В успешном восстановлении промышленности решающую роль сыграл рабочий класс, понесший наибольшие жертвы в войне с интервентами и белогвардейцами. И на хозяйственном фронте рабочий класс проявил чудеса трудовой доблести и героизма. Подтвердилось мудрое предсказание В. И. Ленина. «В стране, которая разорена, — говорил Ленин, — первая задача — спасти трудящегося. Первая производительная сила всего человечества есть рабочий, трудящийся. Если он выживет, мы все спасем и восстановим»⁵⁰⁸.

Одной из главных задач восстановительного периода было обеспечение промышленности рабочей силой. Эта задача состояла в том, чтобы

приостановить распыление и частичное деклассирование рабочего класса, сохранить основные кадры рабочих в промышленности;

восстановить и увеличить численность промышленных рабочих;

повысить культурно-технический уровень, способствовать росту творческой инициативы рабочих масс.

Для решения этой задачи в стране имелись социально-политические и экономические предпосылки, главными из которых были: наличие диктатуры пролетариата, опирающейся на союз рабочего класса и трудового крестьянства, общественная собственность на основные средства производства.

Переход к новой экономической политике потребовал существенного изменения форм обеспечения промышленности рабочей силой. Всеобщая трудовая повинность и трудовые мобилизации, введенные в годы войны, в новой обстановке не отвечали интересам социалистического строительства. Отсутствие принципа личной материальной заинтересованности рабочих в развитии общественного производства, неупорядоченность заработной платы и другие причины привели к тому, что многие квалифицированные рабочие неохотно шли на предприятия.

Переход от военно-мобилизационных методов к добровольному привлечению рабочих кадров в промышленность происходил постепенно, по мере улучшения экономических условий в стране. Во второй половине 1921 г. партия и правительство приступили к осуществлению ряда важных мероприятий по концентрации производства на наиболее важных для государства предприятиях, а также переводу промышленности на хозрасчет. Реорганизация промышленности сопровождалась довольно значительным сокращением числа занятых рабочих, главным образом неквалифицированных. Одновременно производилось также сокращение штатов служащих государственных учреждений. В этих условиях не было необходимости принудительного привлечения рабочей силы в промышленность. Поэтому 5 октября 1921 г. IV сессия ВЦИК вынесла решение о прекращении трудовых мобилизаций. «Принимая во внимание условия настоящего момента, — говорилось в постановлении сессии, — когда во всей промышленности происходит значительное сокращение государственного производства, что при рациональном использовании труда потребуется сравнительно небольшое количество рабочих рук — постепенный переход к методам добровольческого привлечения рабочей силы является назревшей задачей»⁵⁰⁹.

Основной формой обеспечения промышленности рабочими кадрами стал добровольный набор рабочей силы предприятиями, который осуществлялся через биржи труда. Первоначально наем рабочей силы производился в обязательном порядке только через биржи труда, за исключением некоторых случаев, предусмотренных законом. В ходе укрепления и развертывания промышленности обязательность найма рабочей силы через биржи труда стала противоречить потребностям производства в квалифицированных кадрах рабочих. Поэтому постановлением ЦИК и СНК Союза ССР от 2 января 1925 г. работа бирж труда перестраивается на основе государственного трудового посредничества между предприятиями, с одной стороны, и поступающими на работу, с другой⁵¹⁰. Реорганизация бирж труда облегчила предприятиям подбор рабочих кадров соответствующей профессии и квалификации.

Существенно изменились и источники пополнения промышленности рабочей силой. В этот период промышленность получала необходимую рабочую силу за счет демобилизованных из армии, возвращавшихся из деревни квалифицированных рабочих, крестьянского населения — выходцев из деревни, молодежи, женщин, не занятых общественным трудом.

С переходом к мирному хозяйственному строительству, по мере расширения промышленного производства, начался постепенный процесс собирания рабочих кадров. Подавляющая часть рабочих вернулась на производство в 1922—1925 гг.; часть их оставалась в деревне вплоть до начала первой пятилетки.

Важную роль в разрешении проблемы рабочих кадров в промышленности сыграл приход на производство многих тысяч демобилизованных красноармейцев. К 1924 г. из Красной Армии было демобилизовано 3548 тыс. человек⁵¹¹. Удельный вес рабочих в рядах Красной Армии к концу гражданской войны составлял примерно 15—18%⁵¹². Следовательно, среди демобилизованных красноармейцев было 500—600 тыс. рабочих всех отраслей народного хозяйства.

Наряду с процессом собирания кадровых рабочих в восстановительный период широкое применение нашел труд новых рабочих. По данным профсоюзной переписи 1929 г., в 1922—1925 гг. впервые пришли на производство 20,3% всех рабочих промышленности, в том числе в каменноугольной промышленности Донбасса — 32,5%, в металлообрабатывающей — 30,7%, в хлопчатобумажной — 25,5% всех рабочих⁵¹³.

Новые пополнения промышленных кадров в годы восстановления народного хозяйства примерно в равной степени формировались за счет рабочего и крестьянского населения, о чем свидетельствуют данные табл. 1 (% выходцев из рабочих и крестьян к общему числу принятых на работу)⁵¹⁴.

Таблица 1

Для некоторых отраслей промышленности рабочее население было главным источником комплектования кадров. По данным профсоюзной переписи 1929 г., среди рабочих хлопчатобумажной промышленности Ленинграда, начавших свою работу в промышленном производстве в 1922—1925 гг., выходцы из пролетарских семей составляли 65,4%, в Москве — 58,4%, в Ивановской области — 61,6%⁵¹⁵. Удельный вес выходцев из рабочих семей в металлообрабатывающей промышленности и машиностроении Ленинграда составлял 55,1%, на Украине — 61,5%, в металлургии Урала — 58,1%⁵¹⁶.

Удельный вес выходцев из крестьян был более высок в горной и топливной промышленности, где они служили основным источником комплектования рабочих кадров. Так, в каменноугольной промышленности Донбасса выходцы из крестьянства составляли 63,9%, Урала и Сибири — 60,1%, в нефтяной промышленности — 65,5%⁵¹⁷. В то время в деревне имелись огромные излишки рабочей силы. Так, исследование крестьянских бюджетов в 1924/25 г. показало, что размер неиспользованного времени лиц в рабочем возрасте составлял 12,7% всей численности, что дало по всей стране около 9 млн. излишних рабочих⁵¹⁸. Восстановление промышленности, развитие торговли, улучшение материального положения рабочих создавало стимул для передвижения рабочей силы из сельского хозяйства в промышленность.

Возвращение квалифицированных рабочих в промышленность, одновременная демобилизация сотен тысяч красноармейцев, приток в города большого числа выходцев из сельских местностей, непрерывное вступление в трудоспособный возраст молодежи, сокращение административно-управленческого персонала — все это в условиях еще только начавшегося процесса восстановления промышленности не могло не привести к возобновлению безработицы. Несмотря на быстрое увеличение численности рабочих в промышленности, в строительстве и на транспорте, численность безработных возрастала из года в год. Если на 1 января 1922 г. было учтено 160 тыс. безработных, то к началу 1923 г. их число поднялось до 641 тыс., к 1924 г. — до 1240 тыс., к 1925 г. — 980 тыс.⁵¹⁹

Безработица в СССР была временным явлением. Она носила совершенно иной характер, чем в капиталистических странах, где постоянно существует резервная армия труда. Безработица в капиталистических странах возрастала во время кризисов перепроизводства, промышленного спада и неизбежно связана с понижением жизненного уровня пролетариата и обнищания масс, даже занятых в производстве. В Советской стране безработица имела место в условиях быстрого восстановления промышленности и сельскохозяйственного производства, значительного увеличения численности рабочих, занятых в различных отраслях труда, и постепенного повышения уровня жизни трудящихся.

Характерной особенностью безработицы в нашей стране был высокий удельный вес в общей массе безработных неквалифицированных рабочих и лиц интеллигентного труда, что явствует из приведенных данных (в % к итогу)⁵²⁰.

Среди индустриальных рабочих процент безработных был невысок. В большей степени безработицей были затронуты лица интеллигентного труда, главным образом служащие, что было связано со значительным сокращением советского аппарата, проведенным в 1921—1923 гг. Но и среди них к 1925 г. безработица сократилась в 2 раза. Основную массу безработных составляли неквалифицированные рабочие, причем число их с 1922 по 1925 г. увеличилось почти в 3 раза. Главной причиной роста безработицы среди неквалифицированных рабочих являлся усиленный приток излишней рабочей силы из деревни. Только с 1923 по 1926 г. из сельских местностей в город пришло около 3 млн. человек⁵²¹. Выходцы из деревни прежде всего и заполняли рынок труда неквалифицированной рабочей силой.

Советское государство принимало меры, направленные на оказание материальной помощи безработным и их трудоустройство: расширение организации общественных работ, упорядочение помощи безработным, найма и увольнения рабочих и организация бирж труда. Уменьшению безработицы способствовали: во-первых, восстановление и расширение старых и строительство новых заводов, поощрение роста мелкой ремесленно-кустарной промышленности, увеличение смен на предприятиях; во-вторых, мероприятия в сельском хозяйстве, которые увеличивали его потребность в рабочей силе; помощь деревенской бедноте, интенсификация сельского хозяйства, развитие трудоемких культур и т.д.

Безработица была полностью ликвидирована только к концу 1930 г., когда бурно растущая промышленность смогла обеспечить работой всех трудоспособных, когда развернулась сплошная коллективизация сельского хозяйства.

Партия и государство проявляли большую заботу об обеспечении воспроизводства квалифицированной рабочей силы. По указанию XI съезда партии, ВЦИК 2 мая 1922 г. издал декрет «Об установлении предельного минимума количества подростков в предприятиях»⁵²². Процент работающих подростков был установлен для каждой отрасли дифференцированно по отношению ко всему количеству занятых в соответствующем предприятии лиц. Средний процент брони подростков должен был составлять не менее 7 по отношению ко всему числу рабочих на предприятии. Указанные нормы были обязательны как для государственных, так и для частных предприятий. Этот декрет имел большое значение для профессионально-технического обучения подростков, так как он обеспечивал комплектование школ ФЗУ и индивидуально-бригадного ученичества.

Новая экономическая политика вызвала существенные изменения численности рабочих в промышленности и ее отдельных отраслях. Приведенные в табл. 2 данные показывают количественный рост рабочих в крупной промышленности СССР за 1913—1925 гг.⁵²³

Таблица 2

В первые два года нэпа в связи с сокращением промышленного производства, продовольственными затруднениями и недостатком сырья и топлива продолжалось уменьшение численности промышленных рабочих. В 1922 г. численность рабочих в промышленности достигла минимальных на протяжении последних лет размеров. В последующие годы численность рабочих в промышленности начинает быстро возрастать. Причиной этому были начавшийся подъем самой промышленности и улучшение материального положения рабочих. Самый большой прирост приходился на 1925 г., когда новое пополнение (свыше 400 тыс. человек) составило ¹/₅ часть всего числа рабочих крупной промышленности СССР. С 1922 по 1925 г. численность рабочих в промышленности увеличилась на 76,7% и достигла 81,8% уровня 1913 г. Довоенный уровень численности рабочих в целом по промышленности был превышен в 1927 г. на 2,3%, в том числе в отраслях группы «А» — на 7,8%. В отраслях группы «Б» довоенный уровень численности рабочих был превышен в 1928 г. на 6,5%.

Произошли существенные изменения и в распределении труда между различными отраслями промышленности. В 1925 г. численность рабочих превышала численность 1913 г. по электростанциям на 17,6%, в машиностроении — на 1,9%, в топливной промышленности — на 1,4%, в металлургии черных металлов — на 4,8, в электротехнике — на 71,4%, в резиновой — на 41,7%, в кожевенной — на 157,1%, в льняной — на 13,2%, в полиграфической — на 6,3%. При этом численность рабочих в отраслях группы «Б» возрастала более быстрыми темпами, чем в отраслях группы «А». Так, за 1921—1925 гг. численность рабочих в отраслях, производящих средства производства, возросла на 43,3%, а в отраслях, производящих предметы потребления, — на 98,7%.

Эти изменения в темпах роста численности двух групп рабочих объясняются, во-первых, значительно большим падением численности рабочих легкой промышленности в 1921 г. Численность рабочих в отраслях группы «А» в 1921 г. составляла 61,7% довоенной численности, а в отраслях группы «Б» — 37,6%. Во-вторых, на движение численности рабочих повлияли разные темпы восстановления различных отраслей промышленности. В первую очередь восстанавливались отрасли легкой промышленности и на этих предприятиях создавались новые кадры рабочих. Первоочередное восстановление отраслей легкой промышленности было необходимо для немедленного улучшения материального положения трудящихся, для налаживания смычки между городом и деревней, товарооборота между промышленностью и сельским хозяйством.

Численный рост рабочих в крупной промышленности происходил исключительно в рамках общественного сектора. В 1925/26 г. в социалистическом секторе было занято 97,5%, а частном секторе — 2,5% всех рабочих и служащих. На долю частной крупной промышленности приходилось только 67,2 тыс. рабочих и служащих⁵²⁴. Упрочение в промышленности социалистического сектора явилось важнейшим достижением восстановительного периода.

Высокие темпы восстановления численности промышленных рабочих, сосредоточение их на крупнейших социалистических предприятиях показывали преимущества социалистического способа производства перед капиталистическим, свидетельствовали об огромных возможностях, которыми обладала советская экономика.

Надо сказать, что наряду с безработицей в промышленности СССР к концу восстановительного периода все острее начала ощущаться нехватка квалифицированной рабочей силы. Ускорение темпов восстановления промышленности и перспективы ее дальнейшего развития настоятельно требовали планомерной подготовки в широком масштабе квалифицированных рабочих. Согласно производственному плану на 1925/26 г., промышленности требовалось 257 тыс. квалифицированных и полуквалифицированных рабочих. Биржи труда могли послать приблизительно 80 тыс. рабочих и то не особенно высокой квалификации. В остальной части потребность могла быть удовлетворена лишь за счет подготовки новых рабочих и повышения квалификации работающих⁵²⁵.

Проблема подготовки кадров квалифицированных рабочих для социалистической промышленности приобрела первостепенное значение. XII съезд партии, состоявшийся в 1923 г., подчеркнул, что первостепенное значение «при настоящих перспективах развития промышленности, приобретают всемерное развитие и укрепление школ фабрично-заводского ученичества. Подготовляя квалифицированного и классово-сознательного рабочего, они выполняют важнейшую роль в деле восполнения рядов передового промышленного пролетариата»⁵²⁶.

В восстановительный период продолжала действовать и развиваться система профессионально-технического образования рабочих, которая возникла в первые годы Советской власти. Подготовка кадров квалифицированных рабочих проводилась по двум направлениям: подготовка новых квалифицированных рабочих и повышение квалификации всех рабочих. Рабочие получали профессиональную подготовку с отрывом от производства в стационарных учебных заведениях и без отрыва от производства, на предприятиях.

Основной формой подготовки квалифицированных рабочих стали школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ), созданные в конце 1920 г. Школы ФЗУ на фабриках и заводах комплектовались из рабочих подростков за счет норм брони. В этих школах обучение сочеталось с производительным трудом: наряду с приобретением необходимых технических знаний и производственных навыков учащиеся получали также общеобразовательную подготовку и проходили школу политического воспитания.

В годы восстановления народного хозяйства отмечался быстрый рост числа школ ФЗУ и контингентов учащихся. Если в 1920/21 г. в РСФСР было 43 школы ФЗУ с 2 тыс. учащихся, то на 1 января 1924 г. уже имелось 506 школ с 35 тыс. учащихся. Из них в металлопромышленности насчитывалось 142 школы и 1376 учащихся, в текстильной — 106 и 6036 учащихся, на железнодорожном и водном транспорте — 172 школы ФЗУ с 14 418 учащихся. На Украине функционировали 264 школы с 19 500 учащихся. Всего по СССР на 1 января 1924 г. имелось 942 школы ФЗУ, в которых обучалось 69 тыс. учащихся⁵²⁷. Школы ФЗУ выпустили в 1923/24 г. 8 тыс., а в 1924/25 г. — 12 тыс. квалифицированных рабочих⁵²⁸.

Школы ФЗУ были основной, но не единственной формой подготовки квалифицированной рабочей силы. В восстановительный период существовали профессионально-технические школы и учебные мастерские, которые готовили квалифицированных рабочих для мелкой и кустарной промышленности, а также для сельского хозяйства. Профессионально-технические школы и учебные мастерские за период с 1921 по 1929 г. подготовили более 100 тыс. квалифицированных рабочих и низшего технического персонала⁵²⁹. Значительная часть рабочих, окончивших эти учебные заведения, использовалась позднее в крупной промышленности.

Подготовка кадров непосредственно на производстве осуществлялась через различные производственно-технические курсы и индивидуально-бригадное ученичество на предприятиях. Индивидуально-бригадное ученичество охватывало до 50% подростков, занятых в производстве⁵³⁰. Кроме того, эти формы подготовки рабочей силы способствовали приобретению квалификации подавляющего большинства взрослых рабочих.

Большую роль в подготовке квалифицированных кадров на предприятиях сыграли различные профессионально-технические курсы. В 1920/21 г. в РСФСР их было около 3 тыс. с общим числом обучающихся 156 тыс.⁵³¹ В первые годы нэпа, вследствие проведения режима экономии и хозрасчета, а также из-за тяжелого экономического положения количество курсов уменьшилось. В последующие годы, когда хозяйственная конъюнктура улучшилась, сеть курсов вновь начала расширяться.

К концу восстановительного периода подготовка кадров квалифицированных рабочих получила значительное развитие. На 1 декабря 1925 г. в СССР насчитывалось 927 школ ФЗУ с контингентом учащихся 96,4 тыс., 1113 профшкол с 115 тыс. учащихся, 1080 различных профессионально-технических курсов с числом учащихся в 121,6 тыс. и учебных мастерских 230 с 17,5 тыс. обучающихся в них. Всего в указанных учебных заведениях и курсах проходило подготовку 350,5 тыс. человек⁵³².

Следует отметить, что наряду с большими достижениями в постановке профессионально-технического обучения в этой области были значительные недостатки. Существенными недостатками были: нарушение плановости в подготовке квалифицированных рабочих, что приводило к диспропорции в подготовке отдельных категорий рабочих; недостаточно рациональная постановка производственного обучения, разнобой в программах и сроках обучения.

Но, несмотря на эти недостатки, в трудные годы восстановления народного хозяйства усилиями партии и государства при активной поддержке и помощи рабочего класса была проведена большая работа по созданию и развитию новой системы профессионально-технического обучения рабочих, что способствовало успешному восстановлению промышленности и росту производительности труда. Развитие профессионально-технического обучения рабочих имело и огромное значение в подъеме трудовой и политической активности основных масс рабочих в борьбе за социализм.

Профессиональная подготовка рабочих и повышение их технического уровня способствовали увеличению удельного веса квалифицированного труда в промышленности. Если в марте 1923 г. из учтенных 1 326 446 рабочих в группу квалифицированных входило 44,8%, в группу полуквалифицированных — 17,7%, неквалифицированных — 37,5%, то, по данным Всесоюзной переписи населения 1926 г., квалифицированных рабочих было 53,4%, полуквалифицированных — 26,3%, неквалифицированных — 20,3%⁵³³.

Таким образом, задачи по обеспечению промышленности рабочими кадрами были успешно выполнены. XIV съезд партии в качестве одного из важнейших итогов восстановительного периода отметил тот факт, что «тяжелый процесс деклассирования пролетариата остался позади. Растет мощь рабочего класса, растет его активность»⁵³⁴.

Важнейшее значение для организации социалистического труда, роста его производительности имел переход к системе заработной платы, основанной на социалистическом принципе распределения по труду.

Как известно, в период «военного коммунизма» система заработной платы характеризовалась почти полным уравнением в оплате труда и почти полной ее натурализацией. В осажденной крепости было закономерно «стремление снабдить всех возможно более поровну, прокормить, поддержать, пока невозможно было взяться за восстановление производства»⁵³⁵.

С переходом к новой экономической политике система и формы заработной платы стали все в большей мере увязываться с задачами собирания и закрепления на предприятиях рабочих кадров, повышения производительности труда, подъема производственной и трудовой дисциплины. Началась перестройка заработной платы на основе все более последовательного проведения принципа материальной заинтересованности каждого работника и коллективов предприятий в развитии производства. Натуральные формы оплаты труда, для полной ликвидации которых не было еще в первые годы нэпа экономических условий, также подчинялись социалистическому принципу распределения по количеству и качеству труда.

Декретом правительства от 7 апреля 1921 г. «Об урегулировании оплаты труда рабочих» отменялись все ограничения приработка при сдельно-премиальной оплате труда, введенные в 1920 г.; всем рабочим предоставлялось право увеличивать свой заработок, независимо от процентного отношения суммы заработка к основной тарифной ставке. Местным органам управления промышленностью разрешалось вводить упрощенные системы оплаты, чтобы всем рабочим была видна связь между их производительностью и суммой заработной платы⁵³⁶. Это постановление касалось денежного заработка, который в 1921 г. составлял 13,8% совокупной заработной платы (деньгами и натурой) фабрично-заводского рабочего.

В тот же день, 7 апреля, Совнарком принял декрет «О натуральном премировании рабочих», на основании которого вводилось в виде опыта в важнейших отраслях промышленности натуральное премирование в дополнение к денежной оплате. Часть производимых рабочими продуктов отчислялась в особый фонд натурального премирования данного предприятия. Размер отчисления зависел от производительности труда на предприятии и от фактической сдачи им продукции государству. Рабочие из указанного фонда получали следуемую им долю продукции (которая соответствовала их индивидуальной производительности) либо в продуктах своего производства, в пределах личного потребления, либо в продуктах, полученных кооперативом путем обмена⁵³⁷.

Постановлением СНК 17 мая 1921 г. было установлено, что действие декрета о натуральном премировании распространялось только на срок с 15 мая по 30 августа 1921 г. на 16 важнейших отраслей промышленности. Размер отчисления не мог превышать 0,5% и лишь в некоторых исключительных случаях 5% валовой выработки. Отчисления производились при условии выполнения предприятием не менее 60% производственной программы и точного выполнения правил о полном прекращении всяких выдач зарплаты натурой, помимо выдач, установленных данным декретом⁵³⁸.

Натуральное премирование было временным явлением, вызванным разрухой в стране и низкой покупательной способностью рубля. Как только в стране начался некоторый хозяйственный подъем и улучшилось продовольственное положение, натуральное премирование было отменено.

Первой серьезной попыткой ликвидировать уравнительность в заработной плате явилась система коллективного снабжения рабочих. Коллективное снабжение было введено в виде опыта летом 1921 г. первоначально на 39 крупнейших и наиболее выгодных для государства предприятиях страны, но к февралю 1922 г. их число возросло до 97.

Сущность системы коллективного снабжения состояла в том, что предприятие снималось со всякого рода гарантированного государственного снабжения, которое ранее обеспечивалось независимо от результатов производства. За предприятием закреплялся из государственных ресурсов определенный денежный и натуральный фонд заработной платы, исчисляемый по наличному составу рабочих на март 1921 г. Эти фонды выдавались предприятию в том проценте, в каком выполнялась производственная программа, причем выдача производилась за счет государственных ресурсов и не уменьшалась при сокращении штата рабочих. Внутри предприятия денежный и натуральный фонд заработной платы распределялся не уравнительно, а по разрядам, соответственно квалификации рабочего. Основная цель коллективного снабжения состояла в том, чтобы заинтересовать рабочих в повышении производительности труда и разгрузить предприятия от излишней рабочей силы. Оно явилось практическим воплощением ленинских положений о том, что «распределение есть метод, орудие, средство для повышения производства»⁵³⁹.

Перевод предприятий на систему коллективного снабжения дал положительные результаты. Обследование предприятий, находящихся на коллективном снабжении, показало, что на большинстве из них начала повышаться производительность труда, уменьшалось количество прогулов, сокращалось число рабочих в соответствии с потребностями производства при одновременном росте выработки. За первый месяц на подавляющем числе предприятий выработка продукции возросла на 17,2%, за второй — на 27,7⁵⁴⁰. Мытищинский вагоностроительный завод выполнил производственное задание в августе на 65%, в октябре — на 118%. Сормовский машиностроительный завод в июле дал 32,8% задания, в августе — 60,5%, в сентябре — 108,6%⁵⁴¹. Производительность труда рабочих Кизеловского угольного бассейна на Урале, переведенного с 1 октября 1921 г. на систему коллективного снабжения, повысилась в октябре на 19%, ноябре — на 23% и декабре — на 18%⁵⁴².

С переходом на коллективное снабжение в военной промышленности численность рабочих уменьшилась с 141 тыс. до 135 тыс., невыходы на работу сократились с 18% до 5—7%⁵⁴³. На Сормовском заводе прогулы сократились с 16,8% в августе до 9,6% в сентябре, на Коломенском машиностроительном заводе — с 22,4 до 11%, на Брянском — с 24,8 до 18%, на Мытищинском — с 19,8 до 10,9%⁵⁴⁴. ВЦСПС в апреле 1922 г. отмечал, что «коллективные формы оплаты труда улучшили положение рабочих, заинтересовали их в увеличении производительности и благотворно повлияли на оздоровление нашего народного хозяйства»⁵⁴⁵.

Несмотря на то, что система коллективного снабжения дала положительные результаты, ограниченность продовольственных и сырьевых ресурсов в тот период не позволила осуществить ее в более широких масштабах. Кроме того, она почти не затрагивала индивидуальную сдельщину. Внедрение хозрасчета в промышленности требовало существенного изменения заработной платы, в основе которой лежало бы последовательное применение принципа оплаты труда по его количеству и качеству, принципа личной материальной заинтересованности в результатах производства.

Переход от уравнительности к социалистическому принципу оплаты по труду получил конкретное воплощение в «Основном положении по тарифному вопросу», подписанному В. И. Лениным 10 сентября 1921 г. В этом декрете провозглашены следующие принципы⁵⁴⁶:

установление тарифной ставки должно исходить из правила: «минимум оплаты — минимум труда»;

увеличение оплаты должно быть прямо и непосредственно связано с увеличением производительности труда, со степенью участия рабочего в повышении производства;

система заработной платы должна быть настолько простой и ясной, чтобы связь между производительностью и заработной платой мог понять каждый рабочий и служащий.

Ликвидация уравнительности в оплате труда и применение принципа личной материальной заинтересованности рабочих в развитии производства способствовали росту культурно-технического уровня каждого работника, подъему производительности труда, укреплению и развитию социалистической дисциплины, стимулировали рост трудовой активности и творческой инициативы рабочих масс.

В соответствии с декретом Совнаркома от 10 сентября 1921 г. в промышленности более широко стала применяться сдельная форма оплаты труда, которая материально заинтересовывает рабочих в повышении производительности труда. Она наилучшим образом обеспечивает сочетание общегосударственных и личных интересов, способствует действенному контролю за качеством труда, улучшению организации труда и производства. II Всесоюзная тарифная конференция (20—26 сентября 1921 г.), созванная Президиумом ВЦСПС, подчеркивала, что лучшим видом индивидуального поощрения труда является неограниченная сдельщина, которую следует вводить на тех государственных предприятиях, где имеются установленные нормы выработки⁵⁴⁷. ВСНХ СССР и ВЦСПС в циркуляре профсоюзным и хозяйственным органам в октябре 1924 г. рекомендовали расширить применение сдельных работ для повышения производительности труда и поощрения личной заинтересованности рабочих в результатах труда. Предлагалось перейти везде, где это представляется возможным и целесообразным, к прямой неограниченной сдельщине. Действовавшие до сих пор ограничения сдельных приработков отменялись⁵⁴⁸.

Удельный вес сдельной системы оплаты труда непрерывно повышался из года в год. В марте 1923 г. сдельно оплачивались 41,5% рабочих крупной промышленности, в сентябре — 45,7; в марте 1924 г. — 47,8 и в сентябре — 51,4; в марте 1925 г. — 58,3, в сентябре — 60,1%⁵⁴⁹. Число сдельно работающих значительно колебалось по отдельным отраслям ввиду различия процессов производства и разной степени организации труда. В сентябре 1925 г. металлистов-сдельщиков было 65,9%, текстильщиков — 65,4%, швейников — 84,5%, в то время как в бумажной промышленности из всех работающих сдельщиков насчитывалось лишь 28,8%, а в сахарной — 11,6%⁵⁵⁰.

В 1922 г. была разработана и введена в действие единая 17-разрядная тарифная сетка для всех рабочих и служащих, которая легла в основу системы зарплаты, сложившейся в период с 1923 по 1926 г. По новой тарифной сетке устанавливалось следующее деление работающих по квалификации: I—IV разряды — ученики, V—IX — рабочие, X—XIII — счетно-конторские работники, XIV—XVII разряды — административно-технический персонал.

Внедрение в практику единой тарифной сетки для государственной промышленности обеспечивало дифференциацию тарифных ставок в зависимости от квалификации; она создавала стимул к повышению производственной квалификации рабочих и производительности труда.

Процесс ликвидации уравнительности в заработной плате сопровождался постепенным, по мере укрепления денежной системы и возрастания устойчивости курса рубля, переходом к денежной форме оплаты труда. Это был закономерный процесс, выражавший потребности товарного производства и денежного обращения в стране. Поэтому V съезд профсоюзов ближайшей задачей тарифной политики выдвинул переход от смешанной формы заработной платы «к чисто денежной форме оплаты труда»⁵⁵¹.

Переход к денежной оплате труда начался со второй половины 1921 г. До завершения денежной реформы фактически существовала смешанная (натуральная и денежная) форма оплаты труда. Приводимые ниже данные иллюстрируют процесс денатурализации заработной платы. В январе 1922 г. удельный вес натуральной заработной платы в процентах к общему заработку промышленных рабочих составлял по всей стране в среднем 77,5, в январе 1923 г. — 21,7, а в сентябре 1923 г. — 8,9%. В Петрограде в сентябре 1923 г. натуральная доля упала до 1,2%, а в Москве она исчезла полностью⁵⁵². Завершение денежной реформы вместе с прекращением резкого колебания цен создало предпосылки для полного перехода от натуральной к денежной оплате труда, а также способствовало дальнейшему росту реальной заработной платы и повышению производительности труда.

Как ни менялись отдельные формы и системы оплаты труда в 1921—1922 гг., их общей характерной чертой являлось централизованное установление общеобязательных норм и систем оплаты с жесткой регламентацией отдельных условий труда. Между тем такая система государственного нормирования условий и оплаты труда, необходимая и правильная в условиях войны, пришла в противоречие с задачами социалистического строительства в условиях нэпа. При установлении заработной платы необходимо было конкретно учитывать производственные и материальные условия и особенности каждой отрасли промышленности и каждого отдельного предприятия.

В начале 1922 г. наиболее целесообразным методом регулирования условий и оплаты труда были признаны коллективные договоры. Однако переход к системе коллективных договоров был невозможен вследствие того, что не были еще достаточно развиты хозрасчетные отношения в государственной промышленности и многие ее отрасли находились еще на государственном бюджете. Только с внедрением хозяйственного расчета и наметившейся возможностью ликвидации тяжелых последствий голода осенью 1922 г. коллективные договоры приняли более широкий и систематический характер. V съезд профсоюзов (сентябрь 1922 г.) отмечал, что «в условиях нэпа при наличии частного предпринимателя и преобладания коммерческого начала в организации государственного хозяйства явился неизбежным переход от твердого государственного нормирования зарплаты к регулированию ее посредством коллективных договоров, дающих возможность индивидуализировать подход не только к каждой отрасли промышленности, но и к каждой отдельной хозяйственной единице на основе учета их общематериальных и производственных условий»⁵⁵³. Значение коллективных договоров состояло еще и в том, что они устанавливали основы оплаты труда в зависимости от квалификации работника, сложности и условий труда.

В последующий период система коллективных договоров вместе с тарифными соглашениями регулировали условия и оплату труда почти всех рабочих (в феврале 1925 г. они охватывали 92,7% рабочих и служащих крупной промышленности)⁵⁵⁴.

Перестройка системы и форм заработной платы в промышленности сопровождалась ростом реальной заработной платы рабочих. Среднемесячная реальная заработная плата рабочих в крупной промышленности за восстановительный период возросла в 2,4 раза и достигла 93,7% довоенного уровня. Почасовая заработная плата вследствие огромного снижения продолжительности рабочего дня составляла в 1925/26 г. 116,9% от уровня 1913 г. В этом нашла свое выражение неустанная забота Коммунистической партии и Советского государства о повышении материального уровня жизни рабочих. В табл. 3 приведены данные о динамике реальной заработной платы рабочего в крупной промышленности в годы восстановительного периода⁵⁵⁵.

Таблица 3

В среднем по всей крупной промышленности темп роста реальной заработной платы рабочих по мере завершения восстановления промышленности замедлялся при сохранении сравнительно высокого общего его уровня. За три года — с 1922/23 по 1925/26 — реальная заработная плата рабочих повысилась на 80%.

В первые годы нэпа заработная плата рабочих отдельных отраслей промышленности росла неравномерно. Сказывались неодинаковые финансовые и экономические условия развития легкой и тяжелой промышленности в тот период. Рыночная и финансовая конъюнктура легкой промышленности сложилась более благоприятно. Продукция ее и реализация изделий значительно увеличились, нагрузка предприятий достигла сравнительно высоких размеров, а в некоторых отраслях почти приблизилась к довоенной. Высокая рентабельность предприятий легкой промышленности (в отличие от предприятий тяжелой промышленности) позволяла быстро повышать на них заработную плату. По данным ВЦСПС, в сентябре 1925 г. заработная плата в пищевой промышленности была на 57,6% выше довоенной, в кожевенной — на 36,1, в бумажной — на 35,6, в текстильной — на 23,1, в химической — на 22,9, а в металлической промышленности она составляла 83,1% довоенной, в горной — 72,0%⁵⁵⁶. В связи с этим наблюдались случаи перехода рабочих с предприятий тяжелой промышленности, имевших наиболее важное значение, на предприятия легкой промышленности, переведенные на хозрасчет или сданные в аренду.

Партия и государство осуществляли курс на выравнивание уровня заработной платы и повышение ее в тех отраслях промышленности, где она особенно отстала. XII съезд партии указал, что общая политика заработной платы должна быть направлена на выравнивание средней заработной платы во всех отраслях промышленности, чтобы рабочие однородной или равноценной квалификации оплачивались везде приблизительно одинаково при действительной обусловленности индивидуальной заработной платы фактической выработкой. Съезд дал указание государственным и профсоюзным органам добиваться того, чтобы более благоприятная конъюнктура в отдельных отраслях промышленности шла на пользу «не только рабочим этой промышленности, но и рабочему классу в целом, повышая заработок в остальных отраслях, в первую голову в тяжелой индустрии и на транспорте»⁵⁵⁷. К концу восстановительного периода были до некоторой степени выравнены наиболее резкие отклонения в уровне заработной платы.

Одним из решающих факторов, обеспечивших успешное восстановление промышленности СССР, была растущая трудовая активность и самоотверженность, энтузиазм и инициатива рабочих масс.

Великая Октябрьская социалистическая революция ликвидировала частную собственность на основные средства производства, изменился характер труда на национализированных предприятиях. Труд на себя и на общество создает условия для выработки у людей совершенно иного отношения к труду, чем при капитализме.

Переход к мирному хозяйственному строительству на основе новой экономической политики расширил возможности втягивания широких масс рабочего класса в практическое строительство советского хозяйства, приобщения рабочих к сознательному участию в организации социалистической промышленности, воспитания и обучения их делу управления производством в интересах быстрого восстановления и подъема экономики. Чтобы победить разруху, надо было, как указывал В. И. Ленин, «привлечь еще больше рабочих и трудящихся крестьян к управлению промышленностью и народным хозяйством вообще…»⁵⁵⁸

Восстановительный период ознаменовался ростом трудовой активности и творческой инициативы рабочих масс. В эти годы были рождены разнообразные формы участия масс в управлении производством. Многообразие форм проявления активности и инициативы трудящихся в строительстве социализма В. И. Ленин считал одним из важных условий успеха в работе. «Чем больше будет такого разнообразия, — писал он, — конечно, если оно не перейдет в оригинальничание, тем вернее и тем быстрее будет обеспечено… осуществление социалистического хозяйства»⁵⁵⁹.

Коммунистическая партия уделяла большое внимание вопросам вовлечения трудящихся масс на борьбу с хозяйственной разрухой, за восстановление и социалистическое переустройство промышленности, развивала инициативу и активность широких масс в управлении производством. Большую роль в этом деле призваны были сыграть профсоюзы, которые объединяли почти всех рабочих. Учитывая значение профсоюзов как школы коммунизма, партия постоянно укрепляла профсоюзы и поднимала их роль в деле вовлечения рабочего класса в хозяйственное строительство, намечала и осуществляла конкретные меры практического обучения рабочих управлять промышленностью.

С переходом на мирную хозяйственную работу изменились формы и методы работы профсоюзов. Главным в их деятельности стало воспитание масс и привлечение их к активному участию в хозяйственном строительстве, воспитание социалистического отношения к труду.

Основные массы рабочих проявляли энтузиазм и самоотверженность в борьбе за восстановление промышленности. В самое трудное время хозяйственной разрухи и голода повсеместно проводились массовые коммунистические субботники и воскресники по заготовке топлива, ремонту оборудования и т.д. В Москве с марта по июнь 1921 г. в субботниках участвовало около 236 тыс. человек. Они выгрузили и погрузили 3138 вагонов, отремонтировали 257 паровозов и 97 вагонов, заготовили 13 203 сажени дров, сшили 40 145 штук белья и 1250 пар обуви⁵⁶⁰. В первую половину 1921 г. на промыслах Баку состоялось свыше 200 субботников, во время которых было добыто 400 тыс. пуд. нефти⁵⁶¹. В Донбассе только в феврале 1921 г. состоялось 250 субботников и воскресников. Участники вседонецкого воскресника 5 мая 1921 г. дали стране миллион пудов угля⁵⁶².

На передовых предприятиях страны создавались ударные группы. Наибольшее распространение они получили в металлообрабатывающей и каменноугольной промышленности. Ударные группы сыграли значительную роль в преодолении разрухи в промышленности и в заготовке топлива. Так, ударная группа рудника им. Парижской коммуны в Донбассе в «Неделю труда» добыла 13 640 пуд. угля, а шахта № 19 Рутченковского куста за месяц дала 35 тыс. пуд. угля⁵⁶³. Возникновение ударных групп явилось выражением нового, социалистического отношения к труду, новой дисциплины труда.

В начале 1921 г. на крупных предприятиях страны по инициативе масс возникают новые формы производственной активности рабочего класса: производственные ячейки при фабзавкомах, технические совещания при заводоуправлениях, производственные кружки и конференции и т.д. Эти новые формы участия рабочих в управлении производством сыграли свою роль в улучшении работы предприятий, но в первые годы восстановительного периода они не стали постоянной и действительно массовой формой работы. Они охватывали лишь передовые, наиболее культурные и политически сознательные слои рабочего класса.

Основной формой привлечения рабочих масс к решению вопросов организации производства и труда, к управлению промышленностью в рассматриваемые годы явились производственные совещания на фабриках и заводах. Они возникли еще в начале восстановительного периода, но не получили в то время широкой поддержки рабочих масс⁵⁶⁴. Массовое развитие производственных совещаний отмечалось в 1924—1925 гг. Рост промышленного производства, консолидация рабочего класса, улучшение его качественного состава, повышение материального благосостояния — все это создавало необходимые условия для общего подъема трудовой и политической активности трудящихся масс. «Рабочие массы, — писала «Правда» 30 сентября 1924 г., — зашевелились и начинают интересоваться вопросами промышленной жизни гораздо больше, нежели это было до сих пор. Этот интерес рабочей массы, ее желание проявить широкую самодеятельность выражаются в организации производственных совещаний на предприятиях».

Коммунистическая партия поддержала и возглавила инициативу масс, направляла ее на решение важных народнохозяйственных задач. XIII съезд партии (май 1924 г.) отметил, что в условиях общего подъема страны «оживление и дальнейшее усиление работы производственных совещаний» имеет особое значение⁵⁶⁵. Деятельность производственных совещаний обсуждалась на областных, окружных партийных конференциях, на заседаниях пленумов партийных комитетов. При партийных комитетах создавались комиссии по изучению, обобщению и распространению опыта производственных совещаний. Постановлением Оргбюро ЦК РКП(б) от 13 апреля 1925 г. «О работе производственных совещаний и производственных конференций» намечалась конкретная программа их дальнейшей деятельности. Наряду с выявлением и устранением незначительных недочетов, совещания должны заниматься «вопросами существенного улучшения производства в целом, поднятия всего заводского хозяйства и удешевления продукции». Оргбюро ЦК РКП(б) признало необходимым усилить внимание к отдельным предложениям рабочих, направленным к улучшению производства, поощрять эти деловые предложения и более полно премировать технические изобретения рабочих⁵⁶⁶. Непосредственное руководство работой производственных совещаний должно быть сосредоточено в фабзавкомах, в лице их производственных комиссий; партийная ячейка должна осуществлять политическое и организационное руководство через фракции фабзавкомов.

Исследуемый период был временем становления производственных совещаний, временем поисков организационных форм их работы. В августе 1924 г. ЦКК — НК РКИ и ВЦСПС разработали положение о производственных совещаниях⁵⁶⁷. Производственные совещания должны были заниматься вопросами повышения производительности труда, усовершенствования техники и организации производства, рационального использования оборудования и рабочей силы, улучшения качества продукции, борьбы с браком, соблюдения экономии и снижения себестоимости продукции, укрепления трудовой дисциплины.

К концу восстановительного периода производственные совещания получили массовое распространение, в их ряды было вовлечено значительное число рабочих. На предприятиях Ленинграда на 1 октября 1925 г. по девяти промышленным профсоюзам в работе производственных совещаний участвовало 36 425 человек, что составляло 18,7% от общего числа работающих⁵⁶⁸. В целом по промышленности, на основании данных ВЦСПС, к началу 1926 г. в работе фабрично-заводских совещаний участвовало около 200 тыс. человек, или 10% работающих⁵⁶⁹.

Характерной чертой этих совещаний являлся высокий процент рабочих от станка в составе их участников. Например, в Ленинграде на 1 октября 1925 г. из общего числа участников производственных совещаний 71,7% приходилось на долю рабочих от станка⁵⁷⁰. В работе производственных совещаний участвовали преимущественно кадровые рабочие, люди с большим опытом и высокой квалификацией.

Производственные совещания явились школой хозяйствования. В центре их деятельности стояли вопросы привлечения рабочих масс к активному участию в повышении производительности труда. Борьба за повышение производительности труда принимала различные формы. Одной из таких форм явилось движение за добровольный пересмотр норм выработки, начатое осенью 1924 г. на тульских заводах. Только за один месяц на Первом Тульском заводе поступило 1500 заявлений от рабочих о добровольном повышении норм выработки. Нормы были повышены на величину от 5 до 60%⁵⁷¹. Почин тульских рабочих нашел многочисленных последователей в различных отраслях промышленности. Повышение норм выработки давало большой экономический эффект. На ленинградском заводе «Красный выборжец» в январе 1925 г. нормы выработки в результате пересмотра были повышены на 38,4%. Уже в сентябре того же года повышенные нормы перевыполнялись на 58%⁵⁷². На Златоустовском заводе после пересмотра, по предложению производственного совещания, норм выработки производительность труда возросла в листопрокатном цехе на 37%, в мартеновском — на 13 и в доменном — на 50%⁵⁷³.

На текстильных фабриках по инициативе производственных совещаний рабочие уплотняли рабочий день и переходили к обслуживанию трех-четырех станков (на ткацких фабриках) и трех-четырех сторонок (на прядильных фабриках). На 1 сентября 1925 г. примерно ¹/₃ оборудования в хлопчатобумажной промышленности была переведена на уплотненную работу. В результате этих мер в текстильной промышленности увеличился выпуск продукции на одного рабочего; выпуск на машину, несмотря на большую нагрузку рабочего, почти не уменьшился, а в некоторых случаях, как, например, в Егорьев-Раменском, Ковровском и других трестах, несколько увеличился (от 3 до 5%); заработная плата рабочих, занятых на уплотненной работе без механического увеличения ставок, возросла до 30%; текстильная промышленность получила возможность расширить производство без вовлечения новой рабочей силы⁵⁷⁴.

Производственные совещания сыграли большую роль в подготовке новых руководящих кадров хозяйственников для социалистической промышленности. Они проводили значительную работу по выдвижению наиболее активных и способных рабочих на административно-хозяйственные должности. Только в Ленинграде за время существования производственных совещаний (до 1 октября 1925 г.) профсоюзами было выдвинуто 1616 рабочих на хозяйственную и административную работу⁵⁷⁵.

В годы восстановительного периода в связи с большим притоком в промышленность новых рабочих приобрели особо важное значение вопросы воспитания социалистического отношения к труду, укрепления трудовой дисциплины. В борьбе за воспитание новых кадров рабочих и укрепление трудовой дисциплины большая роль принадлежала производственным совещаниям. Так, на Златоустовском заводе мероприятия, предложенные совещаниями, сократили прогулы на 25%, на «Красном путиловце» за время работы производственных совещаний (около полугода) прогулы в паровозоремонтной мастерской сократились более чем на 50%, в чугунолитейной мастерской — с 14 до 6%, а опоздания уменьшились на 90%⁵⁷⁶.

Деятельность производственных совещаний в восстановительный период указывает на расширение творческого участия рабочих масс в развитии техники и рационализации производства. «Работая над усовершенствованием труда, рабочий… дает своему же государству, своему же классу возможность повысить производительность труда, увеличить сумму производимых богатств, облегчить тяжелый труд, улучшить положение трудящихся»⁵⁷⁷. Многочисленны примеры вклада передовых рабочих в развитие техники и рационализацию производства. Так, рабочий ленинградского завода «Большевик» Квартальнов изобрел прибор для заливки подшипников баббитом, что сократило брак на этой операции в 10 раз при значительной экономии материала. На Второй Государственной фабрике электроламп (Москва) слесарь Шаманин сконструировал машину для резки стекла, повышающую производительность труда в 2 раза⁵⁷⁸. Молодой рабочий ленинградского завода «Красный треугольник» Мартиненко изобрел станок для штамповки губок, заменивший ручной труд 50 работниц и сэкономивший заводу 25 тыс. руб. в год⁵⁷⁹.

Борьба за интенсификацию производственных процессов и рост производительности труда проводилась рабочими-изобретателями не только путем создания новых машин, но также по линии совершенствования технологических процессов, внедрения новых режимов работ. В мартеновской мастерской завода «Красный путиловец» благодаря изменению технологического процесса работы печей был устранен простой печей и это резко увеличило производительность труда. Если в октябре 1923 г. выпуск продукции на одного человека составлял 405 пуд. металла, то в ноябре 1924 г. — 752 пуд. Затраты труда на производство 100 пуд. в начале 1924 г. составляли 29,4 человеко-часа, в конце же года — 23,4 человеко-часа⁵⁸⁰.

Производственные совещания явились лабораторией рационализаторской мысли. Рационализаторские предложения, внесенные рабочими на производственных совещаниях, давали огромный экономический эффект. На предприятиях Ленинграда только за один 1925 г. по девяти промышленным профсоюзам поступило и было обсуждено на производственных совещаниях свыше 90 тыс. рационализаторских предложений, давших более 100 млн. руб. годовой экономии⁵⁸¹. По 15 предприятиям союза металлистов экономия от рационализаторских предложений, внесенных рабочими на производственных совещаниях с момента их возникновения до 1 апреля 1925 г., выразилась в сумме не менее чем в 200 тыс. руб.⁵⁸² На металлургических заводах Урала экономия от реализации предложений производственных совещаний составляла около 80 тыс. руб. в месяц⁵⁸³.

Таким образом, производственные совещания сыграли большую роль в восстановительный период в качестве важнейшей формы участия масс в разрешении производственных вопросов. Они стали серьезной школой производственного воспитания широких рабочих масс и способствовали подъему их культурно-технического уровня и инициативы. Производственные совещания обобщали и распространяли передовой опыт, развивали творческую активность рабочих и способствовали повышению производительности труда. XIV съезд партии, подводя итоги деятельности производственных совещаний, подтвердил, что их работа оправдана практикой социалистического строительства. Оценивая значение производственных совещаний, XIV съезд партии указывал в резолюции о профсоюзах, что именно они являются «наилучшей формой втягивания широких рабочих масс в дело практического строительства советского хозяйства, воспитания в них понимания тесной зависимости интересов трудящихся от степени хозяйственных успехов социалистического государства, выдвижения и воспитания новых кадров хозяйственников и администраторов из среды рабочих…»⁵⁸⁴.

Улучшение экономического положения страны, проведение мероприятий по совершенствованию организации производства, рост трудовой активности и творческой инициативы рабочих масс обеспечили значительный рост производительности труда. Восстановление промышленного производства началось при крайне низкой производительности труда, составившей в 1920 г. 21,8% от уровня 1913 г. Главной причиной снижения производительности труда в годы гражданской войны явилось большое увеличение простоев из-за хозяйственной разрухи, отсутствия топлива и сырья, недостатка и изношенности оборудования, голода и болезней. Рост производительности труда начинается с 1921 г., а уже в 1926 г. довоенный уровень среднегодовой выработки на одного рабочего был достигнут в среднем по всей крупной промышленности. Довоенный уровень почасовой производительности труда был достигнут еще раньше, в 1924 г., вследствие сокращения продолжительности рабочего дня с 9,92 час. накануне войны до 7,6 час. в 1925/26 г. В 1926 г. почасовая производительность труда превысила показатель 1913 г. на 50—60%⁵⁸⁵. Данные, приведенные ниже, иллюстрируют динамику годовой выработки одного рабочего в крупной промышленности за период 1913—1926 гг. (в рублях по ценам 1926/27 г.)⁵⁸⁶.

Эти данные, отражавшие общую тенденцию развития промышленности СССР, показывают, что с 1921 по 1925 г. среднегодовая выработка рабочего увеличилась на 136,5%. Среднегодовой прирост выработки в восстановительный период составлял 25%.

В течение всего исследуемого периода темп роста производительности труда в различных отраслях промышленности не был одинаковым. Поэтому довоенный уровень производительности труда был достигнут отраслями промышленности не одновременно. В 1925 г. производительность труда превышала довоенную в таких отраслях, как электростанции — на 25%, в шерстяной — на 10,1%, кожевенной — на 2,2%, бумажной — на 119,5%, сахарной — на 9,3%, в маслобойной — на 4,5%, а в каменноугольной и коксовой промышленности она составляла — 56,6% довоенной, в электротехнике — 63,8%, в черной металлургии — 71,3%, в машиностроении — 91,1%, в текстильной — 91,2%⁵⁸⁷. Различие в темпах роста производительности труда объясняется целым рядом причин: уровнем производительности труда к началу восстановительного периода, степенью изношенности оборудования, конъюнктурой производства, степенью обеспечения квалифицированной рабочей силой, уровнем организации труда и производства, высотой зарплаты по сравнению с довоенным периодом и т.д.

В восстановительный период рост производительности труда был важнейшим условием прироста валовой продукции промышленности. Валовая продукция крупной промышленности за 1921—1925 гг. возросла в 3,9 раза, а численность рабочих за это время увеличилась лишь в 1,6 раза.

Рост производительности труда осуществлялся по следующим, указанным в плане ГОЭЛРО, направлениям: увеличения напряженности труда (интенсификации); большее применение в трудовом процессе механических двигателей и приспособлений (механизации); общее упорядочение, взаимная согласованность и соответствие с современными требованиями научной техники как самих операций труда, так и использования его продуктов и отходов производства (рационализации)⁵⁸⁸.

Высокие темпы роста производительности труда в восстановительный период определялись в первую очередь улучшением использования рабочего времени, ставшего возможным благодаря подъему уровня жизни рабочих. В первые годы восстановления промышленности много рабочего времени пропадало непроизводительно, вследствие неналаженности работы предприятий, перебоев в материально-техническом снабжении, слабой трудовой дисциплины. В последующие годы была значительно улучшена организация труда и производства, был уплотнен рабочий день, широко применялась система неограниченной сдельщины с установлением твердых норм выработки, велась энергичная борьба с прогулами и простоями. В результате положение резко изменилось. По всей крупной промышленности число целодневных простоев сократилось на одного рабочего с 8,4 дней в 1921 г. до 0,81 в 1925 г., прогулы снизились с 20,6 дней в 1921 г. до 7,4 дней в 1925 г. Неявки по уважительным причинам уменьшились с 22,3 до 3,8 дней на рабочего⁵⁸⁹. Однако прогулы на фабриках и заводах были еще частым явлением, что говорит о наличии резервов роста производительности труда, недоиспользованных в промышленности.

Сокращение невыходов на работу и целодневных простоев увеличило продолжительность рабочего года. Общее количество фактически проработанных дней на одного рабочего возросло в 1925 г. по сравнению с 1921 г. с 221,5 дней до 261,9⁵⁹⁰. Не будь этого, пришлось бы дополнительно вовлечь в производство более 386 тыс. новых рабочих.

Заметная работа была проделана в области механизации и рационализации производства: механизированы отдельные процессы производства, улучшен внутризаводской транспорт и теплосиловое хозяйство, произведен основательный ремонт оборудования, а также проведено частичное переоборудование предприятий, улучшено качество инструментов, развернулась работа по изготовлению различных приспособлений, облегчающих работу на станках. Необходимо еще отметить ряд мероприятий по сокращению ассортимента продукции, специализации предприятий, нормализации деталей, по переходу к массовому серийному производству. Общие затраты на переоборудование и расширение предприятий только за 1925/26 г. составляли 447 млн. руб.⁵⁹¹ В отдельных случаях работа по рационализации производства носила характер глубокой и коренной реорганизации производства в целом. Примером может послужить рационализация производства и реконструкция технической базы нефтяной промышленности, специализация заводов Электротехнического треста Центрального района. Планомерная и систематическая рационализация производства началась в последующие годы.

Важнейшую роль в быстром подъеме производительности труда к концу восстановительного периода сыграли решения августовского Пленума ЦК партии в 1924 г., наметившего целую систему мероприятий по расширению промышленного производства и повышению производительности труда. ЦК партии рекомендовал хозяйственным органам провести конкретные мероприятия по упорядочению организации труда и заработной платы, по улучшению технического оборудования и поощрению рабочего изобретательства, концентрации производства, экономии топлива, материалов, денежных средств. Совокупность этих мер, проведенных партией и правительством, хозяйственными органами в борьбе за повышение производительности труда, обеспечила в 1925—1926 гг. быстро увеличивающиеся темпы роста производительности труда. Рост производительности труда сыграл исключительно большую роль в ускорении завершения восстановительного периода и накопления средств для перехода к индустриализации страны.

Одной из самых важных проблем в области организации труда в годы восстановления промышленности была проблема соотношения роста заработной платы и производительности труда. Советское государство в своей политике исходило из принципа: рост производительности труда должен опережать по темпам рост заработной платы. Только при этом условии возможно обеспечить рост социалистического накопления в промышленности, являющегося единственным источником расширенного воспроизводства, непрерывного развития производительных сил и систематического повышения материального благосостояния трудящихся. Этот принцип нашел свое подтверждение в указаниях XIII партийной конференции: «подъем промышленности и транспорта, основывающийся на героическом напряжении сил рабочего класса, должен находить свое отражение в улучшении положения рабочих… эти две линии — хозяйственного подъема и подъема благосостояния рабочего класса — находились в достаточном соответствии»⁵⁹².

В первый период нэпа партия и государство допускали более быстрый рост заработной платы по сравнению с ростом производительности труда. По данным Госплана, среднесуточная выработка одного рабочего в четырнадцати важнейших отраслях национализированной промышленности возросла с октября 1922 г. по январь 1924 г. на 23,3%, а средний заработок в день — на 90%⁵⁹³. Аналогичное положение отмечалось в московской промышленности, подведомственной МСНХ: в текстильной производительность труда составляла 63% от довоенной нормы, а заработная плата — 90%; в металлической — соответственно 71 и 89%; в кожевенной — 95 и 134%; в пищевой — 64 и 181%; в химической — 75 и 127%; в полиграфической — 64 и 103%⁵⁹⁴. Это было неизбежно и закономерно для того периода, когда надо было обеспечить удовлетворение потребностей рабочего в предметах первой необходимости. На том этапе это было необходимой предпосылкой для возможно более быстрого и решительного подъема производительности труда в дальнейшем.

Однако длительное состояние такого разрыва между ростом производительности труда и заработной платой создавало реальную угрозу для дальнейшего развития промышленности и обеспечения расширенного воспроизводства. Отставание роста производительности труда от роста зарплаты означало повышение себестоимости промышленной продукции, удорожание товаров, проедание материальных средств промышленности, снижение материальной заинтересованности рабочих в развитии производства. Слабый рост производительности труда в свою очередь тормозил повышение самой заработной платы.

Этот вопрос был обстоятельно рассмотрен на Пленуме ЦК РКП(б) в августе 1924 г. В постановлении Пленума указывалось, что рост производительности труда должен обгонять рост зарплаты. Только при этом условии можно было накопить средства для расширения производства, восстановления изношенного и устаревшего оборудования, для обеспечения растущих материальных и культурных потребностей рабочих, воспитания и образования подрастающего поколения, управления и обороны государства. «Поэтому, — подчеркивалось в постановлении Пленума, — лозунгом дня должно стать: увеличение производительности труда, расширение производства, удешевление изделий промышленности. Все внимание и все силы партии должны быть обращены в эту сторону»⁵⁹⁵.

Партийные и хозяйственные органы развернули энергичную деятельность по обеспечению реализации указанных решений Пленума ЦК РКП(б). В результате в последние годы восстановительного периода последовательно обеспечивался опережающий рост производительности труда по сравнению с ростом заработной платы.

Проведение новой экономической политики, огромная организаторская и воспитательная работа партии, трудовой энтузиазм и самоотверженность основных масс рабочего класса обеспечили быстрое восстановление промышленности. Общие итоги развития крупной промышленности за годы восстановительного периода характеризуются данными табл. 4. В таблице приводятся основные показатели крупной промышленности за 1913—1926 гг.⁵⁹⁶

Таблица 4

Валовая продукция крупной промышленности за пять лет нэпа увеличилась в 5,5 раза, достигнув в 1925 г. 75,5% довоенного уровня, а в 1926 г. превысила его на 8%. В 1927 г. промышленное производство в целом превзошло уровень дореволюционной России.

Из отраслей тяжелой индустрии в восстановительный период больших успехов достигло машиностроение; выпуск турбин и котлов, сельскохозяйственных машин и электрического оборудования превысил довоенный уровень. Успешно осуществлялся план электрификации страны. Выработка электроэнергии в 1925 г. возросла более чем в 1,5 раза по сравнению с 1913 г. Близко к довоенному уровню подошла добыча угля и нефти. Однако отставала металлургическая промышленность. В 1925 г. в СССР выплавлялась лишь ¹/₃ чугуна и половина стали по сравнению с довоенным производством. Проблема металла была решена в период социалистической индустриализации страны.

Быстрыми темпами приближалось к довоенному уровню развитие легкой и пищевой промышленности. За 1921—1925 гг. выработка хлопчатобумажных тканей увеличилась в 11,1 раза, льняных тканей — в 6,3 раза, шерстяных тканей — в 4 раза, выпуск обуви вырос в 2,7 раза, бумаги — в 6,4 раза, сахарного песка — почти в 21 раз.

Особенность восстановительного периода в промышленности заключалась в том, что одновременно с восстановлением старых предприятий приступили к их технической реконструкции и началось новое строительство, в особенности в последние годы. Начинают реконструироваться старые предприятия, в первую очередь в металлургии, топливной промышленности, машиностроении, энергетике. Возникают и развиваются такие производства, которых не имела или почти не имела царская Россия (производство автомобилей, тракторов, котлостроение, турбиностроение и т.п.). Это подготовило условия для перехода на последующем этапе к коренной технической реконструкции промышленности в целом.

Таким образом, восстановление промышленности в основном завершилось к 1925—1926 гг. Оказались полностью опрокинутыми пророчества буржуазных экономистов, утверждавших, что советская промышленность достигнет довоенного уровня не раньше 1935 или даже 1941 г. При этом необходимо отметить, что Советская страна восстанавливала промышленность собственными силами. Капиталистические государства отказывали ей в кредитах и займах, тормозили развитие внешней торговли, не шли на расширение экономических связей.

Восстановление промышленности происходило быстрыми темпами и свидетельствовало об огромных возможностях, которыми обладала советская экономика. Среднегодовой темп роста продукции крупной промышленности СССР в восстановительный период составил 40,8%, в том числе по производству средств производства — 40,9 и по производству предметов потребления — 40,6%.

Таких высоких темпов восстановления промышленности не знала ни одна капиталистическая страна. Германии, например, промышленность которой пострадала в результате первой империалистической войны в значительно меньших размерах, чем промышленность России, для восстановления производства до довоенного уровня потребовалось около 10 лет. Франция потратила на восстановление довоенного уровня промышленности более 6 лет, несмотря на то, что она использовала для восстановления промышленности иностранные кредиты и репарации по Версальскому договору. Необходимо также учитывать, что в 1920 г. промышленность Франции давала 62% довоенной продукции. В Советской России промышленное производство в этом году сократилось до 13,8% от довоенного уровня. Сравнивая условия восстановления промышленности в Советской России и во Франции, В. И. Ленин в апреле 1921 г. говорил: «Даже такая богатая страна, как Франция, должна потратить много времени на восстановление своей промышленности, а ведь Франция не так пострадала от этой войны, как пострадали мы, ибо разрушение там коснулось лишь небольшой части страны»⁵⁹⁷. Если принять уровень 1920 г. за 100, то индекс промышленного производства за последующие шесть лет в СССР, с одной стороны, и во Франции, с другой стороны, представляется в следующем виде⁵⁹⁸:

Восстановление советской промышленности осуществлялось в несколько раз более быстрыми темпами, чем восстановление промышленности Франции. Эта закономерность раскрывается и в сравнении темпов роста промышленности СССР и всех капиталистических стран в 1921—1925 гг.

В 1921 г. физический объем продукции советской промышленности увеличился на 42,1%, между тем как во всех странах капиталистического мира промышленность была поражена экономическим кризисом, обрекая миллионы рабочих на нищету и голод. В 1922 г. советская промышленность увеличила продукцию на 30,7%, капиталистическая — на 19,1%. В последующие годы расхождение темпов оказывается еще более разительным. В 1923 г. советская промышленность далеко шагнула вперед, увеличив объем продукции на 52,9%, в 1924 г. — на 16,4% и в 1925 г. — на 66,1%, а прирост продукции капиталистической промышленности за эти годы составил соответственно 9,2; 2,4; 7,1%; в 1926 г. он упал до 1%, а объем советской промышленности увеличился на 43,2%. В этом проявилось превосходство социалистических производственных отношений перед капиталистическими. Советская промышленность развивалась на основе экономических законов социализма, была свободна от анархии производства и кризисов, конкуренции, эксплуатации наемного труда. Преимущества советской системы хозяйства все полнее раскрывались в ходе социалистического строительства.

Для промышленности Советской страны переходного периода было характерно наличие различных общественно-экономических укладов: социализма, государственного капитализма, частнохозяйственного капитализма и мелкого товарного производства — многотысячной армии городских и сельских кустарей и ремесленников.

Различавшиеся формами собственности на средства производства, характером производственных отношений, экономическими законами развития эти уклады занимали различное место в экономической структуре общества и по-разному влияли на ход его экономического развития.

Ведущая роль в народном хозяйстве переходного периода принадлежала социалистическому укладу, базой которого была национализированная промышленность. Социалистический уклад в промышленности объединял: государственный и кооперативный секторы, национализированные государством фабрики и заводы, предприятия последовательно социалистического типа, базирующиеся на общенародной собственности; и первые кооперативы мелких производителей, ведущие свое производство на основе общественной собственности трудового коллектива.

Социалистический уклад в промышленности характеризуется отсутствием эксплуататоров и эксплуатируемых, производственными отношениями товарищеского сотрудничества свободных тружеников, работающих на себя, на свое общество, находящихся в равном положении по отношению к основным средствам производства.

Переход к новой экономической политике, рассчитанный на всемерное развитие социалистического уклада, означал в то же время неизбежное в условиях мелкокрестьянской страны известное развитие капитализма, стихийного продукта мелкотоварного производства и обмена. Ленинская программа социалистического строительства на основе нэпа предусматривала оживление торговли, мелкого предпринимательства, частнохозяйственного капитализма и использования этих форм хозяйства для восстановления народного хозяйства, для подъема крестьянского хозяйства и производства недостающих товаров народного потребления. Говоря на XI съезде партии о степени и условиях допущения капитализма в народном хозяйстве и формах и методах государственного регулирования его, В. И. Ленин раскрыл значение и цель использования частного капитала: «Гвоздь вопроса в том, чтобы мы поняли, что это тот капитализм, который мы можем и должны допустить, который мы можем и должны поставить в рамки, ибо капитализм этот необходим для широкого крестьянства и частного капитала, который должен торговать так, чтобы удовлетворять нужды крестьянства. Необходимо дело поставить так, чтобы обычный ход капиталистического хозяйства и капиталистического оборота был возможен, ибо это нужно народу, без этого жить нельзя»⁵⁹⁹.

В условиях переходной экономики, при ведущей роли социалистического уклада предполагалось «использовать капитализм (в особенности направляя его в русло государственного капитализма), как посредствующее звено между мелким производством и социализмом, как средство, путь, прием, способ повышения производительных сил»⁶⁰⁰.

Частнохозяйственный капитализм как уклад в промышленности существовал в виде мелких и средних частных промышленных предприятий, эксплуатировавших наемный труд⁶⁰¹.

Государственно-капиталистический уклад в промышленности охватывал ряд промышленных предприятий различных типов, на которых производство велось капиталистически, но которые находились в договорных отношениях с государством и осуществляли свою деятельность при условии соблюдения определенных норм. К ним относились концессионные предприятия, арендованные и т.п.

Мелкотоварный уклад в промышленности охватывал миллионы трудящихся города и деревни, ремесленников и кустарей, основывавших свое производство на личном труде, собственных орудиях труда и не пользовавшихся наемным трудом. Мелкотоварное производство в промышленности имело крепкие корни, особенно в сельской местности, как в центре России, так и в особенности на национальных окраинах.

Все эти уклады, различные общественно-экономические типы хозяйства в промышленности переходного периода развивались в тесном взаимодействии, в антагонистической борьбе социализма против капитализма, классовой борьбе пролетариата и новой буржуазии — нэпманов, в столкновении противоречивых интересов рабочего класса и частных хозяев и хозяйчиков. Вопрос о соотношении между социализмом и частным капиталом в области хозяйства, указывалось в решениях XIII конференции РКП(б) в январе 1924 г., становится «важнейшим вопросом, ибо он предрешает вопрос о соотношении классовых сил пролетариата, базирующегося на национализированной промышленности, и новой буржуазии, базирующейся на стихии вольного рынка»⁶⁰².

В. И. Ленин и партия постоянно напоминали, какая опасность угрожала еще только подымавшейся после разрухи социалистической промышленности со стороны такого врага, как новая буржуазия, нэпманы. Говоря о каждодневной проверке соревнованием государственных и капиталистических предприятий, Ленин подчеркивал, что «с точки зрения развития форм хозяйства и форм общественного уклада» это не простое соревнование, — «это есть отчаянная, бешеная, если не последняя, то близкая к тому, борьба не на живот, а на смерть между капитализмом и коммунизмом»⁶⁰³.

Решающая, основополагающая роль в социалистическом преобразовании страны принадлежала государственной крупной промышленности. «Через государственную промышленность пролегает, таким образом, путь к социалистическому общественному строю», — указывалось в резолюции XII съезда РКП(б) «О промышленности»⁶⁰⁴. Государственная промышленность отличалась высокой концентрацией производства, что усиливало ее превосходство над раздробленными частными предприятиями. Опираясь на экономические преимущества крупного социалистического производства, государственная промышленность (вместе с кооперативной) побивала частнокапиталистическую дешевизной и более высоким качеством продукции.

Социалистическая промышленность развивалась в плановом порядке, без анархии производства и конкуренции, которые присущи были частнокапиталистической промышленности. Плановое руководство промышленностью усиливало наступление на частный капитал, его систематическое вытеснение. Социалистическая промышленность в плановом порядке обеспечивалась сырьем, топливом, оборудованием, кадрами рабочей силы и специалистов. Расширенное воспроизводство государственной промышленности означало создание технической базы для всех отраслей народного хозяйства, важнейшего условия укрепления обороноспособности страны. Оно было определяющим моментом для развития мелкотоварного сельского хозяйства в социалистическом, а не в капиталистическом направлении.

Социально-экономическое строение фабрично-заводской промышленности СССР в 1924/25 г. характеризуют данные табл. 1 (в %)⁶⁰⁵.

Таблица 1

^{* А — число предприятий, Б — мощность (л. с.), В — отработано тыс. человеко-дней, Г — валовой оборот (в тыс. черв. руб.).}

Если в I группе предприятий, с числом рабочих до 50 человек, частный сектор производил около ? валовой продукции государственного сектора (соответственно 23,8 и 54,4% от объема группы), то во II группе (число рабочих от 51 до 200) — уже ¹/₂₀ объема производства государственной промышленности и 4% объема всей группы; в III и IV группах отношение частного сектора к государственному и его доля в общем объеме валовой продукции измерялась сотыми долями процента. Главную долю в выпуске продукции, количестве отработанного времени и мощности промышленных предприятий в последних группах, дававших около ? всей промышленной продукции СССР, занимала государственная и кооперативная промышленность, производившие 99—99,95% продукции этих групп.

Во всей промышленности имелось лишь 18 частных предприятий с числом рабочих от 201 до 1000 человек. Подавляющая масса предприятий частного сектора (1600 ед.) имела до 50 человек на каждое заведение, в частнокапиталистических заведениях преобладал ручной труд. В 1924/25 г. на каждое из таких заведений приходилось в среднем всего 34,9 л. с. механической мощности, тогда как для государственной промышленности этот показатель равнялся 357,6 л. с. на одно предприятие, т.е. был более чем в 10 раз больше. Валовая продукция, производимая одним государственным предприятием, в среднем составляла 1076,3 тыс. черв. руб., тогда как в частном секторе лишь 148 тыс. черв. руб. на одно заведение в год⁶⁰⁶.

Экономические показатели различных социально-экономических промышленных предприятий СССР в 1924/25 г. даны в табл. 2 (взяты средние числа по всей промышленности)⁶⁰⁷.

Таблица 2

^{* Обозначения те же, что и в табл. 1. Б, В, Г даны в расчете на одно предприятие.}

Крупная социалистическая промышленность являлась носителем социалистических производственных отношений и ее укрепление, рост социалистической собственности, концентрация производства, техническое обновление, рост рядов рабочего класса, совершенствование форм хозяйственного руководства и т.д., — означало усиление позиций социализма в народном хозяйстве, способствовало победе социалистических элементов над капиталистическими.

Социалистический уклад безраздельно господствовал в крупной промышленности.

К концу рассматриваемого периода крупная государственная промышленность занимала господствующее положение как по объему выпускаемой продукции, так и по числу рабочих, на ее долю приходилось 96,7% основного капитала цензовой промышленности. В группе крупнейших предприятий, с основным капиталом свыше 2,5 млн. руб., государственные предприятия составляли 98,7% по числу заведений, 99,4 по основному капиталу, 99,5 по числу рабочих и 99,3% по валовому обороту.

В течение пяти лет рассматриваемого периода среднегодовое число рабочих, занятых в крупной промышленности, увеличилось в полтора раза, более чем на 670 тыс. человек, а валовая продукция возросла в 3,8 раза⁶⁰⁸.

Социалистическая промышленность отличалась высокой концентрацией производства.

Следовательно, около 90% продукции производилось на крупных и крупнейших предприятиях, в том числе предприятия с основным капиталом свыше 2,5 млн. руб., составлявшие по числу заведений 6,5%, давали около 60% всей продукции государственной промышленности. В этой группе вовсе не было частных предприятий; практически вся продукция частной промышленности производилась на мелких предприятиях, которые составляли 98,5% по числу заведений. Значительный удельный вес по размерам основного капитала занимали средние и крупные концессионные предприятия, хотя по валовому обороту доля крупных концессионных предприятий составляла лишь 5% (а по основному капиталу 26,8%).

По данным 1924/25 г., среднее число рабочих в государственных цензовых предприятиях составляло 255 человек, а в частных — 24,3; размер выпускаемой продукции на одно государственное предприятие составлял 895 тыс. руб., на частное — 152,1 тыс. руб.⁶⁰⁹

В мелкой промышленности частному капиталу принадлежало значительно большее место, чем в цензовой. Собственный основной капитал частной мелкой промышленности составлял на 1 октября 1925 г. 15,7% от всего основного капитала мелкой промышленности. Роль государственного сектора в мелкой промышленности как по количеству участников, так и по валовому обороту была незначительной — в 1924/25 г. в мелкой промышленности государственным сектором было произведено 2,6% валовой продукции, кооперативным — 20,4%, необобществленным — 77%⁶¹⁰.

Ленинской программой строительства социализма предусматривалось использовать государственный капитализм для налаживания крупного производства, ускорения развития производительных сил в целях борьбы с мелкобуржуазной стихией. Принципы государственного капитализма в условиях диктатуры пролетариата были разработаны Лениным еще в 1918 г., они были развиты им в связи с переходом к нэпу.

Партия и правительство последовательно проводили строгую политику как в отношении предполагаемых объектов концессий, так и в выборе соискателей; условия сдачи в концессию тех или иных объектов внимательно рассматривались ЦК РКП(б) и Совнаркомом. Все предложения о концессиях, имевшие явно грабительский, экономически невыгодный характер, отвергались.

В 1922—1924 гг. поступило свыше 1200 предложений от иностранных предпринимателей на взятие концессий, но большинство из них носили или разведывательный или авантюристический характер. В 1921 г. было заключено всего 5 договоров, в 1922 г. — 10, в 1923 г. — 37, в 1924 г. — 32⁶¹¹. До 1925 г. приступили к работе только 14 предприятий (6 лесных, 5 обрабатывающих и 3 горных), в 1925 г. — еще 17⁶¹². К 1 апреля 1925 г. в промышленности действовал 91 концессионный договор⁶¹³.

Среди договоров 1921—1924 гг. наиболее крупными были договор с акционерным обществом шведских шарикоподшипниковых заводов в Гетеборге (СКФ) на производство шарико-роликоподшипников (1923 г.); об организации завода «Люкс» шведского акционерного общества «Газоаккумулятор», завода по производству калориферов германского концерна Брюка; лаборатории «Лео Дрезден» по производству гигиенических и косметических товаров (1924 г.) и др.

По концессии СКФ шведскому акционерному обществу было предоставлено два завода в Москве, которые стали выпускать продукцию, очень нужную народному хозяйству. Несмотря на большие прибыли, которые концессионеры извлекали, эта концессия была полезной для экономики страны⁶¹⁴. В 1924—1926 гг. были подписаны концессионные договоры с рядом крупных европейских и американских фирм. Среди них — английское акционерное общество «Лена-Голдфилдс Лимитед», акционерная горнопромышленная корпорация «Тетюхе Майнинг Корпорейшн», германская фирма «Крупп», американская фирма «Гарриман и К°» и др.

Основным недостатком концессий в обрабатывающей промышленности было использование в большой степени физически и морально устаревшего оборудования, вместо современной техники ввозилось старое оборудование. Лишь единичные предприятия («Гаммер», «Лео Дрезден») поставили полностью новое оборудование. На остальных московских концессиях половина оборудования была ранее в употреблении, его износ превышал 40%⁶¹⁵. К середине 1925 г. во все концессионные предприятия было вложено всего 32 млн. руб. собственных средств и 23 млн. руб. было привлечено в порядке кредита⁶¹⁶.

Платежи от всех концессионных предприятий в доход государства составили в 1924/25 г. 6,8 млн. руб.⁶¹⁷ По данным ВСНХ, на концессионных предприятиях было занято в 1924/25 г. — 7112 рабочих, в 1925/26 г. — 22814⁶¹⁸.

Доля концессий в производстве промышленной продукции была очень незначительной, она составляла в 1924/25 г. — 0,2%, в 1925/1926 г. — 0,4%, в том числе в производстве средств производства соответственно 0,4 и 1,0%⁶¹⁹.

Кроме так называемых «чистых» концессий, в начальный период нэпа действовали смешанные государственно-капиталистические предприятия, в которых пайщиками государственных предприятий становились иностранные капиталисты. Им гарантировался определенный процент прибыли и право потребовать свой вклад обратно. Наиболее крупными смешанными обществами, действовавшими в рассматриваемый период, были четыре лесные общества — «Русснорвеголес», «Руссголландлес», «Руссанглолес» и «Двинолес Лимитед». На первых трех работало свыше 3,5 тыс. постоянных рабочих, они производили в год более 350 тыс. м? пиломатериалов. В 1924/25 г. капиталовложения в лесную промышленность составляли 85% всех затрат концессионеров, а стоимость валовой продукции лесных концессий — больше половины (65%) всей валовой продукции концессионных предприятий⁶²⁰. По данным, приведенным на XIII съезде РКП(б) в мае 1924 г., размер ежегодного дохода от лесных концессий, уже сданных в эксплуатацию, составлял около 2,5 млн. руб.⁶²¹

Одной из форм государственно-капиталистических предприятий были смешанные акционерные общества с участием отечественных частных капиталистов наряду с госучреждениями и частные акционерные общества. Деятельность этих обществ полностью контролировалась государством. Акционерные общества занимались главным образом торговой деятельностью. Около ¹/₃ всех акционерных обществ были заняты торгово-промышленной деятельностью; развитие их относится в основном ко второму пятилетию 20-х годов.

Большое место в госкапиталистической промышленности занимала аренда частными предпринимателями государственных предприятий. Арендная политика ведет свое начало с середины 1921 г., когда 5 июля 1921 г. Совнаркомом было принято постановление о порядке сдачи в аренду предприятий, подведомственных ВСНХ⁶²².

«Наказ СНК» от 9 августа 1921 г. предлагал «не колеблясь и энергично проводить в жизнь декрет о сдаче в аренду в отношении тех предприятий, которые не могут быть пущены в ход и поддерживаемы Советскими хозяйственными органами, содействуя тем разгрузке государственного аппарата от мелких предприятий и заводов»⁶²³.

