Вадим Эрлихман.

Отец английской истории

Заканчивая в 731 г. от Рождества Христова свою «Церковную историю народаанглов», монах Беда[1] из североанглийскогомонастыря Ярроу мог рассчитывать на благодарную память потомков. В отличие отбезымянных хронистов, прилежно дополнявших записи предшественниковсобственными, он с полным правом поставил свое имя под невиданным прежде трудом– первой историей Англии. Правда, сам он ценил это сочинение не слишком высоко– в списке его работ, приведенном в конце «Истории», оно стоит в самом конце,уступая место комментариям к Священному Писанию. Их Беда составлял всю жизнь«для собственного блага и для пользы братии»[2] – мало кто из поступавших в монастырь знал латынь, и онсчитал своим долгом просвещать и поучать послушников. Для этой же цели онперевел на родной англосаксонский язык Символ веры и основные молитвы, а передсамой смертью начал перевод Евангелия от Иоанна.

Ради просвещения и поучения им были написаны также трактаты по хронологии,естественной истории, стихосложению. Ради этого он написал и «Историю», котораястала итогом его многолетней и многотрудной деятельности. Материал для нее он,по собственному признанию, черпал «из всех достойных доверия источников»[3]. Эти источники разбивались на три основныегруппы: сочинения историков поздней античности и раннего Средневековья, писанияотцов церкви и устные предания, сообщенные ему многочисленными информаторами изразных концов Британии. Всю эту мозаику фактов и легенд Беда сумел с редким длясвоего времени искусством соединить в единую картину истории родного острова.Такие разные темы, как чудеса святых, войны и союзы королей, природные явленияи даже поведение животных, он освещал с одинаковым мастерством рассказчика иприсущим ему здравым смыслом. Нарисованные им яркие картины прошлого Англиивошли в школьные хрестоматии. К тому же Беда владел важнейшим для историкасвойством – умением выделять главное в хаосе письменных и устных свидетельств исоединять полученные факты в единую причинно-следственную цепь.

Не случайно «Историю», как и ее автора, ждала громкая слава. Сразу посленаписания началось ее копирование в монастырских скрипториях Англии, а затем идругих стран. До нас дошло почти 160 рукописей сочинения Беды, что само по себеговорит о его огромной популярности в Средние века. К тому же четыре из этихрукописей относятся к VIII в. – то есть написаны современниками автора или дажеего учениками. В большинстве манускриптов необычайно мало ошибок[4]; это говорит о том, что их копированиепоручалось лучшим писцам. В 880 г. король Англии Альфред Великий, патриот ипросветитель, велел перевести произведение Беды на англосаксонский язык в числечетырех книг, «наиболее необходимых для всех людей»[5]. «История» не была забыта и после изобретениякнигопечатания; она стала одной из первых книг, изданных в 1470-х гг. известнымстрасбургским печатником Генрихом Эггештейном. Потом были десятки изданий,переводы на разные языки, подробнейшие научные исследования, и ныне «История»по-прежнему занимает почетное место не только в скрижалях науки, но и на полкахкнижных магазинов. Пожалуй, сам монах из Ярроу был бы доволен таким результатомсвоего труда.

О собственной его жизни нам известно мало. Основные сведения о нейсодержатся в последней главе «Истории» (V, 24), в дополняющих ее страницах из«Истории аббатов Уирмута и Ярроу» и в рассказе ученика Беды Кутберта о смертисвоего учителя (см. приложение). Беда сообщает, что он родился в 673 г. наземлях монастыря Уирмут (Виремуд), возможно, в деревушке Монктон, где до сихпор сохранился «колодец Беды». Вероятно, он был сыном свободногообщинника-керла, попавшего в зависимость от основанного в 674 г. монастыря. Ородных его мы ничего не знаем, кроме того, что их стараниями способный мальчикв возрасте семи лет был отдан в обучение аббату Уирмута Бископу – Бенедикту.Этот бывший воин, энергичный и умелый администратор смог за короткое времясоздать процветающую обитель, где жило почти 500 монахов. Семь раз он ездил вРим, что по тем временам было настоящим подвигом, и привозил оттуда книги длямонастырской библиотеки и наставников, учивших братьев из Уирмута ремеслам ицерковному пению.

В то время на берегах и холмах дикой прежде Северной Англии с невиданнойбыстротой возникали церкви и монастыри, где монахи переписывали книги,изготавливали удивительные по красоте ювелирные изделия, выращивали новыесельскохозяйственные культуры. То же происходило по всей Англии – а ведь прошломенее ста лет с тех пор, как на ее берег с опаской высадились несколько римскихсвященников во главе с Августином, чтобы нести веру «варварскому, свирепому инедоверчивому народу»[6]. Действительно,англы и саксы с варварской свирепостью разрушили перед тем цивилизациюроманизированных бриттов, о чем со скорбью писал в VI в. Гильдас Мудрый,бриттский священник из Руэса (см. приложение). Изгнав или обратив в рабствоместное население, племена захватчиков построили вокруг римских развалин своинеказистые хижины и стали вести привычную им жизнь среди неторопливогосельского труда, шумных пиров и военных схваток друг с другом и с непокорнымибриттами.

Однако с течением времени положение менялось. Крепнущей королевской властитребовалась более надежная опора, чем ветхое язычество, и проповедьхристианства пришлась как нельзя более кстати. К тому же язычников-англосаксовокружали христианские народы: франки на юге, бритты и скотты (ирландцы) насевере и западе. Если бритты отказались от всяких контактов с «проклятымисаксами», то ирландцы поспешили обратить свой миссионерский пыл на обращениесоседей. Не меньшую активность проявляла и Римская церковь, особенно во времяпонтификата Григория Великого (590-604 гг.), который существенно укрепилпапскую власть и авторитет Рима. Именно по его приказу миссия Августинанаправилась в Англию, точнее в Кент – одно из семи традиционных англосаксонскихкоролевств. В реальности королевств было больше, и их число постоянно менялосьв результате войн и династических союзов. Время от времени какой-либо правительподчинял себе большую часть Англии и принимал титул «бретвальды» (верховногокороля), но после его смерти вновь торжествовала раздробленность. Сильнейшимикоролевствами были Кент и Уэссекс на юге и Нортумбрия на севере, позже – Мерсияв Центральной Англии. Уэльс и Корнуолл населяли потомки бриттов, а в Шотландиисуществовали независимые государства пиктов и ирландцев.

