Конец 1942 г. и прибытие в СССР

28 сентября 1942 г. Советский Союз признал движение «Сражающаяся Франция» и Национальный Комитет Освобождения под руководством Шарля де Голля как ЕДИНСТВЕННУЮ организацию, представляющую интересы Франции в Советском Союзе. Эта формула признания отличалась от английской и американской, которые признавали их только символом. И было весьма важно для Комитета, поскольку в самой Франции произошли изменения. Оговорка «ЕДИНСТВЕННАЯ» тоже не случайна, поскольку ряд деятелей правительства Петена, осознав, что военные действия в России развиваются не так, как планировало германское руководство, поняли, что поставили не на ту силу, и начали искать контакта с союзниками.

8 ноября 1942 г. американская армия начала операцию «Факел», оказавшую серьезнейшее влияние на положение «Сражающейся Франции», генерала де Голля и чуть было не поставившую крест на судьбе авиагруппы «Нормандия». Состоялась высадка во Французской Африке — Алжире и Марокко. Для организации этого союзники активно работали с Сопротивлением на месте, которое, однако, ни к де Голлю, ни к компартии отношения не имело. Иногда его называют вишистское сопротивление, а североафриканские власти в течение всей войны пилотами «Нормандии» назывались «вишисты».

Руководство Алжиром союзники планировали передать генералу Анри Жиро, который до войны был командующим 3-й армией и непосредственным начальником подполковника де Голля, которого как раз Жиро и произвел в полковники. Затем Жиро был членом Высшего Военного Совета, а в начале войны командующим 7-й и 9-й французскими армиями. Был взят в плен в мае 1940 г. В апреле 1942 г. он с группой других генералов бежал из плена в свободную зону Франции. Правительство Виши приняло его в качестве личного гостя маршала Петена, но просило вернуться в Германию, поскольку его побег вызвал гнев Гитлера, ужесточение режима содержания для французских военнопленных и расстрел генерала Месни, который был пойман после побега. Жиро соглашался вернуться в плен только при условии освобождения не менее 500 тысяч французов. Де Голль и его сторонники подозревали, что побег Жиро инсценирован и через него Виши и Гитлер пытаются войти в сговор с США.

Американское командование предложило Жиро участие в высадке в Северной Африке, тогда как де Голля вновь не поставили в известность. Однако Жиро потребовал пост главнокомандующего всех сил союзников, в чем ему, естественно, отказали. Высадкой командовал генерал Эйзенхауэр. Жиро из-за этого отказался участвовать в операции.

Группа из 400 французских добровольцев высадилась в Алжире, захватила стратегические узлы и арестовала руководителей Алжира генерала Жуана и адмирала Дарлана, последний был правой рукой Петена и якобы оказался в Алжире случайно, приехав навестить больного сына. Заговорщики распространили призыв к населению по радио от имени генерала Жиро примкнуть к союзникам. Вишистские власти попытались ликвидировать мятеж и прозевали начало операции союзников, которые осуществили высадку десантов в Алжире, Оране и по всему побережью Марокко. Французская армия и флот оказали сопротивление. Оран был захвачен к вечеру 9 сентября, в самом Алжире боев почти не было. Марокко оккупировали целиком, кроме Касабланки, которую взяли к вечеру 10 ноября. В Тунисе французам удалось отбить высадку американцев, и к ним на помощь стали перебрасывать немецкие и итальянские войска с Сицилии.

Союзники вступили в переговоры с адмиралом Дарланом, который согласился перейти на их сторону с условием назначения его на пост губернатора Алжира и отдал приказ армии от имени законного французского правительства прекратить сопротивление англо-американским войскам. Благодаря этому части, оказавшие сопротивление американцам, прежде всего в Тунисе, перешли на сторону союзников.

Это вызвало бурную реакцию. Петен уволил Дарлана из состава правительства и разжаловал генерала Жиро в рядовые. Германия отменила перемирие с правительством Франции и совместно с Италией оккупировала всю территорию Франции. Де Голль был в гневе и отказался признать созданное союзниками правительство Алжира, в руководство которого, ввиду репутации Дарлана как одного из самых главных вишистов, был введен генерал Жиро в качестве главнокомандующего французскими вооруженными силами Северной Африки.

Де Голль уже 12 ноября посетил советского посла и заявил, что американцы, не считаясь с ним, англичанами и СССР, заключили союз с Виши, на общей платформе антибольшевизма и опасения социалистической революции во Франции. Союзники не позволяли де Голлю и его движению участвовать в событиях в Алжире и Марокко, что грозило ликвидацией его Комитету. Он просил поддержки Советского Союза и личной встречи со Сталиным.

