ГЛАВА IV

Ассирийцы; евреи; хореяне

В древности бытовало единодушное мнение, что народы Месопотамии стоят выше всех остальных наций, вышедших из колен Хама и Сима. Финикийцы были предприимчивы, такими же были карфагеняне. Пережили периоды расцвета и славы еврейские, арабские, мидийские, фригийские государства. Одним словом, это были планеты, вращавшиеся вокруг большого региона, где совершались их судьбы. Но без всякого сомнения главной была Ассирия.

Чем же объясняется такое превосходство? Точный ответ на этот вопрос дает филология.

Я уже говорил о том, что система семитских языков представляет собой несовершенный продукт системы «черных» языков. Эта система претерпела изменения в арабском и стала еще более несовершенной в древнееврейском; далее по нисходящей мы придем к арамейскому, в котором деградация составных принципов выражена еще полнее. В данном случае мы напоминаем путника, находящегося в подземелье, где по мере его движения становится все темнее. Дальше снова появится свет, но уже на другой стороне пещеры, и этот свет будет иной природы.

Арамейский язык означает определенный отход от меланийского духа, однако в нем пока нет форм, кардинально чуждых этой системе. Если заглянуть немного дальше, в географическом смысле, мы сразу обнаружим древнеарамейский, и вот здесь уже есть кое-что новое. При внимательном рассмотрении мы узнаем индогерманский элемент, в чем не может быть никаких сомнений. Он еще слабый и ограниченный, но все равно он существует и бросается в глаза.

Продолжим наше путешествие. Рядом с арамейцами живут мидийцы. Прислушавшись к их языку, мы узнаем семитские звуки и формы. Те и другие более затушеваны, чем в арамейском, и индогерманский элемент занимает в нем больше места.[79]

Вступая на земли, лежащие к северу от Мидии, мы находим зендский язык. И в нем присутствует семитский, на сей раз в очень малом количестве. Если отойти немного к югу, мы встретимся с «пехлви», также индо-германским, но с большим количеством элементов из языка Сима. Но двинемся дальше на северо-восток, и в первых же районах Индии сразу найдем самый совершенный тип языков белой расы — речь идет о санскрите.

Чем дальше к югу, тем больше семитского духа, а по мере продвижения к северу «белые» элементы будут встречаться чаще и в более чистом состоянии. Ассирийские государства из всех хамито-семитских земель находились дальше к северу. На них постоянно набегали волны переселенцев, скрытых или очевидных, устремленных с северо-восточных гор. Там и следует искать первопричину их длительного, длиной в века, преимущества.

Мы уже видели, как часто происходили набеги. Семито-халдейская династия, которая положила конец исключительному господству хамитов около 2000 года, два столетия спустя была свергнута новыми толпами, спустившимися с гор.

История называет их «мидийцы». Факт появления индогерманских народов так далеко на юго-западе в столь ранние времена мог бы вызвать некоторое удивление, если, следуя старой классификации, мы проведем демаркационную линию между белыми народами разного происхождения и отделим семитов от народов, основные ветви которых населяли Индию, а позже Европу.

Как сказано выше, филология опровергает такой метод классификации, и мы с полным правом можем считать мидийцев основателями очень древней ассирийской династии и, по примеру Моверса, семитскими халдеями или, вместе с Эвальдом, ассирийскими или индогерманскими народами в зависимости от подхода к этому вопросу. Они являются переходным элементом между двумя расами и равно принадлежат и той и другой. Поэтому не имеет значения, с точки зрения географии, являются ли последние семитами или первые арийцами.

Я не сомневаюсь, что с точки зрения качеств, присущих расе, мидийцы первой волны миграции превосходили семитов, в большей степени смешанных с темнокожими, хотя и были родственны им. Подтверждением тому может служить их религия, которая представляла собой магию. Напомню имя второго царя их династии — Заратуштры. Я не путаю этого монарха с известным религиозным законодателем, который жил намного раньше, но тот факт, что царь взял себе имя знаменитого пророка, свидетельствует о популярности его учения в народе.

Мидийцы не были испорчены чудовищными хамитскими культами, они имели более здоровые религиозные представления и понятия и отличались более высоким воинским духом и способностями к управлению.

Однако их власть не могла продержаться долго, хотя причины их быстрого упадка совсем другие.

