Р-1. 8А11

ФАУ-2 в полете

Из книги "Байконур. Королев. Янгель":

"- Весной 1947 года я был принят Сталиным, – рассказывает Королев, – у него в кабинете находилось несколько человек. Все сидели за столом… Сталин встал, поднял со стола объемный доклад, который был подготовлен в нашем КБ, страниц на восемьдесят, и спросил:

– Кто писал?

Все молчали хотя доклад был подписан мной. Сидевший рядом со мной Маленков (он тогда был председателем Специального комитета по реактивной технике при Совете Министров СССР) взял меня за локоть и тихонько сказал:"Поднимайся".

– Я встал, – продолжал Королев.

– Надо писать коротко, только выводы и Ваши предложения, – сказал Сталин".

(Байконур. Королев. Янгель/Автор-составитель М. И. Кузнецкий. – Воронеж: ИПФ "Воронеж", 1997. С. 72-73).

Некоторые исследователи утверждают, что после этой встречи со Сталиным Сергею Королеву была оказана серьезная поддержка со стороны Маленкова, а также Берии.

Помимо уже упомянутых мер, постановление правительства от 13 мая 1946 года предусматривало строительство испытательного полигона баллистических ракет дальнего действия. 27 июля 1947 года местом строительства определен участок, расположенный в междуречье Волги и Ахтубы, вблизи железнодорожной станции Капустин Яр Астраханской области в ста километрах от Волгограда (ныне центром полигона является город Знаменск). Первым начальником в июне 1946 года был назначен генерал-майор Василий Вознюк. Он был бессменным руководителем 4-го Государственного полигона до ноября 1973 года.

Пишет соратник Королева Борис Черток:

"В Германии силами института "Нордхаузен" и затем в НИИ-88 в Подлипках были подготовлены две серии ракет по десять штук каждая. Серия "Н" была собрана нами в Германии на заводе "Кляйнбодунген" и там же прошли горизонтальные испытания по технологии, принятой ранее на "Миттельверке". (Черток Б.Е. Ракеты и люди. – М.: Машиностроение. 1995. С. 186).

Из книги "Однажды и навсегда":

"26 июля 1947 года было принято постановление Совета Министров СССР о проведении в сентябре-октяб- ре 1947 года опытных пусков двух серий ракет А-4, собранных в Германии и СССР из немецкой материальной части по восстановленной советскими специалистами технологии. Руководила пусками Государсгвенная комиссия под председательством маршала артиллерии Н.Д.Яковлева и при техническом руководстве С.П.Королева. В составе комиссии были В.П.Глушко, В.И.Кузнецов, Н.А.Пилюгин, М. С. Рязанский, В. П. Бармин в качестве заместителей технического руководителя. В испытаниях участвовали и немецкие специалисты. Было проведено 11 пусков (по другим данным, на первом этапе испытаний проведено 10 пусков – прим. авт.), из них только 5 успешных. Причинами аварий были отказы.двигателей и другие дефекты". (Однажды и навсегда… Документы и люди о создателе ракетных двигателей и космических систем академике Валентине Петровиче Глушко. – М.: Машиностроение, 1998. С. 448). Изделия "Т" были собраны в Подлипках на опытном заводе НИИ-88 из агрегатов и деталей, подготовленных нами в Германии. В октябре 1947 года эти ракеты доставили в Капустин Яр для проведения испытаний.

Пишет Борис Черток:

"Первый пуск был осуществлен 18 октября (1947 года – прим. авт.) в 10 часов 47 минут. Это была ракета серии "Т". Я при пуске находился в бронемашине и был лишен возможности впервые насладиться зрелищем стартующей ракеты, которое никогда и никого не оставляет равнодушным. Погода была вполне приличная, и полигонными средствами удалось проследить активный участок. Ракета пролетела 206,7 км и уклонилась влево почти на 30 км. На месте падения обнаружить большую воронку не удалось. Как показал последующий анализ, ракета разрушилась при входе в плотные слои атмосферы". (Черток Б.Е. Ракеты и люди. – М.: Машиностроение. 1995. С. 192).

Во втором цикле испытаний были пущены десять ракет ФАУ-2, собранных советскими и немецкими специалистами в Германии на заводе "Кляйнбодунген". До цели дошли только пять, показав среднюю дальность стрельбы 274 км. Эти ракеты имели стартовую массу 12,7 т. и максимальную высоту полета 86 км. Одноступенчатые ракеты изделия "Т" и "Н" были аналогами ФАУ-2, имели неотделяемую головную часть, оснащались кислородно-спиртовыми ЖРД.

