Глава 11

ОХОТА ЗА ГОЛОВАМИ

Охота за головами, как видно из самого термина, – это практика убийства врагов для того, чтобы получить их головы и скальпы. Жертв обезглавливали, а их головы сохраняли для использования в различных целях. Этот обычай играл такую значительную роль в жизни отдельных первобытных народов, что часто это признается их наиболее отличительной чертой. Культура охоты за головами является настолько важной причиной войны, что она требует особого рассмотрения. Эта практика существовала в отдельных частях Африки, но более широко она была распространена в Индонезии, Новой Гвинее, Меланезии и некоторых районах Полинезии, Микронезии и Индии.

Головы тщательно сохраняли. Когда племена острова Борнео (Калимантан) добивались успеха и отрезали голову врага, они извлекали мозги через ноздри и высушивали (а также коптили) головы в дыму. Волосы с головы срезали, чтобы украшать ими ножны и эфесы мечей. Если челюсть выпадала, ее прикрепляли обратно; если зубы выпадали или отсутствовали, недостающие замещали деревянными. Глазницы натирали до блеска, иногда также натирали черепа. В ноздри обычно вставлялись деревянные распорки. Язык вырезали. Когда голову таким образом подготавливали, ее обычно вешали на террасе перед очагом. Гроздь голов, подобно ветке фруктов, являлась наиболее ценным украшением для дома и передавалась от отца к сыну как бесценный дар, и ее пополняли настолько часто, насколько возможно.

Другие племена охотников за головами сохраняли головы своих мертвых врагов в похожей манере. В Британской Новой Гвинее папуасы обезглавливали врагов специальным бамбуковым ножом, затем вставляли через рот шест и таким образом несли голову домой. Затем разводился костер, над которым помещалась голова, пока волосы на ней не выпадали. Все мягкие ткани срезались. Голова тщательно очищалась, часто украшалась и затем вешалась на главном месте в доме или прикреплялась к верхушкам специальных деревянных фигур. Такое тщательное сохранение черепов позволило европейским музеям приобрести множество образцов для точного описания и измерения. В Голландской Новой Гвинее (западная часть острова) головы высушивались над огнем и позднее помещались в пещеры. Папуасы киваи и их соседи мумифицировали и раскрашивали добытые головы и для того, чтобы сохранить их неизменными, покрывали маской из воска, перемешанного с красными ягодами и толчеными ракушками.

На острове Тимор головы сохраняли, удаляя мозг и высушивая плоть и кожу на медленном огне. Подобным же образом головы сохраняли и часто украшали на Соломоновых островах, островах Марри (район Торресова пролива. – Ред.) и на острове Целебес (Сулавеси). Западноафриканские тангале вычищали головы и помещали их отдельно в маленькие земляные горшки, которые затем закрывали и закапывали. Нигерийские охотники за головами после подготовки привязывали их к шестам и затем устанавливали их на земле. Нага и другие племена СевероВосточной Индии выставляли полученные головы на бамбуковых шестах. Когда череп становился совершенно чистым, его украшали парой рогов буйвола и вывешивали их в особом строении или в доме наставника, где ряды голов располагались вдоль стен рядами.

Среди этих народов желание обладать головами врагов было наиболее распространенной причиной войны. Они часто не желали и не получали от войны иных преимуществ, кроме приобретенных голов. Естественным образом возникает вопрос: откуда берется такое страстное желание обладать человеческими головами? Как мы увидим, причина кроется в том, как эти народы обращаются с головами, и в том, как это соотносится с их религиозными верованиями.

Все первобытные народы считали, что душа находится где-то в человеческом теле – в сердце, в органах дыхания, в крови или в каком-либо другом жизненно важном органе. Очень часто считали, что душа находится в голове. Следовательно, когда врага обезглавливают, тот, кто становится обладателем его головы, обладает также и его душой. К голове относились так, как будто она живая и как будто она до сих пор является вместилищем души убитого. Так, племена, живущие в горах Чин, размещали головы на шестах за пределами деревни, поскольку «они боялись, что духи мертвых будут преследовать деревню и ее жителей, если головы будут храниться внутри». Другие племена, как мы видели, помещали головы в специальных домах или размещали их на террасах. В любом случае гнева убитого боялись, особенно потому, что теперь они стали духами и обладают силой, чтобы вредить живым. Поэтому духов, которые находились в головах, следовало ублажать. Так проявляется одна из важных характеристик культа народов – охотников за головами.

