ГЛАВА 7

Марс и Венера вместе и навсегда

Любовь может длиться всю жизнь, но только если вы сможете раз за разом забывать о своих представлениях о том, каким должен быть ваш партнер, как он должен себя вести, и научитесь лучше понимать и принимать его. Когда вы примете как факт то, что мы выходцы с разных планет, это поможет вам общаться, не пытаясь исправлять друг друга. Это новое понимание помогает осознать, почему наш партнер думает и чувствует иначе, чем мы.

Однако во взаимоотношениях происходит и такое, что принять нельзя. Некоторые вещи все же необходимо изменить, чтобы любовь не увядала. Прощать — не значит принимать плохое обращение и мириться с ним. Даже в любви мы должны установить границы.

Некоторые поступки — насилие, пагубные привычки, ложь, неверность — явно неприемлемы. Мы должны сказать: «Я не могу этого принять, и мне необходимо, чтобы ты признал свои ошибки и пообещал никогда этого впредь не делать. Но прежде чем я смогу снова доверять твоему слову, тебе самому или же нам вместе следует обратиться за помощью к специалисту». Если ваш партнер или партнерша не хотят признавать своих ошибок или обратиться за профессиональной помощью, то в большинстве случаев вы должны позволить любимому человеку самому нести ответственность за исправление ошибок и временно с ним расстаться.

Сказать «нет» невыносимому поведению — значит дать почувствовать, что вы на самом деле имеете в виду именно это. Позволять человеку постоянно обижать вас вовсе не значит любить его. Иногда самой большой проблемой в отношениях становится возведение этой границы, но с любовью и прощением.

Ошибки совершают все. Прощать их — значит любить. Прощение укрепляет нашу любовь. Без умения прощать мы не можем совершенствоваться в любви. В каком-то смысле это тренирует нашу любовь и делает ее сильнее. Нам может быть куда больнее оттого, что мы не простили, чем от первоначальной ошибки, допущенной виновником. Когда мы не прощаем, то цепляемся за нашу боль и не даем партнеру возможности измениться.

Нам может быть куда больнее оттого, что мы не простили, чем от первоначальной ошибки, допущенной виновником.

Простить — значит позволить боли уйти. И это также означает оставить попытки изменить партнера. Иногда мы пассивно терпим плохое обращение в надежде, что раз мы просто любим человека, то он изменится. Это покорное непротивление отнюдь не синоним прощения и, как правило, не помогает. Все становится еще хуже. «Жертва» обязана, во-первых, защитить себя от повторной боли и, во-вторых, желать партнеру добра. Мы должны постараться увидеть в нем способность в конце концов измениться без нашей непосредственной помощи.

На моих семинарах я обращаю внимание на все совершаемые мелкие ошибки, потому что партнеры на самом деле не понимают друг друга. Эти незначительные ошибки легко простить, так как, во-первых, они не слишком серьезны, а во-вторых, явно совершены из-за неосведомленности. Узнав, что они с разных планет, партнеры вместе смеются над своими ошибками.

Хотя на семинарах я напрямую не обращаюсь к большинству крупных ошибок, пары пишут мне и делятся тем, как такая внешняя обстановка «чудесным образом» помогает им простить партнера и себя самих за серьезные промахи. Научившись прощать мелочи, они оказались способны простить и более крупные вещи.

Научившись прощать мелкие ошибки, они оказались способны простить и крупные.

Когда мы сосредоточиваемся на прощении наиболее легкого, то постепенно приобретаем способность прощать и серьезные ошибки. Если вам надо перенести какой-то очень тяжелый предмет, а вы не в состоянии этого сделать, самым лучшим решением будет начать с самых маленьких и легких вещей, пока не окрепнете, а потом вернуться к первоначальному предмету. Также и во взаимоотношениях — начинайте с простых вопросов, и тогда крупные проблемы перестанут казаться такими уж серьезными или сложными.

Такое же значение для обретения способности прощать имеет и готовность извиняться. Прощать и принимать на себя ответственность за исправление поведения — это две стороны любви. И там и здесь требуется время. Как только в отношениях происходит кризис, всегда работают две противоположности. Тому, кто совершил ошибку, необходимо поразмыслить об этом, а второму партнеру — подумать о прощении. Раны заживают быстрее, если обе стороны принимают участие в процессе лечения.

Тяжело простить, если партнер не попросил прощения и не старается исправить ошибку. И с другой стороны, трудно извиниться и исправиться, если партнер не прощает. Нереально полагать, что ваш партнер никогда не совершит ошибок, и также нет оснований думать, будто все легко простить. Это не так. Иногда для того, чтобы простить, требуются месяцы, даже годы.

Любить — значит осознанно стараться служить близкому человеку в соответствии с его потребностями и с готовностью принимать поддержку, когда вам это нужно. Простить — это признать, что вы все еще готовы принять в том или ином виде поддержку партнера, если таким образом удовлетворяются ваши потребности. Когда мы открыты для помощи партнера, а таковой не получаем, то начинаем закрываться. Мы можем желать, партнеру добра, но теперь потребуется больше времени, чтобы снова быть в состоянии принять его поддержку.

Простить — значит признать, что вы все еще готовы принять помощь и сохранили добрую волю.

Попросить прощения — значит сказать, что вы понимаете реакцию вашего партнера, счи таетесь с ней и признаете, что совершили ошибку, которую вы намереваетесь исправить. Извиняясь, вы принимаете на себя ответственность за ошибку и обязательство как-то ее исправить.

Извинение означает признание вашей безусловной ответственности за совершенную ошибку и обязательство каким-то образом ее исправить.

Исправляя ваше поведение, вы оттачиваете свою способность дарить и принимать любовь. Прощая ошибку, вы также создаете условия для того, чтобы открыться и снова давать и получать любовь. Таким образом, прощение и ответственность идут рука об руку.