Социальная картина была не менее пестрой, чем политическая. Первоначально,как и у других германских народов, англосаксонское общество состояло из знати(эрлов), свободных общинников (керлов) и рабов. Вскоре после переселения вБританию могущество племенных вождей или королей значительно возросло, а внутриобщины началось расслоение. Короли, ставшие верховными собственникамизавоеванных земель, начали передавать их в держание (бокленд) своимдружинникам-танам и гезитам. Наиболее могущественные представители знатистановились элдорменами – потомственными наместниками областей. С другойстороны, все больше керлов попадало в зависимость от глафордов (лордов) ипостепенно закрепощалось ими, попадая в категорию полусвободных (литов). Ростнеравенства наглядно иллюстрировали статьи англосаксонских законов: если понаиболее ранним из них вергельд (вира) за убийство керла составляла половинуаналогичной виры эрла, то позднее – всего лишь одну шестую[7].

В этих условиях короли и представители знати видели в новой религии средствоукрепления и освящения собственной власти. Не случайно христианство утвердилосьв Англии, как и в соседних кельтских землях, сравнительно быстро ибезболезненно, хотя там наблюдались и отдельные случаи языческой реакции, идлительная традиция двоеверия. Победе Христовой веры способствовали прекраснаяорганизация церкви, ясная и убедительная доктрина и поддержка верхов общества,что ярко описано Бедой в картине диспута при дворе короля Нортумбрии Эдвина(II,13). Обращение Англии началось в 596 г., но церковная и монастырская жизньрасцвела именно в северном королевстве Нортумбрии, где новая вера утвердиласьлишь в 634 г. Это объясняется и покровительством королевской власти, и мощнымвлиянием ирландской церкви, центрами которой традиционно являлись монастыри. ВVII в. на берегах Северного моря выросли богатые и многолюдные обителиЛиндисфарн, Витби (Стренескальк), Хартлпул, Ластингем, Питерборо, Эли имножество других.

В числе этих монастырей был и Уирмут, невдалеке от которого, на морскомберегу, возник в 681 г. новый монастырь Ярроу (Гирвум), возглавленный ученыммонахом Кеолфритом. Вместе с ним в новую обитель переехал и восьмилетний Беда.Вскоре на монастырь обрушилась эпидемия чумы, после которой, по сообщениюанонимного «Жития Кеолфрита», в Ярроу остались только двое монахов, способныхтворить ежедневную молитву. Это были сам аббат и некий мальчик[8], по всей видимости Беда. Сам историк не упоминает об этомсобытии, но к своему учителю Кеолфриту он хранил глубокую привязанность и стяжелым сердцем проводил его в 716 г. в Рим, откуда аббат уже не вернулся. Ссобой он увез Библию, переписанную и иллюстрированную монахами Ярроу[9].

Из монастырского скриптория вышли по крайней мере три таких Библии; неисключено, что в их украшении принимал участие и Беда. С юности он хорошо пел идо самой смерти ежедневно занимался пением молитв и псалмов. Однако большевсего он по собственному признанию любил «учиться, учить и писать»[10]. Таланты юного послушника были замеченыепископом Хексема Иоанном, высоко ценившим ученость. По его просьбе Беда былпосвящен сначала в диаконы, потом в священники и получил возможность целикомотдаться научным занятиям. Главным предметом этих занятий также была Библия:монахи учили латынь, разбирали и заучивали наизусть отрывки из Писания, изучалижития и труды отцов церкви. К их услугам была богатая библиотека, собраннаяБенедиктом и Кеолфритом в разных странах. О составе ее можно судить поисточникам сочинений Беды; кроме патристики, там были представлены историческиетруды, книги по естественной истории, поэтические сборники – не толькохристианские, но и античные. Прилежно изучая эти сочинения, молодой священникуже через несколько лет начал сам учить других, параллельно продолжая своилитературные занятия.

Уже в то время у него проявился живой интерес к хронологии, которая из чистотехнической дисциплины давно превратилась в предмет ожесточенных споров междуразличными церквями и сектами. Незадолго до того в западной церкви утвердилосьновое летосчисление от Рождества Христова, сменившее прежнее «от сотворениямира», а также принятую в позднеримский период эру Диоклетиана. Остро стоял ивопрос об исчислении Пасхи: хотя Христово Воскресенье везде отмечали ввоскресный день после первого весеннего полнолуния, дата последнегоопределялась по-разному. Завязался спор между Римом и кельтскими церквами(ирландской и бриттской), причем прежде всего речь шла не о богословскихтонкостях, а о вопросе юрисдикции. Борьба кельтов за свою самостоятельностьдлилась до конца VIII в., и Беда в ней решительно принял сторону Рима. Одно изпервых его сочинений «Книга о временах» (De temporibus liber), написанное около703 г., было посвящено защите нового летосчисления и римской Пасхи. В книгувходила так называемая «Малая хроника» – краткий перечень исторических событий,образцом для которого была «Хроника» Проспера Аквитанского. Беда дополнил еесведениями из истории Британии и исправил некоторые даты Проспера по работамдругих авторов. В небольшой по объему хронике были впервые применены принципы,которые позднее легли в основу «Церковной истории народа англов», а также«Большой хроники». Последняя входила в состав написанного в 726 г. сочинения «Ошести возрастах мира» (De sex aetatibus mundi); в нем Беда подошел к историиболее философски, восприняв ее не как механическую последовательность событий,но как смену эпох, ведущую к наступлению Царства Божьего. Впервые эту концепциюблаженного Августина пытался воплотить в жизнь Павел Орозий в своей «Историипротив язычников», но именно Беда сумел приспособить ее к новым историческимреалиям. Недаром его принципы, как и приводимые им факты, были использованысоставителями последующих мировых хроник и национальных историй – ПавломДиаконом, Оттоном Фрейзингенским и др.

