Находки археологов в протоиндийских городах убедительно показывают, что торговые контакты создателей древнейшей цивилизации Индостана охватывали огромную территорию, от Каракумов на севере до Малабарского берега на юге, от степей Центральной Азии на востоке до острова Крит на западе. Важную роль в этой торговле играли морские трассы, проложенные протоиндийцами в Индийском океане, Персидском заливе, Аравийском и Красном морях. Неподалеку от современного международного порта Бомбей археологи открыли древнейший порт. Ему свыше четырех тысяч лет. В восточной части города Лотхал была найдена выложенная кирпичом «верфь» длиной в 218 метров. Канал шириной в семь метров связывал ее с рекой, впадавшей в Аравийское море. Вблизи же «верфи» находилась постройка, служившая складом. При раскопках обнаружили печать с изображением парусного судна. Парус его — точная копия тех, которыми и по сей день пользуются на Персидском заливе. Мы не знаем, как далеко на юг уходили корабли протоиндийцев, следуя вдоль Малабарского берега Индостана. Невыясненными остаются их трассы и на востоке: возможно, что задолго до «исторических» плаваний индийцев к берегам Юго-Восточной Азии и Индонезии туда плавали протоиндийские корабли. Но зато известно, что на севере суда протоиндийцев, пересекая Аравийское море, проходили Оманский и Персидский заливы и достигали городов Двуречья. «Перевалочным пунктом» на трассе Индостан — Двуречье был архипелаг Бахрейн. Бахрейн образуют 25 островов и островков, лежащих в Персидском заливе. Архипелаг еще называют «островами ста тысяч могил», ибо здесь с давних пор известны тысячи древних захоронений, могильных курганов, занесенных песком. Это — самое большое на Арабском Востоке кладбище, где похоронены финикияне и греки, арабы и египтяне, персы и вавилоняне. Но не они были древнейшими жителями Бахрейна. В 1953 году начались систематические раскопки большого плоского холма возле столицы Бахрейна, города Манамы. И оказалось, что уже в III тысячелетии до н. э. на островах существовала интересная цивилизация, современная протоиндийской и шумерской.

При раскопках Мохенджо-Даро и городов Шумера археологи находили среди характерных для протоиндийцев квадратных печатей также печати круглой формы. Кому они принадлежали? Ответ был получен после раскопок на Бахрейне. Здесь было обнаружено несколько сотен круглых печатей. Правда, надписей на этих печатях нет. Зато изображения и эмблемы, украшавшие их, очень похожи на протоиндийские. Другие черты бахрейнской культуры близки шумерским. По всей видимости, на островах, служивших «перевалочным пунктом» на трассе Индостан — Двуречье, сложилась своеобразная цивилизация. Чем-то она напоминала протоиндийскую, чем-то шумерскую, а во многом была совершенно оригинальна (например, круглые печати).

Протоиндийские печати найдены также в Двуречье. Число их, правда, невелико, и они имеют цилиндрическую «шумерскую» или круглую «бахрейнскую» форму, хотя на них начертаны протоиндийские иероглифы.

Протоиндийцы не только плавали в Шумер. Они основывали торговые фактории и селились в портовых городах Двуречья. Так, например, при раскопках знаменитого шумерского города Ура археологи обнаружили квартал домов, сделанных из обожженного кирпича и отличных от шумерских построек. «Но они обнаруживают такое поразительное сходство с небольшими и довольно небрежно построенными домами позднего Мохенджо-Даро, что трудно сомневаться, под чьим влиянием они сооружены», — пишет руководитель раскопок Мохенджо-Даро Джон Маршалл.

В том же городе Уре археологи обнаружили статуэтку, изображающую обезьяну, сидящую на корточках. Подобные фигурки обезьян также найдены при раскопках городов протоиндийцев. Их считают древнейшим прототипом Ханумана, помощника витязя Рамы, воспетого в древнеиндийском эпосе «Рамаяна».

В руинах одного из городов Шумера обнаружена расписная ваза. По стилю исполнения она шумерская, но сюжет росписи, ее украшающей, — протоиндийский. Ибо она изображает горбатого индийского быка — зебу, стоящего перед ритуальными яслями. Этот сюжет — также один из самых распространенных меж тех, что мы находим на протоиндийских печатях с надписями.

Итак, между Индостаном и Двуречьем в III–II тысячелетиях до н. э. существовали тесные культурные и торговые контакты, при этом, как упоминалось, целый ряд черт, роднящих протоиндийскую цивилизацию и древнейшую культуру Двуречья, нельзя объяснить прямым заимствованием или культурным обменом. Черты эти говорят скорее об очень древнем и глубоком родстве, о некоем «центре икс», из которого, быть может, произошли обе древнейшие цивилизации.

На печатях протоиндийцев изображен персонаж, борющийся с двумя тиграми. Он удивительно похож на героя эпоса народов Двуречья, великого Гильгамеша, побеждающего львов. Соперником, а затем верным другом и соратником Гильгамеша был Энкиду, получеловек — полузверь. Среди печатей протоиндийцев можно найти изображение существа с головой и телом человека, но с хвостом и рогами быка. Сходство его с Энкиду, изображаемым шумерами, поразительно. «Он изображен в борьбе с рогатым тигром, вероятно, злым духом, ведущим постоянную войну с врагами, — пишет Э. Маккей в книге «Древнейшая культура долины Инда». — Этот получеловек-полубык поражает своим сходством с одним шумерским полубогом или героем, что, по-видимому, указывает на существование отдаленного родства между отдельными поверьями этих двух культур. Не исключена возможность, что при этом роль посредника сыграла какая-то третья страна, с которой в отдаленном прошлом население Шумера и долины Инда поддерживало тесную связь».

