Глава 11

Жены

Читатель, хоть немного знакомый с древней историей, наверное, знает, каким способом воспользовался Ромул, чтобы найти жен для жителей своего города. Этот эпизод носит название «похищение сабинянок». В действительности это событие, наверное, было отмечено чудовищной грубостью и жестокостью. Если это так, то описывавшие его историки приложили все усилия, чтобы смягчить характер происшествия и лишить его отталкивающих черт, ибо события представлены таким образом, чтобы продемонстрировать не только дальновидность и изобретательность Ромула и его правительства, но также их гуманность и человеколюбие.

Как легко можно предположить по тому, как формировалось население Рима, оно состояло почти полностью из мужчин. Законы и правила, регулирующие семейные отношения, о которых рассказывалось в предыдущей главе, были введены еще до того, как их можно было в полной мере применить на практике. Общество, собравшееся для строительства города, состояло преимущественно из молодых мужчин. Среди тех, кто присоединился к ним, было несколько человек среднего возраста и несколько семей, но в большинстве своем это были молодые мужчины.

Мужчинам нужны жены. И причин тому несколько. Во-первых, это необходимо для душевного спокойствия и счастья самих людей. Мужчины, живущие в обществе исключительно других мужчин, становятся мрачными и угрюмыми. Во-вторых, для продолжения рода и существования государства в будущем нужны жены и дети, чтобы, когда одно поколение отойдет в мир иной, его заменило следующее. И в-третьих, для соблюдения закона и порядка. Всем известно, что неженатые мужчины в массе своей полностью неуправляемы. Ничто так не удерживает граждан от мятежей и беспорядков, как наличие жены и детей. Устрашающие по своей жестокости мятежи и восстания, ареной которых так часто становился Париж, в значительной степени объясняются тем, что значительную часть населения составляли люди неженатые. У них не было дома, беззащитных жен и детей, за жизнь которых они могли бы беспокоиться, поэтому во время уличных беспорядков они без всякого страха предавались дикому разгулу страстей. Ромул понимал это, и его первой заботой было найти жен для большого числа своих подданных.

Для начала он разослал послов в соседние государства с предложением заключить военный союз при условии, что будет дано разрешение на браки между его и их подданными. Это предложение выглядело разумно и было высказано в уважительном тоне. В своих посланиях Ромул признавал, что его государство еще мало и немногочисленно, не может равняться по власти и влиянию с царствами, союза с которыми он ищет. Но он напоминал своим адресатам, что предприятия, казавшиеся вначале незначительными, давали иногда великие результаты. Их город, несмотря на недолгий срок своего существования, очень быстро растет, что свидетельствует о том, что боги ему покровительствуют. Возможно, недалеко то время, когда новое государство сможет полностью расплатиться за услуги, о которых сейчас просит.

Правители соседних государств, которым были разосланы эти послания, с насмешкой отклонили их. Они даже не дали серьезных ответов, сочтя, что новый город лишь временное прибежище преступников и авантюристов, незаконное, безнравственное и недолговечное. Они ожидали, что оно развалится так же быстро и беспорядочно, как образовалось. Поэтому они велели передать Ромулу, что для привлечения в свой город женщин он должен предоставить им убежище. Низкие и беспутные соберутся к нему отовсюду: для бродяг и мошенников, собравшихся в его городе, это самые подходящие жены.

Разумеется, молодые люди в городе были оскорблены таким ответом. Они были готовы начать войну немедленно. Они требовали, чтобы Ромул, не откладывая, вел их в поход на эти города, что позволило бы им отплатить за оскорбления и захватить себе жен силой, если на их просьбу ответили отказом. Но Ромул сдержал молодой пыл, пообещав, что найдет лучший способ добиться цели.

Он решил пригласить жителей соседних земель (мужчин и женщин) в Рим, а потом, воспользовавшись благоприятным случаем, захватить женщин и выгнать мужчин. Главная трудность заключалась в том, чтобы пришли молодые женщины. Нужно было придумать нечто, что обладало бы в глазах девушек большой привлекательностью, иначе их природная застенчивость и презрение, которое их отцы и братья испытывали к новому городу, заставят их остаться дома.