С историей смыкалась и другая отрасль научных занятий Беды – экзегетика.Изучая библейские тексты, он не только старался раскрыть их аллегорический иморальный смысл, но и исследовал, насколько мог, их конкретно-историческоесодержание. Более традиционный подход он проявлял в области агиографии; его«Мартиролог», а также жития Феликса Ноланского и св. Кутберта написаны встрогом соответствии с канонами подобных сочинений. Подчинено канонам ипоэтическое творчество Беды на латыни, от которого сохранился только гимнкоролеве Этельфрите, вошедший в текст «Истории». Однако он писал стихи и народном языке и хорошо знал традиционную поэзию англосаксов, о чемсвидетельствует его ученик Кутберт[11]. Он жеприводит единственное известное нам англосаксонское стихотворение Беды(«Предсмертную песнь»), которое дает представление о поэтическом даре автора.Можно только пожалеть, что Беда не оставил труда по англосаксонской поэзии,подобного его первой работе «Об искусстве стихосложения». Кажется, не было тем,которые его не интересовали; среди его сочинений – труд «о природе вещей»,книга о правописании и книга о святых местах, представляющая собой переработкуработ Адамнана и Гегесиппа.

Но особенное внимание Беды привлекали две темы: история его народа и историяцеркви. О присутствии первой из них в его творчестве до «Истории» мы можемсудить лишь по косвенным признакам, зато вторая являлась для него главной. Врамках исторической концепции автора интерес для него представляло не «темное»языческое прошлое англов, а их включение в христианский универсум, в которомвсе народы движутся к единому Царству Божию. Именно поэтому он прежде всегопроявлял интерес не к славным деяниям королей, а к «мирным подвигам» святых,особенно английских. Около 721 г. по заказу монахов Линдисфарна он составил встихах и прозе житие знаменитого подвижника св. Кутберта. Следующий опытотличался существенной новизной: около 726 г. была написана «История аббатовмонастырей Уирмут и Ярроу», в которой впервые в рамках житийного жанрарассматривалась история отдельного монастыря на протяжении пятидесяти лет.

Следующим шагом на пути осмысления прошлого стала «История». Она писаласьнесколько лет и была закончена в 731 г., хотя отдельные дополнения, возможно,вносились автором и позже. Важно отметить, что многие видные представителианглийской церкви сознавали потребность в написании истории острова и оказывалиБеде всяческую помощь. Прежде всего это был Альбин, аббат монастыря Петра иПавла в Кентербери, и лондонский священник Нотельм, впоследствии архиепископКентерберийский. Они лично или в письмах передавали автору сведения по историицеркви в разных областях Англии; кроме того, Нотельм отправился в Рим и вывезиз папского архива копии писем и других документов, имевших отношение канглийской церкви. Среди информаторов Беды были также епископ ВинчестераДаниэль, монахи Ластингемской обители и некий аббат Эси, не говоря уже о«множестве очевидцев» из его родной Нортумбрии. Скорее всего, он пользовалсятакже данными монахов Линдисфарна, которые ранее предоставляли ему сведения дляжития св. Кутберта. Возможно, с ним сотрудничал и аббат знаменитого островногомонастыря Иона Адамнан.

Личные впечатления автора почти не отразились на страницах «Истории». Мызнаем, что Беда посещал Линдисфарн, Рипон и, возможно, Йорк, но вряд ли он хотьраз покидал пределы Нортумбрии. Вся его жизнь прошла в стенах монастыря, и онвполне осознавал недостаток своего житейского опыта. Так, в комментарии наКнигу Царств он писал о двух женах Саула: «Как может судить об этом тот, кто небыл женат даже на одной?»[12]. Однакомонастырь в то время представлял большие возможности для познания различныхсторон жизни, и Беда использовал их в полной мере. Из его сочинений вытекаетзнакомство со строительным и плотницким делом, кулинарией, ювелирныммастерством. Уже говорилось о его музыкальных способностях и о знании латинскойи англосаксонской поэзии. Он всегда интересовался языками, о чем говорятмногочисленные переводы имен и названий на страницах «Истории», и, возможно,знал кроме латыни еще ирландский и основы греческого. Его латинский язык почтибезупречен по четкости грамматических конструкций и простоте лексики и выгодноотличается от искусственного стиля позднелатинской поэзии, перегруженногометафорами и сложными фразами. В своем языке, как и в стиле, он ориентировалсяна латынь поздней Империи (прежде всего на язык «Вульгаты» св. Иеронима) и вотличие от французских и немецких авторов последующего периода, да и болеераннего времени, почти не употреблял варваризмов.

«Стиль – это человек», и по стилю «Истории» мы можем многое узнать о ееавторе. Он был трудолюбив, рассудителен, не чужд юмора, в чем-то критичен, а вчем-то легковерен и подвержен предрассудкам своего времени. Он превосходностроил повествование, но в разговорах на любимые темы – особенно о хронологии –порой увлекался и делался слишком многословным. Он был довольно терпим иобъективен, однако всегда принимал сторону Римской церкви против любогопризнака ереси. Выходец из простонародья, Беда неуютно чувствовал себя вкоролевских дворцах. Конечно, он пишет о войнах и интригах королей, но, вотличие от царедворца Григория Турского, не проявляет достаточного знания делаи главное – интереса. Куда больше его занимают подвижнические деяния Кутберта,видения простого монаха Пектельма, поэтический дар пастуха Кэдмона.

Не следует, однако, думать, что священник из Ярроу был анахоретом, целикомпогруженным в научные занятия. Его живо интересовало положение Англии ианглийской церкви, которое он считал угрожающим. Одной из целей «Истории» былопробуждение не таких уж далеких воспоминаний о прежних святых ипротивопоставление их «теплохладным» современникам Беды. И свидетельстваисториков, и археологические находки говорят о значительном богатстве,накопленном английской церковью к началу VIII в. Неизбежными следствиями сталиотрыв церковной верхушки от паствы, торговля должностями, моральный упадок. Обовсем этом с гневом пишет Беда в письме к епископу Йорка Эгберту. Но он нетолько обличает – он дает советы и даже требует, угрожая всесильному прелатусудом Божьим. И тот слушается – некоторые предложения Беды были учтены врешениях ближайшего церковного собора. По этому факту, как и по тому, скольколюдей помогали скромному священнику писать «Историю», можно судить о егоподлинном влиянии на церковную жизнь того времени. Достаточно сказать, что весьVIII в. английскую церковь возглавляли ученики самого Беды или его близкихзнакомых.

