Глава 3. КАК И ПОЧЕМУ БИЛЬДЕРБЕРГСКИЙ КЛУБ ОРГАНИЗОВАЛ ВОЙНУ В КОСОВО

На этот раз была очередь Балкан. «Образцовый план» был задуман во время заседания членов Бильдербергского клуба в 1996 году в Кинг-Сити, маленьком роскошном городке, находящемся в двадцати километрах от Торонто. Война в Косово и последующее свержение югославского президента произошли благодаря тайно выработанной на этом заседании политической стратегии. Как мы увидим впоследствии, войны Бильдерберга в Косово и на Балканах имели под собой конкретную причину: наркотики, нефть, природные богатства и создание глобального правительства.

Когда после падения коммунистического режима в Советском Союзе Югославия отказалась взять курс на западные страны, Соединенные Штаты и Германия стали поддерживать сепаратистские силы в этой стране. Джон Пилгер, титулованный австралийский журналист, занимающийся изучением военных конфликтов, в книге «Новые правители мира» («The New Statesman») написал: «Милошевич был жестоким; но он также был и банкиром, которого однажды расценили как союзника Запада, подготовленного для проведения „экономических реформ“ в соответствии с требованиями МВФ, Всемирного банка и Европейского союза. К своему несчастью, он отказался поступиться суверенитетом. Империи этого было достаточно». Как пишет в своей статье Нейл Кларк, журналист, специалист по проблемам Ближнего Востока и Балкан, «в тот момент более 700 тысяч югославских предприятий находились в государственной собственности, большинство было под контролем совместных комитетов управленцев и рабочих, и только 5 процентов капитала сосредоточено в частных руках».

Сара Фландерс, журналистка, сторонница пацифистского движения, написала в своей статье: «В 1990-е годы, пока капиталистический рынок наводнял бывшие социалистические страны Восточной Европы и Советского Союза, социалистическая Югославия попыталась воспротивиться процессу приватизации промышленности и природных ресурсов. Чтобы покончить с этим сопротивлением, западные страны сыграли ключевую роль в распаде социалистической Югославии». Фландерс добавляет, что «займы и кредиты МВФ и Всемирного банка предоставлялись на условии отказа от государственной собственности всех предприятий. Это как раз случай с нефтью и природным газом Кавказа и Каспийского моря, а также алмазных шахт Сибири. У кого будет контрольный пакет […], тот и выиграет вооруженную борьбу в Косово. Присутствие сил НАТО на этой территории поставит американские предприятия в более выгодные условия, что касается перспективы обладания этими ресурсами».

В 1996 году члены Бильдербергского клуба решили отделаться от Слободана Милошевича. Их цель была ясна: когда настанет подходящий момент, приступить к реализации «образцового плана» для решения «политической проблемы», хотя «проблемой» было не что иное, как устойчивость социалистического курса и политическая живучесть Милошевича. Британский журналист Тим Маршалл, репортер телекомпании «Sky TV» и лицо, связанное с агентами секретных служб, которые в бывшей Югославии планировали свержение президента, в своей книге «Игра тени» («Shadowplay») о конфликте в Косово цитирует Марка Кирка, офицера Военно-морской разведки США: «В конечном итоге мы начали масштабную операцию против Милошевича, имевшую открытую и тайную стороны. Секретная часть операции включала в себя не только включение в состав различных миссий в Косово офицеров английской и американской разведок, но и, что особенно важно, предоставление военной, технической, финансовой и политической поддержки Армии освобождения Косово (АОК), которая, как признает сам Маршалл, занималась контрабандой наркотиков, рэкетом и проституцией, убивала мирных жителей».

В конце 1998 года Милошевич в попытке не допустить разрушения и последующего распада остатков Югославии разрешил присутствие в Косово наблюдательной миссии с целью контролировать ситуацию в этом регионе. Речь шла о секретной операции ЦРУ, в которой участвовало 2 тысячи специально обученных сотрудников английской и американской разведок, а также спецподразделения для обеспечения «глубокого контроля» – именно так, по плану Бильдербергского клуба, и должна была начаться война. Официально наблюдательная миссия в Косово находилась под контролем Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), основанной в 1975 году, контролируемой Бильдербергским клубом и испытывающей гордость за то, что она предотвращает и разрешает конфликты, а также осуществляет последующее восстановление пострадавших зон под контролем ЦРУ. Югославам было прекрасно известно, что происходило, но они ничего не могли предпринять.

Члены Бильдербергского клуба изначально хотели «подстегнуть» сербов, преследуя укрываемых ими военных преступников с целью передачи их Международному трибуналу по бывшей Югославии. Гордые и опытные сербы избегали подобных провокаций, убеждая подозреваемых более низкого уровня добровольно сдаваться. Однако этого было недостаточно. Чтобы разозлить сербов, Гаагский трибунал, контролируемый США, прибегнул к нелегальным похищениям, которые послужили бы поводом для разжигания войны.

После заседания Бильдербергского клуба в 1996 году в Кинг-Сити мы предупредили тех, кто был готов нас слушать, что, если бы «не удалось спровоцировать войну, вызвав гнев сербов похищениями предполагаемых военных преступников и передачей их в руки Гаагского трибунала, они использовали бы Косово как искру, которая разожгла бы региональный конфликт с конечной целью втянуть в него Югославию, Боснию, Россию, Грецию, Турцию, Албанию, Македонию, страны Западной Европы, США, а впоследствии Израиль и Сирию, являющихся союзниками Турции и Греции».

Хорошо информированный источник в Греции, который присутствовал на заседании Бильдербергского клуба не в качестве участника, а в качестве вспомогательного персонала, обратил мое внимание на то, что в Эгейском море предположительно находятся огромные залежи нефти. Вероятно, это является основной причиной, по которой США поддерживают «мирную» политику в этом регионе, хотя в действительности стремятся спровоцировать войну между Турцией и Грецией[49]. Подобный конфликт мог бы послужить хорошим поводом для того, чтобы наводнить «миротворческими силами» ООН оспариваемую территорию и таким образом установить абсолютный контроль над разработкой этого скрытого богатства, то есть еще не разрабатываемых нефтяных ресурсов.

Это наверняка могло бы объяснить, почему Ричард Холбрук, отец Дейтонского мирного соглашения от ноября 1995 года, положившего конец боснийской войне, и представитель США при ООН, так усиленно натравливал греков и греков-киприотов друг на друга и почему Соединенные Штаты старались снабдить оружием обе воюющие стороны, а Билл Клинтон, член Бильдербергского клуба, стремился связать проблему Кипра с мирным соглашением по Эгейскому морю.

Это также могло бы послужить объяснением того, почему Ричард Холбрук, член Бильдербергского клуба и СМО, в период между 1999 и 2001 годами шесть раз выдвигавшийся на соискание Нобелевской премии мира, внес в конечное соглашение поправку о Косово. Что общего имеет Косово с Боснией? Ничего. Но Холбрук вынашивал идею превратить Боснию в тренировочную площадку для будущего вторжения Бильдербергского клуба на Балканы. Седьмого декабря 1995 года журналист Боб Джурджевич, специалист по Балканам, который часто публикуется в газете «The Washington Times», тесно связанной с Пентагоном, в статье, напечатанной в газете «Arizona Republic», указывал, что эта экспансия была «зеленым поясом, этнической/геополитической дорогой с двумя направлениями и двойной целью»: с одной стороны, «связать западную и восточную (Турция) части НАТО» и, с другой – «усилить влияние ислама на слабое звено христианской Европы». Исторически население Албании и Боснии состояло из сербов, которые, силой или добровольно, обратились в ислам, чтобы избежать преследования турок.

В бюллетене «Truth in Media Global Watch» Боб Джурджевич указывает, что «албанцы в Косово избрали еще один способ усиления конфронтации: бойкот сербских выборов после падения коммунистического режима в 1990 году. Это было явным признаком того, что они планировали достижение своих политических целей насильственными методами, а не путем голосования. Постоянные поставки оружия в Косово, финансируемые за счет контрабанды наркотиков, свидетельствовали о том, что начало вооруженного конфликта в Косово – это всего лишь вопрос времени». В свою очередь, Майкл Чоссудовский, профессор экономики из Оттавского университета, в блестящей статье «Борцы за свободу в Косово» пояснил секретный план США и Германии по колонизации данного региона: «Судьба Косово уже была предопределена до подписания Дейтонского соглашения в 1995 году. Североатлантический блок заключил преступный „фиктивный брак“ с мафией. Были мобилизованы борцы за свободу, а контрабанда наркотиков позволила Вашингтону и Бонну „финансировать конфликт в Косово“, чтобы в итоге дестабилизировать правительство Белграда и вновь полностью колонизировать Балканы».

В следующем разделе речь пойдет об инициативе Бильдербергского клуба по похищению ведущих сербских лидеров с целью спровоцировать еще более обширный конфликт, который, возможно, привел бы к более масштабной войне.

«Еще одна жертва Гаагского трибунала: сербский заключенный заканчивает жизнь самоубийством». (Выдержка из бюллетеня TiM GW 97/6-8, Боб Джурджевич, 29 июня 1997 года)

«Серб Славно Докманович, бывший мэр города Вуковар, приглашенный на встречу с Джеком Клейном, главой ЮНТАИС (агентство ООН, которое контролирует этот регион, заселенный в основном сербами), и похищенный двадцатью солдатами в масках, а затем переданный Гаагскому трибуналу, покончил жизнь самоубийством в камере заключения через год после похищения. Только тогда мы узнали, что подозреваемый предстал перед судом шайки ООН 26 марта 1996 года. Согласно информации агентства Associated Press, обвинение Докмановичу было предъявлено тайно. [Вы когда-нибудь слышали о тайных обвинениях?] Детали материалов по делу Докмановича были неизвестны. Даже „The New York Times“ признала, что „детали обвинения против Докмановича очень немногочисленны“. Его смерть, похоже, была с облегчением воспринята некоторыми должностными лицами военного трибунала. „Вердикта не будет. Дело можно считать закрытым“, – заявил Кристиан Картер, представитель Гаагского трибунала, в интервью газете „The New York Times“. Подозреваемый и понятия не имел, в чем его обвиняют. Он был приглашен представителем ООН (который, по сути, являлся командующим силами иностранной оккупации), а в результате похищен бандитами в масках и вывезен из страны, законы которой категорически запрещают экстрадицию своих граждан».

В январе 1997 года, согласно данным бюллетеня «Truth in Media Global Watch» от 1 июля 1998 года, профессор Никола Кольевич, вице-президент Сербской Республики (Боснии и Герцеговины) и один из главных участников переговоров от Сербии в Дейтоне, также покончил жизнь самоубийством. В феврале 1996 года один из главных военных чиновников Сербии, дело которого еще не было рассмотрено, генерал Джордж Джукнч «также был похищен и передан в Гаагский трибунал, где незаконно удерживался без обвинений. Он умер в апреле 1996 года от рака», – сообщает Джурджевич в этом же информационном источнике. Ни Докманович, ни генерал Джукич, ни профессор Кольевич не фигурировали в списке обвиняемых военным трибуналом. Однако все они уже мертвы[50].

После того как незаконные похищения не смогли вызвать войну на Балканах, наши источники в Бильдербергском клубе сообщали, что элита была готова использовать Косово как предлог для начала войны. Вначале были предполагаемые убийства в Рачаке. А затем фальшивые мирные переговоры в Рамбуйе.

Как объясняет Джон Лафлэнд в своей статье «Техника государственного переворота», главой наблюдательной миссии в Косово (секретной операции ЦРУ, официальная функция которой заключалась в контроле над ситуацией в регионе) был Уильям Уокер, член СМО и бывший американский посол в Сальвадоре, правительство которого при поддержке США учредило «эскадроны смерти». В 1985 году Уокер был заместителем помощника государственного секретаря по вопросам Центральной Америки, сыгравшим ключевую роль в свержении правительства Никарагуа во время правления Рейгана. Подполковник Оливер Норт, назначенный сотрудником Совета национальной безопасности в начале 1981 года и уволенный 25 ноября 1986 года, являлся членом администрации Рейгана и был тесно связан с контрабандой[51] оружия в Иран.

Норт заявил, что выполнял большинство приказов Уильяма Кейси, главы ЦРУ, который умер от опухоли головного мозга, пока шло расследование, и заместителя государственного секретаря США Эллиота Абрамса. В 1991 году Абраме, ученик Ричарда Перла, член Бильдербергского клуба, был привлечен к суду специальным прокурором по делу «Иран-контрас» из-за лживых показаний перед конгрессом, данных им в 1987 году относительно своей роли в незаконной отправке денег в помощь контрас Никарагуа. Он был также обвинен в двух более мелких преступлениях из-за сокрытия информации перед конгрессом, чтобы избежать суда и возможного тюремного заключения. Это не помешало Бушу-младшему 3 декабря 2002 года назначить Абрамса специальным помощником президента и директором отдела Совета национальной безопасности по Ближнему Востоку и Северной Африке, занимающегося арабо-израильскими отношениями и продвижением мира и безопасности в данном регионе. В данном случае наиболее любопытным является то, что он был президентом Центра этики и общественной политики в период между 1996 и 2001 годами. Согласно судебной выписке, Уокер обвинялся в организации нелегальных поставок оружия, кокаина, боеприпасов и продуктов питания никарагуанским контрас под предлогом гуманитарной миссии, используя военную базу Илопанго[52] в Сальвадоре.

Именно Уокер обнаружил «резню» в Рачаке в январе 1999 года. Этот инцидент был использован как предлог для начала бомбардировок 24 марта. Средства массовой информации, такие как «The New York Times» и «The Washington Post», прекрасно знали о криминальном прошлом Уокера, тем не менее они восприняли его заявления как абсолютную истину, нисколько не подвергнув их сомнению. В действительности отсутствие стремления к истине отнюдь не ново и никого уже не должно удивлять[53], особенно после того, что читатель прочитал на этих страницах и что я писал в своей первой книге о Бильдербергском клубе.

В газете «The New York Times» от 20 января отмечалось, что «массовые убийства» в Рачаке проходили по «строго определенной модели: албанские партизаны Освободительной армии Косово убивают одного-двух сербских полицейских. Сербские силы отвечают репрессиями, уничтожая весь народ. На этот раз они убили более сорока албанцев, в том числе стариков и одного ребенка». Пятнадцатого января 1999 года, после военной операции, проведенной Вооруженными силами Югославии против поста Армии освобождения Косово в Рачаке, лидеры АОК доставили наблюдателей ОБСЕ ко рву, куда было сброшено 45 тел. Не дожидаясь начала расследования, США через посла Уильяма Уокера незамедлительно заявили, что сербы осуществили массовое убийство безоружных мирных албанцев в Косово.