Пуски ракет на полигоне Капустин Яр осуществляла бригада особого назначения резерва Верховного Главнокомандования (БОН РВГК). Первоначально пуски ФАУ-2 планировалось осуществить в Германии с участием немецких специалистов-ракетчиков. С этой целью и была сформирована бригада. После приезда в Германию Государственной комиссии под руководством маршала артиллерии Н.Д.Яковлева планы были пересмотрены и дальнейшее изучение и пуски трофейной техники решено было провести на территории СССР.

БОН РВГК была сформирована 15 августа 1946 года вблизи деревни Берка земли Тюрингия восточнее города Зондерсхаузен в Германии на базе 92-го гвардейского минометного полка. Командиром соединения был назначен генерал Александр Тверецкий. В августе 1947 года передислоцирована на полигон Капустин Яр и получила наименование 92-я БОН РВГК. В декабре 1950 года соединение получило новое название – 22-я особого назначения Гомельская ордена Ленина, Краснознаменная, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого бригада РВГК. В 1953

году под названием 72-я инженерная бригада РВГК она передислоцирована с полигона Капустин Яр в поселок Медведь Новгородской области. Одна из первых бригада получила на вооружение ракеты Р-2, а в 1957 году – ракеты Р-5М.

Завершив цикл испытаний изделий "Т" и "Н", Сергей Королев приступил к созданию первой отечественной баллистической ракеты Р-1 на основе конструкции ФАУ-2. Постановление правительства о начале разработки Р-1 вышло 14 апреля 1948 года.

Забегая вперед, отметим, что решения руководства страны по созданию ракетной техники зачастую выходили уже тогда, когда работы были начаты в том или ином конструкторском бюро, их целесообразность обоснована главным конструктором, подтверждена министерством и в основном одобрена военными. Постановления выходили иногда в разгар проектно-конструкторских работ, а испытания ракет начинались через несколько месяцев после принятия решения об их создании.

Традиционно это были совместные Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Предварительно они готовились специальными комиссиями или предприятиями-разработчиками. Предложения согласовывались в министерствах (включая Минфин и Минобороны), в Госплане, в отделах ЦК КПСС, затем визировались министрами и секретарями ЦК КПСС и подписывались высшими руководителями страны. После выходили Постановления Совета Министров СССР по конкретным вопросам, а затем – приказы руководителей отраслевых министерств по выполнению заданий предприятиями отрасли в установленные сроки. Данная схема была тщательно отработана. Сотни заводов, участвовавших в создании очередного боевого ракетного комплекса, были обязаны выполнять приказы,основанные на решениях высших партийных и государственных органов страны.

Ведущим конструктором ракеты Р-1 был назначен Александр Щербаков. В ее создании приняли участие 13 НИИ и КБ, а также 35 заводов. Многие вопросы приходилось решать впервые.

Из книги "Наземное оборудование":

"Головная часть ракеты была не- отделяющейся, поэтому до цели должна была долететь вся ракета. При этом корпус ракеты не должен был разрушиться на траектории при падении с высоты 80 км со скоростью на границе плотных слоев атмосферы 1400 м/с; при подходе к цели скорость равнялась 850-900 м/с. Нагрузки, возникающие при полете в плотных слоях атмосферы на ПУТ и действующие на конструкцию корпуса, были очень большими, значительно превышающими любые нагрузки на АУТ и при штатной наземной эксплуатации ракеты. Поэтому функции защиты ракеты при наземной эксплуатации от действия ветровых нагрузок на агрегаты наземного оборудования этого комплекса не возлагались". (Леонтенков А.А., Васильев Г.Ю., Кондаков В. И. и др. ЦКБТМ 50 лет. Наземное оборудование/ Под. ред. докт. техн. наук профессора В.Н.Кобелева. М., 1997. С. 8).

Пишет Борис Черток:

"Работа в полную силу над первой отечественной ракетой Р-1 началась в 1948 году. И уже осенью этого года первая серия этих ракет прошла летные испытания… От первой отечественной ракеты требовалась точность попадания в прямоугольник 20 км по дальности и 8 км в боковом направлении". (Черток Б.Е. Ракеты и люди. – М.: Машиностроение. 1995. С. 301).

Разработка маршевого двигателя РД- 100 была поручена ОКБ-456, которым руководил Валентин Глушко. С конструкцией немецкого аналога он познакомился еще в Германии.

