29

Когда мы с ребятами ехали на духовные занятия, я заметила, что их речь начала изменяться. В ней появилось больше хороших слов, положительных моментов, умных мыслей. Они даже решили коллективными усилиями избавиться от слов-паразитов, которые раньше часто употребляли в своих выражениях. Для этого придумали, что если кто «проговорится», тот покупает всем по чебуреку или пирожку. Я и сама, так пару раз «проштрафившись», уже начала внимательнее следить за своей речью и прежде всего за своими мыслями.

К нашей заветной поляне была протоптана небольшая, но довольно-таки утрамбованная снежная тропинка. На самой поляне уже стояли Володя, Стас, Женя, Сэнсэй и Николай Андреевич. Присоединившись к «могучей кучке», мы услышали продолжение разговора, прерванного нашим приходом.

— … но используя в своей практике гипноз, мы выяснили, что он отключает сознание и идет напрямую работа с подсознанием, — увлеченно рассказывал психотерапевт. — И сделали выводы, что конкретных знаний в подсознании нет. Оно воспринимает всё как есть: если мы внушаем человеку, что он певец, а он никогда в жизни не пел, он будет петь; если даем ему лук и говорим, что это сладкое яблоко, он ест с удовольствием, даже не морщась, и так далее. Мы даже повторили серию экспериментов наших столичных коллег по исследованиям торможения в клетках коры головного мозга реакции кровеносных сосудов человека в состоянии гипноза на раздражители. К руке сомнамбулы прикладывали колбу с горячей водой (+65 °C), звонили сильно звонком. Но никакой реакции сосудов руки на это раздражение не последовало. Уровень плетизмограммы не менялся. А испытуемый, загипнотизированный на невосприимчивость к этим раздражителям, отвечал, что ничего не чувствует, о чём свидетельствовала и его мимика. Или же мы внушали ему такие соматические явления, которые невозможно вызвать произвольно. К примеру, что кусочек обыкновенной бумажки — это горчичник. Тогда на его поверхности кожи, куда прикладывали бумажку, выступали соответствующие покраснения… То есть человек в состоянии гипноза выполнял в буквальном смысле все наши команды, начиная от психологического образа и заканчивая реакциями тела.

— Совершенно верно, — ответил Сэнсэй, — потому что гипноз — это и есть проявление животного начала в человеке в полном своем объёме, это «освобождение» от разума и отключение от души. Гипноз — это всего лишь функция подсознания. В гипнозе человек становится тем, кто он есть на самом деле, если его полностью захлёстывает животное начало, — зомби, то есть, попросту говоря, послушный кусок мяса или, как верно заметил Омар Хайям, «мешок костей, жил и кровавой слизи».

— А кто такие «зомби»? — спросила Татьяна.

— «Зомби» — так называли в африканских племенах людей, психика которых с помощью наркотических веществ и специальных психических воздействий определенным образом программировалась; они беспрекословно выполняли любое поручение вождя и могли убить не только себя, но и свою мать, своих детей… Короче говоря, «зомби» — это тело человека, из которого «вынули» или «отключили» душу и лишили его разума, — ответил Сэнсэй и, уже обращаясь к Николаю Андреевичу, продолжал: — Гипноз — это «взлом» личности, это агрессия, это рабство. И никаких знаний вы, естественно, там не обнаружите, кроме тупого, животного подчинения.

— Я с вами не совсем согласен насчёт тупого животного подчинения, — возразил Николай Андреевич. — Ведь, насколько мне известно, «я» у гипнотизируемого всё время сохраняет контроль реальности и может в любой момент быть восстановлено. Гипнотизер может повлиять только на то, с чем бессознательно соглашается пациент. Как пишут в медицинских исследованиях, механизм сопротивления и защиты полностью не выключен.

— Если бы это всё было так, как вы говорите, на самом деле, то гипноз не использовали бы так активно в разведке всех передовых стран мира. А вы сами знаете, что все новейшие открытия, технологии и самые лучшие способы выуживания информации и методы контроля над психикой человека используются, в первую очередь, в военных интересах государства и только малая, незначительная её часть — в мирных целях.