Однако в то же время в статье, опубликованной в «Le Figaro», Рено Жирар, журналист, который освещал практически все войны, связанные с распадом бывшей Югославии, утверждал: «…было слишком много причин утверждать, что выводы Уокера о происшедшем являлись слишком поспешными». Как продолжает автор, «ров с трупами албанцев в гражданской одежде, лежащими в ряд, снимки которого обошли весь мир, был найден только утром следующего дня, около девяти часов […]. В это время селение вновь наводнили вооруженные солдаты [АОК], которые и привели прибывших иностранных наблюдателей к месту массового убийства. Около полудня прибыл Уильям Уокер собственной персоной и выразил свое негодование».

Кадры телевизионной съемки с места боев в Рачаке «полностью опровергают такую версию развития событий» и делают ее неправдоподобной. «В действительности полиция вошла в пустое селение утром […]. Перестрелка была интенсивной, так как стреляли из окопов [АОК] на склоне. Борьба особенно ужесточалась на холмах, где стоит поселок». Журналист Уильям Норман Григ в статье, опубликованной в «The New American» 15 марта 1999 года, сообщает, что «кадры без цензуры отображают не безжалостное нападение на беззащитных деревенских жителей, а, скорее, напоминают жестокую перестрелку между полицией и хорошо окопавшимися боевиками АОК». Еще больше осложняет «официальную» версию тот факт, что «журналисты нашли очень мало гильз вокруг канавы, где предположительно произошло массовое убийство».

«Что же было в действительности? – задавал себе вопрос Рено Жирар в „Le Figaro“. – Могла ли АО К собрать в одном месте за ночь трупы людей, которые на самом деле погибли от пуль сербов, чтобы инсценировать хладнокровное массовое убийство?» Кристофер Шатло в хронике о Косово от 21 марта под заглавием «Не слишком ли идеально массовое убийство в Рачаке?» выражал схожий скептицизм в «Le Monde». «Могла ли сербская полиция собрать мужчин и отвести их к месту расстрела, когда сама подвергалась обстрелу боевиками [АОК]? – спрашивал журналист. – И как могло случиться, что ров, расположенный на окраине Рачака [где позже были найдены жертвы убийства], остался незамеченным ни местными жителями, ни наблюдателями, которые провели в этой маленькой деревушке целых два часа? Почему вокруг трупов так мало гильз? Почему так мало крови во рву, где выстрелами в голову с близкого расстояния будто бы убиты 23 человека? Не лежат ли здесь трупы албанцев, убитых сербской полицией в бою, а затем перенесенные сюда, чтобы имитировать сцену, которая наверняка произведет должный эффект на общественное мнение?»

Семнадцатого марта 1999 года, за неделю до нападения на Югославию, НАТО организовала пресс-конференцию, на которой Хелен Ранта, глава комиссии финских судмедэкспертов, нанятой ОБСЕ для расследования случая в Рачаке, огласила свои выводы. Приблизительно сорок албанцев погибли в косовском селении Рачак в январе 1999 года. Некоторые умерли на поле боя, но двадцать три были казнены и позже найдены в овраге за поселком. Хотя доклад финской группы никогда не был опубликован, правительство США вместе с «The New York Times» использовали эти итоговые заключения как доказательство первоначального заявления Уильяма Уокера, который указывал на то, что в селении произошло массовое убийство. Уокер, который вложил оружие в руки никарагуанских контрас, сейчас превратился в мирного наблюдателя и перед мировой прессой со всей уверенностью заявил, что виновной в самом «ужасающем» массовом убийстве, которое он когда-нибудь видел, была сербская полиция. Сербы, которые до этого не поддавались на провокации НАТО и Бильдербергского клуба, сдались. Предполагаемое массовое убийство послужило предлогом для агрессии против Югославии. Тридцатого января Совет НАТО дал разрешение на бомбардировку. Бильдербергский клуб приказал генеральному секретарю Хавьеру Солане использовать вооруженные силы, чтобы заставить сербских делегатов от албанского меньшинства на «мирных» переговорах во Франции говорить об «автономии» Косово.

На самом деле, несмотря на то что сербам ловко удавалось избегать вооруженной конфронтации с НАТО, план нападения был разработан намного раньше инцидента в Рачаке. В докладе от 12 августа 1998 года политический комитет Республиканской партии в Сенате США указал, что «планы вмешательства НАТО под командованием США в Косово уже реализуются […]». Похоже, единственный недостающий элемент – это важное событие с соответствующим освещением в средствах массовой информации, которое сделало бы вмешательство политически «продаваемым», как вы и увидите в следующем разделе этой главы.

Любой более или менее проницательный человек смог бы запросто догадаться о «детонаторе», который НАТО, контролируемая Бильдербергским клубом, искала в качестве предлога для вторжения. В статье «The Washington Post» от 4 августа приводилась цитата одного «высокопоставленного чиновника Министерства обороны США, который отметил только одну вещь, которая могла бы изменить политический курс: „Я думаю, что, если будут перейдены определенные грани жестокости, это может послужить порохом для разжигания конфликта“».

Совсем недавно Хелен Ранта рассказала о том давлении, которое на нее оказывалось, чтобы подогнать выводы ее расследования под требования НАТО (в то время ее генеральным секретарем был член Бильдербергского клуба Хавьер Солана). В интервью немецкой газете «Berliner Zeitung» она заявляла, что на момент расследования ей было известно, что «в окрестностях Рачака были захоронены бойцы АОК […]. В то время я получила информацию, которая подтверждала, что также были убиты несколько сербских солдат. К сожалению, мы никогда не узнаем точного количества людей, погибших той ночью […]. Заявление Уокера о „бойне“ в Рачаке не имело никакого юридического обоснования. Наблюдатели ОБСЕ не приняли необходимых мер для объективного расследования инцидента: удаленность территории, запрет на присутствие любого человека без разрешения и запрет на сбор материальных доказательств. [Это очевидно], что группа правительств была заинтересована в версии событий в Рачаке, которая возлагала вину за инцидент только на сербскую сторону. Но я не могла предложить такую версию».

Во всех этих событиях Уокер играл настолько важную роль, что проселочная дорога в Косово, ведущая к Рачаку, была названа в его честь.

В качестве исторической справки напомню, что сербы стали жертвой массовой этнической чистки, если вспомнить операцию «Буря», в ходе которой хорватская армия при поддержке США в 1995 году разгромила вооруженные силы непризнанной Республики Сербская Краина, уничтожив более 200 тысяч сербов, а также гибель более 100 тысяч сербов, которые были убиты в Косово бойцами АОК. Не стоит говорить, что Гаагский трибунал, механизм правосудия нового мирового порядка, не сделал ничего, чтобы организаторы этого зверства предстали перед правосудием.

Как утверждает Чарлз Краутхаммер в журнале «Time», «в четырехдневный срок хорваты изгнали 150 тысяч сербов. Это была самая большая этническая чистка среди всех балканских войн. Следователи Гаагского трибунала пришли к заключению, что эта кампания была проведена с жестокостью, неоправданными убийствами и преступными бомбардировками мирных граждан […]. Сербская Краина – это судьба Косово в более широком масштабе. Однако США не притормозили действия хорватов и не выразили протест. Администрация Клинтона негласно поддержала эти действия».

Массовые убийства являются ключевым вопросом для понимания эскалации войны в Косово. Сербы были виновны в убийстве мирных граждан так же, как хорваты, боснийцы, македонцы и АОК. Разжигание расовых конфликтов на земле нельзя расценивать как положительное событие. Во время Второй мировой войны хорваты, симпатизирующие нацистскому режиму, сжигали целые сербские поселения, заживо погребая их жителей. Сербские партизаны также ответственны за ряд убийств и насильственных действий в поселениях хорватов и боснийцев. Войны вызывают массовую мобилизацию среди населения, которое чувствует угрозу. Так было и в случае с балканскими войнами.

Однако это являлось не единственной причиной создания военного альянса. Агрессия оправдывалась предполагаемым «раскрытием» секретного и детального плана, созданного режимом Милошевича в 1998 году для осуществления этнической чистки косовских албанцев силами действующей армии и военизированными формированиями. Согласно информации НАТО, война положила бы конец этой операции. Данный предлог был абсолютной ложью. Это доказывает хотя бы тот факт, что об этой операции Министерству обороны США не было известно до 24 марта 1999 года, когда уже происходили бомбардировки. В своем сообщении для прессы Министерство иностранных дел Германии признает, что они даже не подозревали о существовании этого плана до 1 апреля 1999 года. Одиннадцатого июня 2000 года Джордж Робертсон, член Бильдербергского клуба и генеральный секретарь НАТО, попросил Джонатана Димблби на британском спутниковом канале ITV «представить себе, что если бы Милошевич успешно реализовал свой план по этнической чистке, то почти двум миллионам беженцев пришлось бы покинуть страну». Хорошее чувство юмора!

Послушные средства массовой информации, контролируемые Бильдербергским клубом, трактовали любое заявление НАТО как факт, даже не пытаясь проверить достоверность информации или источник, из которого она была получена. Спустя четырнадцать дней после начала войны генерал-инспектор бундесвера Ханс Петер фон Кирхбах на пресс-конференции представил общественности некий преступный план, разработанный в окружении Слободана Милошевича. Кирхбах отказался предоставить информацию об источниках плана, так как речь шла о «чрезвычайно деликатной» теме. Единственным исключением стала статья, опубликованная 19 мая Карлом Гробе, ведущим международной рубрики немецкой газеты «Frankfurter Rundschau», в которой он уточнял, что источники и содержание плана «Подкова», предполагаемого плана сербского правительства по последовательному изгнанию и уничтожению косовских албанцев, были очень загадочны. Как подчеркивает политический комментатор Петер Шварц, «даже если бы подобный план существовал в реальности, его с трудом можно было бы интерпретировать как проект изгнания мирного населения из Косово».

По мнению Шварца, статья Гробе гласит, что «в плане абсолютно ничего не говорится о военизированных группах, которые сыграли ключевую роль во всех случаях насилия против мирного населения». Еще одна ссылка в статье Гробе проливает свет на очевидное отсутствие каких бы то ни было планов после начала войны 24 марта, то есть в тот период, когда большинство албанцев покинули Косово. Как говорит Гробе, «в действительности этот план не содержит практически никаких деталей». Шварц продолжает: «В октябре 1998 года, за два месяца до того, как теоретически был утвержден план „Подкова“, французские и британские газеты уже опубликовали карты, на которых было отражено развертывание югославских войск в форме подковы вдоль косовской границы. Этот факт, однако, не помешал 200 тысячам албанских беженцев вернуться в свои дома в Косово после того, как представитель США Ричард Холбрук, постоянный участник заседаний Бильдербергского клуба, добился присутствия наблюдателей ОБСЕ в провинции. Вместе с этими беженцами вернулись многие из террористов АОК». Согласно информации Министерства обороны Германии, этот факт очень обеспокоил югославскую армию и привел к разработке плана «Подкова», который с трудом можно назвать планом систематических «этнических чисток», как показали потом сами секретные документы МИД Германии о геноциде, предшествовавшем бомбардировкам в Косово. Критерии, по которым можно судить об «этнической чистке» и геноциде, не выполнялись, и Германия, даже в марте 1999 года, когда начались бомбардировки, продолжала отрицать существование «систематического геноцида» как части политики Югославии в тот ключевой период.

Хайнц Локуаи, бывший бригадный генерал бундесвера, в своей книге о войне «Конфликт в Косово: Путь к неизбежной войне» («The Conflict of Kosovo. The Way to the Enevitable War»), опубликованной в мае 2000 года, утверждает, что «такого плана никогда не существовало» и в действительности он возник из расплывчатого доклада болгарской разведки о ситуации в Сербии, который свидетельствует о том, что целью сербских военных было уничтожение Армии освобождения Косово, а не изгнание всего албанского населения. Локуаи утверждает, что Министерство обороны Германии превратило расплывчатый и неточный доклад в «план» и даже присвоило ему название «Подкова». Название не случайно. Как утверждает немецкое еженедельное издание «Die Woche», карты, представленные всему миру, на которых было отмечено, как по замыслу сербов югославская армия берет Косово в своеобразное разорванное кольцо, в графическом изображении напоминающее подкову, были подготовлены в штабах Министерства обороны Германии.

Представленные ниже документы доказывают, что не геноцид был причиной, по которой правительство Германии, а следовательно, НАТО и Бильдербергский клуб вмешались в ситуацию, сложившуюся в Косово. Геноцид (как он определяется германским и международным законодательством) в Косово не предшествовал бомбардировкам НАТО, по крайней мере с начала 1998 года до марта 1999-го.

Выдержки из этих официальных документов были получены от ИАЛАНА (международной ассоциации «Юристы против ядерного оружия») и переведены Эриком Канепой на Брехт-форуме в конце апреля 1999 года. Использованные здесь тексты были опубликованы в немецкой газете «Junge Welt» 24 апреля 1999 года. Согласно сведениям Эрика Канепы, «это полное воспроизведение документов в той форме, в какой они появились в немецких средствах информации на момент их написания».

Доклад службы разведки Министерства иностранных дел Германии от 12 января 1999 года Административному суду Трира (ссылка Az: 514–516. 80/32426)

«Тот факт, что албанское меньшинство подверглось политическим преследованиям, сложно доказать даже в Косово. Восток Косово еще не затронут вооруженным конфликтом. Общественная жизнь в таких городах, как Приштина, Урошевац, Гнджилан и др., за весь период конфликта проходила относительно нормально […]. Действия сил безопасности были направлены не против косовских албанцев как определенного этнического меньшинства, а, скорее, против военной оппозиции и ее фактических или предполагаемых сторонников».

Заключение Баварской административной судебной палаты от 29 октября 1998 года (ссылка Az: 22 ВА 94.34252)

«Доклады штаба Министерства иностранных дел от 6 мая, 8 июня и 13 июля 1998 года […] не позволяют прийти к заключению о политическом преследовании албанского меньшинства в Косово. Агрессивные действия югославских военных и полиции с февраля 1998 года были направлены против действий сепаратистов и не являются событием, доказывающим факт преследования всего албанского меньшинства в Косово или определенном его регионе. Случаи насилия и превышения полномочий со стороны югославских военных с февраля 1998 года являлись действиями отдельных сил против подпольного военного движения (в особенности АОК) и против лиц, находящихся с ними в тесном контакте […]. Государственного плана преследования всей этнической группы албанцев не существует на данный момент и не существовало ранее».

Постановление Административного суда Баден-Вюртемберга от 4 февраля 1999 года (ссылка Az: А14 S 22276/98)

«Различные доклады, представленные сенату, сходятся в том, что гуманитарной катастрофы, грозящей гражданскому населению албанцев, которой так боялись, удалось избежать […]. Похоже, это происходило с момента прекращения военных действий по соглашению с сербским командованием в конце 1998 года (доклад штаба Министерства иностранных дел от 18 ноября 1998 года). С этого времени как ситуация с безопасностью, так и условия жизни албанского населения ощутимо улучшились […]. Жизнь вернулась в привычное русло, особенно в крупных городах (см. доклады Министерства иностранных дел от 12 января 1999 года Административному суду Трира; от 28 декабря 1998 года Верховному административному суду Люнеберга и от 23 декабря 1998 года Административному суду Касселя). Если напряжение между этническими группами и увеличилось, то это происходило из-за индивидуальных проявлений насилия […]. Отдельные случаи подобных действий против гражданского населения, например в Рачаке, были фальсифицированы и приписаны сербам, что вызвало их огромное возмущение. Но количество и частота подобных проявлений не позволяют прийти к выводу о том, что жизнь каждого проживающего в Косово албанца либо вернувшегося туда подвергается опасности».