Обычно ясно, кто виновник нездоровых взаимоотношений, особенно если совершена серьезная ошибка. Как правило, всегда кто-то прав, кто-то виноват. Когда такое происходит, то единственный ответ — развод. В подобных случаях ошибка жертвы в том, что она выбрала этого человека в спутники жизни. И все-таки один из партнеров несет ответственность за то, чтобы найти в себе способность простить.

Когда жертва старается обрести готовность простить, партнер пробует найти решение своих проблем и помощь в их решении. Только после того как пройдет время и раны затянутся, пара начинает задумываться: стоит ли возобновлять отношения? Стоит ли вам попытаться еще раз?

Никто за вас не ответит на этот вопрос. Вы должны прислушаться к своему любящему сердцу. Иногда ответ таков: «Я люблю этого человека и прощаю его, он изменился, но я не хочу состоять с ним в браке». В других случаях возникает иной ответ: «Да, я люблю и прощаю, и хочу остаться в браке с этим человеком».

Когда мы становимся более зрелыми и ответственными в нашей жизни, черта между жертвой и преступником не так отчетлива. Но и при более здоровых взаимоотношениях партнеры все равно могут совершать серьезные ошибки.

Например, если у женщины роман, то мужчина может задуматься над тем, какую роль в этом сыграло его собственное поведение. Хотя очевидно, что она совершила серьезную ошибку (заведя роман или солгав), его пренебрежение партнершей сыграло свою роль.

Вооружившись новым пониманием того, насколько женщины и мужчины непохожи, партнер может заметить, как массой мелочей он способствовал неверности. Трудно ответить однозначно, кто виноват. Когда такое случается, то выздоровление наступает намного быстрее, и пары обычно воссоединяются.

При более здоровых взаимоотношениях на вопрос «кто виноват?» трудно ответить однозначно.

Когда жертва — мужчина, то прежде всего ему нужно уединиться и проанализировать свои чувства. Но потом стоит сосредоточиться на своей роли в произошедшем. И чем выше его объективность и чувство ответственности, тем скорее он способен простить.

Но так происходит, когда мужчины начинают понимать, что они выходцы с Марса, а женщины — с Венеры. Мужчина может чувствовать боль, но если он слышит один за другим примеры ошибок, которые совершают все мужчины, у него поднимается настроение, и он понимает, каким образом способствовал возникновению проблемы. Эта увеличивающаяся объективность помогает ему простить партнершу. Чем яснее осознает мужчина свою роль в случившемся, тем легче ему все простить.

Когда в роли жертвы выступает женщина, это совсем другое дело. Если ей прежде удалось поделиться своими чувствами по поводу происшедшего, тогда она может приобрести больше объективности и яснее понять свою роль в проблеме. Для нее самый эффективный способ найти в себе силы простить — возможность сначала поделиться своими эмоциями, а потом принять извинения. В этом случае она лучше поймет, какова ее роль в происшедшем. Обычно когда женщина понимает, что ее вина гораздо больше, чем просто выбор не того человека, она откроется партнеру, и пара сможет снова быть вместе и пережить еще более сильную любовь, чем раньше.

Очень важно не заставлять женщину сначала обдумать собственную роль в происшедшем. Это произведет эффект минимизации или недооценки ее чувств по поводу того, что ею пренебрегли. Жизненно необходимо, чтобы женщина в первую очередь проанализировала свои эмоции. После этого она сможет обрести объективность, а вместе с нею тепло, любовь и прощение.

Жизненно необходимо, чтобы женщина сначала смогла проанализировать свои чувства.

После этого ей удастся обрести объективность, а вместе с нею тепло, любовь и прощение.

Когда женщины понимают, что мужчины — выходцы с Марса, а женщины — с Венеры, их готовность простить возрастает, поскольку они прежде всего убедились в законности своих чувств. Тогда они способны понять, что не только их мужья, но и большинство мужчин совершают определенные ошибки. После этого женщины начинают открываться и понимать, какие ошибки обычно совершают они сами. Благодаря большей объективности женщина может увидеть свою роль в происшедшем, и ей становится легче простить.

Если говорить вообще, то мужчины и женщины излечиваются от полученных ран по-разному. Обычно женщинам нужно побольше поговорить о своих чувствах, тогда как мужчинам необходимо сначала побыть некоторое время в одиночестве. В наибольшей степени мужчине помогает раскрыться ощущение, что он не является жертвой и в какой-то мере может решить проблему. Для мужчины главное испытание заключается в том, что он берет на себя ответственность за вклад в решение проблемы.

Для мужчины главным испытанием является то, что он берет на себя ответственность за свой вклад в решение проблемы.

Как только мужчина чувствует хотя бы малейшую ответственность, он ощущает в себе силы изменить ситуацию. Когда мужчине сделали больно, прежде всего у него возникает потребность в уединении. Через некоторое время, обретя большую объективность, он может осознать свою роль в проблеме или понять, как ее решить. Если мужчина это знает, его любовь может вернуться.

Иногда для того, чтобы обрести объективность, мужчине необходимо отвлечься от проблемы (взять отпуск, бесцельно побродить или, наоборот, с головой уйти в работу). В других ситуациях он может пойти к психоаналитику и излить свои чувства в разговоре. Если мужчина способен выразить и понять свои эмоции и увидеть собственную роль в проблеме, тогда к нему могут вернуться любовь и прощение.

Женщины переживают тот же процесс, но в другом порядке. Чтобы найти в своем сердце прощение, женщине прежде всего необходимо ощутить, что ее чувства услышаны, поняты и признаны законными. Обретя способность простить, она может мысленно вернуться назад и более четко увидеть свою роль в проблеме. Для женщины главное испытание — способность забыть о своих обидах и обрести готовность простить.

Для женщины главным испытанием является способность забыть о своих обидах и обрести готовность простить.

Этот процесс общения идеально происходит в присутствии опытного консультанта по вопросам семьи и брака. Мужчине следует знать, что глубина его раскаяния значения не имеет, его жена все равно будет чувствовать себя в большей безопасности в присутствии другого человека. Желание партнера обратиться за помощью или пойти к консультанту уже само по себе целительно, поскольку так он признает обоснованной ее потребность в дополнительной поддержке. В такой безопасной ситуации женщина сможет лучше выразить свои чувства, и процесс будет более эффективным.