Может быть, как считал, например, патер Эрас, цивилизация Шумера — лишь «дочь» цивилизации протоиндийцев? Однако возраст шумерских городов больше, чем возраст Мохенджо-Даро и Хараппы. Тогда, быть может, наоборот, цивилизация протоиндийцев создана шумерами? Но и эта гипотеза, высказывавшаяся в свое время многими исследователями, ошибочна. Слишком уж специфична протоиндийская цивилизация, чтобы считаться простым «сколком» шумерской, ее провинциальным вариантом. Глубокое же сходство некоторых черт культуры между Индостаном и Двуречьем заставляет предполагать не «посредника», как считал Маккей, а скорее общего «предка», некую общую «культуру-мать», отпрысками которой являются протоиндийская цивилизация и древнейшая цивилизация Двуречья, которую обычно называют «шумерской».

Исследования последних лет — археологические, лингвистические, антропологические — показали, что не шумеры были аборигенами Двуречья. Они, как и позднее аккадцы, ассирийцы, персы, арабы, пришли сюда извне, хотя и в очень глубокой древности. Но шумеры, в отличие от «протодравидов-протоиндийцев», застали на своей новой родине не племена, живущие в веке камня, а уже сложившуюся цивилизацию, лучшие достижения которой они и унаследовали, и развили (позднее эта «эстафета» перешла к вавилонянам, которые, по сути дела, являются теми же шумерами, но говорящими на другом языке).

Таким образом, цивилизация в Двуречье — дело рук не шумеров, а их предшественников, «протошумеров». Обычно приставка «прото» употребляется в смысле «первые», «ранние», «самые первые». Однако предшественники шумеров говорили не по-шумерски, их язык был иным. Поэтому в науке принято другое наименование творцов древнейшей цивилизации Двуречья (по времени же возникновения она является самой ранней цивилизацией на нашей планете!). По имени холма, где впервые эта цивилизация была обнаружена и который по-арабски называется «Эль-Убайд», их называют «убаидцами» (в нашей литературе чаще встречается другое написание названия холма — Эль-Обейд, однако предшественников шумеров принято именовать убаидцами, а не обейдцами).

«На юге Месопотамии появляется новый иконографический образ, происхождение которого до сих пор остается несколько загадочным. Дело в том, что люди убаидской культуры как-то сразу и внезапно осваивают плодородные земли низовьев Тигра и Евфрата, основывают здесь свои первые поселки, которые позднее вырастут в знаменитые шумерские города, — пишут советские археологи В. М. Массой и В. И. Сарианиди в монографии «Среднеазиатская терракота эпохи бронзы». — Эти пришельцы предстают перед нами с самого начала как носители высокоразвитой культуры. Сколь загадочно происхождение этих первых колонистов, почти столь же неясны истоки происхождения их мелкой пластики».

Холм Эль-Убейд, где впервые были обнаружены памятники убаидской культуры, находится на юге Двуречья. Рядом с ним расположен Эриду, самый южный изо всех городов древнего Двуречья. В эпоху своего возникновения, около шести тысяч лет назад, он был морским портом, ибо стоял на берегу Персидского залива: лишь в более поздние времена наносы могучих рек отделили его от моря. Отсюда, из древнего Эриду, убаидская культура стала распространяться в направлении, обратном течению Тигра и Евфрата, — к Уруку, Уру, Лагашу.

Раскопками археологов, таким образом, подтвердились легенды древних обитателей Двуречья, согласно которым в Эриду людям была дана царская власть, а также дарованы основные достижения цивилизации. Впервые европейцы узнали эту легенду от вавилонского жреца по имени Берос, жившего во времена Александра Македонского. Берос написал специально для греков, ставших хозяевами Двуречья, историю своей страны с древнейших времен вплоть до ее последних владык, персов. К сожалению, сочинение вавилонского жреца до нас не дошло: мы можем судить о нем лишь по отрывкам, приводимым в виде цитат в трудах различных античных авторов. Вот что говорит Берос о происхождении цивилизации Двуречья:

«Однажды из Эритрейского моря, там, где оно граничит с Вавилонией, явился зверь, одаренный разумом, по имени Оанн. Все тело у зверя того было рыбье, только под рыбьей головой у него была другая, человеческая, речь его также была человеческая. И изображение его сохранилось поныне. Это существо, бывало, проводило весь день среди людей, не принимая никакой пищи, преподавая им понятия о грамотности, науках и всяких искусствах. Оанн научил людей строить города и возводить храмы, вводить законы и мерить землю, показал им, как сеять зерно и собирать хлеб, словом, обучил их всему, что смягчает нравы, так что с тех пор никто ничего превосходного уже не изобрел. А когда солнце заходило, этот удивительный Оанн погружался опять в море и проводил ночи в пучине, ибо там был его дом. Он написал книгу о начале мира и о том, как он возник, и вручил ее людям».