Постановление Верховного административного суда Мюнстера от 24 февраля 1999 года (ссылка Az: 14 А 3840/94, А)

«Убедительных доказательств создания сербами секретной программы, направленной на ликвидацию, изгнание или преследование албанского народа, не существует […]. Если сербское государство требует исполнения законов и оказывает при этом давление на этническую группу албанцев, которая их игнорирует и бойкотирует, то такие меры объективно не могут расцениваться как целенаправленное преследование данной группы […].

Даже если бы власти благосклонно согласились на то, чтобы часть населения, оказавшаяся в безвыходном положении либо в оппозиции к законам страны, вынуждена была эмигрировать, это нельзя было бы назвать программой преследования, направленной на все албанское меньшинство (в Косово).

Если, кроме того, [югославское] государство реагирует на усилия сепаратистов постоянным и строгим исполнением законов и антисепаратистскими мерами и если некоторые из втянутых в данный конфликт в результате решат уехать за границу, это еще не значит, что государственная [югославская] политика направлена на охлаждение остракизма и изгнание меньшинства; напротив, целью правительства является удержание этих людей в государственной федерации.

То, что происходило начиная с февраля-марта 1998 года, не свидетельствует о наличии плана преследования по отношению ко всему албанскому меньшинству. Меры, принятые Вооруженными силами Сербии, в первую очередь направлены против АОК и их предполагаемых сторонников».

Постановление Верховного административного суда Мюнстера от 11 марта 1999 года (ссылка Az: 13А 3894/94. А)

«Албанское меньшинство в Косово не было и тем более сейчас не является объектом преследования как региональная или национальная группа в составе Федеративной Республики Югославия».

В феврале 1999 года, чтобы избежать разрушительных бомбардировок НАТО, силы которой намного превышали их собственные, сербы были вынуждены участвовать в переговорах в замке Рамбуйе под Парижем. Эти переговоры вела Мадлен Олбрайт, государственный секретарь США, член Бильдербергского клуба и СМО. «У сербов не было другого выбора, кроме как принять текст соглашений без всяких условий или вступить в войну против НАТО. Форма проведения переговоров сделала практически невозможным отказ от последней альтернативы», – пишет журналист Бо Пельнес в швейцарской газете «Dagens Nyheter» от 8 февраля 2004 года.

Итак, Косово стало бы колонией НАТО. Однако, чтобы спровоцировать военные действия, делегация США в последний момент добавила секретное приложение В (как объясняет журналист Джон Лафлэнд в статье «Техника государственного переворота»), согласно которому «персонал НАТО получал право свободного и беспрепятственного доступа по всей территории Югославии вместе со своими автомобилями, судами, самолетами и оборудованием, включая прилегающее воздушное пространство и территориальные воды. Это касается также права обустройства лагерей, проведения маневров, расквартирования и использования любой территории или помещений, необходимых для поддержки, тренировок и операций». На самом деле не только Косово, но и вся Югославия должна была быть привязана к принципу экстерриториальности, равноценному полной колониальной оккупации. Журналист Джон Пилгер, в свою очередь, утверждал следующее: «Это было бы равносильно военной оккупации всей Югославии, страны с горькими воспоминаниями о фашистском порабощении. Как позже заявил министр иностранных дел Великобритании лорд Гилберт избранному Комитету по обороне палаты представителей, приложение В было включено, чтобы спровоцировать его неприятие». Суверенное государство Сербия, полностью осознавая все последствия своих действий, отвергло это унизительное предложение.

Двадцать третьего февраля 1998 года агентство France-Presse распространило заявление американского посла в Боснии Роберта Гелбарда: «Не вызывает никаких сомнений, что АОК является террористической организацией». Эти слова были произнесены еще до того, как АОК стала ключевой политической фигурой.

Как я уже говорил ранее, после заседания Бильдербергского клуба в 1996 году[54] буквально из ничего на свет появилась хорошо финансируемая Армия освобождения Косово, проявившая в балканской войне небывалую жестокость и бесчеловечное зверство. Мои предсказания, исполнившиеся как раз после того заседания в Кинг-Сити, полностью подкрепляются самыми уважаемыми американскими и европейскими средствами информации. Все они документально подтвердили, что Армия освобождения Косово и ее албанские покровители являются организованными преступными организациями, цель которых – установление контроля над трафиком героина с Ближнего Востока в Европу и США.

«The Christian Science Monitor» от 20 октября 1994 года сообщила, что, как утверждают ООН и различные специалисты, занимающиеся наркотиками, «нарушенный югославским конфликтом наркотрафик через Балканы восстанавливается благодаря албанским наркобаронам, которые налаживают новую сеть контрабанды в Западную Европу, не проходящую через регионы полуострова, страдающие от войны. Например, в 1990 году венгерской полицией было задержано только шесть килограммов сильнодействующих наркотиков, а к августу этого года [1994] ежегодная цифра достигала уже 600 килограммов». В свою очередь «Jane's Intelligence Review» (британский журнал, занимающийся расследованиями) от 1 февраля 1995 года в одной из самых пугающих статей «Балканский Медельин» предсказал грядущий кризис:

«На долю Западной Македонии, контролируемой Албанией, приходится огромная часть все более сокращающегося ВВП Македонии. Данная ситуация усилила антиалбанские настроения среди македонского этнического меньшинства, особенно с учетом того, что значительная часть этих доходов, как предполагается, поступает от албанского наркотерроризма, а также от торговли оружием и контрабанды из Албании, Болгарии, Косово и в эти страны. Эта с каждым разом все более усиливающаяся экономическая власть албанцев превращает Балканы в центр организованной преступности.

Традиционно маршруты перевозки героина в Западную Европу через Югославию, Турцию, Кавказ и более восточные регионы все сильнее смещаются в сторону Италии, пролегая через Черное море, Албанию, Болгарию и Македонию. Это изменение укрепило албанскую мафию, которая, как сейчас считается, контролирует 70 процентов нелегального рынка героина в Германии и Швейцарии. Она действует в союзе с могущественной сицилийской мафией и опирается на многочисленную диаспору в западных странах; только в Швейцарии проживает более ста тысяч албанских резидентов. Кроме того что эта диаспора служит отличным прикрытием албанским криминальным элементам, она также является важным источником дохода для мафиози.

Если ничего не предпринимать, то могущественный албанский наркотерроризм может создать синдром Колумбии на юге Балкан либо привести к росту могущества албанской мафии, что даст ей возможность контролировать одно или более государство в регионе. Практически речь может идти об Албании и Македонии либо о двух странах сразу. Уже сейчас прибыль в иностранной валюте от наркотерроризма поступает правительствам и местным политическим партиям. В Албании правая Демократическая партия под руководством президента Сали Бериши подозревается в том, что закрывает глаза на наркотрафик и даже напрямую пользуется им в таких политико-экономических целях, как, например, финансирование политических партий и других сепаратистских групп Косово и Македонии».

Согласно докладу, квалифицированному как документ «строжайшей секретности», который я получил благодаря офицеру ЦРУ, в 1996 году члены Бильдербергского клуба использовали ЦРУ и Федеральную разведывательную службу Германии, чтобы завербовать, вооружить и подготовить Армию освобождения Косово через ряд в основном немецких предприятий, служащих прикрытием. Эти организации использовались для переправления денег на счета в Швейцарию, владельцы которых симпатизировали албанцам, подготовленным для запланированной ими балканской войны. Решение использовать Германию для дестабилизации ситуации в Сербии, поставок оружия и подготовки АОК берет свои истоки в германо-сербской вражде, возникшей еще во время двух мировых войн, и требует дополнительного объяснения.

Согласно данным Министерства обороны США от 15 июля 1998 года, «первый контакт» между АОК и НАТО произошел в середине 1998 года, в начале правления генерала Кларка как главнокомандующего НАТО: «Некоторые лица [в НАТО] отдавали себе отчет в том, что мы [НАТО под руководством Уэсли Кларка] должны втянуть АОК в этот процесс, потому что они способны отвергнуть любое соглашение, которое можно было бы обсуждать с меньшинствами, проживающими в Косово. Каким-то образом АОК должна вступить в игру, поэтому мы сохранили некоторые первоначальные контакты с подходящими людьми из ее состава, чтобы попытаться втянуть их в процесс переговоров»[55].

АОК, как пишет Крис Хеджес, «зародилась в радикальной зоне албано-косовской политики, первоначально сформированной марксистами-ленинистами старой школы [финансируемыми в былые времена соседней сталинской диктатурой в Албании. Адем Демачи, один из лидеров косовских албанцев, является преданным последователем Мао, а боевики АОК приветствуют друг друга поднятым кулаком, известным во всем мире как марксистское приветствие], а также последователями фашистов из дивизии СС „Скандерберг“, сформированной из добровольцев, [которая во время Второй мировой войны] участвовала в позорном сборе и депортации сотен евреев [из Косово]». Согласно «Jane's Intelligence Review» от 10 января 1996 года, «АОК прошла боевое крещение в феврале 1996 года обстрелом нескольких лагерей сербских беженцев хорватской и боснийской войн». Одно из ее первых публичных «появлений» произошло в октябре 1997 года, когда «партизаны АОК в масках появились в селе Дреника на похоронах убитого сербами в Косово профессора», как написал Уильям Норман Григ в «The New American» от 15 марта 1999 года.

Согласно ежедневному французскому изданию «Liberation» от 21 января, движение, которое в результате симбиоза превратилось в АОК, «было сформировано из военных, очарованных марксизмом не без участия Энвера Ходжи [бывшего албанского коммунистического диктатора]. Организация является мрачной по структуре и тоталитарной по методам. Ее лидеры верны маоистским традициям своих основателей». К описанию того, что представляет собой АОК, можно добавить и другие эпитеты: «военная, националистическая, негибкая, параноидальная; глубоко недоверчива ко всем чужакам», – цитирует Крис Хеджес в выпуске «Foreign Affairs» за май-июнь 1999 года.

Операции АОК были разработаны на заседании Бильдербергского клуба в 1996 году. Часто в качестве даты начала функционирования АОК указывается февраль 1996 года, но детальный план ее операций был разработан на ежегодном заседании Бильдербергского клуба, на этот раз в пригороде Торонто, точнее в Кинг-Сити, роскошном анклаве, расположенном в 35 километрах на север от столицы. Задание было поручено Гейгеру, которого в том году назначили новым шефом федеральной разведывательной службы Германии. Чтобы осуществить эту операцию, сначала нужно было создать региональные базы разведслужбы в Тиране, столице Албании, где прошел процесс предварительного отбора рекрутов для создания структуры командования террористической организации АОК «среди приблизительно 500 тысяч косовских албанцев», как сообщает ежедневный бюллетень «Truth in the Media» от 24 октября 1998 года.

Информация о «секретной помощи немецкой дипломатии Армии освобождения Косово в начале 1996 года», полученная мною благодаря источникам в Бильдербергском клубе, на заседании которого в 1996 году присутствовал, в частности, Хайме Карвахаль де Уркихо, президент компании «Asea Brown Boveri» – всегда представленной на тайных ежегодных заседаниях, была подтверждена докладом, опубликованным в лондонском еженедельнике «The European» от 21 и 27 сентября и подписанным Роже Фалиго, корреспондентом в Париже. Согласно сведениям, приведенным в блестящей статье в «The New World Order Intelligence», «АОК использовала немецкую военную форму, оружие Восточной Германии и частично финансировалась за счет средств от продажи наркотиков, а затем была направлена в Косово, чтобы создать проблемы, повлекшие за собой кризисную ситуацию». Еженедельный информационный бюллетень «Truth in the Media» в выпуске от 24 октября 1998 года сообщает, что «журналисты, освещавшие конфликт в Косово, когда Милошевич бросил полицию и специальные силы на подавление АОК, удивились, обнаружив, что некоторые ее бойцы носили военную форму бундесвера с идентифицирующими знаками – даже перед телевизионными камерами. Но ни один из этих сюжетов не появился в СNN».

Однако в попытку спровоцировать широкомасштабную войну были втянуты не только немцы. Скрытое участие ЦРУ было усилено МИ-6 и Специальной воздушной службой SAS, Разведывательным управлением Министерства обороны США и «членами в отставке или активными членами SAS-22 [22-й специальный авиадесантный полк Великобритании], а также тремя частными британскими и американскими службами безопасности», как на это указывала газета «The Scotsman». В номере от 29 августа 1999 года раскрывается ряд подробностей о роли правительства США, в частности: «Косовские албанцы, кровопийцы и мятежники, заручились покровительством корпорации „Военные профессиональные ресурсы“ („Military Professional Resources Incorporated“ – MPRI) из штата Виргиния [которая получала деньги от правительства Албании]. Группа бывших американских моряков, пилотов вертолетов и спецназовцев от вождения колумбийских вертолетов перешла к поставке оружия для хорватской армии… Согласно информации, полученной от важного источника в британских вооруженных силах, Разведывательное управление Министерства обороны США связалось с МИ-6 с целью подготовки программы тренировки для АОК. Тогда МИ-6 поручила операцию двум британским организациям, занимающимся вопросами безопасности, которые, в свою очередь, связались с бывшими бойцами SAS-22. Тогда были составлены списки оружия и необходимого оборудования для АОК. Пока осуществлялись эти тайные операции, часть SAS-22 была уже развернута в Косово, еще до начала бомбардировок в марте [1999 года]».

Участие правительства Албании неудивительно. Томислав Керсович, член Института геополитических исследований, расположенного в Белграде, опубликовал документы, доказывающие, что средства для финансирования АОК поступали от албанского фонда «Зов Родины» с филиалами в Дюссельдорфе, Бонне, Стокгольме, Берне и других европейских столицах.

Как написал Джон Лафлэнд, этот тип скрытых операций подразумевает передачу очень крупных сумм денег (обычно в форме прибыли от наркоторговли), техническую, логистическую и стратегическую поддержку, а также поставки оружия различным группам «оппозиционной демократии» и «неправительственным организациям» в Сербии. Он делает вывод: «Некоторые организации, контролируемые постоянным членом Бильдербергского клуба Джорджем Соросом, сыграли ключевую роль[56]. Так называемые „демократы“ в действительности были лишь иностранными агентами. Как раз это утверждало в то время правительство Югославии».

