8. Сон-архетипическое путешествие

Несколько лет назад у одного из нас (В. Л.) появилась сиддха — возможность приглашать архетипы на Магический Театр,[1] а потом и просто «на» человека, которому нужны были некие переживания, информация от архетипического источника (духа, божества, явления). Архетип переживается, как мощный энергопоток, вызывающий отчетливые изменения психофизического состояния (телесные функции и ощущения, эмоции, озарения и инсайты, информация дотоле неизвестная и т. п.) За несколько лет эта экстраординарная способность была передана двум другим соавторам книги и еще нескольким людям. Скажем так: нам удалось найти (на самом же деле — вспомнить) уровень языка, где в очень свернутом виде каждое слово содержит огромную совокупность смыслов, переживаний и ощущений, намоленных и намысленных миллионами людей вокруг осей — архетипов коллективного сознания и бессознательного. Архетипы же не возникали на голом месте. Они являются некими «резонансными пространствами» в едином энергетическом поле Универсума. И когда мы произносим определенным образом, находясь в определенном состоянии, эти слова, происходит развертка огромного числа смыслов и ощущений, доступная для переживания. В нас разворачивается архетип, как совокупность общечеловеческого опыта на «резонансной частоте». Это переживание можно, при помощи специальной процедуры, передавать «оператору» и, затем, вести с ним беседу, где он отвечает от имени архетипа. Нужно только, чтобы «оператор» был достаточно сенситивен.

Помимо использования «архетипотерапии» на Магических Театрах, в групповой, семинарской и индивидуальной работе, направленной на целительские задачи, самопознание и индивидуацию, мы написали книгу «Боги и эпохи» («Весь» С. Пб. 2007), в которой мы беседовали с некоторыми архетипами и богами и получили множество интересной и полезной информации.

Работу с архетипами мы активно вели и на наших семинарах, на которых с 2004 года делался акцент на исследование Мифологического сознания и способы достижения мифологического восприятия себя и мира — восприятия всеединства и целостности, путем переживания всего (и, прежде всего, — себя самого и своей души) как Живого, одушевленного, связанного со всем и растворенного во всем. Довольно часто мы обращались к славянским богам и архетипам, хотя не забывали и богов других пантеонов.

На семинаре «Русский Дух и Русская Душа» в январе 2007 года нам открылся новый метод, который мы назвали «Архетипические путешествия». По сути, он базируется на методе «Активного воображения», разработанном Карлом Юнгом и его последователями (особенно Джеймсом Хиллманом), но к «Активному воображению» мы добавили один существенный и принципиальный момент — приглашение архетипа на участника «воображаемого путешествия». Путешественник создавал намерение на «маршрут» — тему путешествия (это могли быть, например, известные темы — путешествие в глубины моря или в подземный мир, а могли быть и новые, разработанные нами маршруты, исходя из особенностей того или иного архетипа), а приглашенный архетип многократно усиливал эффект воображения, создавая ощущение психоделического путешествия по мирам (с абсолютно достоверными психофизическими состояниями) и, кроме того, архетип являлся проводником и вожатым путешественника, а также сообщал ему ту или иную необходимую информацию и помогал ориентироваться. Люди, имевшие психоделический опыт, признавались, что «Архетипическое путешествие» на порядок превосходит опыт приема «грибочков» или иных психоделиков, холотропного дыхания, шаманских путешествий и т. п. Кроме того, на семинаре (и далее — в процессе написания книги) путешественника сопровождал партнер — ведущий, который направлял его вопросами, просил отождествляться с теми или иными образами, получать от образов, встречающихся на пути, информацию и многое другое. Путешественник получал, кроме самого эффекта путешествия по мирам, богатую информацию о разных слоях своего внутреннего мира, которая потом использовалась на Магических Театрах и т. п.

Иногда путешествие происходит в форме «вопрос — ответ», чаще же — через сложную совокупность многомерных образов и переживаний, которые приходится выражать своими словами.

Учитывая тот факт, что развитие сознания отдельного человека повторяет эволюцию сознания человечества (отраженную в мифологии), мы могли также получать мифологическое описание некоторых процессов нашего общего человеческого прошлого, а также получать метафорическую информацию о разнообразных мирах нашего сознания.

