Марксизм-ленинизм обосновал теоретически, а жизнь подтвердила на практике программное положение о том, что без социалистического преобразования сельского хозяйства невозможна победа социализма над капитализмом. Пока существует в стране раздробленное мелкотоварное крестьянское хозяйство, постоянно порождающее капиталистические элементы, до тех пор сохраняется реальная опасность реставрации капитализма. Построение социалистического общества обязательно включает приобщение к социализму трудящегося крестьянства. Преобразование мелкотоварного крестьянского хозяйства в крупное социалистическое путем добровольного объединения трудящихся крестьян в производственные кооперативы — колхозы составляет одну из основных закономерностей построения социализма. В переходе к социализму было жизненно заинтересовано само трудящееся крестьянство, ибо только социализм полностью и навсегда избавляет мелких производителей от нужды и кулацкой эксплуатации, обеспечивает зажиточную и культурную жизнь.

Социалистическое переустройство сельского хозяйства было сопряжено с огромными трудностями. Это была самая сложная и трудная задача после завоевания власти рабочим классом. Потребовалась большая и длительная организаторская работа Коммунистической партии, огромная материальная помощь Советского государства, чтобы подготовить и осуществить перевод крестьян на путь социализма⁸⁶⁵.

В сельском хозяйстве до победы социализма господствовало мелкотоварное производство трудящихся крестьян. Как известно, до революции кулацкие хозяйства, которых было 20%, владели 40% крестьянской земли, а бедняцкие и середняцкие хозяйства, которых было 80%, владели 60% земли. После Октябрьской революции середняки и бедняки, составлявшие в общей своей массе 96%, пользовались 94,5% всей земли; кулаки составляли 4% и пользовались только 5,5% земли. После революции произошли коренные изменения и в сельскохозяйственном производстве. В 1913 г. помещики поставляли товарного хлеба 21,6%, кулаки — 50, бедняки и середняки — лишь 28,4%. После революции основными производителями хлеба стали середняцкие и бедняцкие хозяйства. В 1926/27 г. они произвели 4052 млн. пуд. хлеба вместо 2500 млн. пуд. в 1913 г. и поставили товарного хлеба 466,2 млн. пуд., т. е. 74%, а на долю кулацких хозяйств приходилось всего лишь 20% (126 млн. пуд.); помещики как класс были ликвидированы сразу после победы Октябрьской революции⁸⁶⁶.

Мелкотоварное крестьянское хозяйство, базировавшееся на национализированной земле и частной собственности на другие средства производства, обеспечивало на известное время некоторый рост продукции. Сельское хозяйство страны вступило в реконструктивный период, успешно завершив восстановление производства, а по ряду важнейших показателей и превысив дореволюционный уровень. В 1926 г. посевные площади составили 105% по отношению к уровню 1913 г., поголовье крупного рогатого скота — 109,6, свиней — 108,1, овец и коз — 112% к уровню 1916 г. Поголовье лошадей составляло 85,1% от уровня 1916 г. Валовая продукция сельского хозяйства СССР в 1926 г. достигла 118% от уровня 1913 г., в том числе продукция земледелия — 114, продукция животноводства — 127 %.

Начальные годы периода реконструкции отмечены дальнейшим ростом сельскохозяйственного производства. В 1928 г. посевные площади СССР составили 107,6% от уровня 1913 г., поголовье крупного рогатого скота — 112,6, свиней — 112,1, овец и коз — 120,7% лошадей — 95,3% к уровню 1916 г. Валовая продукция сельского хозяйства возросла до 124% к уровню 1913 г., в том числе продукция земледелия — до 117%, продукция животноводства — до 137%⁸⁶⁷. Среднегодовое производство большинства основных сельскохозяйственных продуктов в годы, предшествовавшие массовой коллективизации — 1924—1928 гг., превосходило аналогичные показатели дореволюционного пятилетия — 1909—1913 гг. (табл. 1). Валовая продукция сельского хозяйства была выше на 21,8%, производство зерна — на 6,3, мяса — на 7,7, молока — на 21,6%. Особенно возросло производство подсолнечника (в 2,5 раза) и картофеля (в 1,8 раза). Среднегодовое производство хлопка-сырца, сахарной свеклы и шерсти в 1924—1928 гг. было ниже, а яиц примерно равно уровню 1909—1913 гг. Но к 1928 г. и по этим продуктам дореволюционный уровень производства был превышен. В 1928 г. было произведено хлопка-сырца 0,79 млн. т против 0,68 млн. т в среднем за год в 1909—1913 гг. и 0,74 млн. т в 1913 г., сахарной свеклы соответственно 10,1 млн. т против 9,7 и 10,9 млн. т, яиц — 10,8 млрд. шт. против 9,5 и 10,2 млрд. шт., шерсти — 182 тыс. т против 180 тыс. т (и в среднем за год в 1909—1913 гг. и в 1913 г.).

Таблица 1

^{* «Народное хозяйство СССР. 1922—1972». Юбилейный статистический ежегодник. М., изд-во «Статистика», 1972, стр. 216.}

^{** 1913 г.}

Рост сельскохозяйственного производства был сопряжен с некоторыми прогрессивными изменениями в его техническом оснащении. К началу реконструктивного периода сократилось количество примитивных почвообрабатывающих орудий — сох, косуль, сабанов, и увеличилось количество более совершенных орудий — плугов и буккеров. В 1927 г. в сельском хозяйстве страны насчитывалось плугов и буккеров на 4,1 млн. больше, а сох, косуль и сабанов — на 2,2 млн. меньше, чем в 1910 г. Доля плугов и буккеров в составе почвообрабатывающих орудий повысилась с 48,6% в 1910 г. до 64,7% в 1927 г., а сох, косуль и сабанов соответственно снизилась с 51,4% до 31,6%. Увеличилось количество сельскохозяйственных машин: сеялок — в 2 раза, жнеек — в 1,5, сенокосилок — в 2,5 раза⁸⁶⁸. В 1927 г. в сельском хозяйстве страны было 24 504 трактора (в 1924 г. — 2560)⁸⁶⁹. Общая обеспеченность посевных площадей сельскохозяйственными орудиями и машинами в 1926/27 г. более чем в 1,5 раза превышала дореволюционную: 9,5 руб. на 1 га посева против 6 руб. (в сопоставимых ценах) в 1910 г.⁸⁷⁰

Повысилась несколько и культура земледелия. Расширилась площадь сеяных трав (с 2050,1 тыс. га в 1913 г. до 2688,9 тыс. га в 1927 г.)⁸⁷¹, увеличились посевы очищенными и чистосортными семенами.

Характеризуя развитие сельского хозяйства в первые годы индустриализации, XV съезд партии с полным основанием отмечал «общий подъем сельского хозяйства по всем отраслям: и в области зернового хозяйства, и в области технических культур, и в области животноводства». Производство «перешагнуло довоенный уровень валовой продукции… Несомненен рост техники и культуры сельского хозяйства…»⁸⁷²

Партия дала решительный отпор правым оппортунистам, которые, «вопреки несомненным показателям роста сельского хозяйства и качественных сдвигов в нем», выдвинули ложное положение о якобы начавшейся его «деградации»⁸⁷³. Эти измышления понадобились им для оправдания попыток подменить ленинскую линию партии в деревне, рассчитанную на социалистическую перестройку сельского хозяйства, оппортунистической линией, направленной на развитие кулацкого хозяйства. Утверждения правых оппортунистов 20-х годов повторяют ныне буржуазные «советологи». Пытаясь дискредитировать советский опыт коллективизации сельского хозяйства, А. Ноув, Л. Лоу и другие заявляют, будто «деградация» сельского хозяйства вследствие аграрных преобразований вынудила КПСС перейти к «насаждению» колхозов⁸⁷⁴.

Как свидетельствуют исторические факты, Октябрьская революция и осуществленные ею аграрные преобразования, ленинская политика укрепления союза с середняком при опоре на бедноту против кулачества и материальная помощь (снабжение машинами, кредиты и т. п.) Советского государства деревне, созданная нэпом заинтересованность крестьян в расширении своих хозяйств, послужили основными факторами роста сельскохозяйственного производства в 20-е годы. Партия взяла курс на развертывание колхозного строительства именно в условиях подъема сельского хозяйства, повышения материального благосостояния и культурного уровня крестьянства.

В деревне продолжался «процесс усиления группы середняков, при некотором пока еще росте кулацкой группы за счет зажиточной части середняков и при сокращении групп бедноты, из которых некоторая часть пролетаризируется, а другая, более значительная часть, постепенно передвигается в группу середняков»⁸⁷⁵. Это характеризуется следующими данными по СССР (по самодеятельному сельскохозяйственному населению, %)⁸⁷⁶:

Из приведенных данных видно повышение удельного веса сельскохозяйственных рабочих, что связано с увеличением найма рабочих совхозами и крестьянскими, главным образом кулацкими, хозяйствами. Если в 1920 г. в частном секторе сельского хозяйства насчитывалось наемных сроковых рабочих 816 тыс. человек, то в 1926 г. — 2275,3 тыс., в 1927 г. — 2382,2 тыс. и в 1928 г. — 2310,9 тыс. Кроме того, в 1927—1928 гг. имелось около 2,9 млн. временных рабочих⁸⁷⁷. Число бедняцких хозяйств в 1927 г. уменьшилось на 3,8%, часть их перешла на положение сельскохозяйственных рабочих, часть — в середняцкую группу. Число середняцких хозяйств увеличилось на 1,6%, кулацких — на 0,6%⁸⁷⁸.

Вместе с тем в рассматриваемые годы выявилось несоответствие темпов роста сельскохозяйственного производства потребностям народного хозяйства, вступившего в период коренной социальной и технической реконструкции. Более того, после завершения восстановительного процесса темпы развития сельского хозяйства стали замедляться. Прирост посевных площадей в 1926 г. составил 5,8%, в 1927 г. — 1,9, в 1928 г. — 0,5% (посевные площади зерновых культур в этом году даже сократились на 2,6% против 1927 г.). В 1928 г. приостановился рост поголовья скота, а поголовье крупного рогатого скота и свиней уменьшилось по сравнению с 1927 г. соответственно на 3,2 и 11,8%. Валовая продукция сельского хозяйства увеличивалась следующим образом (в % к предыдущему году): 1926 г. — 105,4, 1927 и 1928 гг. — 102,5%.

На замедление темпов роста сельскохозяйственного производства повлияли неблагоприятные погодные условия (в 1928 г. на Украине и Северном Кавказе погибло 8,5 млн. га озимых посевов; животноводческие районы Казахстана поразил джут). Сократило производство продукции кулачество, эксплуататорские тенденции которого подверглись дальнейшему ограничению. Но главная причина замедления темпов развития сельского хозяйства заключалась в его социально-экономической и технической отсталости, в преобладании мелкого индивидуального крестьянского хозяйства, производственные отношения которого не давали простора для развития производительных сил не только в деревне, но и во всей стране.

Октябрьская социалистическая революция, ликвидировав помещичье землевладение и осуществив национализацию всей земли, освободила сельское хозяйство от тормозящих его развитие полукрепостнических пережитков, что послужило в первые годы Советской власти основой быстрого подъема мелкого крестьянского хозяйства. Однако это хозяйство, базирующееся на ручном труде и примитивных сельскохозяйственных орудиях, в силу самой своей природы имеет ограниченные возможности для развития производства, что со всей очевидностью и выявилось в начале реконструктивного периода. «Если в восстановительный период быстрый подъем мелкого индивидуального хозяйства был достигнут в первую очередь за счет освоения бывших помещичьих, казенных и кулацких земель, то при завершении в основном восстановительного периода выявляются ограниченные возможности развития мелкого хозяйства и в особенности роста его товарности при данных его размерах и способах производства», — отмечалось в резолюции XVI партийной конференции (апрель, 1929 г.)⁸⁷⁹.

Система мелкотоварного хозяйства исчерпала свои возможности, она больше не в состоянии была обеспечивать потребности страны. Наиболее остро ощущалось отставание производства товарной продукции сельского хозяйства, которая шла на удовлетворение потребностей населения городов в продовольствии и промышленности в сырье. При увеличении валовой продукции сельского хозяйства в 1928 г. на 24% по сравнению с 1913 г. товарная его продукция увеличилась лишь на 8%. В важнейшей отрасли сельского хозяйства — зерновом производстве — произошло значительное сокращение товарной продукции в связи с изменением социальной структуры сельского хозяйства и изменением характера внутреннего рынка. Основными производителями хлеба стали мелкие середняцкие и бедняцкие хозяйства с низкой товарностью. Совхозы и колхозы занимали еще небольшое место в сельскохозяйственном производстве (6% товарного зерна). Вследствие этого средняя товарность зерна по всем категориям хозяйств в 1926/27 г. была ниже, чем в 1913 г.

Мелкотоварное крестьянское хозяйство уже не могло удовлетворить и растущих потребностей промышленности в сырье. Товарная часть производства сахарной свеклы в 1928 г. была ниже уровня 1913 г. (9,4 млн. т против 10,8 млн. т), по хлопку-сырцу она хотя и превышала дореволюционную, однако хлопчатобумажные фабрики не обеспечивались полностью сырьем, и страна вынуждена была продолжать ввозить хлопок из-за границы. Ощущался недостаток в других видах сельскохозяйственного сырья. Отставало от потребностей страны и развитие животноводства, товарное производство животноводческой продукции.

Распыленность и отсталость мелкотоварного крестьянского хозяйства, низкий уровень товарности зернового производства и саботаж кулаков, располагавших значительными излишками зерна, вызывали трудности и перебои в заготовках хлеба, в снабжении им городов и промышленности. Был значительно сокращен экспорт зерна: с 2177,7 тыс. т в 1926/27 г. до 344,4 тыс. т в 1927/28 г. Более того, в 1927/28 г. страна ввезла 248,2 тыс. т зерна на 27,5 млн. руб. Сокращение экспорта зерна вызвало сокращение импорта: в 1927/28 г. уменьшился ввоз хлопка, что повлекло за собой недовыполнение производственной программы в текстильной промышленности; в 1928/29 г. был уменьшен ввоз промышленного оборудования; в 1926/27 и 1927/28 гг. сократился ввоз сельскохозяйственных машин и тракторов⁸⁸⁰.

Трудности в хлебозаготовках с особой силой проявились в 1928 г. К началу этого года было заготовлено хлеба на 128 млн. пуд. меньше по сравнению с предыдущим годом. Возникла опасность срыва снабжения хлебом городского населения, угроза невыполнения годового плана развития промышленности. Трудности хлебозаготовок, обусловленные отсталостью необобществленного сельского хозяйства, усугублялись саботажем кулацкой части деревни, хлебозаготовки явились тогда основной ареной ожесточенной борьбы кулацких слоев деревни против социалистических преобразований сельского хозяйства. В то время как бедняки и значительная часть середняков своевременно сдавали хлеб по государственным ценам, кулацкие хозяйства отказывались продавать хлеб государству по установленным ценам, спекулируя хлебом на рынке.

Советское государство приняло меры для того, чтобы смягчить хозяйственные трудности, обеспечить снабжение хлебом городов. Эти меры направлялись по линии усиления снабжения деревенского рынка хлебозаготовительных районов, в том числе за счет фондов, предназначенных для городов; увеличения налогового обложения кулацких и зажиточных слоев крестьянства; улучшения всего дела хлебозаготовок и устранения конкуренции между заготовительными организациями; применения чрезвычайных мер против кулаков и скупщиков, спекулянтов, взвинчивавших цены на хлеб и угрожавших голодом рабочим, армии и деревенской бедноте.

Одним из таких мероприятий было установление для кулацко-зажиточной верхушки деревни, имевшей излишки товарного хлеба, твердых заданий по продаже хлеба государству. С целью воздействия на кулаков, саботировавших сдачу хлеба государству, местные партийные и советские организации широко привлекали к хлебозаготовкам бедняцко-середняцкие массы деревни. Все эти мероприятия способствовали подавлению кулацкого сопротивления и более успешному осуществлению хлебозаготовок. Несмотря на неблагоприятный по урожайности год в основных хлебных районах, в 1928/29 г. удалось заготовить 10 789 тыс. т зерна, т. е. только на 2% меньше, чем в 1927/28 г. и на 8% меньше, чем в 1926/27 г.

Борьба за хлеб сплотила вокруг партийных и советских организаций бедняцко-середняцкие массы, способствовала оздоровлению советского и кооперативного аппарата. Борьба за хлеб показала, что основные бедняцко-середняцкие массы крестьянства всецело поддерживают мероприятия Советской власти против кулачества. Сопротивление кулаков было сломлено, кулачество изолировано. Борьба за хлеб укрепила Советскую власть и позиции социализма в деревне.

Трудности с хлебозаготовками особенно резко выявили отставание сельского хозяйства, убедительно показали настоятельную необходимость социалистического преобразования сельского хозяйства. Этого требовали интересы победы социализма, это диктовала необходимость ликвидации опасности реставрации капитализма, элементы которого постоянно вырастали из мелкотоварного хозяйства.