Сара Фландерс цитирует доклад от 11 июня, написанный экспертом по вопросу Балкан для газеты «The New York Times» Крисом Хеджесом, который характеризует новый арсенал АОК следующим образом: «Самые современные противотанковые гранаты и противовоздушная техника. Это оружие предоставляет неоспоримые преимущества АОК, которая полностью финансируется за счет внешних источников, особенно США и Германии». АОК «существует за счет наемников, денег и оружия, поступающих из-за пределов Сербии», – утверждает Хеджес. Он сообщает, что у нее неиссякаемый источник поставок.

В этой же статье автор утверждает: «Солдаты-повстанцы в форме с черными и красными нашивками Армии освобождения Косово достают из карманов толстые пачки немецких марок. Кроме того, прибытие десятков профессиональных солдат в отставке и наемников превращает банду преступников в действенную военную силу. На самом деле АОК – главным образом армия бандитов, финансируемая группой теневых источников, ассоциируемых с секретными службами США и Германии».

Майкл Чоссудовский в письменном сообщении для www.globalresearch.ca от 22 октября 2003 года заявляет, что «подготовка сил АОК являлась частью планов НАТО, возглавляемой генералом Уэсли Кларком». Секретный агент Майкл Левин, бывший член Управления по борьбе с наркотиками США, в «The New American Magazine» от 24 мая 1999 года написал (спустя два месяца после бомбардировок Югославии): «Десять лет назад мы вооружили и обеспечили моджахедов в Афганистане: наркокурьеров, контрабандистов оружия, террористов […]. Сейчас мы делаем то же самое с АОК, которая связана с источниками наркотиков на Ближнем и Дальнем Востоке. Интерпол, почти все разведывательные службы Европы и управления по борьбе с наркотиками имеют данные о наркокурьерах, связи которых ведут к АОК и албанским группировкам[57]».

Членам Бильдербергского клуба была нужна война, и они не собирались ждать, пока она начнется.

Пока МИ-6, специальные силы SAS, агентство военной разведки США, а также три частные британские и американские службы безопасности занимались подготовкой террористов АОК на севере Албании, 29 ноября 1998 года Крис Стефан в лондонской «Times» поведал, что военные инструкторы из Турции и Афганистана, финансируемые исламскими фундаменталистами, обучали АОК тактике партизанского движения: «Сам Осама бен Ладен посетил Албанию. Это была одна из групп исламистов, которая послала свои подразделения для сражений в Косово […]. Предполагается, что бен Ладен создал в Албании вооруженное формирование в 1994 году […]. Албанские источники указывают, что Сали Бериша, который тогда был президентом, имел связи с некоторыми группировками, которые позже подтвердили свою крайне радикальную направленность».

Билл Клинтон и государственный секретарь Мадлен Олбрайт всеми силами пытались обосновать политическую законность действий террористов АОК, однако связи армии с международным терроризмом и организованной преступностью были четко засвидетельствованы Конгрессом США. Членам Бильдербергского клуба, тем не менее, было нужно, чтобы АОК возглавила эту долгожданную войну против сербов. При таком положении вещей вооруженные убийцы и наркокурьеры из Косово при поддержке «Аль-Каиды» превратились в «борцов за свободу», напрямую поддерживаемых НATО и ООН.

Более того, верховный главнокомандующий Объединенными вооруженными силами НАТО генерал Уэсли Кларк (1997–2000) находился прямо в эпицентре урагана, поддерживая террористов АОК, а также их грязные традиции торговли наркотиками и отмывания денег. Доказательства, собранные против него, а соответственно, против администрации Клинтона – в протоколах конгресса, в газетных статьях и документах служб разведки, – настолько впечатляющие, что их нет смысла обсуждать. Когда в 2004 году во время президентских выборов в США Кларка, который являлся кандидатом в президенты от Демократической партии, спросили об одном из этих событий, он лишь смог пожать плечами и ни разу не ответил на обвинения. Это был «соломенный человек», очень полезный для Бильдербергского клуба, четко выполнивший все свои обязанности, так же как и генерал Александр Хейг около тридцати лет тому назад, во время «Уотергейтского скандала». Он и Киссинджер действовали вместе, чтобы свергнуть законного президента США Ричарда Никсона. Согласно замечательному исследовательскому репортажу, опубликованному в www.globalresearch.ca, Кларк установил «тесные личные контакты с командующим АОК, бригадным генералом Агимом Чеку и лидером АОК Хашимом Тачи, который напрямую сотрудничал с НАТО во время кампании в Косово в 1999 году» (эти данные также были предоставлены агентством новостей France-Presse 13 октября 1999 года). Кларк, кроме того, имеет честь быть признанным Международным трибуналом по бывшей Югославии в Гааге инициатором «предполагаемых военных преступлений против представителей сербского меньшинства Хорватии в период между 1993 и 1995 годами». Дополнительная информация о деятельности Тачи появляется в докладе ВВС в ноябре 2000 года, в котором утверждается, что «Хашим Тачи инициировал политическое убийство оппозиционеров из Демократического союза Косово, лидером которого являлся Ибрагим Ругова». Кроме того, согласно информации, обнародованной югославским агентством TAN JUG 14 мая 1999 года, Хашим Тачи, чтобы его вклад был не меньше, чем у других преступников, сражающихся за освобождение «угнетенного и голодного» населения Косово, отдал приказ об убийстве Фехми Агани, одного из ближайших сторонников Руговы в Демократическом союзе Косово. За этим молодым и красивым 34-летним лидером АОК стояла теневая власть, которая поддерживала и вдохновляла каждое его движение: Мадлен Олбрайт, государственный секретарь США, и Уэсли Кларк, ее преданная марионетка.

Согласно статье, опубликованной Алексом Тодоровичем и Чарлзом Радином в «The Boston Globe» 2 августа 1999 года, «плохо уже то, что террористы, которые бегают здесь с автоматами АК-47 и противотанковым оружием, имеют связи с Осамой бен Ладеном. Однако намного хуже осознание того, что парни Хашима Тачи не только убийцы и разбойники, но и мафиози, по горло втянутые в торговлю наркотиками». Во время войны «The Washington Post» процитировала американского анонимного агента Управления по борьбе с наркотиками, который говорил об АОК следующее: «В 1998 году они торговали наркотиками, а сейчас, благодаря политике, представлены как борцы за свободу». В 1999 году администрации Клинтона удалось подтолкнуть сенатора Джо Либермана, неофициального представителя правительства Израиля в США, к тому, чтобы со всей уверенностью заявить: «Сражаться за АОК означает сражаться за права человека и человеческие ценности в США». Однако, как указывает профессор Майкл Чоссудовский в статье «Дело Осамы» для Центра по исследованию проблем глобализации от 9 октября 2001 года, «сенатор Джо Либерман, член военного комитета сената, имел доступ ко всем документам конгресса об отношениях между АОК и Осамой бен Ладеном. Делая эти заявления, он прекрасно знал, что правительственные агентства США, такие как НАТО, поддерживали международный терроризм».

Директор криминального управления Интерпола Ральф Мучке заявил перед комитетом Конгресса США об отношениях между АОК и Осамой бен Ладеном следующее: «Государственный департамент США включил АОК в список террористических организаций, указывая на то, что она финансируется за счет международной торговли героином и денежных поступлений от частных лиц, возможно и Осамы бен Ладена, и государственных структур исламских стран. Еще одним подтверждением связи с бен Ладеном может служить тот факт, что брат одного из лидеров организации „Египетский исламский джихад“ и полевого командира Осамы бен Ладена возглавлял элитное подразделение АОК во время конфликта в Косово».

Какова причина связи между АОК и Осамой бен Ладеном в борьбе, которая внешне сталкивает сербских националистов с террористической организацией АОК, поддерживаемой США? По мнению Бена Уоркса, военного эксперта, директора Института независимых стратегических исследований США, «у АОК нет строгой идеологии. В чем-то она использует маоистскую идеологию, но именно военный национализм албанцев привлекает в ряды армии новых боевиков. Основная ее часть – это албанские мусульмане, из-за чего национализм имеет ярко выраженную исламскую направленность».

Следовательно, мы имеем дело с международным террористом Осамой бен Ладеном, подготовленным и финансируемым ЦРУ; международной террористической организацией АОК (или Корпусом защиты Косово), подготовленной и финансируемой секретными британскими, американскими и германскими службами; с администрацией США, Клинтона, Олбрайт и Холбрука; членами Бильдербергского клуба и СМО, которые сражаются за восстановление «демократии» и передачу в руки правосудия многострадального народа. Интересно. Правда, когда она открывается, часто превосходит фантастику.

Как утверждает Фрэнк Силлуффо, эксперт по вопросам внутренней безопасности, «от общественности скрывали тот факт, что АОК получала часть своих фондов от продажи наркотиков. Албания и Косово находятся в центре „балканского пути“, который соединяет Афганистан и Пакистан с европейским рынком наркотиков. Этот путь оценивается приблизительно в 400 миллиардов долларов в год и контролирует 80 процентов героина, предназначенного для отправки в Европу».

АОК, группировка, известная во всем мире как террористическая, финансируется в основном за счет албанской организованной преступности, в частности торговли героином. Также она ассоциируется с путем контрабанды наркотиков, который идет из Турции в Европу через Балканы.

Майкл Левин, сотрудник Управления по борьбе с наркотиками США, автор откровенных книг «Глубокое прикрытие» («Deep Cover») и «Большая ложь во спасение» («The Big White Lie»), заявил журналу «The New American», что «Интерпол, Европол и все европейские спецслужбы завели дела по факту наркоторговли, в которых фигурируют АОК и албанская диаспора в США».

Однако Майкл Левин не мог знать, что торговля наркотиками через АОК контролируется сверху теми же людьми, которые уничтожили Никсона и Альдо Моро, руководили неудавшимся распадом Канады и начали войны в Афганистане и Косово.

Чтобы осознать степень участия НАТО и, как следствие, роль Бильдербергского клуба в Косово, нужно понять принципы, которым подчиняется торговля наркотиками. Количество денег, которые ежегодно приносит наркоторговля, – это, возможно, одна из самых строжайших тайн. Однако один из экспертов по вопросам отмывания денег, занимающий высокий пост в агентстве при правительстве США, которое отслеживает международный перевод капитала, сказал мне, что «торговля наркотиками ежегодно приносит около 590 миллиардов евро, освобожденных от уплаты налогов». В действительности средства, вырученные от продажи наркотиков, «являются неотъемлемой и очень важной частью мировой банковской и финансовой систем, поскольку обеспечивают экономику ликвидными наличными деньгами, необходимыми для совершения огромных ежемесячных выплат по производным ценным бумагам и вливаний в инвестиционные „мыльные пузыри“ в США и Великобритании», – пишет Майкл Рупперт, бывший агент полиции Лос-Анджелеса и автор бестселлера «Переходя Рубикон» («Crossing the Rubicon»), посвященного проблеме торговли героином. В 2000 году журнал «Le Monde Diplomatique» оценил ежегодную сумму прибыли от наркоторговли приблизительно в 420 миллиардов евро.

Кэтрин Остин Фиттс, помощник редактора сайта fromthewilderness.com, бывший помощник министра жилищного строительства США в администрации Джорджа Буша и бывший управляющий банком «Warburg Dillon Read», основываясь на своем обширном опыте в этом инвестиционном банке с Уоллстрит, утверждает, что благодаря эффекту умноженного воздействия на прибыль сумма в 590 миллиардов «отмытых» евро, полученных от наркоторговли, увеличивается в шесть раз, возрастая до 3,5 триллиона евро.

Стоимость акций, котирующихся на Нью-йоркской фондовой бирже, основывается на ежегодном чистом доходе соответствующих компаний. Благодаря умноженному воздействию на прибыль стоимость этих ценных бумаг увеличивается в тридцать раз. Если бы такие компании, как «Chase Manhattan Bank» (собственники телевизионного канала ABC), «General Electric» (владельцы NBC) или «Brown Brothers Harriman» (владельцы CBS), получили лишние 10 миллионов евро чистой прибыли от торговли наркотиками, это вызвало бы увеличение их рыночной стоимости на 300 миллионов евро. А учитывая то, что эти предприятия являются собственниками основных телевизионных каналов США, можно ли поверить, что они будут объективно предоставлять информацию о торговле наркотиками и участии в этом ЦРУ, если подобные новости негативно скажутся на котировке акций предприятий? Это, мягко говоря, маловероятно.

Еще один из фактов, касающихся выгоды от торговли наркотиками, – это то, что корпорации могут зарабатывать огромные деньги, принимая их от торговцев и производителей наркотиков в качестве вкладов под очень низкие проценты и получая (после «отмывания») астрономические прибыли. Когда крупная компания получает наличными в качестве ссуды со ставкой 5 процентов 100 миллиардов нелегальных долларов, которые не могут быть использованы, деньги становятся легальными и ликвидными. Наркобизнес процветает потому, что вырученные деньги являются залогом инвестиций крупнейших компаний мира. Наркоторговцы являются кредиторами политиков. Они держат на крючке тех гринго с Уолл-стрит, чьи дети порой умирают от этих наркотиков. Преуспевающие дельцы не могут допустить уничтожения наркобаронов. Конгресс не может допустить уничтожения наркобаронов. Президенты и те, кто финансирует их избирательные кампании, не могут допустить уничтожения наркобаронов. Почему? Потому, что наша иерархическая экономика, контролируемая одним процентом общества, не может допустить конкуренции (неважно, политической или экономической) в использовании денег, вырученных от торговли наркотиками. И с каждым увеличением продаж на миллион долларов или увеличением доходов после приобретения очередного контрольного пакета акций рыночная стоимость активов этого одного процента общества увеличивается в двадцать, а то и в тридцать раз.

Таким образом, препятствием к более прямому, рентабельному и действенному пути из Афганистана и Пакистана через Турцию в Европу стало «единое сербское/югославское правительство, контролирующее Балканы […]. Администрация Клинтона взяла на себя обязательство сократить путь героина, расчленив Сербию и внедрив в Косово АОК как региональную силу. Это открыло прямой путь из Афганистана в Западную Европу. Таким образом, выращивание опиума в Колумбии и перевозка кокаина и героина контрабандой из Колумбии в Нью-Йорк по самому короткому пути, пролегающему через Доминиканскую Республику и Пуэрто-Рико, могли бы значительно сократить сроки доставки контрабанды. Это существенно снижало риски и затраты, увеличивало прибыли и уничтожало конкуренцию».

Кристиан де Бри и Жан де Майяр в блестящей статье под названием «Преступность – крупнейшее из бесплатных развлечений мира», опубликованной в журнале «Le Monde Diplomatique» в апреле 2000 года, описали действующую ныне систему денежных потоков, участвующих в международной торговле наркотиками. Де Бри утверждал, что «свободное перемещение этих денежных средств из одного конца света в другой, глобализация и отказ от территориального суверенитета стимулировали резкий рост подпольного финансового рынка. Эта сбалансированная система тесно связана с распространением современного капитализма и базируется на интересах трех групп: правительств, транснациональных корпораций и мафии. Бизнес есть бизнес, и экономические преступления – это прежде всего рынок, процветающий и четко структурированный, а потому управляемый по тем же законам спроса и предложения. Чрезвычайная сложность крупных бизнесов и невмешательство со стороны политиков – это единственный способ, которым может воспользоваться организованная преступность для „отмывания“ и использования своих денег. Транснациональным корпорациям требуются поддержка правительства и нейтралитет со стороны регулирующих органов, чтобы укреплять свои позиции, увеличивать прибыли, противостоять конкурентам, совершать „сделки века“ и финансировать противозаконные операции. Политики оказываются напрямую вовлеченными в этот бизнес, так как их влиятельность зависит от поддержки извне и от финансирования, которое позволяет им оставаться у власти. Такое столкновение интересов – это важная часть современной экономики, смазка, которая позволяет вращаться колесам капитализма».

