Глава 6

Разведка греческой территории

Главным событием в истории правления Дария, из-за которого в основном его имя и дела получили в мире широкую известность, стала грандиозная попытка завоевать Грецию. Готовясь к вторжению, он послал в эту страну разведывательную группу. В ходе своего путешествия эта группа испытала удивительные приключения, и они составляют содержание этой главы.

Проводником разведывательной группы стал некий греческий лекарь по имени Демокед. Хотя Демокед считался греком, на самом деле он родился в Италии. Происходил из города Кротоне, расположенного на географической карте как раз в подошве «итальянского сапога». Серия приключений привела его из отдаленного населенного пункта на западе, через тысячи миль по морю и суше, в столицу Дария Сузы. Он начал самостоятельный жизненный путь с того, что бежал мальчиком из дома отца. Демокед объяснял своей поступок тем, что не мог выносить жестокости отцовского воспитания. Это, однако, обычное оправдание сумбурных и неуправляемых молодых людей, которые покидают дом родителей после того, как получили от них опеку и защиту в годы беспечного детства и наступило время отблагодарить за заботу.

Демокед отличался хитростью и изобретательностью, был авантюристом по натуре. Сбежав из дома, он, как и многие в наше время молодые люди его сорта, оказался на борту корабля, ушедшего в море. После ряда приключений он попал на остров Эгина в Эгейском море, где начал практиковать в качестве лекаря, хотя не имел систематического образования в этой области. Он обнаружил в сфере медицины столько способностей или, по крайней мере, проявил столько находчивости в убеждении людей в своих лекарских способностях, что вскоре завоевал широкую популярность. Жители Эгины сделали его своим лекарем, положив ему солидное жалованье за уход за больными на всем острове. В то время так было принято. Город, остров или какой-нибудь уединенный район страны выбирал официального лекаря, который за установленную плату должен был заботиться о больных общины, точно так же, как в наши дни это делают врачи в больницах и медицинских учреждениях.

Два года Демокед оставался на острове. За это время его популярность росла все больше и больше, пока, наконец, он не получил предложение из Афин о назначении там лекарем за значительно большую плату. Он принял предложение и проработал еще год в Афинах. Затем он получил еще более заманчивое предложение от царя Самоса Поликрата, о котором мы подробно рассказывали в предыдущей главе.

Некоторое время Демокед оставался при дворе Поликрата, где достиг наивысшего статуса и был одарен многочисленными почестями. Он вошел в семью царя, пользовался его полным доверием, участвовал во всех походах царя. Он сопровождал в поездке Поликрата в Сарды за сокровищами Орета и для согласования планов совместных боевых кампаний, о чем рассказывалось в предыдущей главе. Когда Поликрата убили, Демокед, к своему несчастью, вместе с другими представителями свиты царя оказался в плену у губернатора. В результате этого зигзага судьбы он неожиданно лишился богатства, комфорта и почета и оказался в положении жалкого униженного пленника в руках злобного и безжалостного тирана.

Длительное время Демокед томился в заключении. Когда Орета казнили по повелению Дария, казалось, настал час освобождения лекаря. Но не тут-то было. Его положение еще более ухудшилось, поскольку Бага, посланец Дария, вместо наведения справок о членах свиты Поликрата и облегчения их участи, отправил их скопом к Дарию в Сузы в качестве трофеев и свидетельств преданности персидскому царю и эффективности, с которой он выполнил поручение Дария. Таким образом, Демокеда погнали бесправным рабом на тысячи миль дальше от родного дома, чем он находился прежде, и без малейшей надежды на возвращение. Он прибыл в Сузы без средств к существованию, жалкий и убогий. Лекарь говорил на чужом языке, его бывший статус и профессиональное мастерство никому не были известны, в его облике из-за суровых условий существования исчезли все признаки, указывающие на прежний утонченный и благополучный образ жизни. Вместе с другими пленниками его отправили в тюрьму.

Демокед мог бы предпринять некоторые действия для огласки былой известности в качестве лекаря, но опасался, что Дарий, узнав о его искусстве, задержал бы его в рабстве у себя на службе. Он полагал, что какой-нибудь поворот судьбы или случайная перемена во власти дали бы ему больший шанс, чем служба семье царя в качестве раба-лекаря. Поэтому он уклонялся от огласки своего прошлого и томился в подземной темнице убогим оборванцем и в унынии, постепенно переходящем в отчаяние.

Примерно в это время случилось так, что Дарий участвовал однажды в бешеных скачках и по необходимости был вынужден спрыгнуть с коня. Он упал и растянул лодыжку. Слуги подхватили царя и отнесли домой. Были вызваны царские лекари, чтобы оказать ему помощь. Все они происходили из Египта, который считался в то время центром наук и врачевания.

