Глава X

Подводная угроза на ущербе

(сентябрь — декабрь 1917 г.)

В сентябре Михельсен, сменивший Бауэра в качестве командующего подводными лодками Флота Открытого моря, распорядился, чтобы большие лодки Северного моря снова начали проходить Дуврским проливом. Какова была причина этой перемены? Ответить на это не так трудно. 1 августа наступило и прошло, а Англия все еще не просила мира. Шестимесячный срок, в который главный враг должен был быть поставлен на колени, истек. Горько сожалело теперь германское морское командование, что этот обещанный срок, намеченный с величайшей секретностью, стал достоянием широкой общественности. Слишком много людей знало о попытке форсировать решение до сбора урожая. Германская нация ожидала, что к осени подводные лодки восторжествуют. Она знала о том, что борьба все еще свирепствует. Германское морское командование могло скрыть от общественного взора тот грозный факт, что число судов, потопленных в августе, составило только одну треть страшного апрельского итога. Но перед ним стоял вопрос как долго сможет длиться обман? Удастся ли поддержать его настолько долго, чтобы дотянуть до того времени, когда начнет осуществляться «Гинденбурговская программа строительства подводных лодок». Можно было утешаться тем, что подводные лодки очень сильно уменьшили мировой тоннаж. Германское морское командование знало, что Норвегия, одна из первых пяти стран в мире по размерам торгового флота, потеряла половину своего тоннажа. С другой стороны, оно не могло не признать, что введение системы конвоев и контрнаступление союзников против подводных лодок имели успех. Подводные флотилии несли тяжелые потери. Моральное состояние их команд начинало проявлять признаки упадка: отпуска просрочивались, симулировались болезни. Командному составу приходилось смотреть сквозь пальцы на ошибки, происходившие по неопытности, за старослужащими и опытными матросами приходилось ухаживать, так как их число с каждым месяцем редело и их служебное рвение надо было соответствующим образом поддерживать. Все короче и короче становились периоды починок и ремонта. Осенью в строю находилось 140 пригодных для службы подводных лодок, не считая учебных, — цифра, не превзойденная ни до, ни после этого времени. Несмотря на эту силу подводного флота, можно было сомневаться в том, что удастся повторить мощную кампанию, проведенную с февраля по апрель. Тем не менее необходимо было любой ценой добиться лучших результатов наличными силами. Большие лодки должны были тратить меньше времени на переходы к своим боевым позициям в западных водах и на возвращение оттуда. Поэтому Михельсен и отдал распоряжение большим лодкам пользоваться более коротким, но гораздо более опасным путем — через Дуврский пролив.

^{Число германских подводных лодок в строю, по месяцам (Михельсен).}

Кроме возобновления большими лодками прохода Дуврским проливом, лодки типа «UC» ставили мины повсюду: у Северной Ирландии, у портов, на путях обычного подхода судов к берегу, у мысов, на постоянно протраливавшихся фарватерах; но британская служба траления стала работать настолько успешно, что в сентябре на минах погибло только 8 британских торговых судов. Дрифтеры с гидрофонами работали на подходах к р. Кляйд, а также на линии Мэлл-ов-Гэллоуэй (Mull of Galloway) на юг до Бэлфаста для защиты прибывавших конвоев.

Подводные лодки действовали в таких удаленных один от другого районах, как у Азорских островов на юге и в Белом море на севере. В апреле один из больших заградителей поставил мины у Кольского полуострова. Снова, как и в 1916 г., осень была отмечена активностью подводных лодок у Нордкапа, на путях судов, шедших в Архангельск и обратно. 2 сентября груженный военными запасами пароход «Олив Бранш» (Olive Branche) (4649 т) был атакован лодкой U-28 (Шмидт) и покинут в этом районе. С дистанции всего лишь в 250 м подводная лодка открыла огонь и вторым выстрелом попала в трюм с огнеприпасами[118]. Пароход взорвался, и взрыв был настолько сильным, что U-28 была потоплена[119]. Команда подводной лодки пыталась упросить людей с «Олив Бранш» взять их на переполненные шлюпки; но, довольно естественно, — в их просьбе было отказано, и они погибли.

Другой пароход — «Бритиш Трэнспорт» (British Transport) (4143 т) — вскоре затем пришел в Архангельск и сообщил, что в ночь на 11 сентября он таранил и потопил у ирландского побережья лодку U-49 (Хартман). Около 21 час подводная лодка выпустила 2 торпеды, но благодаря быстрому маневру парохода от них удалось уклониться. Спустя 20 минут находившиеся на пароходе заметили слева по носу светящуюся полосу на фосфоресцирующем море. Курс был изменен, и нос парохода прорезал палубную надстройку атаковавшей лодки, нос которой прошел после этого над водой вдоль борта парохода. 2 выстрела из кормового орудия решили судьбу лодки, и она затонула.

Другим судам не так посчастливилось, но около половины атакованных избежали уничтожения. В сентябре наблюдается падение тоннажа потопленных судов. В предшествовавшем месяце средний размер потопленного судна был около 3 500 т, а в сентябре он упал до 2500 т гросс. Большим торговым судам была обеспечена большая степень безопасности с тех пор, как профилактическая система конвоев стала применяться для всех судов, как прибывавших, так и уходивших в море. Потери в людях в этом отношении не показательны, одно большое судно, погибшее с большим числом пассажиров, давало преувеличенную цифру, делавшую ненадежными выводы относительно хода кампании.

3 сентября пароход Хоульдера «Ла-Негра» (La Negro) (8312 т) с ценным грузом мяса был потоплен в 50 милях на SSW от Старта с 4 жертвами; «Эчунга» (Echunga) (6285 т) Элдер Демпстера, 5-го, в 40 милях к NO от Уэссана, с 9 жертвами; «Минехаха» (Minnehaha) (13 714 т), Атлантик Транспорт компании, 7-го, в 12 милях на SO от Фастнэта, с 43 жертвами, и «Бойнтон» (Boynton) (2578 т), 24-го, в 5 милях на WNW от мыса Корнуолл, с 23 жертвами.

Сентябрь 1917 г. явился особенно важным месяцем в истории противолодочной борьбы. В этом месяце начали поступать первые мины якорного устройства и приборы глубины нового типа. Явилась возможность осуществить широкий план минирования Гельголандской бухты, и в течение 1917 г. в «Мокром треугольнике» было поставлено не менее 25 150 мин, главным образом 20-й флотилией. Этот улучшенный образец, известный под маркой «Н-2», уже после недолгого пребывания в действии заставил противника сменить презрение к британским минам на страх и почтение. Из 1500 мин, полученных в сентябре, 500 было поставлено в Гельголандской бухте. За три следующих месяца было поставлено как здесь, так и у Дувра, в общей сложности 10 389 мин, образовавших первые действительные заграждения[120].

Выше было упомянуто о германских оборонительных минных заграждениях и о минах, поставленных британскими заградителями в январе 1917 г. Мористее этих ранее поставленных полей начинались новые британские заграждения, опоясывавшие всю Гельголандскую бухту, от датской до голландской границы. Германские тральщики, хотя и терпевшие тяжелые потери, лихорадочно работали над очисткой британских полей, а также и над поддержанием трех безопасных протраленных фарватеров для подводных лодок. В этой работе их сопровождали цеппелины, крейсировавшие над водами бухты для определения этих опасных районов без опасности для себя. Один из фарватеров шел вдоль голландского побережья мимо Терсхеллинга и считался лучшим, другой шел к Хорнс-Рифу и вдоль датского побережья; третий проходил между двумя указанными. У выходов из этих узких каналов находились на позициях британские лодки для атаки проходивших германских. Внутри этой дуги британских мин находился бассейн, простиравшийся от р. Эмс к северо-западу от Гельголанда. В 1917 г. он все время протраливался, и через него подводные лодки выводились к британским минным заграждениям Здесь они ныряли, чтобы всплыть по ту сторону мин. По мере постановки новых британских полей этот пояс вод, зараженных тринитротолуолом, становился все шире и шире; все длиннее и длиннее становились фарватеры, подлежавшие очистке германскими тральщиками. Потери как германских тральщиков, так и британских заградителей все увеличивались. Германские минные заградители начали ставить мины в тех районах, где ожидалась в будущем постановка британских минных полей, и в течение следующих месяцев им удалось уничтожить таким образом два британских заградителя. По мере того как развертывалась эта борьба хитростей, германским прерывателям заграждений (barrage-breakers) и флотилиям тральщиков (sweeping-flotillas) приходилось работать все мористее, возрастали и шансы на встречу между британскими и германскими легкими силами, т. е. между германскими кораблями, прикрывавшими тральщиков, и британскими, поддерживавшими свои заградители. Такие столкновения и в самом деле имели место.