— Ну, хорошо. Но гипноз же можно использовать и в медицинских целях, излечить какую-либо болезнь. Ведь этот факт вы не будете отрицать?

— Буду. Что такое болезнь? Это, прежде всего, сигнал организма о возможности серьёзных нарушений в функциях или тканях. Постгипнотическое внушение, оставленное гипнотизёром, которое впоследствии разум человека выполняет якобы в качестве своей собственной идеи, всего лишь убирает этот сигнал боли, но не устраняет причину самой болезни. И человек действительно некоторое время не будет ощущать боли, обманываясь призрачными надеждами. А фактически он сделает себе ещё хуже, ибо болезнь всё равно будет прогрессировать и в конечном счёте она проявится в ещё худшем, запущенном состоянии. «Вылечиться» гипнозом — это не значит быть здоровым. Так как таким «лечением» даже лёгкая форма одной болезни может породить другую болезнь, более серьёзную.

— А как же те привычки, которые складываются у пациентов, когда наступает лечебный эффект. Ведь это неоднократно доказывалось, что плохие привычки устраняются, а хорошие, наоборот, формируются, вводятся и разум сам начинает работать по-другому. Почему? Чем вы это объясните?

— Всё очень просто. Разум под гипнозом, как правило, находится в состоянии «доверчивого слушателя». То есть, он смотрит как бы со стороны, абсолютно без всякого анализа. Если ему приказать в состоянии гипноза не слушать или забыть, или поменять привычки, он это всё с точность выполнит. И впоследствии он будет воспринимать этот приказ как свою собственную идею… Наш разум несовершенен, очень несовершенен. Душа — совершенна и её возможности не ограничены. Но душа отключается, когда человека вводят в состоянии гипноза, поскольку идёт явное пробуждение животного начала в человеке. Душа, естественно, проигрывает и не может уже влиять на разум. Поэтому гипноз в общем — это страшно для людей.

— А если человеку внушают хорошее?

— Не имеет значения.

— Но восприимчивость к гипнозу свойственна всем людям, просто в разной степени и в разных формах.

— Естественно, так же, как и всем людям свойственно в разной степени присутствие в них духовного и животного начала.

— Но гипноз имеет общие черты с другими измененными состояниями сознания, такими как сон или та же медитация. Гипноз ведь также достигается уменьшением притоков сигналов к мозгу, субъект тоже перед этим сосредоточивается на каком-то одном сенсорном стимуле…

— Да, но вы перечислили характеристики, которые свойственны началу любого метода изменения состояния сознания. Главное отличие гипноза в протекании самого этого состояния, которое отражается и на физическом уровне. Я бы назвал гипноз состоянием «дублирования приказа». Вы посмотрите, как на физиологическом уровне он проявляется. Если сравнить со сном и медитацией, то содержание кислорода и двуокиси углерода не изменяется, как это бывает в тех состояниях. В отличие от других измененных состояний сознания гипноз не сопровождается физическими отклонениями от состояния бодрствования: волны электроэнцефалограммы («мозговые волны») чаще всего остаются такими же, как и у бодрствующего человека и так далее. То есть это лишь те факты, которые ваша наука реально может зафиксировать на данном этапе.

А медитация — это совершенно другое изменённое состояние сознания. Даже сам термин «meditation» означает в переводе с латинского «размышление». Медитация представляет собой состояние, в котором достигается высшая степень концентрации внимания на определенном объекте или же, наоборот, — полное рассредоточение внимания. В этом состоянии наступает остановка процессов восприятия и мышления, происходит особого рода чувственная изоляция человека от внешнего мира и полное сосредоточение на внутреннем, духовном мире, духовной сущности. Естественно, что на физиологическом уровне такая психическая иммобилизация, связанная с временным выключением основных интегративных механизмов мозга, способствует восстановлению нервно-психических функций человека, оставляя после себя ощущение свежести, внутреннего обновления и радости жизни… Гипноз же оставляет после себя подавленность личности на подсознательном уровне, формируя тем самым рабскую психологию в сознании человека.