Несмотря на помощь Советского государства, к началу периода реконструкции почти ¹/₃ крестьянских дворов была лишена средств производства, необходимых для ведения самостоятельного хозяйства. В 1927 г. 28,3% крестьянских хозяйств не имели рабочего скота, 31,6% — пахотного инвентаря. В то же время небольшая кулацкая верхушка сосредоточивала в своих руках 16,1% всех имевшихся у крестьянства средств производства.

Кулацкие хозяйства в целях обогащения использовали арендованную у бедняков за бесценок землю и предоставляли в аренду беднякам средства производства (рабочий скот, машины и орудия) на кабальных условиях. Среди кулаков к аренде земли прибегало почти 40% хозяйств, ими арендовалось 18,7% всей земли, находящейся в аренде. Фонд кулацкого землепользования увеличивался, таким образом, за счет аренды на 20%⁸⁸¹. Расширяя путем аренды свое землепользование, кулацкие хозяйства увеличивали и применение наемного труда: в 1927 г. 30,3% хозяйств, арендовавших землю, прибегали к найму рабочей силы. Свыше 45% кулацких хозяйств сдавали в аренду средства производства⁸⁸². Кулаки покупали машины и орудия не только с целью обработки своих наделов и арендованных земель, но также в целях эксплуатации и закабаления бедноты.

Трудящееся крестьянство было кровно заинтересовано в коренном переустройстве сельского хозяйства, ибо при индивидуальном хозяйствовании мелкие производители не могли окончательно избавиться от нужды и кулацкой эксплуатации, не могли добиться обеспеченной и культурной жизни. Все это вынуждало трудящееся крестьянство искать выход из создавшегося положения. Одна его часть находила выход в сдаче в наем своей рабочей силы и в отходничестве, другая — наиболее передовая часть крестьянства — объединялась, строила коллективные хозяйства⁸⁸³. Подтверждалось предвидение В. И. Ленина о том, что такие величайшие перевороты в жизни десятков миллионов людей, как переход от мелкого единоличного крестьянского хозяйства к общей обработке земли, «осуществимы лишь тогда, когда необходимость заставляет людей переделать свою жизнь»⁸⁸⁴.

Советская страна к этому времени располагала необходимыми предпосылками для социалистического преобразования сельского хозяйства. Укрепились командные экономические высоты в руках диктатуры пролетариата. Укрепился союз рабочего класса с основными массами крестьянства при опоре на бедноту против кулачества. В области индустриализации страны были достигнуты первые успехи. Произошло значительное усиление планово-регулирующей роли Советского государства в развитии сельского хозяйства.

Выросли и усилили влияние социалистические элементы в деревне. Во-первых, сельскохозяйственная кооперация превратилась в мощный организм, объединявший несколько миллионов крестьянских дворов, вовлекавший бедняцко-середняцкие массы крестьянства в русло общесоциалистического строительства. Во-вторых, увеличилось число колхозов и усилилось влияние их на окружающее крестьянское население. В-третьих, укрепились совхозы и возросло их преобразующее воздействие на мелкотоварное хозяйство.

XV съезд партии (декабрь 1927 г.), всесторонне проанализировав все эти условия и предпосылки, своевременно учел назревшую необходимость коренной перестройки сельского хозяйства, провозгласил курс на всемерное развертывание коллективизации сельского хозяйства и наметил широкую программу мероприятий по подготовке этого важнейшего социалистического преобразования. Таким образом, партия правильно определила момент и взяла на себя инициативу в решении одной из самых трудных задач социалистической революции после завоевания власти рабочим классом.

Современные буржуазные «советологи» отрицают объективную необходимость социалистического преобразования сельского хозяйства в СССР. Л. Волин, К. Хант, М. Фейнсод, Д. Пфафф и другие уверяют, будто коллективизация крестьянских хозяйств была насилием над естественным ходом экономического развития страны и проведена КПСС лишь во имя «слепой приверженности марксистской догме о превосходстве крупного способа производства в сельском хозяйстве»⁸⁸⁵.

В действительности же переход мелкотоварного крестьянского хозяйства на путь социализма обусловливался коренными изменениями в экономическом развитии страны после Великой Октябрьской социалистической революции. Установление Советской власти, национализация крупной промышленности, банков, транспорта и земли создали новые условия для развития крестьянского хозяйства, новые взаимоотношения между промышленностью и сельским хозяйством, городом и деревней. XV съезд ВКП(б) подчеркнул, что эти новые условия «коренным образом» изменили «ход развития сельского хозяйства, создавая принципиально иной тип развития аграрных отношений, иной тип классовых перегруппировок в деревне и иное направление в развитии хозяйственных форм»⁸⁸⁶.

Социалистическое преобразование сельского хозяйства — закономерный процесс строительства социализма. Социалистическое строительство вступило в такой период, когда настоятельной необходимостью стало устранение противоречий между социалистической промышленностью и сельским хозяйством, которые развивались на разных социальных основах. Если развитие национализированной промышленности означало рост и укрепление социализма, то мелкотоварное крестьянское хозяйство было питательной базой для капитализма. Развитие народного хозяйства на разных социально-экономических основах не могло быть продолжительным. Объективно необходим был переход к такой базе, которая обеспечила бы более быстрое развитие всего народного хозяйства, переустройство всей экономики на социалистических началах.

Проводя подготовку к развертыванию социалистического преобразования сельского хозяйства, Коммунистическая партия трезво учитывала сложность и трудность перевода основных масс крестьянства на путь социализма. Социалистический путь развития для деревни был более трудным, чем капиталистический. Трудность его состояла не только в том, что он был новым, неизведанным и непроторенным путем, но и в том, что в орбиту социалистического развития должны были быть вовлечены многомиллионные массы мелких производителей, пропитанные мелкобуржуазными, частнособственническими привычками и традициями, от которых они не могли сразу отрешиться⁸⁸⁷.

Советский строй не мог обеспечить автоматический переход крестьянства на путь социализма. Необходима была огромная теоретическая и организаторская работа КПСС, последовательная экономическая политика Советского государства, содействующая развитию деревни по социалистическому пути. При этом учитывалась общность коренных интересов рабочего класса и трудящегося крестьянства, их совместная заинтересованность в победе социализма.

Марксистско-ленинская наука открыла, а исторический опыт подтвердил возможность двух форм социалистического преобразования сельского хозяйства. Одна из форм — организация государственных хозяйств, возникающих сначала на основе экспроприированных помещичьих и крупных капиталистических сельскохозяйственных предприятий, а затем путем строительства новых совхозов на не освоенных еще землях. Второй формой является объединение мелких крестьянских хозяйств в крупные кооперативные предприятия.

Ленинский кооперативный план наметил систему разнообразных форм объединения крестьян, начиная с самых простых, обслуживающих сбыт, снабжение, кредит и через сеть простейших производственных товариществ, постепенно охватывающих все сельскохозяйственное производство. Высшей формой сельскохозяйственной кооперации является коллективное хозяйство — колхоз, производственный кооператив, в котором крестьяне объединяются для совместного хозяйствования коллективным трудом и общими средствами производства.

В годы подготовки и проведения коллективизации Коммунистическая партия вела борьбу с троцкистами, правыми оппортунистами, буржуазными экономистами и другими противниками социалистической реконструкции сельского хозяйства. При известных различиях концепций всех их объединяло враждебное отношение к коллективизации сельского хозяйства, отрицание необходимости и возможности перехода крестьянства на путь социализма через кооперирование. Все они по существу отстаивали и защищали капиталистический путь развития сельского хозяйства в СССР. Партия разоблачила антисоциалистические «теории» и последовательно проводила ленинский курс на социалистическое преобразование сельского хозяйства.

Ленинский кооперативный план определяет и метод создания нового строя в деревне. Главным и руководящим принципом колхозного строительства, учил Ленин, является добровольность объединения крестьян в кооперативы. Социалистическое преобразование крестьянских хозяйств предполагает решение совершенно иных задач и другими методами, нежели те, что встают в отношении крупных капиталистических хозяйств. При проведении ленинского кооперативного плана в жизнь учитывались два момента: во-первых, недопустимость применения насилия в социалистическом преобразовании крестьянских хозяйств; во-вторых, возможность социалистического преобразования крестьянского хозяйства при соблюдении добровольности.

Недопустимость насилия по отношению к трудящимся крестьянам вытекает из экономической сущности мелкого крестьянского хозяйства, из отличия его от экономики капиталистического предприятия. Трудящийся крестьянин одновременно и мелкий собственник и труженик — производитель продуктов. Ясно, что государство рабочего класса не может насильно обобществлять средства производства трудящихся крестьян. Это было бы губительно политически, ибо привело бы к подрыву союза между рабочим классом и трудящимся крестьянством, являющегося высшим принципом диктатуры пролетариата.

Но принцип добровольности кооперирования отнюдь не означает самотека и стихийности социалистического преобразования сельского хозяйства. Принцип добровольности предполагает систематическое руководство крестьянством и кооперацией со стороны государства рабочего класса и партии рабочего класса, создание всех условий, обеспечивающих добровольное объединение крестьян в кооперативы. В. И. Ленин учил, что кооперативный строй может успешно развиваться и победить только при всесторонней материальной помощи и поддержке со стороны рабочего государства.

Формы и методы помощи, оказываемой Советским государством крестьянству и кооперации, на различных этапах социалистического строительства включали материальную помощь (кредит, сельскохозяйственные машины, удобрения и т. д.); организационную помощь (прежде всего опыт рабочего класса в построении крупного хозяйства); политическую и культурную помощь (борьба с кулачеством и его агентурой, повышение уровня культуры на селе).

Добровольность кооперирования неразрывно связана с принципом личной материальной заинтересованности крестьянина, которая служит решающим экономическим стимулом объединения крестьян в кооперативы. Жизненность кооперации в том и заключается, что она выгодна крестьянам. Экономическая основа этой выгоды — преимущества обобществленного коллективного хозяйства перед мелким, раздробленным единоличным хозяйством крестьян.

Разработанные В. И. Лениным и развитые партией принципы социалистического преобразования деревни были положены в основу кооперативного строительства в СССР. Коммунистическая партия учитывала при этом особенности и трудности социалистического преобразования сельского хозяйства в нашей стране, впервые вступившей на путь социализма.

Курс партии на обобществление мелкого индивидуального крестьянского производства и создание крупного социалистического коллективного производства требовал значительного увеличения материальной помощи сельскому хозяйству. XV съезд партии указал, что «одной из основных предпосылок развития СССР к социализму является подъем производительных сил деревни и рост благосостояния широких крестьянских масс»⁸⁸⁸.

Советское государство с каждым годом увеличивало помощь сельскому хозяйству. Бюджетное финансирование его возросло с 298,1 млн. руб. в 1926/27 г. до 1353,0 млн. руб. в 1929/30 г., или в 4,5 раза, долгосрочное производственное кредитование соответственно с 414,5 млн. руб. до 907,9 млн. руб., или в 2,2 раза⁸⁸⁹. Благодаря государственной помощи сельское хозяйство расширило капиталовложения в основные средства производства (строения производственного назначения, «мертвый» инвентарь и т. д.). Особенно увеличились капиталовложения в машины и орудия, мелиоративные и ирригационные сооружения. Так, капиталовложения в «мертвый» инвентарь с 1928 г. по 1930 г. выросли в 1,7 раза, в том числе в машины и орудия, включая тракторы — в 2,1 раза, в мелиоративные и ирригационные сооружения — в 3,1 раза⁸⁹⁰.

Основой повышения производительности сельского хозяйства и его реорганизации является техническое вооружение. Поэтому уделялось большое внимание развитию сельскохозяйственного машиностроения. В 1929 г. отечественная промышленность произвела машин и орудий сельскохозяйственного назначения в 3,6 раза больше, чем в 1913 г.⁸⁹¹ Наряду с количественным ростом советского сельскохозяйственного машиностроения произошли изменения в его структуре: увеличился выпуск более сложных и производительных машин конной тяги (сеялок, жаток, молотилок). За четыре года (1925/26—1928/29) промышленность дала сельскому хозяйству 4,7 млн. плугов, 1,8 млн. борон, 275 тыс. сеялок, 810 тыс. жаток и косилок, 586 тыс. веялок и сортировок. Если производство плугов возросло на 78%, то жаток и косилок — в 3,4 раза, молотилок — в 3,2 раза, веялок и сортировок — в 2,5 раза. Советское сельскохозяйственное машиностроение освоило производство тракторов и тракторного инвентаря. За указанные четыре года было выпущено 5 тыс. тракторов, 4,1 тыс. тракторных плугов, 3,4 тыс. сеялок, 9,9 тыс. молотилок. Производство тракторов выросло в 3,8 раза, т. е. больше, чем производство основных видов машин конной тяги⁸⁹². В то же время часть сельскохозяйственной техники, особенно тракторы, ввозилась из-за границы. Общее число тракторов в сельском хозяйстве страны увеличилось с 24 504 шт. в 1927 г. до 34 943 шт. в 1929 г.⁸⁹³

Поступая в сельское хозяйство, эти машины и орудия не могли произвести технического переворота, ибо в массе своей были рассчитаны на конную тягу, тракторов же было крайне мало. Однако даже внедрение конного инвентаря было прогрессивным явлением, означало повышение технического оснащения сельского хозяйства. В 1928 г. конным плугом было вспахано 89,2% посевных площадей яровых культур (сохой — 9,8%), конным инвентарем убрано 55,4% и обмолочено 58,0% всех зерновых культур⁸⁹⁴. Машины конной тяги, будучи нерентабельными в мелких и мельчайших индивидуальных хозяйствах, побуждали крестьян к объединению земельных наделов и труда.

Задача социалистической перестройки сельского хозяйства потребовала изменений в организации снабжения и использования сельскохозяйственных машин в деревне. XV съезд ВКП(б) указал на необходимость с помощью снабжения крестьянских хозяйств машинами содействовать их подъему и производственному кооперированию, усилить коллективные формы использования техники, развернув широкую сеть прокатных пунктов, машинных товариществ, а также облегчить снабжение колхозов и маломощных крестьян сельскохозяйственными машинами на льготных условиях⁸⁹⁵.

Советское государство значительно увеличило кредит на покупку машин и орудий и усилило дифференциацию его распределения. В 1928 г. краткосрочный кредит колхозам выдавался из расчета 7% годовых, бедняцким и середняцким хозяйствам — 8%, а для кулацких и зажиточных хозяйств он был повышен до 12%. В 1928/29 г. колхозы РСФСР получили 23,8% суммы кредита, предназначенного для приобретения машин, кооперативные и общественные организации — 33,5%⁸⁹⁶. В 1929 г. было еще более облегчено приобретение средств производства для бедняцко-середняцких хозяйств и запрещено кредитование кулацких хозяйств. Продажа сельскохозяйственных машин и орудий зажиточным слоям крестьянства разрешалась лишь после удовлетворения требований бедняцких и середняцких слоев и за наличный расчет. Было установлено, что тракторы продаются только совхозам, колхозам и кооперативным машинно-тракторным колоннам и станциям. В 1928/29 г. был осуществлен принудительный выкуп тракторов у индивидуальных хозяйств.

В итоге предпринятых Коммунистической партией и Советским правительством мер распределение реализуемых в деревне средств производства изменилось в пользу социалистического сектора, бедняков и середняков. Социалистический сектор стал основным потребителем более сложной сельскохозяйственной техники.

Советское государство использовало технику для стимулирования перехода крестьян к коллективным формам хозяйствования. Большую роль в этом деле сыграла сельскохозяйственная кооперация и особенно ее машинные товарищества. Всего по СССР в 1929 г. было 21,8 тыс. машинных товариществ с 408,7 тыс. членов. У 19,5 тыс. товариществ в коллективной собственности было 110,8 тыс. машин и орудий, в том числе 26,8 тыс. плугов, 21,4 тыс. железных борон, 12,6 тыс. сеялок, 10,1 тыс.уборочных машин, 13,2 тыс. молотилок, 15,9 тыс. зерноочистительных машин, 2399 тракторов, 750 локомобилей. Товарищества производили коллективную вспашку земли, посев и уборку урожая. Весной 1929 г. по СССР доля коллективных посевов во всей площади посевов машинных товариществ составляла около 20%⁸⁹⁷. Машинные товарищества еще не превращали крестьянские хозяйства в коллективные: каждый хозяин имел свой надел земли и свои средства производства. Частное хозяйство здесь переплеталось с элементами кооперативного ведения хозяйства. В дальнейшем отдельные машинные товарищества постепенно перерастали в сельскохозяйственные артели.