После заседания Бильдербергского клуба в 1996 году мы сообщали о том, что «с целью гарантировать быстрое распространение конфликта уже начаты переговоры о хаотичном развертывании войск НАТО вдоль границы между Югославией и Албанией под предлогом предотвращения торговли оружием и наркотиками. Данная мера едва ли могла остановить постоянный поток оружия через эту гористую местность, но была способна обезопасить поставки наркотиков, которые использует АОК с целью получения необходимых средств для продолжения вооруженной борьбы против сербов».

Мы можем провести параллель между сегодняшним Косово и другой отдаленной территорией, которая в свое время занимала умы мировых правителей. Вспомним период становления Британской империи и перевал Хибер, расположенный на границе между Пакистаном и Афганистаном. О том, как британские солдаты сражались с жителями местных племен за этот «ничего не значащий» перевал, были написаны сотни страниц. Если бы Хибер действительно не представлял собой никакого интереса, ни один человек, находящийся в здравом рассудке, не стал бы проливать за него кровь. Естественно, для того, чтобы отправлять молодых офицеров на верную смерть в эти далекие земли, существовала веская причина. К сожалению, с тех пор человечество нисколько не поменялось, и те же преступные помыслы, которые заставляли британских солдат убивать, продолжают оставаться причиной того, что миллионы людей гибнут в далеких странах – по-прежнему в интересах небольшой и привилегированной группы мировых правителей. Почему части британской армии были размещены на перевале Хибер? Разумеется, причина заключается в торговле опиумом. Редьярд Киплинг, так хорошо воспевший беззаветную храбрость британской армии, охраняющей перевал Хибер, почему-то «забыл» упомянуть о том, что за всем этим стояла торговля опиумом. Так же как и войска НАТО были размещены на границе между Югославией и Албанией для защиты путей транспортировки наркотиков, части британской армии находились на перевале Хибер с целью защитить караваны с опиумом-сырцом от набегов местных племен.

Знал ли Клинтон, президент США, владевший информацией ЦРУ, о том, что происходило? Знала ли государственный секретарь США Мадлен Олбрайт, что боевики АОК были наркоторговцами и убийцами? Знал ли об этом Хавьер Солана, генеральный секретарь НАТО (и член Бильдербергского клуба)? Знала ли об этом британская королевская семья, которая тратила огромные суммы на содержание своей армии в этом суровом регионе? «Наверняка знала. Иначе что могло бы заставить Британию держать армию в этом регионе, который был не в состоянии дать что-либо кроме сверхприбылей от торговли опиумом? Содержать армию в далекой стране было очень дорого. Ее Величество королева наверняка не раз задавалась вопросом, зачем туда были направлены войска», – пишет доктор Джон Колеман в книге «Иерархия заговорщиков: История Комитета 300».

В отличие от того, что рассказывают нам средства массовой информации, зловещая торговля наркотиками не ограничивается территорией криминального сословия, если только не относить к нему самые влиятельные семьи восточного либерального истеблишмента США, члены которых руководят страной посредством параллельной правительственной системы, известной как Бильдербергский клуб, который использует демократические структуры как фасад, ла которым можно спрятаться.

В архивах Индиа-Хаус и в банковских записях в Гонконге Джон Меррей Форбс (основатель журнала «Forbes» и почетный житель Бостона), Перкинсы (контролирующие мафию опиума в Бостоне) и Хатауэи упоминаются в связи с Британской Ост-Индской компанией. Это влиятельные семьи с легендарной славой и богатствами, члены которых состоят в тайных обществах, например, таких, как «Череп и кости» при Иельском университете, среди членов которых можно встретить самых известных деятелей политической и деловой жизни США, в частности президента США Джорджа Буша-младшего, его отца, дедушку, сторонника нацистов Прескотта Буша, а также кандидата на пост президента США от Демократической партии Джона Керри. Эти люди, которые мнят себя чуть ли не богами, являются лишь пешками в большой игре. В число членов ордена «Череп и кости», тайно связанного со СМО и Бильдербергским клубом, входят самые влиятельные семейства США: Тафты, Банди, Гарриманы, Рокфеллеры, Гудиеры, Слоаны, Пилсбури, Перкинсы, Келлогги и Вандербилты. Среди основателей ордена «Череп и кости» были знаменитые Расселы. Главным бизнесом Рассела была торговля опиумом[58]. В 1823 году Самуэль Рассел основал «Russell & Company». Он приобретал опиум в Турции и контрабандой переправлял его в Китай на судах с китайским чаем, на яхтах, которые перевозили якобы тюки с чаем из Индии и Китая в Лондон. Ведь чай приносит очень мало денег. Наркотики же, напротив, много.

Журналисты Роджер Бойес и Эске Райт в статье «АОК: Косовских повстанцев финансирует наркомафия», опубликованной 24 марта 1999 года в лондонской «The Times», утверждают, что «Албания, играющая решающую роль в переправке денег косовским повстанцам, является также авангардом европейского наркобизнеза[59]. В докладе, подготовленном германским Федеральным агентством по борьбе с преступностью, сообщается: „Этнические албанцы сейчас составляют наиболее существенную группу распространителей героина в западных странах“».

В статье «Нездоровая обстановка в Косово», опубликованной в журнале военной разведки «Jane's Intelligence Review» от 3 января 1999 года, говорится: «Западные разведагентства полагают, что АОК провела перевооружение с помощью денег, поступающих от контрабанды наркотиков через Албанию, а также от пожертвований албанской диаспоры в Западной Европе и США […]. Албания стала преступной столицей Европы. Самые влиятельные группы в стране – это преступные организации, которые используют Албанию для выращивания, переработки и хранения нелегальных наркотиков, предназначенных для отправки в Западную Европу […]. Криминальные банды в Албании активно поддерживают войну в Косово. Многие их члены семейными узами связаны с албанцами в Косово, поддерживают их оружием и другим снаряжением – либо просто из семейной солидарности, либо для получения прибыли. Эти связи означают, что боевики АОК имеют надежную базу и хорошие связи с внешним миром. Сербские войска попытались перекрыть границу, но эта идея не увенчалась успехом».

Таким образом, наркотики являются главным источником доходов для богатых семей, связанных с Бильдербергским клубом. Если АОК продает наркотики и получает от этого прибыль, значит, операция в целом была одобрена сверху, то есть самими членами Бильдербергского клуба, поскольку благодаря наркотрафику АОК они получают невообразимые богатства. «Торговля наркотиками, особенно опиумом, не могла бы осуществляться без поддержки крупных мировых банков», – утверждает Джон Колеман, эксперт в области шпионажа, бывший агент секретной службы британской разведки МИ-6 и автор книги «Иерархия заговорщиков: История Комитета 300».

Сверхприбыли от торговли наркотиками незаконны. Перед тем как использовать эти деньги легально, необходимо скрыть их на некоторое время, а затем «отмыть». Пятьсот девяносто миллиардов евро – это слишком большие деньги, чтобы спрятать их в чулке. Для того чтобы распоряжаться такими крупными средствами, необходимы большой опыт и сноровка. «Невежество в этом случае… недопустимо, – пишет Майкл Рупперт. – Деньги движутся так быстро, что, если только вы не управляете компьютерами, обрабатывающими трансакции, отследить их будет невозможно». Колеман продолжает эту мысль: «От Колумбии до Майами, от „Золотого треугольника“ до „Золотого полумесяца“, от Гонконга до Нью-Йорка, от Боготы до Франкфурта торговля наркотиками, особенно героином, – это серьезный бизнес, полностью контролируемый несколькими „неприкасаемыми“ семьями в мире. Это не мелкая торговля на углу. В этот бизнес вложены огромные средства, в нем участвуют настоящие эксперты, поэтому все происходит гладко и беспрепятственно. Механизм, находящийся под контролем [элиты], в полной мере обеспечивает ход данного процесса… Фактически, сегодня это самое крупное предприятие в мире. О том, что оно защищено сверху донизу, красноречиво свидетельствует тот факт, что, как и международный терроризм, его невозможно искоренить. Любому разумному человеку становится ясно, что управляют этим предприятием самые влиятельные особы – члены королевских семей, олигархи и плутократы, даже если это и осуществляется через посредников. Таких талантливых торговцев нет ни в Косово, ни в подземных переходах Нью-Йорка, – с сарказмом рассуждает Колеман, одновременно предлагая нам другие темы для размышления. – Конечно, уличные „толкачи“ являются неотъемлемой частью этого бизнеса, но они выступают лишь в качестве временных продавцов. Временных потому, что их ловит полиция либо убивают конкуренты. Но что от этого меняется? Замена найдется всегда».

«Они сотнями пересекают внешние границы богатой Европы, как правило, посреди ночи, перевозя наркотики мафии в одном направлении, а „отмытые“ деньги – в другом», – пишет Франк Вивиано (журнал «Mother Jones», май-июнь 1995 года) в леденящей кровь статье о косовских албанцах-наркокурьерах.

Нет, здесь, как предупреждает нас доктор Колеман в книге «Иерархия заговорщиков: История Комитета 300», не стоит даже сомневаться: «Это не какой-нибудь мелкий семейный бизнес. Наркобизнес – это большое грязное дело, целая империя, которой руководят высшие эшелоны власти».

В докладе, опубликованном на сайте www.fas.org, говорится, что «связь, установленная между торговлей оружием и продажей наркотиков для албанских сил, выступающих против сербов в Косово, предшествовала образованию АОК. Она может рассматриваться как ключевой фактор, который позволил Армии освобождения Косово выступить инициатором конфликта».

Данное утверждение подкрепляется заявлением журналиста Франка Вивиано в статье «Сепаратисты поддерживаются за счет поступлений от продажи наркотиков», которая была опубликована 6 октября 1994 года во влиятельной американской газете «San Francisco Chronicle»: «Контрабанда наркотиков стала важным источником финансирования гражданских войн, уже возникших или которые вот-вот могут разразиться на юге Европы и в Восточном Средиземноморье. В докладе ОПЕК, опубликованном в „Observatoire Geopolitique des Drogues“, говорится, что ответственность за увеличение наркотрафика несут воюющие стороны в бывших югославских республиках и Турции, которые нуждаются в средствах для ведения боевых действий.

Албанские сепаратисты в Македонии, регионе с натянутыми отношениями между представителями различных этнических меньшинств, и сербской провинции Косово создали обширную сеть торговли героином, которая тянется от полей опиумного мака в Пакистане до черного рынка распространителей оружия в Швейцарии и, согласно этому отчету, ежегодно поставляет к сердцу Европы до двух миллиардов наркодолларов. Более пятисот албанцев, проживающих в Косово и Македонии, находятся в тюрьмах Швейцарии за преступления, связанные с торговлей наркотиками или оружием, и более тысячи привлечены к уголовной ответственности по другим статьям закона. Оружие, как предполагается, хранится в Косово, чтобы в любой момент его можно было использовать против правительства Сербии в Белграде, которое пять лет назад применило суровые меры против борцов за независимость Албании».

Выращивание опиумного мака сосредоточено главным образом в Южной Америке, странах «Золотого треугольника» (Лаос, Мьянма, Таиланд) и «Золотого полумесяца» (Афганистан, Пакистан, Иран). В Азии опиумный мак произрастает в узкой горной зоне на высоте 1400 метров протяженностью в 6000 километров. Незадолго до полного созревания мак цветет. Спустя неделю лепестки цветков опадают, и остается только семенная коробочка, с которой собирается опиумная смола. При сборе урожая семенные коробочки надрезаются бритвой или острым ножом.

За ночь белая жидкость окисляется до коричневатой массы, соскабливается ножом и в виде шариков заворачивается в банановые листья.

«Представители племен за опиум-сырец получают оплату в виде золотых слитков в один килограмм, которые изготавливаются швейцарским банком „Credit Suisse“. Их делают с единственной целью – расплатиться со сборщиками опиума. Стандартные золотые слитки используются на рынке Гонконга крупными покупателями опиума-сырца или частично переработанного героина. Этот же способ применяется для оплаты белуджским племенам, которые занимались торговлей наркотиками с давних времен. „Сезон наркотиков“, как его называют, совпадает с резкой активизацией торговли золотом на рынке Гонконга, – пишет в своей книге Колеман. – Опиум-сырец из „Золотого треугольника“ переправляется сицилийской мафии и конечным переработчикам во Францию, которые завершают очистку героина[60] в лабораториях, усеявших морское побережье от Марселя до Монте-Карло. В настоящее время Ливан и Турция наращивают производство очищенного героина, и за последние четыре года в этих двух странах появилось множество героиновых лабораторий. Маршрут[61] перевозки опиума-сырца из стран „Золотого полумесяца“ проходит через Иран, Турцию и Ливан. Когда шах Ирана держал страну под контролем, он запретил торговать героином, и этот запрет действовал до тех пор, пока вопрос не был „урегулирован“ [мировым порядком]. Опиум-сырец из Турции и Ливана доставляется на Корсику, откуда с молчаливого согласия семейства Гримальди перевозится на судах в Монте-Карло. [Монако – это самый крупный центр переработки опиума в мире. Не стоит и говорить, что без согласия и участия в доле семьи Гримальди осуществить все это невозможно. Принцесса Грейс была убита потому, что принц Райнер попытался получить больший кусок пирога за счет тех, кто находится на верху этой наркоцепочки. Он не обращал внимания на предупреждения, поскольку думал, что неприкосновенен. Однако новый мировой порядок быстро занялся им, точнее ею.] Пакистанские лаборатории (под вывеской „военных оборонных лабораторий“) доводят героин до гораздо более высокой степени очистки, чем два года тому назад, но самая высокая степень очистки достигается пока только в лабораториях на французском побережье Средиземного моря и в Турции. Решающую роль в финансировании подобных операций также играют банки. Каким образом банки с их респектабельной репутацией оказываются втянутыми в грязную торговлю наркотиками? – спрашивает Джон Колеман. – Одним из видов участия банков является финансирование компаний, импортирующих химикаты, необходимые для переработки опиума. Банковская корпорация „Гонконг-Шанхай“, имеющая представительство в Лондоне, находится как раз в центре наркоторговли благодаря компании „Tejapaibul“, которая имеет счета в этом банке. Чем занимается эта компания? Она импортирует в Гонконг большую часть химических препаратов, необходимых для очистки героина».

