Последние пираты

После окончания войны, которую вел король Филипп, Испания и ее колонии наслаждались длительным периодом наступившего перемирия. Лишь однажды, в марте 1722 года, это спокойствие было нарушено, когда к побережью Чили ненадолго подошел голландец Джекоб Роггюеин, направленный Вест-Индской компанией в исследовательскую экспедицию к тихоокеанским берегам Америки. А в 1724 году новый вице-король по пути в Перу обнаружил военное английское судно, курсирующее около Панамской гавани под благовидным предлогом якобы предотвращения контрабандной работорговли. Подозревая, что истинной целью этого военного корабля было составление карты побережья, вице-король конфисковал все его орудия.

В то же самое время на тихоокеанских берегах Американского континента власти предприняли достаточно эффективные меры с целью предотвращения контрабандной торговли, имевшие временный успех. Они конфисковали несколько французских судов, а из трех голландских, подошедших к берегам Перу в 1726 году, два было захвачено, в то время как третье успело ретироваться, уйдя обратно в воды Атлантики. Еще одно голландское судно, под командованием человека, который был известен испанцам под именем Корнелио Андрее, было вытеснено с побережья Перу в 1735 году. Но перед тем как покинуть Американский континент и направиться к Молуккским островам, Андрее сумел продать часть своего товара в Панаме и Реалейе.

В 1739 году между Англией и Испанией разразилась война, известная под названием «Война из-за уха Дженкинса». В 1731 году британский контрабандист Роберт Дженкинс, командовавший бригом «Rebecca» («Ребекка»), был захвачен судами береговой охраны у побережья Америки. У него отняли весь товар, а затем отрезали ухо. Этот конфликт был в значительной степени результатом злоупотребления привилегиями торговли с испанской Америкой, которые англичане получили после войны 1701–1714 годов.

За несколько месяцев до объявления войны и начала открытых боевых действий британское адмиралтейство начало готовить ряд военно-морских экспедиций для охоты на испанские суда в акваториях Европы, Америки и Дальнего Востока. Экспедиции, интересующей нас в данном случае, было приказано совершать набеги на западное побережье Южной Америки, по мере возможности уничтожать все испанские суда и, что самое главное, захватить манильский галеон. Командовать этой экспедицией был назначен Джордж Ансон, один из самых компетентных офицеров Британского Королевского флота. К началу экспедиции Ансону было сорок два года, он был профессиональным моряком, имеющим богатый боевой опыт, а также являлся сторонником жесткой дисциплины. Ансон был чрезвычайно холодным, индифферентным и молчаливым человеком.

К тому моменту, когда в сентябре 1740 года Ансон покидал берега Британии, его флот состоял из пяти военных судов, одного шлюпа и двух кораблей, груженных боеприпасами и продовольствием; общая численность корабельных пушек составляла 236 единиц, а личный состав экспедиции насчитывал более 1500 человек, включая юнг. Огибая мыс Горн, флот был настигнут сильными антарктическими бурями и штормами, во время которых было ранено много людей и причинен значительный ущерб судам. Нужно отметить, что большая часть команды состояла из бывалых моряков, многие из которых уже к началу экспедиции были инвалидами, другая же ее часть была набрана из молодых людей, которые не только никогда ранее не выходили в море, но даже и не держали в руках мушкета.

Два из пяти больших судов развернулись и возвратились в воды Атлантики, а третье потерпело кораблекрушение у берегов Чили. Когда спустя девять месяцев после того как флот покинул берега туманного Альбиона, они встретились на островах Хуан-Фернандес, команда насчитывала всего 340 человек, что составляло менее половины ее изначальной численности. При этом большая ее часть страдала от цинги. К этому времени флот, находящийся под командованием Ансона, состоял из флагманского корабля «Centurion» («Центурион») с 60 орудиями под командованием самого Ансона; корабля «Глостершир» с 50 орудиями – капитан Мэтью Митчел; шлюпа «Tryal» («Триал») с 8 орудиями под командованием капитана Чарльза Сондерса и груженного продовольствием и боеприпасами судна «Anna» («Анна») с 8 орудиями под командованием капитана Джерарда. Последнее, еще находясь на островах Хуан-Фернандес, разбилось, а вся его команда и груз были распределены на другие суда.