В годы «военного коммунизма» помимо крупных и средних промышленных предприятий была национализирована некоторая часть мелких предприятий; многие из них к 1921 г. оказались бездействующими из-за недостатка сырья и рабочих рук. По данным промышленной переписи 1920 г., в руках государства было сосредоточено 37226 предприятий, из которых только 19 008 имели механические двигатели. С переходом к нэпу в непосредственном ведении государства было 4500 крупных предприятий, на которых было занято ⁴/₅ всего состава промышленных рабочих⁶²⁴. Значительную часть государственных предприятий, в первую очередь бездействующие и слабо работающие предприятия, решено было сдать в аренду. Наконец, мелкие предприятия с числом рабочих до 5 при наличии двигателя и до 10 без двигателя (а в некоторых случаях и более крупные предприятия, имеющие до 20 рабочих) декретом ВЦИК от 10 декабря 1921 г. были денационализированы. Эти меры имели целью сосредоточить усилия государства и наладить производство на крупнейших предприятиях.

При сдаче в аренду, при прочих равных условиях, предпочтение отдавалось кооперативным организациям и их объединениям (промысловым, потребительским, сельскохозяйственным) и госорганам. Арендаторами могли быть также частные лица и бывшие собственники и арендаторы предприятий. Между арендаторами и государственными организациями заключался арендный договор, согласно которому арендаторы обязывались наладить производство на предприятии, производить продукцию в определенном объеме, уплачивать арендную плату, производить текущий ремонт и возвратить государству по окончании арендного срока предприятие в исправном состоянии и на ходу.

По 59 губерниям России намечено было к сдаче в аренду 12 507 промышленных заведений обрабатывающей промышленности, из которых ⁷/₁₀ приходилось на пищевую промышленность (главным образом мельницы, крупорушки и хлебопекарни) и лишь ³/₁₀ на долю всех остальных отраслей — обработка минеральных веществ, химическое производство (мыловаренное, свечное и т.д.), кожевенное и меховое и др.⁶²⁵

Основная масса предприятий относилась к мелкой промышленности — среднее число рабочих на одно заведение — 7 человек. Среди арендаторов доля частных лиц и бывших владельцев составляла к началу 1922 г. — 57,7%, кооперативов — 38,2%, госорганов — 4,1%.

Законодательством максимальный срок аренды определялся в шесть лет. Практически свыше ? всех заведений было сдано на срок до пяти лет, очень редки были случаи сдачи на более продолжительные сроки⁶²⁶.

Сдача в аренду предприятий в более или менее значительных размерах началась с ноября 1921 г. и в марте 1922 г. в основном закончилась. На 1 июля 1923 г. число сданных в аренду предприятий достигло примерно 5000, с количеством рабочих около 75—78 тыс. человек. Если сравнить арендованную промышленность с государственной на 1 января 1923 г., то по числу предприятий арендованная промышленность почти равнялась государственной, а по числу рабочих составляла всего около 8,5%⁶²⁷. В среднем на арендованном предприятии в 1923 г. в химической промышленности было занято 10 рабочих, в бумажной — 25, лишь в текстильной промышленности на арендованном предприятии среднего размера работало 63 человека⁶²⁸.

Как отмечалось в ряде исследований 20-х годов, в первые годы нэпа арендаторы стремились хищнически эксплуатировать арендованные предприятия, нажиться на расхищении их имущества и запасов⁶²⁹. Расхищались неучтенные государственные материальные ценности, находившиеся на сдаваемых предприятиях, ничтожно мал был ремонт на арендованных частниками предприятиях⁶³⁰.

Местные органы власти пересматривали и расторгали арендные договоры в случаях явно вредной или нецелесообразной деятельности арендаторов, следили за выполнением условий договора. Непосредственный контроль за деятельностью арендаторов осуществляли контролеры губсовнархозов, которые обязаны были периодически посещать арендованные предприятия и наблюдать за выполнением производственной программы, расходованием государственного сырья, сохранностью имущества, за ремонтом, своевременным взносом арендной платы и т.д., а также за правильностью ведения документации.

В целом во всем народном хозяйстве страны частная аренда играла незначительную роль, хотя составляла большую часть всей частной промышленности. По данным за 1924/25 г., в отношении ко всей частной цензовой промышленности частная аренда составляла по среднему числу рабочих 59,2%, по стоимости валовой продукции — 72,9%⁶³¹. По данным Госплана СССР, за все годы существования частной промышленности 75% составили арендованные предприятия и только 25% частные⁶³².

На 1 апреля 1925 г. арендованные промышленные предприятия занимали всего 4,5% от числа рабочих всей промышленности, расположенной на территории РСФСР⁶³³. В цензовой промышленности в 1924/25 г. частная арендованная промышленность составила по среднему числу рабочих — 1,4%, стоимости валовой продукции — 3,0%. Однако в некоторых отраслях пищевой и легкой промышленности роль частной аренды была заметнее — в мукомолье в 1924/25 г. она давала 16,5% всей продукции, а на Украине в конце 1925 г. валовая продукция частной арендованной промышленности по стоимости составляла в мукомольной промышленности 30,6% всей цензовой промышленности, в пивоваренной — 16,0%, в махорочной — 15,5%⁶³⁴.

В целом, как отмечалось в резолюции XIII конференции РКП(б) в январе 1924 г., в области концессий и аренды участие частного капитала было «и абсолютно и относительно ничтожно»⁶³⁵.

Договорная система и строгий контроль за деятельностью концессионных и арендованных предприятий ставили барьеры хищническим, спекулятивным стремлениям капиталистов.

Ленинский план строительства социализма на основе новой экономической политики предусматривал использование и частнохозяйственного капитализма. Признавая неизбежность развития капиталистических отношений в условиях свободной торговли и мелкотоварного производства, пролетарское государство ставило задачей, сохраняя в своих руках командные высоты, допускать развитие этих отношений, «лишь в меру», только на определенных условиях. Эта политика имела и другую сторону — ограничение деятельности капитализма, постепенное вытеснение его из хозяйственной жизни страны. Частная промышленность рассматривалась как дополнение к государственной, как подсобная и подчиненная ей. Частный капитал допускался в те отрасли промышленности, где еще не хватало государственных средств для подъема производства и где он не мог угрожать развитию социалистических форм хозяйства. Это относилось к некоторым отраслям легкой промышленности, расширение производства в которых способствовало смягчению товарного дефицита, и к ряду отраслей добывающей промышленности (добыча мела, глины, алебастра, заготовка дров и т.п.).

Частный капитал устремлялся в те отрасли промышленности, в которых средства оборачивались наиболее быстро и продукция которых непосредственно выходила на широкий потребительский рынок, поэтому наибольшее распространение частный капитал получил в таких отраслях промышленности, как пищевая, кожевенно-обувная, швейная, деревообрабатывающая и др.

В общей массе предприятий тяжелой промышленности, в которых 90—95% выпуска продукции приходилось на крупнейшие фабрики и заводы с числом рабочих более 1000 человек, мелкие предприятия, характеризовавшиеся частной формой собственности, не могли играть сколько-нибудь заметной роли, и работали в основном не для производства средств производства, а на потребительский рынок. Доля частного капитала была значительнее в промышленности II подразделения. Частные предприятия давали в отдельных отраслях до ¹/₃ вырабатываемой продукции. Однако, как и в тяжелой индустрии, подавляющее большинство частнокапиталистических предприятий представляли собой мелкие заведения мануфактурного типа⁶³⁶.

Государство настойчиво проводило политику ограничения допуска частного капитала в такие отрасли, которые работали на дефицитном сырье, были особенно прибыльными и куда частный капитал упорно рвался, — это мельницы, мукомольное производство, кожевенное дело, производство растительного масла и др.

Поскольку частнохозяйственный капитализм существовал в условиях диктатуры пролетариата, на него не могла не оказывать воздействия упрочивающаяся система социалистического планового хозяйства. Социалистическое государство, осуществляя свои хозяйственные функции, регулировало развитие частнохозяйственного капитализма, ограничивая размеры накопления, используя политику снабжения, кредитования, налогов, цен, строго наблюдая за осуществлением трудового законодательства, применяя разнообразные методы административно-правового воздействия.

Частнохозяйственный уклад в промышленности охватывал мелкие и средние промышленные предприятия, использующие наемный труд и принадлежащие отдельным гражданам — собственникам. Декретом ВЦИК и СНК РСФСР от 7 июля 1921 г. было разрешено учредительство мелких промышленных предприятий с числом наемных рабочих от 10 до 20 человек с последующей регистрацией их в местных совнархозах; для открытия более крупных заведений, насчитывающих 100 и более рабочих, требовалось разрешение высших государственных органов.

Вторая половина 1921 г. и весь 1922 г. были отмечены значительным ростом числа частных заведений. Частный капитал пытался уйти из-под контроля государственных учреждений и перейти к нелегальным формам деятельности. В 1922—1923 гг. получили широкое развитие системы раздачи работы на дом («квартирничество») и организация фиктивных артелей. Особенно широкие размеры эта система приняла в кожевенной, швейной, текстильной отраслях. Широкое развитие «квартирничества» и тяжелые условия труда надомных рабочих вынудило профсоюзы ходатайствовать через СНК СССР о выработке законодательства, регламентирующего их труд. 2 июля 1923 г. был принят декрет СНК СССР, предусматривающий введение 8-часового рабочего дня для квартирников, зачисление их в число наемных рабочих, оплату по трудовым договорам и т.д.⁶³⁷ Принятие декрета было наступлением на частника, решительным шагом в защиту интересов трудящихся.

Абсолютный рост частной промышленности продолжался до 1925/26 г., но и в эти начальные годы нэпа она играла незначительную роль. По данным специальной комиссии ВСНХ СССР, изучавшей роль и деятельность частного капитала в народном хозяйстве страны, удельный вес частной цензовой промышленности в общей продукции страны составил в 1924/25 г. около 3%, а в 1925/26 г. — около 3,5%; удельный вес рабочих частной промышленности к общему числу рабочих в 1925 г. составил 4,5%⁶³⁸. В цензовой промышленности это были в основном средние и мелкие предприятия. В отдельных отраслях цензовой промышленности частный капитал занимал различное место. Удельный вес частнокапиталистической цензовой промышленности в валовой продукции промышленности СССР показывают данные табл. 3 (в %)⁶³⁹.

Таблица 3

Из отраслей крупной промышленности частный капитал получил развитие только в горнодобывающей и обработке минералов, лесной и деревообрабатывающей. В металлургии и основной химической промышленности частного капитала не было.

Иное положение сложилось в легкой промышленности, где в некоторых отраслях частный капитал играл заметную роль, — особенно в пищевой, швейной, табачной, кожевенно-обувной. В кожевенно-обувной промышленности работало 15 заводов довольно крупного масштаба, в табачно-махорочной — 8 крупных предприятий, которые давали почти четверть всего производства этого вида продукции⁶⁴⁰.

В мелкой, нецензовой промышленности в 1924/25 г. на долю частнокапиталистического уклада приходилось 10,17%, по числу занятых и 23,9% по валовому обороту⁶⁴¹, там полностью преобладало мелкотоварное производство кустарей и ремесленников, которое было питательной средой для возникновения частных предпринимателей и торговцев. Спасаясь от налогового обложения и контроля профсоюзов и государственных органов, частники устремлялись в кустарную промышленность, используя испытанные приемы закабаления мелких производителей — раздачу сырья и материалов, скупку готовых изделий, организацию «встречной» торговли промышленными товарами и т.д.

Именно по линии овладения мелкой кустарно-ремесленной промышленностью развертывалась основная борьба между социализмом и капитализмом. В крупной промышленности частный капитал не представлял для государственной промышленности серьезной опасности. Постепенно наращивая темпы расширения производства, повышая качество продукции и снижая ее себестоимость, государственная промышленность стала вытеснять на рынке продукцию частной промышленности. Кроме того, в борьбе с частным капиталом постепенно все шире применялись мероприятия налоговой, кредитной, тарифной политики и т.д.⁶⁴².

В то же время мелкая кустарно-ремесленная промышленность города и села представляла собой широкое поле деятельности для частного капитала особенно в первые годы нэпа.

Мелкотоварный уклад в промышленности охватывал многотысячную армию товаропроизводителей, осуществлявших производство по заказам или на рынок личным трудом, будучи собственником средств производства. Кустарно-ремесленное производство было очень широко распространено в дореволюционной России — им занималось около 4 млн. человек, доля продукции мелкой промышленности в валовой продукции всей промышленности России в 1913 г. составляла 32%, в том числе в производстве средств производства 13,2%, в производстве предметов потребления 41,5%⁶⁴³. За годы империалистической и гражданской войн, размеры производства мелкой промышленности сократились до 30—40%), а число занятых лиц с 3990,1 тыс. в 1913 г. до 1611,5 тыс. в 1920 г.⁶⁴⁴

В первые годы мирного хозяйственного строительства, мелкая промышленность получила широкое развитие. Для восстановления крупной промышленности требовались большие запасы сырья и топлива, замена изношенных машин новыми и т.д. Восстановление мелкой промышленности было делом более легким. Мелкая промышленность в значительной степени обеспечивала крестьянское хозяйство сельскохозяйственным инвентарем, предметами домашнего обихода, одеждой и обувью; она предоставляла некоторые фонды для продажи предметов широкого потребления жителям городов. Развитие производительных сил деревни самым тесным образом было связано с развитием кустарных и отхожих промыслов, составлявших в некоторых районах страны важный источник дохода крестьянского населения.

С переходом к новой экономической политике кустари и ремесленники получили широкие возможности для развития собственного производства. Как указывалось в постановлении ВЦИК и СНК РСФСР «О кустарной и мелкой промышленности» от 7 июля 1921 г.⁶⁴⁵, каждый гражданин мог заниматься кустарным промыслом и организовать мелкое промышленное предприятие; кустари и владельцы таких предприятий имели право свободно распоряжаться продуктами и изделиями своего производства и в пределах действующих законов приобретать сырье, материалы, инструменты и оборудование. Местные органы Советской власти были обязаны оказывать помощь в налаживании и восстановлении кустарной и мелкой промышленности, рассматривая ее как подсобную к крупногосударственной промышленности и к крестьянскому хозяйству.

В Наказе СНК от 9 августа 1921 г. «О проведении в жизнь начал новой экономической политики» указывалось, что «необходимо создать условия наибольшего благоприятствования в первую очередь для тех отраслей мелкой и кустарной промышленности, которые обслуживают нужды крупной промышленности или работают по заданиям государства или для потребительской кооперации»⁶⁴⁶.

Политика поощрения мелкой и кустарно-ремесленной промышленности способствовала быстрому подъему производства в сохранившихся промыслах и восстановлению промыслов, исчезнувших во время гражданской войны. Уже в первые годы нэпа число лиц, занятых в мелкой промышленности, значительно возросло (табл. 4)⁶⁴⁷.

Таблица 4

В 1926/27 г. сумма валовой продукции мелкой промышленности, по данным ЦСУ, достигала 4614,8 млн. черв. руб., что составило 96,1% довоенной валовой продукции всей мелкой промышленности.

По данным ЦСУ, мелкая промышленность в 1925 г. давала 29,6% всей продукции промышленности⁶⁴⁸.

Мелкая промышленность в этот период, несомненно, играла свою положительную роль: прежде всего ей принадлежало весьма существенное место в снабжении рынка потребительскими товарами, что в условиях товарного голода было очень важно; во-вторых, она помогала уменьшению безработицы и, наконец, оказывала помощь крупной государственной промышленности, работая по ее заказам. В основном мелкая промышленность производила предметы личного потребления населения, такого рода продукция составляла ⁴/₅ всей ее продукции.

В некоторых производствах крупная промышленность в то время практически отсутствовала, например: в производстве мягкой и твердой тары, овчинно-скорняжном, сапоговаляльном, шубно-рукавичном, шорном, колесно-обозно-экипажном, производстве рыболовных снастей и др. В то время мелкая промышленность производила почти весь инвентарь для сельского хозяйства и снаряжение для гужевого транспорта.

В мелкой кустарно-ремесленной промышленности в этот период происходили сложные процессы социального развития, содержанием которых была борьба двух тенденций — социалистической и капиталистической. С одной стороны, шло свойственное мелкотоварному производству расслоение, дифференциация производителей. Этот процесс был неизбежным, закономерным, поскольку существовали частная собственность на средства производства, рынок и свобода торговли. С другой стороны, советский строй открывал мелким производителям новый путь к культурной, зажиточной жизни — путь кооперирования, объединения усилий в совместной работе, путь к социализму.

Программа партии, принятая VIII съездом РКП(б) в марте 1919 г., указывала на необходимость широко использовать мелкую и кустарную промышленность, поощрять объединение мелких товаропроизводителей в кооперативы, чтобы «парализовать стремление кустарей превратиться в мелких промышленников и создать безболезненный переход этих отсталых форм производства к более высокой, крупной машинизированной индустрии»⁶⁴⁹.

Основными условиями победы социализма в мелкой промышленности были прежде всего широкий охват промыслов кооперацией, усиление производственных связей кустарной промышленности с обобществленной крупной промышленностью, обеспечение планового снабжения сырьем и сбыта продукции, ибо это освобождало мелких производителей от частника-скупщика.

Ленин создал научно обоснованный план приобщения мелких товаропроизводителей города и деревни к социалистическому строительству, социалистического преобразования мелкотоварного производства на кооперативной основе. Основная задача ленинского кооперативного плана заключалась в том, чтобы, опираясь на диктатуру пролетариата и командные экономические высоты, убеждая крестьянина и кустаря в преимуществах коллективного ведения хозяйства и наглядно показывая им эти преимущества, организовать крупное коллективное производство, базирующееся на общественной собственности на средства производства.

После перехода к нэпу открылись широкие возможности для развертывания кооперирования мелких производителей. В первые годы нэпа особенно возросла роль кооперации в связи с тем, что она помогала осуществлять государственный контроль за деятельностью капиталистов, ограничивать капиталистические тенденции мелких производителей, обеспечивать государственное руководство обменом, подчинять стихию рынка регулированию и воздействию пролетарского государства.

Как подчеркивалось в письмах ЦК РКП(б) от 9 мая 1921 г. и 5 января 1922 г., кооперирование кустарей облегчало государственное регулирование кустарной промышленности и давало возможность вовлечь трудящегося кустаря в хозяйственное строительство. Промысловая кооперация должна была заботиться о введении новых улучшенных приемов работы, чтобы взамен отсталого, разрозненного мелкого ремесла создать крупное артельное производство с возможно большим применением машин⁶⁵⁰.

Промысловые кооперативные товарищества или артели создавались для ведения совместного производства, для организации труда своих членов, снабжения их требующимися материалами, инструментами и т.д., сбыта продуктов их труда. Работы на предприятиях промысловой артели и на дому должны были выполняться лично членом артели; наемные рабочие могли составлять не больше 20% всего состава товарищества. Советское государство оказывало всемерную помощь кооперативным объединениям. Это способствовало значительному росту промкооперативов всех видов. Данные табл. 5 характеризуют динамику роста общего числа различных промкооперативов и численности их членов⁶⁵¹.

Таблица 5

Как видно из этих данных, общее число кооперативных товариществ и артелей возросло на 76,6% в 1922 г. по сравнению с 1921 г. и почти удвоилось в кустарной промышленности. Надо иметь в виду, что под названием промартелей иногда скрывались лжекооперативы, созданные капиталистическими и спекулятивными элементами.

В рассматриваемый период промысловая кооперация еще только оформлялась и организационно и хозяйственно и испытывала большие трудности роста. Однако проведение целого ряда мероприятий: облегчение налогового обложения, льготное кредитование, решение организационных вопросов и т.д. способствовали значительному ее укреплению. В то время ее роль была еще небольшой: в цензовой промышленности в 1925/26 г. доля кооперативной промышленности в валовом обороте составляла 4,3%, в основном капитале по полной восстановительной стоимости — 1,9%⁶⁵². В мелкой промышленности, по данным Госплана СССР, в 1925/26 г. кооперативный сектор составлял 20,4%, по валовой продукции (в 1923/24 г.) — 8,1%⁶⁵³.

Кооперация в промышленности год от года росла и крепла, увеличивая вместе с государственным сектором роль социалистического уклада в промышленности.

Подводя итоги развития промышленности в восстановительный период, Центральный Комитет ВКП(б) в Отчетном докладе XIV съезду партии отмечал, что «наша социалистическая промышленность, доля которой во всем объеме народного производства растет шаг за шагом, час за часом, эта промышленность, идя вперед, начинает подчинять себе частную промышленность, приспосабливать к себе и вести за собой все остальные уклады хозяйства»⁶⁵⁴.

В. И. Ленин указывал, что единственной экономической базой социализма может быть только крупная машинная промышленность, что «без высоко поставленной крупной промышленности не может быть и речи о социализме вообще, и тем менее может быть речь о нем по отношению к стране крестьянской…»⁶⁵⁵. Но общеэкономические условия после иностранной интервенции и гражданской войны не позволили сразу начать возрождение и подъем крупной машинной индустрии. Необходимо было создать для этого прочные экономические предпосылки.

К началу восстановительного периода соотношение продукции мелкого и крупного промышленного производства, существовавшее в 1913 г., сильно изменилось вследствие разрушений, понесенных крупным промышленным производством в ходе гражданской войны и интервенции.

По расчетам, в 1920 г. мелкая промышленность давала около половины всей промышленной продукции⁶⁵⁶, причем в ряде отраслей мелкая промышленность занимала преобладающее положение. Однако с ходом восстановления народного хозяйства это соотношение стало все более изменяться в сторону преобладания крупной государственной промышленности.

Если в первые годы восстановительного периода темпы роста мелкого промышленного производства были почти такими же, как крупного производства, то с 1922/23 г. крупная промышленность начинает значительно превосходить мелкую как в темпах роста промышленного производства, так и в удельном весе произведенной продукции. Это привело к снижению доли мелкого промышленного производства в общей массе производимой промышленной продукции до 23,6% в 1926/27 г. против 52,3% в 1920 г.⁶⁵⁷

Однако мелкое производство с 1920 по 1926/27 г. более чем вдвое увеличило объем выпускаемой продукции. Мелкая промышленность в ряде отраслей продолжала занимать преобладающее место и играла большую роль как поставщик готовых изделий, сырья и полуфабрикатов для крупной промышленности.

Тяжелая промышленность, производящая средства производства, наиболее сильно пострадала от войны. Так, к началу 1921 г. продукция металлообрабатывающей промышленности (в том числе и машиностроения) составляла лишь 7% от уровня 1913 г., а производство чугуна — несколько более 2%, добыча нефти снизилась более чем наполовину⁶⁵⁸. Основные фонды крупной промышленности в результате ущерба, нанесенного войной, и физического износа уменьшились более чем на 50% по сравнению с 1913 г.⁶⁵⁹ Посевы сырьевых и технических культур (хлопок, сахарная свекла и т.д.) сократились в 12—16 раз⁶⁶⁰.

Промышленность, производящая предметы потребления, хотя и была менее разрушенной, но в целом также понесла тяжелый ущерб. Продукция пищевой промышленности составляла лишь 16%, производство текстиля и швейных изделий — несколько более 10% от уровня 1913 г.⁶⁶¹. Сельское хозяйство, занимающее важное место в производстве предметов широкого потребления, резко сократило свое производство, а его товарная часть уменьшилась в 4 раза; основные фонды сельского хозяйства (машинный инвентарь) составляли около 40% их довоенной стоимости⁶⁶². В целом же производство предметов потребления, представленное в большинстве своем мелкими и средними предприятиями, находилось в несколько лучшем положении, чем почти полностью разрушенные отрасли тяжелой промышленности.

В результате войны и разрухи был нарушен обмен между обоими подразделениями общественного производства. Промышленность работала на оборону, основная часть товарных фондов шла на нужды армии. Обмен между двумя подразделениями затруднялся натурализацией сельскохозяйственного производства: в общем количестве сократившихся посевных площадей наибольший упадок пришелся на долю посевных площадей рыночных культур (среди зерновых — пшеницы, среди технических — хлопка и сахарной свеклы).

Для дальнейшего развития народного хозяйства и создания условий более быстрого роста производства средств производства первейшим делом являлось восстановление основных фондов, прежде всего промышленности. Выделяются три периода восстановления основных фондов промышленности: 1921—1923 гг. — период дальнейшей убыли основных фондов, когда капитальные работы едва покрывали текущий износ; период 1924—1925 гг. — отличавшийся стабильностью отношений; 1925—1926 гг., когда началось пополнение основных фондов. Все это характеризуют данные табл. 6 (в млн. черв. руб.)⁶⁶³.

Таблица 6

За период 1923—1926 гг. основные фонды промышленности выросли с 5568 млн. черв. руб. до 6136,8 млн. руб., т.е. составили 110,2% по сравнению с 1923/24 г., причем в 1923/24 г. капитальные вложения не покрывали износа, в 1924/25 г. — лишь немного превышали его, а в 1925/26 г. — превышали его почти втрое, так что более 512,2 млн. руб. шли на расширение основных фондов промышленности. Исключительно высокими темпами восстанавливались основные фонды электростроительства, отличительной чертой которых являлось постоянное превышение капитальных вложений над текущим износом, причем это превышение достигало высоких размеров: в 1923/24 г. капитальные вложения в электростроительство превышали текущий износ почти в 11 раз, в 1924/25 г. — в 12 раз, в 1925/26 г. — почти в 20 раз. С 1923/24 г. по 1925/26 г. основные фонды электростроительства выросли более чем в 2 раза и составили почти 210% уровня 1923/24 г.

Табл. 6 дает ясное представление о процессах обобществления при восстановлении основных фондов промышленности. Социалистический сектор промышленного производства, представляющий крупные предприятия, требующие больших затрат, к 1924/25 г. достиг превышения капитальных вложений над износом, а в 1925/26 г. превысил его более чем втрое. Кооперативный сектор промышленности, использовавший преимущественно свободные средства населения, достиг превышения капитальных вложений над их износом уже к 1923/24 г. Характерной особенностью обобществленных секторов по сравнению с частным сектором является несравненно более высокий процент капитальных работ по отношению к снашиванию основных фондов, причем к концу периода это отношение растет все быстрее. Так, если в 1925/26 г. для частного сектора отношение капитальных затрат к износу не превышает 164%, то для государственного сектора этот процент составляет более 312, а для кооперативного сектора — около 230. Это означает, что с 1924/25 г. расширение основных фондов социалистического сектора происходило (интенсивно и экстенсивно) быстрее, чем в частном секторе.

В восстановлении основных фондов промышленности первых лет большое место занимало не само увеличение основного оборудования, а работы, связанные с поддержанием фондов — текущий и капитальный ремонт. Новое строительство, капитальный ремонт и оборудование основных фондов промышленности СССР за 1923—1926 гг. показывают данные табл. 7 (в млн. черв. руб.)⁶⁶⁴.

Таблица 7

Как показывает таблица, уже в 1923/24 г. в капитальных работах промышленности новое строительство превышает капитальный ремонт более чем в 1,5 раза; в 1924/25 г. отношение капитальных вложений в новое строительство к затратам на капитальный ремонт составило 260%, а в 1925/26 г. — более чем 297%. Цифры показывают также неуклонный рост ассигнований на оборудование в общих капитальных вложениях промышленности, которые к 1926 г. возросли более чем в 3,5 раза.

Новое строительство в промышленности опережало рост его во всем народном хозяйстве. Для сравнения укажем, что во всем народном хозяйстве процент отношения нового строительства к капитальному ремонту составлял в 1923/24 г. 88,9, в 1925/26 г. — 115,3, ассигнования на оборудование в капитальных затратах возросли в 1925/26 г. по сравнению с 1923/24 г. на 277%. Таким образом, темпы роста нового строительства в промышленности превышали в 1,5—2 раза темпы роста нового строительства во всем народном хозяйстве.

Анализируя движение структуры капитальных вложений по отраслям, мы видим, что в промышленности и электростроительстве преобладает процент нового строительства над ремонтом, тогда, как, например, на транспорте до конца восстановительного периода сохранялось превышение капитального ремонта. Крупное электростроительство, бывшее в период восстановления новой отраслью народного хозяйства, только создаваемой, развивалось за счет капиталовложений в сооружение новых электрических станций. В промышленности превышение нового строительства над капитальным ремонтом создавалось отчасти за счет предпочтительного ее финансирования государством по сравнению с другими отраслями (за 1923/24 г. на финансирование промышленности пошло около половины всех капитальных вложений, в 1924/25 г. — 33%, в 1925/26 г. — более 36%), отчасти потому, что в течение долгого времени промышленные предприятия пополняли и улучшали свое оборудование за счет демонтажа оборудования бездействующих заведений. Из отраслей промышленности быстрее всего восстановили свое оборудование электростроительство и легкая промышленность, работавшая на потребительский рынок.

В общей проблеме восстановления и расширения основных фондов народного хозяйства в восстановительный период важнейшее место занимала проблема восстановления оборудования промышленности. Она определялась не только тем, что основные фонды промышленности наиболее сильно пострадали от войн, не говоря об износе довоенных лет, который также был весьма высок, но и тем ведущим местом, которое призвана была занять промышленность в общей сфере материального производства⁶⁶⁵. К началу восстановительного периода значительное число фабрик и заводов бездействовало, а на тех, которые работали, основные фонды были сильно изношены⁶⁶⁶.

В восстановительный период, когда оборудование в значительной мере увеличивалось за счет капитального ремонта и демонтируемых предприятий, когда новой техники создавалось мало, не удалось достичь уменьшения износа оборудования. Уменьшение снашиваемости основных фондов начинается с 1926/27 г., однако оно стало возможным на основе того, что было сделано за предыдущие годы.

Для определения стадий восстановления основных фондов необходимо проанализировать соотношение годичных капитальных затрат с годичной амортизацией основных фондов за восстановительный период⁶⁶⁷. Из этого сопоставления видно, что за 1921—1924 гг. капитальные затраты основных фондов в отношении к амортизации составили 20,6%, т.е. в эти годы наблюдается большая убыль основных средств промышленности. Однако из сопоставления уровней тяжелой и легкой промышленности (22,9 и 16,5% соответственно) видно, что в первые годы тяжелая промышленность восстанавливала свои фонды несколько быстрее, чем легкая, что связано, очевидно, с низким исходным уровнем развития I подразделения. В 1924/25 г. капитальные затраты уже несколько превышают амортизацию: начинается расширение основных фондов, хотя это больше касается легкой промышленности, капитальные вложения которой превысили амортизацию на 30%. В тяжелой промышленности продолжалась убыль основных фондов. В 1925/26 г. прекращается убыль основных средств во всей промышленности, причем размеры расширения их начинают выравниваться: соответствующее отношение капитальных затрат к амортизации для всей промышленности равно 257%, для легкой — 265%, для тяжелой — 254%.

Эти выводы подтверждаются также сопоставлением общей суммы капитальных затрат с общей суммой амортизации. Таким образом, период 1921—1924 гг. был периодом убыли основных фондов: амортизация была больше капитальных вложений на 483,9 млн. руб., в том числе в тяжелой промышленности — на 300,6 млн. и в легкой — на 183,3 млн. руб. К 1925 г. убыль основных фондов в легкой промышленности была ликвидирована, в то время как в тяжелой промышленности остается еще на 14 млн. руб. невозмещенных основных фондов. К 1926 г. и в тяжелой индустрии начинается расширение основных фондов.

Расширение основных фондов в восстановительный период способствовало увеличению механических средств труда, применяемых одним рабочим, что нашло отражение в росте коэффициента энерговооруженности производства. Динамика энерговооруженности труда характеризуется следующими данными (количество л. с. на 1 рабочего)⁶⁶⁸:

Больше всего возросла энерговооруженность труда в отраслях тяжелой промышленности, а именно: в металлической (почти вдвое), добывании и обработке минералов (более чем вдвое), химической (в 1,5 раза) и т.д. Из отраслей легкой промышленности больше всего увеличила уровень энерговооруженности труда бумажная промышленность (в 2,5 раза). Рост энерговооруженности труда способствовал увеличению его производительности.

Итак, в течение восстановительного периода происходило восстановление основных фондов промышленности в целом, причем темп расширения средств производства в тяжелой индустрии обгонял рост основных фондов всей промышленности, что явилось важной предпосылкой осуществления индустриализации страны в последующие годы.

В восстановительный период основные фонды в значительной мере пополнялись за счет ввоза их из-за границы. Быстрое восстановление и развитие отраслей обрабатывающей и добывающей промышленности предъявляло большой опрос на оборудование и техническое снабжение. Хотя советское машиностроение в больших масштабах увеличивало производство орудий производства, тем не менее оно было не в состоянии обеспечить все народное хозяйство оборудованием, тем более новым и новейшим. В результате этого в общей сумме ввоза для промышленности непрерывно повышалась доля ввозимого оборудования, которая увеличилась с 14% в 1924/25 г. до 23% в 1926/27 г., причем к концу восстановительного периода; в импорте возрастает доля новейшего и комплектного оборудования⁶⁶⁹.

Большую роль в восстановлении основных фондов промышленности сыграло финансирование за счет государственного бюджета. В 1923/24 г. финансирование промышленности составило 50% общей суммы капиталовложений, в 1924/25 г. — 32%, в 1925/26 г. — 36%. Большая доля вложений приходилась на электрификацию, достигнув в 1926/27 г. 13% всех средств, направляемых госбюджетом на развитие народного хозяйства. Преобладающая часть бюджетных ассигнований промышленности шла на финансирование отраслей, производящих средства производства. Так, в 1923/24 г. из 78,0 млн. руб. общих ассигнований 64,3 млн. руб. пошло на финансирование лишь трех отраслей тяжелой индустрии. Капиталовложения по госбюджету направлялись преимущественно на финансирование средств производства. Так, в 1923/24 г. капитальные затраты по финансированию основных фондов составляли от 41,6 до 55%, а в 1924/25 г., когда усилилось восстановление основных средств, доходили до 70% общих ассигнований.

Советская промышленность с каждым годом увеличивала собственные накопления. Движение накоплений промышленности в восстановительный период характеризуется следующими данными⁶⁷⁰:

Таким образом, промышленность накопила за четыре года 2246 млн. руб. В первые годы восстановительного периода предприятия тяжелой индустрии были дефицитными. Так, к 1924/25 г. лишь некоторые отрасли группы «А» (в том числе нефтяная и электротехническая промышленность, дававшие наибольшую прибыль) были рентабельными.

К концу восстановительного периода финансовое положение советской промышленности значительно улучшилось. Так, чистая прибыль (за вычетом убытков) за четыре года (1922/23—1925/26 гг.) выросла более чем в 6 раз, изъятие прибылей в доход государства возросло в 26 раз, общее количество накопленных и привлеченных в промышленность средств в 1925/26 г. составило почти 1,5 млрд. руб.⁶⁷¹ Все это свидетельствовало о наличии к началу реконструктивного периода некоторых средств, необходимых для дальнейшего развития тяжелой индустрии.

На протяжении почти всего восстановительного периода масштабы и темпы восстановления промышленности СССР в значительной мере определялись состоянием оборотных средств.

Рассматривая данные о динамике оборотных средств, можно выделить два периода: 1921—1924 гг. — период неуклонного повышения доли оборотных средств в общих производственных фондах, и 1925—1926 гг. — период их снижения. Если за девять месяцев 1923 г. оборотные средства возросли на 70,5%, то за следующий год темп их роста равнялся 29%, а в 1926 г. лишь 10,6%⁶⁷².

В первые годы восстановления расширение производства в промышленности не соответствовало росту оборотных средств. Так, если за 1923/24 г. рост производства составил 19,9%, то оборотные средства выросли на 29%, за 1924/25 г. эти цифры соответственно равны 55,3 (рост промышленности) и 21,6 (расширение оборотных средств), для 1925—1926 гг. — 42,6 и 10,6%⁶⁷³. Если в первую половину восстановительного периода рост производства обгоняет развитие оборотных средств, то в его вторую половину оно отстает.

Такое противоречивое развитие промышленности СССР в 1921—1926 гг. отражало трудности восстановления, в частности трудности перехода к новой форме хозяйственных отношений. Однако в дальнейшем, с введением стабильной валюты, улучшением состояния транспорта, развитием кредитной системы, повышением спроса на предметы потребления, ускоренным развитием промышленного производства были созданы экономические условия для ускорения оборачиваемости оборотных средств, расширения производства при сравнительно небольшом их количестве. В этот период (с 1924/25 г.) промышленное производство росло быстрее, чем оборотные средства.

Рассмотрим конкретные соотношения в развитии производства средств производства и производства предметов потребления в восстановительный период. Соотношение двух подразделений общественного производства в промышленности СССР за 1921—1926 гг. характеризуется данными табл. 8 (цены 1926/27 г.)⁶⁷⁴.

Таблица 8

Для темпов развития обоих подразделений решающее значение имели такие факторы, как степень восстановления основных фондов и рост производительности труда. На начальном этапе восстановления хозяйства имел место повышенный среднегодовой темп роста тяжелой индустрии. Так, с 1921 по 1923 г. он составлял 48,3% против 30,4% среднегодового темпа развития производства средств потребления и 41,4% среднегодового прироста всего промышленного производства. Удельный вес I подразделения в совокупном продукте промышленности возрос с 43,7% в 1921 до 48,1% в 1923 г. Таким образом, за эти годы рост производства средств производства как относительно (повышенный среднегодовой темп прироста производства), так и абсолютно (рост удельного веса в общей продукции) превышал рост производства предметов потребления.

В конце восстановительного периода (1924—1926 гг.), когда в общей массе промышленной продукции увеличивается доля легкой промышленности (с 54,7 до 56,1% ко всей продукции), когда II подразделение приступило к расширению основных фондов и подняло производительность труда, соотношение темпов роста между тяжелой и легкой промышленностью изменилось. Среднегодовой темп прироста производства I подразделения за эти годы составил 51,6%, а для II подразделения и всей промышленности 54,9%.

В целом за весь восстановительный период темп развития обоих подразделений совпал с темпом роста всего промышленного производства и равнялся: для производства средств производства — 40,9%, для производства средств потребления — 40,6, для всего промышленного производства — 40,8%. Таким образом, тяжелая индустрия лишь немного обогнала развитие легкой промышленности, и ее продукция в совокупной массе промышленной продукции превысила соответствующий показатель исходной точки развития только на 0,2% (43,9% в 1926 г. против 43,7 в 1921 г.).

Само развитие I подразделения по отдельным годам также не было постоянным, что обусловливалось трудностями переживаемого периода. Так, после бурного роста производства в 1923 г. (+64,1%) тяжелая промышленность в следующем году дала лишь 9% прироста, хотя в последовавшие за 1924 г. два года вновь показала высокий темп развития (59,1% в 1925 г. и 45,0 в 1926 г.). В целом развитие отраслей, производящих средства производства, характеризовалось более устойчивыми и равномерными темпами роста, чем развитие II подразделения.

Внутри самого подразделения производства средств производства наиболее быстрым темпом развивалось производство орудий труда («производства, воспроизводящего основные фонды»). Производство орудий труда росло быстрее не только производства оборотных фондов, но обгоняло темп роста как всего I подразделения в целом, так и развитие отраслей, производящих предметы потребления⁶⁷⁵.

Производство средств потребления испытывало сильное влияние из-за сезонности производства, что обусловливалось большой зависимостью этого подразделения от сельского хозяйства. В промышленности СССР отрасли, перерабатывающие сельскохозяйственное сырье, составляли до 55% (1925/26 г.). Эта зависимость от сельского хозяйства вызывала сокращение производства прежде всего так называемых «сезонных» отраслей. Кроме сезонных колебаний, на снижение темпа развития промышленности в 1925/26 г. повлияло также завершение восстановления основных фондов. Хотя в этом году в промышленность были сделаны крупные вложения, они могли дать эффект лишь по истечении более или менее продолжительного периода.

Несмотря на несколько более быстрые темпы развития, производство средств производства еще не достигло преобладающего удельного веса в валовой продукции промышленности. В восстановительный период советская промышленность еще не располагала реальной возможностью для преимущественного роста производства средств производства. В этот период были подготовлены необходимые экономические условия и предпосылки для бурного развития тяжелой индустрии, которое последовало после окончания периода восстановления.

Восстановление промышленности в СССР было в основном завершено в 1925—1926 гг. Эта сложная и трудная задача была осуществлена Советским государством собственными силами, без помощи извне, героическим трудом рабочих и крестьян. Восстановление промышленности показало громадные преимущества советской системы хозяйства, при которой основные средства производства (крупная промышленность, железные дороги, земля и недра) являются общественной собственностью, где общественное производство ведется планово в интересах трудящихся.

Восстановление промышленности началось в тяжелых условиях. Иностранная интервенция и гражданская война усилили хозяйственную разруху, вызванную первой мировой войной. Особенно сильно пострадала тяжелая промышленность Юга — главная индустриальная база страны. Интервенты и белогвардейцы разрушили многие предприятия, вывезли и попортили оборудование. Наряду с разрушением и порчей основных производственных фондов война привела к полному истощению оборотных фондов — топлива, сырья, материалов. Эти трудности усугублялись разрухой на транспорте, недостатком продовольствия. Большие дополнительные трудности восстановления промышленности обусловливались технико-экономической зависимостью России от зарубежных стран: многие виды машин и оборудования, а также сырья для промышленности ввозились ранее из экономически развитых капиталистических стран. Советское государство в начале восстановительного периода не имело возможности широко использовать импортное оборудование и сырье для возрождения отечественной промышленности; оно восстанавливало промышленность собственными силами.

Первоочередной задачей являлось восстановление топливной промышленности, ликвидация топливного голода.

Советская страна получила в наследство от дореволюционной России чрезвычайно отсталую топливную промышленность. Топливная проблема в восстановительный период была одной из решающих и острых в деле хозяйственного возрождения страны и укрепления ее обороноспособности. На топливе, на учете перспектив его добычи, главным образом угля, и правильном использовании наличных резервов базировались все планы хозяйственного строительства. В. И. Ленин указывал, что без успешного разрешения топливного вопроса «нельзя решить ни продовольственной задачи, ни военной, ни общехозяйственной»⁶⁷⁶. На X съезде партии В. И. Ленин квалифицировал топливный вопрос как «один из основных, если не самый важный, вопрос всего нашего хозяйственного строительства»⁶⁷⁷.

С мая 1921 г. единым руководящим органом, планового ведения топливного хозяйства стало в составе ВСНХ Главное управление по топливу, специальные комиссии которого разрабатывали первые годовые ориентировочные планы топливоснабжения в масштабах страны, планы развития отдельных промышленных центров (например, Донбасса, урало-сибирских копей и т.д.), планы технического перевооружения отрасли, внедрения в производство новой техники.

В годы гражданской войны в топливном балансе страны исключительно большое значение приобрели дрова, удельный вес которых в общем учитываемом потреблении топлива достиг в 1919 г. 88,2%. Доля минерального топлива резко упала: угля — до 5,1% и нефти — до 6,7%⁶⁷⁸.

Одной из отличительных черт восстановительного процесса в области промышленной энергетики была минерализация топливного баланса, т.е. переход от дров к углю и нефти. Это диктовалось экономическими, техническими и политическими соображениями. Для крупной промышленности дрова и торф имели преходящее значение, они удовлетворяли неотложные нужды лишь в трудные годы хозяйственной разрухи. Без восстановления угольной и нефтяной промышленности, базируясь на дровяном отоплении, народное хозяйство Советской республики не только не создало бы надежной топливной базы для восстановления и развития промышленности, но и сохранило бы зависимость от мелкого хозяйства⁶⁷⁹.

С освобождением Донбасса и по мере восстановления в соответствии с планом ГОЭЛРО топливного хозяйства страны менялась структура ее топливного баланса. К концу восстановительного периода удельный вес каменного угля и нефти в топливном балансе промышленности и транспорта повысился до 79% (против 73% в 1913 г.), а доля дров сократилась с 25% в довоенное время до 17%⁶⁸⁰.

Ведущая роль в решении топливной проблемы в восстановительный период принадлежала каменному углю. Основным топливодобывающим районом тогда и в первые годы реконструкции народного хозяйства оставался Донбасс, разработка его богатейших природных залежей была одним из условий успешного выполнения плана ГОЭЛРО в целом. Поэтому лозунг партии «Все для Донбасса!» на протяжении длительного времени не снимался с повестки дня.

За три года войны, в течение которых Донбасс 19 раз переходил из рук в руки, особенно большой урон враги нанесли угольной и металлургической промышленности. В 1920 г. только 47% угольных шахт Донбасса были пригодны к эксплуатации, их возможная производительность составляла около 35% довоенной⁶⁸¹. Добыча угля упала так сильно, что к концу августа 1920 г. не было ни одной шахты с нагрузкой выше 20—30%⁶⁸². Средняя исправность основных средств в угольных шахтах Донбасса равнялась 64%, в том числе рудничных путей — 59, вагонеток — 48% и т.д. За годы двух войн были ослаблены и распылены основные шахтерские кадры. К концу 1920 г. численность рабочих в угольном Донбассе сократилась почти вдвое по сравнению с 1913 г., особенно уменьшилось число забойщиков. В голодный 1921 г. происходило их дальнейшее сокращение. Общая довоенная численность была восстановлена здесь лишь в 1926/27 г., а подземных рабочих еще позже.

По указанию В. И. Ленина, на освобожденной территории Донбасса был проведен ряд организационных и хозяйственных мероприятий: создан политотдел, наделенный особыми полномочиями; укреплены партийные и хозяйственные кадры; введена трудовая повинность мужчин от 18 до 45 лет и т.д. Работу по восстановлению промышленного Донбасса возглавил председатель Губисполкома тов. Артем (Ф. А. Сергеев). По решению ЦК РКП(б) были созданы Временное совещание по Донбассу во главе с Ф. Э. Дзержинским и особая комиссия по оказанию помощи Донбассу, которая работала до конца 1921 г. Большую помощь партийным, советским и хозяйственным организациям бассейна оказала Трудовая армия, созданная на Украине по рекомендации В. И. Ленина. Основные вопросы восстановления угольной промышленности Донбасса Ленин определил в речи на I Всероссийском учредительном съезде горнорабочих, который состоялся в Москве в апреле 1920 г.⁶⁸³ 27 мая 1921 г. Совет Труда и Обороны (СТО) принял постановление «О восстановлении каменноугольной промышленности Донбасса». Для успешного осуществления мероприятий, предусмотренных этим постановлением, была создана особая комиссия, которая составила текущий и перспективный план восстановления Донецкого бассейна.

Первоначально многие шахты были законсервированы, а добычу угля вели на шахтах, наименее пострадавших от войны и разрухи, часть мелких сдавалась в аренду и эксплуатировалась на началах государственного капитализма. И хотя крестьянские шахты работали хорошо, «доставляя государству, в виде аренды, около 30% добываемого на них угля» и сыграли «немалую роль» в общем улучшении развития производства в Донбассе⁶⁸⁴, их эксплуатация не решала задачи восстановления и подъема угольной промышленности. На повестку дня встал вопрос о механизации трудоемких процессов добычи угля, повышении производительности труда в отрасли.

Количество врубовых машин в Донбассе за 1921—1925 гг. почти удвоилось. Механизированная добыча донецкого угля в 1926/27 г. составила 15,7% против 3,3% в 1921/22 г. и 1% в дореволюционный период⁶⁸⁵.

Выполнение топливной программы плана ГОЭЛРО было возможно только на основе широкого внедрения электроэнергии в производственные процессы. Строительство новых электростанций, восстановление разрушенных, объединение их высоковольтными линиями электропередач (станции Горловского, Донецкого и Кадиевского районов) — все это позволило довести уровень электрификации донецких шахт в 1923/24 г. до 58,5%, а в конце 1924/25 г. — до 69%⁶⁸⁶.

Одним из средств успешного восстановления угольной промышленности явилась концентрация производства. На 1 июля 1921 г. эксплуатировалось только 42% шахт, состоявших в ведении Центрального правления каменноугольной промышленности Донбасса, но дававших в совокупности около ²/₃ довоенной добычи угля. В Кузбассе были закрыты Алтайские рудники и три шахты Анжеро-Судженской группы. В Подмосковном бассейне к маю 1922 г. количество действующих шахт сократилось с 40 до 22. Концентрация производства позволила сократить расход топлива на собственные нужды и уже к середине 1922 г. увеличила нагрузку и среднюю добычу на одну шахту в 4,4 раза по сравнению со второй половиной 1920 г.⁶⁸⁷

Одновременно проводилась большая работа по подготовке квалифицированных рабочих для топливной промышленности и особенно по переподготовке кочегаров — младшего звена технического персонала, — во многом обеспечивавших режим экономии топлива. Кроме того, в горных вузах страны в 1926 г. обучалось уже 3,3 тыс. будущих инженеров⁶⁸⁸.

В совокупности эти мероприятия обусловили рост добычи угля в Донецком бассейне, достижение в 1926/27 г. довоенного уровня (97%)⁶⁸⁹. Однако вследствие более значительных разрушений, причиненных шахтам за годы двух войн, восстановление угольного Донбасса отставало по темпам от восстановления всей крупной промышленности СССР. Если восстановление крупной промышленности СССР закончилось в 1925/26 г., то добыча угля в Донбассе достигла в этом году лишь 77,5% от уровня 1913 г. Каменноугольная промышленность СССР в целом восстанавливалась также быстрее, чем в Донбассе. Об этом свидетельствуют данные о развитии добычи угля (в тыс. т) по всем угольным бассейнам страны (табл. 1)⁶⁹⁰.

Таблица 1

В 1925/26 г. добыча угля в целом по стране достигла 88,5% от довоенной, а в 1926/27 г. она превысила довоенный уровень почти на 11%. Уже в 1920 г., когда добыча угля в Донбассе составляла всего 18% от довоенной, Подмосковный бассейн давал угля в 2 с лишним раза больше, чем в 1913 г., а бассейны Сибири и Дальнего Востока добывали его больше на 23%. В конце восстановительного периода добыча угля в Подмосковном бассейне выросла более чем в 3 раза по сравнению с 1913 г., добыча кузнецких углей — в 3 раза, уральских — в 1,5 раза.

Уже в восстановительный период произошли некоторые изменения в размещении угольной промышленности. Удельный вес Донбасса в добыче угля по стране с 87,1% в 1913 г. снизился к концу восстановительного периода до 76%, в то время как удельный вес Подмосковья увеличился на 2%, бассейнов Урала — на 2%, Кузбасса — на 5%, бассейнов Восточной Сибири и Дальнего Востока — на 2%.

С первых лет восстановительного периода Советское государство принимало энергичные меры для возрождения и подъема нефтяной промышленности. За эти годы отрасль аккумулировала ¹/₃ всех капиталовложений в государственную промышленность⁶⁹¹.

В 1920 г. из 1342 предприятий, входивших в Главнефть, действовало лишь 503 (37,5%), которые давали 41,4% (233 млн. пуд.) от уровня добычи нефти в 1913 г.⁶⁹² Производительность труда в бурении снизилась в 1920/21 г. в 6,5 раза, а в нефтедобыче в 1,2 раза по сравнению с довоенным уровнем⁶⁹³. На начало 1921 г. в Бакинском районе находилось в эксплуатации около 960 скважин вместо довоенных 3500 (1913 г.), в Грозненском районе — только 100 вместо 350—360, эксплуатировавшихся в 1913 г., в Урало-Эмбенском районе — всего 10—11⁶⁹⁴. По выражению С. М. Кирова, Бакинские промыслы, основной район добычи нефти, к моменту восстановления в Азербайджане Советской власти представляли «нефтяное кладбище». Бездействующие скважины обводнялись и угрожали существованию месторождений нефти. Резко сократилось число рабочих и служащих на нефтепромыслах. Особенно остро ощущался недостаток квалифицированной рабочей силы.

Советское государство приняло ряд чрезвычайных мер для скорейшего восстановления нефтяного производства: еще в ноябре 1920 г. была создана комиссия ЦК РКП(б) по нефти, которая разработала программу технической реконструкции отрасли; в феврале 1921 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло специальное постановление о восстановлении и дальнейшем развитии нефтяной промышленности, для чего из рядов Красной Армии досрочно были демобилизованы специалисты-нефтяники, а ВСНХ принял постановление о внеочередном снабжении нефтяной промышленности Баку и Грозного.

Восстановление нефтяной промышленности с самого начала шло по пути технического прогресса⁶⁹⁵. Реконструкция в первую очередь затронула промысловое хозяйство — бурение и эксплуатацию скважин. В 1920 г. объем роторного способа бурения нефтяных скважин составлял 18,0%, в 1923/24 г. — уже 27,3%. Скорость проходки ударным способом составляла 6,8 м/ст-мес. (1920 г.), а вращательного бурения (1924/25 г.) — 98,3 м/ст.-мес.⁶⁹⁶ В итоге объем буровых работ по стране с 1920 г. по 1925 г. возрос в 26 раз⁶⁹⁷. Производительность труда нефтяников в бурении за три года (1921—1924 гг.) выросла более чем в 4 раза⁶⁹⁸.

В 1923 г. на Бакинских промыслах работало всего лишь семь, а в Грозном — шесть глубинных насосов, а в начале 1926 г. они обслуживали в Баку уже 54,8% всех скважин (1575 насосов) и в Грозном было механизировано в 1927 г. 80,3% всей добычи нефти этого района (383 насоса)⁶⁹⁹. Переход на насосный способ эксплуатации значительно облегчил труд рабочих, снизил энергетические затраты на добычу нефти, позволил перейти на бурение скважин с меньшим диаметром колонн и начать на промыслах работы по герметизации, в результате резко повысилась производительность труда в нефтедобыче: за 1923—1926 гг. в Баку, например, степень использования рабочей силы повысилась на 65%⁷⁰⁰.

Советская нефтедобывающая промышленность явилась одной из первых отраслей, в которой уже в годы восстановительного периода техническая реконструкция сопровождалась коренным изменением ее энергетической базы. Электродвигатель уверенно вытеснял паровую машину.

В 1920/21 г. в Баку при помощи электроэнергии было получено 64,4% всей добытой нефти, а через два года, в 1922/23 г., этот процент повысился до 81,9%. В восстановительный период было электрифицировано свыше 1100 бакинских скважин, в Грозном их число увеличилось впятеро⁷⁰¹. Применение электричества в бурении и эксплуатации скважин улучшило качественные показатели нефтепромыслов. Так, расход топлива на собственные нужды с 15,5% от всей добычи в 1913 г. снизился до 10,4% в 1920/21 г. и 6,9% в 1924/25 г.⁷⁰²

Уже в первые годы реконструкции нефтяной промышленности был введен в эксплуатацию ряд ранее бездействовавших и заброшенных скважин в Бакинском, Грозненском, Майкопском и Эмбенском районах. Однако уже с 1922 г. добыча нефти стала расти все в большей мере в результате ввода в разработку на старых площадях более глубоких горизонтов и ввода новых площадей. Так, в апреле 1923 г. бакинские нефтяники сдали в эксплуатацию первый морской нефтяной промысел в СССР — нефтепромысел «Бухта Ильича», который уже в 1925 г. давал 10% общей добычи нефти всего Бакинского района⁷⁰³. Созданием этого морского промысла советские нефтяники заложили основы для дальнейшего бурения нефтяных скважин в море. Всего в Бакинском районе за 1920—1924 гг. было введено 187 новых скважин. Удельный вес новых скважин, пробуренных после национализации нефтяной промышленности, в общей добыче ведущего нефтяного района страны повысился с 5% в 1920/21 г. до 47,0% в 1924/25 г. и 71,3% в 1926/27 г.⁷⁰⁴

Нефтяная промышленность восстанавливалась быстрыми темпами, о чем свидетельствуют данные о добыче нефти в целом по стране за 1921—1926 гг.⁷⁰⁵

Довоенный уровень добычи нефти был превзойден в 1927 г. Подводя итоги работ по восстановлению и подъему нефтяного Баку, С. М. Киров отмечал на VII съезде Коммунистической партии Азербайджана, что нефтяная промышленность не только закончила полосу восстановления, но она раньше всего народного хозяйства в целом вступила в период реконструкции и обновления своих основных фондов⁷⁰⁶.

В быстром восстановлении нефтепромышленности наглядно проявились преимущества советской плановой системы хозяйства. Общественная собственность на землю и ее недра делала возможным рациональное ведение разведок и бурения новых скважин. Обобществление предприятий облегчало их кооперацию, стала возможной концентрация производства, применение новой техники. Советские рабочие и инженеры были кровно заинтересованы в улучшении работы промыслов, в увеличении добычи нефти.

Важной предпосылкой восстановления и развития нефтяной промышленности было преодоление затруднений с хранением и перевозкой нефти, что вначале сдерживало рост ее добычи. Поэтому нефтяные перевозки по Каспийскому морю, Волге и ее притокам были приравнены по значению к оперативно-военным заданиям. В начале марта 1921 г. вступил в строй нефтепровод Баку — Тифлис. В марте 1925 г. была создана комиссия по сооружению нефтепровода Грозный — Туапсе, который вступил в эксплуатацию в 1928 г. и сыграл в дальнейшем немаловажную роль в развитии грозненской нефтяной промышленности.

С увеличением добычи нефти возросла и ее переработка на нефтеперегонных заводах. В Баку в 1925/26 г. она составляла 182,1% по отношению к 1920 г.⁷⁰⁷ Одновременно увеличился выход дефицитных светлых нефтепродуктов, особенно бензина, выход которого за 1921—1926 гг. повысился в Баку с 0,29% до 4,51% и с 10% до 17,5% в Грозном⁷⁰⁸.

В 1921 г. был восстановлен нефтяной экспорт. В течение пяти лет после национализации нефтяной промышленности экспорт нефтепродуктов ежегодно увеличивался вдвое. Помимо традиционных керосина, бензина, смазочных масел впервые в истории советской нефтяной торговли начался вывоз мазута — около 30% всего экспорта, а также стал экспортироваться газойль⁷⁰⁹.

В первые годы восстановительного периода большую роль в смягчении топливного голода сыграла заготовка дров и торфа, которая проводилась как государством, так и собственными силами предприятий. В 1921/22 г. было заготовлено 4,9 млн. куб. саж. дров и добыто в 1921 г. 2 млн. т торфа, почти в 1,5 раза больше, чем в предыдущем году⁷¹⁰.

Основная масса дровяного топлива потреблялась железными дорогами. В общих фондах топлива, полученного промышленностью в 1922/23 г., дрова составляли 56,6%, а в топливном балансе, например, текстильной промышленности дрова занимали в 1921/22 г. 60%⁷¹¹. По мере восстановления угольной и нефтяной отраслей роль дровяного топлива уменьшалась, и в 1924/25 г. удельный вес дров в промышленном топливопотреблении снизился до 29,2%⁷¹², а абсолютная заготовка уменьшилась почти вдвое.

В отличие от дров торф играл заметную роль в топливном балансе восстановительного периода. Значение торфяной промышленности предопределялось топливной политикой Советского государства на минерализацию топливного баланса и максимальное использование местных ресурсов топлива, особенно в связи с реализацией плана ГОЭЛРО. Торф — это типичное местное топливо, ибо ресурсы его географически децентрализованы, а малая теплотворная способность обусловливает нецелесообразность перевозок его на дальние расстояния. Основными потребителями торфа стали электростанции (55,3% общей добычи) и текстильные предприятия (14,8%). За годы восстановительного периода объем торфодобычи почти удвоился: 1,4 млн. т в 1920 г. и 2,7 млн. т в 1925 г. При этом добыча гидроторфа увеличилась почти в 4 раза, повысив удельный вес ее в общей торфодобыче с 0,4% в 1920 г. до 8,0% в 1925 г.⁷¹³ В итоге удельный вес торфа в топливном балансе промышленной энергетики в 1927 г. составил 3,8%⁷¹⁴.

Неоспоримые успехи в деле возрождения и дальнейшего развития топливных отраслей народного хозяйства означали крупную победу экономической политики Коммунистической партии и Советского правительства. За 1921—1925 гг. был достигнут значительный рост добычи в угольном и нефтяном производствах, возросла и торфодобыча, зато заготовка дров значительно сократилась. Все это свидетельствовало о прогрессивных тенденциях в развитии топливного хозяйства, в полной мере проявившихся в период социалистической индустриализации СССР.

В Советской стране к началу мирного хозяйственного строительства был накоплен первый опыт организации работы действующих электростанций и сооружения новых, планомерного электроснабжения отраслей военной экономики в новых социально-экономических условиях.

Но к 1921 г. электроэнергетика находилась в тяжелом состоянии. Выработка электроэнергии сократилась в 2,5 раза по сравнению с 1916 г. Многие электростанции страны были полностью или частично разрушены. Оборудование действующих станций было изношено, не хватало запасных частей, ввозимых ранее из-за границы. Электротехнические предприятия в 1920 г. производили 9% от довоенного уровня продукции, производство электромашин сократилось в 18 раз, ламп — в 10 раз⁷¹⁵ и т.д.

В условиях резкого сокращения производства электроэнергии доля участия районных электростанций в электроснабжении увеличилась в 2 раза. В 1921 г. они произвели 60% электроэнергии против 28% в 1916 г. Районные электростанции работали на местном топливе. Они уже в эти годы продемонстрировали свои технико-экономические преимущества по сравнению с мелкими городскими электростанциями. Однако и на этих станциях из-за износа оборудования, слабого использования их для работы на общую сеть и т.д. коэффициент полезного действия снизился к 1921 г. в 2,5 раза.

Без срочного восстановления электроэнергетической базы, упорядочения существующей системы электроснабжения и сооружения сети новых электростанций нельзя было возродить промышленность страны на новой технической базе, создать материально-технические предпосылки для индустриализации, укрепления экономической и культурной смычки города и деревни на социалистической основе.

Несмотря на огромные трудности на протяжении всего восстановительного периода главными задачами момента были: удержание всех электростанций в руках государства, отказ от сдачи в аренду частному капиталу даже средних и мелких электростанций, обеспечение руководящей роли государства в деле электрификации, мобилизация всех сил и средств на возрождение и развитие электроэнергетики. Это нашло свое конкретное выражение в экономической политике Советского государства, в огромном внимании Коммунистической партии к научным и практическим проблемам осуществления плана ГОЭЛРО. Постановлением СТО от 2 марта 1921 г. все работы в области электропромышленности, электроснабжения, строительства новых электростанций и электрификации были признаны «имеющими первостепенное государственное значение»⁷¹⁶. В соответствии с планом ГОЭЛРО намечалось восстановление крупных электростанций и объединение их для работы на общую сеть, сооружение сети районных электростанций, а также электростанций средней и малой мощности.

В те годы страна смогла обеспечивать отрасль финансовыми и материальными средствами, кадрами в 2—3 раза меньшем объеме, чем предполагалось планом ГОЭЛРО. Советское правительство при осуществлении работ по электрификации сконцентрировало все силы на решении первоочередных задач, считаясь с возможным осуществлением их в кратчайшие сроки для удовлетворения неотложных нужд народного хозяйства. Большое значение имели меры по централизации управления электрохозяйством как единым целым, усилению планомерного развития отрасли, перестройке методов руководства на новых хозяйственных принципах.

Централизация управления была завершена в 1924 г. сосредоточением в Главэлектро ВСНХ СССР, как высшем хозяйственном органе электроснабжения, электропромышленности и электростроительства. Главэлектро стал руководить сооружением районных электростанций, регулировать строительство промышленных электроустановок в соответствии с планами электрификации. Централизация управления позволила организовать единое управление всем комплексом работ в электроэнергетике, обеспечить контроль за проведением единой технико-экономической политики.

По мере развертывания электрификации, накопления опыта планирования масштабы планового руководства возрастали.

Плановая комиссия при Главэлектро ВСНХ и Госпланы республик накапливали опыт по согласованию планов электрификации с планами развития других отраслей промышленности, сочетанию текущего и перспективного планирования, государственных и местных планов электрификации. Но в эти годы еще не всегда последовательно учитывались новые потребности в электроэнергии, темпы роста основных потребителей и т.д. Это вынуждало предприятия расширять свои электростанции⁷¹⁷. III Всесоюзный съезд Советов (май 1925 г.) специально подчеркнул необходимость увязывать темпы роста электроэнергетики с темпами роста вновь создаваемой промышленности.

В первые годы нэпа система управления, финансирования и материального снабжения всех отраслей электроэнергетики была перестроена на принципах хозрасчета. С 1921 г. на хозрасчет переведены строительства всех районных электростанций. Были расширены права и усилена ответственность руководящего персонала за эффективность и стоимость строительства.

В 1921 г. на принципах хозрасчета были созданы три объединения электростанций: МОГЭС, «Электроток» и «Азнефть». По решению Госплана (февраль 1922 г.) им были выделены оборотные фонды в виде ссуды на приобретение трехмесячного запаса топлива и двухмесячного расхода на заработную плату. Введение платы за электроэнергию стимулировало материальную заинтересованность работников электростанций в улучшении технико-экономических показателей, расширило финансовую базу восстановительных работ. С 1922 г. на хозрасчет переводились станции общего пользования губсовнархозов. С 1923 г. в комбинаты объединялись фабрично-заводские электростанции. В электротехнической промышленности уже в 1922 г. действовали четыре треста, объединившие 30 действующих предприятий, на основе сочетания производственного и территориального принципов; в 1925 г. произошло слияние трех трестов в государственный Электротехнический трест (ГЭТ).

Государство сохраняло ведущую роль в руководстве электроэнергетикой. 22 крупнейшие станции, включая объединения МОГЭС, «Электроток» и «Азнефть», оставались в ведении Главэлектро. Материалы, оборудование и топливо отпускались станциям через государственную систему распределения по льготным ценам. Лишь недостающая часть их приобреталась на рынке. Расходы, не покрытые доходами, оплачивались государством в виде ссуды на определенный срок⁷¹⁸.

С переходом к нэпу была перестроена система заработной платы и снабжения работников электроэнергетики продовольствием и товарами широкого потребления. К концу восстановительного периода около 40% рабочих-строителей были переведены на сдельную форму оплаты; введена система премирования по достаточно высоким ставкам «за все, что выполнено производительно и срочно сверх этого».

Электроэнергетика, как и другие отрасли, испытывала недостаток в квалифицированных кадрах. В электропромышленности к 1921 г. численность рабочих сократилась на 50%, квалифицированных рабочих — в 2 раза по сравнению с 1913 г. Потребность электростроек и предприятий в квалифицированных специалистах удовлетворялась менее чем наполовину.

Советское правительство приняло ряд постановлений об учете и привлечении специалистов-электротехников для работ по электрификации. В эти годы была создана сеть электротехнических факультетов в технических вузах страны. В Москве, Петрограде, Харькове стали функционировать 6 электротехнических вузов, в РСФСР и на Украине — 11 техникумов. Во многих городах были открыты курсы и школы для подготовки среднего и младшего персонала электриков. За счет строительств содержались курсы и школы для подготовки мастеров и рабочих (Волховстрой, Каширстрой, Кизелстрой и др.).

Общая численность рабочих на электростанциях в 1925 г. превысила уровень 1913 г. на 17,6%, а в электропромышленности на 71%⁷¹⁹, одновременно росла производительность труда. Число строителей только районных электростанций выросло с 11 тыс. человек в 1920 г. до 20—24 тыс. человек в 1924—4925 гг. Половина из них трудилась на Волховстрое.

Материально-техническая база электрификации, от состояния которой в значительной мере зависели темпы роста производства электроэнергии, воссоздавалась на новых принципах. Советское государство проводило политику, направленную на постепенное ослабление технико-экономической зависимости отрасли от капиталистических стран. Электропромышленность находилась в числе «ударных» отраслей, снабжение которых топливом, сырьем, оборудованием, кадрами производилось в первую очередь⁷²⁰.

Постепенно увеличивались средства для приобретения за границей новейшего оборудования для технической реконструкции отрасли. Были куплены новейшие приборы и оборудование для научно-исследовательских целей, автоматы почти для всех операций лампового производства, станки для быстроходной обмотки кабеля и т.д.⁷²¹ Вместе с тем постановлением СТО от 27 декабря 1922 г. был запрещен ввоз оборудования, производство которого на достаточном уровне могло быть налажено на отечественных заводах⁷²².

В эти годы развертывалось создание отечественной научно-исследовательской базы, учитывающей требования энергетической науки и факторы ее развития, природные, территориальные и энергетические особенности Советской страны. С октября 1921 г. комплексная разработка вопросов электротехники «в пределах их применяемости для нужд государственного строительства»⁷²³ началась в Электротехническом институте при НТО ВСНХ, созданном по предложению В. И. Ленина. Сеть научно-исследовательских лабораторий стала действовать при вузах (МВТУ, МГУ и др.), на крупнейших предприятиях. Так, в лаборатории завода «Электросила» были разработаны конструкции первых генераторов, проводились испытания импортных генераторов для Волховстроя, Земо-Авчальской и Рионской ГЭС.

В первые годы нэпа основные усилия были направлены на пуск бездействующих электротехнических предприятий и возобновление на них производства оборудования, налаживание ремонта крупных паровых турбин, трансформаторов и т.п. Уже в 1922 г. выпуск продукции отрасли увеличился в 2 раза по сравнению с 1920 г. Особенно высокими темпами восстанавливалось производство ламп и кабеля, обеспечивавших потребности электроэнергетики в связи с выполнением программы «А» ГОЭЛРО и потребности населения, создававших условия для подъема всей отрасли.

С 1923/24 г. с укреплением научно-исследовательской базы, ускорением темпов строительства районных электростанций, увеличением масштабов финансирования развернулось отечественное производство крупных машин и электрооборудования. Свыше 80% всех капиталовложений в отрасль использовалось на расширение, обновление основных фондов. Новое оборудование для производства турбогенераторов и трансформаторов было установлено на заводах «Электросила», Харьковском электромашиностроительном и др. Был расширен машинный корпус завода «Динамо». На заводе быв. «Проводник» реконструировалось помещение для производства трансформаторов. Началось строительство нового завода измерительных приборов и т.д.⁷²⁴ В эти годы с помощью заводских конструкторских бюро, научно-исследовательских лабораторий налаживалось производство более мощных котлов (давлением до 15—20 атм), турбин 14 типов (от 300 квт до 16 тыс. квт), гидрогенераторов на общую мощность до 300 тыс. квт, трансформаторов (до 10 тыс. квт каждый) и т.д. Были разработаны конструкции аппаратуры мощностью до 40 тыс. квт, котлов на 35—40 атм⁷²⁵. Завод «Электросила» обеспечивал Волховскую ГЭС гидрогенераторами по 8,7 тыс. квт, Земо-Авчальекую — по 3,2 тыс. квт, и другие, которые по технико-экономическим показателям были лучше импортных.

К 1926 г. электропромышленность стала одной из достаточно развитых отраслей в советской промышленности. Ускоренными темпами, несмотря на более высокие цены на первые отечественные турбины и другое крупное оборудование по сравнению с импортными, развивалось производство электромашин. В 1925 г. в стране производилось паровых турбин в 2,7 раза, трансформаторов в 2,6 раза, паровых котлов на 16%, электроламп в 4 раза больше, чем в 1913 г., при общем достижении отраслью довоенного уровня производства⁷²⁶. 50% всей электротехнической продукции страны производилось в Ленинграде⁷²⁷.

В 1925 г. ? всей потребности СССР в электрооборудовании (по стоимости) обеспечивалось отечественным производством (против 50% в 1913 г.). Однако здесь еще не были решены задачи снижения себестоимости электрооборудования, полного обеспечения им электростроительства. Еще до 90% крупного оборудования для районных электростанций и сетей приобреталось за границей⁷²⁸. Эти задачи решались в последующие годы в ходе индустриализации страны, создания всесторонне развитой электротехнической промышленности.

В 1921/22—1924/25 гг. государство выделило на электрификацию в 12 раз средств больше, чем в 1918—1921 гг.⁷²⁹ Образование СССР способствовало улучшению организации финансирования электрификации по отдельным республикам, исходя из общего плана электрификации и интересов отдельных республик. Из общей суммы кредитов за 1923/24 и 1924/25 гг. на Закавказскую Федерацию приходилось 43%, на Украину — 23,4, на Карелию — 5 и Туркестан — 3%⁷³⁰.

Темпы роста капиталовложений в электроэнергетику превышали этот показатель по другим отраслям промышленности. Они были выше темпов текущего износа в 1924/25 г. в 11 раз, а в 1925/26 г. уже почти в 20 раз. В результате на 1 октября 1925 г. степень обновления основных фондов электростанций была почти в 4 раза выше, чем по промышленности в целом⁷³¹.

Новому строительству уделялось большое внимание на протяжении всего рассматриваемого периода. Уже в 1922 г. на сооружение новых районных станций было ассигновано в 2,4 раза больше средств, чем на кустование действующих электростанций. В 1924/25 г. на постройку новых районных станций и подготовку потребителей их тока было направлено 57% капиталовложений, в то время как даже в 1925/26 г. в целом по промышленности до 80% всех средств использовалось пока на восстановление или переоборудование старых предприятий⁷³².

Увеличены ассигнования на развитие сети местных электростанций (с 80 тыс. руб. в 1920/21 г. до 6,2 млн. руб. в 1924/25 г.)⁷³³. Если в 1920/21 г. на эти средства строились две крупные электростанции местного значения, в том числе Тульская, то в 1923/24 г. — 15 электростанций в РСФСР, Грузии, Азербайджане, Узбекистане и др. На сооружение Земо-Авчальской ГЭС (12,8 тыс. квт) в Грузии направлялось свыше 60% этих средств.

В начале восстановительного периода партией и правительством принимались меры к скорейшему вводу в строй, расширению и рациональному использованию наиболее крупных и экономичных электростанций, объединению их для совместной работы на общую сеть в Донбассе, Северо-Западном, Центрально-Промышленном, Бакинском районах, на Урале, в крупнейших городах страны: Москве, Петрограде, Харькове и т.д. Эти работы «особой государственной важности» включались в годовые планы электрификации и производились в значительной своей части за счет государства.

Правильное решение этих больших задач, предусмотренных программой ГОЭЛРО, позволяло не только восстановить, но и обновить, расширить основные фонды электростанций по сравнению с довоенным уровнем, подготовить электрохозяйство страны и потребителей тока для работы в новых условиях планового централизованного производства, при незначительном переоборудовании, наименьших затратах времени и средств на восстановление, «при тех скромных ресурсах топлива и оборудования, которые будут в ближайшие 2—3 года»⁷³⁴.

Специальными постановлениями СТО был установлен «внеочередной» порядок снабжения восстанавливаемых электростанций финансами, оборудованием, продовольствием. На местах была проведена большая организационная работа по учету всего имеющегося в стране оборудования, перераспределению свободного электрооборудования, контролю за его расходованием. На электротехнических и машиностроительных предприятиях экономических районов были организованы капитальный ремонт оборудования, производство запасных частей, приспособление старого оборудования для новых целей. Только на заводе «Электросила» за 1921—1923 гг. было капитально отремонтировано до 50 крупных паровых турбин⁷³⁵.

В 1921—1922 гг. большой объем капитального ремонта (турбин, трансформаторов, котлов), переоборудования топок для использования местного топлива, рационализации системы электроснабжения осуществлялся на крупнейшей станции МОГЭС — I МГЭС, на семи из 44 наличных станций в Петрограде, на одной из 7 станций Азнефти, концентрировавших от 50 до 90% всей мощности трестов. В результате исправная мощность по МОГЭСу уже осенью 1922 г. достигла 91%, по «Электротоку» — 87% от довоенного уровня, КПД МОГЭСа достиг довоенной нормы, а «Электротока» — превысил ее⁷³⁶.

В целях упорядочения электроснабжения угольных районов в Донбассе там оставлялись 14 наиболее крупных электростанций из 40. Эти станции в трех районах Донбасса (Алмазно-Марьевском, Юзово-Макеевском и Центральном), где было сосредоточено свыше 60% добычи угля и расположены крупнейшие металлургические заводы, при наименьших резервах обеспечивали шахты дешевой электроэнергией, являлись опорными для новой сети линий электропередач.

В качестве важнейшей задачи в первые годы нэпа решалась и задача кустования электростанций. Уже в 1922 г. в результате объединения фабрично-заводских электростанций и сооружения второй линии от станции «Электропередача» к Москве Москва дополнительно получила 12 тыс. квт. Основная доля электроснабжения Москвы была переложена на внегородские электростанции, работавшие на местном топливе. В эти годы велись работы по объединению электростанций в Брянско-Мальцевский, Болшевский, Тверской, Щурово-Коломенский кусты и др. Было закончено объединение трех петроградских электростанций. На Урале в восемь кустов объединялись 23 действующие электростанции, улучшалось электрохозяйство Златоустовских и Бакальских рудников. Всего в 1922 г. сооружено 83 км линий электропередач. Однако темпы работ сдерживались недостатком средств.

С 1923 г. темпы восстановления и объединения станций ускорились. Устаревшее оборудование заменялось новым, более крупным и экономичным. В Донбассе, Московском и Петроградском районах на станциях перестраивались машинные залы, котельные для ввода новых турбогенераторов мощностью до 10—16 тыс. квт вместо старых на 3 тыс. квт, новых котлов.

В 1923 г. объединение электростанций на Урале, Севастополе и в ряде других районов было в основном завершено.

В принятом в октябре 1923 г. постановлении СТО о кольцевании электростанций Донбасса были намечены меры по согласованию темпов этих работ с потребностями восстановления тяжелой промышленности, по усилению их финансирования и материального снабжения⁷³⁷. К 1925 г. в основных районах Донбасса было проложено свыше 113 км линий электропередач и сооружено 17 подстанций. К 1926 г. все электростанции крупнейших трестов Донбасса были объединены.

Проводились также работы по расширению электростанций «Азнефти»: «Красной Звезды» за счет ввода двух новых турбин — по 10 тыс. квт, электростанции им. Л. Красина на 13 тыс. квт. В 1924 г. эти станции выработали в 2,6 раза больше электроэнергии, чем в 1920/21 г.⁷³⁸ В 1925/26 г. мощность станций «Азнефти» достигла 92 тыс. квт против 60 тыс. квт в 1920 г. Задание плана ГОЭЛРО по программе электрификации первой очереди в Бакинском промышленном районе было выполнено.

В 1926 г. только за счет восстановления и расширения действующих электростанций мощность электростанций «Азнефть» увеличилась на 50%, МОГЭСа — на 28%, Ленинградского «Электротока» — на 12% по сравнению с довоенной. Выработка электроэнергии в этих объединениях выросла в 1,5—3 раза, в Донбассе — более чем на 30%, при общем росте по стране на 80% по сравнению с 1913 г. Улучшались технико-экономические показатели работы электростанций по сравнению с довоенными. Так, расход угольного топлива на 1 квт-ч снизился на 20—25%, электроэнергия стала дешевле довоенной.