Нас не должно удивлять то, что оперативные работники Управления по борьбе с наркотиками США не могут проверить грузовые декларации судов, пока те не покинут порт Гонконга. Наркотики, еще раз это подчеркну, – это большой, возможно, самый большой бизнес в мире.

Другая деятельность, по мнению Колемана, «приносящая значительные поступления в банки», – это их участие в оптовых поставках уксусного ангидрида, «важного химического вещества, необходимого для переработки опиума в героин».

По мнению Антони Дестефано («The Wall Street Journal», 9 сентября 1985 года), албанская мафия в США контролировала «от 25 до 40 процентов поставок героина в Соединенные Штаты» по маршруту, который пролегал через Белград и Стамбул. Кампании, развернутые правительствами США и Европы для ужесточения борьбы с наркотиками, нерезультативны. Если бы государственные органы действительно захотели искоренить это зло, они могли бы принять законы, обязывающие производителей уксусного ангидрида вести точный учет компаний, приобретающих этот химикат, с указанием того, для каких целей он используется.

Не стоит ожидать от правительства слишком многого. Его попытка искоренить торговлю наркотиками вызвала бы крайнее недовольство влиятельнейших семей Европы и восточного либерального истеблишмента США, которым достается львиная доля этих 590 миллиардов евро. Нужно отметить, что лидер, который на самом деле захотел бы покончить с наркокурьерами, сразу же стал бы жертвой политического убийства. Почему столько времени скрывались имена истинных виновников, благородных семей Великобритании и Северной Америки? Потому, что банки получают выгоду от незаконной торговли через целую армию посредников и предприятий-призраков, таким образом скрывая свою причастность к наркоторговле от общественности.

Косовские проблемы (отмывание денег, наркотики, торговля оружием, терроризм) были подобны пороховой бочке, готовой вот-вот взорваться. Члены Бильдербергского клуба ожидали, что взрыв охватит весь регион. Участие в этом конфликте косовских албанцев и АОК, а следовательно, Албании было выгодно Турции, Ирану и всему мусульманскому миру. Это предоставило Турции возможность проявить солидарность с европейцами, оставив Грецию вне игры.

Кроме того, она смогла сблизиться с Европейским союзом, что способствовало изменению курса внешней политики страны и было на руку государствам Запада, связанным с нефтью на Кавказе и в Центральной Азии, тем самым уменьшая влияние России в данных регионах. Это, похоже, и стало критическим моментом в развитии ситуации в Косово.

На данном этапе очевидно, что члены Бильдербергского клуба лично не занимаются перевозкой наркотиков или «отмыванием» денег, полученных от этого бизнеса. Этим занимается ЦРУ[62], вмешательство которого, как правило, сопровождается резким увеличением количества героина в регионе. Так, например, согласно заявлению Международного совета по контролю над наркотиками («ВВС News» от 12 мая 2005 года), Ирак, где никогда не стояло проблемы наркотиков, на сегодняшний день является одним из главных перевалочных пунктов афганского героина. «Деньги и прибыль от торговли наркотиками через банки и ценные бумаги США опять направляются в закрома Уолл-стрит. Этим и занимается ЦРУ», – пишет бывший полицейский Лос-Анджелеса Майкл Рупперт в своем бестселлере «Переходя Рубикон».

Конечная цель переправки огромных сумм денег многогранна: с одной стороны, ослабить Россию, чтобы дестабилизировать целый Балканский регион, включая Турцию и Восточную Европу. Вместе с тем дестабилизация в регионе привела бы к повышению внимания России к Балканам. Усиливающееся военное и экономическое присутствие США (под контролем Бильдербергского клуба) усилит контроль нового мирового порядка над последними запасами газа и нефти в регионе, что приведет к уменьшению российского влияния и значительно повысит глобальную нестабильность, тем самым облегчив членам Бильдербергского клуба продажу оружия и поставки обеим враждующим сторонам.

Сербы, чувствуя, что км подготовили ловушку, ограничились проведением ряда репрессивных полицейских мер против косовских албанцев. Их действия были не настолько масштабными, продолжительными и интенсивными, чтобы послужить необходимым предлогом для того, чтобы элита Бильдербергского клуба, заручившись поддержкой общественности в Западной Европе и США, начала вооруженные действия против сербов. Таким образом, началась методичная подготовка вооруженного конфликта, включающая, в частности, похищения людей и деятельность Гаагского трибунала, который защищал интересы Бильдербергского клуба и частично финансировался его активным членом, мультимиллионером Джорджем Соросом, имеющим богатый опыт осуществления программ по дестабилизации стран, рынок которых полностью или частично закрыт для иностранных инвестиций. Финансирование и вооружение только что созданной Армии освобождения Косово не приносили никаких дивидендов членам Бильдербергского клуба. Время играло против них. Им нужна была эта война, и нужна была именно сейчас.

Следует также упомянуть, что методы установления контроля, используемые Соросом, неоригинальны. После того как сопротивляющееся правительство свергнуто и устанавливается ориентированный на Европу режим, Сорос выходит на сцену и в огромных количествах скупает государственные активы по низкой цене, как, например, в случае с горнорудным комплексом в Трепче (Косово), оцененном в 5 миллиардов долларов. Этот конгломерат объединяет рудники по добыче свинца, меди, цинка и других металлов, обогатительные фабрики, заводы по выплавке свинца и цинка, крупную теплоэлектростанцию. По подсчетам, на севере Косово находятся залежи 17 миллиардов тонн угля.

Cлово «Косово» можно приблизительно перевести как «земля черных дроздов» (кос (серб.) – дрозд). В средствах массовой информации этот регион часто представляют как изолированный и бедный; он был центром сербской цивилизации со времен короля Стефана Немани, который в 1180 году изгнал из этого края византийцев и установил господство над территориями соседних сербских племен, которые живут в Косово уже более тысячи лет. Древние христианские монастыри, которыми усеяна карта данного региона, являются немыми свидетелями этих событий. В действительности до 1945 года, пока репрессии коммунистов не истребили основную массу сербских христиан, они составляли большинство населения Косово. В 1929 году они составляли 61 процент населения, албанцы – 33 процента, другие меньшинства – 6 процентов. В 1961 году албанцев уже было 67 процентов, сербов – 27 процентов, других меньшинств – по прежнему 6 процентов.

Горнорудный комплекс в Трепче, расположенный на севере Косово рядом с городом Митровица, – это колоссальный комбинат, состоящий, помимо рудника Стари Трг, свинцовоплавильного завода в поселке Звечан и индустриального комплекса Митровица, более чем из сорока шахт, обогатительных фабрик и литейных заводов.

Стари Трг – это один из самых крупных и богатых рудников в мире по добыче свинцово-цинковых руд, оцениваемых в 3 миллиона фунтов стерлингов ежедневно. «The New York Times» назвал его «блестящим трофеем косовской войны».

Югославский портал www.yugoslavia.com описывает свинцово-цинковые рудники Трепчи как «самые богатые в Европе. Стари Трг стал трофеем, переходящим из рук в руки на протяжении двух тысяч лет. Две тысячи лет тому назад там уже добывали драгоценные металлы – сначала греки, затем римляне». Залежей лигнита в шахтах Косово, согласно мнению экспертов, хватит на ближайшие тринадцать веков.

Единственной статьей о промышленном комплексе в Трепче, опубликованной в прессе, была хроника Кристофера Хеджеса, корреспондента «The New York Times». Эти материалы стали настоящим открытием. Хеджес утверждает, что «этот огромный комплекс рудников, обогатительных фабрик, заводов и источников электроэнергии в Косово мог бы быть самым лакомым куском богатства, который только находился в руках крупных капиталистов США и Европы.

Промышленность, природные богатства и система транспорта всех бывших советских республик, социалистических стран Восточной Европы и бывших республик Югославии сейчас быстро приватизируются. В этом регионе никто не располагает богатствами и связями, позволяющими приобрести акции этих огромных государственных предприятий, поэтому они окажутся в руках крупнейших западных корпораций». Мог ли этот «лакомый кусок богатства» послужить достаточным мотивом для того, чтобы развязать новую войну? Как эмоционально заявил Новак Белич, директор комбината в Трепче, «война в Косово идет за рудники, и ни за что более. Это сербский Кувейт, сердце Косово». Однако в интернете нет даже намека на то, что на этой малоизвестной земле есть какие-то сокровища. Как пишет Сара Фландерс в книге «Расчетная касса Сербии: откровение» («Cash register of Serbia: a revelation»), «это то же самое, что заявить: Кувейт и нефтяные страны Персидского залива – бесплодная пустыня».

Чтобы установить контроль над рудниками, члены Бильдербергского клуба использовали в качестве прикрытия Международную антикризисную группу (МАГ), мозговой центр высокого уровня. Штаб-квартира МАГ расположена в Брюсселе; финансово она поддерживается постоянным участником заседаний Бильдербергского клуба Джорджем Соросом. МАГ сформирована обычными сторонниками глобализации нового мирового порядка, которые занимаются уничтожением независимых наций на благо глобальной элиты. В их число входят Збигнев Бжезинский, Уэсли Кларк, Ричард Перл, Пол Вулфовиц и бывший конгрессмен Стефен Соларц, о котором однажды сказали, что он является «главой израильского лобби среди законодателей Капитолия». В 1998 году Перл, Вулфовиц и Соларц адресовали Клинтону, тогдашнему президенту США, письмо, в котором просили выработать «глобальную политическую и военную стратегию, направленную на свержение Саддама и его режима» – того самого режима, приходу которого они сами способствовали. Официальная деятельность Международной антикризисной группы в Косово заключалась в «разработке рекомендаций правительствам стран, втянутых в возглавляемое НАТО реформирование Балкан». В реальности же МАГ занималась намного менее гуманными вещами. Ей было поручено отобрать у Косово представляющие ценность предприятия и передать их членам Бильдербергского клуба, таким, как, например, Сорос.

Двадцать шестого ноября 1999 года МАГ опубликовала секретный документ «Трепча: Ощущение лабиринта», в котором советовала «миссии ООН в Косово в кратчайшие сроки забрать Трепчу у сербов», но не с целью вернуть рудники жителям Косово, которым они принадлежали, а для того, чтобы передать ценные активы нетерпеливым членам Бильдербергского клуба. В 2000 году этот документ был размещен на веб-странице http://emperors-clothes.com/articles/Johnstone/icg.htm.

Еще одна интересная выдержка из докладов МАГ касается определения сроков всей операции. Осознавая, что операция «Трепча» может получить большой резонанс, в докладе «Трепча: Ощущение лабиринта» МАГ призывает миссию ООН в Косово поторопиться с планом для установления контроля над комбинатом «до сербских выборов, чтобы новое правительство, стремления которого совпадают с интересами Запада, не могло подвергнуться обвинению в потере Трепчи», то есть им нужно было обвинить в «потере» этой жизненно важной для Югославии собственности Милошевича и таким образом не позволить ему быть переизбранным «униженными» людьми этой страны.

В следующем определении МАГ в интернете нет и намека на притворство и жадность ее сотрудников: «Международная антикризисная группа – это некоммерческая частная международная организация, насчитывающая более ста сотрудников на пяти континентах, деятельность которых заключается в мониторинге общественного мнения, оценке переговорных процессов, мер по урегулированию конфликтов». После этого сам собой напрашивается вывод: если у вас такие друзья, зачем еще и враги?

Двадцать восьмого февраля 2000 года на сайте www.emperors-clothes.com Диана Джонстоун писала, что для оправдания натовского захвата Трепчи использовалась версия о загрязнении атмосферы свинцом на заводе в Звечане. В связи с этим МАГ рекомендовала миссии ООН в Косово создать «группу оценки состояния окружающей среды в Звечане», а затем составить отчет о качестве оборудования и выработать рекомендации относительно необходимых мер. Когда представители миссии ООН попытались установить контроль над рудниками, рабочие стали забрасывать их камнями, отстаивая свое право на зарплату, пусть и небольшую.

По отношению к протестующим рабочим были применены слезоточивый газ и резиновые пули. Миссия ООН также получила рекомендацию выступить с заявлением, что «рудники будут закрыты до тех пор, пока не проведут переоборудование, необходимое для снижения количества вредных выбросов». Кроме того, согласно секретному докладу МАГ, «Стари Трг, одна из самых богатых шахт в Европе, вновь должна стать производительной и рассматриваться как приоритет для спонсоров, заинтересованных в том, чтобы Косово опять заработало». То есть речь шла о том, чтобы использовать деньги многих людей на реконструкцию, которая проходила бы под контролем Всемирного банка и Международного валютного фонда, на которой нажились бы предприятия, связанные с Бильдербергским клубом. «Четырнадцатого августа 2000 года, – продолжает Джонстоун в этой же статье, – сотни миротворцев под руководством НАТО ворвались в комплекс Звечан, чтобы разграбить то немногое, что оставалось от Трепчевского горнорудного комплекса, находящегося в руках югославского правительства».

Согласно докладу МАГ «Трепча: Ощущение лабиринта», миссии ООН в Косово, которую возглавлял бывший министр здравоохранения Франции и основатель гуманитарной организации «Врачи без границ» Бернар Кушнер, были даны инструкции взять Трепчу под свое руководство. Однако вопрос о том, кому в действительности достанутся рудники ценой в миллиарды долларов, оставался открытым.

Как пишет Майкл Чоссудовский в статье «Смена режима в Америке: Уэсли Кларк, Осама бен Ладен и президентские выборы 2004 года», опубликованной 25 июля на сайте www.globalresearch.ca, «Кушнер, в полномочия которого входило распределение гуманитарной помощи под патронажем ООН, участвовал вместе с офицерами НАТО, включая Уэсли Кларка, в поддержке Армии освобождения Косово». В этой же статье говорится об издании декрета, в котором указывалось, что «миссия ООН в Косово будет управлять движимой и недвижимой собственностью, включая денежные счета и другое имущество, принадлежащее Югославии, Сербии или любому из их органов, находящихся на территории Косово».

МАГ также порекомендовала миссии ООН в Косово постепенно возобновить работу рудников и заводов, чтобы тем самым заверить «жителей Косово», а точнее косовских албанцев, что международное сообщество на их стороне. Согласно секретному докладу МАГ, «если бы несколько сотен косовских шахтеров снова приступили к работе, это означало бы для всех жителей Косово возвращение их собственности».

Майкл Чоссудовский, который пишет для «Covert Action Quarterly», одной из лучших газет, занимающихся расследованиями, утверждает, что, пока финансист Джордж Сорос (венгерский эмигрант, потративший 100 миллионов долларов на то, чтобы избавиться от Милошевича) инвестировал средства в восстановление Косово, его фонд открыл в Приштине свой филиал и создал в Косово Фонд открытого общества. Эти учреждения стали частью сети некоммерческих фондов, созданных на Балканах, в странах Восточной Европы и бывшего Советского Союза. Задачей косовского Фонда открытого общества и Фонда постконфликтного развития, созданного Всемирным банком, являлось, согласно заявлению для прессы, сделанному 16 ноября 1999 года самим банком, финансировать восстановление разрушенной войной инфраструктуры и помогать местным органам самоуправления в условиях прозрачности, справедливости и отчетности в действиях руководить своими общинами. Чоссудовский также замечает: «Учитывая, что большинство этих местных органов самоуправления находятся в руках АОК, связанной с организованной преступностью, маловероятно, что эта программа достигнет заявленной цели».