Одно из самых болезненных и серьезных испытаний в браке — неверность. И все же я видел сотни пар, которые излечились от боли предательства и сумели возродить доверие. С помощью консультанта они обрели способность простить и измениться. То есть сделали необходимый шаг, чтобы снова начать сначала, а не вариться в своих обидах.

Время, необходимое для исцеления от боли предательства, напрямую связано с тем, как долго изменял партнер. Если у мужчины был длительный роман, то и выздоровление займет больше времени.

Время, необходимое для того, чтобы залечить боль предательства, напрямую связано с тем, как долго изменял партнер.

При хороших взаимоотношениях у пострадавшего найдется время, чтобы простить и залечить рану. Кризис, вызванный изменой, может породить сильные чувства и эмоции. Когда они выплеснуты наружу и услышаны, им на смену приходит такой подъем любви, что партнеры снова влюбляются друг в друга. Неожиданно их любовь, пережившая кризис, становится более откровенной, более реальной, значительной и глубокой. Пройдя испытание, они прикоснулись к настоящей любви и ощутили ее. Такая любовь прочна и останется навсегда.

Любовь, пережившая кризис, вызванный романом на стороне, становится более реальной, значительной и глубокой. Такая любовь прочна и останется навсегда.

Когда мы слышим такие истории выздоровления, это автоматически придает нам новые душевные силы, поскольку они напоминают нам об огромной силе любви. Они дарят надежду и помогают ценить то, что мы имеем. Когда человек делает шаг, чтобы раскрыть свое сердце, это всех нас приближает к более сильной любви. Давайте послушаем несколько из сотен историй, рассказанных мне парами, сумевшими простить измену и продолжающими сохранять свою любовь.

Лайза поведала свою историю. «Мы со Стивеном долго жили вместе — около восьми лет, но оба боялись связать себя брачными обязательствами. Почему? Думаю, нас пугала возможная неудача. Все мои братья и сестры вступали в брак, а потом дело кончалось разводом. И Стивен уже был один раз женат. Нам обоим казалось более безопасным просто жить вместе, чем переживать неудачу и давать это пугающее обязательство «навсегда».

Но когда мы начали посещать семинары Джона Грея и слушать его записи, у нас возникло чувство, что, возможно, нам удастся пережить острые моменты. И хотя все еще боялись, однако двигались в этом направлении. Потом пришли к согласию и назначили дату свадьбы. Не знаю, кто из нас был больше испуган — Стив или я.

«Нам надо кое о чем поговорить», — сказал мне однажды Стив. Он был весь в слезах, и я поняла: случилось действительно что-то очень серьезное. Мысли метались у меня в голове — я решила, видимо, кто-то умер.

«Послушай, Лайза, я сделал нечто ужасное и не знаю, что с этим делать», — признался мне Стив в своем романе.

Стив был само раскаяние и взял стопроцентную ответственность на себя. Чувствовалось, как он страдает.

Я ощущала какую-то холодность и пустоту в душе. И была совершенно убита. Оглядываясь назад, вижу, что догадывалась о происходящем, но не поверила собственной интуиции.

Мы расплакались. И оба, не сомневаюсь, думали о нашей свадьбе. По словам Стива, он почувствовал, что обязан быть честным и дать мне возможность разорвать помолвку. Должна признать, эта мысль и мне пришла в голову. Я испытывала злость, грусть и боль одновременно, однако не сомневалась в том, что хочу выйти замуж за Стива.

К тому времени мы побывали на двух семинарах Джона и на его индивидуальных консультациях. Я уверена, уверена, что именно поэтому Стив нашел в себе силы рассказать мне о романе. У него появилось более сильное чувство целостности, любви к себе и нежелание жить во лжи. Он увидел, насколько сам Джон откровенен в своей жизни, узнал о его высоких стандартах к себе и близкому человеку, и это как бы очистило его. Мне кажется, Стив не стал бы рассказывать о своем романе, если бы не пережил этого.

Но теперь после семинаров у нас обоих были средства справиться с кризисом. Может, это звучит забавно, больших трудностей мы не испытали. Я должна была задать Стиву массу вопросов: Где ты был? Когда ты с ней спал? Сколько раз? Что она была за человек? И при этом мы много и откровенно говорили, день за днем.

Я писала о моих чувствах, пользуясь методикой любовных писем, и делилась ими со Стивеном, потом получала ответ. И поверьте, этот способ оказался просто целебным. Изливая мои чувства на бумаге, я поняла, что под гневом и страхом скрывается любовь.

Нам помогло и понимание различий между мужчинами и женщинами. Мы оба научились давать другому не то, что хотелось получить самому, а что требовалось партнеру. Мы поняли, что по-разному дарим друг другу свою любовь, и думаю, это знание помогло нам осознать, почему мы так хотим быть вместе. Я уверена: без этого мы не смогли бы выздороветь.

Я смогла совершенно простить Стива, так как знала, что он уже изменился.

И еще одно помогло мне полностью простить Стива. Я знала, что он уже изменился. Перестал видеться с этой женщиной, овладел новыми знаниями, новыми приемами, у Стива появился даже новый подход к жизни. Более сознательный. Поэтому я смогла поверить ему и по-настоящему простить. Меня удивило, насколько все прошло гладко. Но теперь, возвращаясь мысленно назад, я понимаю: это было в какой-то мере связано с тем, что сказал мне Стивен: «Я действительно думал уйти от тебя, Лайза, и остаться с ней».

Но он этого не сделал. Стив выбрал меня и прекратил встречаться с той женщиной. Это показало мне, что он на самом деле любит меня и заботится обо мне.

Несколько месяцев спустя мы поженились. И это было просто великолепно! Прекрасная погода, восхитительное место, мы танцевали под звездами на скале над океаном. Это был исключительно романтический вечер.