От темпов восстановления электроэнергетики в 1921—1925 гг. в значительной мере зависели темпы электрификации и восстановления нефтяной, угольной, текстильной, строительной и других отраслей промышленности.

В Бакинском промышленном районе на базе существующих станций уже в эти годы в основном была решена задача электрификации добычи нефти (с 64,3% в 1921/22 до 93,7% в 1925/26 г.) и сокращения расхода нефти на собственные нужды (с 15% в 1920 г. до 8,4% в 1925 г.)⁷³⁹. В Донбассе коэффициент электрификации шахт повысился с 50,5% в 1921/22 г. до 66% на 1 октября 1926 г. и т.д.

Таким образом, в ходе восстановления программа «А» ГОЭЛРО в электроэнергетике в основном была выполнена, старая материально-техническая база электроэнергетики усовершенствована, приспособлена к приему тока новых районных станций, к нуждам восстанавливаемой промышленности.

Тяжелая экономическая обстановка потребовала концентрации всех сил в электроэнергетике на «довершении такого рода работ, которые уже в ближайшие годы дадут реальные результаты».

В целях «удовлетворения районов, особенно нуждающихся в электроэнергии», ускорения темпов восстановления и подъема народного хозяйства Советское правительство приняло решение о сооружении первой очереди районных электростанций общей мощностью 194 тыс. квт вместо 314 тыс. квт по плану ГОЭЛРО⁷⁴⁰. План электростроительства на 1921 г., принятый Госпланом РСФСР, отразил эту установку и наметил сооружение семи районных электростанций в четырех важнейших экономических районах страны. Первая очередь Каширской ГРЭС (12 тыс. квт) под Москвой и электростанции «Красный Октябрь» (10 тыс. квт) под Петроградом находились к 1921 г. в стадии завершения. Они, как и Кизеловская ГРЭС на Урале, имели особое значение для усиления электроснабжения Москвы и Петрограда, смягчения топливного голода.

Волховская ГЭС (58 тыс. квт), Шатурская ГРЭС (32 тыс. квт), Нижегородская ГРЭС (20 тыс. квт) в Северо-Западном и Центрально-Промышленном районах, Штеровская ГРЭС (20 тыс. квт) в Донбассе должны были образовать новую электроэнергетическую базу и усилить электроснабжение основных экономических районов, обеспечить рациональное решение проблемы топливоснабжения, технической реконструкции действующих станций, способствовать формированию качественно новых районных промышленных комплексов.

Масштабы финансирования и материально-технического снабжения крупного электростроительства с каждым годом возрастали. В 1921 г. электростройки получили 330 тыс. зол. руб., в 1923 г. — 25 млн., а в 1924/25 г. — 45 млн. зол. руб.⁷⁴¹

В 1922 г. Каширская ГРЭС, первая в СССР на подмосковном угле, и «Красной Октябрь» на торфе вошли в строй действующих и удовлетворили часть потребности Москвы и Петрограда в электроэнергии. Эти районные станции в основном оборудовались старым, разнотипным оборудованием. Так, Каширстрой получил 10 котлов различных систем, 2 старых турбогенератора по 6 тыс. квт, «Красный Октябрь» — старый турбогенератор на 10 тыс. квт.

Сооружение Волховской ГЭС, крупнейшей в Европе, имевшей исключительное значение для электрификации Петроградского промышленного района, производилось под контролем специальной комиссии ВЦИК. В. И. Ленин лично следил за ходом ее строительства. Уже в 1922 г. Волховстрой получил в 2 раза больше средств, чем было истрачено на сооружение всех районных станций. Темпы строительства станции увеличивались. Если в 1922 г. там трудилось в 3,7 раза строителей больше, чем в 1921 г., то в 1924 г. — в 12 раз. На Волховстрое впервые решались многие научно-технические проблемы строительства, применялись передовые гидротехнические методы, новая организация труда. Здесь были использованы наиболее эффективное устройство и расположение каналов шлюза, спроектированное лабораторией Института путей сообщения, непрерывный процесс бетонных работ, кессонный способ сооружения, наиболее рациональная форма всасывающей трубы гидроагрегатов и другие, которые обогатили практику гидротехнических работ. М. А. Шателен вспоминал: «На Волховстрое наши инженеры, рабочие и техники научились строить подобные сооружения… Работая для Волховстроя, наши научные учреждения и лаборатории решали самые трудные и ответственные проблемы»⁷⁴².

В декабре 1926 г. Волховская ГЭС дала ток. На ней были установлены восемь крупнейших в Европе гидротурбин по 10 тыс. л. с. восемь генераторов по 8,7 тыс. квт, в том числе четыре — отечественного производства.

В мае 1924 г. XIII съезд партии поставил задачу «сделать все возможное для проведения в жизнь плана электрификационных работ». Увеличивались ассигнования на эти цели, электростройки стали получать в большем масштабе новое, более мощное оборудование. Накапливался положительный опыт организации работ. На Волховстрое, Каширстрое, Штерстрое и других в 1924—1926 гг. были созданы первые научно разработанные нормы выработок на многие строительные работы (земляные, бетонные, монтажные). Первая в СССР опытно-нормировочная станция (Волховстрой) проанализировала работы, «которые производились с помощью машин или с новыми материалами», работы массового характера, дававшие при своем усовершенствовании наибольший эффект⁷⁴³.

Организованные на всех стройках с 1924 г. производственные совещания и кружки охватывали от 20 до 70% строителей. Здесь обобщался передовой опыт и методы строительства, разрабатывались меры по повышению трудовой дисциплины и лучшему использованию рабочего времени.

Партийные, комсомольские и профсоюзные организации строек объединяли рабочих и инженерно-технический персонал, вселяли веру в успех строительства, возглавляли все начинания строителей по перевыполнению норм выработок. Строители, подчас недоедавшие и недосыпавшие, плохо обутые и одетые, трудились, «не считаясь с нормами», на всех электростройках страны. В 1925 г. они в среднем вырабатывали по 1,5 довоенных нормы в день⁷⁴⁴.

Важное значение имел опыт сооружения и Шатурской ГРЭС — крупнейшей в мире торфяной электростанции. Крупное электрооборудование для нее было заказано за границей, остальное — на московских заводах. Впервые в СССР здесь производился монтаж турбогенераторов по 16 тыс. квт на чугунных колоннах, что сократило трудоемкость и сроки монтажа. В 1925 г. ГРЭС вступила в строй и обеспечивала до 30% потребности Московского промышленного района в электроэнергии. Одновременно велась постройка линий электропередач: протяженность линий электропередач в Московском районе достигла 758,8 км в 1926 г. против 229,4 км в 1921 г.⁷⁴⁵ Линиями электропередач были соединены четыре крупнейшие станции района: «Электропередача», Каширская, Шатурская и I МГЭС, положившие начало Московской энергетической системе.

Постепенно увеличивалось финансирование и материально-техническое снабжение строительства Штеровской ГРЭС — первой районной станции на Украине. Если в 1922/23 г. эта электростройка получила 471 тыс. руб., то в 1923/24 г. — свыше 2,3 млн. руб., а в 1924/25 г. — 3,2 млн. руб. Часть оборудования Штерстрой получил с Каширской, Кизеловской и других станций. Крупное электрооборудование было заказано в Англии. К октябрю 1926 г. первая районная станция Донбасса была готова. С 1927 г. она дала ток двум угольным районам — Алмазно-Марьевскому и Чистяково-Криндачевскому, г. Луганску.

В целом к началу 1926 г. на новых районных электростанциях было установлено и пущено в действие 80 тыс. квт, подготовлено к пуску в 1926 г. 78 тыс. квт, развернуто сооружение электростанций на 422 тыс. квт.

Первые районные электростанции, отмечалось в постановлении Президиума Госплана СССР в мае 1926 г., были сооружены с применением доступных достижений техники в сравнительно короткие сроки. Они явились результатом героических усилий, творчества и содружества передовых научных сил страны и всех трудящихся, умелой организации труда по намеченному плану.

Это был трудный период, начальный этап электрификации, накопления опыта организации крупного строительства⁷⁴⁶.

Местная электрификация в 1921—1925 гг. явилась одним из существенных условий восстановления мелкой и средней промышленности, концентрировавшей 36% промышленного производства и в 1,7 раза больше рабочей силы, чем крупная промышленность⁷⁴⁷. Она приобщала крестьян и кустарей к передовой технике, к коллективному труду, облегчала налаживание экономической смычки промышленности и сельского хозяйства.

Через Электрозем Наркомзема и его местные органы государство оказывало техническую помощь крестьянам, руководило опытными работами по электрификации и пропагандой электрификации на селе.

Нэп открыл новые возможности для развития мелкой электрификации, способствуя развитию местной инициативы, накоплению средств и их эффективному использованию, подъему промышленности и электроэнергетики на новых хозяйственных принципах.

Центральные и местные партийные и советские органы предпринимали меры по увязыванию местных планов электрификации с народнохозяйственными планами, обеспечению единства планового, хозяйственного и технического подхода к их строительству. Советское правительство финансировало опытные работы по электрификации сельского хозяйства, материально поощряло крестьян за применение электроэнергии, освобождало все работы по электрификации от налогов. Оно содействовало организации кооперативных обществ по электрификации, материальному снабжению и финансированию местного электростроительства на льготных условиях.

Местная электрификация осуществлялась на средства государственного и местных бюджетов, кооперативных организаций и населения. Уже в 1921 г. государство выделило 80 тыс. руб. на эти цели. Доля его в финансировании мелкой электрификации постепенно возрастала.

Важным мероприятием в организации финансирования местного электростроительства явилось образование Всероссийского акционерного общества «Электрокредит» в связи с постановлением правительства от 17 августа 1922 г.⁷⁴⁸ Членами его стали Главэлектро, Наркомзем, Центросоюз, кооперативные союзы Украины (Вукоспилка), Дона и Кавказа, Главкоммунвод, все местные коммунальные отделы. В сентябре 1923 г. постановлением СТО основной капитал «Электрокредита» был увеличен в 4 раза (с 500 тыс. до 2 млн. руб. зол.). Различные электроматериалы общество приобретало по специальным договорам с электротрестами в кредит с определенной оптовой скидкой на все товары. Срок ссуды для покупки электромашин и трансформаторов был установлен до трех лет⁷⁴⁹. За первые два года было выдано ссуд на сумму до 5 млн. руб.⁷⁵⁰ В 1924 г. «Электрокредит» был преобразован в «Электробанк» с капиталом в 7 млн. руб.

В январе 1923 г. ВЦИК и СНК приняли постановление об образовании специальных товариществ по сооружению электростанций и организации электроснабжения, юридически оформив кооперативную форму местного электростроительства⁷⁵¹. Это ускорило темпы развития местной электрификации, вовлекло новые группы населения в дело электрификации, привлекло новые средства.

Наиболее крупные акционерные общества в эти годы: «Электрострой» при НКЗ (с 1922 г.), «Электроэксплуатация» (с 1923 г.), «Электрика» на Украине (с 1924 г.) и другие выполняли различные функции, начиная от составления планов до сооружения и эксплуатации станций. Им разрешалось кредитовать до 50—80% стоимости сооружений с выплатой в 3—10 лет, эксплуатировать станции мощностью до 500 квт (под контролем Главэлектро). В 1925 г. было образовано 107 таких обществ только в РСФСР⁷⁵². Пайщиками их, как правило, были НКЗ, Сельхозсоюз, Госсельсиндикат, «Союзкартофель», Всекопромсоюз, «Сахаротрест» и др.

Промышленные объединения «Северопатока», «Сахаротрест», «Госпромцвет» и другие самостоятельно вели работы по электрификации сельских районов, получая взамен сырье, фураж, продовольствие. Так, «Северопатока» электрифицировала деревни вокруг своих заводов во Владимирской и Ярославской губерниях. Рабочие ряда сахарных заводов Украины, «Союзкартофель» в Костромской губернии совместно с крестьянами сооружали и использовали электростанции.

Концентрируя местные средства, работы по электрификации проводили также союзы потребительской кооперации (Урал, Северо-Запад, Поволжье), сельскохозяйственные и кустарные кооперативные союзы (Ярославская, Владимирская, Тверская и другие губернии), членами которых были крестьяне, кустари.

Общее состояние сельского электростроительства характеризуется приводимыми ниже данными⁷⁵³:

Общая мощность сельских электростанций в 1926 г. достигла 24 тыс. квт и была в 5 раз больше, чем в 1921 г.

Кроме того, 110 промышленных станций общей мощностью в 4500 квт, вновь вступающие районные станции (Каширская и др.) стали отпускать электроэнергию деревне.

Крупные местные электростанции строились за счет госбюджета, при поддержке союзных и республиканских органов: в РСФСР — Ляпинская ГРЭС на 10 тыс. квт, в Грузии — Земо-Авчальская ГЭС на 12,8 тыс. квт, в Армении — Эрязанская ГЭС на 4,5 тыс. квт, в Узбекистане — Боз-Суйская ГЭС. Боз-Суйская ГЭС была первой в Средней Азии и имела «громадное значение для всех окраинных республик, выравнивающих фронт в осуществлении заветов Ильича»⁷⁵⁴. В январе 1923 г. СТО признал Земо-Авчальскую ГЭС строительством общегосударственной важности. РСФСР предоставила Грузии кредит на 1 млн. руб., электротехнические предприятия РСФСР и Украины — электрооборудование для этой станции. В мае 1926 г. в строй действующих вступила Эриванская ГЭС, построенная в течение одного года с помощью РСФСР. В БССР, несмотря на сильную разруху и недостаток средств и оборудования, в 1925 г. строилось электростанций в 2 раза больше, чем в 1920 г. На Украине в 1924 г. мощность только сельских станций увеличилась в 3 раза по сравнению с 1918 г. Они сооружались при финансовой помощи Украинского Госбанка силами Электротехнического треста Центрального района. В РСФСР местное электростроительство достигло наибольших масштабов в районах расположения крупных кустарных промыслов.

В целом мощность всех электростанций страны за 1922—1926 гг. увеличилась на 358 тыс. квт. Структуру прироста новых электромощностей на электростанциях страны за 1922—1926 гг. иллюстрируют данные табл. 2 (в тыс. квт)⁷⁵⁵.

Таблица 2

Эти данные показывают процесс роста и темпы восстановления электроэнергетической базы. В 1925—1926 гг. до 80% новых мощностей были введены на районных и местных станциях. На районных станциях было введено до 60% всей новой мощности. Если доля новых мощностей на всех электростанциях в 1926 г. составляла 23%, то на районных — 40%. Это отвечало требованиям ускорения темпов развития более совершенной материально-технической базы электроэнергетики.

Темпы и масштабы ввода мощностей на всех станциях и в том числе на районных электростанциях уже в восстановительный период были выше, чем до революции. Если за 13 довоенных лет (1901—1913 гг.) на районных станциях России было введено примерно 153 тыс. квт, то только за 1922—1926 гг. в СССР — 201 тыс. квт.

В результате завершения сооружения первой очереди 7 районных станций их число увеличилось с 10 в 1916 г. до 17 в 1926 г. Количество турбин, установленных на районных электростанциях, в 1926 г. по сравнению с 1913 г. выросло в 2 раза, а их мощность — в 3,5 раза, главным образом за счет применения более мощных агрегатов (от 5 до 10 тыс. квт). В результате средняя мощность турбин выросла с 3,4 тыс. квт до 5,6 тыс. квт в 1926 г., т.е. более чем в 1,6 раза⁷⁵⁶. Средняя мощность районных станций выросла с 19,6 тыс. квт в 1913 г. до 20,8 тыс. квт в 1926 г. В Московском, Ленинградском и Бакинском промышленных районах она достигла 27,6 тыс. квт.

Аналогичный процесс концентрации мощности и постепенного ввода турбин вместо паровых машин происходил и на фабрично-заводских и местных электростанциях. Это привело к определенным структурным изменениям машинного аппарата этих электроустановок, к увеличению их средней мощности в 2—3 раза.

В целом в 1926 г. мощность всех электростанций СССР выросла по сравнению с 1921 г. на 29%, а выработка электроэнергии — в 6,7 раза. На каждый процент прироста мощности приходилось в среднем 23,2% прироста выработки электроэнергии. Эти показатели характеризуют как улучшение использования основных фондов электростанций, так и напряженность электробаланса.

При увеличении мощности районных электростанций на 80% выработка на них увеличилась в 3,7 раза. Коэффициент использования установленной мощности районных электростанций повысился в 2,6 раза (с 13% в 1921 г. до 34,5% в 1925 г.). Повышение коэффициента использования районных электростанций в 1921—1925 гг. в первую очередь шло за счет улучшения работы старых районных электростанций. Новые районные электростанции, до 90% мощности которых было введено в конце восстановительного периода, только осваивались.

Значительно улучшились основные технико-экономические показатели всех электростанций. Выработка электроэнергии на 1 квт установленной мощности увеличилась в 3 раза (на районных станциях — в 2 раза), сократился удельный расход условного топлива и снизилась себестоимость электроэнергии. Так, себестоимость электроэнергии в Петроградском «Электротоке» снизилась только за два года (1923/24—1925/26 гг.) на 40%. В 1925/26 г. она была ниже довоенной как в Ленинграде, так и в Москве.

В ходе выполнения программы «А» ГОЭЛРО и сооружения первой очереди районных станций, началось решение технически и организационно сложных задач формирования районных энергосистем в основных экономических районах страны. В 1926 г. общая протяженность линий электропередач напряжением 35—110 кв достигла 2000 км против 320 км (исключительно на низкие напряжения) в 1913 г. Было положено начало Московской, Ленинградской, Бакинской, Донецкой и др. энергосистемам.

Обобщенным показателем технического уровня является коэффициент централизации электрохозяйства (табл. 3)⁷⁵⁷.

Таблица 3

Качественно новым в этот период явилась концентрация свыше 88% мощности и 94% электроэнергии районных станций в энергосистемах. Этот процесс сопровождался ростом числа и мощности станций общего пользования. Если за 1917—1922 гг. мощность станций общего пользования увеличилась на 28%, то за 1922—1926 гг. — на 76%. Централизация производства электроэнергии уже в этот период способствовала повышению эффективности планомерного развития электрификации, объединению отдельных линий электропередач «в единую сеть», а районных электростанций «в единый электрический механизм»⁷⁵⁸.

Первые районные станции строились исключительно на местном топливе и гидроэнергии и практически явились лабораториями разработки и проверки на практике новых методов сжигания низкосортных видов топлива, освоения котлов и топок новой конструкции. Они положили начало использованию новых видов энергоресурсов в СССР, оказали существенное влияние на разработку ряда научных и технико-экономических проблем, в том числе принципов размещения, процессов концентрации и централизации в электроэнергетике. Каширская ГРЭС достигла лучших в Европе результатов по рационализации сжигания низкосортного угля. Шатурская ГРЭС стала наиболее экономичной из торфяных станций в мире.

В целях стимулирования использования местных видов топлива на него были установлены льготные цены. В результате доля нефти в топливно-энергетическом балансе всех электростанций снизилась с 60% в 1913 г. до 43% в 1925/26 г., а дальнепривозного угля — с 40% до 30%, 27% топливно-энергетического баланса электростанций обеспечивалось местными видами топлива⁷⁵⁹. С вводом Волховской ГЭС и пяти крупных ГЭС местного значения общей мощностью в 90,8 тыс. квт доля гидроэнергии в нем увеличилась.

Более глубокие изменения претерпела структура топливно-энергетического баланса районных электростанций. В 1926 г. он на ²/₃ обеспечивался местным топливом. Для МОГЭСа доля дальнепривозного топлива сократилась с 78% в 1920 г. до 30% в 1926 г.

За годы восстановительного периода электробаланс Советской страны увеличился в 1,5 раза по сравнению с 1913 г. и почти в 6 раз по сравнению с 1921 г. Промышленность потребляла до 70% всей электроэнергии. Большая часть ее использовалась в четырех районах страны — Московском, Ленинградском, Бакинском, Донбассе, где было сосредоточено в эти годы свыше 90% основных фондов промышленности и мощности двигателей⁷⁶⁰. Здесь электрификация явилась существенным фактором ускорения темпов восстановления промышленности и роста производительности труда. Электробалансы этих районов, за исключением Донбасса, выросли в 2—3 раза по сравнению с 1913 г. Структура их электропотребления изменилась в пользу промышленности. Так, в Московском промышленном районе удельный вес промышленности в электропотреблении в 1925/26 г. достиг 56% против 36,5% в 1913 г. Правом преимущественного электроснабжения пользовалась крупная промышленность. Этому способствовала и тарифная политика Советского правительства, курс на централизацию электроснабжения. Как правило, предприятия получали электроэнергию по более низким ценам (в 4—5 раз), чем коммунальное хозяйство и абоненты. Участие промышленности в потреблении электроэнергии со станций общего пользования увеличилось с 38% в 1913 г. до 64% в 1926 г. Такие отрасли, как нефтедобывающая в Бакинском районе, а также ряд отраслей легкой промышленности в Московском районе были полностью переведены на централизованное электроснабжение; электротехническая, сконцентрированная в Москве и Ленинграде, — на 76%, химическая — на 39%⁷⁶¹. Но в черной металлургии, угольной и машиностроительных отраслях эта проблема еще требовала своего разрешения.

В целом по СССР электронасыщенность производства к 1926 г. увеличилась в 2 раза по сравнению с 1913 г. Это способствовало повышению коэффициента электрификации силовых процессов с 35—38% до 47,8%, росту нагрузки предприятий и т.д. На электротехнической основе развивалась механизация наиболее трудоемких процессов в угольной промышленности Донбасса, нефтяной промышленности Баку.

На первом месте по уровню электрификации силового аппарата в 1925/26 г. находилась промышленность Москвы (91,6%), на втором — промышленность РСФСР (73,8%) на третьем — промышленность Ленинграда (60,4%)⁷⁶².

1921—1925 гг. — новый этап развертывания подготовки научно-технических и материальных предпосылок для решения коренных проблем электрификации как силовых, так и технологических процессов производства. В эти годы в ряде научно-исследовательских институтов комплексно в государственном масштабе начала разворачиваться работа по ряду направлений: конкретному изучению экономических районов страны и отдельных отраслей народного хозяйства в целях организации их рациональной электрификации, по разработке норм и правил эксплуатации и испытаний электрооборудования, созданию новых и совершенствованию старых технологических процессов на электрической основе, позволивших на следующем этапе изменить методы разведки, добычи и переработки ряда полезных ископаемых. В эти годы было организовано опытное производство ряда новых электроемких видов продукции: алюминия, титана, бария и магния, слюды и т.д., ранее не существовавших в России.

Новые методы исследований и испытаний на электрической основе начали внедряться в практику научно-исследовательской работы в химической, электротехнической, металлургической и других отраслях промышленности.

Решение этих задач должно было привести к оптимизации электрификации, потребления электроэнергии в народном хозяйстве, старых и новых сырьевых и энергетических ресурсов, отходов производства и требовало технической реконструкции всех отраслей, связанных с электрификацией.

Таким образом, в 1921—1925 гг. электроэнергетика в Советской стране развивалась ускоренными темпами. Она превращалась в ведущую отрасль промышленности, в один из важнейших рычагов восстановления и реконструкции промышленности на новой технической базе.

Черной металлургии — одной из самых важных, базовых отраслей промышленности — в восстановлении народного хозяйства принадлежало особое место. Она должна была обеспечить металлом все другие отрасли промышленности и транспорт. Она должна была дать необходимый минимум металла для широкого потребительского рынка, главным образом крестьянского.

Известно, однако, что черная металлургия явилась отраслью, претерпевшей наибольшие разрушения. В годы гражданской войны и интервенции основные районы расположения предприятий этой отрасли были непосредственной ареной военных действий. Падение производства металла было особенно резким. Выплавка чугуна в стране в 1920 г. составила всего 115 тыс. т против 4216 тыс. т в 1913 г. (2,7%), стали — 194 тыс. т против 4231 тыс. т (4,6%), выпуск проката — 147 тыс. т против 3506 тыс. т (4,2%)⁷⁶³. Тогда как к началу 1921 г. добыча нефти составила 72% от уровня 1913 г., добыча угля — 27%.

До революции основным металлопроизводящим районом страны был южный район. Здесь были сосредоточены мощные заводы с более современным и производительным, по сравнению с уральским и центральным районами, оборудованием. В 1913 г. доменные печи Юга в среднем имели полезный объем 300—350 м?, тогда как домны Урала и Центра не превышали по объему 200 м?⁷⁶⁴. Но именно южная металлургия больше всего подверглась разрушению в период империалистической и гражданской войн. Особенно сильно пострадало доменное производство.

В 1919 г. чугун выплавляли только три завода Юга: Енакиевский, Юзовский и Макеевский. На первом выплавка составила 683 тыс. пуд., на втором — 921 и на третьем — 90 тыс. пуд.⁷⁶⁵ К началу 1920 г. все 18 доменных заводов Юга с 63 домнами стояли. Работала одна лишь малая доменная печь № 6 Петровского завода (Енакиевского) объемом 171 м? и то для производства генераторного газа, давая чугун в качестве побочного продукта⁷⁶⁶. В течение 1920 г. действовали отдельные доменные печи Енакиевского, Юзовского и Макеевского заводов, зачастую очень непродолжительно.

Уральский металлургический район лучше, чем Юг, сохранил свой производственный аппарат, меньше пострадал от военных действий. Уральские заводы были лучше обеспечены рудой и топливом, на них сохранились рабочие кадры.

В отличие от уральских заводов металлургические предприятия Центра не располагали своими ресурсами: здесь и топливо, и в определенной мере железная руда были привозными. Центральный район испытывал большие затруднения с продовольствием, рабочей силой.

Производство стали и проката снизилось несколько меньше, чем производство чугуна, так как оно могло основываться, помимо имевшихся запасов чугуна на некоторых заводах, еще и на использовании большего, чем в 1913 г., процента металлического лома в шихте мартеновских печей.

Общее состояние производства металла по металлургическим районам страны в 1920 г. по сравнению с 1913 г. характеризовалось данными табл. 4 (в тыс. т)⁷⁶⁷.

Таблица 4

Новая экономическая политика предусматривала возрождение хозяйства и развертывание строительства социализма на основе смычки между промышленностью и крестьянским хозяйством, рабочим классом и крестьянством. Промышленность должна была обеспечить рынок товарами для осуществления этой смычки. Но основная часть продукции черной металлургии потреблялась металообрабатывающими и машиностроительными предприятиями, железнодорожным транспортом, строительством, т.е. такими отраслями, которые еще предстояло восстанавливать.

Только небольшую часть своей продукции (кровельное железо, метизы и т.п.) черная металлургия поставляла на широкий рынок. Поэтому металлургия не могла производить необходимых накоплений за счет товарообмена между городом и деревней.

Для восстановления черной металлургии требовались государственные субсидии, т.е. широкому, развернутому восстановлению черной металлургии должно было предшествовать накопление государственных средств. По мере восстановления легкой промышленности, отчислявшей значительные прибыли в госбюджет, черной металлургии выделялись средства, но их было мало и поэтому они концентрировались на восстановлении важнейших предприятий. Этой цели служило трестирование в промышленности.

В конце 1921 г. на Юге был создан трест «Югосталь», в состав которого первоначально вошли три завода: Петровский (Енакиево), Макеевский и Юзовский и их рудники. В сентябре 1922 г. тресту «Югосталь» были переданы все металлургические заводы Украины. Вне этого треста оставался только один Краматорский металлургический завод. В 1922/23 хозяйственному году только на трех заводах из всех, входивших в трест, выплавлялся чугун и на шести — сталь⁷⁶⁸.

В 1921 г. на Урале было организовано шесть металлургических трестов, впоследствии еще два. В их состав включались и относительно мелкие заводы, для восстановления которых требовались меньшие материальные и трудовые ресурсы. И все-таки значительная часть предприятий находилась на консервации. Такое положение продолжалось в металлургии длительный период, практически на протяжении всех лет восстановления народного хозяйства страны.

Недостаток средств для восстановления тяжелой промышленности заставлял Советское правительство думать о привлечении иностранного капитала в концессионной и арендной форме. Но Советское правительство не могло отдать капиталистам сколько-нибудь значительные предприятия черной металлургии, ключевой отрасли тяжелой индустрии и обороны страны. Именно поэтому последние не вошли в список концессионных объектов, предложенных советской делегацией на Гаагской конференции, проходившей в июне — июле 1922 г., хотя именно предприятиями черной металлургии интересовались французские и особенно бельгийские капиталисты, владевшие до революции рядом металлургических заводов Юга России.

Фабрично-заводская статистика относила в 1922 г. только одно небольшое предприятие железорудной и железоделательной промышленности к частным, арендованным у государства. Оно насчитывало 218 рабочих⁷⁶⁹.

Впоследствии, в конце восстановительного периода, было заключено несколько договоров о концессиях в горной промышленности. Некоторые из них имели отношение к черной металлургии. Так, 12 июня 1925 г. был подписан концессионный договор с фирмой Гарримана на эксплуатацию и вывоз чиатурского марганца. Чиатурское месторождение было перед началом первой мировой войны крупнейшим поставщиком марганца на мировом рынке. После национализации его разрабатывало на правах аренды 41 мелкое предприятие⁷⁷⁰. К началу 1925 г. вывоз марганца на мировой рынок резко сократился и покрывал всего 10% мировой потребности против 50% в 1913 г.⁷⁷¹ Советское правительство, заключая концессионный договор, предполагало восстановить былое значение месторождения и ликвидировать безработицу в этом районе. Часть добываемого марганца должна была оставаться в стране для внутренних потребителей, одним из которых являлась черная металлургия.

Второе концессионное предприятие «Лена-Голдфилдс» было создано на основе договора, заключенного 14 ноября 1925 г. Основной его задачей была добыча золота, но в состав предприятия входило также Ревдинско-Исертское месторождение железной руды на Урале. Общество переоборудовало Ревдинский металлургический завод, построило Севрский передельный завод и занялось производством дефицитных в то время металлических изделий: проволоки, гвоздей, листового железа к других, реализуя их по спекулятивным ценам. В 1926 г. общество «Лена-Голдфилдс» произвело 58 тыс. т металла⁷⁷².

Большое значение имело создание в 1921 г. «Американской индустриальной колонии» (АИК) в Кузбассе. По первоначальному договору с концессией американских рабочих предполагалось организовать добычу угля в Кемерово. В 1922 г. договор был пересмотрен: было создано смешанное общество «Кузбасс», в числе рабочих и служащих которого примерно 20% составляли американцы. Советское правительство оказывало максимально возможную помощь обществу, учитывая не только экономическое, но огромное политическое его значение, так как АИК была первой международной рабочей колонией в СССР. В 1922/23 г. было добыто 114 тыс. т угля, шахты работали рентабельно⁷⁷³. В марте 1924 г. был пущен химический завод и в этом же году кузнецкий кокс начал поступать на уральские заводы.

Подавляющее большинство предприятий черной металлургии были государственными⁷⁷⁴.

Общее число рабочих на концессионных предприятиях не достигало 1000 человек, а доля произведенной продукции, несмотря на то, что последняя продавалась по спекулятивным ценам, составляла менее 1%.

В большей мере использовался частный капитал в металлообрабатывающей промышленности. Удельный вес капиталистических предприятий в ней колебался в пределах 5—6% от всего выпуска металлоизделий. В 1923/24 г. насчитывалось 130 частных предприятий, в 1924/25 г. — 115 и в 1925/26 г. — 134. На этих предприятиях производились в основном предметы домашнего обихода и железо-скобяные товары⁷⁷⁵.

Приток частного капитала в промышленность в некоторой, хотя и очень незначительной, мере способствовал насыщению потребительского рынка металлоизделиями, но не оказывал серьезного влияния на восстановление черной металлургии и металлопромышленности, производящей средства производства. Таким образом, с полным правом можно сказать, что Советское государство восстанавливало черную металлургию собственными силами, без помощи иностранных капиталов и без участия русских капиталистов, героическим трудом рабочих и крестьян.

В ходе восстановления черной металлургии, как упоминалось ранее, пришлось преодолевать большие трудности вследствие особенно больших разрушений в отрасли, сравнительно высокой капиталоемкости и непосредственной зависимости от восстановления также сильно пострадавших в период двух войн каменноугольной и железорудной промышленности, транспорта.

В начале периода каждому предприятию приходилось самому находить возможности ввода в действие отдельных, лучше сохранившихся агрегатов, производящих металл. Впервые государство выделило 10 млн. довоенных руб. на капитальные работы в черной металлургии в 1922/23 г.⁷⁷⁶. В последующие годы капитальные вложения в черную металлургию постепенно возрастают. В 1923/24 г. они составили 15,34 млн. черв. руб., в 1924/25 г. — 30,69 млн. черв. руб., в 1925/26 г. — 74,97 млн. черв. руб.⁷⁷⁷ Государственные субсидия, выделявшиеся черной металлургии на протяжении всех этих лет, в значительной мере использовались для капитальных восстановительных и реконструктивных работ. В 1922/23 г. они составляли почти 100% капиталовложений в отрасли, в 1923/24 г. — примерно 38%, в 1924/25 г. — 33% и в 1925/26 г. — 56%⁷⁷⁸. Остальные средства для капиталовложений слагались из амортизационных отчислений и оставшихся в промышленности прибылей.

Задачей 1921—1925 гг. являлось восстановление черной металлургии. Но оборудование, разрушенное полностью, надо было заменять новым, в ряде случаев — импортным. Поэтому наряду с восстановлением осуществляется частичная реконструкция и расширение отрасли, поскольку новое оборудование было совершеннее и производительнее. В соответствии с этим распределялись капиталовложения: на капитальный ремонт, реконструкцию и расширение.

В 1923/24—1925/26 гг. распределение средств происходило таким образом (в млн. черв. руб.)⁷⁷⁹:

Как видим, на реконструкцию и расширение приходилось 60—70% от общей суммы капиталовложений. Недостатком этих данных является то, что здесь не выделены средства на жилищное строительство. При выделении этих расходов из общей суммы капитальных вложений «Юго-стали» в 1925/26 г. оказывается, что соотношение затрат на капитальный ремонт и расширение и реконструкцию примерно уравнивается. Затраты на капитальный ремонт составили 15,2 млн. руб., на реконструкцию и расширение — 16,2 и на жилищное строительство — 8,7 млн. руб.⁷⁸⁰

Распределение капиталовложений по районам производства черных металлов происходило в 1921—1925 гг. примерно в соответствии с довоенным удельным весом каждого района в общем производстве металла, что вполне естественно, так как вся промышленность восстанавливалась примерно по той же структуре, которая сложилась в дореволюционный период. В обстановке восстановительного периода каждый металлургический район был важен по-своему. Если крупный, наиболее современный южный район давал 65,6% проката и обеспечивал сортовым прокатом машиностроение, а капитальное строительство — прокатом строительных профилей, то заводы Урала, вырабатывавшие 37% кровельного железа, снабжали в значительной части широкий крестьянский рынок. Поэтому из общего объема капиталовложений в разные годы Украине выделялось от ?—²/₃, Уралу — 30—40%. Занимавшие меньший удельный вес в производстве металла Центр, Поволжье и Северо-Запад получали всего по 1—2%, максимум 3,5% капиталовложений в отдельные годы⁷⁸¹.

Нужно отметить, что размер капиталовложений в черную металлургию был недостаточен, учитывая отставание ее от уровня развития промышленности в целом, а также высокую капиталоемкость отрасли, где сооружение каждого агрегата стоило несколько миллионов рублей. Чтобы ввести в действие сохранившиеся агрегаты, требовались также огромные средства на восстановление и реконструкцию теплосилового хозяйства, коксовых цехов, рудников, внутризаводского транспорта и т.п. Несмотря на это, доля вложений в металлургию была меньше вложений в другие отрасли тяжелой промышленности⁷⁸².

Восстановление агрегатов, пополнение и замена изношенного оборудования не могли проводиться с достаточной полнотой и скоростью также вследствие недостаточного развития производства металлургического оборудования в стране.

Начало созданию горно-металлургического машиностроения было положено в 1925 г., когда Краматорский металлургический и машиностроительный завод был переведен на производство горно-металлургического оборудования. В этом году заводу было поручено изготовить два прокатных стана 325 для прокатки высококачественных сталей на Мотовилихинском заводе и заводе «Электросталь», а также оборудование для реконструкции прокатного цеха Московского металлургического завода «Серп и молот». Завод выпускал также краны, лебедки, мосты, ремонтировал врубовые машины, а затем наладил их производство. В этот же период начал изготавливать трубопрокатные станы Ижорский завод.

Находившееся в начальной стадии развития металлургическое машиностроение не отвечало запросам отрасли, что обусловило значительный объем импорта оборудования для восстановления черной металлургии. В начале 1927 г. 57,5% импортного оборудования для металлопромышленности приходилось на черную металлургию, 23,4% — на общее машиностроение, 8,3% — на цветную металлургию и т.д.⁷⁸³ Для черной металлургии приобретались коксовые установки, трубопрокатное, газовоздуходувное оборудование, турбины, котлы, электропечи, погрузочные устройства, подъемники и т.п. Чаще импорт обусловливался необходимостью замены старого оборудования и укомплектования его в целях расширения производства, реже — ввозились целые комплекты (в основном трубные и прокатные станы).

В первые годы восстановительного периода на металлургических заводах работали лишь отдельные агрегаты. Степень восстановления предприятий определялась в эти годы не столько размером капитальных вложений, сколько общим состоянием народного хозяйства страны. Число действующих основных металлургических агрегатов на металлургических заводах зависело тогда в большей мере от наличия сырья, материалов и топлива и от работы транспорта. Именно поэтому даже хорошо сохранившиеся основные агрегаты действуют в эти годы периодически. В 1922/23 г., по данным треста «Югосталь», его заводы были загружены всего на 9%. Начиная с 1923 г.. условия работы для предприятий черной металлургии улучшаются и процесс восстановления ее основных фондов принимает более устойчивый характер.

XIII съезд партии, состоявшийся в мае 1924 г., поставил перед советским народом задачу — ускорить темпы восстановления металлургии. Решение съезда нашло широкий отклик в среде рабочих-металлургов, пробудило инициативу масс. Трудовым подвигом явилось восстановление Макеевского металлургического завода, который по 1924 г. находился на консервации. Рабочие без государственной дотации начали его восстановление. В августе 1924 г. они ввели в действие механический, мартеновский и прокатные цехи, 16 ноября 1924 г. пустили первую домну⁷⁸⁴.

Большое упорство и самоотверженность были проявлены коллективом Днепровского завода в Каменском (ныне Днепродзержинск). Этот завод был настолько разрушен, что многочисленные комиссии, проверявшие его состояние в 1920—1924 гг., предлагали его срыть. После постановления январского Пленума ЦК партии (1924 г.) рабочие завода сначала пустили вспомогательные цехи, начали изготовлять решетки для котлов Гарта, потом котлы, а в начале 1925 г. приступили к восстановлению первой доменной печи⁷⁸⁵. С восстановления этой доменной печи началось возрождение завода, введенного в действие полностью в 1926 г. Собственными силами начали в 1924 г. восстановление первой домны и рабочие Енакиевского завода, законсервированного в 1923 г., и рабочие других заводов.

Сосредоточение внимания на восстановлении черной металлургии, выделение для этого более значительных средств, упорная борьба металлургов подготовили перелом в ходе восстановительных работ, который наступил в 1925 г. Только на «Югостали» в этом году было пущено 10 доменных печей, тогда как за 1923 и 1924 гг. — всего 4. На крупнейших заводах треста — Донецком, Макеевском, Енакиевском, заводах им. Петровского и им. Дзержинского — работали в 1925 г. по 2—4 доменных печи, производили металл сталелитейные и прокатные цехи.

Ускорялись темпы восстановления домен и на Урале, где до 1925 г. многие заводы находились на консервации. В 1925 г. зажигаются домны Златоустовского металлургического завода, а также пускаются Пашийский, Майкорский, Верхне-Туринский, Верхне-Синячихинский, Старо-Уткинский, Зигазинский и другие заводы.

Однако к концу восстановительного периода в черной металлургии оставалось еще большое количество не введенных в действие агрегатов.

Состояние черной металлургии, характер ее восстановления отражались в движении основных фондов. Их стоимость к 1914 г. определялась в 335 млн. руб. в довоенной валюте. Разрушения в отрасли, которые оценивались ВСНХ примерно в 25 млн. руб., и повышенный износ оборудования заводов в силу их бездействия обусловили снижение стоимости основных фондов к концу 1921 г. более чем на 30%⁷⁸⁶.

Первая, весьма несовершенная, инвентаризация имущества предприятий черной металлургии была проведена к 1923 г., оно оценивалось в довоенных рублях, прирост его в последующие годы — в современных рублях. Таким образом, возникла оценка основных фондов в смешанной валюте. Она составила на 1 января 1923 г. — 234,9 млн. руб., на 1 октября 1924 г. — 236,3 млн., на 1 октября 1925 г. — 259,3 и на 1 октября 1926 г. — 298,4 млн. руб.⁷⁸⁷ Но это оценка стоимости сохранившихся основных производственных фондов вообще. Чтобы проследить процесс восстановления основных фондов, приведем оценки по производственным и непроизводственным фондам, в которых выделена действующая их часть (в смешанной валюте)⁷⁸⁸:

Как видим, часть основных фондов черной металлургии бездействовала, что свидетельствует о незавершенности восстановительного процесса. Заканчивалось восстановление черной металлургии в первые годы реконструкции промышленности (1926—1928 гг.), где эти два процесса были тесно переплетены, при преобладании последнего — реконструктивного.

Финансовые затруднения вынуждали черную металлургию прибегать к помощи государственного бюджета не только при восстановлении основных фондов, но и при пополнении оборотных фондов. Основным потребителем металла являются государственные предприятия. В 1923 г., например, около 70% металла было потреблено НКПС, военным и морским ведомствами, около 15% — предприятиями нефтяной, машиностроительной и прочими отраслями промышленности и коммунальным хозяйством и не более 15%⁷⁸⁹ — широким потребительским рынком. Однако в 1920—1922 гг. государство еще только накапливает средства, тяжелая промышленность и транспорт — основные потребители металла — еще только начинают восстанавливаться. Поэтому в первые годы возникают затруднения со сбытом готовой продукции черной металлургии.

К 1923 г. транспорт истощил свои запасы металла, значительно расширился фронт восстановительных работ в тяжелой промышленности, спрос на металл увеличился. В дальнейшем спрос на металл продолжает быстро расти и сумма заявок во многих случаях превышает намеченную программу производства. Для сведения баланса металла государству пришлось прибегать к импорту, который составлял в 1921 г. 74,96 тыс. т, в 1921/22 г. — 25,1 тыс. т, в 1922/23 г. — 2,2 тыс. т, в 1923/24 г. — 6,23 тыс. т, в 1924/25 г. — 13,21 тыс. т и в 1925/26 г. — 56,1 тыс. т⁷⁹⁰.

Повышение спроса на металл привело к росту цен на него. Уже в 1923 г. цены превысили довоенный уровень. Это, однако, не устраняло финансовых затруднений черной металлургии, поскольку себестоимость металла была высокой. Заводская себестоимость 1 пуд. передельного чугуна, например, на «Югостали» в 1923 г. была в 2—3 раза выше довоенной. Такое же отношение себестоимости 1923 г. к довоенной было и по сортовому прокату⁷⁹¹. Для пополнения оборотных средств при расширении производства приходилось прибегать к бюджетному финансированию. В 1923/24 г. оно составило 9350 тыс. руб., а в 1924/25 г. — 1645 тыс. руб.⁷⁹²

XIII партийная конференция (январь 1924 г.) указала на необходимость обеспечить металлургической промышленности «всестороннюю, в частности и финансовую поддержку»⁷⁹³. Финансирование металлопромышленности в целом увеличивается с 33,8 млн. руб. в 1923/24 г. до 45,5 млн. руб. в 1924/25 г. Однако доля металлургии в этих средствах в 1924/25 г. составляет всего 31,8% против 47,4% в 1923/24 г.⁷⁹⁴

XIII съезд партии подчеркнул громадное значение восстановления и подъема металлургии: «В области поднятия государственной промышленности, — говорится в решениях съезда, — важнейшей задачей наступающего периода является поднятие металлургии. После того, как обеспечено дело с топливом, как поднят транспорт, как сдвинута денежная реформа, — очередь за металлом»⁷⁹⁵. В 1925/26 г. общая сумма финансирования металлопромышленности увеличивается в 2,5 раза (с 45,5 до 117,1 млн. руб.). Доля металлургии в этой сумме поднимается до 36,3% (42,5 млн. руб.)⁷⁹⁶.

Черная металлургия в огромной мере зависит от горнодобывающих отраслей, особенно — железорудной. Между тем состояние железорудной промышленности было тоже тяжелым. К 1921 г. наблюдалось падение уровня добычи железной руды до 129,1 тыс. т против 4954 тыс. т в 1917 г.⁷⁹⁷ Добыча железной руды поднималась медленно. Криворожский район был разрушен, часть шахт затоплена; восстановление его было сложной задачей. Даже уральский металлургический район медленно наращивал добычу железной руды. К довоенному уровню он приблизился только в 1928/29 г. (1685 тыс. т против 1764 тыс. т). В конце же восстановительного периода — в 1925/26 г. — здесь добывалось 945 тыс. т железной руды⁷⁹⁸. В целом по стране в 1926 г. было добыто 3586 тыс. т железной руды, что составило 39% от уровня 1913 г.⁷⁹⁹

В первые годы нэпа государство не могло выделять большого количества каменного угля для черной металлургии. Для организации производства металла на заводах трест Югосталь должен был наладить добычу угля на своих рудниках, которая в 1922 г. составила около 450 тыс. т. В 1922/23 г. общее положение с топливом в стране улучшилось. Запасы топлива на заводах Юга и Урала увеличились почти вдвое (с 688 тыс. т на 1 октября 1921 г. до 1504 тыс. т на 1 октября 1923 г.)⁸⁰⁰ Начиная с 1924/25 г., когда производство чугуна удваивается по сравнению с предыдущим годом, появляется снова дефицит в топливе, который не был преодолен до конца восстановительного периода.

Трудности снабжения предприятий черной металлургии железной рудой и топливом, равно как и другими материалами, ограничивали возможности увеличения выплавки чугуна. Но надо иметь в виду, что в народном хозяйстве потребляется главным образом не чугун непосредственно, а прокат и сталь. В первые годы восстановительного периода имелись некоторые возможности восполнять недостаток выплавки чугуна использованием имевшихся запасов его на складе и увеличением доли лома в шихте сталеплавильных печей. Однако запасы чугуна к концу 1922 г. были почти полностью израсходованы и сталеплавильное производство попало в 1923 г. в критическое положение. Для поддержания его необходима была бесперебойная работа доменных печей. Пуск в 1925 г. большого числа доменных печей, как уже указывалось, несколько улучшил дело, но проблема металла осталась.

Трудности изыскания средств для капиталовложений, мобилизации сырьевых и топливных ресурсов и организации их перевозки сопровождались в первые годы восстановительного периода тяжелым положением с рабочей силой. Привлечение же кадров на заводы влекло за собой необходимость решения продовольственной проблемы. Все это обусловило низкие темпы налаживания металлургического производства. В 1921 г. народное хозяйство получило 179,6 тыс. т проката, всего на 32,4 тыс. т больше, чем в предыдущем 1920 г.⁸⁰¹ Анализируя хозяйственное положение страны, В. И. Ленин говорил: «Еще два слова о металлургии. В этом отношении наше положение особенно тяжело… Но мы, конечно, поднимаемся… Как ни тяжело наше положение, мы здесь видим успех громадный. Мы в первой половине 1921 г. выплавляли ежемесячно 70 тысяч пудов чугуна, в октябре — 130 тысяч, в ноябре — 270 тысяч, т.е. почти вчетверо больше… Мы нисколько не скрываем от себя, что цифры, которые я приводил, показывают уровень мизерный, нищенский, но мы все же можем доказать этими цифрами, что, как ни был тяжёл 1921 г., какие исключительные тяжести ни обрушивались на рабочий и крестьянский класс, все же мы поднимаемся, мы стоим на верном пути…»⁸⁰²

Входившие в 1921 г. в трест Югосталь заводы Петровский, Юзовский и Макеевский произвели всего 28,3 тыс. т против 14,4 тыс. т в 1920 г.⁸⁰³ Все производство чугуна на Юге в 1921 г. составило 29 тыс. т, вдвое превысив производство 1920 г. (14,8 тыс. т), по стали и по прокату порядок цифр был выше (52 и 55 тыс. т против 44 и 42 тыс. т)⁸⁰⁴. Следует подчеркнуть, что 1921 г. был тяжелейшим годом; на Юге и в Центре производство восстанавливалось ценой величайших напряжений, на Урале оно из-за временного прекращения деятельности всех заводов в голодные летние месяцы оказалось даже меньшим, чем в 1920 г.

На работе южных заводов еще в очень сильной мере сказывалась нерегулярность снабжения их сырьем и топливом. Так как крупные домны требуют для пуска и действия больших накопленных ресурсов, на их работе болезненно сказывались перебои в снабжении. Только улучшение снабжения топливом и сырьем в 1922 и 1923 гг. позволило поднять выплавку чугуна до 78,3 тыс. т в 1921/22 г. и 112,6 тыс. т в 1922/23 г. Начинается регулярная работа действующих доменных печей, не прерываемая на длительное время отсутствием шихты. Однако и в 1923/24 г. выплавка чугуна на Юге достигала всего 11,2% от выплавки 1913 г. На Урале в 1923/24 г. производилось 27,7% чугуна от уровня 1913 г.

Пуск значительного числа доменных печей в 1925 г. позволил увеличить выплавку чугуна в несколько раз. Ha действовавших заводах Юга в конце восстановительного периода (в 1925/26 г.) она составляла ? от довоенного уровня.

В 1925/26 г. заводами им. Петровского и Юзовским был достигнут довоенный уровень выплавки чугуна. В последние два года исследуемого периода заводы Юга набирают более быстрые темпы восстановления производства по сравнению с Уралом и Центром. В результате южный район в 1925/26 г. снова занимает довоенное место в производстве чугуна (75,3%).

Уральский металлургический район, в котором до 1923/24 г. объем выплавки чугуна превышал общую выплавку чугуна южных заводов, постепенно снижает свой удельный вес. Выплавка чугуна на заводах Центра, начиная с 1922/23 г. по 1925/26 г. включительно, оставалась приблизительно на одном уровне (около 40 тыс. т) и составляла немногим более 20% довоенного уровня.

Общую картину восстановления выплавки передельного чугуна по металлургическим районам и в целом по стране показывают данные табл. 5⁸⁰⁵.

Таблица 5

Наличие большого количества лома после войны и меньший объем средств, требующихся для восстановления и работы мартеновской печи по сравнению с печью доменной, обусловили несколько более быстрые темпы увеличения выплавки стали в стране. Данные табл. 6 иллюстрируют производство стали и проката в стране (в тыс. т)⁸⁰⁶.

Таблица 6

Как видно из таблицы, выплавка стали в 1925/26 г. менее чем на ¹/₃ отставала от уровня 1913 г., тогда как выплавка чугуна была ниже почти наполовину. Кроме того, эти ²/₃ довоенного выпуска проката изменились в своем качестве. В материалах, анализирующих работу металлопромышленности за 1924/25 г., отмечалось, что средний сортамент проката стал теперь более тонким. Это означало, что меньший процент проката стал перегоняться в стружку и что изделия металлообрабатывающей промышленности стали менее металлоемкими. С другой стороны, условия планового ведения хозяйства и централизованного снабжения металлом металлопотребляющих предприятий способствовали улучшению металлоиспользования. Все это позволяло при меньшем объеме производства стали и проката решать основные народнохозяйственные проблемы восстановительного периода. Сведение баланса металла происходило при возрастающем импорте металла, достигшем в 1925/26 г. примерно 4% к внутреннему его производству. Недостаток металла ощущался все время и сдерживал развитие народного хозяйства страны, а металлопромышленности в особенности. Здесь в 1924/25 и 1925/26 гг. неоднократно пересматривались производственные программы из-за недополучения отраслью металла.

В наибольшей мере сказывалась незавершенность восстановления предприятий Юга, где не были введены в действие еще многие агрегаты. В 1913 г. в целом в России действовали 171 доменная печь и 224 мартеновских. В 1925/26 г. в СССР действовали 54 домны и 142 мартеновских печи⁸⁰⁷. Это не означает, что можно было рассчитывать ввести в действие еще 117 домен и 82 мартеновских печи, так как многие из них, особенно домны Урала, были более чем архаичны и подлежали ликвидации. Практически могла идти речь о восстановлении примерно 20 домен.

Вставал вопрос о путях дальнейшего увеличения выпуска металла. Первым из них был путь реконструкции металлургических предприятий. Выше отмечалось, что в годы восстановления народного хозяйства уже начался процесс реконструкции на металлургических предприятиях, но он носил характер частичного изменения, усовершенствования или улучшения тех или иных видов оборудования в связи с заменой разрушенного или совершенно изношенного. Основные агрегаты восстанавливались по существу без изменений.

Главным, что меняло лицо черной металлургии, был отбор для восстановления лучших предприятий, осуществлявшийся с самых первых лет нэпа. В результате такого отбора возросла концентрация доменного производства, увеличилась среднегодовая выплавка одной домны примерно на 52% в среднем по стране. Больше всего она изменилась в процентном отношении на Урале, затем на Юге, что подтверждают данные табл. 7, характеризующие выплавку чугуна в среднем на одну доменную печь за год (в тыс. т)⁸⁰⁸.

Таблица 7

Это еще не означало, что в черной металлургии начались преобразования, способные превратить ее в технически передовую отрасль. Такую задачу предстояло решить в годы реконструкции промышленности.

Уже в период восстановления народного хозяйства было намечено строительство новых крупных предприятий. В 1924/25 г. Главметаллом намечалось строительство пяти новых металлургических заводов: Запорожского, Криворожского, Магнитогорского, Средне-Уральского и Кузнецкого. Для разработки Урало-Кузнецкой проблемы и составления предварительных технических проектов Магнитогорского и Кузнецкого металлургических комбинатов в 1925 г. создаются Уралпроектбюро в Свердловске и Тельбессбюро в Сибири. Предполагавшееся строительство трех заводов из пяти на востоке страны означало переход к практическому решению поставленных планом ГОЭЛРО проблем использования минеральных ресурсов Урала и Сибири и коренного изменения размещения промышленности, оставшегося в наследство от старой России.

4. Машиностроение809

Советская власть получила от царской России слабо развитое, технически отсталое машиностроение. К тому же оно было сильно разрушено за годы двух войн. Выпуск продукции машиностроения сократился к 1920 г. в большей степени, чем в других отраслях промышленности; распылялись кадры рабочих.

Возрождение отрасли затруднялось вследствие недостатка металла и отсутствия широкого рынка сбыта для машин и оборудования в первые годы рассматриваемого периода. Изношенность оборудования была исключительно велика, но предприятия могли еще обходиться старым оборудованием при той слабой нагрузке, которую они имели в начальные годы восстановительного периода. Большое число неработающих предприятий служило резервом, из которого действующие предприятия пополнялись оборудованием, в частности путем применения частей с бездействующего оборудования на действующем.

Разоренная страна не имела возможности для обновления и расширения производственных основных фондов.

Восстановительный процесс в машиностроении можно подразделить на два этапа: 1) с весны 1921 г. до конца 1924/25 г. — начальный этап и 2) с 1925/26 г. до 1928 г. — завершение восстановительного процесса и сочетание восстановления машиностроения с его реконструкцией и расширением.

Во второй половине 1920 г. начало сказываться положительное влияние проводившегося тогда коллективного снабжения рабочих «ударных заводов». Начался приток рабочих на заводы, наметился перелом в ходе производства. Так, на заводах Государственного объединения машиностроительных заводов было выпущено во втором полугодии, по сравнению с первым, паровозов — 62 против 28, вагонов — 117 против 79. Увеличился выпуск плугов, кос, серпов.

Наступивший перелом сказался прежде всего на заводах транспортного машиностроения Центрального Промышленного района, объединенных в 1920 г. в «Ударную транспортную группу», которой был предоставлен ряд преимуществ по сравнению с другими заводами в отношении снабжения топливом и продовольствием. За второе полугодие 1920 г. заводы транспортного машиностроения выпустили свыше 300 тыс. пуд. частей паровозов и вагонов, т.е. вдвое больше, чем за весь 1919 г.

Общий выпуск машиностроительной промышленности постепенно увеличивался. В 1920 г. он оценивался в 24,1 млн. руб., в 1921 г. — в 32,6 млн. руб., в 1924/25 г. он поднялся уже до 83,2 млн. руб. Однако восстановление машиностроения происходило еще относительно медленно. В то время как промышленность в целом уже в 1924/25 г. достигла 75% довоенного уровня, выпуск машиностроения составил в том же году лишь 58% уровня 1912 г.

На протяжении всего начального этапа восстановительного периода основные фонды крупной промышленности оставались без изменений. Не было не только расширенного воспроизводства основных фондов, но продолжался процесс «проедания» основного капитала, начавшийся еще в период первой мировой войны.

В эти годы важнейшая задача машиностроения состояла в том, чтобы сохранить свою производственную базу, кадры. А для этого необходимо было сохранить заводы в качестве машиностроительных, не дать им деквалифицироваться на исполнении случайных заказов.

Большое число машиностроительных заводов бездействовало. Загрузка работающих предприятий была неполной, что видно из приводимых данных (в % к довоенному уровню)⁸¹⁰:

Трудности, связанные с хронической недогрузкой заводов, усугублялись недостатком оборотных средств. Оставшиеся неиспользованными оборотные средства заключались в основном в неходовых сортах металла и полуфабрикатов военного времени. А государство не могло оказывать заводам значительной финансовой поддержки для пополнения оборотных средств.

Вместе с тем к концу рассматриваемого этапа все более стала обнаруживаться необходимость обновления основного капитала. Даже в машиностроении, которое для пополнения своего оборудования многое могло сделать собственными средствами, стала сильно ощущаться крайняя его устарелость. Становилась очевидной необходимость замены существующего оборудования новым, более совершенным.

Хуже было положение с оборудованием в других отраслях народного хозяйства. Так, по данным Московского общества технического надзора, 42% котлов промышленных предприятий Московской области находилось в 1924 г. под угрозой изъятия.

В текстильной промышленности из 8,25 млн. веретен было заправлено в начальные годы восстановительного периода лишь 3 млн.; из 240 тыс. ткацких станков — 84 тыс. Незаправленные машины требовали капитального ремонта.

Трудности машиностроения по получению заказов на промышленное оборудование усугублялись тем, что отдельные заводы нередко восстанавливали машины собственными средствами. Почти во всех отраслях промышленности создавались мастерские, которые занимались ремонтом машин и частей, переносом и подгонкой частей с одних машин на другие и даже изготовлением нового оборудования. Котлы передавались с незагруженных мельниц и сахарных заводов на другие предприятия. Табачные фабрики в своих мастерских изготовляли ответственные детали папиросных машин. А в это время ряд заводов, приспособленных для ответственных машиностроительных производств, стоял без работы.

Основная масса продукции выпускалась в эти годы заводами Московского промышленного района и Ленинграда. Третьим районом была Украина: удельный вес ее предприятий не превышал 20%.

Темпы восстановления отдельных отраслей были весьма неравномерны.

Особенно острой была необходимость скорейшего восстановления и расширения производства машин, орудий и инвентаря для сельского хозяйства. В связи с этим процесс восстановления сельскохозяйственного машиностроения происходил более быстрыми темпами, нежели других отраслей машиностроения. Выпуск сельскохозяйственных машин и орудий (в тыс. довоенных прейскурантных руб.) характеризуется данными табл. 8⁸¹¹.

Таблица 8

Таким образом, за короткий срок сельскохозяйственное машиностроение подняло производство до 75% довоенного уровня. Это было достигнуто на основе производственного отбора более мощных предприятий и концентрации производства на относительно небольшом числе заводов, на которых было сосредоточено лучшее оборудование, кадры квалифицированных рабочих и специалистов. В результате проведенной специализации предприятия сельскохозяйственного машиностроения были приспособлены к массовому выпуску лучших видов машин и орудий конной тяги, которые пользовались наибольшим спросом у крестьян.

О высоких темпах расширения массового производства сельскохозяйственных машин и орудий свидетельствуют данные по Украине, на долю которой приходилась основная часть общего выпуска сельскохозяйственных машин и орудий в СССР. В 1925/26 г. валовая продукция сельскохозяйственного машиностроения УССР превысила довоенный уровень более чем в 1,5 раза. К этому времени здесь производилось 46,5% почвообрабатывающих орудий, 66,2% посевных машин, 60,8% уборочных машин, 60% молотилок и 62% конных приводов, выпускавшихся в стране⁸¹².

Вследствие того, что план ГОЭЛРО поставил перед электротехнической промышленностью задачу быстрейшего достижения довоенного уровня производства, в данной отрасли восстановительный период был завершен уже в 1924/25 г., объем ее продукции (по ценам 1926/27 г.) составил в этом году 71,7 млн. руб. против 70,5 млн. руб. в 1913 г.

В то же время судостроение, являющееся одним из наиболее сложных производств, начало восстанавливаться несколько позднее, чем другие отрасли — с 1924/25 г. Восстановительный период в основных отраслях машиностроения — промышленном и транспортном — завершился лишь к концу 1926/27 г.

Начался переход машиностроительной промышленности от восстановления к частичной ее технической реконструкции и расширению. Этот этап характеризовался рядом новых явлений: быстро, увеличивался выпуск продукции, росла загрузка заводов; увеличивалось число рабочих, росла производительность труда; на очередь встала задача обновления основного капитала; усилился процесс модернизации выпускавшихся ранее машин и создания новых; вместе с развертыванием новых производств происходила частичная специализация машиностроительных заводов и концентрация производства; проектировались и частично строились новые заводы.

На XIII съезде партии, на январском (1925 г.) Пленуме ЦК, на XIV партийной конференции был принят ряд постановлений о переоборудовании заводов и постройке новых. До XIV съезда партии задача индустриализации страны ставилась еще в общей форме.

Объем производства к концу восстановительного периода иллюстрируется следующими данными⁸¹³:

Вместе с ростом производства увеличилась численность рабочих: в 1926/27 г. она составила в общем машиностроении 121,6 тыс. человек против 63,4 тыс. в 1922/23 г.; в судостроении — 12,6 тыс. против 3,9 тыс.; в сельскохозяйственном машиностроении — 32,1 тыс. против 7,9 тыс. человек.

Численность занятой рабочей силы в советском машиностроении превысила в 1926/27 г. довоенный уровень: по общему машиностроению на 5,4%; сельскохозяйственному машиностроению — на 92,5%. Лишь в судостроении число рабочих составляло 89,5% по отношению к 1913 г.

Основные кадры, которые в годы гражданской войны в значительной мере отошли от работы в машиностроении, постепенно возвращались. В связи с этим удельный вес женщин среди работников предприятий сократился с 14,2% на 1 января 1924 г. до 9,7% на 1 января 1927 г.

Выработка на 1 рабочего (человеко-день) по валовой продукции выросла более чем в 2 раза.

В центре внимания все в большей мере ставилась проблема капитального строительства. Общая сумма капиталовложений в машиностроение (в млн. руб.) за 1922/23—1926/27 гг. распределялась следующим образом (без нового строительства):

Заметный рост капиталовложений в машиностроение начался с 1925/26 г. Капитальные вложения направлялись главным образом на существующие заводы. Не менее ¹/₃ капитальных затрат предназначалось для выполнения капитального ремонта. Больше ? направлялось на расширение и частичную реконструкцию заводов, особенно сельскохозяйственного машиностроения, в котором реконструкция началась раньше, чем в других отраслях.

Строительство новых заводов находилось еще в стадии подготовки. Самым крупным объектом нового строительства был Ростовский завод сельскохозяйственных машин. Тогда же началось проектирование Сталинградского тракторного завода, Свердловского завода тяжелого машиностроения и Нижне-Тагильского вагоностроительного завода.

По районам капитальные вложения распределялись следующим образом: Центрально-Промышленный район — 57,6%, Северо-Западный район — 15,4%, Украина — 27%. Таким образом, соотношение между районами, установившееся, в довоенное время, почти не изменилось.

Оживление машиностроительного производства к концу восстановительного периода сказалось на всех его отраслях. Выпуск паровозов, составлявший еще в 1924/25 г. 45,9% довоенного уровня, в 1925/26 г. поднялся до 84,5%. При этом существующие типы паровозов были модернизированы: увеличилась их мощность; была достигнута большая экономичность в расходе топлива.

Вагоностроительные заводы начали с 1925/26 г. выпускать большегрузные товарные вагоны. Однако 1925/26 и 1926/27 гг. были в этом отношении только начальным этапом; широкое развертывание производства вагонов стало возможным позднее, после реконструкции вагоностроительного цеха Брянского (Бежицкого) завода и создания южного (Днепродзержинского) и уральского (Нижне-Тагильского) вагоностроительных заводов.

Увеличилось производство паровых котлов. В 1925/26 г. выпуск их составил 142% от довоенного, а в 1926/27 г. — уже 267%. Вместо выпускавшихся ранее котлов небольшой паропроизводительности и не выше 15 атм давления, Ленинградский металлический завод начал изготавливать котлы до 40 атм давления и до 727 м? поверхности нагрева с производительностью до 35—40 кг/м?. В это же время проектировались котлы с поверхностью нагрева от 1000 до 2000 м?. Была проделана большая работа по нормализации типов и размеров котлов; устаревшие типы снимались с производства, в результате число типов котлов сократилось с 21 до 13, а число размеров поверхности нагрева — с 312 до 69. Кроме того, была проведена нормализация диаметров и разработаны технические условия на материалы для производства котлов.

Введение новых типов паровых котлов и применение усовершенствованных поточных устройств и воздушных экономайзеров уже в те годы обеспечивали значительную экономию затрат на все котельное хозяйство при существенном повышении к. п. д.

Ленинградский металлический завод в 1922/23 г. выпустил первую новую паровую турбину. Мощность этой турбины составляла 2000 квт, в то время как до войны мощность выпускавшихся турбин не превышала 1250 квт. В 1925/26 г. этот завод выпустил турбину мощностью в 10 тыс. квт. Выпуск турбин на Металлическом заводе в последующие годы быстро возрастал; уже в 1926/27 г. он составил 576% по отношению к довоенному уровню. В 1926 г. строились две турбины мощностью по 22 тыс. квт и проектировалась турбина в 40 тыс. квт. В 1926/27 г. была построена первая турбина высокого давления в 30 атм.

Восстановление производства двигателей внутреннего сгорания (дизелей и нефтяных двигателей низкого сжатия) началось с 1923/24 г. В этом году их выпуск был равен только 16% от довоенного. Однако уже в 1925 г. выпуск дизелей на заводе «Русский дизель» превзошел 7 тыс. л. с., а в 1926 г. составил 12,2 тыс. л. с., достигнув довоенного уровня. Вместе с тем завод использовал накопленный им ранее опыт для улучшения конструкций дизелей. В это время был построен двухтактный дизель мощностью 2400 л. с. в единице (шесть цилиндров мощностью по 400 л. с.), тогда как мощность дизелей в дореволюционное время не превышала 1200 л. с. в единице и 200 л. с. в цилиндре. Тот же «Русский дизель», завод «Красный пролетарий», а позже заводы «Двигатель революции» и Харьковский выпускали двух- и четырехтактные бескомпрессорные дизели. Основными достижениями в технике дизелестроения в рассматриваемое время являлись увеличение мощности дизелей, повышение их быстроходности и переход к безвоздушной пульверизации топлива (бескомпрессорные дизели).

Довольно быстрыми темпами восстанавливалось станкостроение: оно достигло довоенного уровня уже в 1924/25 г. В это время станки производились только на заводах «Красный пролетарий» и «Двигатель революции» и, в небольших размерах, на Краматорском и Брянском (Бежицком) заводах.

В 1926/27 г. был пущен стоявший на консервации Ленинградский завод им. Свердлова и организовано производство станков на заводах «Самоточка», Куйбышевском, Ижевском и др. В результате их выпуск уже в 1926/27 г. превысил довоенный уровень почти в 3 раза. Вместе с количественными достижениями в тот период — по существу начальный для советского станкостроения — наметились значительные успехи в модернизации станков и специализации заводов. Почти все станкостроительные заводы приступили к изменению конструкций выпускавшихся ими станков в направлении увеличения их мощности и оборудования специальными приспособлениями в целях расширения круга производимых ими работ. Было организовано производство станков, ранее вовсе не изготовлявшихся в стране: радиально-сверлильных, фрезерных, универсально-шлифовальных. В то же время уменьшилось количество типов и размеров станков и повысилась серийность их выпуска.

Наряду с турбостроением и станкостроением одной из крупнейших побед восстановительного периода было расширение текстильного машиностроения. Валовой выпуск его продукции уже в 1924/25 г. был почти в 2 раза выше довоенного, а в 1926/27 г. — в 4 раза. Удельный вес ранее не производившихся у нас ткацких автоматов и деталей в производстве текстильного оборудования составил в 1926/27 г. около 70%. Производство ткацких автоматов наладилось в конце 1926 г. Они изготовлялись на заводах Климовском, Шуйском и им. К. Маркса. Кроме того, Тульский завод выпустил тогда первый пробный ватер, а завод им. К. Маркса — первую пробную чесальную машину. Был подготовлен к выпуску первый банкаброш.

К рассматриваемому этапу относится также становление новой отрасли машиностроения — производство нефтяного оборудования. Его производство возросло с 5 млн. руб. в 1924/25 г. до 16 млн. руб. в 1926/27 г. К выпуску нефтяного оборудования были привлечены заводы Мариупольский, им. К. Либкнехта, Ижорский и «Красное Сормово». В дальнейшем на нефтяном машиностроении специализировались два последних завода. На заводах ГОМЗ было налажено производство оборудования для вращательного бурения, вращательных станков и бурового инструмента для них, которое до революции на нефтяных промыслах почти не применялось.

На Ленинградском заводе им. М. Гельца было организовано массовое производство кругловязальных чулочных машин шведского типа; производство их было доведено до 800 шт. в месяц. Одесский завод им. Ленина начал производство винтовых обувных машин шведского типа «Ском».

Для электротехнической промышленности, как уже упоминалось, восстановительный период закончился в 1924/25 г. Из отдельных отраслей электротехнической промышленности особого внимания заслуживает восстановление тяжелого электромашиностроения. Уже в 1924/25 г. были изготовлены первые семь турбогенераторов на 10,3 тыс. квт, а к 1926 г. их производство увеличилось до 50 тыс. квт. Серьезным экзаменом для советского генераторостроения явилось изготовление четырех гидрогенераторов для Волховской электростанция, мощностью каждый в 8750 квт. Это были первые опыты, и гидрогенераторы «Электросилы» сравнивались с генераторами, изготовленными для Волховстроя известной шведской фирмой «АСЕА». При той же мощности советские генераторы оказались на 20% легче.

Крупные сдвиги произошли и в трансформаторостроении. До войны предельная мощность выпускавшихся трансформаторов не превышала 2000 квт. В первые же годы Советской власти мощность трансформаторов, выпущенных для Волховстроя, достигала 6 тыс. квт, а для «Азнефти» — 12 тыс. квт. Таким образом, уже в восстановительный период, был сделан важный шаг в создании советского трансформаторостроения.

Больших успехов достигло производство высоковольтной аппаратуры. В довоенный период оно было распылено по многим заводам и ограничивалось простейшими типами аппаратов. Советские заводы с первых же лет восстановительного периода приступили к освоению более сложных типов производства. В 1925 г. был организован выпуск высоковольтной аппаратуры на Ленинградском заводе «Электроаппарат».

Дореволюционная Россия зависела от импорта в отношении всех сколько-нибудь сложных частей телефонных аппаратов и коммутаторов. Поэтому важной задачей в этой области являлась организация на наших заводах производства всего комплекса деталей. Эта задача была успешно выполнена. Построенную тогда Харьковскую телефонную станцию целиком оборудовали изделиями советского производства.

Еще более трудные проблемы стояли перед советской радиопромышленностью. Радиопродукция, выпускавшаяся в довоенные годы, устарела. В связи с этим почти сразу после окончания гражданской войны был создан электровакуумный завод, специализировавшийся на производстве радиоламп — усилительных и генераторных. Завод впоследствии вошел в состав ленинградской «Светланы».

В восстановительный период были достигнуты известные успехи в торговом судостроении. В первые годы после окончания гражданской войны оно было незначительным по размерам и весьма случайным по характеру работ: здесь сочеталось судостроение, судоремонт и изготовление запасных судовых частей. Лишь начиная с 1924/25 г. судостроение приняло характер специализированного производства. Число строившихся судов увеличилось с 9 в 1924/25 г. до 40 в 1927/28 г. Загрузка заводов Ленинградского судостроительного треста по сравнению с довоенным поднялась с 10,7% в 1922/23 г. до 61% в 1926/27 г.; Дальневосточного завода — с 8,6% в 1923/24 г. до 40% в 1926/27 г.

Грузоподъемность строившихся у нас в довоенные годы морских торговых судов не превышала 5500 т. Уже в рассматриваемые годы она достигла 10 тыс. т. Главные судовые дизели, строившиеся раньше, по мощности не превышали 900 л. с. в агрегате. В эти годы началось производство дизелей мощностью в 2000 л. с.

Первые построенные в нашей стране торговые суда были признаны достойными войти в число тех наилучших 10% судов мирового флота, которые были изготовлены за все время после мировой войны⁸¹⁴. Это достаточно характеризует их качество.

Уже на начальной стадии советского торгового судостроения отмечалась оригинальность ряда его конструкций. 95% главных и вспомогательных механизмов судов изготовлялись на советских заводах.

К восстановительному периоду относится организация новой отрасли железобетонного судостроения. В Ленинграде был построен большой плавучий док с подъемной силой 6 тыс. т. Этот док был тогда одним из величайших в мире железобетонных плавучих сооружений.

Новой отраслью советского машиностроения являлось автомобилестроение, носившее до того кустарный характер. В 1922 г. существовало четыре предприятия, которые могли быть приспособлены к этому производству: АМО (ныне завод им. Лихачева), Ярославский завод (б. Лебедева), «Автомотор» (б. Ильина, Москва) и фабрика автопринадлежностей (Москва). Период подготовительных работ продолжался с 1922 по 1924 г.; для начала на заводе АМО был организован серийный восстановительный ремонт грузовых машин. Опираясь на накопленный опыт, АМО в 1924 г. приступил к выпуску полуторатонных грузовиков. В 1925/26 г. Ярославский завод прекратил ремонт автомобилей и приступил к выпуску трехтонных грузовых машин. Производство осуществлялось в кооперации с АМО, который поставлял моторы, тяжелые поковки и стальное литье. На заводе «Автомотор» было организовано производство легковых машин типа НАМИ, являвшихся оригинальной советской малолитражной конструкцией; в 1926/27 г. были изготовлены три опытные машины, показавшие при испытании полную пригодность для эксплуатации.

В восстановительный период в стране было организовано тракторостроение. Первоначально делались попытки привлечь к этому производству несколько заводов. Но единственным заводом, который сумел преодолеть все трудности, был «Красный путиловец» (ныне — Кировский завод). Он начал производить тракторы в 1924 г.; до начала 1927 г. было выпущено 600 тракторов. Благодаря собственной металлургической базе и высококвалифицированному техническому персоналу, заводу удалось овладеть производством в короткое время. Путиловские тракторы впервые дали возможность приступить к переводу сельского хозяйства на новую техническую базу крупного производства.

Первые тракторы «Красного путиловца» марки «ФП» — фордзоны путиловские, почти не отличались от американских фордзонов, составлявших тогда 90% всего импорта тракторов. Этим, помимо создания собственного тракторостроения, обеспечивалась база для производства запасных частей к ввезенным ранее фордовским машинам.

В области сельскохозяйственного машиностроения наибольшего внимания заслуживает налаживание производства машин, которые до того привозились из-за границы. Это прежде всего освоение производства тракторных плугов на заводе «Октябрьская революция» в Одессе (оно находилось в то время еще в стадии опытов). Было налажено производство сноповязалок на Люберецком заводе. Украинские заводы «Серп и молот» и «Красная звезда» наладили выпуск сложных молотилок, предназначенных для работы от тракторов. Производство триеров было организовано на заводе «Мельстрой» в Воронеже, молочных сепараторов — на пермском заводе им. Дзержинского.

С переходом к социалистической индустриализации перед советской страной встала задача создания всесторонне развитого машиностроения, способного удовлетворить потребности народного хозяйства в новой технике.

К концу иностранной интервенции и гражданской войны объем производства легкой промышленности резко сократился. Валовая продукция цензовой текстильной промышленности — крупнейшей отрасли легкой промышленности — в 1920 г. составляла 9,4%, крупной обувной промышленности — 33,5% от уровня 1913 г.⁸¹⁵

По отдельным видам изделий уменьшение производства достигало громадных размеров. Так, выработка хлопчатобумажной пряжи сократилась в 1920 г. до 5%, а тканей до 4,5% от уровня 1913 г. Обуви производилось в 3,2 раза, льняной пряжи — в 4 и шерстяной пряжи — в 6 раз меньше, чем до революции⁸¹⁶. В. И. Ленин говорил о выпускавшейся в то время на Ивановских фабриках продукции: «Вы можете представить многомиллионную Россию и эти 117 миллионов аршин мануфактуры. Это — нищета»⁸¹⁷. Упадок производства легкой промышленности был связан с хозяйственной разрухой, недостатком сырья, топлива, продовольствия, сокращением численности рабочей силы. Основные отрасли легкой промышленности в дореволюционной России полностью зависели от привозного и заграничного сырья и материалов. В годы гражданской войны и интервенции районы производства были отрезаны от сырьевых баз, полностью прекратился импорт сырья и оборудования.

К началу восстановительного периода предприятия легкой промышленности в большинстве своем бездействовали, а производственные мощности действующих фабрик использовались в незначительной мере. Среди отраслей легкой промышленности в наиболее тяжелом положении находились крупные хлопчатобумажные фабрики, которые нуждались в значительных количествах топлива, сырья, а также рабочих. В 1920 г. действовавшее оборудование исчислялось 484,6 тыс. прядильных веретен и 19,4 тыс. ткацких станков, что составляло соответственно 7,15% и 10,2% уровня 1912 г. Загрузка же предприятий не превышала 8% довоенного уровня⁸¹⁸.