Еще до того, как Ансон покинул берега Британии, испанцы были проинформированы о его намерениях, и в самой Испании был снаряжен мощный флот для перехвата английской эскадры. Но в водах Южной Атлантики испанский флот потерпел крушение, поэтому Ансону удалось достичь западных берегов Центральной Америки, не встретив на своем пути ни одного военного судна. К тому же прошло достаточно много времени после того, как английский флот покинул родные берега, что дало повод вице-королю Перу предположить, что вражеский флот уже никогда не появится у его берегов. Эта уверенность была настолько сильна, что вице-король даже снял эмбарго, наложенное им ранее на судоходство в водах Тихого океана.

Чтобы дать возможность больным членам команды оправиться от недуга и отремонтировать побитые штормом суда, Ансон оставался на островах Хуан-Фернандес в течение трех месяцев. Эскадра покинула свое прибежище в сентябре 1741 года и спустя некоторое время у берегов Вальпараисо захватила два больших корабля, которые команда тут же переоснастила под британские военные суда. Первое судно под названием «Nuestra Senora de Carmelo» («Нуэстра Сеньора де Кармело»), грузоподъемностью в 450 тонн, перешло под командование лейтенанта Филиппа Сомейрза, а второе, 600-тонное «Arranzazu» («Аррансасу»), досталось капитану Сондерсу вместо его шлюпа «Tryal». Последний находился в таком плачевном состоянии, что был затоплен. В ноябре у берегов Перу пираты захватили еще два торговых судна, после чего Ансон решил совершить набег на порт Паита, где, по его сведениям, было чем поживиться. В период с 24 по 27 ноября порт был взят почти без сопротивления, разграблен и сожжен. Покидая Паиту, Ансон потопил пять из шести судов, стоявших в гавани, а шестое – «La Soledad» – вошло в состав его эскадры.

Следующей целью английского флота стал манильский галеон. После затопления трех из захваченных судов пиратская эскадра в конце ноября взяла курс на север, к острову Коиба, где все суда и встретились в середине следующего месяца. В составе флота теперь находились суда «Centurion», «Gloucester», «Arranzazu», «Carmelo» и пятое трофейное «Nuestra Senora del Carmen» («Нуэстра Сеньора дель Кармен») грузоподъемностью 270 тонн. Во время своего вояжа по Южной Америке англичане захватили 11 испанских судов, сожгли большое количество ценного товара в Паите, а стоимость награбленных ценностей, основная часть которых была в серебряных монетах, составила 55 тысяч песо.

На острове Коиба Ансон провел только три дня, которые использовал для пополнения запасов древесины, питьевой воды, а также приводил в порядок свои суда. 19 декабря 1741 года флот покинул остров и уже на следующий день захватил маленький барк под названием «Jesus Nazareno» («Xecyc Haсареньо»), который был гружен паклей и солью и держал путь из Панамы в Чирики. Барк был затоплен, а его команда взята в плен. Затем эскадра попала в череду следующих друг за другом северо-западных бурь и полных штилей, что расстраивало ее планы и препятствовало продвижению на север для перехвата манильского галеона. Кокосовый остров предстал взору пиратов в январе 1742 года и держался в поле зрения флота в течение пяти дней.

Наконец попутный ветер подхватил корабли и понес их на север, и в ночь на 9 февраля англичане приметили свет, который, как оказалось, исходил от вулкана Колима. Эскадра теперь двигалась вдоль побережья в восточном направлении в сторону Акапулько и 24 февраля миновала Зихуатенейо. Одна из судовых лодок была отправлена вперед и в ночь с 27 на 28 февраля вошла в гавань Акапулько. Команда лодки захватила трех рыбаков и с ними вернулась на флагманское судно, где Ансон, расспросив пленников, к своему великому сожалению, узнал, что манильский галеон прибыл в порт за несколько недель до их прибытия (галеон вошел в порт города 20 января).

