Часть 4

D-Day

– Значит, точно на «Моську» перекинулись. Интересно, – Якимов весть об ожившей «аське» воспринял с энтузиазмом. – Ну, «Моська» так «Моська», не страшно. Сейчас ее цена в районе 2,70. Значит, запас у нас почти шесть процентов – есть где закрепиться. Хуже то, что времени у нас совсем не остается. Придется действовать по заветам великих полководцев: ввяжемся в бой, а там посмотрим. Во втором сообщении тоже 2,55, не путаешь?

– Все точно. Второе сообщение было от Альфы. «М 450 000 – 2,55».

– Итого всего два сообщения, и на кону уже семьсот пятьдесят тысяч лотов. А это около двухсот миллионов рублей. А в контакт-листе еще трое, плюс сам Чарли.

– Фокстрот никогда ничего не присылал. Может, это уже не действующий агент?

– Или резерв их генерального штаба. В любом случае лучше перестраховаться. Я уже кое с кем поговорил, думаю, что все получится. А у тебя что с твоими банкирами? Что ты им напел про этот инсайд?

– Сочинять объяснения особо не потребовалось. Хатакян сказал, что он и без моих подсказок готов брать «Мосю» на пять процентов ниже текущей. Правда, больше двухсот тысяч лотов он не осилит. Серега согласился сыграть втемную, но он настаивает на долевом участии.

– То есть?

– Говорит, не хочет попасть под каток в одиночку. Будет выставлять свои заявки только после нас в пропорциональном объеме.

– Решил взять на себя роль заградотряда, ну-ну. А ты сам еще не передумал принимать участие в героической обороне высоты 2,55?

– Бойцы, нанятые мной в кредит, уже прибыли на счет брокера и готовы по первому приказу занять оборонительные позиции. Правда, их оказалось меньше, чем я рассчитывал. Эти хапуги в банке оценили мою квартиру в смешную цену. Так что у меня со всеми «плечами» набирается два с половиной миллиона рублей. Ну, плюс те деньги, которыми я управляю в «ФокусИнвесте».

– А вот это прикольно. Используем в игре против Чарли его же бабки, – засмеялся Якимов. – Что ж, зачисляем твоих наемников в отряд специального назначения. Твоей задачей будет обеспечивать прикрытие. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы противник узнал, какими ресурсами мы располагаем. То есть он не должен увидеть объем заявок, отделяющих его от заветного уровня 2,55. Иначе он либо снесет их одной сделкой, продав на один лот больше, либо испугается и решит отступиться от своих планов. В этом случае мы ничего не проиграем, но и не выиграем. В видимом всеми трейдерами биржевом «стакане» отображаются десять лучших заявок на покупку. Поэтому ты должен постоянно забивать «стакан» «мусором» из своих заявок хотя бы объемом в один лот, и с минимальной разницей в цене между ними. Например, текущая – 2,70, и одна из наших крупных заявок стоит на 2,65. Чтобы противник не увидел ее в «стакане», ты друг за другом, по убыванию, ставишь заявки на покупку по: 2,699, 2,698, 2,697 и т.д., пока не заполнишь этой бессмыслицей всю видимую часть «стакана». На смену «убитым» заявкам тут же должны вставать новые. Не выдержав этого издевательства, они кинут на продажу большой объем, который мы встретим своей покупкой. Сразу после этого ты снова строишь лесенку из своих заявок, не давая противнику возможности оценить нанесенный нашим позициям ущерб и предоставляя нам возможность перегруппировать силы.

– Чувствуется, что длительное общение с Гожиным все-таки не прошло для тебя даром.

– Это верно. Кстати, в таком деле очень важна дисциплина и согласованность действий, так что военно-организаторский талант нам бы сейчас очень пригодился. Ладно, разведчик, держи меня в курсе новостей.

За последующие пару дней «аська» Пети перехватила еще два сообщения – от Браво и Эхо. Фокстрот по-прежнему молчал. Общий объем объявленных «стопов» составил около миллиона лотов, что в денежном выражении соответствовало четверти миллиарда рублей. Правда, поскольку «аська» Пети перехватывала только входящие сообщения, не было никакой информации о том, каков объем «стопов», выставленных клиентами Чарли. Но решать задачу с одним неизвестным все же легче, чем с пятью.