СССР, который был в курсе операции, одобрил политику США. Но собственное отношение к Дарлану обещал сформировать в зависимости от поведения последнего. Высадка союзников в Северной Африке не была открытием второго фронта в Европе. Но она вынудила Германию и Италию использовать оккупационные войска во Франции для операций в Тунисе и Ливии. И это в то время, когда уже шли тяжелые бои в Сталинграде. Уже 14 ноября, шесть дней спустя после начала высадки союзников в Африке, Сталин писал Черчиллю, что немецкое наступление на Владикавказ удалось остановить. А 19 ноября Красная Армия повела наступательную операцию «Урал» и 23-го замкнула кольцо окружения вокруг 6-й армии Вермахта генерала фон Паулюса.

Из Алжира союзники повели наступление на Тунис. Все французские воинские формирования, находившиеся на Ближнем Востоке и в Африке, в том числе «Сражающейся Франции», были переданы под командование, расположенное в Алжире, где сохранились все действующие структуры и фигуры Виши.

И в том числе авиагруппа «Нормандия», пилоты которой были приговорены Виши к смертной казни за дезертирство.

14 ноября ничего не ведавшие о подковерных интригах члены группы на трех транспортных самолетах армии США вылетели из Раяка в Багдад, а оттуда продолжили путь поездом до Персидского залива, откуда автотранспортом прибыли в Тегеран 20 ноября. Американцы разрешили взять на борт только по 10 килограммов багажа на человека, поэтому брать пришлось только самое необходимое.

Маленькая пылинка отважных в бурном море войны и политики, которой Франция отказывала в существовании. Ими двигало одно — защитить поруганную Родину. Сражаться с врагом в настоящем бою, а не в редких военных миссиях в Англии или Египте. У этих людей был выбор — остаться во Франции, спокойно пережить оккупацию, остаться в Англии или на Ближнем Востоке, где боев было мало и они не были так жестоки, но они выбрали борьбу. Борьбу вместе с Красной Армией.

Свой выбор пилоты первой группы «Нормандии» сделали в то время, когда враг стоял у порога Москвы и Сталинграда, когда немецкое командование уже назначило командующего Каспийским флотом и готовило переброску судов железной дорогой до Махачкалы. Когда исход войны еще не казался однозначным. Во Франции они были приговорены к смертной казни и в случае попадания в плен должны быть расстреляны. Но все они, люди самых разных социальных слоев, от аристократов до рабочих, рвались в нашу страну, потому что только здесь, по их мнению, шла НАСТОЯЩАЯ борьба с фашизмом. Это именно то, что связало нас во время войны.

Мы забыли французам все — интервенцию, Версальский мир, двусмысленную политику 30-х годов, Мюнхенский сговор, попытки интервенции 1940 г., коллаборационизм 1940–1944 гг., французский легион Вермахта и французскую дивизию СС «Шарлемань», до последнего оборонявшую бункер Гитлера в апреле 1945 г. И мы помним только «Нормандию-Неман». Тех людей, которые плечо к плечу воевали с нашими дедами за свободу. Как сказал Герой Советского Союза, самый результативный французский летчик Второй мировой войны Марсель Альбер в интервью в 2007 г.: «Русские были великолепные пилоты. Они сражались за свою Родину и не думали ни о чем другом. У меня самые теплые воспоминания о них».

Тем временем в Москве только 25 ноября было подписано окончательное соглашение между командованием ВВС Красной Армии и военной миссией «Сражающейся Франции» об участии французской эскадрильи на советском фронте. Соглашение имело гриф «Секретно», содержало 14 пунктов и было составлено в двух экземплярах, оба на русском языке[34]. На французском оно никогда не публиковалось.

Сразу после подписания соглашения капитан Мирлес вместе с представителем ВВС РККА капитаном Бондаревым, назначенным офицером связи между летчиками и советским командованием, вылетели в Тегеран за группой, которая попала в оазис мирной жизни.

По прибытии в столицу Ирана их встретили как героев. Французская диаспора под руководством энергичной Барбары Адле, супруги личного хирурга шаха, профессора медицины Адле, организовала им самый радушный прием и размещение в лучшей гостинице. Позднее ею вместе с другой француженкой из Египта Мод Периго был создан комитет поддержки «Нормандии», который организовал сбор вещей и продуктов и их пересылку в СССР. Всю войну летчики получали посылки из Ирана и Египта, которые позволили им разнообразить фронтовой рацион.

25 ноября группа получила выездные визы из Ирана, а 26-го — въездные визы в СССР. Для лиц без гражданства, которыми являлись пилоты «Нормандии», это было особенно важно. Как можно обратить внимание — на советской визе Марселя Лефевра в графе «гражданство» написано СРАЖАЮЩАЯСЯ ФРАНЦИЯ. Любопытно также, что на иранской выездной визе написано не СССР, а Советская Россия.