Следующим нашим шагом в области Архетипических путешествий стало использование этой техники для работы со сновидениями. Мы тем самым существенно расширили возможности работы со снами и, соответственно, результаты этой работы. Работая со сновидением, мы, по известной уже читателю схеме, доходим до стадии, где отчетливо проявляются боги, а затем вместо традиционного уже перепроживания сновидения, совершаем под водительством этого бога путешествие по различным пространствам души.

Эта техника требует особой подготовки Ведущего, и мы приводим два примера для ознакомления с возможностями Архетипических путешествий.

Анастасия: Этот сон приснился мне в 2003 году, когда я начала сознательно практиковать в области оккультизма и мистики. Я искала единомышленников, людей, с которыми мне было бы по пути. Людей было мало, особенно вменяемых людей. А мне хотелось пообщаться с серьезными практикующими. И вот мне приснился сон.

Я в невероятном сновиденческом городе. Учусь в Университете. Там много моих знакомых — одноклассников, однокурсников из разных учебных заведений. То ли в обеденный перерыв, то ли прогуливая какую-то пару, я с двумя друзьями вышла гулять по городу. Город мне не знаком, я вообще плохо ориентируюсь на местности. Я боюсь заблудиться, боюсь оторваться от своих спутников. Мы садимся пить пиво на лавочке в каком-то дворе. Мы сидим и смотрим на жилой дом перед нами. Это пятиэтажная сталинка.

На балконе последнего этажа левого крыла дома появился человек. Он держит в руках чайничек и выплескивает на улицу какую-то жидкость. Жидкость падает на асфальт. Человек спускается — перемещается в пространстве — к пятну на асфальте и смотрит, что получилось. Глубокомысленно хмурится, делает для себя какие-то выводы и по пожарной лестнице возвращается на свой балкон и скрывается в квартире. В этот момент мои друзья оставляют меня, им нужно вернуться в Университет. А я хочу быть здесь, мне уже не интересно с ними. Мне нужно увидеть этого человека, поговорить с ним. И я лезу по пожарной лестнице в его квартиру. Удивляюсь своей решительности. Раздумываю, что же скажу ему, когда доберусь наверх. Возможно, ничего говорить не придется — такой человек должен сам все понять, по самому факту моего присутствия. Я забираюсь на балкон, прохожу дальше. За стеклянными дверями видна как бы гостиная, зал. И холодею от ужаса — пола в комнате нет. Есть только небольшой бордюр по краю, по нему можно пройти дальше, в комнату, где находится хозяин дома. Внизу видна бездна — белая, сияющая, переливающаяся. Она притягивает, но страшно было бы в нее упасть. Я обхожу бездну по этому бордюрчику. Думаю, что если у человека в квартире происходят такие явления, то я попала по адресу.

Вот, я зашла в комнату и смотрю на привлекшего меня человека. Это мужчина, лет 40–50, он смотрит на меня и понимает, зачем я пришла. Я открываюсь ему, он видит меня насквозь. Я подхожу к нему, он обнимает меня и усаживает к себе на колени. «Я делаю сильнейшие амулеты, — говорит мне хозяин квартиры, — но моя работа тебе не по карману. И все же, я подарю тебе один, и он приведет тебя ко мне». И он одевает мне на шею амулет — такую круглую печать, я не помню, что на ней изображено. Я говорю ему: «Я всегда знала, что буду вашей».

Ведущий: Начнем с ассоциаций.

А: Университет — мое стремление попасть в группу практикующих. Однокурсники, с которыми я гуляла по городу — мои знакомые из реальной жизни, мы всегда вместе прогуливали пары и под пиво говорили об эзотерике. Незнакомый город — символ свободы. Нет родителей, друзей — ничего, что бы тебя удерживало в привычных рамках. Ты один и ты такой, как есть — никто не обуславливает тебя своими представлениями и ожиданиями. Ты сам по себе и ты есть ты. Мне очень нравится быть в этом городе, хоть я и не знаю его. Как себя я не знала тогда. И боялась заблудиться. Потерять контроль над своими передвижениями. Не вернуться в исходную точку. Это совсем не важно сейчас — возвращаться в Университет. Каждый дворик в этом Городе скрывает не меньше невероятного. Итак, мы сидим, пьем пиво в дворике — никаких ассоциаций, просто какая-то сновидческая декорация.

В: Какое там состояние?

