XXVIII

NOTES AND QUERIES. 7-8, 508:

Один корреспондент, побывавший в Девоншире, шлет информацию об одной истории, которую он там услышал: о событии, которое произошло за тридцать пять лет до этого.

О снеге на земле — о том, как однажды утром весь Южный Девоншир проснувшись обнаружил на снегу следы, о каких он никогда до этого не слыхал, «следы с когтями», «или форма не поддающаяся классификации» , чередующиеся — через огромные, но правильные промежутки — с отпечатками чего-то похожего на конец палки. Удивительна и площадь, покрытая ими, — препятствия, как например, изгороди, стены, дома, каким-то образом преодоленные…

Сильное волнение: охотники с собаками проследили такой след, пока он не подошел к лесу, из которого собаки вернулись, с таким лаем и полные такого ужаса, что никто не осмелился войти в лес. Notes and Queries, 7-9, 18:

Корреспондент хорошо помнит все событие: на снегу оставил следы барсук — это было установлено и волнение «за один день сменилось мертвым спокойствием». Notes and Queries, 7-9, 253:

Другой корреспондент тоже все хорошо помнит. Он пишет о волнении и ужасе среди «некоторых классов». Он говорит, что из зверинца убежал кенгуру — «при этом следы были столь странные и со столь большим интервалом друг от друга, что распространился страх, что дьявол вырвался на свободу».

Мы привели эту историю, а теперь мы перескажем ее на основании современных ей источников. Мы привели более поздние источники в начале, главным образом, для иллюстрации того впечатления коррелирующего действия, которое приносит время с помощью добавления, игнорирования и искажения. Например, это «мертвое спокойствие за один день». Если бы я обнаружил, что волнение успокоилось довольно скоро, я был бы склонен допустить, что ничего особенного и не произошло. Я нашел, что волнение продолжалось в течение недель. Я признаю, что это было именно то, что нужно было сказать, чтобы отвести внимание от вещи, выпадающей из общего порядка.

Все феномены были «объяснены» в понятиях Доминанты, присущей их эпохе. Вот почему мы отказываемся от попыток дать реальное, или истинное объяснение, и удовлетворяемся интерпретацией. Черти, которые могли сделать отпечатки на снегу, являются коррелятами (согласующимися понятиями), принадлежавшими третьей Доминанте, считая назад от этой эпохи. Таково было приспособление коррелятов девятнадцатого века, или человеческих тропизмов, к необходимости сказать, что эти отпечатки на снегу были со следами когтей. Мы еще увидим, что это было установлено профессором Оуэном, одним из величайших биологов его времени, не считая того, что Дарвин так не думал. Но я дам ссылку на два их изображения, которые можно увидеть в Нью-Иоркской публичной Библиотеке. Ни на одном из изображений нет ни малейшего намека на отпечатки когтей. Никогда не было профессора Оуэна, который дал объяснение: оноткоррелировал.

Второе приспособление к текущей Доминанте, наблюдающееся в позднейших рассказах, заключается в том, чтобы свести этот дискоррелят, диссонанс по отношению к Старой Доминанте, к знакомой сцене волшебных сказок и дискредитировать ее приспособлением к общеизвестным фантастическим сюжетам — отсюда подробности о лае перепуганных собак и о лесе, похожем на заколдованные леса, в который никто не посмел войти. Были организованы группы охотников, но лающие и перепуганные собаки не появлялись в современных событию рассказах.

История о кенгуру выглядит как адаптация к потребности найти животное, которое могло бы хорошо прыгать, потому что отпечатки были найдены и на снегу крыш домов. Но столь поразительно было пространство, покрытое отпечатками на снегу, что спустя некоторое время пришлось добавить второго кенгуру. Но отпечатки располагались в один ряд. Моя собственная интерпретация этого феномена состоит в том, что это снежное пространство Девоншира мог— ли так покрыть своими следами не меньше тысячи одноногих кенгуру, каждый из которых был подкован очень маленьким конным пропашником. Лондонская «Тайме», 16 февраля 1855 г.: «Сильное волнение испытали жители городов Топшэм, Лимфстон, Эксмаус, Тейнмаус и Долиш в Девоншире, в результате обнаружения огромного количества цепочек следов в высшей степени странного и таинственного характера».