Из книги "Однажды и навсегда":

"Этап работ включал изготовление материальной части по адаптированным к отечественному производству чертежам из отечественных материалов по уже освоенным технологиям с проведением стендовых и летных испытаний ракет Р-1. На этой ракете использовался двигатель РД-100 – копия немецкого двигателя, изготовленного из отечественных материалов. Работы по изготовлению такого двигателя были успешно завершены, и в конце 1947 года первый двигатель РД- 100 был готов к заводским испытаниям, а в мае 1948 года были начаты стендовые испытания". (Однажды и навсегда… Документы и люди о создателе ракетных двигателей и космических систем академике Валентине Петровиче Гпушко. – М.: Машиностроение, 1998. С. 448).

ВАЛЕНТИН ГЛУШКО родился в 1908 году. В 1929 году окончил Ленинградский государственный университет. Практическая деятельность началась 15 мая 1929 года, когда он поступил на работу в Газодинамическую лабораторию (эта дата считается днем основания НПО Энергомаш) В ГДЛ Глушко разработал первые отечественные электрические ракетные двигатели (ЭРМ) и жидкостные ракетные двигатели семейства ОРМ (опытный ракетный мотор), наиболее отработанным из которых считается ОРМ-52.

В январе 1934 года, после объединения ГДЛ и ГИРД в Реактивный научно- исследовательский институт, Глушко переехал в Москву и продолжил работу в РНИИ. Он назначается начальником сектора двигателей (по воспоминаниям ветеранов, сектор назывался "Азотнокислотные ЖРД") отдела "Ракеты на жидком топливе". С 1934 по 1938 год Глушко разработал двигатели ОРМ-53… ОРМ-102. В 1936 году он приступил к созданию наиболее известного двигателя этого периода ОРМ-65 для ракетоплана РП-318 и крылатой ракеты 212 конструкции Сергея Королева. Двигатель работал на азотной кислоте и керосине.

23 марта 1938 года Глушко был арестован и в августе 1939 года приговорен к восьми годам лагерей. После вынесения приговора он работал на Тушинском авиазаводе №82. В 1940 году вместе с группой авиаконструкторов переведен в Казань на авиационный моторостроительный завод № 16, где создано КБ спецотдела НКВД, позднее переименованное в ОКБ-СД (Опытное конструкторское бюро специальных двигателей). Под руководством Глушко, главного конструктора этого КБ, были созданы вспомогательные самолетные ЖРД РД-1, РД-1ХЗ, РД-2, работавшие на азотной кислоте и керосине. Двигатели прошли испытания на самолетах различных типов. РД-1 был принят к серийному производству в 1945 году.

27 июля 1944 года Глушко был досрочно освобожден из заключения со снятием судимости и в августе 1945 года за создание двигателя РД-1 награжден орденом Трудового Красного Знамени. С июля по декабрь 1945 года и с мая по декабрь 1946 год он, в составе группы советских специалистов, выезжал в Германию, где изучал конструкцию двигателя баллистической ракеты ФАУ-2 и другой ракетной техники.

В июле 1946 года, после возвращения в Москву, Глушко был назначен главным конструктором ОКБ-456 Минавиапрома, образованного в подмосковных Химках на базе Государственного союзного завода № 456. Длительное время в открытой печати эта организация носила название ГДП-ОКБ. К концу 1946 года в Химки из Казани был переведен весь конструкторский коллектив Глушко.

Московский завод № 84 имени В.П.Чкалова для ремонта самолетов Гражданского воздушного флота был построен в Химках в 1932 году. Позже здесь под руководством главного конструктора Владимира Мясищева была освоена сборка лицензионного самолета "Дуглас" ДС-3, получившего отечественный индекс ЛИ-2. 30 октября 1941 года завод эвакуирован в Ташкент. На его производственных площадях остались авиаремонтные мастерские для восстановления фронтовых самолетов. 16 апреля 1942 года на базе мастерских создан Государственный союзный завод № 456. 19 января 1946 года завод становится филиалом опытного производства ОКБ авиаконструктора Сергея Ильюшина. Приказом министра авиационной промышленности от 3 июля 1946 года, изданного на основании постановления Совета Министров СССР от 13 мая 1946 года, завод был перепрофилирован на выпуск ракетных двигателей и стал производственной базой ОКБ-456 и его Опытного завода этого ОКБ.