Неудивительно, что еще до ухода Беды из земной жизни его окружал ореолсвятости. Об уважении к нему монахов Ярроу говорит письмо Кутберта, а такжелегенды, бытовавшие в Нортумбрии; одна из них – о том, как Беда читал проповедиволнам – отразилась в стихотворении Я. П. Полонского[13]. После смерти Беды, наступившей 27 мая 735 г., егоизвестность быстро перешагнула границы Англии и достигла континента вместе санглосаксонскими миссионерами. Его высоко ценил Алкуин, ученик Эгберта ивиднейший деятель Каролингского возрождения; в своей «Истории архиепископовЙорка» он именует Беду «наш господин и покровитель»[14] и пишет о чудесах, сотворенных его мощами. В 819 г.частицы этих мощей и мощей святого Кутберта были перенесены в германскиймонастырь Фульда, основанный англосаксом Винфридом-Бонифацием. Чуть позжеНотгер Заика из монастыря Санкт-Галлен называл Беду «новым солнцем Запада,призванным осветить целый мир»[15]. Еще доэтого Ярроу был сожжен скандинавами, и останки Беды перенесли в укрепленныймонастырь Дарэм, где они покоятся до сих пор.

Вскоре после смерти, а возможно, и при жизни Беда получил званиеДостопочтенного (Venerabilis), которое обычно прилагалось к ученым богословам иисторикам церкви. Это звание сопутствовало ему в течение веков вместе с другимтитулом – «учитель церкви» (magister ecclesiae). Официальной канонизации Бедыпрепятствовало отсутствие явных свидетельств о чудесах, совершенных им прижизни, а также о необычных явлениях, связанных с его мощами. Только в 1899 г.папа Лев ХIII г. объявил Беду святым и назначил на 27 мая день его памяти.Англиканская и другие протестантские церкви не признали этого решения ипо-прежнему именуют Беду Достопочтенным.

В предисловии к своему главному сочинению Беда писал, что он руководствуется«истинным законом истории» (vera lex historiae). Представления об этом законеон заимствовал у римских историков, прежде всего у Тацита, который писал: «Ясчитаю главнейшей обязанностью анналов сохранить память о проявленияхдобродетели и противопоставить бесчестным словам и делам устрашение позором впотомстве»[16]. Однако в отличие от сочиненийТацита или Светония «История» представляет собой не просто галерею добрых излых деяний; согласно христианской концепции линейной истории она выстраиваетэти деяния в единую цепь, ведущую к конечной цели – спасению человечества воХристе. Этому принципу подчинена и модель сочинения Беды. Многие ученыеотмечали двойную парадигму «Истории»; с одной стороны, она опиралась на«всемирные хроники» Павла Орозия, Проспера Аквитанского и Евсевия Кесарийского,с другой – на «Церковную историю» того же Евсевия. Этот труд епископа Кесариипредставлял собой историю христианской церкви со времен апостолов до IV в. – еераспространение по Римской империи, несмотря на гонения и казни, борьбу сересями и последовательность сменявших друг друга епископов. Беда, знавший«Церковную историю» в латинском переводе Руфина, попытался сделать в отношениианглийской церкви то же, что Евсевий сделал для церкви вселенской. Не случайноон писал комментарии к «Деяниям апостолов» параллельно с «Историей»[17]. Для него, как и для Евсевия, историяцеркви была лишь продолжением апостольской проповеди, поэтому он осуждал илипросто не замечал то, что противоречило примеру апостолов – стяжание церковьюбогатств, равнодушное или небрежное отношение ее служителей к пастырскомудолгу.

Следует отметить, что «История» находится не только на пересечении двухжанров (хроники и церковной истории), но и на рубеже двух периодов историицеркви. Первый период закончился на Западе в VIII-IX вв.; это была эпохаутверждения веры, связанная с деятельностью святых отшельников и отважныхмиссионеров, не боявшихся мученического венца и даже стремившихся к нему. Еесменила другая эпоха – время укрепления власти Рима, организации и унификациицерковного управления и церковной доктрины, когда святых сменили администраторыи «князья церкви». Беда видел тех и других, но его симпатии принадлежалипервым. Отсюда его прохладное, хотя и уважительное отношение к прославленнымустроителям английской церкви – Теодору и Вилфриду. Также и в «Истории аббатов»едва заметные оттенки дают понять, что он предпочитал энергичному Бенедиктукроткого Кеолфрита. С восхищением он пишет о деяниях святого Кутберта или острогости жизни ирландских монахов (хотя они и придерживались «неправильной»Пасхи).

Для Беды, как и для Евсевия, глубинная основа церкви оставалась той же, чтои в апостольские времена, а ее главными проявлениями служили мученичество ичудо. Если рассказы о мучениках находятся на периферии повествования Беды – изних можно назвать только истории о святом Альбане и о братьях Хевальдах, – точудеса занимают едва ли не главное место в «Истории». Как сын своего века,автор не особенно интересуется, происходит ли то или иное чудесное проявлениеот естественных причин, психологических факторов или случайных совпадений. Длянего важно то, что оно является «чудом» (mirum), подтверждает Божью мощь изаботу о людях и служит обращению неверующих или укреплению усомнившихся. Вэтом контексте многочисленные рассказы о чудесах вписываются в повествованиеБеды куда органичнее, чем в «светские» истории того времени (например, то жесочинение Григория Турского), где они часто выглядят чужеродным элементом.

Другой важной темой «Истории» служит продвижение от языческой племеннойраздробленности к христианскому универсализму. Об этом говорится уже в первойглаве «Истории», где Беда пишет, что все народы и языки Британии объединяютсябожественной мудростью и ее языком – латынью[18]. При этом универсализм Беды не является политическим, чтохарактерно для историков времен Каролингов. Он спокойно относится краздробленности Англии и не призывает к объединению англосаксонских королевств.Однако для него чрезвычайно важно единство всех государств и народов Британии влоне одной, а именно Римской церкви, в том числе единство в обрядовой сфере.Отсюда его повышенное внимание к вопросу исчисления Пасхи; недаром рассказ особоре в Витби 664 г., на котором была принята римская Пасха, занимает столькоместа в «Истории» и фактически является ее смысловым центром (IV, 25). Для Бедыэто событие, как и принятие монахами Ионы римской Пасхи в 716 г., знаменуетпобеду вселенской церкви над ее противниками и торжество истины.