Искусство придворных египетских лекарей оказалось, однако, бессильным перед проблемой избавления царя от растяжения связок. Они полагали, что в царской ноге произошло смещение суставов. Лекари выворачивали ступню Дария с такой силой в попытках выправить суставы, что вызвали сильную боль и воспаление в месте травмы. Дарий провел неделю в больших мучениях, он не мог заснуть ни днем ни ночью. После каждой попытки лекарей облегчить состояние царя тому становилось все хуже.

Наконец кто-то сообщил царю, что среди пленных, доставленных из Сард, находился греческий лекарь, и предложил Дарию послать за ним. В состоянии возбуждения и боли Дарий был готов на любой эксперимент, который обещал хоть малейшую надежду на облегчение страданий, и приказал немедленно привести Демокеда. Слуги бросились в темницу и вывели из нее напуганного пленника. Ни о чем не предупредив пленника, они притащили его, оборванного, несчастного, в железных кандалах, прямо к царю.

Сначала Демокед в ответ на расспросы царя отрицал, что ему знакомо лекарское искусство. Дария, однако, эта скрытность не обманула. Во время царской тирании среди тех, кто имел ценности, было принято их прятать, часто это была единственная возможность сохранить свою собственность. Дарий, хорошо знавший это, не поверил уверениям Демокеда и в состоянии раздражения и нетерпения, вызванного болью, велел подвергнуть пленника пыткам, чтобы тот сознался, что он действительно лекарь.

Демокед признался до того, как его подвергли пыткам. Из страха перед ними он признал, что обладает некоторым опытом врачевания, и немедленно занялся поврежденной лодыжкой царя. Осмотрев травму, он высказал мнение, что болезненные процедуры, которым подвергали царя египетские лекари, не требуются. Он стал лечить воспалившуюся опухоль более щадящими средствами. Демокед делал примочки и припарки, которые ослабляли боль, уменьшали опухоль, освобождали от беспокойного нервического состояния и лихорадки. Августейший страдалец успокоился и вскоре заснул.

Словом, царь быстро выздоровел и в знак благодарности к своему избавителю, чье искусство спасло его от страданий, велел снять с пленника железные кандалы и заковать его в кандалы из золота!

Можно было подумать на первый взгляд, что столь странный знак внимания имел целью лишь издевательство и оскорбление. На самом деле Дарий всерьез рассматривал его как милость и вознаграждение. Он считал, что Демокед рассматривал свое пребывание в рабстве как постоянное и, следовательно, воспринимал кандалы не как унижение и несправедливость, а как неизбежное сопровождение своей судьбы. Таким образом, золотые кандалы для раба, естественно, воспринимались им как одаривание золотыми костылями инвалида. Демокед принял двусмысленный дар с большим добродушием. Он даже осмелился пошутить с выздоравливавшим царем. «Кажется, повелитель, – сказал он, – за избавление вас от травмы и смерти вы удвоили мои повинности. Вы подарили мне две цепи вместо одной».

Царь, бывший теперь в гораздо более добродушном состоянии, рассмеялся в ответ на шутку лекаря и освободил его от оков. Он распорядился, чтобы слуги проводили Демокеда в апартаменты дворца, где пребывали жены Дария и другие придворные дамы, чтобы те могли увидеть лекаря и выразить ему благодарность. «Это врач, который излечил царя», – представляли Демокеда евнухи. Дамы приветствовали лекаря с чрезвычайной любезностью и одаривали его золотыми и серебряными драгоценностями. Царь тоже не остался в стороне, предоставив своему избавителю великолепный дом в Сузах с дорогой мебелью и многочисленными слугами, а также другими знаками богатства и почестей, где тот жил в роскоши и великолепии. Словом, Демокед вознесся благодаря неожиданному повороту судьбы на вершину столь же величественную, сколь убогой и ничтожной была яма, в которой он находился. Он все еще оставался, однако, пленником.

Атосса, дочь Кира, которая уже упоминалась как жена Камбиза и мага Смердиса, теперь стала одной из жен Дария. Другой его женой была сестра Атоссы, Антистона. Третью жену звали Фатима, это была дочь Отана. Вышло так, что через некоторое время после излечения Дария заболела Атосса. Ее недуг был такого свойства, что женщине приходилось некоторое время скрывать его из-за стыдливости. (У Атоссы была опухоль в груди, которая перешла в конце концов в открытую язву, быстро увеличивавшуюся в размерах.) Напуганная болезнью, она вызвала Демокеда и сообщила ему о своем недуге. Тот обещал вылечить ее, но при условии, что она окажет ему необходимую услугу, если лечение будет успешным. Атосса должна была обещать лекарю выполнить его просьбу, какова бы она ни была. Он заверял, что в просьбе не будет ничего, что компрометировало бы достоинство царицы.