Вот выписка из приказа министра авиационной промышленности Михаила Хруничева:

"В целях освоения двигателя ракеты А-4, создания и дальнейшего развития жидкостных реактивных двигателей для ракет дальнего действия приказываю:

1. Завод № 456 переоборудовать под производство жидкостных реактивных двигателей для ракет типа А-4. Установить задачей завода № 456 освоение двигателя А-4, его дальнейшее развитие и выпуск этих двигателей, а также создание жидкостных реактивных двигателей для самолетов.

2. Перебазировать ОКБ-СД с завода № 16 на завод № 456 с личным составом по списку главного конструктора тов. Гпушко…

3. Назначить: главным конструктором ОКБ завода № 456 тов. Гпушко В.П., заместителями главного конструктора – тов. Севру к Д.,Д., тов. Жирицкого Г. С."

(цит. по кн.: Однажды и навсегда… Документы и люди о создателе ракетных двигателей и космических систем академике Валентине Петровиче Глушко. – М.: Машиностроение, 1998. С. 439).

Из книги "Однажды и навсегда":

"Все монтажные и отладочные работы были закончены в апреле 1948 года, а 24 мая 1948 года на стенде № 1 было проведено первое огневое испытание двигателя РД-100 ракеты Р-1. Испытание прошло успешно, без особых замечаний. Гпушко поздравил испытателей, поблагодарил за напряженный труд и своим приказом премировал большую группу работников. Первое огневое испытание 24 мая 1948 года означало начало нового этапа в развитии отечественного ракетостроения – зарождение испытательной базы на предприятии и начало проведения больших научно-исследовательских работ". (Однажды и навсегда… Документы и люди о создателе ракетных двигателей и космических систем академике Валентине Петровиче Гпушко. – М.: Машиностроение, 1998. С. 382).

Стендовая отработка двигателя была завершена в 1949 году. Комплекс наземного оборудования ракеты разработан в ГСКБ Спецмаш под руководством Владимира Бармина.

ВЛАДИМИР БАРМИН родился в 1909 году. В 1940 году он был назначен главным конструктором Московского завода "Компрессор". Завод выпускал самоходные пусковые установки прославленных "Катюш", и Бармин занимался разработкой документации для серийного производства. В 1941 году отдел главного конструктора и СКБ завода объединены в СКБ при заводе "Компрессор". Бармин был назначен начальником СКБ, а вскоре и его главным конструктором.

В 1946 году СКБ при заводе Компрессор преобразовано в Государственное союзное конструкторское бюро специального машиностроения (ГСКБ Спецмаш) Министерства машиностроения и приборостроения СССР, которое приступило к разработке наземного оборудования для ракеты Р-1. Предприятие стало головным в стране по созданию стартового, подъемно-транспортного, заправочного и вспомогательного наземного оборудования ракетных комплексов. Начальником и главным конструктором ГСКБ Спецмаш назначен Владимир Бармин. Позже конструкторское бюро переехало на новую площадку, расположенную вблизи Киевского вокзала столицы. В 1956 году КБ освобождено от дальнейших работ по боевым многоствольным пусковым установкам реактивной техники типа "Катюша".

Под руководством Владимира Бармина были сконструированы, переданы в серийное производство и приняты на вооружение стартовые комплексы для боевых баллистических ракет Сергея Королева и Михаила Янгеля, а также для космических ракет-носителей.

Первый испытательный пуск Р-1, собранной на опытном заводе НИИ-88 в Подлипках, состоялся 17 сентября 1948 года на полигоне Капустин Яр. Пуск оказался неудачным. Из-за отказа системы управления ракета отклонилась от трассы полета почти на 50°. Первый успешный испытательный пуск состоялся 10 октября 1948 года.

Вот как описывает пуск одной из первых ракет Р-1 на полигоне Капустин Яр очевидец события полковник в отставке Виктор Гавриленко:

"И тут произошло невероятное. Огромное пламя с раздирающим ревом охватило, казалось, всю степь. Ураганный вихрь пламени, рассекаемый конусом стартового стола, сносил все на своем пути. Ракета медленно стала подниматься из огромной массы огня, пыли и дыма. Установилась мощная, стабильная струя газового потока из камеры сгорания ракеты. Всем офицерам показалось, что поднимавшаяся над головами ракета остановилась. Все, затаив дыхание, ждали, что же будет дальше. Ракета начала заваливаться. Дрогнуло сердце. Оказалось, ракета взяла запрограммированный угол тангажа и быстро стала уходить в небо, извергая с раскатистым громом по степи фантастический поток раскаленных газов. Все смотрели на это чудо в состоянии оцепенения. Потом ракета далеко в небе зашла в солнечные лучи и превратилась в маленькую светящуюся звездочку". (Ветераны-ракетчики вспоминают. – ЦИПК, 1994. С.61).