Ромул дождался, пока уляжется возбуждение, произведенное его посольством, а затем объявил о великом открытии, которое якобы было сделано недалеко от его города. Этим открытием была находка древнего алтаря Нептуна, зарытого в землю. Алтарь был найден двумя рабочими, которые занимались земляными работами. Как он оказался под землей и кто его построил – неизвестно. Слухи об этом удивительном открытии распространились во всех направлениях. Ромул придавал этому событию большое значение. Алтарь, несомненно, был построен древними обитателями страны, и его находка – очень значительное событие. Такой случай следует отметить важными религиозными церемониями.

Начали готовиться к большому празднику. В дополнение к религиозным обрядам Ромул предложил устроить на равнине рядом с городом большую ярмарку. Были построены торговые ряды, и купцов из всех соседних городов пригласили со своими товарами, чтобы продавать их всем желающим.

Также должны были пройти спортивные игры: соревнования по бегу, поединки между борцами и другие атлетические состязания, которые были популярны в те времена. Празднества должны были продолжаться несколько дней, а игры были запланированы в самом конце. Ромул послал гонцов во все окружающие страны, чтобы познакомить соседей с программой мероприятий и пригласить всех принять участие в них. Он ловко устроил так, что события, которые могли привлечь внимание солидных серьезных мужчин, были запланированы на первые дни праздников, а их окончание было посвящено более легкомысленным развлечениям, которые могли бы заинтересовать более молодых и беззаботных. Разумеется, среди последних он ожидал увидеть девушек, которых его мужчины захотели бы взять в жены.

Пришло время, и зрелища начались. На открытие сошлось огромное множество народа, но вначале, как Ромул и предполагал, явились почти одни мужчины. Они держались группами, чтобы в случае чего защитить и поддержать друг друга; все они в той или иной степени демонстрировали подозрение и недоверие. Однако им устроили теплый и сердечный прием. Их провели по городу, и они удивились его значительным размерам. Улицы, дома, стены, храмы были просты по конструкции, но намного превосходили то, что они ожидали увидеть. Гостей принимали и развлекали со всей возможной почтительностью и роскошью. Женщины и дети, которые посетили город в первые дни торжеств, пользовались у римлян особым вниманием и почтением.

По мере того как продолжалось празднование, в поведении и настроении гостей произошли значительные перемены. Мужчины отбросили свои подозрения и настороженность. Некоторые уехали домой и рассказали там о новом городе, а также о доброте, гостеприимстве и добронравии его жителей, так что их согражданам захотелось самим в этом убедиться. Каждый день количество суровых и подозрительных мужчин уменьшалось, и прибавлялось все больше веселых и беспечных юношей и девушек.

А в это время жители города получили строгие указания от Ромула обходиться с гостями как можно почтительнее. Им была дана полная свобода приезжать и уезжать когда вздумается, а жители должны были стараться задержать их в городе добрым и внимательным обхождением; каждый день для их развлечения изобретались новые игры и состязания. Так продолжалось в течение двух или трех недель: на это время новый город превратился в место отдыха для всей округи. Разумеется, молодые люди из города завели множество приятных знакомств среди посетительниц, если случайность или взаимная симпатия сводили их вместе. Так без всяких указаний со стороны Ромула каждый мужчина в ожидании похищения заранее выбирал девушку, которую он сделает своей, когда наступит время. А девушке, вероятно, будет не так страшно, и она окажет меньше сопротивления, чем если бы ее захватил совсем незнакомый человек.

Все это Ромул очень ловко устроил. Временем для исполнения его замысла должен был стать последний день празднований. На этот день было назначено лучшее представление. Римляне должны были явиться на него вооруженными, но тщательно спрятать оружие под одеждой. Они не должны были ничего предпринимать, пока Ромул не подаст им знак. Он сидел на троне, установленном на возвышенном месте, где все могли его видеть, пока шло представление. Когда настанет благоприятный момент, он должен был дать сигнал: снять и сложить мантию, которая была на нем надета, и тут же развернуть ее снова. Эта мантия представляла собой символ царской власти и была украшена пурпурными полосами на белом фоне. Она хорошо подходила для того, чтобы использовать ее в качестве сигнала: любое ее движение было очень заметно.

Таким образом, все было устроено, зрители собрались и представление началось. Римляне, каждый охваченный трепетом и волнением, заняли места поближе к девушкам, которых они собирались захватить, и не спускали с них глаз, но делали это незаметно, внимательно следя за королевской мантией и ее обладателем, чтобы ответить на сигнал сразу, как он будет подан. А мужчины, пришедшие из других городов посмотреть на представление, утратили бдительность и расслабились, не подозревая о том, какой неприятный сюрприз им уготован. Женам, матерям и детям, также ничего не подозревавшим, никакая опасность не грозила: Ромул отдал специальный приказ, запрещающий нападать на замужних женщин. У мужчин было достаточно времени и возможностей во время общения с гостями, чтобы узнать, кто свободен; им запрещалось при любых обстоятельствах забирать жен у мужей.