Эритрейское море — это название Индийского океана. «Там, где оно граничит с Вавилонией», — северная оконечность Персидского залива. Но кто этот «удивительный Оанн»? Долгое время рассказ Бероса считался плодом фантазии. Когда же в прошлом столетии были открыты, а затем прочтены «глиняные книги» Двуречья, оказалось, что сообщение Бероса — это пересказ вавилонского мифа о приходе божества воды Эа (Оанн — греческая транскрипция его имени). В XX веке выяснилось, что вавилонский бог Эа имеет своего предшественника в виде шумерского божества Энки. Вавилоняне вместе с достижениями культуры шумеров перенимали многое и из их мифологии, в том числе и божество Энки, переделав его в «Эа». Совсем же недавно было доказано, что слово Энки — не шумерское, а убаидское; божество это, стало быть, своим происхождением обязано религии создателей древнейшей цивилизации Двуречья.

Бог Энки пришел в Эриду. самый южный город страны, и научил людей ремеслам, строительству, искусству письма, игре на музыкальных инструментах, правосудию и многим другим наукам и искусствам. Прежде же Энки жил в таинственной стране Дилмун.

Археологи, раскопав цивилизацию на островах Бахрейн, решили, что это и есть «страна Дилмун». Однако американский шумеролог Крамер привел веские доводы против отождествления Дилмуна и архипелага Бахрейн. На островах этих нет и не было слонов, а слоновая кость, судя по всему, была наиболее «ходким товаром», шедшим из страны Дилмун. В стране Дилмун существовал культ воды, а на Бахрейнских островах святилищ бога воды не обнаружено. По мнению Крамера, под страной Дилмун жители Двуречья подразумевали Индию и протоиндийскую цивилизацию с ее развитым культом воды, мореплаванием, приручением слонов.

Но, судя по многим данным, протоиндийская держава известна была жителям Двуречья под названием «страна Мелухха».

В руинах города Ура археологи обнаружили кусок индийского сандалового дерева, тика, растущего на Малабарском берегу вплоть до гор Виндхья. Далее на север дерево это не растет. Значит, попасть в Двуречье оно могло только из дравидийской Индии. В перечне редких предметов, доставленных библейскому царю Соломону, также можно найти упоминание типично «дравидийских» товаров.

Вначале считалось, что товары из Южной Индии попадали на северо-запад при посредничестве шумерских и вавилонских купцов, что именно они были хозяевами вод Индийского океана и первыми освоили трассу Персидский залив — Аравийское море — полуостров Индостан, вплоть до его южной оконечности.

Однако в свете последних находок археологов выясняется, что это не так.

Мы уже говорили об открытии древнейшего порта Лотхала и находке там печати с изображением судна. Сходный корабль был выгравирован и на черепице, а также на терракотовом барельефе, обнаруженных в Лотхале. Корабль этот представлял собой парусное судно с сильно загнутым кверху носом и кормой, с рубкой, находящейся посередине палубы, с мачтой и большим рулевым веслом. Именно такие корабли, согласно текстам шумеров, а также найденным в Двуречье изображениям, прибывали сюда из страны Мелухха.

Более поздние вавилонские источники говорят о двух странах — Мелуххе и Магане, откуда привозилось черное дерево и другие ценные породы деревьев, а также слоновая кость и другие «южные» товары. Вавилоняне связывали Мелухху и Маган с Восточной Африкой. Но, как справедливо замечает крупнейший советский ассириолог и шумеролог профессор И. М. Дьяконов, надо учитывать, что «начиная со II тысячелетия до н. э. все товары из расположенных к востоку стран не довозились до Ирака, а переваливались на Бахрейнских островах. Вследствие этого вавилоняне могли утерять правильное представление о местоположении Магана и Мелуххи».

Значит, доверия заслуживают лишь более древние источники Двуречья, шумерские тексты. В шумерских надписях, имеющих возраст около 4000–5000 лет, нередко упоминаются Маган и Мелухха. Из Магана привозились ценные породы дерева, а из Мелуххи, расположенной еще дальше в Индийском океане, золотой песок, жемчуг, ляпис-лазурь. Мелухху называют «черной страной», и это название скорее всего связано с темным цветом кожи ее обитателей. Причем не сами шумеры плавали в Мелухху, а жители этой страны приплывали в Двуречье и торговали своими товарами. Шумерские клинописные тексты говорят о «людях кораблей Мелуххи», а при раскопках археологи нашли шумерскую печать с надписью «еме-бал Ме-лух-ха», т. е. «язык страны Мелухха». Очевидно, печать эта принадлежала переводчику с мелуххского языка на шумерский.

Корабли из страны Мелухха, судя по шумерским источникам, были огромных размеров. Некоторые ученые полагают, что по наименованию этих судов и всю страну стали называть Мелуххой. Словом «манджи» дравидийские народы, живущие на юге Индостана, именуют большие суда для перевозки грузов весом до 40 тонн. Искаженным названием этих кораблей и является шумерское наименование Мелухха.

Это — одно из объяснений. Другие ученые склонны видеть родство слов «Мелухха» (которое может быть прочтено в клинописном написании и как «Ме-лах-ха») и «млечха» или «милахх». Последнее слово применялось пришельцами-ариями по отношению к более древним жителям Индии, включая и дравидов. Какая из этих гипотез верна — неизвестно. Вполне может быть, что название «Мелухха» имеет совсем иную этимологию. Как бы то ни было, но «по-видимому, в шумерский период под Мелуххой разумелась дравидийская Индия» — с этим выводом профессора И. М. Дьяконова согласно большинство востоковедов. Но если это так, то вряд ли страной Дилмун была страна протоиндийцев, говорящих по-дравидийски.