В относительно лучшем положении оказалась льняная промышленность с ее небольшими фабриками, которые в меньшей степени страдали от топливного голода и лучше обеспечивались сырьем. К началу нэпа льняная промышленность работала на уровне ¹/₃ довоенных мощностей. Шерстяная промышленность, в основном удовлетворявшая военные нужды, работала с большей нагрузкой и меньшими перебоями, чем остальные отрасли текстильной промышленности.

В итоге выпуск хлопчатобумажной пряжи в 1920 г. сократился до 13,5 тыс. т против 271 тыс. т в 1913 г., шерстяной — до 8 тыс. т против 46,5 тыс. т и льняной — до 13,1 тыс. т против 53,3 тыс. т. Текстильная промышленность в том же 1920 г. по оценочным данным выработала примерно 125—135 млн. пог. м тканей по сравнению с 2848 млн. пог. м в 1913 г., обувная промышленность выпустила 2,6 млн. пар кожаной обуви по сравнению с 8,4 млн. пар в 1913 г.⁸¹⁹

Одна из главных причин такого падения объема производства — резкое сокращение численности рабочих. Больше всего это коснулось текстильной промышленности с ее крупными предприятиями. В 1920 г. в этой отрасли насчитывалось 240 тыс. рабочих против 709 тыс. в 1913 г.⁸²⁰ Хозяйственная разруха и голод вызвали резкое падение производительности труда, которая в текстильной промышленности в 1920 г. по сравнению с 1913 г. снизилась примерно в 3 раза, в кожевенно-обувной промышленности — примерно в 5,8 раза⁸²¹.

Необходимо отметить, что производственные основные фонды легкой промышленности в основном сохранились в пределах 92%, в том числе по машинам и оборудованию — в пределах 90%, хотя они и находились в запущенном состоянии. Сохранность оборудования явилась важнейшей материальной предпосылкой быстрых темпов восстановления легкой промышленности в последующие годы.

Процесс восстановления не мог сразу охватить все предприятия легкой промышленности, так как для этого не хватало материальных ресурсов. Поэтому восстановление началось с концентрации производства, сосредоточения его на технически более оснащенных и географически более выгодно расположенных предприятиях. Именно эти предприятия в первую очередь обеспечивались материальными и денежными ресурсами, необходимыми для налаживания нормальной производственной деятельности. Вместе с тем в первые годы этого периода временно бездействовала часть мелких предприятий легкой промышленности.

Главным элементом перестройки легкой промышленности в соответствии с принципами новой экономической политики был перевод ее на хозяйственный расчет. Если в самом начале такой экономической перестройки предприятия легкой промышленности частично обеспечивались сырьем, сбывали продукцию в централизованном плановом порядке и получали из государственной казны определенные дотации, то с начала 1922 г.⁸²² хозяйственная деятельность почти всех предприятий легкой промышленности стала основываться на полном хозрасчете, принцип безубыточности стал непременным условием их работы.

Своеобразие внедрения хозрасчета в отраслях легкой промышленности в отличие от отраслей тяжелой промышленности заключалось в том, что снабжение предприятий основными видами сырья и сбыт наибольшей части их продукции осуществлялись непосредственно в сфере свободного торгового обмена на рынке. В новых экономических условиях органам управления легкой промышленности требовалось умение проводить хозяйственные операции, овладевать условиями рынка и использовать их в интересах укрепления командных позиций социализма.

Концентрация производства на лучше оснащенных предприятиях под управлением созданных трестов предотвратила распыление сил и средств по отдельным предприятиям, способствовала более быстрому восстановлению производства. В руках трестов сосредоточилась вся работа по организации производства на подчиненных предприятиях и отчасти сбыта их продукции. Общее же плановое руководство осуществлялось ВСНХ.

Трестирование легкой промышленности проходило в основном в два этапа. На первом этапе (1921—1922 г.) в текстильной промышленности образовались 52 треста, включивших 484 предприятия с 310 тыс. рабочих, или 91% всей численности рабочих в цензовой промышленности. В состав 30 более крупных трестов общегосударственного значения, находившихся в ведении ВСНХ, входили 305 предприятий с 238 тыс. рабочих, т.е. в среднем 782 рабочих на одно предприятие. Местным совнархозам подчинялись более мелкие 22 треста, объединявшие 179 предприятий и 46 тыс. рабочих (около 257 рабочих на одно предприятие). В кожевенной промышленности образовалось 5 крупных трестов, объединявших 35 предприятий с 9,4 тыс. рабочих (268 рабочих на одно предприятие) и 44 треста местного подчинения с 264 предприятиями и 24,7 тыс. рабочих (94 рабочих в среднем на одно предприятие)⁸²³.

В начале нэпа не удалось сразу учесть сложившуюся экономическую обстановку и образовать полностью отвечающие требованиям жизни объединения. Не всегда обеспечивался рациональный и экономически целесообразный отбор объединяемых предприятий. В 1922/23 г. стали проявляться допущенные при образовании трестов недочеты, например, наличие в составе трестов большого числа мало загруженных предприятий. Появилась необходимость пересмотреть организационную структуру трестов, усилить концентрацию производства. В апреле-мае 1923 г. началась реорганизация трестов, которая закончилась к концу 1923/24 г.

При пересмотре структуры трестов наметились две тенденции — укрупнение одних и дробление других. Процесс укрупнения осуществлялся как путем слияния созданных ранее объединений, так присоединением к действующим трестам новых производственных единиц. Например, сравнительно быстрый подъем кожевенной промышленности, расширение емкости рынка и необходимость быстрого увеличения производства обуви потребовали укрупнения трестов. На основе слияния двух трестов образовался Богородско-Нижегородский трест, мощный Украинский кожтрест возник при слиянии Киевского и Одесского кожтрестов, Юго-восточный кожтрест — на базе слияния трех трестов. За два года (1923 и 1924 гг.) в кожевенной промышленности произошла существенная концентрация производства, трестированная кожевенная промышленность освободилась от лишнего груза мелких предприятий. Число действующих крупных государственных фабрик в обувном производстве сократилось до 47 против 123 в 1921/22 г. Уже в 1922/23 г. выработка кож крупной кожевенной промышленностью, организованной в тресты, возросла почти в 1,5 раза по сравнению с предыдущим хозяйственным годом.

В текстильной промышленности существенная реорганизация коснулась только льняного производства. Из трех трестов — Льноправление, Вязниковский и Ярославский, которые не были специализированы и фабрики которых располагались географически неудачно, были созданы два крупных треста: 1-е Льноправление, объединявшее Ярославско-Костромские тонкополотняные фабрики, и 2-е Льноправление, включавшее Вязниковско-Муромские грубополотняные фабрики.

Дробление отдельных трестов наблюдалось во всех отраслях легкой промышленности. Так, в кожевенной промышленности дроблению подверглись Тамбовский, Кунгурский, Пермский тресты. Размеры некоторых трестов уменьшились в результате передачи части предприятий местным совнархозам. Так, из состава хлопчатобумажных трестов 14 предприятий перешли в ведение губсовнархозов; из состава шерстяных трестов — 20 предприятий и т.д. Проводимые мероприятия были связаны с необходимостью упорядочения деятельности трестов, изъятия из их подчинения мелких, в основном не работающих предприятий.

В целом же предприятия отраслей легкой промышленности были объединены в крупные тресты. К 1925 г. в хлопчатобумажной промышленности имелось 19 трестов, из них 12 крупных; 80% предприятий льняной промышленности вошли в два крупных треста; большая часть предприятий шерстяной промышленности была объединена в три треста; почти все действующие предприятия шелковой промышленности — в один трест. В кожевенно-обувной промышленности, для которой в дореволюционное время был характерен более низкий уровень концентрации производства, возникло сравнительно большое число средних и мелких трестов.

Многие тресты по производственному признаку являлись фактически комбинатами. Так, за 1923/24 г. к комбинатам можно отнести 9 из имевшихся 21 хлопчатобумажного треста всесоюзного значения, 5 из 7 льняных трестов, 4 из 13 шерстяных трестов. Значительное развитие комбинатов объясняется сравнительно высоким уровнем концентрации в дореволюционной текстильной промышленности. В кожевенной промышленности на базе таганрогских кожевенных заводов и Майкопского экстрактового завода был создан Таганрогский кожевенный комбинат⁸²⁴.

Задача обеспечения трестов на плановых началах своевременными заготовками сырья, топлива и других материалов, устранения конкуренции между трестами при сбыте продукции, снижения торговых издержек, создания условий для организованного маневрирования на рынке товарными ресурсами решалась путем организации торговых синдикатов. Они стали основной формой централизованного руководства товарооборотом государственных предприятий легкой промышленности. В первом полугодии 1922 г. синдицирование охватило почти все отрасли легкой промышленности. К середине 20-х годов синдикатам принадлежала основная роль в управлении оптовым и розничным сбытом продукции. В результате реорганизации и специализации торгового аппарата, осуществленной в конце восстановительного периода, в руках Всесоюзного текстильного синдиката (ВТС) на 1 октября 1926 г. сосредоточилось 57 оптовых торговых баз против 65 баз на 1 октября 1925 г., тресты же сохранили лишь 14 торговых баз вместо 94. Розничная сеть магазинов, принадлежавших трестам, сократилась за тот же период с 410 до 13 единиц, а под управлением ВТС и Текстильторга увеличилась с 45 до 158⁸²⁵.

Расширяя торговую деятельность, синдикаты вместе с тем оказывали все более значительное влияние на процессы производства. ВТС развернул интенсивную деятельность в области стандартизации текстильных тканей и текстильного сырья. Совместно с трестами синдикат проводил подготовительные работы для специализации производства на текстильных предприятиях. Для более планомерного снабжения красителями ВТС заключил соглашение с Анилтрестом, которому предоставил денежные средства для расширения производства анилиновых красок, необходимых текстильной промышленности.

Подобную же работу проводил кожевенный синдикат. Он много сделал для обеспечения кожевенно-обувной промышленности сырьем, внес элементы планомерности, разделив между трестами районы заготовок кожевенного сырья, расширил свои функции в качестве центральной заготовительной организации, занимался организацией производства кожевенных и обувных машин, налаживал подсобные химические производства. Создание в дальнейшем Всесоюзного кожевенно-обувного синдиката и кожевенно-обувных трестов способствовало улучшению планирования и управления производственной деятельностью предприятий кожевенно-обувной промышленности, в особенности более рациональному использованию сырья. Для увеличения объема производства реконструировались заводы, создавалась централизованная система заготовок кожевенного сырья, налаживались новые производства дубильно-экстрактовой промышленности.

Необходимость планомерного объединения и регулирования торговой деятельности государственных предприятий вызвала к жизни и такую организационную форму, как акционерные общества. Так, для плановой централизации торговой деятельности предприятий швейной промышленности, организации их снабжения, проведения единой политики цен и сбыта одежды было учреждено акционерное общество «Всероссийский синдикат швейной промышленности» (бывший Синдикат швейной промышленности)⁸²⁶. Акционерное общество «Шерсть» стало основным аппаратом осуществления заготовок шерсти и снабжения ею текстильных предприятий. В 1925 г. на долю общества «Шерсть» приходилось 72,3% заготовок шерсти⁸²⁷.

В результате проведения в жизнь новой экономической политики изменилась социальная структура цензовой промышленности. Осуществление мероприятий по кооперированию кустарей в составе цензовой легкой промышленности привело к росту доли кооперативного сектора. Например, в производстве кожаной обуви удельный вес кооперативной промышленности по числу предприятий увеличился с 40,9% в 1923/24 г. до 55,9% в 1925/26 г., по численности рабочих — соответственно с 19,5 до 30%, по валовой продукции — с 10,6 до 17%. В меховой промышленности подобное же развитие кооперативного сектора сопровождалось ростом числа предприятий соответственно с 10,5 до 36%, численности рабочих — с 8 до 12,3%, валовой продукции — с 8,6 до 16,8%, в швейной и галантерейной промышленности соответственно с 22,3 до 38,0%, с 7,6 до 13,4% и с 3,6 до 8,3%. Процесс укрупнения и оснащения кооперативных предприятий привел к тому, что в итоге восстановительного периода наиболее мощные кооперативные предприятия были преобразованы в государственные. Так, в цензовом производстве обуви кооперативный сектор по числу предприятий с 1925/26 по 1926/27 г. уменьшился с 55,9 до 54,1%, по числу рабочих — с 30,0 до 25,1%, по валовой продукции с 17,0 до 12,7%⁸²⁸.

Государственно-капиталистический уклад охватывал арендованные частными капиталистами мелкие и отчасти средние предприятия, которые в начальный период нэпа государство не могло еще снабдить сырьем, продовольственными ресурсами, денежными средствами. На 1 сентября 1922 г. в текстильной промышленности было сдано в аренду 225 и в кожевенной 713 предприятий⁸²⁹. Допущение в подобной форме деятельности капиталистов позволило в труднейших условиях того времени увеличить в некоторой мере поступление на рынок предметов потребления для населения, частично сократить безработицу. Государственные органы осуществляли контроль над сданными в аренду предприятиями, регулировали их деятельность в снабжении сырьем, определении уровня цен, выдачи кредитов.

Частнокапиталистический сектор среди отраслей легкой промышленности достиг относительно больших размеров в кожевенной промышленности (главным образом в связи со значительной раздробленностью предприятий и обработкой местного сырья). В 1923/24 г. на долю частного сектора приходилось 40% предприятий, 10% рабочих и 8,5% валовой продукции кожевенной промышленности, к концу восстановительного периода (1925/26 г.) — соответственно 39,6, 8,8 и 9,4%. В хлопчатобумажной промышленности на долю частного сектора уже в 1923/24 г. приходилось только 19,5% всех предприятий, 1,3% рабочих и 1,5% валовой продукции, а к 1925/26 г. эти показатели снизились соответственно до 14,6%, 0,7 и 1,2%. В обувном производстве частный сектор в 1923/24 г. имел лишь 4,6% общего количества предприятий, 1,9% числа рабочих и 1,1% валовой продукции, а в 1925/26 г. соответственно 2,9%, 0,8 и 0,6%⁸³⁰.

В целом государственно-капиталистический и частнокапиталистический секторы в легкой промышленности играли сравнительно небольшую роль — свыше ⁹/₁₀ всей продукции производили крупные государственные и кооперативные предприятия. Решающее влияние социалистического уклада на развитие производства и условия сбыта продукции обеспечивалось тем, что после проведения национализации в ведении частного капитала оставались только мелкие предприятия, которые не могли успешно конкурировать с крупной государственной промышленностью. Основные отрасли легкой промышленности отличались высоким уровнем концентрации производства, что усиливало превосходство государственного сектора над раздробленным частнокапиталистическим производством.

Доля государственного сектора во всей цензовой промышленности была преобладающей. Это относится прежде всего к текстильной промышленности. В 1925/26 г. доля государственного сектора по численности занятых рабочих во всей хлопчатобумажной промышленности составляла 98,1%, шерстяной — 95,7, шелковой — 96,8, льняной — 99,2%, а по валовой продукции соответственно 97,4%, 94,3, 89,0 и 99,1%. На долю государственного сектора приходилось 84,6% рабочих и 86,1% валовой продукции кожевенной промышленности, в меховой промышленности соответственно 84,0 и 68,8%, по обувной — 69,2 и 82,4%, по одежде и туалету — 82,0 и 85,8%⁸³¹.

Неправильны в связи с этими фактами утверждения буржуазных экономистов — Э. Карра, Э. Беттхера, Р. Кэмпбэлла⁸³² о том, будто развитие народного хозяйства в период нэпа привело к росту капиталистических элементов в такой степени, что их удельный вес в экономике ставил под угрозу социалистическое строительство, а восстановление народного хозяйства в 1921—1925 г. будто бы было целиком обусловлено успехами частнокапиталистического производства. В действительности, как это было показано в предыдущих разделах, не только в решающих отраслях тяжелой промышленности частный капитал сыграл ничтожную роль, но и в легкой индустрии его значение было весьма ограниченным.

В восстановительный период наряду с цензовыми, крупными предприятиями в ряде отраслей легкой промышленности (особенно тех, где широко использовались простые орудия труда) имелось значительное по удельному весу мелкое и кустарно-ремесленное производство. Это относится главным образом к обувной, кожевенно-меховой и швейной промышленности. В 1925/26 г. в производстве кожаной обуви валовая продукция мелкой и кустарно-ремесленной промышленности составляла 70%, а цензовой промышленности — 30%, в швейном и галантерейном производстве — соответственно 46 и 54%, в кожевенно-меховом производстве — 25 и 75%. Во всей текстильной промышленности, обладавшей крупным фабричным оборудованием, доля мелкой и кустарно-ремесленной промышленности по объему валовой продукции в том же году составляла менее 3%⁸³³.

Чтобы восстановить легкую промышленность, требовались сравнительно небольшие капитальные затраты. Поэтому, несмотря на значительную запущенность технологического и теплового хозяйства предприятий, они относительно быстро восстанавливались. Бездействующие фабрики и заводы, сохранившие оборудование, вводились в строй после незначительного капитального ремонта, расширения и переустройства цехов. Восстановление старых предприятий сопровождалось совершенствованием организации и технологии производства. Проводилась перегруппировка оборудования в целях специализации производства, вводилась частичная механизация, улучшалась организация труда и повышалась его производительность. Реконструкцию оборудования затрудняло то обстоятельство, что в прошлом все более или менее крупные предприятия выпускали по возможности полный ассортимент продукции⁸³⁴. Подобная организация производства отражалась на универсальном составе оборудования, что затрудняло его восстановление.

Важной проблемой восстановления и развития легкой промышленности являлось обеспечение ее сырьем. Послевоенная нехватка сырья во всех странах, недостаток золотых и валютных запасов ограничивали возможности покупки сырья за границей. Тем не менее, учитывая важную роль легкой промышленности в процессе восстановления народного хозяйства, в укреплении смычки между городом и деревней, Советское государство выделяло значительные для того времени средства на импорт сырья. Если до 1922/23 г. легкая промышленность работала в основном за счет старых запасов и ограниченных заготовок, то в последующие годы ее сырьевая база расширилась в значительной мере за счет возобновления импорта иностранного сырья.

Одновременно значительные усилия направлялись на восстановление и развитие собственной сырьевой базы, расширение производства технических культур как основного источника снабжения легкой промышленности сырьем. Общий объем потребления хлопка на предприятиях хлопчатобумажной промышленности возрос с 1,3 млн. пуд. в 1921 г. до 6,9 млн. в 1923/24 г. и 16,4 млн. в 1925/26 г. Потребление льна соответственно составило 1,3 млн. пуд., 3,6 млн. и 6,6 млн. пуд. Потребление шерсти грубой и полугрубой увеличилось с 1,6 млн. пуд. в 1923/24 г. до 3,4 млн. в 1924/25 г., мериносовой шерсти — соответственно с 0,8 млн. до 1,3 млн. пуд., а крупных кож — с 5,6 млн. до 9,8 млн. штук⁸³⁵.

Однако, несмотря на высокие темпы восстановления сырьевой базы, легкая промышленность испытывала большие трудности в снабжении сырьем на протяжении всего восстановительного периода. В 1923/24 г. потребность хлопчатобумажного производства удовлетворялась отечественным хлопком только на 31,1%, в 1924/25 г. — на 50,4%⁸³⁶.

Как уже отмечалось, к началу восстановительного периода производственные основные фонды легкой промышленности в основном сохранились, хотя и были значительно изношены. По данным ВСНХ СССР, по 8 наиболее крупным трестам хлопчатобумажной промышленности средний возраст ватеров определялся в 25,4 года, а средний возраст ткацкого оборудования на предприятиях тех же хлопчатобумажных трестов достигал 28 лет⁸³⁷. Аналогичная картина наблюдалась и в других отраслях текстильной промышленности. Капитальное строительство сводилось главным образом к ремонтным работам, причем вплоть до 1923/24 г. объем капитального ремонта был меньше размеров амортизации, в результате чего происходил процесс «проедания» производственных основных фондов. В последующие годы капитальные вложения возросли. Приводим данные, характеризующие рост капитальных вложений (в млн. руб.)⁸³⁸.

В результате увеличения потока капитальных вложений число действующих предприятий в текстильной промышленности в 1925/26 г. повысилось до 70,3% против 56,9% в 1922/23 г., а по пошиву одежды — до 90% против 78,3%. По мере восстановления легкой промышленности использование производственных основных фондов улучшалось. Так, в 1925/26 г. на камвольных предприятиях загрузка производственных основных фондов достигла 100%⁸³⁹. На части предприятий легкой промышленности вводилась двухсменная работа оборудования.

Почти полное использование имевшегося оборудования на крупных предприятиях ряда отраслей легкой промышленности и потребности в дальнейшем увеличении продукции в конце восстановительного периода поставило на повестку дня вопрос о расширении и переоборудовании существующих фабрик и заводов и строительстве новых. Расширению объема продукции кожевенно-обувной промышленности способствовал пуск ряда новых предприятий. В 1924/25 г. возобновили работу три кожевенных завода, три обувных фабрики, сапожные мастерские, дали первую продукцию вновь построенные заводы по изготовлению кожи Омского и Харьковского трестов. В 1925/26 г. началось строительство новых хлопчатобумажных фабрик — им. Лакина, Ленинаканской, Ашхабадской и Ферганской, Тбилисской шерстяной фабрики и некоторых других предприятий.

В первые годы восстановительного периода весьма острой была проблема создания оборотных средств, нехватка которых сдерживала развитие легкой промышленности. При образовании трестов и переводе их на хозрасчет они наделялись оборотными средствами в пределах половинной потребности, причем часто в виде товаров, не всегда находивших сбыт на рынке. Кроме того, в связи с разрухой и бездействием многих фабрик и заводов складывалось неблагоприятное соотношение производственных основных фондов и оборотных средств. Так, в текстильной промышленности это соотношение на 1 января 1922 г. составляло 74,1 и 25,9% против 27,1 и 72,9% в 1911/12 г.⁸⁴⁰ По мере восстановления легкой промышленности оборотные средства возрастали. К концу восстановительного периода (на 1 октября 1925 г.) их доля в текстильной промышленности повысилась до 58,7%, в кожевенной — до 74,6, в швейной — до 82,3%⁸⁴¹.

Расширение масштабов производства сопровождалось привлечением новых рабочих кадров. Численность занятых рабочих значительно увеличилась: в текстильной промышленности — с 224 тыс. человек в 1921 г. до 566 тыс. в 1925 г., что составляло 79,8% довоенного уровня; в кожевенной промышленности — соответственно с 29 тыс. до 36 тыс. (257,1% довоенного уровня); в обувном производстве — с 18 тыс. до 20 тыс. человек (153,8% довоенного уровня)⁸⁴². К концу восстановительного периода в составе рабочих-текстильщиков сократился удельный вес мужчин и подростков мужского пола за счет роста занятости взрослых женщин, доля которых в 1925 г. составила 57,1% против 49,7% в 1913 г. В эти годы отмечался быстрый рост производительности труда в легкой промышленности. Производительность труда в основных отраслях легкой промышленности в 1926 г. не только достигла, но и превысила уровень 1913 г., составив в текстильной промышленности 106,7%, в том числе в хлопчатобумажной — 108,8, в шерстяной — 142,8, в льняной — 99,1, а в кожевенной — 139,8%⁸⁴³. Этому способствовало возвращение на предприятия квалифицированных рабочих, а также подготовка новых, молодых кадров рабочих, которые обучались на предприятиях в процессе работы и в школах фабрично-заводского ученичества при заводах и фабриках.

Важным фактором повышения производительности труда был переход на уплотненный режим работы, что выразилось в сокращении числа рабочих на обслуживание единицы оборудования, а также частичная механизация производственных процессов. Например, благодаря механизации ряда процессов на кожевенных заводах возросла годовая выработка одного рабочего с 320 штук (в переводе на крупные кожи) в 1922/23 г. до 466,9 штук в 1925/26 г. На кожевенном заводе «Коминтерн» механизация ряда операций привела к снижению стоимости обработки изделий более чем в 3 раза⁸⁴⁴.

Повышение производительности труда стимулировалось внедрением принципа оплаты по количеству и качеству труда, личной материальной заинтересованности трудящихся в результатах своего труда, ростом реальной заработной платы. Довоенный уровень реальной заработной платы во всех отраслях легкой промышленности был достигнут в 1923/24 г. Средняя месячная реальная заработная плата рабочих в цензовой хлопчатобумажной промышленности в 1923/24 г. составляла 17,47 руб. вместо 17,17 руб. в 1913 г., в шерстяной — 18,67 вместо 15,92, в льняной — 15,80 против 14,25, в обувной — 30,40 против 29,67, в кожевенно-меховой — 27,93 руб. против 22,33 руб. К концу восстановительного периода средняя реальная заработная плата рабочих в отраслях легкой промышленности превышала уровень 1913 г. на 21—67%⁸⁴⁵.

Для восстановления довоенного уровня производства легкой промышленности в целом потребовалось несколько меньше времени, чем для восстановления всей фабрично-заводской (цензовой) промышленности. Однако процесс восстановления по отдельным отраслям протекал не одинаково, о чем свидетельствуют данные табл. 9 о динамике валовой продукции легкой промышленности в 1913—1926 гг. (в неизменных ценах 1926/27 г.)⁸⁴⁶.

Таблица 9

Если текстильная промышленность к 1926 еще несколько отставала от уровня производства 1913 г., то кожевенная и обувная промышленность весьма значительно перекрывали этот уровень.

Представление о выпуске важнейших изделий легкой промышленности (цензовой) в натуральном выражении дают данные табл. 10⁸⁴⁷. В текстильной промышленности медленнее всего увеличивались объемы производства шерстяных и шелковых тканей, которые и по истечении восстановительного периода все еще отставали от уровня 1913 г. Хлопчатобумажная промышленность, наиболее развитая отрасль текстильной промышленности, полностью восстановила объем производства и даже несколько превысила дореволюционный уровень, производство льняных тканей значительно опередило уровень 1913 г. (на 35,6%).

Таблица 10

Восстановление производства легкой промышленности явилось важной материальной основой укрепления смычки между городом и деревней, которая в ходе восстановительного периода носила главным образом торговый характер. Расширением производства товаров широкого потребления легкая промышленность способствовала оживлению и развитию товарооборота между промышленностью и сельским хозяйством.

Вслед за быстрым ростом объема производства легкой промышленности в ходе восстановительного периода весьма значительно расширился организованный сбыт продукции для городского и сельского потребителя. Например, реальный торговый оборот синдицированных текстильных трестов по реализации продукции увеличился с 840,2 млн. руб. в 1923/24 г. до 1272,6 млн. в 1924/25 г. и 1686,5 млн. руб. в 1925/26 г., т.е. соответственно по сравнению с предыдущим годом на 51,1 и 31,1%⁸⁴⁸. Значительно расширился сбыт текстильных и других товаров легкой промышленности в деревне. Об этом можно судить по тому факту, что весь объем розничного оборота с 1923/24 г. по 1925/26 г. в городах увеличился на 97,2%, а в деревне — на 206,9%⁸⁴⁹. Повышалась доля всех оборотов по продаже текстильных изделий через кооперативную торговую сеть, занимавшую по сравнению с государственной торговой сетью гораздо больший удельный вес на селе. На долю кооперативов в 1924/25 г. приходилось 46,9%, а в 1925/26 г. — 55,3% продажи текстильных изделий.

К концу восстановительного периода усилился процесс вытеснения капиталистических элементов из сферы сбыта продукции легкой промышленности. Доля частных и смешанных торговых заведений в оборотах по продаже текстильных изделий в 1924/25 г. составляла 15,7%, а в следующем году — только 7,2%⁸⁵⁰.

Легкая промышленность в рассматриваемый период служила важным источником социалистического накопления в народном хозяйстве. В 1923/24 г. общая чистая прибыль (за вычетом убытков) текстильной промышленности составляла 56,9 млн. руб., а в 1924/25 г. — 141,1 млн. руб. по сравнению с чистой прибылью по промышленности в целом, давшую соответственно 105 млн. и 355 млн. руб.⁸⁵¹ На текстильную промышленность приходилась примерно половина социалистических накоплений всей промышленности в виде прибыли. Через госбюджет накопления перераспределялись на ускорение восстановления тяжелой промышленности. В 1924/25 г. на долю легкой промышленности приходилось 97,3% всей суммы отчислений от прибылей промышленных предприятий в госбюджет, на долю тяжелой промышленности — 2,7%. Финансирование же за счет средств госбюджета капитальных вложений в тяжелую промышленность достигало 97,2% к общему итогу, а в легкую промышленность — всего 2,8%⁸⁵². Даже если учесть все источники накопления в промышленности, включая акцизы, налоги и прочие статьи, и то участие легкой промышленности в накоплении весьма значительно. Общая сумма прибыли, акцизов, налогов и сборов, рентных платежей и процентов по 73 трестам союзной промышленности в 1925/26 г. составляла 1338 млн. руб., а по текстильной промышленности 325 млн. руб.⁸⁵³ Следовательно, источником примерно ? всех накоплений в промышленности союзного подчинения служила текстильная промышленность.

Многие предприятия пищевой промышленности были полностью или частично разрушены и выведены из строя в период гражданской войны. Большое число заводов и фабрик бездействовало из-за отсутствия сырья и топлива. За 1914—1917 гг. по неполным данным было закрыто 1087 цензовых пищевых заведений, а вновь открыто только 217⁸⁵⁴. В 1921 г. из 270 маслобойных заводов работал 61⁸⁵⁵. Действующие предприятия отрасли в 1919/20 г. были загружены лишь на 18,7%, а в 1921/22 г. — на 42,5%⁸⁵⁶. Промышленная переработка молока сократилась в 1921 г. до 437 тыс. т против 2300 тыс. т в 1913 г.⁸⁵⁷, или более чем в 5 раз. Все это привело к значительному сокращению промышленного производства продуктов питания. Уменьшилась выработка мяса и мясопродуктов в Москве, Петрограде и других промышленных центрах. Выработка сахара-песка в 1921 г. по сравнению с 1913 г. уменьшилась в 27 раз⁸⁵⁸.

Недостаток сахара отразился на выпуске кондитерских изделий. Наиболее низкий уровень их производства был в 1919 г. — 5,1 тыс. т против 109 тыс. т в 1913 г. В конце 1920 г., например, в Москве из имевшихся четырех крупных кондитерских фабрик работала только одна (б. «Эйнем»)⁸⁵⁹.

Производство растительного масла в 1919 г. уменьшилось в 31 раз⁸⁶⁰, выработка крахмала и патоки — в 18 раз по сравнению с 1913 г.⁸⁶¹. Резко сократилась выработка животного масла как в целом по стране, так и в исторически сложившихся районах маслоделия.

Товарное мукомолье еще в период первой мировой войны пришло в полный упадок. В 1916 г. в России было до 2705 паровых товарных мельниц и свыше 200 тыс. мелких (1913 г.), на которых вырабатывалось более половины всей муки.

В годы первой мировой войны значительно сократился выпуск мельничных машин в стране, прекратился также ввоз их из-за рубежа. Поэтому в 1922/23 г., когда уже шел процесс восстановления народного хозяйства, работало только 1348 предприятий цензовой мукомольно-крупяной промышленности⁸⁶², или менее половины от имевшихся в 1916 г.

В результате уменьшения сборов зерна и разрушения предприятий производство муки в 1920 г. составляло лишь ¹/₃ к уровню 1913 г.⁸⁶³ Тяжело отразились на работе мукомольно-крупяной промышленности также неурожаи в течение ряда лет, особенно в 1921 г.

Последствия войн и интервенции отрицательно сказались также на развитии добывающих отраслей пищевой промышленности. Улов рыбы, добыча морского зверя и китов в 1917 г. снизились до 893 тыс. т, а в 1920 г. — до 257 тыс. т против 1051 тыс. т в 1913 г.⁸⁶⁴

Из года в год сокращалась добыча соли, которая в 1921 г. составила 885 тыс. т против 2119 тыс. т в 1913 г.⁸⁶⁵

Необходимо отметить, что данные, показывающие уровень развития пищевой промышленности в 1913 г., не отражают ее состояния в 1917 г. накануне и после Великой Октябрьской социалистической революции. За годы первой мировой войны хозяйство страны было разорено, все отрасли пищевой промышленности и их сырьевая база находились в глубоком упадке. К 1917 г. валовая продукция действовавших предприятий пищевой промышленности составляла немногим более 50% от уровня 1913 г.⁸⁶⁶ В годы гражданской войны и военной интервенции продолжалось дальнейшее падение производства в отраслях пищевой промышленности. В 1920 г. объем валовой продукции цензовой пищевой промышленности составил лишь 15,8% от уровня 1913 г.⁸⁶⁷

Большое значение для восстановления сырьевой базы пищевой промышленности имела замена продовольственной разверстки продналогом. Переход к нэпу создавал у крестьян заинтересованность в увеличении производства продуктов земледелия и животноводства, значительная часть которых направлялась на предприятия пищевой промышленности для переработки.

Улучшению снабжения пищевой промышленности сырьем способствовало также развитие сельскохозяйственной сбытовой кооперации и контрактации сырья. В 1925 г. в целом по СССР в сельскохозяйственную кооперацию было вовлечено 6,5 млн., или 28% крестьянских хозяйств. В районах молочного животноводства к концу восстановительного периода было кооперировано 40—80% хозяйств (в Вологодской губернии — 70%, в Сибири 50—60%), в свекловичных районах (УССР) — 80%, в районах табаководства (Закавказье, Средняя Азия) — 80% и т.д.

В конце восстановительного периода (1925/26 г.) через сельскохозяйственную кооперацию государство получало около 15,3% мяса, 7,6% хлеба⁸⁶⁸. 29% всего заготавливаемого зерна, 45% — сахарной свеклы, 66% — махорки, 77% — табака. Заготовки маслосемян кооперацией за три года восстановительного периода возросли в 6 раз, а обеспеченность маслобойной промышленности сырьем — в 27,5 раза. Удельный вес кооперации в снабжении промышленности составлял: сахарной свеклой — 44%, махоркой — 45, табаком — 50%.

В системе потребительской и сельскохозяйственной кооперации также организовывалась переработка сырья. Сельскохозяйственная кооперация включала 17 тыс. собственных и арендованных предприятий, в том числе 6 тыс. маслодельных и сыроваренных заводов, 1,3 тыс. механических мельниц, 168 крахмально-паточных и винокуренных заводов, 40 предприятий по переработке плодов и овощей, 15 элеваторов и т.д.⁸⁶⁹

Осуществляя контрактацию сырья в крестьянских хозяйствах, сахарная, мясная, молочная, консервная, спиртовая и другие отрасли пищевой промышленности воздействовали на направление развития сельскохозяйственного производства, оказывали техническую помощь хозяйствам, снабжали их сортовыми семенами.

Наряду с расширением заготовок сырья в товариществах по сбыту сельскохозяйственной продукции стали поставлять сырье пищевой промышленности также колхозы и совхозы. Однако доля колхозов в товарной продукции была еще невысокой. Значительно быстрее возрастала роль совхозов в снабжении промышленности сырьем. Более высоким был их удельный вес в поставках сырья перерабатывающим предприятиям сахарной и маслобойной отраслей.

Увеличению заготовок сырья способствовали отмена с 1924 г. натурального налога и введение закупок товарной продукции у крестьян за деньги, повышение в 1923/24 г. заготовительных цен, упорядочение в 1924/25 г. системы заготовок, усиление их планового регулирования, постепенное вытеснение частного капитала из заготовок сельскохозяйственных продуктов.

Все это позволило укрепить в годы нэпа экономические связи промышленности с сельским хозяйством, увеличить производство, заготовки и переработку продуктов земледелия и животноводства на предприятиях пищевой промышленности.

Так, заготовки зерна государственными и кооперативными организациями ежегодно увеличивались и в 1925/26 г. составили 8913 тыс. т, превысив уровень 1921/22 г. в 2,3 раза. Заготовки маслосемян за этот же период возросли до 1158,6 тыс. т, или в 4,2 раза. Животного масла было закуплено в 1925/26 г. 62 тыс. т, или в 3,1 раза больше, чем в 1921 г. В связи с необходимостью восстановления поголовья скота несколько снизились заготовки мяса и скота, которые составили в живом весе в 1925/26 г. 408 тыс. т против 534,7 тыс. т в 1921 г.⁸⁷⁰

Промышленная переработка сельскохозяйственного сырья непрерывно росла. Изменение объема переработки молока на предприятиях молочной промышленности за 1921—1925 гг. характеризовалось следующими данными (в тыс. т)⁸⁷¹: 1921 г. — 437; 1922 г. — 546; 1923 г. — 617; 1924 г. — 690; 1925 г. — 1161.

Увеличивая переработку сельскохозяйственного сырья, пищевая промышленность обеспечивала тем самым расширение рынка его сбыта, что имело важное значение для дальнейшего развития производства продуктов земледелия и животноводства в сельском хозяйстве. Одновременно рост продукции пищевой промышленности позволял увеличивать продажу населению, в том числе сельскому, сахара, соли, табака, мыла и других товаров. Все это способствовало развитию товарооборота между городом и деревней.

Однако наряду с увеличением выработки продукции необходимо было снижать издержки ее производства. Это было связано с тем, что перед страной стояла задача восстановить народное хозяйство за счет внутренних накоплений. Это можно было обеспечить только путем повышения концентрации производства, его трестирования и комбинирования, развития хозяйственного расчета. Потребовалась также реорганизация управления промышленностью, направленная на децентрализацию оперативных функций, и развитие хозрасчета при одновременном улучшении централизованного планирования и руководства.

В системе ВСНХ было образовано Управление предприятиями по обработке пищевых и вкусовых веществ. Все предприятия сахарного, кондитерского, хлебопекарного, консервного, мукомольно-крупяного, маслобойного, табачного и других производств пищевой промышленности были изъяты из различных ведомств, учреждений и организаций и объединены в одном хозяйственном центре при ВСНХ и его органах на местах. Бойни, рыбные промыслы, многочисленные пищевые производства были сосредоточены в ведении Наркомпрода и его местных органов⁸⁷².

В 1921—1922 г. в пищевой промышленности было осуществлено трестирование. Были созданы тресты «Чаеуправление», Жировой трест, Табачный и др. К середине 1923 г. в пищевой промышленности имелось 45 трестов⁸⁷³. Торговая деятельность трестов объединялась синдикатами, которые охватили основные отрасли пищевой промышленности. Были созданы Соляной, Табачный, Винный и другие синдикаты. В маслобойной промышленности, например, из 17 трестов было синдицировано — 11. По мощности синдицированная промышленность составляла в 1922/23 г. 45,5% всей государственной маслобойной промышленности⁸⁷⁴. Небольшая группа трестов, в том числе Сахаротрест, вела торговлю без синдикатов.

Для более широкого регулирования торговой деятельности предприятий государственной промышленности в 1923 г. было организовано акционерное общество «Мясохладобойня», московское акционерное общество «Мясо», ленинградское «Мясопродукт» и др.⁸⁷⁵ Акционерному обществу «Мясохладобойня» были переданы наиболее крупные предприятия мясной промышленности, ранее находившиеся в ведении Наркомпрода⁸⁷⁶.

В условиях нэпа концентрация промышленности сопровождалась сдачей в аренду мелких и некоторых средних предприятий. На 1 сентября 1922 г. было сдано в аренду 1182 предприятия пищевой промышленности⁸⁷⁷.

Наибольшее распространение частный капитал получил на мелких предприятиях тех отраслей пищевой промышленности, которые были связаны с сельским хозяйством, — мукомольной, табачной, махорочной, маслобойной, а также в рыбной промышленности.

Сдача предприятий в аренду позволила несколько увеличить производство продовольственных товаров, расширить товарооборот. Однако государство вело политику ограничения, а затем полного вытеснения частного капитала. В винодельческой, хлебопекарной, мукомольной, кондитерской, маслобойной, рыбной и некоторых других отраслях пищевой промышленности частный капитал использовался до 1930 г., когда он был окончательно вытеснен социалистическим сектором⁸⁷⁸.

Укрепление экономической смычки между городом и деревней, меры по концентрации производства, развитие хозяйственного расчета способствовали восстановлению пищевой промышленности.

Сахарная промышленность. Восстановление сахарной промышленности было неразрывно связано с улучшением ее сырьевой базы. Новая экономическая политика, проведение мер по усилению материальной заинтересованности крестьянских хозяйств в расширении посевов сахарной свеклы позволили увеличить ее валовые сборы и обеспечить сырьем сахарные заводы.

В 1925 г. валовой сбор сахарной свеклы увеличился в 21,6 раза по сравнению с уровнем 1921 г. В то же время улучшилась техническая база сахарной промышленности.

В 1923—1925 гг. началось проведение капитального ремонта сахарных заводов. Ряд заводов (Бершадский в Винницкой обл., Угроедский в Сумской обл. и др.) были реконструированы, взамен изношенного оборудования устанавливалось новое⁸⁷⁹.

Предприятия тяжелой промышленности организовали производство некоторых видов оборудования для сахарных заводов (например, диффузионные ножи), которое раньше ввозилось из-за границы⁸⁸⁰.

Для повышения квалификации специалистов были организованы технические и химические курсы; созданные теплотехнические и химико-технические бюро налаживали учет и контроль производства. Одновременно вводились премиальные системы, осуществлялся переход на сдельщину, принимались меры к повышению трудовой дисциплины.

В первые годы восстановительного периода в связи с недостаточным количеством сырья часть сахарных заводов была поставлена на консервацию, а их сырьевая база использовалась для увеличения поставок сырья на действующие заводы. Так, на Украине к сырьевым базам 90 действующих заводов были прикреплены 65 недействующих со своей сырьевой базой, в РСФСР — соответственно 17 и 19⁸⁸¹.

В 1923/24 г. число действующих сахарных заводов увеличилось на 11% по отношению к предыдущему году, средняя численность рабочих на этих заводах выросла в 1,6 раза, а объем валовой продукции (в довоенных рублях) — в 1,8 раза⁸⁸². Концентрация производства в сахарной промышленности сопровождалась улучшением экономических показателей работы предприятий. Росла производительность труда. Среднегодовая выработка на одного рабочего (в рублях по ценам 1926/27 г.) в сахарной промышленности характеризуется следующими данными⁸⁸³.

Наиболее низкая производительность труда была в 1921 г. — 72,4% к уровню 1913 г. Затем она ежегодно повышалась и в 1925 г. составила 109,3% к 1913 г.⁸⁸⁴

Развитие хозяйственного расчета способствовало снижению издержек производства. Так, расход топлива в переводе на уголь на единицу веса переработанной свеклы в 1923 г. снизился по сравнению с 1922 г. на 40%. За этот же период уменьшились затраты труда на единицу веса переработанной свеклы на 27%, более экономно расходовались основные и вспомогательные материалы⁸⁸⁵.

С каждым годом росла выработка сахара, что характеризуется следующими данными (в тыс. т)⁸⁸⁶:

В 1925/26 г. работали 159 заводов⁸⁸⁷, выработка сахара-песка увеличилась в 1925 г. более чем в 20 раз, а сахара-рафинада в 56 раз по сравнению с 1921 г. и составила к 1913 г. по сахару-песку 78%, а по сахару-рафинаду — 54%.

Превышение довоенного (1913 г.) уровня производства сахара-песка и сахара-рафинада было достигнуто в последующие годы.

Маслобойная промышленность. Восстановление сырьевой базы маслобойной промышленности шло быстрыми темпами. В 1925/26 г. заготовки маслосемян увеличились почти в 14 раз по сравнению с 1919/20 г.⁸⁸⁸

В целях лучшего использования оборудования, материальных ресурсов, рабочей силы для работы отбирались заводы наиболее обеспеченные сырьем. Поэтому из имевшихся 270 государственных маслобойных заводов фактически работала только часть. Количество работавших заводов и их мощность по годам характеризуются данными табл. 11⁸⁸⁹.

Таблица 11

Как видно из приведенных данных, с 1921/22 г. стало расти число действующих предприятий, увеличивалась средняя мощность завода, что было связано с процессом концентрации производства и улучшением снабжения предприятий сырьем. В 1919/20 г. заводы из-за недостатка сырья были загружены лишь на 18,7%, а в 1922/23 г. их загрузка повысилась до 56,1%.

Рост концентрации производства способствовал улучшению технико-экономических показателей работы предприятий отрасли. В 1925 г. производительность труда в маслобойной промышленности была на 4,5% выше, чем в 1913 г.⁸⁹⁰ Но стоимость переработки маслосемян в восстановительный период значительно возросла по сравнению с 1913 г. Это было связано с распыленностью производства, удорожанием материалов и другими причинами.

Меры, предусмотренные новой экономической политикой, способствовали восстановлению маслобойной промышленности. После снижения производства растительного масла до наиболее низкого уровня в 1919 г. — 15 тыс. т⁸⁹¹, его выработка в последующие годы стала увеличиваться, что характеризуется следующими данными (в тыс. т)⁸⁹²:

Общий объем производства растительного масла превысил довоенный уровень в 1929 г., когда он составил 509 тыс. т против 471 тыс. т в 1913 г.⁸⁹³

Наряду с увеличением производства растительного масла, росло производство мыла, также одного из важнейших продуктов маслобойной промышленности. В 1919 г. мыловаренные заводы центра страны работали с большими перебоями, а на окраинах производство полностью прекратилось. В тяжелом положении находились в этот период гидрогенизационные заводы: значительная часть оборудования была выведена из строя, здания нуждались в ремонте.

В 1921/22 г. гидрогенизационные заводы начали расширять переработку растительных жиров, увеличилось производство мыла, особенно туалетного. В этом же году на 30% по сравнению с предыдущим увеличилось производство парфюмерных и косметических товаров⁸⁹⁴.

В 1923—1925 гг. были восстановлены все гидрогенизационные заводы (кроме Армавирского), которые особенно пострадали в период первой мировой войны. Начался процесс их технического совершенствования. В 1924 г. был сдан в эксплуатацию московский завод «Стеол» с гидрогенизационным цехом мощностью 35—40 т саломаса в сутки⁸⁹⁵.

Увеличение производства мыла характеризуется следующими данными (в тыс. т)⁸⁹⁶: 1922 г. — 13,6; 1922/23 г. — 23,4; 1923/24 г. — 43,9; 1924/25 г. — 94,3; 1925/26 г. — 119,2.

В 1928 г. производство мыла в стране увеличилось до 311 тыс. т и превысило уровень 1913 г. (168 тыс. т) в 1,8 раза⁸⁹⁷.

Мясная промышленность. Восстановление мясной промышленности было особенно трудным. Это было связано с низким уровнем развития в дореволюционной России технической базы этой отрасли и особенно холодильной техники.

В 1917 г. производство мяса (включая субпродукты первой категории) снизилось до 1078 тыс. т против 1273 тыс. т в 1913 г.⁸⁹⁸ В последующие годы производство мяса продолжало сокращаться. В период гражданской войны и военной интервенции многие бойни бездействовали, прекратили работу беконные фабрики, построенные незадолго до первой мировой войны⁸⁹⁹.

В 1921—1922 гг. снабжение мясом Москвы, Петрограда и других городов полностью находилось в руках частных предпринимателей. В 1923 г. начали создаваться государственные и кооперативные организации по заготовке, транспортировке и переработке скота, а также по торговле мясом⁹⁰⁰.

В 1924 г. был утвержден первый план государственных заготовок скота, главным образом для Москвы и Ленинграда⁹⁰¹.

Объем заготовок скота и мяса по годам характеризуют следующие данные (в тыс. т живого веса)⁹⁰².

С конца 1920 г. все бойни, мясозаготовительные и убойно-посолочные пункты со всеми производствами находились в ведении Наркомпрода. В 1923 г. эти предприятия были переданы акционерному обществу «Мясохладобойня», объединявшему 46 холодильников, 35 боен, 30 подсобных производств и 35 мясных лавок. По мере расширения торгово-заготовительной деятельности сельскохозяйственной и потребительской кооперации увеличивалось число кооперативных предприятий мясной промышленности, главным образом колбасных и беконных фабрик⁹⁰³.

Восстановление и строительство новых предприятий мясной промышленности осуществлялось с первых лет Советской власти. В 1918 г. были достроены хладобойни в Барнауле и Тюмени, в 1922 г. — в Царицыне. В 1924 г. были восстановлены четыре беконных фабрики, в 1924—1925 гг. построены беконные фабрики в Полтаве и Бийске.

В результате технического перевооружения промышленности возросла ее обеспеченность холодильными установками. На 1 октября 1924 г. в стране имелось 30 холодильников, включая холодильники общеторгового назначения. Однако трудности, связанные с восстановлением животноводства, снижали темпы развития мясной промышленности.

Молочная и маслосыродельная промышленность. Сокращение поголовья крупного рогатого скота, и в том числе коров, трудности заготовки кормов привели к снижению объема производства молока и его переработки. Некоторый перелом в заготовках и переработке молока начался с 1922 г.

Предприятия молочной промышленности, были, как правило, мелкими, они принадлежали главным образом молочным артелям и частным предпринимателям. Многие заводы молочной промышленности являлись ремесленными мастерскими с небольшим объемом переработки молока. В 1913 г. в среднем на каждом заводе было переработано лишь 318 т молока⁹⁰⁴. Исключение составляли лишь шесть молочных заводов в Москве, Петербурге и Одессе, построенных незадолго до первой мировой войны.

В годы гражданской войны и военной интервенции большинство частных владельцев закрыли заводы и уничтожили их инвентарь. Приостановили работу многие кооперативные заводы⁹⁰⁵. Промышленная переработка молока в 1921 г. составила 437 тыс. т, или в 5 раз меньше по сравнению с 1913 г. В 1922 г. работали 5378 маслодельных и 681 сыроваренный завод, 6 городских молочных заводов и 58 первичных (низовых) молочных заводов, доставлявших молоко в крупные города. Это было на 773 завода меньше, чем в 1913 г.⁹⁰⁶

Большую роль в развитии промышленной переработки молока в годы нэпа сыграла сельскохозяйственная кооперация; в 1924 г. из нее была выделена молочная кооперация во главе с Маслоцентром. К началу 1928 г. частные предприятия по переработке молока были полностью вытеснены кооперативными. Кооперативные заводы и незначительное число государственных предприятий переработали в 1928 г. 1806 тыс. т молока и выработали 82 тыс. т масла. Это составляло около 80% к объему переработанного молока в 1913 г.⁹⁰⁷

Значительно быстрее развивалась цельномолочная отрасль, представленная, как уже упоминалось, шестью государственными городскими молочными заводами в Москве, Ленинграде и Одессе. Это было связано с необходимостью снабжать молоком и молочными продуктами население этих крупных промышленных центров.

Поступление молока для переработки на заводы Москвы непрерывно увеличивалось и составило по годам (в т)⁹⁰⁸: 1921 г. — 798; 1922/23 г. — 1622; 1923/24 г. — 3134; 1924/25 г. — 6823.

В 1924/25 г. объем переработки молока в столице более чем в 10 раз превысил уровень 1920 г., но еще не достиг уровня 1913 г., когда было переработано 14 856 т молока⁹⁰⁹. В 1927 г. поступление молока на молочные заводы Москвы достигло 37,9 тыс. т, что превышало довоенный уровень в 2,5 раза⁹¹⁰.

Значительными темпами увеличивалось поступление молока на городские молочные заводы Ленинграда, что характеризуется следующими данными (в т)⁹¹¹: 1923 г. — 1066; 1924 г. — 3167; 1925 г. — 8857.

Увеличились в целом по стране заготовки масла, они составили (в тыс. т)⁹¹²: 1920 г. — 22,9; 1921г. — 19,7; 1922 г. — 24,0; 1923 г. — 27,8; 1924/25 г. — 48,0; 1925/26 г. — 62,0.

С 1930 г. по решению правительства стала создаваться государственная молочная промышленность с рядом специализированных по отраслям объединений («Союзмолоко», «Союзмаслопром», «Союзконсервмолоко», «Брынзотрест»), которым постепенно передавались соответствующие предприятия⁹¹³.

Организация государственной молочной промышленности способствовала увеличению производства животного масла. В 1934 г. его было выработано 138 тыс. т, что превысило уровень 1913 г.⁹¹⁴

Рыбная промышленность. Первая мировая война привела к снижению объема продукции рыбной промышленности в 1917 г. на 15% по отношению к 1913 г. В 1920 г. в результате гражданской войны и интервенции улов рыбы, добыча морского зверя и китов упали до наиболее низкого уровня и составили 257 тыс. т, что было в 4 с лишним раза меньше объема 1913 г.⁹¹⁵

Учитывая важную роль рыбного хозяйства страны в снабжении населения продуктами питания, партия и правительство придавали большое значение развитию этой отрасли добывающей промышленности.

Уже в эти годы Советское правительство закупило в Норвегии моторные суда для рыбаков Мурмана⁹¹⁶. По указанию Советского правительства Военно-морской флот передал 12 паровых траулеров в ведение созданного в 1920 г. в Архангельске Беломорского управления рыбного и зверобойного промысла⁹¹⁷.

В первые годы Советской власти во флоте Главного управления рыбной промышленности (Главрыба) преобладали мелкие парусные суда и примитивные орудия лова. Флот насчитывал 391 самоходное и 4862 парусных гребных судна. Низким техническим уровнем отличались рыбообрабатывающие предприятия. Они состояли из посольных лабазов и в лучшем случае ледников. Имелось лишь 6 небольших холодильников и 11 мелких, примитивных консервных мастерских⁹¹⁸.

Большую роль в восстановлении рыболовства сыграло объединение рыбаков в кооперативные товарищества. Всероссийский кооперативно-промысловый союз рыбаков (Всекопромрыбаксоюз), созданный в 1923 г., провел большую работу по организации крупных рыболовецких артелей на Крайнем Севере и Дальнем Востоке. Правительство предоставило специальные средства и льготы десяткам тысяч переселенцев — рыбаков с Каспийского и Азовского морей на берега Мурманска, Камчатки, Охотска, Сахалина и в Приморье.

Наряду с ловецкой кооперацией значительную роль играли потребительские кооперативы, особенно на Дальнем Востоке. Они в основном скупали рыбу у ловцов и продавали ее населению и государству⁹¹⁹.

В крупнейших рыбопромышленных районах были образованы объединения («Областьрыба»), которые скупали у ловецких артелей добытую рыбу и продавали им необходимые материалы для лова рыбы, предоставляли кредиты, обеспечивали продовольствием.

В рыбной промышленности, в большей степени, чем в других отраслях промышленности, использовался частный капитал. Правда, его удельный вес в производстве неуклонно снижался, однако окончательно он был вытеснен лишь к началу первой пятилетки. Так, в 1926 г. в наиболее крупном рыбопромышленном Волго-Каспийском районе на долю частных предпринимателей приходилось около 25% всей заготавливаемой рыбы, в Азово-Черноморском районе — 41%⁹²⁰.

Организовывались смешанные акционерные общества, в которых наряду с государственными и кооперативными предприятиями принимали участие также и частные. Советское правительство преследовало при этом две цели: использовать для увеличения добычи рыбы не только частный капитал, но также коммерческий и технический опыт частных предпринимателей; путем постепенного выкупа акций частных предприятий подготовить переход их в государственный сектор⁹²¹. Однако преобладающую роль играла государственная рыбная промышленность. Ее удельный вес в общем улове рыбы уже в 1925 г. составлял 45%⁹²².

С 1924 г. начал восстанавливаться морской промысел рыбы. В 1925 г. в Баренцевом море круглогодовой лов рыбы производили 17 траулеров⁹²³. В Волго-Каспийском районе в 1925 г. 60% всей добычи рыбы приходилось на морской лов⁹²⁴.

Рост улова рыбы, добычи морского зверя и китов по годам восстановительного периода характеризуется следующими данными (в тыс. т)⁹²⁵:

В 1925 г. объем производства в рыбной промышленности составил 68% к 1913 г. (1051 тыс. т).

Осуществление новой экономической политики способствовало восстановлению мукомольно-крупяной, хлебопекарной, кондитерской, чайной, табачной, соляной и других отраслей пищевой промышленности. Так, валовая продукция мукомольно-крупяной промышленности в 1925/26 г. почти в 4,5 раза превысила ее объем в 1920 г., крахмало-паточной — в 13 раз, табачной и махорочной — 3,6 раза, соляной — в 2,7 раза, значительно возросла продукция винокуренно-дрожжевой, водочно-коньячной, виноградных вин и пиво-медоваренной промышленности⁹²⁶.

Однако в целом по пищевой промышленности в течение восстановительного периода (1921—1925 гг.) по общему объему производства уровень 1913 г. не был достигнут⁹²⁷. Это было связано с большими трудностями восстановления ее сырьевой базы, сравнительно низкой товарностью производства в мелких крестьянских хозяйствах, особенно по продукции животноводства⁹²⁸.

Довоенный уровень производства в цензовой пищевой промышленности в целом был достигнут в 1926/27 г.⁹²⁹, по производству растительного масла и кондитерских изделий — в 1929 г., производству сахара-песка, улову рыбы, добыче морского зверя и китов — в 1930 г., производству животного масла — в 1934 г., производству мяса — в 1938 г.

Восстановление пищевой промышленности позволило наряду с увеличением продовольственных ресурсов в стране обеспечивать во все увеличивающихся размерах накопления для государственного бюджета. Они направлялись в основном на развитие тяжелой промышленности.

По подведомственной ВСНХ государственной промышленности сахарная и прочие пищевкусовые отрасли (винокуренная, крахмало-паточная, чайно-кофейная, маслобойная, табачная и махорочная) в 1923/24 г. дали 34,1 млн. руб. прибыли, а в 1924/25 г. — 70,6 млн. руб.⁹³⁰

Накопления за 1925/26 г. с учетом всех источников (прибыли, акцизов, налогов и сборов, рентных статей и процентов), по данным 73 трестов союзной промышленности, составили 1338 млн. руб., из них предприятия трестов сахарной и пищевой отрасли дали 717 млн. руб., или около 54% всех накоплений⁹³¹.

Доля легкой промышленности (включая пищевую) в отчислениях от прибыли в бюджет составила в 1924/25 г. 97% к общей их сумме⁹³².

Техническая база пищевой промышленности в восстановительный период была незначительно улучшена по сравнению с довоенной, так как решающую часть средств было необходимо использовать на развитие тяжелой промышленности, куда в 1924/25 г. за счет государственного бюджета было направлено свыше 97% всех капитальных вложений⁹³³.

«Только на базе решающих успехов в деле индустриализации и победы колхозного строя, — отмечал А. И. Микоян, — стало возможным развернуть в отраслях пищевой промышленности широкое строительство, начало которому было положено в тридцатых годах решениями XVI съезда и XVII конференции ВКП(б)»⁹³⁴.

Развернувшееся в стране восстановление народного хозяйства охватило все национальные республики. Возрождение имевшейся в республиках промышленности создавало условия для улучшения жизни трудящихся, для упрочения экономического единства советских республик. Восстановление промышленности в отсталых национальных районах страны должно было укрепить социально-экономическую базу социализма, расширить производство продукции, имевшей общегосударственное значение, возродить мелкие кустарные промыслы, снабжавшие местное население предметами потребления. Подъем промышленности позволял также в известной мере расширить внутриреспубликанские источники накопления, приобщить население к социалистическому строительству путем вовлечения в промышленность дополнительного числа рабочих и упрочить социальную базу Советской власти в национальных районах. 

Первая мировая и гражданская войны, развязанные иностранными империалистами и внутренней контрреволюцией, нанесла, как уже говорилось выше, огромный ущерб народному хозяйству страны, в том числе промышленности национальных республик и районов.

В военный период в ряде национальных республик была уничтожена большая часть промышленных предприятий. Например, в Таджикистане, где до революции насчитывалось всего 52 промышленных предприятия с 200 рабочих⁹³⁵, и эти предприятия были полностью разрушены. Фактически Советскому государству пришлось приступить к социалистическому строительству при уровне экономического развития, который был гораздо ниже, чем в дореволюционной России.

Буржуазные идеологи, утверждающие, что в национальных районах «царский режим проделал большую подготовительную работу к индустриализации», фальсифицируют результаты колонизаторской политики царизма и «упускают» из виду, что в результате разрухи и империалистического ограбления была утрачена значительная часть и так довольно незначительного в те годы промышленного потенциала национальных районов. В этот период в Белоруссии, например, из имевшихся там 715 промышленных предприятий было уничтожено 480⁹³⁶. Сохранившиеся же заводы и фабрики имели старое изношенное оборудование.

К началу восстановительного периода промышленность советских национальных республик в разной степени отставала от довоенного уровня. Состояние промышленности этих республик в 1920 г. представлено данными табл. 1 (1912 г. = 100%)⁹³⁷.

Таблица 1

Сопоставление соотношений (1920 г. к 1912 г.) валовой продукции и численности рабочих показывает резкое сокращение промышленного производства. Приведенные данные говорят о том, что в республиках, за исключением Украины, в наибольшей степени пострадала обрабатывающая промышленность и, следовательно, для восстановления этой отрасли требовалось больше усилий. Характерно также и то, что в промышленности национальных республик, за исключением обрабатывающей промышленности республик Закавказья и Туркестана, число рабочих уменьшилось в меньшей степени по сравнению с довоенным периодом, чем валовая продукция промышленности, что свидетельствовало о снижении производительности труда. Особенно резко сократилось производство валовой продукции промышленности на Украине и в Туркестане. В Белоруссии промышленное производство к концу гражданской войны составляло немногим более ?, а в республиках Закавказья не достигало ¹/₃ довоенного уровня.

Еще более тяжелое состояние промышленности наблюдается по отдельным республикам и отраслям. Так, промышленное производство в Армении сократилось в 3,3 раза⁹³⁸. В Азербайджанской ССР в 1920 г. добыча нефти составляла 30%. В промышленности республики действовало, и то не на полную мощность, 18 нефтеперегонных предприятий из 40, из 46 хлопкоочистительных заводов работало 2, из 69 шелкомотальных предприятий — 3. Такое же положение было и в других отраслях промышленности Азербайджана⁹³⁹.

В Казахстане в 1920 г. из общего количества национализированных предприятий работало 57, или 20%⁹⁴⁰, причем в наибольшей степени снизилось производство в отраслях тяжелой промышленности. Валовая продукция всей цензовой промышленности в 1920 г. составила 45,9% по сравнению с уровнем 1913 г., в том числе производство средств производства — 22%, и производство предметов потребления — 59%⁹⁴¹. В начале восстановительного периода в Казахстане действовало всего несколько десятков крупных по тем временам рудников, шахт, нефтепромыслов, угольных копей, заводов и фабрик.

В условиях разрухи началось восстановление промышленности на Украине, где черная металлургия давала всего 0,5—1%, сахарная промышленность — 6,9%, угледобыча — 18%, машиностроение — 4% продукции довоенного уровня⁹⁴². Отдельные отрасли добывающей промышленности вообще не давали продукции, такие, например, как добыча железной и марганцевой руды. Гражданская война нанесла огромный ущерб и мелкой промышленности. В Киргизии в 1921 г. бездействовало свыше 95% кустарных кожевенных и маслобойных заводов⁹⁴³.

Хозяйственная разруха явилась следствием гражданской войны и интервенции, а не результатом первых социалистических преобразований, как это утверждают буржуазные идеологи, видящие в дезорганизации хозяйства Средней Азии закономерность социалистического строительства⁹⁴⁴. Только после изгнания интервентов и разгрома басмачества развернулась созидательная работа, которая стала возможной благодаря социалистическим преобразованиям.

Темпы восстановления промышленности в республиках Средней Азии и Казахстане были несколько ниже, чем на Украине, или в Центральных районах страны. Это объяснялось рядом причин: общей отсталостью всех отраслей хозяйства, малочисленностью промышленных рабочих, зависимостью промышленных предприятий от поставок сельскохозяйственного сырья при низком уровне развития сельского хозяйства. Борьба с басмачеством в начале восстановительного периода мешала переключению всех сил и средств на восстановление промышленности Средней Азии.

Наличие пережитков патриархально-феодальных отношений тормозило развитие сельского хозяйства, которое преобладало в народном хозяйстве национальных районов и республик.

Сотрудничество республик, сплоченность трудящихся разных национальностей, их взаимная поддержка, способствовали ускоренному восстановлению народного хозяйства. В резолюции X съезда РКП(б) (1921 г.) отмечалось: «Если частная собственность и капитал неизбежно разъединяют людей, разжигают национальную рознь и усиливают национальный гнет, то коллективная собственность и труд столь же неизбежно сближают людей, подрывают национальную рознь и уничтожают национальный гнет. Существование капитализма без национального гнета так же немыслимо, как немыслимо существование социализма без освобождения угнетенных наций, без национальной свободы»⁹⁴⁵. Помогая трудящимся национальных районов, Советское государство укрепляло и по мере возможности расширяло имевшиеся там очаги промышленности.

Помощь Советского государства национальным республикам стала необходимым условием восстановления народного хозяйства этих районов и упрочения позиций социализма в центре и на окраинах страны. В решениях X съезда партии указывалось, что «первейшей задачей» пролетарской революции является «последовательная ликвидация всех остатков национального неравенства во всех отраслях общественной и хозяйственной жизни и, прежде всего, планомерное насаждение промышленности на окраинах путем переноса фабрик к источникам сырья (Туркестан, Башкирия, Киргизстан, Кавказ — текстильная, шерстяная, кожевенная промышленность и др.)»⁹⁴⁶. Съезд обращал особое внимание на необходимость «разработки конкретного плана насаждения промышленности на окраинах применительно к местным условиям»⁹⁴⁷, объединения усилий русского народа и трудящихся других национальностей. Советское государство стремилось добиться такого сочетания национальных и общесоюзных интересов, которое обеспечило бы неуклонный рост промышленного производства.

С переходом к восстановлению народного хозяйства правительство РСФСР увеличило помощь советским республикам. В декабре 1921 г. Президиум ВСНХ постановил ассигновать Белоруссии 20 млрд. руб. РСФСР оказывала большую помощь восстановлению разрушенной промышленности Украины, и в первую очередь Донбасса⁹⁴⁸. Крупнейшие индустриальные центры поставляли Украине химические материалы, инструменты, канаты для копров, силовое оборудование, направляли тысячи квалифицированных рабочих. РСФСР выдала Армении ссуду в 1500 тыс. руб. золотом на развитие промышленности⁹⁴⁹. Возможности переоборудования имевшихся в Средней Азии, Казахстане промышленных предприятий зависели от помощи центральных районов.

В январе 1923 г. Совет Труда и Обороны постановил выдать Туркестанской республике беспроцентную ссуду в сумме 125 тыс. руб. золотом для восстановления угольной промышленности, а в августе 1923 г. принял постановление ввезти для нужд населения около 9 млн. пуд. пшеницы, сотни вагонов мануфактуры, металла и металлических изделий, сахара, чая, стекла и посуды, леса и т.д.⁹⁵⁰ Формы и масштабы помощи определились специфическими условиями восстановительного периода.

Осуществление капитального ремонта промышленных зданий и оборудования, как основной формы капитальных затрат при ограниченных материальных ресурсах, не могло предполагать сколько-нибудь значительного территориального перераспределения капиталовложений. В интересах скорейшего восстановления промышленности приходилось концентрировать силы прежде всего на восстановлении наиболее крупных и географически лучше расположенных предприятий.

Вследствие слабости бюджетов республик Средней Азии, Казахстана, Закавказья, Белоруссии, не способных финансировать восстановление хозяйства, Советское государство оказывало большую помощь национальным республикам в виде дотаций из союзного бюджета республиканским бюджетам. Дотации из союзного бюджета по отношению к доходам республиканского бюджета Украинской ССР составили в 1924/25 г. и в 1925/26 г. соответственно — 23,3 и 44,4%, в Белорусской ССР — 20,7 и 20,7, в республиках Закавказья — 11,1 и 10,4, в Узбекской ССР — 74 и 85,8, в Туркменской ССР — 122,9% и 227,7%⁹⁵¹. В 1925 г. бюджет Таджикистана составлял 3,9 млн. руб., а дотация из союзного бюджета — 2,4 млн. руб., или 61,7% бюджета республики⁹⁵². Только в 1923/24 г. РСФСР передала в бюджет Казахстана 6,4 млн. руб. дотации, что составило 44,4% республиканского бюджета⁹⁵³.

Российской Федерации и Украине принадлежала ведущая роль в оказании помощи национальным республикам. Промышленные районы РСФСР и Украина поставляли свою продукцию другим республикам. Республики, в свою очередь, оказывали помощь РСФСР. Так, в 1922/23 г. Украина послала в Российскую Федерацию 24% добытого угля и 52% продукции металлургической промышленности. Только Северо-Западному району РСФСР металлургические заводы Украины поставили в том же году 35 тыс. пуд. передельного и 66 тыс. пуд. литейного чугуна, 55 тыс. пуд. различного железа⁹⁵⁴.

Украина давала Белорусской ССР металл и уголь, нефтяники Баку снабжали другие республики нефтью и нефтепродуктами. В свою очередь, Белоруссия ? своей лесопильной продукции направляла на Украину, поставляла лесоматериалы для шахт и буровых вышек Азербайджана. Крестьяне Туркестана послали в 1923 г. 70 тыс. пуд. хлопковолокна для текстильных фабрик Иваново-Вознесенска⁹⁵⁵. Республики помогали друг другу и квалифицированными кадрами промышленных рабочих.

Взаимопомощь национальных республик способствовала успешному восстановлению промышленности и других отраслей народного хозяйства. В новых взаимоотношениях трудящихся разных национальностей отражалась сущность утверждавшегося в стране социалистического способа производства.

Ярким свидетельством такой помощи явился перевод фабрик из центральных областей в национальные районы, что укрепляло отношения взаимного доверия и сотрудничества. В 1922 г. в Бухару было завезено из центральных районов РСФСР оборудование текстильной и бумажной фабрик, кожевенного и мыловаренного заводов. По решению Советского правительства в систему «Туркмануфактуры» была передана Реутовская прядильно-ткацкая фабрика. Для Бакинской нефтяной промышленности г. Сормово поставлял станки вращательного бурения, Петроград — буровые инструменты, Таганрог — железо. Переводились предприятия и в Казахстан. Так, в Кустанай (из Коломны) и в Уральск (из Нижнего Новгорода) было переведено оборудование для двух суконных фабрик. Ленинград и Сормово, Баку и Коломна, Москва и Владимир поставляли двигатели, насосы, чугунное литье для эмбенских нефтепромыслов Казахстана. Для отправки в Донбасс на 20 заводах Московского района были сняты котлы и выделена часть котлового оборудования⁹⁵⁶.

Перевод предприятий из центральных районов в национальные республики был лишь одной из форм экономической помощи. Только широкое новое строительство промышленных предприятий могло коренным образом изменить структуру местной промышленности. Однако в ряде случаев перевод предприятий оказывал значительное влияние на развитие отдельных отраслей промышленности. Хлопчатобумажные фабрики, переведенные из центра в Ленинакан (Армения) и в Гянджу (Азербайджан), стали основой развития текстильной промышленности в этих республиках.

Советское государство использовало возможность территориального перераспределения ресурсов. Так, в число отраслей, подлежащих снабжению оборудованием, финансовыми ресурсами во внеочередном порядке, входили нефтяная промышленность Баку и угольная промышленность Донбасса.

Образование Союза Советских Социалистических Республик, провозглашенное на I Всесоюзном съезде Советов 30 декабря 1922 г., оказало огромное влияние на успешное решение задач восстановления народного хозяйства страны и отдельных республик благодаря расширившимся возможностям рационального территориального распределения и перераспределения имевшихся материальных и финансовых ресурсов и улучшению организации экономического сотрудничества республик. Образование Союза ССР и установление братского сотрудничества наций и народностей в едином многонациональном государстве на основе единой плановой экономики явилось одним из самых значительных завоеваний социализма, открывшего эру освобождения трудящихся от национально-колониального гнета, исторической вехой в становлении и развитии социалистического способа производства. Как подчеркивается в Постановлении ЦК КПСС «О подготовке к 50-летию образования Союза Советских Социалистических Республик», решающим политическим условием претворения в жизнь ленинской программы по национальному вопросу, возникновения и объединения советских республик явилось установление диктатуры пролетариата в результате победы Великой Октябрьской социалистической революции, а главной экономической предпосылкой — утверждение общественной собственности на средства производства⁹⁵⁷.

Проведение новой экономической политики в национальных районах в соответствии с особенностями их развития способствовало активизации внутренних экономических ресурсов национальных республик. Например, в 1922/23 г. удельный вес продналога во всех бюджетных поступлениях Украинской ССР составил 23,4%, а доходы промышленности и торговли — 0,3% в доходах бюджета республики⁹⁵⁸. Отсюда понятна та большая роль продналога в финансировании восстановления крупной промышленности, в последующем увеличении внутрипромышленных накоплений.

Объединение советских республик в рамках единого Советского государства способствовало подъему их экономики. В пределах единого государства процесс хозяйственного сближения наций протекает интенсивнее, так как здесь больше возможностей для оказания разносторонней помощи и условий для планомерного регулирования экономики страны в целом, что позволяет находить наиболее выгодные экономические решения.

Осуществление новой экономической политики оказало влияние на структурные изменения в промышленности. Задачи накопления требовали ускоренного восстановления тех отраслей, которые могли бы дать дополнительные ресурсы для расширения производства, т.е. в первую очередь отраслей легкой и пищевой промышленности. Именно эти отрасли занимали ведущее место в валовой продукции цензовой промышленности национальных районов. Указанные обстоятельства определяли то внимание, которое уделялось отраслям легкой промышленности, в частности обработке хлопка, шелка, шерсти, кожи в республиках Средней Азии. В Казахстане выпуск кожевенных изделий в 1924 г. увеличился на ¹/₃ по сравнению с 1923 г.⁹⁵⁹ В Узбекистане нагрузка хлопка-сырца на один завод в 1925/26 г. была доведена до 353 тыс. пуд. против 171 тыс. пуд. в 1913 г., чему способствовала концентрация восстановленного оборудования на наиболее крупных предприятиях.

Проведение новой экономической политики способствовало ускоренному восстановлению легкой промышленности, повышению производительности труда, лучшей его организации.

Новая экономическая политика, проводимая в национальных республиках с учетом специфики местных условий, использование экономических рычагов в деле восстановления народного хозяйства, обеспечивала упрочение союза рабочего класса с крестьянством, рост социалистической промышленности, расширение внутреннего рынка, в частности, посредством повышения покупательной способности крестьянства, которое предъявляло возрастающий спрос на промышленную продукцию. Режим экономии, а также улучшение работы органов снабжения и сбыта промышленной продукции способствовали тому, что на большинстве действующих предприятий легкой промышленности не только была ликвидирована дефицитность, но и получена прибыль. Однако, несмотря на принимаемые меры, к 1925 г. по многим отраслям не был достигнут довоенный объем выпуска валовой продукции. Например, валовая продукция хлопкоочистительной промышленности Узбекистана составила в 1924/25 г. 79,4 млн. руб. против 219,9 млн. руб. в 1913 г. (в ценах 1926/27 г.). То же самое наблюдалось и в пищевой промышленности, также являющейся источником внутрипромышленных накоплений.

Решающую роль в подготовке условий последующего развертывания индустриализации играли основные промышленные районы страны. Но и промышленность национальных республик вносила свой вклад в накопление ресурсов для подготовки и развертывания нового строительства промышленных предприятий.

Одной из особенностей восстановления народного хозяйства национальных республик являлось некоторое изменение структуры промышленного производства. Изменение структуры промышленной продукции в республиках связано, прежде всего, с темпами восстановления отдельных отраслей. Основная доля капиталовложений направлялась на капитальный ремонт. Лишь к концу восстановительного периода начало осуществляться в небольших масштабах техническое переоборудование отдельных крупных предприятий, главным образом в индустриальных районах РСФСР, на Украине.

Республиканская промышленность располагала в основном небольшими предприятиями, выпускавшими ограниченную номенклатуру продукции, которая определялась материальными потребностями республик. Поэтому восстановление промышленности национальных республик в основном отвечало задачам удовлетворения насущных потребностей населения в топливе, сырье, строительных материалах, предметах потребления.

Для периода восстановления характерен неравномерный рост отдельных отраслей промышленности по республикам. Отрасли, занятые переработкой сельскохозяйственного сырья, полностью зависели от состояния сельского хозяйства, темпов его восстановления. К концу восстановительного периода в Туркестане сбор хлопка достиг только половины дореволюционного уровня, что отразилось на динамике промышленного производства. Восстановленные мощности небольших предприятий, перерабатывающих сельскохозяйственное сырье, зачастую не давали соответствующего прироста валовой продукции из-за отставания поставок зерна, кож, табачного листа, нефти, хлопка. С восстановлением земледелия и животноводства улучшалось снабжение сырьем промышленных предприятий.

Восстановительными работами были охвачены практически все имевшиеся в республиках отрасли промышленности. В распределении же материальных ресурсов между отраслями предпочтение отдавалось промышленности, имевшей общегосударственное значение, — нефтяным промыслам Азербайджана, хлопкоочистительной промышленности республик Средней Азии, угледобыче и металлургии Украины.

В каждой национальной республике обращалось особое внимание на такие отрасли, которые имели общесоюзное значение. Как правило, они представляли наиболее важные отрасли промышленности. Поэтому руководство ими и их снабжение должен был обеспечивать Высший совет народного хозяйства через свои областные органы. После образования СССР в декабре 1922 г. ВСНХ стал непосредственно управлять промышленными и торговыми предприятиями союзного значения в каждой республике.

Большое народнохозяйственное значение имело восстановление цветной металлургии, горнорудной и угольной промышленности в Казахстане, но их возрождение требовало значительных капитальных затрат. Риддерские рудники, например, были затоплены их прежними владельцами, английскими капиталистами, которые вывезли также часть оборудования. Значительно быстрее шло восстановление предприятий легкой и пищевой промышленности республики.

Быстрые темпы восстановления ряда отраслей промышленности, производящих предметы потребления, на Украине, таких, как свеклосахарная и рафинадная, керамическая и фарфоро-фаянсовая, мукомольно-крупяная, привели к повышению их доли в валовой продукции промышленности республики соответственно с 26,1% в 1922/23 г. до 31,1% в 1923/24 г., 37,7% в 1924/25 г. и 38,6% в 1925/26 г. За период 1922/23—1925/26 гг. производство сахара и мукомольно-крупяных изделий увеличилось в 5 раз, а фарфоро-фаянсовых изделий в 4 раза. Таким образом, создавались материальные предпосылки для улучшения условий жизни трудящихся. Поскольку крупных предприятий было мало и их продукция не могла удовлетворить полностью потребности населения, то всемерное содействие оказывалось развитию кустарной промышленности, которая снабжала также и сельское хозяйство простейшими орудиями производства.