Важную роль в усилении социалистического воздействия на крестьянское индивидуальное хозяйство сыграли машинные прокатные пункты. Организация государственных и кооперативных прокатных пунктов освобождала крестьян от затрат на покупку машин и орудий, от аренды средств производства у кулаков. Прокат государственных и кооперативных машин был намного дешевле, чем аренда средств производства у кулаков. Поэтому крестьяне охотно пользовались машинами прокатных пунктов. Через прокатные пункты государство показывало крестьянам преимущества крупной сельскохозяйственной техники, которая облегчала труд и значительно повышала его производительность. Крестьяне на практике убеждались, что обрабатывать землю, разделенную на мелкие полосы, крупными машинами невыгодно. Это побуждало их к объединению наделов.

Сеть прокатных пунктов увеличивалась из года в год. Рост сети прокатных пунктов по РСФСР характеризуется следующими данными (на 1 октября)⁸⁹⁸:

Основная масса прокатных пунктов принадлежала сельскохозяйственной кооперации (в 1925 г. — 50,8%, в 1928 г. — 67,6%). Остальные прокатные пункты были созданы земельными органами, совхозами, колхозами и комитетами крестьянской взаимопомощи. Наряду с расширением сети прокатных пунктов росло оснащение их крупной техникой.

Новой прогрессивной формой снабжения и использования направляемых в деревню крупных машин и орудий явились тракторные колонны и станции. Они сыграли большую роль в подготовке и проведении коллективизации сельского хозяйства.

Первая тракторная колонна была организована в 1927 г. совхозом им. Шевченко на Украине; она состояла из 10 тракторов и обслуживала 250 крестьянских хозяйств. Весной 1928 г. совхоз организовал 14 тракторных отрядов в составе 68 тракторов и обслуживал 1163 крестьянских хозяйства с 15,7 тыс. дес. пахотной земли. В конце 1928 г. колонны совхоза были преобразованы в первую государственную машинно-тракторную станцию (МТС). Опыт совхоза им. Шевченко был подхвачен другими совхозами. В 1928 г. на Украине 73 совхоза создали тракторные колонны, в распоряжении которых было 700 тракторов⁸⁹⁹.

Машинно-тракторные колонны, как показал опыт совхоза им. Шевченко, обслуживали группы хозяйств, а не хозяйства отдельных крестьян, что требовало создания единого земельного массива, с общим севооборотом. Тракторные колонны стали осуществлять все основные сельскохозяйственные работы, а не только вспашку, что способствовало комплексному использованию техники. Расчет за работы осуществлялся после уборки урожая натурой, определенной частью урожая, что создавало общую (механизаторов и крестьян) заинтересованность в повышении урожайности, в качественном и своевременном выполнении всех работ.

Коммунистическая партия высоко оценила опыт создания тракторных колонн и оказывала им всевозможную помощь. Государство поощряло и создание кооперативных тракторных колонн и станций. В 1929 г. система сельскохозяйственной кооперации имела 61 МТС и МТК. Они располагали 2000 тракторов, обслуживали 387 колхозов, объединявших 55,4 тыс. крестьянских хозяйств⁹⁰⁰.

Применение крупной техники тракторных колонн и станций обеспечивало проведение глубокой тракторной пахоты, рядового посева, своевременной машинной уборки урожая и т. п., что вело к повышению урожайности⁹⁰¹.

МТК и МТС были средством помощи бедноте, они подрывали влияние кулацких хозяйств в деревне. Бедняцкие и середняцкие хозяйства, заключая договоры с МТК и МТС на обработку земли, освобождались от сдачи ее в аренду кулачеству, от кабальной аренды у кулаков средств производства. Поэтому кулаки всеми силами противодействовали организации тракторных колонн и станций.

МТК и МТС уже в первые годы способствовали увеличению обрабатываемой площади за счет целинных земель. Так, за 1929 г. только 22 МТС сельхозкооперации подняли 54 тыс. га целинных и залежных земель⁹⁰².

В обслуживаемых МТК и МТС районах усиливалась коллективизация сельского хозяйства. Это иллюстрируют данные о проценте коллективизации крестьянских хозяйств в ЦЧО на август 1930 г.⁹⁰³:

Тракторные колонны и станции были важным рычагом коллективизации деревни, они приближали колхозное движение к сплошной коллективизации. Совет Труда и Обороны, обсудив 5 июня 1929 г. вопрос о работе машинно-тракторных станций и отметив их положительные результаты, выразившиеся «в усилении коллективизации крестьянских хозяйств, поднятии их производительности и максимальном использовании тракторов», постановил приступить «к широкому строительству машинно-тракторных станций, как одному из основных путей к переустройству индивидуальных крестьянских хозяйств в крупные коллективные хозяйства»⁹⁰⁴.

Советское государство оказывало деревне и другие виды помощи в развитии производительных сил сельского хозяйства. Большое значение имело широкое проведение землеустройства. В 1928—1929 гг. межселенное землеустройство было проведено на 13,2 млн. га, внутриселенное — на 43,2 млн. га, в том числе путем выделения поселков и выселков — на 14,4 млн. га, разбивка полей на севообороты и широкие полосы — на 27,8 млн. га. Землеустройство было проведено в колхозах и совхозах на площади около 22,3 млн. га⁹⁰⁵.

Большую помощь сельскому хозяйству государство оказывало по линии подготовки агрономических кадров. Число агрономов в сельском хозяйстве СССР увеличилось с 7,2 тыс. в 1924 г. до 18,5 тыс. на январь 1928 г.⁹⁰⁶

Таким образом, сельское хозяйство получало от Советского государства всестороннюю помощь, которая шла по линии снабжения деревни средствами производства (машины и орудия, удобрения и т. д.) и сельскохозяйственного кредита. Укреплялась материально-техническая база социалистических предприятий (совхозов, МТС, колхозов); развивались коллективные формы использования машин (товарищества, прокатные пункты и т. п.).

Одновременно усиливались мероприятия государства по ограничению и вытеснению кулачества. В соответствии с решением XV съезда партии Советским правительством было введено повышенное индивидуальное обложение налогами кулацких хозяйств. Если в 1927/28 г. кулацкая верхушка деревни с доходом свыше 700 руб. на хозяйство, составлявшая 2,5% хозяйств, платила 14,7%, то в 1928/29 г. — 22,8% общей суммы сельскохозяйственного налога.

Бедняки совсем освобождались от налога. В 1926/27 г. от уплаты сельхозналога было освобождено 27,6% крестьянских хозяйств, а в 1927/28 г. — 38%. Кроме того, многие крестьяне пользовались различными льготами. Дополнительные льготы по налогу были предоставлены колхозам: общий размер скидок с налога в колхозах в 1927/28 г. составлял 48—50% к причитавшемуся с них налогу. Еще более льготные условия налогообложения были созданы для колхозов в 1928/29 г.⁹⁰⁷

Кулачество было ограничено в приобретении средств производства. Срок аренды земли был сокращен до шести лет. Был усилен контроль за выполнением Кодекса о труде и «Временных правил» в отношении сельскохозяйственных рабочих, занятых в хозяйствах кулацкого типа. Все эти мероприятия ограничивали рост кулацких хозяйств, развитие капиталистических отношений в деревне. В результате наступления на кулацкие элементы в деревне, экономического укрепления бедняцких и маломощных хозяйств, развития новых государственных и кооперативных форм использования машин произошло некоторое сокращение в деревне найма рабочей силы, аренды земли и средств производства. Так, процент хозяйств с наймом рабочей силы (со сроком более 50 дней) упал с 4,3 в 1927 г. до 2,8 в 1929 г. Удельный вес крестьянских хозяйств с арендой земли снизился с 21,7% в 1927 г. до 19,9% в 1929 г. Если в 1927 г. к аренде земли прибегало 41,6% кулацких хозяйств, то в 1929 г. — 33%. Число кулацких хозяйств, сдающих средства производства в аренду, соответственно сократилось с 45,1 до 41,9%⁹⁰⁸. Снизилось значение кулацких хозяйств в производстве сельскохозяйственной товарной продукции. Если в 1927 г. крупные хозяйства с посевом свыше 17 га давали (по восьми производящим районам страны) 25,1% товарной продукции, то в 1929 г. — только 14%, т. е. меньше, чем колхозы и совхозы⁹⁰⁹.

Наряду с экономическим наступлением на кулака принимались меры к политической изоляции кулачества. XV съезд партии отметил, что «в политической области усилился отход середняка от кулачества, укрепился союз рабочего класса с середняцкими массами крестьянства и обнаружился решительный перелом в сторону изоляции кулака»⁹¹⁰. Из города в деревню направлялись коммунисты; крепли сельские партийные организации. Развернулось шефство рабочих над деревней; в этой работе на начало 1927 г. участвовало до 1,5 млн. человек. Усилилась организованность деревенской бедноты. Выборы в местные Советы, в кооперативные и другие общественные органы, успешное осуществление хлебозаготовительных кампаний показывали, что бедняцко-середняцкая часть деревни всецело поддерживает мероприятия Советской власти.

Все это свидетельствовало о наличии необходимых экономических и политических предпосылок для социалистического переустройства сельского хозяйства. Поворот основных масс крестьянства в сторону колхозов осуществился в результате огромной подготовительной работы Коммунистической партии и Советского государства, последовательного проведения ленинской политики, направленной на укрепление союза с середняком при опоре на бедноту против кулака, за победу социализма.

В условиях советского строя, социалистической национализации важнейших средств производства, сосредоточения в руках государства командных экономических высот, планового ведения народного хозяйства кооперация явилась могучим средством социалистического переустройства мелкотоварного хозяйства, создания крупного коллективного сельскохозяйственного производства на базе современной техники.

К началу реконструктивного периода в развитии сельскохозяйственной кооперации были достигнуты значительные успехи. XV съезд партии отмечал, что кооперация «выросла в мощный организм, объединяющий несколько миллионов крестьянских дворов и играющий вместе с госторговлей решающую роль во всем товарообороте между городом и деревней»⁹¹¹. На 1 октября 1927 г. в системе сельскохозяйственной кооперации насчитывалось 64,6 тыс. кооперативов с 9,5 млн. членов (на 1 октября 1925 г. соответственно 35 тыс. кооперативов с 5,4 млн. членов). Вместе с так называемыми «дикими» кооперативами, т. е. не охваченными союзами сельскохозяйственной кооперации, общее число кооперативов составляло 79,3 тыс. с 10,1 млн. членов⁹¹². Сельскохозяйственная кооперация объединяла 32% крестьянских хозяйств против 24% в 1924/25 г.⁹¹³

Наиболее высокий уровень кооперирования крестьянских хозяйств был достигнут в районах деятельности специализированной сельскохозяйственной кооперации (хлопковой, льноводной, картофельной, маслодельной и др.). Так, на 1 октября 1926 г. при средней кооперированности крестьянских хозяйств в стране около 30% в основных молочно-животноводческих районах кооперация охватила 40—97% хозяйств, в районах деятельности картофельной кооперации объединялось 67—77% хозяйств, табаководной и свеклосевной — 80%, семеноводческой — 50—80%⁹¹⁴.

Центры сельхозкооперации охватывали в 1926/27 г. 39,5% плановых заготовок сельскохозяйственных продуктов и 24,8% товарной части этих продуктов, в 1927/28 г. соответственно 50,1 и 34,4%⁹¹⁵. В целом на долю обобществленного сектора (государственных и кооперативных органов) в 1926/27 г. приходилось почти ²/₃ (65,9%) всех заготовок сельскохозяйственных продуктов, в том числе зерна — 89,6%, хлопка, сахарной свеклы и льна — 100, пеньки — 70,4, табака — 95,9, махорки — 89,5, кож крупных — 78,7, кож мелких — 70,7, шерсти — 65,2%⁹¹⁶. По таким культурам, как хлопок, сахарная свекла, лен, табак, частный посредник был вытеснен почти полностью.

Сельскохозяйственная кооперация играла большую роль в организации снабжения деревни орудиями и средствами производства. Так, удельный вес кооперации РСФСР в снабжении деревни сельскохозяйственными машинами и орудиями с 57,5% в 1925 г. увеличился до 65% в 1927 г.⁹¹⁷ Весь обобществленный сектор в снабжении деревни ко времени XV съезда партии занимал свыше 50%, причем почти полностью было обобществлено снабжение машинами, улучшенными семенами и удобрениями, а в снабжении такими товарами, как мануфактура, керосин, соль, частный капитал играл уже незначительную роль.

Снабжение деревни средствами производства сельхозкооперация все более соединяла с работой по производственному кооперированию бедняцко-середняцких хозяйств на основе совместного приобретения и использования крупных сельскохозяйственных машин и тракторов (машинные товарищества, машинопрокатные пункты). В кооперативном движении в начале реконструктивного периода ясно обозначилась тенденция возрастания роли производственных объединений. Общее число простейших производственных товариществ увеличилось с 1516 в 1925 г. до 18 555 в 1927 г., т. е. в 12,2 раза, а численность их членов — с 61,3 тыс. до 735,3 тыс., т. е. в 12 раз⁹¹⁸. Удельный вес сбыто-снабженческих и кредитных кооперативов уменьшился с 64% в 1925 г. до 36,4% в 1927 г., а удельный вес производственных кооперативов увеличился с 29,2 до 55,5%⁹¹⁹.

XV съезд партии, взявший курс на коллективизацию, поставил перед сельскохозяйственной кооперацией новые задачи: добиваясь массового вовлечения в кооперативное движение бедняцко-середняцких слоев деревни, перенести центр тяжести с объединения крестьянства в сфере сбыто-снабжения на объединение его в сфере производства⁹²⁰.

Выполняя эти задачи, сельскохозяйственная кооперация в 1927—1929 гг. широко охватила все республики и районы страны. Сеть кооперативов увеличилась в 2,5 раза, число членов (на 1 октября 1929 г.) превысило 13 млн. Накануне массовой коллективизации сельскохозяйственная кооперация объединяла свыше 55% крестьянских хозяйств⁹²¹.

Вместе с количественным ростом сети сельскохозяйственной кооперации и ее членского состава существенные изменения произошли в социальном составе кооперированных хозяйств, выразившиеся в постепенном увеличении бедноты и маломощных середняков и сокращении удельного веса зажиточной верхушки. Так, по РСФСР с 1926 по 1928 г. удельный вес маломощных групп (без посева и с посевом до 2 дес.) среди кооперированных хозяйств увеличился на 5,5% при сокращении удельного веса выше средних (8—16 дес.) с 12,6% до 6,7% и крупных (свыше 16 дес.) с 24% до 0,8%⁹²². Ту же картину показывал социальный состав членов специализированных видов сельскохозяйственной кооперации. Среди посевщиков хлопка, почти сплошь кооперированных, удельный вес бедноты и середняцкой группы с посевом до 2 дес. в Узбекской ССР возрос с 86,9% в 1925/26 г. до 94,8% в 1927/28 г., а в Туркменской ССР — до 95,6%⁹²³. В маслоартелях Юго-Западной Сибири процент бескоровных и однокоровных хозяйств увеличился с 33,4 в 1928 г. до 40,5 в 1929 г.; за это же время удельный вес группы хозяйств с 4 коровами сократился с 16,5 до 14,5%⁹²⁴.

Важнейшим средством вовлечения в сельскохозяйственную кооперацию бедняцких хозяйств было создание кооперативами фондов кооперирования бедноты и батрачества, из которых последним производилась выдача долгосрочных беспроцентных ссуд для оплаты вступительных и паевых взносов. Для бедноты и батрачества вводилась рассрочка паевых взносов на срок до трех лет. Помощь бедноте в оплате паев оказывали также комитеты крестьянской взаимопомощи.

Развернувшаяся в 1928 и 1929 гг. массовая контрактация сельскохозяйственных продуктов вместе с усилением помощи маломощным слоям деревни привела к резкому повышению темпа кооперирования бедноты и батрачества. Это видно из сравнения социального состава хозяйств, вступивших в сельскохозяйственную кооперацию в 1928/29 г., с составом всех кооперированных хозяйств. Социальный состав кооперированных хозяйств на весну 1929 г. (по четырем из обследованных гнезд, %) следующий⁹²⁵:

В 1928/29 г. в составе вступивших в сельскохозяйственную кооперацию хозяйств произошло увеличение удельного веса пролетарских и полупролетарских групп за счет уменьшения удельного веса мелких товаропроизводителей и особенно мелкокапиталистических хозяйств. Возросшее участие в сельскохозяйственной кооперации бедноты и маломощных середняков показывают и данные о социальном составе простейших производственных объединений. Среди членов этих объединений по СССР на май 1930 г. было (в %): бедняцких хозяйств — 40,1, батрацких — 3,5, середняцких — 52,5 и прочих — 3,9%⁹²⁶.

В этот период происходят глубокие изменения в экономических взаимоотношениях между городом и деревней. Наряду с торговой формой смычки, удовлетворявшей личные потребности крестьянства, все большее развитие получает смычка производственная, направленная на удовлетворение производственных потребностей крестьянского хозяйства, на его социалистическое преобразование. Одной из форм производственной смычки, вплотную подводившей трудящееся крестьянство к колхозам, явилась производственная контрактация сельскохозяйственных продуктов, которая после XV съезда ВКП(б) стала основой экономической деятельности сельхозкооперации.

