VII

Мальчик с собакой

В день своего рождения Джамал Саттон — ему исполнилось четырнадцать — попросил у матери разрешения завести собаку. Это желание давно стало у него навязчивой идеей. Три года назад отец Джамала уехал в Вирджинию, и с тех пор мальчик постоянно твердил матери о том, что жить не может без собаки.

Джамал — высокий, застенчивый подросток, с детства отличавшийся ровным, спокойным характером. Он долго был настоящим «книжным» ребенком, пока не сообразил, что в современной жизни это равносильно клейму отверженного. Со временем он научился не выделяться среди своих ровесников. Так же, как и остальные мальчишки из их квартала, Джамал боготворил Майкла Джордана, а позднее Шейкила О'Нила и Кобе Брайанта из «Лос-Анджелес Лейкерс», день и ночь слушал хип-хоп — по дороге в школу, во время уроков и прогулок в парке Нишуан, примыкавшем к городу с противоположной стороны от Национального парка Миллз. Однако с тех пор, как его лучший друг Малик переехал в другой город, Джамал ни с кем особенно не дружил и предпочитал держаться одиночкой.

Мальчик не мог похвастаться атлетическим сложением, но со временем намеревался стать настоящим спортсменом и считал, что у него больше шансов «взять скоростью, а не силой». Джамал играл в баскетбол в школьной команде Монтклера и сумел добился приличных, хотя и не выдающихся успехов.

В школе он был середнячком, но кое-кто из учителей оценил способности мальчика и откровенно симпатизировал ему. Педагоги опекали его, исподволь подготавливая к поступлению в колледж. Однако он не поддавался на подлобные уловки. Внимание со стороны учителей только осложняло отношения Джамала с приятелями, обзывавшими его подлизой, что серьезно подрывало авторитет мальчика. Он сказал, что не собирается поступать в колледж, разве что баскетбольная команда возьмется выплачивать ему стипендию.

Его мать понимала, что, заводя собаку, Джамал рассчитывает таким образом поднять свой социальный статус среди подростков квартала и оградить себя от местной шпаны.

В конце концов, она согласилась. Для начала Джамал обошел все местные приюты. Он искал питбуля или ротвейлера — это были его любимые породы. Не ограничившись Монтклером, он съездил в соседний Блумфилд и даже Ньюарк, — для него это было целое путешествие, — но повсюду его просили вернуться с кем-нибудь из взрослых.

Тогда-то живший по соседству приятель сказал ему, что у служащего местной почты недавно ощенилась сука питбуля. Хозяин просил за щенка двадцать пять долларов. Джамал подрабатывал после уроков, когда хотел купить себе что-нибудь из одежды, компакт-диск или сладости; — он разгружал товары в магазине, ходил за покупками для миссис Эдвардз, наводил порядок на участке перед церковью св. Павла. Словом, двадцать пять долларов были для него вполне реальной суммой. Накопив денег, он выбрал пятнистого черно-коричневого щенка, самого большого и энергичного, и назвал его Дри.

Дом Джамала расположен на юго-восточной окраине Монтклера, почти примыкающей к соседнему Вест-Оранджу. По современным городским стандартам, жизнь там не выходит за рамки нормы. Однако по меркам Монтклера этот район считается самым бедным и неблагополучным в криминальном отношении.

Семья Джамала снимала первый этаж в деревянном бараке, построенном девятнадцать лет назад. Их было шестеро: мать Джамала, супервайзер Ньюаркского филиала «Нью-Джерси транзит», бабушка, и две родных сестры Джамала — с одной из них ему приходилось делить комнату — и сводная сестра.

За садиком и газоном перед домом ухаживали с любовью, чего не скажешь о самом жилище. Водопровод регулярно выходил из строя, оконные ставни покосились, проводку постоянно замыкало, краска облезала хлопьями внутри и снаружи. Соседние дома, рассчитанные на две семьи, пребывали в таком же плачевном состоянии. К тому же они стояли так близко друг к другу, что до жильцов доносились все разговоры соседей и запахи готовящегося обеда.

В этот прохладный осенний денек было довольно ветрено, и по улицам квартала — грязноватого по сравнению с другими районами Монтклера — перекатывались кучки мусора. Джамал и его мать Алисия в один голос заявили мне о том, что в их районе существует проблема наркотиков.

