Глава XXI.

Что же будет посл??

«А что же будет посл??» спрашивают нас иногда наши противники, когда нам удастся, наконец, показать им недостатки нашего современнаго общественнаго строя и выяснить, что никакая реформа невозможна при его существованіи, что самыя лучшія из них неизб?жно, в силу самых существующих учрежденій, обращаются против своей первоначальной ц?ли и только ухудшают положеніе эксплуатируемых; что всякая реформа, способная д?йствительно улучшить положеніе рабочаго, должна для этого изм?нить существующія учрежденія в самых их основах, а так как правящіе классы никогда на это не согласятся, то для ея осуществленія все равно придется приб?гнуть к революціи.

Но эта революція пугает многих связанными с нею потрясеніями, а потому, вполн? признав бол?зненное состояніе общества, они останавливаются перед этим средством к его изм?ненію.

«Конечно», говорят они, «может быть вы и правы: общество, д?йствительно, плохо устроено и должно изм?ниться. Что касается революціи, то... пожалуй, я ничего не им?ю против нея... но что же будет дальше?»

«А дальше», отв?чаем мы, «личностям будет предоставлена полная свобода и полная возможность удовлетворенія своих физических, умственных и нравственных потребностей. Раз власть и собственность будут уничтожены, раз общество будет основано уже не на борьб? интересов, а, наоборот, на самой т?сной солидарности, раз людям не придется дрожать за будущее и постоянно думать о том, чтобы скопить коп?йку на черный день, – они перестанут смотр?ть друг на друга как на врагов, каждую минуту готовых перегрызться из за куска хл?ба или возможности работать на какого-нибудь эксплуататора. Причины борьбы и вражды исчезнут, а вм?ст? с т?м в обществ? воцарится согласіе.

Будет, конечно, существовать соревнованіе между различными группами – соревнованіе в достиженіи лучшаго, в достиженіи той или другой идеальной ц?ли, которая будет все больше и больше расширяться по м?р? того, как стремленія личностей будут находить себ? удовлетвореніе. Но это соревнованіе будет вполн? мирным, потому что к нему не будет прим?шиваться никакого торгашескаго или правительственнаго интереса; т? группы, которыя отстанут от других, всегда смогут воспользоваться плодами д?ятельности бол?е передовых.

В наше время существованіе б?дности зависит от того, что торговые склады переполнены товарами, так что, пока они не найдут сбыта, очень многіе рабочіе остаются без работы и голодают; это одно уже ясно показывает нам всю ненормальность современнаго общественнаго строя.

В том обществ?, к которому мы стремимся, будет происходить обратное; ч?м в большем изобиліи окажутся продукты, т?м легче установится всеобщее согласіе, потому что людям не придется высчитывать разм?ров своего потребленія; ч?м быстр?е научатся они производить, т?м больше будет введено усовершенствованных машин, т?м меньше будет количество труда, на долю каждаго, и т?м скор?е этот труд сд?лается т?м, ч?м он должен быть, т. е. необходимой гимнастикой для упражненія мускулов.

В разумно устроенном обществ? труд должен перестать быть для челов?ка тягостью и страданіем, каким он является, благодаря своей чрезм?рности, в нашем эксплуататорском стро?. Он должен сд?латься нич?м иным, как одним из занятій в ряду всевозможных других развлеченій и работ – физических и умственных, – которыя люди будут выбирать себ? сообразно своим склонностям и без которых они постепенно превратились бы в простые пищеварительные м?шки, что не преминуло бы случиться с буржуазіей, если бы ей удалось упрочить свое господство, и. что уже случилось с одним видом муравьев, которые потеряли способность сами кормиться и умирают с голоду, если возл? них не окажется рабов.

