78.

20 сентября 1957 г.

Москва

Дорогая, милая Наташа!

Спасибо за письмо; еще большее спасибо за то, что ты приезжала в Ленинград, чтобы увидеться со мной. Если это действительно так (не верить тебе не имею основания), то могу думать, что ты любишь меня. Я даже боюсь думать так, как бы не сглазить. Если бы это было действительно так, т. е. если бы я знал, что ты меня любишь, не оставишь меня, то я находился бы на вершине земного счастья. Все невзгоды, неустроенность, отсутствие перспективы казались бы мелочью.

Но не знаю, как прикажет мне моя карма. Конечно, я — человек, прежде всего мне хочется жить, как живут люди на свете. Всякому живому человеку свойственно иметь определенный план в жизни, перспективу во времени. Но, увы, я не имею никакого жизненного плана, никакой надежды на будущее. Поэтому уже давно не пишу друзьям, что я могу написать В. Э.: одни мои вопли о неустроенности и т. п. Может, когда-нибудь я напишу В. Э. радостное письмо.

Когда я приехал в Москву, то встретил одного крупного ученого, тибетолога с европейским именем, некоего Рериха. Он эмигрант, последние годы жил в Индии и Тибете. По договору с нашим правительством он приехал в Москву. Дали ему персональный оклад четыре тысячи рублей и квартиру. Меня с ним познакомил профессор Черемисов — тибетолог. Он (Рерих), оказывается, составляет тибетско-русский словарь и очень любезно пригласил меня участвовать в его составлении.

Кроме того, он говорит, что в Москве при Институте китаеведения организуется группа по изучению Тибета. Руководителем (как он говорит, президентом) будет он, Рерих. Говорит, что будет ставить вопрос обо мне.

По внешности он похож на джентльмена, насколько он джентльмен в деле, это мы увидим. Пока все это похоже на дым. Словом, еще вилами по воде писано. Если действительно они хотят организовать группу по изучению Тибета, то я, возможно, понадоблюсь, ибо специалистов по Союзу насчитывается два или три человека (вместе с Рерихом). Но я поставил вопрос так: если не дадут комнату в Москве, работать не соглашусь.

Когда я ехал сюда, в Улан-Удэ зашел в филиал Академии Наук, куда дали две штатные единицы для тибетологии, но до сих пор ни одного специалиста не нашли. Ведь Бурят-Монголия — центр буддизма в СССР, поэтому там большая библиотека, состоящая из материалов, изъятых из монастырей в эпоху их ликвидации (1934—. 1936 гг.) Конечно, там требуются научные работники. Директор восточного сектора филиала АН Ц. Б. Цыдендамбаев предложил мне одно место и с комнатой. Но мне все равно нужно было ехать в Москву. Не знаю, если здесь ничего не получится, то придется возвращаться в Улан-Удэ. Это большой индустриальный город, но все же там я не смогу найти те книги и материалы, которые я нахожу в Москве.

Сегодня получил письмо от Алексеева, он пишет, что ты была у него и понравилась ему. Насчет меня: еще не нашли штатную единицу, как он говорит, и ставит вопрос, чтобы эту единицу дали. Я пока махнул рукой на Ленинград: если будет единица и пригласят меня туда, а также будет комната, только тогда я смогу ехать. Иначе нет никакого смысла. Но в Институте китаеведения обещали издать в «Вестнике Китая» (журнал) один мой перевод с тибетского — «История распространения индийской философии в Китае», с предисловием и научным комментарием, работа составляет около трех печатных листов. В общем, впереди туман, никакого просвета как в жизни, так и в любви.

Мой сын выдержал конкурсные экзамены и поступил в Московский университет. Я, наверно, писал тебе, что он ездил еще в 1955 г., провалился на экзамене, написал мне в лагерь, что поступил в Казанский университет и перестал мне писать; приезжаю летом домой, а он, оказывается, учительствует в семилетней школе по математике и физике. Постеснялся мне писать о том, что он провалился. Я с ним подружился, мне показалось, что он хороший человек и достаточно умен. Ему назначили стипендию 220 рублей. Видимо, без моей помощи он не сможет жить на эти деньги. Забот становится все больше и больше, так как я еще не устроен. Пока ничего веселого нет.

В Москве я живу на другой квартире, ибо М. А. и В. П. уехали в Крым с 3 сентября по 8 октября. Безика они поместили в ветеринарную лечебницу. Он чувствует себя плохо.

Очень жаль, что мне не пришлось увидеться с тобою. Как мне хотелось бы еще раз увидеть тебя! Ах… Будет ли еще такая возможность?.. Пиши по указанному адресу.

Передай привет своей бабушке.

Целую много-много раз.

Твой Биди.

Не забудь меня, моя хорошая!