Романтика все еще важна для нас. Но наш двухлетний сын очень активный марсианин. Так что несколько трудновато вести романтический образ жизни, хотя приятные мелочи продолжают играть для нас огромную роль. Стивен нередко приносит мне цветы, и когда приходит домой, то первым делом находит меня, чтобы обнять, и только потом проверяет послания на автоответчике или почту. Он звонит просто для того, чтобы сказать «привет», даже если очень занят. Все эти мелочи напоминают мне, насколько я дорога мужу.

Это так замечательно — показывать нашему юному сыну подобные пути взаимодействия.

Я так счастлива, что мы располагаем позитивными любовными способами общения. Не только из-за нас самих, но и из-за сына Доно-вана. До семинаров Джона Грея мы часто со Стивом кричали друг на друга. Стив уходил, а я начинала паниковать. Как же так? Мы тут ссоримся, а он просто уходит? Теперь у нас иные способы общения. И это так замечательно, что сын в таком юном возрасте может наблюдать подобные пути взаимодействия в семье.

Мы убеждены со Стивом, что если бы не познакомились с Джоном Греем, то не вели бы такую жизнь, как сегодня. Не поженились бы или не имели бы ребенка. Джон говорил искренне, и мы научились у него тому, что сразу же смогли использовать. Нам удивительно повезло! Мы были открыты, заинтересованы и жаждали знаний… И в поворотный для нас момент Джон оказался рядом».

Джери описывает, как выправился ее брак. «18 января 1995 года мне позвонила женщина, не назвавшая своего имени. Она сказала: «Ваш муж встречается с другой, и у них есть ребенок…» Я повесила трубку и рассказала все мужу, который сидел рядом. Сначала он все отрицал. Позже, уже лежа в постели, я в конце концов выпалила: «Если там есть ребенок, этого нельзя забыть». В душе я все еще надеялась, что все окажется просто розыгрышем.

Мэтт все-таки набрался храбрости и подтвердил, что это правда. Помню, меня затошнило, и я бегом бросилась в ванную. Потом мы уселись в гостиной, чтобы поговорить. Честное слово, меня саму удивило, какую любовь я почувствовала к этому мужчине после того, как услышала столь ужасное признание. Я всегда считала, что стоит моему мужу обмануть меня, как наш брак немедленно закончится. Но моя реакция оказалась совсем не такой.

Муж рассказал мне, что этот роман начался три года тому назад и что физическая близость между ними закончилась год спустя, когда он узнал о беременности той женщины. Ситуация осложнилась тем, что я тоже вскоре забеременела, поэтому сама мысль о том, чтобы все мне рассказать, была отброшена. Муж жил со своей тайной. У него было два сына — наш сын Патрик и сын той женщины

Джейсон. Мальчики родились с разницей в шесть недель. В течение первого года жизни Джейсона муж едва признавал его, но совсем недавно Мэтту представилась возможность вновь войти в его жизнь. В этот момент мне и позвонила незнакомка.

Муж заверил меня, что роман закончен и они с этой женщиной остаются друзьями только ради блага Джейсона. Помню, меня удивила его реакция, когда он с облегчением узнал, что я не хочу с ним расставаться. Я думала про себя: «Почему он считает, что я захочу разойтись?»

В последующие месяцы меня интересовал собственный ход мыслей, поскольку, на мой взгляд, человеку в подобном положении следовало бы реагировать иначе. Видимо, все дело в том, что у моего сына был сводный брат, который оказался невинным участником этого кошмара, и его не следовало наказывать. Я мечтала о том, что смогу простить мужа, что мы включим Джейсона в нашу семью и станем счастливо жить дальше. С реальностью совладать было труднее, но не из-за Джейсона.

Мы с Мэттом приближались к девятой годовщине нашей свадьбы, когда я узнала о сложившейся ситуации. У нас и раньше случались конфликты: по поводу работы, заработков, покупки дома. Нередко мы чувствовали, что наши отношения утратили радость. Общение тоже страдало. И тогда мы с Мэттом отправились на консультацию к психоаналитику, а за шесть месяцев до того, как все вышло наружу, начали посещать нового консультанта. Я гадала, неужели этот мужчина, которого я так сильно люблю, с возрастом потерял влечение ко мне и больше не находит меня соблазнительной. И даже не предполагала, что тайна, тяжелым грузом лежащая у мужа на плечах, совершенно не имеет отношения ко мне!

Вместе с шоком пришло отрицание. Вы проходите через отрицание лишь потому, что правду так тяжело принять. Для меня отрицание не допускало мысли о близости мужа с другой женщиной, после которой он возвращался домой ко мне. Я помню, что считала это ошибками прошлого, хотя ужасная картина — они вместе — постоянно крутилась в мозгу.

Я думаю, что Мэтту тяжелее было справиться со своим отрицанием, чем мне с моим. Ему было очень стыдно, и он был убежден, что недостаточно будет просто поговорить о сложившейся ситуации. Он терзался, поскольку разрушил все, что мы имели. И разрушений этих так много, что потребуются годы, чтобы все восстановить, если это вообще возможно. Достаточно ли будет нашей любви, чтобы двигаться дальше?

Много раз конфликты казались неразрешимыми. И однажды мы заявили, что каждый пойдет своей дорогой. И все же решили остаться вместе, хотя боль и печаль были настолько сильны, что разлука казалась благом. Я не могла общаться с Мэттом без эмоций, а он все глубже уходил в себя. И все-таки во время этого кризиса мы знали, что любим друг друга и можем откровенно сказать об этом друг другу. Я оглядываюсь на то время и понимаю: мы действительно общались точно по модели «Марс-Венера», пытаясь вести себя по-прежнему на работе, между собой и с нашим сыном.

Мы испробовали много способов, чтобы преодолеть этот кризис. Я познакомилась с Джейсоном и узнала, что у него есть сестра Дженнифер, которую бросил отец. И ясно почувствовала: надо защитить этих детей, чтобы им не причинили вреда, чтобы они знали — родители все равно любят их. Но я тоже боролась, так же как и Мэтт, конечно.