И ещё один любопытный момент по поводу медитаций. Нормально функционирующие во время бодрствования органы чувств создают в ЦНС высокий уровень собственных внутренних «шумов», что затрудняет течение процессов ассоциации и интеграции. При медитации уровень «собственных шумов» мозга становится предельно низким, а следовательно появляется возможность наиболее полного использования ассоциативных и интегративных процессов для решения определенных задач, которые формирует для себя медитирующий… Так что гипноз и медитация — это совершенно разные состояния сознания. Медитация — это один из способов пробуждения духовного начала. А гипноз, я подчёркиваю, это всего лишь функция животного начала.

— Но хотя бы в психотерапевтических целях можно же внушать в гипнозе человеку уверенность в своих силах, своих возможностях, — никак не мог успокоиться Николай Андреевич.

— Гипноз — малоподходящая вещь для того, чтобы внушать уверенность в своих силах, ведь одновременно он усиливает внушаемость, податливость к воле другого человека. А это в свою очередь противоестественно сущности самого человека, его истинному предназначению в проживаемой жизни. Ведь внутренне, на подсознательном уровне, он стремится к настоящей Свободе, Свободе своей Души. Из-за чего в нём, в принципе, и присутствует в жизни постоянная тяга к независимости, к самоутверждению и любой форме внешней свободы.

И если вы действительно хотите помочь человеку измениться, поверить в свои силы и возможности, убедите его своим словом, своими мыслями, своей аргументацией. Так как сила слова возрождает силу мысли, а сила мысли порождает действие… Но ни в коем случае не гипнозом, не открытым приказом в подсознание человека. Ибо вы не ведаете то, что творите, так как вам далеко ещё неизвестна подлинная природа гипноза и тех негативных сил, которые она пробуждает в человеке…

Николай Андреевич стоял в задумчивости. К этому времени на поляну подошли последние ребята. Поздоровавшись с ними, Сэнсэй произнес:

— Ну вот, все собрались, пожалуй, начнём… Сегодня мы будем делать ту же медитацию, что и на прошлых занятиях — на очищение мысли от негативного. Для тех, кто отсутствовал, я повторюсь. Итак, станьте поудобнее, ноги на ширине плеч. Руки должны прикасаться друг к другу кончиками растопыренных пальцев на уровне живота. Кончик к кончику, то есть большой к большому, указательный к указательному и так далее. Вот так.

Сэнсэй показал мне это соединение.

— Необходимо расслабиться, убрав все мысли, и сосредоточиться лишь на нормальном дыхании. Затем, когда будет достигнуто состояние полного расслабления всех конечностей и ощущения внутреннего покоя, человек начинает представлять себя кувшином. То есть, верхняя часть его головы как бы срезана, как у кувшина… Местом источника воды является душа. Эта вода заполняет всё тело и, в конце концов переполняя его, выливается через край кувшина, стекая по телу, и уходит в землю. В процессе того, как вода заполняет тело и вытекает в землю, вместе с ней вытекают и все плохие мысли, все проблемы, в общем вся та грязь и беспокойство, которые присутствуют в разуме человека. Человек как бы внутренне очищается от всего этого. И когда он так очищается, то начинает чувствовать чёткое разделение души и мысли. Причём души, находящейся внутри него, и души, находящейся над кувшином, которая наблюдает за процессом. В конечном итоге, при ежедневных занятиях над этой медитацией, человек очищает свои мысли от негативного и в дальнейшем учится их контролировать, постоянно держать свой разум в «чистом» состоянии… Вопросы есть?

— А почему руки нужно соприкасаться именно таким образом? — спросила я.

— Потому что во время этой медитации идёт циркуляция определенных энергий внутри организма, о которых я вам расскажу как-нибудь потом. А кончики пальцев замыкают этот круг. Кроме того, идёт раздражение нервных кожных рецепторов, расположенных на кончиках пальцев, что благоприятно, успокаивающе воздействует на мозг… Ещё вопросы есть?

Все молчали.

— Тогда приступим.