Контрактационно-договорные отношения, предусматривавшие производство и поставку сельскохозяйственных продуктов государству, начали складываться между кооперативными и государственными организациями, с одной стороны, и крестьянскими хозяйствами, с другой, в разное время для различных сельскохозяйственных продуктов. Сначала контрактация охватывала почти исключительно технические культуры. В дальнейшем система контрактации стала охватывать животноводческую продукцию и зерновые культуры.

Контрактация связывала непосредственно промышленность с ее сырьевой базой, вытесняла частника из товарооборота, облегчала проведение заготовок сельскохозяйственной продукции. В 1926/27 г. контрактацией было охвачено около 2 млн. крестьянских хозяйств, удельный вес законтрактованной продукции во всей товарной продукции сельского хозяйства составил 17,9%, а в заготовках — 24,5%⁹²⁷.

Новый этап развития контрактации, наступивший после XV съезда ВКП(б), характеризуется тем, что она все больше приобретает массовый характер с распространением на основную и решающую отрасль сельского хозяйства — зерновое хозяйство. Начиная с 1928 г., договоры стали заключаться преимущественно с коллективами, а не с единоличными крестьянскими хозяйствами. С распространением контрактации на зерновые культуры расширилась сфера прямого государственного планового воздействия на развитие сельскохозяйственного производства. При коллективной контрактации облегчалось производственное обслуживание контрактуемых хозяйств и организация производственной помощи их бедняцкой части, облегчалось снабжение техникой и т. д. В 1928 г. контрактацией было охвачено до 25 различных сельскохозяйственных культур и 5 видов продуктов животноводства. В контрактацию было вовлечено свыше 5,5 млн. крестьянских хозяйств, на их авансирование было выдано 180 млн. руб. и законтрактовано сельскохозяйственной продукции более чем на 500 млн. руб.⁹²⁸ В яровую кампанию 1928 г. было законтрактовано зерновых (с подсолнечником) 2994,5 тыс. га, в озимую — 5063,7 тыс. га. По сравнению с 1927 г. вся площадь законтрактованных посевов выросла в 1928 г. более чем в 4 раза. Контрактацией в 1928 г. было охвачено 100% крестьянских посевов хлопка, сахарной свеклы, клещевины, сои и горчицы, 65% посевов табака, 35% махорки⁹²⁹.

В 1929 г. контрактация получила дальнейшее развитие, при этом особое внимание было уделено расширению контрактации зерновых культур, площадь которых в 3,7 раза превысила площадь контрактации 1928 г., в том числе по яровым — в 5,9 раза, по озимым — в 2,6 раза (без посевов семеноводческой кооперации)⁹³⁰. В 1928/29 г. контрактацией было охвачено свыше ¹/₃ крестьянских хозяйств и около 24 млн. га посева зерновых и технических культур, что почти в 4 раза превышало показатели предыдущего года⁹³¹.

В целом по стране по всем культурам посевные площади под урожай 1928 г. были законтрактованы на 22%, а под урожай 1930 г. — уже на 70,2%. Удельный вес законтрактованной продукции во всей товарной продукции поднялся за эти годы с 40,3 до 77,8%, а в общем итоге государственных заготовок — с 46,5 до 84,1%⁹³². Таким образом, контрактация 1929/30 г. обеспечила поступление государству в планово-организованном порядке до 85% всей заготавливаемой сельскохозяйственной продукции.

Одной из важнейших задач контрактации являлось оказание производственной помощи широким бедняцко-середняцким массам крестьянства, содействие подъему их хозяйства и кооперированию. Помощь бедноте при контрактации в основном шла по линии установления для бедноты повышенных по сравнению с другими слоями деревни авансов и пониженных норм сдачи продукции. Беднота преимущественно и на более льготных условиях снабжалась при контрактации семенами, удобрениями, инвентарем; прокатные, зерноочистительные, машинные пункты оказывали ей помощь в обработке земли и уборке урожая.

Контрактация содействовала производственному объединению крестьянских хозяйств путем преимущественного заключения контрактационных договоров с производственными объединениями и материального стимулирования коллективизации (предоставление колхозам повышенных авансов, преимущественное агрономическое обслуживание, первоочередное и на самых льготных условиях снабжение их машинами, удобрениями и т. п.).

Как уже указывалось, характерным для нового этапа развития контрактации явился переход к преимущественному заключению договоров с коллективами. В итоге контрактации яровых посевов в 1928 г. до 61,5% всей законтрактованной по системе хлебной кооперации площади падает на долю колхозов и различных объединений посевщиков⁹³³. Еще более роль производственных объединений возрастает в контрактации озимых того же года. Участие колхозов и других кооперативных объединений в контрактации возросло (в процентах к законтрактованной площади) с 24% в яровую кампанию 1928 г. и 30,8 в озимую, до 43,5% в яровую 1929 г.⁹³⁴

Контрактация и связанные с ней агротехнические мероприятия сыграли большую роль в ускорении коллективизации крестьянских хозяйств. По данным Хлебоцентра РСФСР, в яровую кампанию 1928 г. в непосредственной связи с контрактацией возникло 3987 колхозов, 4955 зерновых товариществ и 1385 машинных товариществ. По УССР за ту же кампанию на базе зерновой контрактации возникло 2500 новых коллективных объединений, 1400 машинно-тракторных товариществ и 1880 других объединений⁹³⁵. Всего под воздействием контрактации по системе хлебной кооперации было организовано за один только 1928/29 г. до 15 тыс. колхозов⁹³⁶.

Характерной чертой этого периода явилась массовая организация в непосредственной связи с контрактацией посевных (зерновых) товариществ, представлявших собой новый тип простейшего производственного объединения. Они оказались удобной формой постепенного накопления элементов обобществления и перерастали в высшие формы производственных объединений. Устав товарищества предусматривал постепенный переход к общественной обработке земли и коллективизации других процессов сельскохозяйственного производства.

Рост числа посевных товариществ по системе хлебной кооперации РСФСР показывают следующие данные⁹³⁷:

Посевные товарищества, большинство которых было сконцентрировано в основных зерновых районах, охватывали широкие массы бедняцкого и середняцкого крестьянства, значительное число товариществ организовалось в составе целых селений и земельных обществ.

Вслед за хлебной кооперацией на путь строительства посевных товариществ встали и другие системы сельскохозяйственной кооперации. Всего, по неполным сведениям, в конце 1929 г. и в начале 1930 г. было организовано по системе льно-коноплеводческой кооперации 4,6 тыс. производственных товариществ, хлопководческой — 3,5 тыс., свеклосахарной — 560, плодоовощной — около 1 тыс., животноводческой — 1048. В системе семеноводческой кооперации состояло на 1 октября 1929 г. 2,7 тыс. товариществ. В УССР на 1 февраля 1930 г. было организовано около 12 тыс. поселковых производственных товариществ, в том числе по зерновой системе — 4168, скотомолочной — 3128, свекловичной — 2029, плодоовощной — 900, техкультур — 426, птицеводной — 975, охвативших около 2 млн. крестьянских хозяйств⁹³⁸.

С 1929 г. в ряде важнейших производящих районов наблюдался переход посевных товариществ — этих простейших объединений — на устав сельскохозяйственных артелей. Так, на Северном Кавказе за 1928/29 г. в районе одной лишь станицы Шкуринской на основе зерновых товариществ было образовано 17 артелей. В Средне-Волжской области за этот же год было переведено на устав артелей 262 зерновых товарищества, в Аткарском округе (Нижняя Волга) из числа организованных 184 колхозов 44 возникло из поселковых товариществ, в Балашовском округе реорганизовано было в артели 150 зерновых товариществ⁹³⁹. Переход многих поселковых зерновых товариществ на уставы сельскохозяйственных артелей наблюдался также на Урале, в Сибири и других районах.

Развернувшееся во второй половине 1929 г. колхозное строительство и развитие сети поселковых производственных товариществ как простейших форм колхозов означало подъем кооперативного движения на новую ступень развития. Развитие различных видов сельскохозяйственных кооперативов видно из следующих данных (тыс.)⁹⁴⁰:

^{* Без кустарно-промысловых, лесных и других несельскохозяйственных кооперативов.}

^{** Вместе с колхозами.}

Следовательно, при расширении всей низовой сети сельскохозяйственных кооперативов в 2,7 раза численность универсальных кооперативов сократилась на 18,1%, сеть спецкооперативов по сбыту выросла в 1,6 раза, а число производственных кооперативов, куда входили и колхозы, увеличилось в 3,6 раза, составив на 1 октября 1929 г. 83,8% всего числа низовых кооперативов. В простейших производственных объединениях накануне сплошной коллективизации состояло около 6—7 млн. крестьянских хозяйств, т. е. примерно ? их общего числа⁹⁴¹.

Таким образом, сельскохозяйственная кооперация и в особенности создаваемые ею простейшие производственные объединения вводили в мелкокрестьянскую деревню элементы коллективизма и тем самым подготовляли предпосылки для перехода крестьянства на путь колхозного строительства.

В подготовке предпосылок к сплошной коллективизации крестьянства важная роль принадлежала совхозам. Представляя собой одну из форм социалистической реконструкции сельского хозяйства, государственные предприятия, базирующиеся на общенародной собственности на средства производства, совхозы вместе с тем были призваны стать для крестьянства образцами ведения крупного хозяйства самими трудящимися, без капиталистов и помещиков, установить тесную связь с бедняцко-середняцкими слоями деревни и помочь им в обобществлении мелкого производства. Так определил роль совхозов ленинский декрет от 14 февраля 1919 г. «О социалистическом землеустройстве и о мерах перехода к социалистическому земледелию»⁹⁴². Деятельность совхозов с момента их возникновения была направлена на выполнение этих задач.

Однако совхозы, созданные в своем большинстве на базе помещичьих имений и крупных капиталистических хозяйств, получившие в распоряжение изношенные основные фонды и отсталую сельскохозяйственную технику, пострадавшие от гражданской войны и иностранной интервенции, в первые годы Советской власти еще не могли стать образцовыми социалистическими предприятиями в земледелии. В восстановительный период Коммунистическая партия и Советское государство проделали большую работу по укреплению совхозов и перестройке их хозяйственной деятельности применительно к условиям нэпа. В результате к началу реконструктивного периода в развитии совхозов были достигнуты серьезные успехи. Эти успехи, отмечалось в постановлении ЦК ВКП(б) от 30 декабря 1926 г. «Об итогах совхозного и колхозного строительства», выражались в постепенном преодолении убыточности, росте обеспеченности живым и мертвым инвентарем, расширении посевных площадей, повышении урожайности сельскохозяйственных культур и продуктивности скота, усилении агрикультурной работы среди крестьянства к содействии его кооперированию. Совхозы на деле показывали свое превосходство над мелкими крестьянскими хозяйствами, добившись лучшей организации и более эффективного ведения производства⁹⁴³.

Отметив эти успехи, ЦК ВКП(б) поставил в качестве одной из важнейших задач дальнейшее укрепление и развитие совхозов, превращение их «в крупные сельскохозяйственные индустриализированные предприятия», ведущие производство на основе хозрасчета и рентабельности⁹⁴⁴. В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) увеличивалось снабжение совхозов усовершенствованными машинами и орудиями, особенно тракторами. Было усилено финансирование совхозов из государственного бюджета и налажено планомерное кредитование их из средств системы сельскохозяйственного кредита, снижен процент по долгосрочным и краткосрочным ссудам. Средства, поступающие от трестированных совхозов по единому сельскохозяйственному налогу, стали обращаться в особые фонды кредитования этих совхозов. Земельные органы стали частично возмещать расходы совхозам по агрикультурному обслуживанию деревни. Совхозам передавались хозяйственно связанные с ними технические предприятия, перерабатывающие сельскохозяйственное сырье… Улучшались управление совхозами, организация и оплата труда работников.

Новые и большие задачи выдвинул перед совхозами XV съезд партии. Укрепляя совхозы, превращая их «на деле в образцовые крупные хозяйства социалистического типа», указывалось в резолюции съезда, необходимо одновременно усилить их производственную, особенно техническую помощь крестьянству путем организации прокатных пунктов, тракторных колонн и т. д.⁹⁴⁵

После XV съезда партии в развитии совхозов наступил новый этап. К этому времени успехи индустриализации страны, накопление опыта совхозного строительства и наличие определенных финансовых и материальных ресурсов дали государству возможность наряду с усилением технической базы и укреплением хозяйства старых совхозов приступить к широкой программе строительства новых совхозов.

Широкая программа строительства новых, главным образом зерновых совхозов, означающая крутой поворот в совхозном строительстве, была намечена июльским Пленумом ЦК ВКП(б) в 1928 г. В решении Пленума была поставлена задача «организации в продолжение 4—5 лет в РСФСР и на Украине новых крупных совхозов по производству хлеба», с тем, чтобы «к концу этого срока иметь в них годовое производство товарного хлеба в размере 100 млн. пудов». Эта программа совхозного строительства исходила из необходимости усиления социалистического сектора сельского хозяйства на основе улучшения сельскохозяйственной техники. Совхозы, говорилось в резолюции Пленума, должны «стать мощными рычагами обобществления крестьянского земледелия» и «вовлечения в сельскохозяйственный оборот свободных земельных фондов»⁹⁴⁶.

На основе этого решения развернулось строительство совхозов. Если раньше совхозы организовывались на базе помещичьих хозяйств, что определяло их размеры и размещение по стране, то новые совхозы строились на не занятых, «не обжитых» землях, а по своим размерам были более крупными, рассчитанными на использование мощной сельскохозяйственной техники. Поэтому районами организации новых совхозов стали не центральные и северо-западные районы страны, как это было раньше, а Украина, юг и юго-восток страны, где для этого были достаточные земельные просторы. Вместе со строительством новых совхозов были приняты меры по укреплению старых.

Строительство новых совхозов и укрепление старых потребовало от государства больших капитальных вложений. На развитие совхозов было направлено в 1927/28 г. 65,7 млн., в 1928/29 г. — 185,8 млн. и в 1929/30 г. — 856,2 млн. руб., а всего за эти годы — 1107,7 млн. руб.⁹⁴⁷ В 1928—1929 гг. было организовано 55 новых совхозов, которым было отведено более 5 млн. га земли⁹⁴⁸. В целях укрепления совхозов была изменена система управления ими и созданы специализированные тресты: «Зернотрест», «Скотовод», «Свиновод», «Овцевод», «Маслотрест» и др.

В 1929 г. совхозы располагали 11 223,8 тыс. га земли. Одновременно проводилось и укрупнение совхозов: если на январь 1925 г. в среднем на совхоз РСФСР приходилось 499 га земли, то на октябрь 1928 г. — 716 га⁹⁴⁹. В среднем по СССР в 1929 г. на совхоз приходилось 1020 га земли. Совхозов, имеющих до 500 га земли, было 39%, с землей от 500 до 2 тыс. га — 44% и свыше 2 тыс. га — 17%⁹⁵⁰. Укрупнение совхозов шло за счет организации новых более крупных совхозов и прирезки земли к некоторым старым совхозам.

Самым крупным совхозом был «Гигант» (Сальский округ Северо-Кавказского края), имевший 140 тыс. га земли; в 1929 г. совхоз при 2516 рабочих (в переводе на годовые), 342 тракторах, 79 автомашинах и 9 комбайнах имел почти 60 тыс. га посева и произвел свыше 3 млн. пуд. хлеба⁹⁵¹.

Совхозы были наиболее механизированными хозяйствами: в 1929 г. в совхозах на одного работника (по 10 районам СССР) приходилось основных средств производства на 790 руб., в сельскохозяйственных коммунах — на 323 руб., в единоличных хозяйствах — на 258 руб.⁹⁵² Следовательно, вооруженность средствами производства рабочего совхоза была в 3 раза выше, чем крестьянина.

Применение лучшей техники позволило совхозам производить лучшую обработку полей, внедрять многопольные севообороты и травосеяние, рядовые посевы чистосортными семенами. Все это вместе взятое поднимало урожайность в совхозах, где она была выше, чем в крестьянских единоличных хозяйствах, по всем зерновым культурам. В 1929 г. в совхозах Украины урожай пшеницы (яровой) был выше, чем в крестьянских хозяйствах на 34,9%, на Северном Кавказе — на 52,4, урожай ржи в ЦЧО — на 41,3, в БССР — на 38,6, урожай овса в УССР — на 63,1, БССР — на 35,2, в ЦЧО — на 47,3%) и т. д.⁹⁵³ Более высокая урожайность в совхозах была наглядным свидетельством преимущества крупного социалистического хозяйства.

Значительно возросла производственная помощь крестьянству со стороны совхозов. Так, число зерноочистительных пунктов выросло с 328 в 1924/25 г. до 493 в 1928 г.; число прокатных пунктов увеличилось соответственно с 240 до 365, случных пунктов — с 563 до 799⁹⁵⁴. На совхозных пунктах производилась очистка семенного материала для крестьян, выдавались машины для обработки полей и оказывались другие виды производственной помощи. Совхозы в 1928 г. имели 106 ремонтных мастерских, на которых осуществлялся ремонт крестьянского сельскохозяйственного инвентаря и орудий, продавали крестьянам сортовые семена и племенной скот.