Испанцы, будучи в курсе всех деяний Ансона в Перу, ожидали его в Акапулько уже в течение многих месяцев. Замок Сан-Диего недавно был укреплен, отремонтирован и к тому времени уже был вооружен медными и чугунными орудиями в количестве 31 единицы, наибольшие из которых стреляли 25-фунтовыми ядрами. Личный состав гарнизона Акапулько, обычно насчитывающий 86 офицеров и солдат, ныне был пополнен испанскими и креольскими солдатами и составил более 500 человек, не считая еще трех отрядов милиции, которые также стояли на защите города. Сравнительно небольшой манильский галеон «Nuestra Senora del Pilar» только что прибыл из плавания и стоял в порту. Одно из судов Ансона, которое находилось на побережье западнее Акапулько, не осталось не замеченным испанцами, и вице-король решил отложить выход галеона в открытое море до тех пор, пока не минует опасность.

Надеясь, что его присутствие все еще остается не замеченным испанцами и что галеон, груженный серебром, через несколько дней выйдет в море, взяв курс на Манилу, Ансон с эскадрой из пяти судов 12 марта подошел к Акапулько. Он расположил свои суда в форме полукруга, так чтобы с побережья они не попадали в поле зрения, но при этом достаточно близко друг от друга (на расстоянии трех лиг), чтобы галеон не смог проскочить незамеченным. Эта блокада продолжалась вплоть до 4 апреля, когда на борту флагмана был созван совет. К тому времени Ансон уже был уверен, что его присутствие в этих водах не является тайной для испанцев и что галеон не покинет порт еще в течение нескольких месяцев. Также на совете рассматривалась возможность» захвата галеона в самом порту Акапулько, но эта идея была отвергнута ввиду ее невыполнимости. Делом первейшей важности совет счел пополнение истощающихся запасов воды, и эскадре было приказано снять блокаду и взять курс к берегам Зихуатенейо, куда она и прибыла 18 апреля 1742 года. Но до того как покинуть акваторию Акапулько, англичане оставили лейтенанта Хьюса с шестью подчиненными на небольшом открытом одномачтовом судне курсировать вдоль побережья, дожидаясь их возвращения.

Ансон и его команда провели у безлюдных берегов залива Зихуатенейо три недели. За это время они кренговали «Centurion», очистили его днище и покрыли смолой. 19 апреля английский десант вошел в глубь материка на 18 миль, но не встретил никого, кроме одинокого всадника, ускакавшего прочь, завидев чужеземцев издалека. Но в округе все-таки были враги. Повар-француз, служивший у Ансона, был похищен во время своей прогулки вдоль берега залива. А лейтенант Бретт, который 30 апреля был послан Ансоном на двух лодках в находящийся неподалеку залив Петатлан, обнаружил на берегу большой отряд вооруженных всадников (приблизительная численность отряда, по разным оценкам тех же англичан, составляла от 140 до 200 всадников). Однако они сразу же бежали, как только англичане открыли по ним стрельбу со своих лодок. Тем временем команда завершила очистку днищ судов, просушила на берегу весь свой порох, пополнила запасы питьевой воды, наловила рыбы и отстреляла большое количество фазанов и игуан. Не имея достаточной численности матросов, Ансон решил уничтожать трофейные суда, которые стали бы обузой в длительном плавании через Тихий океан. Для этого он отбуксировал их на берег, поджег и вслед за тем покинул гавань.

8 или 9 мая «Centurion» и «Gloucester» вышли из залива Зихуатенейо и направились на поиски судна, ранее оставленного у берегов Акапулько. После нескольких дней тщетных поисков Ансон предположил, что лейтенант Хьюс и его команда попали в руки врага, и направил письмо кастеляну крепости с предложением обменять английских пленников на 50 испанцев, находившихся на борту его судов. Однако 16 мая, в то время пока Ансон все еще ждал ответа на свое письмо, взору англичан предстало оставленное ими судно. Его команда, находившаяся на грани, все же была скорее жива, чем мертва; сильный прибой не позволил ей причалить к берегу, а ветра и течения отнесли ее приблизительно на 80 лиг к востоку. За шесть недель, которые они провели в открытом море, лишь морские черепахи и дождевая вода составляли их скудный рацион.