На острове Борнео (Калимантан) в знак успешного завершения экспедиции за головами проводились специальные церемонии и обряды. Праздники проводились в честь богов, которым приписывался успех, а полученным головам приносилась еда. После того как головы обрабатывались описанным выше способом, им приносили орехи, еду и даже сигары и их умоляли остаться и привести больше своих друзей, чтобы те пришли и составили им компанию. Уроженцы Центрального Целебеса (Сулавеси) ублажали души тех, чьи головы они забрали и поместили в своих храмах. Нага и соседние племена ставили около голов еду и питье, «чтобы руки, лишенные тела, не преследовали своих победителей, а с миром отправлялись в город мертвых». В Африке тангале, закапывая голову, помещали в горшок маленькое зернышко в качестве приношения, одновременно молясь голове. Фанг делали приношения головам, обращаясь к ним по имени.

Взамен приношений, которые делались головам, победители ожидали получить определенные привилегии. Именно по этой причине среди нигерийских охотников головы считались очень ценным имуществом и передавались из поколения в поколение. Человек племени фанг убьет другого, чтобы завладеть его черепом, с помощью которого, как верили фанг, он получит также «женщин, оружие, коз или продукты». Фанг молились черепам и верили, что на их молитвы всегда отвечают. Следует помнить, что именно духи руководят тем, что происходит. От них исходит и хорошее, и плохое. Поэтому было большим преимуществом иметь власть над духом, обладая предметом, в котором он живет. Поэтому дух мог быть вынужден благословлять обладателя.

Описанное выше является фундаментальной идеей, лежащей в основе обычая охоты за головами, но это сильно отличается от того, что говорят об этом сами аборигены. Предания племени кеньях, остров Борнео (Калимантан), гласят, что лягушка велела им отрезать головы врагов (а не только волосы, которые они прежде забирали, чтобы украшать свои щиты), потому что, «если вы заберете весь череп, вы получите все, что вам необходимо – хороший урожай, здоровье, – и у вас будет мало проблем».

Когда Фюрнесс спросил уроженца Калимантана, почему они убивают друг друга из-за голов, тот ответил: «Этот обычай не является ужасным. Это древний обычай, хороший милосердный обычай, завещанный нам нашими отцами и отцами наших отцов; он дает нам благословение богов, хорошие урожаи и отводит от нас боль и болезни. Те, кто когда-то были нашими врагами, таким образом становятся нашими защитниками, нашими друзьями, нашими благодетелями». Бог войны приморских даяков, как мы уже видели, почитается потому, что обеспечивает их большим количеством голов, и его умоляли о еще большем количестве, когда хотели собрать хороший урожай. Индокитайское племя ва имеет те же представления о позможности получить определенные преимущества путем охоты за головами. Ва верят, что Я Хтоум и Я Хтай, два мифических предка, завещали своим детям всегда иметь в своем поселении человеческий череп. Без него люди не могут наслаждаться миром, изобилием, плодородием или комфортом. Это предписание всегда строго выполнялось. «Ва считает хранимый ими череп защитой от злых духов, так же как святая вода, крестное знамение или книги в доме для встреч, как Библия на прикроватном столике отеля или «аллилуйя» для Армии спасения. Без черепа ва будет преследовать неурожай, без черепа мог вымереть его род; если череп будет утрачен, духам матери и отца будет стыдно, и они могут разгневаться; без защиты черепа другие духи, которые являются злыми, могут прийти и убить всех обитателей или выпить всю воду».

Головы часто играли важную роль в специальных религиозных обрядах. Человеческая голова могла требоваться для похорон родственника или при спуске каноэ. Кайаны не могут похоронить человека, не получив специально для этого череп; головы были нужны также для определенных ритуальных праздников. У приморских даяков человеческие головы требовались для похоронных обрядов в случае смерти родственника или для принесения жертвы духам в случае строительства новой деревни. Тесная связь между охотой за головами и человеческим жертвоприношением видна в том, что экспедиции за головами на острове Борнео (Калимантан) часто предпринимались для того, чтобы обеспечить необходимое количество жертв.