В последние годы перед сплошной коллективизацией стал меняться характер производственной помощи совхозов. Во-первых, она стала предоставляться в большей мере колхозам, кооперированному крестьянству и бедноте на основе заключения с ними договоров по осуществлению коллективных работ (общественные запашки, создание крупных сплошных посевов чистосортными семенами, проведение мелиоративных работ всем обществом и т. п.). Это усиливало влияние государственного социалистического хозяйства на крестьянство. Во-вторых, помощь стала оказываться через организуемые совхозами машинно-тракторные колонны и станции.

Важное значение имела деятельность совхозов по распространению передового опыта. В этих целях совхозами в 1926—1928 гг. было организовано 484 выставки, на которых демонстрировались достижения крупного хозяйства, работа новой техники, успехи племенного животноводства. Совхозы организовывали на своих землях и крестьянских полях опытные участки, где показывали преимущества применения агрономической науки и техники в земледелии.

Большую роль играли совхозы в распространении среди крестьян агрономических и зоотехнических знаний. Агрономы и зоотехники совхозов руководили кружками и курсами, проводили лекции, доклады, беседы для крестьян. Так, за три (1926—1928) года работниками совхозов. было проведено среди крестьян 9,3 тыс. лекций и бесед. Совхозы создавали в деревнях клубы, библиотеки, избы-читальни и красные уголки, снабжали деревню литературой. Большое значение имели экскурсии крестьян в совхозы.

Крестьяне близлежащих к совхозам деревень, видя преимущества, крупного хозяйства и техники, в большей мере, чем отдаленных от совхозов деревень, объединялись в машинные товарищества для коллективного приобретения и использования машин, для организации семенного хозяйства и племенного животноводства. Процент коллективизации крестьянских хозяйств в районах деятельности совхозов был намного выше, чем в других районах.

Влияние совхозов на окружающее крестьянское население вело к тому, что совхозы как бы «обрастали» кольцом колхозов и становились центрами районов сплошной коллективизации.

К началу реконструктивного периода в строительстве колхозов — высшей формы производственного кооперирования крестьянства — произошли важные изменения. Колхозное движение выходило «из состояния кризиса», в котором «находилось в первые годы нэпа», о чем свидетельствовал рост числа колхозов. В колхозах отмечалось увеличение товарной части продукции и улучшение организации труда, они имели более высокие производственные показатели по сравнению с индивидуальными крестьянскими хозяйствами⁹⁵⁵. Колхозное строительство полностью переместилось на надельные крестьянские земли. Если в первые послеоктябрьские годы колхозы в большинстве случаев возникали на базе помещичьих имений, то в восстановительный период, особенно к концу его, они создавались исключительно путем сложения крестьянских наделов, инвентаря и труда. Это обстоятельство отразилось на формах колхозного движения. Наряду с общим ростом снизился удельный вес более сложных форм производственных объединений — коммун и артелей и возрос удельный вес простейших форм — тозов⁹⁵⁶.

ЦК ВКП(б) в постановлении «Об итогах совхозного и колхозного» строительства» от 30 декабря 1926 г., проанализировав эти изменения, наметил широкую программу мер по дальнейшему развертыванию колхозного движения. В ее основе лежали усиление материальной и организационной помощи колхозному строительству со стороны Советского государства, укрепление общественного хозяйства колхозов. Как отмечалось в постановлении, с перемещением колхозного строительства на надельные крестьянские земли изменились «условия организации колхозов», «образования основных капиталов коллективных хозяйств». Колхозное движение теперь могло развиваться «только на базе самодеятельности крестьянского населения и организованной помощи со стороны государства», что делало усиление этой помощи особенно необходимым⁹⁵⁷.

В соответствии с этим постановлением землеустройство колхозов проводилось в первую очередь и за государственный счет. В неделимый фонд колхозов передавались постройки, промышленные и подсобные предприятия, ранее арендуемые у госорганизаций. Значительно увеличивались кредиты, для чего создавался специальный фонд долгосрочного кредитования колхозов. Возрастало машиноснабжение с первоочередным отпуском колхозам сложных сельскохозяйственных машин. Предоставлялись новые налоговые льготы. Постановление ЦК ВКП(б) предусматривало улучшение организации и оплаты труда в колхозах в соответствии с принципом личной материальной заинтересованности; усиление плановости в ведении хозяйства; повышение товарности и специализации колхозов применительно к региональным особенностям; постепенный переход от простейших форм колхозов к более сложным; укрепление связи с окружающим крестьянством; ликвидацию лжеколхозов и очищение правлений от кулацких элементов. Для улучшения практического руководства колхозами, приспособления всех органов осуществляющих оперативное обслуживание сельского хозяйства, к интересам и нуждам коллективизации были созданы специальные республиканские и районные объединения колхозов (колхозцентры, секции, бюро). Сельскохозяйственной кооперации предлагалось рассматривать колхозы как важнейшее звено всей системы и усилить их обслуживание по линии сбыта и снабжения⁹⁵⁸.

После XV съезда партии еще более усилилась материальная и организационная помощь государства колхозному движению, предоставлялись новые льготы по кредитованию, машиноснабжению, сельскохозяйственному налогу. Были увеличены размеры авансов по контрактации и повышены, по сравнению с единоличными хозяйствами, доплаты колхозам за сдаваемую продукцию. Укреплены органы, непосредственно руководящие колхозами. Созданы сотни курсов по подготовке колхозных работников. Проведены съезды колхозников в центре и на местах, организованы смотры колхозов. Выработаны примерные уставы колхозов, обобщающие и учитывающие опыт колхозного движения.

Все эти меры Коммунистической партии и Советского государства сыграли важную роль в подготовке коренного перелома в развитии колхозного движения.

В начале реконструктивного периода в связи с ликвидацией лжеколхозов, а также слабых, нежизнеспособных или формально созданных коллективных хозяйств, число колхозов сокращалось. На 1 июля 1925 г. в стране насчитывалось 21,9 тыс. колхозов, объединявших 1,2% крестьянских хозяйств, на 1 июля 1927 г. — 14,8 тыс. колхозов и в них 0,8% крестьянских хозяйств⁹⁵⁹. Оставшиеся жизнеспособные коллективы укрепили свое общественное хозяйство, усилили воздействие на окружающее крестьянство. В последующие годы эти старые колхозы стали быстро пополняться новыми членами, вокруг них возникла целая сеть молодых коллективных хозяйств⁹⁶⁰.

Начиная со второй половины 1927 г., но особенно после XV съезда партии, темпы колхозного движения ускорились. Об этом свидетельствуют следующие данные (на 1 июля)⁹⁶¹:

Уже к июлю 1928 г. число колхозов и уровень коллективизации не только достигли показателей 1925 г. (21,9 тыс. колхозов и 1,2% объединенных крестьянских хозяйств), но и превысили их (соответственно в 1,5 и 1,4 раза). За два года, с 1 июля 1927 г. по 1 июля 1929 г., число колхозов увеличилось почти в 4 раза, а уровень коллективизации повысился почти в 5 раз.

Рост колхозного движения сопровождался изменениями в его географии. На начальном этапе колхозного строительства коллективные хозяйства создавались главным образом в центральных и северо-западных районах РСФСР, где до революции были наиболее широко распространены помещичьи имения. Здесь имелся значительный слой бывших помещичьих батраков, составивших многие первые колхозы, в особенности коммуны. Большое влияние на создание первых колхозов в этих районах оказали промышленные рабочие Москвы, Ленинграда, Иваново-Вознесенска, Ярославля, эвакуированные в деревню в связи с продовольственными затруднениями в городах. Они организовывали колхозы или вступали в существующие.

С перемещением колхозного строительства на надельные крестьянские земли роль центральных и северо-западных районов уменьшилась. Вперед стали выдвигаться южные и юго-восточные, преимущественно зерновые, районы (Северный Кавказ, Среднее и Нижнее Поволжье, Урал, Сибирь), в которых еще до Октябрьской революции преобладала крестьянское землевладение, удельный вес помещичьего землевладения был сравнительно невелик. В 1927—1929 гг. важнейшие зерновые районы страны заняли ведущие позиции в колхозном движении.

Наряду с уже рассмотренными факторами существенное влияние оказали обострение зерновой проблемы и предоставление основным зерновым районам особой помощи со стороны государства (преимущественное снабжение сельскохозяйственной техникой и удобрениями, промтоварами и т. п.), введение контрактации зерновых культур. Так, на 1 июля 1929 г. колхозы страны объединяли 3,9% крестьянских хозяйств, а на Северном Кавказе — 7,3, в Нижнем Поволжье — 5,9, на Урале — 5,2, в Сибири — 4,5%. В Московской области уровень коллективизации равнялся 1,8%, в Ленинградской области — 0,9%⁹⁶².

Существенно изменился и социальный состав колхозов. В первые годы колхозного строительства в коллективных хозяйствах довольно большой удельный вес составляли рабочие. Но уже к концу восстановительного периода колхозы почти целиком состояли из крестьян. В годы подготовки сплошной коллективизации сельского хозяйства продолжалось снижение удельного веса рабочих в составе колхозов и повышался удельный вес крестьянства. Так, если в 1925 г. в колхозах РСФСР крестьяне составляли 92,4%, то на октябрь 1928 г. их вместе с батраками было 96,2%, доля рабочих в колхозах уменьшилась с 5,5% в 1925 г. до 1,6% в 1928 г.⁹⁶³

Колхозное движение в эти годы по своему социальному содержанию оставалось еще в основном движением деревенской бедноты. Она сыграла выдающуюся роль в деле социалистического преобразования сельского хозяйства. Но среди колхозников постепенно увеличивалась доля середняков. На Украине, например, в 1928 г. середняки составляли 40% членов колхозов против 5—10% в 1925 г. Социальный состав крестьян, вступивших за время с июня 1927 г. по май 1929 г. в колхозы, показывают следующие данные⁹⁶⁴:

Из приведенных данных видно, что состав колхозов стал пополняться за счет середняцкой части деревни. Однако середняки, если учесть их преобладающее положение в крестьянском населении, шли в колхозы все же в меньшей степени, чем бедняцкая часть деревни. Колхозное движение в 1925—1929 гг. продолжало развиваться в основном как движение бедняцко-батрацкой части деревни с возрастанием в нем роли середняков. В 1928/29 г. бедняки среди членов колхозов составляли: в коммунах — 78, в артелях — 67 и тозах — 60%, середняки соответственно 21, 29, 36%⁹⁶⁵. С увеличением вступления середняков в колхозы создалось некоторое различие в социальном составе старых и новых колхозов: первые были в большей степени бедняцкими, вторые — середняцкими.

Изменение в социальном составе колхозников сказалось определенным образом на формах колхозного движения, что характеризуется по СССР следующими данными (%)⁹⁶⁶:

Из приведенных данных виден процесс непрерывного уменьшения доли сельскохозяйственных коммун и артелей и увеличения тозов. Если в конце восстановительного периода преобладающей формой колхозов была сельскохозяйственная артель, то к началу сплошной коллективизации — товарищество по совместной обработке земли. Это было связано с осторожностью середняка, считавшего необходимым сохранить в своей собственности сельскохозяйственный инвентарь и рабочий скот.

Однако жизнь все настойчивее толкала колхозы на расширение общественного хозяйства: обобществление посевов, сельскохозяйственных орудий и рабочего скота. Поэтому в тозах происходил процесс усиления обобществления, а вместе с этим перерастание их в артели. Так, на Украине, уже в 1927 г. 20% товариществ перешли на устав артели⁹⁶⁷. Этот переход тозов в артели был более заметен в северо-западных и центральных районах СССР.

Таким образом, в 1927—1929 гг. в колхозном движении начался процесс перехода к артельной форме: коммуны продолжали переходить на устав артели, а тозы с ростом обобществления в них также перерастали в артели. В этот период начался процесс укрупнения колхозов. Во-первых, за счет организации новых, более крупных колхозов, во-вторых, за счет вступления в колхозы новых членов.

Однако колхозы продолжали еще оставаться мелкими, земли колхозов оказывались нередко разорванными на части землями общинников, потому они не могли организовать правильных севооборотов, применять более крупную технику. Отставание землеустроительных работ от колхозного движения тормозило налаживание общественного хозяйства колхозов.

Опираясь на помощь государства и используя накопление собственных средств, колхозы значительно укрепили свою техническую базу. В 1928 г. в колхозах СССР и у колхозников был следующий парк машин и орудий⁹⁶⁸:

На июнь 1929 г. колхозов с тракторами было 22% (в 1925 г. — 11 %), в том числе 57% коммун, 25% артелей и 25% тозов. В большей степени тракторами были обеспечены колхозы зерновых районов⁹⁶⁹.

Обеспеченность колхозов орудиями и машинами не отвечала потребностям их в крупной технике. Темпы роста колхозов обгоняли возможности удовлетворения их новой сельскохозяйственной техникой. Колхозы в эти годы строились преимущественно на основе простого сложения крестьянского инвентаря, тяговой силы и ручного труда. По своему техническому уровню эти коллективы переживали так называемый мануфактурный период развития⁹⁷⁰.

В этот период преимущество колхозов сказывалось прежде всего в том, что старый крестьянский инвентарь и тяговая сила в них использовались более эффективно. Даже от простого обобществления инвентаря и труда в колхозах возникала новая, более высокая производительная коллективная сила.

Произошли значительные изменения и в распределении совокупного продукта колхозного производства. Увеличивались отчисления в неделимые фонды, являющиеся основой развития общественного хозяйства; внедрялся принцип распределения продукта среди колхозников по количеству и качеству затрачиваемого труда. Так, распределение доходов по рабочей силе с учетом проработанного времени в 1928 г. осуществлялось в 50,4% коммун, 55,9% артелей и 47,6% товариществ⁹⁷¹.

Укрепление технической базы колхозов, рост организованности и дисциплины труда, повышение культуры земледелия позволяли многим колхозам добиваться более высокой урожайности, что было для крестьян убедительным доказательством преимущества обобществленного хозяйства⁹⁷².

Расширение и улучшение колхозного производства сказалось на росте валовой и товарной продукции, что видно из данных Госплана СССР⁹⁷³:

Таким образом, за три года (1926/27—4928/29) валовая продукция (в ценностном выражении) колхозов выросла в 2,5 раза, товарная — в 2,9 раза. Возросла роль колхозов в обеспечении страны хлебом. В государственных заготовках зерна колхозная продукция по СССР в 1929 г. составляла 11%⁹⁷⁴. В 1930 г. колхозы продали государству 460 млн. пуд. зерна, что в 3,5 раза превышало производство товарного зерна кулаками в 1926/27 г. и в 1,6 раза довоенную товарную продукцию помещичьих хозяйств.

Колхозы расширяли производственную помощь окружающему крестьянскому населению. В 1927/28 г. для обслуживания крестьянских хозяйств колхозы РСФСР имели 293 машинопрокатных пункта, 721 зерноочистительный пункт, 13,9 тыс. случных пунктов. Колхозы продавали крестьянам сортовые семена, породистых поросят, кур, уток, снабжали крестьян огородными семенами и рассадой. В 1927 г. колхозы УССР отпустили крестьянам 278,9 тыс. пуд. чистосортных семян озимой пшеницы; 27,5 тыс. крестьянских хозяйств пользовались колхозными машинами⁹⁷⁵.

Таким образом, в 1927—1929 гг. в колхозном движении произошли существенные изменения по сравнению с годами восстановительного периода: оно стало более широким, в него стал втягиваться середняк. XVI партийная конференция (апрель 1929 г.) как особо важную черту колхозного движения отметила «тягу к коллективному хозяйству не только бедняцких слоев деревни, но и середняков, объединяющихся в коллективные хозяйства со своим инвентарем и скотом»⁹⁷⁶.

Однако это было только преддверие к развертыванию массового колхозного движения в стране.

В 1927—1929 гг. в национальных республиках и областях, как и в стране в целом, осуществлялась разработанная XV съездом партии система мероприятий по подготовке сплошной коллективизации крестьянского хозяйства. В условиях развития отдельных национальных республик и областей проведение общих для всей страны мероприятий отличалось рядом особенностей.

К началу реконструктивного периода между национальными республиками и областями сохранялись значительные различия в уровне развития сельского хозяйства, унаследованные от дореволюционной России. Этот уровень был выше в районах, в народном хозяйстве которых до Октябрьской революции утвердился капитализм (Украина), и соответственно ниже там, где преобладали феодальные (Средняя Азия) и даже дофеодальные, патриархально-общинные формы производства (национальные районы Крайнего Севера). Указанные различия в уровне развития сельского хозяйства усугублялись незавершенностью в ряде мест аграрных преобразований. В более развитых республиках — на Украине и в Белоруссии — в течение восстановительного периода были доведены до конца ликвидация последствий помещичьего землевладения и изъятие излишков земли у кулачества, уравнительный раздел земли среди безземельного и малоземельного крестьянства. Деревня здесь стала в основном середняцкой и по своему социально-экономическому облику сравнялась с деревней центральных районов страны.