Отсталые в экономическом отношении республики имели ограниченный круг промышленных предприятий, занятых преимущественно разработкой местных сырьевых ресурсов.

Потребностью в электроэнергии диктовалось восстановление имевшихся в национальных республиках энергетических установок. На Украине к 1926 г. были восстановлены и реконструированы 62 промышленных электростанции. К 1924 г. только в Узбекистане было построено 9 новых электростанций⁹⁶⁰. В ряде республик в короткий срок были построены местные небольшие электростанции общественного пользования. Данные табл. 2 характеризуют прирост мощности электростанций общественного пользования за 1921—1925 гг. (1920 г. — 100%)⁹⁶¹.

Таблица 2

Из таблицы видно, что уже в восстановительный период прирост мощностей электростанций общественного пользования в Узбекистане за 1921—1925 гг. опережал аналогичный показатель по СССР в целом и по РСФСР.

Можно заметить также, что мощности указанных в табл. 2 электростанций в Украинской ССР были меньше, чем в Азербайджанской ССР, в которой необходимость увеличения производства электроэнергии была связана с восстановлением нефтяной промышленности. Помимо электростанций общественного пользования работали энергетические установки на нефтепромыслах. Однако потребности промышленности в электроэнергии удовлетворялись еще не полностью. В 1925 г. на электроэнергии работало ²/₃ буровых станков «Азнефти».

В Белорусской ССР за годы восстановительного периода мощности электростанций общественного пользования возросли более чем в 1,5 раза. Если до революции электростанции имелись лишь в пяти городах Белоруссии, то к 1925 г. все окружные центры и некоторые районы республики имели небольшие электростанции.

Мощность электростанций общественного пользования в национальных республиках колебалась от нескольких сот до нескольких десятков киловатт и еще не могла удовлетворить потребностей их хозяйства.

Несмотря на трудности, в течение короткого периода времени в республиках удалось добиться значительного увеличения производства промышленной продукции. Так, в Украинской ССР продукция каменноугольной промышленности в 1925/26 г. возросла по сравнению с 1922/23 г. в 1,9 раза, железорудной и железоделательной — в 5,3 раза, машиностроительной — в 3,8 раза, свеклосахарной — в 3,6 раза и рафинадной — в 4,9 раза; в республиках Закавказья за эти годы продукция нефтяной промышленности выросла в 1,6 раза, стекольной — в 4,3 раза, выплавка цветных металлов — в 13,2 раза; в Белорусской ССР продукция лесопильно-фанерной промышленности выросла в 2,3 раза.

В Казахстане в 1924 г. валовая продукция горнодобывающей промышленности в 3 раза превышала объем производства всех остальных отраслей. Особенно выросла добыча угля и производство свинца, увеличившиеся к концу 1924 г. по сравнению с предшествующим годом соответственно на ¹/₃ и в 4 раза. Казахская республика первая в стране в 1924 г. дала цинк, полученный электролитным способом⁹⁶².

Восстановление тяжелой индустрии являлось одним из условий упрочения завоеваний социализма. Общее представление о состоянии основных отраслей тяжелой промышленности в годы восстановительного периода дает табл. 3. Данные таблицы характеризуют удельный вес основных отраслей группы «А» в валовой продукции промышленности республик⁹⁶³.

Таблица 3

В составе группы «А» были учтены следующие отрасли: в РСФСР — железорудная и железоделательная, машиностроительная, каменноугольная, лесопильно-фанерная; обработка металла; в Украинской ССР — железорудная и железоделательная, каменноугольная, машиностроение, обработка металла; в Белорусской ССР — лесопильно-фанерная, машиностроительная, обработка льна; в республиках Закавказья — нефтяная, добыча и выплавка цветных металлов, обработка хлопка; в Узбекской ССР — обработка хлопка, шелка, нефтяная; в Туркменской ССР — обработка металла и хлопка, шерсти, нефтяная. В Узбекской ССР доля тяжелой промышленности была незначительна и составляла в 1925/26 г. в валовой продукции промышленности всего около 2%. Указанным кругом не исчерпывались все отрасли, производящие средства производства, но они занимали ведущее положение среди остальных отраслей группы «А» цензовой промышленности хозяйства республик.

Несмотря на осуществляемый капитальный ремонт предприятий, являвшийся, как было сказано выше, основной формой капитальных работ в восстановительный период, подавляющая часть оборудования промышленных предприятий оставалась изношенной. Удельный вес машиностроения в республиках оставался низким. Так, в 1925/26 г. доля машиностроения в валовой продукции РСФСР составила 5,4%; Украинской ССР — 6,8; Белорусской ССР — 2,9%.

В состав металлообрабатывающей промышленности Узбекистана в 1925 г. входило пять предприятий, являвшихся фактически крупными механическими мастерскими. В республиках Средней Азии и Закавказья, в Казахстане отсутствовало машиностроение, а предприятия металлообрабатывающей промышленности имели полукустарный характер.

Надо отметить, что в ходе восстановления промышленности в некоторых республиках были достигнуты особенно высокие годовые темпы роста промышленной продукции. Так, на Украине только за 1923/24 г. валовая продукция крупной промышленности возросла на 62%, в том числе тяжелой — на 76% и легкой — на 51%, что свидетельствовало о быстрых темпах возрождения индустрии⁹⁶⁴.

Однако уровень индустриального развития республик к концу восстановительного периода оставался низким, хотя объем производства по некоторым республикам превысил довоенный. В 1925/26 г. крупная промышленность Украинской ССР достигла 99% довоенного уровня производства. А в Белорусской ССР уровень 1913 г. по объему продукции крупной промышленности был превышен на 28,5%; в цензовой промышленности Белорусской ССР в 1925/26 г. было занято 29,5 тыс. рабочих, или на 6,7 тыс. больше, чем в 1913 г.⁹⁶⁵ По отдельным отраслям промышленности Белорусской ССР рост продукции в 1925/26 г. превысил уровень 1913 г.: металлообрабатывающая промышленность в эти годы достигла (по отношению к 1913 г.) 144%, добыча торфа возросла в 2,6 раза, производство обуви увеличилось в 3,5 раза. В Казахстане к концу 1925 г. производство промышленной продукции достигло только ²/₃ довоенного уровня⁹⁶⁶. Промышленность Азербайджанской ССР в 1925 г. произвела 72% продукции довоенного уровня⁹⁶⁷. В 1913 г. валовая продукция промышленности Грузии составляла 45 млн. руб., а в 1925/26 г. — 32,6 млн. руб. (в довоенных ценах), т.е. немногим более ²/₃ дореволюционного уровня. В Армянской ССР в 1925 г. кожевенное производство составило 58%, консервное — 80%, в 1925/26 г. винно-коньячное производство — 80% довоенного уровня⁹⁶⁸. Лишь в 1924/25 г. в Армении было начато восстановление медной промышленности. В 1925/26 г. валовая продукция промышленности Узбекистана составила 79,4% довоенного уровня; к 1925 г. в республике было восстановлено всего около половины промышленных предприятий⁹⁶⁹. В 1925/26 г. объем валовой продукции промышленности Туркменской ССР достиг 74,5% уровня 1913 г.⁹⁷⁰ Валовая продукция крупной промышленности Киргизии в 1925/26 г. составила всего лишь 22,1% к уровню 1913 г.⁹⁷¹

Главными причинами отставания отдельных республик в темпах восстановления промышленности были: отсутствие в этот период возможностей для дополнительных крупных капиталовложений, в которых нуждалась прежде всего тяжелая индустрия, и отставание восстановления производства сельскохозяйственного сырья, необходимого для увеличения производства продукции легкой и пищевой промышленности.

Сравнивая итоги восстановления крупной промышленности республик, можно заметить существенные различия в достигнутом уровне производства каждой из них. Довоенный уровень промышленного производства в большей степени был достигнут за счет роста промышленности РСФСР, Украинской ССР и Белорусской ССР. Ввиду больших трудностей, которые испытывали национальные районы при восстановлении народного хозяйства, не удалось добиться ускоренного восстановления промышленности некоторых республик в эти годы, восстановление промышленности республик Советского Востока завершилось лишь к 1927/28 г. Различия в уровнях восстановления промышленности по республикам объясняются рядом причин. Основное внимание уделялось индустриальным базам страны как основе для реконструкции всего народного хозяйства. В промышленных районах в ходе восстановления использовались преимущества концентрации производства. Отставание же в восстановлении промышленности республик Средней Азии, Закавказья и Казахстана объяснялось недостаточностью их внутренних ресурсов, ограниченными возможностями оказания им помощи со стороны государства и недостаточной эффективностью использования получаемых в виде помощи ресурсов из-за общей отсталости их хозяйства.

В ходе восстановления экономики заметно повысилась доля промышленности в валовой продукции народного хозяйства национальных республик. Соотношение сельского хозяйства и промышленности в народном хозяйстве республик приближалось к довоенному уровню. В Белорусской ССР удельный вес продукции промышленности в 1925 г. составил 26,9% всей продукции народного хозяйства против 24,9% в 1913 г.⁹⁷², т.е. в структуре народного хозяйства республик в восстановительный период не произошло существенных изменений. Доля промышленной продукции в национальном доходе Узбекской ССР составила в 1913 г. 12,7%, а в 1924/25 г. — 10%⁹⁷³; сохранилось преимущественно аграрное направление хозяйства. В Узбекистане в 1925/26 г. на долю валовой продукции отраслей промышленности, связанных с переработкой сельскохозяйственного сырья, главным образом пищевой, хлопкоочистительной, приходилось 90,2%, а на другие отрасли, включая кожевенную, нефтяную, полиграфическую — 9,8%. В Грузинской ССР в 1924/25 г. удельный вес продукции промышленности в валовой продукции народного хозяйства составил 13,2%. Республики Закавказья, Средней Азии, Казахстан оставались аграрными. Свыше 90,0% самодеятельного населения в этих республиках было занято в сельском хозяйстве.

В ходе восстановления произошли заметные изменения в территориальном распределении промышленной продукции. Удельный вес добывающей и обрабатывающей промышленности по районам и союзным республикам СССР показывают данные табл. 4 (в % к СССР)⁹⁷⁴. Повысился удельный вес Украинской ССР в добывающей промышленности, возросла доля республик Закавказья и Средней Азии в производстве продукции обрабатывающей промышленности. В результате восстановления промышленности и повышения производительности труда на функционировавших предприятиях резко повысился удельный вес промышленной продукции Северо-Западного и Центрально-Промышленного районов РСФСР в общем объеме промышленности страны. По темпам восстановления промышленности Украинская ССР опережала среднесоюзные показатели и ее удельный вес в валовой продукции индустрии страны возрос. Промышленность республик Закавказья в целом отставала по темпам роста продукции от соответствующего показателя по стране, и их доля в общесоюзном производстве промышленной продукции к 1925/26 г. уменьшилась.

Таблица 4

Стоимость основных фондов горнодобывающей промышленности распределялась в 1925/26 г. следующим образом: на РСФСР приходилось 25,7%, на Украинскую ССР — 35,2 и республики Закавказья — 38,7%. Удельный вес РСФСР в стоимости основных фондов обрабатывающей промышленности составил 77,5% (в том числе 16,2% приходилось на Северо-Западный район и 40,5% на Центрально-Промышленный), Украинской ССР — 18,6, а республик Закавказья — 2,3, Белорусской ССР — 0,8 и республик Средней Азии — 0,7%.

Повышение роли наиболее развитых индустриальных районов в промышленном производстве, даже по сравнению с дореволюционным периодом, связано со спецификой процесса восстановления, когда центральные районы страны опережали по темпам роста промышленной продукции другие районы, что и привело к еще большей территориальной концентрации промышленного производства. Восстановление промышленности не могло серьезно изменить нерациональное территориальное размещение производства и однобокую структуру промышленности национальных районов, унаследованную от дореволюционной России. Без широкого нового строительства нельзя было добиться коренных изменений в территориальной структуре промышленного производства. Тем более показательным является известное повышение доли национальных республик Средней Азии в общесоюзном производстве промышленной продукции.

Данные табл. 5 иллюстрируют социальный состав фабрично-заводской промышленности за 1925/26 г.⁹⁷⁵

Таблица 5

Итоговые данные восстановительного периода, приводимые в таблице, свидетельствуют о полном преобладании социалистических форм хозяйства в промышленности всех республик. Подавляющую часть валовой продукции промышленности давали крупные государственные предприятия. Государственный социалистический сектор полностью охватил отрасли тяжелой индустрии, отдельные ведущие отрасли легкой и пищевой промышленности, где функционировали крупные предприятия.

Упрочение позиций социалистического сектора, связанное с ростом государственной и кооперативной промышленности в республиках, осуществлялось интенсивно. В Туркестане в 1922 г. на долю частного капитала приходилось 6,8% валовой продукции промышленности, а в 1924/25 г. — 1,7%. Только за 1924/25—1925/26 гг. доля частного сектора в валовой продукции промышленности республик Закавказья сократилась на ¹/₃. Характерно, что в 1925/26 г. в общей численности промышленных предприятий удельный вес частной промышленности был довольно высоким — 22,7% в Украинской ССР и 38,4% — в Туркменской ССР, но в ее составе были мелкие кустарно-ремесленные предприятия. В Белоруссии, республиках Средней Азии и Закавказья доля частной промышленности в валовой продукции была ниже, чем в общей численности рабочих, что свидетельствовало о низкой производительности труда на мелких частных предприятиях и в то же время о преимуществах крупной государственной промышленности.

Большую роль в улучшении работы промышленности играли республиканские советы народного хозяйства, в ведение которых входили наиболее крупные предприятия, которые были переведены на хозрасчет. Объединение этих предприятий в тресты и улучшение организации управления способствовало повышению производительности труда в государственной промышленности.

За годы восстановительного периода заметно выросла кооперативная промышленность, темпы роста которой в отдельных республиках были высокими по сравнению с другими социально-экономическими секторами промышленности. Так, в Грузинской ССР при увеличении валовой продукции всей промышленности за 1923/24—1925/26 гг. на 100,9%, валовая продукция кооперативной промышленности возросла на 145,4%. Кооперирование мелкой кустарной промышленности осуществлялось постепенно, оно еще не приняло широких масштабов, равно как и привлечение рабочих кустарно-ремесленных предприятий в фабрично-заводскую государственную промышленность. В ряде республик кооперативная промышленность была развита слабо, поскольку ее развитие требовало большой работы по привлечению кустарей-ремесленников к организации системы снабжения и сбыта.

Концессионные предприятия имелись лишь в РСФСР и Закавказье, и доля их в общем объеме промышленного производства была незначительна. 93,5% продукции концессионной промышленности было произведено в РСФСР и 6,5% в Закавказских республиках. Концессии практически не сыграли сколько-нибудь заметной роли в экономике как страны в целом, так и отдельных республик. Сдача отдельных предприятий в концессию не дала значительных экономических результатов. После изъятия марганцевой промышленности Грузии у мелких частных арендаторов чиатурские рудники в 1925 г. были переданы в концессию американской компании А. Гарримана, которая не только не выполнила своих обязательств по восстановлению марганцевой промышленности, но и сократила производство, добыча марганцевой руды уменьшилась. Поэтому уже в 1928 г. концессионный договор был расторгнут.

Кроме концессий, в состав государственно-капиталистического уклада входили арендованные предприятия. Советским государством в аренду сдавались небольшие предприятия. За 1921—1922 гг. из сданных в Казахстане в аренду 340 мелких предприятий 270 было передано частникам⁹⁷⁶.

Промышленные предприятия в национальных республиках сдавались в аренду на небольшой срок. Сданные в аренду промышленные предприятия приносили известный доход, однако доля его по отношению к общей сумме доходов республик была относительно невелика. Так, государственный доход в Туркестанской АССР от сданных в аренду 86 цензовых промышленных предприятий (к концу I квартала 1922 г., причем из них только четыре предприятия были сданы частникам) достигал 92 тыс. руб. золотом, что составило 8,9% по отношению к общей сумме дохода республики⁹⁷⁷. Частникам сдавались в аренду небольшие предприятия, преимущественно по производству пищевых продуктов и переработке сельскохозяйственного сырья, а все крупные заводы, в том числе заводы тяжелой промышленности, были сосредоточены в руках государства. К весне 1922 г. в Азербайджане было сдано в аренду (как кооперации, так и отдельным лицам) свыше 120 промышленных предприятий, в том числе шелкомотальные предприятия, хлопкоочистительные заводы, рабочие промыслы, сдавались в аренду небольшие нефтяные участки с кустарными методами производства.

Кустарно-ремесленная промышленность удовлетворяла значительную часть потребностей населения в одежде, пище, домашней утвари. В ряде национальных районов, оторванных от городских центров и магистральных путей сообщения, мелкие кустарные предприятия были единственным поставщиком предметов домашнего обихода и простейших сельскохозяйственных орудий. В отдельных республиках Средней Азии на долю мелкой промышленности приходилось от 80 до 90% к общей численности занятых во всей промышленности. Число занятых в мелкой промышленности Казахстана превысило число рабочих крупной государственной промышленности более чем в 2 раза. Значительным был удельный вес мелкой промышленности в общем объеме промышленного производства. Так, к концу восстановительного периода на долю мелкой промышленности Средней Азии приходилось около ¹/₃, а в Казахстане — ²/₃ общего объема промышленной продукции. В мелкой промышленности в силу ее низкого технического уровня производительность труда была значительно ниже, чем на предприятиях цензовой промышленности.

В отсталых национальных районах значение кустарной промышленности в удовлетворении потребностей населения было особенно велико. Поэтому еще 16 апреля 1920 г. ЦИК Туркестанской республики принял специальный декрет о развитии местной кустарной промышленности. В условиях новой экономической политики расширение рынка благоприятствовало росту мелкой промышленности. Советское государство освободило кустарей и ремесленников в национальных районах от ростовщической кабалы, постоянно оказывало им материальную поддержку. В Узбекистане, например, в 1925/26 г. кустарно-ремесленная промышленность произвела 37,5 млн. руб. чистой продукции, а крупная промышленность — 25,9 млн. руб.⁹⁷⁸, что свидетельствует о той значительной роли, которую играла мелкая промышленность в экономике республики. Особенно велика роль мелкой кустарной промышленности была в сельских местностях.

Восстановление промышленности национальных республик стало возможным благодаря использованию таких преимуществ в плановой системе хозяйства, как систематическая помощь национальным районам, рациональная концентрация производства общесоюзного значения на наиболее крупных предприятиях, государственное регулирование кооперативной и частной промышленности, организация централизованного снабжения промышленности сырьем, материалами, использования различных форм стимулирования работы мелких и средних предприятий.

В 1925 г. в Казахстане развертывается строительство маслодельных предприятий, а также новых предприятий тяжелой индустрии, таких, например, как Карсакпайский медный комбинат, Риддерский свинцовый завод. Это строительство было обусловлено, с одной стороны, расширением возможностей благодаря накоплению материальных ресурсов, а с другой — внутриреспубликанскими и общесоюзными потребностями. Успешное восстановление промышленности страны позволило в последующие 1,5—2 года не только быстро завершить восстановление промышленности во всех республиках, но и развернуть на их территории новое промышленное строительство, в результате чего в 1927/28 г. был значительно превышен дореволюционный уровень промышленного производства в республиках Средней Азии, Закавказья, в Казахстане.

В ходе восстановления народного хозяйства утвердилось ведущее положение социалистических форм в промышленности национальных республик, прежде всего на базе расширения производства на крупных государственных предприятиях. Восстановление промышленности в ранее отсталых национальных республиках явилось одной из материальных предпосылок для успешного осуществления социалистической индустриализации.

За 1921—1925 гг. в социально-экономической структуре сельского хозяйства произошли существенные изменения. Причиной этих изменений в развитии сельского хозяйства были новые политические и экономические условия, в которых стали осуществляться производство и реализация продуктов. Диктатура пролетариата, национализация земли, крупной промышленности и транспорта, банков и т.д. изменили коренным образом условия и ход развития сельского хозяйства, создали «принципиально иной тип развития аграрных отношений, иной тип классовых перегруппировок в деревне и иное направление в развитии хозяйственных форм»⁹⁷⁹.

Национализация земли, уничтожив все виды частной собственности на землю в стране и создав единую общенародную собственность на землю, ликвидировала тем самым прежнюю запутанность аграрных отношений. Передав право распоряжения землей и получения ренты Советскому государству, национализация земли дала ему в руки мощные рычаги влияния на ход социально-экономического развития сельского хозяйства, его социалистическое переустройство. Аграрные преобразования, осуществленные на основании ленинского декрета о земле и последующих решений Советского правительства по аграрным вопросам, закрепили принцип трудового землепользования и создали преимущества для развития социалистического земледелия.

Новая экономическая политика, замена продразверстки продовольственным налогом, развитие торговли создавали материальную заинтересованность крестьян в освоении полученных ими земель, в подъеме хозяйства.

Большое влияние на формирование новой социально-экономической структуры сельского хозяйства имело развитие в деревне сельскохозяйственной и потребительской кооперации. Кооперация прививала крестьянам навыки коллективного ведения производства, подрывала в деревне роль и влияние кулачества, скупщиков и торговцев.

В хозяйственном развитии деревни, как отмечалось в документах XIII съезда партии, налицо были две линии: капиталистическая, ведущая к формированию противоположных классов (буржуазии и пролетариата), и социалистическая, обеспечивающая приобщение деревни к социализму через различные формы кооперации⁹⁸⁰. Советское государство всеми мерами направляло развитие деревни на социалистический путь. В 1921—1925 гг. расширялся и укреплялся социалистический сектор сельского хозяйства в виде различных форм коллективных хозяйств и совхозов; развивались простейшие формы кооперирования основной массы крестьянских хозяйств. Происходила перегруппировка классовых сил в деревне.

В результате осуществления аграрных преобразований, когда землепользование кулачества было значительно урезано, малоземельные и безземельные крестьяне получили в трудовое пользование многие миллионы га помещичьих, церковных, монастырских и кулацких земель, произошло осереднячивание деревни. Вместе с тем, в годы гражданской войны, которая вызвала снижение сельскохозяйственного производства, отмечалось сокращение размеров середняцкого хозяйства: значительно увеличилось число хозяйств с посевной площадью в пределах 2—3 дес., имевших одну лошадь и корову. Такие хозяйства стали тогда основными, типичными.

В первые годы нэпа в процессе восстановления народного хозяйства размеры середняцкого хозяйства увеличились. Прежде всего расширились посевные площади. Об этом свидетельствуют данные выборочных обследований (за 1920 г. по 22 губерниям, 1925 г. — по 15 губерниям РСФСР; % крестьянских хозяйств) (табл. 1)⁹⁸¹.

Таблица 1

Усилилась концентрация посевов в середняцких хозяйствах. Наряду с этим возросло количество скота: увеличилось число хозяйств, имеющих 1—2 лошади и 2—3 коровы; уменьшилось число безлошадных (за 1922—1925 гг. — на 6,9%) и бескоровных (за 1922—1925 гг. — на 6,4%) хозяйств⁹⁸².

В составе крестьянства увеличилась доля середняков — значительная часть беспосевных и имевших незначительные посевы хозяйств поднялась до уровня середняцких хозяйств. Небольшая часть середняков переходила в группу зажиточных, крупных посевщиков, стала арендовать землю, прибегать к наемному труду и превращалась в кулаков.

С переходом к нэпу, расширением рыночных связей неизбежно усиливался процесс социальной дифференциации деревни. Однако в условиях советского строя развитие в деревне товарно-денежных отношений не приводило к «размыванию» среднего крестьянства, как это присуще капитализму. В советской деревне увеличивалась численность середняков, уменьшалась прослойка бедняков при некотором оживлении кулачества. Это объясняется тем, что сами товарно-денежные отношения были поставлены в новые общественные условия. Хотя более крупные хозяйства при реализации продуктов по одинаковым ценам получали преимущества перед мелкими, но в связи с уравнительным разделом земли эти преимущества ограничивались; превращение прибыли в средство эксплуатации было затруднено: купля-продажа земли была запрещена, а ее аренда и наем рабочей силы ограничены. Часть прибыли изымалась государством путем повышенного налогового обложения крупных хозяйств. Ограничивалось и приобретение кулачеством средств обработки земли. Развитие в деревне сельскохозяйственной кооперации ограничивало обогащение кулачества на скупке крестьянских продуктов.

XIII съезд партии (май 1924 г.) отметил своеобразие происходившего в деревне расслоения, которое заключалось в том, что определяющим, «основным элементом» его являлись «не столько земля, сколько торговля, скот, инвентарь, превращающиеся в орудие накопления и средство эксплуатации маломощных элементов». Наряду с этим наблюдался также рост всех видов кооперации, включая тозы, артели и другие коллективы⁹⁸³.

Таким образом, советский строй, экономическая политика партии и государства обеспечивали новое направление в развитии социально-экономической структуры крестьянства — середняк оставался центральной фигурой в деревне. К концу восстановительного периода, в 1924/25 г., в деревне среди самодеятельного населения к пролетариату относились 9,7%, бедноте — 25,9%, середнякам — 61,1% и кулакам — 3,3%⁹⁸⁴. Дореволюционная деревня на 65% состояла из бедняков.

Основной тенденции осереднячивания деревни противодействовали другие процессы, в частности раздел крестьянских хозяйств. Причина разделов лежала в самих крестьянских хозяйствах, в форме их собственности на средства производства и в надельном землепользовании.

По сравнению с периодом гражданской войны раздел крестьянских хозяйств в годы восстановления сельского хозяйства несколько усилился. Этому способствовали два обстоятельства. Во-первых, возвращение из армии мужчин и улучшение материального положения крестьян (расширение земельного надела, возможность получения леса для строительства и т.д.). Во-вторых, стремление более крупных хозяйств разукрупниться, чтобы уменьшить сумму уплачиваемого налога.

Передача земли в общенародную собственность позволила Советскому государству регулировать разделы хозяйств. Они были поставлены под контроль сельских Советов и осуществлялись только с их согласия. Это сокращало количество разделов, но не могло ликвидировать их. В литературе имеются высказывания, значительно преувеличивающие этот процесс. Например, утверждается, что к 1928 г. крестьянских хозяйств было в 1,5 раза больше, чем перед революцией. Это противоречит истине. Как известно, до революции в стране, по данным ЦСУ СССР, было около 20 млн. хозяйств, перед сплошной коллективизацией — 25 млн., т.е. на 25% больше. За 1922—1926 гг. в результате разделов число крестьянских хозяйств увеличилось на 2,6 млн.⁹⁸⁵, т.е. всего на 13% к довоенному уровню.

Экономическая политика партии и государства предусматривала создание наиболее благоприятных условий для подъема бедняцко-середняцких слоев деревни и защиты их от эксплуатации со стороны кулачества. К этому были направлены такие меры, как регулирование аренды земли, найма рабочей силы и т.д.

Когда перед страной встала задача первоочередного восстановления сельского хозяйства, в деревне было много хозяйств, которые из-за отсутствия рабочей силы или средств производства не могли использовать свой земельный надел. В целях быстрейшего оживления сельского хозяйства и помощи бедноте декретом ВЦИК от 22 мая 1922 г. была разрешена сдача земли в аренду и наем рабочей силы. О распространении аренды земли и найма рабочей силы в первые годы нэпа можно судить по следующим данным⁹⁸⁶:

Бедняки сдавали землю в аренду в целях удовлетворения потребительских нужд. Кулаки арендовали землю с целью увеличения производства и продажи продуктов на рынке. По данным обследования НК РКИ, в 1926 г. причиной сдачи в аренду в 72,3 случаях из 100 был недостаток средств производства и в 8,7 случаях — недостаток рабочих рук. «Сдача земли в аренду бедняками и частью середняками, не имевшими необходимых средств производства, в настоящее время является основным типом арендных отношений», — отмечалось в докладе НК РКИ⁹⁸⁷.

Разрешение частного найма рабочей силы в деревне имело своей задачей ослабить аграрное перенаселение и безработицу в промышленных городах. Наем был строго регламентирован (обязательное заключение договора и его регистрация). Наем рабочей силы в крестьянских хозяйствах был индивидуальным и коллективным, групповым (наем земельными обществами пастухов и сторожей). О численности наемных рабочих в крестьянских хозяйствах можно судить по следующим данным (тыс. чел.): индивидуальным наймом было охвачено в 1920 г. 393,2, в 1926 г. 1636; групповым соответственно 423,0 и 640,3. Общая численность наемных рабочих в крестьянских хозяйствах в 1920 г. достигала 816,2 тыс., в 1926 г. — 2275,3 тыс.⁹⁸⁸

Значительную долю наемного труда (более 50%) использовали кулацкие хозяйства. Наемный труд применялся и в некоторых бедняцких и середняцких хозяйствах, что было связано с сезонностью производства, недостатком собственной рабочей силы.

Источником наемной рабочей силы были сельскохозяйственный пролетариат и беднейшие слои деревни. По данным НК РКИ, в 1926 г. по РСФСР у 60% наемных рабочих не было посевов, 89% не имели рабочего скота и 74,5% не имели коров⁹⁸⁹.

Характерным для советской деревни тех лет (в отличие от дореволюционной) было довольно широкое развитие аренды средств производства. Хозяйства, имевшие тяговой силы, машин и орудий больше, чем необходимо для обработки своего земельного надела, сдавали их в аренду; сдача в аренду кулаками скота и инвентаря была средством эксплуатации маломощных крестьян. Арендная плата за средства производства взималась деньгами и натурой (продуктами).

В конце восстановительного периода в интересах ускорения темпов подъема сельского хозяйства, более полного освоения земли, лучшего использования сельскохозяйственных орудий и инвентаря, вовлечения в производство излишней рабочей силы, расширения товарооборота возникла необходимость расширить сдачу в аренду земли и средств ее обработки, использование наемного труда в крестьянских хозяйствах. Это было отражено в решениях апрельского (1925 г.) Пленума ЦК РКП(б) и XIV партийной конференции. Намеченные меры по интенсификации крестьянского производства были одобрены XIV съездом партии⁹⁹⁰.

Вместе с тем в этих решениях партии подчеркивалось, что основной практической задачей партии и государства в деревне является содействие кооперированию крестьянства, поддержка колхозов и совхозов, развитие и укрепление социалистического уклада в экономике страны.

Кооперативный план, как отмечалось выше, — одна из составных частей ленинской программы построения социализма. В нем указаны конкретные пути и методы подготовки и осуществления социалистического переустройства мелкого крестьянского хозяйства через различные формы объединения крестьян: по линии снабжения и сбыта, кооперирования производства — создания коллективных хозяйств. Ленинский кооперативный план предусматривал использование товарно-денежных отношений для социалистического переустройства крестьянского хозяйства.

Важное значение в начальные годы нэпа имела организация кооперативного сбыта и снабжения крестьянских хозяйств. Государство через сбыто-снабженческие формы кооперации стало планомерно получать сельскохозяйственные продукты и обеспечивать потребности населения городов продуктами питания, а промышленность сырьем. Крестьяне через кооперацию получили постоянный рынок сбыта продуктов своего труда и приобретения необходимых средств производства, промышленных предметов потребления. Развивалась самодеятельность и инициатива трудового крестьянства, оно приобретало навыки ведения коллективного хозяйства.

Кооперация крестьян была одной из форм классовой борьбы бедняцко-середняцкой части деревни против кулачества. Снабжая крестьян необходимыми предметами потребления и производства и скупая излишки продуктов труда, предоставляя крестьянам дешевый кредит, кооперация освобождала крестьян от необходимости прибегать к услугам кулаков, скупщиков, спекулянтов. Кооперация была направлена против капиталистических элементов деревни, она оказывала влияние на изменение социально-экономической структуры крестьянства. В решении III Всесоюзного съезда Советов указывалось, что путем «кооперированного объединения мелкое крестьянское хозяйство может избежать закабаления его капиталом и принять активное участие в социалистическом строительстве»⁹⁹¹.

Однако само по себе кооперирование сбыта и снабжения не создавало в деревне социалистических производственных отношений, для этого требовалось углубление процесса кооперирования, обобществление средств производства и переход к общественной обработке земли.

С введением новой экономической политики широко развертывалось объединение крестьян в кооперативы. В декрете ВЦИК от 16 августа 1921 г. указывалось, что кооперативы создавались «как для совместного ведения сельскохозяйственного производства, так и для организации труда своих членов, снабжения их необходимыми сельскому хозяйству орудиями, семенами, удобрениями и другими средствами производства, а также для переработки и сбыта продуктов земледельческого производства и, наконец, для других мероприятий, направленных к увеличению количества и улучшению качества производимых их членами сельскохозяйственных продуктов»⁹⁹².

Как видим, функции сельскохозяйственной кооперации, определялись очень широко. Партия и правительство решительно боролись против мелкобуржуазных и оппортунистических попыток ограничить деятельность кооперации снабженческо-сбытовыми функциями или придать им господствующее значение, превратить кооперацию в чисто торговое учреждение. В решении правительства о сельхозкооперации снабженческо-сбытовые задачи тесно увязаны с подъемом сельскохозяйственного производства и производственным кооперированием.

Цели и задачи кооперации были понятны трудящемуся крестьянству, они отвечали интересам и условиям мелкотоварного производства, поэтому крестьяне охотно вступали в кооперативные организации. Кооперация быстро стала действительно массовой организацией, охватывающей широкие слои сельского населения. Об этом можно судить по данным о росте числа кооперативов и повышению уровня кооперированности крестьянства. В сельскохозяйственной кооперации в 1920 г. было 12,8 тыс. кооперативов, в 1921 г. — 24 тыс., 1923 г. — 31,2 тыс., 1924 г. — 37,9 тыс., в 1925 г. — 54,8 тыс.⁹⁹³ В 1925 г. она объединяла 6,5 млн. (или 28%) крестьянских хозяйств страны. В деревне развивалась также потребительская кооперация. На октябрь 1925 г. потребительская кооперация состояла из 25,6 тыс. сельских потребобществ и объединяла свыше 9 млн. (или 22,7%) крестьянских хозяйств⁹⁹⁴.

Кредитная кооперация, входившая в общую систему сельхозкооперации, в 1925 г. объединяла 3,2 млн. крестьян и насчитывала 8,6 тысяч кооперативов.

Наиболее высокий удельный вес кооперирования крестьянства был в районах специализированного сельскохозяйственного производства. Здесь крестьяне имели больше товарных излишков и были больше заинтересованы в кооперации. Так, в районах, специализировавшихся на производстве картофеля (Ярославская, Владимирская, Нижегородская и другие губернии), кооперированное крестьянство составляло 67—77%, в районах молочного животноводства — 40—90% (в Вологодской губернии — 70%, в Сибири — 50—60%), табаководства (Закавказье, Средняя Азия) — 80%, свекловодства (Украина) — 80%, семеноводства — до 80%, хлопководства — 71,3% (в Средней Азии — 78,6%, Закавказье — 60,5%), льноводства — до 80%⁹⁹⁵.

О развитии сельскохозяйственной кооперации по союзным республикам можно судить по следующим данным за 1925 г.⁹⁹⁶

Анализ социально-экономического состава членов сельхозкооперации показывает, что среди них преобладали середняцкие хозяйства. Так, в 1924/25 г. среди членов сельскохозяйственной кооперации бедняцких хозяйств было 24,5%, середняцких — 67,5% и зажиточных — 8,0%. Крестьянские хозяйства, не имевшие рабочего скота, были кооперированы на 18,5%, имевшие одну голову рабочего скота — на 22,5%, с двумя головами рабочего скота — на 33,1%, с тремя головами скота — на 47%. Крестьянские хозяйства, не имевшие коров, были кооперированы на 14,6%, имевшие одну корову — на 22, двух — на 28,3, трех — на 29,1%. Таким образом, чем выше была имущественная обеспеченность крестьянского хозяйства и больше в нем товарных излишков, тем охотнее его владелец вступал в кооперацию, получая больше выгод для себя.

Бедняцкие и маломощные крестьянские хозяйства, имевшие незначительные товарные излишки или не имевшие их совсем, были меньше заинтересованы в сельскохозяйственной кооперации, в особенности в ее торговых операциях. Они поэтому в большей мере вступали в производственные объединения — колхозы.

Преобладание в составе членов сельхозкооперации середняков приводило к тому, что руководство кооперативами (членство в правлениях, ревизионных комиссиях) сосредоточивалось в их руках, а иногда переходило и к кулакам. В этих случаях усиливалось тортовое направление в деятельности отдельных кооперативов, а при распределении кредитов и машин преимущество получали кулацко-зажиточные хозяйства. Так, например, в составе членов Сибирского маслосоюза в 1925 г. многокоровные (с 4 и более коровами) составляли 12,1%, а в составе его правления — 27,3%, ревкомиссии — 23%. Ими было получено 64,8% кредитов. В Узбекистане бедняцкие группы дехкан (с посевом до 1 дес.), составляя в общем числе хозяйств 21,1%, получили в 1926 г. 16,8% распределенного Хлопкомом кредита⁹⁹⁷. Советское государство решительно боролось против подобного искривления классовой линии в деятельности сельхозкооперации.

Особое внимание уделялось вовлечению бедноты в кооперацию. Из госбюджета отпускались средства на кооперирование и льготное кредитование бедняцких хозяйств. Был создан специальный фонд кооперирования бедноты, который образовывался из отчислений от прибылей кооперации. В 1925/26 г. фонд кооперирования бедноты составлял свыше 6 млн. руб.⁹⁹⁸ В последующие годы он постоянно увеличивался.

Социальный состав сельскохозяйственной кооперации в годы восстановительного периода был в основе своей бедняцко-середняцким. Сельскохозяйственная кооперация выросла в массовую организацию, охватывающую широкие слои крестьянства.

«В целях наибольшего охвата со стороны кооперации всех процессов хозяйственной жизни деревни» XIV партийная конференция (апрель 1925 г.) приняла решение о необходимости предоставления права участия в кооперации «всем слоям населения, занимающимся сельским хозяйством», при условии недопущения в правления кооперативов «явно кулацких элементов»⁹⁹⁹.

Партия и государство пресекали попытки кулацких элементов использовать кооперацию в корыстных целях, вопреки политике Советской власти, дискредитировать кооперацию перед крестьянством. Создаваемые кулаками «лжекооперативы» распускались.

Правые оппортунисты, защитники кулачества ратовали за предоставление кулакам руководящих постов в кооперативах, обосновывая это тем, что избранные в правления кулацкие элементы «подымут экономику кооперативов»¹⁰⁰⁰. Коммунистическая партия отвергла эти оппортунистические установки и последовательно проводила ленинскую политику кооперирования крестьянства.

К концу восстановительного периода кооперация стала существенным звеном в экономическом обороте между городом и деревней. Если в 1923/24 г. весь кооперативный товарооборот составлял 26,6% розничного товарооборота страны, то в 1925/26 г. — 44,5%. Товарооборот сельскохозяйственной кооперации за два года (1923/24—1925/26) возрос в 3 раза.

Роль кооперации в экономическом обороте между социалистической промышленностью и мелкотоварным крестьянским производством характеризовалась следующими данными:

а. В заготовках сельскохозяйственных продуктов. В 1925/26 г. на долю сельскохозяйственной кооперации приходилось около 29% заготовляемого в стране зерна, 26,5% льна, 76,5% хлопка, 45% сахарной свеклы, 66% махорки, 77% табака. В этом году сельскохозяйственной кооперацией было заготовлено 130 млн. пуд. хлеба и потребкооперацией — 180,7 млн. пуд.

б. В снабжении промышленности сырьем. В 1925/26 г. удельный вес кооперации в снабжении промышленности хлопком составлял 75%, клещевиной — 60, табаком — 50, махоркой — 45,3, сахарной свеклой — 44, шерстью — 45%.

в. В снабжении деревни средствами производства. Здесь роль кооперации возрастала наиболее быстро. Если в 1921/22 г. Сельскосоюзом было продано сельскохозяйственных машин на 728,1 тыс. руб., то в 1925 г. — на 7,9 млн. руб., или почти в 11 раз больше. Удельный вес сельскохозяйственной кооперации в снабжении деревни машинами в конце восстановительного периода составлял 75%, семенным материалом — 63,3%, удобрениями — 61,8%, средствами борьбы с вредителями — 42,5%, металлотоварами — 51,2%. В 1925 г. ею было продано 1110 тракторов¹⁰⁰¹.

Если сбытовая деятельность сельхозкооперации стимулировала расширение производства в крестьянских хозяйствах, создавая им постоянный организованный рынок сбыта, то ее снабженческая деятельность давала крестьянам материальные средства для расширения производства. Через сельхозкооперацию крестьяне получали машины и инвентарь, металлоизделия, строительные материалы, а в первые годы восстановительного периода и некоторую часть потребительских товаров. Осуществляя эту деятельность, кооперация способствовала подъему сельскохозяйственного производства.

Наряду с заготовительными операциями кооперация производила переработку сельскохозяйственных продуктов. Для этой цели, а также для производства многих изделий, необходимых для крестьянского хозяйства, которые могли быть произведены из местного сырья, кооперация организовала промышленные предприятия, в основном кустарного типа. Так, в системе потребкооперации в 1925/26 г. насчитывалось 322 крупных промышленных предприятия и 1617 мелких, на которых было занято 32,2 тыс. рабочих, валовая продукция оценивалась в 266,9 млн. руб.; в системе сельскохозяйственной кооперации (в СССР без Украины) было 17 тыс. собственных и арендованных, — в том числе 6 тыс. маслодельных и сыроваренных заводов, 1,3 тыс. механических мельниц, 168 крахмалопаточных и винокуренных заводов, 40 по переработке плодов и овощей, 60 лесопильных и т.д., — предприятий с общей годовой производительностью в 174 млн. руб.¹⁰⁰² Промышленная деятельность кооперации способствовала увеличению занятости рабочей силы и освобождала государство от снабжения крестьянства многими необходимыми изделиями, производимыми из местного сырья.

Большое значение имело развитие кредитных операций. Созданная на основе декрета правительства от 24 декабря 1922 г. специальная кредитная кооперация сначала находилась под руководством особого Комитета содействия сельскому хозяйству и сельскохозяйственной промышленности при ВЦИК, а потом — с 1924 г. — Центрального Сельскохозяйственного Банка. Кредитная кооперация являлась основным каналом, по которому государственная денежная помощь доводилась до широких крестьянских масс, в ней государственная помощь сочеталась с инициативой самих крестьян. В 1924/25 г. кредит получили свыше 1,1 млн. крестьянских, в основном бедняцко-середняцких, хозяйств.

Большое место в деятельности кооперации занимало развитие семеноводства и племенного животноводства: организация семеноводческих товариществ и товариществ по разведению племенного скота, продажа крестьянам сортовых семян и племенного скота. В 1925 г. на территории РСФСР было 398 семеноводческих товариществ. Товарищества, занимавшиеся разведением племенного скота, имели около 40 тыс. лошадей и 13 тыс. голов крупного рогатого скота. В 84 овцеводческих товариществах, объединявших в 1925 г. 1,9 тыс. крестьянских хозяйств, имелось 45,2 тыс. овец. Вместе с этим была развернута большая работа по улучшению семенного материала, находящегося в крестьянских хозяйствах; кооперация имела 3 тыс. зерноочистительных пунктов.

Системой кооперации было создано большое количество мелиоративных и машинных товариществ и прокатных пунктов. Всего по стране на конец 1925 г. числилось 3852 мелиоративных товарищества, объединявших 273,6 тыс. крестьянских хозяйств, 2268 (по РСФСР) машинных товариществ и около тысячи прокатных пунктов. В них была сосредоточена более крупная по тому времени техника. Товарищества и машинные пункты способствовали восстановлению сельского хозяйства, выведению в сельскохозяйственный оборот новых земельных площадей.

Большое значение имела деятельность кооперации по организации первичных производственных товариществ. Переход к производственному кооперированию крестьянского хозяйства был важным шагом в деле социалистического строительства в деревне. Производственные кооперативы показывали крестьянам преимущества коллективной собственности на средства производства. Крестьяне на практике убеждались в выгодах применения крупной техники в сельском хозяйстве — облегчался труд, повышалась его производительность.

Следует также отметить большую агитационно-просветительную деятельность сельхозкооператив в деревню направлялись пропагандисты, агитаторы и лекторы, посылалась политическая, сельскохозяйственная литература, газеты и журналы, организовывались курсы и кружки, проводились сельскохозяйственные выставки, на которых пропагандировались передовой опыт и деятельность колхозов и совхозов, организация «красных уголков» и изб-читален. Эта деятельность кооперации имела массовый характер.

Среди массовых крестьянских организаций необходимо отметить деятельность комитетов крестьянской взаимопомощи. В соответствии с декретом правительства от 14 мая 1921 г. кресткомы создавались в целях «улучшения постановки дела социального обеспечения крестьянства и семейств красноармейцев и считаясь с необходимостью привлечения к этому делу широких крестьянских масс на началах взаимопомощи, а также в целях развития их самодеятельности и инициативы»¹⁰⁰³.

XIII съезд партии указал в своих решениях, что кресткомы должны стать организациями, помогающими кооперированию крестьянства и развитию коллективных форм труда среди крестьян, должны координировать свою работу с кооперацией.

Крестьянские комитеты общественной взаимопомощи выросли в массовую организацию. Уже на январь 1924 г. в РСФСР насчитывалось около 10 тыс. волостных и около 90 тыс. сельских комитетов¹⁰⁰⁴.

Кресткомы проводили большую работу по оказанию материальной, денежной и трудовой помощи нуждающимся крестьянам. Так, по неполным данным, за 1922—1925 гг. была оказана денежная и натуральная помощь 1912,6 тыс. крестьянских хозяйств, которая в переводе на деньги оценивалась в 5223 тыс. руб. Трудовая помощь (коллективная вспашка земли, уборка урожая, помощь в строительстве) за эти годы была оказана почти 500 тыс. хозяйств (в переводе на деньги — около 2 млн. руб.). Только в 1925/26 г., по неполным данным, была оказана помощь 1310 тыс. хозяйств деньгами на сумму 2119 тыс. руб. и хлебом — 595 тыс. пуд.

Кроме помощи отдельным единоличным крестьянам, кресткомы проводили в деревне различные общественные мероприятия. По их инициативе и под их руководством в деревнях создавались запасные семенные фонды. Они организовывали общественные запашки, пропагандировали введение улучшенных методов обработки земли и многопольные севообороты. На прокатных пунктах кресткомы Российской Федерации в 1925/26 г. имели более 11 тыс. крупных сельскохозяйственных машин, в том числе 1117 тракторов¹⁰⁰⁵ и много обычного крестьянского инвентаря. Крестьяне, не имевшие того или иного орудия или машины, могли получить их для пользования в прокатном пункте кресткома.

Так же, как и кооперация, кресткомы участвовали в переработке сельскохозяйственного сырья. На октябрь 1926 г. они имели по РСФСР 5498 производственных предприятий, валовой доход которых определялся в 6771 тыс. руб. в год¹⁰⁰⁶.

Комитеты крестьянской взаимопомощи играли большую роль в кооперировании крестьянства, в оказании помощи деревенской бедноте, в укреплении союза рабочего класса со средним крестьянством для борьбы с кулачеством.

Переход к новой экономической политике означал весьма существенные изменения в условиях деятельности социалистических хозяйств в деревне. Они должны были теперь организовать свое производство с учетом товарно-денежных отношений.

Совхозы и колхозы как социалистические предприятия должны были показывать на деле выгоды и преимущества обобществленного производства с применением крупной техники и улучшенной агрикультуры, помогать окрестному крестьянству в подъеме хозяйства.

Эти задачи были сформулированы В. И. Лениным, партией еще в первый год Советской власти. Но гражданская война и интервенция затруднили их осуществление. Совхозы и колхозы должны были прежде всего выполнять продразверстку. С переходом к мирному строительству на основе нэпа совхозы и колхозы получили возможность развернуть деятельность в соответствии со своими основными задачами.

Потребовалась большая работа партии и правительства, чтобы обеспечить правильное развитие совхозов и колхозов в новых условиях. Прежде всего, необходимо было преодолеть ошибки и извращения, допущенные в первые годы нэпа земельными и финансовыми органами. Они ориентировали совхозы и колхозы прежде всего на увеличение прибыльности.

Необходимо было разбить «теории» буржуазных реставраторов (Кондратьева и др.), которые выступали за ликвидацию совхозов или превращение их в хозяйства, помогающие развитию кулацких хозяйств.

Коммунистическая партия, В. И. Ленин с первых же дней введения нэпа указывали на преобразующую социалистическую роль колхозов и совхозов по отношению к единоличному крестьянству, на усиление ими помощи крестьянским хозяйствам. Эти положения отражены в постановлении «О совхозах», принятом ЦК РКП(б) 9 февраля 1925 г. «Основные задачи, стоящие перед партией в деле строительства совхозов, определяются тем, что совхоз должен быть практическим примером культурного хозяйствования для широких крестьянских масс и в своей повседневной работе должен быть связан с окружающим крестьянством в деле помощи семенным и племенным материалом, проката машин и т.п., содействуя, таким образам, постепенному переходу крестьян к улучшенным приемам земледелия. Вместе с тем, усиление и улучшение советских хозяйств увеличивает ресурсы Советского государства и возможности использования их в интересах подъема народного хозяйства в целом»¹⁰⁰⁷.

Совхозы и колхозы в рассматриваемый период социалистического строительства сделали много в решении стоящих перед ними задач.

Колхозы. С введением продналога в колхозах создавались более благоприятные условия для расширения производства. Но для этого необходимо было выработать такую систему учета труда и распределения продукции, которая бы стимулировала дополнительные затраты труда в общественное производство.

Поэтому с введением продналога в коллективных хозяйствах вместо уравнительного распределения по едокам начинают вводиться новые методы распределения, более соответствующие изменившимся условиям производства. В связи с этим многие старые коммуны переходят на устав сельскохозяйственных артелей, новые колхозы организуются больше в форме артелей и тозов.

По мере восстановления промышленности стали покидать колхозы и возвращаться в города рабочие, ранее эвакуировавшиеся в деревни и вступившие в различные коллективные хозяйства. В связи с этим стало уменьшаться число колхозов, в особенности в промышленных губерниях¹⁰⁰⁸. Однако было бы неверным относить уменьшение числа колхозов и колхозников в них только за счет ухода рабочих и служащих обратно в город. Переход к нэпу создал и у некоторой части крестьянства иллюзию о возможности построить хозяйство самостоятельно, единолично. Распались слабые колхозы, не сумевшие приспособиться к новым условиям.

Возвращение рабочих в города изменило социальный состав членов колхозов, они теперь в большей мере стали крестьянскими. Изменилось размещение колхозов: снизилась роль промышленных губерний, центр тяжести колхозного движения перемещался в земледельческие районы страны.

Большое значение для колхозного движения имело и еще одно обстоятельство, не связанное с введением новой экономической политики. Это — законченность раздела земель нетрудового пользования. В предыдущие годы, когда шла ликвидация помещичьего землевладения, большинство колхозов (90% коммун и 69% артелей) было создано на базе конфискованных имений. Теперь, когда земли были распределены, новые колхозы стали создаваться на надельных крестьянских землях, за счет их объединения. На этих землях в 1924 г. было более половины колхозов: из 16,3 тыс. колхозов — 9,1 тыс. хозяйств было на надельных землях, в том числе 49% коммун, 55%) артелей и 62% тозов. Следовательно, колхозное строительство теперь отражало борьбу двух форм землепользования — коллективного и единоличного.

Если колхозы, возникшие в первые годы революции на землях бывшего нетрудового пользования, получали земельную площадь, сосредоточенную, как правило, в одном месте, то колхозы, образуемые на крестьянских наделах земли, имели разрозненные поля единоличных крестьян. Это обстоятельство затрудняло эффективное использование земли. Колхозы, земли которых были чересполосно разделены землями единоличных крестьян, не могли ввести более прогрессивные севообороты. Чтобы объединить земли колхозов в единый массив, требовался передел крестьянских земель. Это вызывало определенное недовольство среди крестьян, противоречия между коллективными и единоличными формами землепользования.

Крестьяне, втянутые в товарно-денежные отношения, стремились вырваться из оков общинного землепользования. Одни это делали путем выделения на хутора и выселки, другие — путем организации коллективного хозяйства. Те, которые имели средства производства и накопления, выбирали первый путь, кто их не имел — второй. Поэтому колхозное движение в 1921—1925 гг. было в основном движением деревенской бедноты.

Таким образом, в первые годы нэпа, наряду с восстановлением сельскохозяйственного производства, шло его социалистическое переустройство. Это определялось многими факторами, которые оказывали различное влияние на темпы колхозного движения и формы, в которых оно осуществлялось, на социальный состав колхозников, размещение колхозов по районам страны, на размеры колхозов и их материальную базу.

Развитие колхозного движения в годы восстановления народного хозяйства характеризуется данными табл. 2 (без республик Средней Азии)¹⁰⁰⁹.

Таблица 2

Необходимо иметь в виду, что в 1925 г. при перерегистрации колхозов все хозяйства, которые не начали работу коллективно, а также «лжеколхозы» из числа колхозов были исключены. Однако при этом в отдельных губерниях были допущены ошибки, когда из числа колхозов исключали коммуны за то, что в них не была создана общая столовая или их члены имеют в домашнем хозяйстве птицу. Из числа артелей исключались те артели, в которых не было произведено полного обобществления средств производства. Отметим, что в различных источниках приводятся разные сведения о числе колхозов в годы восстановительного периода.

Рассматривая колхозное движение по годам восстановительного периода, надо отметить, что оно было неравномерным. В 1921 г. число колхозов по отношению к предыдущему году значительно возросло. Это связано главным образом с неурожаем и голодом 1921 г., охватившими значительную часть территории страны. В отчете Наркомзема за 1922/23 г. отмечалось, что в конце 1921 г. и в первой половине 1922 г. «больше всего колхозов организовалось в бывших голодных районах — Поволжье, Юго-Востоке, Приуралье и т.п.»¹⁰¹⁰ Крестьяне организовывали колхозы в этих районах, видя в объединении и в совместных усилиях свое спасение от стихийного бедствия и его последствий.

В 1922 г. по отношению к предыдущему году число колхозов уменьшилось на 4 тыс. Это уменьшение числа колхозов происходило главным образом в промышленных районах страны. Как уже отмечалось выше, это было связано с возвращением рабочих в города. С 1923 г. начался рост числа колхозов, темпы которого резко увеличились в конце 20-х годов. Колхозное движение завершилось в 30-е годы полным социалистическим преобразованием всего сельского хозяйства в стране.

Существенные изменения произошли в формах колхозного строительства. Если в 1920 г. коммуны среди колхозов занимали 18%, то в 1925 г. — 10,6%, число их возросло только на 22,6%, тогда как число артелей — на 85,4%, тозов — почти в 6 раз. При этом следует отметить, что многие коммуны фактически осуществляли свою деятельность по уставу артели. Удельный вес артелей уменьшился с 73,5% до 65,3%, однако они оставались преобладающей формой колхозов. Значительно возрос (с 8,4% до 24,1%) удельный вес тозов. Тем не менее в рассматриваемые годы число колхозов увеличивалось главным образом за счет артелей (при росте всех колхозов на 11,4 тыс. число артелей возросло почти на 7 тыс.), и они были основной формой колхозного движения.

Основными причинами изменения форм колхозного строительства были: новая экономическая политика, заставившая колхозы строить производство на основе материальной заинтересованности колхозников, и перемещение колхозного строительства на надельные крестьянские земли, когда крестьяне, вступая в колхоз, вносили паевой взнос (земельный надел и средства производства). Они были заинтересованы в распределении доходов по затраченному труду и паевому взносу (учитывая и бывший земельный надел), внесенному в общественное хозяйство колхоза.

Уставы колхозов того времени рекомендовали довольно полное обобществление средств производства, колхозники не должны были иметь личного хозяйства, все средства производства подлежали обобществлению. Однако на практике от этого правила были отступления. Формы обобществления были разными.

Серьезно изменился социальный состав колхозников. Если в 1920 г. из 131 тыс. членов колхозов около 50%) не были крестьянами, то в 1925 г. из 293,5 тыс. членов колхозов крестьяне составляли свыше 92%¹⁰¹¹. Как уже отмечалось выше, в колхозы в большей мере вступали крестьяне-бедняки¹⁰¹². В последние годы восстановительного периода в колхозах стала возрастать доля середняков.

Переход к нэпу и увеличение крестьянского элемента в колхозах потребовали изменения форм распределения доходов, приспособления его к изменившимся условиям производства. Опыта не было, проверялись различные формы на практике. Через год (а иногда и в течение года) оказывалось, что принятая система распределения имеет крупные недостатки, ее меняли и исправляли.

На распределение доходов в колхозах большое влияние оказывали формы обобществления средств производства, а они были разные. В колхозах, где средства производства обобществлялись с оплатой их стоимости в определенный срок или где средства производства предоставлялись колхозу на определенное время, часть продукта распределялась с учетом стоимости или времени эксплуатации этих средств производства¹⁰¹³. Сохранились еще и уравнительные формы распределения доходов. Во многих колхозах часть доходов выделялась для распределения среди детей.

Колхозы того времени были маломощными. В 1925 г. в среднем на колхоз приходилось 13 дворов, 49 душ населения, 136 дес. земельных угодий. На работу выходили все трудоспособные, учетной единицей был рабочий день; фактический объем и трудность работы не учитывались, но применялась различная оценка труда мужчин, женщин и подростков.

Экономические взаимоотношения между государством и колхозами строились на принципах оказания всемерной помощи колхозам, создания наиболее благоприятных условий для их хозяйствования. Конкретными формами, через которые осуществлялась эта политика, были: налог, кредит, землеустройство, машиноснабжение и др.

С переходом к нэпу коллективные хозяйства стали облагаться сначала продналогом, а затем денежным налогом. Сначала налог исчислялся на тех же основаниях, что и для единоличных крестьянских хозяйств. С 1924 г. колхозам стала предоставляться скидка в 25% с исчисленного налога. Они также пользовались всеми льготами по налогу, которые предоставлялись крестьянским хозяйствам за проведение различных агротехнических мероприятий. Так как в колхозах в большей мере практиковались многопольные севообороты, посевы чистосортными семенами и другие агротехнические мероприятия, то эти льготы преимущественно получали колхозы. В 1924/25 г. от уплаты налога было полностью освобождено 16,6% колхозов, в 1925/26 г. — 34,7%¹⁰¹⁴.

Колхозы пользовались преимуществами в получении кредитов, семенных ссуд и крупных сельскохозяйственных машин и орудий. Если единоличные хозяйства в 1924/25 г. получали в расчете на 1 дес. посева 19 руб. ссуды, то колхозы — 33 руб., в 1925/26 г. из всех кредитов, предоставленных государством сельскому хозяйству, на долю колхозов пришлось 10%. Из 7313 тракторов, направленных к началу 1925 г. в деревню, колхозы получили 2425 тракторов, или 33%¹⁰¹⁵.

Большую помощь колхозам государство оказывало землеустройством. Землеустроенные колхозы быстрее переходили к правильным многопольным севооборотам и повышали урожайность. В 1925 г. было землеустроено свыше 60% колхозов, из них более половины имели многопольные севообороты. При землеустройстве государство укрепляло землепользование колхозов, передавая им часть земель из своего фонда.

Коммунистическая партия последовательно проводила ленинскую политику в отношении колхозов, вскрывала и исправляла ошибки в колхозном строительстве, допускавшиеся местными органами. Так, при переходе к нэпу некоторые земельные органы стали взимать с колхозов, кроме сельхозналога, арендную плату за переданные им конфискованные у помещиков земли и имущество. Между тем арендная плата за конфискованные земли, розданные в личное пользование крестьян, не бралась. Это ставило колхозы в невыгодное положение перед крестьянами-единоличниками. Арендная плата с колхозов была отменена в 1926 г.

Новая экономическая политика, укрепление принципа материальной заинтересованности в затратах труда в общественное хозяйство, получение кредитов и сельскохозяйственных машин, землеустройство и внедрение многопольных севооборотов благоприятно сказались на укреплении хозяйств колхозов. Это выразилось, во-первых, в более интенсивном использовании колхозами закрепленных за ними сельскохозяйственных угодий. Так, в 1918 г. у колхозов на 201,6 тыс. дес. закрепленной за ними земли под посевами было 36 тыс. дес., в 1925 г. из 2974 тыс. дес. засеяно было 743,6 тыс. дес. Колхозы, как правило, получали более высокие урожаи с единицы обрабатываемой площади, чем единоличные крестьяне. Статистические данные об урожайности показывают, что урожайность зерновых, сахарной свеклы, картофеля и других культур в колхозах была значительно выше, чем в единоличных крестьянских хозяйствах. А это было самым наглядным доказательством преимуществ крупного социалистического хозяйства.

Колхозы оказывали преобразующее влияние на окрестных крестьян не только своим примером, но и непосредственной производственной помощью. Они выделяли им часть сортовых семян, помогали в обработке полей сельскохозяйственными машинами, оказывали агрономическую помощь. Для улучшения породности крестьянского скота продавали племенной молодняк, выделяли племенных производителей. Оказывалась помощь в ремонте сельскохозяйственного крестьянского инвентаря¹⁰¹⁶.

Итак, в 1921—1925 гг. происходит дальнейшее развитие в деревне социалистического колхозного хозяйства. Увеличилось число колхозов, укреплялась их экономика и возрастало влияние на крестьян. Колхозное строительство в этот период было в основном движением деревенской бедноты, но в последние годы оно стало захватывать и середняков.

Удельный вес колхозов в сельскохозяйственном производстве в эти годы был еще незначительным. Невелик был охват колхозами крестьянского населения и посевной площади. В 1925 г. в стране было 300 тыс. селений и 21,9 тыс. колхозов. Следовательно, лишь в 7,3% селений были колхозы¹⁰¹⁷. Согласно данным Госплана, валовая продукция колхозов в 1924/25 г. исчислялась в 90 млн. руб., что составляло 1,04% валового сельскохозяйственного продукта страны, их товарный продукт составлял 40,1 млн. руб., или 2,84% всего товарного продукта сельского хозяйства страны.

Совхозы. Для большинства совхозов переход к нэпу был связан со снятием их с государственного сметно-бюджетного финансирования, с переводом на хозяйственный расчет. Согласно постановлению Наркомзема в ноябре 1921 г., все совхозы (кроме приписных, которые находились в ведении ВСНХ) делились на две группы: а) опытные научно-исследовательские хозяйства оставались на государственном бюджете; б) хозяйства, производящие продукты продовольственного назначения и сырье для промышленности, семенные хозяйства снимались с государственного снабжения и финансирования. Они должны были организовать свою деятельность на принципах хозяйственного расчета. Вместе с этим изменилось управление совхозами: первая группа оставалась в ведении Наркомзема, вторая — передавалась в ведение губземотделов¹⁰¹⁸. Эти новые взаимоотношения между совхозами и государством были узаконены декретом СНК от 13 июня 1922 г. Вместе с тем в декрете указывалось, что планы совхозов должны включать «обслуживание агрикультурных нужд и крестьянского хозяйства»¹⁰¹⁹.

Снятие производственных совхозов с государственного снабжения предполагало установление их хозяйственной самостоятельности и предоставление им права распоряжения произведенными продуктами. Решением СТО в январе 1922 г. было установлено, что совхозы «сдают продовольственным органам определенные натуральные налоги, излишки же остаются в их распоряжении»¹⁰²⁰.

Налоговое обложение земледельческих хозяйств строилось на принципе: чем выше земельная обеспеченность, тем, соответственно, выше ставка обложения. Применение этого принципа к индивидуальным крестьянским хозяйствам имело своей задачей ограничение доходности кулацких хозяйств. Подобное дифференцированное обложение налогом совхозов приводило к тому, что совхозы облагались налогом выше, чем индивидуальные крестьянские хозяйства. Так, в 1922 г. ставки натурального налога в трестированных совхозах были на 26—34% выше, чем в крестьянских хозяйствах; они сдавали по продналогу от 18 до 28% своей продукции, что было для них обременительно¹⁰²¹.

Советское государство предоставляло налогоплательщикам большие льготы за осуществление различных агротехнических мероприятий. По совхозам эти мероприятия осуществлялись главным образом научно-исследовательскими опытными хозяйствами, но они находились на государственном бюджете и налогом не облагались. Поэтому льготы не касались производственных совхозов. Отметим также, что если колхозы в 1924 г. стали получать скидку с налога в 25% (в дальнейшем процент скидки был повышен), то совхозы такой льготы не имели.

Существенным изменением в положении совхозов было их трестирование, начавшееся в 1922 г. Производственные совхозы в губерниях объединялись в губсельтресты. Совхозы и губсельтресты по РСФСР входили в Госсельсиндикат (Государственный российский сельскохозяйственный синдикат). Совхозы промышленно-сырьевого направления объединялись в специализированные тресты: Сахаротрест, Винсиндикат, Госспирт. На Украине и в Белоруссии были созданы управления трестов совхозов.

Трестированная система управления совхозами создавалась в целях объединения деятельности совхозов и местных трестов по заготовкам и сбыту совхозной продукции. Фактически тресты стали осуществлять руководство производственной деятельностью совхозов, снабжением их средствами производства, перераспределением их основных фондов и прибылей. Права совхозов на реализацию излишков после выполнения налога, как и организация производства на принципах хозрасчета, оставались номинальными. Это сдерживало производственную инициативу совхозов.

Управления трестов, не имея достаточных ресурсов, не могли снабжать средствами производства слабые совхозы, поэтому ликвидировали их, передавая материальные ценности другим совхозам. Число совхозов значительно уменьшилось. В целях мобилизации средств тресты сдавали слабые совхозы в аренду, чтобы таким путем укрепить хозяйственное положение других совхозов.

От военного времени осталось большое количество так называемых приписных совхозов, значительная доля продукции которых непосредственно шла на улучшение питания рабочих заводов и фабрик, к которым приписан совхоз. С переходом к нэпу условия их существования также значительно изменились. Декретом СНК в ноябре 1921 г. устанавливалась арендная форма приписки совхозов. Предприятия должны были заключить договор с Наркомземом или его местными органами на аренду того или иного хозяйства, в нем определялись условия договора и размер арендной платы¹⁰²². Постепенное улучшение продовольственного дела в городах снижало заинтересованность предприятий и учреждений в приписных совхозах. Они отвлекали рабочую силу и материальные средства от основной производственной деятельности. В 1924 г. приказом ВСНХ система приписных совхозов ликвидируется. Некоторое число совхозов на правах аренды сохранили учреждения Военведа, Наркомпроса и другие общественные организации (потребкооперация, сельхозкооперация и др.). Наконец, постановлением ЦИК и СНК СССР от 16 марта 1927 г. все совхозы, находившиеся в аренде, были включены в сеть трестированных совхозов¹⁰²³.

Изменение численности совхозов и их земельных площадей за годы восстановительного периода по отдельным союзным республикам характеризуется данными табл. 3¹⁰²⁴.

Таблица 3

На территории Туркестана, который входил тогда в состав РСФСР на правах автономной республики, в 1923 г. в ведении Наркомзема был 161 совхоз (в том числе 84 полеводческих и 58 садово-виноградных) с общей площадью 40 671 дес. земли¹⁰²⁵. Хлопководческие совхозы находились в ведении Главхлопкома, они также развивали производство сортовых семян хлопчатника и снабжали ими дехкан.

В целом по названным республикам за рассматриваемые годы число совхозов уменьшилось на 1655, или на 26,3%, а земельная площадь их сократилась на 313,1 тыс. дес., или на 8,9%, т.е. в значительно меньшей степени, чем число совхозов. Следовательно, ликвидировались мелкие совхозы. Вместе с этим часть совхозов освобождалась от излишней земельной площади, которую они по состоянию рабочей силы и орудий труда обрабатывать не могли. Эти земли частично передавались колхозам и крестьянам или зачислялись в запасный земельный фонд государства.

В результате ликвидации мелких совхозов и освобождения их от земельных излишков совхозы по размерам земельных площадей стали более однородными. Их земельные площади стали больше соответствовать количеству имевшейся у них рабочей силы и орудий труда. Таким образом, если во время ликвидации помещичьего землевладения размер совхоза в значительной степени определялся размером конфискуемого нетрудового хозяйства, то теперь размеры совхозов стали определяться условиями производства. Если средняя земельная площадь совхоза в 1921/22 г. составляла 558 дес., то в 1925/26 г. — 689 дес., т.е. по размерам земельной площади совхозы стали более крупными.

О распределении совхозов по разным системам говорят следующие данные: в 1924/25 г. по РСФСР губсельтрестам принадлежало 1014 совхозов (22,6%) с земельной площадью в 715,3 тыс. дес. (31%), Сахаротресту — 427 совхозов (9,5%) с земельной площадью 440,7 тыс. дес. (19,1%), различным Наркоматам 677 совхозов (15,1%) с земельной площадью 355,9 тыс. дес. (15,5%), сельскохозяйственной и потребительской кооперации, крестьянским комитетам общественной взаимопомощи — 902 совхоза (20,1) с земельной площадью 194,5 тыс. дес. (8,9%). Всего указанные организации имели 3020 совхозов (67,3%) с земельной площадью 1706,4 тыс. дес. (74,5%). В 1924/25 г. земельные общества арендовали 405 совхозов (9,0%) с земельной площадью 97,3 тыс. дес. (4,2%)¹⁰²⁶.

Рассматривая производственную и агрикультурную деятельность совхозов, следует напомнить, что тресты совхозов не имели значительных средств, чтобы пополнить материальную базу совхозов. Им приходилось восстанавливать производство главным образом за счет имеющихся у них средств и орудий труда. В основном это были рабочий скот и орудия конной тяги. В 1925 г. совхозы имели 3447 тракторов, однако основой технической базы продолжали оставаться машины конной тяги. В 1925 г. в совхозах было 25,3 тыс. лошадей, против 16,6 тыс. в 1922 г.

О производственной деятельности совхозов можно судить по данным о валовой продукции совхозов Госсельсиндиката (в тыс. пуд.)¹⁰²⁷:

Совхозы Госсельсиндиката в эти годы составляли около 20% всех совхозов, а их земельная площадь около 30%, поэтому приведенные данные не отражают объема всей продукции, производимой совхозами.

В рассматриваемые годы трестированные совхозы должны были строить свою производственную деятельность на принципе самоокупаемости. Этот принцип не относился к совхозам, находящимся непосредственно в ведении Наркомзема (они оставались на госбюджете), а также к совхозам, переданным Наркомземом и его местными органами на условиях аренды различным учреждениям и организациям. Таким образом, хозяйственный расчет не был всеобщим принципом деятельности совхозов.

Деятельность совхозов системы Госсельсиндиката осуществлялась ежегодно с убытками, что объяснялось низкой производительностью труда и слабой технической базой. Однако уже в 1922—1923 гг. прибыль дали 5 трестов, в 1924 г. — 10 трестов¹⁰²⁸. Так в первые годы нэпа на практике было доказано, что социалистические предприятия в сельском хозяйстве могут рационально организовать свою производственную деятельность с использованием товарно-денежных отношений и быть рентабельными хозяйствами.

Одним из достижений в деятельности совхозов за рассматриваемые годы было улучшение использования закрепленных за ними земельных угодий. Во-первых, увеличился удельный вес земель, находящихся в обработке. Если в 1920 г. в 3076 совхозах Наркомзема РСФСР земельная площадь составляла 1639 тыс. дес., из них находилось под посевами 286,5 тыс. дес. (или 17%), то в 1925 г., по данным 3382 совхозов РСФСР, УССР и БССР, из 2978,5 тыс. дес. земли под посевами находилось 849,6 тыс. дес. (или 28,3%). В 1920 г. в среднем на совхоз приходилось 93 дес. посева, в 1925 г. — 221 дес. Во-вторых, поднялась урожайность, которая, как правило, была выше, чем у единоличных крестьян. Совхозы, внедряя более передовые системы земледелия (в 1925 г. 71,3% трестированных совхозов РСФСР имели многопольные севообороты), получали с единицы обрабатываемой площади больше зерна, сахарной свеклы и других продуктов, чем единоличные крестьяне.

Возросло в совхозах и продуктивное животноводство, что характеризуется следующими данными (тыс. голов)¹⁰²⁹:

В новых условиях, когда страна перешла к мирному хозяйственному строительству, увеличилось влияние совхозов на единоличное крестьянство.

Совхозы оказывали крестьянам многообразную помощь: 1) устройство в деревне прокатных, зерноочистительных и случных пунктов и кузниц по ремонту крестьянского инвентаря; 2) продажа крестьянам сортовых и улучшенных семян и саженцев плодовых деревьев, продажа племенного молодняка крупного и мелкого рогатого скота и свиней; 3) распространение среди крестьян агротехнических знаний и передового опыта. Сюда относится снабжение крестьян литературой, создание в деревне изб-читален и «красных уголков», организация курсов и кружков, чтение лекций, проведение бесед; создание опытно-показательных участков и полей, организация выставок.

Производственная помощь, оказываемая совхозами крестьянам, характеризуется данными табл. 4¹⁰³⁰:

Таблица 4

За 1921/22—1924/25 гг. совхозы продали крестьянам почти 1,7 млн. пуд. сортовых и улучшенных семян земледельческих культур, 47 тыс. голов свиней, около 7,7 тыс. голов крупного рогатого скота, более 3,3 тыс. овец. Только в 1925 г. совхозы отпустили крестьянам из своих питомников 20,6 тыс. плодовых саженцев. Эта форма помощи крестьянам со стороны совхозов расширялась из года в год. За рассматриваемые годы, например, продажа семян возросла почти в 11 раз, лошадей — 6,7, крупного рогатого скота — 3,9, овец — 68,5, свиней — в 3,5 раза. Помощь совхозов способствовала повышению производительности крестьянского хозяйства.

В развитии семеноводства и племенного животноводства большую роль сыграли совхозы системы Госсемкультуры и Госплемкультуры. Их деятельность заключалась не только в создании собственного сортового и племенного хозяйства, — большая роль отводилась организации семеноводческих кооперативов и товариществ, внедрению сортовых семян и племенного скота в крестьянские хозяйства. Созданные семеноводческие кооперативы объединяли десятки тысяч крестьян. Совхозами Госсемкультуры были развернуты работы по селекции клевера и других многолетних трав, овса, картофеля, льна-долгунца, огородных культур. Земельная площадь, занятая хозяйствами Госсемкультуры, увеличилась с 11,1 тыс. га в 1923 г. до 49,4 тыс. га в 1925 г.¹⁰³¹

Если в 1921 г. работниками совхозов было проведено 1565 лекций и бесед, то в 1922 г. — 1615, в 1923 г. — 2352, 1924 г. — 3885, в 1925 г. — 7232. Совхозы выписывали для крестьян огромное количество различной литературы, создавали в деревне тысячи изб-читален и «красных уголков». Большую работу проводили совхозы по пропаганде передового опыта: создавались опытно-показательные участки (в 1925 г. совхозами было заложено 1200 участков), организовывались выставки, где демонстрировались лучшие образцы совхозного хозяйства.

Совхозы оказывали производственную помощь отдельным бедняцким и красноармейским хозяйствам, своей тяговой силой и орудиями труда осуществляли вспашку земли, уборку урожая, подвозку топлива и т.д.

При подведении в 1926 г. итогов работы совхозов Госплан СССР констатировал, что совхозы улучшили свою производственную деятельность. Так, урожайность в совхозах была выше, чем в крестьянских хозяйствах на 15—20%. Особо подчеркивалось значение помощи совхозов в снабжении крестьянских хозяйств сортовыми и улучшенными семенами и племенным скотом¹⁰³².

Таким образом, в годы восстановления народного хозяйства произошло (при уменьшении числа совхозов и их земельных площадей) укрепление совхозного производства: возросла материально-техническая база, численность продуктивного и рабочего скота; улучшилось использование земли. Вместе с этим усилилось воздействие их на окрестное единоличное крестьянское население. Укрепление хозяйственной деятельности совхозов и их производственных связей с единоличными крестьянами имели большое значение в деле социалистического переустройства деревни.

Первоочередной задачей новой экономической политики было восстановление сельскохозяйственного производства, так как без получения продуктов питания и сырья для промышленности нельзя было восстановить работу промышленности.

Восстановление сельского хозяйства представляло большие трудности. В 1921 г. валовая продукция сельского хозяйства составляла по отношению к 1913 г. немногим больше половины — 60%, в том числе в земледелии — 55%, в животноводстве — 67%.

Значительный ущерб сельскому хозяйству страны был нанесен еще империалистической войной 1914—1917 гг., вызвавшей сокращение валового продукта на 12%, в том числе продукции земледелия на 19%.

Победа Октябрьской социалистической революции, утверждение диктатуры пролетариата, осуществившей национализацию всей земли, создали условия для развития сельскохозяйственного производства. Уже в первый год Советской власти крестьяне начали увеличивать посевы. Однако развязанная контрреволюционными силами гражданская война и интервенция нарушили мирное хозяйственное строительство, — потребовалась мобилизация экономики в интересах обороны страны. Война отвлекла в армию рабочую силу, оставшаяся же в деревне должна была выполнять не только сельскохозяйственные работы, но и задания в порядке трудовой повинности.

Война заставила переключить промышленность на производство вооружения и снаряжения для армии. Поэтому еще больше сократилось и до того слаборазвитое производство сельскохозяйственных машин, инвентаря и удобрений. При низком объеме производства и прекращении ввоза машин и инвентаря не обеспечивалось даже простое восстановление износа существующих в сельском хозяйстве машин и инвентаря. По подсчетам Наркомзема РСФСР, убыль сельскохозяйственного инвентаря и машин за время империалистической и гражданской войн составила 50% парка. В ряде мест крестьяне вынуждены были переходить на обработку почвы орудиями своего производства.

Иностранная интервенция и гражданская война причинили огромный ущерб сельскому хозяйству. На временно захваченных территориях враги истребляли посевы, угоняли скот, расхищали имущество крестьян. Полному разграблению подвергались совхозы и колхозы. В годы гражданской войны продолжалось сокращение посевов хлеба и технических культур, начавшееся в период империалистической войны. Общая посевная площадь сократилась со 105 млн. га в 1913 г. до 97,2 млн. га в 1920 г., или на 7,4% против довоенного уровня, посев зерновых культур — на 7,8%. Одновременно с сокращением посева хлебов снизилась и урожайность, что еще больше уменьшило хлебные ресурсы страны. В целом валовая продукция сельского хозяйства за 1917—1920 гг. снизилась еще на 21%, в том числе по земледелию на 17%, животноводству — на 28%. Производство зерна по сравнению с довоенным временем уменьшилось на 40,9%, что вызвало острый недостаток хлеба в стране. Падение урожайности и валовых сборов было наиболее значительным по таким основным хлебным культурам, как рожь и пшеница¹⁰³³.