По обыкновению Альфа в своем итоговом сообщении назначил (или назначила) начало операции на обеденный период. Видимо, предполагалось, что в это время большинство трейдеров отлучаются со своих рабочих мест и не могут оперативно реагировать на происходящие на рынке события.

Как и следовало ожидать, первый же удар стал очень мощным. Желание атакующих как можно быстрее и дешевле достичь нужного ценового уровня было вполне понятным. Допустим, в данный момент цена лучшей заявки на покупку составляет 2,70 рубля, а цель игрока состоит в том, чтобы совершить продажу по цене 2,55. Но это невозможно сделать до тех пор, пока на рынке есть заявки на покупку по более высокой цене от 2,551 и до 2,70. То есть возникает забавная для рыночных отношений ситуация, когда продавец готов отдать свой товар по 2,55, а покупатель почему-то артачится – «нет-нет, я даю 2,70 и ни копейкой меньше». Скорее всего все нормальные покупатели немедленно расступились бы и с удовольствием дали игроку возможность осуществить свой замысел – продать акции дешевле сложившейся рыночной цены. Но вот незадача – обычные непосвященные покупатели не в курсе намерений продавца. В результате они считают удачей покупку по 2,68 и конкурируют между собой за право первым купить по 2,69-2,695.

Таким образом, самым дешевым для атакующих вариантом было бы разом продать по рынку объем, достаточный для удовлетворения всех заявок, отделявших текущую цену в 2,70 от желаемой цены в 2,55. Однако при этом следовало учитывать, что величина продаваемого объема не должна быть излишне большой, то есть сильно превосходить удовлетворяемый объем заявок на покупку. Иначе, встав в покупку где-нибудь на уровне 2,50, атакующие вынуждены были бы скупать не только посыпавшиеся «стопы», но и весь излишек собственных продаж, теряя при этом возможную прибыль.

Поэтому первый удар оказался мощным, но не разрушительным. Двести тысяч лотов смели собой все небольшие заявки на покупку до уровня 2,65, но здесь наткнулись на серьезное сопротивление. Пит, дисциплинированно выполняя свою роль, тут же начал выстраивать цепочку маскирующих заявок: 2,655, 2,66, 2,665, 2,67… В этом ему помогли быстро подтянувшиеся другие покупатели, заметившие существенное снижение цены и поспешившие подать заявку по выгодной цене. Пока атакующие пытались оценить результаты своего первого удара, котировки вновь поднялись и, хотя и не достигли прежнего уровня, опасливо закрепились на отметке 2,685.

Опасения непосвященных в игру трейдеров были легко объяснимы. Если на спокойном рынке появляется желающий продавать крупные объемы определенных акций по более низкой цене, легко предположить, что этот игрок владеет какой-то важной, но пока недоступной остальным участникам информацией – инсайдом. В этом свете внезапно снизившаяся цена уже не кажется столь привлекательной, поскольку неизвестно, насколько силен вызвавший продажи негатив. Не посвященные в игру продавцы тоже занимают выжидательные позиции. Они видят, что у них появился сильный конкурент с намерением продавать по демпинговым ценам, но не спешат последовать его примеру, не будучи психологически готовы к отказу от части запланированной прибыли. Тактика выжидания особенно заметна, когда агрессивный продавец не обозначает нужные ему уровни заявками по фиксированной цене, а продает по рынку, то есть просто выбрасывает объем, который автоматически продается по все более низкой цене до полного своего истощения.