Английские источники являются подтверждением многих деталей описания приключений лейтенанта Хьюса, содержащихся в письме вице-короля от 6 октября 1742 года (Центральный архив индейской культуры). Однако вопрос в отношении команды Хьюса остается спорным, поскольку вице-король утверждает, что эта команда была захвачена и впоследствии обменена на 58 испанских пленников.

Для Ансона более не имело смысла оставаться у берегов Мексики, и команда начала готовиться к длительному плаванию через Тихий океан в Китай. Пленникам были даны две трофейные лодки, чтобы они могли добраться до берега, и 17 или 18 мая 1742 года эскадра покинула акваторию Акапулько и начала свой путь через Тихий океан.

Ансон, потерпевший неудачу в Новой Испании, был с лихвой вознагражден судьбой у берегов Филиппин. Потеряв «Gloucester» и большую часть своей команды, 1 июля 1743 года англичане у мыса Эспириту-Санто захватили галеон «Nuestra Senora de Covadonga» («Нуэстра Сеньора де Ковадонга»), плывущий в западном направлении. Потеря галеона, на борту которого находилось приблизительно 1,5 миллиона песо серебром, явилась страшным ударом как для властей Новой Испании, так и для торговцев, чьи планы были связаны с этим судном.

«Centurion», трюмы которого теперь были забиты огромным количеством испанских сокровищ и денег, достиг берегов Старого Света в июне 1744 года, спустя почти четыре года после того, как Ансон покинул родные берега. Позднее Ансон стал первым лордом адмиралтейства, провел много реформ в Королевском флоте и умер в 1762 году.

Галеон «Nuestra Senora del Pilar», который стоял в Акапулько во время блокады Ансона, покинул город 7 декабря 1742 года с 1,3 миллиона песо и благополучно добрался до Манилы в марте 1743 года. Галеон «Covadonga» покинул Акапулько 15 апреля 1743 года с 1,2 миллиона песо на своем борту. Надо отметить, что завершение этой работы описанием вояжа Ансона является произвольным и, возможно, не совсем корректным. Поскольку Испания еще несколько раз с 1742 года и до обретения независимости Мексикой и странами Центральной Америки находилась в состоянии войны, вражеские каперы зачастую переносили фронт военных действий в воды Тихого океана, хотя лишь немногие достигали далеких берегов Мексики. В 1746–1747 годах два голландских торговых судна, идущие из Китая, добрались до побережья Новой Испании, но в Матанчеле и Навидаде им был оказан довольно холодный прием.

После 1750 года контрабандная торговля получила более широкое распространение, достигнув поистине международных масштабов. К концу XVIII – началу XIX столетия порты Западного побережья Америки все чаще посещались контрабандистами из Англии, Франции, Голландии и, наконец, Соединенных Штатов. Вопреки запрету на торговлю с иностранцами этим посетителям чаще оказывался радушный, нежели враждебный прием, но в конечном счете контрабандистов неизбежно ждали осложнения с законом либо им приходилось иметь дело с продажными и жадными чиновниками. Суда контрабандистов преследовались и захватывались властями, орудийные перепалки не были редкостью, на порты продолжали совершаться набеги, а убитых стало намного больше, чем в прежние времена.

Во время и после Войны за независимость эскадра адмирала Томаса Кокрэйна, по-видимому находясь на службе республиканского правительства Чили, под предлогом борьбы с роялистами совершала всевозможные злодеяния. Некоторые из вояжей, предпринятых этой эскадрой на западном побережье Мексики, особенно рейд против портов Нижней Калифорнии в 1822 году, можно смело отнести к числу самых жестоких пиратских набегов.

В оставшиеся годы XIX столетия, а также во время мексиканской революции 1910–1920 годов, спокойная жизнь нескольких портовых городов на тихоокеанском побережье иногда нарушалась вражескими набегами и бомбардировками. Немного позже термин «пират» мексиканскими и центральноамериканскими писателями не без основания приписывался и к иностранным рыболовецким судам, промышлявшим в их водах. В 1920-х годах некоторые из подобных судов имели специальные ядра для своей гарпунной пушки, и далеко не одно судно мексиканской береговой охранной службы было пущено ко дну при помощи этого новаторства.