс «чистки» кристалла своей души.

В мире желаний существа предаются удовольствиям пяти видов: форм, звуков, запахов, вкусов и осязаемых объектов.

Мир форм состоит из двух частей: в низшей существа не увлекаются внешними удовольствиями, но испытывают наслаждение внутреннего созерцания. В высшей части существа вообще отвратились от услаждающих чувств и испытывают нейтральные чувства. В мире без форм все формы, звуки, запахи, вкусы и осязаемые объекты, а также пять чувств, дающих наслаждение ими, отсутствуют: здесь царит лишь сознание, и существа испытывают только нейтральные чувства сосредоточенно и без отвлечений. Это и есть состояние души, то есть состояние рая и ада, в которые существо само и вводит свое сознание.

В круговороте бытия есть шесть типов живых существ, движущихся в нем: боги, полубоги, люди, голодные духи, животные и мученики ада. (Следует отметить, что буддизм, это вера, философия и даже религия без Бога, и посему само понятие бога отнюдь не то, что в христианстве – нечто удаленное от человека, внешнее, устрашающее, усмиряющее. Эдакий абстракт, к которому человек почему-то постоянно или по мере натворения грехов обязан взывать, молить его о помощи, клянчить у него всякой всячины. Бог, по буддийским представлениям, есть в самом человеке. И задача состоит в том, чтобы пестовать его, развивая лучшие качества, данные природой человеку, и уповать лишь на себя в своих поступках, мыслях и так далее, не подыскивая доброго Бога во вне, тем более, что его там нет и никогда не было.)

Мир Дхармы. Китай, 1800 г.

Нитирэн разговаривает с рыбаком. Япония, 19 век.

К богам относятся существа в мире форм и без форм и шесть типов богов мира желаний. Полубоги подобны богам, но злонамеренны и грубы. Люди – обитатели четырех «материков» и остальной суши.

Голодные духи – многочисленные разновидности существ, мучимых голодом и жаждой. Животные – те, что живут в океане и на поверхности земли. Мученики ада – существа, имеющие разные цвета и виды в зависимости от их собственных прежний деяний.

В доктринальной нитирэновской литературе есть очень образное описание «миров», то есть состояний души человека, его сознания. И хотя конкретика подобного рода чужда дзэну, но образность нитирэновских выкладок о нахождении человеческого существа в определенном слое бытия более доступна западному читателю, привыкшему к дуализации окружающего мира. Итак, десять миров – состояний:

1. Мир ада. Состояние конкретного мучения, испытываемого человеком. Мир ада – выражение страданий в какой-либо конкретной форме, то есть в виде болезней, домашних неурядиц, крайней бедности и так далее.

Ад – это не мир, в котором оказываются после смерти, и не метафора. Он одна из сторон жизни и проявляется в реальном бытии. То есть это состояние, когда ты раздавлен мучениями, хуже которых ничего не бывает, и не способен даже пошевельнуться. Другими словами, адом называется существование с израненным телом и душой, доставляющее муки, это предел страданий.

2. Мир голодных духов. Состояние, когда существование человека определяется рядом низменных желаний. Вот причины попадания в этот мир: гурманство, убийство животных ради потребления их мяса в пищу, эгоизм, стремление к личной выгоде, продажа вина, разбавленного водой, приобретение обманным путем вещей, вырубание деревьев. Голодные духи, согласно распространенным в буддийской среде представлениям, пожирают человека, который, как правило, не знает, кто на самом деле является его поводырем в этом мире.

Миром голодных духов называется состояние постоянно существующей жажды, мучающей человека желаниями – «хочу иметь то-то», «хочу делать то-то». Это состояние мучительного существования, при котором тело и мысли опалены огнем не знающих предела желаний. Это состояние кратко определяется словом «живу!»

3. Мир скотов. Состояние, когда потерян разум, состояние, когда живут, следуя инстинктам. Здесь все предельно ясно без дальнейших пояснений.