А: Страх. Тревожность. Я тревожусь о том, что мы прогуливаем занятия. Я должна вернуться в Университет, но мне неприятно об этом думать, там ждет снежный ком нерешенных вопросов, несданных зачетов. Я желаю, чтобы произошло что-то чудесное и выдернуло меня из тоскливой обыденности. Однокурсники предлагают вернуться в Университет, но я медлю, в итоге они ушли без меня, и я потерялась. Собираюсь искать дорогу, расспрашивая прохожих. Растерянность, состояние неопределенности, ожидания. Крах чего-то старого. Однокурсники ушли, я не вернусь в привычный мир, надоевший, но знакомый. Связь с прошлым потеряна, впереди — непонятно что. Я делаю шаг в неизвестность, отказываясь от попытки догнать однокурсников.

Далее идет жилой дом. Мне часто снятся волшебные дома. Я заглядываю в чужие окна, там что-то происходит, щемящее сердце, не такое, как у меня. Интереснее, драматичнее, насыщеннее. Смотря в чужие окна, я пытаюсь сделать свою жизнь ярче. Ищу, что бы я могла изменить в своей жизни, чтобы она мне больше нравилась, чтобы не напоминала упражнения белки в колесе, застоявшееся болото. Бесчувственное. Вот! Когда я смотрела в окна, в них я видела чувства. Люди за этими окнами имели смелость жить на полную катушку, переживая весь спектр сильнейших чувств. И вот я смотрю на дом и ищу за окнами эти состояния.

Дальше на балконе появляется человек. Выплескивает содержимое чайника на улицу. Выглядит совершенно обыденно — подумаешь, заварку выплеснул. По нему видно, что ему наплевать на соседей, которые живут внизу. Сначала я осуждаю его асоциальный поступок. Когда он перемещается к пятну на асфальте, то оставляет там какой-то предмет. Оглядывается на меня. Я принимаю это, как приглашение. Это какая-то неожиданность. Обман зрения. Когда за обыденным открывается нечто необычное. Необычное видит, что я его заметила и замечает меня. Оставляет след, зацепку, по которому я могу его найти — а могу и не найти. Я стою и делаю выбор — отважиться и проникнуть в одно из новых окон, новое состояние себя и своей жизни, войти в некую ситуацию, неопределенную и неловкую, где не понятно, что я скажу этому человеку, и что со мной произойдет, но как раньше уже не будет. Или искать способ вернуться в Университет. Но возвращаться невыносимо, и я решаю идти вперед. Мне страшно, трясет изнутри. Я решилась, я подхожу к лестнице.

В: Какое чувство вызывает лестница?

А: В детстве я часто лазила на крышу по таким лестницам. Приключение. Опасное и радостное. Я поднимаюсь по лестнице, нельзя смотреть вниз, на то, что ты оставляешь, иначе станет страшно и закружится голова, упадешь. Я поднимаюсь по лестнице, с каждой перекладиной напряжение растет, я знаю, что чем выше я поднимаюсь, тем серьезнее опасность от падения. Но я просто беру и делаю что надо. И я на этом балконе.

Балкон — преддверие нового, остаток привычного мира. Открываю стеклянные двери и там — Бездна. Белая, сияющая, бездонная. Приятная, но пугающая. Мне не в нее, мне вокруг.

В: С чем у тебя ассоциируется такое положение?

А: Страх преждевременности. Бездна — это чистота, глубина, святость. Прыгнешь туда — и тебя не станет. В этот свет нельзя нырять, еще не время, я еще не выполнила то, за чем пришла. Лучше обойти по краю. Я ищу путь и вижу этот край — очень тонкий, очень опасный. Набираюсь решимости и иду. Чувствую себя хорошо. Я нашла решение, это решение мое, то, что я хотела. Это опасно и тяжело, но я могу это сделать.

Иду и думаю, что я скажу хозяину квартиры. Все слова глупы. Чувствую неловкость. Но мое стремление прорваться во что-то новое сильнее дискомфорта. Я добираюсь до следующей комнаты, находящейся за залом с Бездной. Она похожа на храм. Место, в котором можно быть при свете Бездны. Оставаться в человеческой форме и видеть чистое, вечное, глубинное. Мне нравится в этом Храме, но я не смогу в нем сейчас остаться.

Хозяин Храма — маг или жрец. Я открываюсь ему, хочу показать свой импульс, свое стремление к Тайне. И понимаю, что получить что-то от этого Жреца можно только за большую цену. А мне платить нечем. И дальше как борьба двух воль получается — моего стремления получить от него нечто, и его стремления взять с меня некую плату.

В: Какие чувства вызывает этот сюжет?