Не был ли этой «страной Дилмун» тот самый гипотетический «центр икс», откуда, быть может, происходят протоиндийская цивилизация (не имеющая корней на территории Индостана) и убаидская, созданная пришельцами с юга? Возможно, что именно с этим «центром икс» связано и происхождение третьей древнейшей цивилизации планеты — египетской.

Древний сфинкс еще со времен античности стал символом Египта и загадок этой страны. Полтора века минуло с тех пор, как люди научились читать иероглифы Египта. С той поры ученым удалось разгадать не одну тайну страны пирамид, включая и загадку сфинкса, мифологического существа с лицом одного из фараонов Древнего царства…

И все-таки мы остаемся лицом к лицу со многими неразгаданными тайнами Египта. Мы не знаем, как появилось в Египте иероглифическое письмо, каким образом шесть тысяч лет назад был совершен «скачок» от первобытности к цивилизации. Загадка сфинкса решена — но нерешенными остаются загадки Египта той отдаленнейшей поры, когда здесь не было ни фараонов, ни пирамид, ни изваяния сфинкса.

Находки в Сахаре убедительно показывают, что в VIII–V тысячелетиях до н. э. Египет был не «центром», а лишь одной из провинций культуры каменного века, распространенной на огромной территории, от Атлантического океана на западе до Красного моря на востоке. Если сравнивать наскальные изображения долины Нила, выполненные до IV тысячелетия до н. э. с современными им росписями Тассили, Феццана и других районов Сахары, то сравнение это будет далеко не в пользу Египта. Его искусство той отдаленнейшей поры выглядит «провинциальным» как по технике исполнения, так и по эстетическим достоинствам.

Но на смену влажному периоду приходит период засухи — и тогда некогда благодатная земля Сахары превращается в пустыню. Сахарская культура гибнет — а на ее периферии, в долине Нила, заболоченной и кишащей дикими зверями, происходит «скачок» из века камня в век металла, от первобытной культуры — к цивилизации с ее иероглифическим письмом, государством, аппаратом чиновников, иерархией жрецов, системой ирригации, с ее храмами и городами, монументальной скульптурой.

Что позволило сделать этот «скачок в цивилизацию» жителям долины Нила? И кем они были: исконными ли обитателями этих мест или же пришельцами откуда-то извне? Огромное число фактов, собранных учеными самых различных специальностей, от ботаников до этнографов, говорит о том, что цивилизация Египта имеет местное происхождение, она развилась на базе местных культур каменного века. И все-таки в становлении египетской цивилизации есть много «белых пятен». Не всегда и не везде удается провести прямую линию преемственности, которая надежно соединяла бы египетский неолит и сменившую его высокую цивилизацию со всеми ее достижениями. Особенно большой разрыв существует между первобытными наскальными изображениями и сложной системой иероглифического письма, которым пользовались древние египтяне.

Письмо — один из важнейших атрибутов цивилизации. Племена и народы, стоящие на уровне каменного века, в таком письме не нуждаются, им достаточно пиктографии, «языка рисунков». Ведь хозяйство их невелико и примитивно, а мифы и предания надежно хранят в памяти шаманы, колдуны, старики.

Археологи нашли множество наскальных изображений в долине Нила: «язык рисунков» был хорошо известен древнейшим египтянам. Число памятников египетской иероглифики необозримо. Однако никому еще пока что не посчастливилось отыскать «недостающее звено» и показать, как знаки-картинки превращались в знаки письма.

Шиферные пластинки, найденные в древнейших городах Египта, покрыты рисуночными знаками и изображениями различных сцен. Это все еще пиктография, «язык рисунков». А более поздние тексты представлены письмом, уже вполне сложившимся, причем настолько совершенным, что жители долины Нила, фактически без особых изменений его структуры, пользовались им более трех тысяч лет и лишь появление новой религии, христианства, заставило их перейти на коптский алфавит.

Древнейшие литературные памятники Египта — это тексты, начертанные на внутренних стенах пирамид фараонов V–VI династий. Им около пяти тысяч лет. Тексты пирамид, говоря словами академика Б. А. Тураева, едва ли не древнейшее произведение религиозной литературы человечества и один из самых важных памятников общечеловеческого значения.

Письмо, которым написаны тексты пирамид, прекрасно приспособлено к тому языку, для записи которого оно предназначено. Причем оно настолько совершенно и гибко, что смогло запечатлеть сложные религиозно-философские тексты. А ведь в долине Тигра и Евфрата, в отличие от Египта, самые ранние тексты — это лишь примитивные хозяйственные записи, вроде «3 черные овцы» или «2 быка» и т. п. Лишь спустя много веков, в результате долгих поисков и практики, в Двуречье письмо совершенствуется настолько, что с его помощью можно было вести запись религиозных, научных, литературных произведений.

История знает множество примеров, когда в сложившемся государстве применялась система письма, заимствованная у другой цивилизации, у другого народа. Может быть, так же поступили и египтяне, раз мы не находим в долине Нила следов развития иероглифического письма, его долгой эволюции, его рождения из «языка рисунков»?