4. Мир демона Асуры. Состояние агрессивности, когда человек охвачен желанием быть всегда и во всем первым. Если у такого человека есть мысли, то это непрекращающиеся намерения превзойти всех людей. На тех, которые ниже его, он смотрит с пренебрежением. Проявление в жизни агрессивности в виде высокомерия и чванства также можно назвать заблуждением на пути достижения просветления, и это мир демона Асуры. Отличие его от вышеупомянутых миров в том, что здесь зарождается самосознание. Однако это самосознание не более чем себялюбивое «Я», требующее только личной выгоды и самоутверждения. Таким образом, существовать в мире демона Асуры – значит пребывать в фантазиях и не ощущать реальности, взращивать в себе самодовольство, наносить раны другим людям и самому впасть в несчастье.

Путь к перерождению. Япония, 1790 г.

5. Мир человека. Естественное состояние человека – добросовестно заниматься повседневными делами. Позиция мира человека таит в себе потенциальную опасность внезапно очутиться в одном из четырех плохих миров в силу каких-либо обстоятельств, но, с другой стороны, в ней также заключена возможность благодаря хорошему пониманию сущности вещей и совершенствованию поднять себя до уровня «слушающих голос», «самостоятельно идущих к просветлению» и «бодхисаттв» (миры – состояния более высокого уровня), сделать полезный вклад в общество. Поддерживать в себе мир человека – обязательное условие человеческого существования.

Кто не идет, тот идет назад, стоячего положения нет.

(В. Белинский)

Ботхисатва Гуанин. Китай, 1810 г.

6. Мир неба. Когда человека переполняет радость, тело и мысли как бы оживляются, и действительно создается настроение «поднимающегося в небо». «Мир неба» – это состояние, когда тебя переполняет такая радость. Однако настораживает, что в «мире неба» скрыта дьявольская сущность желаний. Если она проявляется, то человек легко становится эгоистичным, ищущим выгоды для себя, он ощущает радость даже, когда вызывает общественно вредное явление, войну или разрушает природу. В радости имеется неосторожность, наличествует причина дeградации. Кроме того «мир неба» легко разрушим и также легко превращается в один из трех «плохих миров». Он не может быть конечной целью человеческого существования.

7. Мир слушающих голос. Это состояние, в котором находится человек, слушающий голос учителя, проповедующего«Закон». Первоначально «слушающими голос» (санскр. шраваками) называли учеников Будды, позднее значение этого понятия расширилось, но наличие бинома «учитель—ученик» имелось в виду всегда.

Только вдохнув свежего воздуха, можно заметить, что до этого ты дышал смрадом; только выйдя из скотского состояния, можно понять, что раньше ты жил как скотина.

(В. Феррейра)

Состояние мира слушающих голос возникает тогда, когда человек читает книги, чтобы усвоить суть своей работы, слушает старших товарищей, учится чему-либо, испытывает интерес к общественным проблемам. Таким образом, старание слушающих голос, когда они приходят учиться у другого человека, и есть то, что действительно ведет к просветлению; миром слушающих голос можно назвать такое состояние в жизни, когда «вдумываясь» в человеческую жизнь, размышляя о ней, стремятся достичь истинного ее осознания. К тому же, на основе такого самосознания формируются условия, направляющие личность на самоусовершенствование.

8. Мир самостоятельно идущих к просветлению. Этот мир противопоставляется миру слушающих голос (шраваков), поскольку, с одной стороны «самостоятельно идущие к просветлению» (санскр. пратьекабудды) стремятся к нирване без чьей-либо помощи. С другой стороны, они ни с кем не делятся опытом достижения спасения, что противоречит идее помощи другим, столь характерной для Махаяны. Таким образом, пратьекабудда не может быть ни учителем, ни учеником, и в этом его принципиальное отличие от шравака. Следует отметить, что пратьекабудды, также как и шраваки, считались в махаяне представителями «малой колесницы», то есть хинаяны, и большего различия между теми и другими не делалось.

Хорошо быть ученым, поэтом, воином, законодателем и проч., но худо не быть при этом человеком.