При получении виз возник инцидент, Михаил Романович Шик счел нужным сделать заявление: «Я русский, родом из Москвы. Мой отец был арестован ВЧК в 1918 г, за антибольшевизм. Я сам не коммунист, но я хочу быть вашим союзником и другом на то время, что я вместе с вами буду сражаться за мою Родину»[35]. Капитан Бондарев, который не был готов к подобным кульбитам, был вынужден звонить в Москву для получения инструкций. Они были получены, поскольку кандидатуры «русских нормандцев» Мирлес специально согласовывал ранее с полковником Левандовичем. Михаил получил визу в числе остальных.

Как позднее отмечал Альбер Мирлес: «…не было ни одного отказа в визах до июля 1943. После было несколько редких случаев, когда в визах было отказано». Хотя майор Пуликен в своих воспоминаниях пишет, что двое механиков визы не получили[36]. Никаких ограничений со стороны СССР для французов российского происхождения не выдвигалось, хотя после нескольких отказов военный атташе Франции в Тегеране в ноябре 1943 г. составит специальную инструкцию по набору русскоязычного персонала для группы «Нормандия».

28 ноября 1942 г. первая, самая легендарная группа пилотов из легендарной авиагруппы № 3 «Нормандия» на трех советских пассажирских самолетах Ли-2 вылетала из Тегерана в Баку и затем в Иваново — место базирования. Майор Пуликен распределил по одному переводчику на каждый самолет.

Перед вылетом советские представители вручили каждому овчинные полушубки, поскольку у французских пилотов не было ничего, кроме летней парадной формы, полученной в Раяке. В Баку, во время дозаправки самолетов, пилотов «подогрели» традиционным алкогольным напитком, после чего они продолжили путь до Астрахани, где группа была шокирована видом настоящей русской зимы — метель, обслуживание аэродрома в валенках и массивных тулупах и… верблюды среди многометровых сугробов, используемые в качестве гужевого транспорта.

Сразу несколько человек в своих воспоминаниях претендуют на роль того француза, который первым вышел из самолета. Порывом ветра у него сдуло фуражку, погнавшись за которой, он увяз в сугробе. Теперь уже не установить, кто это был на самом деле и был ли такой факт.

После вылета из Астрахани метель разогнала самолеты. Два приземлились в Уральске, а один в Гурьеве (ныне казахстанский Атырау), где произошел любопытный случай. Один из механиков, Дени Ларриве, родился и вырос в Стамбуле, где его отец работал во французском посольстве, и знал турецкий язык. В Гурьеве он наткнулся на группу людей, говоривших на казахском языке, который принадлежит к тюркской группе. Обрадованный, что его знания могут быть полезны, он пытался претендовать на роль переводчика.

Следующая краткая посадка была в Москве, где генерал Пети в советской папахе приветствовал прибытие французских пилотов. И затем группа прибыла в Иваново. Началась главная часть легенды, жизни и истории «Нормандии-Неман».

^{Визы Марселя Лефевра на въезд в СССР и на выезд из Ирана. (Фото мемориала Нормандия-Неман)}

^{Смертный приговор Марселя Лефевра. (Фото мемориала Нормандия-Неман)}

^{«Французская республика. Военный трибунал,}

^{ПРИГОВОР}

^{именем французского народа… 6 ноября 1941 г. объявляет сержанта ЛЕФЕВР Марселя из эскадрильи 1/3 базы ВВС в Оране, в его отсутствие заочно ВИНОВНЫМ:}

^{1. ИЗМЕНА}

^{2. Дезертирство за границу с отягчающими обстоятельствами и участие в заговоре.}

^{…ввиду вышесказанного Трибунал приговаривает: к СМЕРТНОЙ казни… лишению воинского звания и конфискации всего имущества как нынешнего, так и будущего, в соответствии со статьями…}

^{также трибунал приговаривает означенного Марселя Лефевра вместе с двумя другими его сообщниками к оплате судебных издержек, как этого процесса, так и будущих…»}

Примечания:

3

Челышев И.А. СССР-Франция: трудные годы, 1939–1941. М., РАН, 1999.

34

Никольский A.B. (под ред.) Советско-французские отношения во время Великой Отечественной Войны 1941–1945 гг. М., Политиздат, 1983.

35

Michel Schick «Chasseur sans brevet», в revue ICAR № 62, «NORMANDIE-NIEMEN», t. I, SNPL, 1972.

36

Joseph Pouliquen «Je les aimais comme mes fils», в revue IСAR № 62, «NORMANDIE-NIEMEN», t. I, SNPL, 1972.