Атосса согласилась, и Демокед начал лечение. Вскоре она избавилась от болезни. И когда она поинтересовалась, о какой услуге он ее просил, тот ответил:

– Уговорите Дария начать подготовку к походу в Грецию и пусть пошлет меня с небольшим сопровождением в страну на разведку, чтобы снабдить царя необходимой информацией. Таким образом я вновь побываю на родине.

Атосса постаралась выполнить свое обещание. При первом же удобном случае, когда настала ее очередь встретиться с царем, царица завела разговор, имеющий целью настроить царя на мысли о расширении своей империи. Она убеждала Дария, что в его распоряжении много сил и ресурсов, которые позволят царю совершить новые завоевания и привлечь к нему восхищение всего мира. Дарий ответил, что подобные идеи уже появлялись в его голове. Царь сказал, что подумывал о походе против скифов: эти скифы представляли собой группу полудиких племен к северу от имперских владений. Атосса доказывала, что покорение скифов будет для царя слишком легкой задачей, гораздо более достойным предприятием, более соответствующим его способностям и ресурсам, был бы поход в Европу, покорение Греции. Ведь Дарий располагает всеми средствами для успеха такого предприятия, а при дворе у него служит человек, который сможет добыть ему разведывательную информацию об этой стране. Она пригодится царю для планирования похода.

Эти разговоры распалили воображение Дария. Он занялся разработкой планов похода. Через день-два царь сформировал небольшую группу доверенных лиц для отправки в Грецию на разведку. Группу сопровождали слуги и помощники, а Демокеду было дано указание ехать в качестве проводника. Поездка планировалась как путешествие делегации персидских сановников, заинтересованных в развлечениях и осмотре достопримечательностей. Подлинная цель поездки тщательно скрывалась. Поскольку проводник Демокед, хотя и родился в Италии, считался греком, был хорошо знаком со странами, через которые проходил маршрут экспедиции, предполагалось, что экспедиция не вызовет подозрений. Дарий поручил персам бдительно следить за Демокедом, не позволять ему отлучаться от делегации и вернуться в Сузы вместе с лекарем.

Что касается Демокеда, то он не собирался возвращаться в Персию, хотя держал свое намерение бежать в тайне. Во время подготовки экспедиции Дарий демонстрировал великодушие, говоря: «Советую тебе взять с собой все свои драгоценности для подарков друзьям в Греции и Италии. По возвращении я возмещу твои потери». Демокед отнесся к совету царя с большим подозрением. Он решил, что царь, предоставляя ему свободу действий, хотел убедиться, не собирается ли лекарь увезти все свои сокровища и таким образом выведать тайные помыслы грека о невозвращении в Сузы. Если замысел Дария состоял именно в этом, то он был обречен на провал благодаря бдительности и хитрости лекаря. В ответ он сказал царю, что предпочитает оставить свои сокровища в Персии, чтобы воспользоваться ими по возвращении. Тогда Дарий велел снабдить Демокеда дорогими подарками для друзей в Греции и Италии. Это были драгоценные сосуды из золота и серебра, оружие искусной выделки, дорогая роскошная одежда.

Наконец делегация отправилась в путь. Путешественники передвигались по суше на запад, в глубь континента, пока не достигли восточного побережья Средиземного моря. Они прибыли в порт Сидон, часто упоминаемый в Библии как большой языческий центр торговли. В то время Сидон переживал расцвет, считаясь одним из самых крупных средиземноморских портов в Западной Азии. Караваны путешественников шли к нему по суше, на верблюдов навьючивали тюки с товарами из Аравии, Персии и всего Востока. Флотилии кораблей прибывали туда морем с грузами зерна, вина и масла из стран Запада.

В Сидоне закончилась сухопутная часть путешествия. Здесь путешественники закупили два больших корабля, галеры с тремя рядами весел, которые должны были доставить их в Грецию. На этих галерах они разместились со всеми удобствами. Третье судно, приобретенное путниками, было транспортным, для перевозки их багажа, состоявшего в основном из переданных Дарием богатых подарков. Некоторые из подарков предназначались, как уже упоминалось, для друзей Демокеда, другие подношения от царя – выдающимся деятелям, которые могли встретиться по пути. Когда ценный груз был помещен на судно, а путешественники сели на корабли, маленькая флотилия вышла в море.