«Конечно», возражают наши противники, «все это очень хорошо и ваш идеал, несомн?нно, – высшій идеал, к какому только может стремиться челов?чество; но что вам ручается за то, что все пойдет так гладко, как вы думаете, что сильные не захотят угнетать слабых, что не найдется л?нтяев, которые предпочтут жить на счет чужого труда? Если напор толпы не будет сдерживаться никакой плотиной, то кто знает, не окажется ли революція шагом назад, вм?сто того, чтобы быть шагом вперед? А если она будет поб?ждена, то не приведет ли это к застою в идеях на какіе-нибудь двадцать, тридцать, пятьдесят, а может быть и больше, л?т?

«Если же вы поб?дите, то разв? вы сможете пом?шать отд?льным случаям мести? разве вы сможете всегда сдержать толпу? И с той, и с другой стороны тогда разгорятся дикія, животныя страсти, свойственныя челов?ку, вернувшемуся к состоянію зверя».

Мы отв?тим на это, что все окружающее неизб?жно ведет нас к этой революціи; и все обостряющійся экономическій кризис, и все большая трудность жизни, и политическія затрудненія, все усиливающіяся и заставляющія терять голову людей держащих «бразды правленія». Мы придем к этому самой силой вещей, а потому единственное, что нам остается, это – быть готовыми к участію в событіях, чтобы по возможности повернуть их в пользу разд?ляемых нами идей.

Но страх перед неизв?стностью так упорно сидит в людях, что, вполн? согласившись с логичностью и правильностью наших выводов, наши противники все таки продолжают возражать: «Все это так, но все таки лучше было бы д?йствовать с осторожностью. Прогресс совершается мало-по-малу и сильных потрясеній лучше изб?гать; может быть удастся и так вынудить у буржуазіи кое-какія уступки».

Если бы это говорили только люди упрямые, нечестно относящіеся к д?лу, сознательно не желающіе уб?диться, то мы бы просто бросили всякій спор с ними. Но, к несчастью, между ними есть и люди в высшей степени добросов?стные, но просто захваченные вліяніем среды, воспитанія и привычки вид?ть повсюду д?ятельность власти, – люди, которые думают, что все погибло, как только эта власть исчезла с горизонта. Не находя никаких новых возраженій, они тогда невольно возвращаются к первому своему аргументу – что нельзя себ? представить такого общества, гд? не было бы ни законов, ни судей, ни полицейских и гд? люди жили бы без всякой борьбы, мирно помогая друг другу.

Что сказать им в отв?т? Они требуют доказательств того, что общество будет функціонировать именно так, как мы думаем; мы приводим им доказательства, почерпнутыя из логики фактов, из сравненія и разбора их, но что касается доказательств бол?е осязательных, то их может дать только опыт, а чтобы его прод?лать, нужно прежде разрушить существующее общество!

Нам остается тогда отв?тить им сл?дующее:

Мы доказали вам, что современный строй вызывает б?дность и голод, что он держит в нев?жеств? ц?лый – и наибол?е многочисленный – класс народа, что он м?шает развиваться ц?лым покол?ніям, передавая им по насл?дству всевозможные предразсудки и ложныя понятія.

Мы доказали, что вся современная общественная организація ведет только к эксплуатаціи массы в пользу привиллегированнаго меньшинства.

Мы доказали и то, что как недостатки общественнаго устройства, так и развитіе новых стремленій среди рабочих, неизб?жно ведут нас к революціи. Что же мы можем прибавить еще? Если нам все равно придется сражаться, то будем же лучше сражаться за то, что кажется нам лучшим и справедлив?йшим.

Окажемся ли мы поб?дителями, или поб?жденными? Этого никто предсказать не может. Но если мы будем ждать с нашими требованіями до т?х пор, когда будем ув?рены в поб?д?, то наше освобожденіе может отдалиться на ц?лые в?ка. Да и не в наших силах управлять обстоятельствами: по большей части, наоборот, они увлекают нас за собою и единственное, что мы можем сд?лать, это – постараться предвид?ть их, чтобы не быть застигнутыми врасплох. А раз борьба начнется, д?ло анархистов – приложить всю свою энергію для того, чтобы своим прим?ром увлечь за собою массу.