А: Азарт, охота. Неуверенность в том, что я получу желаемое. Но я знаю: я пришла и должна это получить. Мне это очень нужно, очень хочется, отчаянно необходимо. Иначе никак, я не могу вернуться к прежнему. И от Жреца идет сочувствие. Он дает мне амулет и говорит, что с его помощью я смогу вернуться в этот Храм, к этому Свету — тогда, когда мне будет нужно. Однако, он не будет принимать участие в моей жизни.

В: Это как шанс.

А: Да. Возможности Пути и защита на Пути — этот амулет. Он обнимает меня, от него идет тепло. Я сажусь к нему на колени. От него что-то переходит мне. Я понимаю, что отныне у нас есть связь. Включается осознание, что я во сне, но то, что произошло, останется со мной в жизни наяву.

В: Хорошо. Давай перепроживать.

А: Я с двумя однокурсниками иду гулять по Городу. Сзади остался какой-то напряг. Мы решили забить на него и пойти гулять. Мы знаем, что оставленное за спиной рано или поздно догонит нас. Мы идем и говорим о том, как нас все достало. Мы решаем выпить пиво, чтобы набраться пофигизма и справиться с напрягом. Мы сели во дворике на лавочку. Я смотрю в окна дома напротив. Мне кажется, что люди в нем счастливее, их жизнь ярче и лучше, чем моя. У меня появляется острая тоска, нежелание возвращаться к прежнему. Я спрашиваю ребят: «Может, не пойдем больше туда?» «Как это не пойдем? Ты как хочешь, но нам нужно вернуться, у нас больше ничего нет в жизни. Мы перетерпим, переживем. Так все живут, и мы ничем не лучше. Оставайся, если желаешь, но смотри — ориентируешься плохо, заблудишься еще. Не сможешь вернуться». Я решаю остаться, они уходят.

В: Спроси, пожалуйста, у Дома, кто он такой, что означает в твоей жизни.

А: Я — Дом из сновидения Анастасии. Я — набор возможностей и состояний. Окна в ее сознании. Открываю возможности согласно намерению.

В: Спасибо. А есть у тебя какое-то послание для Насти?

А: Не стоит так тосковать, заглядывая в чужие окна во сне. Все это — доступные ей состояния, в которые она может попадать по своему намерению. Зачем стремиться к тому, что и так у нее есть? Пусть помнит о том, чем обладает. Все, что она видит в окнах — возможности ее жизни, ее собственной жизни.

В: Стань, пожалуйста, снова собой.

А: Я смотрю на этот дом. У меня к нему теплое чувство. Он немного изменился. Он похож на живое существо. Это белая стена, из которой открываются проходы в разные миры, разные состояния. Это мои возможности.

Дальше на балконе появляется тот человек. Он не похож на мой сон, выглядит чужеродным.

В: Стань им, назовись.

А: Я — нарушитель спокойствия и привычного порядка из сновидения Насти. Я привлек ее внимание.

В: Расскажи, пожалуйста, чего ты хочешь?

А: Анастасия заметила меня за моей обыденной деятельностью. Я ощутил ее импульс и решил дать ей возможность прийти к чему-то новому. Дать шанс. Я думал, что она испугается. Я не был уверен, что она последует за мной.

В: Кто ты такой?

А: Танатос. Не убивающий, а трансформирующий. Я приношу изменения.

В: У тебя есть послание для Анастасии?

А: Хорошо, что она решилась. Одобряю. Пусть серьезнее относится к силам, которые призывает в свою жизнь.

В: Спасибо. Переходи в себя сновидящую.

А: Я Настя. Я вижу человека, выливающего жидкость из окна. Проникаюсь уважением к этому асоциальному действию — он может делать то, что желает, то, что ему нужно. Он замечает мой взгляд. Перемещается на землю и обратно. За моей спиной образуется пропасть. Танатос отрезал то, что было позади. Я согласилась на это. У меня нет пути назад. В сновидении осталась только площадка перед домом, все остальное — черная зияющая пустота. Теперь я могу идти только вперед. Я поднимаюсь по лестнице. Балкон, зал с Бездной. Там происходят интересные явления. Языки белого пламени вырываются из глубин и поднимаются к потолку. Я любуюсь этим пламенем. Оно прекрасно, священно. Я не могу приближаться к нему. Я иду дальше по краю бордюра. Там появились небольшие перила.

В: У меня есть предположение, что этот свет — проявления божества.