Многие иероглифы Египта напоминают рисуночные знаки письмен острова Крит, до сих пор нерасшифрованных. Но критская цивилизация моложе египетской, и скорее египетская иероглифика могла оказать влияние на рождение иероглифики Крита. Раньше, чем в долине Нила, письмо появилось в долине Тигра и Евфрата. Но знаки древнейших письмен Двуречья совершенно непохожи на иероглифы Египта, которые отражают чисто местную, африканскую фауну и флору, «звероподобных» богов и другие характерные черты древнеегипетской культуры, верований, быта, хозяйства. Между иероглификой и изобразительным искусством египтян нетрудно увидеть неразрывную органическую связь, в их основе лежит общий стиль, общее мироощущение, общая «модель мира». Иероглифическое письмо Египта — плоть от плоти египетской цивилизации. Почему же тогда, если, говоря словами академика Тураева, «уже в эпоху Пирамид египетская письменность была вполне развита» и «существовала и поэзия, и изящная, и научная, и юридическая литература», не осталось никаких следов ее становления?

Ответа на этот вопрос мы не имеем до сих пор.

Не только происхождение письма, но и многое другое в древнейшей культуре Египта является спорным, гипотетическим и вообще загадочным. Цивилизация страны пирамид выросла на «почве», созданной неолитом, который, по словам ученых, содержит еще многие нерешенные проблемы.

Связь египетского неолита с древними культурами Сахары очевидна. И столь же очевидно, что почему-то лишь в долине Нила произошел «скачок» из века камня в век металла, от первобытного строя — к государству. Долина Нила в ту эпоху не была «землей обетованной» — лишь совсем недавно, после постройки Асуанской плотины, людям удалось установить контроль над великим Нилом. Быть может, стимулом для «скачка в цивилизацию» послужили не только и не столько природные условия, сколько какой-то толчок «со стороны», который был дан людьми, прибывшими из страны с более развитой культурой? В пользу этой гипотезы говорят интересные факты и наблюдения. В том числе и изображения таинственных судов, начертанные на скалах Верхнего Египта.

В восьмидесятых годах прошлого века русский ученый В. С. Голенищев совершил большое путешествие по Египту в поисках новых надписей, памятников архитектуры и других древностей страны пирамид. В Нубийской пустыне его внимание привлекли изображения на скалах. Голенищев сделал с них несколько зарисовок и, возвратясь в Россию, издал эти зарисовки. Но лишь полвека спустя ученые обратили должное внимание на «картинную галерею», находящуюся в скалистой пустыне у Красного моря. Особенный интерес вызвали изображения судов, высеченные на скалах.

По Нилу древние египтяне плавали на лодках из стеблей папируса. Среди наскальных рисунков Нубийской пустыни можно увидеть изображения папирусных лодок. Но там же, на скалах, изображены и совсем иные корабли. У папирусных лодок дно выгнутое, а у этих судов — плоское. Нос и корма их круто загнуты, как у кораблей протоиндийцев и судов, прибывавших, согласно шумерским источникам, из таинственной «страны Дилмун», родины бога Энки.

Египтянам корабли, на которых можно было совершать далекие плавания в море, были неизвестны. Только много лет спустя научились древние египтяне изготовлять суда из ливанского кедра и совершать плавания в африканскую страну Пунт. Но конструкция этих судов опять-таки отлична от конструкции кораблей, изображенных рядом с папирусными лодками на скалах Нубийской пустыни.

Во время раскопок одного из древнейших городов Египта археологи сделали любопытную находку: рукоять ножа, на которой было искусно вырезано изображение морского боя. Сражение шло между нильскими лодками из папируса и «чужеземными» судами с высокими носом и кормой. На другой стороне рукоятки ножа изображен человек. Он стоит на скале и одолевает двух львов. Сюжет этот хорошо знаком по культуре Двуречья: так изображается легендарный герой древнейшего эпоса, Гильгамеш. И, что самое замечательное, рукоять с изображением морской битвы и героя, побеждающего львов, найдена в местечке Джебель-эль-Арак, как раз в том месте, где путь от Красного моря вниз по ныне высохшему руслу Вади-Хаммамат выходит в долину Нила.

Кому принадлежат эти «чужеземные корабли»? Сначала многие востоковеды предполагали, что шумерам. Но, как мы знаем, трассу Индостан — Бахрейн — Двуречье первыми освоили не шумерские, а протоиндийские мореплаватели и купцы. Индийский археолог С. Р. Рао предположил, что изображенные на рукоятке ножа корабли, ведущие бой с папирусными лодками египтян, принадлежали именно протоиндийцам. Но, быть может, не протоиндийцам, а пришельцам из нашего «центра икс»?

Как мы уже говорили, «индийский Гильгамеш» изображен не со львами, а с тиграми. На рукоятке из Джебель-эль-Арака запечатлен герой, побеждающий львов, стало быть, не «индийский Гильгамеш». Между тем вряд ли заморскими «гостями» в Красном море были жители Двуречья. Может быть, это были корабли из загадочной страны бога Энки — Дилмуна?

Протоиндийская цивилизация распространена была не только в долине реки Инд, но и в других частях Индостана. При этом древнейший порт Лотхал по возрасту не уступает ни Мохенджо-Даро, ни Хараппе. Но тогда вряд ли правы те исследователи, что полагают, будто протоиндийская цивилизация, родившись в долине Инда, постепенно распространялась по всему полуострову, продвигаясь в том числе и на юг. Ведь Лотхал, лежащий в сотнях километров от Инда — и на морском побережье! — возник одновременно с городами в долине Инда.

