НА «НОВИКЕ» 26 ЯНВАРЯ 1904 ГОДА

В ночь предательского нападения японских миноносцев на нашу эскадру «Новик» стоял на якоре на внешнем рейде, когда неожиданно, около 11 час. вечера, тишину морозной ночи нарушил грохот артиллерийского огня. Всё на корабле пришло в движение по расписанию боевой тревоги. Ясно стало, что неприятель атаковал нашу эскадру. Как теперь помню приказание командира: «Стеньговой флаг поднять!» (у нас была одна мачта) и почти одновременно сигнал адмирала: «Новику» приготовиться к походу». Во исполнение сигнала мы быстро снялись с якоря и вышли из линии расположения нашей эскадры, взяв курс на Вейхавей, вблизи которого предполагалось главное расположение атакующего врага. На короткое время канонада несколько стихла, но вскоре возобновилась в тылу у нас с неменьшей силой, Не найдя неприятеля, мы с рассветом вернулись на рейд и стали на якорь по диспозиции.

Утомленный событиями ночи, я пошел в мою каюту, не раздеваясь лег на койку и заснул крепким сном. Обыкновенно легко просыпаясь, я на этот раз с трудом мог проснуться, когда через короткое время пришел меня будить командирский вестовой, передавший мне приказание командира явиться к нему. Командир быстро ходил по своей каюте в весьма приподнятом настроении. При моем появлении он только произнес: «Положение серьезно, но мы посмотрим и еще как посмотрим!» Последние слова были произнесены с особой решимостью. Какой–то тяжелый гнет обиды и огорчения нашел на меня. Чистосердечность командира меня тронула и вызвала во мне восторг перед ним. Он сразу сделался особенно близким, и я невольно повторил его слова: «И еще как посмотрим, Николай Оттович». Но вот доклад с вахты:

— «С моря идет «Боярин» и держит сигнал: «неприятель приближается с большими силами». Показывается неприятельский авангард, крейсера «Такасаго», «Касаги», «Читозе», «Иошимо», а затем главные силы: «Миказа» (флаг командующего флотом адмирала Того) «Асахи», «Хатсузе», «Шикишима», «Фуджи», «Яшима» и броненосные крейсера «Асама» и «Токива» и др. в строе кильватерной колонны. Хорошо соблюдая равнение, неприятельская эскадра производила величественное впечатление, вызвав восклицание командира: «Подлецы, как равняются!»

Как только приблизились главные силы, крейсера «Баян», «Аскольд» и «Новик» снялись с якоря и первые открыли огонь. Как сейчас помню нашего командира, громко отдавшего приказание: «Приготовить минные аппараты! Я иду в атаку!» И затем приказ мне: «Наполнить баркас и моторный катер водой» (защита от осколков). Я невольно с каким–то благоговением смотрел в сторону командного мостика и весь ушел в свою обязанность подачи снарядов к орудиям.

Крейсер вздрогнул от сразу данного полного хода вперед и зигзагами, чтобы обмануть противника, стал быстро приближаться к голове неприятельской колонны. Раздался непрерывный, характерный шуршащий свист в то время кувыркавшихся крупных японских снарядов, дававших исключительно перелеты из–за быстроты хода «Новика».

Гром взрывов артиллерийского огня и громадных каскадов воды из–за рвущихся снарядов — всё слилось в боевую симфонию. Командир с невероятной отвагой и упорством выполнял им задуманную и твердо решенную минную атаку. До флагманского корабля «Миказа» остается 18 кабельтовых. Еще 8 кабельтовых и беспримерная в истории минная атака могла бы осуществиться, и вдруг с полного 25–ти узлового хода, без стопа переводится командиром ручка машинного телеграфа на полный «назад». Перед носом «Новика» были сплошные каскады воды от взрывавшихся снарядов. Командир понял, что эту преграду крейсеру не перейти и что для спасения его он должен изменить свое решение. Получив к тому же подводную пробоину в кормовой части, он малым ходом входил на Артурский рейд, проходя мимо линии наших кораблей, доблестно дравшихся с неприятельским флотом. Вот «Новик» приближается ко входу на внутренний рейд. На берегу серая масса шинелей наших будущих соратников по защите крепости. Но что такое кричат, бросают фуражки, машут руками? Слышим: «Новичек»! Родной «Новик»! Наш герой!» Но в чем же дело? Дело в том, что сердца простых русских людей в серых шинелях, стрелков и артиллеристов, восторженно приветствовали командира «Новика» Н. О. Эссена, поднявшего своей удалью и храбростью и их дух для будущих подвигов.

Наместник адм. Алексеев немедленно вызвал к себе Эссена и накинулся на него со следующими словами: «Я наблюдал с Золотой Горы. Вас не было видно за взрывами снарядов. Как вы смели? Как вы дерзнули днем идти в лобовую минную атаку. Я на вас крест поставил. А вы живы. Впрочем… — адмирал понизил голос — поздравляю вас с золотым оружием!»

Это было блестящее начало подъема духа для будущей геройской защиты Порт–Артура.

Капитан 2 ранга

С. П. Бурачек