Здесь мы должны отметить гибель человека, наиболее выдававшегося своею злобностью среди корсаров 1915–1918 гг. Мы говорим о славной, или, вернее, бесславной, памяти Вальтера Швигера, потопившего «Лузитанию». Минирование Гельголандской бухты было в полном разгаре, и британское заграждение с каждым днем становилось более эффективным. Впоследствии германские подводные лодки были вынуждены пользоваться датскими или голландскими территориальными водами: но в первые дни существования британского заграждения британские подводные лодки доносили о том, что германские лодки ныряют под мины и всплывают за ними. Вследствие этого на разных глубинах были расставлены сети с прикрепленными к ним минами. 7 сентября Швигер, командовавший U-88, вышел из своей базы в крейсерство совместно с другой лодкой. Проходя вдоль берегов Дании, лодки, как всегда, погрузились, чтобы пройти под заграждением у Хорнс-Рифа. Вскоре затем на второй подводной лодке услышали страшный взрыв; сотрясение было столь сильное, что создалось впечатление, что лодка наткнулась на мину заграждения. Сразу же были продуты цистерны, и лодка вернулась на поверхность. Когда командир вышел наверх и осмотрелся кругом, он увидел вблизи большое непрерывно растекавшееся пятно жидкого топлива, усеянное обломками и окружавшее район, в котором погрузилась U-88. Со слабой надеждой, что U-88, может быть, только выведена из строя, он остался сторожить у пятна, но ни один звук не нарушил больше молчания, опустившегося на эти смертоносные воды. Швигер, вероятно, наскочил носом на большую мину, причем, возможно, произошла детонация его носовых торпед. Так погиб человек, пустивший ко дну «Лузитанию», «Хеспириэн» и «Симрик»[121].

Подобным же образом погибла не только одна эта лодка. 9 октября произошла катастрофа с лодкой U-106 (Хуфнагель), которая, входя в бухту при своем возвращении из крейсерства, наткнулась на одну из минированных сетей. За первые 11 дней октября еще 2 лодки, U-50 (Бергер) и U-66 (Муле), были уничтожены в результате комбинированных операций эскадренных миноносцев, подводных лодок и дрифтеров к югу от Доггер-Банки. Предполагают, что 2 октября утром одна из этих лодок запуталась в минированных сетях дрифтера «Уильям Теннент» (William Tennant). Гидрофоны уловили шум электромоторов подводной лодки, затем последовал звук от сильного взрыва в сетях.

Можно было ожидать, что ввиду упомянутых потерь противник примет энергичные меры к устранению препятствий для обеспечения безопасного плавания. Но вместо этого лодкам Северного моря было указано для выхода в Северное море проходить каналом кайзера Вильгельма, Кильским фиордом, Западной Балтикой, Бельтами и Каттегатом, увеличивая таким образом продолжительность перехода и сокращая время пребывания в море (operational time at sea). Шеер утверждает, что этим кружным путем пришлось ходить только несколько дней[122], но Шпис дает наглядное описание лишних затруднений, сопровождавших вход и выход через этот «черный ход». Он сам едва избег преждевременного конца (в октябре 1917 г.) из-за неправильного заполнения цистерн (compensating oftanks), когда пришлось приноравливать плавучесть к разнице в солености Северного и Балтийского морей. Заполнение было произведено неумело, и лодка внезапно приобрела большую отрицательную плавучесть. U-52 начала камнем падать на дно кормой вперед. Шпис уже подумывал о том, чтобы дать своей команде весьма полезный урок, позволив лодке удариться о дно. К счастью для себя, он переменил решение и задержал погружение. Если бы он остался при своем первоначальном намерении, то весьма вероятно, что и он, и его команда, и лодка разлетелись бы на куски от детонации торпед марки G-VII, которыми были заряжены его кормовые аппараты[123].

Подводные крейсера обычно выполняли операции, базируясь на Киль, сначала под руководством морского штаба, позднее под руководством Михельсена, командующего подводными флотилиями Флота Открытого моря. Когда стало известно, что лодки Северного моря выходят из Бельтов и Зунда, британские минные заградители поставили в Каттегате поле из 1400 глубинных мин. Шеер замечает, что довольно любопытно, что британские и германские минные заградители никогда не попадались во время столь опасной работы. Конечно, на минах погибало много германских тральщиков. Если представить себе, что им приходилось протраливать через эти обширные минированные районы фарватеры длиной до 180 миль к северу вдоль датского побережья и до 140 миль к западу от устья Яде вдоль голландского берега, нужда в поддерживающих силах станет вполне ясна.

Необходимость быстрого прибытия на помощь мощных кораблей поддержки была убедительно доказана 17 ноября, когда германские тральщики были застигнуты при плохой видимости сильным отрядом крейсеров под командой адм Р. Филлимора. Британские линейные крейсера «Ринаун» (Renown) и «Рипалс» (Repulse), линейно-легкие крейсера (large cruisers) «Кореджез» (Courageous) и «Глориез» (Glorious) с 8 легкими крейсерами и большим числом эскадренных миноносцев обрушились на германские тральщики, захватили в плен «Кединген» (Kedingen) и оттеснили неприятельскую завесу легких крейсеров. Погоня была прервана, когда на поддержку 4 легких крейсеров и эскадренных миноносцев, охранявших германских тральщиков, подошли линейные корабли «Кайзер» (Kaiser) и «Кайзерин» (Kaiserin), которые открыли меткий огонь по британским кораблям, смертельно ранив командира крейсера «Калипсо» (Calypso). Когда германские силы получили подкрепление в виде линейных крейсеров «Гинденбург» (Hindenburg) и «Мольтке» (Moltke), британская эскадра отошла к Гранд-Флиту. После этого боя (в котором британские потери в людях были тяжелее, чем понесенные атакованными силами) германские линейные корабли поддержки занимали на время траления якорную стоянку у банки Амрум (Amrum), чтобы иметь возможность поддержать легкие силы в случае нового нападения на них.

Работа германских прерывателей заграждений была менее завидной. На такие «шперрбрехеры» (sperrbrecher) возлагалась задача не только поддерживать чистыми от мин фарватеры через минные поля, но и «прорывать» проходы через заминированные и непротраленные воды, когда это им будет приказано, хотя подобные распоряжения, в сущности, означали принесение в жертву этих морских «таранов».

Из всего вышеизложенного видно, что для закупорки подводных лодок в базах на Северном море было сделано все возможное, кроме разве затопления судов (blockships) в Гельголандской бухте[124]. Кроме вышеупомянутых лодок, уничтоженных в сентябре, были потоплены несколько других, а всего 10 лодок. Только один раз месячный итог гибели подводных лодок был выше, чем в этом месяце. 10-го UC-42 (Мюллер) взорвалась на минах у Корка[125]. дня спустя британский подводный патруль к северу от Ирландии добился своего первого скальпа, когда D-7 подорвала торпедой германскую лодку U-45 (Зиттенфельд) через 22 минуты после обнаружения своей жертвы; дальше к югу в канале Св. Георга замаскированный сторожевой корабль РС-61 встретил 26-го числа подводный минный заградитель UC-33 (Арнольд), метким орудийным выстрелом попал ему в боевую рубку и затем прикончил противника, таранив его на ходу со скоростью 20 узлов. От сильного удара подводная лодка перевернулась. Произошла детонация ее мин, и она исчезла в клубах пены. РС-61 подобрал в этом водовороте командира лодки и одного матроса.

22 сентября UC-72, под командой ветерана фландрской флотилии Эрнста Фойгта, была замечена гидросамолетом 8695 у плавучего маяка Сэнк (Sunk) и уничтожена одной метко сброшенной бомбой. Пять дней спустя UC-21 (Цербони ди Спозетти) нашла свою гибель в минированных сетях у Порт Форлэнда (North Foreland). Еще один заградитель, UC-6 (Рейхенбах), был застигнут в надводном положении гидросамолетом 8676 у юго-западного угла Торнтон Риджа, был забросан бомбами и уничтожен. На следующий день, 29-го, вдали от этих опасных вод, изобиловавших минами и охранявшихся самолетами и патрулями, была ликвидирована десятая подводная лодка. Патрулируя у Лервика (Шетландские острова), траулер «Моравия» (Moravia) застал UC-55 (Лилиенштерн), ставившую мины; были вызваны эскадренные миноносцы «Сильвия» (Silvia) и «Тирэйд» (Tirade), потопившие лодку орудийным огнем и глубинными бомбами.

У йоркширского побережья подводные лодки проявляли большую активность, и было решено поставить минное поле в 6 милях к востоку от Уитби (Whitby). 4 сентября неприятельская подводная лодка бессмысленно бомбардировала Скарборо. Первые снаряды упали среди тральщиков вне гавани, остальные попали по отелям и лавкам, причем было убито 4 человека. Лодка была отогнана тральщиками.

В течение всего этого времени суда-ловушки крейсировали в море в поисках своих жертв. В августе суда-ловушки выдержали 11 боев, и в одном из них «Вэла» (Vala) (Q-7) была потоплена со всем личным составом между Фастнэтом и островами Силли. До сих пор суда-ловушки плавали в одиночку, но после введения системы конвоев противник стал недоверчиво относиться к одиночным тихоходным судам. Теперь вошло в практику включать в караваны шлюпы, замаскированные под торговые суда. Иногда эти замаскированные суда плелись позади, симулируя отставшее судно — всегда соблазнительную цель для подводной лодки. В ближайшие месяцы шлюпы, входившие в состав караванов, достигли некоторых успехов, но в то же время понесли тяжелые потери в результате их опасной работы. Одно такое судно — «Бергамот» (Bergamot) — было потоплено 13 августа в Атлантическом океане. Кроме потерь, понесенных патрулями в западных водах, были потоплены в разных районах другие военные корабли — новый эскадренный миноносец «Рикрэт» (Recruit), взорвавшийся на мине 9 августа в Северном море; вооруженный пароход «Дэндии» (Dundee), подорванный 3 сентября торпедой с U-19 в Английском канале через б месяцев после своего храброго боя с капером «Леопард» (Leopard), и эскадренный миноносец «Контест» (Contest), также потопленный торпедой с подводной лодки 18 сентября в Английском канале.