В. Белинский

9. Мир бодхисаттв. Состояние полярно противоположное состоянию пратьекабудды. Бодхисаттва сознательно жертвует собственным благополучием ради спасения других. Он, пренебрегая собой, сосредоточивает все внимание на других людях; на плохое направляет хорошее, его мысли отданы другим. У бодхисаттвы все действия альтруистичны, то есть это существование, направленное на людей, общество. Однако альтруизм не просто самопожертвование: его источник в том, что бодхисаттва проникнут огромным желанием добиться ничем не разрушаемого счастья для самого себя и всего человечества, а также горячим желанием построить гармоничное общество. Так что особенность этого состояния очевидно в том, что оно поддерживается силой сострадания, переполняющего жизнь бодхисаттвы. Сострадание – это жизненная энергия, бьющая из глубин живого, оно проявляется в том, что печали и страдания других людей становятся своими собственными, и, кроме этого, нет большей радости. Можно сказать, что такой путь жизни ради других возвышается над дьявольским характером желаний и эгоизмом, отшлифовывает человеческую сущность.

Важно всегда было и будет то, что нужно для блага не одного человека, но всех людей.

(Л. Толстой)

10. Мир будд. Будде открываются все законы бытия, прошлое, настоящее и будущее. Он освобождается от всяческих страданий, поскольку окончательно преодолевает привязанности ко всем желаниям, кроме одного – спасать живые существа. Можно сказать, что это состояние абсолютного счастья, или, говоря другими словами, состояние, когда жизнь как таковая является радостью. Конечно, «мир будд» присутствует в существовании любого человека, но обычно скрыт дьявольской сущностью жизни, и его невозможно осознать самому.

Цель и смысл Закона Будды как раз и заключается в открытии этого потаенного «мира будд».

Миры-состояния являются знаками не только бытия человека, но и природы, то есть десяти «миров» – модусов всего сущего, носящих универсальный характер.

Человек, делающий других людей счастливыми, не может сам быть несчастным.

(Гельвеций)

Причины пребывания сознания или самости человека в одном из низших миров прямо зависят от источников страданий: омраченных действий и скверн. Скверны определяются как периферийные факторы сознания и сами по себе не являются ни одним из шести основных сознаний (глаза, уха, носа, языка, тела и ума). Однако, когда проявляется какой-либо из оскверняющих факторов сознания, основное сознание (ум) попадает под его влияние, идет туда, куда ведут его скверны, и тем самым накапливает дурные действия.

Существует великое множество скверн, но основные – это эгоистические желания, злоба, гордость, ложные взгляды и так далее. Из них главные – желание и злоба. Злость проявляется из-за первоначальной привязанности к самому себе, когда случается что-либо нежелательное. Затем из-за привязанности к себе появляется гордость, и человек считает себя лучше других. Точно так же, когда мы чего-то не знаем, появляется ложное представление, что данный объект не существует.

Начинаю с воспитания привычек и взращиваю характер, в конечном итоге получаю судьбу.

(Даосский трактат «Ле-цзы»)

Теперь несколько строк о действиях, способствующих попаданию человеческого сознания в тот или иной срез бытия. С точки зрения вызываемых ими следствий, действия бывают трех видов: дающие заслуги, не дающие заслуги и дающие неколебимое. Действия, дающие заслуги, имеют следствием счастливое перерождение: жизнь в облике людей в мире неба, шраваков. Действия, не дающие заслуги, имеют следствием плохое перерождение: жизнь в облике скотов, демонов, голодных духов, мучеников ада. Действия, дающие неколебимое, подвигают к высшим мирам. Следствия деяний, накопленных в этой жизни, могут быть испытаны в этой же самой жизни, в следующей жизни или в любом из последующих перерождений.

Имеется много видов техники медитативного сосредоточения сознания. Любое боевое искусство при верном его употреблении становится эффективной медитацией, ведущей к безмятежности сознания. Эта своего рода динамическая медитация доступна каждому при известной доли усердия, воли и желания достичь мира-состояния будд. Суть ее – это сосредоточенное удержание сознания на каком-либо действии, без отвлечений, в соединении с блаженной подвластностью ума и тела. Если это сопровождается принятием «прибежища», то это еще и буддийская практика, а если она (практика) дополняется устремленностью к высшему просветлению ради блага всех живых существ, то это практика Махаяны.

Человека нельзя сделать мужественным. Можно сделать безвредным, больным, немым. Но никакая магия и никакие ухищрения не в силах превратить человека в воина.