На окраинах России аграрные преобразования (за исключением Закавказья) не были проведены полностью. В ряде национальных районов Северного Кавказа оставалась не ликвидированной часть помещичьего землевладения, главным образом, землевладение феодально-патриархальной верхушки. Сохранялось вакфное (церковное) землевладение, мало было урезано землепользование кулачества. В Средней Азии и Казахстане в течение восстановительного периода остатки колониальных порядков в земельных отношениях в основном были уничтожены, но аграрный строй аула и кишлака подвергся перестройке сравнительно слабо. К середине 20-х годов феодально-байские хозяйства удерживали в своих руках значительную часть (до ¹/₃) земли и скота и закабаляли бедноту путем издольной аренды и ростовщического кредита в районах хлопководства, отработок и разного рода повинностей за пользование скотом, совместное кочевание и т. п. в районах животноводства. Следствием незавершенности аграрных преобразований была замедленность процесса осереднячивания крестьянства. Хотя Советское государство и предоставляло значительную материальную помощь беднейшим хозяйствам, их превращение в середняцкие сдерживалось системой устарелых феодально-патриархальных отношений.

Эти отношения сказались на состоянии сельскохозяйственного производства, степени его восстановленности. Более развитые республики и районы, завершившие аграрные преобразования, как правило, восстановили дореволюционные посевные площади и поголовье скота, а ряд из них превзошел этот уровень. Напротив, в экономически отсталых республиках, где не завершились аграрные преобразования, сельскохозяйственное производство еще не было восстановлено⁹⁷⁷.

В сложившихся условиях перед Коммунистической партией и Советским государством встала задача ускорения темпов ликвидации экономической, политической и культурной отсталости бывших колониальных окраин России, подтягивания их сельского хозяйства до уровня более развитых районов страны. Иначе нельзя было подвести к массовой коллективизации многонациональное крестьянство, стоявшее на различных ступенях общественного прогресса.

Экономически отсталым республикам выделялось больше средств для подготовки сельского хозяйства к социалистической реконструкции по сравнению с другими республиками. Об этом свидетельствуют данные о расходах госбюджета на сельское хозяйство по отдельным республикам. Если расходы госбюджета на сельское хозяйство (в расчете на душу сельского населения) по СССР взять за 100%, то по союзным республикам они в 1928/29 г. составляли: РСФСР — 87%, УССР — 102, БССР — 131, ЗСФСР — 157, Узбекская ССР — 262 и Туркменская ССР — 279%⁹⁷⁸.

Темпы машиноснабжения сельского хозяйства национальных республик также были значительно выше, чем более развитых республик. Расширялась система коллективного использования сельскохозяйственной техники. Так, сеть машинных товариществ возросла за 1927—1929 гг. в Казахстане в 3 раза, Бурятии — в 2 раза (РСФСР — в 1,7 раза)⁹⁷⁹. К концу 1929 г. было заложено шесть МТС в Узбекистане, шесть в Казахстане, три — в Туркмении⁹⁸⁰.

Советское государство предоставляло различную дополнительную помощь для подъема хозяйства трудового крестьянства этих районов. Бедняцко-середняцкие слои здесь пользовались большими налоговыми льготами, чем в других районах страны. Так, в 1926/27 г. по Союзу было полностью освобождено от уплаты единого сельскохозяйственного налога 28,6% всех крестьянских хозяйств, а в Дагестане — 79%, Казахстане — более половины, Горном Алтае — около 40%⁹⁸¹. В то же время налогообложение феодально-байских хозяйств увеличилось. 5—6% хозяйств этого типа выплачивали свыше половины всего сельскохозяйственного налога.

Особые налоговые льготы предоставлялись народам Крайнего Севера — ненцам, хантам, эвенкам, чукчам и другим, занимавшимся оленеводством и различными промыслами (рыболовством, охотой, добычей морского зверя). Рядом постановлений ЦИК и СНК СССР они полностью освобождались от всех прямых государственных (в частности сельскохозяйственного и промыслового) и местных налогов и сборов.

Крестьянство национальных районов получало больше кредитов (в расчете на одно хозяйство) по сравнению с крестьянами Центральной России. Это особенно характерно для среднеазиатских республик, где государственный кредит играл важную роль в борьбе с торгово-ростовщической эксплуатацией дехканства. В 1927/28 г. только в Узбекистане государственным кредитом пользовалось 87% дехканских хозяйств⁹⁸². Размер ссуды на одно дехканское хозяйство в Киргизии в 1926/27 г. был в 3 раза выше, чем в среднем по Союзу⁹⁸³. Характерный факт: за два года крестьянство ЗСФСР уплатило государству в виде прямых и косвенных налогов 86,5 млн. руб., получило же от государства в порядке кредитов, безвозвратных ссуд и т. п. 121,2 млн. руб., или на 34,7 млн. руб. больше⁹⁸⁴.

В наиболее отсталых национальных районах Советское государство организовывало для бедняцко-середняцких хозяйств бесплатный прокат и ремонт сельскохозяйственной техники. На таких началах действовали машинопрокатные пункты, например, в Туркмении⁹⁸⁵.

Все это содействовало повышению материального благосостояния трудового крестьянства этих районов, усилению процесса осереднячивания деревни. Благодаря государственной помощи в республиках Советского Востока уменьшилась зависимость крестьян от торгово-ростовщического капитала. Так, в ряде районов Узбекистана доля ростовщического кредита в сумме дехканских займов сократилась почти вдвое и составляла немногим более ¹/₁₀⁹⁸⁶. Резко снизился удельный вес частника в розничном товарообороте: в Узбекистане — с 50,3% в 1927 г. до 23% в 1929 г., в Казахстане — с 37,1 до 22,2%⁹⁸⁷. В национальных районах Крайнего Севера частная торговля была полностью запрещена.

Коммунистическая партия и Советское государство особое внимание уделяли развитию кооперации в национальных республиках и областях. В. И. Ленин придавал исключительно важное значение кооперации в деле выкорчевывания наиболее «глубоких» и «живучих» корней докапиталистических отношений⁹⁸⁸. С середины 20-х годов был принят ряд мер для повышения эффективности работы национальной кооперации, усиления помощи ей со стороны кооперативных центров. На развитие национальной кооперации выделялись специальные средства. В 1927—1929 гг. в развитии сельскохозяйственной кооперации в национальных республиках и областях произошли важные качественные сдвиги. Повысился охват крестьянства сельскохозяйственной кооперацией. Например, в УССР уровень кооперирования крестьянства повысился с 27% в 1925 г. до 67,4% в 1929 г., или в 2,5 раза, а в Таджикистане — с 7,2% в 1925/26 г. до 66,2% в 1928/29 г., или в 9,2 раза. Сельскохозяйственная кооперация достигла крупных успехов в Средней Азии, которая по уровню кооперирования крестьянства опережала более развитые районы страны.

Темпы кооперирования крестьянских хозяйств по союзным республикам иллюстрируют следующие данные (в %)⁹⁸⁹:

^{* Процент кооперирования по РСФСР приведен без автономных республик.}

Сельскохозяйственная кооперация заняла важнейшее место в экономических связях социалистической промышленности с крестьянским хозяйством. В 1927/28 г. сельскохозяйственная кооперация заготовила в Армении 60% продукции, в Казахстане — 47%, на Украине (1928/29 г.) — 48,5%⁹⁹⁰. Во всех республиках получила развитие новая форма производственной смычки города с деревней — контрактация. В среднеазиатских республиках она охватывала всю продукцию хлопководства, 80% заготовок каракуля, 70% шерсти, 60% сухофруктов. Ускорился рост простейших производственных объединений⁹⁹¹.

Вместе с тем продолжались поиски форм и методов приобщения к кооперации крестьянства наиболее отсталых национальных районов с натуральным и полунатуральным характером производства, слабо втянутых в кооперативное строительство. В районах кочевого и полукочевого животноводства Казахстана, на Крайнем Севере создавались государственные и кооперативные торговые пункты — фактории. Они осуществляли кредитование, закупку продукции и снабжение населения предметами личного потребления и мелким хозяйственным инвентарем, проводили большую разъяснительную и пропагандистскую работу, показывая преимущества обобществленной торговли перед частной, выгоды кооперирования в области сбыто-снабжения. Фактории постепенно преобразовывались в кооперативные объединения.

Своеобразную форму приняла кооперация в районах Крайнего Севера, с 1926 г. здесь создавалась единая интегральная кооперация, охватывавшая все отрасли хозяйства северных народов, включившая в себя функции различных кооперативных систем. Интегральная кооперация оказалась наиболее приемлемой для северных народов формой подведения их к социалистическому строительству. Соединение торговых, заготовительных, кредитных и производственных функций, участие в строительстве школ и медицинских пунктов, привлечение к работе самого населения — все это быстро завоевало доверие к интегральной кооперации. Сеть интегральной кооперации на Крайнем Севере к началу 1930 г. состояла из 8 союзов, 134 кооперативов и 389 лавок⁹⁹². Кооперирование малых народов охватило в среднем 30% взрослого населения. У народов, в хозяйство которых в большей степени проникли товарные отношения, имелись более высокие показатели кооперирования: ненцы (европейские) — около 100% всех хозяйств, манси — 91,5, ханты — 90,4, народы Амура — 73,3%. Менее всего были охвачены кооперацией кочевые народы Камчатки (1,8%)⁹⁹³.

К концу 20-х годов интегральная кооперация усилила свою производственную деятельность. Она принимала меры по подъему оленеводства и других хозяйственных отраслей, организовывала прокат промысловой техники, открывала ремонтные мастерские и предприятия по обработке продукции. Предоставляя крупные промысловые орудия, недоступные индивидуальным хозяйствам, интегральная кооперация содействовала созданию производственных объединений, на базе которых затем возникали колхозы.

Национальные и бытовые традиции народов Советского Востока вызвали к жизни такую специфику кооперативного строительства, как организация специальных кооперативных объединений женщин. В Узбекистане действовали шелководческие женские кооперативы, в Калмыкии — женские артели по обработке молока, в Кабардино-Балкарии и Северной Осетии — птицеводческие артели, в Горном Алтае (Ойротии) создавались женские коллективные огороды.

Подготовляя предпосылки для массовой коллективизации крестьянства национальных районов, партия и правительство придавали огромное значение всемерному расширению сети совхозов и колхозов, укреплению их хозяйственного положения. В экономически отсталых республиках и областях эти ростки нового, социалистического уклада были еще малочисленны, имелось немало районов, где до начала реконструктивного периода они вообще отсутствовали.

Строительству социалистических сельскохозяйственных предприятий в экономически отсталых районах страны Советское государство оказывало особую материальную поддержку. Так, колхозам этих районов выделялись дополнительные средства на кредитование и агрообслуживание, предоставлялись большие льготы в налогообложении по сравнению с колхозами других районов страны и т. п. Размер кредитования колхозов в этих республиках был выше, чем в более развитых республиках⁹⁹⁴.

Основная масса коллективных средств в этих колхозах формировалась за счет кредитов.

Массовой коллективизации крестьянства в условиях экономической и политической отсталости ряда национальных республик и областей предшествовала целая система мер по политическому сплочению бедняцко-середняцких слоев деревни. Большую роль в этом сыграла «советизация» кишлака и аула, проведенная в 1925—1929 гг. в Средней Азии и Казахстане, а также других национальных районах. В некоторых районах к началу реконструктивного периода не было сельских Советов. Имевшиеся сельские Советы были слабы, нередко подпадали под байское влияние, особенно в районах кочевого и полукочевого животноводства с сильными патриархально-родовыми пережитками. Объединенный Пленум ЦК и ЦКК партии (июль 1926 г.) отмечал, что в отсталых национальных республиках и областях «во многих случаях перед нами стоит еще непосредственная задача создания и укрепления Советов, как действительных органов Советской власти»⁹⁹⁵.

В первые годы реконструктивного периода в Средней Азии и Казахстане, а также в других национальных районах была произведена большая работа по созданию сельских Советов, очищению от классово чуждых элементов и изживанию родового принципа в их строительстве, укреплению их в качестве подлинных органов Советской власти на местах. В результате «советизации» кишлака и аула усилилась активность трудящихся масс, повысилась их организованность и политическая сознательность, они стали смелее выступать против феодально-патриархальной верхушки, поддерживая мероприятия Советской власти⁹⁹⁶. К началу 30-х годов сложились условия, позволившие ликвидировать родовой принцип построения Советов также в районах Крайнего Севера и создать здесь национально-территориальные местные органы власти, которые усилили борьбу против эксплуататорских элементов, шире вовлекали трудящихся Севера в социалистические преобразования.

Для политического сплочения трудящегося крестьянства против байства и кулачества в Средней Азии и Казахстане огромное значение имело укрепление союза «Кошчи». Созданный в период гражданской войны, этот союз представлял собой особую самостоятельную организацию батрацко-бедняцких и отчасти середняцких слоев кишлака и аула. Подобная организация — комнезамы — существовала еще на Украине, где в деревне был высок удельный вес кулачества. В других национальных и экономических районах страны (за исключением Якутии, имевшей особый союз батраков — хамначитов) такие организации отсутствовали.

По решению октябрьского (1925 г.) Пленума ЦК партии при Советах, кооперации и комитетах крестьянской взаимопомощи создавались группы бедноты, призванные ликвидировать распыленность беднейших слоев деревни, объединить их для организованного классового отпора кулачеству. К началу 1930 г. в стране насчитывалось свыше 24 тыс. групп бедноты, охватывавших более 284 тыс. человек. В составе этих групп было 15% батраков, 59,8% бедняков и 25,2% маломощных середняков⁹⁹⁷. В национальных районах страны было организовано в эти годы групп бедноты: в Башкирии — свыше 400, Бурятии — 130, Кабардино-Балкарии — 200, Якутии — 56 и 41 батрацкий комитет⁹⁹⁸ и т. д.

В начальные годы реконструктивного периода продолжалось создание ячеек союза «Кошчи» в тех районах, где они отсутствовали. Этот союз очищался от классово чуждых элементов. В 1926—1927 гг. союз «Кошчи», подобно комнезамам, подвергся реорганизации: были усилены его функции в качестве добровольной общественной организации. Часть середняков из состава союза была передана комитетам крестьянской взаимопомощи, что усилило бедняцкий характер этого союза⁹⁹⁹.

Проведенные мероприятия способствовали укреплению союза «Кошчи», увеличению его членского состава, усилению влияния в кишлаках и аулах. Этот союз сыграл важную роль в аграрных преобразованиях 1925—1929 гг. Его члены активно участвовали в изъятии у эксплуататорских хозяйств и распределении среди бедняцко-середняцких слоев земли, инвентаря и скота. Вместе с тем союз «Кошчи» имел крупные заслуги и в развитии кооперативно-колхозного движения. Он вовлекал своих членов в кооперацию, прививал дехканству навыки коллективного труда путем организации общественной запашки земли и совместного использования инвентаря, создавал колхозы. Так, среди колхозов, имевшихся к концу 1929 г. в казахских аулах, почти 25% были созданы союзом «Кошчи»¹⁰⁰⁰. Перед началом сплошной коллективизации союз «Кошчи», выполнивший свои функции, был распущен. В дальнейшем в аулах создавались группы бедноты, сыгравшие в массовой коллективизации крестьянства такую же роль, как и в других районах страны.

Исключительно важное значение в подготовке сплошной коллективизации сельского хозяйства в ранее отсталых национальных районах имели аграрные преобразования второй половины 20-х — начала 30-х годов. Необходимые условия для этих преобразований были созданы «советизацией» кишлака и аула, укреплением союза «Кошчи» в Средней Азии и Казахстане и организацией групп бедноты в остальных районах, другими мерами по политическому сплочению трудящегося крестьянства против эксплуататорской верхушки.

Аграрные преобразования в национальных республиках и областях отличались формами и сроками проведения, степенью охвата отдельных сельскохозяйственных районов и т. д. В большинстве республик осуществлялись специальные земельно-водные (среднеазиатские республики, Дагестан) или земельные (Якутия, Бурятия) реформы; в Чеченской, Карачаевской и других национальных областях Северного Кавказа аграрные преобразования проводились в порядке землеустройства. Узбекистан, Киргизия, Казахстан, Якутия к концу 20-х годов закончили аграрные реформы, в Дагестане, Бурятии они продолжались еще в начале 30-х годов, в период развернувшейся в стране массовой коллективизации. На территории Средней Азии аграрные преобразования проводились в наиболее развитых оседло-земледельческих (преимущественно хлопковых) районах. Напротив, в Казахстане аграрные реформы 1926—1928 гг. охватили главным образом районы кочевого и полукочевого скотоводства.