— В наше время от этого никуда не деться, — заметила Алисия.

В отличие от большинства детей Монтклера Джамал не имел возможности выбирать щенка на сайтах питомников и не рассчитывал найти мохнатый подарок под рождественской елкой. Главным подарком для него стало согласие матери, а собаку он купил себе сам.

Однако — и в этом Джамал ничем не отличался от остальных местных собаководов — он души не чаял в своем питомце, хотя воспитывал его по собственным методам. Все время, пока Джамал находился в школе, Дри сидел на привязи у забора.

Щенок подрос и превратился в классического питбуля. Его массивное тридцатикилограммовое тело с широкой, словно бочка, грудью венчала крупная, высоко посаженная голова характерной формы с ясными живыми глазами. С окружающими Дри держался дружелюбно, но свой дом охранял, к посторонним относился недоверчиво и просто обожал Джамала.

Вернувшись из школы, Джамал первым делом заглядывал во двор.

— Эй, Дри — окликал он собаку. Пес лаял в ответ и, неистово виляя хвостом, прыгал вокруг хозяина, стараясь лизнуть мальчика в лицо. Крошечный дворик, с трех сторон стиснутый соседними домами, был сплошь залит бетоном, только посередине одиноко торчало чахлое деревце, да стоял явственный запах собачьих испражнений.

Поздоровавшись с собакой, Джамал брал в руки обрезок узкой доски. Настроение у пса резко менялось: он на мгновение замирал, затем пятился с негромким ворчанием. Налицо были все признаки собачьего стресса: Дри поджимал хвост, отворачивался, прижимал уши и тяжело дышал. Пару раз он показывал зубы, но только на секунду; Джамал, казалось, этого не замечал или же не придавал значения. Дри нервно озирался по сторонам в поисках какой-нибудь лазейки, но выхода не было: со всех сторон двор окружал сетчатый забор.

Отказавшись от мысли о побеге, пес поворачивался к своему хозяину, и Джамал наносил удар — сбоку по голове. Взвизгнув, пес отскакивал назад. Теперь удары сыпались по бокам, спине и плечам. Деловито, бесстрастно Джамал снова и снова обрушивал на него удары. Он не стремился бить до крови. Удары были резкими, но не грубыми — если такое слово уместно — и продолжали сыпаться на собаку около десяти минут. Смотреть на это было нелегко.

Постепенно возбуждение у пса нарастало, он начинал злиться, рычать и через несколько минут почти выходил из-под контроля — лаял, делал выпады в сторону Джамала, огрызался в ответ на удары.

Почувствовав, что Дри дошел до нужного состояния, Джамал останавливался, выжидал минут пять, затем бросал собаке крекеров и наполнял миску водой, — взвинченный, задыхающийся пес сразу же проглатывал половину. Потом Джамал набрасывал ему на шею веревку и отводил в дом, крикнув младшей сестре, чтобы она держалась подальше. Дри переставал рычать и лаять, но все еще волновался: об этом свидетельствовала напряженная поза, поднятые вверх хвост и голова. Предупредив бабушку, Джамал отправлялся на прогулку.

Народу на улицах было немного: кто-то вышел посидеть на крыльце, мамаши катили коляски, дети играли в мяч, гуляли с собаками или возвращались домой из школы. Навстречу нам, в этот раз я сопровождал его, женщина вела на поводке маленькую дворняжку; заметив Дри, она поспешно утащила свою собаку в переулок. Мать, толкавшая коляску, торопливо сошла с тротуара. Дети бросили свой мяч и отступили к крыльцу, дожидаясь, пока Джамал и Дри пройдут мимо.

— Он в жизни никого не тронул, — рассказывал Джамал, пока мы шли по улице. — Но я не хочу, чтобы он доверял посторонним. Такая собака должна выглядеть грозно. Люди уважают его, а значит, и меня.

Мы направлялись к парку Нишуан, расположенному в нескольких кварталах от дома, — иногда Джамал играл там в баскетбол, во всяком случае, так было раньше. Его мать сказала, что теперь в парке правит бал новая компания подростков.