Греция разделена во многих местах морями, ее прерывистые извилистые берега образуют бесчисленные мысы, острова и полуострова, окруженные водой полностью или частично. Ведомые Демокедом, персидские путешественники петляли вдоль этих берегов, внимательно изучали особенности местности, подробно записывали сведения, добытые путем личного наблюдения или расспросов, которые могли бы представить интерес для подготовки Дарием вторжения в страну персидских войск. Демокед давал им возможность заниматься этим, тем не менее твердо держась курса на свой родной город Кротоне. Делегация совершала высадки в разных местах и повсюду встречала теплый прием. Перехват посланцев Дария греками не входил в интересы Демокеда. Имя и власть Дария внушали многим страх или пользовались большим уважением в Греции. Ее жители не были склонны чинить препятствия путешествию мирной делегации персидских сановников, передвигавшихся как обычные странники, да еще в сопровождении их выдающегося соотечественника, чье имя служило в определенной степени гарантией благих намерений делегации. Наконец флотилия взяла курс на запад, к побережью Италии, и прибыла в Тарант. Это был большой порт на итальянском побережье. Он располагался в начале обширного залива, омывающего подошву «итальянского сапога» между каблуком и носком. Кротоне, родной город Демокеда, куда теперь так страстно желал вернуться лекарь, находился в двухстах милях на юго-запад от Таранта вдоль побережья.

Весьма любопытно и необычно было то, что экспедиция, пройдя без задержек и препятствий такой далекий путь, была заподозрена в неладном властями как раз тогда, когда корабли достигли итальянского берега в месте, откуда Демокед мог бы легко добраться до дома. Правитель Таранта приказал захватить корабли. Он также захватил в плен персов и посадил их в тюрьму. Чтобы не дать кораблям выйти в море, он распорядился снять с них рулевое управление. Поскольку экспедиция, пусть даже на время, не может двигаться дальше, сообщил хладнокровно Демокед спутникам, он намерен воспользоваться случаем для короткого путешествия вдоль побережья, чтобы навестить своих друзей в Кротоне!

Здесь возникают подозрения, что захват кораблей экспедиции произошел не без участия Демокеда. Как только лекарь благополучно покинул спутников, правитель Таранта освободил заключенных персов, снял арест с кораблей и вернул на них рулевые управления. Персов возмутило обращение с ними местных властей. Они немедленно отправились вдогонку за Демокедом в направлении Кротоне. Лекаря обнаружили на городском рынке, где местные жители с большим любопытством слушали рассказы о его приключениях и удивлялись его внешнему виду. Персы попытались задержать Демокеда, призывая горожан помочь им и угрожая им местью Дария в случае отказа. Часть горожан была расположена внять этим призывам, однако другие заступились за своего земляка. Началась потасовка, в которой победу одержали защитники Демокеда. Они не только освободили лекаря, но, узнав от него, что транспортное судно с грузами экспедиции является его собственностью, захватили и это судно и передали его Демокеду. Персам было заявлено, что, хотя они не могут претендовать на транспортное судно, галеры остаются в их распоряжении. Делегации позволили отправиться домой на этих галерах в любое время.

Теперь у персов не было иного выбора, кроме как отправиться в обратный путь. Правда, путешественники выполнили разведывательное задание почти полностью, но если бы возникла необходимость выведать что-либо еще, то у них не оставалось прежних преимуществ, поскольку отсутствовал грек-проводник, а значительная часть ценных подарков Дария, предназначенных, чтобы откупиться в случае необходимости от разного рода князьков, была утрачена. С учетом этого персы стали готовиться к возвращению в Сидон, в то время как Демокед обосновался в Кротоне. Перед отбытием экспедиции Демокед пожелал всем ее участникам счастливого пути и просил передать Дарию наилучшие пожелания, а также сообщить царю, что лекарь сейчас не может вернуться в Персию, поскольку готовится к женитьбе!

Неудачи, выпавшие на долю персидских разведчиков, были только началом их злоключений. Из-за встречных ветров их корабли сбились с курса и были выброшены на берег Иапигии – страны, занимающей каблук «итальянского сапога». Местные жители захватили их в плен и обратили в рабов. Случилось так, что в этой дикой стране оказался в это время богатый и образованный человек, высланный из Таранта по политическим соображениям. Его звали Гилл. Он узнал о несчастьях иностранцев и занялся устройством их судьбы. Этот человек считал, что, освободив пленников из рабства и отправив их домой, он заручится дружбой Дария и, возможно, обеспечит с его помощью восстановление своего правления на родине. В связи с этим Гилл заплатил за пленников требуемый выкуп и предоставил им свободу. Затем он помог персам собраться в обратный путь, и злосчастные путешественники возвратились, наконец, ко двору Дария без своего проводника, без богатств и драгоценностей, без всего, но, сохранив, к своей радости, хотя бы свои жизни.

У них, конечно, были основания опасаться гнева Дария, поскольку неистовую ярость тирана вызывали как несчастья, так и преступления. Однако Дарий на этот раз был расположен благосклонно. Он принял несчастных разведчиков радушно. Царь немедленно распорядился выдать вознаграждение Гиллу за выкуп пленников. Он хорошо заплатил также за информацию, добытую разведчиками о Греции, хотя обстоятельства, о которых мы расскажем позднее, помешали царю осуществить вторжение в эту страну немедленно.