17 сентября произошел таинственный случай подводной войны, до сих пор ожидающий объяснения. Крейсируя в Бискайском заливе, судно-ловушка «Стоункроп» (Stonecrop) было атаковано артиллерийским огнем с подводной лодки, державшейся на большой дистанции — около девяти с лишним тысяч метров. Послав по радио призыв о помощи, судно-ловушка отвечала на огонь подводной лодки из своего оборонительного орудия и поставила дымовую завесу. Приблизительно через час покинула судно партия, симулировавшая панику; в состав ее входили двое в военно-морской форме, изображавшие расчет оборонительного орудия. После этого увидели перископ подводной лодки, подошедшей на 400 м; он прошел по левому борту судна, за кормой, а затем вдоль правого борта. Вскоре подводная лодка показалась на поверхности в 500 м справа, повернувшись к судну-ловушке всем бортом. В течение 3 минут ее командир подробно рассматривал «Стоункроп» в перископ. Капитан-лейтенант Блеквуд, спрятавшийся на судне-ловушке, ждал. Когда подводная лодка собралась двинуться к шлюпкам, судно-ловушка опустила щиты и открыла огонь из своей 102-мм (4-дм) пушки и всех гаубиц. Четвертый снаряд разворотил боевую рубку лодки; пятый попал в корпус перед самой тумбой носового орудия; шестой попал между ними; седьмой поразил ее в корму. Следующие четыре снаряда попали в разные части, разворотили палубу и пробили корпус. После одиннадцатого попадания подводная лодка исчезла, погрузившись кормой. Через несколько секунд она снова всплыла с сильным креном на правый борт, а затем опять исчезла под водой. По-видимому, команда лодки приложила отчаянные усилия, чтобы заставить ее всплыть, но, казалось, не могло быть сомнений в том, что она смертельно повреждена. На следующий день «Стоункроп» был подорван торпедой и начал медленно тонуть. Немедленно после того, как команда покинула его — на этот раз уже всерьез, — появилась подводная лодка. В течение 6 долгих дней дрейфовал один из плотов, прежде чем был подобран, и за это время 1 офицер и 12 человек команды умерли от жажды.

Их гибель вместе с потерей 3 офицеров и 28 человек команды, павших в бою, поистине достойна сожаления. Трагедия усугубляется горьким сознанием бесполезности этих жертв, так как впоследствии оказалось, что подводная лодка не была уничтожена. Можно только предполагать, что пострадавшая лодка кое-как заделала свои повреждения и по радио передала предостережение с описанием ловушки другим лодкам, одна из которых отомстила за нападение. Долгое время считали, что «Стоункроп» был уничтожен Швигером, но Швигер в это время был уже мертв и лежал погребенный в U-88 на большой глубине в усеянном минами Северном море[126].

Здесь следует отметить появление UB-48, первой лодки из серии «UB-III». По сравнению со своими 250-т предшественниками типа «UB-II» этот тип имел водоизмещение около 510 т, что было значительным увеличением. Эти лодки были немногим слабее 800-т «средних подводных лодок» флотилии Северного моря. С лета 1916 г. новых лодок «UB» в строй не вступало; теперь, после годичного перерыва, начали появляться единицы третьего, увеличенного образца. Первые 6 лодок с последовательной порядковой нумерацией предназначались для Адриатической флотилии. Как мы уже сказали, UB-48 (Штейнбауер)[127] по пути в Каттаро потопил судно-ловушку «Прайз». 2 сентября он пришел в гавань в Адриатическом море. Другая лодка, UB-49 (Меллентин, бывший командир UB-46), на пути туда же, 8 сентября в бою с вооруженной яхтой «Нарсиссез II» (Narcissus II) получила такие повреждения, что вынуждена была идти в Кадикс, куда пришла 3 дня спустя. В соответствии с испанским декретом она была интернирована. Однако вечером 6 октября ее командир нарушил свое слово и вывел свою лодку в море, к великому негодованию испанцев. Остальные 4 лодки (UB-50 — UB-53) из первых 6 достигли Адриатического моря без происшествий; по-видимому, за ними вскоре последовала еще полуфлотилия, состоявшая из UB-66 — UB-71. Из новых лодок типа «UC» ни одна не вступила в строй до лета 1918 г.

Предыдущей осенью U-53 перенесла подводную войну через Атлантический океан на подходы к территории Америки. Снова в сентябре район операций был расширен. По словам германского историка германского подводного флота Гайера, этот месяц отмечен началом войны подводных крейсеров под непосредственным руководством германского морского штаба. Летом 1917 г. U-155 (ранее известная как торговая подводная лодка «Дейчланд»), под командой Майзеля, совершила крейсерство, продолжавшееся 105 дней. Она вышла из Германии около 24 мая и вернулась 4 сентября. Это первое крейсерство отмечено многими интересными эпизодами. Оно едва не закончилось преждевременной катастрофой, так как 27 мая вблизи острова Удсире (Udsire) (у берегов Норвегии) U-155 была выслежена и едва не потоплена лодкой U-19 (Шпис)[128].

Обогнув с севера Шотландию, U-155 спустилась к Азорским островам и утром 4 июля обстреляла Сан-Мигель (Понта Дельгада). За время ее длительного пребывания в море она потопила 19 торговых судов, главным образом подрывными патронами (scuttling bombs) и артиллерийским огнем. Беззащитные нейтральные суда оказались легкой добычей, но из атакованных 19 вооруженных британских и союзнических торговых судов удалось уничтожить только 9. Со времени возвращения U-155 в Германию ею было пройдено 10 220 миль, из которых только 620 были пройдены в погруженном состоянии. Майзель донес о том, что за все время своего пребывания в море он видел только один военный корабль противника — вооруженный вспомогательный крейсер. В течение большей части похода стояла хорошая погода, что значительно содействовало успеху операций. Впоследствии предпринимались крейсерства равной и даже большей продолжительности; тем не менее первый боевой поход U-155 выделяется как один из продолжительнейших походов, совершенных подводными лодками[129]. Эти ныряющие морские суда после их превращения в военные лодки U-151 — U-157 имели водоизмещение 1870 т в погруженном положении и 1510 в надводном и могли нести 18 торпед. Будучи трудно управляемыми и обладая скверными качествами в погружении, они отличались феноменальным радиусом действий, а со своими двумя 150-мм, и в некоторых случаях двумя 3,3-дм (88-мм) орудиями[130], они имели грозный вид и были новым классом погружающихся «Мёве». Они расширили район подводной войны на юг до северо-западного побережья Африки; таким образом, для отражения этой новой угрозы стало необходимым расширить районы, в которых применялась система конвоев. На долю перегруженных работой патрулей и противолодочных кораблей выпали новые труды. Правда, бывшие «Дейчланды», получившие у немцев громкое название «подводных крейсеров», не заслуживали столь громкого звания. Но тем не менее эти большие лодки дали почувствовать союзникам, во что могла бы превратиться война против торговли, если бы ее вели «океанские подводные лодки» водоизмещением в 2000, 3000 и 4000 т. Если бы так называемые «подводные крейсера» программ 1917 и 1918 гг. когда-нибудь вышли в море в большом количестве, район уничтожений расширился бы в 1919 г. до р. Св. Лаврентия, побережья Соединенных Штатов и, возможно, даже до мыса Доброй Надежды, Карибского моря и Рио-де-ла-Плата. Крейсерство бывших торговых подводных лодок, вероятно, имело целью тренировку командиров и команд для намечавшейся на 1919 г. кампании «подводных крейсеров», и поэтому достойно внимания.

Две лодки, избранные для расширения подводной войны в тропические воды, вышли из баз в трехмесячное крейсерство. Под командой Копхамеля, бывшего командира подводных лодок в Поле, U-151 вышла из Киля в район Азорских островов 3 сентября. За свой 12 000-мильный поход она уничтожила 13 судов с общим водоизмещением около 30 000 т. В числе ее жертв был итальянский транспорт с боевыми припасами «Капрера» (Сарrеrа) (5040 т), команда которого энергично отбивалась своим кормовым орудием. Только когда от попадания с U-151 начали воспламеняться огнеприпасы, она поспешно покинула судно. Только из-за взрывов огнеприпасов на «Капрере» Копхамель держался на известном расстоянии, упражняясь в артиллерийской стрельбе по пароходу, причем добился попадания в середину судна. Последовал потрясающий взрыв, громадное серое облако дыма затемнило воздух, и град мелких обломков посыпался в воду. От команды, так поспешно покинувшей свое судно, Копхамель узнал, что «Капрера», шедшая из Америки в Италию, везла 1000 т динамита, и он был искренне счастлив, что, когда судно разлетелось на мелкие куски, он сам находился в отдалении.

На рейде С. Винсента Копхамель потопил два бразильских парохода, а с норвежского судна взял некоторое количество меди. В течение сентября U-152 (Мейзель) также вышла в крейсерство, район которого простирался до португальского побережья Азорских и Канарских островов. По возвращении он заявил об уничтожении около 40 000 т. Третье крейсерство было предпринято лодкой U-156 (Гансер), в его задачу входило перерезать атлантические кабели, числом пять, вокруг Азорских островов. 12 декабря он появился у Фунчала, обстрелял город и разрушил церковь Санта Клара, причем убил и ранил много гражданских лиц. Другой стороной предприятия было нападение на суда в районе Азорских островов — Мадейры. Подробности потопления парусного судна «У. С. Мак-Кей» (W. С. М'Кеу) вместе с командой, в январе, не известны; по всей вероятности, они были достаточно возмутительны, чтобы объяснить внесение Гансера в британский «Список военных преступников». Другое преступление было совершено им при уничтожении парохода «Артижа» (Artesia) (2762 т), потопленного подрывными патронами 8 февраля 1918 г. в 190 милях на ON от Мадейры. За свое крейсерство U-156 предприняла также 9 неудачных атак.