Свою и римскую позицию относительно Пасхи Беда обосновывает в длиннейшемписьме к королю пиктов Нейтону (V, 21). Ее же он вкладывает в уста епископаВилфрида в его речи на соборе в Витби. Биограф Вилфрида Эдди, у которого Бедазаимствовал сюжетную канву, передает эту речь гораздо короче. Вероятно, Беда,следуя Фукидиду и другим античным историкам, приписал своим героям те слова,которые они, по его мнению, должны были произносить в соответствующихобстоятельствах. Не прояснил он и подлинных причин принятия римской Пасхи,противниками которой первоначально были и король Нортумбрии Освиу, и аббатиссаВитби Хильда, и епископ Хад (все они учились у ирландских монахов). Скореевсего, эти причины были политическими, но об этом историкам остается толькогадать. Для Беды важнее очередное чудо – переход большинства участников собора,убежденных речами Вилфрида и его сторонников, на сторону истины.

Следствием собора в Витби была победа Рима над Ирландией. Ирландские монахипокинули Нортумбрию, и несколько лет вся английская церковь находилась всостоянии кризиса. Такие подвижники, как Хад, Кутберт, Хильда, глубокопереживали изгнание своих ирландских учителей и фактически отошли от дел.Положение спасли энергичные усилия епископа Вилфрида и особенно Теодора,которого папа в 668 г. назначил архиепископом Кентерберийским. Этот 66-летнийгреческий монах из Тарса не был приверженцем ни одной из двух партий и смогсплотить церковь, а главное – реорганизовать ее в соответствии с новымитребованиями. Он усовершенствовал церковное управление на местах путемразукрупнения диоцезов, организовал обучение клириков в созданной им школе вКентербери и развернул миссионерскую кампанию, в результате которой Нидерланды,а потом и Германия стали провинциями Римской церкви. Конечно, Теодор вызывалвосхищение Беды, но он принадлежал к тому же типу «администраторов», глубинночуждому автору «Истории». Говоря о простоте и смирении ирландских монахов (III,26), он дает понять, что именно с их изгнанием моральное состояние английскойцеркви начало ухудшаться.

Хотя история церкви в Англии для Беды прежде всего связана с деятельностьюРима и основанной им Кентской епархии, он с восторгом описывает праведную жизньирландских святых и сотворенные ими чудеса, не забывая при этом сожалеть об ихзаблуждениях в «пасхальном споре». Среди героев «Истории» – основатель Ионы св.Колумба, св. Айдан, Адамнан и другие ирландские подвижники. В христианскомуниверсуме Беды сосуществуют римлянин Августин, грек Теодор, ирландцы,англосаксы – все, кроме бриттов, совершивших, по мнению историка, самое тяжкоепреступление, то есть отказавших язычникам-англам в просвещении и духовнойпомощи (I, 22 и др.). Этот упрек Беды в отношении бриттов повторялсявпоследствии много раз; уже в Х в. историк Ассер (сам по происхождению валлиец)поставил в заслугу королю Альфреду то, что он, «не в пример высокомернымбриттам», крестил язычников-датчан[19].

В своем сочинении Беда говорит не только о становлении самой английскойцеркви, но и о ее влиянии на общество, отразившемся прежде всего в преодоленииязычества и его пережитков. Последующие создатели исторических трудов – Неннийи в особенности Гальфрид Монмутский, – много и со вкусом писали о легендарныхязыческих временах, заимствуя сведения о них из кельтской традиции, к которойБеда не мог да и не хотел обращаться. Не желал он и иметь дело санглосаксонской эпической традицией, с которой, без сомнения, был знаком. Да ипосле христианизации он мало сообщает о том, что не относится к жизни церкви.Если Беда и говорит о деяниях какого-либо короля, то лишь затем, чтобыподчеркнуть его благочестие или, напротив, осудить отступничество от веры. Привсем богатстве риторических оборотов, восходящем к античным образцам, в«Истории» почти отсутствуют психологические и даже чисто внешние характеристикигероев, которыми богаты французские источники начиная с того же ГригорияТурского. Не злоупотребляет он и деталями преступлений недостойных правителей,обычными для средневековых хроник.

История англосаксонских королевств для Беды фактически начинается с ихкрещения. До этого им упоминаются лишь первый король Кента Хенгист и Ида –основатель королевского рода Нортумбрии. Всему «темному» периоду 450-596 гг. в«Истории» посвящена лишь краткая глава, списанная у Гильдаса. Лишь после этогоначинается связное повествование, кульминацией которого в каждом отдельномслучае является обращение той или иной области и сопутствующие этому чудеса.Стремясь придать как можно больше значения Божьему промыслу, Беда умалчивает нетолько о политических причинах христианизации, но и о конкретных поводах к ней.Так, главной причиной миссии Августина называется желание папы Григориякрестить народ англов, и лишь потом выясняется, что жена короля Этельберта, ккоторому прибыли папские посланцы, уже была христианкой и имела при себеепископа (I, 25). Далее Беда рисует довольно идиллическую картинураспространения новой веры: о сопротивлении язычников почти не сообщается, идаже верховный жрец Койфи, выслушав доводы христиан, собственноручно сокрушаетсвоих идолов (II, 13). Правда, время от времени короли и их подданные пытаютсявернуться к язычеству, но за этим сразу же следует небесная кара. Так случилосьс сыновьями короля восточных саксов Саберта, которые «изгнали вестника истиныради служения демонам», после чего «сгинули со всем своим войском»[20].

В «Истории» заметно отрицательное отношение к жителям тех областей, гдехристианство долго отвергалось. Так, мерсийцы вплоть до 655 г. были для автора«кровожадными язычниками», да и после он мало сообщал о положении дел в этомкрупнейшем королевстве. Также и Уэссекс почти не упоминается им до крещениикороля Кэдваллы в 688 г., хотя к тому времени там уже существовали христианскиецеркви и монастыри, в одном из которых началась карьера апостола ГерманииВинфрида-Бонифация (о нем Беда также ничего не пишет). Автор только вскользьговорит о многолетнем совместном существовании христианства и язычества – так,в Кенте только в 640 г., через 43 года после миссии Августина, было запрещенопоклонение идолам (III, 8). Историки неоднократно отмечали факт повторных«обращений» отдельных областей, упомянутых Бедой; например, Нортумбрия,крещеная в 627 г. Паулином, в 635 г. снова принимает крещение от св. Айдана.Все это подчеркивает то очевидное обстоятельство, что новая вера утверждаласьне так уже легко, и значительная часть народа даже во времена Беды продолжалапоклоняться языческим богам.