Когда в конце любовной интриги появляется ребенок, то «та женщина» не исчезает. Это не роман, о котором можно легко забыть. Ведь если надо увидеть ребенка, то приходится иметь дело и с женщиной. Так что мой процесс выздоровления был тяжелее обычного. Я часто думаю о женщинах, которые прошли через все это. Я говорила с теми, кто пережил неверность в браке, но там не были замешаны дети.

На самом деле мне казалось, что я сломаюсь, если не выберусь из этой ситуации, и

наш психоаналитик порекомендовал «разъединение» — некоторое время побыть врозь, с обещанием не принимать никаких решений по поводу развода.

После разъединения мы провели первый семейный отпуск вместе, и как это ни странно, я обратно скатилась в депрессию. За долгое время впервые находилась вместе с Мэттом и Патриком, и на отдыхе не было никаких развлечений. Моя неуверенность снова нахлынула на меня.

Без всякого воодушевления мы готовились к тому, чтобы вернуться к консультанту, когда приблизительно за неделю до назначенного визита Мэтт удивил меня. Он принес билеты на семинар Джона Грея.

Что это за семинар! Удивительно, насколько по-разному, оказывается, думают мужчины и женщины. И как многое объясняет эта разность. Постепенно я начала понимать, что количество разговоров с Мэттом по поводу нашей проблемы не имело значения. Главное, это понять, что именно было сказано.

Какое облегчение для нас обоих и, судя по всему, для всех остальных участников семинара. Доктор Грей сосредоточил свое внимание на том, как нам лучше понять наших партнеров, с тем чтобы почувствовать себя лучше, ведь рядом не чужой человек.

Доктор Грей использовал примеры: как попросить того, чего тебе хочется, и помог нам — всем понять, что «проблемы общения» с партнером являются обычным делом. Боязнь попросить, особенно если речь идет о сексе, жила с нами рядом все эти годы. Доктор Грей был предельно остроумен и красноречив, когда говорил о том, чего хотят и чего не хотят мужчины и женщины. Его чувство юмора оказало огромную помощь. Он заверил нас, что оба супруга могут и будут совершать ошибки в браке, но при этом возможно улучшать взаимоотношения.

Мы с Мэттом ушли с семинара словно прозревшие. Мы уже знали, что по-настоящему любим друг друга, но нашу страсть сдерживали старые страхи. В тот день я сказала Мэтту, что могу забыть о его романе и что хочу жить только ради нас. И муж удивил меня особым вечером для «нас», который был поистине великолепен! Доктор Грей прав: планирование вечеров для «нас» порождает потрясающее предвкушение.

Я не собираюсь закончить свой рассказ словами: «и потом они жили счастливо», поскольку нам по-прежнему приходится преодолевать препятствия на жизненном пути. Но теперь я могу с уверенностью сказать, что хочу уделять первостепенное внимание нашему с Мэттом общению. И это не эгоизм. Мы оба знаем, что это так же важно, как и воспитание наших детей.

Я благодарна доктору Грею за его искренность в обсуждении особых вопросов, о которых обычно не говорят мужчины и женщины даже между собой».

Джули вспоминает их с Лэрри историю: «Меня зовут Джули Энн, моего мужа Лэрри. Мне двадцать пять, Лэрри старше на год. Мы женаты пять лет, а знакомы семь. У нас пятилетний сын.

Мы познакомились, когда мне было почти девятнадцать, и сразу влюбились. К моменту нашей встречи я пять лет встречалась с парнем. У Лэрри были длинные волосы, громкая стереосистема, и мои родители его ненавидели! Поскольку они не приняли Лэрри, то уже через четыре месяца после нашего знакомства мы сбежали в Нью-Мексико, где живет моя настоящая мать (я приемыш).

Все это было немного сумасшествием, так что мы направились обратно в Топеку, наш родной город, как только поняли, что я беременна. По возвращении я стала жить у моих родителей, а Лэрри — у своих. Это было тяжело.

Вскоре после того, как родился Джош, мы с Лэрри поженились и были очень счастливы. Единственными проблемами являлись деньги и то, что Лэрри очень много работал, продавая машины. Он решил, что мы должны переехать в Канзас-Сити, поскольку там лучше работать и вообще больше шансов. Лэрри отправился туда, я следом за ним, но при этом очень обиделась на мужа из-за того, что он увёз меня из родного города. Именно тогда начались наши проблемы.

Постепенно мы перестали подолгу разговаривать и делиться друг с другом, как это бывало раньше, прекратили часто заниматься любовью. Нам не нравилась квартира, в которой мы жили, и мы решили купить дом. Но на самом деле все покатилось вниз.

Мы тяжко потрудились над домом и сделали его красивым. Но наша семья не стала от этого счастливее. Наш четырехлетний сын не мог играть на улице, я чувствовала себя одинокой, потому что муж работал до десяти часов вечера. Это было ужасно. Мы стали чужими людьми, которые жили вместе, словно соседи.

Вот тогда это и произошло. Знакомый парень начал говорить мне комплименты по поводу того, какая я хорошенькая, милая, — все то, что я хотела слышать от моего «соседа по комнате», но никогда не слышала. Я растаяла. Это заставило меня забыть, что я сорокалетняя женщина, попавшая в ловушку двадцатичетырехлетнего тела.

Мне было просто приятно почувствовать себя молодой и привлекательной. Когда я говорила с этим парнем, то забывала обо всех домашних проблемах, над которыми мне следовало бы работать.

Я решила развестись. Начала завидовать моим разведенным подружкам. Теперь их жизнь начала казаться мне привлекательной, и я на самом деле ощущала себя так, словно уже была одна!

Просто чужак спал в моей кровати и жил под моим кровом. Так все и было (любая песня в стиле кантри отлично мне подходит!).

Тем временем Лэрри познакомился на работе с женщиной. Он, как и я, испытывал похожее пугающее чувство. Эта женщина сделала для него то же самое, что знакомый парень сделал для меня. Она заставила Лэрри вновь ощутить себя привлекательным и желанным.