«Мультимиллионер, предприниматель [Сорос] стал некоронованным королем Восточной Европы и мессией „открытого общества“. Открытого к чему?» – спрашивает Нейл Кларк 2 июня 2003 года в издании «The New Statesman». На сайте www.globalresearch.ca Карен Талбот цитирует Нейла Кларка, ссылаясь на его статью: «Метод Сороса заключается в том, чтобы использовать миллиарды долларов, ряд неправительственных организаций и Государственный департамент США для свержения иностранных правительств, которые „препятствуют бизнесу“, а также чтобы заполучить государственные активы. Подобный метод оказался эффективным для Сороса и его сторонников».

«Организации, которые публично выражают свое негодование по поводу нарушения прав человека, молчали, – пишет Джордж Замуэли в „The New York Press“. – Неправительственные организации – мошенники, в действительности являющиеся агентами западных правительств, как, например, международная правозащитная „Human Rights Watch“, финансируемая Джорджем Соросом, были в восторге от того, как обращались со Слободаном Милошевичем. „Международная амнистия“ жалуется на тяжелое положение заключенных „Аль-Каиды“ в Гуантанамо, но молчит о недостойном обращении с этим политическим заключенным».

Всем известна ненависть Сороса к Джорджу Бушу; о ней не раз писали и говорили. Размышляя о ее причинах и о том, что побуждает Сороса, члена Бильдербергского клуба, открыто выступать против президента США, несмотря на то что их цели совпадают, Нейл Кларк отмечает следующее: «Президент и миллиардер, сотрудничающие долгое время, являются сторонниками неолиберальной империи, но расходятся во мнении о способах управления ею. Сорос долгие годы стремится придать человеческое лицо финансовому капитализму и считает, что грубость Буша вредит принятию этой системы народом. Четко и открыто заявив об амбициях США, Буш и его банда совершили большой грех, поскольку раскрыли свои карты. Долгие годы Сорос и его неправительственные организации работали над тем, чтобы расширить границы „свободного мира“, настолько ловко, что практически никто об этом не догадывался. А сейчас грубый простачок и шайка фанатичных неоконсерваторов заставили зайца прыгать. Благодаря кризису с валютой на Востоке в 1997 году [Сорос] заработал миллиарды», – приходит к выводу журналист.

Есть еще много причин, по которым Югославия, а затем и Косово были выбраны в качестве жертв. Заключительный раздел этой главы содержит фрагменты документальных свидетельств и выдержки из публикаций, в которых идет речь о возможных причинах войны.

«План Маршалла, предложенный для Балкан, – это иллюзия, – пишет Майкл Чоссудовский. – Главной целью предполагаемой „реконструкции“ Югославии, сформулированной в контексте реформ „свободного рынка“ и финансируемой посредством международного долга, является создание надежной среды для иностранных инвесторов, а не восстановление социально-экономической инфраструктуры в стране. Будет применено приводящее к летальному исходу „экономическое лекарство“ МВФ, разрушится национальная экономика, европейские и североамериканские банки завладеют местными финансовыми учреждениями, а промышленность обанкротится. Самые ценные активы государства перейдут в руки иностранного капитала в рамках программы приватизации под эгидой Всемирного банка. В свою очередь, суровое „экономическое лекарство“, навязанное иностранными кредиторами, вкупе с бедностью и экономической дислокацией будет способствовать еще большему укреплению криминальной экономики (уже внедренной в Албании и Македонии). Предполагаемая „реконструкция“ Балкан, основанная на иностранном капитале, будет предусматривать многомиллионные контракты с транснациональными компаниями для восстановления дорог, аэропортов и мостов после снятия эмбарго, чтобы способствовать „свободному передвижению“ капиталов и товаров […]. План Маршалла, финансируемый Всемирным банком и Европейским банком реконструкции и развития, а также частными инвесторами, принесет прибыль в основном горнодобывающим, нефтяным и строительным предприятиям, резко увеличив внешний долг до III тысячелетия. Балканские страны будут приговорены к его выплате посредством „отмывания“ денег в местных банках, которые будут либерализованы под контролем западных финансовых учреждений. Деньги, полученные от многомиллионного наркобизнеса на Балканах, будут „отмыты“ и направлены на выплату внешнего долга, а также на „финансирование“ затрат на „реконструкцию“ […]. Судьба Косово в этом смысле схожа с судьбой Македонии и Албании.

С начала 1990-х годов реформы МВФ привели к обнищанию албанского населения, одновременно подтолкнув национальную экономику к банкротству».

Военное вмешательство НАТО

Укрепление власти НАТО на юге Европы и в Средиземноморье также является шагом к расширению сферы геополитического влияния Бильдербергского клуба за Балканский регион до Каспийского моря, Центральной и Западной Азии. В этом смысле военное вторжение НАТО в Югославию (нарушившее международное законодательство) означает прямую угрозу, «узаконивая» последующее военное вмешательство под эгидой ООН под предлогом «защиты и обороны слабых». Кроме того, атака НАТО позволяет отдалить Европу от России – по крайней мере, на это время.

Китайский шпионаж

Нельзя не отметить, что кризис в Косово удачно переключил внимание американской общественности со скандала с китайским шпионажем, широко освещаемым во всех газетах США: «Незадолго до начала конфликта в Сербии стало очевидно, что все попытки администрации Клинтона сохранить информацию государственной важности в тайне с треском провалились после того, как стало известно о проникновении китайцев в лаборатории США, занимающиеся разработкой ядерного оружия. Традиционные приемы, которые обычно использовало правительство для контроля над информацией, которая могла причинить вред администрации Клинтона, в частности официальные разоблачения, ложные заявления, препятствия следствию, покушения на лиц, выдвигающих обвинение, и т. д., на этот раз не подействовали. Единственным выходом было „сменить тему разговоров“, независимо от того, какой ценой это будет достигнуто».

Иранское оружие и его поставки в Боснию

«Администрация Клинтона скрывала свое активное сотрудничество с Ираном по вопросу поставок оружия фундаменталистскому режиму Алии Изетбеговича. Тем самым Соединенные Штаты нарушали эмбарго на поставки вооружений, введенное ООН в отношении стран бывшей Югославии. В этой связи кажется необоснованным заявление представителя Госдепартамента США Джеймса Рубина, сделанное им 24 марта 1999 года, в котором он настаивал, что Россия обязана соблюдать это эмбарго по отношению к Сербии».

Искоренение сербов в Крушине

«Следователи Международного трибунала по бывшей Югославии пришли к выводу, что в 1995 году хорватская армия проводила массовые казни, незаконную бомбардировку мирного населения и политику „этнической чистки“. Следователи порекомендовали привлечь к уголовной ответственности троих хорватских генералов, а высокопоставленный американский чиновник заявил, что обвиняемые получат повестки в суд в течение нескольких недель. Любое привлечение к суду хорватских генералов для администрации Клинтона могло бы стать серьезной проблемой. У США были деликатные отношения с Хорватией, которая выступила их союзницей в поддержании мира в Боснии, обвиняемой в нарушении прав человека. Нападение хорватской армии в 1995 году, заставившее сотни тысяч сербов бежать с обширной территории Хорватии за четыре дня, было осуществлено с негласного благословления США. Также отставные офицеры американской армии были инструкторами хорватских солдат. Однако все это не дает нам полной картины о роли США в тех событиях. За три года, в течение которых длилось расследование, Соединенные Штаты так и не смогли предоставить доказательств, которых требовал Международный трибунал по бывшей Югославии, что лишь усилило подозрения по поводу того, что Вашингтон не заинтересован в установлении истины. Например, два канадских офицера, которые находились в Хорватии во время нападения, в ходе которого на город Книн всего за двое суток обрушилось 3 тысячи снарядов, показали, что действия хорватской армии были преступными и направленными против местного населения. По материалам дела был подготовлен доклад на ста пятидесяти страницах, один из разделов которого носил название „Обвинение. Операция „Буря“. Дело prima facie“. В докладе, в частности, говорится, что в ходе нападения Вооруженные силы Хорватии и полицейские соединения совершили ряд нарушений международного гуманитарного права, среди которых бомбардировки Книна и других городов. Во время атаки и в течение ста дней после нее было казнено не менее 150 мирных сербских граждан, а несколько сотен бесследно исчезли. Среди прочих преступных действий – грабежи и поджоги».

Можно ли после всего, что мы увидели, утверждать, что вмешательство НАТО в Косово носило исключительно «гуманитарный» характер?

Слободан Милошевич умер в тот же день, когда его заклятый враг Агим Чеку, бывший лидер АОК, был избран премьер-министром Косово. Смерть Милошевича, без сомнения, принесла облегчение Гаагскому трибуналу, который в течение четырех лет безуспешно пытался приговорить человека, стойко отстаивавшего свои убеждения. Милошевича нашли мертвым в своей камере 11 марта 2006 года – через три дня после того, как он написал письмо министру иностранных дел Российской Федерации, в котором просил поддержки в получении разрешения Международного трибунала по бывшей Югославии на прохождение медицинского лечения в России. Считается, что он умер от инфаркта.

Смерть Милошевича – это шестой схожий случай с сербом, находящимся в руках Гаагского трибунала. На пресс-конференции, которая состоялась 13 марта 2006 года, Сергей Лавров, министр иностранных дел Российской Федерации, заявил, что в своем письме Милошевич выражал обеспокоенность по поводу того, что некоторые терапевтические методы, используемые медиками Международного трибунала по бывшей Югославии, оказывали разрушающий эффект на его здоровье. В январе 2006 года чиновники трибунала отказали Милошевичу в просьбе поехать в Россию для прохождения лечения, несмотря на то что российское правительство полностью дало гарантии, что бывший сербский лидер обязательно вернется в Гаагу после завершения курса лечения.

Доктор Лео Бокерия, директор Научного центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева, заявил российскому информационному агентству ИТАР-ТАСС, что у Милошевича была поражена только одна артерия на двух уровнях. «Если бы Милошевича положили в любой специализированный стационар, а тем более в такой, как наш, – уверен Бокерия, – ему была бы сделана коронарография, поставлены два стента, и он жил бы еще долгие годы». Бокерия, который возглавлял группу из четырех российских врачей для участия в судебно-медицинской экспертизе в Гааге, занимающуюся расследованием причин смерти Слободана Милошевича, в своем отчете заявил, что очевидной причиной его смерти являлось «сужение кровеносного сосуда, вызвавшее инфаркт миокарда». С этого момента начинается самое интересное. Согласно моим источникам в КГБ Белоруссии, председателем которого был в то время Степан Сухоренко, «своевременная» смерть Милошевича, без сомнения, являлась убийством. Эта информация была подтверждена Министерством иностранных дел России и высокопоставленными сотрудниками американской службы контрразведки, контролирующими дело Милошевича. Бывший сербский лидер превращался в постыдное напоминание о возглавляемой США инициативе по передаче военных преступников, к которым причислялись все те, кто выступал против нового мирового порядка, Гаагскому трибуналу. Таким образом решили избавиться и от Милошевича.

Находясь в безопасности в России, бывший сербский лидер мог бы стать штандартом новой Сербии, чьи граждане были не в восторге от дружбы с альянсом, возглавляемым Бильдербергским клубом. Результаты официального вскрытия были абсолютной ложью.

Один из сотрудников КГБ, имени которого я не буду здесь называть и который в свое время работал на КГБ СССР (его председателем тогда был Александр Шелепин), после того, как было сделано официальное заявление, сказал следующее: «Дезинформация – это не просто ложь; это способ вынудить правительство другой страны к определенным действиям или, наоборот, запугиванием и обманом заставить принять навязанные условия. В любом случае в этой игре участвуют двое».

В заключение я могу предположить, что в недалеком будущем еще какой-нибудь западный лидер ста нет жертвой быстрой и преждевременной остановки сердца. Считается, что КГБ вместе с секретными службами Болгарии и Румынии является одним из самых ловких отравителей в мире. Однако он не одинок. ЦРУ и Британское секретное отделение химического и биологического оружия Центра микробиологических исследований Портон-Дауна постоянно совершенствуют методики убийства. В действительности существует более 400 веществ, способных вызвать смерть и не оставить после себя следа. Одно из таких средств, которое, возможно, убило Милошевича, называется дигиталис. Диагностируется он только при вскрытии. Это лекарство должно приниматься исключительно в строго выверенных дозах. Передозировка вызывает инфаркт миокарда, который невозможно отличить от остановки сердца по естественным причинам. Кто никогда не страдал сердечными заболеваниями, умерли бы сразу после приема этого средства.

Еще один знаменитый случай – это Альбино Лучиани, папа Иоанн Павел I, которому назначали этот препарат вместе с «Эффортилом», лекарством от гипертонии. Смесь вызвала мгновенную смерть папы римского, который планировал существенно изменить церковную иерархию. Масонская ложа внутри Ватикана не приняла бы этих изменений ни при каких условиях, поэтому Лучиани не смог до конца осуществить свою миссию.

В первую неделю ноября 1999 года я получил открытку из Ладисполи, небольшого городка, расположенного на побережье Средиземного моря. Там говорилось: «Я отлично провожу здесь время. Было бы неплохо, если бы ты был рядом». Дата: 29 ноября 1999 года. Рассмотрев ее более тщательно, я понял: в ней было нечто такое, что абсолютно не вписывалось в это невинное воспоминание об отдыхе. На открытке из Италии была французская марка, а штамп – от 30 марта 1980 года. Любой, кто связан со шпионским делом, сразу сказал бы, что даты и места являются очень важными для контактных лиц и сотрудников разведывательных служб. Тридцатого марта 1980 года мы официально уехали из Советского Союза. Находясь в Италии, мы обосновались в Ладисполи, который стал нашим пристанищем на весь следующий год. «Очевидно, что у кого-то достаточно сведений о моей жизни», – подумал я. Итальянская открытка с французской маркой… Как интересно! «Очевидно, что ее вручили в руки и что ее бросил в почтовый ящик тот, кто хотел сказать мне что-то очень важное. Двадцать девятое ноября 1999 года. Это через три с половиной недели», – произнес я вслух. Я перевернул открытку и детально изучил фотографию: бесконечный пляж отдыхающих и едва различимая линия голубой воды на горизонте. Можно было заметить двух человек – мать и, вероятнее всего, ее сына, одетых в белое. Мать смотрит вперед, а сын невинно обнимает ее за колени.

Я вышел на улицу. Шел мелкий дождь. Два ребенка с удовольствием прыгали и шлепали по лужам, оставляя на асфальте мокрые следы от ботинок. Я пересек элегантную улицу и открыл дверь паба на углу своего дома. Двадцать девятое ноября 1999 года. Что все это означало?