В 1948 году в рамках летно-конструкторских испытаний пущено 10 ракет. В 1949 году – 20 ракет. 25 ноября 1950 года баллистическая ракета Р-1 была принята на вооружение первого ракетного соединения – 92-й БОН РВГК, дислоцированной на полигоне Капустин Яр. Все первые ракеты изготовлялись на Опытном заводе НИИ-88 в Подлипках.

Постановление правительства о развертывании серийного производства ракет Р-1 на заводе №66 в Златоусте было принято в 1949 году. В этом же году в СКБ-385, тоже расположенном в Златоусте, начата разработка облегченного варианта Р-1 увеличенной дальности. В 1955 году задания по Р-1 с завода № 66 и СКБ-385 были сняты. 1 июня 1951 года, в соответствии с приказом министра вооружения, начата подготовка к серийному производству Р-1 на Днепропетровском машиностроительном заводе. Это было трудное для завода и для страны время.

Вот как рассказывает о периоде становления предприятия работавший в те годы начальником цеха двигателей Сергей Афанасьев:

"Я стал докладывать (имеется в виду доклад в Кремле Лаврентию Берии о ходе освоения ракетных двигателей на заводе – прим. авт.), рассказал о трудностях освоения новых материалов, испытательных стендах, которые отставали со строительством,оходе освоения деталей,сборки, изготовления оснастки, необходимых мерах и сроках. Все это я отлично знал и докладывал по памяти, без всяких бумажек. "Когда будет работающий двигатель и пойдет серия?" – спросил Берия. Я ответил, что по утвержденному плану подготовки производства двигатель будет через восемь месяцев. Это вызвало гнев Берии. Он стал кричать и материться, а потом заявил: "Чтобы двигатель был через два месяца".

Я ответил по молодости (тогда мне было 34 года), что это невозможно.

– Что необходимо, чтобы двигатель был через два месяца? – спросил Берия.

– Время.

– Мы вас уберем. Поняли? – сказал Берия.

Я оказался в тяжелом положении. Совещание закончилось, все стали выходить, и я вышел из кабинета в приемную. Секретарь Берии попросил, чтобы я остался. Я сел. Все проходили мимо меня, в том числе и Устинов. Последним вышел заместитель министра Иван Герасимович Зубович, который непосредственно вел ракетную технику, он подошел ко мне и сказал: "Пойдем". Но секретарь запретил мне уходить, сославшись на указание Берии.

Иван Герасимович, возбужденный, вернулся в кабинет. Дверь была немного приоткрыта, и я услышал разговор. Он сказал Берии, что Афанасьева нельзя убирать, у него все нити двигательного производства, и это приведет к провалу двигателей еще на два года минимум. Берия кричал: "Я тебя и твоего Афанасьева вместе обоих посажу". Иван Герасимович держался стойко. Мне все было слышно в этой матерщине. Иван Герасимович вышел из кабинета, схватил меня за руку и потащил на выход, сказав секретарю, что он договорился с Берией. В таком состоянии я вместе с Иваном Герасимовичем выбежал через Спасские ворота из Кремля. И.Г.Зубович предупредил меня, чтобы я не заходил ни домой (находясь на заводе, я не был дома почти год), ни в министерство, а ждал у храма Василия Блаженного машину и на этой машине, никуда не заезжая, отправился в Днепропетровск на завод.

На заводе был установлен жесточайший режим. Все специалисты жили в бытовках инструментального цеха. С территории выходить не имели права. За мной были закреплены два полковника КГБ. Они работали круглосуточно, посменно, и записывали каждое мое устное или письменное указание. Ночью спали по три – четыре часа…

Спустя годы я часто проходил в Кремле мимо дверей кабинета Берии, и в памяти всплывали подробности пережитого. Только позже понял, что я и сам был на волоске… Вот так создавалась ракетная техника".

(Паппо- Корыстин В., Платонов В., Пащенко В. Днепровский ракетно-космический центр. Днепропетровск. ПО ЮМЗ-КБЮ. 1994. С. 10-11).

