МИРОВАЯ ВОЙНА И КАНУН РЕВОЛЮЦИИ

19 июля 1914 года Германия объявила войну России. Вспыхнула невиданная в истории человечества бойня, тайком подготовленная международным империализмом. Заблаговременно готовился к ней и российский самодержец Николай II. Правительство старалось поднять дух народа, всколыхнуть в нем казенно-патриотические чувства. С этой целью в 1914 году, перед самым началом войны, царь «осчастливил» Акмолинск своим «высоким вниманием» — пожертвовал для Александро-Невской церкви «в благословение Степному краю» икону «святителя и чудотворца Николая Мирликийского» в массивной дубовой раме. «Незабываемое» событие было обставлено пышными церемониями.

Молебны прошли, отзвучали проповеди и молитвы, но престиж самодержавия в глазах народа уже ничем нельзя было поднять.

На фронте гибли сотни тысяч рабочих и крестьян, защищая чуждые им интересы. Трудящиеся не хотели поддерживать империалистическую войну. Даже русское сибирское казачество, всегда отличавшееся верностью престолу, шло на фронт без особого подъема. Более того, некоторые казаки, находившиеся под влиянием революционных событий 1905 года и большевистской пропаганды, открыто высказывали недовольство, искали повода, чтобы уклониться от призыва в армию.

Примером тому служит бунт 31 июля 1914 года в 4-м и 7-м казачьих полках, стоявших лагерем в семи километрах от Кокчетава на реке Чаглинке[66]. В этих полках проходили службу казаки Первого военного отдела Сибирского казачьего войска, в том числе и Акмолинской станицы.

Поводом послужило то, что подъесаул Бородихин ударил по лицу казака Сандыктавской станицы Василия Данилова. Разъяренные казаки убили офицера, сожгли домик, где размещался штаб.

По усмирении бунта, зачинщики его — младший урядник Иосиф Булатов, трубачи Алексей Волгарев и Григорий Максимов, приказный Андрей Шаврин, рядовые Василий Данилов, Степан Богаев, Иван Духнов и Михаил Духнов были расстреляны, многие оказались в тюрьмах[67]. Взбунтовавшиеся полки были обезоружены и в спешном порядке отправлены на фронт.

Война тяжелым бременем давила на плечи трудящихся, ухудшала их материальное положение, разоряла хозяйство. Вековые устои армии и государства все более расшатывались. Повышение налогов и цен на товары первой необходимости, разруха, огромные потери, которые несла на фронте плохо вооруженная и обмундированная русская армия, — все это обостряло классовые противоречия, ускоряло процесс революционного формирования масс.

А фронт неумолимо поглощал людские резервы. Чтобы направить туда часть людей, занятых в тылу, 25 июня 1916 года Николай II подписал указ о мобилизации на тыловые работы 390 тысяч казахов в возрасте от 19 до 43 лет[68]. До этого ничего подобного не практиковалось.

Указ был встречен с возмущением, тем более, что от мобилизации освобождались муллы, баи и чиновники, состоявшие на гражданской службе. По этому поводу генерал-губернатор Степного края Сухомлинов сделал специальное разъяснение телеграммой. Одновременно с указом поступило распоряжение о проведении конской переписи.

Крестьянские начальники участков совместно с призывными комиссиями выехали в аулы и волости. Стараясь выслужиться, угодить корыстолюбивым уездным начальникам, аульные старшины и волостные управители всячески притесняли бедноту.

В списки призываемых попадали батраки и пастухи, так как крупные феодалы принадлежали к «дворянскому» сословию, а баи помельче откупались или нанимали «рекрутов» все из тех же неимущих. Несправедливость вызвала законное негодование трудящихся казахов.

Началом вооруженного восстания в Акмолинском уезде послужило убийство пристава Иванюшкина, который, по распоряжению уездного начальника Веретенникова выехал из Акмолинска в урочище Бормола «для мобилизации лошадей». Пристав брал взятки, освобождал от общей повинности тех, кто его угощал или подносил дары. Произвол, чинимый Иванюшкиным, переполнил чашу терпения: 11 июля разгневанная толпа убила пристава, а находившегося при нем писаря Балашова избила до полусмерти. Восставшие заявили, что они считают указ Николая II недействительным, подчиняться ему не намерены, и каждого, кто явится к ним, чтобы требовать людей и лошадей для армии, будут убивать...

Такая же расправа с царскими ставленниками стала происходить в других волостях и уездах.

Губернатор 18 июля 1916 года телеграфировал министру внутренних дел, что казахи собираются большими группами, вооружаются чем попало, отказываются подчиняться властям.

Генерал-губернатор Кошуро-Масальский срочно выехал из Омска, чтобы возглавить руководство подавлением восстания в Акмолинском и Атбасарском уездах. В первых числах августа карательная экспедиция прибыла в Акмолинск.