В определенном смысле жизнь ближайших соседей Джамала была связана в основном с Ньюарком или Оранджем, а не со второй половиной родного Монтклера. Джамал рассказал, что пару раз ездил на велосипеде в богатые кварталы — поплавать в городском бассейне или просто покататься по улицам, — но знакомых или друзей у него там не было, как, собственно, и поводов туда являться.

Его мать припомнила только один случай, когда ей довелось побывать в Верхнем Монтклере, — они с подругой смотрели какой-то фильм в кинотеатре «Белльвю», а потом перекусили в японском ресторане.

Вся их жизнь была сосредоточена в южной части города. Они ходили за покупками на авеню Блумфилд, а бакалеей запасались в дешевом магазине по соседству. Церковь, которую они посещали, — Алисия неоднократно повторила, что Джамал с сестрами регулярно ходят в церковь св. Павла — тоже находится на южной окраине.

Поскольку все контакты семьи ограничивались школой и соседями, Джамал с матерью полагали, что их жизнь едва ли отличается от жизни остального Монтклера, хотя в его второй части даже слухи о распространителях наркотиков способны были вызвать настоящий бунт со стороны родителей.

Вдали уже виднелась зелень парка.

Я поинтересовался, не обижают ли его в школе. Джамал только пожал плечами, хотя признался, что несколько раз ему приходилось уходить из парка из-за шайки подростков, приезжавших на велосипедах из Ист-Орандж, — двое из них посещали среднюю школу Монтклера. (Нередко дети из соседних городков записывались в более престижные школы Монтклера, указав адрес друзей или родственников; некоторые попались и были отчислены, других поймать не удалось).

Джамал отвечал односложно — он не слишком мне доверял и очень смущался. В ответ на некоторые вопросы, касавшиеся его личной жизни, он не смог выдавить из себя ни звука. Он не собирался посвящать меня в детали этой войны за передел территории или упоминать какие-либо имена.

У входа в парк Дри, казалось, сообразил, что они направляются на работу. В этом-то и заключалась его миссия, это было то, чего ждал от него Джамал.

Дети, собравшиеся в парке, во все глаза смотрели на собаку. Дри отвечал им тем же и не сводил с них напряженного сосредоточенного взгляда. Взгляд собаки внушал ужас и как будто бросал вызов. Никто не двинулся с места. Пока Джамал, сосредоточенно глядя вперед, шагал мимо баскетбольной площадки, ни один из присутствующих не проронил ни слова.

Четверо парней, облаченных в фирменную спортивную одежду — тренировочные брюки, бейсболки и майки — играли в баскетбол, еще двое стояли возле ограды. Они, смеясь, подбадривали игроков и дожидались своей очереди. На соседней площадке дети помладше бегали за мячами, качались на качелях.

Баскетболисты, игравшие на площадке, посмотрели Джамалу вслед и что-то сказали друг другу. Все рассмеялись. Обрывок фразы — «сучка» — достиг наших ушей. Джамал обернулся, и все смолкли, сосредоточившись на игре. Джамал свернул на площадку и вышел на самую середину. Игроки отошли на край поля и отвернулись. Почувствовав напряжение Джамала, Дри тихонько зарычал. Джамал улыбнулся и пошел дальше: Дри справился со своей работой.

О Джамале я узнал от местного ветеринарного врача, во время разговора о новой роли собак и о том, что хотят получить современные люди от общения с ними. Джамал приводил Дри в ветклинику только однажды, — у пса была сломана лапа; мальчик сказал, что он попал под машину. Они должны были придти снова, чтобы снять гипс и сделать рентген, но так и не появились. Врач подозревала, что это объяснялось причинами финансового характера.

— Не редкость, когда люди бьют своих собак, чтобы озлобить их и использовать для охраны или личной защиты, — сообщила она.

Ей не раз приходилось видеть собак в весьма плачевном состоянии. По сравнению с ними Дри был здоров и в целом хорошо ухожен.

— В серьезном случае я позвонила бы в приют или полицию, но тогда это показалось мне излишним. Во-первых, мальчик и собака любят друг друга, а кроме того, в приюте пес, скорее всего, был бы обречен на смерть.