Мидийская нация всегда была малочисленной — позже у нас будет повод поговорить об этом, — и если в VIII в. до н. э. она вновь подчинила себе ассирийские государства (спустя долгое время после 2234 г. до н. э.), то только потому, что этому способствовали окончательный упадок хамито-семитских рас, полное отсутствие сильных врагов и союз с арийскими народами, которых в эпоху первого нашествия мидийцев еще не было на юго-западе, куда они пришли позже вместе с другими персидскими племенами.

Таким образом мидийцы были авангардом арийского семейства. Их численность была невелика, их не поддерживали родственные народы и не потому, что они еще не спустились к югу, но потому, что в те далекие времена, после ухода эллинских арийцев, чьи нашествия постоянно выталкивали массы семитов в ассирийские и ханаанские земли, существовала мощная цивилизация, оказывавшая сильное влияние на основную часть арийско-зороастрийских народов в областях между Каспийским морем и Гиндукушем, в частности, в Бактрии. Там царил большой город Балк — «Мать городов», если воспользоваться выражением из иранской традиции, которое передает и могущество и древность древней столицы магической религии.

Этот город был центром жизни, которая привлекала внимание и симпатии зороастрийцев и предохраняла их от смешения с ассирийским потоком. Помимо этой сферы их деятельность ограничивалась восточным направлением и была устремлена к землям Индии, к странам Пенджаба, с которыми их связывали тесные родственные отношения, общая историческая память, древние привычки, сходство языка и даже религиозная нетерпимость и дух противоречия — естественное следствие этой нетерпимости.

В Передней Азии мидийцы были предоставлены самим себе: их положение было тем более непрочным, что с севера надвигались властолюбивые соперники, банды семитов, и подрывали их власть.

Эти семиты уступали им в численности. Однако их поток усиливался, и в конечном счете они уравнялись в достоинствах с властителями и даже превзошли их.

Последние жили в городах Ассирии, правда, пользуясь некоторой поддержкой своего народа, но отдаленные от него большим расстоянием и затерянные в хамито-семитской массе. Изменился состав их крови, так же как у белых хамитов и первых халдеев. И в один прекрасный день семитские набеги, сначала отбиваемые, уже не встретили сопротивления. В тот день семиты пробили брешь, и меч победителей обрушился даже на простой народ, который растерялся и оказался бессилен перед хлынувшими ордами.

Ассирийские государства вновь начали приходить в упадок под властью последних индийских царей. Они снова познали расцвет и утвердили свою власть во всей Передней Азии только с притоком свежей благородной крови, которая пусть и не подняла их на более высокую ступень, но, по крайней мере, позволила им господствовать безраздельно. Вот так, непрерывно перерождаясь и возрождаясь, Ассирия властвовала на хамито-семитских землях.

Новое нашествие привело к большим территориальным завоеваниям.

Покорив страну мидийцев, семиты-завоеватели двинулись на север и восток. Они разорили часть Бактрии и дошли до границ Индии. Они снова покорили Финикию, и мысли, понятия, представления и нравы ассирийцев распространились еще шире и укоренились еще глубже, чем прежде. Смелые предприятия и крупные достижения чередовались с удивительной быстротой. Пока могущественные вавилонские монархи укреплялись на востоке, в окрестностях нынешнего города Кандагара, города, где жили кофейцы, руины которого обнаружил полковник Роулинсон, на Евфрате поднимался Мабудж, а дальше к западу — Дамаск и Гадара.[80] Семитские цивилизаторы перешли Галис и создали на побережье Троады, в лидийских землях, княжества, которые позже стали независимыми и хвалились тем, что не имеют к семитам никакого отношения.[81]

Нет смысла прослеживать смену ассирийских династий, которые столько веков удерживали власть в Передней Азии. Пока соседняя Армения и примыкающие к Кавказу земли поставляли более «белое» население, чем жители южных равнин, силы ассирийских государств постоянно пополнялись. Только династия арабов-исмаилитов (1520–1274 гг. до Рождества Христова) положила конец халдейскому владычеству. Таким образом, пришедшую в упадок расу сменили семиты с юга, менее деградированные, чем хамитский элемент, который был способен испортить любую кровь в Месопотамии. Но как только снова появились халдеи, более «чистые», чем исмаилитское семейство, оно тут же уступило им трон.