А: Приходит ответ, что это свет Знания. Знания всего. Знания как оно есть. Чистота и расширенность сознания. Те, кто его ищет, могут лишь скользить по краю его бездны, и ждать, пока их осенит частичка этого пламени. А упасть в него — это прекратить быть человеком, потому что уже незачем будет. Даже боги не погружаются полностью в это пламя, никакая форма не выдержит этой ясности.

В: Предложи этому свету тебя коснуться.

А: Язычок белого пламени касается моей головы. Свет говорит, что он осеняет всех, кто идет по его краю, в той мере, какую человек выдержит. Хранителем этого света является Гермес.

В: Идем дальше. Как себя чувствуешь?

А: Я захожу в комнату, Храм при Свете. Вижу Жреца. Это не тот, кто меня пригласил, вылив жидкость с балкона. Совершенно другая сила.

В: Какое божество за ним стоит?

А: Гермес. Он говорит, что я попала на его темную сторону. Бог — это целостное состояние, в котором присутствует множество различных частот очень широкого диапазона. К чему человек был больше расположен в определенный момент жизни, с тем он и срезонирует из сферы возможных вибраций данного бога. Я захватила не самые темные вибрации, и все же такой уровень союза отражается на моей жизни тяжелыми событиями.

В: Стань им, пожалуйста.

А: Я — Гермес из сновидения Насти.

В: Исходя из контекста сна, куда ты посоветуешь Насте отправиться далее вместе с тобой?

А: Пусть знает, что ей необходимо пересмотреть договор со мной. Ей доступен другой уровень вибраций.

В: Что ей для этого необходимо?

А: Изменить свой взгляд на меня. Пусть стремится к тому, чтобы видеть во мне хотя бы нейтральное божество, иначе ее человеческая жизнь будет ужасна.

В: Это можно сделать в рамках этого сеанса?

А: Можно попробовать.

(Ведущий опускает поток архетипа Гермеса Трисмегиста на Анастасию).

Гермес Трисмегист: Я хочу показать, как сущность Анастасии утратила первичное представление о силах, и взгляд ее затемнился настолько, что выхватывает из окружающего мира тьму. Я уже показывал ей это в одном сновидении. Когда-то ее сущность пошла на союз с Тьмой — с Тьмой в ее понимании. Союз был осознанный, жертвенный. Не для получения некой силы. Ее не прельщали иллюзии даров, которые дает Тьма. Этот союз был жертвенным, на него она пошла, чтобы помочь подобным ей сохранить свое существование в Свете. Она и несколько других пришли к своему противнику для того, чтобы ценой своих душ сберечь неизмененным оазис цивилизации, к которой они принадлежали. Это была хорошая цена, и противники согласились — обладая этими, не тронуть остальных. С того момента все и пошло. Задачей их противников было низвести существ Света до своего состояния — от этого они получали большую силу. Это были падшие атланты, эпохи упадка Атлантиды. Так что изначальный Свет в Анастасии есть, но он искажен влиянием тех процессов, которые когда-то произошли с ее сущностью.

В: Спасибо, Гермес. А что можно сделать сейчас, чтобы изменить состояние Насти?

ГТ: Ей нужно очистить свою жизнь. Договор изменится автоматически. Ее сущность пережила достаточно страданий для того, чтобы очиститься от той грязи, которую взяла на себя. Мы, боги, готовы помочь в этом. Она не сможет сразу освободиться от всех инфернальных привязок, но за эту жизнь может справиться. Если откажется от амбиций и вспомнит себя. Как только она вернется в то состояние, которое у нее было до союза с силами нижнего мира, все лишние привязки сами отпадут.

В: А можешь дать конкретные рекомендации, как следует действовать?

ГТ: Просто встать. Просто понять, что все это закончено, того ужаса уже нет. Дух должен встать и отказаться от своего падшего положения. Вспомнить себя, какой она была. Договора с темными богами держатся сейчас по инерции. Из-за того, что она не помнит себя, она продолжает выполнять то, что ей не нужно выполнять. Нет уже ни тех, кого нужно спасать таким образом, ни тех, от кого нужно спасать.

В: Большое спасибо, Гермес. Настя, как состояние?

А: Ошеломленное. Есть с чем работать ближайшее время.