Я опять прочитал текст: «Я отлично провожу здесь время. Было бы неплохо, если бы ты был рядом». Подпись: «Фашода». Кто это, к черту, был? Я напряг мозги, чтобы вспомнить какого-нибудь агента разведывательной службы, с которым установил контакт в последнее время. Я должен признать, что в этом длинном списке были редкие имена и прозвища, но никакого Фашода среди них не было.

Я заказал кофе и продолжал рассматривать открытку. «Похоже на что-то африканское», – подумал я. За исключением полудюжины агентов Южно-Африканской секретной службы, я не мог наладить надежную связь с членами служб безопасности какой-нибудь африканской страны. «Это может быть каким-то кодом», – пробормотал я. Фашода, Фашода, Фашода… Я вновь повернул открытку, посмотрел на мать и ее маленького сына, который обнимал ее за колени, и меня осенило: «Фашода!»

Если провести одну прямую линию от города Кабо до Каира, а другую из Дакара до Африканского Рога, они пересекутся на востоке от Судана, около местности Фашода, расположенной на полуострове, связанном с горами узкой полоской земли. Окружающий пейзаж образован в основном глубокими болотами. Климат всегда влажный, а температура редко опускается ниже 35 градусов в тени. Название этой местности исчезло в сумерках истории, но в сентябре 1898 года, впервые после Ватерлоо, в этом затерянном мире столкнулись интересы Великобритании и Франции. Каждая из стран требовала вывода войск страны-соперницы.

В 1898 году как британцы, так и французы думали, что, если признанный французами отряд хотел, чтобы им платили дань на верхнем берегу Нила в Фашоде, Франция могла построить там дамбу, блокировать течение Нила и вызвать хаос в Египте. Это вынудило бы Великобританию выйти из Суэцкого канала, перекрыть жизненно важную линию связи с Индией и свергнуть империю, которая зависела от богатств и рабочей силы Индии. В 1899 году, примерно век назад, оба правительства пришли к согласию относительно того, что границы их сфер влияния будут определяться по водоразделу рек Конго и Нил. Это привело к переделке карты Африки, которая сохраняет такой вид до сегодняшнего дня.

«Фашода – это не человек, а место!» Я чувствовал, как быстро билось мое сердце. Двадцать девятое ноября 1999 года. Ладисиоли, Рим, Италия, Фашода, 30 марта 1980 года, Франция, 30 марта, 29 ноября, 1980 год, 1999 год, Франция, Италия, Рим, Лацио, Ладисиоли, Фашода, ФИФРЛЛ, ФРИЛЛФ, ФФРИЛЛ. Я искал связь вновь и вновь, но найти ключ мне не удавалось. Дождь перестал, появилась радуга. Наконец подошла мрачная официантка, которая неловко поставила мне на столик кофе глясе. Недалеко от меня сел пожилой мужчина с огромными ноздрями. В баре слышались голоса нескольких мужчин, которые спорили из-за денег. Вдруг я выпрямился на своем стуле: «Фашода, Трэвис Рид!!!»

Трэвис был одним из тех, с кем я познакомился в 1996 году во время заседания Бильдербергского клуба в Кинг-Сити. Он был мелким вором, недисциплинированным и несносным; промышлял с Гариком, израильтянином, в свое время бросил институт и позже стал отличным агентом «Моссада», работающим в подвале квартиры в Этобико, Торонто. Трэвиса часто задерживали и почти сразу же отпускали. Также он часто сидел за решеткой с важными преступниками и ценными информаторами правительств (очень странное совпадение, учитывая то, что они были ценными личностями и что их тщательно охраняла полиция). Как я узнал позже, Трэвис Рид стал преступником, чтобы работать с преступниками. Это было его прикрытие. Это был его танец под дождем.

Он был послан в Судан теми, кто работал как на ЦРУ, так и на Национальную полицию Канады, на подразделение, занимающееся криминальным шпионажем. Трэвис был типичным провокатором: любопытный, лживый и почти всегда без гроша в кармане. Мы никогда не узнаем о подробностях его поездки в Судан, но так же, как и в 1899 году, это забытое Богом место привлекало самых сомнительных личностей. Это был очаг распространения наркотиков, оружия и нефти; база, с которой можно было дестабилизировать различные африканские страны, слишком уставшие от борьбы в продолжительных войнах и слишком ослабленные, чтобы противостоять «дружественным» политическим предложениям США, Франции, Великобритании, России и Китая. Все африканские страны имели общий знаменатель – нефть.

Трэвис ненавидел лживость системы, которая его создала и использовала. Однако, как это ни парадоксально, из-за того, что он владел столькими секретами, которые старался скрыть от любопытных, он все еще был жив. «Если Трэвис хочет меня увидеть, это будет проблематично», – сказал я сам себе. Трэвис был асом шпионажа. «Какой информацией он может меня заинтересовать?» – спросил я сам себя.

Я обратил внимание на силуэт женщины, прислонившейся к окну. Ее изящная шея, казалось, была бесконечной. Выражение легкой меланхолии придавало ее лицу таинственную красоту, напоминая портреты работы Боттичелли. Девочка-подросток в школьной форме шумно пила коктейль за столиком возле окна, выходящего на улицу.

Итак, чтобы до конца во всем разобраться, мне нужно было ехать в Рим. Открыв дверь паба, я вышел на шумную улицу. Эта идея меня не привлекала. Трэвис Рид был синонимом опасности, и, даже если у него была интересная для меня информация, все это могли спланировать некоторые из контролирующих его лиц, которые всегда удлиняли поводок, чтобы он делал то, чего не могли другие. После заседания Бильдербергского клуба в 1996 году многие хотели бы от меня избавиться. Чем больше я об этом думал, тем больше приходил к выводу, что это была ловушка. Мне только оставалось узнать, кто за всем этим стоит. Мне нужна была помощь.

Седьмого ноября 1999 года я участвовал в телефонном разговоре через спутниковую связь по надежной линии с бывшими членами службы безопасности Советского Союза. Должен признать, что, когда дела становились плохи, я всегда обращался к бывшим советским служащим. Что-то необъяснимое заставляло их не доверять Западу, и их нелегко было купить, в отличие от того, во что нас заставляют поверить средства массовой информации и сообщения в прессе. Этим они заслужили мое доверие. Один из этих людей был экспертом по бактериологическому, ядерному и ракетному оружию. Другой был действующим чиновником и работал под командованием бывшего первого заместителя начальника Генерального штаба ВС РФ генерал-полковника Валерия Манилова, который годом позже окажется самым честным российским военным, заявившим, что трагедия «Курска» была спровоцирована американской стороной.

Мы решили, что я не могу ввязываться в это один, и мне предоставили имена бывших агентов КГБ и сотрудников службы безопасности в Риме. К моему удивлению, один из этих людей был священником в Ватикане, чья ярко выраженная антикоммунистическая позиция являлась лишь прикрытием. Из более чем десятка имен я быстро выбрал троих: двоих я знал лично, третьего мне порекомендовала группа.

Трэвис должен был встретиться со мной 29 ноября. Это, по крайней мере, было известно. Если он знал, как меня найти, значит, ему известны мой номер телефона и любые другие контактные данные. «Или они готовят ему ловушку, или он в опасности, – подумал я. – Если Трэвису готовили ловушку его покровители и он это знал, то, должно быть, он слишком близко подобрался к тем людям, к которым не следовало приближаться». Вероятнее всего, ему сказали, что для того, чтобы остаться в живых, нужно отправить меня на тот свет. Но Трэвис Рид не отличался преданностью. Однако речь шла о его жизни, которая висела на волоске. Когда нет друзей, как в его случае, можно рассчитывать только на партнеров по прежним заданиям. Возможно, это был его последний шанс. Я понял, в какой трудной ситуации он находился.

После ряда коротких телефонных разговоров через надежную линию я договорился встретиться со своими контактными лицами в Риме, в гостинице «Тефи», принадлежащей старому знакомому моего дедушки и служащей прикрытием для агентов КГБ бывшего Советского Союза, которые использовали Рим в качестве базы для контрразведки. Она расположена на выходе с площади Республики, в 300 метрах от того места, где Гоголь, гениальный русский писатель, в 1842 году создал свое бессмертное произведение «Мертвые души». Один из совладельцев «Тефи» был другом детства моего дедушки. Оба они родились в Карасубазаре, теперешнем Белогорске, в Крыму.

В послужной список людей, которые 26 ноября 1999 года появились в гостинице «Тефи», входило выполнение различных конфиденциальных поручений. Речь шла о ветеранах, занимающихся «нестандартными операциями»: наблюдением, запугиванием и шантажом. Глядя, как они владеют оружием, я пришел к выводу, что, возможно, они могли быть и наемными убийцами. Это был не тот тип людей, которых тебе захотелось бы предать. Я знал, что был с ними в безопасности. В начале 1950-х годов, когда Сталин начал финальную зачистку в Красной Армии и разведслужбах, мой дедушка рисковал своей жизнью, спасая родителей этих людей, агентов КГБ. Это была моя невидимая армия с сетью контактов, которая проникала во все секретные службы на планете. АНБ, ЦРУ и ФБР тоже не были исключением. Российская разведка всегда с легкостью проникала в секретные службы США.

Александр Иванович родился в небольшом местечке Цесис, около Риги, которое во время Второй мировой войны было полностью разрушено. Константин был родом из Борисова, Анатолий – из Москвы. Все они являлись бывшими агентами разведывательной службы, были удостоены различных наград и имели четкую позицию в отношении Запада. После коротких и дружественных приветствий мы перешли к делу.

Константин достал пистолет и положил его на стол.

– Знаешь, что это? – спросил он у меня, посмотрев направо и делая особый акцент на «знаешь».

Я опустил взгляд на темный предмет. По неметаллическому, полимерному стволу я понял, что передо мной полуавтоматический пистолет «Глок».

– Г-36, – сказал Анатолий. – На рынке он появится только через год.

Было очевидно, что все это его забавляло. Я впервые видел последнюю модель компактного «Глока» 45-го калибра с магазином на шесть патронов, уже и на 113 граммов легче, чем предыдущая модель Г-30 двойного действия. Те, кто им пользовался, называют его «поэзией в движении».

– Возможно, тебе придется им воспользоваться, – сказал Анатолий.

– Площадь Республики, когда начнет темнеть, – сказал Константин.

– Что бы ты ни делал, не позволяй ему назначить место и время встречи, – приказал Анатолий, держа меня за плечо своей огромной рукой. – Иначе мы не сможем тебя защитить.

Двадцать седьмого ноября поздно вечером зазвонил мой мобильный. Это был Трэвис. Он был где-то в своем логове, в пригороде Рима. Он сказал мне, что встреча состоится возле Колизея в 10 утра 29 ноября.

– Площадь Республики в полшестого вечера, – прервал его я.

– Здесь я устанавливаю правила, – повысил голос Трэвис.

– Площадь Республики в полшестого вечера, – повторил я, повысив голос.

– Ты хочешь получить информацию или нет? – спросил Трэвис.

– Не настолько, чтобы оказаться мертвым, – сказал я холодно.

Он повесил трубку. Через двадцать минут он вновь позвонил. Он проклинал меня, угрожал, умолял и опять проклинал. Потом уступил.

– Ладно, площадь Республики в полшестого вечера.

– Я знаю, что ты в опасности, Трэвис, – сказал ему я. – Но надеюсь, что ты не используешь меня как приманку. Это было бы неправильно.

Он повесил трубку.

Площадь Республики находится в 150 метрах от гостиницы «Тефи». В центре площади возвышается гигантский фонтан в честь папы Урбана VIII, шедевр Лоренцо Бернини: тритон, трубящий в изогнутую раковину и извергающий из нее сильную струю воды, сидит на открытой устрице, поддерживаемой четырьмя дельфинами.

Я позвонил Константину из телефона-автомата.

– Хорошо, – это все, что он сказал.

Мои помощники быстро все организовали.

– Вот «вольво», на которой ты сможешь скрыться, – сказал Анатолий, указывая на черную машину, припаркованную в тени около кафе.

– Если будут проблемы, – добавил Константин, – Саше понадобится менее пяти секунд, чтобы добраться до тебя.

– Если дело зайдет так далеко, – задумчиво отметил Анатолий.

Я искренне сомневался в том, что мои соратники имели хоть какое-то представление о том, что их ожидало.

Утром 29 ноября Анатолий и Константин, профессиональные снайперы и бывшие сотрудники спецподразделений России, заняли позиции на крышах ближайших зданий. К четырем вечера я заказал бокал на одной из террас, расположенных вокруг площади. У Анатолия и Константина был хороший обзор, и они могли выстрелить в любого, кто приблизился бы ко мне. У каждого из них была персональная винтовка. Это не те подделки, которые продаются в магазинах. Винтовки были специально созданы для выстрелов мелкокалиберными пулями со скоростью более чем 1500 метров в секунду. Траектория полета пули была практически прямой. Такую дорогую игрушку могли позволить себе только люди с полными карманами.

Пока я ждал появления своего контактного лица, мимо прошла группа французских школьников-туристов, довольно поедая мороженое. Александр Иванович сидел в черной «вольво» с другой стороны площади. Пробило полшестого. Трэвиса не было. Шесть, шесть пятнадцать. Ничего. Наконец около семи вечера он позвонил и сказал, что решил передать мне пару дипломатических запечатанных конвертов с доказательствами вмешательства правительства США в конфликт в Судане. Все это совпадало с долгосрочными целями Бильдербергского клуба, основанными на бесконечных войнах и прибылях. Еще одним важным мотивом являлась нефть.

Я ответил, что если это правда и он говорит со мной по телефону, который прослушивается, то маловероятно, что он живым доберется до места встречи. Я сказал, чтобы он не уходил оттуда, где находился, если считает, что место надежное. Тогда разговор прервался.

Трэвис не пришел на встречу. В полдевятого вечера мы направились к его логову с пистолетами в руках. Одна-единственная комната Трэвиса была полностью перерыта. Не было ни следа насилия, ни пятен крови, ни трупа Рида. Больше я никогда о нем не слышал. Я не сомневался, что на самом деле говорил с ним. Я узнал необычную манеру речи Трэвиса: он произносил слова, пережевывая и выплевывая их. Это был единственный из известных мне людей, который так делал.

По дороге в аэропорт я постоянно оглядывался, но Трэвиса не было. Хотелось бы мне знать, что с ним произошло. «Осторожнее в своих желаниях, – предупредило меня шестое чувство. – Возможно, ты получишь то, чего твой желудок не сможет переварить».

На этой работе ты учишься быть не слишком сентиментальным и не слишком привязываться к людям. Любой может считаться слабым и любой может сойти с правильного пути, если ему угрожают пистолетом. Иногда призрак Трэвиса возникает в самых отдаленных уголках моей памяти как зловещее напоминание о слабости и скоротечности человеческого духа.