Среди республик Средней Азии эти преобразования получили наибольший размах в Узбекистане, самой крупной и развитой республике данного региона. Земельно-водная реформа практически затронула все важнейшие районы республики. В Туркмении реформа проводилась в двух округах, где проживала половина населения республики, в Киргизии — только в южных районах. В Таджикистане реформа охватила всего один округ, входивший тогда в состав Узбекской ССР. Большую часть территории Таджикистана реформа в те годы не затронула, ибо лишь в середине 1926 г. здесь был завершен разгром басмачества и началось восстановление разрушенного хозяйства.

Наблюдались значительные различия в содержании и характере аграрных преобразований в отдельных национальных республиках и областях. В среднеазиатских республиках при проведении земельно-водных реформ ликвидировались хозяйства помещичьего типа и хозяйства крупных торговцев и ростовщиков, бывших эмирских и ханских чиновников, высшего духовенства, а также другие категории нетрудовых хозяйств, владельцы которых не участвовали в обработке земли. В Узбекистане было ликвидировано 18 468 хозяйств, в Туркмении — 4021, в Киргизии — 494 хозяйства. Изымались излишки земли (сверх трудовой нормы) у кулацко-байских хозяйств. В Узбекистане были ограничены размеры земельной площади 9414 таких хозяйств, в Туркмении — 7933, Киргизии — 3447. В помещичьих и некоторых других категориях ликвидированных хозяйств вместе с землей конфисковался рабочий скот и сельскохозяйственный инвентарь, в хозяйствах кулацкого типа излишки скота и инвентаря выкупались принудительно.

В соответствии с реформой в Узбекистане было изъято 216 730,6 дес. земли. Кроме того, для наделения дехкан было передано 106 320,9 дес. земель из государственных земельных фондов, вакфных (церковных), вновь орошенных и прочих. Полученные в итоге 323 051,5 дес. земли распределялись среди 89 491 дехканских хозяйств¹⁰⁰¹. В Туркмении по реформе была изъята 18 271 дес. земли, всего же было распределено 40 490 дес. орошаемой земли среди 25 313 хозяйств¹⁰⁰². В Киргизии в распределительный фонд поступило 68 608 га, из которого наделено 16 827 дехканских хозяйств. В дальнейшем за счет орошенных земель и других источников были предоставлены наделы еще части крестьянства. В целом в результате реформы землю получили 18 587 дехканских хозяйств¹⁰⁰³. В первую очередь были наделены землей арендаторы-издольщики — чайрикеры: за ними закреплялись, по существующим нормам, арендованные ранее площади. Вслед за чайрикерами наделы предоставлялись безземельным и малоземельным дехканам, не прибегавшим к аренде земли. Вместе с землей дехканские хозяйства наделялись водой. Им предоставлялись также рабочий скот и сельскохозяйственный инвентарь, семенные и продовольственные ссуды, кредиты на освоение полученной земли.

В Таджикистане, где земельно-водная реформа (за исключением одного округа) еще не была проведена, в 1926—1929 гг. ограничивался рост крупного землепользования, безземельным и малоземельным хозяйствам передавались брошенные, необрабатываемые байские и другие свободные земли, производилось орошение новых земельных площадей и на них переселялись дехкане из аграрно переуплотненных районов. Так, в 1925/26—1928/29 гг. было переселено свыше 15 тыс. хозяйств, из них 8030 — в районы Вахшской долины. Переселенцам выделялись земельные участки (по 4—5 га на хозяйство), предоставлялись на льготных условиях рабочий и продуктивный скот, сельскохозяйственный инвентарь, ссуды на жилищное и хозяйственное строительство¹⁰⁰⁴.

В Казахстане, где преобладало кочевое и полукочевое скотоводство, потребовались иные, отличные от оседло-земледельческих районов Средней Азии, меры по ликвидации феодально-патриархальных отношений. Здесь в 1926—1927 гг. производился уравнительный (по едокам) передел сенокосных и пахотных угодий, значительная и притом лучшая часть которых находилась в руках байства. Передел охватил основную массу кочевых и полукочевых скотоводческих хозяйств — 319,5 тыс. Трудящимся аула было передано 1360 тыс. га сенокосных и 1250 тыс. га пахотных угодий. В результате передела земельные угодья следующим образом распределились между социальными группами казахского аула: бедняки получили 61,6% сенокосов и 66,3% пахотных земель, середняки — соответственно 29,8 и 26,2%, байско-кулацкие и другие зажиточные хозяйства — 8,6 и 7,5%¹⁰⁰⁵. В 1928 г. в республике была осуществлена конфискация скота и имущества у баев-полуфеодалов. Конфискации подверглось 696 хозяйств, было изъято 144,5 тыс. голов скота (в переводе на крупный), а также значительное количество сельскохозяйственного инвентаря и прочих средств производства. Владельцы конфискованных хозяйств выселялись в другие районы Казахстана, причем им была оставлена трудовая норма поголовья скота. Часть изъятого скота пошла на оплату труда батраков, работавших в ликвидированных хозяйствах, часть (преимущественно племенной скот) была передана совхозам, колхозам и земельным органам республики. 84,6 тыс. голов были распределены среди 25,1 тыс. бедняцких и маломощных середняцких хозяйств¹⁰⁰⁶.

В других республиках с кочевым и полукочевым скотоводством, в частности в Киргизии и Калмыкии, в ходе аграрных преобразований второй половины 20-х годов, на основе опыта Казахстана, также осуществлялась ликвидация хозяйств феодальных и полуфеодальных элементов.

В 1927 г. в Дагестане были ликвидированы самые крупные помещичьи хозяйства, а их владельцы выселены в другие районы республики. У части более мелких помещичьих хозяйств изымались излишки земли, скота, инвентаря. Для завершения аграрных преобразований в республике потребовалась земельно-водная реформа. В 1929—1930 гг. реформа ликвидировала остатки помещичьего и церковного землевладения, лишила излишков земли кулачество. Изъятые земли (254,3 тыс. га) по установленным нормам передавались безземельным и малоземельным крестьянам, причем в первую очередь наделялись различные сельскохозяйственные коллективы. В аулах и селениях производился уравнительный передел земли. Кулацкие хозяйства лишались земельных излишков и получали менее плодородные, неполивные и отдаленные участки. Нормы наделения землей колхозов увеличивались: на хозяйство колхозника отводилось больше земли, чем на такое же (по числу душ) хозяйство единоличника. Важной составной частью земельно-водной реформы являлось переселение хозяйств из горных районов с высокой плотностью населения в равнинные районы, где плотность населения была меньшей¹⁰⁰⁷.

В остальных национальных районах Северного Кавказа к началу реконструктивного периода помещичье землевладение было ликвидировано, но сохранялись иные формы дореволюционных земельных отношений. Они уничтожались при проведении сплошного и обязательного землеустройства, начатого в ряде районов в 1925—1926 гг., а с 1928 г. охватившего все семь автономных областей Северного Кавказа. Для завершения аграрных преобразований особое значение имел внутриаульный уравнительный (по едокам) раздел земли между горскими хозяйствами. Во многих аулах он производился впервые со времени Октябрьской революции и ликвидировал патриархально-родовое землепользование, при котором значительные земельные площади и даже целые аулы находились в руках крупных патриархальных семей или родов; у кулаков и мулл были изъяты земельные излишки; были уничтожены остатки частной собственности на землю. При разделе земли, как и в Дагестане, стимулировался переход горского крестьянства к коллективному землепользованию: устанавливалось первоочередное и по более высоким нормам наделение лучшей землей колхозов. Вслед за колхозами отводилась земля батрацко-бедняцким хозяйствам; кулакам и муллам выделялись дальние и худшие по плодородию участки. Осуществлялось также переселение горцев в равнинные районы¹⁰⁰⁸. Эти мероприятия имели общие черты с земельно-водной реформой в Дагестане. Поэтому Северо-Кавказский крайком партии и обкомы партии автономных областей Северного Кавказа приравнивали землеустройство в национальных районах к земельной реформе.

В Якутии в ходе земельной реформы 1929 г. осуществлялся уравнительный передел земли, который лишил тойонско-кулацкие элементы 150 тыс. га лучших сверхнадельных земель, которые перешли к колхозам и единоличным бедняцко-середняцким хозяйствам.

В Бурятии в 1925—1927 гг. отчуждались земли у дацанов (монастырей) и лам (служителей культа). Земельная реформа, принятая в 1930 г., предусматривала в качестве важнейшей меры по ликвидации феодально-патриархальных отношений уравнительный передел земли с изъятием у нойонов и кулаков лучших сверхнадельных земель и передачей их колхозам и бедноте. Начавшись в 1931 г., эта реформа в связи с развернувшейся в республике сплошной коллективизацией сельского хозяйства приобрела новое содержание: уравнительные переделы земли были прекращены, у эксплуататорских хозяйств вместо отчуждения излишков земли стали изыматься все земельные угодья. В 1931 г. у эксплуататорских хозяйств было изъято 201,9 тыс. га земли, которые почти полностью были переданы колхозам¹⁰⁰⁹.

В аграрных преобразованиях тесно переплетались революционно-демократические (ликвидация хозяйств помещичьего типа, уравнительный раздел земли среди крестьян и как следствие — доведение до конца национализации земли) и социалистические черты (частичная экспроприация кулацко-байских элементов, создание колхозов). Однако их соотношение между собой по отдельным республикам и областям было неодинаковым. В реформах середины 20-х годов упор делался на ликвидацию феодально-патриархальных отношений, в них преобладали меры революционно-демократического характера. В реформах конца 20-х — начала 30-х годов усилились социалистические черты: вытеснение и ликвидация кулацких элементов, ускорение темпов колхозного строительства. В Бурятии, например, земельная реформа приняла полностью социалистический характер, стала составной частью процесса сплошной коллективизации сельского хозяйства.

Несмотря на эти различия, все аграрные преобразования второй половины 20-х — начала 30-х годов явились важнейшими подготовительными ступенями к коллективизации крестьянства. Они привели к крупным социальным сдвигам в сельском хозяйстве национальных республик и областей: сократилась численность и ослабла экономическая мощь эксплуататорского слоя, уменьшилось число бедняцких хозяйств и за счет их возросла середняцкая группа. В районах кочевого и полукочевого животноводства усилился переход крестьянских хозяйств к оседлому образу жизни. Увеличилось число хозяйств, охваченных сельскохозяйственной кооперацией. Стали быстро возникать колхозы и совхозы. Только в Казахстане при проведении аграрных преобразований было создано 293 колхоза и 5 совхозов. Ускорился рост посевных площадей и поголовья скота, в большинстве республик и областей завершилось восстановление основных элементов сельскохозяйственного производства.

Благодаря огромной подготовительной работе 1927—1929 гг. в национальных республиках и областях как и в целом по стране, ознаменовались подъемом колхозного движения. Причем именно в экономически отсталых районах в эти годы отмечен наибольший рост количества колхозов и числа объединенных в них крестьянских хозяйств. С июня 1927 г. по июнь 1929 г. число колхозов увеличилось по Союзу в 3,8 раза, численность объединенных в них крестьянских хозяйств — в 5,2 раза, а в ЗСФСР — 16,1 и 15,4, Туркмении — 15,4 и 26, Казахстане — 12,6 и 24,2, Дагестане — 11,1 и 21 раз. Темпы роста колхозного движения в ранее отсталых национальных республиках были в несколько раз выше, чем в среднем по Союзу¹⁰¹⁰.

Такой рост колхозного движения в национальных республиках (Казахстане, Киргизии, Бурятии) отражал некоторые негативные моменты: попытки форсировать коллективизацию¹⁰¹¹. Однако влияние этих факторов на ход колхозного строительства в то время было невелико, колхозы в своей массе создавались в соответствии с ленинскими принципами добровольности и материальной заинтересованности.

Бурный рост колхозного движения в экономически отсталых республиках привел к тому, что уровни коллективизации по районам страны сблизились. Однако различия все же оставались значительными, ибо районы страны были неодинаково подготовлены к проведению сплошной коллективизации. Национальные республики и области уступали в этом отношении более развитым районам. Не был преодолен разрыв в уровнях технического оснащения сельского хозяйства, в ряде мест еще сохранились пережитки феодально-патриархальных отношений, меньшим был удельный вес совхозов в сельском хозяйстве этих районов, созданные колхозы и совхозы были слабее в организационно-хозяйственном отношении и т. п. Сказывалось отставание в степени классового расслоения деревни, в уровне культуры сельского населения.

Вместе с тем выявились существенные различия в подготовленности к коллективизации самих национальных республик и областей и даже их отдельных районов. Более подготовленными к коллективизации были республики, завершившие аграрные преобразования. Степень подготовленности для массового колхозного строительства была выше в республиках с товарным характером сельскохозяйственного производства (Узбекистан).

Резкая грань по степени подготовленности для коллективизации проходила между зерновыми и хлопковыми районами, с одной стороны, районами кочевого и полукочевого животноводства, а также горными — с другой. В зерновых и хлопковых районах сосредоточивалась основная масса сельскохозяйственных машин и орудий, действовали первые тракторные отряды и колонны, машинно-тракторные станции. Крестьянство этих районов было в большей мере охвачено сельскохозяйственной кооперацией. В Узбекистане в 1929 г. сельскохозяйственная кооперация объединяла 80% крестьянских хозяйств, а в Казахстане (к началу 1929 г.) — 27,7%. Казахское крестьянство, занятое преимущественно кочевым и полукочевым скотоводством, на долю которого приходилось свыше 60% всех хозяйств республики, было кооперировано лишь на 13,1% (1927 г.)¹⁰¹². В зерновых и хлопковых районах находилось большинство колхозов и совхозов.

По степени подготовленности для сплошной коллективизации сельского хозяйства на уровне кочевых и полукочевых районов находились горные районы. В них также была слабее развита сельскохозяйственная кооперация. Так, в Северной Осетии (где 13% населения проживало в горах) в конце 1929 г. сельхозкооперацией было охвачено 68% всего числа хозяйств, а в Дагестане (60% крестьянских хозяйств проживало в горных районах) — 18,7% (в 1928 г.)¹⁰¹³. Горные районы отставали от равнинных районов по темпам колхозного строительства. В Дагестане уровень коллективизации в горных районах был в 3 раза ниже, чем в целом по республике.

Разная степень подготовленности национальных районов к сплошной коллективизации сельского хозяйства сказалась на сроках развертывания этого процесса, его темпах и формах.

Примечания:

1

Л. И. Брежнев. Пятьдесят лет великих побед социализма. Политиздат, 1967, стр. 15.

8

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 183.

9

В ценах 1926/27 г.

10

«Плановое хозяйство», 1935, № 4, стр. 106—142; о плане ОСВОК см. также С. Г. Струмилин. На плановом фронте 1920—1930 гг. Госполитиздат, 1958 стр. 303—307.

86

«Известия ЦИК СССР», 29 апреля 1931 г.

87

«Труд», 23 апреля 1931 г.

88

«Положение о государственном арбитраже, утвержденное ЦИК и СНК СССР. 3 мая 1931 г.» — СЗ, 1931, № 26, ст. 203.

89

«Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам», т. 2, стр. 139.

90

СЗ, 1930, № 46, ст. 476; «Налоговая реформа». М., изд-во НКФ СССР, 1930, стр. 2—4; А. В. Бачурин. Прибыль и налог с оборота в СССР. М., Госфиниздат, 1955, стр. 120—121; П. А. Фотиев. Реконструкция системы налоговых и неналоговых изъятий. М., Госфиниздат, 1932, стр. 3.

91

Постановление СТО «О прибылях предприятий, входящих в объединения и тресты», — СЗ, 1931, № 70, ст. 471.

92

«Социалистический труд», 1957, № 10, стр. 39.

93

«На новом этапе социалистического строительства» Сборник статей, т. 1. М., Планхозгиз, 1930, стр. 247, 272—273.

94

«Первая Всесоюзная конференция работников социалистической промышленности». Стенографический отчет. М., Соцэкгиз, 1931, стр. 69; «XVII конференция Всесоюзной Коммунистической партии (б)». Стенографический отчет. М., Партиздат, 1932, стр. 40.

95

«Большевик», № 11—12, 1932, стр. 49.

96

«Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР». М., Госпланиздат, 1934, стр. 179.

97

«Социалистическое строительство СССР». Статистический ежегодник. М., Госпланиздат, 1934, стр. 337.

98

С. К. Татур. Хозяйственный расчет в промышленности. М., Госфиниздат, 1959, стр. 65—66.

99

СЗ. 1931. № 52, ст. 338.

100

«Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам», т. 2, стр. 297—300.

101

«Первая Всесоюзная конференция работников социалистической промышленности». Стенографический отчет, стр. 24, 26, 33.

