4.

11 ноября 1956 г.

Москва

Милая, дорогая Наташа!

От тебя пока еще нет писем, кроме одного от 2.XI-56 г. Я жду и не дождусь. И все больше сознаю и убеждаюсь, что твой отъезд из Москвы для меня явился страшным ударом. Душевное равновесие нарушено, испытываю мучительное чувство сомнения, разочарования в жизни. Смогу ли выйти из этого испытания без ущерба для моей жизненной энергии и для тех задач, которые я поставил перед собой?

На сегодня я еще не предпринял ни одного практического шага в сторону моего устройства. Прежде всего, необходимо прописаться, а работу можно найти. Моя жизненная энергия постоянно зависела от моей сознательной воли. Я привык бороться за цель, когда эта цель сознательно оправдана, но когда появляются во мне сомнения и цель раздваивается, смысл жизни теряется в тумане сомнений и неустойчивости убеждений, тогда моя жизненная энергия парализуется.

Кроме всего этого, вся Москва в эти дни живет тревогой: международное положение дает людям повод думать о близости войны. Многие москвичи запасаются продуктами, чувствуя, что в самом начале войны наступит голод.

В эту кошмарную эпоху особенно сильно ощущаю отсутствие моей Наташи: чем тревожнее становится время, тем сильнее мне хочется быть с тобою. В последние дни вижу какие-то кошмарные и безумные сны. Видел недавно нашего общего знакомого — Юношу на орле, он меня успокоил во многом, уверял меня, что я не потеряю тебя никогда. Напиши мне письмо, моя хорошая и добрая Наташа.

Я хочу на этот раз остановиться на восьмом правиле — Правильном сосредоточении. Тот, кто успешно ведет свою жизнь согласно указанным семи правилам (о которых я писал в прошлом письме) и с их помощью освобождается от всех земных страстей и злобных мыслей, достоин пройти шаг за шагом четыре стадии все более и более глубокого сосредоточения, которые постепенно ведут его к конечной цели длинного и трудного путешествия — к прекращению страданий.

Первая стадия сосредоточения. Человек сосредоточивает свой чистый и невозмутимый ум на осмыслении и исследовании истин. На этой первой стадии глубокого созерцания он наслаждается радостью и свободным порождением отрешенности и чистого мышления (конкретно об этом будем говорить особо).

Вторая стадия сосредоточения. Когда достигается такое сосредоточение, то ВЕРА в четырехстороннюю истину рассеивает все сомнения и необходимость в рассуждениях и исследованиях отпадает. Так возникает вторая стадия сосредоточения, при которой радость, покой и внутреннее спокойствие порождают усиленное невозмутимое размышление. Это — стадия осознания такой радости и покоя.

Третья стадия сосредоточения. На этой стадии делается попытка перейти к состоянию безразличия, т. е. к способности отрешиться даже от радости сосредоточения, когда ищущий испытывает совершенную невозмутимость и освобождается от ощущения телесности. Но он еще сознает это освобождение и невозмутимость, хотя и безразличен к радости сосредоточения. Это достигается большим напряжением воли.

Четвертая стадия сосредоточения. Наконец, ищущий пытается избавиться даже от этого сознания освобождения и невозмутимости, и вообще от всех чувств радости и воодушевления, которые он ранее испытывал. Тем самым он достигает четвертой стадии — состояния совершенной невозмутимости, безразличия и самообладания, без страдания и без освобождения. Вот здесь он достигает желанной цели — прекращения всякого страдания, или нирваны. Здесь наступает совершенная мудрость (раскрытие интеллектуальной интуиции) и совершенная правдивость Бодхисаттвы.