Игорь: Сон этот приснился мне под утро. Предварительный контекст: у меня есть привычка мерить себе давление утром и вечером. Оно почти всегда нормальное, но само измерение стало уже привычкой. Сон же, с которым я хочу поработать — довольно сумбурный и короткий и сюжет его очень прост. Я запомнил только, что на протяжении всего сна я меряю себе давление, и аппарат показывает мне всякий раз какие-то жуткие цифры. То очень высокое верхнее, за двести и низкое нижнее — тридцать, то, наоборот почти одинаковые или одинаковые верхнее и нижнее — девяносто на восемьдесят пять. И все время я измеряю в условиях какой-то суеты. Мне все время что-то или кто-то мешает. А мне хочется, из-за такой неразберихи показаний, спокойно сесть и измерить, а то все чуть ли не на ходу. И вот, под конец сна, появляется мой старший приятель, он все беспокоится обо мне и нам выделяют в каком-то пансионате номер из двух комнат. Не помню — измерил ли я давление или нет, но проснулся я в плохом настроении.

Ведущий: Начнем с того, что означает измерение давления.

И: Это способ оцифровать организм, описать посредством абстрактных цифр его состояние.

В: Были ли в жизни случаи, когда ты чувствовал себя прилично, а измерив давление и увидев, что оно ненормальное, стал сразу чувствовать себя плохо.

И: У меня не было никогда сильно повышенного давления… Но однажды был случай, когда прибор показал сто сорок на восемьдесят (а обычно у меня чуть пониженное давление) и я до измерения неплохо себя чувствовал, а после измерения почувствовал себя хуже…

В: Кто это такой, кто тебя жалеет постоянно и в более-менее нормальной ситуации говорит, что она невыносимая?

И: Это бабушка. Она была врачом и постоянно меня проверяла по разным параметрам. И вообще в роду у меня много иппохондриков.

В: То есть, прибор — это символ тревожной заботы о здоровье?

И: Сама фиксация на каком-то параметре организма похожа на вмешательство в динамический процесс. Это как когда образ начинаешь интерпретировать и при этом убиваешь сам образ. Прибор омертвляет живой процесс.

В: Почему прибор решил во сне напугать тебя странными цифрами? Задай вопрос прибору.

И: Мечта эго — чтобы задница была в тепле, чтобы все было равномерно, равновесно, спокойно и комфортно… Я вспоминаю наш разговор об А, у которого постоянно болит голова и для которого эта боль стала единственно возможным путем к Богу, так как именно боль заставила его впервые в жизни задуматься о вопросах смысла жизни… Если отпустить поток ассоциаций дальше, то мне кажется, что за такими безумными показаниями прибора стоит архетип Джокера, который, тем самым, насмехается над моим образом жизни, который в последнее время стал стабильным и комфортным. Он создает ситуацию озабоченности. И вся ситуация во сне не дает уравновеситься.

В: А с чем тогда к тебе приходит образ старшего друга, который заботится о тебе?

И: С одной стороны это родительская фигура. С другой стороны в жизни этот человек озабочен идеей баланса — некого эталонного состояния, в котором должен пребывать человек. Он занимается йогой и какими-то системами саморегуляции, чтобы все время находиться в неком эталонном состоянии. Образно говоря, он озабочен, чтобы сдуть с себя все пылинки. Это тоже своеобразное омертвение жизни.

В: Он предлагает «вылечиться» от влияния Джокера.

И: Пожалуй.

В: Ты чувствуешь за ним какую-то архетипическую фигуру?

И: Богиня Мара, богиня смерти.

В: С кем ты хочешь отправиться в Архетипическое путешествие — с Джокером или с Марой?

И: Тут я раздвоился. Одна моя часть хочет с Джокером, а другая — с Марой, и у каждой свои веские аргументы. Я сейчас как Буриданов осел… Хотя путешествия с Джокером хочется больше от ума, а вот к Маре тянет более глубинная иррациональная моя часть.

В: Предлагаю совершить путешествие с Марой.

И: Мара говорит, что для того, чтобы путешествовать с ней, я должен перестать контролировать себя и, более того, позволить себе умереть в этом путешествии, хотя бы от того же высокого или низкого давления. Именно умереть не героической смертью, а самой банальной.

В: описывай что происходит.

И: Я вижу себя со стороны в агонии. Я бешено, из последних сил за что-то цепляюсь… Даже не за жизнь, а за что-то еще.

В: Это что-то как выглядит?

И: Это аптечка. Автомобильная аптечка — кожаный футляр с красным крестом. Этот образ символизирует медицину, надежду на спасение путем «всемогущей науки»…

В: Будешь цепляться или позволишь себе умереть?