Что в готовящейся революціи будут отд?льные случаи мести, будут убійства, будут даже проявленія дикости – это очень в?роятно и этого сл?дует ожидать; но можем ли мы эти случаи предотвратить?

Им не только никто не может пом?шать, но даже и не должен м?шать. Если толпа пойдет дальше самих пропагандистов – что-ж! т?м лучше. Лучше пусть она разстр?ляет т?х, кто захочет проявить излишнюю сантиментальность, ч?м даст оставить себя ради спасенія н?скольких жертв: иначе она, пожалуй, позволит удержать себя и т?м, кто захочет сд?лать это с ц?лью усмирить революціонный дух или пом?шать ей разрушить н?которыя учрежденія, которыя должны исчезнуть, или ради желанія спасти кое-что из того, что должно быть уничтожено. Раз борьба началась, чувствительность нужно оставить; пусть лучше толпа не дов?ряет разным сантиментальным фразерам; пусть она неумолимо разрушит все то, что захочет стать ей поперек дороги.

Все, что мы можем сд?лать, это – теперь же заявить, что исчезновеніе той или другой личности не должно им?ть значенія для рабочих, что предметом их разрушительной работы должны быть учрежденія, что именно их нужно вырвать с корнем и окончательно уничтожить, не оставив ничего такого, что дало бы им возможность вновь возродиться под другим названіем.

Буржуазія сильна только благодаря своим учрежденіям, да еще благодаря тому, что ей удалось внушить эксплуатируемым, что они заинтересованы в сохраненіи этих учрежденій, и заставить их сд?латься их вольными или невольными защитниками. Предоставленная самой себ?, она не сможет сопротивляться революціи, да и много ли найдется среди нея людей, которые сд?лают этого рода попытку? Вот почему отд?льныя личности сами по себ? не представляют для нас никакой опасности.

Но если найдутся в момент революціи такія, которыя явятся препятствіем, пусть тогда революціонная буря унесет их; если встр?тятся отд?льные случаи мести, то виноваты в этом будут т?, кто вооружил против себя массу. Должно быть эти люди сд?лали много зла, если ненависть к ним не успокоилась на уничтоженіи их класса, на отм?н? их привиллегій; пусть же т?, которые хотят их защищать, выпутываются из этого положенія, как им будет угодно. Толпа никогда не идет слишком далеко, хотя это иногда и говорят н?которые из ея вожаков, боящіеся нравственной или фактической отв?тственности.

Отбросим же в сторону глупый сантиментализм – даже если и случится, что гн?в толпы обратится на бол?е или мен?е невинную голову. Чтобы заглушить в себ? чувство жалости, нам достаточно будет вспомнить, сколько тысяч жертв поглощает теперь ежедневно пасть общественнаго минотавра ради выгоды сытой буржуазіи. И если окажется, что н?сколько буржуа будут пов?шены гд?-нибудь на фонар?, убиты на улиц? или брошены в воду, то они только пожнут то, что сами пос?яли. Т?м хуже для них! Кто не с толпой, тот против нея.

Для нас, рабочих, положеніе д?л очень ясно: с одной стороны – настоящее, современное общество со вс?ми его б?дствіями, с неув?ренностью в завтрашнем дн?, с лишеніями и страданіями без всякой надежды на улучшеніе, общество, в котором мы задыхаемся, гд? наш мозг глохнет, гд? мы должны подавлять в себ? всякое стремленіе к добру, к красот?, всякое чувство справедливости и любви к людям; с другой – будущее, идеал свободы, счастья, умственнаго и физическаго удовлетворенія, одним словом – полный расцв?т нашей личности. Колебаній в выбор? у нас быть не может. Какова бы ни была судьба будущей революціи и что бы с нами не случалось, ничто не может быть для нас хуже настоящаго положенія. Современное общество ст?сняет нас, мы должны его низвергнуть, и будь что будет с т?ми, кто окажется раздавленным под его тяжестью! Они сами виноваты в том, что хот?ли укрыться у его ст?н, удержаться за его гнилыя подпорки, вм?сто того, чтобы стать на сторону разрушителей.