Специалисты, изучающие поведение собак, практически единодушно утверждают, что собаки таких пород, как питбуль, ротвейлер и немецкая овчарка, могут быть прекрасными друзьями человеку. Как правило, они не обладают врожденной агрессивностью, хотя именно это качество нередко прививают им хозяева. Впрочем, эта деталь едва ли может послужить утешением для людей, вынужденных вступать в контакт со злобными собаками.

Стоит сделать неверный шаг, и последствия могут быть очень скверными. К сожалению, такие шаги люди делают достаточно часто, в результате страх перед собаками этих пород может перерасти в настоящую эпидемию, — несмотря на то, что согласно статистическим данным Общества защиты животных, лабрадоры кусают людей гораздо чаще, чем питбули. Количество судебных процессов, в которых фигурируют эти собаки, достигло заоблачной цифры, и некоторые страховые компании предпочитают не связываться с их владельцами.

Человек, продавший Дри Джамалу, научил мальчика, что нужно делать, чтобы пробудить в собаке мощные охранные инстинкты. Джамал рассказывал, что этот парень по-настоящему, до крови бьет своих собак. От побоев остаются шрамы.

Дразня пса, нанося ему удары и провоцируя на нападение, Джамал стремился активизировать мощные бойцовские инстинкты.

Однако он также — пусть и неосознанно — обучал и успокаивал Дри. В результате процессы возбуждения и торможения были уравновешены.

После прогулки они возвращались домой и уединялись в спальне Джамала. Там они просиживали часами. Джамал слушал хип-хоп, шепотом разговаривал с Дри, угощал его кусочками хлеба, иногда собачьими бисквитами из бакалейного магазина. Лакомства и внимание хозяина успокаивали пса и укрепляли их дружбу, и Дри вылизывал Джамалу лицо, словно комнатная собачка.

Иногда пес ненадолго отлучался, чтобы побродить по другим комнатам, но очень скоро возвращался к Джамалу, чтобы тот почесал ему живот или поиграл с ним скрученным старым полотенцем. Иногда Дри даже удавалось одержать верх.

Забившись в уютную комнату, где стояли две одинаковые кровати — для него и его младшей сестры Ашамы — Джамал подолгу читал, в основном комиксы, спортивные журналы и детективы. У детей имелся компьютер, но из-за проблем с проводкой он был отключен и стоял на письменном столе без всякой пользы.

Несколько раз Джамал приносил научно-фантастические романы — он брал их в школьной библиотеке или у учителя английского языка, который по-прежнему советовал ему подумать о колледже. Дри нравилось лежать под боком у хозяина, пока тот читал.

В последнее время рассуждения о нанесенной собаке «обиде» приобретают все большую популярность среди собаководов. Многие из тех, кто прогуливается с собакой по улицам Монтклера, не сомневаются, что в прошлом их питомцев «обижали». Дри действительно обижали, притом ежедневно, однако этот факт нисколько не препятствовал взаимной любви между псом и его застенчивым, нелюдимым хозяином.

На все мои вопросы о побоях как методе дрессировки — разумеется, незаконном — Джамал лишь пожимал плечами.

— Я бью его только для того, чтобы держать в форме и подготовить к прогулке.

Теперь Дри слегка прихрамывал при ходьбе, но в глазах Джамала этот дефект был чем-то вроде боевого шрама. Пес никогда не трогал людей, однако, по словам Джамала, несколько раз устраивал безобразные стычки с соседскими собаками.

Мальчик, молчаливый и бесстрастный, заметно оживлялся, заговаривая о «старине Дри», его любовь к собаке не вызывала сомнений. Находясь дома, Джамал ни на секунду не расставался с псом и до отхода ко сну еще несколько раз выводил его на прогулки. На ночь Дри устраивался возле его кровати.

Общение мальчика с остальными членами семьи сводилось к кратким репликам по существу дела, но с Дри он разговаривал подолгу и, забившись в свой укромный уголок, даже декламировал ему тексты любимых песен. Алисия не была в восторге от того, что ее сыну проще найти общий язык с собакой, чем с собственной семьей.

Никто из домочадцев не занимался Дри. Альма — бабушка Джамала, к которой пес относился с явной симпатией, — не одобряла его обращения с собакой.

— Не бей его, он тебя любит! — кричала она из гостиной, где обычно смотрела телевизор.