Самая древняя цивилизация нашей планеты, убаидская, родилась на берегу Персидского залива, в Эриду, самом южном городе Двуречья — а затем стала распространяться на север. Не означает ли это, что создатели ее прибыли откуда-то с юга, морским путем? На это указывает и мифология, говорящая, что город Эриду основал пришелец из Дилмуна, бог Энки («Когда царская власть спустилась с небес, царство было в Эриду», — гласит древнейший «список царей», найденный в Двуречье). Убаидская цивилизация старше протоиндийской, так что «пришельцами с юга» протоиндийцы быть не могли. Кем же они тогда были?

Третья древнейшая цивилизация планеты, древнеегипетская, как вы, вероятно, убедились сами, также может быть связана с прибытием каких-то кораблей с юга, со стороны Красного моря или даже Индийского океана. Не протягиваются ли к неведомому «центру икс» как бы три «ветви»: одна от берегов Индостана, вторая через Персидский залив от дельты Тигра и Евфрата, третья через Красное море и Вади-Хаммамат из долины Нила?

Своеобразие всех трех древнейших цивилизаций говорит о том, что каждая из них шла своим собственным путем. Общие черты, объединяющие Двуречье, Индостан, долину Нила, можно объяснить общими закономерностями развития человеческого общества: появление классов, государства, иерархии жрецов и аппарата чиновников, иероглифического письма и т. п. Однако многие черты сходства нельзя объяснить ни конвергенцией, ни простым заимствованием (например, мотив трилистника: он покрывает одежды «жреца», скульптуры из Мохенджо-Даро, он считался священным в Древнем Египте и его можно обнаружить на одеяниях скульптур Двуречья). И эти черты общности может объяснить гипотеза о некоем общем центре происхождения трех древнейших цивилизаций Востока.

В Египте роль местного населения, «африканского фактора» была очень сильна — вот почему древнеегипетская цивилизация так сильно отличается от близких друг другу цивилизаций убаидцев и протоиндийцев, говоривших, быть может, на родственных «протодравидийских» языках. Носители этих языков появились на юге Двуречья и в Индостане, древнее население которых стояло на не очень высоком уровне развития культуры. Вот почему расцвет Эриду, а за ним и других городов юга Двуречья начался очень быстро, произошел «скачок». Та же картина была и в Индии, недаром же не удается отыскать следы культуры-предшественницы, из которой могла развиться протоиндийская цивилизация. В Египет же, по всей видимости, прибыло немногочисленное население на «чужеземных судах», запечатленных наскальными рисунками Красного моря. Его влияние, быть может, сказалось на формировании, быстром и «бесследном», египетской иероглифики, а также в некоторых других аспектах египетской культуры. Однако язык египтян не родствен дравидийским языкам, а знаки египетской письменности отличны от сходных во многом между собой протоиндийских и древнейших шумерских письмен.

Древние земледельческие культуры существовали на огромных пространствах Старого Света, от Атлантики до Тихого океана. Шесть тысяч лет назад они процветали на территории Сахары и на севере Двуречья, на Балканах и в Средней Азии. Однако первый «скачок» от века камня к веку металлов, от первобытной культуры к цивилизации сделали лишь страны, имевшие «выход» к Индийскому океану: непосредственный, как Индия, или через Персидский залив (Двуречье), или через Красное море (Египет). Помимо этих трех самых известных цивилизаций Древнего Востока существовала еще одна, не менее древняя, но гораздо менее известная — эламская. Об Эламе широкие круги читателей знают удивительно мало — а между тем здесь были раскопаны древние города, шедевры изобразительного искусства, обнаружены загадочные письмена. И, что больше всего интересует нас сейчас, эламская цивилизация, подобно трем вышеназванным, также имеет «выход к морю», к Индийскому океану, в ее культуре есть много черт, общих с протоиндийской и убаидской, древнейшие письмена Элама, Двуречья, Индостана похожи, а жители, создавшие эту цивилизацию, говорили на языке, возможно, ближе всех других известных нам древних языков стоящем к дравидийской семье.

Эти слова произносит царь Ассаргадон в стихотворении Валерия Брюсова, имитирующем торжественные надписи ассирийских деспотов. В течение долгих веков Элам был постоянным соперником Шумера, Вавилонии, Ассирии, Персии. Когда же страну завоевали персидские цари, влияние древней культуры Элама было столь велико, что язык эламитян считался официальным в державе, созданной династией Ахеменидов (в наши дни, под названием Хузистан, страна древних эламитян входит в состав Ирана).

Установить родство эламского языка с каким-либо языком мира до сих пор никому достоверно не удалось. Это сильно затрудняет чтение и перевод текстов, написанных по-эламски (эламский язык был одним из трех языков, на которых начертан текст знаменитой Бехистунской надписи, позволившей расшифровать клинопись Двуречья). Лингвисты делали попытки доказать родство эламского языка с многочисленными наречиями Кавказа, с уральскими, тюркскими, монгольскими языками, с «вымершими» языками Передней Азии: хурритским, касситским и другими. Но попытки эти окончились неудачей. «Единственной гипотезой, в пользу которой можно привести некоторые показательные факты, является гипотеза эламо-дравидийского родства», — пишет профессор И. М. Дьяконов в монографии «Языки Древней Передней Азии» и приводит убедительные примеры, говорящие о близости эламского языка и языков, на которых говорят дравиды.