Еще большему сокращению подверглось производство технических культур. Посев хлопчатника уменьшился в 7 раз, а валовой сбор хлопка-сырца почти в 19 раз; посев сахарной свеклы уменьшился в 3,3 раза, а валовой сбор ее в 11,4 раза. Резкое сокращение посевов технических культур, как и зерновых, произошло в районах их интенсивного развития: льна — в северо-западных и центральных районах, конопли — на Украине и в Центрально-земледельческом районе¹⁰³⁴.

Итак, к концу гражданской войны и иностранной интервенции отмечалось большое сокращение производства сельскохозяйственных культур сравнительно с довоенным периодом. При этом сокращение произошло главным образом по культурам, имеющим товарное значение (пшеница, хлопчатник, сахарная свекла и др.), и в районах наиболее интенсивного их развития; следовательно, уменьшение производства шло главным образом за счет сокращения производства товарного продукта.

Война привела к уменьшению поголовья лошадей — основной тяговой силы в крестьянском хозяйстве — на 5,5 млн. голов, или на 16,1% к 1916 г., что вызвало сокращение посевов, отрицательно сказалось на качестве обработки полей¹⁰³⁵. Из продуктивного животноводства наибольшему сокращению подверглось товарное — мериносовое — овцеводство.

Неурожай и голод 1921 г. вызвал новое сокращение сельскохозяйственного производства: валовой продукт уменьшился еще на 7%, в том числе в земледелии на 9% и животноводстве на 5%. Таким образом, хотя переход к новой экономической политике был начат в 1921 г. (замена продразверстки продналогом), восстановление сельского хозяйства фактически началось с 1922 г., когда стали преодолеваться разрушения, вызванные империалистической и гражданской войнами и засухой 1921 г.

Сельскохозяйственное производство восстанавливалось преимущественно на основе мелких крестьянских хозяйств, но условия производства и распределения продукта изменились существенным образом. Это выражалось, во-первых, в том, что Советская власть, национализировав землю и передав ее в трудовое пользование крестьян, освободила их от необходимости купли и аренды земли у помещиков, изъяла, таким образом, основное средство сельскохозяйственного производства из товарного оборота. Порядок землепользования стал регулироваться рабоче-крестьянским правительством.

Во-вторых, Советское государство всячески помогало деревенской бедноте поднять свое хозяйство и ограничивало кулачество. Была организована широкая помощь бедноте семенными ссудами, денежными кредитами на покупку инвентаря и скота, беднота и часть середняков освобождены от уплаты налога.

В-третьих, располагая основными средствами производства в промышленности, государство организовывало производство и распределение орудий обработки земли таким образом, чтобы они попадали преимущественно в руки бедноты и середняков, чтобы они не были средством кулацкого закабаления и эксплуатации малоимущих слоев деревни. Советское государство продавало сельскохозяйственные машины и орудия по льготным ценам, в рассрочку, предоставляя на приобретение их денежные кредиты, организуя коллективное использование машин через прокатные пункты.

В-четвертых, путем создания государственных заготовительных организаций и широкой сети потребительской и сельскохозяйственной кооперации государство налаживало организованный экономический оборот между деревней и городом, выгодный для крестьян и рабочих, вытесняя из него кулака, частного торговца.

В-пятых, в деревне при всемерной поддержке государства развивались социалистические хозяйства — совхозы и колхозы, которые показывали крестьянству новый путь хозяйствования на земле, были опорой для бедноты в борьбе против кулачества.

Последовательное осуществление ленинской экономической политики, создание материальной заинтересованности крестьян в затратах труда, защита трудового крестьянства от кулака путем организации льготного снабжения сельхозмашинами, инвентарем, семенами, кредитами, организация сбыта и снабжения крестьянских хозяйств через сеть сельскохозяйственной и потребительской кооперации, мобилизация самодеятельности и инициативы широких крестьянских масс обеспечили быстрое восстановление сельского хозяйства. Посевная площадь СССР увеличилась с 97,2 млн. га в 1920 г. до 104,3 млн. га в 1925 г., или на 7,1 млн. га (на 7,3%), и составила 99,3% к довоенному уровню. Поголовье продуктивного скота в 1925 г. превысило уровень 1916 г. Возросли валовые сборы зерновых и технических культур, повысилась продуктивность животноводства, увеличилась товарность и намного возросли государственные заготовки сельскохозяйственных продуктов — продовольствия для населения и сырья для промышленности.

Восстановление сельского хозяйства не сводилось к простому достижению довоенного уровня производства. За годы восстановительного периода в сельском хозяйстве произошли большие качественные изменения. Это выразилось, во-первых, в увеличении и укреплении в деревне социалистического производственного сектора. Во-вторых, произошли изменения в составе крестьянства: укрепился середняк как центральная фигура сельского хозяйства. Возросло благосостояние трудящегося крестьянства. Существенно изменилась структура производства: увеличился удельный вес посева технических культур. За годы восстановительного периода усилилось снабжение деревни машинами, начался переход к правильному многопольному севообороту и т.д. В 1925 г. валовая продукция сельского хозяйства превысила уровень 1913 г. на 12%, в том числе в земледелии на 7% и животноводстве на 21%¹⁰³⁶. Основная причина успешного развития сельскохозяйственного производства — новая экономическая политика, укрепившая экономический союз рабочего класса с крестьянством.

«В итоге восстановительного периода, — отмечалось в решениях XVI партконференции, — бедняцкое и середняцкое крестьянство освоило не только свои надельные земли, но и основную часть земель бывших помещичьих, переданных ему казенных и тех кулацких земель, которые были отняты у кулаков»¹⁰³⁷. Тем самым на практике были опровергнуты различные «теории» о том, будто Советская власть, ликвидировав помещичье землевладение, привела сельское хозяйство к деградации и вызвала в стране голод.

Восстановление сельского хозяйства было проведено на базе мелкотоварного крестьянского производства, но в новых условиях, в условиях социалистической революции и осуществленных аграрных преобразований, ликвидировавших полукрепостнические отношения в земледелии. Крестьяне, получив землю в трудовое пользование, впервые стали трудиться на ней для себя, а не на помещика; они освободились от необходимости покупать землю, платить за нее арендную плату, выплачивать долги банку за купленные земли. Новая экономическая политика создала у крестьян стимул к большему производству хлеба, к повышению урожайности. В этих новых условиях крестьянство получило новый импульс для развития производства и в определенный период оказалось способным двинуть его вперед.

Характерной чертой развития сельскохозяйственного производства в 1921—1925 гг. было восстановление главным образом производства хлеба, продолжение борьбы за хлеб. За эти годы посевы зерновых культур увеличились на 21,1 млн. га, или на 24,2%.

Наряду с восстановлением посевных площадей улучшилась их обработка, что привело к некоторому росту урожайности. Если средняя урожайность зерновых культур в 1909—1913 гг. составляла 6,9 ц/га, то за 1922—1925 гг. она составила 7,6 ц/га¹⁰³⁸. Основным фактором повышения уровня обработки земли и роста урожайности были не какие-то серьезные изменения в технологии земледелия, а новые отношения в деревне, повысившие интерес крестьян к обработке земли.

Восстановление посевных площадей зерновых культур и повышение их урожайности увеличили в стране производство хлеба и его поступление государству. Это показывают данные табл. 5 (в млн. пуд.)¹⁰³⁹

Таблица 5

Таким образом, в 1925 г. хлеба производилось в стране на 1,7 млрд. пуд., или в 1,6 раза больше, чем в 1920 г., и на 445 млн. пуд., или на 11,2% больше, чем в среднем за год в последние пять лет до войны. Это было большой победой ленинской экономической политики в деревне.

Хлеб, заготовляемый государством, не охватывал всех товарных излишков крестьянских хозяйств. Часть его скупалась частными заготовителями. В 1925/26 г. товарный продукт зерновых культур составлял 13,4% к валовому сбору, а государством заготовлялось около половины его, вторая половина реализовалась через частника. Для сравнения напомним, что в 1913/14 г. товарный продукт зерновых культур составлял 29,3%¹⁰⁴⁰. Уменьшение товарности зернового хозяйства крестьян связано с социально-экономическими изменениями, которые произошли в сельском хозяйстве в результате ликвидации помещичьего землевладения и частичного изъятия излишков земель у кулачества. Главным производителем хлеба стал середняк, который вел свое хозяйство в основном ради удовлетворения своих личных и хозяйственных нужд.

Низкая товарность сельскохозяйственного производства вообще и зернового в частности была одним из узких мест послереволюционного развития сельского хозяйства на базе мелкотоварного крестьянского производства; она ограничивала ресурсы государства в восстановлении и развитии промышленности, в использовании излишков для экспорта и покупки за границей необходимых машин для промышленности и сельского хозяйства.

Для развития промышленности требовался не только хлеб, но и сельскохозяйственное сырье. Производство технических культур за годы гражданской войны пришло в наибольший упадок. Чтобы крестьяне были заинтересованы в производстве технических культур, государство в большей степени увеличивало цены на лен, пеньку и другие продукты, чем на зерно. Об этом свидетельствуют данные табл. 6 (цены в руб. за пуд)¹⁰⁴¹.

Таблица 6

В восстановлении посевной площади технических культур за 1921—1925 гг. был, учитывая их большое сокращение в предыдущем периоде, достигнут значительный успех. Так, посевная площадь под хлопчатником возросла в 6 раз, под сахарной свеклой — в 2,7, льном — 1,8, подсолнечником — в 2,3 раза. Однако увеличение посевов и валовых сборов технических культур было не одинаковым. Если взять четыре основные технические культуры — хлопчатник, сахарную свеклу, лен и подсолнечник, то производство первых двух в 1925 г. не достигало довоенного уровня; по льну был превзойден довоенный уровень посевных площадей, но валовой сбор льноволокна был несколько ниже; посевные площади и валовой сбор подсолнечника почти втрое превышали данные 1913 г. (табл. 7)¹⁰⁴².

Таблица 7

^{* Волокно.}

Посевы технических культур перешли в руки мелкотоварных крестьянских хозяйств, и это сказывалось на снижении их товарности. В 1925 г. 81% посевов сахарной свеклы был произведен крестьянами. Хотя им за сданную свеклу в порядке поощрения давались жом и патока, на заводы поступило 81,6% валового сбора свеклы.

Более всего оседало в крестьянских хозяйствах льноволокна. Высокие цены на промышленные товары, в особенности на текстильные, не стимулировали сдачи льноволокна государству, оно оставалось в деревне и перерабатывалось домашним способом. Увеличение посевов льна в льноводческих районах тормозилось также недостаточностью и неналаженностью снабжения льноводов хлебом. Все же государственные заготовки льноволокна значительно возросли. В 1925 г. крестьяне продали государству 11 038 тыс. пудов льноволокна.

Большое количество масличных семян также перерабатывалось в деревне домашним способом. В 1925/26 г. заготовки маслосемян государством составляли 62,8 млн. пуд.

Иными были причины, сдерживавшие развитие хлопководства. Одной из главных причин было сохранение в Средней Азии — основном хлопководческом районе — пережитков феодально-патриархальных отношений. Значительная часть земли и воды здесь продолжала оставаться в руках баев, которые сдавали землю в аренду дехканам. Сдерживалось развитие хлопководства и разрушенной ирригационной системой, недостаточным завозом хлеба для снабжения хлопкоробов.

Значительно увеличилось производство картофеля. Посевная площадь его в 1925 г. составляла 5 млн. га против 3,1 млн. га в 1913 г. Валовой сбор картофеля в 1925/26 г. составлял 2736 млн. пуд. и был выше довоенного уровня почти в 2 раза.

К концу восстановительного периода поголовье скота, за исключением лошадей, превысило уровень 1916 г., что видно из данных табл. 8 (на январь месяц, в млн. голов)¹⁰⁴³.

Таблица 8

До 1922 г. шло непрерывное уменьшение поголовья скота, связанное с империалистической и гражданской войнами, а потом с засухой 1921 г. Только с 1923 г. началось восстановление поголовья стада. За 1923—1925 гг. численность лошадей возросла на 3,6 млн. (15,5%), крупного рогатого скота — на 12,2 млн. (29,2%), в том числе коров — на 3,5 млн. (14,4%), овец и коз — на 25,1 млн. (37%), свиней — на 7,7 млн. (80,2%). Как видим, темпы восстановления поголовья лошадей были наименьшими. Причина этого лежит в природе самого мелкого крестьянского хозяйства. В мелких хозяйствах сила рабочей лошади, как правило, недоиспользовалась, и имелась возможность определенное время расширять посевную площадь, не увеличивая поголовья скота, что и было в годы восстановления народного хозяйства.

По поголовью продуктивного скота в 1925 г. был превзойден уровень 1916 г. Однако по выходу товарной продукции животноводство (отставало от довоенных показателей. Снижение уровня товарности мяса было вызвано, во-первых, распылением поголовья продуктивного скота среди мелких крестьянских хозяйств, в которых животноводство велось в основном для удовлетворения собственных потребностей. Основная масса скота находилась в руках бедняцко-середняцкой части деревни, имевшей на двор 1—2 коровы и несколько голов мелкого скота. Во-вторых, в связи с восстановлением поголовья скота большая часть приплода шла на пополнение стада.

Товарный выход масла, шерсти и других продуктов животноводства был ниже довоенного уровня. Потребности промышленности в животноводческом сырье полностью не удовлетворялись.

Восстановление сельского хозяйства сопровождалось сосредоточением основных элементов сельскохозяйственного производства — посевных площадей, поголовья скота — в руках середняцкой части деревни. Если в 1920 г. в группе крестьян, имеющих от 2 до 6 дес. посева, было сосредоточено 56,4% посевов (54,8 млн. дес.), то в 1925 г. — 65,4% (68,2 млн. дес.). Следовательно, посевная площадь у этой группы крестьян возросла на 13,4 млн. дес. Это произошло как в результате расширения посевов крестьянами этой группы, так и перехода в нее крестьян, увеличивших посевы.

Если сравнить данные о восстановлении посевов отдельных сельскохозяйственных культур и распределении посевов между группами крестьянских хозяйств, то видно, что культуры, которые в большей мере сеялись в мелких хозяйствах, были восстановлены в большей степени, чем те культуры, которые более интенсивно сеялись в крупных хозяйствах. Так, посев ржи превышал в 1925 г. уровень 1913 г., посевы пшеницы значительно отставали от этого уровня. Если посевы ячменя в 1925 г. составляли к уровню 1913 г. 56,5%, то овса — 75,7%. Посевы гречихи в 1925 г. превышали довоенный уровень в 2 раза, картофеля — на 61%. Таким образом, основной силой, которая осуществила восстановление сельского хозяйства, были бедняцко-середняцкие слои деревни.

В итоге восстановительного периода глубокие изменения произошли в структуре сельскохозяйственного производства. При сохранении ведущей роли зерновых культур все большее внимание уделялось производству экономически более выгодных технических культур, продуктов животноводства и огородничества. В 1925/26 г. сложилась такая структура доходов крестьянства от реализации товарной части продукции: зерновых культур — 28%, технических — 32 и продуктов животноводства — 38%¹⁰⁴⁴.

Опыт СССР по восстановлению сельского хозяйства показывает, что в результате осуществляемых социалистической революцией преобразований и проведения политики укрепления союза рабочего класса с крестьянством открывается возможность в течение определенного времени развивать сельскохозяйственное производство на базе мелкотоварного крестьянского хозяйства.

В то же время этот опыт вскрыл и ограниченность подобного пути восстановления и развития сельского хозяйства. Показатели товарности оставались низкими, не достигали довоенного уровня. Со всей очевидностью подтверждалось ленинское положение о том, что «система мелкого хозяйства при товарном производстве не в состоянии избавить человечество от нищеты…»¹⁰⁴⁵. Из этого опыта вытекала необходимость подготовки условий для перехода к крупному обобществленному производству.

Однако даже в тот период выявились преимущества развития сельского хозяйства в условиях социалистического строя по сравнению с буржуазным строем. Об этом свидетельствует опыт восстановления сельского хозяйства стран-участниц первой мировой войны. Так, во Франции довоенные посевные площади полностью не были восстановлены к 1931 г., поголовье крупного рогатого скота было восстановлено только к 1929 г. В Германии поголовье крупного рогатого скота было восстановлено в 1930 г., поголовье свиней — в 1927 г. Сельское хозяйство СССР достигло довоенных показателей гораздо раньше — в 1925 г., хотя оно было разрушено не только империалистической, но и гражданской войной, не получало материальной помощи извне, условия для восстановления были весьма неблагоприятные (засуха и неурожай 1921 г.). Восстановление сельского хозяйства в капиталистических странах-«победительницах» шло при оказании финансовой и материальной помощи им со стороны других стран, за счет побежденных, зависимых и колониальных народов.

Таким образом, уже в годы восстановления стали сказываться и проявляться экономические преимущества советской системы хозяйства перед капиталистической.

Переход Советского государства к новой экономической политике, означавшей необходимость оживления товарно-денежных отношений в стране, потребовал соответствующей перестройки работы транспорта как отрасли, непосредственно осуществляющей связи промышленности и сельского хозяйства, районов производства с районами потребления.

В. И. Ленин весной 1921 г. подчеркивал особенную важность транспорта в восстановлении оборота земледелия и промышленности, смычки деревни с городом. На Всероссийском съезде транспортных рабочих 27 марта 1921 г. В. И. Ленин говорил: «Нам нужно восстановить оборот земледелия и промышленности, а чтобы его восстановить, нужна материальная опора. Что есть материальная опора для связи между промышленностью и земледелием? Это есть транспорт железнодорожных и водных путей»¹⁰⁴⁶. Выступая на II Всероссийском съезде работников железнодорожного и водного транспорта в октябре 1922 г., Ф. Э. Дзержинский подчеркивал, «транспорт — это кровеносная система страны, база государственной власти…»¹⁰⁴⁷.

Для того чтобы транспорт мог выполнить эти задачи, Советское государство осуществило ряд разнообразных мероприятий экономического, хозяйственного и организационного порядка. Надо было так перестроить работу транспорта, чтобы он не только возродил свою материально-техническую базу и развивался в соответствии с принципами новой экономической политики, но и помог восстановить экономику страны. Таким образом, транспорт должен был одновременно способствовать восстановлению ведущих отраслей экономики на основе развития обмена между городом и деревней, а также сам должен был стать рентабельной отраслью. В условиях недостатка материальных и денежных ресурсов успешно решать эти задачи было трудно. Поэтому партия и правительство в 1921—1925 гг. выдвигали перед транспортом на первый план народнохозяйственные задачи, отодвигая в ряде случаев решение внутритранспортных задач на будущее время. Опыт работы транспорта СССР в 1921—1925 гг. — свидетельство организационных успехов Советского государства в умении подчинить главные задачи второстепенным, общие — частным, народнохозяйственные — внутриотраслевым, ведомственным.

Основную роль в транспортной системе страны играл железнодорожный транспорт. Для него была характерна исключительно высокая степень концентрации производства, ему принадлежало первое место по мощности материально-технической базы, протяженности сети, масштабам перевозок грузов и пассажиров. Железнодорожные пути играли основную роль в обеспечении хозяйственно-экономических связей отдаленных экономических районов. Планомерное использование железнодорожного транспорта для удовлетворения потребности страны в грузовых и пассажирских перевозках было несовместимо с раздроблением единой железнодорожной сети между различными собственниками. Поэтому при введении новой экономической политики вся железнодорожная сеть была оставлена в собственности государства, сохранялся незыблемым принцип национализации железных дорог.

На речном и мороком транспорте Советское государство сочло возможным провести денационализацию части речных и морских судов, а также разрешить сдачу в аренду судов национализированного флота, некоторых пристаней и причалов. Государство не могло тогда из-за недостатка средств обеспечить восстановление и эксплуатацию всего флота, сильно пострадавшего от двух войн. К тому же некоторая часть судов в техническом отношении была устаревшей и ее восстановление в государственном масштабе было экономически нецелесообразным, мелкие же собственники могли определенное время эксплуатировать и небольшие суда. Это обеспечивало привлечение дополнительных средств для восстановления транспорта. С другой стороны, для обслуживания местных хозяйственных потребностей необходимо было развивать местный судоходный транспорт. В города надо было доставлять продовольствие из близлежащих деревень, подвозить местные строительные материалы для снабжения восстанавливаемого хозяйства, обеспечивать крестьянские промыслы сырьем, возобновить и установить паромные переправы, оживить местное пассажирское сообщение. Принимая во внимание эти обстоятельства, Советское правительство декретом от 13 октября 1921 г. «О мерах к развитию торгового судоходства и судостроения на началах хозяйственного расчета» разрешало сдачу в аренду как речных, так и морских судов национализированного флота, пристаней, причалов и т.п. В качестве арендаторов могли выступать государственные, кооперативные, общественные предприятия и организации, тесно связанные с водным транспортом по характеру своей работы (Лензолото, Северолес, Главхим, Наркомпрод), а также частные лица и иностранные объединения. Кооперативам, артелям и отдельным лицам разрешалась постройка новых судов, как паровых, так и непаровых¹⁰⁴⁸.

Использование частновладельческого флота предусматривалось в условиях сохранения ведущей роли государственного национализированного флота. Всего было денационализировано 336 пароходов и 503 непаровых судов. Промышленным объединениям было передано 105 пароходов и 1115 непаровых судов. Возврат прежним владельцам национализированных судов продолжался до середины 1923 г., когда декретом СНК от 26 июня 1923 г. он был прекращен¹⁰⁴⁹.

Денационализации подлежали только мелкие пароходы и баржи, небольшие буксиры и парусные суда и распространялась она в основном на бассейны Нижнего Днепра, Амура и рек Средней Азии, где частновладельческим флотом было перевезено в 1923 г. 45—53% всех грузовых перевозок. В главном речном бассейне страны — Волжском — роль частновладельческого флота была значительно меньше, чем в указанных выше районах и по стране в целом. В 1921—1925 гг. доля частновладельческого флота в речных грузовых перевозках страны не превышала 4—6%, тогда как на Волге она составила в 1925 г. всего лишь 1,3%¹⁰⁵⁰.

Не играли существенной роли в перевозках и частные предприятия на морском транспорте. На 1 января 1926 г. удельный вес их в суммарной вместимости всех самоходных судов морского торгового флота, включая парусные, составлял всего 11,4%, а паротеплоходов — лишь 0,2%¹⁰⁵¹. Это показывает, что в эти годы, несмотря на оживление частного предпринимательства, решающие позиции на водном транспорте также оставались в руках социалистического государства.

Огромные разрушения, причиненные интервенцией и гражданской войной морскому флоту страны, и необходимость развития внешнеторговых связей в 1921—1925 гг. вынуждали Советское правительство арендовать иностранные суда, а также предоставлять иностранным объединениям права на эксплуатацию морских путей сообщения. Контрактация иностранных судов более широко практиковалась на Дальнем Востоке, где собственный флот в ту пору был недостаточен. К концу восстановительного периода государственный флот СССР осуществлял около 40% всех морских перевозок. По отдельным видам плавания это соотношение дифференцировалось: в малом каботаже в 1925 г. доля государственного флота достигала 87%, а в 1926 г. — свыше 88%, участие частного флота исчислялось всего 10—12%; в большом каботаже государственный флот обеспечивал 58% общих морских перевозок в 1925 г. и 49% в 1926 г.; во внешнем грузообороте участие государственного флота в течение всего восстановительного периода оставалось незначительным. Более 90% внешнего вывоза на морях производилось судами иностранного флота; Советское государство вынуждено было выплачивать по фрахтам большие суммы в иностранной валюте¹⁰⁵².

В области транспорта и связи Советским государством за 1921—1925 гг. было заключено 11 концессионных договоров¹⁰⁵³. В основном это были концессии, предоставляющие иностранным предприятиям право эксплуатации воздушных и морских путей сообщения, а также телеграфных линий. Железнодорожная концессия была только одна, и она была связана с лесной концессией. Иностранные объединения получили концессии на эксплуатацию воздушной трассы в направлении Москва — Берлин и автомобильного сообщения на границе с Ираном. На 1 октября 1926 г. в СССР действовало три транспортных смешанных акционерных общества с участием иностранного капитала: советско-иранское автотранспортное смешанное общество «Автоиран», германо-русское акционерное общество воздушных перевозок «Дерулюфт» и русско-канадско-американское пассажирское агентство «Рускапа»¹⁰⁵⁴.

Таким образом, частичная денационализация водного транспорта 1) способствовала привлечению дополнительных средств для восстановления флота и 2) содействовала оживлению товарооборота в стране, вовлекая в него районы, оторванные от железнодорожной сети.

Допускалось оживление частной инициативы и на гужевом транспорте. В 1921 г. в связи с декретом о кооперативных организациях и частных предприятиях были внесены изменения и в организацию извозной промышленности. Возчики были освобождены от обязательства выезжать на работу по нарядам органов местного транспорта и могли заниматься гужевыми перевозками в частном порядке, что способствовало оживлению частной инициативы и товарооборота. Переход к нэпу обусловил и отмену гужевой повинности крестьянского транспорта; последняя заменялась гужевым налогом, размер его устанавливал СНК.

Допускалось и частное владение автомобилями, хотя наличный автомобильный парк находился преимущественно в собственности государственных учреждений. Частные предприятия и лица владели в 1923 г. лишь 6% общего количества автомобилей; в грузовом парке удельный вес частного сектора был еще меньше — 3%¹⁰⁵⁵.

В 1922 г. было принято постановление СНК о предоставлении государственным, частным, общественным учреждениям и предприятиям, а также отдельным лицам права на приобретение автомобилей за границей.

Переход к новой экономической политике существенно изменил условия работы транспорта. Если при «военном коммунизме» транспорт перевозил грузы только государственных предприятий, причем фактически бесплатно, то с переходом к нэпу и развитием в стране товарно-денежных отношений должны были перевозиться грузы, принадлежащие различным категориям клиентов. Декрет СНК от 9 июля 1921 г. «Об оплате за перевозки по железным дорогам и водным путям» восстанавливал платность перевозок всех грузов без исключения; расчеты между государственными предприятиями и кооперативными объединениями и транспортными органами должны были осуществляться безналичным путем, перечислением денежных сумм в Наркомфин¹⁰⁵⁶. В соответствии с этим декретом железные дороги и НКПС не могли непосредственно использовать доходы от перевозок грузов на развитие своего транспортного хозяйства. Такой порядок был изменен после перевода транспорта на хозяйственный расчет.

На железнодорожном транспорте хозяйственный расчет начал внедряться на основании постановления СНК от 16 января 1922 г.¹⁰⁵⁷

НКПС с этого временя должен был составлять свой бюджет, исходя из принципа самоокупаемости. Доходы от перевозок грузов, пассажиров и других транспортных услуг должны были возмещать расходы по эксплуатации перевозочных средств и путевого оборудования. Транспорт должен был стать рентабельной отраслью. Это требовало введения принципа материальной заинтересованности и материальной ответственности работников транспорта в правильном и экономном использовании всех ресурсов.

Необходимость соблюдения режима экономии и достижения самоокупаемости железных дорог нуждалась в дальнейшем расширении принципа платности транспортных услуг и изменения порядка использования выручки железных дорог от транспортных операций. Декретом от 16 января 1922 г. расширялась номенклатура оплачиваемых транспортных услуг: устанавливалась полная оплата грузовых и пассажирских перевозок (за исключением воинских) и платность так называемых «прочих» услуг железнодорожного транспорта, например, сдача в аренду вагонов, складов и т.п. Изменялся порядок расчета грузоотправителей с железными дорогами: ведомственные перевозки, выходящие за пределы основного государственного плана, должны были оплачиваться грузоотправителями наличными деньгами. Доходы, полученные НКПС за сверхплановые перевозки, поступали в полное его распоряжение, что стимулировало увеличение объемов перевозок, улучшение эксплуатационной работы сети. В развитие принципа экономического стимулирования и улучшения производственной деятельности транспорта декрет от 27 марта 1923 г. разрешал НКПС распоряжаться не только сверхплановой выручкой, но и доходами от основных плановых перевозок¹⁰⁵⁸.

Однако январский декрет 1922 г. имел ограниченную сферу применения, так как вводил хозрасчетные отношения применительно к железнодорожному транспорту в целом как отрасли народного хозяйства. В отдельных звеньях железнодорожного транспорта, например на дорогах, хозрасчет не вводился, и они существовали за счет сметных ассигнований НКПС.

Переход к нэпу потребовал отмены ограничений, установленных в годы «военного коммунизма» для перевозки частных грузов и пассажиров. Восстановление народного хозяйства и развитие товарно-денежных отношений обусловили широкое привлечение на железные дороги и водные пути грузов частного сектора. В 1922 г. перевозки частных грузов железнодорожным транспортом резко возросли: среднесуточная погрузка частновладельческих грузов увеличилась с 0,3% от общей погрузки в ноябре 1921 г. до 1,5% в январе 1922 г. и до 18,8% в ноябре 1922 г. В последующие годы восстановительного периода перевозки частных грузов возросли еще больше¹⁰⁵⁹.

Усложнение хозяйственных связей транспортной отрасли с потребителями ее услуг, принадлежащими к различным социально-экономическим секторам, вызвало необходимость введения с 1 августа 1922 г. нового устава железных дорог. Этот устав предусматривал платность перевозок, отмену ограничений в перевозках, восстанавливал ответственность железных дорог за сохранность перевозимых грузов, а также определял права и обязанности каждой из сторон. Новый устав явился фундаментом для построения нормальных взаимоотношений железных дорог и клиентуры, пользующейся их услугами.

На водном транспорте — речном и морском — несмотря на большее оживление частного предпринимательства по сравнению с железнодорожным, переход к новым принципам хозяйствования, перевод на хозрасчет потребовал более продолжительного времени. Морской флот был переведен на хозрасчет постановлением СТО от 13 июня 1922 г., а на речном транспорте это было осуществлено лишь летом 1923 г. Однако в судостроении перевод предприятий на хозрасчет был осуществлен раньше, на основании декрета СНК от 13 октября 1921 г. «О мерах к развитию торгового судоходства и судостроения на началах хозяйственного расчета»¹⁰⁶⁰.

Перестройка транспорта на началах нэпа заняла более продолжительное время, чем перестройка легкой промышленности или сельского хозяйства, — около двух лет. Замедленный переход к нэпу на транспорте объяснялся прежде всего особенностями во взаимоотношениях государственных предприятий. Многие предприятия и учреждения социалистического сектора находились на государственном бюджете и не должны были оплачивать свои перевозки. Кроме того, транспорт сам получал бесплатно топливо, материалы, оборудование. Железные дороги и пароходства некоторое время и после перехода промышленных объединений на хозрасчет перевозили их грузы фактически бесплатно. В экстренном порядке бесплатно перевозились продовольствие и семена в Поволжье в 1921 г. Бесплатно вывозились оттуда дети. В навигацию 1922 г. флот бесплатно доставлял в пострадавшие от засухи районы продовольствие и предметы потребления. Все это послужило причиной более позднего перевода транспорта на новые принципы хозяйствования. Только 20 июля 1923 г. было принято постановление «О переводе на коммерческий расчет правлений государственных речных пароходств», согласно которому все речные государственные пароходства (за исключением Среднеазиатского) снимались с государственного бюджета и переводились на хозяйственный расчет; каждое пароходство получало право на самостоятельное ведение транспортных операций, индивидуальный устав и строилось по типу государственного треста, функционировавшего на основе декрета от 10 апреля 1923 г.

Речные пароходства длительное время работали с убытком, что обусловливалось трудностями восстановления флота. Расходы на ремонт и восстановление судов были очень большими, а уровень тарифов на водные перевозки оказался недостаточным для возмещения издержек по эксплуатации. Повышение же тарифов сдерживало бы поступление грузов на водный транспорт, т.е. мешало оживлению оборота, затрудняло выполнение задач, поставленных партией и правительством. В связи с этим, хотя решение о внедрении хозрасчета было принято, принцип самоокупаемости производственных затрат был отодвинут на последующие годы. В 1924—1925 гг. в целях оживления торговли и привлечения грузов на водный транспорт провозная плата на речном транспорте была понижена. Это при сохранении убыточности речного транспорта позволило промышленным, заготовительным и торговым организациям, пользующимся услугами речного флота, добиться удешевления своей продукции. Так, если в цене ржи в дореволюционный период фрахтовая ставка достигала 12%, то в 1925 г. она снизилась до 7%, в цене соли — соответственно 21 и 15%, бревен — 5 и 3,75%¹⁰⁶¹. Поэтому в эти годы речной транспорт был убыточной отраслью и добиться рентабельности речным пароходствам удалось уже после восстановительного периода. Волжское пароходство впервые дало прибыль в 1926 г.

Задача социалистического строительства на основе новой экономической политики потребовала организации системы транспортных тарифов исходя из общегосударственных интересов и на железнодорожном транспорте.

На железнодорожном транспорте дореволюционной России применялось свыше 100 дифференцированных схем общих, а также большое количество исключительных и льготных тарифов. Несмотря на сложность такой тарифной системы, она применялась на железных дорогах Советской России до 1 июля 1920 г. В годы гражданской войны на основании декрета СНК от 25 августа 1919 г. все грузы советских учреждений, муниципализированных, национализированных и находящихся на учете предприятий, перевозились по железным дорогам и водным путям без оплаты наличными деньгами. Все расчеты за транспортировку производились через Народный банк путем перечисления денежных средств со смет ведомств — владельцев грузов. Эти средства являлись доходом государства¹⁰⁶². С 1 июля 1920 г. тарифная система была значительно упрощена и строилась в зависимости от веса отправляемого груза, причем она содержала только семь классов. Первые три были основными. Так, первый класс тарифа, содержащий наиболее высокие ставки, применялся для грузов весом до 4 т включительно. Наиболее низкие тарифные ставки содержались в третьем классе и применялись они для грузов при весе свыше 8 т. Остальные четыре класса представляли специальные тарифы для повагонных перевозок отдельных грузов.

В условиях «военного коммунизма» такая система тарифов имела ограниченное применение; с 1920 г. перевозка многих массовых грузов производилась бесплатно, а с 1 января 1921 г. платность перевозок по железным дорогам отменялась вовсе.

Переход к новой экономической политике и необходимость оживления товарно-денежных отношений потребовали восстановления платности транспортных услуг. В этот период была восстановлена тарифная система 1920 г. Но и она постепенно видоизменялась, поскольку должна была выполнить ряд общегосударственных задач.

В эти годы первостепенной задачей было быстрейшее восстановление промышленности и сельского хозяйства, и для их грузов устанавливался сравнительно низкий уровень железнодорожных тарифов. Поэтому тарифы явились одним из основных средств воздействия на развитие хозяйственной жизни страны. Особенно благоприятные условия были созданы для перевозки грузов тяжелой промышленности: топлива, руды, металла, а также строительных материалов. Такая система тарифов облегчала восстановление основных отраслей экономики. Так, низкие тарифы на металлургические грузы и каменный уголь способствовали возрождению тяжелой индустрии Донбасса и Приднепровья. При средней тарифной ставке 1,5 коп. за тонно-километр общий тариф на каменный уголь, например, был снижен в 1926 г. до 0,78 коп., на черные металлы — до 0,85 коп., на руду — до 0,61 коп., на минеральные строительные материалы — до 0,87 коп. Для грузов сахарной промышленности тарифные ставки были, напротив, выше средних почти в 4 раза, а текстильной — более чем в 7 раз¹⁰⁶³. Установление пониженных тарифов на донецкий уголь имело целью увеличить его потребление, поднять спрос на него, с тем, чтобы в будущем осуществить минерализацию топливного баланса и содействовать развитию экономики районов, не имеющих собственной топливной базы. Ф. Э. Дзержинский отмечал в феврале 1924 г., что транспорт оказывает содействие снижению цен на топливо путем снижения тарифов до таких размеров, чтобы можно было углем заменять дрова¹⁰⁶⁴.

Государственные интересы требовали такого построения тарифов, чтобы они поддерживали предприятия социалистического сектора. Это обусловило установление в эти годы большого числа исключительных (пониженных, поощрительных и льготных) тарифов для государственных и кооперативных предприятий. Грузы, не принадлежащие предприятиям социалистического сектора, оплачивались при перевозке по повышенным тарифам; таким образом часть накоплений капиталистического сектора перераспределялась в пользу сектора социалистического. Перевозки грузов предприятий частнокапиталистического и мелкотоварного секторов оплачивались в 1926 г. по тарифам, превышавшим общие ставки на 50—100%¹⁰⁶⁵. Способствовать развитию предприятий социалистического сектора и воздействовать на рыночный обмен в направлении ограничения роли частнохозяйственных предприятий — такова вторая цель тарифной системы 1921—1925 гг.

Задачи всемерного развития внешнеторгового оборота потребовали установления в 1923—1924 гг. льготных тарифов на вывозимые за границу товары. Исключительные экспортные тарифы были установлены для транспортировки леса, вывозимого через западную сухопутную границу, Ленинград, Царицын — Новороссийск. Размер скидки от величины общего тарифа составлял на этих направлениях 20—25%. Еще большие льготы существовали для вывоза нефти и керосина из Баку — Батуми, Грозного — Новороссийска и каменного угля через Мариуполь. Эти тарифы достигали 50% от общего тарифа¹⁰⁶⁶.

Транспорт помогал проведению в жизнь политики партии по установлению экономической связи (смычки) между городом и деревней. Постановление СТО от 11 января 1924 г. значительно понижало тарифы на перевозку грузов для деревни: на перевозку соли — на 24%, керосина — на 20, сахара — на 37%¹⁰⁶⁷.

Транспортные тарифы широко использовались в восстановительный период как средство развития экономики национальных республик. Так, в 1923 г. были введены льготные тарифы на перевозку хлопка из Туркестана и на перевозку хлебных грузов в Туркестан в целях расширения посевов хлопка. Пониженные тарифы устанавливались для перевозки в Среднюю Азию и на Дальний Восток машин, химикатов, металлоизделий, шерсти, бумаги, чая, сахара. Все это благоприятствовало экономическому и культурному развитию национальных республик и отдаленных районов.

При низких грузовых тарифах неизбежна была дефицитность транспортных предприятий. В целом в течение восстановительного периода тарифные ставки превышали уровень 1913 г. примерно на 25—30%¹⁰⁶⁸. Это превышение вызывалось ростом эксплуатационных издержек железнодорожного транспорта вследствие сравнительно низкой производительности труда, роста заработной платы, изношенности основных фондов транспорта и большими расходами на ремонт подвижного состава. Но так как в общем объеме перевозок была высока доля перевозок по пониженным тарифам, то средний уровень тарифов на массовые индустриальные грузы устанавливался ниже себестоимости перевозок. Кроме того, положение транспорта усугублялось несоответствием тарифов уровню товарных цен. Если тарифы к 1924 г. выросли по сравнению с 1913 г. только на 26%, то товарные цены — на 70% (по номиналу). Вследствие этого в первые годы нэпа транспорт не окупал своих издержек по перемещению грузов и испытывал дефицит собственного бюджета. Третья часть всех перевозок железнодорожного транспорта производилась по тарифам, уровень которых был ниже себестоимости¹⁰⁶⁹. Но покрытие дефицита НКПС ассигнованиями из государственного бюджета не могло сохраняться постоянно, поэтому с 1 января 1925 г. железнодорожные тарифы были повышены. Наиболее существенное повышение тарифов было произведено 1 января 1925 г. и 15 апреля 1926 г., но оно не коснулось грузов тяжелой промышленности. Тарифы на каменный уголь, руду, чугун, железо, минеральные удобрения сохранились без изменений.

Существенный недостаток тарифной системы восстановительного периода состоял в установлении экономически неоправданных провозных плат за перевозки на железнодорожном и речном транспорте. Так, тарифы на дальние расстояния по железным дорогам были значительно ниже, чем на речных путях. Действовавшая тарифная система вызывала неоправданное переключение грузов с речного транспорта на железнодорожный, вследствие чего резко снизился грузооборот речного транспорта. Чтобы не усугублять дефицитность речного транспорта, тарифы на его перевозки поддерживались на уровне, зачастую превышающем железнодорожные. Вследствие этого во многих случаях перевозки по железной дороге были дешевле, чем перевозки прямым водным путем или в смешанном железнодорожно-водном сообщении. Были недостатки и в построении тарифов для коротких расстояний, которые на железных дорогах были чрезмерно высокими, результатом чего явилось слабое развитие смешанных железнодорожно-водных сообщений (речных и морских). Для исправления такого положения и стимулирования смешанных перевозок в 1925 г. были снижены железнодорожные тарифы на короткие расстояния. В этих же целях были снижены подвозные тарифы на хлеб, доставляемый по железным дорогам к речным пристаням, и развозные тарифы на хлеб, отправляемый от речных пристаней на железные дороги.

Изменение экономической политики и организации работы транспорта вызывало соответствующие преобразования в области его управления. По декрету ВЦИК и СНК от 28 июля 1921 г. все железнодорожные и водные пути сообщения на территории Российской Социалистической Федеративной Советской Республики объединялись в одну общую всероссийскую сеть путей сообщения и находились в полном ведении и распоряжении Народного комиссариата путей сообщения РСФСР¹⁰⁷⁰. В составе НКПС было образовано Центральное управление речного транспорта и Госторгфлот, ведавший морским транспортом.

Однако в связи с введением нэпа переход к режиму работы по принципу самоокупаемости требовал оживления хозяйственной деятельности местных органов транспорта. Поэтому положением «О Правлениях железных дорог», утвержденным СТО 31 мая 1922 г., были созданы Правления железных дорог, которым предоставлялась большая самостоятельность и инициатива в деле коммерческой эксплуатации дорог и их хозяйственной деятельности. В соответствии с принципами хозрасчета Правления дорог имели право заключать коммерческие сделки и другие подобные операции. Правления дорог могли непосредственно согласовывать свою деятельность с работой отраслей народного хозяйства, что более тесно увязывало планы перевозок и потребности промышленности в них.

Перестройка управления водным транспортом оказалась более сложным организационным мероприятием, чем изменение управления железными дорогами. Частичная денационализация флота и передача части судов различным организациям и частным лицам затрудняли и делали практически невозможным руководство работой флота из единого центра. Для рационального использования флота и подсобных к нему средств на местах были созданы государственные речные пароходства, объединившие в 1922 г. более 72% самоходного и 44% несамоходного наиболее крупного флота¹⁰⁷¹. Во главе пароходств были поставлены правления, подведомственные НКПС.

Для управления морским транспортом в составе Госторгфлота НКПС было образовано четыре пароходства: Балтийское, Беломорское, Черноморско-Азовское и Каспийское. В их ведение было передано береговое оборудование, флот, судоремонтные мастерские и заводы. Флот, осуществляющий судоходство на Дальнем Востоке, находился в ведении Наркомата внешней торговли. В январе 1925 г. все морские судоходные предприятия СССР были объединены в акционерное общество Совторгфлот.

Восстановление народного хозяйства на основе новой экономической политики требовало всемерного развития местных связей, вовлечения в оборот местных ресурсов и материалов. Это выдвигало определенные требования к организации и развитию местного транспорта. В 1921 г. в составе НКПС было создано Центральное управление местного транспорта (ЦУМТ), а при губернских и уездных исполкомах — отделы местного транспорта. Позже, декретом от 31 августа 1922 г., перевозки местными видами транспорта возлагались на губернские исполкомы.

В 1923 г. в Москве было организовано государственное автотранспортное торгово-промышленное акционерное общество «Автопромторг» с отделениями в различных городах. В задачи «Автопромторга» входило обеспечение закупки за границей автомашин, запасных частей, шин, различных эксплуатационных материалов. Он должен был заниматься вопросами производства автомобилей в стране, организацией торговли ими, а также перевозок автотранспортом.

Для восстановления материально-технической базы транспорта требовались крупные капиталовложения, которых разоренная войнами страна не имела. Сама же транспортная отрасль, как было показано, в первые годы восстановительного периода не располагала собственными накоплениями и получала дотации от государства. Это предопределило особенности процесса восстановления материально-технической базы транспорта в 1921—1925 гг.

Во-первых, при недостатке средств восстановительные работы не могли охватить в одинаковой мере все отрасли экономики. Первоочередная роль была отведена промышленности и сельскому хозяйству. Поэтому сроки восстановительного периода на транспорте были более продолжительными, чем в других отраслях народного хозяйства. Восстановление материально-технической базы транспорта было в основном завершено лишь в 1926 г., т.е. позже, чем в промышленности и сельском хозяйстве. В этом — первая особенность восстановительного процесса транспорта.

Во-вторых, отсутствие материальных и денежных ресурсов и разруха основных отраслей промышленности делали невозможным массовое обновление транспортного оборудования. Поэтому восстановление материально-технической базы транспорта осуществлялось при использовании наличного путевого оборудования, подвижного состава, флота, автомобилей дореволюционного производства, т.е. старых основных фондов, хотя они были изношены и физически и морально. Для периода восстановления народного хозяйства было характерно преобладание ремонтных работ (восстановительных и капитальных) над объемами нового строительства. Поэтому вторая особенность восстановительного процесса на транспорте — его восстановление на старой технической основе.

В-третьих, нехватка материальных ресурсов и средств делала невозможным полный охват восстановительными работами в одинаковой мере всех видов транспорта. Поэтому Советское государство было вынуждено выделить наиболее важные звенья, чтобы на них сосредоточить и сконцентрировать имевшиеся средства. Наиболее важным было признано восстановление материально-технической базы железнодорожного транспорта, и потому для него были предусмотрены более высокие по сравнению с речным и морским транспортом темпы восстановления. В этом — третья особенность восстановительного периода в транспортной отрасли.

Преимущественное восстановление железных дорог было предрешено тем, что при ограниченных материальных ресурсах их в первую очередь использовали для восстановления того вида транспорта, который давал по ряду объективных причин большую экономическую отдачу и обеспечивал большую скорость доставки грузов. Таким видом транспорта тогда были железные дороги, где на каждый рубль капиталовложений обеспечивался гораздо больший прирост грузооборота, чем на водном транспорте.

В течение всего восстановительного периода капиталовложения направлялись главным образом в железнодорожный транспорт, причем железные дороги получали от общих капиталовложений транспортной отрасли относительно больше, чем была их доля в суммарном грузообороте. Если удельный вес железнодорожного транспорта в общем грузообороте в 1925 г. составлял 75%, то их доля в капитальных вложениях за 1921—1925 гг. достигала 80—86,5%¹⁰⁷². Поэтому железные дороги получили относительно большие возможности для восстановления своих основных фондов, чем другие виды транспорта.

В-четвертых, в период восстановления интенсивность использования основных фондов транспорта, особенно усилившаяся в конце рассматриваемого периода в связи с огромным ростом перевозок, превышала уровень ассигнований на их содержание и возмещение физического износа.

В 1924/25 г., например, затраты, связанные непосредственно с содержанием основных фондов железных дорог, составляли 2518 черв. руб. на одну версту сети, тогда как в 1913 г. показатель по основному капиталу достигал 4010 черв. руб. Поэтому транспорт не имел возможности восстанавливать даже текущий износ всех устройств. По данным Госплана, потери основных фондов на железных дорогах составили в 1923/24 г. 1,5%, а в 1924/25 г. — 1,1% от их общесетевой величины¹⁰⁷³. Потери основных фондов имели место и на речном транспорте. Естественная убыль флота в связи с полным физическим износом судов не покрывалась строительством новых судов. Поэтому в восстановительный период резко сократился состав речных судов. За 1922—1925 гг. флот потерял 36,8% мощности паротепловых судов и грузоподъемности непаровых судов¹⁰⁷⁴.

При всей трудности материального обеспечения процесса восстановления социалистическая экономика уже в 1921—1925 гг. ориентировалась на внедрение достижений технического прогресса. Это проявилось в том, что именно в этот период началось внедрение тепловозной тяга, обновление паровозного парка как за счет импорта, так и за счет возрождения паровозостроения; улучшение путевого хозяйства — производилась замена на наиболее ответственных участках сети легких рельсов тяжелыми; производилась перестройка некоторых слабых и ветхих мостов с тем, чтобы пропускать по ним более тяжелые подвижные составы и т.д. Этому способствовало и восстановление металлургической промышленности. В 1922 г. началась прокатка новых рельсов. В 1923 г. возобновилось строительство вагонов новой конструкции и большей грузоподъемности. Улучшилось шпальное хозяйство. Несмотря на ограниченность финансовых и материальных возможностей, государство уже в тот период подчеркивало важность назревших реконструктивных мероприятий на транспорте. Третья сессия ЦИК СССР в постановлении от 4 марта 1925 г. указывала, что «одной из важнейших задач в области промышленности и транспорта Центральный Исполнительный Комитет Союза ССР признает воссоздание их основного капитала на таких началах, чтобы они могли послужить техническим фундаментом для строящегося социалистического общества»¹⁰⁷⁵, так как без полного переоборудования нельзя было коренным образом поднять производительность труда ни в одной отрасли народного хозяйства.

В восстановительный период страна не располагала возможностями к широкому осуществлению программы ГОЭЛРО, предусматривающей электрификацию важнейших железнодорожных направлений. Тем не менее в 1921—1925 гг. некоторые участки, правда, небольшой протяженности, были переведены на электротягу. К ним относились те участки, где паровая тяга была уже недостаточной. Преимущества электрической тяги перед паровой были ясны уже тогда, и поэтому постановление СТО от 9 сентября 1925 г. обязало Госплан разработать, пятилетний перспективный план электрификации железных дорог¹⁰⁷⁶. Этот план, составленный в ноябре 1925 г., предусматривал в течение пяти лет электрифицировать ряд участков пригородного движения в Москве, Ленинграде, курортные участки Северо-Кавказской дороги, а также участок Сурамского перевала. В поле зрения для последующей электрификации были включены Донбасс, Северный Кавказ, Закавказье, Урал и ряд крупных промышленных центров.

В целом период 1921—1925 гг. характеризовался значительным объемом восстановительных работ, проведенных на транспорте, особенно железнодорожном. Восстановление железных дорог осуществлялось по всем основным отраслям: путевому хозяйству, подвижным средствам, мостам и т.д.

В условиях острой нехватки средств устанавливалась очередность восстановления железных дорог в зависимости от значимости той или иной магистрали в обслуживании народного хозяйства. К первой группе были отнесены наиболее важные магистральные направления железнодорожной сети, протяженность которых составляла в 1922 г. 27,6 тыс. верст, что превышало 40% общей длины дорог¹⁰⁷⁷. Обеспечение восстановительных работ на этих дорогах денежными и материальными средствами считалось первоочередным и должно было удовлетворяться: в полной мере. Для них поставлялся лучший из возможного подвижной состав и сюда в первую очередь направлялись кадры квалифицированных железнодорожников.

Вторую группу составляли железные дороги с меньшей грузонапряженностью, и для того чтобы можно было отодвинуть сроки их восстановления, на них предусматривалось сокращение транзитных перевозок. Длина этих дорог была равна 15,2 тыс. верст¹⁰⁷⁸. Их материальное снабжение осуществлялось в половинном размере.

Все остальные дороги страны образовали третью группу, по ним осуществлялись лишь местные перевозки. Их протяжение составляло 22,7 тыс. верст и потребность их в материальных и денежных средствах удовлетворялась в последнюю очередь и лишь на 30%¹⁰⁷⁹. Такая группировка железных дорог позволила целенаправленно расходовать материальные и финансовые ресурсы и обеспечить бесперебойное движение на более важных магистралях страны.

За эти годы было восстановлено значительное число мостов. В 1921 г. капитально отремонтировали 1406 мостов, а временно 2148. В 1922 г. было капитально восстановлено 1816 мостов, в 1922/23 г. — 290¹⁰⁸⁰. Кроме того, производилась перестройка ветхих мостов. Были восстановлены мосты через крупные реки — Днепр, Дон, Волгу. Большие успехи в области восстановления искусственных сооружений (мостов, тоннелей, виадуков) позволили возобновить нормальные хозяйственные связи между Правобережной и Левобережной Украиной, различными частями Сибири и т.д.

Работу по восстановлению путевого хозяйства железных дорог, смене изношенных рельсов, постановке и смене шпал в 1921—1925 гг. иллюстрируют следующие данные¹⁰⁸¹.

В целях ликвидации недостатков в шпальном хозяйстве были приняты во внимание возможности расширения производства шпал. Госплан утвердил перспективный план, рассчитанный на семь лет, который намечал ежегодную смену 23 млн. шпал¹⁰⁸².

К концу восстановительного периода было уложено большое количество новых рельсов, что уменьшило унаследованную от дореволюционного времени «чересполосицу» в путевом хозяйстве за счет укладки на важнейших направлениях однотипных рельсов. Запасы рельсов были пополнены заказом за границей, разборкой станционных путей и линий с небольшим грузооборотом.

Одной из важных задач железнодорожного транспорта в 1921—1925 гг. была работа по объединению станций в крупные транспортные узлы с реконструкцией путевого хозяйства, удлинением станционных путей, строительством дополнительных обходов и соединительных ветвей. В 1923 г. было начато объединение узловых станций, принадлежащих ранее различным дорогам, которое сопровождалось соответствующей технической модернизацией. За 1923—1927 гг. было объединено 70 узлов¹⁰⁸³.

Задачи развития перевозок и обслуживания народного хозяйства требовали большого внимания к состоянию подвижного состава железных дорог — локомотивов и вагонов. К концу гражданской войны для транспортной отрасли была составлена программа восстановления паровозного и вагонного парка, рассчитанная на пять лет. Однако в 1921 г. и 1922 г. положение с оздоровлением подвижного состава по сравнению с 1920 г. не улучшилось. Доля неисправных паровозов в общем числе локомотивов выросла с 56,8% в 1920 г. до 59,4% в 1921 г., удельный вес неисправных грузовых вагонов увеличился за этот год с 22,6 до 25,3%, а пассажирских с 37,6 до 40,9%¹⁰⁸⁴. На протяжении 1922 г. положение с ремонтом и оздоровлением подвижного состава оставалось неудовлетворительным. Не получая металла, железнодорожный транспорт вынужден был использовать непригодный к эксплуатации резерв подвижного состава. Недостаток металла не позволял должным образом организовать заводской ремонт паровозов и вагонов. Эта же причина обусловила и отсутствие в этот период нового паровозо- и вагоностроения.

Успехи в восстановлении машиностроения и металлообработки в 1923 г. позволили значительно расширить ремонт подвижного состава и выпуск новых паровозов. Производство паровозов стало возрастать: в 1922/23 г. их было выпущено 95, в 1923/24 г. — 141, в 1924/25 г. — 101, в 1925/26 г. — 214. В 1923 г. ленинградский завод «Красный путиловец» возобновил производство мощных пассажирских паровозов серии Л. С 1925 г. в СССР был начат выпуск пассажирского паровоза серии СУ, который по теплотехническим и эксплуатационным свойствам был тогда одним из лучших в мире. В 1926 г. в СССР был освоен процесс производства мощных грузовых паровозов серии ЭУ, получивших массовое применение на дорогах страны. Всего с 1920 г. по 1924 г. на железные дороги СССР поступило 1582 новых паровоза, в том числе 1191 паровоз из-за границы и 391 — с отечественных заводов¹⁰⁸⁵. Из капитального ремонта за январь — сентябрь 1923 г. было выпущено 985 паровозов против 921 за весь 1922 г., причем ремонт был более качественным¹⁰⁸⁶. В 1922/23 г. была выполнена программа ремонта 38 тыс. вагонов против 20 тыс. в 1921/22 г. С обновлением вагонного парка дело обстояло сложнее. Только в 1925/26 г. приступили к изготовлению двухосных вагонов улучшенной конструкции, а затем — к строительству четырехосных большегрузных вагонов. К этому же периоду относится оборудование грузовых вагонов автотормозами. В 1925/26 г. на сети использовалось 1046 вагонов, оборудованных приборами для автоматического торможения¹⁰⁸⁷.

На улучшении состояния паровозов и вагонов сказались и организационные мероприятия, проведенные в этот период Советским правительством. Принятое в январе 1922 г. постановление СТО объявляло работы по ремонту подвижного состава ударными, обязывало соответствующие организации выделить для железных дорог значительное количество материалов и предусматривало премирование хлебом рабочих и служащих за высокие показатели производства. Результат был таков, что программа восстановления и капитального ремонта паровозов и вагонов, рассчитанная на пять лет, была выполнена в 3,5 года¹⁰⁸⁸. Общее состояние паровозов и вагонов заметно улучшилось, удельный вес неисправных подвижных средств уменьшился, хотя и не достиг довоенного уровня. Приводим данные, характеризующие восстановление подвижного состава железнодорожного транспорта в СССР (в среднем в сутки, широкая колея, в %)¹⁰⁸⁹.

Обновление подвижного состава и внедрение более мощных паровозов позволило повысить среднюю тяговую силу локомотива и вследствие этого увеличить длину и вес поездов. Средняя тяговая сила локомотива увеличилась с 8,4 т в 1913 г. до 10,5 т в 1925 г.¹⁰⁹⁰ Средний вес товарного поезда нетто увеличился с 272 т в 1922/23 г. до 395,3 т в 1925/26 г.¹⁰⁹¹ Внедрение более мощных паровозов улучшило перевозочные возможности. Тем самым транспортники добились более интенсивного использования пропускной способности ряда направлений железных дорог.

К концу восстановительного периода на железнодорожном транспорте были достигнуты определенные успехи. XIII конференция РКП(б) в 1924 г. отмечала, что «транспорт находится в таком состоянии, когда он без особых затруднений способен удовлетворять все предъявляемые к нему народным хозяйством требования»¹⁰⁹².

В восстановлении материально-технической базы речного транспорта ремонтные работы также преобладали над объемами нового строительства. Преобладание ремонтных работ явилось следствием ограниченности средств, находившихся в распоряжении Советского государства, слабости судостроительной базы (специальные судостроительные заводы выполняли другие заказы), нехватки металла. Основной судостроительный завод «Красное Сормово» возобновил речное судостроение лишь в 1926/27 г. Объемы ремонтных работ по речному флоту представлены в табл. 1, где приведены данные о количестве судов, восстановленных в 1921—1925 гг.¹⁰⁹³

Таблица 1

Сопоставление данных о числе судов и объемах перевозок показывает, что грузооборот сократился в значительно большей мере, чем численность флота. Поэтому в целях избежания распыления средств НКПС произвел отбор и распределение всего наличного состава флота на три группы: рабочее ядро, резерв и нерабочую группу. В ремонт назначались суда только первой и частично второй группы. Такая концентрация усилий на оздоровлении определенной части судов явилась организационным достижением восстановительного периода. Эта мера позволяла не распылять средства, обеспечивала лучшее качество ремонта, о чем говорит сокращение примерно на 30% числа заходов судов на ремонт в течение навигации 1923 г. по сравнению с 1922 г. В этом же направлении действовала система заблаговременной расстановки судов на зимовку и своевременной ассигнации средств на ремонт.

За эти годы были проведены большие работы по очистке фарватеров рек от затопленных судов и подводных препятствий. Только в 1921 г. было поднято со дна рек 64 паротеплохода и 607 непаровых судов, а также 2 землечерпательных снаряда. Общее количество затонувших на реках судов составляло около 1700; за 1917—1923 гг. было извлечено 1407, из них в 1923 г. — 227. В результате руслоочистительных и судоподъемных работ общая протяженность речных путей с обстановкой превысила в 1926 г. дореволюционную протяженность и достигла 43,6 тыс. км¹⁰⁹⁴.

Восстановление морского транспорта также характеризуется преобладанием ремонтных работ над новым строительством, обусловленным теми же причинами, что и на других видах транспорта. Строительство новых морских транспортных судов практически не велось до 1925 г. Потребности развития внешней торговли предопределили более быстрое по сравнению с судостроением развертывание работ по восстановлению морских торговых портов. Уже с осени 1923 г. грузопропускная способность основных торговых портов была доведена почти до уровня предвоенных лет. Были восстановлены порты в Одессе, Николаеве, Херсоне, Бердянске, Мариуполе, Ростове, Новороссийске, Феодосии.

Восстановление дорожного хозяйства и автомобильного транспорта продолжалось до начала первой пятилетки, т.е. шло тоже с опозданием по сравнению с восстановлением народного хозяйства в целом. В течение 1921—1925 гг. основное внимание уделялось в первую очередь восстановлению и ремонту искусственных сооружений на дорогах, чтобы обеспечить их эксплуатацию. За 1922—1928 гг. было капитально отремонтировано 6,4 тыс. км автомобильных дорог, в том числе 3,7 тыс. грунтовых. Большие ремонтные работы были осуществлены на дорогах местного значения Российской Федерации, где за 1922—1925 гг. было отремонтировано более 52 тыс. пог. м мостов и построено 34 тыс. пог. м новых мостов¹⁰⁹⁵.

Несмотря на преобладание восстановительных работ и их выполнение в значительной мере облегченным способом, в 1921—1925 гг. велось новое строительство железных, а также автомобильных дорог. Особенности нового строительства в этот период заключались в том, что сооружались в основном линии небольшой протяженности. Железнодорожная сеть развивалась в основном в национальных республиках. Осуществлялась достройка и усиление линий, строительство которых было начато до или во время первой мировой войны.

Строительство дорог в национальных республиках — Казахстане, Киргизии, Узбекистане — имело важное экономическое, культурное и политическое значение, так как позволяло вовлекать отдаленные окраины в хозяйственный оборот, поднимать их экономику и укреплять дружбу народов Советского Союза. Транспорт служил важнейшим средством развития производительных сил ранее отсталых национальных окраин.

Из дорог, построенных на территории Казахстана, важной стройкой явилась железная дорога Славгород — Павлодар. В эти годы была присоединена к железнодорожной сети страны столица Киргизии — Фрунзе благодаря строительству линии Бурное — Джамбул — Фрунзе. Большое значение для развития экономики и культуры Узбекистана имело сооружение линии Наманган — Андижан и Карши — Китаб. На Украине важное значение имело строительство участка Херсон — Апостолово, который явился началом созданной впоследствии магистрали от Херсона до Харькова.

В тот период была построена магистраль значительной протяженности Казань — Свердловск, давшая новый выход из Среднего Урала к Центру.

Мурманская и Амурская дороги, сооружение которых было начато до революции, получили значительные средства для ликвидации недоделок.

Всего в восстановительный период было построено и сдано в эксплуатацию 2514 км новых железных дорог. Наибольшие размеры нового строительства были осуществлены в 1924 г., когда было сдано в эксплуатацию 1549 км. Сооружение такого количества новых магистралей позволило несколько увеличить густоту железнодорожной сети в стране. Она повысилась с 3,28 км в 1922/23 г. до 3,50 км в 1924/25 г.¹⁰⁹⁶ Эксплуатационная длина железнодорожной сети в конце 1925 г. составляла 74,5 тыс. км против 71,6 тыс. км в 1920 г.¹⁰⁹⁷

Причины, изложенные выше, обусловили незначительные размеры нового судостроения. За 1921/22 г. было построено всего 294 деревянных непаровых судна при задании перспективного плана в 1300; в 1922/23 г. было построено 208 деревянных судов (по плану 1750).

В 1921—1925 гг. были построены для прохождения автотранспорта крупные мосты через реки: Лугу, Великую, Березину, Западную Двину, Дон, Оптуху, Пахру, Сейм и др. Восстанавливались мосты в горных районах Крыма и Кавказа.

Несмотря на незначительность автодорожного строительства в этот период, некоторые стройки имели важное значение: строительство дорог на черноморском побережье, устройство пионерных дорог на Севере, улучшение торговых путей в Монголию, Афганистан и Персию, улучшение Семиреченского тракта, начало строительства Амуро-Якутской магистрали. Проводилось улучшение подъездных путей к железнодорожным станциям, речным пристаням и фабрично-заводским центрам.

В целом за 1922—1928 гг. было построено и перестроено 3819 км новых автомобильных дорог, из них 1846 км — грунтовых. Причем, около 1000 км грунтовых дорог было построено с применением дорожных машин, что свидетельствовало о внедрении техники и на этом участке транспортного строительства¹⁰⁹⁸. Протяженность дорог с твердым покрытием, в числе которых учитывались гравийные, мостовые, щебеночные, возросла с 10,8 тыс. км в 1922/23 г. до 13 тыс. в 1925/26 г.¹⁰⁹⁹

Восстановительный период явился периодом значительного развития автомобильного парка страны, прежде всего за счет расширения импорта. В течение 1923/24—1925/26 гг. из-за границы было ввезено 4004 автомобиля. Для содействия развитию наиболее целесообразной структуры автопарка в 1922 г. СТО принял постановление, согласно которому пошлины на ввозимые из-за границы грузовые автомобили были в 3 раза меньше, чем на легковые. В эти годы было осуществлено снижение цен на автомобильные шины, бензин и другие эксплуатационные материалы.

Восстановительный период явился началом развития отечественного автомобилестроения. В 1924 г. на заводе АМО был собран первый автомобиль. В 1925 г. Ярославский завод приступил к выпуску трехтонных грузовых автомобилей. В 1924 г. в СССР было произведено 10 автомобилей, в 1925 г. — 116. К началу 1926 г. автопарк СССР состоял из 15,1 тыс. автомобилей, в том числе 6,1 тыс. грузовых, т.е. значительно превышал дореволюционные размеры.

Большие трудности возникали в работе транспорта из-за недостатка топлива, в связи с разрухой угледобывающей промышленности. Затруднения с топливом явились одной из причин недоиспользования транспортных средств в период восстановления, особенно в 1921—1922 гг. Улучшение работы транспорта во многом зависело от восстановления угольной промышленности. В условиях дефицита топлива необходимы были соответствующие организационные и чрезвычайные меры, могущие повысить перевозочную работу железных дорог. Правительство предоставило транспорту предпочтительное право перед другими отраслями народного хозяйства в снабжении топливом. В середине 1922 г. в ведение НКПС был передан из системы ВСНХ аппарат по заготовке дров для потребностей железных дорог. Заготовка дров через железкомы способствовала увеличению заготовки и вывозки дров и повышению обеспеченности транспорта дровами в сентябре 1923 г. в 3,5 раза по сравнению с сентябрем 1922 г.¹¹⁰⁰ Постановлением СТО от 18 апреля 1923 г. в эксплуатацию НКПС на началах аренды были переданы некоторые рудники в Донецком бассейне¹¹⁰¹. В 1922/23 г. производственное задание по добыче угля на шахтах НКПС было выполнено на 187%, что сказалось на улучшении топливоснабжения транспорта. На 1 октября 1923 г. железные дороги уже располагали запасом дров на 4,5 месяца, нефти — на 2 месяца, угля — на 1,5 месяца, тогда как в конце 1921 г. многие железные дороги жили суточными запасами топлива¹¹⁰². Резко возросла минерализация топливного баланса. Если в 1921/22 г. в топливном балансе железных дорог доля дров превышала 40%, то к концу восстановительного периода, в 1925/26 г., она снизилась до 10,6%. Почти вся железнодорожная сеть перешла на каменноугольное и нефтяное отопление¹¹⁰³.

С возрождением металлургической и машиностроительной промышленности и увеличением выпуска черных металлов улучшилось металлоснабжение транспорта. В 1925/26 г. железные дороги получили металла почти в 2 раза больше, чем в 1924/25 г., хотя потребности транспорта удовлетворялись еще не в полной мере¹¹⁰⁴.

В восстановительный период развитие нефтепроводного транспорта было незначительным. Протяженность нефтепроводов увеличилась к 1925/26 г. по сравнению с 1913 г. всего на 458 км. Этот рост был обеспечен за счет строительства некоторых участков 10-дюймового нефтепровода Баку — Батуми и нефтепровода Хадыжи — Туапсе. Их сооружение диктовалось необходимостью увеличения вывоза нефти на внешний рынок. Грузооборот нефтепроводного транспорта за годы восстановительного периода возрос в 2,3 раза¹¹⁰⁵.

К концу рассматриваемого периода материально-техническая база транспорта не достигла уровня 1913 г. Положение отдельных видов транспорта было различным. На стр. 409 приведены данные о результатах восстановления материально-технической базы транспорта¹¹⁰⁶. Приведенные данные показывают, что восстановление основных фондов железнодорожного транспорта происходило более быстрыми темпами по сравнению с водным. За 1921—1925 гг. увеличилась эксплуатационная длина железнодорожной сети, возросло по сравнению с 1913 г. количество подвижного состава (локомотивов, грузовых и пассажирских вагонов). Улучшилась техническая характеристика подвижного состава за счет производства более совершенных паровозов и вагонов. В то же время водный транспорт — и речной и морской — отставали от уровня 1913 г. по суммарной грузоподъемности речных судов в 3 раза, вместимости морских судов — более чем в 2,5 раза.

Потребности развития технических средств транспорта в целом и, особенно водного, в период восстановления приходилось урезывать. Советское государство из-за недостатка материальных и денежных средств сознательно шло на установление пониженных тарифов на перевозки грузов, чтобы создать более благоприятные условия для восстановления тяжелой промышленности и развития экономических связей города и деревни. Поэтому транспорт как отрасль народного хозяйства не возмещал эксплуатационных расходов и не мог в должной мере обновлять свои технические средства. Завершение восстановления транспортного хозяйства и его техническая реконструкция отодвигались на последующие годы.

С переходом к новой экономической политике изменились формы планирования развития транспорта. Если в период военной экономики работа транспорта подчинялась интересам фронта и оборонной промышленности, то теперь его роль расширялась. Транспорт стал использоваться для решения актуальных задач хозяйственного строительства и прежде всего укрепления экономической связи города и деревни. Поэтому необходимо было обеспечить тесную увязку работы транспорта с развитием других отраслей народного хозяйства, т.е. народнохозяйственным планом в целом. Этой цели отвечало образование в составе созданного весной 1921 г. Госплана особой транспортной секции, что облегчило решение текущих вопросов. При НКПС была создана Транспортная плановая комиссия (Трансплан) для подготовки перспективных и годовых, а также текущих программ перевозок. В функции Трансплана входила разработка планов восстановления и эксплуатации транспортного хозяйства и рассмотрение законодательных проектов в области транспорта; на него возлагалась организация работы транспорта в соответствии с общим хозяйственным развитием страны.

Уже в тот период начинают разрабатываться основы методологии планирования транспортной отрасли. Для составления транспортного плана изучался вероятный спрос на транспортные услуги. Транспортный план включал как обязательное звено определение подвижного состава, необходимого для переброски грузов, топлива, и содержал сведения о распределении перевозочных средств по конкретным направлениям транспортной сети в соответствии с выявленным грузопотоком. С введением платности перевозок характер транспортных планов изменился: из натурально-материальных планов предстоящих работ они превратились постепенно в денежно-материальные.

Это были первые шаги в развитии планирования транспорта, и, естественно, они имели недостатки, содержали ошибки и просчеты, обусловленные заниженными темпами предполагаемого роста советской экономики, недостаточным учетом роста товарности сельскохозяйственной продукции. Все эти недостатки проявились при разработке первой транспортной пятилетки, составленной Транспланом на 1923/24—1927/28 гг.

В 1923 г. большое внимание было уделено совершенствованию форм планирования перевозок грузов и пассажиров на речном транспорте. Общегосударственная задача увеличения перевозок требовала привлечения грузов на речной транспорт, хотя условия его работы были тяжелыми. Улучшению планирования способствовала проведенная децентрализация управления и создание речных пароходств. Если до этого составление плана речных перевозок ограничивалось сводкой заявок различных ведомств на перевозки грузов, то с созданием пароходств появилась возможность тщательнее изучать потребности мест в перевозках и принимать меры к их удовлетворению, а также корректировать ведомственные заявки. Речные пароходства при подготовке к навигации 1923 г. ввели так называемые договорные перевозки, основанные на соглашении пароходств с грузоотправителями, обусловленные оплатой неустоек в случае невыполнения той или другой стороной принятых обязательств. Этим был достигнут более точный учет потребностей в перевозках речным флотом. План речных перевозок на 1923 г., утвержденный Госпланом, оказался более реальным в отличие от прежних лет.

Вместо упраздненного Высшего совета по перевозкам был создан Центральный комитет по перевозкам (декрет СНК от 21 ноября 1922 г.). В задачи комитета входило согласование и утверждение планов перевозок, предопределяющих планомерное использование провозоспособности всех путей сообщения. Он должен был также регулировать и контролировать выполнение принятых планов перевозок, согласовывать планы смешанных железнодорожно-водных и гужевых перевозок.

Выше отмечалось, что хозяйственная разруха и недостатки тарифной системы тех лет затрудняли развитие смешанных перевозок (водно-железнодорожных). По мере того как ликвидировался топливный голод, укреплялась денежная система, возникла реальная база для координации различных отраслей транспорта и более равномерного использования их провозной способности. В конце восстановительного периода обращается особое внимание на экономичность транспортного процесса в связи с необходимостью снижения себестоимости продукции в народном хозяйстве. На это ориентировал приказ ВСНХ СССР от 7 мая 1925 г., в котором подчеркивалась необходимость удешевления расходов по доставке продукции. Одной из существенных мер для снижения расходов по транспортировке являлось более широкое использование водных путей для перевозки грузов и развитие смешанных сообщений с помощью комбинирования железнодорожного и водного транспорта. Проведенные мероприятия обеспечили рост перевозок в смешанном железнодорожно-речном сообщении. Только в навигацию 1925 г. в Волжском бассейне с воды на железную дорогу было переотправлено и принято в обратном направлении 135,8 тыс. т грузов против 53,0 тыс. т в навигацию 1924 г. Удельный вес смешанных перевозок вырос за этот год в 2 раза¹¹⁰⁷.

Восстановительный период характеризовался разработкой перспективного плана дорожного строительства, рассчитанного на девять лет, — 1923/24—1931/32 гг. Конечная цель, выдвинутая этим планом, — капитальное восстановление дорог. Строительство новых дорог в этом плане фактически не намечалось. План предусматривал восстановление всех искусственных сооружений на дорогах в течение четырех лет¹¹⁰⁸.

Период восстановления народного хозяйства характеризовался рядом особенностей в динамике и объемах перевозок различными видами транспорта.

1. В начале периода произошло уменьшение железнодорожных перевозок по сравнению с 1920 г., хотя эксплуатационная длина сети увеличилась на 4%. Эти изменения были вызваны сокращением объема воинских перевозок в связи с окончанием военных действий.

2. Для последующих лет характерно систематическое увеличение перевозок всеми видами транспорта, за исключением речного, где наблюдалось снижение перевозок в 1922 г. по сравнению с 1921 г. и в 1924 г. по сравнению с 1923 г. (табл. 2)¹¹⁰⁹. Рост перевозок на железнодорожном, морском и воздушном видах транспорта был обусловлен успехами в восстановлении промышленности и сельского хозяйства, вследствие чего возникала необходимость в перемещении все возрастающих объемов продукции. Наибольший рост железнодорожных перевозок произошел в 1925 г. в результате огромного увеличения выпуска промышленной продукции (на крупных предприятиях он вырос на 66% вместо 16,4% в 1924 г.) и получения самого высокого урожая за все годы восстановительного периода.

Таблица 2

Уменьшение речных перевозок в 1922 г. объяснялось неурожаем в Поволжье — районе, в обслуживании хозяйства которого речной транспорт играл ведущую роль. Снижение объема речных перевозок в навигацию 1924 г. было обусловлено изменением межрайонного обмена нефтью в связи с увеличением ее поставок на экспорт через порты Черного моря, вследствие чего завоз нефтяных грузов на Волгу уменьшился.

3. Уровень грузооборота железнодорожного транспорта в 1926 г. составлял 103% от уровня 1913 г., а перевозки на речном транспорте (с учетом самосплава) — только 69%. За годы восстановительного периода железнодорожные перевозки увеличились в 2,7 раза, а речные — в 1,7 раза.

4. Несмотря на систематическое увеличение перевозок, они отставали от объема произведенной в стране продукции. Суммарный грузооборот и пассажирооборот железных дорог и речных путей сообщения в 1926 г. составил 91,4% соответствующего показателя 1913 г. Количество грузов, отправленных по железным дорогам, речным и морским путям сообщения, достигло 83,2%. В то же время суммарная валовая продукция промышленности и сельского хозяйства в 1926 г. не только достигла довоенного уровня, но и несколько превысила его¹¹¹⁰.

Отставание объемов перевозочной работы от уровня промышленного и сельскохозяйственного производства объяснялось, во-первых, тем, что к концу восстановительного периода еще не были достигнуты довоенные уровни производства отраслей, продукция которых представляла подавляющую часть грузов для транспорта — угольной, нефтяной, горнорудной, металлургической, производства минеральных строительных материалов. Во-вторых, падение товарности сельского хозяйства вызвало уменьшение транспортировки хлебных грузов.

5. В восстановительный период не только сохранилась, но даже увеличилась ведущая роль железных дорог в перевозках грузов и пассажиров, характерная для транспортной системы дореволюционной России; удельный вес водного транспорта сократился. Если в 1913 г. доля железных дорог в грузообороте составляла около 61%, то в 1924/25 г. она превышала 75%.

Определяющую роль в отвлечении грузов с речного транспорта на железнодорожный сыграла высокая эффективность железных дорог, обеспечивающих регулярность, скорость, круглогодичность и массовость доставки при лучшем использовании каждого рубля вложенных средств. Сказалось и построение системы тарифов на дальние расстояния, которые, как отмечалось, были более низкими для железных дорог. Этим объясняется передача многих грузов с речного транспорта на железнодорожный, имевшая место в 1921—1925 гг. К ним относятся зерновые, хлопок, минерально-строительные грузы, каменный уголь, металлы. В 1913 г. перевозки хлеба составляли 13,3% всех перевозок по речным путям сообщения России, в 1924 г. доля хлебных грузов понизилась до 4,3%. Удельный вес прочих грузов за это время упал с 23 до 10,5%.

6. В 1921—1925 гг. произошел значительный рост средней дальности перевозок на железных дорогах вследствие изменения межрайонных связей, направления грузовых потоков и вовлечения в хозяйственный оборот более отдаленных районов. Здесь можно указать на уменьшение грузовых потоков в западном и юго-западном направлении в связи с изменением государственных границ и сокращением объемов внешней торговли. В конце восстановительного периода мощность грузового потока от Москвы на запад составляла 77%, а на юго-запад — только 47% мощности довоенного потока. В то же время сдвиг производительных сил на восток увеличил грузонапряженность дорог восточного и юго-восточного направлений. Потоки с юга и Северного Кавказа к Москве увеличились в 1,5 раза, а с Урала — в 2,4 раза¹¹¹¹.