— Я знаю, бабушка, — почтительно соглашался Джамал.

Из всех трех сестер только Ашама изредка общалась с Дри. Остальные избегали его, а мать вечно пропадала на работе.

Алисия постоянно тревожилась о Джамале, как всякая мать-одиночка, лишенная возможности обсудить с мужем стратегию воспитания упрямых сыновей.

— У него отцовский характер, — твердила она, — в последние месяцы он не раз ввязывался в драки.

Алисия — высокая женщина сорока двух лет с мягким, негромким голосом, носившая самую незатейливую прическу и обходившаяся без ювелирных украшений, за исключением обручального кольца, — рассказала, что настоящий отец Джамала — он был военным программистом — ушел из семьи еще до рождения сына. Она подозревала, что Джамал догадывается об этом, хотя он никогда не задавал ей никаких вопросов. Она надеялась, что к тому времени, когда мальчик закончит школу, у него сложится правильное представление об этой истории.

Мужчина, которого Джамал считал своим отцом, говорил Алисии, что хочет иметь семью, но вел себя не слишком хорошо. В детстве с ним обращались грубо, поэтому он тоже бывал груб с Джамалом. До чего-то серьезного дело не доходило, но всем было достаточно тяжело. В сущности, поэтому ему и пришлось уехать отсюда. Алисия считала, что из-за предательства близкого человека Джамал и стал таким недоверчивым.

Я не мог не вспомнить о том, как сам Джамал обращается с Дри, — до серьезного, конечно, не доходит, и все же… А какой верностью и любовью платит ему за это собака.

Алисия была права: Джамал действительно рос недоверчивым. Он никогда не заговаривал о своем отце и не отвечал на вопросы о нем. Только молча пожимал плечами. Впрочем, однажды он сказал, что ему бывает тяжело в доме, где полно женщин.

Как и большинство матерей-одиночек, Алисия постоянно находилась в нервном напряжении. Ей приходилось решать множество проблем одновременно, всегда оглядываться через плечо — все ли в порядке с ее детьми и матерью. Она работала в операционном центре крупной компании «Нью-Джерси транзит» в Ньюарке и очень этим гордилась. График работы менялся каждую неделю, однако из-за скромной зарплаты — годовой доход составлял 34 000 долларов — и необходимости на эти деньги содержать семью из шести человек она с радостью соглашалась поработать сверхурочно и нередко работала без выходных.

Алисия строго контролировала каждого из своих детей, проверяя лично или по телефону, находятся ли они там, где им положено быть, аккуратно ли одеты, сделаны ли уроки или задание воскресной школы, молились ли они перед сном.

Несмотря на ее загруженность, в доме царил порядок, — если не считать обшарпанной мебели и постоянного шума, издаваемого телевизором в гостиной, хип-хопом Джамала и его псом, облаивающим прохожих.

Алисия была заботливой матерью, дети относились к ней с уважением. Она приучала их помогать по дому и убирать за собой: в их обязанность входило складывать всю грязную одежду в громоздкую, битком набитую корзину, стоявшую в коридоре, по очереди пылесосить квартиру и присматривать за бабушкой. Помимо этого Джамал еще выносил мусор, несколько раз в неделю мыл посуду и ходил за покупками, когда мать оставляла ему список. Разумеется, заботы о Дри тоже были его обязанностью. Одним словом, в отличие от основной массы подростков Монтклера, на его плечах лежала серьезная ответственность.

— Джамал — хороший мальчик, — как-то вечером после работы разоткровенничалась Алисия. Она была такой же застенчивой, как и ее сын, постоянно выглядела уставшей, но очень гордилась своей семьей. — Я им довольна. Если кто меня и беспокоит, так это девочки.

Когда он сказал, что хочет завести собаку, чтобы иметь друга и защитника, я поняла, что за этим стоит. В действительности ему нужен отец, но Джо от нас ушел, и я чувствую себя виноватой. Джамал не один год изводил меня этой просьбой, и, в конце концов, я согласилась. Честно говоря, у нас в районе действительно неспокойно, и он сказал, что собака будет охранять его и девочек. Многие ребята заводят себе больших собак. Это придает им уверенности.