865

Из обширной научной литературы на эту тему необходимо отметить коллективный труд «Ленинский кооперативный план и борьба партии за его осуществление». Политиздат, 1969; «История Коммунистической партии Советского Союза», т. 4, кн. 2, гл. 15, 17. Политиздат, 1971; С.П. Трапезников. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос, т. 2. М., изд-во «Мысль», 1974. См. также «Критика буржуазной историографии советского общества». Политиздат, 1972.

866

С. П. Трапезников. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос, т. 2, стр. 41.

867

«Социалистическое строительство СССР». Статистический ежегодник. М., ЦУНХУ Госплана СССР, 1936, стр. 280; «Народное хозяйство СССР в 1961 году». Статистический ежегодник. М., Госстатиздат, 1962, стр. 381; «Народное хозяйство СССР. 1922—1972». Юбилейный статистический ежегодник. М., изд-во «Статистика», 1972, стр. 219.

868

«Основные элементы сельскохозяйственного производства СССР 1916 и 1923—1927 гг.» М., ЦСУ СССР, 1930, стр. 8—9; В. П. Данилов. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР. М., Изд-во АН СССР, 1957, стр. 404.

869

«СССР за 15 лет». Статистические материалы по народному хозяйству. М., 1932, стр. 115.

870

В. П. Данилов. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР, стр. 386.

871

«СССР за 15 лет», стр. 148.

872

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 53.

873

Там же, стр. 214.

874

A. Nove. The Peasant Collectivization and mr. Carr. — «Soviet Studies», 1959, N4, p. 385; L. Low. Soviet Agriculture. N. Y., 1966, p. 18.

875

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 55.

876

«Тяжесть обложения в СССР». Доклад Комиссии СНК СССР по изучению тяжести обложения населения Союза. М., Госфиниздат, 1929, стр. 14 (в итог не включены служащие, которые в 1924/25 г. составляли 0,4%, в 1926/27 г. — 0,5%).

877

С. Г. Струмилин. Проблемы экономики труда. Госполитиздат, 1957, стр. 449—450; «Батрачество и пастушество в СССР». М., Госстатиздат, 1929, стр. 13, 112 (данные на середину августа).

878

«История СССР», т. VIII. М., изд-во «Наука», стр. 425.

879

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 208.

880

«Сельское хозяйство СССР. 1925—1928». Сборник статистических сведений к XVI Всесоюзной партконференции. М., ЦСУ СССР, 1929, стр. 486—487; «Социалистическое строительство СССР». Статистический ежегодник. М., Госпланиздат, 1934, стр. 381—387.

881

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.» М., Изд-во АН СССР, 1960, стр. 262.

882

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.», стр. 262.

883

С. П. Трапезников. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос, т. 2, стр. 47.

884

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 37, стр. 357.

885

«Soviet Economic Growth. Conditions and Perspectives». N. Y., 1953, p. 287; D. Pfaff. Das sozialistische Eigentum in der Sowjetunion. Koln, 1965, S. 15. Подробный разбор таких концепций «советологов» см. «Критика буржуазной историографии советского общества», гл. 5. Политиздат, 1972.

886

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 51.

887

С. П. Трапезников. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос, т. 2, стр. 55.

888

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 53.

889

«Вопросы колхозного строительства в СССР». Госполитиздат, 1951, стр. 237.

890

«Народное хозяйство СССР». Статистический справочник. М., Соцэкгиз, 1932, стр. 142—143.

891

«Социалистическое сельское хозяйство Союза ССР». Статистический сборник. М.—Л., Госпланиздат, 1939, стр. 13.

892

«Социалистическое строительство СССР», 1934, стр. 166; В. П. Данилов. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР, стр. 409.

893

«Социалистическое строительство СССР», 1934, стр. 166.

894

«Социалистическое строительство Союза ССР (1933—1938 гг.)». Статистический, сборник. М.—Л., Госпланиздат, 1939, стр. 92.

895

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 53, 65.

896

«Сдвиги в сельском хозяйстве СССР между XV и XVI партийными съездами». М., Госпланиздат, 1931, стр. 90.

897

«Колхозы в 1929 г.» Итоги сплошного обследования колхозов. М., Госпланиздат, 1931, стр. 248—252; В. П. Данилов. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР, стр. 224.

898

В. П. Данилов. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР, стр. 227.

899

«Машина в деревне», 1928, № 4, стр. 7, 8; К. Ф. Дудин. Организация тракторных колонн. М., 1929, стр. 12.

900

«Предварительные показатели работ МТС и МТК системы сельскохозяйственной хлебной кооперации». М., 1929, табл. 1.

901

«Пути сельского хозяйства», 1929, № 12, стр. 62, 63.

902

И. И. Егорова. Тракторные колонны и МТС в реконструкции сельского хозяйства СССР. М.—Л., Госсельхозиздат, 1930, стр. 48.

903

А. Андреев. Машина в сельском хозяйстве. Воронеж, 1931, стр. 35.

904

СЗ, 1929, № 39, ст. 353.

905

Н. В. Бочков и др. История земельных отношений и землеустройства. М., 1956 стр. 180.

906

«Статистический справочник за 1928 год». М., 1929, стр. 292.

907

М. Я. Залесский. Налоговая политика Советского государства в деревне. М., Госфиниздат, 1940, стр. 66, 74, 75, 82.

908

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.», стр. 271—272.

909

«Колхозы в 1929 году». Итоги сплошного обследования колхозов. М., 1931, стр. XV.

910

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 63.

911

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 57.

912

«Сеть сельскохозяйственной кооперации СССР». Сборник статистических материалов. М., Книгосоюз, 1929, стр. 5—7.

913

«XV съезд ВКП(б)». Стенографический отчет, ч. I. М., 1961, стр. 101.

914

«Вся кооперация СССР». М., изд. газеты «Кооперативная жизнь», 1928, стр. 306.

915

«Вся кооперация СССР». М., 1929, стр. 185.

916

«Товарооборот сельскохозяйственной кооперации». Сборник статистических материалов. М., 1929, стр. 31.

917

Н. В. Крылов. Кооперативный сбыт сельскохозяйственных продуктов. М., 1929, стр. 315; «Вся кооперация СССР», 1928, стр. 308.

918

«Сеть сельскохозяйственной кооперации СССР», стр. 44, 45. Данные не учитывают «диких» кооперативов.

919

«Сеть сельскохозяйственной кооперации СССР», стр. 12.

920

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 58.

921

М. А. Краев. Победа колхозного строя в СССР. Госполитиздат, 1954, стр. 330; «Вся кооперация СССР», 1930, стр. 165.

922

«На фронте коллективизации», 1930, № 4—5, стр. 82.

923

«Вся кооперация СССР», 1929, стр. 364.

924

«Вся кооперация СССР», 1930, стр. 314.

925

«На фронте коллективизации», 1930, № 14—15, стр. 28.

926

«На фронте коллективизации», 1930, № 14—15, стр. 42.

927

«Вопросы колхозного строительства в СССР», стр. 245; «XV съезд ВКП(б)». Стенографический отчет, стр. 1070.

928

СССР, V Съезд Советов. — «Бюллетень», № 15. М., 1929, стр. 25.

929

Е. Ган. О контрактации. М., ГИЗ, 1929, стр. 86.

930

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.», стр. 279; «Беднота», 31 декабря 1929 г.

931

«История Коммунистической партии Советского Союза», т. 4, кн. 2, стр. 43.

932

«Вопросы колхозного строительства в СССР», стр. 245.

933

«Итоги контрактации и результаты агропроизводственной деятельности хлебной сельскохозяйственной кооперации, связанной с контрактацией». М., 1929, стр. 8.

934

Там же, стр. 9, 36.

935

И. Кириллов. Контрактация и ее значение в сельском хозяйстве. М.—Л., Госиздат, 1930, стр. 15.

936

«Итоги контрактации и результаты агропроизводственной деятельности хлебной сельскохозяйственной кооперации, связанной с контрактацией», стр. 39.

937

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.», стр. 283.

938

Там же, стр. 283—284.

939

«Итоги контрактации и результаты агропроизводственной деятельности хлебной сельскохозяйственной кооперации, связанной с контрактацией», стр. 34—35.

940

«Вся кооперация СССР», 1930, стр. 165.

941

«История СССР с древнейших времен до наших дней», т. VIII, стр. 433.

942

СУ, 1919, № 4, ст. 43, п. 59.

943

«КПСС в резолюциях…», т. 3, стр. 419.

944

Там же, стр. 416.

945

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 66.

946

Там же, стр. 110—111.

947

«Вопросы колхозного строительства в СССР», стр. 238.

948

Н. В. Бочков и др. История земельных отношений и землеустройства, стр. 174.

949

«Пути сельского хозяйства», 1928, № 10, стр. 22.

950

Ф. К. Галевиус. Совхозное строительство. М., 1930, стр. 20.

951

М. А. Абросимов, Т. А. Коваль. 10 лет борьбы за хлеб. М., Сельхозгиз, 1939, стр. 81; «Социалистическое переустройство сельского хозяйства СССР между XV и XVI съездами ВКП(б)», стр. 147. Самым крупным хозяйством в капиталистических странах в это время считалась фабрика пшеницы Кэмпбелла в США, имевшая 38 тыс. га земли.

952

«Социалистическое переустройство сельского хозяйства СССР между XV и XVI съездами ВКП(б)». М.—Л., Госпланиздат, 1932, стр. 130.

953

«Сдвиги в сельском хозяйстве СССР между XV и XVI партийными съездами», стр. 141.

954

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.», стр. 299.

955

«КПСС в резолюциях…», т. 3, стр. 423.

956

Там же, стр. 425.

957

«КПСС в резолюциях…», т. 3, стр. 425.

958

Там же. стр. 423—430.

959

«Колхозы во второй сталинской пятилетке». Статистический сборник. М., Госпланиздат, 1939, стр. 1.

960

Подробнее об этом: М. А. Краев. Победа колхозного строя в СССР, стр. 357—374.

961

«Колхозы во второй сталинской пятилетке», стр. 1; «Страна Советов за 50 лет», стр. 116.

962

«Социалистическое строительство СССР», 1934, стр. 159.

963

«Колхозы РСФСР». Статистический материал за 1926/27, 1927/28, 1928/29 гг. (К докладу Колхозцентра в СНК РСФСР). М., 1929, табл. 7.

964

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.», стр. 290.

965

3. Лаврентьев. Коллективизация сельского хозяйства. М., 1929, стр. 68.

966

И. А. Конюков. Очерки о первых этапах развития коллективного земледелия. М., Госсельхозиздат, 1949, стр. 114; «Социалистическое строительство СССР», 1934, стр. 162—163.

967

«Колхозы в 1928 г.» Итоги обследования колхозов. М.—Л., Соцэкгиз, 1932, стр. 8—11.

968

Н. С. Власов и др. Колхозы зерновых районов. М., 1930, стр. 104.

969

«Всесоюзный Совет сельскохозяйственных коллективов. Колхозы СССР». М.—Л., 1926, стр. 42; «Колхозы в 1929 г.» М., 1931, стр. XXX.

970

С. П. Трапезников. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос, т. 2, стр. 101.

971

«Всесоюзный Совет колхозов. Колхозы СССР. Состояние. Организация». М., Книгосоюз, 1929, стр. 44.

972

«Построение фундамента социалистической экономики в СССР. 1926—1932 гг.», стр. 295.

973

«Колхозы СССР», стр. 95.

974

«Сельское хозяйство от VI к VII съезду Советов». М., изд. Наркомзема, 1935, стр. 25.

975

С. И. Сдобнов. Возникновение и развитие колхозной собственности в СССР. Госполитиздат, 1956, стр. 62—63.

976

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 219.

977

«Основные элементы сельскохозяйственного производства СССР. 1916 и 1923—1927 гг.» М., 1930, стр. 62, 64, 70, 118—124.

978

«СССР за 15 лет». Статистические материалы по народному хозяйству. М., 1932, стр. 212, 362—369.

979

В. П. Данилов. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР, стр. 227, 415—416; Г. Р. Ризаев. Сельское хозяйство Узбекистана за 40 лет. Ташкент, 1957, стр. 117.

980

«Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках». Госполитиздат, 1963, стр. 231, 273, 483.

981

«Социалистическое народное хозяйство СССР. 1933—1940 гг.». М., изд-во АН СССР, 1963, стр. 420.

982

А. Н. Попов. Кредитная система и ее роль в восстановлении и кооперировании сельского хозяйства Узбекистана. — «Научные записки Ташкентского института народного хозяйства», вып. 19. Ташкент, 1962, стр. 82.

983

«Новая экономическая политика. Вопросы теории и истории». М., изд-во «Наука», 1974, стр. 166.

984

П. Н. Ломашвили. Великий переворот. Тбилиси, 1972, стр. 108.

985

«Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках». Госполитиздат, 1963, стр. 475.

986

«Экономические закономерности и преимущества некапиталистического пути развития». Ташкент, 1967, стр. 118.

987

«История народного хозяйства Узбекистана», т. 1. Ташкент, 1962, стр. 258; «Социалистическое строительство Казахской АССР». Экономико-статистический справочник за 1920—1935 гг. М.—Алма-Ата, 1936, стр. 339.

988

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 227.

989

М. А. Краев. Победа колхозного строя в СССР. Госполитиздат, 1954, стр. 330; «Розвиток народного господарства Украiнськоi РСР. 1917—1967», т. 1. Киiв, 1967, стор. 327.

990

«Сельскохозяйственная кооперация», 1929, № 3, стр. 21; «Розвиток народного господарства Украiнськоi РСР. 1917—1967», т. 1, стор. 328.

991

«Сеть сельскохозяйственной кооперации СССР». Сборник статистических материалов М., 1929, стр. 79—80.

992

«VII расширенный пленум Комитета Севера при Президиуме ВЦИК». М., 1930, стр. 4.

993

«Советский Север», 1930, № 1, стр. 110; 1931, № 5, стр. 78; № 6, стр. 8; М. А. Сергеев. Некапиталистический путь развития малых народов Севера. М.—Л., Изд-во АН СССР, 1955, стр. 259, 260.

994

«Социалистическое строительство СССР». Статистический ежегодник, 1934, стр. 160; «Три года работы Всесоюзного совета сельскохозяйственных коллективов». М., 1928, стр. 15.

995

«КПСС в резолюциях…», т. 3, стр. 343.

996

Подробнее об этом: А. П. Кучкин. Советизация казахского аула 1926—1929 гг. М., Изд-во АН СССР, 1962.

997

«История СССР с древнейших времен до наших дней», т. VIII, стр. 616.

998

«Ученые записки Башкирского государственного университета. Серия исторических наук». Уфа, 1970, вып. 48, № 9, стр. 70.

999

«Известия ЦК ВКП(б)», 1927, № 45—46, стр. 12; 1928, № 2, стр. 10.

1000

«10 лет Казахстана. 1920—1930». Алма-Ата, 1930, стр. 62.

1001

Л. 3. Кунакова. Земельно-водная реформа в Узбекистане (1925—1929 гг.). Фрунзе, 1969, стр. 276—277, 279, 281—282.

1002

В. П. Данилов. Аграрные реформы 20-х годов в республиках Советского Востока. — «Народы Азии и Африки», 1972, № 6, стр. 55—56.

1003

«История Киргизской ССР», т. II, кн. 1. Фрунзе, 1967, стр. 336.

1004

«Революция и национальности», 1930, № 6, стр. 61; «История таджикского народа», т. III, кн. 1. М., изд-во «Наука», 1964, стр. 190—191.

1005

«10 лет Казахстана. 1920—1930». Алма-Ата, 1930, стр. 165; «Очерки истории народного хозяйства Казахской ССР (1917—1928 гг.)», т. 1. Алма-Ата, 1959, стр. 119.

1006

Г. Ф. Дахшлейгер. Социально-экономические преобразования в ауле и деревне Казахстана (1921—1929 гг.). Алма-Ата, 1965, стр. 355—357.

1007

«10 лет автономии Дагестанской АССР», Махачкала, 1931, стр. 6—7, 61—65; Г. Г. Османов. Социально-экономическое развитие дагестанского доколхозного аула. М., изд-во «Наука», 1965, стр. 294—306; «История Дагестана», т. III. М., изд-во «Наука», 1, 968, стр. 217—223.

1008

«Революция и горец», 1929, № 3, стр. 11—19, 75; 1930, № 3, стр. 25—32.

1009

«История Сибири», т. 4. Л., 1968, стр. 440.

1010

Рассчитано по: «Социалистическое строительство СССР». Статистический ежегодник. М., 1934, стр. 160.

1011

«История СССР с древнейших времен до наших дней», т. VIII, стр. 442.

1012

«Материалы к отчету Казкрайкома ВКП(б) на VI Всеказахской партконференции». Кзыл-Орда, 1927, стр. 159; «Сельскохозяйственная кооперация», 1929, № 3, стр. 179.

1013

«20 лет автономии Северной Осетии». Дзауджикау, 1944, стр. 28; Г. Османов. Коллективизация сельского хозяйства в Дагестане. Махачкала, 1961, стр. 103.