Можно сказать, что, пытаясь выработать «общеанглийский» и даже«общехристианский» взгляд на вещи, историк все же сосредотачивает внимание насвоем родном королевстве Нортумбрии. Для него он делает единственноеисключение, с похвалой отзываясь о короле-язычнике Этельфрите на том основании,что «ни один другой правитель не подчинил народу англов больше земель»[21]. Беда не осуждает Этельфрита даже зазверское избиение безоружных монахов Бангора – ведь они были«еретиками»-бриттами. Естественно, в еще более хвалебном тоне он пишет онаследниках Этельфрита, принявших христианство. Святые короли Эдвин и Освальд –любимые герои Беды, истинные «воины Христовы» и мученики, пострадавшие за веруот рук язычника Пенды. Впрочем, брат Освальда Освиу, тоже немало сделавший дляутверждения христианства, тем не менее осуждается Бедой за вероломное убийствосвоего соправителя Освина. Однако об этом преступлении все же говорится болеесдержанно, чем о любом уклонении от канонов Римской церкви. Вину Освиу вполнеискупает то, что он пожертвовал церкви земли в Нортумбрии и покоренной Мерсии,а на месте убийства Освина выстроил монастырь, в котором молились «за упокойдуши обоих королей – убитого и того, кто приказал его убить»[22].

Вряд ли можно согласиться с мнением некоторых историков о том, что Бедаидеализирует жизнь англосаксонских королевств. Конечно, «Истории» далеко отбезрадостной картины «разорения Британии», нарисованной Гильдасом, но на еестраницах хватает жестоких убийств, предательства и вероломства. Другое дело,что для Беды все эти события объясняются не банальной борьбой за власть, анебесным законом греха и воздаяния. Язычник Пенда нападает на соседей по«естественной» языческой склонности, а вот христианин Освиу в борьбе с нимякобы заботится о безопасности своего королевства и о крещении мерсийцев.Правда, нападение короля Нортумбрии Эгфрита на Ирландию осуждается Бедой,поскольку он «жестоко обрушился на сей безобидный народ, всегда дружественный канглам»[23]. Беда верен себе – сразу за этимследует сообщение о наказании Эгфрита, погибшего в походе против пиктов в 685г.

Уделяя первостепенное внимание распространению веры и связанным с этимчудесам, Беда не упускает из виду и других областей жизни. В отличие отГильдаса, который упоминает только одно географическое название (гора Бадон),Беда много и подробно пишет о географии Британии, о местоположении островов,рек и других объектов, об их названиях на разных языках. В первой главе«Истории» он описывает не только географию острова, но и его растительный иживотный мир. При этом у него, в отличие от многих средневековых писателей,почти нет рассказов о чудесах природы, диковинных зверях и чудовищах, которымиполон английский фольклор, вдохновленный кельтской фантазией. В этомсказывается его книжное образование, оторванность от народной стихии; крометого, чудеса для него – проявление Божьего промысла, служащее строгоопределенной цели.

Что касается быта и обычаев своего народа и других народов Британии, то оних Беда сообщает очень мало. То, что он ничего не пишет о внешнем виде иобычаях англосаксов, легко понять – они оставались практически неизменными доего времени. Менее понятно отсутствие упоминаний о богатстве королей и ихдвора, которое в VI-VII вв. значительно возросло (достаточно вспомнитьпогребение в Саттон-Ху). Из его описаний можно сделать вывод о наличии ванглосаксонском обществе трех сословий: знати, простолюдинов («селян») и рабов,– однако о деталях их взаимоотношений ничего не сказано. Титулы и должностипредставителей знати Беда (как, впрочем, и другие историки раннегоСредневековья) обозначает латинскими терминами, давно уже ставшимианахронизмом. Мало он говорит и о культуре (кроме архитектуры). С похвалойотзываясь о духовных стихах Кэдмона, он отвергал светскую поэтическую традициюанглосаксов как «легкомысленные и пустые поэмы»[24], проникнутые языческим духом.

О самой языческой вере Беда также ничего не пишет. Несколько раз онупоминает «идолов», но что это были за идолы, как они выглядели – неизвестно.Не говорит он и о том, как выглядели языческие храмы англосаксов. По егосвидетельству, король восточных англов Редвальд служил и Христу, и языческимбогам: «в одном храме у него был алтарь для христианских обрядов и другойалтарь поменьше, на котором он приносил жертвы демонам»[25]. Автор приводит также примечательное письмо папы ГригорияМеллиту, в котором папа призывал устраивать храмы в языческих святилищах исовмещать церковные праздники с языческими (I, 30). Это подтверждает факт,подтвержденный археологическими раскопками: многие английские храмы построенына месте центров языческого культа.

Хронологически сочинение Беды охватывает период с 55 г. до Р. Х. до 731 г.(продолжение, написанное монахами Ярроу, доводит события до 766 г.)[26]. Пик внимания автора приходится насередину VII в., когда христианство утвердилось почти во всех англосаксонскихкоролевствах. Этому периоду посвящены три из пяти книг «Истории». Постепенноинтерес автора к светским делам все более снижается, и сведения о политическихсобытиях становятся предельно лапидарными. Однако сочинение Беды все жеостается главным источником по истории Англии в VI-VIII вв. На нем основаны нетолько труды позднейших историков, в особенности Генриха Хантингдонского иУильяма Малмсберийского, но и сообщения «Англосаксонских хроник», записанныхтолько в IX в.

Возможно, существовали в тот период и другие исторические труды, но онипогибли во время скандинавского нашествия IX-ХI вв. вместе со всей богатойцерковной культурой Северной Англии. «История» Беды, сохранившаяся благодарясвоей широкой популярности, смогла донести до потомков память о прошлом островаи заложить основы новой исторической традиции. После нормандского завоеванияпроизошло соединение этой традиции с кельтской псевдоисторией Британии, до тогообособленно существовавшей в Уэльсе. Следы такого соединения отмечены уже в«Истории королей» Симеона Дарэмского, а его вершиной стала «История бриттов»Гальфрида (Джеффри) Монмутского, соединившего заимствования из Беды и Гильдасас плодами собственной фантазии. Этот исторический миф и лег в основубританского национального самосознания – с XII в. слова «Британия» и «Англия»окончательно сделались синонимами. Однако никакие изменения в историческомсознании жителей Англии не смогли умалить значения сочинения Беды, легшего вего основу. Оно продолжает оставаться важнейшим опорным пунктом для историков,и возможности его дополнения и переосмысления с учетом новейших исследованийдалеко не исчерпаны.