Впрочем, атакующие раздумывали меньше времени, чем ушло на прочтение этого описания. На гистограмме, отражающей объем торгов акциями «Мосэнерго», выросла очередная высокая палка. Пит почувствовал в животе холодок, физически ощутив, как резко ухнули вниз цифры в нижней части «стакана». Однако это не помешало ему тут же резво защелкать мышкой, отправляя на биржу заранее заготовленные заявки по более высоким ценам, чтобы спрятать за ними объемы оборонительных редутов, выставленных Якимовым и банкирами. Лишь убедившись, что «стакан» наполнен ничего не значащим «мусором», Пит посмотрел в колонку, где отражалась минимальная цена дня для акций «Моськи». Оказалось, что со второй попытки атакующим удалось прорвать оборону на 2,65 аж до уровня 2,635 рублей.

Рядом с выставленными Питом и посторонними трейдерами мелкими по объему заявками вдруг появились более крупные заказы на покупку, которые снова погнали цену вверх. Причем погнали достаточно сильными пинками, которые быстро подняли котировки даже немного выше уровня в 2,70.

Через десять минут ожил Петин мобильник. Увидев, что звонит Серега, Петя вышел на лестницу и перезвонил приятелю.

– Твой Якимов не на «Морган Стэнли», случайно, работает?! – в голосе Сереги слышалось явное раздражение.

– Не понял.

– Вот и я не понял! Мы только что с трудом отбились, так какого ж он теперь цену вверх загоняет? Денег лишних много? Пусть так и скажет тогда, чтоб я нервы себе не трепал. Или он думает, что игра окончена, и решил добить отступающих? Пусть тогда посчитает получше – они нам пока только сто миллионов налили, а речь, если я ничего не путаю, шла как минимум о трехстах.

– Чего ты взволновался-то? Ты самому Якимову звонил? Чего он говорит?

– Он мне говорит только, что все нормально. Слушай, ты скажи своему другу, что такие дела так не делают…

– Погоди, он тебе свои выставленные объемы сообщает?

– Сообщает, – неохотно признал Серега, – но все равно! Я должен быть в курсе всего плана, иначе зачем меня привлекли?

– Чтобы поделиться с тобой прибылью. Ладно, перезвоню.

Петя набрал Якимова.

– Что, волнуются твои банкиры? – приподнятое настроение главнокомандующего оборонительными силами успокаивало. – Нервные они у тебя, однако.

– Не, Хатакян молчит. Он сказал, что будет просто собирать все, что ниже 2,65, пока не наестся, а остальное его не волнует. Это Серега нервничает.

– Да достал он уже, если честно. Ты вспомни, как он предлагал выставить сразу весь наш объем на 2,61 и ждать, чего дальше будет. Это ж стратегия деревенской драки – стенка на стенку. Никакого полета мысли. Толку от твоего Сереги мало даже в психологическом плане, я вообще только с его слов знаю, что он покупает, могли бы и без него обойтись. Почему я должен все время перед ним отчитываться?

– Ну, во время драки от союзников не отказываются, так что придется потерпеть. Ты мне-то хоть скажи, что он там плетет про разгон какой-то?

– А ты сам-то разве не видишь, что цена вверх пошла?

– Так это все-таки твоя работа? А на фига нам сейчас эти контратаки? Вдруг эти ребята поймут, что мы им не по зубам, и свалят? Сам же говорил, их нельзя напугать, а надо заманивать на полную катушку, чтобы игра не свелась к ничьей.

– Во-первых, ничьей уже быть не может – сейчас в открытых позициях сто миллионов, такие деньги не бросают на произвол судьбы, тем более когда сил для победы еще вполне достаточно. Во-вторых, эта моя контратака как раз на «замануху» и работает. Сейчас, когда цена 2,71, а они продавали в среднем по 2,665, у них образовался убыток около двух миллионов рублей. И это не считая того, что позиции такого объема по текущей цене уже не закроешь. Ничто не втягивает в игру лучше, чем стремление отыграться. Вот увидишь, сейчас перегруппируются и пойдут в психическую.