И: Цепляние, пожалуй, только продлит агонию. Так, я вижу теперь ситуацию изнутри. Я бросаю аптечку об стену, она рассыпается, из нее высыпаются и разбиваются какие-то склянки.

В: Что чувствуешь?

И: Я удивительно спокоен. Я спокойно слушаю усиливающуюся аритмию сердца. Удары сбивчивые и все более редкие. А я просто слушаю с интересом. Вот очень долгая пауза и за ней последний удар сердца. Все — оно остановилось. А я совершенно спокойно лежу и во что-то погружаюсь. Перед глазами проносятся какие-то природные ландшафты… Сейчас — какие-то волнистые бескрайние пески…

В: Спроси у Мары, что они символизируют.

И: Она отвечает, что это — преддверие мира смерти. Природные ландшафты приходят, чтобы я мог проститься со всем этим земным миром. Перед глазами очень яркие леса, моря, горы, реки… Теперь я вижу и чувствую себя светлячком в космическом пространстве, но это пространство состоит не из звезд, а из огромного множества таких же светлячков. Они перемещаются. Я вылетел за это пространство, заполненное светлячками. На край мира. В пустоту. Хм… Оказалось, что эта пустота вовсе не абсолютная тьма и ничто, а просто своеобразная пелена. Как будто я оказался перед стеной из черной бумаги. Эта сфера, в которой плавают светлячки, оклеена со всех сторон чем-то вроде черной бумаги. Я отодрал ее, и мне в глаза блеснул ярчайший свет. Я заглядываю туда и вижу, что там не просто свет, а целый мир, но какой-то странный, даже слов пока не подобрать. Какое-то другое измерение, что ли… А теперь я вижу, что я лежу в детской коляске. Я — младенец, я недавно родился. Это так удивительно! Я пытаюсь выглянуть из коляски и вижу, что нахожусь где-то на природе. Видимо на даче — я вижу небольшой домик, много зелени, дачный столик, за которым сидят несколько мужчин и женщин, и пьют чай — на столе чайник и чашки. Сейчас я вижу себя со стороны. Мне три-четыре месяца. На мне розовая шапочка. Ко мне подходит молодая женщина, которой я очень рад. Она целует меня, играет погремушкой… Теперь кормит меня грудью.

В: Спроси у Мары, что произошло.

И: Мара отвечает, что она сделала свое дело — провела меня через смерть и рождение.

В: А образ младенца что символизирует.

И: Что-то обновленное, зарождающееся во мне.

В: За ним стоит какой-то архетип или еще какой-то образ?

И: Я вижу старика с седой бородой. Это тоже я. Этот старик — как матрешка, внутри его множество «я» разных возрастов от самого старика до младенца. Есть и я такой как сейчас. И все эти «я» — одно. А архетип, который стоит за этим… Время… Кронос…

В: Кронос может как-то прокомментировать происходящее?

И: Он говорит, что я свободен от необходимости контролировать себя. Он дает мне эту свободу, потому что я позволил себе пройти с Марой через смерть. Сон об измерении давления и пугающих цифрах показал мне гротесковость моей иппохондрии, а перепроживание с архетипом Мары позволило снять ограничения. Еще Кронос говорит, что мир ребенка очень неглубок, но перспективен. Мир ребенка это только сенсорное сознание, самое примитивное. Мир старика же, напротив, очень глубок, он охватывает все уровни человеческого сознания, но зато этот мир не перспективен. А между ребенком и стариком — весь спектр возможностей и состояний.

В: Ты сейчас кто?

И: Я сейчас вмещаю все это пространство. Самая великая из человеческих возможностей — это возможность перемещаться по всему спектру нигде не застревая. Кронос, правда, говорит, что у меня еще нет этой возможности, что это первый инсайт, который теперь будет разворачиваться в ходе жизни. Сейчас призошла инициация. Но это тоже очень радует.

В: Я чувствую присутствие Джокера.

И: Да, я тоже. Он — в каждой из этих фигур, которые символизируют ожившую колоду архетипических пространств.

В: Будем завершать путешествие?

И: Да. Спасибо Джокеру, Маре и Кроносу!

Примечания:

1

О Магическом Театре можно прочитать в нашей книге В. Лебедько, Е. Найденов «Магический Театр» (пока в издательстве) на сайте http://sannyasa.narod.ru