Обитатели Соломоновых островов вели войны, чтобы получить головы для прославления мертвого вождя или спустить на воду новое каноэ. Ни один человек не мог быть похоронен без такой жертвы. Новое боевое каноэ не было наделено сверхъестественными качествами, которые делали его непобедимым, пока тот, кто им правил, не забирал чужую жизнь; следовательно, любого неудачливого путника, с которым сталкивался воин во время первого путешествия, убивали именно для этого. Пленникам сохраняли жизнь до тех пор, пока не возникала ситуация, когда могли понадобиться их головы. На острове Целебес (Сулавеси) считалось религиозным долгом поместить головы на могилу вождя, и «везде, где только возможно, головы некоторых врагов приносились в дар духу хозяина, но взамен в жертву духам этих голов приносились рабы». Малайцы после смерти соплеменника отправлялись убить первого, на кого могли внезапно напасть, отрезали его голову и использовали ее для того, чтобы ублажить дух умершего.

Другим религиозным мотивом, ведущим к охоте за головами, было представление о том, что в загробном мире убитый становится рабом победителя. Это представление служило предписанием к проявлению воинственной доблести нигерийских охотников за головами. Бангала (Конго) верили, что духи тех, кто был убит на войне, служат своим завоевателям в стране духов; вместо того чтобы поклоняться черепам, они унижали и оскорбляли их, получая таким образом власть над их неуспокоенными духами, не имеющими пристанища. Даяки острова Борнео (Калимантан) считали, что человек в потустороннем мире будет иметь столько слуг, сколько голов у него есть на этом свете, и что его ранг будет определяться теми же условиями. Того, кто преуспел в убийстве врагов, ждала легкая жизнь после смерти. Другие племена острова Борнео (Калимантан), так же как и индийские нага, верили, что духи тех, чьи головы они отрезали, будут служить им в загробном мире.

Как бы ни были сильны вышеперечисленные мотивы в практике охоты за головами, только ими причины такой охоты не исчерпывались. Голова была трофеем, поэтому здесь присутствовал элемент тщеславия. Обладание большим количеством голов отмечало доблестного воина. На острове Борнео (Калимантан) те, кто отрезал голову врага, получал за каждую из них татуированную метку на руке, и на них смотрели как на храбрецов. Охота за головами являлась также средством сближения кого-либо с представителем противоположного пола, поскольку, «если мужчина добывал голову врага, он высоко ставил себя в глазах женщин, а если он был холост, матери и отцы девушек были рады сделать его своим родственником». Головы даже использовались в качестве свадебных подарков. Хаддон говорит о племенах Саравака (северный остров Калимантан): «Практически нет сомнений в том, что одной из главных причин для добычи голов было доставить удовольствие женщинам». Рот соглашается с этим утверждением, добавляя сюда также аборигенов Британского Северного Борнео (Калимантана) и далее говорит, что женщины на самом деле подстрекали мужчин на войну с головами. Гомес говорит о приморских даяках, что «причина того, почему мужчинам так хотелось принести домой человеческую голову, заключалась в том, что женщины предпочитали мужчин, которые могли предоставить доказательства того, что они храбры и убили врага. В прежние времена ни один вождь даяков ни в одном поселении не мог жениться, пока ему не удавалось добыть голову врага. По этой причине до того, как какой-нибудь великий вождь организовывал свадебное празднество, на территорию врага организовывались экспедиции за головами».

На острове Борнео (Калимантан) обладание большим количеством голов также было обязательным условием для вождя, и только военным лидером, который был особенно успешным в войнах и добыл много вражеских голов, могли проводиться определенные празднества.