Здесь следует упомянуть о нескольких случаях, имевших место в разных других морях. В Балтийском море все еще находилась полуфлотилия подводных лодок. Во время октябрьской комбинированной операции германских морских и сухопутных сил против Эзеля в Рижском заливе подводные лодки были высланы, чтобы перехватить русские силы, отходившие из северной части Моонзунда. 16 октября русский крейсер «Богатырь» был поврежден торпедой с лодки UC-58, и в тот же день UC-60 потопила транспорт. В ноябре пропал один из подводных заградителей, и предполагалось, что он взорвался на минах в Финском заливе. После Брест-Литовского мира курляндская полуфлотилия была отозвана. К концу года балтийские лодки были переведены во флотилии Северного моря.

В Арктике после годичного отсутствия появилась U-46, потопившая 4 судна: «Зилла» (Zillah) (3788 т) — 22 октября; «Илдертон» (Ilderton) (3125 т) и «Обь» — 24-го и «Барон Балфур» (Baron Balfur) (3991 т) — 28-го. В первом случае погибло 18 человек, так как одна из шлюпок «Зиллы» исчезла со всеми людьми. В апреле большой заградитель поставил мины в Кольском заливе, и в начале лета в северных широтах было потоплено торпедами несколько торговых судов.

В октябре фландрский отряд был разделен на две флотилии. Не было сомнений в том, что заграждение на Торнтон Ридже препятствует свободному движению, заставляя подводные лодки проходить восточнее и снаружи банки Схаувен (Schouwen) и оттуда мимо плавучего маяка Уест-Хиндер. 3 октября на минах у Зеебрюгге погибла UC-14 (Феддерсен); это была одна из лодок, собранных в Поле в 1915 г. Так как она была не способна вернуться из Адриатического в Северное море морским путем, то примерно в январе 1917 г. она была поднята на мортонов эллинг, разобрана и перевезена по железной дороге из Полы в Брюгге для службы во фландрской флотилии. 5-го, у Скарборо, взорвалась UB-41 (Плен); была ли гибель следствием подрыва на мине или внутреннего взрыва — до сих пор не установлено. 14 дней спустя UC-62[131] (Шмитц) была застигнута британской подводной лодкой Е-45 в Северном море во время потопления голландского парохода и вместе со своей жертвой пошла ко дну. Другая лодка, UC-16 (Рейнмарус), была замечена 23-го у мыса Селси Бил (Selsey Bill) эскадренным миноносцем «Милемпос» (Melampus) и таранена; затем были взорваны подрывные параваны (explosive paravanes). На поверхность всплыло масло, но так как в это время море было очень бурно, уцелевших замечено не было. В октябре, в штормовую погоду, с U-87 был смыт волной и утонул Шнейдер, уничтоживший «Эрэбик».

В октябре произошло много важных эпизодов. Кораблям 10-й крейсерской эскадры было приказано, при возвращении в свои базы для погрузки угля, присоединиться к прибывающим караванам под прикрытие эскортов[132]. 2 октября Хилдебренд (Hildebrand), направлявшийся к р. Клайд, присоединился к каравану, сопровождаемому броненосным крейсером «Дрейк» (Drake).

Менее счастливый, чем однотипный ему «Кинг Элфред» (King Alfred) (который в другом случае, будучи поврежден торпедой, выбросился на берег), Дрейк был смертельно поврежден торпедой в Северном канале и позднее опрокинулся, стоя на якоре в Рэтлин Соунде (Rathlin Sound). Сам Хилдебренд избег атаки и вошел в р. Клайд. Этот эпизод подчеркнул слабость организации. Следующая катастрофа имела место 9-го, когда «Шампань» (Champagne), бывший «Оропеза», шедший из Ливерпуля в патрулируемый им район, подвергся торпедной атаке и затонул в бухте Дендрем (Dundrum Bay). В 6 ч. 30 м он был поражен двумя торпедами, а в то время, как шлюпки отваливали, третья торпеда окончательно подорвала его. Из-за свежей погоды погибло много людей — 5 офицеров и 53 матроса. 19-го было потеряно третье судно. Караван из 20 пароходов, конвоируемый вспомогательным крейсером «Орама» (Orama) и 10 эскадренными миноносцами, приближался к Англии. В 100 милях впереди находился американский пароход «Дж. Л. Лукенбах» (J. L. Luckenbach), посылавший сигналы бедствия (SOS) и сообщавший, что его обстреливает подводная лодка и что его груз хлопка горит. На его просьбу о помощи ему сообщили, что на помощь идут эскадренные миноносцы и что его убедительно просят продержаться до их прихода. Между пароходом и подводной лодкой U-62 (Хазхаген) произошел бой на параллельных курсах. Более 3 часов «Дж. Л. Лукенбах» оказывал стойкое сопротивление, пока наконец не появился американский эскадренный миноносец «Николсон» (Nickolson). Со второго выстрела он попал в нос U-62. Лодка ушла на глубину, чтобы избежать града глубинных бомб. Когда все стихло, Хазхаген снова приблизился к поверхности, и, к своему великому удивлению, он оказался в самой середине каравана. Последней оставшейся у него торпедой он потопил «Ораму» и нырнул. Но конец его перископа был замечен зоркими глазами с американского эскадренного миноносца «Конингэм» (Coningham), и прямо над тем местом, где его видели, была сброшена глубинная бомба. Когда водоворот кипящей воды успокоился, на поверхность всплыли доски, бревна и другие обломки. Казалось, было мало сомнений, что корпус U-62 был разворочен и лодка затонула вместе со всей командой. Адмиралтейство вынесло решение о «вероятной» гибели подводной лодки. Тем не менее Хазхаген уцелел и после этого причинил еще очень много разрушений. Первое потопление среди американских воинских транспортов имело место 17-го, когда был потоплен «Антилиз» (Antilles) (6878 т); так как он шел домой, погибло только 70 человек его команды.

Приводим сведения о других потерях за октябрь. Пароходы Лэмпорта и Холма «Мемлинг» (Memling) (7307 т), 3-го, вблизи Бреста; Лейланда «Мемфиэн» (Memphian) (6305 т) в 7 милях на ONO от плавучего маяка Норт Арклоу (North Arklow), причем погибло 34 человека, и «Ричард де Ларринага» (Richard de Larrinaga) (5591 т) в 15 милях на SO?S от острова Болликотин (Ballycottin), потопленный Георгом (вероятно, на U-101), с 35 жертвами, оба 8-го; «Элеуору» (Aylevarroo) (908 т), «потопленный без следов» со всей командой в 20 чел.; «Пешауор» (Peshawar) компании «Пенинсюлар-энд-Ориентал» (7634 т), 9-го, в 7 милях к SOS от мыса Боликуинтин (Ballyquintin Point), с 11 жертвами; Лейланда «Бостониен» (Bostonian) (5736 т), включенный в состав флота корабль для эскорта, 10-го, в 34 милях на StO?О от Старта с 4 жертвами; «Хейзлвуд» (Hazelwood) (3120 т), 18-го, в 8 милях на StO от мыса Энвил (Anvil Point), с 32 жертвами; «Айониен» (Ionian) (8268 т), компании Аллан, 20-го, в 2 милях к W от мыса Сент Гавэн (St. Gavan's Head), с 7 жертвами. К несчастью, потери в людях за этот месяц от мин и торпед на потопленных и поврежденных судах составили 651 человек, значительно больше, чем в сентябре, когда погибло 408. Число потерянных судов равнялось 85, с добавлением 5 рыбачьих судов, небольшое увеличение и уменьшение по сравнению с итогами предыдущего месяца, соответственно в 77 и 7 судов. Тоннаж потопленных судов равнялся 274 973 т гросс.

Уже давно было очевидно, что минированные сети, поставленные в сентябре 1916 г. от банки Гудвинс на Оутер Рюйтинген и продолженные в следующем декабре до Сну, не представляли серьезного препятствия для выхода и возвращения неприятельских подводных лодок в их фламандскую твердыню. С начала 1917 г. до конца ноября там прошло не менее 253 германских подводных лодок, в среднем по 23 в месяц. Между буями сети провисали, позволяли подводным лодкам и эскадренным миноносцам проходить над заграждением. Была сделана попытка устранить этот дефект, увеличив число поддерживающих буев. Но, кроме того, мины представляли действительную опасность для дрифтеров, охранявших линию, и под конец мины и сети были убраны. В феврале 1917 г. вице-адмирал Бэкон представил план постановки «стены из мин» (a wall of mines), поставленных на разных глубинах от отмели Варн (Varne Shoal) до мыса Гри-Нэ; позднее он предложил продолжить заграждение до самого Фолкстона. В сентябре он предложил включить в эту систему мелко поставленное минное поле (shallow mine field) и 4 плавучих маяка для обозначения заграждения для патрулей. Когда в ноябре 1917 г. были получены в достаточном количестве мины марки «Н-2», можно было приступить к постановке первой части заграждения. Этот участок был поставлен 21 ноября. Ровно через 4 недели попался первый капер, и в течение немногих последующих недель заграждение начало причинять такие потери проходящим подводным лодкам, что в феврале 1918 г. лодкам Северного моря было снова запрещено пытаться проходить здесь. К сентябрю 1918 г. проливы были надежно преграждены, и ни одна подводная лодка любого типа, большого или малого, не пыталась проходить ими. Операции фландрской флотилии были ограничены только Северным морем. Три долгих года горького опыта принесли наконец плоды[133].