Когда все это вышло наружу, решили откровенно поговорить. Помню, сидели в машине в Топеке. Было много искренних слов, рукопожатий, слез и даже привычного хихиканья, как в старые времена. Мы знали, что нам надо начать сначала, начать с нуля.

Мы с мужем снова ощутили себя командой, и я начала читать ваши книги. Прочла Лэрри каждый параграф, который смогла. И муж был очень терпеливым со мной. Ведь я следовала за ним по дому и читала вслух!

Как много я узнала из этих книг. Начала одеваться специально для Лэрри. А когда к нам приходила няня, которую мы старались приглашать почаще, то приглядывали себе местечко, чтобы «припарковаться». Это забавно, насколько могут возбуждать риск и волнение. Мы чаще принимали душ вместе, и я не жаловалась на то, что мне опять досталась холодная вода, а кому-то все время перепадает теплая!

Было много искренних слов, рукопожатий, слез и даже привычного хихиканья. Мы знали, что нам надо начать с нуля.

Лэрри по-прежнему возвращается с работы поздно, но я стараюсь занять себя работой по дому и возней с нашим сыном. Когда Лэрри приходит домой, я, вместо того чтобы выразительно смотреть на часы, стараюсь улыбнуться. Мы целуемся и начинаем обсуждать, как прошел у каждого из нас день. Мы стали чаще оставаться дома, вместо того чтобы каждому выходить со своими друзьями. Теперь мы ощущаем себя единым целым. Это такое приятное чувство.

Мы прошли через многое за те семь лет, что знакомы. Это было тяжело, но всякий раз испытание становилось уроком, и каждый новый день оказывался впереди. Я так благодарна за все, чему мы научились, и за то, что мы так выросли в любви».

Джэн рассказывает: «Мы с Дэвидом знаем друг друга с тех пор, как мне было девять, а ему одиннадцать. Когда мне исполнилось пятнадцать, а ему семнадцать, мы начали встречаться. До этого оба ни с кем не встречались.

В Дэвиде меня привлекали его чувство юмора, дружелюбие, покладистый характер. Его щедрость и то, что он думал о других, были важны, так же как его нежность и забота. Дэвид отлично поладил с моими родителями и родственниками. С ним было весело, и я чувствовала себя особенной и любимой. Мы имели общие музыкальные вкусы и радовались каждому случаю побыть вместе. Мы встречались пять лет и в 1969 году поженились.

За тридцать лет самым лучшим временем наших отношений стало счастье, которое мы испытываем сейчас. Мы настолько удовлетворяем друг друга, о чем даже и подумать не могли всю нашу совместную жизнь. Несмотря на все то, что нам пришлось пережить, мы до сих пор полностью преданы друг другу, и наша любовь не умерла.

Также важен и тот факт, что мы с Дэвидом были достаточно сильными, и у нас хватило желания разрешить наши проблемы, несмотря на разногласия. Нашу эмоциональную преданность друг другу я считаю лучшим в наших взаимоотношениях.

Мы настолько удовлетворяем друг друга, о чем даже и подумать не могли всю совместную жизнь.

Наиболее трудным моментом для нас являлось общение.

Нам обоим было трудно выразить то, в чем мы нуждаемся и чего хотим друг от друга. Это приводит к обидам, которые могут оказаться продолжительными. Но мы узнали, насколько важно попросить то, чего хочется, и, если тебя что-то беспокоит, откровенно сказать об этом партнеру.

Например, Дэвиду всегда нравились мои длинные волосы, которые у меня были в юности, но он никогда на этом не настаивал. Мне он больше нравился без бороды, но я не чувствовала себя вправе потребовать этого от него. Когда мы оба получили то, чего хотели, то почувствовали себя счастливее. Очевидно, многое складывается из мелочей.

Раздел, посвященный общению, в книге доктора Грея «Мужчины — выходцы с Марса, женщины — с Венеры» помог нам в наших повседневных отношениях. Он объясняет различие «языков» мужчин и женщин и то, что мы по-разному все интерпретируем. Это помогло мне справиться с пост-травматическим стрессом Дэвида, который у него начался после возвращения из Вьетнама.

Дэвид служил в действующей армии в 1969 и 1970 годах. Из Вьетнама он вернулся не тем человеком, которого я знала и за которого выходила замуж. Муж настолько изменился, что я могу привести только те изменения, которые причиняли особое беспокойство.

— Недостаток всех эмоций, кроме гнева, подозрительности и временами депрессии (в конце концов мы узнали, что это происходило в дни гибели однополчан). Он стал очень критичным и вспыльчивым, утратил чувство юмора.

— Потеря слуха и шум в ушах. И то и другое с годами прогрессирует.

— Его раздражали шум вертолета, фейерверк, парады, вечеринки и другие сборища, фильмы о войне.

— Упоминал о Вьетнаме в разговорах, но отказывался от серьезных дискуссий по этому вопросу и не желал признавать, что его военные переживания повлияли на него.

— Ему требовалось сидеть в определенном месте комнаты, спиной к стене и лицом к двери.

— Страдал бессонницей, особенно в дни памяти погибших. В течение тринадцати лет спал на полу в гостиной.

— Он стал трудоголиком, но часто менял увлечения, сначала уходил в них с головой, а потом бросал.

— Испытывал эмоциональную заторможенность.

— Стал супербдительным — всегда прислушивался, приглядывался, стал непроизвольно резко вздрагивать.

— У него были проблемы со смертью, не мог реагировать на нее.

— Испытывал потребность контролировать других. Он всегда должен был руководить и слишком бурно реагировал, если кто-то что-то делал «неправильно».

— Ему было трудно попросить то, чего хотелось. Он чувствовал, что не заслуживает этого.

