Песнь о Родине

Русская Барма

Однажды довелось мне проехать по одной из далеких восточных областей России, ехал я в одно удивительное место, но не о нем сейчас речь. В этом далеком, забытом краю есть два населенных пункта, которые носят одно и то же название – Барма. Первый населенный пункт называется Русская Барма, от него через три километра по проселку лежит место, которое называется Татарская Барма.

Мы с товарищем, жителем крупного города, в области которого находятся эти два населенных пункта, ехали на его автомобиле, нам надо было найти еще один третий населенный пункт, от которого двинуться дальше.

Первой на пути у нас оказалась Русская Барма.

Странно, от крупного областного центра всего лишь каких-то полтора километра, но с каким ужасом довелось увидеться там: обрушившиеся заборы, покосившиеся дома, разбитые окна, в которые вместо стекол вставлена фанера. В одном месте валяется абориген; если бы он периодически не выкрикивал непонятные междометия «ЫЫЫЫ!!!!», можно было предположить, что он мертв.

Вокруг снуют аборигены – кто смотрел фильм «У холмов есть глаза», тот сразу получит представление о том, что за народ находился вокруг. При взгляде на этих людей охватывает ужас: одутловатые отечные лица неопределенного возраста, пола и сексуальной принадлежности снуют или лежат, или выглядывают на проезжающий мимо автомобиль.

Ну да, я согласен, для такого Богом забытого места черный, наглухо тонированный «Хаммер», наверное, действительно диковинка, потому что во всей Русской Барме можно было найти всего лишь два мотоцикла с коляской и один старый, переставший ездить «Москвич412».

Ужас, запустение, мрак, кошмар. Аборигены переговариваются невнятными голосами на каком-то совершенно непонятном наречии, в основном изъясняются междометиями: «УУУ», а в ответ: «ЫЫЫЫ». Дикость, кошмар, мрак. Дорога – неимоверная колея, правда, легко преодолеваемая огромными колесами «Хаммера». По этой колее явно когда-то давно проехал КамАЗ и больше ничего там не ездит и почти ничего не ходит.

Как живут аборигены? Что они делают? Непонятно. Опустившиеся, в каких – то лохмотьях, с отечными лицами – явно употребляют вместо алкогольной продукции какие-то технические жидкости. Остановился возле одного из аборигенов. «Уважаемый, – спросил я его, – как проехать…» «УУ!!!» – прозвучало в ответ, и абориген, развернувшись, убежал прочь.

Да, круто. Название, пожалуй, где-то соответствует территории – «Русская Барма».

Ну вот, закончился этот дикий населенный пункт, и обычная проселочная дорога с колеей ведет нас дальше. Мы въезжаем в другой населенный пункт, который называется Татарская Барма.

Нас встречают на въезде два столба, между которыми висит доска, а на ней раскрашенными красивыми буквами, вырезанными из дерева, наклеено «Добро пожаловать!»

Бедно живут в Татарской Барме: автомобили ВАЗ2106, редко «Нива», одна иномарка – где-то года 80го «Nissan Patrol», но, что интересно, возле каждого дома – теплицы, возле них снуют мужчины с чистыми открытыми лицами, красивые женщины в цветастых платьях и платках, закрывающих волосы и шею, очень много детишек.

Дети бегают и кричат на смеси русского и татарского. Мужчины все заняты: кто-то ковыряется в моторе машины, кто-то строгает во дворе, кто-то занимается теплицей. На улице ни одного курящего, никого с сигаретой не видно, хотя людей много, очень много, ни одной пьяной рожи. Новенькая мечеть, сделанная из бревен.

Останавливаюсь, опускаю стекло. «Здравствуйте, уважаемый!» – обращаюсь к одному из аборигенов. «Здравствуйте», – поднимает голову абориген, оторвавшись от мотора своего автомобиля, старого ВАЗ2105. «Не подскажете ли дорогу?» – и называю населенный пункт, который нам нужен. «Подскажу», – кивает абориген. И немногословно, четкими фразами начинает объяснять. Потом останавливается и говорит: «Да нет, тут сложно, не найдете дорогу». И громко кричит: «Рахим, Рахим!» Откудато издали раздается окрик. «Иди сюда», – кричит он. Потом тут же говорит по-татарски: «Бякатель». Подбегает двенадцатилетний подросток с велосипедом, быстро произносит что-то на северном татарском диалекте. «Уважаемый, – обращается мужчина к нам, – мой племянник доведет вас до прямой дороги и покажет вам».

Мальчишка садится на велосипед и едет, гордый, впереди автомобиля. Едем, осматриваемся по сторонам. «Останови на секунду!» – говорю я своему товарищу. Он останавливается, опять опускаю стекло, поворачиваюсь и обращаюсь к мимо идущему мужчине. Мужчина несет на плече довольно тяжелое бревно, но идет при этом абсолютно ровно.

«Уважаемый, – спрашиваю его, – как жизнь здесь, в Барме?»

«Да нормальная жизнь, – пожимает он плечами, – не лучше, не хуже, чем в других местах».

«А скажите, уважаемый, – спрашиваю его я, – вы татарин?»

«Нет, – качает головой, – русский».

«А почему населенный пункт называется Татарская Барма?»

«Да с незапамятных времен», – говорит человек.

Подросток терпеливо ждет, когда мы закончим беседу, чтобы вести нас дальше, как ему сказал его дядя. После этого киваю, говорю: «Спасибо, уважаемый, да пребудет с тобой милость Создателя». Человек кивает мне в ответ, подымает бревно и идет дальше.

Подросток доводит нас до шоссе, улыбается, показывает рукой и говорит: «Дальше вот так, потом еще будет поворот налево, потом направо через мостик и дальше все время прямо». «Спасибо», – говорю я ему. Подросток ничего не отвечает, улыбается и крутит педали обратно – в Татарскую Барму.

Сравниваю: одно и то же название, расстояние, разделяющее населенные пункты, – километров пять проселочной дороги, но такое впечатление, что в этих местах живут разные биологические виды, даже сомневаюсь, что они могут скрещиваться, скорее всего, вряд ли.

Почему так? Почему в Татарской Барме нет ни одного пьяного на улице? Почему много детишек? Почему и мужчины и женщины все чем-то заняты? Почему в Русской Барме живут удивительного вида мутанты, с отечными одутловатыми лицами, без возраста, пола и сексуальной ориентации?

Почему здесь живут в достойной и, в общем то, красивой бедности, а там – в дикой, ужасающей, омерзительной нищете? Говорят: «Бедность не порок». Согласен полностью, что бедность – не порок, но унизительная, отвратительная нищета – порок, однозначно порок.

Но больше всего удивляет, что кому-то в Татарской Барме было не лень сидеть и вырезать из дерева буквы, а потом раскрашивать их разными цветами, чтобы было красиво, и набивать на доску, выкрашенную в красивый зеленый цвет, желтые, красные, синие буквы. На русском и на татарском языках: «Добро пожаловать», «Рахим келес». Почему так? В чем причина?

Видимо, одним этническим различием объяснить нельзя: в той же Татарской Барме шел человек с бревном на плече – русский, но шел он абсолютно трезвый, без сигареты в зубах и без привычного по всей России мата. С чем это связано? Почему так? Можно дать на это много ответов, но ни один ответ не отразит истинной картины. Кроме, пожалуй, одного – самого главного ответа. Подумайте, может, вы дадите его.