Однако ждать следующей атаки пришлось долго. Якимову даже пришлось отказаться от дальнейшей реализации своей идеи заманивающей контратаки, поскольку желающих купить «Моську» и без того заметно прибавилось. Трейдеров привлекли заметно превысившие среднедневные показатели объемы торгов в акциях «Мосэнерго». Более того, многие из них усмотрели на графике фигуру технического анализа «двойное дно» (графическое изображение падения цены при атаках, двух остановок на линии сопротивления и дальнейшего восстановления до прежнего уровня действительно напоминало букву «W»). Данная фигура трактовалась в теханализе как «бычья», и потому большинство из слетевшихся на выросшую волатильность трейдеров открывали не «короткие», а «длинные» позиции, то есть вставали в покупку. Теперь уже «синдикату охотников за стоп-лоссами» следовало подумать если не об обороне, так о том, как оптимально распределить свои средства, чтобы не дать позывам к росту превратиться в губительное для них ралли и одновременно подготовить новый яростный бросок к цели.

Первую задачу им удалось решить довольно быстро и просто. Очередной удар, правда, далеко не такой мощный, как предыдущие, был направлен именно на набежавших «технарей». Удовлетворив все заявки на покупку выше уровня 2,68, синдикат закрепил за собой эту высоту, выставив на ней свою заявку на продажу ста тысяч лотов. Психологический прием возымел действие. Трейдеры, оценив серьезность намерений продавцов, умерили покупательный пыл и теперь уже стали посматривать не вверх, а вниз. Настроение рынка постепенно переметнулось на чашу весов атакующих. Появились сторонние продажи, которые сбили цену до 2,67.

С выполнением второй задачи – подготовкой к новой атаке – похоже, возникли сложности. Синдикат явно не рассчитывал на затяжную операцию, да еще и на вынужденную борьбу с набежавшими «партизанами».

Петя даже вздрогнул, когда в зале за его спиной раздался крик Шефа, который теперь уже совсем не походил на довольного лягушонка Кермита. «Я тетушка Чарли из Бразилии, где в лесах много-много диких обезьян», – заерничал Петин внутренний голос.

– Всем закрыть длинные позиции по «Мосэнерго»! Новых не открывать! Разрешается только «шорт»!

– Ни фига себе! – тут же отреагировал Шилов, – а за результат кто будет отвечать? Мы че теперь, по указке торговать будем? Конкурс закончился?

– Все слышали, что я сказал? – Шеф-Чарли несколько остыл, но вступать в дискуссию не счел нужным. – Выполняйте!

– Ну надо же, – голос Якимова в телефонной трубке после Петиного рассказа об истерике Чарли звучал озадаченно. – Вроде не с чего им пока так уж нервничать. Ну, не получился блицкриг, так это ерунда, подумаешь, случайная встречная заявка какого-нибудь фонда, – вот как они должны сейчас рассуждать. Если они не догадались, что кто-то осознанно играет против их планов, оснований для закатывания истерик быть не должно… Ладно, так и быть, покажем им пряник, для поднятия боевого духа.

– Что ты задумал?

– Отступлю на 2,62. Слушай, а как же с твоим прикрытием теперь быть? «Служебные» бабки тебе теперь на «Моську» тратить запретили, а свои ты по телефону не сможешь так оперативно расставлять. Кстати, много твоих наемников в живых-то осталось?

– Да все живы. Я их приберег пока, так что Чарли стрелял по своим, – улыбнулся Петя. – Я вот чего сделаю. Займу на всю сумму оставленные тобой на 2,65 окопы. Прикрою тебе отход, а заодно создам видимость, что моя заявка на десять тысяч лотов – это все, что осталось от нашего сопротивления.

– Круто! Переименовываю твой спецназ в камикадзе и благословляю.

– Банзай, годзаймас! – шутливо козырнул Петя.

«Акции "Мосэнерго" показали в течение сегодняшних торгов высокую волатильность на существенно выросших объемах и закрылись на отметке 2,649, потеряв по отношению к предыдущим торгам около двух процентов своей стоимости. Причиной усиления интереса участников рынка к данным ценным бумагам аналитики считают вновь обострившиеся разногласия между председателем РАО ЕЭС и мэром Москвы».

«Круто! – прокомментировал Петя слова диктора в вечернем выпуске биржевых новостей. – Интересно, кто из нас за команду Чубайса, а кто за мэра? Впрочем, гораздо интереснее, что сейчас думают наши противники?»