Чтобы стать воином, нужно быть кристально чистым.

(К. Кастанеда)

Главная цель и преимущество безмятежности в том, что с ее помощью можно достичь особого постижения, посредством которого осознается пустота (шуньята).

Боевые искусства – очень эффективные средства тестирования психологического состояния человека, того, насколько глубока его непривязанность к своему «Я», насколько полно он отстранился от личных желаний, страстей и так далее. Ведь боец-философ полностью погружен в безмятежность своего сознания, его психика и действия пронизаны высшей целесообразностью, и в нем не может возникнуть чувство страха, даже если в поединке ему грозит вполне реальная смерть, так как все, происходящее с ним, происходит именно так, как должно происходить. Ситуация боевого единоборства, в котором возможен смертельный исход, создает особенно благоприятные условия для тренировки невозмутимости и отстраненности.

Боец-философ на своем пути развития незыблемости сознания, как и любой другой, но выбравший иной метод достижения Просветления проходит стадии «миров». И все зависит лишь от него самого: на каком из «миров», то есть на каком уровне медитативного состояния сознания он остановился, и вошел ли он вообще в какой-либо высший уровень, определяющий состояние сознания как медитативное.

Следует отметить, что часто люди начинают практиковать тот или иной вид боевых искусств, находясь или в состоянии «мира демона Асуры» или «мира человека». Состояние же первых трех низших миров не способны вывести человека на преодоление трудностей этого рода медитации по причинам, описанным выше. Очень опасны люди, практикующие будо в состоянии демона. Их чемпионские амбиции всегда быть первыми, самыми сильными и непобедимыми среди окружающих их людей не дают им возможности преодоления самого себя, то есть «отслоения» всего негативного груза, держащего их сознание в постоянном нервном возбуждении по поводу возможного появления более сильного противника. Но как учит Дхаммапада:

Под битвой следует понимать не то, что случается раз от раза; это не поединок на ринге или татами. Битва – это постоянное, в течение всей жизни преодоление себя, своих недостатков; это тернистый Путь к состоянию боддхи.

Люди, практикующие будо (боевое искусство) как спорт, не выходят из состояния мира демона и, как правило, рано или поздно срываются (терпят неизбежное поражение от более сильного, жизненные удары воспринимают очень болезненно, психически часто неустойчивы до патологий и так далее).

Мир человека – более удачное состояние для начала практики будо, так как тут есть возможность «включения» этой практики в обычную повседневную жизнь, постепенно превращая ее в медитативную технику, позволяющую продвинуться дальше к «пустотности самой пустоты».

Этот «мир» позволяет менее болезненно проводить ломку негативных сторон личности, ибо отсутствует или гораздо менее, чем в вышеупомянутом случае, выражено болезненно-эгоистическое начало первенства. Но любой момент грозит срывом в низший из миров из-за неосторожности поддаться этому началу. Без дисциплины и упражнения воли нельзя избавиться от омрачающих факторов психической жизни, так как дурные желания не могут быть устранены, если к ним относиться пассивно, – их устранит только сильная воля и целеустремленность.

Можно достичь политических и общественных свобод, но если ты раб собственных cтрастей и желаний, ты никогда не почувствуешь истинной радости.

(С. Вивекананда)

«Мир неба» не самое удачное состояние для воина, ибо достигнув известных результатов в боевой технике и медитативном сознании, человек может войти в чувство ложного благополучия, тем более, что его успехи будут умышленно или невольно поощряться и превозноситься заинтересованными людьми. Избыточная радость, переполняющая человека, есть всего лишь узкая и зыбкая полоса, пройти которую необходимо очень осторожно, регулируя, а то и подавляя бурные всплески этой радости.

Как ни прекрасен восторг, он всего лишь ненормальное состояние психики, как и гнев. Он проходит, и сознание обретает единственно естественное здоровое свое состояние – покоя, незыблемости. Но эту здоровую середину еще необходимо выработать и укрепить. Тут-то и таится опасность, ибо если нет ceго укрепленного срединного состояния уравновешенности, то происходит больное падение в пропасть низших миров. Умело регулируя эмоции, не поддаваясь чувству бурного восторга от успехов, туманящих разум, воин обязан, не оставляя ни на минуту пути самосовершенствования, спокойным и уравновешенным войти в стадию ученичества. Он становится Учеником, но не неофитом. Он учится Высшему Знанию, используя при этом накопленный опыт. Он не стыдится быть учеником, «слушающим голос», ибо над ним не довлеют более предрассудки и условности. В то же время именно в этот период воину необходимо искать просветление своего собственного, неповторимого рода, присущего лишь ему одному; просветление, которое есть суть, не что иное как первородное сознание каждого человека.