В.-адм. Реджинальд Бэкон был против освещения заграждения Фолкстон — Гри-Нэ в течение первого месяца после его постановки. Он не сочувствовал применению факелов (flares) (мера, проведенная позже) из тех соображений, что они будут обнаруживать наличие линии преграды. Он предпочитал, чтобы подводные лодки взрывались на минах и уничтожались так, чтобы их судьба оставалась неизвестной другим неприятельским лодкам, находившимся поблизости. По той же причине он возражал против массирования патрулей перед заграждением, указывая на их бесполезность в тумане. Кроме того, он считал, что эти суда будут нести большие потери в случае ночных набегов неприятельских миноносцев против Дуврского пролива, на больших скоростях хода. Что его мнение оправдалось, доказывается тем, что после того, как вице-адмирал Бэкон перестал быть старшим морским начальником (Senior Naval Officer — S. N. О.) в Дувре, патрули были массированы и терпели большие потери от той самой формы неприятельских атак, которую он предвидел. Вместо того он предлагал мелко поставленное минное поле (surface mine field) с проходами у Фолкстона и Гри-Нэ, освещенными плавучими маяками; эти и два других плавучих маяка, все снабженные мощными прожекторами, и два огня на берегу должны были, по его мнению, дать более действительное освещение, чем факелы. Он решил держать патрули к западу от плавучих маяков с тем расчетом, чтобы они могли видеть подводные лодки, освещенные прожекторными лучами, сами не будучи ими освещены; кроме этого, тем самым они не подвергались бы минной опасности.

Однако комиссия по заграждениям, назначенная первым лордом Адмиралтейства сэром Эриком Джедесом, представила несколько докладов и в числе прочих мероприятий рекомендовала реорганизовать патрули. «В заключение комиссия заявила, что существующее заграждение было недействительно (факт, который стал очевидным), и предложила постановку уже одобренного минного поля на линии Фолкстон — Гри-Нэ. Я не припоминаю, чтобы в результате работ этой комиссии были развиты какие-нибудь определенные новые идеи»[134]. Однако комиссия по заграждениям предложила одно нововведение. Оно заключалось в проекте комбинированного морского круглого форта (башни Мартелло) и заградительного столба (combined maritime martello tower and barrage pillar) в виде так называемых «Саутвикских чудовищ» или «кораблей — свадебных пирогов». Небольшое число этих громадных сооружений было закончено в 1019 г., но ни одно из них не было выведено в море и затоплено в своем месте до конца войны. Предложение комиссии по заграждениям о преобразовании патрулей оказалось малоценным или совсем бесполезным. Незадолго до конца 1917 г. адм. Джеллико и в.-адм. Р.Г. Бэкон были освобождены от своих должностей соответственно первого морского лорда и морского начальника в Дувре (Admiral at Dover). Первая подводная лодка погибла на новом заграждении 19 декабря; атака на Зеебрюгге была назначена в.-адм. Бэконом на 22 февраля, и он писал, что «нельзя терять времени».

На место в.-адм. Бэкона был назначен председатель оперативного комитета (Operations Committee) к.-адм. Роджер Кийз; он принял несколько нововведений. Были введены в действие факелы и массирование патрулей — приемы, как упоминалось выше, не одобрявшиеся Бэконом. Новый старший морской начальник в Дувре пересмотрел также планы заблокирована Зеебрюгге и Остэнде. Эти планы были, по существу, оставлены в том же виде, в котором они были составлены Бэконом.

В октябре Бэкон получил в свое распоряжение подводную лодку Е-52; он намеревался использовать ее для того, чтобы атаковать германские лодки, проходящие в Зеебрюгге и выходившие оттуда. До того он использовал одну или две подводные лодки старого типа «С», снабженные затемняющимися огнями на боевых рубках, для симуляции светящихся буев заграждения, по которым германские лодки обычно определяли свое место в ожидании прилива, перед тем как пройти над сетями. Эти старые лодки имели только носовые торпедные аппараты, и в одном из двух случаев, когда был встречен противник, они не успевали достаточно быстро развернуться носом так, чтобы иметь возможность выпустить торпеду. Е-52 добилась успеха в ночь на 31 октября, когда она находилась в районе к востоку от Гудвинских мелей, минированном в 1914 г., и через который проходил противник. Она внезапно заметила корпус UC-63 (Хейдебрек), проходившей мимо, и быстро выпустила торпеду. По словам Клэксона[135], механик подводной лодки только что вышел наверх поболтать с вахтенным командиром; поэтому последний не заметил Е-52, находившуюся рядом, пока британская лодка не развернулась для выстрела. Достаточно было ослабления бдительности только на один момент, и из пространства пришла гибель для всех находившихся в лодке. Эта форма надводной атаки (sub-surface attack) больше не имела успеха. UC-63 возвращалась из крейсерства и сообщила свое место непосредственно перед гибелью. Поэтому место ее гибели легко могло быть вычислено германским морским командованием в Брюгге и отмечено как опасное.

Через два дня после успеха Е-52 одна из британских подводных лодок, входивших в состав патруля Английского канала, С-15, находилась к югу от Бичи Хэда. После полудня командир лодки UC-65 (Клаусдафренд), направлявшейся домой, заметил британскую лодку. Торопясь закончить поход, он пошел на риск, рассчитывая увернуться от торпеды своего противника. И действительно, в то время как он объяснял своему старшему помощнику теорию быстрого поворота руля, он увидел надводный след ожидавшейся торпеды. Он попытался приложить свою теорию на практике. Лодка круто отклонилась от своего курса, но только для того, чтобы получить прямо в середину попадание второй торпеды. Командир С-15 выпустил две носовые торпеды с небольшим растворением, чтобы поразить противника, в какую бы сторону он ни свернул. Было подобрано 5 чел. уцелевших[136].

13-го эскадренный миноносец «Файрдрэйк» (Firedrake) занес себе на приход вторую жертву, потопив UC-51 (Гальстер) у Гарвича. 4 дня спустя закончили свою карьеру еще 2 германские подводные лодки. Одна была бывшая лодка Штейнбринка, UB-18, теперь находившаяся под командой Нимейера; она наткнулась на британские мины у мыса Старт. Другая лодка погибла на западных подходах. Дивизион американских эскадренных миноносцев, эскортировавший караван из 8 торговых судов, только что вышел из Куинстауна. Пока пароходы выстраивались в колонны, один из эскадренных миноносцев, шедших в хвосте, «Фенинг» (Fanning), заметил конец перископа вблизи парохода компании «Доминион» «Уэлшмен» (Welshman) (5730 т). Перископ исчез почти немедленно, но недостаточно быстро. «Фенинг» описал циркуляцию и сбросил глубинную бомбу в то место, где он видел перископ, а главный миноносец дивизиона «Николсон» сбросил другую бомбу впереди «Фенинга». Когда водоворот успокоился, зоркие глаза осмотрели море, ища обломков. Ничего не было видно, даже многоговорящего масла. Прошло 15 минут. Затем поверхность воды прорезала корма лодки под углом в 30°; за ней последовала боевая рубка и наконец всплыл весь корпус и опустился на ровный киль. Увидели U-58, по-видимому, неповрежденную. Оба эскадренных миноносца стояли поблизости, обстреливая ее из орудий. «Николсон» напоследок сбросил еще глубинную бомбу. Такое обхождение сразу подействовало, и из рубки вылез Амбергер, за которым последовала его команда, крича: «Камераде!» Эскадренные миноносцы прекратили огонь; «Фенинг» осторожно приблизился, в то время как «Николсон» стоял, наведя орудия на U-58. Было видно, как двое из команды спустились в лодку и через несколько минут появились вновь. Затем U-58 начала тонуть; команда бросилась в воду и поплыла к миноносцам, которые и подобрали их. Два американских матроса прыгнули в воду, чтобы спасти одного немца, находившегося в тяжелом положении; он вскоре умер на палубе «Фенинга». От немцев узнали любопытную историю. Пройдя через Дуврский пролив вдоль французского берега 14 ноября в 1 ч. 52 м., они благополучно вышли на запад. В течение двух дней они ожидали этого каравана и уже изготовились выпустить торпеду по Уэлшмену, когда перископ обнаружил «Фенинга», идущего прямо на них. Сброшенная затем глубинная бомба произвела чрезвычайный эффект, повредив электромоторы и заклинив рули погружения. Не способная к плаванию и потерявшая способность управляться U-58 погрузилась на глубину 278 футов (85 м), между тем как ее командир обсуждал вопрос, предпочесть ли жестокую гибель или попытаться продуть балластные цистерны и всплыть, чтобы сдаться. Амбергер решил положиться на милосердие своих противников. Вторая глубинная бомба окончательно привела в негодность механизмы U-58. Поскольку это была единственная подводная лодка, потопленная морскими силами Соединенных Штатов без посторонней помощи, то случай заслуживает полного внимания. Косвенно американские корабли способствовали потоплению еще трех других подводных лодок.