Наверное, впервые операция синдиката не завершилась до окончания торгов. Открытые короткие позиции стоимостью в двести с лишком миллионов рублей пока не принесли им никакой прибыли. Якимов прав, такие ставки просто так не сдают, и скорее всего, завтра последуют новые атаки. Если им еще есть чем атаковать. Вот ему, Пете, обороняться больше нечем. После взятия синдикатом высоты 2,65 денег на брокерском счете осталось только на то, чтобы обеспечить использованную маржу при дальнейшем плановом сползании цены.

Полазив по Интернету, Петя с гордостью убедился, что тема ажиотажа в акциях «Моськи» активно обсуждается и в основных трейдерских форумах. «Еще повоюем!» – ухватился он за внезапно мелькнувшую в голове мысль. Через полчаса Петя сочинил и закинул на популярные интернет-форумы текст, который законопослушный внутренний голос тут же квалифицировал как распространение заведомо ложной информации с целью манипулирования фондовым рынком. Текст гласил:

«Из заслуживающих доверия источников стало известно, что в преддверии собрания акционеров компании "Мосэнерго" различные группы инвесторов начали скупку акций для увеличения количества своих голосов, необходимых для принятия на собрании выгодных для себя решений. Причем в наращивании своего влияния заинтересованы как сторонники, так и противники реструктуризации энергетического холдинга».

В ответах на его сообщение в форумах, которые Петя просматривал на следующий день перед открытием торгов, трейдеры в общей массе требовали раскрытия «заслуживающих доверия» источников информации и называли ее бредом. Однако «осадок остался», и открытие торгов показало, что принять участие в торгах акциями «Моськи» желает уже гораздо большее количество спекулятивно настроенных трейдеров, нежели раньше.

Через час пришла и менее оптимистичная новость. Позвонил Хатакян и сообщил, что он полностью выбрал и даже превысил все свои лимиты на покупку «Моси», о чем и посчитал нужным предупредить.

– Не знаю, что вы там задумали, – по телефону кавказский акцент бывшего однокурсника всегда вызывал у Пети чувство, будто он разговаривает со Сталиным, – но желаю вам удачи. Потому что, если я теперь с полным портфелем этой вашей «Моськи» «словлю лосей»… я вас зарэжу!

Открытие торгов получилось нервным. Предторговая сессия частенько заканчивается тем, что цена первой сделки выпадает из привычного диапазона. Вот и сейчас кто-то с ходу купил несколько лотов «Моськи» по 2,78. «Хороший знак», – подумал Петя. Однако не прошло и получаса, как цена вернулась к уровню предыдущего закрытия. Затем котировки долгое время колебались между 2,63 и 2,65, при этом было совершенно непонятно, насколько активное участие в сегодняшних торгах принимает синдикат. Видимо, на этот раз тактику маскировки своих планов избрали атакующие. В начале первого позвонил Якимов.

– Думаешь, наши друзья исчерпали свои закрома? – поделился с ним сомнениями Петя.

– Трудно сказать. С одной стороны, триста лимонов они явно еще не вложили, а с другой стороны, вполне возможно, они решили, что оставшихся лимитов им не хватит, чтобы пробить вниз оставшиеся восемь копеек. В принципе сейчас им «шорты» не жмут, текущая совпадает с ценой их открытия, так что убытка ноль, можно и дух перевести, и нас понервировать.

– Ты говоришь так, как будто думаешь, что они знают о наших планах и вообще о нашем существовании.

– Почему бы нет? Наше сопротивление уже нельзя назвать простой случайностью. Вчерашний объем торгов вышел далеко за пределы среднедневного. Я бы на их месте тоже решил, что без организационных мероприятий тут дело не обошлось.

– Ну и что будем делать? – Петя действительно занервничал. Ситуация неопределенности давила гораздо сильнее, чем накал битвы.

– Не знаю. Думаю… В принципе денег у меня осталось не так уж и много, а впереди у нас еще и контрвынос противника на «стопы». Не оказаться бы самим в их нынешнем положении.