Итак, что касается сферы правления, т. е. там, где формируются цивилизаторские идеи, не может быть и речи о черных хамитах. Их массу совершенно поглотили последовательные наслоения семитов. Они составляют большую часть населения и не играют никакой активной роли. Такая участь ожидает всех завоевателей через несколько поколений. Вначале грязь завоеванной деградированной земли, по которой шагают победители, доходит им до щиколотки. Затем в нее погружаются ноги, и вскоре она накрывает их с головой. С физиологической и моральной точек зрения это полная деградация. Во времена Агамемнона греков больше всего поразил в ассирийцах, пришедших на помощь Приаму, цвет кожи Мемнона, «сына Авроры». Авторы сказаний называют этих восточных народов эфиопами.[82]

После разрушения Трои те же коммерческие причины, которые когда-то заставили ассирийцев способствовать созданию приморских городов в стране филистинцев и на севере Малой Азии,[83] обусловили тот факт, что они простили грекам уничтожение города и защищали Ионию. Их цель заключалась в том, чтобы положить конец монополии финикийских городов, в результате троянцев сменили победители. Так, азиатские греки стали основными торговыми партнерами Ниневии и Вавилона. Это есть первое встретившееся нам доказательство той часто повторяемой истины, что если идентичность рас приводит к идентичности судеб народов, она ни в коей мере не определяет идентичность интересов и, следовательно, взаимную неприязнь.

До тех пор, пока только финикийцы эксплуатировали западные земли, они продавали свои товары ассирийцам по очень дорогой цене, но позже, когда появились конкуренты в лице троянцев, затем греков, ассирийцы нашли более дешевый способ удовлетворить свои потребности.

Очевидно, что вся Передняя Азия находилась под диктатом ассирийцев. Народы, пользовавшиеся их покровительством, достигали успеха, а те, кто пытался выйти из-под их влияния, оставались слабыми. Впрочем, и независимость была очень относительной — даже у кочевых племен пустыни. Нет ни одной нации — будь то большой или малой, — которая бы не испытала воздействия населения и царей Месопотамии. Однако среди тех, которые меньше всего ощущали такое воздействие, первыми следует назвать сыновей Израиля. Они относились к своей индивидуальности более ревностно, нежели любое другое семитское племя. Они хотели сохранить чистоту в своих потомках. Они стремились изолироваться от всего, что их окружало. По одной этой причине они заслуживают отдельного разговора, даже если забыть о великих идеях, которые приходят на ум при упоминании этого народа.

Сыновья Авраама несколько раз меняли свое имя. Вначале они называли себя евреями. Но это название, разделяемое ими со многими другими народами, было слишком широким и неконкретным. Тогда они стали именоваться сыновьями Израиля. Позже, после того, как Иуда прославил свое имя и вытеснил из памяти народа всех патриархов, они стали иудеями. Наконец, после взятия Иерусалима императором Титом, вкус к старине, страсть к своим корням — что всегда свойственно стареющим народам и служит признаком бессилия, хотя свидетельствует о трогательной сентиментальности — заставили их снова принять имя «евреи».

Эта нация, несмотря на все ее претензии, никогда не имела собственной цивилизации, так же как и финикийцы. Она всего лишь копировала все, что происходило из Месопотамии, смешивая это с египетскими элементами. Нравы израилитов в моменты их расцвета, во времена Давида и Соломона, выдавали тирское и ниневийское происхождение. История знает, с каким трудом их священники дистанцировались от самых ужасных проявлений восточного происхождения. Если бы сыновья Авраама, спустившись с Халдейских гор, сумели сохранить хотя бы относительную чистоту расы, которой они обладали, они, конечно, сохранили и расширили бы то превосходство над более цивилизованными и богатыми, но менее предприимчивыми ханаанскими народами, которое завещал им отец их патриархов, потому что те народы имели более темный цвет кожи. К сожалению, несмотря на фундаментальные законы и предписания, несмотря на проклятие, лежащее на исмаилитах и. эдомитах, незаконных и отверженных потомках Авраамского колена, евреи роднились только с ними.[84] С самого начала ситуация вынуждала их идти на союз с разными народами, которых они презирали, жить среди них, ставить рядом с ними свои шатры и пасти свои стада, и молодые люди двух семейств постоянно общались друг с другом. Кенайцы, потомки Амалека, и многие другие влились таким образом в народ, состоявший из двенадцати племен. Затем закон первыми нарушили патриархи. Пестрая генеалогия свидетельствует о том, что Сарра была двоюродной сестрой своему мужу, следовательно, имела чистую кровь. Но если Иаков женился на Лии и Рахили, своих кузинах, и имел от них восьмерых из своих сыновей, четыре других ребенка, также считающиеся истинными отцами Израиля, родились от служанок Балы и Зельфы. Этому примеру последовали и его отпрыски.[85]