Рано утром на следующий день (18 ноября) патрульный катер Р-57 встретил подводный заградитель UC-47 (Виганков) в 24 милях на OSO от мыса Флэмборо Хэд. Через 15 секунд после отдачи приказания таранить тяжелый стальной штевень Р-57 врезался в палубу подводного заградителя. Его судьба была решена глубинными бомбами. В воде, кругом покрытой маслом, не было обнаружено уцелевших. Все большее число этих подводных лодок попадалось при попытке нападений на суда, следующие взад и вперед по большим военным фарватерам восточного побережья. Многие были атакованы, но часто ускользали от своих преследователей. В случае с UC-47 корпус погибшей лодки был найден и впоследствии уничтожен.

21 ноября U-48 (Эделинг) вышла из Вильгельмсхафена в крейсерство на запад. Вечером 23-го, находясь в 60 милях от Дувра, U-48 была замечена гидросамолетом и подверглась бомбардированию, впрочем, без попаданий. Ее командир искал удобного места на грунте, чтобы у буя 2А (к востоку от Гудвинскнх мелей) дождаться темноты, прежде чем начать свой прорыв через пролив. Вследствие сильного западного течения и порчи гирокомпаса U-48 была снесена со своего курса и запуталась в сетях у северных Гудвинских мелей. В довершение всех бед сети, намотавшись на ее винты, сделали невозможным пользование дизелями, и она принуждена была пользоваться при надводном ходе электромоторами. На следующий день около 3 час. U-48 коснулась грунта на страшных Песках (Sands)[137]. Откачав 60 т жидкого топлива, пресную воду, готовые к действию боевые припасы и 3 торпеды, U-48 всплыла, но не смогла освободиться из образовавшейся впадины. В довершение начался отлив, и она вновь села на грунт. Перед самым рассветом она была замечена траулером «Мерор» (Meror), патрулировавшим южнее; в то же время два рэмсгетских траулера, «Мэджести» (Majesty) и «Пэрэмаунт» (Paramount), тралившие военный фарватер, подошли с северо-запада. Соединившись с тремя другими дрифтерами, «Презент Хелп» (Present Help), «Эксептэбл» (Acceptable) и «Физэбл» (Feasible), вся компания немедленно двинулась к попавшейся лодке. U-48 снова всплыла и шла на юго-запад. Следует заметить, что подводная лодка была вооружена 4,1-дм (105-мм) пулеметом и 6 торпедными аппаратами. Дрифтеры имели только 6-фунт. (57-мм) пушки, один имел кроме того пулемет и один имел только 3-фунт. (47-мм) пушку. Поэтому их храбрые шкиперы решили сблизиться насколько возможно и по возможности подавить более тяжеловооруженную подводную лодку сосредоточенным огнем. Когда бой стал жарким, с севера пришла помощь в виде старого эскадренного миноносца «Джипси» (Gipsy), и вскоре U-48 была приведена в жалкое состояние. Эделинг, видя, что его корабль в огне, отдал приказание взорвать U-48; команда бросилась за борт, и из 43 человек из воды были вытащены 1 офицер и 21 матрос.

Первый участок нового минного заграждения между Фолкстоном и Гри-Нэ был, как сказано выше, выставлен 21-го. Действие новой преграды едва ли могло сказаться, пока большая часть Дуврского пролива не была перекрыта; поэтому подводные лодки продолжали ходить взад и вперед. Неделю спустя, в последних числах ноября, Зальцведель (выдержавший ожесточенный поединок с судном-ловушкой «Денрэйвном» под командой Комола), вступивший в командование новой лодкой UB-81, в последний раз пошел через пролив. 2 декабря у острова Уайт UB-81 коснулась мины. С разбитой кормой лодка всплыла носом, и из торпедных аппаратов выползли два человека; они были подобраны патрульным кораблем, который таранил лодку и пустил ее ко дну. С гибелью Зальцведеля фландрская флотилия лишилась одного из способнейших деятелей подводной войны. Через 4 дня после его гибели довольно необычным образом погибла другая лодка. До войны обычно считали, что опасность столкновения между подводными кораблями не позволяет им действовать совместно. В действительности же германские подводные лодки часто работали попарно, и тот факт, что имело место только одно серьезное столкновение, доказывает, что довоенные опасения были преувеличены. В этот день, 6 декабря, U-96 случайно таранила и потопила UC-69 (Тильманн) у мыса Барфлер. Здесь можно отметить еще две потери. 29 ноября UB-61 (Шульц) взорвалась на минах у Терсхеллинга, а 13 декабря подобным же образом и в том же районе погибла U-75 (Шмоллинг). Как известно, последняя была большим минным заградителем, поставившим минное поле, на котором в июне 1916 г. взорвался крейсер «Хемпшир» (Hampshire).

Что касается судов-ловушек, то они держались в море во всякую погоду и под всевозможными масками. Одно из них, «Бигония» (Begonia) (Q-10), шлюп коммерческого вида, вышло в море в октябре и с тех пор пропало без вести. Какая трагедия разыгралась за этим молчанием — неизвестно. Второй шлюп для конвоев (convoy sloop) — «Арбьютез» (Arbutus) — был подорван торпедой и затонул в Бристольском канале 16 декабря. К зиме 1917 г. период расцвета одиночных ловушек уже прошел, и успеха добивались только ловушки при конвоях; германское командование больше не требовало, чтобы командиры подводных лодок отбирали судовые документы — требование, которое послужило причиной гибели немалого количества подводных лодок и их команд.

В ноябре потери торгового флота уменьшились как по числу и тоннажу судов, так и в смысле потерь в людях.

Заслуживают упоминания следующие потопленные пароходы: «Кейп Финистер» (Сарр Finisterre) (4380 т), 2 ноября, в 1 миле на SSO от буя Манаклиз (Manacles), с 35 жертвами; «Новозеландского союза» «Апарима» (Aparima) (5704 т), 19-го, в 6 милях на SWW от мыса Энвил, с 56 жертвами; «Арос Касл» (Aros Castle) (4460 т) компании «Юнион Касл», 21-го, в 300 милях на WtS от Бишоп Рок, с 2 жертвами; «Ла-Бланка» (La Blanca) (7479 т) Хоулдера с ценным грузом мяса, 23-го, в 10 милях на SSO от мыса Берри Хэд, с 2 жертвами. Наконец, 28 ноября, U-96 (Иетц) потопил «Апапу» (Apapa) (7832 т) Демпстера в 3 милях на NO от мыса Лайиэс (Lynas) у устья р. Мерсе. Это прекрасное судно, однотипное с хорошо известным «Аппамом», рано утром вышло из каравана, а в 4 часа было поражено торпедой. Оно стало быстро тонуть на ровный киль, и пассажиры спокойно сели в шлюпки. Но прежде чем шлюпки удалось спустить, у борта парохода взорвалась другая торпеда, вследствие чего оно легло на правый борт и придавило несчастные шлюпки. Затонув кормой вперед, «Апапа» унесла с собой 38 пассажиров и 39 матросов.

Кроме этих потерь в торговых судах, 15 ноября была подорвана торпедой и потоплена в Бискайском заливе американская вооруженная яхта «Элсидо» (Alcedo). 6 декабря на юго-западных подходах к Англии был также подорван торпедой с U-53 (Розе) американский эскадренный миноносец «Джекоб Джонс» (Jacob Jones). Следует вспомнить, что в сентябре 1916 г. Розе посетил американские воды и теперь возобновил знакомство с теми, у кого он тогда был в гостях. Ганс Розе увидел эскадренный миноносец на дистанции свыше 2700 м и выпустил по нему торпеду (took a flying shot at her). Когда он увидел его тонущим и его команду в открытых шлюпках в холодной пустыне моря, он вызвал Куинстаун, указал широту и долготу места, в котором находились моряки с погибшего корабля, и затем насколько возможно скоро ушел из этого района. Розе, известный как один из самых гуманных командиров подводных лодок, нередко собирал шлюпки потопленного им судна и отбуксировывал их по направлению к берегу. Его действия характеризовались резкой внезапной вспышкой активности, которая прекращалась так же внезапно, как и начиналась.

Последний месяц ужасного 1917 г. закончился несколькими достопримечательными эпизодами. 20 октября у мыса Флэмборо Хэд были поставлены минированные сети для поимки лодок при их приближении к мысу для определения своего места. UC-47 уже была застигнута вблизи этого нового опасного места и полностью расплатилась за свою опрометчивость. 10 декабря жертвой минированных сетей пала UB-75 (Фр. Вальтер). Британские минные поля были поставлены у многих других подходов к берегу в тех местах, где германские подводные лодки имели обыкновение ставить мины в первый период минной войны еще до того, как они сами начали пользоваться этими приметными пунктами для определения своего места. Лодки типа «UC» все еще действовали, ограничивая свою работу прибрежными водами, в которых суда держались берега, избегая подводных лодок на больших глубинах. Мины ставились уже не маленькими банками, а на некотором расстоянии одна от другой, и поля начали обнаруживаться довольно далеко в море.

Самым значительным происшествием была гибель первой жертвы на новом глубинном заграждении. Все произошло чрезвычайно просто. 19 декабря около полуночи UB-56 (X. Валентинер) начала проходить через Дуврский пролив[138]; ровно в 23 ч. 42 м. произошел страшный взрыв. На воде был замечен один немец, но он умер вскоре после того, как всплыл на поверхность. С тех пор подводные лодки, пытавшиеся преодолеть это препятствие, несли тяжелые потери. Правда, многие проходили благополучно; так, в течение первых двух недель их прошло 21; но по мере систематического сооружения «стены из мин» (wall of mines) опасность для противника возрастала, пока в октябре 1918 г. заграждение не было закончено. Двери Дуврского пролива под конец были заперты на замок для новейших подражателей Блэкберда.