Нет необходимости говорить, что все это давило на наш брак. Три вещи помогли нам пережить трудности — понимающий психоаналитик, группа ветеранов Вьетнама и то, что мы открыли для себя книги и записи Джона Грея. Но наш брак не был спасен и обновлен до тех пор, пока мы не пережили по-настоящему опустошающую ситуацию, которая почти заставила нас разойтись.

Мне даже теперь трудно и больно думать об этом — не только писать. Около двух с половиной лет назад Дэвид признался, что в течение трех лет у него был роман. Он уже покончил с ним, решив, что по-настоящему любит меня и желает возродить наше счастье. Дэвид хотел, чтобы мы отправились в консультацию по вопросам семьи и брака, и наконец признал, что у него есть проблемы, связанные с Вьетнамом.

Какое-то время я подозревала о существовании другой женщины, но загоняла эти чувства в самую глубину души, потому что не могла справиться с реальностью. Даже когда у меня начались ночные кошмары, и я ощущала себя физически больной из-за эмоционального напряжения и беспокойства. И вот мое самое страшное предчувствие оправдалось. Я горевала о потере нашего брака, и мне нужно было решать: оставаться или уходить. Я полностью посвятила всю свою жизнь одному мужчине и вдруг поняла, что он принадлежит не только мне одной.

Стоило нам начать посещать консультацию, и Дэвиду — присоединиться к группе поддержки ветеранов Вьетнама, мы почувствовали, что нам нужен новый старт, «новый брак», чтобы стать взаимоприятными партнерами. Дэвид сбрил бороду и усы и выглядел как тот мужчина, за которого я выходила замуж. А я, по его вкусу, отрастила волосы. Купила мужу новое обручальное кольцо и выгравировала на нем надпись: «С любовью навсегда, Джэн». Книги доктора Грея также помогли нам пережить эти времена. Нам казалось, что он пишет именно для нас и знает, о чем мы думаем. В прошлом году мы отпраздновали серебряную свадьбу в кругу родных и друзей.

В конце концов мы увидели, что справились с нашими проблемами, поскольку оба действительно хотели стать счастливыми вместе и все еще достаточно любили друг друга, чтобы преодолеть боль и душевные метания. Усилие этого стоило, и, как я уже писала раньше, мы сейчас намного счастливее, чем когда поженились.

Я хочу сказать, что книги доктора Грея помогли нам увидеть друг в друге подлинных духовных партнеров. Они открыли нам глаза на ту любовь, которая всегда была у нас, но долгое время пряталась. Иногда разрушительная ситуация может стать «злом во спасение». От всего сердца благодарим вас, доктор Джон Грей».

Роберт рассказывает о своих изменах. «Мы с Кристел были женаты двенадцать лет. У нас трое замечательных детей и красивый дом. Мы оба добились успеха в области психотерапии. Первые шесть лет прекрасно общались и отлично ладили. И все было идеально в нашем браке, кроме одного — я начал заводить романы.

С самого начала я не был уверен, что смогу придерживаться единобрачия, однако старался. Кристел — красивая женщина, но через некоторое время она потеряла для меня привлекательность. Когда мы были вместе, я думал о других женщинах, а потом вообще ничего не делал. Мы обычно ссорились, когда я засматривался на красивых женщин на пляже. Жена видела: что-то не так, но не знала, как поступать.

В конце концов я начал притворяться. За три года у меня было несколько романов. Я думал, что это просто удовлетворит мои фантазии и тогда я снова почувствую страсть к Кристел. Сначала это срабатывало, но через некоторое время наши отношения изменились к худшему.

У меня началась депрессия. Я помогал людям устроить их жизнь, но моя собственная катилась под откос. Кристел изменилась. Она больше не радовалась мне. Казалось, ничто из того, что я делал, не может принести ей счастья. Снаружи все выглядело красиво, но внутри мы были мертвы.

Прочитав вашу книгу, я понял, что должен сказать жене. Это было нечто такое, что я не мог контролировать. А скрывать это от Кристел означало причинять ей боль. Я все поведал в письме. Жена была расстроена и рассержена. Я чувствовал себя отвратительно. Но в то же время чувствовал облегчение — наконец-то все открылось.

Мы пошли в консультацию. Она задала мне массу вопросов о том, когда и где. Я много слушал. Это было очень трудное время, но постепенно Кристел смогла простить меня и полюбить снова. Ее оцепенение прошло. За гневом и болью скрывалась красивая, любящая и нежная женщина, которая нуждалась в моей любви, а я ее предал.

По иронии судьбы, я еще никогда не ощущал такой любви ко мне. Сожаление о том, что я причинил жене боль, снова пробудило во мне чувства. Меня вновь влекло к Кристел. Но для полного выздоровления, исчезновения боли и страха моих извинений любви и влечения было недостаточно. Жене нужна была уверенность в том, что я никогда не стану лгать ей снова и не заведу роман.

Сожаление о том, что я причинил жене боль, снова пробудило во мне чувства.

Я не знал, что сказать, как ее убедить? А что, если снова потеряю влечение к ней, как тогда быть? Меня по-прежнему влекло к другим женщинам. Я мог пообещать больше не лгать, но я не мог дать гарантий, что меня не привлекут другие женщины.

Я сказал Кристел, что люблю ее, однако меня все еще привлекают другие женщины. Это причинило ей жуткую боль. Стоило нам оказаться рядом с красивой женщиной, как жена тотчас замыкалась в себе. Она знала, что меня тянет к другой, так оно, собственно, и было.

Потом мы посмотрели по видео ваш семинар. Когда вы заговорили о мысленной моногамии, то это полностью спасло наши отношения. Когда вы сообщили, что мужчина, при всей любви к жене, может испытывать влечение и к другим женщинам, мы оба испытали огромное облегчение. Вы сказали, что это нормально, если мужчину тянет к другим женщинам, но секрет единобрачия заключается как раз в том, чтобы просто научиться направлять эту энергию обратно к партнерше.