В этой истории рассказывается о невероятном множестве следов, обнаруженных утром 8 февраля 1855 года на снегу жителями многих городов и местностях между городами. Большуюплощадь,охваченнуюэтимфеноменом, должны были, конечно, проигнорировать профессор Оуэн и другие корреляторы. Цепочки следов находили во всевозможных необъяснимых местах: в садах, окруженных высокими стенами, и высоко на крышах домов, также как и на открытых полях. Мы видели героические примеры игнорирования, но здесь, я думаю, игнорирование имело титанические масштабы. А поскольку они располагались в один ряд, то отпечатки, по словам очевидцев, «больше походили на следы двуногого существа, чем на следы четвероногого», словно двуногое существо стало бы ставить одну ногу в точности перед другой если только оно не прыгало, но тогда мы должны думать о тысяче или о тысячах таких существ.

Говорили, что эти отпечатки были очень похожи на следы осла и были величиной от полутора дюймов в одних случаях до двух с половиной дюймов в поперечнике.

Или что отпечатки имели форму конических, но неполных, серпообразных углублений.

Диаметр отпечатков соответствовал копытам очень молодых жеребят: они были слишком малы, чтобы их можно было сравнивать со следами ослиных копыт.

«В прошлое воскресенье преподобный мистер Макгрейв коснулся этой темы в своей проповеди и предположил возможность того, что эти отпечатки принадлежат какому-нибудь кенгуру, но вряд ли это соответствовало истине, поскольку они были найдены по обе стороны Эсти (Este). В настоящее время этот феномен остается загадкой, и многие суеверные люди в вышеназванных городах действительно боятся выходить за дверь дома после наступления темноты». Эсти — это водный бассейн шириной в две мили. Лондонская «Тайме», 6 марта 1855 года: «Интерес к этому делу вряд ли уже успел успокоиться и многие люди все еще задаются вопросом о происхождении следов, которые вызвали такой ужас утром 8-го числа прошлого месяца. В дополнение к обстоятельствам, упомянутым «Тайме» некоторое время назад, можно констатировать, что в Долише группа лиц, вооруженных ружьями и другим оружием, отправилась в путь с целью, если это окажется возможным, найти и уничтожить то животное, которое, как предполагали, столь усердно занималось умножением своих следов. Как можно было ожидать, партия вернулась ни с чем. Было высказано много предположений относительно причины этих следов. Некоторые утверждали, что это следы кенгуру, в то время как остальные доказывали, что это отпечатки лап больших птиц, прибитых к берегу под влиянием погоды. Не один раз распространялись слухи, что было поймано какое-то животное из зверинца, но тем не менее это дело остается в такой же мере окутанным тайной, как и раньше.

В Illustrated London News этому событию отводится довольномногоместа.Ввыпускеот24февраля 1855 года помещен набросок этих отпечатков. Я называю их неполными коническими углублениями. Несчитаятого,чтоонинесколькоудлинены,онивыглядят как отпечатки копыт лошади или, скорее, жеребенка. Но они расположены в один ряд. Говорится, что отпечатки, по которым был сделан набросок, отстояли друг от друга на 8 дюймов и что этот интервал был постоянным и неизменным «в каждом приходе». Упоминаются и другие города помимо тех, которые перечислены в «Тайме». Автор, который провел зиму в Канаде и знаком со следами на снегу, говорит, что никогданевидел «болеечеткихследов». Крометого,онподчеркивает то обстоятельство, которое столь упорно игнорируется профессором Оуэном и другими корреляторами, а именно, что «ни одно из известных животных не ходит так, что следы располагаются в один ряд, — даже человек». Учитывая эти более широкие включаемые факты, он вместе с нами приходит к выводу, что эти отпечатки не являются следами ног. Вполне возможно, что следующее его наблюдение попадает в самый центр всего этого события:

Чем бы ни было то, что сделало эти отпечатки, оно не спрессовало снег, а удаляло его.

Согласно его наблюдениям, снег выглядел, словно эти отпечатки выжжены клеймом из раскаленного железа. Illustrated London News, 3 марта 1855 г., 214: Профессор Оуэн, которому один из его друзей послал зарисовки этих отпечатков, пишет, что на них были отпечатки когтей. Он говорит, что «след» сделан барсуком.