7. Структура перевозок по грузам и их динамика в полной мера отразили особенности восстановительного периода — в первые годы относительно более высокие темпы роста наблюдались по сельскохозяйственным грузам, так как разруха в промышленности была более сильной, чем в сельском хозяйстве. Исключение составляли дрова, которых перевозилось в 1925/26 г. почти в 1,5 раза больше, чем в 1913 г., и лесные грузы, объемы которых увеличились на 0,7 млн. т. Но в последующие годы соотношение изменилось в пользу промышленных грузов вследствие ее постепенного возрождения индустрии.

Основными грузами, которые транспортировались в годы восстановительного периода, являлись топливные (каменный уголь, нефтегрузы, дрова), хлебные и лесные.

Динамику перевозок главнейших грузов по железным дорогам СССР показывает табл. 3 (в млн. т)¹¹¹².

Таблица 3

В первые годы рассматриваемого периода среди топливных грузов основная роль принадлежала дровам, в конце периода — каменному углю.

Железные дороги страны в те годы проделали большую работу по доставке потребителям каменного угля и нефти. Так как рост угледобычи происходил преимущественно в Донбассе и Кузнецком бассейне, то основная нагрузка по транспортировке каменного угля выпала на долю сибирских и донецких дорог, доставляющих каменноугольное топливо для уральской промышленности, хозяйства Юга и Центра страны, а также Дальнего Востока. Железнодорожный транспорт обеспечивал дальние хозяйственные связи, что обусловило увеличение расстояния перевозок каменного угля и кокса с 403 км в 1922/23 г. до 617 км в 1925/26 г.¹¹¹³

В обеспечении потребностей страны нефтью и продуктами ее переработки основная роль принадлежала Закавказью и Северному Кавказу, на железные дороги которых приходилось 92—94% общесоюзного отправления. Постепенный рост добычи, а также развитие экспорта нефти через порты Черного моря обусловили возрастание требований к железнодорожному транспорту по доставке этих грузов. Для обслуживания дальних хозяйственных связей (нефть вывозилась по железной дороге даже в Среднюю Азию), а также подвоза на расстояния в 800—900 км (Грозный — Новороссийск, Баку — Батуми) экспортных грузов, удельный вес которых в общем объеме перевозок нефти резко вырос к концу периода восстановления народного хозяйства, железнодорожный транспорт переключил на этот участок дополнительные перевозочные средства и увеличил радиус развоза жидкого топлива с 617 км в 1922/23 г. до 797 км в 1925/26 г.

Несмотря на увеличение доли угля и нефти в топливопотреблении, удельный вес дров оставался высоким, поэтому железнодорожный транспорт вынужден был перевозить большое количество дров. Дрова и лесные материалы — единственные из массовых грузов, объемы перевозок которых в 1925/26 г. превышали размеры их дореволюционной отправки.

Железнодорожный транспорт вынужден был обеспечить не только возросшие объемы перевозок лесных грузов, но и доставлять их на более дальние расстояния, вовлекая большее число перевозочных средств. Эти обстоятельства обусловили рост средней дальности перевозок леса с 425 км в 1922/23 г. до 651 км в 1925/26 г. Те же причины вызвали рост средней дальности перевозок дров, которая со 170 км в 1922/23 г. увеличилась до 250 км в 1925/26 г.

Значительный удельный вес в работе железных дорог занимали перевозки продовольственных грузов, главным образом хлебных. Причем следует принять во внимание то обстоятельство, что урожайность на протяжении 1921—1925 гг. менялась по отдельным районам неоднократно. Поэтому устойчивых межрайонных связей, а следовательно, и грузовых потоков, в отношении этих грузов не было, что особенно затрудняло работу железных дорог. Для этих лет характерна тенденция роста в хлебоотправлении восточных районов, в частности Сибири. Рост значимости этих районов в снабжении населения зерновыми явился основной причиной увеличения среднесетевой дальности перевозок хлеба с 615 км в 1922/23 г. до 884 км в 1924/25 г. Влияние восточных районов на увеличение дальности перевозок особенно сильно сказалось в первые годы восстановительного периода. В 1925/26 г. наблюдалось снижение дальности перевозок хлебных грузов по сравнению с 1924/25 г. Произошло оно за счет увеличения поставок хлеба из европейских районов Союза — с дорог Северного Кавказа и Юга, где в этом году был хороший урожай зерновых культур. Хлебные грузы были единственными из массовых грузов, по которым в 1925/26 г. снизилась дальность транспортировки.

Перевозки металлургических грузов в период восстановления народного хозяйства развивались медленнее других, что явилось следствием трудностей возрождения металлургической промышленности. Больше всего отставали от довоенного уровня перевозки руды; по черным металлам объемы отправления систематически увеличивались и к 1925/26 г. достигли почти 87% довоенного уровня. Перевозки черных металлов к концу восстановительного периода возросли значительно повсюду, но особенно на дорогах Урала, Северо-Запада и Центра, т.е. в промышленно развитых районах. Наибольший удельный вес в этой группе грузов составлял лом.

Большую работу выполнили железные дороги в 1921—1925 гг. по переброске импортных грузов. Это особенно следует подчеркнуть, потому что организация перевозок этих грузов была очень трудной, поскольку их предъявление было зачастую внезапным, что требовало срочной переброски подвижного состава.

Из года в год увеличивалась провозная способность железных дорог и флота. В истории развития советского железнодорожного транспорта восстановительный период явился периодом достижения значительных успехов в области использования подвижного состава. Эти успехи тем более заслуживают быть отмеченными, что железнодорожники сумели их достичь при эксплуатации устаревших основных фондов, большого числа не пригодных к использованию паровозов и вагонов, острого недостатка материалов и средств, а также топливного голода. Железнодорожный транспорт улучшил использование паровозов и вагонов по всем показателям. Приводим данные, иллюстрирующие динамику важнейших показателей использования подвижного состава железных дорог в СССР (табл. 4)¹¹¹⁴.

Таблица 4

Увеличение использования грузоподъемности вагона и как следствие этого — веса товарных поездов, ускорение движения поездов и их среднесуточных пробегов обеспечили рост перевозок железнодорожного транспорта в те годы в пределах сети, протяженность которой увеличилась очень незначительно. Это обусловило и более интенсивное использование пути, так как густота движения (грузонапряженность) возросла за 1922/23—1925/26 гг. в 3 раза. Особенно важное значение имело ускорение оборота вагона, так как оно позволяло при том же парке подвижных средств выполнять большее количество перевозок. И это было достигнуто в условиях, когда средняя дальность транспортировки, в силу изложенных выше причин, резко возросла по всем грузам, особенно массовым.

Ограниченные ресурсы топлива обусловливали его бережливое расходование. Развернувшееся движение за экономию топлива способствовало сокращению его расхода, в 1922/23 г. железнодорожники добились 20-процентной его экономии.

Улучшение работы железных дорог было достигнуто в значительной мере путем сокращения так называемых хозяйственных перевозок, т.е. перевозок для самих железных дорог. Эти перевозки были необходимы для работы железных дорог, но в годы войны и в первые годы восстановительного периода удельный вес таких перевозок в 2 раза и более превышал показатель 1913 г. Увеличение работы железных дорог на себя было вызвано главным образом топливным голодом, когда уголь привозили издалека.

Но мероприятия партии и правительства по улучшению топливоснабжения транспорта, о которых говорилось выше, оказали влияние и на сокращение хозяйственных перевозок в конце периода.

Причины улучшения всех эксплуатационных показателей сети обусловливались и осуществлением ряда организационных мероприятий, проведенных в те годы на железных дорогах. Общественная собственность на средства сообщения позволила перераспределить паровозный парк между дорогами по сериям, для того чтобы привести его в соответствие с условиями движения и профилем пути на различных участках. То же самое было проделано с вагонным парком — надо было, чтобы типы и размеры вагонов подходили к условиям, характеру и структуре перевозок железной дороги.

Несмотря на сдачу некоторого числа судов речного флота в аренду различным организациям и частным лицам, основная масса флота оставалась в руках государства. Это позволило государственным пароходствам осуществлять основную часть грузовых и пассажирских перевозок.

О доле участия государственных пароходств, государственных органов и кооперации, а также частных лиц в перевозках речного транспорта свидетельствуют следующие данные (в %)¹¹¹⁵:

Государственные пароходства занимали исключительное положение в перевозках основных народнохозяйственных грузов — хлеба, нефтепродуктов, соли, минерально-строительных, дров и др. Кроме того, в восстановительный период большое значение в работе речного транспорта приобрели перевозки дров. Перевозки хлеба, соли, нефтепродуктов, дров и лесных материалов достигали в 1921 г. более 86% общих речных перевозок¹¹¹⁶.

Восстановительный период характеризовался систематическим ростом пассажирских перевозок. На железных дорогах уже в 1924/25 г. был превзойден уровень 1913 г. по числу перевезенных пассажиров, хотя по пассажирообороту железные дороги отставали от довоенного уровня. Рост перевозок обусловливался восстановлением экономики страны, повышением благосостояния населения. Отставание пассажирооборота объяснялось в значительной мере увеличением пригородного сообщения, выросшего в 1925/26 г. по сравнению с 1913 г. более чем в 2 раза. Вследствие того, что пригородные перевозки осуществлялись на короткие расстояния, они повлияли на снижение дальности перевозок пассажиров со 136 км в 1913 г. до 89 км в 1925/26 г. Это и обусловило снижение темпов роста пассажирооборота. На речных путях сообщения пассажирские перевозки увеличивались неуклонно, и довоенный уровень как по числу перевезенных пассажиров, так и по пассажирокилометрам был достигнут даже раньше, чем на железных дорогах — в 1923/24 г.

В навигацию 1921 г. голод и тяжелые хозяйственные условия ограничили размеры перевозок речным флотом. Транспортные средства использовались на 60% их производственных возможностей. Более тщательная подготовка к навигации 1922 г. — обеспечение зимнего ремонта судов в затонах и мастерских НКПС, более точное выявление возможных перевозок грузов — уменьшили простои паротеплоходов на пристанях под погрузкой и выгрузкой, благодаря чему речники добились лучшего использования флота. Наилучшие показатели использования судов соответствовали периоду наибольшего увеличения перевозок, имевшего место в навигацию 1923 г. К этому времени из эксплуатации были изъяты малотоннажные и маломощные суда. Использование судов повышенной мощности и грузоподъемности было более экономичным, что и отразилось на улучшении обслуживания перевозок. На речном транспорте в результате этих мероприятий произошло увеличение средней мощности единицы паровых теплоходов и грузоподъемности непаровых судов. Речники добились лучшего использования тяговой силы буксирных паротеплоходов, хотя и не достигли уровня 1913 г.

Морской транспорт в период восстановления был в тяжелом положении вследствие больших разрушений, произведенных войной. Но сокращение производительных сил по стране в целом обусловило и небольшой спрос на морские перевозки. В 1924 г. все морские перевозки составили только 10,1 млн. т, и в этот период этот вид транспорта в наименьшей степени приблизился к довоенному уровню. Данные табл. 5 дают представление о морских перевозках грузов в СССР (в млн. т)¹¹¹⁷.

Таблица 5

Анализ структуры морских перевозок по видам плавания показывает интенсивное развитие экспорта как результат народнохозяйственной потребности в расширении внешней торговли, обслуживание которой в те годы всецело осуществлялось этим видом транспорта. Необходимость получения дефицитных материалов обусловила быстрые темпы вывоза на внешние рынки таких товаров, как хлеб, лес, нефть, жмыхи.

Работа морского транспорта в эти годы проходила в трудных условиях, флот был изношен и устарел, не экономичен в работе. Практически нового судостроения в те годы не было: первые суда, строительство которых началось в конце 1924 г., вступили в эксплуатацию лишь во второй половине 1927 г. Обеспечение возрастающих размеров морских перевозок достигалось за счет уплотнения полезной работы наличного подвижного состава, повышения использования грузовой и пассажирской вместимости судов и рационализации процесса обработки грузов — их погрузки и выгрузки.

Период восстановления народного хозяйства явился периодом рождения в СССР нового вида транспорта — воздушного. Первый законодательный акт в области регулирования воздушных сообщений в нашей стране был подписан В. И. Лениным 17 января 1921 г. (декрет СНК «О воздушных передвижениях в воздушном пространстве над территорией РСФСР и над ее территориальными водами»)¹¹¹⁸. СТО учредил специальную комиссию, которая должна была разработать программу развития самолетостроения и воздушных сообщений; на развитие авиации были ассигнованы средства. В феврале 1923 г. постановлением СТО технический надзор за воздушными линиями в нашей стране был возложен на Главное управление воздушного флота, был организован Совет по гражданской авиации, который осуществлял все руководство авиасообщениями. Планомерное развитие воздушного транспорта началось с октября 1923 г. на основе утвержденного СТО трехлетнего плана строительства гражданского воздушного флота.

За годы восстановительного периода протяжение воздушных линий внутрисоюзного значения возросло с 420 км в 1923 г. до 3354 км в 1925 г.¹¹¹⁹ Первые воздушные трассы были проложены между Москвой и Горьким, Ташкентом и Алма-Атой. Крупным центром воздушных сообщений стал Харьков, откуда были проложены авиалинии на Одессу, Киев, Ростов. Внутрисоюзные линии обслуживались тремя акционерными обществами: Всероссийским обществом добровольного воздушного флота («Добролет»), украинским обществом воздушных сообщений («Укрвоздухпуть») и Закавказским обществом воздушных сообщений («Закавиа»), Тогда же было открыто движение на международной авиалинии Москва — Берлин, которая обслуживалась смешанным советско-германским акционерным обществом «Дерулюфт».

На первых воздушных трассах эксплуатировались самолеты иностранного производства. Но уже в то время Советское государство изыскало возможности для создания отечественного самолето- и авиастроения. К 1928 г. в СССР было построено 223 самолета¹¹²⁰.

Несмотря на то, что в то время авиалиний было еще мало, перевозки воздушным транспортом систематически росли. Число перевезенных воздушным транспортом пассажиров увеличилось с 1923 г. по 1925 г. с 229 до 3100 человек. Перевозочная работа воздушного флота (в весовом выражении), включая пассажиров, почту, грузы, в 1923 г. составляла 18 т, а в 1925 г. — 243¹¹²¹.

В транспортной системе дореволюционной России вследствие неразвитости шоссейных дорог и автомобилестроения большую роль играл гужевой транспорт. Гужевой транспорт использовался для доставки грузов к станциям и пристаням отправления и развоза грузов со станций и пристаней прибытия. Кроме того, гужевой транспорт совершал самостоятельные перевозки в тех районах, где не было железных дорог и речных путей сообщения.

Эта роль гужевого транспорта сохранилась за ним и в восстановительный период, хотя условия его развития были чрезвычайно затруднены нехваткой тягловой силы (в связи с сокращением конского поголовья), сокращением товарности сельскохозяйственной продукции, запущенностью местных дорог. Тем не менее в рассматриваемые годы гужевой транспорт выполнил большую работу по доставке грузов к магистральным видам транспорта и обслуживанию отдаленных районов.

В 1921—1925 гг. на ряде направлений были установлены регулярные перевозки грузов и пассажиров автотранспортом. В те годы проводились значительные работы по установлению регулярного автомобильного сообщения для обслуживания районов, где отсутствовали железные дороги или водные пути. Например, в 1921 г. для подвоза зерна к железнодорожным станциям в Акмолинскую степь была направлена Сибирская автомобильная экспедиция, состоящая из 413 грузовых автомобилей. Они вывезли 15,6 тыс. т хлеба при среднем расстоянии подвоза около 160 км¹¹²². Такие перевозки развивались как в междугороднем, так и пригородном сообщении. В 1923—1924 гг. число таких линий увеличилось до 52, а их протяженность — до 3326 км, на них действовало 300 автомашин, в числе которых было 83 грузовых автомобиля и 127 автобусов. В среднем за месяц они перевозили 782 тыс. пассажиров и 567 т грузов. Эти перевозки быстро развивались. В 1926 г. междугородных линий было уже 161, а их протяжение достигло 14 тыс. км¹¹²³. Наибольших успехов в развитии автоперевозок добились крупнонаселенные и промышленные центры, особенно Москва, где удельный вес автотранспорта во внутригородских перевозках повысился с 14,5% в 1922/23 г. до 50% в 1925/26 г. В Москве автобусное сообщение было открыто в 1924 г., а в 1925 г. появились автомобили-такси. В 1926 г. во всех городах эксплуатировались 104 линии автобусного движения, было перевезено 58 млн. человек¹¹²⁴. Общесоюзные размеры перевозок автомобильным транспортом увеличились с 10 млн. т в 1920 г. до 17 млн. т в 1926 г.¹¹²⁵

С переходом к новой экономической политике Советское государство существенно перестроило работу транспорта, для того чтобы поставить его на службу социалистическому хозяйственному строительству. Применение принципов нэпа в транспортной отрасли нашло отражение в частичной денационализации торгового флота, в разрешении перевозок частновладельческих грузов, в установлении и постепенном расширении принципа платности транспортных услуг, в переводе транспорта на хозяйственный расчет, в перестройке управления транспортом в сторону децентрализации, в построении соответствующей тарифной системы как одного из важнейших средств воздействия на развитие хозяйственной жизни страны. Совокупность этих мероприятий определяет содержание новой экономической политики на транспорте, хотя полнота, последовательность, степень или глубина их были неодинаковыми и разновременными на разных видах транспорта.

Развитие товарно-денежных отношений, провозглашенное новой экономической политикой, не являлось самоцелью. Оно использовалось государством для накопления ресурсов, необходимых для восстановления экономики.

Период 1921—1925 гг. характеризовался в развитии советского транспорта более медленным по сравнению с легкой промышленностью внедрением начал новой экономической политики; отставанием темпов восстановления материально-технической базы транспорта от темпов возрождения других отраслей производства; преимущественным среди различных видов транспорта развитием железных дорог, как средства сообщения, наиболее приспособленного к обеспечению регулярности и скорости доставки массовых грузов на дальние расстояния.

Задачи, поставленные государством перед транспортом были выполнены, что нашло отражение в улучшении организации работы транспорта, в борьбе за режим экономии, увеличении накоплений, необходимых для восстановления материально-технической базы этой отрасли. С 1924 г. доходы железнодорожного транспорта начали превышать эксплуатационные расходы. На водном транспорте бездефицитности удалось добиться в 1926 г.

Несмотря на то, что транспорт в восстановительный период располагал меньшим количеством перевозочных средств по сравнению с дореволюционным временем, основные фонды его были изношены, материально-техническое снабжение недостаточно, объемы перевозок систематически увеличивались, использование технических средств улучшилось, превзойдя по многим показателям уровень 1913 г.

Восстановление материально-технической базы транспорта происходило за счет преобладания восстановительных и ремонтных работ над новым строительством. Поэтому задачи транспорта на предстоящий период заключались в значительном расширении сети и широкой реконструкции его технических средств, так как без соответствующего переоборудования нельзя было должным образом поднять производительность труда на транспорте и обеспечить потребности народного хозяйства в быстро растущих перевозках.

Внешняя торговля, основанная на государственной монополии, являлась важной составной частью народного хозяйства, развитие которого направлялось советскими хозяйственными планами. «Внешняя торговля, поскольку возможности ее открываются перед Советской республикой, должна быть также целиком подчинена потребностям основного хозяйственного плана»¹¹²⁶.

Советское государство после разгрома иностранной военной интервенции и прорыва экономической блокады добивалось развития торговых отношений со всеми странами. В. И. Ленин указывал, что «нужно сделать максимум того, что возможно для быстрого восстановления торговых отношений»¹¹²⁷. Необходимость внешней торговли для Советской страны была обусловлена неотложной потребностью в промышленном оборудовании, в средствах транспорта и оборудовании для строительства электростанций, в некотором сырье, в сельскохозяйственных машинах.

В политике Советского государства, направленной на широкое развитие торговых отношений с капиталистическими странами, находила свое конкретное выражение ленинская политика мирного сосуществования двух систем, последовательно проводимая Советской страной.

В свою очередь необходимость развития торговых отношений капиталистических стран с Советской Россией диктовалась интересами восстановления их народного хозяйства, разрушенного первой мировой войной. Россия занимала раньше видное место и как рынок сбыта товаров промышленных стран, и как поставщик на мировой рынок значительного количества разнообразного сырья и продовольствия. Насущные интересы капиталистических держав требовали упорядочения и расширения торговли с Советской страной. Для восстановления хозяйства им необходимы были русское сырье и русские продовольственные товары. При этом иностранные капиталисты надеялись получить высокие прибыли на торговле с нашей страной.

Уже в 1920 г. Советское правительство заключило мирные договоры с некоторыми пограничными странами (с Эстонией, Литвой, Латвией, Финляндией), которые положили начало внешнеторговым отношениям Советского государства. В это время главным образом Ревель являлся тем «окном в Европу», через которое обеспечивался незначительный приток товаров в нашу страну. Но отсутствовали еще торговые отношения с главными капиталистическими странами. На внешних рынках на советские товары накладывали арест, продолжалась золотая блокада, чинились многие другие препятствия налаживанию советской внешней торговли.

Однако главные капиталистические страны, определявшие внешнюю политику всех малых капиталистических стран, были вынуждены возобновить торговые отношения с Советской Россией.

В. И. Ленин указывал, что самые насущные практические интересы всех капиталистических держав требуют развития, упорядочения и расширения торговли с Россией, что поэтому рано или поздно «эта основная хозяйственная необходимость сама себе проложит дорогу»¹¹²⁸. Действительно, многие капиталистические страны, экономически заинтересованные в торговле с Советской Россией, стали заключать с нашей страной торговые договоры. В то же время наиболее реакционные круги капиталистического окружения стремились к недопущению развития торговых отношений с Советской Россией, готовились снова организовать военную интервенцию для свержения Советской власти.

Таким образом, в области внешней торговли действовали на протяжении всего периода восстановления народного хозяйства страны две тенденции: одна тенденция была направлена на развитие взаимовыгодной внешней торговли, и другая — агрессивная, направленная на срыв экономических отношений и развязывание новой войны против Советской страны. Советское государство, добиваясь развития внешнеторговых отношений с капиталистическими странами, всячески содействовало развитию мирной тенденции, которая являлась выражением мирного сотрудничества и сосуществования двух систем.

В. И. Ленин, выступая на VIII Всероссийском съезде Советов в декабре 1920 г., указывал, что в области внешней торговли «наша цель сейчас — получить торговое соглашение с Англией, чтобы начать товарообмен более правильно, чтобы для нашего широкого плана восстановления народного хозяйства получить возможность закупить необходимые машины возможно скорее»¹¹²⁹. Англия в то время была более чем другие державы Европы подвержена действию экономического кризиса, и проблема экспорта для нее была в высшей степени важной, она остро нуждалась в продовольствии.

В результате усилий Советского правительства и заинтересованности английской буржуазии в торговле с Советской страной 16 марта 1921 г. было заключено временное торговое соглашение с Англией. По этому соглашению правительства обеих стран обязывались устранить все препятствия, «до сего времени стоявшие на пути возобновления нормальных торговых отношений между двумя странами и не ставить эту торговлю в худшие условия по сравнению с торговлей, ведущейся с другими государствами, а равно не чинить каких-либо препятствий банковым, кредитным и финансовым операциям, производимым в целях этой торговли»¹¹³⁰.

В политическом отношении соглашение означало признание де-факто Советской России со стороны Англии, в экономическом отношении оно устанавливало принцип наибольшего благоприятствования и открывало возможности сравнительно широкого обмена товарами. Кроме того, оно сдерживало интервенционистские поползновения реакционных кругов и прекращало золотую блокаду Советской страны, так как советские организации получили возможность продавать золото на лондонском рынке, являвшемся в то время мировым рынком золота.

Это было первое соглашение Советской России с крупной капиталистической страной на основе принципов мирного сосуществования. Все это значительно укрепляло дело мира, усиливало тенденцию мирных отношений между странами. Торговое соглашение с Англией оказало непосредственное влияние на позицию, которую занимали по отношению к Советской республике другие страны, и послужило для них толчком к установлению торговых отношений с Советским государством.

В. И. Ленин на X съезде партии говорил, что раньше «наше внимание и все наши усилия были направлены на то, чтобы добиться перехода от отношений войны с капиталистическими странами к отношениям мирным и торговым… Но только за этот год дело стало подходить к тому, что торговые сношения начали несколько развиваться»¹¹³¹. Большое значение в этом отношении имел заключенный в апреле 1922 г. в Рапалло договор с Германией, который предусматривал установление дипломатических отношений между странами, взаимный отказ от возмещения военных расходов, отказ германского правительства от требований возврата германским бывшим владельцам предприятий, национализированных в ходе революции, и признание принципа наибольшего благоприятствования во внешней торговле.

Убедившись в прочности советского строя, капиталистические государства одно за другим стали устанавливать дипломатические и торговые отношения с Советской страной. Установление дипломатических отношений способствовало расширению торговли и заключению торговых договоров с рядом стран.

В торговом договоре с Италией от 7 февраля 1924 г. впервые была признана монополия внешней торговли и установлены в полном объеме права Торгпредства, как части полномочного представительства СССР в Италии. В августе 1924 г. был подписан торговый договор с Великобританией, устанавливавший принцип взаимного наибольшего благоприятствования и правовое положение Торгпредства СССР в Великобритании, что означало признание английским правительством монополии внешней торговли. Однако консервативная партия, пришедшая к власти после лейбористов, отказалась внести в парламент на ратификацию подписанный лейбористским правительством торговый договор. Поэтому торговые отношения с Англией продолжали в связи с этим регулироваться временным торговым соглашением, заключенным 16 марта 1921 г.

Всего за годы восстановительного периода нашей страной было заключено свыше 40 различного рода договоров и соглашений более чем с 20 странами. Если в 1920 г. Советская страна полулегально вывозила свои товары только в 7 и ввозила немногочисленные товары из 16 стран, то уже в 1921/22 г. она вывозила товары в 17 стран и ввозила из 31, а в 1924/25 г. советские товары вывозились в 33 страны и необходимые нам ввозились из 38 стран.

Единственной крупной капиталистической страной, не установившей с Советским государством дипломатических и нормальных торговых отношений, были США. Правящие круги этой страны заняли резко враждебную позицию по отношению к Советскому государству. Однако торговля между СССР и США все-таки развивалась, так как в этом были экономически заинтересованы многие капиталистические группы США. Эта торговля велась через «Амторг», являвшийся торговой кооперацией — акционерным обществом, учрежденным по законам штата Нью-Йорк для ведения торговли между СССР и США. Советское правительство предоставило «Амторгу» право ведения торговых операций в СССР¹¹³².

Мирные договоры и торговые соглашения, заключенные Советским государством в восстановительный период с большим числом капиталистических стран, способствовали укреплению и усилению тенденции мирных и деловых связей капиталистических стран с социалистической державой. Торговые договоры Советского Союза с капиталистическими странами — это принципиально иной тип договоров, отражающий новый тип взаимоотношений Советской страны с другими странами, основанный на взаимном уважении, сотрудничестве стран при сохранении равноправия между ними и их суверенитета. Такие торговые договоры и соглашения являлись важным фактором, обеспечивающим мирное сосуществование и сотрудничество между Советским Союзом и капиталистическими странами. Советское правительство всегда точно и аккуратно выполняло взятые на себя обязательства.

В области организационных форм внешней торговли Коммунистическая партия и Советское правительство постоянно руководствуются ленинскими указаниями о том, что Советская страна должна развивать экономические отношения с капиталистическим миром на основе незыблемости государственной монополии внешней торговли. Только монополия внешней торговли может быть прочной оградой от натиска иностранного капитала и вместе с тем позволяет Советской стране иметь широкие экономические связи с заграницей, не теряя своей экономической самостоятельности. Только монополия внешней торговли могла обеспечить использование экономических ресурсов капиталистического мира для восстановления хозяйства Советской страны, только она могла охранять и защищать еще слабую промышленность, сельское хозяйство и всю экономику СССР от более сильного еще в экономическом отношении капиталистического окружения. Монополия внешней торговли усиливала хозяйственную мощь Советской страны, давала ей экономические выгоды, помогала строительству социализма.

Обосновывая необходимость монополии внешней торговли для страны, строящей социализм в капиталистическом окружении, Ленин указывал, что для такой страны недостаточен обычный протекционизм, покоящийся на высоких таможенных пошлинах. Он не мог обеспечить сохранения и развития отечественной промышленности в эпоху империализма и общего кризиса капитализма, когда более сильные в экономическом отношении капиталистические страны без особого труда могли бы преодолеть этот барьер. Нужна была государственная монополия внешней торговли. «Всякий иной протекционизм, — писал В. И. Ленин, — в условиях современной России есть совершенно фиктивный, бумажный протекционизм, который ничего пролетариату не дает»; пролетариат, установивший свою диктатуру и приступивший к строительству социализма, «абсолютно не в состоянии воссоздать своей промышленности, сделать Россию промышленной страной без охраны ее никоим образом не таможенной политикой, а только исключительно монополией внешней торговли»¹¹³³.

При помощи импортного плана ограничения и запрещения ввоза определенных видов товаров, при помощи таможенной и лицензионной системы промышленность и все народное хозяйство Советского Союза надежно ограждались от экономической интервенции капиталистических стран, стремившихся превратить Советскую страну в свой сырьевой придаток.

Оборонительный характер монополии внешней торговли заключался не только в защите советской промышленности и народного хозяйства в целом от товарной интервенции капиталистического окружения. Государственная монополия внешней торговли не допускала проникновения на территорию страны стихии мирового капиталистического рынка: потрясений, связанных с экономическими кризисами, колебаний конъюнктуры, колебаний валюты и т.д.

Государственная монополия внешней торговли не только выполняла функцию защиты советской промышленности и всего народного хозяйства от стихии мирового рынка. Наряду с этой важной функцией она обеспечивала как экспорт, так и импорт нужных товаров, содействуя тем самым восстановлению производительных сил страны, содействуя их развитию.

Монополия внешней торговли являлась ареной ожесточенной борьбы не только между капиталистическим миром и Советской страной. Внутри страны она также подвергалась сильным атакам враждебных советскому строю и социалистическому строительству элементов.

Несмотря на различный характер аргументации противников монополии внешней торговли, все они стремились ослабить государственную монополию внешней торговли, защищающую советское народное хозяйство от экономической интервенции империалистических государств.

С введением новой экономической политики и по мере развития внешнего товарооборота среди некоторой части хозяйственников, работников Наркомвнешторга и Наркомфина начало складываться ложное мнение, что монополия внешней торговли — это пережиток «военного коммунизма». Получили хождение и такого рода утверждения, что по мере того, как будут налаживаться и расширяться торговые связи с внешним миром и будет покончено с экономической разрухой, монополия внешней торговли должна отмереть и освободить место непосредственным торговым связям стран между собой¹¹³⁴. Коммунистическая партия дала решительный отпор попыткам ослабления и ликвидации монополии внешней торговли под предлогом ее «устарелости».

В связи с обсуждением вопроса о монополии внешней торговли, развернувшимся в конце 1921 и начале 1922 гг., В. И. Ленин в ряде выступлений подчеркивал необходимость сохранения монополии внешней торговли. «Торговать свободно мы не можем: это гибель России», — писал он 3 марта 1922 г. Ленин предупреждал, что при ослаблении монополии внешней торговли иностранцы «скупят и вывезут все ценное», что они «уже теперь взятками скупают наших чиновников» и «вывозят остатки России»¹¹³⁵.

Одна из самых сильных атак на монополию внешней торговли была предпринята в 1922 г. со стороны правых оппортунистов и троцкистов — Бухарина, Сокольникова, Пятакова и других, предлагавших фактически ликвидировать монополию внешней торговли. Вместе с буржуазными экономистами Чаяновым, Кондратьевым и т.п. они требовали изменения системы внешней торговли в сторону предоставления частным элементам — кулакам и торговцам — самостоятельного выхода на внешний рынок и предоставления им возможности получения иностранной валюты. Вместо монополии внешней торговли они предлагали ограничиться обычной таможенной системой, которая якобы сумеет оградить нашу промышленность от иностранной товарной интервенции. По существу это был план приспособления нашей экономики к интересам кулачества и подчинения ее иностранному капиталу.

В. И. Ленин, разоблачая опасный характер этого плана для дела социализма, показал, что рассуждения Бухарина о таможенной политике на практике означают не что иное, как отказ от защиты русской промышленности от иностранного капитала. «На практике Бухарин становится на защиту спекулянта, мелкого буржуа и верхушек крестьянства против промышленного пролетариата…»¹¹³⁶.

Декабрьский (1922 г.) Пленум ЦК РКП(б) подтвердил безусловную необходимость сохранения и организационного укрепления монополии внешней торговли. XII съезд партии подчеркнул «незыблемость монополии внешней торговли и недопустимость какого-либо ее обхода или колебаний при ее проведении» и поручил Центральному Комитету принять систематические меры к укреплению и развитию монополии внешней торговли¹¹³⁷.

В последующие годы против монополии внешней торговли выступала троцкистско-зиновьевская оппозиция. В связи с хозяйственными трудностями во второй половине 1923 г., а затем в период завершения денежной реформы в 1924 г. Сокольников, Пятаков, Преображенский и др. пытались воскресить в несколько завуалированной форме прежние планы о предоставлении «свободы дверей» для иностранных товаров и отказа от политики активного торгового баланса. Проведение такого плана привело бы к подрыву промышленности, поскольку она тогда не была в состоянии противостоять иностранной конкуренции; сорвалась бы денежная реформа. «…Частичное открытие границ, — предостерегал Ленин, — несет с собою серьезнейшие опасности в отношении валюты, ибо мы попадем практически в положение Германии, несет с собою серьезнейшие опасности в смысле проникновения в Россию, без малейшей возможности контроля для нас, мелкой буржуазии и всяческих агентов заграничной России»¹¹³⁸.

Коммунистическая партия решительно отвергла план троцкистов и зиновьевцев, осуществление которого привело бы к превращению нашей страны в сырьевой и аграрный придаток мировой капиталистической системы.

Буржуазно-реставраторский характер носили также предложения некоторых специалистов из Наркомвнешторга и Госплана о разделении деятельности в области внешней торговли на две обособленные части: обобществленную государственную и необобществленную — частную; причем обобществленная часть должна была вести сношения с внешним рынком через Наркомвнешторг, а необобществленная должна действовать самостоятельно с применением к ней разрешительно-запретительной системы. Предлагалось организовать наряду с Наркомвнешторгом и под его наблюдением частный аппарат для экспорта и импорта товаров. Совершенно ясно, что все подобные проекты и предложения вели к срыву государственной монополии внешней торговли.

С начала развертывания внешнего товарооборота и в особенности с момента предоставления права выхода на внешний рынок кооперации и некоторым хозяйственным и местным органам участились случаи нарушения монополии внешней торговли. Они выражались в попытках самостоятельного заключения сделок с заграничными торговыми фирмами, без ведома и контроля Наркомвнешторга. Так, например, Транспортное потребительское общество в нарушение декрета о монополии внешней торговли самостоятельно закупило в 1922 г. в Крыму импортные грузы, за что виновные были привлечены к ответственности. Командированный в Берлин представитель треста Моссукно купил там партию красок без ведома Советского Торгпредства. Отменив эту невыгодную и незаконную сделку, Торгпредство приобрело нужные краски по цене на 32% дешевле. В постановлении Наркомвнешторга об импортно-экспортных операциях отмечалось, что ряд центральных и местных советских хозяйственных органов: государственные тресты, объединения кустарной и легкой промышленности и потребительской кооперации совершают индивидуальные торговые сделки с иностранными фирмами, нарушая принцип монополии внешней торговли, развивая ажиотаж и спекуляцию. В связи с этим всем организациям и частным лицам предписывалось прекратить торговые сделки помимо Наркомвнешторга и его местных органов¹¹³⁹. Коммунистическая партия и Советское правительство твердо и последовательно проводили ленинскую политику развития внешней торговли на основе государственной монополии.

Переход к новой экономической политике и интересы развития внешнеторгового оборота требовали изменения организационных форм и перестройки аппарата внешней торговли. Эта перестройка должна была обеспечить выполнение больших задач, возлагаемых Советским государством на внешнюю торговлю, наилучшим образом удовлетворить потребности государственной промышленности, транспорта, сельского хозяйства в необходимых товарах, рационально использовать экспортные ресурсы страны.

Перестройка организационных форм внешней торговли проводилась по следующим линиям: дифференцирования (разделения) функций регулирования и торгово-оперативной на две самостоятельные функции; предоставления советским хозяйственным органам и кооперации права самостоятельного выхода на заграничный рынок; создания экономической заинтересованности хозяйственных органов в экспортно-импортных операциях.

В апреле — мае 1922 г. в составе Наркомвнешторга была создана специальная Государственная торговая экспортно-импортная контора (Госторг), в задачу которой входило осуществление всей чисто торговой (оперативно-коммерческой) деятельности, раньше осуществляемой отдельным управлением НКВТ и Торгпредствами. Госторг осуществлял свою торговую деятельность на началах хозяйственного расчета; ему предоставлялось право ведения самостоятельных активных операций; заготовки и реализации экспортных товаров, закупки и реализации импортных товаров, выполнение посреднических, т.е. комиссионных, операций, создание своих представительств, отделений и контор как на территории СССР, так и за границей. Вместе с некоторыми государственными организациями и предприятиями, допущенными к торговле с заграницей, Госторг являлся основной экспортно-импортной организацией. В целях соблюдения принципа государственной монополии внешней торговли многочисленными организациями, которым было предоставлено право самостоятельной торговли с заграницей, в Наркомвнешторге было создано Управление по организации и регулированию внешней торговли. В ведение этого управления входило объединение всей работы по надзору за законностью, целесообразностью и необходимостью внешнеторговых операций.

Противники монополии внешней торговли пытались использовать разделение функций Наркомвнешторга на функцию регулирования и контроля, с одной стороны, и функцию торгово-оперативную — с другой, для того чтобы умалить роль Наркомвнешторга, оставив за ним только задачи контроля; они предлагали всю торгово-оперативную работу передать торговым органам и обществам, синдикатам и трестам ВСНХ. Это была очередная попытка атаковать с тыла монополию внешней торговли, ибо лишение Наркомвнешторга оперативных функций означало бы низведение его к роли министерства торговли капиталистической страны, которое не оказывает сколько-нибудь глубокого влияния на работу торговых органов и предприятий, на экономику, а ограничивается изданием тех или иных циркуляров, правил и изменением таможенных тарифов.

Умаление роли Наркомвнешторга ослабило бы планирование внешней торговли, привело бы к разрозненным выступлениям советских торговых организаций на внешнем рынке. Уже в то время было ясно, что Советская страна могла добиться, например, возобновления хлебного экспорта и завоевания прежних рынков только благодаря монополии внешней торговли, благодаря единству действий на внешнем рынке всех советских внешнеторговых организаций. Низведение Наркомвнешторга только к роли контрольного и регулирующего органа повело бы к возобновлению конкуренции при заготовках экспортных товаров на нашем внутреннем рынке, ослабило бы позиции Советской страны на мировом рынке, которому мог противостоять только мощный государственный орган с руководящими контрольно-регулирующими и оперативными функциями, выступающий в качестве единственного представителя советского народного хозяйства.

В восстановительный период в организации внешней торговли использовались некоторые элементы государственного капитализма, которые имели подсобное значение и не нарушали принципов монополии внешней торговли. В целях привлечения иностранного капитала к заготовкам экспортных товаров внутри страны, сбыта их за границей и для ввоза в страну предметов, необходимых для восстановления народного хозяйства и для внутреннего товарооборота, создавались смешанные акционерные общества с капиталами советских хозяйственных и кооперативных организаций, а также иностранных комиссионеров торговых организаций. В 1923 г. насчитывалось 24 таких смешанных общества. Среди них были акционерные общества и товарищества, организованные государством и допускавшие прием в них представителей частного капитала — Кожсырье, Льноторг, Хлебопродукт, Хлебоэкспорт. Были также специальные общества, включавшие советские государственные учреждения и представителей иностранного капитала (Русско-германское торговое общество, Руссголландолес, Двинолес-Лимитед, Русско-персидское общество, Проденско-американское общество по обмену продуктами и др.). Для участия во внешней торговле было допущено небольшое количество частных предприятий. Удельный вес отдельных организаций во внешней торговле СССР характеризуется следующими данными за 1924/25 г. (в %)¹¹⁴⁰.

Таким образом, решающую роль в экспорте и импорте играли государственные организации и кооперация, т.е. социалистический сектор хозяйства; на долю государственно-капиталистических и частных предприятий приходилось около 9% экспорта и менее 4% импорта.

Организационная перестройка внешней торговли шла по линии усиления роли и значения торговых представительств СССР за границей как органов Наркомвнешторга, осуществляющего монополию внешней торговли. В декрете правительства от 16 октября 1922 г. устанавливалось, что НКВТ «осуществляет свою деятельность за границей через посредство Торговых представительств РСФСР, образующих непременную составную часть полномочного представительства РСФСР в каждой отдельной стране. Все коммерческие оперативные органы, а также отдельные представители Народных комиссариатов, ведомств и учреждений, направляющиеся за границу для осуществления торговых операций, действуют под непосредственным руководством и контролем торговых представителей в данной стране»¹¹⁴¹. Торговые представительства имели право налагать запрет на все противоречащие существующим правительственным законам торговые сделки.

В целях усиления плановых начал в области внешней торговли в системе Наркомвнешторга была создана плановая комиссия — Внешторгплан, задачей которой являлось предварительное составление экспортно-импортного плана РСФСР и всех союзных республик и наблюдение за его реализацией, учет импортных потребностей и экспортных возможностей страны. В дальнейшем экспортно-импортный план совершенствуется и одновременно дополняется новыми моментами — контингентами и лицензиями, усиливающими плановое и регулирующее начало в области внешней торговли. Декретом правительства в апреле 1923 г. вводятся «периодические контингенты на основные предметы, ввоз и вывоз которых подлежит ограничению. Право на ввоз и вывоз экспортных и импортных товаров устанавливается: а) удостоверениями, б) лицензиями (разрешениями на совершение отдельных сделок)»¹¹⁴². В результате всех этих мер планирование внешней торговли принимает более действенный характер.

Одним из рычагов регулирования внешней торговли являлись таможенные пошлины. До перехода к нэпу ввоз товаров по всем границам и вывоз фактически был беспошлинным. В новых условиях повышалось значение таможенных пошлин, возрастало их фискальное, покровительственное и стимулирующее значение. Советское правительство на основании решения IX Всероссийского съезда Советов, состоявшегося в декабре 1921 г., установило таможенные пошлины, которые при наличии монополии внешней торговли играют лишь подсобную роль.

Для развития внешней торговли и финансирования связанных с ней операций был создан экспортный банк, на который было возложено установление прочных финансово-кредитных связей с заграницей, обеспечение в достаточной мере кредитом внешнеторговых операций, удешевление этого кредита.

До введения нэпа деятельность Наркомвнешторга носила посреднический характер: импортируемые товары он передавал распределительным органам; в свою очередь для реализации на внешнем рынке экспортные товары он получал от отраслевых Главков, через созданный при ВСНХ Комитет внешней торговли и Экспортное бюро. Такая система привела к тому, что между производителем и продавцом экспортных товаров образовалось большое число промежуточных звеньев, которые задерживали реализацию экспортных товаров, и они подолгу залеживались на складах. С переходом к нэпу Наркомвнешторгу было предоставлено право заготовки экспортных продуктов как при помощи хозяйственных и кооперативных органов, так и непосредственно¹¹⁴³. При Наркомвнешторге было создано специальное Экспортное управление, которое впоследствии было преобразовано в междуведомственное Экспортное бюро. В целях расширения экспорта и борьбы за качество экспортной продукции в конце 1924 г. были образованы Лесоэкспортное бюро (междуведомственный орган ВСНХ и НКВТ), Государственное пушное экспортное бюро при Наркомвнешторге, Маслоэкспортное бюро при НКВТ и Хлебоэкспортное бюро.

В организации внешней торговли внедрялся принцип материальной заинтересованности работников. В написанной В. И. Лениным и утвержденной 16 января 1922 г. директиве Политбюро ЦК РКП(б) о новой экономической политике говорится, что «Политбюро требует безусловно перевода на премию возможно большего числа ответственных лиц за быстроту и увеличение размеров производства и торговли, как внутренней, так и внешней. Это требование относится в первую очередь к Наркомвнешторгу, затем к Госбанку (его торговому отделу особенно), Центросоюзу и Высшему совету народного хозяйства»¹¹⁴⁴. Этот принцип распространялся на предприятия ВСНХ, продукция которых шла на экспорт, коммерческих заграничных работников Наркомвнешторга и на кооперативные организации, ведущие внешнюю торговлю.

Все эти мероприятия, проведенные в области внешней торговли в начале восстановительного периода, сохранили незыблемость монополии внешней торговли, обеспечили укрепление и развитие ее функций, расширение торговых взаимоотношений СССР с капиталистическими странами, продвижение советских товаров на внешние рынки, несмотря на трудности и препятствия, чинимые враждебными силами вне страны, использование ресурсов развитых капиталистических стран в интересах восстановления советской промышленности, транспорта, сельского хозяйства и внутренней торговли.

В годы восстановления народного хозяйства внешняя торговля должна была решать две основные взаимосвязанные задачи: 1) максимально содействовать и стимулировать развитие производительных сил страны и 2) защищать строящееся социалистическое хозяйство от экономического наступления капиталистических стран. Внешняя торговля, благодаря государственной монополии, была эффективно использована в этих целях.

Развитие внешней торговли в восстановительный период характеризуется данными табл. 1 о товарообороте СССР по количеству и ценности (млн. руб. по курсу рубля 1950 г.)¹¹⁴⁵.

Таблица 1

К концу восстановительного периода, несмотря на быстрые темпы роста, внешнеторговый оборот страны составил половину оборота царской России, экспорт товаров — 46%, импорт — 55%.

Условия хозяйственного развития страны в годы восстановления народного хозяйства определили объем и характер советского импорта. В первые годы рассматриваемого периода значительная доля импорта принадлежала предметам потребления¹¹⁴⁶. В последующие годы улучшение общего положения с продовольствием позволило сократить ввоз предметов потребления и соответственно увеличить ввоз сырья, полуфабрикатов и оборудования. Это дало возможность лучше удовлетворить увеличивающийся спрос промышленности. Структура импорта (по курсу рубля 1950 г.) представлена данными табл. 2.

Таблица 2

Импортированные товары, в особенности предметы широкого потребления, хозяйственного обихода, продукты питания, были существенным дополнением к продуктам собственного производства и содействовали расширению внутреннего товарооборота в стране.

Общее представление о структуре импорта СССР в конце восстановительного периода дают соответствующие сведения за 1924/25 г. Самый большой удельный вес в общем объеме импорта занимала группа сырья растительного и животного происхождения (кроме продовольственного) — к концу восстановительного периода она составляла около 40% всего импорта. Сюда входят текстильное сырье и полуфабрикаты, кожевенное сырье и кожи, целлюлозно-бумажные изделия и др. В течение всего восстановительного периода товаров этой группы было ввезено на следующую сумму (в млн. руб.)¹¹⁴⁷:

Сырье для легкой промышленности, которая обеспечивала население одеждой и обувью, вместе с красителями и дубильными материалами составляло более ¹/₃ советского импорта. В том числе импорт хлопка составлял 18,5% всего импорта страны. До революции за счет импорта удовлетворялось около 50% всей потребности в хлопке, в годы восстановления народного хозяйства доля привозного хлопка была еще большей, так как даже быстрый (за 1921/22—1924/25 гг. сбор хлопка на территории СССР возрос почти в 11 раз) рост производства хлопка все-таки не удовлетворял рост потребностей промышленности. В 1923/24 г. из всего переработанного промышленностью хлопка на долю отечественного приходилось 31,2%, американского — 56,0, египетского — 6,7, персидского — 6,1%¹¹⁴⁸.

Во много раз увеличился импорт шерсти: с 5,6 млн. руб. в 1922/23 г. до 165,5 млн. руб. в 1924/25 г.¹¹⁴⁹ Потребности в шерсти, особенно в мериносовой, были очень велики. До революции потребность в грубой шерсти покрывалась за счет внутренних ресурсов, а для удовлетворения потребности в мериносовой шерсти был необходим ввоз, превышавший в 5—6 раз собственный сбор. В восстановительный период очень остро встала задача по восстановлению поголовья овец.

Около ¹/₃ всего объема импорта в 1924/25 г. составляли продовольственные товары и сырье для их производства; это прежде всего зерно и продукты мукомольного производства. Неурожаи 1921/22 и 1924 гг. вызвали резкое сокращение экспорта хлеба и потребовали значительного увеличения ввоза зерна и муки в страну, в 1925/26 г. положение заметно изменяется. Динамику импорта за эти годы иллюстрируют данные табл. 3 (в млн. руб.)¹¹⁵⁰:

Таблица 3

В соответствии с первоочередной задачей восстановления сельского хозяйства в советском импорте большое место занимали машины, орудия и инвентарь для оснащения сельскохозяйственного производства. Хотя в 1921—1925 гг. быстрыми темпами происходило восстановление производства сельскохозяйственных машин и орудий, потребности в машинах и инвентаре еще полностью не удовлетворялись¹¹⁵¹.

Только в 1925 г. из-за границы было вывезено 7400 тракторов, внутреннее производство их составляло 595 шт.¹¹⁵² Кроме того, для подъема сельского хозяйства в значительном количестве ввозились семена и посадочный материал (12,7 млн. руб. в 1924/25 г.), удобрения и препараты для борьбы с вредителями сельского хозяйства (4,9 млн. руб. в 1924/25 г.).

Как отмечалось в материалах к отчету о работе правительства за 1924/25 бюджетный год, бурное развитие промышленного производства, значительно превысившее все первоначальные плановые предположения, потребовало усиленного снабжения промышленности сырьем, полуфабрикатами и оборудованием¹¹⁵³.

Это нашло свое отражение и в структуре импорта. Несмотря на то, что группа машин и оборудования в общем объеме импорта в 1924/25 г. занимала еще скромное место (13,7%), за годы восстановительного периода произошло резкое увеличение ввоза многих видов машин и оборудования. Импорт машин и оборудования характеризуется следующими данными¹¹⁵⁴:

Очень велика была потребность в металлообрабатывающих станках. Так, в железнодорожных мастерских имелось значительное количество станков в возрасте 25—30, а иногда и более лет. Многие крупные машиностроительные заводы также нуждались в переоборудовании. Обследование Сормовского завода, произведенное в 1924 г., показало, что из 2166 работающих станков свыше половины изношено на 50%, 7—8% — на 75—100%; средняя изношенность действующих станков 42,5%, консервированные станки в количестве 3122 были изношены на 50—55%¹¹⁵⁵. Кроме того, вновь организуемые в металлопромышленности производства — тракторостроение, автостроение, текстильное машиностроение и другие также требовали большого количества металлообрабатывающих станков.

Увеличение импорта металлорежущих станков показывают следующие данные (в млн. руб.)¹¹⁵⁶:

По сравнению с дореволюционным временем импорт станков качественно изменился. Прежде ввозилось много тяжелых станков больших габаритов и примитивной конструкции. Советское государство вело импортную политику с целью закупки новейших передовых образцов зарубежной техники. Прогресс металлопромышленности требовал оснащения производства более совершенными станками. Новейшие конструкции станков были на 40—50% эффективнее довоенных. Поэтому в основном номенклатуру советского импорта станков составляли револьверные станки, полуавтоматы и автоматы, многошпиндельные сверлильные, вертикально-фрезерные, зуборезные и т.д.

Горнодобывающие отрасли до революции были очень мало механизированы, нарождавшийся рост потребности страны в горнометаллургическом металлооборудовании почти целиком удовлетворялся импортом. В то время единственным крупным специальным машиностроительным заводом, изготовлявшим горнометаллургическое оборудование, был Краматорский завод, который лишь в ничтожных размерах мог удовлетворять потребность в машинах для горнометаллургической промышленности.

Однако примерно с 1923/24 г. в горнометаллургической промышленности начинается технологическое переоснащение, переход от устарелых способов добычи к современным, к использованию передовых методов зарубежного производства. Этот процесс сразу предъявил большой спрос на машины новых конструкций.

Характерным примером в этом отношении явилась нефтяная промышленность, которая одной из первых вступила на путь технической реконструкции и применила новые технические способы бурения, добычи и транспортировки нефти.

В первые годы восстановительного периода импорт нефтяного оборудования носил случайный характер, с 1924/25 г. он принимает плановый характер. В 1923 г. нефтяная промышленность импортировала главным образом части к существующему оборудованию или эксплуатационное оборудование, которое в общей сумме импорта даже превалировало над буровым.

В 1924/25 г. в связи с внедрением новых методов бурения и эксплуатации промыслов, значительно увеличивается импорт бурового оборудования. Ввозятся образцовые металлические вышки, станки и лебедки для вращательного бурения, станки ударного бурения, грязевые насосы, переносные станки для бурения и пр. В импорте эксплуатационного оборудования также много зарубежных образцов, на которых нефтепромыслы учились работать по-новому, а металлические заводы советской промышленности и подсобные предприятия нефтетрестов начали производить подобное оборудование. Для нефтеперегонного дела в 1924/25 г. ввозились по преимуществу еще некрупные установки. Впервые в этом году заказывается в Англии первый крекинг-завод¹¹⁵⁷. Только за 1923/24—1924/25 гг. импорт нефтебурового оборудования возрос с 941 тыс. руб. до 4677 тыс. руб., т.е. почти в 5 раз¹¹⁵⁸.

Зависимость дореволюционной России по электроизделиям от заграничного рынка была чрезвычайно велика. С одной стороны, русская электропромышленность была недостаточно развита, с другой — владельцы крупнейших предприятий — иностранные капиталисты предпочитали ввозить в Россию изделия своих зарубежных компаний. В 1913 г. спрос на электроизделия покрывался за счет импорта электрических машин, трансформаторов и частей к ним на 52%, ламп накаливания — на 74%, электроустановочного материала — на 79%, электроизмерительных приборов — на 93%¹¹⁵⁹.

Задачи восстановления электротехнической промышленности требовали гармоничного сочетания собственного производства и ввоза с тем, чтобы освободить отечественную электропромышленность от иностранной зависимости. Определенные успехи в этом были достигнуты уже в восстановительный период. В частности, в результате непрерывного роста производства ламп накаливания в 1925 г. практически вся потребность в них стала удовлетворяться за счет собственного производства.

Однако потребности страны в связи с электрификацией и повышением уровня силового хозяйства в промышленности настолько быстро возрастали, что наша промышленность не в состоянии была удовлетворить интенсивный спрос, результатом чего было усиление импорта. За период с 1921 по 1924/25 г. импорт энергетического и электротехнического оборудования возрос по стоимости почти в 3 раза, в том числе энергетического оборудования в 6,9 раза и электротехнического — в 1,9 раза¹¹⁶⁰. Соотношения собственного производства и ввоза по всей статье изделий, выпускаемых электромашиностроительными заводами (часть электрических машин, трансформаторов и электроаппаратуры), были следующими: в 1924/25 г. отечественное производство удовлетворяло 65,8% всей потребности, ввоз — 34,2%¹¹⁶¹; в последующие годы доля импорта еще более возросла. Перед отечественной электротехнической промышленностью стояла задача увеличения производства, в первую очередь нормальных электрических машин, всевозможных трансформаторов и массовой электротехнической аппаратуры. В целом по всем видам электротехнических изделий потребность страны в 1923—1925 гг. на 26—23% удовлетворялась за счет импорта¹¹⁶².

В области энергетического оборудования наибольшее отставание от уровня зарубежных стран наблюдалось в производстве паровых турбин. Производство стационарных паровых турбин в довоенное время велось в незначительном размере, потребность страны почти полностью удовлетворялась за счет импорта. После революции производство стационарных турбин началось с 1923/24 г., и с этого же года начался ввоз. В 1924/25 г. импорт паровых турбин удовлетворял 77% потребности страны¹¹⁶³.

В первые годы восстановительного периода резко возрос импорт паровозов. К концу 1921 г. было закуплено 950 паровозов: 700 — в Германии и 250 — в Швеции, и около 500 цистерн¹¹⁶⁴. Однако в последующие годы увеличение заграничных заказов на паровозы становилось до некоторой степени тормозящим фактором для восстановления производства на отечественных заводах. Так, на 1924/25 г. НКПС выдал заказов всего на 161 паровоз, что составляло 11% производственной способности паровозостроительных заводов в довоенное время¹¹⁶⁵. Импорт вагонов в 1922—1923 гг. значительно превышал ввоз их в 1913 г., хотя многие заказы вполне могли бы быть выполнены вагоностроительными заводами страны. Поэтому в 1925 г. и последующие годы произошло резкое сокращение импорта паровозов и вагонов.

В целом вопрос о производственных возможностях отечественных заводов и объеме импорта был очень сложным. Необходимо было учитывать задачи экономного использования валюты и создания условий для восстановления собственной индустрии и развития новых видов производств, которые позволили бы избавиться от иностранной зависимости. Поэтому XII съезд РКП(б) в резолюции «О промышленности» потребовал:

«Заграничные закупки и заказы, хотя бы и по ценам ниже внутренних, должны решительно отметаться во всех тех случаях, когда они не безусловно необходимы и когда размещение соответственного заказа внутри страны может послужить серьезным толчком к развитию соответственной отрасли нашей государственной промышленности.

Только последовательно и настойчиво проводимая система социалистического протекционизма может обеспечить в нынешний переходный период действительное развитие промышленности Советского государства, находящегося в капиталистическом окружении»¹¹⁶⁶.

Бурные темпы восстановления и развития нашей промышленности, необходимость расширения ввоза эффективного оборудования и промышленного сырья, технических новинок ставили новые важные задачи перед внешней торговлей в деле существенного увеличения экспорта, по существу единственного источника накопления валютных запасов. «Потребность в росте экспорта, — писал В. В. Куйбышев, — прямым образом отражает собой расширяющиеся потребности промышленности в импорте необходимого сырья, полуфабрикатов и оборудования. Являясь основной статьей нашего расчетного баланса, экспорт служит определяющим лимитом для импорта. Поэтому удовлетворению растущей нужды в импорте мы должны противопоставить чрезвычайные усилия по ускорению темпа развития экспорта»¹¹⁶⁷.

Восстановление народного хозяйства Советской страны означало в то же время восстановление и развитие ведущих экспортных отраслей, дававших главные статьи нашего экспорта — лес, нефть, пушнину, лен, хлеб и т.д.

Во всех этих товарах нуждался мировой рынок, с другой стороны, благодаря удачному географическому положению России, близости ее к рынкам сбыта, относительной дешевизны морских фрахтов, торговля с Россией была весьма выгодна многим странам Западной Европы. По некоторым товарам (платина, лен, ячмень и др.) Россия занимала монопольное или количественно преобладающее место на мировых рынках.

К 1922—1923 гг., когда Советская страна вновь вышла на мировой рынок, для большинства экспортных товаров конъюнктура складывалась благоприятно. Однако за время отсутствия на мировом рынке наша страна была по целому ряду товаров (лес, нефть, сельскохозяйственные товары) вытеснена другими странами. Это вызвало необходимость, с одной стороны, активизировать деятельность наших внешнеторговых организаций за рубежом, с другой — самым серьезным образом позаботиться о качестве наших экспортных товаров. Встала задача «облагораживания» экспорта, т.е. вывоза продукта не в виде сырья или минимально обработанного, а в переработанном виде.

В связи с необходимостью развития экспорта возникла задача развития стандартизации. В начале 1922 г. на Наркомвнешторг была возложена обязанность выработать для наиболее важных товаров соответствующие требованиям мирового рынка стандарты (сортомеры и спецификации).

В ноябре 1922 г. Управлением регулирования было опубликовано постановление о порядке экспорта товаров, устанавливавшее предварительную проверку стандартности всех грузов, идущих за границу. Одновременно началась работа по выработке самих стандартов. Было выработано 19 стандартов различных товаров, важнейшими среди которых были: лен, пенька, лес, животное сырье, шерсть, пушнина, жмыхи, масличные и кормовые товары, руды, нефтепродукты, химическое сырье и полуфабрикаты и пр.

Постановлением СТО от 27 апреля 1923 г. предписывалось всем учреждениям и организациям, ведущим заготовку экспортных товаров, точно выполнять установленные НКВТ технические условия стандартизации. Тем же постановлением СТО на НКВТ была возложена обязанность следить за соответствием стандартов вывозимых из СССР товаров, с правом прекращения выдачи лицензий учреждениям и организациям, нарушавшим стандартизационные правила¹¹⁶⁸.

В экспорте восстановительного периода значительно преобладало сырье растительного и животного происхождения. Об этом говорят данные о структуре экспорта в 1924/25 г.¹¹⁶⁹ Ведущая группа товаров в советском экспорте за 1924/25 г. — сырье растительного и животного происхождения (кроме продовольственного) — составляла 46,1%. В эту группу входили товары традиционного русского экспорта — лес, пушнина, лен.

Лес являлся одной из главных статей советского экспорта. Выход Советского Союза на мировой лесной рынок был очень затруднен тем, что место России заняли другие страны, а также отношением западных, в частности английских, импортеров, которые до революции имели значительные вклады капиталов в российскую лесопромышленность. Со стороны ряда лесоимпортеров были приняты меры для установления специальных пониженных «русских» цен на советские лесоматериалы. Но уже в 1923 г. один из ведущих импортеров советского леса — Англия признала высокое качество нашего леса; отмечалось также точное исполнение заказов советскими внешнеторговыми организациями.

Динамика и структура лесного экспорта СССР с 1922 по 1925 г. (в тыс. м?) характеризуется данными табл. 4¹¹⁷⁰.

Таблица 4

Данные, приведенные в табл. 4, показывают быстрые темпы восстановления экспорта леса и лесоматериалов.

В производстве такого сырья как лен и пенька Россия перед первой мировой войной занимала первенствующее положение и была мировым поставщиком этого сырья. В 1921—1925 гг. шло быстрое восстановление экспорта этих видов сырья, как показывают приводимые данные (в млн. руб.)¹¹⁷¹:

Русская пушнина всегда ценилась очень высоко — соболь, норка, белка, горностай, лиса завоевали признание во всем мире. Хозяйственная разруха пагубно отразилась на основных экспортных отраслях. Счастливым исключением оказался пушной промысел. В связи с резким уменьшением отстрела зверя сохранился пушной фонд, что дало возможность, усилив добычу пушнины, значительно увеличить ее экспорт.

Экспорт пушнины и мехового сырья в течение восстановительного периода выглядел следующим образом (в млн. руб.)¹¹⁷²:

Важной статьей советского экспорта были также нефть и нефтепродукты. Быстрое восстановление добычи сырой нефти дало возможность выделить определенное количество нефти и нефтепродуктов для экспорта.

За годы отсутствия России на мировых рынках произошло замещение ее нефтепродуктов другими — американскими, румынскими, польскими, — к которым потребители успели привыкнуть. Поэтому первые партии наших нефтепродуктов, появившихся в 1921 г., заграничный рынок встретил с недоверием в отношении качества и аккуратности выполнения заказов.

Советские внешнеторговые организации провели ряд мер организационного характера — создали небольшой коммерческий и технический аппарат, арендовали нефтехранилища в некоторых пунктах за границей и т.д.

С другой стороны, Европа увеличивала спрос на бензин и масла, качество которых в СССР было лучше американских. Все эти обстоятельства помогли возвратить утерянные рынки. Об этом свидетельствует быстрый темп развития советского нефтяного экспорта, особенно вывоза керосина, бензина, масел (табл. 5, в млн. руб.)¹¹⁷³.

Таблица 5

Перспективы дальнейшего развития экспорта нефтепродуктов уже в то время ставили на очередь дня задачу создания собственного нефтеналивного флота и постройки нефтепроводов.

К началу 20-х годов сложилась весьма благоприятная конъюнктура для появления на мировом рынке советской марганцевой руды. К 1923 г. мировое производство стали приблизилось к уровню 1913 г., а в США значительно превзошло его, в то время как мировой экспорт марганцевой руды, 90% которой идет на выплавку стали, был еще далек от уровня 1913 г.

Наша чиатурская руда с высоким содержанием марганца сразу стала пользоваться большим спросом, несмотря на высокие цены: если в 1913 г. 1 т чиатурской мытой руды с содержанием марганца в 48% стоила 44 шил., то в сентябре 1924 г. — 90 шил. Основным покупателем чиатурской руды стали США¹¹⁷⁴. За годы восстановления народного хозяйства экспорт марганцевой руды возрос в десятки раз, что видно из следующих данных (в млн. руб.)¹¹⁷⁵:

Большая работа по развитию экспорта сельскохозяйственной продукции была проделана сельскохозяйственной кооперацией, которая имела в своем составе Льноцентр, Маслоцентр, Птицеводсоюз, Животноводсоюз и другие кооперативные объединения. По группе сырья преобладающее место занимало зерно — пшеница, рожь, ячмень, кукуруза. Вывоз сельскохозяйственной продукции сыграл большую роль в накоплении средств для восстановления всего народного хозяйства. Как отмечалось в резолюции XII съезда РКП(б), вывоз «увеличит возможность обеспечить сельское хозяйство в нужной мере продуктами промышленности, необходимыми для земледелия страны, и, благодаря общему увеличению средств страны, поможет быстрее поставить на ноги тяжелую индустрию»¹¹⁷⁶.

В целом, на протяжении всего восстановительного периода монополизированная внешняя торговля использовалась социалистическим государством в интересах восстановления и подъема промышленности и сельского хозяйства, содействовала развитию товарооборота.

Советское государство использовало монополию внешней торговли в интересах укрепления социалистических форм хозяйства и трудового крестьянского хозяйства, в ущерб частнокапиталистическим элементам. Посредством монополии внешней торговли государство закрывало доступ в советскую деревню иностранному скупщику и спекулянту. Внешняя торговля явилась одним из средств расширения государственной и кооперативной торговли, оздоровления внутреннего рынка и успешной борьбы с частным торговым капиталом.

Монополия внешней торговли защищала промышленность СССР от экономической интервенции капиталистических государств, охраняла народное хозяйство страны от влияния стихии мирового рынка, содействовала развитию производительных сил нашей страны.

Победа Октябрьской социалистической революции, утверждение диктатуры пролетариата, обобществление основных средств производства вызвали глубочайший переворот в экономической жизни общества. Возникли новые условия труда, был установлен 8-часовой рабочий день, введено самое передовое в мире трудовое законодательство, социальное страхование и социальное обеспечение, развернулась работа по охране здоровья трудящихся. Улучшилось положение трудящихся крестьян, получивших землю в бесплатное пользование.

В стране развернулась созидательная деятельность народных масс по претворению в жизнь ленинского плана построения социализма. Но развязанная империалистами военная интервенция и гражданская война вынудили переключить все ресурсы страны, все силы трудящихся на оборону, на защиту завоеваний Октябрьской революции. После четырехлетней империалистической войны 1914—1917 гг. трудящимся России пришлось пережить трехлетнюю вооруженную борьбу с иностранными империалистами и силами внутренней контрреволюции, тяжелые последствия разрухи, голод и эпидемии.

В трудных условиях, усугубленных засухой и голодом 1921 г., началось мирное хозяйственное строительство. В течение семилетней войны, говорил В. И. Ленин весной 1921 г., рабочий класс и крестьянство принесли неслыханные жертвы и теперь они в состоянии изнеможения, — близком к полной невозможности работать¹¹⁷⁷. Преодолевая трудности, советский народ в 1921—1925 гг. добился первых успехов на хозяйственном фронте.

В короткий срок, за пять — шесть лет, по ряду важнейших показателей был достигнут довоенный уровень производства, а в некоторых отраслях народного хозяйства даже превзойден. Валовая продукция промышленности в эти годы увеличилась в 4,5 раза и достигла 75,5% довоенного уровня. Численность рабочих в крупной промышленности увеличилась за этот период на 97% и составляла 82,7% довоенной численности. Быстрыми темпами восстанавливалось и сельское хозяйство. В 1925/26 г. валовая продукция сельского хозяйства почти достигла довоенного уровня.

Основным и наиболее обобщающим показателем экономического развития страны является национальный доход, характеризующий результаты производственной деятельности общества. В 1913 г. национальный доход России составил 21 млрд. руб. (в ценах 1926/27 г.). К концу гражданской войны национальный доход страны сократился в 2 раза (до 10,5 млрд. руб.). В 1921 г. уменьшение национального дохода продолжалось, что было связано с сильнейшей засухой и резким сокращением валовой продукции сельского хозяйства. В итоге успешного восстановления народного хозяйства национальный доход СССР в 1925/26 г. превысил уровень 1921 г. в 2,3 раза (составил 21,7 млрд. руб.)¹¹⁷⁸.

Однако благосостояние народа зависит не только от размеров национального дохода, но и от его распределения. В буржуазно-помещичьей России ? национального дохода присваивали эксплуататорские классы¹¹⁷⁹. В Советской стране доля трудящихся в распределении национального дохода в 1925/26 г. составляла 82%¹¹⁸⁰.

Народное благосостояние — это очень емкое понятие, в которое входят условия труда трудящихся, оплата труда, условия жизни, решение жилищного вопроса, организация быта, степень возрастания и удовлетворения разнообразных потребностей — материальных и духовных, охрана здоровья, возможности культурного роста и т.д. Разумеется, в восстановительный период, когда страна начала делать только первые шаги в условиях мирного хозяйствования, при том состоянии производительных сил Советское государство не могло быстрыми темпами решать все вопросы повышения жизненного уровня трудящихся.

Однако и в те очень трудные для страны годы были предприняты решительные меры, направленные на улучшение материального положения трудящихся.

Восстановление народного хозяйства создало условия для существенного улучшения материального положения рабочих, крестьян и служащих. Это нашло свое выражение в росте реальной заработной платы рабочих и служащих и доходов крестьян, значительном улучшении питания, в возросших размерах удовлетворения культурных потребностей трудящихся, в улучшении их жилищных условий, в развитии социального обеспечения и медицинского обслуживания населения.

Одним из наиболее существенных достижений восстановительного периода было укрепление и консолидация рабочего класса. XIV съезд партии в качестве одного из важнейших итогов этого периода отметил тот факт, что «тяжелый процесс деклассирования пролетариата остался позади. Растет мощь рабочего класса, растет его активность»¹¹⁸¹.

Изменение численности рабочего класса иллюстрируют данные табл. 1¹¹⁸². Эти данные показывают быстрое увеличение числа занятых промышленных рабочих, причем темпы роста год от года увеличивались. За пять лет в крупной промышленности, планируемой ВСНХ, число рабочих удвоилось¹¹⁸³. Рост численности рабочих сопровождался большими изменениями в составе рабочего класса. Это выразилось в том, что увеличился удельный вес рабочих крупной промышленности, уменьшился удельный вес женщин и подростков, привлеченных на производство в военные годы, значительно увеличился удельный вес более квалифицированных рабочих по сравнению с военным временем.

Таблица 1

Советская власть коренным образом изменила положение трудящегося на производстве, условия его труда. В дореволюционной России средняя продолжительность рабочей недели в целом по промышленности составляла почти 60 час. (10 час. в день), а в отдельных отраслях — угольной, металлургической, пищевкусовой — более 60 час. С учетом широко применявшихся сверхурочных работ продолжительность рабочего времени достигала, как правило, 11—12 час. в день, или 65—70 час. в неделю.

Одним из первых мероприятий Советской власти было введение 8-часового рабочего дня; в особо вредных отраслях устанавливался более короткий рабочий день.

На всех предприятиях предусматривался обеденный перерыв продолжительностью не менее часа. Вводился обязательный отдых в воскресные и праздничные дни, сверхурочные работы допускались лишь с разрешения рабочих организаций. Устанавливалось полное равенство женщин с мужчинами в области труда: равный доступ к работе, равная плата за равный труд.

В 1925/26 г. средняя продолжительность рабочего дня, по данным ЦСУ, для промышленных рабочих составила 7,4 час.

Наряду с сокращением урочного рабочего дня происходит значительное сокращение сверхурочных часов работы. В 1913 г. сверхурочная работа на одного рабочего составляла 0,3 час., в 1925 г. — 0,18 и в 1926 г. — 0,16 час. Вместе с этим процент работавших сверхурочно сократился с 23,1 в 1923 г. до 18 в 1926 г.¹¹⁸⁴

Сокращение рабочего дня в СССР происходило в таких условиях, когда в наиболее развитых капиталистических странах Западной Европы и Америки завоеванный пролетариатом 8-часовой рабочий день вытеснялся 9 и 10-часовым, не говоря уже о колониях, где практиковался 14 и в ряде стран даже 16-часовой рабочий день.

Все рабочие и служащие имели право на ежегодный очередной отпуск не менее двух недель¹¹⁸⁵.

Все эти завоевания Октябрьской революции были закреплены в Кодексе законов о труде, принятом ВЦИК 30 октября 1922 г. Однако полностью провести их в жизнь можно было лишь тогда, когда в стране была ликвидирована безработица.

На протяжении всего восстановительного периода, несмотря на быстрое увеличение численности рабочих в промышленности, в строительстве и на транспорте, сотни тысяч трудоспособных не имели работы. В Москве в 1922 г. было 55,3 тыс. безработных, а в 1924 г. — 118,8 тыс. человек. В Ленинграде соответственно — 74 тыс. и 139,4 тыс. безработных. При этом спрос на рабочую силу возрастал из года в год.

Среди безработных количество фабрично-заводских рабочих было незначительным.

По мере развертывания промышленности безработица среди индустриальных рабочих сокращалась абсолютно и относительно. В большей степени безработицей были затронуты лица интеллигентного труда, главным образом служащие, удельный вес которых в 1925 г. составлял 22,3% общего числа безработных. Но и среди них безработица к 1925 г. сократилась в 2 раза. В то же время отмечалась огромная безработица среди неквалифицированных рабочих, которая за период с 1921 по 1925 г. увеличилась более чем в 3 раза.

Постоянный рост безработицы в условиях роста промышленности объяснялся следующими причинами. Прежде всего надо иметь в виду, что в 1925 г. по всем производствам было занято 82,6% общего довоенного числа фабрично-заводских рабочих. Таким образом, за первые годы нэпа даже при быстром росте промышленности в производство была вовлечена не вся масса рабочих, занятых в ней до войны. Основной причиной роста безработицы среди неквалифицированных рабочих являлся усиленный приток рабочей силы из деревни. В то время в деревне имелись излишки рабочей силы (так называемое «аграрное перенаселение»).

Так, исследование крестьянских бюджетов в 1924/25 г. показало, что размер неиспользованного времени у лиц в рабочем возрасте составлял 12,7%, что означало по всему СССР наличие около 9 млн. излишних рабочих¹¹⁸⁶.

Основную массу неквалифицированных безработных составляли прибывавшие из деревни, об этом говорят данные принятых в 1925—1926 гг. на работу в промышленные предприятия: свыше трети вновь поступивших были выходцами из деревни¹¹⁸⁷.

Следовательно, безработица в СССР носила совершенно иной характер, чем в капиталистических странах, где рост армии безработных связан с сокращением численного состава рабочих, занятых в промышленности, и удлинением рабочего дня, где безработица носит застойный, хронический характер. В Советской стране безработица в восстановительный период имела место при одновременном сокращении рабочего дня и значительном росте кадров рабочих в промышленности, строительстве и на транспорте.

Советское государство принимало все возможные меры, направленные на сокращение безработицы и оказание материальной помощи безработным. Органами социального страхования были отпущены средства на выдачу пособий по безработице: в 1923/24 г. — 18 млн. руб., в 1924/25 г. — 30 млн. руб., в 1925/26 г. — 46 млн. руб. Безработным первой категории (квалифицированные рабочие) пособие выдавалось в размере 50% бюджетного набора, и для второй категории (остальные рабочие со стажем в производстве) пособие было установлено в размере 33% бюджетного набора. Затем были введены надбавки на иждивенцев безработного (при одном +15%, при двух +25% и при трех +35% основного пособия).

Размер пособия в месяц в 1925/26 г. по отношению к средней заработной плате составлял 26—30%¹¹⁸⁸. В 1925 г. социальным страхованием была охвачена примерно половина безработных из членов профсоюзов и около ¹/₃ общей численности безработных.

Другим видом помощи безработным была организация общественных работ. В 1922—1925 гг. биржи труда наряду с регистрацией безработных и устройством их на работу создавали коллективы для выполнения общественных работ; в этих коллективах безработные получали новую квалификацию либо повышали прежнюю. В 1922 г. был организован 141 коллектив с числом рабочих 16,3 тыс., а в 1926 г. их уже было 2017 с числом рабочих 90,3 тыс. человек. С учетом сменяемости лиц в коллективах за четыре года в них отработало свыше 900 тыс. человек, На организацию общественных работ в 1922—1923 гг. было отпущено 735 тыс. руб., в 1925/26 г. — 10,5 млн. руб., а всего за четыре года — 29,7 млн. руб.¹¹⁸⁹.

Средний дневной заработок работающих на общественных работах был несколько ниже среднего заработка чернорабочего, постоянно работающего по найму на предприятиях.

Одним из мероприятий, направленных на сокращение безработицы, была организация трудовых коллективов. Если общественные работы охватывали преимущественно неквалифицированных рабочих, то производственные (трудовые) коллективы создавались для квалифицированных рабочих, чтобы уберечь их от распыления. Только в 1924/25 г. через производственные коллективы была оказана помощь 150 тыс. безработным¹¹⁹⁰.

Довольно большую помощь безработным оказывали профсоюзы из своих средств, выдавая своим членам пособия по безработице. В 1924 г. на выдачу пособий было израсходовано 400 тыс. руб., в 1925 г. — 7,5 млн. руб., в 1926 г. — 10 млн. руб.¹¹⁹¹

Борьба за смягчение безработицы занимала важное место в работе партийных, профсоюзных и государственных организаций и поэтому отмеченными мерами не ограничивалась. Уменьшению безработицы способствовали увеличение смен на предприятиях (с переходом на двух- и трехсменную работу), поощрение роста мелкой ремесленно-кустарной промышленности, расширение старых и строительство новых заводов.

Безработица была полностью ликвидирована на основе социалистической индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства в период первой пятилетки.

Важным фактором улучшения материального положения трудящихся является социальное страхование. Советское государство ввело социальное страхование для всех лиц, занятых наемным трудом в государственных, кооперативных и частных предприятиях и учреждениях.