Алисия почти не интересовалась Дри и уж, разумеется, не разделяла сыновней любви к этому псу. Она никогда не имела дела с собаками и боялась их, особенно питбулей. Дри не представлял опасности для членов семьи — с этим она не стала бы мириться, — а больше от пса ничего не требовалось:

— Это собака Джамала. Он сам ухаживает за ней. Я в это не вмешиваюсь.

Нередко за решением завести собаку стоят более сложные причины, чем может показаться на первый взгляд.

По оценке ветеринаров, пожизненное содержание собаки весом около сорока килограммов обходится владельцу приблизительно в 8353 долларов; на собаку весом пять килограммов требуется около 3525 долларов, на кошку — 3957 долларов. Такие цифры приводят Алекса Альберт и Крис Балкрофт в «Journal of Marriage and Family», причем авторы имеют в виду содержание городских животных, поэтому в сумму включены оформление лицензии, уход за шерстью, затраты на ветеринарное обслуживание и услуги по передержке. (Только на корм для кошек и собак американцы ежегодно тратят около 5 миллиардов долларов, тогда как на детское питание — всего 3 миллиарда).

Исследователи утверждают, что с экономической точки зрения содержать животных невыгодно, особенно в крупных городах. Действительно, некоторые собаки используются в психотерапии, выполняют работу поводырей и охраняют своих хозяев. Однако, за исключением этих, сравнительно редких случаев, животные не приносят никакой пользы и лишь требуют постоянного вложения денег, отнимают время и нередко становятся для своих хозяев источником тягостных обязанностей.

Одним словом, — заключают Альберт и Балкрофт, — животные — это тяжелое бремя, в особенности когда их интересы вступают в противоречие с интересами современной городской семьи. Именно этот парадокс порождает массу самых непростых вопросов о роли собаки в современной семье.

Разумеется, Джамал не согласился бы с утверждением, что собаки не приносят пользы. Хотя он не высказывался на эту тему и задумывался над тем, для чего ему собака, еще реже, чем Роб Кочран, живший в паре миль отсюда, на Гроув стрит. На мой вопрос Роб убежденно ответил:

— С собакой мне лучше, спокойнее и веселее — вот за это я ручаюсь.

Дети из неполных семей, в особенности пережившие развод или другие эмоциональные потрясения, особенно склонны привязываться к собакам.

По данным исследований, опубликованных в 2001 году австралийским психологом в журнале «Anthrozoos», можно сделать вывод, что особенно ярко такая привязанность проявляется в неполных семьях, и причины этого явления вполне очевидны: когда родительской поддержки недостаточно, собака служит для ребенка дополнительным источником эмоциональной устойчивости.

Д-р Питер Фонеджи — один из создателей теории привязанности — утверждает, что в период дошкольного и подросткового развития дети с нарушениями привязанности могут проявлять склонность к замкнутости, испытывать трудности в вербальном общении, страдать нарушениями речи, демонстрировать симптомы депрессии и агрессивности.

Имелись ли такие проблемы у Джамала? Человек, которого он знал как отца, внезапно бросил его, — за последние три года Джамал виделся с ним лишь однажды. Он не принимал участия в жизни своего сына и, — как пожаловалась Алисия, не оказывал материальной поддержки. Да и когда жил в семье, он почти не общался с Джамалом, вел себя с ним грубо и непредсказуемо.

Алисия призналась, что год, когда родился Джамал, был одним из самых тяжелых периодов ее жизни. Первые два года мальчика растила ее мать, — сама Алисия училась на курсах, закончив которые «слава Богу, привела свою жизнь в порядок».

Алисия знала, что Джамал ежедневно избивает собаку, — об этом ей рассказала ее мать, — и говорила сыну, что не считает такой метод воспитания подходящим.

— Хотя Джамал и сам это понимает, — добавила она. — Но он хочет ходить по улицам с высоко поднятой головой и чувствовать себя под защитой грозной собаки. Я как его мать хочу того же. С тех пор, как появился Дри, он действительно чувствует себя увереннее. К тому же это его личное дело.

Я не слишком разбираюсь в собаках, но могу сказать вам одно — эти двое любят друг друга. Мне бы не хотелось оказаться на месте того, кто попытается встать между ними.