Введение

Открывая Древнюю Индию

Откуда мы можем узнать, как жили и о чем думали люди Древней Индии? Отчасти источник наших знаний – настоящее: многое из прошлого, как это ни покажется странным, сохранилось и сегодня. О Древней Индии, в отличие от таких древних цивилизаций, как Египет, Месопотамия и Греция, можно судить не только на основании результатов археологических раскопок. В этом смысле Индия сравнима разве что с Китаем. Археология подтверждает, что цивилизация Древней Индии еще жива. Это, конечно, не означает, что в обществе ничего не менялось, не возникало новых традиций, не появлялось новых государственных и социальных институтов. Напротив, исследования ученых показывают, что такие изменения происходили; об этом говорят, в частности, данные археологии, эпиграфики[1] и социальной антропологии[2].

Но происходили они настолько медленно и постепенно, что и сегодня мы можем видеть, как древние правила, устои и традиции успешно сосуществуют с новыми формами общественной жизни. А для обычного индийца, и по сей живущего в значительной степени в соответствии с этими традициями, они не столько история, сколько преемственность прошлого и настоящего.

Когда европейцы только появились в Индии, они обнаружили цивилизацию с глубокими древними корнями, старинными традициями и бесконечным уважением к ним, цивилизацию, которая, как им показалось, менялась слишком медленно или просто была недостаточно восприимчива к требованиям времени. Историю здесь не воспринимали так, как на Западе, – в этом просто не было необходимости. С точки зрения культурных традиций прошлое жило в настоящем и не мыслилось как нечто навсегда миновавшее и завершенное. Поэтому и не возникало потребности в ведении столь привычной для европейцев летописи деятельности царских династий и в детальном описании событий. Таким образом, отсутствие хроник и исторических источников в классическом их понимании объясняется не безразличием к предмету или низким уровнем культуры, а глубоко укоренившимся ощущением единства прошлого и настоящего. Это ощущение разделялось и верховными правителями, которые не утруждали себя приказами увековечить свои реальные или мнимые подвиги.

А поскольку не было необходимости в исторической науке, то не было и историков. В сохранившихся работах придворных поэтов и летописцев присутствует мифологизированное изображение реальных событий. Возможно, это происходит из-за того, что в индийской литературе, с одной стороны, в высшей степени пунктуально следуют сложившимся традициям, а с другой, эта литература всегда была очень образна и иносказательна. Глубокое уважение к традициям и неукоснительное следование им является одной из определяющих сторон индийского национального самосознания.

Именно поэтому сохранилось так мало достоверных источников по истории Древней Индии, а информацию и тем более хронологию исторических событий, содержащуюся в них, следует воспринимать лишь как предполагаемую.

К счастью, презрение индийских писателей (и скульпторов) к точным историческим фактам вовсе не означало безразличия к реальной жизни, которая их окружала. Но опять же следует отметить, что описания зачастую являются образными и иносказательными. Например, царский дворец описывается не как конкретное здание, а как идея царского дворца, то есть каким он должен быть. А рядом тот же автор рисует весьма достоверную картину со множеством подробностей, с бытовыми деталями из обихода людей, занимавших более низкое общественное положение. В произведения устного народного творчества странствующие рассказчики и сказители вплетают приметы повседневности. Скульпторы и художники отражают в своих работах различные элементы окружающей действительности. Благодаря им мы имеем представление о жизни в городе, деревне и при царском дворе тех времен. Об этом же мы можем судить по сохранившимся запискам зарубежных путешественников, в основном из Греции и Китая, которые в те времена посещали Индию. По их воспоминаниям, а также по старинным барельефам, настенным рисункам и надписям, светским и религиозным текстам можно восстановить картину жизни Древней Индии и сравнить ее с сегодняшней.

Однако прошлое предстает перед нами лишь в самых общих чертах. Сохранившиеся источники редко рассказывают о конкретных людях и событиях. Они скорее описывают то, что должно быть в идеале, чем реальные факты. Например, мы до сих пор не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем, является ли знаменитая работа «Артхашастра», приписываемая Каутилье и считающаяся обязательной для изучения истории Древней Индии, достоверным жизнеописанием времен правления династии Маурьев. Археология тут не поможет: жилые дома как богатых, так и бедных были построены из недолговечного материала и давно обратились в пыль. Их изображение можно воссоздать только на основании произведений искусства и литературы. А точное описание того или иного здания или местности встречается подчас лишь в записках посетивших Индию иностранцев. Действительно, о реальном прошлом Индии мы знаем удивительно мало, точнее сказать, очень мало знаем о конкретных исторических лицах. Даже когда упоминается некий исторический деятель, у нас нет уверенности, существовал ли он вообще. У очень многих литературных произведений Древней Индии не указаны авторы, а если указаны, о них практически нет никакой информации.

Из всего этого следует, что для воссоздания точной картины надо правильно разобрать материал. До недавнего времени изучением индийской истории занимались в основном европейские ученые, которые привнесли в это изучение как ценности, так и предрассудки своей цивилизации, а это в известном смысле мешало глубоко понять значение и сущность цивилизации индийской. Переводы древнеиндийской литературы ограничивались в основном буддийскими и индуистскими священными текстами. Отсюда пришло несколько неверное представление об Индии и индийцах того времени. Некоторые ученые рассматривали Индию только как вместилище разума и глубочайших духовных истин, которое в известном смысле служило противовесом растущему материализму Запада. При этом мало внимания уделялось повседневной жизни Древней Индии. Другие, в основном христианские миссионеры, относились к индийцам как к несчастным людям, задыхающимся внутри жесткой сословно-кастовой системы и вынужденным смириться с безрадостной и мрачной философией, согласно которой болезни, несчастья и страдания являются добродетелью и их должно терпеливо переносить. На этом основании делался вывод (причем такой взгляд существует и поныне, что индийцы – это народ, задавленный страхом перед божествами, ленивый, вялый и безынициативный, который не умеет и не желает любить жизнь и наслаждаться ею, и не пытается изменить что-либо к лучшему. Любой человек, знакомый с современной Индией, знает, что подобный взгляд не имеет ничего общего с действительностью. Это также совершенно неверно и по отношению к Древней Индии. Даже составители сборников законов, предписаний и их толкований заранее исходили из того, что люди не являются добродетельными, законопослушными и исполнительными существами. Например, азартные игры были популярны во всех слоях общества. Также, хотя смешанные браки между представителями различных сословий (варн) формально запрещались, они весьма нередко встречались на практике. Сохранившиеся источники свидетельствуют о том, что жители Древней Индии, несмотря на бытовавшую систему ограничений и предписаний, умели и любили радоваться жизни настолько, насколько это позволяли реальные условия, а общество успешно развивалось. Священные тексты и сборники законов, а также различные трактаты отражают лишь одну сторону жизни Древней Индии, народное творчество – ее другую сторону. И только вместе они рисуют полную и достоверную картину. Я старался охватить максимально широкий круг источников, чтобы читатель представил себе как можно явственнее эту неповторимую цивилизацию – одновременно прочную, с глубокими корнями традиций, и многоцветную, изысканную и яркую.