В последующие эпохи мы встречаем и другие этнические альянсы, а во времена монархии им уже нет числа.

В царство Давида, простиравшееся до Евфрата, входило немало различных народов, и там не могло быть и речи об этнической чистоте. Вирус смешения пропитал все поры израильского организма. Сам принцип, правда, сохранился, а позже Зоровавель обрушил жестокие кары на мужчин, бравших в жены чужестранок. Но тем не менее целостность крови Авраама оказалась утраченной, и меланийского элемента в иудеях было не меньше, чем в хамитах и семитах, среди которых они жили. Они приняли их язык.[86] Они приняли их нравы и обычаи, и все больше смешивались со своими соседями: филистинцами, эдомитами, амалекитами, аморейцами. Очень часто имитация чужих нравов доходила у них до религиозного экстаза. В сущности, евреи и язычники были скроены по одной мерке. Я склонен считать этот факт и доказательством и следствием: ни во времена Иосифа, ни при Давиде или Соломоне, ни в эпоху царствования Макавеев иудеи не имели длительной власти над соседними народами, как бы слабы те ни были. Они ни-чем не отличались от исмаилитов и филистинцев.

Я уже объяснял, почему израелиты, сыновья Исмаила, Эдома и Амалека, состоявшие из тех же основных «черных» — хамитских и семитских — элементов, что и финикийцы и ассирийцы, всегда оставались на самой низшей ступени цивилизации расы, где вдохновляющая и руководящая роль принадлежала народам Месопотамии. Дело в том, что «белые» элементы периодически подпитывали последних, но не сыновей Израиля. Поэтому им не удавалось удержать завоеванное, а когда у них появлялись возможность и желание усовершенствовать свои нравы, они предпочитали заимствовать их в ассирийс кой культуре, ничего не давая ей взамен — точно так же, как нынешние провинциалы копируют парижские моды. Не отличались большей цивилизованностью и тирцы, хотя они и были умелыми торговцами. Они воспринимали только то, что лежало на поверхности, и то, чему они учились у Ниневии. Соломон, решив построить храм, призвал из Тира архитекторов, скульпторов и вышивальщиков. Вполне вероятно, что, увидев величественный Иерусалим, которым так гордились его жители, человек из Ниневии узнал бы в нем не совсем удачную копию того, что он видел в оригинале в больших метрополиях Месопотамии, куда с Запада, Востока, из Индии и даже Китая, по словам Исайи,[87] постоянно поступали замечательные плоды человеческого гения.

И в этом нет ничего удивительного. Малые народы, о которых идет речь, были семитами, слишком пропитанными хамитским духом, чтобы иметь возможность играть самостоятельную роль в культуре — впрочем, их собственная культура была в их глазах вполне достаточной и нуждалась разве что в небольших изменениях. Именно такие изменения локального характера низводили все совершенство Ниневии до уровня темных и бедных народов и искажали цивилизацию. Оказавшись в Вавилоне, финикийцы, евреи, арабы чувствовали себя равными местному населению, исключая только северных семитов, которые появились там самыми последними.

Но все равно это было подражание, потому что в этих разрозненных группах отсутствовала порода.

Прежде чем закончить разговор об израилитах, скажем несколько слов о некоторых племенах, которые издавна жили среди них к северу от Иордана. Скорее всего это таинственное население представляло собой довольно «чистые» остатки меланийских семейств — темнокожих, которые когда-то были единственными хозяевами Передней Азии до прихода белых хамитов. Священные тексты оставили нам точное, характерное и неприглядное описание этих жалких народов.