В декабре потери снова увеличились как по числу, так и по тоннажу: 76 судов водоизмещением в 227 195 т гросс были потоплены подводными лодками, а 8 судов водоизмещением 23 606 т погибли на минах, потери в людях составили 585 чел. В водах вне Средиземного моря было пущено ко дну только одно большое судно — грузовой пароход Кьюнарда «Виновия» (Vinovia) (7046 т), потопленный 19-го в 8 милях к югу от Рока, с 9 жертвами. 16-го погиб со всей командой в 30 человек «Бристол Сити» (Bristol City) (2511 т). Одна подводная лодка была застигнута на месте преступления и расплатилась за него. В день Рождества граф фон Шпет-Шюльцбург, только что принявший командование лодкой U-87 после покойного Рудольфа Шнейдера (хорошо известного в этих водах), отпраздновал этот день мира и благоволения потоплением парохода компании Демпстер «Агбери» (Agberi) (4821 т) в 18 милях на NW от острова Вардси (Bardsey). Шлюп «Бэтеркэп» (Buttercup), обходивший вокруг погибающего судна, ударил погруженную подводную лодку. Патрульное судно РС-56 быстро сбросило глубинную бомбу и тем вынудило лодку U-87 всплыть на поверхность. Она сразу же была таранена патрульным судном, а «Бэтеркэп» обстрелял ее беглым огнем с дистанции прямого выстрела (point-blank range). Ни одна подводная лодка не могла выдержать столь жестокого обращения, и U-87, разломившись пополам, затонула. Этому успеху надо противопоставить серьезную катастрофу на минах у бара р. Мерсэ. 28-го лоцманское судно «Эльфред X. Рид» (Alfred Н. Read) (457 т) взорвалось на минах и затонуло так быстро, что на нем погибло 39 чел., в том числе 16 ливерпульских лоцманов, что было тяжелой потерей для этого порта.

В течение рассматриваемого месяца подводные лодки опять обратили свое внимание на скандинавские конвои. За набегом 17 октября, проведенным крейсерами «Бремзе» и «Бруммер» и закончившимся уничтожением 9 союзнических и нейтральных судов, после гибели эскортировавших эскадренных миноносцев «Мери Роз» (Mary Rose) и «Стронгбоу» (Strongbow), 24 октября последовала подводная атака, закончившаяся потоплением одного парохода. Другой набег надводных кораблей был проведен на этот раз эскадренными миноносцами. В ночь на 11 декабря было уничтожено 6 британских и нейтральных судов, а также эскадренный миноносец «Партридж» (Partridge) и траулеры «Командер Фуллертон» (Commander Pullerton), «Ливингстон» (Livingstone), «Лорд Элверстон» (Lord Alverstone) и «Токио». Этот второй успех немцев показал, что необходимо добиться более высокой степени безопасности. Поэтому в качестве порта отправления конвоев был избран Метил (Methil) в Фирт-ов-Форте, вместо лежавшего далеко на север Лервика. Кроме того, эта перемена избавила эскортирующие корабли от многих трудностей при борьбе со штормами в широтах Шетландских островов. Конвои, шедшие из Метила, прикрывались соединениями, которые выделялись Гранд-Флитом и совершали походы, совпадавшие по времени с отправлением торговых судов. После этого безопасность была более или менее обеспечена. Таким образом, история повторилась в том отношении, что корабли боевой линии снова стали оказывать прямую поддержку и защиту торговому мореплаванию. 8 декабря был подорван торпедой вооруженный пароход «Грайв» (Grive), хотя затонул он только 24-го числа у Лервика вследствие свежей погоды. Он только недавно вернулся из Архангельска. 13-го числа другой из этих дозорных кораблей, вернувшийся из Арктики «Стефен Фернес» (Stephen Fumes), был подорван торпедой и затонул в Ирландском море с большим числом жертв. Накануне подводная лодка атаковала суда «Французской угольной линии».

Особенно тяжелый удар постиг 22-го числа Гарвичский отряд. На этих кораблях лежала ответственность за охрану голландских конвоев с пароходами, груженными маслом, и перевозки мяса. На их пути было обнаружено минное поле, но по какой-то причине караван пошел прямо на него и в результате потерял новые эскадренные миноносцы «Сюрпрайз» (Surprise), «Торнэйдо» (Tornado) и «Торент» (Torrent). Сначала взорвался один миноносец, а затем два другие, подошедшие к нему, разделили его участь.

Несмотря на это, другие эскадренные миноносцы подошли к месту катастрофы и спасли 193 уцелевших[139].

К концу года немцы начали чувствовать в британских водах первые эффекты контрнаступления союзников против подводных лодок. С 1 января по 31 декабря 1917 г. они потеряли 63 подводные лодки, т. е. в три раза больше, чем было уничтожено за 1916 г. Осенью 1917 г. началось выполнение новой большой программы постройки подводных лодок; ремонтные средства были реорганизованы в большом масштабе, и было учреждено специальное «Подводное бюро» во главе с в.-адм. Риттер фон Манн-Тихлер[140]. Однако Гайер считает, что усилие было сделано слишком поздно. Если бы большая программа была принята немедленно после совещания в Плессе в сентябре 1916 г., то, как он полагает, удалось бы получить достаточное число новых лодок для пополнения тяжелых потерь, понесенных во второй половине 1917 г. Однако из лодок, заказанных приблизительно в сентябре 1916 г., только одна большая лодка успела выйти в море до конца войны[141]. Если бы громадные германские судостроительные ресурсы были мобилизованы в 1916 г. так, как это было сделано в позднейший период войны, вероятно, можно было бы построить достаточное количество подводных лодок; но германское военное командование не освободило с фронта достаточного числа квалифицированных рабочих, чтобы обеспечить быстрый выпуск новых лодок. За последние четыре месяца 1917 г. уничтожалось в среднем по 8 подводных лодок в месяц.

Потери в судах держались на почти постоянном уровне — около 300 000 т британских и 100 000 т иностранных судов в месяц. Постройка новых судов далеко отставала от числа уничтоженных; предстояло наверстать большое отставание для замещения непополненных потерь. Ноябрьский список (56 британских судов в 154 806 т, потопленных торпедами) был меньше, чем в любой месяц первой половины 1918 г.; а из 892 судов, находившихся в этом месяце в ремонте на верфях, 542 судна, водоизмещением в 1 509 000 т вернулись на службу с исправленными повреждениями. Но следует помнить, что в 1918 г. патрули пришлось до известной степени отвлечь от защиты торговли для обеспечения американских воинских транспортов. Войска Соединенных Штатов были переброшены через океан главным образом на британских судах, и охранялись почти исключительно британскими эскортами и патрулями. В водах метрополии новый год начался плодотворным применением улучшенных и становившихся все более действительными противолодочных мер; однако в Средиземном море контрнаступлению все еще недоставало карающей силы.

Состояние мирового тоннажа после 38 месяцев военных действий показано в нижеприведенной таблице.

Адмиралтейская таблица судовых потерь с 1914 до конца 1917 г.

Итак, к концу 1917 г. кульминационный пункт подводной войны против судоходства был уже пройден. Но союзники и нейтральные, которым приходилось переживать все волнения и тревоги, вызывавшиеся современной «каперской войной», еще не могли быть уверены в том, что худшие из их затруднений остались уже позади. До сих пор февраль был месяцем, который Германия выбирала для начала истребления торгового флота подводными лодками, запрещения свободного плавания в определенных районах и объявления условий, при которых торговые суда будут подвергаться нападениям. С немалым беспокойством ожидали второго месяца 1918 г. те нации, которые все еще активно использовали свой торговый тоннаж. С ужасом ожидали, что наступающая весна принесет с собой новое истребление кораблей и моряков, подобное истреблению в апреле предыдущего года.

Но к началу 1918 г. Большой Генеральный штаб втайне отрекся от своей веры в могущество подводных лодок. Говорят, что еще до истечения шестимесячной кампании военные вожди отреклись от культа подводных лодок. Развал России освободил целые армии для использования на других боевых фронтах. Гинденбург и Людендорф решили, что если война будет выиграна, то она в конце концов будет выиграна не на море подводными лодками; она должна была быть выиграна на суше новым мощным наступлением на Западном фронте.

Примечания:

1

Grand Fleet — название главных сил английского флота в водах метрополии во время воины 1914–1918 гг., употребляемое в военно-морской литературе в качестве собственного имени. — Прим. ред.

11

Уинстон Черчилль.

12

Адм. принц Луи Баттенбергский (позднее маркиз Милфорд Хевен).

13

«До начала войны в 1914 г. в Германском флоте не делалось никаких приготовлений к использованию подводных лодок против неприятельской торговли. Германское морское командование не разрабатывало плана операций, согласно которому противник — Англия — должен был подвергнуться нападению на его морскую торговлю, и таким образом не подготовилось к использованию оружия, которое было бы очень действительно для удара по жизненному нерву „Островной империи“». Spindler, «The value of submarine in warfare» (К-адм. Шпиндлер «Значение подводных лодок в морской войне»). United States Naval Institute Proceedings, май 1926, стр. 837.

14

Gayer, United States Naval Institute Proceedings, апрель 1927 г., стр. 622.