Папуасы, жившие в Новой Гвинее и на соседних островах, измеряли достоинство человека количеством отрезанных им голов. В Британской Новой Гвинее честь основывалась на количестве добытых голов. «Ни один молодой человек не мог жениться [не имея голов], поскольку ни одна женщина не посмотрит на него, если у него нет черепов. Часто семья может на долгое время уйти и затем вернуться с черепами – вероятно даже, что все они будут купленные, – чтобы потом о них могли говорить, что у них есть черепа». Такова была сила общественного мнения. В Голландской Новой Гвинее ни один молодой человек не мог считаться взрослым, пока не получал первую голову; в этом заключался основной мотив к постоянной вражде между племенами. Так, тот, кто добывал голову врага, считался «мамбри», героем, в его честь устраивали праздник, его волосы украшали цветами, а гребни в волосах – перьями, каждое из которых обозначало добытую голову врага. Те, кто был не отмечен подобными знаками, свидетельствовавшими о храбрости, не могли получить такие почести. Для того чтобы стать одним из лидеров общества «мамбри» (общества героев), человек стремился добыть как можно больше голов. Самые успешные становились военачальниками и получали привилегию в мирное время возглавлять праздничный танец. Жители островов Марри в доказательство своей доблести сохраняли головы убитых врагов. Уроженцы западной части Торресова пролива совершали набеги за головами, «чтобы завладеть черепами убитых и таким образом получить славу и одобрение своих женщин». Когда аборигены острова Тимор возвращались из похода за головами, их приветствовали женщины, которые выходили встречать их с музыкой и криками «Храбрецы! Храбрецы!». «За каждую голову, которую удачливый воин приносил домой, он получал подарок от раджи и круглый диск, или золотой луа, который он с тех пор постоянно носил и который являлся на Тиморе знаком победы». Форбс цитирует случай, показывающий, до каких пределов доходит одобрение охоты за головами в обществе. Однажды он ехал в сопровождении аборигена, сына одного из вождей, когда они неожиданно увидели трех мужчин, стоявших у обочины. Абориген обернулся к Форбсу и сказал: «Вы видите самого высокого из этих троих?» Получив утвердительный ответ, он с некоторой гордостью продолжил: «Он освай (храбрец)! Он отрезал голову моего отца!» Он при этом не проявил никаких эмоций и не только не использовал никаких оскорбительных высказываний в адрес этого человека, но и не проявлял никакого отвращения или ненависти по отношению к нему. Форбс спросил аборигена, желает ли тот какого-либо зла этому человеку. «Нет, – ответил абориген, – два королевства сейчас живут мирно и вернули обратно головы, которые они забрали». Некоторые воины из этих племен, которые сражались верхом, привязывали свои ноги к брюху лошади в надежде, что, если всадника ранят или убьют, лошадь привезет его обратно в деревню и спасет его голову.

Нигерийские охотники за головами брали головы врагов как в качестве трофеев в знак своей доблести, так и по религиозным причинам, и мужчина считался не достигшим состояния полного взросления, пока не убивал кого-либо. У западноафриканских тангале ни один мужчина не мог жениться, пока не добыл голову. Среди западных ангами (Индия) никто не мог претендовать на toga virilis (клетчатый орнамент из ракушек каури), пока не убьет врага и не заберет его голову, а в наиболее сильных деревнях мужчинам, не обладавшим таким орнаментом, было запрещено жениться. Восточным нага было разрешено носить специальный воротник «канентали» после первой добытой головы, воротник из клыков кабана – после второй добытой головы, после третьей мужчина «по большим праздникам» мог носить фартук, покрытый ракушками каури; на эту одежду он вешал гроздь добытых им голов, и на него смотрели как на великого воина. У некоторых храбрецов было до двадцати пяти гроздей голов. В племенах Восточной Индии мужчина не мог жениться, пока не получал права детально татуировать лицо, а это право не давалось до тех пор, пока он не участвовал в какой-либо экспедиции, где были добыты черепа или скальпы. Племена Юго-Восточной Бенгалии считают полученную голову «сертификатом мужества». Успешные охотники за головами индийского племени ао нага (Восточный Ассам) носили в качестве эмблемы свои воротники доблести, тесно и крепко сделанные из пар клыков кабанов. Каждая такая пара свидетельствовала о захваченной в битве голове врага. Фактор тщеславия в охоте за головами проявляется в этих племенах в виде обычая в качестве мест хранения трофеев использовать моронги (специальные постройки) для того, чтобы полученные головы или черепа находились на всеобщем обозрении. В некоторых случаях черепа приколачивали к большому священному дереву в центре деревни. Более того, считалось большой честью подобрать черепа родственников и друзей, павших в битве.