Во времена Иова они жили только в горном районе Сеира и Эдома к югу от Иордана. Там их и встречал Авраам. Среди них жил Исав — что, впрочем, не единственная его вина или ошибка, — и одной из его жен стала Оливема, дочь Аны, дочери Себеона, так что сыновья, родившиеся от нее — Иеус, Иеглом и Корей, — через свою мать были тесно связаны с черной расой.

Септуагинта называет эти народы хореянами, Вульгата — хорейцами, и они часто упоминаются в Священном Писании. Они жили в скалах и прятались в пещерах. Их имя даже означает «троглодиты», т. е. пещерные люди. Их племена имели вождей и составляли независимые общества. Они круглый год бродили без определенной цели, воровали что придется, а при возможности убивали. Они были очень высокого роста. Путешественники боялись этих жестоких людей. Но самое яркое их описание приводится в Книге Иова.[88]

«Они смеются надо мною, те, которых отцов я не поместил бы с псами стад моих».
«Бедностью и голодом истощенные, они бегут в места безводные, мрачные и пустынные…»
«Из общества людей изгоняют их и кричат на них, как на воров». «Они живут в рытвинах потоков, в норах земных и скалах».
«Они шумят в кустах и жмутся под терном».
«Люди отверженные, без имени, отребие земли»

(Книга Иова, XXX).

У этих дикарей семитские имена, но разве нельзя узнать в словах библейского святого портрет бошисмана и пелагийца? Действительно, между древним хореянином и этими дикими неграми существует самая тесная связь. В этих трех ветвях меланийской породы мы видим не сам тип чернокожих, а степень деградации, до которой может опуститься эта ветвь человеческого рода. Я считаю, что непосредственной причиной деградации этих несчастных существ было то обстоятельство, что их угнетали хамиты, точно так же, как готтентотов угнетали кафры, а пелагийцев — малайцы. Между тем хорошо известно, что в подобном оправдании никогда не нуждались народы нашего семейства. Конечно, и среди них были жертвы, так же, как среди темнокожих и желтокожих. Покоренные, угнетаемые, уничтожаемые народы всегда встречались и встречаются до сих пор. Но если хоть капля крови белых существует в нации, деградация никогда не станет всеобщей, хотя может иметь место среди отдельных людей или даже групп. В ответ мне могут привести множество примеров того, что народы влачат жалкое существование, и скажут, что только несчастная судьба виновата в этом. Оппоненты будут рассказывать о том, как несчастные люди живут в лесах, питаются ящерицами и змеями, бродят нагишом, иногда даже забывают самые простые слова, необходимые для создания языка, а с ними и сами понятия, обозначаемые этими словами, и миссионер не находит другого решения этой проблемы, кроме суровости и деспотизма. Но это ошибка. Если присмотреться внимательнее, мы увидим, что народы, находящиеся в таком жалком положении, так и останутся неграми и финнами и что история не знает случаев, когда даже самые несчастные из белых народов жили в дикости; напротив, они всегда имели в себе способности и цивилизаторские элементы, которые сохранялись несмотря на любые испытания и беды. Именно в этом заключается убедительное свидетельство их абсолютного превосходства над остальными расами.

Хореяне прекратили сопротивление и исчезли. Лишенные того немногого, что им оставили в наследство их родители, сыновья Исава, дети Оливемы, короче говоря, эдомиты (Второзаконие, 11,12), не выдержали цивилизации, как это происходит сегодня с аборигенами Южной Америки. Они не сыграли никакой политической роли. Их нашествия были всего лишь разбойничьими вылазками. История Голиафа показывает, что единственное их предназначение заключалось в том, чтобы подпитывать ненависть к израилитам.

Что касается иудеев, они оставались в рамках влияния Ниневии, пока ими руководили семиты. Позже, когда скипетр перешел в руки арийцев-зороастрийцев, когда между властителями Месопотамии и юго-западными народами перестали существовать расовые отношения, наступил этап политического подчинения, и единство идей исчезло. Но пока рано говорить об этом. Прежде чем спуститься в те глубины времен, где им предстоит найти свое место, нам нужно рассмотреть много вопросов, в первую очередь тех, что имеют отношение к Египту.