Наконец наступил момент для сигнала. Ромул снял свою мантию, сложил и развернул снова. В тот же момент римляне выхватили мечи и ринулись вперед, каждый за своей добычей. Последовала ужасная сцена. Гости в большинстве своем не были вооружены и совершенно не готовы к неожиданному нападению. Они в ужасе бросились врассыпную, пытаясь спасти жен, детей и собственные жизни. Отступая, они старались как можно скорее покинуть то место, где внезапно воцарились жестокость и беззаконие. Римляне по возможности не причиняли им вреда и способствовали тому, чтобы они смогли отступить и забрать с собой жен и детей целыми и невредимыми. Нападение было спланировано так, чтобы захватить девушек и удалить остальных посетителей. Мужчины, поддавшись минутному страху и панике, разбегались во всех направлениях, взяв с собой тех, кого они больше всего хотели защитить. А сами римляне, захватив свои трофеи, скрылись с ними за стенами своего города.

Читая про эти удивительные события, мы испытываем большое желание выяснить, как повели себя сами девицы, когда нападавшие дерзко схватили их и потащили в город. Сопротивлялись ли они, стараясь освободиться, или покорились судьбе почти без борьбы? По всей видимости, их сопротивление было слабым, ибо молодым римлянам удалось затащить их в город и спрятать там. А может быть, они пытались бороться, но у них не было достаточно сил, чтобы противостоять отчаянным и дерзким захватчикам. Тем не менее, нельзя отрицать, что у женщины достаточно возможностей, чтобы с помощью различных средств оказать практически непреодолимое противодействие любой попытке мужчины похитить ее, если она по-настоящему этого захочет. У нас нет сведений, как обстояло дело в данном случае, и поэтому нет возможности судить о том, как отнеслись к такому грубому способу ухаживания те, кто был его предметом. Известны только события, которые произошли впоследствии.

Когда римляне захватили свою добычу и волокли ее к себе, произошел один эпизод, который надолго запомнился и стал частью свадебной церемонии в Риме. Несколько юношей, очень молодых и низкого происхождения, захватили особенно красивую девушку (пользующуюся почетом и уважением среди своих соплеменниц) и вели ее, как и остальные. Другие молодые римляне, принадлежавшие к патрицианскому сословию, увидев это, решили, что такая прекрасная девица не должна стать добычей плебеев, и пустились в погоню, чтобы выручить ее. Плебеи бросились от них убегать, одновременно выкрикивая «Талассио! Талассио!», что означало «для Талассия». Талассий был молодым аристократом, весьма известным и всеми уважаемым. Решив, что красавица предназначена ему, преследователи сразу смирились с этим и отказались от попыток отбить девушку у плебеев, которым удалось спасти свою добычу. Когда тоже обстоятельства этого дела стали известны, изобретательность молодых плебеев и успех их маневра вызвали всеобщее восхищение. Выражение «Талассио!» вошло в поговорку и стало принято как выражение одобрения и поощрения, которое произносили зрители на свадебных церемониях.

Ромул отдал недвусмысленные и строгие приказы, чтобы с молодыми пленницами обращались любезно и уважительно и отвели их в заранее приготовленные места. Девушки, вне всякого сомнения, пережили сильный испуг, но, видя, что с ними обходятся внимательно и уважительно, за ночь оправились от потрясения и к утру были уже спокойны и полностью овладели собой. А в это время их отцы и братья добрались до своих родных городов с женщинами и детьми, которых спасли, и горели яростью и негодованием на тех, кто так коварно с ними поступил. Разумеется, их очень беспокоила судьба пленниц; они сразу же стали строить планы, как их вызволить и спасти. Ночь прошла в волнениях и тревоге как в самом городе, так и за его пределами. Но если в сердцах пленниц страсти стали понемногу затихать, то гнев и ярость их сограждан разгорались с каждым часом все сильнее.

Когда наступило утро, Ромул приказал, чтобы захваченных девушек собрали и привели к нему, чтобы он мог попросить у них прощения за насилие, которому они подверглись, и объяснить обстоятельства, вынудившие римлян прибегнуть к такому средству.