Таким образом, мы видим, что восьмая ступень пути состоит из трех гармонично культивируемых факторов: познания (философия), поведения и сосредоточения (самадхи). В такой философии знание и нравственность считаются неотделимыми не просто потому, что нравственность, или добродетель, зависит от знания того, что хорошо по мнению всех философов, но также и потому, что совершенствование познания не представляется возможным без нравственности, т. е. без добровольного контроля своих страстей и предрассудков. Восьмеричный Путь начинают с Правильных взглядов, т. е. с усвоения Четырех Благородных Истин. Ум вступившего на этот путь человека еще не очищен от прежних заблуждений и возникших из них дурных страстей и эмоций; более того, прежние привычки в мышлении, речи и поступках продолжают оказывать на него свое влияние. Столкновение противоречивых сил — хороших новых и старых дурных — создает раздвоенную личность. Семь ступеней, начиная с Правильной решимости, представляют собой постоянную школу разрешения этого конфликта посредством преобразования прежней личности. Повторным размышлением о том, что есть истина и что — добро, воспитание воли и чувства соответственно путем непоколебимой решимости и бесстрастного поведения постепенно достигается гармония личности, в которой мысль, воля и чувства воспитаны и очищены в свете Истины.

Таким образом, становится возможным последний шаг совершенного сосредоточения ввиду устранения всех препятствий на его пути. Результатом этого беспрепятственного сосредоточения на Истине является совершенное провидение, высшая мудрость, перед которой раз и навсегда ясно раскрывается Тайна существования. Раскрывается полная, чистая, сокровенная религиозная интуиция, которая проникает в события независимо от пространства и времени. Неведение и желания искореняются, и источник страдания исчезает. Следовательно, совершенная мудрость, совершенная добродетель, совершенная невозмутимость (полное избавление от страдания) — все это одновременно достигается в нирване. Если подойти конкретно (с целью исполнить эти четыре стадии сосредоточения), то нужно принять посвящение, посвятиться Тайнам Дандри (тантры) — найти Учителя, проделать все формальности и дать клятву. Но имей в виду, что каждая стадия созерцания имеет собственные правила, целую систему указаний (о чем мыслить и как созерцать).

В третьей стадии сосредоточения у человека начинает проявляться интуиция. Это необычайное восприятие называется йогаджа. Она есть интуитивное восприятие всех объектов — прошлых и будущих, открытых и бесконечно малых. У достигших духовного совершенства такое интуитивное познание всех объектов постоянно и самопроизвольно. Кроме познавательных способностей (раскрытия интуиции) йогачар в третьей стадии приобретает восемь обыкновенных сиддхи: например, доставать любую вещь с помощью простого желания; порождать сверхъестественные видения, звуки и запахи, материальные субстанции. Они могут также видеть через стены, проходить через них, делаться невидимыми, появляться в одно и то же время в разных местах и т. д.

На последней, четвертой, стадии приобретают два необыкновенных сиддхи:

1) способность видеть тончайшую сущность духов, божеств и

2) самому превращаться в божество.

Но человек получает посвящение не для достижения этих восьми обычных сиддхи, а ради спасения всех людей и живых существ. После просветления он должен стать на службу страдающим, должен уметь удовлетворить моральные нужды других. Этим буддийские йоги отличаются от йогов, которые называются пратъекабуддами. В обычном употреблении термина интуиция к признаку непосредственности буддисты прибавляют еще другие признаки, а именно: глубину и вневременность, т. е. значительность и ценность познания. Там, где интуиция достигает большой степени глубины и проницательности, прошлый опыт наряду с врожденной одаренностью является ее необходимым условием. Но и этот прошлый опыт, в зависимости от того вида, к которому он относится, имеет весьма различный характер. В рациональной интуиции это может быть чисто познавательный (теоретический и практический) опыт в смысле накопления знания о предмете, о его различных свойствах и взаимосвязях. Эта интуиция познает явления внешнего чувственного мира, к ним же относятся логика и математика.

Но этот познавательный опыт обретает эмоциональный характер, когда объектом интуиции является духовный мир человека, сфера нравственного, религиозно-эстетического бытия. Это значит, что интуиция доступна в этой сфере лишь тому, кто не только имеет знание о предмете или о Четырех Истинах, но и пережил (созерцал), испытал чувства, эмоции, через которые и в которых раскрываются указанные стороны или области духовного бытия, ибо добро, красота, святость постигаются не извне, со стороны, а изнутри, как то, что, будучи объективным, все же осуществляется только через самого человека, в нем самом.