Примечания:

7

До эмансипации колония Сан-Доминго была одним из немно¬гих мест на земле, где богатство и утонченность нравов вызывали всеобщее восхищение. То, что сделало Гавану торговым центром, разрушило Сан-Доминго, г. к. освобожденные рабы навели там по¬рядок

8

Очень характерная конструкция этих курганов, инструменты и посуда, найденные в них, привлекают большое внимание специа¬листов. Позже я выскажу мнение о ценности этих реликвий с точки зрения цивилизации, а пока ограничусь таким замечанием: нельзя отрицать почтенный возраст этих находок. Кстати, скелеты из этих курганов рассыпаются в прах при контакте с воздухом, хотя по¬чвенные условия нельзя назвать неблагоприятными, между тем как тела умерших из бретонских кромлехов, которым не менее 1900 лет, прекрасно сохранились. Поэтому можно утверждать, что нет никакой связи между этими находками в Америке и племенами «лен-ниленапес» и другими. Пользуясь случаем, хочу отметить большую работу американских ученых, занимающихся изучением прошло¬го своего обширного континента. Столкнувшись с чрезмерной хруп¬костью эксгумированных останков, они придумали заливать в тру¬пы, причем с беспрецедентной осторожностью, битумный состав, который, отвердевая, предохраняет кости от разложения.

79

Сольси выдвинул новую гипотезу касательно индийского языка, в котором он обнаружил элементы тюркских языков. Если принять эту интересную гипотезу, необходимо прибавить к мидийскому языку еще одну составную часть. Но соотношение между индогерманским и семитским элементами внутри этого языка, о которых шла речь выше, остается неизменным.

80

После Авраама Дамаском владели семиты из Армении. Позже династию Бен-Хадада свергла новая волна тех же семитов и заменила ее династией Деркетада. В греческую и римскую эпохи жители Дамаска отрицали исключительно древнее происхождение своего города и называли себя потомками Авраама — кстати, такое редко случается как у народов, так и отдельных людей.

81

Сандониды Лидии гордились ассирийским происхождением.

82

Эфиопы — потомки Куша, т. е. арабы.

83

Этот естественный альянс между ассирийцами и греками, соперниками финикийцев, очень напоминает ситуацию на Кипре. Там издавна жили две группы: семитская и греческая. Греческие киприоты тяготели к ассирийцам, семиты — к Тиру

84

Кстати, семья сына Фарры состояла только из выходцев одной ветви. Когда он заключил союз с Богом и подверг обрезанию всех мужчин своего дома, все они стали евреями, хотя в Библии подчеркивается, что среди них были рабы, купленные за серебро, и чужаки (Книга Бытия, XVII, 27). Из текста можно также заключить, что израелитская национальность определяется даже не столько происхождением, сколько фактом обрезания (Книга Бытия, XVII, 11 и XXXIV, 15). При таком положении дел невозможно было сохранить чистоту расы несмотря на все усилия.

85

Напомню только один отрывок о происхождении Иосифа, где говорится о том, что он был любимым сыном Израиля и «чистым» в смысле происхождения. Однако он взял в жены египтянку.

86

Исайя называет древнееврейский языком Ханаана (36, II, 13).

87

Исайя, XIX, 12

88

Еще раньше хореяне жили на обоих берегах Иордана вплоть до Евфрата на северо-востоке и до Красного моря на юге. Там, где в Священном Писании речь идет об аборигенах, часто упоминаются эти темнокожие народы. Второзаконие называет их также словом «эмимы», единственное число от которого означает «ужас». Т. е. «эмимы» — значит «внушающие ужас люди» (Второзаконие, 11,10,11). Существовало еще одно племя, издавна поселившееся на земле Ара, которая позже принадлежала аммонитам. Последние называли их «зомзомимы» (Второзаконие, II, 20). Наконец, хореяне, эмимы и зомзомимы, эти ужасные и шумные люди, постоянно сравниваются с энасимами, гигантами с длинными шеями. Еще до появления израелитов они жили рядом с Хевроном. Частично они были уничтожены, а оставшиеся укрылись в филистинских городах, где они встречались в гораздо более поздние времена. Нет сомнения в том, что к этому семейству принадлежал великан Голиаф, с которым сражался пастух Давид. Кстати, Голиаф переводится как «изгнанный» или «беженец».