118

«Mercantile Losses» (1919 г.) приписывает причину «торпедной атаке без предупреждения».

119

Капитан Гуоткин-Уильямс рассказывает в своей книге «Under the Black Ensign» («Под черный флагом») хорошо известный эпизод, как тяжелый грузовик, сброшенный взрывом с палубы «Олив Бранш», упал на U-28 и потопил ее.

120

J. Jellicoe, The Crisis of the Naval War (Д. Джеллико. Кризис морской войны), стр. 92.

121

Следует упомянуть, что 7 днями раньше британские легкие силы захватили 4 германских тральщика, работавших в этом районе.

122

Sheer, Deutschlands Hochseeflotte im Weltkrieg (Шеер. Флот Открытого моря в мировой войне), стр. 290.

123

Несколько дней спустя эти торпеды все же взорвались в то время, когда U-52 находилась в ремонте в одном из доков Кильской верфи. Она сразу же затонула, но ее носовая часть была достаточно поднята, чтобы позволить спасти уцелевших. После подъема лодка была отремонтирована и снова вышла в действие, но не под командой Шписа, который после этого несчастного случая вернулся на свою старую лодку U-19.

124

В начале сентября 1917 г. в Лондоне состоялась междусоюзническая морская конференция. Она главным образом занималась мерами по отражению неприятельской подводной кампании, и ее дебаты могут быть в основном суммированы в следующих трех положениях: а) действия против неприятельских баз; б) предупредительные меры в районах действий неприятельских подводных лодок; в) защита торговли.

а) Действия против неприятельских баз (затопление судов для заграждения фарватеров) (blockships) и постановка заграждений (barrages). Сэр Джон Джеллико выдвинул разработанный Адмиралтейством план, предусматривавший затопление значительного числа устаревших военных кораблей для преграждения фарватера на подходах к базам германских подводных лодок в Северном море. Вследствие дороговизны морских фрахтов торговые суда не могли быть использованы для этой цели, и потому пришлось бы использовать старые военные корабли. Была представлена следующая таблица, показывающая классы и число кораблей, которые должны были быть предоставлены от союзных и присоединившихся держав для затопления с целью преграждения фарватеров в Германской бухте.

Тип Британия Франция Италия Япония США Всего

Линейные корабли 18 5 3 2 13 40

Крейсера 13 12 3 7 8 43

Адмиралтейство не настаивало на том, чтобы этот план был приведен в исполнение немедленно или в ближайшем будущем Представителям союзников было предложено убедиться, согласны ли их правительства предоставить свои корабли для указанной цели. Обсуждались также наступательные операции против неприятельских баз в Адриатике.

Другими вопросами, которые подверглись обсуждению, были: постановка минного или сетевого заграждения в Гельголандской бухте (или расширение существовавших) в этом районе британских минных полей и создание минного заграждения поперек всего Северного моря. Джеллико указал, что придется преодолеть большие трудности: во-первых, сконструировать образец мины, соответствующий условиям Северного моря, и, во-вторых, поставить производство этого образца мин в должных количествах. Создание непрерывного заграждения поперек Северного моря от британских до скандинавских вод потребовало бы 100 000 мин, а британская промышленность не могла дать столь большого количества мин в достаточно короткий срок (англо-американское северное заграждение, установленное годом позже, потребовало примерно 70 000 мин). Рассматривался также вопрос об отрантском барраже, особенно в связи с выделением достаточного количества эскадренных миноносцев для обеспечения линии дрифтеров.

б) Предупредительные мероприятия в районах действия неприятельских подводных лодок. Джеллико обратил внимание на тот факт, что союзные и нейтральные суда недавно подверглись в районе Азорских островов нападениям больших германских подводных лодок бывшего торгового типа «Дейчланд». Было весьма правдоподобно, что и другие лодки той же серии появятся в море и будут действовать против торговли в районах вне существующей опасной зоны. Поэтому необходимо было обсудить, какие предупредительные меры следует принять не только у Азорских островов, но и в других отдаленных районах для защиты от больших подводных лодок, действующих вдали от германских баз. Было решено принять некоторые предупредительные меры как на Азорских островах, так и в других районах для защиты от этой опасности, в частности предупредить суда и помешать организации снабжения подводных лодок. Обсуждались также операции неприятельских подводных лодок в северных русских водах.

в) Защита торговли. Конференция обсуждала этот вопрос в двух направлениях: 1) расширение действующей системы конвоев в Атлантическом океане и 2) организацию конвоев в Средиземном море. Был представлен доклад о действующем (частичном) способе конвоирования караванов в Атлантическом океане. Если бы было решено расширить эту систему настолько, чтобы защитить все судоходство в Атлантике, пришлось бы выделить дополнительные силы, состоящие из 41 крейсера и 55 эскадренных миноносцев (или шлюпов) — всего 96 кораблей. Были рассмотрены условия конвоирования караванов в Средиземном море с целью определить количество потребных для эскортов сил. Была намечена сеть кратчайших маршрутов, причем оказалось, что для конвоирования караванов по этим маршрутам потребуется около 290 кораблей для эскортов. В действительности в то время имелось для этой цели немного более 200 судов. Таким образом, для расширения системы конвоев в Атлантике и для введения ее в Средиземном море союзникам необходимо было найти около 170–180 кораблей для эскорта классов от крейсеров до траулеров. Лишних кораблей не было; наоборот, во всех районах испытывали недостаток в них. Эти приближенные цифры дают некоторое представление о трудностях, связанных с введением и использованием системы конвоев, которая, поскольку она была принята, должна была проводиться как следует. Массовый сбор торговых судов и посылка их в море без достаточной защиты просто означали бы предоставление противнику возможности массового истребления судов. Принципиально конференция одобрила расширение системы конвоев. Однако расчеты, касавшиеся конвоирования караванов в Средиземном море, были признаны только временными, поскольку разработкой всего вопроса о защите торговли в этом море занималась в то время Международная комиссия на Мальте.

Подробности, приведенные в этом примечании, заимствованы из главы XXVII труда G. Schoultz, With the British Battle Fleet (Г. Шульц. С британским линейным флотом). Шульц был одним из русских делегатов на этой конференции и дает полную сводку ее работы.

125

К этой лодке, быть может, относится вышеприведенный рассказ о гибели UC-44 в результате симулированного траления (стр. 160).

126

В декабре 1921 г. «Стоункропу» была присуждена награда за потопление U-88.

127

Последнее время он командовал UB-47, пока эта лодка вместе с UB-43 не была передана Австро-Венгрии (гл. VIII).

128

Шпис объясняет в своей книге, что британские подводные лодки имели обыкновение находиться в ожидании у Удсире в надежде перехватить и потопить германские лодки (в этом районе U-6 была поймана и потоплена английской Е-16). Он принял U-155 за большую британскую лодку, погрузился и приготовился к атаке. Но заметив на корпусе предполагаемого врага некоторые незначительные особенности, свойственные германским лодкам, он воздержался от атаки, всплыл на поверхность, дал опознавательные и получил удовлетворительный ответ. Шпис возвращался из крейсерства и не был предупрежден по радио о выходе U-155, ее внешности, курсе и т. д. Это упущение (едва не имевшее роковых последствий) вытекало из раздельного управления подводными лодками. U-19 принадлежала к Флоту Открытого моря, в то время как U-155 была подчинена морскому штабу в Берлине.

129

Е. W. Burroughs, Submarine Sizes (United States Naval Institute Proceedings), декабрь 1927 г., стр. 1294.

130

На лодках U-155—U-167 3,4-дм орудий установлено не было.

131

По первоначальным сведениям UC-79.

132

21 августа «Верджиниен» (Virginien) был подорван торпедой при конвоировании каравана, но дошел до гавани.

133

По справедливости, в.-адм. Реджинальду Бэкону принадлежит слава и заслуга создания заграждения Фолкстон — Гри-Нэ, планов заблокирована Зеебрюгге — Остэнде и проработки всех деталей этих двух планов. Другие пожали жатву, которую он посеял. Ему не было позволено сохранить командование в Дувре до того времени, пока его планы будут полностью приведены в исполнение, и притом без изменений в основных чертах.

134

J. Jellicoe, The Crisis of the Naval War (Джеллико Д. Кризис морской войны, стр. 215).

135

Klaxon, The Story of Our Submarines (Клэксон. История наших подводных лодок).

136

Klaxon, The Story of Our Submarines, стр. 79–83.

137

По словам Гайера, U-94 тоже села на эту мель, но благополучно снялась, прежде чем успела образоваться впадина. U-48 была менее счастлива.

138

Михельсен указывает все жертвы заграждения погибшими в Английском канале.

139

Немцы сами пережили такую катастрофу в ноябре 1916 г., когда эскадренные миноносцы пытались совершить набег на Либаву (следует, видимо, Ревель. — Ред.) и 6 из них взорвалось на минах — событие, известное в германском флоте под названием «избиение младенцев».

140

Лекция Гайера United States Naval Institut Proceedings, стр. 655–666; и Sheer, Deutschlands Hochseeflotte im Weltkrieg, стр. 328.

141

U-142 — самая большая подводная лодка, построенная немцами. К окончанию войны она только что закончила свои испытания и никогда не видела боевой службы. Германские данные не согласны между собой — была ли ее постройка технически закончена или нет. Некоторые списки включают ее в число «законченных подводных лодок» к 11 ноября 1918 г.; другие списки показывают ее как лодку, заканчивающуюся и не оконченную ко времени прекращения военных действий.