Хотя охотники за головами считали обладание чужой головой очень почетным, они не всегда были разборчивы в ходе их добычи. Применялись и предательские методы, черепа даже могли покупаться. На самом деле могла подойти и голова женщины или ребенка. Так, у нага совершенно обычным (и абсолютно почетным) считалось лежать в засаде у колодца вражеской деревни и убить первую женщину или ребенка, которые приходили набрать воды. При воздаянии почестей не делалось разницы между головой мужчины, женщины или ребенка. Пил отмечает случай, когда была поймана и связана девочка, а затем вождь, распевая свою военную песню, танцевал перед собравшимися «храбрецами» и медленно резал девочку на куски.

Тиморцы безжалостно обезглавливали беспомощных мужчин, женщин, детей и даже новорожденных для того, чтобы их назвали «освай», храбрыми. Для папуасов не имело значения, каким способом человек получил голову – убил ли он женщину, спавшую в лесу, внезапно напав на нее, или воина в честном бою. Желание обладать новыми трофеями заходило иногда настолько далеко, что эти племена продавали своих собственных людей. Алфуры приветствовали любого, кто добывал голову, как героя, и не важно, была это голова женщины или ребенка, и по всей Голландской Новой Гвинее аборигены шли на все для того, чтобы каким-либо образом получить голову врага, так сильно было их желание стать «мамбри». «Они не постесняются напасть на спящего врага и сделать его беззащитным, кинув пригоршню извести или пепла ему в лицо; затем в таком беспомощном состоянии они его убивали». Папуасы киваи часто не отрезали, а приобретали головы, обменивая черепа на каноэ. Поскольку ни один мужчина не мог жениться, не обладая головой, юноша должен был добыть ее всеми правдами и неправдами. Нередко молодой человек уходил на значительное расстояние от дома, покупал один или несколько черепов и, возвратясь домой, «совершал торжественный священный обряд, и, хотя его родственники знали правду, все племя считало его великим героем, а девушка, которую он любил, скоро становилась его женщиной».

Тангалы, если добыть голову иным путем не получается, не гнушаются украсть головы уже похороненных людей или же купить их. Вне зависимости от того, как была получена голова, она выставлялась как ценный трофей и позволяла молодому человеку жениться. Уроженцы острова Борнео (Калимантан) считали удачливого охотника за головами очень храбрым, хотя чаще всего головы приобретались самым трусливым способом, который только был возможен, и головы женщины или ребенка были так же хороши, как и головы мужчин. Эванс отмечает случай, когда двое молодых мужчин, для того чтобы получить голову, убили женщину соседнего племени, когда она в одиночестве работала в саду на некотором расстоянии от деревни.

Также и другие мотивы имели значение в экспедициях за головами. Добыча и месть были обычным делом на острове Борнео (Калимантан). Какова бы ни была причина экспедиции, тем не менее она всегда заканчивалась получением голов, и молодежь, тренируясь, всегда имела это в виду. Неизбежным итогом подобной ситуации была межплеменная вражда, которая существовала между этими людьми с незапамятных времен. Поскольку жажда новых голов никогда не иссякает и каждый набег за головами влек за собой повторения, налеты и ответные карательные экспедиции никогда не прекращались.

В Новой Гвинее охота за головами привела к бесконечной межплеменной вражде, и малейший предлог становился началом войны, истинной целью которой было получение этих трофеев. Племена острова Целебес (Сулавеси) до недавнего времени постоянно находились в состоянии войны друг с другом, что являлось результатом их желания получить головы. По всей Малайзии получение вражеских голов являлось главной причиной войны; с этой целью предпринимались и частные экспедиции.