Это было самое легкое дисциплинирующее упражнение, которое я когда-либо выполнял. Всякий раз, когда меня влекло к женщине, я просто представлял себе, что занимаюсь любовью с Кристел. Это было очень просто. И это сработало. Теперь меня влечет к Кристел, как никогда раньше. Моногамность — это вовсе не приговор к тюремному заключению, а все, чего я хочу.

Прошло уже три года, и я по-прежнему так поступаю. Если вдруг завожусь в присутствии другой женщины, то автоматически начинаю фантазировать о жене. Мне это нравится. У меня живое воображение, и теперь жена — моя самая фантастическая любовница. Я чувствую себя счастливейшим мужчиной в мире».

Нэнси рассказывает свою историю. «Мы с Биллом отлично уживались с самого начала. А это означает, что мы как следует напивались вместе. И очень быстро к этому пристрастились. Я верю: Господь соединяет двух алкоголиков, чтобы они протрезвели.

Очень скоро Билла забрали за пьяный дебош, а я просидела всю ночь и думала, думала, думала. Остаться мне с ним или уйти? Как правильно поступить? Утром я отправилась в тюрьму, чтобы забрать его. Выглядел он ужасно.

«Что я должна сделать?» — спросила я Билла.

«Отвези меня на собрание Общества анонимных алкоголиков», — ни секунды не колеблясь, сказал он.

Так я и поступила. Это было наше первое собрание анонимных алкоголиков. Ни у кого из нас не было в жизни ни Бога, ни другого высшего существа. Но как только мы вошли, я поняла, что наше место, и мое, и Билла, здесь. Всю мою жизнь я искала Бога, чтобы меня поняли, и свое место в жизни. В Обществе анонимных алкоголиков я нашла это.

Я верю, что Господь соединяет двух алкоголиков, чтобы они протрезвели.

Спустя полгода мы с Биллом поженились. На медовый месяц мы отправились во Францию, где люди пьют с утра до вечера. Мы пили капуччино. Когда вернулись домой, то начали работать и в конце концов купили дом.

И тогда вдруг все пошло под откос. Казалось, наш брак рассыпается на куски, а мы становимся все дальше друг от друга. Словно соседи по комнате — никакого секса, никакой романтики, мы даже не видели друг друга.

У меня на работе был мужчина, который казался очень понимающим. Я поделилась с ним моими семейными проблемами. А он сказал мне, что я красива, привлекательна, словом, все то, что мне хотелось услышать от мужа. Однажды мой коллега пришел к нам домой. Он последовал за мной в спальню, где я переодевалась. «Это воля Божья», — сказал он мне.

И тут в спальню вошел Билл.

Увидев нас вместе, он сказал самую удивительную вещь: «Нэнси, когда ты потерпишь крушение и обожжешься на этом парне, я буду здесь, чтобы подобрать обломки».

Я была в полном смятении. Мы с Биллом проговорили весь вечер. Закончены ли наши отношения? Должны ли мы развестись? Хотим ли, чтобы наш брак работал вхолостую, когда мы едва видимся и не занимаемся любовью? Мы просто не знали, как поступить. Я попросила Билла пойти со мной к консультанту по вопросам семьи и брака. А два дня спустя купила книгу «Мужчины — выходцы с Марса, женщины — с Венеры».

Мы собирались в отпуск, но прочитав книгу, я сказала: «Давай изменим наши планы и найдем способ поговорить с доктором Джоном Греем. Я думаю, что он сможет нам помочь».

«Все, что пожелаешь, Нэнси, — ответил Билл. — Я не хочу, чтобы наш брак закончился таким образом».

Мы отправились на семинар к Джону Грею и сидели там раскрыв рты. Доктор Грей говорил о том, что нужно мне, Нэнси, чтобы чувствовать себя любимой. Просто слушай меня, Билл. Не пытайся решить мои проблемы. Просто будь со мной. Просто выслушай про мой день. До семинара Билл спросил: «Нэнси, что я могу сделать?» Теперь он слушает о том, как я провела день.

И я, в свою очередь, научилась хвалить Билла за все пустяки, что он делает для меня. Я узнала о пяти вещах, которые нужны женщинам и мужчинам, чтобы почувствовать себя любимыми. Узнала об огромной важности мелочей — еще одно объятие, еще один поцелуй, — и о том, как выразить свою благодарность за них.

Все услышанное вызвало у меня благоговение. Как раз это и было необходимо нам для спасения брака. В последнее время я почти отказалась от всего того, чего добивалась практически тридцать лет. А там, на семинаре, вернулась назад. Мы оба вернулись.

В тот уик-энд мы с Биллом снова влюбились друг в друга. И после семинара занимались любовью. Вероятно, это был наилучший секс, который у нас когда-либо был.

Семинар все для нас изменил. Я собираюсь заняться новой работой, которая по-настоящему нравится. Прежде я чувствовала себя ни на что не годной. Но сочетание собраний Общества анонимных алкоголиков и методов Джона Грея помогли мне полюбить так, как я люблю сейчас. Это мечта, ставшая явью.

На это Рождество я приготовила нечто поистине романтическое для нас двоих. В нашей семье готовит муж, но я решила, что сама устрою настоящий рождественский ужин. Сделала разные вкусные вещи, запекла ветчину. Мне пришлось множество раз консультироваться с подругами (я не хотела спрашивать Билла), чтобы все получилось как надо. Потом мы поставили альбом Нейла Даймонда, зажгли свечи, сели ужинать, намереваясь поговорить обо всех хороших переменах.

В это Рождество мы просто смотрели друг на друга сквозь пламя свечей и чувствовали благодарность за все, что случилось.

Отношения моих родителей были очень неровными, но дедушка и бабушка прожили вместе больше шестидесяти лет. Я всегда молилась о том, чтобы быть на них похожей, и поклялась, что стану такой. Каждое Рождество моя бабушка дарила мне фарфорового клоуна. Это была своего рода семейная традиция. В это Рождество моя бабушка умерла, но Билл приготовил мне подарок… фарфорового клоуна. Так что традиция живет в моей семье. И как мои дедушка и бабушка, мы с Биллом собираемся прожить вместе до самой смерти».