Интересно состояние сознания воина, вошедшего в «мир самостоятельно идущих к просветлению» (пратьекабудд). Это воины-одиночки, обладающие мощным потенциалом по всем трем направлениям развития личности – физическому, психическому, ментальному. Они уравновешены, гармонически развиты, но их абсолютно не волнует факт собственного совершенства и превосходства над другими. Они также не идут со своими довольно большими знаниями к людям и всячески отвергают любого рода наставничество со своей стороны. Воин-пратьекабудда владеет отточенным до совершенства личным боевым искусством, но оно его интересует лишь как верное средство для обретения нирванического состояния. Иными словами: кунг-фу воина-пратьекабудды – это его личная техника для обретения медитативного состояния сознания. Он не передает ее только потому, что для него это такой же абсурд, как учить кого-либо правильно закрывать глаза перед сном и открывать их при пробуждении. Это архат, находящийся в «малом отшельничестве», то есть имеющий медитацию, где она уже есть (уединенные места на лоне живописной природы, тишина пещер и тому подобное). Он дорожит своим незыблемым, не нарушаемым медитативным состоянием сознания, но нести свою медитацию туда, где ее нет (городская суета, всякого рода человеческая деятельность, семья и тому подобное) и устанавливать ее там для обретения этого опыта другими, он никогда не будет, ибо сие подвижничество уже удел «мира бодхисаттв».

Уровень воина-бодхисдттвы есть уровень сострадательного наставничества, где главной задачей является не обучение какой-то боевой технике как таковой и технике медитации или философским мудрствованиям, но с приложением своей жизненной энергии постановка человека на путь самореализации, предоставление ему при этом всех возможных средств для обретения уверенности в себе и в то, что рай – это лишь состояние души, которое зависит от самого человека. Бодхисаттва всегда обладает настроением воина, реализуя принцип «здесь и теперь», который призывает к контролю над собой, и в то же самое время это настроение призывает к отрешенности, но не самопожертвованию. Он рассматривает льва и водяную крысу, и всех окружающих его как равных, и это есть великий поступок «духа воина». Он доверяет своей личной силе, являясь суммой своей личной силы. А эта сумма определяет, как он живет и как он умирает. Обет бодхисаттвы – не принимать спасения, то есть состояние будды, до тех пор, пока последняя пылинка не достигнет состояния будды.

И, наконец, последний наивысший мир – состояние будды – подводит личность к постоянной реализации момента бытия и охвату в этом моменте всего феноменального мира, без раздробленной фиксации сознания на частностях его. Это состояние трансцендентального или недифференцированного познания, известная в буддизме под термином праджня (высшее знание).

Недовольство собой есть необходимое условие разумной жизни. Только это недовольство побуждает к работе над собой.

(Л. Толстой)

Принцип «здесь и теперь» проявляется во всех поступках будды, он естественен без всякого преднамеренного стремления стать естественным, он не ищет, а сразу находит, минуя все промежуточные этапы, сразу выходит на уровень решения ситуационной задачи. Будда свободен по-настоящему. Он не находится по ту сторону добра и зла, но избавляется от всех привязанностей к идее «свободы» и «не-свободы»; он не различает, где «свобода», а; где «не-свобода», не отвергает и не принимает ни то, ни другое.

Будда в совершенстве обладает искусством быть самим собой и действовать в соответствии со своей истинной природой. В процессе делания он остается абсолютно бесстрастным в совершении какого-то действия, то есть находится в «не-деянии». Он может никогда ничего не делать, но при этом не бывает ничего не сделанного.

Он становится «художником жизни», когда «его руки и ноги являются кистями, а вся Вселенная холстом, на котором он пишет свою жизнь».