Социальное страхование было организовано на началах широкого демократического участия трудящихся масс как в вопросах формирования страховых касс (выборы), так и вопросах установления и выдачи пенсий и пособий. Страхование устанавливалось на случай временной потери трудоспособности вследствие болезни и увечья, беременности и родов, ухода за больным членом семьи, на кормление ребенка и предметы ухода за ним и т.д.; вводилось обеспечение за счет страховых фондов постоянной инвалидности, связанной с работой по найму, независимо от причины инвалидности и в случае безработицы, обеспечение членов семьи застрахованного в случае его смерти, если они состояли на его иждивении, а равно и предоставление лечебной помощи всякого рода.

Система социального страхования в СССР, окончательно сложившаяся к 1923 г., являлась самой прогрессивной в мире; она коренным образом отличалась от дореволюционной системы в России и других капиталистических странах, во-первых, кругом страхуемых лиц и случаев; во-вторых, порядком составления страховых фондов и, в-третьих, степенью обеспеченности застрахованных. В Советской стране страховые фонды составлялись целиком и полностью из общественных фондов в государственных и кооперативных предприятиях (в 1924 г. 13,6% от всей суммы выплаченной заработной платы). В частных предприятиях страховой фонд составлялся полностью из взносов нанимателя, без всякого участия рабочих. В 1924 г. страховой фонд составлял 461 млн. руб., в 1925 г. — 681 млн. руб., в среднем на каждого застрахованного приходилось, соответственно, — 70 р. 50 к. и 86 р. 70 к.¹¹⁹² В эти годы отмечался быстрый рост социального страхования. Если в 1923 г. было 4899,8 тыс. застрахованных, то в 1925/26 г. число их увеличилось до 8555,3 тыс. человек¹¹⁹³.

Важным показателем страховой системы является степень обеспечения охваченных страхованием, размер пособий и пенсий. Советская система обеспечивала размер пособий, достаточный для поддержания среднего уровня жизни страхуемых. Так, например, если в 1923 г. при временной потере трудоспособности пособие равнялось 65,9% фактического заработка, то с января 1924 г. пособие выдавалось в размере полного заработка. Из года в год росли размеры пособий, выдаваемых постоянным инвалидам¹¹⁹⁴.

Большая и результативная работа была проведена в области охраны труда. Это нашло выражение в резком сокращении несчастных случаев на производстве. Советское государство и профсоюзы отпускали на мероприятия по технике безопасности большие средства: в 1924/25 г. — 15,5 млн. руб., в 1925/26 г. — 20,7 млн. руб.

Социалистическая революция внесла коренные изменения в принципы оплаты труда, устранила несправедливое неравенство в оплате труда мужчин и женщин, трудящихся разных возрастов и национальностей. В основе советской системы распределения лежит экономический закон распределения по труду, согласно которому каждый трудоспособный, работая по способностям, получает долю общественного продукта в зависимости от количества и качества выполненной им работы — равную оплату за равный труд и повышенную плату за более квалифицированный, производительный и более тяжелый труд.

Годы восстановления народного хозяйства характеризуются систематическим повышением реальной заработной платы рабочих, которая к 1925/26 г. в среднем по всей промышленности составляла 93,7% довоенного уровня.

Уровень среднемесячной заработной платы по важнейшим отраслям промышленности виден из табл. 2 (1913 г. = 100)¹¹⁹⁵.

Таблица 2

За годы восстановительного периода существенно изменилось соотношение уровня заработной платы между отдельными отраслями. Как известно, в дореволюционной промышленности заработная плата по некоторым отраслям значительно отставала от средней заработной платы по всей промышленности (например, в текстильной промышленности она равнялась 67%, в пищевой — 70, в бумажной — 75, в химической — 80% среднего уровня). В первые годы восстановительного периода отдельным отраслям легкой промышленности из-за благоприятной рыночной и финансовой конъюнктуры удалось повысить оплату рабочих в гораздо большей степени, чем это оказалось возможным для других отраслей, особенно в тяжелой промышленности. Лишь в 1924/25 г. были до некоторой степени смягчены наиболее резкие несоответствия в уровне заработной платы.

В восстановительный период было осуществлено значительное увеличение заработной платы низкооплачиваемых рабочих, в результате чего произошло сокращение удельного веса рабочих, получавших низкую заработную плату. По данным, основанным на ежегодно проводившихся ВЦСПС и Наркомтрудом обследованиях¹¹⁹⁶, в 1926 г. по сравнению с 1924 г. число рабочих с заработком до 30 руб. в месяц снизилось с 39,6 до 15,8%; снижался и удельный вес группы, зарабатывающей от 30 до 50 руб. Наряду с этим повышался удельный вес групп с заработком свыше 50, 70 и 100 руб. Этот процесс повышения удельного веса группы с более высокой оплатой труда происходил при более быстром повышении уровня заработной платы низкооплачиваемых групп рабочих, что отражало проведение политики повышения заработной платы рабочих с наиболее низким заработком.

Октябрьская революция внесла принципиальные изменения в положение трудового крестьянства — она освободила крестьянство от феодально-помещичьей эксплуатации и гнета крупного капитала, крестьяне получили возможность работать на себя. Революция намного расширила фонд крестьянского землепользования — крестьяне получили в бесплатное пользование свыше 150 млн. дес. бывших помещичьих, монастырских и царских земель. Крестьяне были освобождены от ежегодной уплаты 700 млн. руб. арендных платежей и платежей на покупку земли, а также от задолженности Земельному банку в размере 1,3 млрд. руб. В результате перераспределения земли и других революционно-экономических мероприятий деревня стала середняцкой.

Важнейшими факторами повышения благосостояния крестьянства явились наряду с перераспределением земли в пользу бедняцких и середняцких хозяйств советская политика в области цен и налогов, помощь государства кредитами, развитие промыслов и т.д.

Вместе с быстрым ростом восстановления сельского хозяйства на базе важнейших социальных сдвигов в деревне имел место значительный рост доходов крестьянства. В целом доходы бедняцких и середняцких хозяйств в этот период были несколько выше, чем в 1913 г. Если в 1913 г. доход на душу сельского населения составлял в хозяйствах бедняцких 41,6 руб. и середняцких — 71,0 руб., то в 1925/26 г. он определялся соответственно в 79,1 руб. и 115,5 черв. руб.¹¹⁹⁷

Рост доходов рабочих и крестьян привел к значительному развитию системы государственных трудовых сберегательных класс. Только за 1924—1926 гг. количество вкладчиков возросло более чем в 2,5 раза, а сумма вкладов — в 8 раз. Причем сумма вкладов рабочих возросла в 10 раз, а крестьян — почти в 15 раз¹¹⁹⁸.

Уже в первые годы Советской власти произошли коренные изменения жилищных и бытовых условий жизни трудящихся масс, от которых в немалой степени зависит здоровье людей, возможность их отдыха и восстановления сил, необходимых для эффективного труда.

В царской России большинство трудового населения ютилось в подвалах, чердаках и конурах, коечно-каморочных квартирах и фабрично-заводских казармах. Грязь, духота и скученность были характерными чертами рабочих кварталов. В 1910 г. В. И. Ленин писал: «Статистика квартир в каждом большом городе покажет нам, что низшие классы населения, рабочие, мелкие торговцы, мелкие служащие и т.д., всего хуже живут, имеют самые тесные и самые плохие квартиры и всего дороже платят за 1 кубический фут. По расчету на единицу пространства квартиры фабричной казармы или любой трущобы для бедноты дороже шикарных квартир где-нибудь на Невском»¹¹⁹⁹.

В еще худшем положении находились безработные, которые в городах «ютятся, как звери, в землянках городских предместий или в таких ужасных трущобах и подвалах, как на Хитровом рынке в Москве»¹²⁰⁰. В условиях капитализма жилищный вопрос не мог быть разрешен. Только«уничтожение частной собственности на землю и устройство дешевых и гигиеничных квартир может разрешить жилищный вопрос», — подчеркивал Ленин в проекте программы РСДРП¹²⁰¹.

Победа социалистической революции сделала возможным осуществление политических и экономических мер, которые заложили основу для решения жилищной проблемы, — ликвидации частной собственности на землю, капиталистических домовладений, сосредоточения в руках социалистического государства основного жилищного фонда страны и жилищного строительства. VIII съезд партии поставил задачу «всеми силами стремиться к улучшению жилищных условий трудящихся масс; к уничтожению скученности и антисанитарности старых кварталов, к уничтожению негодных жилищ, к перестройке старых, постройке новых, соответствующих новым условиям жизни рабочих масс, к рациональному расселению трудящихся»¹²⁰².

В условиях гражданской войны и первых послевоенных лет невозможно было ликвидировать жилищную нужду. Однако были сделаны решительные шаги в этом направлении. 25 ноября 1917 г. Наркомат внутренних дел предоставил городским самоуправлениям право вселения в жилые помещения трудящихся, нуждающихся в жилье или живущих в перенаселенных или опасных для здоровья квартирах. В начале декабря 1917 г. В. И. Ленин формулирует «Тезисы закона о конфискации домов с сдаваемыми в наем квартирами»¹²⁰³. В начале марта 1918 г. был опубликован принятый Советским правительством «Проект декрета о вселении семейств красноармейцев и безработных рабочих в квартиры буржуазии и о нормировке жилых помещений». На местах многие Советы рабочих и солдатских депутатов приступили к муниципализации наиболее крупных домовладений и заселению их нуждающимися.

20 августа 1918 г. В ЦИК утвердил декрет «Об отмене права частной собственности на недвижимость в городах», который предусматривал переход в общественную собственность всех строений, стоимость которых была выше предела, устанавливаемого местными Советами. Бывшие собственники национализированных домов не получали никаких преимуществ по сравнению с другими жильцами. Распоряжение домами и взимание платы переходило к местным Советам. Муниципализации подлежали только сдававшиеся в наем дома капиталистических домовладельцев, и не подлежали экспроприации те дома, которые не могли служить источником нетрудовых доходов.

В течение первых лет Советской власти было обращено в общественную собственность в Москве и Ленинграде около ⁴/₅ домов, в крупных городах с населением свыше 200 тыс. — ¹/₃, а в целом по стране 18% всех городских строений. Это были наиболее крупные и капитальные дома.

Их площадь составляла около половины всей жилой площади в городах, а общая стоимость — 74,6% стоимости всего жилого фонда городов царской России.

В итоге передела жилой площади только в Москве из подвалов, каморок и казарм было переселено в благоустроенные дома более 500 тыс. рабочих, в Ленинграде — 550—600 тыс. Если прежде в подвалах жило 16,7% населения Ленинграда, 22% населения Горького, 23% населения Баку, от 18 до 20% населения остальных городов, то в 1923 г. в подвальных и полуподвальных помещениях остался только 1% всего городского населения¹²⁰⁴.

Уже в 1918 г. домовладельцам было запрещено произвольно устанавливать размеры квартирной платы и она регулировалась местными Советами. Затем в годы «военного коммунизма» жилищная плата была вовсе отменена. Взимание платы было возобновлено по постановлению СНК РСФСР от 20 апреля 1922 г. Квартирная плата была дифференцирована в зависимости от социального положения и заработка съемщика. Пенсионеры и безработные платили по низшей ставке или полностью освобождались от квартирной платы. В среднем ставки были весьма низкими. Так, в 1924 г. месячная средняя плата за 1 м? жилой площади составляла всего 11 коп.¹²⁰⁵ В Советской стране жилищная плата покрывала лишь издержки по содержанию и ремонту жилища, она стала в несколько раз меньше жилищной платы в условиях капитализма.

Коммунальное хозяйство и благоустройство городов в царской России находилось на очень низком уровне. Водопроводы общественного пользования имелись только в 200 городах; подача воды производилась из открытых источников. Канализация была только в 23 городах, лишь 2—3% домов были присоединены к канализации. Только 5% домов имело электрическое освещение¹²⁰⁶. Но и это коммунальное хозяйство подверглось значительному разрушению во время империалистической войны и иностранной интервенции. Ущерб, нанесенный жилищному хозяйству интервентами и белогвардейцами, по приблизительному подсчету оценивался в 2704 млн. руб. В городах, которые захватывались врагом, были полностью разрушены 361 тыс. зданий, водопровод и канализация, выведены из строя электростанции, разрушено уличное хозяйство. В значительной части были сожжены и разрушены города Ярославль, Николаев, большой ущерб понесли Одесса, Киев, Ростов, города Поволжья и Урала. На Украине за годы войны оказалось разрушено более ¹/₃ городских зданий¹²⁰⁷.

В первые годы Советской власти были осуществлены меры, запрещавшие использование коммунального хозяйства в качестве средства дополнительной эксплуатации трудящихся, превратившие его в организацию обслуживания материальных и культурно-бытовых нужд народных масс. К этим мерам относились: воспрещение сделок со строениями и землей, национализация коммунальных предприятий, аннулирование муниципальных займов, освободившее города от огромного долга в 400 млн. руб. зол. Ежегодно увеличивались государственные капиталовложения, выделяемые на восстановление жилищно-коммунального хозяйства.

С 1923 г. Советское государство приступило к восстановлению и строительству жилой площади в городах и рабочих поселках. В новое жилищное строительство в 1924/25 г. государство вложило 132 млн. руб., а на 1925/26 г. по госбюджету отводилось уже более 230 млн. руб. С середины 1924 г. возникает жилищно-строительная кооперация, получившая ряд льгот как в обеспечении строительными материалами, так и в, кредитовании. В 1925 г. насчитывалось 1065 кооперативов со 180 тыс. членов. Одновременно был создан Комитет содействия кооперативному жилищному строительству при Наркомате труда СССР. В январе 1925 г. постановлением СНК СССР был учрежден Центральный банк коммунального хозяйства и жилищного строительства, который кредитовал кооперативные организации и индивидуальных застройщиков.

В итоге принятых мер за три года (1923—1925 гг.) было введено в эксплуатацию свыше 4 млн. м? жилой площади, не считая восстановления старого жилищного фонда¹²⁰⁸. В 1926 г. общая площадь городского жилищного фонда возросла по сравнению с 1913 г. на 36 млн. м?¹²⁰⁹.

В первые годы Советской власти возникли новые формы коммунального быта — общественные столовые, ясли, детские сады, которые «на деле способны освободить женщину, на деле способны уменьшить и уничтожить ее неравенство с мужчиной, по ее роли в общественном производстве и в общественной жизни»¹²¹⁰.

Эти формы получили большое развитие в годы гражданской войны и «военного коммунизма», они сыграли очень большую роль в организации снабжения населения продуктами питания, в спасении от голода миллионов людей. Достаточно сказать, что к началу 1920 г. в городах, на станциях железных дорог и пристанях действовало 6200 столовых и пунктов питания, в которых получало питание 2675 тыс. человек. К концу 1920 г. услугами предприятий коммунального питания пользовались более 7 млн. человек¹²¹¹. В 1919 г. было введено бесплатное детское питание, в школах выдавались горячие и холодные завтраки и частично обеды, была организована широкая сеть детских садов и яслей. В 1921 г. в связи с голодом в Поволжье Советская власть организовала общественное питание для миллионов крестьян. К июню 1922 г. в голодающих губерниях насчитывалось более 30 тыс. столовых и питательных пунктов, в которых бесплатно питалось около 13 млн. человек¹²¹².

С переходом к мирной хозяйственной работе в условиях нэпа началась организация общественного питания на новой основе. Ленинский «Наказ от СТО (Совета Труда и Обороны) местным советским учреждениям» предлагал внимательно изучить «местный опыт относительно организации школьного и детского питания, столовых, общественного питания вообще и т.д.»¹²¹³.

Для организации общественного питания было учреждено паевое товарищество «Народное питание» (Нарпит), целью которого являлось предоставление городскому и промышленному населению улучшенного и удешевленного питания путем создания сети доступных столовых, ресторанов, чайных и т.д. В 1924 г. в системе Нарпита насчитывалось 223 предприятия общественного питания, обслуживающих 208 тыс. человек в сутки, в начале 1925 г. количество предприятий возросло до 510¹²¹⁴.

Большой помощью трудящимся женщинам по воспитанию и уходу за детьми была организация детских садов и яслей. Уже в первые годы мирного хозяйственного строительства были созданы при крупных промышленных предприятиях первые сотни детских садов. На 1 декабря 1925 г. их насчитывалось по СССР 1369 с 72,6 тыс. детей, в том числе по РСФСР — 1014 (52,2 тыс. детей), УССР — 165 (8,7 тыс. детей), БССР — 43 (1,9 тыс. детей), ЗСФСР — 108 (7,3 тыс. детей), УзбССР — 19 (1,2 тыс. детей), Туркменской ССР — 20 (1,3 тыс. детей)¹²¹⁵.

Советская власть коренным образом изменила медицинское обслуживание трудящихся.

В царской России на нужды здравоохранения выделялись крайне скудные средства, при этом большая часть их расходовалась в центральных районах. Так, если по России в целом расходы на здравоохранение составляли в среднем на душу населения 91 коп. в год, то в 20 губерниях они были меньше 20 коп., а в 6 губерниях — меньше 1 коп.¹²¹⁶

В 1913 г. население Российской империи (в современных границах СССР) составляло 159,2 млн. человек. Врачи находились главным образом в крупных городах Центральной России. На окраинах количество врачей исчислялось единицами: в Киргизии их было всего 21, в Таджикистане — 19, в Армении — 73. И если в 1913 г. по Российской империи в среднем приходилось 1,8 врача на 10 тыс. человек, то на территории нынешних БССР и Грузинской ССР на такое же количество населения врачей было соответственно 1,7 и 1,8, Армянской ССР — 0,7, Казахской ССР — 0,4, Таджикской ССР — 0,2, т.е. в 9 раз меньше, чем в среднем по стране¹²¹⁷.

Народы национальных окраин оставались по существу без всякой медицинской помощи. Это способствовало распространению эпидемий, сохранению высокой смертности населения. О бедственном состоянии народного здравоохранения в дореволюционной России говорят многочисленные факты. По далеко не полным данным, в канун первой мировой войны в России на 10 тыс. населения приходилось 216,6 случая заболевания малярией, 28,3 — скарлатиной, 26,6 — брюшным тифом, 7,3 — сыпным тифом, 4,4 — оспой. Были широко распространены туберкулез и другие болезни¹²¹⁸.

В дореволюционной России функционировало 208 тыс. больничных коек, число больничных коек в среднем составляло 1,3 на 1000 человек населения¹²¹⁹, а на территории нынешних среднеазиатских республик еще меньше — 0,6—0,3 койки на 1000 человек населения. В России насчитывалось всего 1230 амбулаторий, из которых только в 16% оказывалась специализированная помощь. По данным известного санитарного врача Д. И. Жбанкова, из 240 обследованных им городов амбулаторная помощь оказалась только в 117, а помощь на дому всего в 34 и в очень ничтожных объемах. Даже в Москве она не оказывалась. А в Петербурге помощь на дому осуществлялась 40 врачами (состоявшими на службе в городской думе) на 2 млн. жителей столицы. Станции скорой медицинской помощи имелись только в девяти городах (Петербурге,. Москве, Киеве, Воронеже, Лодзи, Вильно, Риге, Одессе, Харькове)¹²²⁰.

Квалифицированная специализированная помощь оказывалась только в университетских клиниках Москвы, Петербурга, Киева, Казани. В стране имелось всего лишь 4932 аптеки (1914 г.).

В 1913 г. в России насчитывалось 28,1 тыс. врачей (вместе с зубными) и 46 тыс. медработников. Подготовка врачей осуществлялась на медицинских факультетах 10 университетов, на высших женских курсах, в Петербургском психоневрологическом институте, в Военно-медицинской академии. Всего обучалось 8600 студентов, ежегодно выпускалось лишь 900 врачей¹²²¹.

За годы первой мировой войны положение с народным здравоохранением еще ухудшилось.

После победы Октябрьской революции борьба за социализм была самым тесным образом связана с борьбой за здоровье трудящихся. За первые пять лет Советской власти В. И. Ленин подписал свыше 100 декретов и постановлений по вопросам здравоохранения или имеющим прямое отношение к улучшению здоровья трудящихся.

Первоначально для руководства делом здравоохранения в декабре 1917 г. был создан Медико-санитарный отдел ВЦИК. 22 декабря 1917 г. медицинские коллегии, существовавшие при Народных комиссариатах, объединились в Совет врачебных коллегий; 24 января 1918 г. он был утвержден Советом Народных Комиссаров. Этим было положено начало созданию в нашей стране высшего государственного органа по руководству делом здравоохранения.

Большой заслугой Совета врачебных коллегий явились подготовка и созыв I Всероссийского съезда медико-санитарных отделов Советов, который состоялся в июне 1918 г. в Москве. Решения съезда отражали революционный перелом, который произошел в понимании вопросов охраны здоровья, единой медицины как комплексного общественного явления. Съезд одобрил намеченную Советом врачебных коллегий программу деятельности будущего Народного комиссариата здравоохранения РСФСР. 11 июля 1918 г. был учрежден Наркомат здравоохранения, народным комиссаром был назначен Н. А. Семашко.

Для привлечения к делам Народного комиссариата здравоохранения советской общественности декретом правительства от 21 июля 1918 г. при нем был создан Центральный медико-санитарный совет как совещательный орган с участием представителей рабочих организаций. На нем в дальнейшем обсуждались важнейшие мероприятия: план борьбы с сыпным тифом в стране, борьба с эпидемической заболеваемостью на железных дорогах, в Красной Армии и ряд других вопросов, связанных с оздоровлением труда и быта широких масс трудящихся.

При Наркомздраве был организован Ученый медицинский совет как консультативный орган; он должен был сплотить лучшие научные силы, чтобы с их помощью направить медицину на разрешение неотложных научно-практических вопросов.

Народному комиссариату здравоохранения было поручено руководство всеми медико-санитарными учреждениями страны, распределение денежных средств, отпускаемых государством на нужды здравоохранения, и осуществление контроля за их расходованием.

Создание Народного комиссариата здравоохранения РСФСР на принципах, провозглашенных Коммунистической партией, имело огромное революционное, организующее значение для строительства советской медицины на территории будущих союзных республик.

Осуществляя первые, самые неотложные мероприятия, Коммунистическая партия вместе с тем выработала научно обоснованную перспективу величайших преобразований в области народного здравоохранения.

В утвержденной в 1919 г. VIII съездом Программе партии задачам в области охраны народного здоровья посвящен специальный раздел. Ближайшими задачами были: проведение широких санитарных мероприятий (оздоровление населенных мест, противоэпидемические меры, санитарное законодательство и т.д.), борьба с социальными болезнями (туберкулезом, венерическими болезнями, алкоголизмом и т.д.), обеспечение общедоступной, бесплатной и квалифицированной лечебной и лекарственной помощи¹²²².

В отношении охраны материнства и детства было указано, что партия стремится освободить женщин от материальных тягот устарелого домашнего хозяйства путем замены его общественными столовыми, центральными прачечными и т.п., подчеркивалась необходимость создания «сети дошкольных учреждений: яслей, садов, очагов и т.п., в целях улучшения общественного воспитания и раскрепощения женщины»¹²²³.

После организации Наркомздрава была проведена большая работа по объединению под его руководством всех разделов медико-санитарного дела. В декабре 1918 г. был издан декрет о национализации аптек. В феврале 1919 г. органам здравоохранения были переданы лечебные учреждения больничных касс. В марте 1920 г. в ведение Наркомздрава была передана охрана материнства и младенчества, созданная еще в первые дни Советской власти в системе социального обеспечения. Ярким проявлением заботы Коммунистической партии и Советского правительства о здоровье трудящихся явилось проведение в 1919 г. национализации курортного дела и ленинский декрет об использовании Крыма для лечения трудящихся, изданный в декабре 1920 г.

В этот же период в ряде декретов (о санитарной охране жилищ, об обязательном оспопрививании и др.) закладываются основы санитарного законодательства.

Центром медицинской науки стал Государственный институт здравоохранения, как комплексное научное учреждение, включавшее ряд специализированных научно-исследовательских институтов (санитарно-гигиенический, микробиологический, тропический, контроля вакцин и сывороток, физиологии, биохимический, туберкулезный).

Несмотря на тяжелую военную обстановку, органам здравоохранения удалось провести в эти годы ряд научных и организационных съездов. Эти съезды имели не только большое практическое, но и общественно-политическое значение, так как привели широкие круги врачебной общественности к активному участию в строительстве советского здравоохранения.

За годы гражданской войны было проведено четыре всероссийских съезда бактериологов и эпидемиологов.

Состоявшийся 16—20 марта 1920 г. II Всероссийский съезд здравотделов отметил, что удалось добиться снижения заболеваний сыпным тифом. Съезд констатировал, что число гражданских лечебных учреждений в Республике сравнительно с 1914 г. возросло более чем на 40%, увеличилась скорая помощь на дому, расширились специальные виды помощи, в том числе физиотерапевтической.

К концу гражданской войны удалось снизить, а после ее окончания и ликвидировать в войсковых частях эпидемические заболевания. Процесс ликвидации эпидемических заболеваний среди гражданского населения проходил медленнее в силу огромных разрушений народного хозяйства, нанесенных стране интервентами и белогвардейцами. Достаточно сказать, что еще в 1923 г. такими инфекционными заболеваниями, как оспа, чума, тиф, холера, а также малярия, болело более 7 млн. человек. К концу восстановительного периода количество эпидемических заболеваний резко снизилось. Заболевания тифом (брюшной, сыпной, возвратный) сократилось в 9 раз по сравнению с 1921 г. и в 2 раза по сравнению с 1913 г., оспой — соответственно в 4,5 и почти в 4 раза¹²²⁴.

В годы мирного хозяйственного строительства ассигнования на здравоохранение по государственному бюджету с каждым годом возрастали и в 1924/25 г. превысили почти в 4 раза довоенные размеры. Одновременно увеличились расходы на здравоохранение по местному бюджету, особенно в национальных республиках Средней Азии, Закавказья. В Закавказье в 1913 г. на здравоохранение по местному бюджету было израсходовано 2099 тыс. руб., а в 1924/25 — 6217,9 тыс. руб.¹²²⁵

За 1921—1925 гг. численность медицинского персонала по РСФСР почти удвоилась, в Белоруссии — выросла в 4 раза, в Грузии число врачей увеличилось в 3,5 раза. Значительно расширилась сеть лечебных заведений: в РСФСР — более чем на 2 тыс., в Белоруссии — в 2 раза. Большое внимание было обращено на строительство новых лечебно-профилактических учреждений, которых раньше в царской России не было, — диспансеров (в 1925 г. насчитывалось 628), учреждений охраны материнства и младенчества (число которых к концу восстановительного периода превысило 2,5 тыс.)¹²²⁶.

В декабре 1925 г. в Москве состоялся I Всесоюзный съезд участковых врачей. Руководствуясь указаниями партии, он наметил ряд важных мероприятий по дальнейшему улучшению лечебной и профилактической помощи, по охране материнства и детства, санитарному просвещению и вовлечению в него широких кругов населения, особенно сельского.

Огромная работа Советского государства по организации комплексной и планомерно организованной системы охраны здоровья людей дала свои положительные результаты. Убедительным показателем улучшения здравоохранения и повышения жизненного уровня трудящихся является увеличение средней продолжительности жизни людей по сравнению с дореволюционной Россией и значительное снижение смертности по всем возрастным группам. Смертность населения в дореволюционной России была самой высокой среди стран Западной Европы, она в 2 с лишним раза превышала уровень смертности в США и Англии и в 1,5 раза — во Франции. Уже к концу восстановительного периода (1926 г.) смертность в СССР понизилась по сравнению с дореволюционной Россией на ¹/₃¹²²⁷.

Особенно понизилась детская смертность, что непосредственно было связано с организацией широкой сети учреждений охраны материнства и младенчества. Продолжительность жизни людей по сравнению с дореволюционной Россией увеличилась для мужчин — на 10 лет, для женщин — на 13 лет¹²²⁸.

Важным показателем повышения благосостояния народа в годы восстановления народного хозяйства являлся прирост населения, значительное превышение рождаемости над смертностью. Только за два года (1924—1925) численность населения возросла более чем на 6 млн. человек и, несмотря на значительную убыль людей в годы войны, превысила довоенную численность на 5,5 млн. человек¹²²⁹.

В результате огромных усилий рабочего класса и трудящегося крестьянства были достигнуты большие успехи в восстановлении народного хозяйства. Промышленность страны в основном была восстановлена к 1926 г. Выработка многих важнейших товаров народного потребления значительно превысила уровень 1913 г. Так, в 1926 г. по сравнению с 1913 г. было произведено хлопчатобумажных тканей — 102,2%, фабричной обуви — 143,8%, спичек — 110,7%, мыла хозяйственного — 125,6%. Продолжало отставать от довоенного уровня лишь производство сахарного песка (64,8%), соли (78,5%), резиновой обуви (94%). Но и по этим товарам в 1927 г. довоенный уровень был превзойден¹²³⁰.

В 1926 г. посевная площадь страны была полностью восстановлена, поголовье стада превысило уровень 1916 г. Валовая продукция всего сельского хозяйства достигла в 1926 г. 118% по сравнению с 1913 г., в том числе по продукции земледелия — 114 и животноводства — 127% (в сопоставимых ценах)¹²³¹. Однако уровень товарности сельского хозяйства в течение всего восстановительного периода был значительно ниже, чем до первой мировой войны¹²³².

Восстановление промышленности и сельского хозяйства обусловило значительное увеличение товарных ресурсов, особенно промышленных изделий. Повышение товарности промышленности и сельского хозяйства привели к значительному расширению розничной торговли, росту товарооборота. Это свидетельствовало о повышении покупательной способности трудящегося населения и, следовательно, об улучшении материального положения трудящихся.

Большое значение для повышения уровня жизни рабочего класса и крестьянства имела проводимая партией и правительством политика систематического снижения цен на товары народного потребления. За период с 1 октября 1923 г. по 1 апреля 1925 г. цены на промышленные изделия были снижены: на товары металлической промышленности — на 23%, текстильной — на 35, кожевенной — на 40, пищевой — на 29, химической — на 31% и т.д.¹²³³

Укрепление государственной и кооперативной торговли, снижение цен на предметы широкого потребления, переход к твердой, устойчивой валюте — все это способствовало повышению покупательной способности трудящихся и росту их жизненного уровня.

Увеличение общего фонда заработной платы и средней заработной платы при одновременном росте производства предметов потребления и укрепления покупательной способности рубля обеспечило развитие внутреннего рынка и вело к постепенной нормализации структуры товарного потребления.

В первые годы нэпа уровень и состав потребления городского населения еще значительно отставали от потребления до первой мировой войны.

Дальнейшее развитие промышленного и сельскохозяйственного производства и повышение уровня заработной платы и доходов крестьян позволили повысить объем потребления, улучшить его структуру и в конечном итоге приблизить потребление к довоенному уровню.

Рост заработной платы рабочих в течение восстановительного периода обусловил значительное увеличение расходной части бюджета рабочих семей. Общая сумма расходов в среднем на одну рабочую семью по материалам бюджетных обследований возросла с декабря 1922 г. по ноябрь 1925 г. почти на 70%, но по отдельным статьям рост происходил весьма неравномерно, что привело к существенным изменениям структуры расходов¹²³⁴. При некотором уменьшении расходов на топливо и осветительные материалы с 1923 г. по 1925 г. значительно увеличились расходы на помещения и на приобретение обстановки и хозяйственных вещей, что было связано главным образом с улучшением жилищно-бытовых условий рабочих. Выросла также абсолютная сумма расходов на приобретение продуктов питания и таких предметов личного потребления, как одежда, белье, обувь, но их удельный вес в общей массе всех расходов колебался в эти годы в общем незначительно. При этом необходимо отметить, что уже к концу 1923 г. доля расходов рабочих на питание значительно снизилась по сравнению с 1918 г. и примерно соответствовала удельному весу этих расходов перед первой мировой войной (45,2—48,7%) по бюджетам петроградских и бакинских рабочих. Значительно повысилась в 1923—1925 гг. по сравнению с довоенной доля затрат рабочих на одежду, белье, обувь (с 12,1—13,7% в довоенные годы до 20,3—26,9%).

Динамика и уровень потребления отдельных продовольственных товаров видны из материалов бюджетных обследований семей рабочих и служащих, приведенных в табл. 3 (в среднем на одного человека в день, в граммах)¹²³⁵.

Таблица 3

Эти данные свидетельствуют о значительном улучшении структуры питания рабочих и служащих в 1922—1925 гг. В то время как потребление хлеба (в переводе на муку), крупы, картофеля, растительного масла уменьшилось, значительно выросло потребление мяса, животных жиров, молочных продуктов, яиц, сахара и кондитерских изделий.

Улучшение питания трудящихся характеризуется также тем, что потребление ржаной муки сократилось с 1922 по 1925 г. более чем вдвое, а пшеничной выросло почти в 2 раза. В результате доля пшеничной муки в общем количестве муки, потребленной семьями рабочих, повысилась с 28,3% в октябре 1922 г. до 65,2% в октябре 1925 г., а семьями служащих соответственно с 37,1 до 71,4%.

Питание рабочих улучшалось из года в год¹²³⁶. В 1918 г. в семьях фабричных рабочих приходилось 1786 кал. на взрослого едока в день, а в 1922 г. — 2461 кал. За годы восстановительного периода (1922—1926) количество калорий на одного взрослого едока увеличилось с 2461 до 3445, т.е. на 40%. Вместе с тем происходило улучшение качества питания, что выражалось в увеличении количества белков и жиров в рационе рабочего. В то время как в 1922 г. продукты животного происхождения составляли 4,4%, в 1926 г. они достигали уже 13,8% потребляемых продуктов.

Большие сдвиги происходили в этот период и в приобретении непродовольственных товаров. Общая сумма денежных затрат на покупку одежды и обуви увеличилась в среднем на душу населения в 1924/25 г. по сравнению с 1923/24 г. на 37,7% (в ценах соответствующих лет). Так как в это время было произведено снижение цен на промышленные товары, то в натуральном выражении приобретение отдельных видов одежды, тканей и обуви выросло еще больше¹²³⁷. При общем увеличении количества приобретенных товаров наибольший рост наблюдался по шерстяным тканям и готовой одежде из этих тканей, что говорит о повышении материального благосостояния трудящихся.

В отличие от города товарные расходы деревни уменьшились в большей степени, чем денежные доходы. Так, в 1922/23 г. денежные доходы деревни составили около 47% по сравнению с довоенным уровнем. Но и при этом значительная часть денег, полученных от выручки, оставалась у крестьян, и товарные расходы сельского населения сократились к 1922/23 г. почти в 4 раза по сравнению с 1913 г.

За 1922/23 г. расходы на мануфактуру составили 8,8% довоенных, на сельскохозяйственный инвентарь — 15,4, сахар — 17,5%. В меньшей степени, но все же в больших размерах снизились покупки мыла хозяйственного (43,3% к довоенному уровню), керосина (46,1%), обуви (52,2%). Меньше всего сократились расходы на покупку соли (на 26,6%) и на табак (только на 6,3%)¹²³⁸. В результате такого неравномерного изменения расходов крестьян на покупку отдельных товаров, обусловленного главным образом уровнем промышленного производства, и сложилась структура товарных расходов крестьян.

Прежде всего несколько изменилось соотношение расходов на покупки крестьянами товаров для хозяйственных нужд и для личного потребления. В первые два года нэпа, в связи с происходившим в крестьянских хозяйствах восстановлением и пополнением сельскохозяйственного инвентаря и других предметов хозяйственного назначения, повысилась доля затрат на их приобретение. В последующие годы доля этих затрат постепенно снижалась¹²³⁹. При этом следует иметь в виду, во-первых, что абсолютная сумма затрат крестьян на товары хозяйственного назначения и в дальнейшем систематически возрастала; во-вторых, что Советское государство оказывало беднякам помощь предоставлением сельскохозяйственного инвентаря на льготных условиях.

Более существенные изменения по сравнению с дореволюционным периодом произошли в составе расходов сельского населения на предметы личного потребления¹²⁴⁰. Состав товаров, приобретавшихся крестьянством в дореволюционные годы, был крайне ограниченным. Вследствие экономических процессов, происходивших в период империалистической войны, а также в годы иностранной интервенции и гражданской войны, соотношение расходов на отдельные виды товаров еще более ухудшилось.

Однако большое сокращение товарных расходов и сужение ассортимента приобретаемых товаров вовсе не свидетельствовало об уменьшении общего объема крестьянского потребления (товарного и натурального, вместе взятых). Напротив, как уже указывалось ранее, экономическое положение трудящихся крестьян в результате Великой Октябрьской социалистической революции улучшилось. Однако при этом увеличилось потребление продуктов собственного производства и сократилось товарное потребление крестьянства.

Это относится в первую очередь к таким предметам, как ткань, растительное масло и т.д. Если взять, например, потребление бумажных тканей фабричного производства на душу, то они составляли 47,5% к душевой норме общего потребления крестьянством хлопчатобумажных тканей.

По отдельным группам крестьянских хозяйств душевые нормы потребления и нормы приобретения бумажных тканей промышленного производства в 1925/26 г. были различными¹²⁴¹. Так, в крестьянских хозяйствах с годовым доходом от 20 до 60 руб. норма потребления бумажных тканей на душу населения была равна 8,9 м; из них приобретенных тканей фабричного производства 2,3 м, или 26,1% от душевой нормы потребления этих тканей. Чем выше по доходности группа крестьянских хозяйств, тем больше были душевые нормы потребления тканей, причем наряду с ростом душевого потребления тканей возрастало приобретение тканей фабричного производства. Душевое потребление тканей в низшей по доходам группе было вдвое меньше, чем в высшей, а ткани фабричного производства занимали ? в потреблении низшей группы против ⁴/₅ в высшей по доходам группе хозяйств.

Однако, хотя потребление на душу населения в хозяйствах с высоким доходом было значительно выше, чем в хозяйствах с низким доходом, все же основным потребителем промышленных товаров были главным образом бедняцкие и середняцкие хозяйства. В 1924/25 г. ⁹/₁₀ всех закупок падало на хозяйства от 2 до 8 га и только 5% приходилось на кулаков. В целом приобретение промышленных товаров на душу крестьянского населения в 1924/25 г. по сравнению с 1923/24 г. возросло почти в 1,5 раза. В 1925/26 г. по РСФСР прирост составил 25,6%¹²⁴².

Общее представление об улучшении питания основных масс крестьян дают материалы бюджетных обследований, производившихся ежегодно в тот период¹²⁴³. Эти данные показывают, что как в потребляющей, так и в производящей полосе из года в год количество калорий на едока возрастало.

Общее количество калорий на одного взрослого едока у крестьян в те годы было значительно выше, чем у рабочих. Улучшение питания крестьянского населения нашло свое отражение и в увеличении норм питания, и в изменении состава потребляемых продуктов. Так, в производящей полосе потребление белков и жиров увеличилось со 112,0 и 57,4 г в 1921 г. до 130,3 и 72,8 г в 1926 г. Такой же процесс улучшения питания крестьянского населения проходил в потребляющей полосе. Изменились нормы и состав питания на душу сельского населения в потребляющей полосе за 1922—1926 гг.¹²⁴⁴ За эти годы потребление пшеничной муки увеличилось на 72%, сахара в 5,4 раза, мяса — на 99%, сала — на 59%, рыбы — на 24%, масла растительного — в 2,4 раза, молока — на 16,6%. Рост потребления продуктов происходил за счет уменьшения доли ржаной муки и картофеля. Такой же процесс наблюдался и в производящей полосе. Достигнутый уровень питания крестьянского населения превышал довоенный уровень в переводе на хлебные продукты в потребляющей полосе на 6%, а в производящей на 2%¹²⁴⁵.

Показательными являются данные об уровне питания отдельных групп крестьянства. В 1926 г. в производящей полосе питание на одного взрослого едока в день составляло в калориях: у беспосевных — 3827, у малопосевных — 4043, у среднепосевных — 4228, у многопосевных — 4689. По сравнению с дореволюционным временем разница в питании между этими группами значительно уменьшилась.

В последующие годы, как уже указывалось, товарно-денежные отношения в деревне все более расширялись. По данным крестьянских бюджетов Новгородской губернии за 1923/24 г., доля денежной части во всем валовом доходе крестьян достигла 31,8%, а в общем расходе денег и продуктов своего хозяйства — 27,5%¹²⁴⁶. Это было результатом успешного восстановления и развития сельского хозяйства, а также увеличения производства промышленных товаров, позволившего завозить больше товаров в деревню.

Важнейшим показателем улучшения уровня жизни крестьянства являлось осереднячивание деревни за счет сокращения групп бедняков, которые вследствие улучшения их материального и хозяйственного положения постепенно переходили в группу середняков. По сравнению с дореволюционным временем удельный вес деревенской бедноты к 1925 г. понизился в 2 с лишним раза, а удельный вес средних слоев крестьянства возрос более чем в 3 раза¹²⁴⁷.

Все эти данные свидетельствуют о том, что в период восстановления народного хозяйства существенно увеличилось потребление трудящимися массами; к 1925/26 г. оно в целом достигло довоенного уровня и даже превзошло уровень довоенного потребления в рабочих семьях и бедняцких и середняцких хозяйствах крестьян.

Рост народного потребления ограничивался недостатком промышленных товаров. Острый недостаток промышленных товаров имел место весной 1925 г. Наиболее дефицитными товарами были ткани, кожа, обувь, сортовое железо, особенно гвозди, кровельное железо, стекло, махорка и т.д. В 1925 г. производство предметов потребления достигло только 72,1% уровня 1913 г.

Восстановительный период характеризуется существенным улучшением материального положения рабочих и крестьян. В результате экспроприации экспроприаторов и проведения политики ограничения и вытеснения капиталистических элементов в городе и деревне сократилось паразитическое потребление эксплуататорских классов, уменьшалась доля кулаков и городских капиталистов в национальном доходе. Однако при систематическом росте численности рабочего класса, улучшении его материального положения в стране имелась еще безработица: накануне первой пятилетки насчитывалось около 1,5 млн. безработных. Трудящееся крестьянство при мелкотоварном хозяйстве не могло полностью избавиться от нужды и кулацкой эксплуатации. В деревне насчитывались многие миллионы крестьянской бедноты: за счет излишних рабочих рук в сельском хозяйстве пополнялись ряды безработных в городе. Только победа социализма во всем народном хозяйстве могла обеспечить условия для неуклонного повышения народного благосостояния.

Культурная революция, начавшаяся после победы Октября, продолжалась и в годы гражданской войны. С окончанием войны открылись новые перспективы для развертывания культурного строительства¹²⁴⁸. Политический и социальный переворот создал все условия для культурной революции, отмечал Ленин в январе 1923 г. «Для нас достаточно теперь этой культурной революции для того, чтобы оказаться вполне социалистической страной…»¹²⁴⁹. Ленин считал, что это — трудная, но вполне выполнимая задача: советский строй создал условия для настоящего быстрого подъема культурного уровня народных масс, для развития науки; народные массы сами в высшей степени заинтересованы в развитии культуры; Советская власть глубоко и последовательно ставит и решает вопросы культурного строительства¹²⁵⁰.

Для культурного строительства большую роль сыграло создание в декабре 1922 г. Союза ССР, содействовавшего не только росту экономики входивших в него равноправных республик, но и расцвету их национальной культуры, образования и науки.

В. И. Ленин в работах «Странички из дневника», «О кооперации», «О нашей революции» развил высказанные ранее положения о строительстве социалистической культуры с использованием прогрессивного наследия науки и культуры.

Культурное строительство в восстановительный период осуществлялось в условиях хозяйственной разрухи и острой классовой борьбы, недостатка материальных и финансовых средств¹²⁵¹. Многие школы, учреждения науки и культуры были разрушены, не хватало оборудования, канцелярских принадлежностей, учебников и т.д. Страна не располагала необходимым количеством кадров учителей, работников всех областей культуры.

Унаследованная от старой России и подорванная войной материальная база культурно-просветительных учреждений не соответствовала возрастающей потребности культурного развития народных масс. Сложилось, как отмечал В. И. Ленин, острое противоречие, «разрыв между всемирно-историческим величием задач, поставленных и начатых и нищетой материальной и культурной»¹²⁵².

В первые годы мирного хозяйственного строительства страна переживала серьезные трудности, основные средства шли на подъем разрушенной промышленности и сельского хозяйства. Советское государство не могло еще взять на себя большие расходы на культурное строительство.

При переходе к нэпу расходы на школьное образование были отнесены на местные бюджеты, которые в то время были очень незначительными. В эти трудные годы школе оказывали большую помощь трудящиеся города и деревни: проводились субботники и «недели» помощи школе, сбор средств и заготовка топлива для школ, ремонт школьных зданий и т.д.

Первоочередной и ударной задачей народного просвещения оставалась ликвидация неграмотности населения. Движение за ликвидацию неграмотности приняло массовый характер. Важную роль в этом сыграло созданное в 1923 г. добровольное общество «Долой неграмотность» (ОДН), председателем которого был избран М. И. Калинин. Через три года в обществе состояло 1,6 млн. активных борцов с неграмотностью. Оно создало в городах и селах большую сеть своих ячеек, школ, курсов, кружков. К 1926 г. в них обучалось грамоте около 3 млн. человек. Большую работу по ликвидации неграмотности выполнили комсомол и профсоюзы, Красная Армия. Обучение грамоте проводилось во многих тысячах школ для неграмотных и малограмотных, а также в индивидуальном порядке. К 1925 г. среди кадровых рабочих неграмотность была в основном ликвидирована. В деревне миллионы взрослого населения овладели грамотой.

Значительные успехи были достигнуты национальными республиками. В Грузии число обучавшихся грамоте в 1925 г. увеличилось по сравнению с 1922 г. в 15 раз, в Казахстане — в 5 раз, в Киргизии — почти в 4 раза, Узбекистане — в 3 раза. К концу 1927 г. ликвидировали неграмотность примерно 10 млн. взрослых¹²⁵³. За годы восстановительного периода многие народы Советского государства впервые получили письменность на родном языке.

В результате энергичных мер но ликвидации неграмотности, а также благодаря все более широкому охвату подрастающей молодежи школьным обучением, уровень грамотности населения в СССР к концу восстановительного периода намного вырос.

По переписи населения 1926 г. грамотность поднялась в стране до 56,6%, в том числе в РСФСР до 60,9% против 32% в 1920 г. Грамотность городского населения достигла 80,9%, но половина сельского населения (49,4%) оставалась еще неграмотной. Среди отдельных национальностей удельный вес неграмотных был особенно велик: среди казахов — 74,8%, туркмен — 86%, киргизов — 83,5%, таджиков — 92,2%, узбеков — 88,4%¹²⁵⁴. Эти данные говорили о громадной работе, которую еще предстояло осуществить.

Ликвидация неграмотности среди взрослого населения была важным шагом в борьбе за всеобщую грамотность. Одновременно развивалась и совершенствовалась система советской школы.

Общеобразовательная школа. Трудности первых лет восстановительного периода привели к значительному сокращению сети школ и контингента учащихся. Если в 1920/21 учебном году начальных общеобразовательных школ было 113 994 с количеством учащихся 9170 тыс. чел., то в 1921/22 учебном году количество школ уменьшилось до 99 396, а количество учащихся — до 7919 тыс.¹²⁵⁵ Сеть средних общеобразовательных школ всех типов насчитывала в 1920/21 учебном году 4163 школы с 569 тыс. учащихся, а в 1921/22 учебном году число школ сократилось до 3137 с количеством учащихся 520 тыс. чел.¹²⁵⁶

Сокращение школьной сети в эти годы было связано с последствиями голода, со значительным ослаблением материальной базы школы. Это выражалось в недостатке учебников, необходимых наглядных пособий и оборудования, школьной мебели и, наконец, в остром недостатке самих школьных зданий.

В связи с некоторым улучшением экономического положения страны X Всероссийский съезд Советов (декабрь 1922 г.) в постановлении по докладу Наркомпроса обязал центральные и местные органы Советской власти «принять все меры к тому, чтобы дальнейшее сокращение школьной сети и детских учреждений было решительно приостановлено». Съезд призвал все государственные и общественные организации «отдать максимум сил и средств на дело народного образования»¹²⁵⁷.

В. И. Ленин в опубликованной в январе 1923 г. статье «Странички из дневника» подчеркивал, что в первую очередь должны сокращаться расходы не Наркомпроса, а других ведомств, «с тем, чтобы освобожденные суммы были обращены на нужды Наркомпроса»; предлагал увеличить, выдачу хлеба учителям. Необходимо, указывалось в статье, «передвинуть весь наш государственный бюджет в сторону удовлетворения в первую голову потребностей первоначального народного образования»¹²⁵⁸.

С 1923 г. существенно увеличиваются расходы на народное образование по государственному бюджету. Начиная с этого года происходит рост сети начальных школ и количества учащихся, о чем свидетельствуют данные табл. 1¹²⁵⁹.

Таблица 1

Как показывают данные таблицы, в 1924/25 учебном году численность учащихся превысила довоенный уровень. Претворялись в жизнь ленинские указания о необходимости поднять прежде всего дело начального образования. Особое внимание уделялось вопросам расширения и укрепления начальной школы, особенно в деревне, в связи с решением задачи по подготовке и введению всеобщего и обязательного начального обучения.

Принятое 31 августа 1925 г. постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О введении в РСФСР всеобщего начального обучения и построении школьной сети» определяло предельный срок осуществления всеобуча — десять лет (1933/34 учебный год). Аналогичные законы принимались и правительством других советских республик.

Хозяйственные успехи позволили к концу восстановительного периода добиться значительных достижений и в области школьного образования. В 1925/26 г. в 103 тыс. начальных, неполных средних и средних школ СССР обучалось более 10 млн. человек — почти на 30% больше, чем в 1914/15 г.¹²⁶⁰ Значительно выросла сеть школ в национальных республиках и областях, где преподавание велось на родном языке.

Этот период характеризуется дальнейшим совершенствованием системы народного образования. Наряду с общеобразовательными школами двух ступеней стали создаваться школы фабрично-заводского ученичества, школы крестьянской молодежи и фабрично-заводские семилетки.

К концу восстановительного периода школьное образование сложилось в следующую систему. Школа I ступени — начальная школа (4 класса) являлась базой для школ низшего профессионального образования: профшкол, фабзавуча, учебно-производственных мастерских и т.п. Семилетняя школа являлась базой для средних и профессионально-технических учебных заведений — техникумов; школа II ступени с пятилетним курсом обучения готовила в вузы и в то же время давала известную практическую подготовку. Эта школьная система претерпела позже некоторые изменения, вытекающие из задач подготовки кадров для возрождающейся промышленности и сельского хозяйства.

В 1924 г. в соответствии с указаниями XIII съезда РКП(б) о сближении школы II ступени с потребностями народного хозяйства путем решения задач как общего, так и профессионального образования было принято решение о придании профессионального характера обучению в 8—9 классах школы II ступени, о подготовке в них кооперативно-торговых, производственно-технических, административно-хозяйственных работников, а также работников для культурно-просветительной сети.

Хотя эта система имела недостатки и позднее была пересмотрена, однако в те годы школы II ступени обеспечивали подготовку молодежи к практической деятельности и в известной мере содействовали ослаблению «голода» на работников средней квалификации.

В этот период была проделана большая работа учителями и научными работниками по совершенствованию учебно-воспитательного процесса в школе. К 1924 г. Научно-педагогическая секция Государственного ученого совета, председателем которой была Н. К. Крупская, подготовила новые школьные программы, в которых полнее отражались ленинские указания о тесной связи школы с жизнью.

В годы восстановления народного хозяйства приобретала особую актуальность подготовка молодежи к трудовой деятельности, потому что от успеха этой работы, от трудового энтузиазма масс зависела ликвидация разрухи, подъем экономики.

В 1923 г. был принят «Устав единой трудовой школы», в основу которого были положены программные требования партии по народному образованию.

К концу восстановительного периода значительно расширилась сеть профессионально-технических учебных заведений. Особенно быстро стали расти созданные по инициативе комсомола школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ). В решениях XII съезда РКП(б) указывалось, что школы ФЗУ призваны сыграть первостепенную роль в подготовке нового, коммунистического поколения квалифицированных и классово-сознательных рабочих¹²⁶¹. В 1925/26 учебном году в школах ФЗУ и других профессионально-технических школах СССР обучалось 228,3 тыс. человек.

Следует иметь в виду, что в рассматриваемый период школа ФЗУ не была чисто профессиональной школой, а давала общеобразовательные знания примерно в объеме семилетки. С 1925 г. в связи с повышением уровня общеобразовательной подготовки подростков появилась возможность проводить в школах профессионально-технического обучения преимущественно производственную подготовку учащихся. Тем самым школы ФЗУ были преобразованы в чисто профессиональные учебные заведения, а срок обучения в них снизился до полутора-двух лет (в некоторых школах — до 6—9 месяцев).

Развитие кооперации в деревне, широкая пропаганда агротехнических знаний вызвали необходимость в создании школ крестьянской молодежи (ШКМ).

Являясь в общеобразовательном отношении продолжением школы 1 ступени, вооружая сельскую молодежь необходимыми знаниями и умением вести земледелие на кооперативной основе, ШКМ в то же время обеспечивали возможность для выпускников продолжать образование в старших классах школы II ступени или в техникумах. В 1924/25 учебном году по РСФСР насчитывалось 224 ШКМ, где училось около 12 тысяч человек¹²⁶².

Среднее специальное и высшее образование. Восстановительный период явился важным этапом в подъеме среднего специального и высшего образования. Успешное восстановление народного хозяйства сопровождалось возрастанием потребностей в специалистах для всех отраслей народного хозяйства и культуры.

Особенно быстро развивалась подготовка специалистов в техникумах и других средних специальных учебных заведениях; их число возросло в 1925/26 г. по сравнению с 1914/15 г. более чем вдвое, а число учащихся — в 3 с лишним раза¹²⁶³. В 1925/26 учебном году техникумы выпустили более 27 тыс. специалистов. Однако подготовка специалистов техников еще не удовлетворяла потребностей народного хозяйства. Так, только по промышленности ВСНХ в 1927 г. требовалось 31 504 человека со средним техническим образованием, а выпуск специалистов всеми техникумами страны в тот год составил всего 5305 человек¹²⁶⁴.

Система высшего образования и структура высшей школы были коренным образом перестроены в соответствии с подписанным В. И. Лениным в сентябре 1921 г. декретом, утвердившим новое Положение о высших учебных заведениях РСФСР. Высшая школа строилась на демократической основе. Особое внимание обращалось на развитие партийной, политико-просветительной и культурно-массовой работы среди студенчества, согласование ее с учебной деятельностью, укрепление связи студенческой молодежи с рабочими массами.

Одной из наиболее трудных и сложных проблем строительства высшей школы было привлечение на сторону Советской власти старой профессуры, использование ее знаний для подготовки молодых специалистов. Большая работа, проведенная партией и правительством в этом направлении, внимательное отношение к нуждам и интересам старых специалистов, забота об улучшении их материального положения дали положительные результаты.

Коммунистическая партия и Советское правительство принимала меры по обеспечению высшей школы профессорско-преподавательскими кадрами, преданными Советской власти. ЦК партии направил в вузы значительную группу ответственных партийных работников, которые возглавили многие учебные заведения и активно участвовали в перестройке высшего образования.

В 1921 г. в Москве был создан Институт красной профессуры, который сыграл важную роль в обеспечении вузов марксистскими научно-педагогическими силами для преподавания политической экономии, исторического материализма, новейшей истории и советского строительства. За годы своей деятельности Институт дал высшей школе сотни преподавателей.

В развитие и дополнение к ранее принятым декретам, 21 января 1924 г.. СНК РСФСР утвердил «Положение о научных работниках высших учебных заведений»¹²⁶⁵, где указывалось, что научными работниками высших учебных заведений могут быть лица, обладающие достаточной научной подготовкой, определяемой на основании как собственных их работ, так и отзывов соответствующих учреждений и специалистов.

Благодаря большой работе, проделанной партийными и советскими органами к концу восстановительного периода, число профессоров и преподавателей увеличилось почти втрое и составило около 18 тыс. человек¹²⁶⁶.

Подавляющая масса профессоров и преподавателей включалась в активную работу по подготовке кадров советской интеллигенции. В целях более эффективной подготовки новых педагогических и научных работников в 1925 г. была образована аспирантура.

Учитывая указания В. И. Ленина о необходимости широкого привлечения к педагогической деятельности старой профессуры, учебные заведения создавали все необходимые для их работы условия. В вузах активно трудились такие замечательные русские ученые, как И. П. Павлов, А. П. Карпинский, К. А. Тимирязев, Н. Д. Зелинский, В. Л. Комаров, В. И. Вернадский, И. М. Губкин, Н. Е. Жуковский, С. А. Чаплыгин, А. Н. Крылов и многие другие.

В развитии советской высшей школы уже в те годы проявилась важнейшая ее черта — тесная связь с практикой. Учеба в вузе и практика должны были обеспечить студентам понимание условий, в которых им предстоит работать. Будущий специалист должен был хорошо изучить экономику той или иной отрасли хозяйства, важнейшие условия развития техники и экономики предприятия и отрасли в целом.

Для увеличения приема в вузы молодежи из числа рабочих и крестьян расширялась сеть рабфаков¹²⁶⁷.

Если в 1921/22 учебном году в стране действовало 87 рабфаков, на которых обучалось свыше 27 тыс. человек, то в 1925/26 г. 107 рабфаков готовили 47 тыс. будущих студентов вузов. К концу восстановительного периода рабфаковцы составляли почти 45% от общего числа принятых в высшую школу.

В 1925 г. в системе высших учебных заведений в СССР было 18 университетов, 25 сельскохозяйственных, 21 индустриально-технический, 13 педагогических, 6 медицинских, 4 социально-экономических, 10 художественных и других институтов¹²⁶⁸. Общее число высших и средних специальных учебных заведений и численность обучающихся в них студентов намного превысили дореволюционный уровень, о чем свидетельствуют данные табл. 2¹²⁶⁹.

Таблица 2

В результате огромной организаторской деятельности партии и правительства к концу восстановительного периода в стране была создана по существу новая система высшего образования, были подготовлены десятки тысяч квалифицированных советских специалистов. Однако выпуск специалистов высшей квалификации, особенно инженерно-технических работников еще сильно отставал от запросов народного хозяйства, — страна стояла в преддверии огромной работы по индустриализации СССР и организации крупного механизированного сельского хозяйства.

Коммунистическая партия проводила в жизнь ленинский план научно-технических работ, вела борьбу за привлечение ученых и технической интеллигенции к деловому сотрудничеству с Советской властью, к активному участию в строительстве социализма. При этом партия руководствовалась ленинским требованием «не командовать, а подходить к специалистам науки и техники… чрезвычайно осторожно и умело, учась у них и помогая им расширять свой кругозор…»¹²⁷⁰.

Огромное значение имела помощь В. И. Ленина научным учреждениям и ученым. 24 января 1921 г. он подписал постановление СНК «Об условиях, обеспечивающих научную работу академика И. П. Павлова и его сотрудников» и лично проверял его выполнение¹²⁷¹.

В. И. Ленин оказывал необходимую поддержку ученым в решении таких важных научно-технических проблем, как изучение Курской магнитной аномалии, освоение Северного морского пути, развитие радиотехники и т.д. Большое значение придавал он опытам И. В. Мичурина.

Партия и правительство, В. И. Ленин много внимания уделяли перестройке Академии наук, поднятию роли науки в хозяйственном строительстве. Судьба Академии наук, пути и перспективы ее развития представляли для партии, по определению В. И. Ленина, важный общегосударственный вопрос¹²⁷².

Знаменательным событием в жизни Академии наук была личная встреча ее руководителей — вице-президента академика В. А. Стеклова, непременного секретаря академика С. Ф. Ольденбурга и начальника Военно-медицинской академии В. Н. Тонкова с В. И. Лениным. На этой встрече, состоявшейся в Москве 27 января 1921 г., присутствовал А. М. Горький. Эта встреча диктовалась насущной необходимостью решить ряд кардинальных вопросов организации и дальнейшего развития советской науки; которые были разработаны Академией наук, обсуждены на Общем собрании и 22 ноября 1920 г. направлены в правительство.

Были обсуждены задачи, определившие будущее науки в стране. Рассматривались также вопросы организации международных научных связей, постановки научной информации, (материального обеспечения научных учреждений и улучшения бытовых условий ученых. Были изданы соответствующие декреты и приняты практические меры.

Поддержка Академии наук Советским правительством открыла широкие горизонты для подъема науки. Академия наук начала оказывать государству помощь в работе по планированию основных направлений научной деятельности. Для разработки сложных проблем стали создаваться различные комиссии и комитеты из ученых и специалистов государственных учреждений.

Многие видные деятели науки и техники, особенно из прошедших ленинскую школу ГОЭЛРО, активно работали в советских плановых и хозяйственных ведомствах — в Госплане и ВСНХ, в наркоматах.

Советское государство по существу заново создавало материальную базу науки. Из небольших лабораторий Академии наук выросли крупные научно-исследовательские институты. В 1925 г. лаборатория академика И. П. Павлова была преобразована в Физиологический институт; был создан научный городок в Колтушах. В эти же годы в Академии наук были организованы Сейсмологический, Почвенный институты, Институт металлов, Институт прикладной минералогии и металлургии, Государственный физико-технический и рентгенологический институт, Институт механической обработки полезных ископаемых, Государственный радиевый институт, Химический институт, Институт физико-химического анализа и др. Многие научные учреждения оснащались первоклассным отечественным и зарубежным оборудованием.

К концу восстановительного периода в составе Академии наук активно действовали свыше 40 научных учреждений, в которых работало около тысячи исследователей¹²⁷³. Для укрепления ее материальной базы были выделены значительные государственные ассигнования. В июле 1925 г. постановлением ЦИК и СНК СССР «О признании Российской Академии наук высшим ученым учреждением СССР» она была преобразована во Всесоюзную и стала центром советской науки.

За эти годы в число действительных членов Академии наук были избраны 29 выдающихся ученых, среди них: В. Л. Комаров, А. Ф. Иоффе, А. Н. Северцов, Ф. Ю. Левинсон-Лессинг и многие другие всемирно известные ученые. Круг исследований Академии наук вырастал до общегосударственных масштабов и требовал координации изучаемых проблем с различными научными учреждениями и ведомствами. Академия наук активно брала на себя инициативу в осуществлении многих общегосударственных научных мероприятий.

Интересы социалистического строительства, необходимость решения важнейших народнохозяйственных проблем потребовали создания помимо системы институтов Академии наук сети научных центров нового типа — отраслевых институтов, лабораторий, непосредственно связанных с производством. В 1925 г. при ВСНХ функционировало 19 научных институтов, при Наркомземе — более 60 опытных станций и специальных исследовательских институтов; отраслевые исследовательские учреждения были и при других наркоматах.

Научно-исследовательские учреждения создавались и в национальных республиках. Большую работу вела организованная в 1919 г. Академия наук Украинской ССР. Важными научными центрами становились университеты, созданные в республиках после Октября. Действенную помощь научным центрам и республиканским университетам оказывали русские ученые, Академия наук СССР.

Уже в эти годы советские ученые добились крупных научных успехов. В 1923 г. был опубликован труд академика И. П. Павлова, подводящий итоги многолетней работы ученого в области физиологии. Ценные теоретические труды завершили академик В. А. Стеклов в области математической физики и гравиметрии, Я. В. Успенский по теории чисел, академик А. Н. Крылов по теории кораблестроения; работы академика Н. С. Курнакова позволили открыть новые методы исследования металлических сплавов, коллоидных систем и др., которые были применены при исследовании процессов солеобразования в Карабогазе; академик А. Ф. Иоффе заложил основы физики кристаллов, академик Д. С. Рождественский и профессор А. А. Фридман сделали важные открытия в области строения атома и теории относительности. Под руководством профессора С. В. Лебедева разрабатывался способ получения синтетического каучука. Крупных успехов в области развития радиотехники добились сотрудники Нижегородской радиолаборатории под руководством М. А. Бонч-Бруевича. Коллективом конструкторского бюро А. Н. Туполева в это время был создан первый цельнометаллический самолет. Советские ученые и специалисты в области электротехники и теплотехники подготовили проекты крупных тепловых и гидроэлектростанций; разрабатывался проект Днепровской гидростанции. Обширные исследования велись в области агробиологии, почвоведения, агрохимии, физиологии растений. В эти годы увидели свет крупные научные труды Д. Н. Прянишникова, В. Р. Вильямса, Н. И. Вавилова. Широкое признание получила научная деятельность И. В. Мичурина.

Широко развертывались минералогические исследования. И если за 1918—1921 гг. было опубликовано 33 работы по минералогии, то в следующие четыре года (1922—1925 гг.) было напечатано более 130 работ, а в одном 1926 г. было издано почти 100 трудов¹²⁷⁴. В этот период была опубликована двухтомная монография академика А. Е. Ферсмана о драгоценных и цветных камнях СССР. Трудами академика В. И. Вернадского была основана новая научная дисциплина — геохимия. Почвоведы на основе предыдущих обследований составили почвенные карты Европейской и Азиатской частей СССР.

С 1919 по 1925 г. Академией наук было проведено более 150 различных экспедиций. Исследованиями были охвачены районы Урала, Сибири, Средней Азии, Кавказа, Севера и Юга европейской территории СССР. Эти экспедиции затрагивали широкий круг исследований — геологических, минералогических, геофизических, гидрологических. Экспедиционные работы Академии наук на Кольском полуострове привели к открытию богатейших залежей апатитов. В 1925 г. начались многолетние исследования производительных сил Якутской АССР. В 1924 г. впервые в стране были составлены 100-верстные почвенные карты Восточной и Западной Сибири и Туркестана, которые послужили основой для установления почвенных, географических и экономических районов и сыграли важную роль в проведении землеустроительных работ в этих районах.

Таким образом, от отдельных, не связанных между собой тем, была составлена программа комплексного изучения научных проблем.

В эти годы продолжают развиваться традиционные и зарождаются новые направления физических наук в Московском и Ленинградском университетах и особенно в Ленинградском физико-техническом институте. Значительные успехи были достигнуты в оптике: атомной спектроскопии, химии комплексных соединений, радиохимии, химии углеводородов и нефтехимии.

В это время широкое развитие получили технические, прикладные и проектно-конструкторские разработки. И хотя многие открытия и предложения научно-исследовательских институтов начала 20-х годов не могли тогда быть использованы, они послужили фундаментом для последующего развития промышленности и для дальнейших научных исследований.

Для всестороннего освещения и координации возникших в различных отраслях промышленности и народного хозяйства научных и технических вопросов в 1922 г. был создан Центральный научно-технический совет (ЦНТС) с отраслевыми техническими советами по геологии и горному делу, металлургии, химической технологии, электротехнике, топливу и теплотехнике, лесной, сельскохозяйственной, текстильной и бумажной промышленности. В работе ЦНТС принимали участие крупнейшие деятели науки и промышленности. Ни одно крупное научно-техническое мероприятие не могло осуществляться без санкции соответствующего технического совета. Перед ними отчитывались научно-исследовательские институты, которые часто практически разрабатывали темы, предложенные и утвержденные в ЦНТС.

Большое значение для развития науки имело учреждение декретом Совета Народных Комиссаров СССР от 23 июня 1925 г. премий имени В. И. Ленина за выдающиеся научные открытия. Ленинские премии, как указывалось в декрете, призваны были послужить для «поощрения научной деятельности в направлении, наиболее близком идеям В. И. Ленина, а именно в направлении тесной связи науки и жизни»¹²⁷⁵. Первыми лауреатами Ленинских премий стали: В. А. Обручев — за работы по геологии Сибири, Н. И. Вавилов — за труды по селекции растений, Д. Н. Прянишников — за исследования об удобрениях.

В восстановительный период получили дальнейшее развитие те направления в организации учреждений культуры, которые были намечены в первые годы Советской власти. Это прежде всего демократизация социально-культурной жизни, восстановление и создание новой материально-технической базы для культурно-просветительной работы, реализация указаний В. И. Ленина о необходимости осуществления подлинной культурной революции.

Огромное значение для всего развития советской культуры имели указания В. И. Ленина о путях развития социалистической культуры на основе усвоения всего лучшего, что было в культурном наследии прошлого. При переходе страны к мирному строительству после окончания гражданской войны он писал: «После решенной задачи величайшего в мире политического переворота перед нами стали иные задачи — задачи культурные…»¹²⁷⁶. Ленин не мыслил экономических достижений и укрепления социалистического государственного строя без подъема культуры. Предстояло решить задачу преодоления технико-экономической и культурной отсталости страны. Характеризуя задачи в деле культурной революции, Ленин отмечал, что «для нас эта культурная революция представляет неимоверные трудности и чисто культурного свойства (ибо мы безграмотны), и свойства материального (ибо для того, чтобы быть культурными, нужно известное развитие материальных средств производства, нужна известная материальная база)»¹²⁷⁷.

Благодаря усилиям партийных организаций, органов Советской власти на местах с 1923 г. начался рост сети учреждений культуры: рабочих клубов, изб-читален, красных уголков, библиотек и т.д. Число рабочих, красноармейских и других клубов в городах с 1922 по 1925 г. увеличилось с 3441 до 4275.

Клубные учреждения создавались в национальных республиках. Так, с 1922 по 1925 г. число клубов увеличилось в Грузинской ССР — с 209 до 593, в Армянской ССР — с 50 до 431, в Узбекской ССР — с 40 до 134, в Киргизской ССР — с 7 до 35¹²⁷⁸. Клубная работа становилась более разнообразной и содержательной.

Очагами новой культуры в деревне были избы-читальни и клубы. В 1925 г. в стране работало 21 500 изб-читален, причем половина из них существовала на средства самих крестьян. В городах появились дома крестьянина, являвшиеся в то время важными центрами культурно-просветительной работы среди трудящихся деревни. Громадную культурную помощь деревне оказывал рабочий класс. На село регулярно выезжали шефские бригады заводов и фабрик. Рабочие помогали сельским активистам создавать клубы, школы, избы-читальни.

Преодолевая трудности в связи с разрушенной полиграфической базой, острым недостатком бумаги, постепенно восстанавливалось книгоиздательское дело. От выпуска преимущественно листовок, брошюр агитационно-политического характера в годы гражданской войны и интервенции переходили к массовому изданию политической, научной и художественной литературы. Значительно выросли тиражи изданий. Если в 1921 г. вышло в свет 37,8 млн. экземпляров книг, то в 1925 г. тираж книжной продукции приблизился к 290 млн. экземпляров. В 1925 г. насчитывалось 28 национальных издательств. В общем составе книжных изданий СССР удельный вес книг на языках народов СССР в 1922 г. составлял 11%, а в 1925 г. — 24%¹²⁷⁹.

В 1921—1925 гг. значительно увеличилось количество издаваемых в СССР газет. В 1922 г. начали выходить «Рабочая газета», в 1923 г. — «Крестьянская газета», с января 1924 г. — центральная военная газета «Красная звезда», с мая 1925 г. — «Комсомольская правда». В восстановительный период советская пресса обогатилась новыми журналами: «Пролетарская революция», «Под знаменем марксизма», стал выходить теоретический и политический журнал ЦК партии «Большевик» и др. Выросло количество республиканских и местных газет. Впервые они начали издаваться и на языках народов почти всех национальных районов страны. В 1925 г. в СССР насчитывалось 1120 газет и 1749 журналов; их тираж в 3 раза превышал тираж всех периодических изданий, выходивших в России в 1913 г. На крупных заводах и фабриках впервые появились многотиражные газеты, бурно развивалась и стенная печать.

Огромное значение имело укрепление и расширение сети массовых библиотек — на основе национализации книжных запасов по всей стране. К концу 1925 г. число массовых библиотек в стране увеличилось до 17 762 против 12 586 в 1914 г. Книжный фонд в них увеличился в 5,8 раза. Особенно резко возросло число библиотек в национальных республиках и районах. Однако рост библиотек, особенно на селе, еще отставал от культурных запросов населения.

На службу культурно-политического просвещения народа, мобилизации сил для восстановления хозяйства были поставлены все средства массовой агитации и пропаганды: печать, радио, все виды изобразительного и драматического искусства, кино. Общее число киноустановок выросло с 1,5 тыс. в 1914 г. до 7,3 тыс. в 1927 г.

1921—1925 гг. ознаменовались заметным ростом молодой советской литературы. В эти годы вслед за старейшими пролетарскими писателями А. Горьким, А. Серафимовичем в полный голос заявили о себе такие писатели, прошедшие горнило войны и революции, как Д. Фурманов, В. Маяковский, Вс. Иванов, М. Шолохов, Л. Сейфуллина, Ф. Гладков и многие другие, положившие начало советской литературе. Несмотря на трудные послевоенные годы, шла напряженная творческая работа по созданию нового театра.

В эти годы формировались национальные кадры художественной интеллигенции — писателей, художников — в советских республиках, создавались студии и театры, появлялись крупные художественные произведения. Уже в то время ярко раскрывались успехи ленинской национальной политики в области культуры.

Восстановительный период характеризовался острой классовой борьбой на идеологическом фронте — в области науки, литературы, искусства. Преодолевая сопротивление идейных врагов, остро критикуя все проявления буржуазной идеологии, аполитичные тенденции, вульгаризаторство и формализм, Коммунистическая партия привлекала к социалистическому строительству работников из среды старой интеллигенции, выращивала новые кадры для творческого развития науки, литературы, искусства¹²⁸⁰.

Примечания:

1

«История Коммунистической партии Советского Союза», т. 4, кн. 1. Политиздат, 1970 стр. 1—16; «История СССР с древнейших времен до наших дней», т VIII М., изд-во «Наука», 1967, стр. 16—32.

5

«Народное хозяйство СССР в 1961 году», стр. 292.

6

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 282.

7

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 41, стр. 164.

8

Подробнее об этом см. «История КПСС», т. 4, кн. 1, гл. 4.

9

Л. И. Брежнев. О пятидесятилетии Союза Советских Социалистических Республик. Политиздат, 1972, стр. 3.

10

«История социалистической экономики СССР», т. 1. — «Советская экономика 1917—1920 гг.». М., изд-во «Наука», 1975, гл. 2.

11

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 205—217, 221, 237; т. 44, стр 156 159; т. 45, стр. 437.

12

«КПСС в резолюциях…», т. 2, стр. 307.

50

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 225.

51

Подробнее эти вопросы рассматриваются в последующих главах настоящего тома.

52

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 283.

53

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 44, стр. 491.

54

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 357.

55

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 44, стр. 151.

56

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 359; т. 44, стр. 152.

57

«КПСС в резолюциях…», т. 2, стр. 301.

58

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 60—61.

59

«КПСС в резолюциях…», т. 3, стр. 246.

60

О проведении принципов нэпа в реконструктивный период см. «Исторический опыт КПСС в осуществлении новой экономической политики». Политиздат, 1972, гл. 9.

61

См. «Вопросы истории КПСС», 1972, № 1, стр. 81.

62

«Советское народное хозяйство СССР в 1921—1925 гг.», стр. 33.

63

Л. Пазвольский, Г. Моултон. Русский государственный долг и восстановление России. М.—Л., 1925, стр. 150.

64

«Плановое хозяйство», 1930, № 10—11, стр. 42, 44 и др.

65

См. «Коммунист», 1958, № 9, стр. 32.

66

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 301; Ленинский сборник XX, стр. 71.

67

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 370.

68

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 319—320; т. 44, стр. 108.

69

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 87.

70

«КПСС в резолюциях…», т. 2, стр. 318.

71

«Десятый съезд РКП(б)». Март 1921 г. Стенографический отчет. М., 1963, стр. 78—79.

72

«Двенадцатый съезд РКП(б)». 17—25 апреля 1923 г. Стенографический отчет М., 1968, стр. 143—144.

73

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 265—266.

74

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 335, 336.

75

См. «Плановое хозяйство», 1936, № 3, стр. 164.

76

«Критика буржуазной историографии советского общества». М., 1972, гл. 3; «Вопросы истории КПСС», 1971, № 11, стр. 30—41; «Ленинское учение о нэпе и его международное значение». М., изд-во «Экономика», 1973, разд. 9; «Новая экономическая политика. Вопросы теории и истории». М., изд-во «Наука», 1974, стр. 302—334.

77

См. «Исторический опыт КПСС в осуществлении новой экономической политики». Политиздат, 1972, стр. 72—73.

78

«Мировое хозяйство и мировая политика», 1937, № 10—11, стр. 182—183.

79

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 329.

80

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 44, стр. 311.

81

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 45, стр. 60—61, 109.

82

Там же, стр. 283 и др.

83

Там же. стр. 309.

84

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 43, стр. 398.

85

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 44, стр. 42.

86

Там же, стр. 329.

87

«Исторический опыт КПСС в осуществлении новой экономической политики», гл. 10; «Ленинское учение о нэпе и его международное значение», разд. 8.

88

«Исторический опыт КПСС в осуществлении новой экономической политики». Политиздат, 1972, стр. 79.

89

СУ, 1922, № 71, ст. 904.

90

«КПСС в резолюциях…», т. 4, стр. 52.

91

СУ, 1921, № 40, ст. 212.

92

«Внутренняя торговля Союза ССР за X лет». Наркомторг, 1928, стр. 41.

93

К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 25, ч. II, стр. 354.

94

В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 316.

95

В. Н. Яковцевский. Аграрные отношения в СССР в период строительства социализма. М., изд-во «Наука», 1964, стр. 209.

96

«КПСС в резолюциях…», т. 2, стр. 475.

97

«Натуральное и денежное обложение сельского хозяйства. Материалы Института экономических исследований». М., 1924, стр. 12.

98

«На аграрном фронте», 1925, № 2, стр. 80.

99

«Сельское хозяйство Союза ССР в 1925/26 г.». М., 1927, стр. XXIX.

100

«Тяжесть обложения в СССР (социальный состав, доходы и налоговые платежи населения Союза ССР в 1924/25, 1925/26 и 1926/27 годах). Доклад Комиссии СНК СССР по изучению тяжести обложения населения Союза». М., 1929, стр. 55.

101

ЦГАОР, ф. 478, оп. 58, д. 464, л. 80.

102

«Исторический опыт КПСС в осуществлении новой экономической политики», стр. 89.

103

«КПСС в резолюциях…», т. 2, стр. 433.

104

«Конъюнктура народного хозяйства СССР и мирового в 1925/26 г.». М., 1927, стр. 41; «Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918—1923». М., 1924, стр. 424.

105

«Советское народное хозяйство в 1921—1925 гг.». М., Изд-во АН СССР, 1960, стр. 448.

106

«КПСС в резолюциях…», т. 3, стр. 433.

107

Там же, стр. 174.