В июне 1952 года на Государственном союзном заводе № 586 собраны и сданы заказчику первые ракеты Р-1 из узлов и деталей, изготовленных в НИИ- 88. Первый пуск двигателя 8Д51 проведен на испытательном стенде завода в Днепропетровске 15 августа 1952 года. Серийное производство ракет и двигателей из узлов собственного изготовления начато 28 ноября 1952 года.

Из книги "Днепровский ракетно- космический центр":

"Первые серийные ракеты, собранные на заводе, были отправлены на полигон Капустин Яр в июне. Первый успешный пуск изготовленной на заводе ракеты Р-1 произведен в ноябре 1952 года". (Паппо-Корыстин В., Платонов В., Пащенко В. Днепровский ракетно-космический центр. – Днепропетровск. ПО ЮМЗ-КБЮ, 1994. С. 13).

В состав ракетного комплекса Р-1 входили двадцать транспортных единиц, агрегатов и систем наземного оборудования. Перед пуском ракеты в бак с перекисью водорода подавался катализатор. В результате реакции образовывался парогаз, под давлением поступавший в турбонасос двигателя. Раскручиваясь, турбонасос подавал в камеру сгорания компоненты топлива – этиловый спирт и жидкий кислород. Воспламенение образовавшейся топливной смеси осуществлялось с помощью пиротехнического устройства.

Таким образом, для работы первой ракеты требовались четыре жидких компонента – этиловый спирт (горючее), жидкий кислород (окислитель), перманганат натрия (катализатор) и перекись водорода (пусковое горючее). Ракета не могла храниться в заправленном состоянии и необходимо было размещать емкости для жидких пожароопасных веществ неподалеку от боевых стартовых позиций.

Комплекс Р-1 имел техническую и стартовую позиции. На технической позиции ракета могла храниться в палатке или легком защитном сооружении. Общее время подготовки ракеты к старту – 6 часов. Из них 2 часа занимала подготовка на технической позиции и 4 часа – на стартовой позиции. Радиус разрушения городских зданий при попадании ракеты не превышал 25 метров. Круговое вероятное отклонение Р-1 от цели при полете на максимальную дальность составляло 1 500 метров.

В своей книге "Ракеты и люди" Борис Черток описал такой случай:

"Вспоминается высказывание одного из боевых генералов, который был приглашен на полигон для знакомства с ракетной техникой. После скромного банкета, организованного в спецпоезде по случаю окончания испытаний первой серии (имеются ввиду пуски Р- 1 на полигоне Капустин Яр – прим авт.), слегка подвыпив традиционного у нас "голубого Дуная", т.е. подкрашенного марганцовкой ракетного топлива, он доверительно, чтобы не услышали сидевшие невдалеке маршалы, обращаясь ко мне, Пилюгину и Кузнецову, сказал: "Что вы делаете? Заливаете в ракету более четырех тонн спирта. Да если дать моей дивизии этот спирт, она любой город возьмет схода. А ракета ваша в этот город даже не попадет! Кому же это нужно?"(Борис Черток. Ракеты и люди. – М.: Машиностроение, 1995. С. 321).

В декабре 1950 года на полигоне Капустин Яр сформировано второе соединение, на вооружение которого поступили ракеты Р-1. Это была 23-я БОН РВГК. В январе 1951 года 23-я бригада передислоцирована в район города Камышин Волгоградской области. Бригады особого назначения, вооруженные ракетными комплексами Р-1, были также размещены неподалеку от городов Бело- коровичи на Украине, Шяуляй в Литве, Джамбул в Казахстане и Орджоникидзе в Северной Осетии, в районе села Раздольное Приморского края. Комплексы Р-1 были также на вооружении 77-й и 90-й инженерных бригад РВГК, дислоцированных в Львовской, Хмельницкой и Житомирской областях на Украине. В августе 1958 года 77-я и 90-я бригады переданы в состав Сухопутных войск.

Бригада Р-1 состояла из трех огневых дивизионов. В каждом дивизионе имелись две стартовые батареи с пусковыми установками ракет. Таким образом, на вооружении бригады было шесть ПУР-1.

В 1949-1950 годах под руководством Сергея Королева разрабатывался морской вариант ракеты Р-1 для вооружения подводных лодок. В силу технических сложностей проект не был реализован.

На базе боевой Р-1 были созданы геофизические ракеты. Первый пуск геофизической Р-1 А (В-1А) осуществлен 25 мая 1949 года. Позже разработаны и эксплуатировались ракеты Р-1 Б, Р-1 В, Р- 1Д, Р-1Е.

Ракета "Н"

Ракета Р-1 и ее компоновочная схема