Под руководством Сэнсэя мы начали выполнять эту медитацию. Я попыталась представить себя кувшином. Но моё воображение формировало этот образ как-то половинчато, поскольку разум никак не мог согласиться с этим определением. Тогда я не стала себе ничего доказывать, а просто подумала, что «я есть кувшин», и сосредоточилась на «внутреннем источнике воды». И тут возникло любопытное ощущение, как будто моё сознание ушло внутрь меня, в душу и сконцентрировалось в виде точки в районе солнечного сплетения. И эта точка начала постепенно расширяться вместе с вращающейся в ней по спирали кристально чистой водой. Наконец воды стало так много, что она забила ключом, наполняя своей приятной растекающейся влагой всё тело. Заполнив таким образом «сосуд», это приятное ощущение «полилось через край». Волна каких-то трепетных мурашек начала бегать по моему телу сверху вниз, уходя как бы в землю. Я представила, что моё тело очищается от всех плохих мыслей. И в какой-то момент мне стало так внутренне хорошо, так уютно и так радостно, что я не выдержала и слегка отклонилась от медитации, поблагодарив внутренне от души Бога за всё то, что Он мне дал в жизни и за всю его огромную Любовь к чадам своим. В следующий момент неожиданно обнаружила, что моё сознание, то есть «я» — настоящее, находилось словно над телом. А само тело вовсе не было похоже на тело. Из его «кувшинной» головы исходили тысячи тонких разноцветных нитей, которые в своем постоянном движении уходили в землю. А в глубине самого кувшина светилось что-то яркое, преображая эти нити в более насыщенные цвета. Красота, конечно, была прямо-таки завораживающая. Но тут я услышала мелодичный голос Сэнсэя, доносившийся до меня откуда-то издалека:

— А теперь сделайте два глубоких, резких вдоха — выдоха. Резко сожмите и разожмите кулаки. Откройте глаза.

Я быстро пришла в себя. Но состояние этой внутренней эйфории осталось где-то в глубине моего «я». Как потом выяснялось, каждый из ребят переживал это состояние по-разному. У старших ребят было лучше, чем у меня, а у моих друзей всё происходило на уровне «голого представления». Но Сэнсэй сказал им, что вначале всегда так бывает со многими людьми. Но путём упорных ежедневных тренировок дома, а также желания улучшить свои нравственные качества, можно через некоторое время добиться определенных ощущений, а после и научиться постоянно контролировать свои мысли. Главное — верить в себя, в свои силы и не лениться.

Когда же мы уходили с поляны, я выбрала момент и тихо спросила у Учителя:

— Скажите, мне ребята рассказывали, что когда я отсутствовала, вы давали им новые медитации. Я, наверное, много пропустила. Как же мне быть сейчас?

На что Сэнсэй, глянув на меня каким-то добрым взглядом, ответил:

— Поверь мне, кто творит с благими мыслями благое деяние, нет нужды печалиться об упущенном, ибо он приобретает гораздо большую силу для познания души своей, нежели пребывая в бездействии.

Тогда, конечно, я мало что поняла, какие благие деяния Сэнсэй имел в виду, поскольку все, что ни делала, считала просто обыкновенными каждодневными заботами. И, тем не менее, эти слова настолько запали в душу, что в тот же вечер в моём дневнике появилась соответствующая запись.

Дни пролетели в мгновение ока. Эта новая медитация мне настолько понравилась, что я с удовольствием выполняла её перед сном, впрочем, как и все предыдущие по очереди. Как-то я спросила у Сэнсэя, не вредно ли делать их подряд за один вечер. На что он ответил, что наоборот, даже очень полезно, поскольку человек больше работает над собой именно в духовном плане, а «Цветок лотоса» пробуждает ещё и душу. «Лучше выполнять их вечером перед сном и утром, когда проснулся. Это самые простые медитации для работы над концентрацией внимания, выработке внутреннего зрения и контроля над мыслями. Они абсолютно безвредные, поэтому научиться им может любой человек, даже никогда не сталкивавшийся с духовными практиками. И в то же время эти медитации, наравне с простотой и доступностью, наиболее результативны».