Последствия охоты за головами были особенно серьезны на Соломоновых островах, где одно племя за другим исчезало с лица земли в результате серьезных экспедиций за головами. Люди юго-востока крупного острова Санта-Исабель жестоко страдали от повторяющихся набегов обитателей других частей того же и соседних островов. Аборигены острова Шортленд (Алу) и острова Бугенвиль вели постоянную войну за головы, а жители острова Серам (между островами Сулавеси и Новая Гвинея) по той же причине находились на тропе войны. «На островах Новая Джорджия (Соломоновы острова) хорошо знакомы с экспедициями на каноэ, предпринимавшимися с единственной целью добычи черепов». Обитатели тех островов практически полностью уничтожили коренное население островов Расселл и заставили остатки народа, населявшего побережье острова Санта-Исабель, искать убежище в горах. Аборигенам острова Рендова принадлежит сомнительная честь полного уничтожения населения островов Вана-Вана, Кисо, Тетепари и, за исключением немногих спасшихся, жителей Кулам-Бангара. Из-за них численность племени марово уменьшилась с примерно пяти сотен до менее чем ста. Однажды несколько воинов напали на небольшую деревню и забрали головы всех жителей. Когда в 1891 году остров Рендова был захвачен англичанами, обнаружилось, что все побережье было забросано черепами, скопившимися за годы. Многие народы, жившие на побережье островов Нью-Джорджия, были загнаны в глубь островов из-за постоянных набегов охотников за головами; в то же время население восточной части архипелага очень быстро уменьшалось. «Вероятнее всего, это произошло в большой степени из-за охоты за головами, которая явилась причиной практически полного уничтожения некоторых деревень и заставила несчастные остатки населения вернуться в лесную чащу. Нет сомнений в том, что охота за головами всегда была местным обычаем, но, возможно, знакомство с винтовками и особенно с железными томагавками, происшедшее за последние 40 – 50 лет, значительно увеличило ее фатальные последствия: там, где прежде добывали одну голову, сейчас добывают три и более».

Охота за головами имела ужасающие последствия и для племен нага в Индии. Она породила состояние постоянной враждебности, способствовала полной изоляции племен, которые были вынуждены жить на укрепленных вершинах холмов, и держала всех жителей в состоянии постоянной боевой готовности. Раньше в деревнях стояли караулы, улицы патрулировали и днем и ночью, а все молодые мужчины жили в караульных помещениях, постоянно держа при себе оружие. Со времени британской оккупации эта практика постепенно отмирала, но только при помощи больших денег и постоянно действующей полиции. Набеги за головами у племен гор Чин становятся сейчас (1920-е гг. – Ред.) реже по той же самой причине, но все-таки подобное иногда происходит, поскольку эти люди не могут сразу отказаться от своего пристрастия к подобным акциям. Охота за головами была обычаем, имевшим глубокие корни среди балканских народов, как христиан, так и мусульман, и до сих пор еще существует. Мисс Дархем пишет следующее: «Мой собственный проводник горько сокрушался о том, что не добыл ни одной головы в войне 1876 – 1878 годов (имеется в виду Русско-турецкая война 1877 – 1878 гг., которая, однако, стала следствием восстаний славянских народов на Балканском полуострове в 1875 – 1877 гг., зверски подавляемых турками; Россия в апреле 1877 г. вмешалась, в январе 1878 г. разгромленная Турция заключила перемирие, а 19 марта (3 февраля) подписала Сан-Стефанский мирный договор, принесший многим народам Балканского полуострова освобождение от турецкого гнета, а Румынии, Сербии и Черногории – официальную независимость. – Ред.) и объяснял это тем, что ему было «всего шестнадцать». Он признался в этом неохотно и добавил: «Лучше бы вы меня не спрашивали». Конечно, сейчас в Черногории считается незаконным, как раньше, надевать головы на шесты. Но я слышала о таких фактах в Северной Албании в 1904 году – о головах жителей Черногории, взятых на границе. Огромное число голов было отрезано во время последней войны обеими сторонами. Епископ Кастории (в греческой Македонии) оставил свидетельства о том, что охота за головами продолжалась вплоть до 1903 года; он фотографировал головы и посылал копии снимков своим друзьям в качестве поздравительных открыток на Рождество или Пасху».