Сравнив фонетику и морфологию эламского и дравидийских языков, ученые обнаружили черты несомненного их сходства. Местоимения же эламитян и дравидов настолько близки, что, по замечанию И. М. Дьяконова, «доходят до полного совпадения». Все это позволило Дьяконову высказать предположение о том, что «племена, по языку родственные эламитам и дравидам, в IV–III тысячелетиях до н. э., а может быть и позже, были распространены по всему Ирану, по крайней мере в его южной части. К этому можно добавить, что следы дравидийской топонимики (правда, не датируемые каким-либо определенным периодом), по-видимому, обнаружены на Аравийском полуострове, а следы примеси дравидоидной (южноиндийской) расы отмечаются, как утверждают некоторые исследователи, в ряде районов южного Ирана».

Позднее темнокожие дравиды или родственные им по языку и расе народы были вытеснены из Ирана племенами индоевропейцев, ариев, одна из ветвей которых проникла в Индостан, а вторая осталась на территории Иранского нагорья. Возможно, что часть древнего населения Ирана постепенно ассимилировалась, растворилась среди более поздних пришельцев — индоевропейцев. Геродот, живший в V веке до н. э., именует жителей Белуджистана, расположенного между долиной Инда и Эламом, «азиатскими эфиопами». Вполне вероятно, что люди с темной кожей населяли область между Ираном и Индостаном две с половиной тысячи лет назад.

Возможно, что и эламский, и «убаидский», и «протодравидийский» языки в глубочайшей древности отделились от одного общего ствола, от «языка-основы» (приходящегося «дедом» современным языкам дравидов, если «отцом» им приходится реконструируемый учеными «протодравидийский» язык). Иными словами, около шести тысяч лет назад существовал некий единый «протоэламско-убаидско-дравидийский» язык, разделившийся в конце IV — начале III тысячелетия до н. э. на три самостоятельные ветви. Разделение на эти ветви связано с рождением эламской, протоиндийской и убаидской цивилизаций.

Большинство текстов на эламском языке донесено до нас клинописными знаками, заимствованными жителями Элама в середине III тысячелетия до н. э. у своих соседей на западе, шумеров и аккадцев; только эламитяне упростили и видоизменили сложную систему клинописи Двуречья. До середины III тысячелетия. до н. э. эламитяне пользовались и своеобразным иероглифическим письмом. А еще раньше в Эламе существовала письменность, называемая протоэламской.

Знаки этого письма и по сей день остаются нерасшифрованными. Но по своему внешнему виду протоэламские знаки и тексты очень близки к самым древним образцам письменности жителей Двуречья, к так называемому протошумерскому письму. Они также писались на глиняных плитках, также имеют рисуночно-линейную форму и также являются, по всей видимости, хозяйственными и учетными записями.

Сходство со знаками протошумерского и протоэламского письма имеет и третья «протописьменность» — протоиндийская. Древнейшие из известных текстов Двуречья, как показали недавние исследования А. А. Ваймана, передают шумерский язык (хотя создателями самой древней цивилизации были, как уже сказано, не шумеры, а убаидцы, говорившие на ином языке, быть может, родственном дравидийскому). Знаки протоэламских письмен, скорее всего, скрывают древнейшую форму эламского языка. Протоиндийские же тексты написаны, как показали работы советских и финских ученых, на древнем дравидийском, а не эламском или шумерском языке. И все-таки сходство знаков трех древнейших «протописьмен» заставляет думать, что оно может быть и не случайным.

Лингвисты, топонимисты, изучающие географические наименования, этнологи, изучающие древнее и современное расселение народностей, употребляют термин «субстрат» по отношению к языкам, географическим названиям, народам, которые предшествовали изучаемым. Исследуя знаки древних письмен, также можно назвать «субстратом» некую первоначальную основу, систему рисуночных знаков, предшествовавшую появлению протоиндийского, протоэламского, протошумерского письмен.

Поскольку первыми создателями цивилизации Двуречья были убаидцы, можно употребить термин «убаидская», говоря о древнейшей системе письма, существовавшей в Двуречье еще до появления там шумеров. Восприняв ее, шумеры создали свое письмо — протошумерское — на основе «убаидского», подобно тому как они восприняли и развили другие достижения убаидцев в области материальной и духовной культуры.

Но ведь население Двуречья, убаидцы, также является пришлым в долине Тигра и Евфрата: они появились откуда-то с юга, а до них тут существовала иная, очень примитивная, культура. Стало быть, не в Двуречье, а в ином месте надо искать истоки «убаидского письма», некое еще более древнее «протописьмо», а скорее всего, еще «язык рисунков», пиктографию, предшествовавшую древнейшим системам письменности. От этого «протописьма» отделилось письмо убаидцев, когда они пришли из «центра икс» на юг Двуречья. Вторая ветвь дала начало протоэламскому письму, а третья — протоиндийскому. Точно так же, возможно, происходил и распад общего языкового «ствола», от которого отделились три ветви: «убаидская», эламская и протодравидийская, причем последняя, в свою очередь делясь на языки и диалекты, дала начало и языку, на котором написаны протоиндийские тексты. Время разделения языков и протописьмен отделено от нас промежутком в 5000–6000 лет.

Знаменательно, что к этой же эпохе относится и возникновение египетской письменности и цивилизации в долине Нила, этим временем датируется сцена морского боя на рукоятке ножа из Джебель-эль-Арак, а также и наскальные изображения «чужеземных судов» в Нубийской пустыне. Вполне допустимо, что, помимо трех «основных» ветвей, — убаидской, протоиндийской и эламской — неведомый «центр икс» дал еще одну «боковую», древнеегипетскую.