Как уже говорилось, до нас дошло почти 160 рукописей «Церковной историинарода англов». Из них наиболее ранними являются четыре, записанные вНортумбрии в VIII в. Самый древний – так называемый манускрипт Мура (Moor MS),написанный ок. 737 г.; ныне он хранится в университетской библиотекеКембриджа. Вторым по древности считается манускрипт, хранящийся в Российскойнациональной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (Петербург); он написаноколо 745 г.[27]. Чуть позже возникманускрипт А XIV из Коттоновской коллекции Британского музея (около 770 г.). Ктому же времени относится манускрипт Tiberius C из той же коллекции, написанныйв каком-то из монастырей Южной Англии; он интересен англосаксонскими глоссамина полях. В конце VIII в. был написан манускрипт, находящийся сейчас вбиблиотеке немецкого города Кассель; от него сохранились только четвертая ипятая книги. Эта рукопись относится к т. н. С-типу, к которому принадлежитбольшинство сохранившихся рукописей «Истории», записанных в Англии. От болеепозднего М-типа, распространенного на континенте, С-тип отличаетсяособенностями грамматики и отсутствием главы XIV из четвертой книги, а такженекоторых других отрывков текста, например истории о чуде св. Освальда (IV,14). Видимо, протограф рукописей этого типа был записан в каком-либо измонастырей Нортумбрии (скорее всего в Ярроу) в середине VIII в. Возможно,существовал и третий тип рукописей, в котором содержалось продолжение«Истории», доводящее события до 766 г. и сохранившееся в несколькихманускриптах XII в. и более позднего времени.

Среди других ранних рукописей следует отметить Вольфенбюттельский (ок. 820г.), Намюрский (ок. 850 г.) и Вюрцбургский (ок. 870 г.) манускрипты. Интереснатакже рукопись, хранящаяся в Бодлеянской библиотеке Оксфорда; она написана вначале ХI в. в одном из монастырей Уэссекса, возможно в Гластонбери. После IXв. копирование сочинения Беды из Нортумбрии переместилось в Южную Англию, азатем и на континент – во Францию, Италию, Германию, Швейцарию и Нидерланды.Последние копии были записаны в XVI в., когда уже существовало несколькопечатных изданий «Истории». Большинство сохранившихся манускриптов «Истории»находится в европейских книгохранилищах. Самые крупные их коллекции хранятся вОксфорде (27 рукописей), Лондоне (23 рукописи), Париже (21 рукопись) иКембридже (14 рукописей).

Первые полные собрания текстов Беды появились в 40-х гг. XIX в. Одно из них,в 12 томах, издал в Лондоне известный ученый Дж. Джайлс; другое вошло визвестную серию «Patrologia Latina», которую издавал в Париже аббат Ф. Минь(тт. XC-XCV). Несколько позже Т. Моммзен издал «Историю», Большую и Малуюхроники в составе известной серии «Monumenta Germaniae Historica» (MGH, серияAuct. Ant. Т. 14). Тогда же экзегетические работы Беды были изданы (в основномД. Хёрстом) в серии «Corpus Christianorum Scriptorum Latinorum». Все этииздания во многом устарели, чего нельзя сказать о двухтомном изданииисторических работ Беды, осуществленном Ч. Пламмером в 1896 г.[28]. С текстологической точки зрения оно досих пор остается непревзойденным. Из более поздних следует отметить оксфордскоеиздание Б. Колгрейва и Р. Майнорса, в которое вошли «История» и «ПисьмоКутберта»[29]. «Мартиролог» Беды был издан вПариже в 1908 г.[30], сочинения по хронологиивышли в США в 1943 г.[31]

Традиция перевода «Истории» на другие языки восходит к IX в., когда появилсяанглосаксонский перевод короля Альфреда. Классическим долгое время считалсяанглийский перевод Т. Стэплтона, изданный в Антверпене в 1565 г.; на немоснован сделанный в 1723 г. перевод Дж. Стивенса, на который, в свою очередь,ориентировались последующие переводчики вплоть до конца XIX в. В XVIII в. былосуществлен первый французский перевод, в XIX в. – немецкий. В нашем столетиипоявились новые переводы на английский; лучшие из них принадлежат Дж. Кингу, Б.Колгрейву и Л. Ширли-Прайсу. Можно сказать, что каждой эпохе английскойистории соответствовал «свой» Беда. Перевод короля Альфреда будил всоотечественниках патриотизм; Стэплтон своим переводом пытался добиться укоролевы Елизаветы сочувствия к гонимой католической вере. В XIX в. в «Истории»увидели просветительские и даже рационалистские мотивы. Современные ученые,опираясь на новые источники, в том числе археологические, скрупулезно выясняют,в чем Беда был прав, а в чем ошибался.

Беде Достопочтенному и его сочинению посвящена громадная литература. Изпоследних работ следует назвать подробный исторический комментарий к «Истории»видного ученого Дж. Уоллеса-Хэдрилла[32] исборник «Век Беды», в который вошли комментированные переводы малыхисторических работ Беды в кругу других сочинений той эпохи[33]. Сохраняют значение и монографии крупнейшегоисследователя творчества Беды П. Блэйра[34].Что касается литературы по истории и культуре англосаксонской Англии тоговремени, то она поистине необъятна. Список основных работ на английском ирусском языках приведен в библиографии.

Данный перевод «Церковной истории народа англов» на русский язык являетсяпервым (не считая нескольких отрывков в хрестоматиях). Он основан на издании Б.Колгрейва и сверен с другими авторитетными изданиями. Комментарии рассчитаны наширокий круг читателей и носят не текстологический, а скорее общеисторическийхарактер. В приложении дан перевод нескольких памятников VI-IX вв., которые какбы обрамляют «Историю». Письмо Беды к Эгберту является образцом эпистолярногостиля историка и дает представление о его взглядах на положение современной емуанглийской церкви. Письмо ученика Беды Кутберта ближе знакомит нас с личностьютворца «Истории» и является единственным свидетельством, говорящим о его уходеиз жизни. Сочинение Гильдаса «О разорении Британии» – уникальный историческийпамятник, практически единственный письменный источник по истории Британии V-VIвв., на который ориентировался Беда при создании своего труда. Наконец,«Англосаксонские хроники», записанные в конце IX в., в свою очередь берут заоснову «Историю» Беды, дополняя ее при этом сведениями из других источников.Перевод всех этих произведений и прежде всего самой «Истории» призван ближепознакомить отечественного читателя с почти неизвестной ему историческойтрадицией Англии эпохи раннего Средневековья.