Нравственной, религиозной и эстетической интуиции не может быть там, где нет почвы для нравственных, религиозных и эстетических эмоций. Ты, которая видела Юношу на орле в семь лет, интересовалась йогой в пятнадцать, явно имела эту почву. Я, будучи человеком, которому близки и дороги такие стороны душевной жизни, которые большинству людей недоступны, не мог не почувствовать в тебе эту силу.

Кроме всего этого, я, к великому счастью, виделся с этим Юношей уже четыре раза (последний раз недавно) и, зная его историю, Не мог не восхититься тобою, не мог не радоваться этой встрече и не мог не полюбить тебя. Это — не просто любовь! Для раскрытия этой интуиции недостаточно одной познавательной установки сознания. Сознание должно быть заряжено эмоциями, чувствами, направленными на нравственные, религиозные и эстетические ценности (хотя бы в скрытом, потенциальном виде). Все эти эмоции (чувства), обладая направленностью на известный предмет (ценность), не являются просто пассивными состояниями, а заключают в себе некоторый импульс, или позыв, к действию в соответствующей области человеческого бытия — к нравственному деянию, к молитве, к художественному творчеству. Кто, имея подобное, погубит его из-за чувственного влечения, тому не простит и сам Бог. Не забудь это!

А там, где есть импульс к действию, к высшему проявлению эмоции, там затрагивается непосредственно и телесная сторона человеческой природы. Во всяком случае, в эмоциональных состояниях и движениях телесная сторона участвует в гораздо более значительной степени, чем в чисто познавательных актах (что было установлено уже в античности Платоном и Аристотелем). Отсюда понятно, что к тем условиям, которые необходимы для возникновения подлинной глубинной интуиции в сфере духовного бытия, особенно нравственного и религиозного, принадлежит и соответствующее состояние тела. При этом роль телесного момента может быть как отрицательная, так и положительная; это значит, что для достижения интуиции телесная жизнь, с одной стороны, должна быть если не совсем потушена, то, во всяком случае, по мере возможности приглушена. Но, с другой стороны, телесная жизнь должна быть развита, углублена в ином, чуждом обыденному сознанию направлении.

Во всех религиозных учениях, в которых духовная интуиция играет руководящую роль, мы встречаем чрезвычайно внимательное отношение и более или менее обстоятельные предписания, касающиеся ее регулирования. Цель этих предписаний и реализующих их упражнений (аскезы) в том, чтобы тело из помехи духовной интуиции превратить в послушный ее инструмент. Духовная интуиция (мистическая) требует необходимости сосредоточения, мобилизации всех духовных сил человека, а для этого, прежде всего, необходимо, чтобы все то, что в природе человека может препятствовать такому сосредоточению, было устранено. (Я об этом постоянно пишу тебе.)

Сознание первоначально выполняет чисто биологическую функцию: оно служит для ориентировки организма в окружающей среде, т. е. для удовлетворения его основных жизненных потребностей (питание, безопасность, половые сношения и т. д.) Поэтому сознание первично, направлено на внешний мир, и его развитие связано с развитием и дифференциацией внешних органов чувств.

Вместе с тем многообразие жизненных (чувственных) потребностей и непрерывные изменения во внешней обстановке вынуждают сознание стремиться к известной многоколейности и подвижности, к постоянным переходам от одного предмета к другому. Сосредоточенность здесь может быть лишь только относительная, ограниченная и поверхностная, иначе и не может быть, пока телесным (чувственным) потребностям предоставлена полная свобода. Они не регулируются никаким высшим началом, которое их ограничивает, оставляя за ними лишь служебную функцию (поддержание жизни). Именно таково значение постов, диетических предписаний, отказа от плотской любви (как бы она сильна ни была), телесного закаливания и других способов аскезы.

Пока, на этом заканчиваю, извини, заболтался.

Целую с бесконечной любовью. Обнимаю тебя, мой ангел.

Твой Биди.

Наташа! Если это возможно, то приезжай в Москву в отпуск (в декабре), ты мне нужна, очень нужна.