– Сколько они уже вложили, как думаешь?

– Около двухсот двадцати миллионов… Подожди… Тут наметилось оживление, отключаюсь!

Петя, бросив незатушенную сигарету, бегом бросился в зал к монитору. Последняя сделка – 2,619, минимальная – 2,61! Пока он курил и беседовал с Якимовым, атакующие бросили в бой – Пит бросил взгляд на гистограмму объема – ого! Сразу четыреста тысяч лотов – больше ста миллионов рублей! После Петиного выхода из игры прикрывать свои оборонительные позиции «камуфляжными» заявками Якимов явно не успевал. Петя заметил в нижней части «стакана» стройные редуты на следующих «круглых» отметках – 2,61, 2,60 и 2,59. Заявки по более низкой цене выходили за рамки «стакана», но Петя не сомневался, что и на дальнейшем пути к критической отметке 2,55 имеются достаточно мощные заградительные кордоны якимовских и серегиных заявок на покупку.

Телефон оповестил о приходе SMS-ки. Привет от «главнокомандующего» гласил:

«Ухожу на 2,60. Если в теч. часа сливов больше не будет, нач. атаку. Где Серега?»

«Что значит "где"? В смысле, на каком уровне стоят его заявки? Так понятно, что никак не выше 2,61, – Серега уже показал, что на передний край обороны он не стремится. Или Якимов имел в виду нечто другое?» Мысль Пети повисла и замерла. Он перевел взгляд с экрана телефона на экран компьютера и несколько секунд не мог найти в таблице инструментов строку акций «Мосэнерго». На привычном месте теперь была какая-то другая бумага, поскольку цена последней сделки в 2,45 рубля явно не могла иметь к акциям «Моськи» никакого отношения. Но почему тогда заголовок строки прежний и в «стакане» появились все те же невозможные 2,45?… Нет, уже 2,439!!! «Мося» не просто падала, она рушилась прямо на глазах.

– Ты свои «лонги» закрыл? – голос Якимова звучал глухо и потерянно.

– Н-нет, – Петя почувствовал, как трудно разжимаются его сведенные напряжением челюсти. Помимо воли он весь превратился в сжатый комок мышц и нервов. – Держу пока.

– Сколько тебе до маржин-колла осталось?

– По 2,31 закроют принудительно… Слушай, а почему они не начинают покупать? «Стопы» ведь сработали, чего им еще надо?

– Нашей крови, – Якимов горько усмехнулся. – Думаешь, они не знают, сколько у нас сейчас бумаг «Моси» на шее повисло? Все эти «стопы» почему-то сработали раньше, ударили по моей покупке и перекочевали в мой портфель. С таким кирпичом мы долго не протянем. Так что теперь они жаждут поменяться с нами ролями. Мы начнем избавляться от тянущих ко дну бумаг, а они встанут в покупку и убьют сразу двух зайцев – поимеют и нас, наказав убытками, и бумаги, причем гораздо дешевле, чем изначально планировали.

– Так, может, тогда не продавать пока? Придержать.

– Угу, придержи – и на 2,31 получишь принудительное закрытие от брокера. Я бы, может, и придержал, но в мои объяснения во второй раз уже никто не поверит. А если я начну начальству про биржевой заговор Альфы и Чарли втулять, так и вообще в больничку свезут. Мне уже совсем непрозрачно намекнули на предстоящий разбор полетов по всей этой операции. В общем, мы на ближайшем отскоке начинаем закрываться, так что смотри, цену обрушим еще ниже. Проиграли мы, чего уж тут… По всем статьям проиграли. Так что закрывайся, спасай, что осталось.

– Да не поднимается у меня рука на такое «самоубийство». Веришь, смотрю на этот обвал как парализованный или загипнотизированный. Деньги улетают, а я ничего сделать не могу… Так что пусть уж брокер добивает. Сколько там сейчас?

– 2,33…

– Ну вот, на две копейки еще поживу.

– Ну, дело твое. Ладно, извини, начальство снова вызывает, похоже, началось…

– Удачи.

– И тебе.