Примечания:

Вадим Эрлихман. Отец английской истории

1

В мировой научной традиции закрепилось несколько форм этого имени – Beda, Bede, Baede и др. Мы употребляем форму, наиболее близкую к англосаксонскому произношению.

2

См. с. 193.

3

См. с. 6.

4

Б. Колгрейв насчитал в тексте «Истории» всего 32 ошибки, из них 22 встречаются в цитатах из других источников.

5

Bede. The Ecclesiastical Histоry of the English people. Oxford, 1969. P. ХVII (далее Bede, 1969). Другими книгами были «Утешение философией» Боэция, «Пастырское правило» папы Григория и «История» Павла Орозия.

6

См. с. 27.

7

English Historical Documents. Vol. 1. London, 1968. P. 358, 365.

8

Ibid. P. 701.

9

Ныне этот так называемый Codex Amiatianus хранится во Флорентийской библиотеке.

10

См. с. 193.

11

См. с. 206.

12

Bede. Ecclesiastical History of the English People. London, 1990. P. 33 (далее Bede, 1990).

13

По легенде ослепший Беда попросил ученика отвести его к людям, чтобы он мог проповедовать им. Вместо этого ученик привел его на берег моря, и слепец долго читал проповедь волнам. Когда он закончил, волны по Божьему велению ответили «аминь».

14

Bede,1969. P. ХХIV.

15

Ibid. P. ХХVII.

16

Тацит. Анналы, III, 65. В кн.: Тацит, Корнелий. Соч. в 2 тт. Том 1. М. 1993/ Пер. А.С. Бобовича. Беда почти дословно цитирует эти слова в предисловии к «Истории».

17

Bede, 1990. P. 26.

18

См. с. 11.

19

English Historical documents Vol. 1. P. 363.

20

См. с. 54.

21

См. с. 43.

22

См. с. 87.

23

См. с. 144.

24

См. с. 140.

25

См. с. 66.

26

См. приложение.

27

Существуют факсимильные издания этих манускриптов: The Moore Bede/ Ed. P. Hunter Blair. Copenhagen, 1959; The Leningrad Bede/ Ed. O. Arngart. Copenhagen, 1952.

28

Baedae Opera Historica. Vol. 1-2. Oxford, 1896 (repr. 1956).

29

Bede. The Ecclesiastical History of the English people/ Ed. and tr. B. Colgrave, R. A. B. Mynors. Oxford, 1969.

30

Les martirologies historiques du Moyen Age/ Ed. H. Quentin. Paris, 1908.

31

Bedae Opera de temporibus/ Ed. C. W. Jones. Cambridge (Mass.), 1943.

32

Wallace-Hadrill J. M. Bede’s Ecclesiastical History: a Historical Commentary. Oxford, 1988.

33

Webb J. F., Farmer D. H. The Age of Bede. London, 1988.

34

Blair P. H. The World of Bede. London, 1970; Blair P. H. Venerabilis Bede. London, 1979.

Вадим Эрлихман. Отец английской истории

1

В мировой научной традиции закрепилось несколько форм этого имени – Beda, Bede, Baede и др. Мы употребляем форму, наиболее близкую к англосаксонскому произношению.

2

См. с. 193.

3

См. с. 6.

4

Б. Колгрейв насчитал в тексте «Истории» всего 32 ошибки, из них 22 встречаются в цитатах из других источников.

5

Bede. The Ecclesiastical Histоry of the English people. Oxford, 1969. P. ХVII (далее Bede, 1969). Другими книгами были «Утешение философией» Боэция, «Пастырское правило» папы Григория и «История» Павла Орозия.

6

См. с. 27.

7

English Historical Documents. Vol. 1. London, 1968. P. 358, 365.

8

Ibid. P. 701.

9

Ныне этот так называемый Codex Amiatianus хранится во Флорентийской библиотеке.

10

См. с. 193.

11

См. с. 206.

12

Bede. Ecclesiastical History of the English People. London, 1990. P. 33 (далее Bede, 1990).

13

По легенде ослепший Беда попросил ученика отвести его к людям, чтобы он мог проповедовать им. Вместо этого ученик привел его на берег моря, и слепец долго читал проповедь волнам. Когда он закончил, волны по Божьему велению ответили «аминь».

14

Bede,1969. P. ХХIV.

15

Ibid. P. ХХVII.

16

Тацит. Анналы, III, 65. В кн.: Тацит, Корнелий. Соч. в 2 тт. Том 1. М. 1993/ Пер. А.С. Бобовича. Беда почти дословно цитирует эти слова в предисловии к «Истории».

17

Bede, 1990. P. 26.

18

См. с. 11.

19

English Historical documents Vol. 1. P. 363.

20

См. с. 54.

21

См. с. 43.

22

См. с. 87.

23

См. с. 144.

24

См. с. 140.

25

См. с. 66.

26

См. приложение.

27

Существуют факсимильные издания этих манускриптов: The Moore Bede/ Ed. P. Hunter Blair. Copenhagen, 1959; The Leningrad Bede/ Ed. O. Arngart. Copenhagen, 1952.

28

Baedae Opera Historica. Vol. 1-2. Oxford, 1896 (repr. 1956).

29

Bede. The Ecclesiastical History of the English people/ Ed. and tr. B. Colgrave, R. A. B. Mynors. Oxford, 1969.

30

Les martirologies historiques du Moyen Age/ Ed. H. Quentin. Paris, 1908.

31

Bedae Opera de temporibus/ Ed. C. W. Jones. Cambridge (Mass.), 1943.

32

Wallace-Hadrill J. M. Bede’s Ecclesiastical History: a Historical Commentary. Oxford, 1988.

33

Webb J. F., Farmer D. H. The Age of Bede. London, 1988.

34

Blair P. H. The World of Bede. London, 1970; Blair P. H. Venerabilis Bede. London, 1979.