Еще шесть свидетелей послали письма в этот номер «Ньюз». Одно из упомянутых, но неопубликованных писем содержит предположение о заблудившемся лебеде. ивсюдучувствуетсяэтогомогенноевидение: «какой-то» барсук, «какой-то» лебедь, «какой-то» след. Мне надо было перечислить и другие города помимо тех, что упомянуты «Тайме».

Письмо от мистера Масгрейва опубликовано. Он тоже посылает зарисовку отпечатков. Они тоже образуют одну линию. Изображено четыре отпечатка, из которых третий несколько отступает от линии. Нет ни одного признака отпечатков когтей. Эти отпечатки похожи на следы удлиненных копыт очень юного жеребенка, но они не так четки, как и на наброске, сделанном 24 февраля, словно сделаны после воздействия возмущений от ветра или после потепления. Измерения, проделанные в местах, отстоящих друг от друга на полторы мили, дали тот же интервал между отпечатками «на расстоянии точно восьми с половиной дюймов».

А сейчас мы предпримем маленькое исследование психологии и генезиса этой попытки установить корреляцию, то есть согласие этого феномена с общепринятой системой взглядов. Мистер Масгрэйв говорит: «Я нашел, что будет очень кстати упомянуть название «кенгуру», ссылаясь на взволновавшее всех тогда сообщение». Он говорит, что сам он не верил в историю с кенгуру , но был рад, что «кенгуру носился в воздухе», потому что он противостоял «опасному, оглупляющему и ложному впечатлению, что это был дьявол».

«Мое слово было сказано вовремя и оно совершило добро».

Будет ли это по-иезуитски или нет, и чем бы это ни было, но вот наша интерпретация, что хотя нас часто уносило в сторону от этой позиции, вот наша позицияпо отношению ко всем коррелятам прошлого, которые были рассмотрены в этой книге, по отношению к Доминанте их эпохи.

Еще один корреспондент пишет, что хотя во всех случаях эти отпечатки были похожи на следы копыт, все же около них были нечеткие следы когтей, как будто эти отпечатки сделал «какой-то» бобр. Послеэтогов «Ньюз» написали многие другие свидетели. Эта корреспонденция оказалась столь обширной, что в выпуске от 10 марта можно было поместить только их выборку. Там есть решение с помощью «какой-нибудь» прыгающей крысы и догадка о «какой-нибудь» прыгучей жабе, а затем некто произвел на всех впечатление своей сильной идеей, что это был «какой-нибудь» заяц, который галопировал держа свои ноги попарно очень близко друг к другу, в результате чего отпечатки ног располагались в один ряд. Лондонская «Тайме» от 14 марта 1840 года: «Среди высоких гор этого возвышенного района, где почти соприкасаясь, расположены города Гленорчи, Гленлайон и Гленочей, были несколько раз встречены, во время этой и предыдущей зим, на снегу, следы животного, по-видимому неизвестного в настоящее время в Шотландии.

Отпечатки во всех отношениях являются точным подобием следов жеребенка значительных размеров, со следующим небольшим различием, что подошва кажется чуть длиннее, или не столь круглой, но хотя никому до сих пор не удалось хотя бы мельком увидеть это создание, ничего больше нельзя сказать ни о его виде, ни о размерах; было только отмечено по глубине, на которую его ноги погружались в снег, что это должен был быть зверь значительной величины. Было также замечено, что его походка не похожа на походку большей части четвероногих, но что она больше похожа на скачки или прыжки лошади, когда она испугана или когда ее преследуют. Эти следы были встречены не в одной местности, но на пространстве по крайней мере двенадцать миль».

В Illustrated London NOWSOT 17 мая 1865 года корреспондент из Гейдельберга пишет, что «согласно авторитету одного польского доктора медицины» на Пясковой Гуре, или Песчаной горе, небольшом холме или возвышенности на границе с Галицией, но в Русской Польше, такие отпечатки на снегу можно видеть каждый год, а иногда на песке этого холма; их «приписывают обитателям сверхъестественных влияний».