Повстанцы были вооружены кремневыми и фитильными ружьями, старинными боевыми топориками «айбалта», самодельными пиками и саблями, а большей частью — просто палками-соилами. При всей своей многочисленности они не могли противостоять отрядам регулярной царской армии, имевшим на вооружении трехлинейные винтовки и даже пулеметы. В коротких схватках верх в конечном счете всегда одерживали каратели.

Отсутствие единого руководства, четкой военной организации и выучки, плохое вооружение, частые случаи предательства примыкавших вначале к восстанию феодально-байских элементов привели к подавлению движения вооруженными силами контрреволюции.

К концу 1916 года большинство восставших волостей было «усмирено» силой оружия. Акмолинская тюрьма была переполнена арестованными. Среди заключенных оказался и один из главных организаторов восстания в Акмолинском уезде Рахимжан Мадин. Часть повстанцев сумела уйти в Тургайскую степь и примкнуть там к отрядам Амангельды Иманова. Некоторые мелкие группы, укрываясь в сопках, лесах и камышах, действовали самостоятельно вплоть до 1917 года.

Формально администрация считала восстание в Акмолинском уезде подавленным. В действительности это было не так. Аулы по-прежнему уклонялись от выполнения царского указа. Очень много казахов призывного возраста так и не явилось на сборные пункты.

Казахское национально-освободительное восстание 1916 года не увенчалось успехом. Но оно явилось одним из проявлений общего кризиса царского самодержавия, вливалось в общий поток освободительной борьбы.

3 марта 1917 года акмолинские телеграфисты приняли сообщение исполкома Государственной Думы о низложении самодержавия. 20 марта из Омска приехал уполномоченный Временного правительства прапорщик Е. П. Петров для организации новой власти. Был избран уездный исполнительный комитет под председательством врача Ф. И. Благовещенского. Стала выходить газета «Известия Акмолинского уездного исполнительного комитета». Фактически же перемен не произошло. Сохранилась городская управа в прежнем составе и станичное правление во главе с атаманом. В учреждениях сидели те же чиновники, что и при царе.

В Акмолинске представители различных течений буржуазного толка агитировали за Учредительное собрание, которое якобы могло разрешить все экономические и социальные проблемы. Население плохо разбиралось в происходящем. Малочисленная большевистски настроенная группа, состоявшая в основном из фронтовиков и возглавляемая солдатами городской военной команды Н. М. Мониным и Ф. Н. Кривогузом, влиять должным образом на политическую обстановку в уезде еще не могла. О творившейся неразберихе можно судить хотя бы по тому факту, что на первомайской демонстрации 1917 года в Акмолинске рядом с лозунгами «Вся власть Советам», «Долой войну», «Да здравствует демократическая республика», «Свобода, равенство, братство» фигурировали «Да здравствует Временное правительство», «Война до победного конца».

Созванный 15 мая 1917 года в Акмолинске уездный съезд крестьянских депутатов прошел под меньшевистскими лозунгами. Присутствовала на нем преимущественно кулацкая прослойка. Телеграмма, посланная съездом в адрес Временного правительства, выражала одобрение его политики. Правда, некоторые вопросы, стоявшие в повестке дня, под давлением Н. М. Монина, Ф. Н. Кривогуза, Т. И. Бочка и других представителей большевистской фракции, были решены в пользу трудящихся. По настоянию этой же группы при Исполнительном комитете крестьянского совета было образовано бюро рабочих и солдатских депутатов.

Трудящиеся массы казахского и русского населения Акмолинского уезда дружно откликнулись на весть о победе вооруженного восстания в Петрограде и образовании Совета Народных Комиссаров во главе с Владимиром Ильичем Лениным, на обращение Совета Народных Комиссаров «К населению», написанное В. И. Лениным 5 ноября 1917 года, в котором было сказано: «Товарищи рабочие, солдаты, крестьяне и все трудящиеся! Берите всю власть в руки своих Советов. Берегите, храните, как зеницу ока, землю, хлеб, фабрики, орудия, продукты, транспорт — все это отныне будет всецело вашим, общенародным достоянием»[69]. Это и другие ленинские указания содействовали установлению Советской власти в различных городах Казахстана, в силу сопротивления контрреволюции затянувшемуся на несколько месяцев.

16 декабря 1917 года в Акмолинске состоялся митинг трудящихся казахов, решительно осудивший контрреволюционную сущность нового политического образования — буржуазно-националистической Алаш-орды. Участники митинга направили приветственную телеграмму В. И. Ленину, заявив в ней, что буржуазная «автономия Алаш-орды киргизским (казахским. — А. Д.) трудящимся не нужна»[70].

Примечания:

6

Там же.

7

См. История Казахской ССР. Алма-Ата, 1957, с. 235.

66

ЦГА КазССР, ф, 369, оп. 3, д. 552; История Казахской ССР Алма-Ата, 1979, т. 3, с. 513.

67

ЦГА КазССР, ф. 369, оп. 3, д. 552.

68

Восстание 1916 года в Средней Азии и Казахстане. Сборник документов. М., 1960, с. 5—19.

69

Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 67.

70

История Казахской ССР. Алма-Ата. 1977, т. 4, с. 47.