«Вы не должны, – сказал он, – считать случившееся оскорблением, ибо римляне сделали это не для того, чтобы обесчестить вас или причинить какой-то вред, а только с той целью, чтобы получить вас в законные жены. Вместо того чтобы негодовать на способ, который они избрали, вы должны гордиться им, потому что он доказывает силу любви, которую римляне к вам испытывают. Уверяю вас, что, когда вы станете их женами, к вам будут относиться с нежностью и уважением, к которому вы привыкли, живя под крышами своих отцов. Принуждение, которое мы применили, учитывая важность момента, останется единственной грубостью, с которой вам придется столкнуться. Простите нас за вольность, которую мы себе позволили, и считайте, что вина за нее лежит не на нас, а на ваших отцах и братьях, отвергнувших наши предложения добровольного и мирного союза и вынудивших обратиться к крайним средствам. Ваша судьба, если вы соединитесь с нами, будет великой и славной. Мы захватили вас не для того, чтобы сделать пленницами или рабынями, а чтобы вы приобрели высокое положение в новом растущем государстве, которому суждено стать великим и могущественным, где вы будете главным украшением и достоянием».

Лица молодых и красивых римлян, стоявших наготове, пока Ромул произносил эту речь, озарились волнением и удовольствием. Девушки, кажется, уже были готовы смириться со своей судьбой. Их отвращение постепенно проходило. Во все века женщины склонны прощать любые безумства, если они совершены ради любви к ним. И эти обиженные девушки стали постепенно приходить к заключению, учитывая все обстоятельства, что их похитители не так уж виноваты. Спустя короткое время было установлено отличное взаимопонимание, и все браки были заключены. Считается, что всего девушек было около пятисот или шестисот, и большинство из них принадлежало к народу сабинян, проживавших в местности, расположенной к северу от Рима. Столицей Сабинии был город Куры. Куры располагались приблизительно в двадцати милях от Рима.

Сабиняне, решая, что им предпринять, оказались в очень сложной ситуации. Первые порывы немедленно воздать похитителям по заслугам сдерживались соображениями о том, что многие из их возлюбленных дочерей находились во власти врагов. Невозможно было сказать, какая жестокая судьба ожидает пленниц, если их родные прибегнут к мерам, которые могут разозлить тех, кто держит их в неволе. Кроме того, их собственная территория была плохо защищена; если между ними и римлянами начнется война, то неизвестно, чем она кончится. Их население было разбросано по большой территории или проживало в городах, которые были слабо защищены и очень уязвимы для нападения. Ввиду этих обстоятельств сабиняне решили, что будет лучше для всех, если они испробуют более мягкие меры, перед тем как переходить к открытой войне.

Они послали посольство к Ромулу, чтобы в крепких выражениях выразить свое возмущение коварством и жестокостью римлян и потребовать возвращения своих женщин: «Если вы вернете их сейчас, мы забудем об оскорблении, которое вы нанесли нам, заключим с вами мир и вступим в союз, чтобы впредь ваши жители и наши могли свободно заключать браки между собой честным и достойным образом. Но мы не можем смириться с тем, чтобы наших дочерей уводили от нас силой и коварством».

И хотя это предложение выглядит вполне разумно, Ромул полагал, что принимать его не следует. Теперь было уже поздно. Такие дела, если они сделаны, назад не вернешь. Ромул ответил, что женщины стали женами римлян, поэтому они не могут их выдать назад. Насилие, на которое жалуются сабиняне, было неизбежно. У римлян не было другого способа добиться своей цели. Он готов, добавил Ромул, заключить договор о мире и союзе с сабинянами, но в качестве предварительного условия для такого договора они должны признать действительность брачных отношений, которые уже осуществились и теперь не могут быть отменены.

Сабиняне не могли согласиться на эти предложения. Однако не желая сразу переходить к военным действиям, они продолжили переговоры, хотя предвидели неблагоприятный исход и все это время собирали войска, укрепляли защиту своих городов и деревень и вели энергичные приготовления к войне.

А римляне пришли к заключению, что молодые жены, которых они получили, – большое приобретение для их города. Они так высоко ценили свою добычу, а также изобретательность и успех стратегии, с помощью которых она была получена, что символическое насилие при захвате невесты стало с тех пор частью свадебных церемоний. Во все последующие годы, когда новобрачную привозили в дом мужа, он должен был перенести ее через порог на руках, как будто вносит в дом силой, в память о похищении, которым были отмечены первые браки их предков, основателей Рима.