До открытия протоиндийской цивилизации считалось, что своей древней, великой и неповторимой культурой Индия обязана пришельцам-ариям. А до них страна была заселена темнокожими людьми каменного века, чьи потомки и по сей день бродят в отдаленных уголках Индостана, занимаясь охотой и собирательством. После раскопок Мохенджо-Даро и других протоиндийских городов стало ясно, что основными своими чертами, создающими ее самобытность и неповторимость, индийская культура обязана протоиндийцам. «Индия в третьем тысячелетии до н. э. с ее в высшей степени своеобразной и самобытной цивилизацией может смело выдерживать сравнение с Египтом и Вавилонией, не уступая им в техническом отношении, — пишет Гордон Чайлд в своем обзоре древних культур, существовавших на территории от Нила до Ганга. — Совершенно очевидно, что цивилизация пустила глубокие корни в индийскую почву. Индийская цивилизация является прекрасным примером приспособления человека к специфическому природному окружению в том виде, который мог явиться лишь результатом многолетнего упорного труда. И человек выдержал здесь испытание — цивилизация носит специфически индийский характер и является основой современной индийской культуры. В архитектуре и ремесленном производстве Мохенджо-Даро и еще больше в одежде и религии обнаруживаются черты, характерные для всего исторического периода Индии».

Вот несколько примеров. Отличительная черта индийского базара — специальные места для кувшинов с водой. Подобные же стойки для кувшинов найдены в особых помещениях при раскопках зданий Мохенджо-Даро. На дорогах Индостана и по сей день можно встретить повозки, которые тащат горбатые быки — зебу или мощные буйволы. Точь-в-точь такими — повозками пользовались и протоиндийцы, конструкция оказалась настолько удачной, что не изменилась почти за пять тысяч лет!

Индийские слоны, эти гиганты, послушные воле человека, вызывали удивление и зависть и у людей античности, и у людей средневековья. Приручение слона — дело рук протоиндийцев. Первыми на полуострове Индостан начали выращивать пшеницу, горох, ячмень, лен, хлопчатник протоиндийцы. Они же стали культивировать финиковую пальму, воздвигать города с четкой планировкой и превосходной системой канализации.

«Любовь к украшательству себя с ног до головы драгоценностями, всегда являвшаяся слабостью индийских женщин, полностью отражена в разнообразии и богатстве ювелирных изделий и бус, найденных в Мохенджо-Даро и Хараппе», — пишет индийский археолог Дикшит. А его коллега Гордон Чайлд добавляет «Деревенские гончары Синда, по-видимому, унаследовали свое ремесло от своих собратьев, живших в период (прото)индийской цивилизации. Отсутствие булавок и пристрастие к запястьям и замысловатым украшениям для носа представляют собой специфически индийские черты. Для подведения глаз здесь, как и в других местах, пользовались сурьмой, но в Мохенджо-Даро сурьму хранили в маленьких флакончиках и наносили с помощью медных палочек, что, по-видимому, практиковалось только в Индии. Гребни из слоновой кости, которые древние индийцы носили в волосах, точно соответствуют по форме деревянным гребням, до сих пор распространенным в Индии».

При раскопках протоиндийских городов были найдены сосуды круглой или прямоугольной формы, внутри которых была спираль, наподобие раковины улитки. Каково предназначение этого сосуда? Археологи нашли ответ на этот вопрос, обратившись к быту современной Индии. Оказывается, точно такие же сосуды используются как формочки для печенья и по сей день.

Маленькие плоские вафли — одно из самых распространенных индийских лакомств. Но, оказывается, более четырех тысяч лет назад их уже пекли протоиндийские кулинары: при раскопках найдены скалки из глины или камня, которыми раскатывали тесто для таких вафель.

Некоторые особенности протоиндийской культуры имеют аналогию в культуре Двуречья и Элама. Но если в современных Ираке и Иране мы не находим прямой преемственности между древнейшей убаидской культурой и нынешней арабской, между эламской и персидской, то в Индостане мы сталкиваемся с иной картиной. Не только «специфически индийские» черты культуры, выработанные в результате приспособления человека к природе Индостана, но и черты, общие для культуры протоиндийцев, эламитян и убаидцев, возможное наследие «центра икс», продолжают и по сей день жить в обычаях, традициях, культуре населения нынешней Индии.

Слова «Индия и «йога» ассоциируются в нашем сознании. Действительно, родиной йоги является Индия, причем Индия «протоиндийская». На одной из печатей изображено божество, сидящее в одной из поз йоги. Это, вероятней всего, прототип великого бога Шивы, «отца йоги», как именуют его тексты. Шива особенно почитается среди дравидийского населения Южной Индии, он был верховным божеством древних тамильских государств, существовавших в начале нашей эры. К протоиндийским временам восходит и «цикл Юпитера», своеобразный «сверхгод» из 12 лет, повсеместно принятый на дравидийском юге Индии (недаром на рогах буйвола, венчающих головной убор «прото-Шивы», 12 колец!). С Шивой и йогой тесно связано учение Тантры, которое родилось в Индии, а затем широко распространилось в Азии, от Бурятии до Таиланда. Вполне возможно, что учение Тантры было создано протоиндийцами — или, быть может, их «учителями» были жители затонувшей Лемурии. Если это так, то представления их могли дожить до наших дней благодаря Тантре, одному из самых «закрытых», экзотерических учений Востока!