Иногда в открытом море можно наблюдать странное явление: точно стая воробьев вспорхнула с волны, пролетела несколько десятков метров, чуть прикоснулась к волне и быстро полетела дальше. Это чудесные серебристые рыбки, грудные плавники которых превратились в крылья. Сколько прародителей таких летающих рыбок гибло из поколения в поколение, пока их плавники не развились в крылья, позволяющие им выпрыгнуть из воды и улететь от погони на сотню метров! Способ очень эффективный, потому что враг теряет направление погони.

Но крыло рыбки – это крыло не птицы, а планера. Летающая рыбка не машет крыльями. Спасаясь от преследования, она быстро плывет к поверхности моря, энергично работая хвостом, крылышки-плавники прижаты к бокам туловища, все тело устремлено вверх. Наконец рыбка достигает поверхности. Подобно гидропланеру, она делает «разбег», расправляет крылья и взлетает, поддерживаемая встречным потоком воздуха. В воздухе рыбка летит, как планер. «Мотор» – ее хвост, он работал в воде.

Если нужно лететь дальше, рыбка коснется волны, опять наберет необходимую скорость и вновь взлетит. Обычно она пролетает 100—150 м, находясь в воздухе около 20 с. Наблюдали и более длительный полет – до 400 м с нахождением в воздухе до 1 мин. Планировать этой рыбке помогают также отраженные от волн воздушные потоки. Ими можно объяснить и залет рыбок на палубу высокого корабля. Ночью, когда рыбка не видит темного борта, она подлетает вплотную к нему, и обтекающий корпус поток воздуха заносит ее на палубу.

Летучие рыбы, принадлежащие в основном к семейству экзоцетовых, обычны в тропических водах всех океанов и довольно хорошо изучены. Известно, что полет этих рыб пассивный, планирующий. Сведения о летучих рыбах других систематических групп из иных вод гораздо скуднее. Видимо, поэтому бытует мнение, что рыбам вообще недоступен активный, машущий полет.

Однако природа гораздо многообразнее, чем нам представляется. Оказывается, именно такой полет свойственен мелким, длиной не более 9-10 см, рыбкам из семейства харациновых, живущим в пресных водах Южной Америки. Эти рыбки могут выпрыгивать из воды и с шумом пролетать по воздуху до 3-5 м с помощью взмахов довольно длинных и заостренных грудных плавников, относительные размеры которых меньше, чем у экзоцетид. Однако плавники эти снабжены гораздо более мощными мышцами, и кости плечевого пояса развиты значительно сильнее – они напоминают киль на грудине птиц. Вес мышц, приводящих в движение грудные плавники, достигает 25 % от веса тела, тогда как у родственного, но «нелетучего» рода тетрагоноптерус – всего лишь 0,7 %.

«Обычная» нелетучая рыба, выпрыгивая из воды, движется в воздухе по инерции: путь ее падения, как правило, ближе к вертикали, чем путь подъема, то есть падает она по более крутой дуге. У летучих харацинид, напротив, траектория подъема нередко значительно круче траектории спуска; достигнув высшей точки, они летят, лишь постепенно опускаясь к воде. Быстрому набору максимальной скорости, необходимой для полета, способствует сравнительно небольшое удлинение плавников-«крыльев», как у птиц, развивающих с места значительную скорость. Длительный машущий полет для рыб, видимо, затруднителен не только из-за их водного дыхания (кстати сказать, у пресноводных рыб в тропиках оно не так уж редко дополняется воздушным), но и из-за замедленного обмена веществ.

Всем летучим рыбам, насколько это известно, полет служит лишь средством защиты от водных хищников, более опасных, чем воздушные. На океанских просторах, открытых ветрам, выгоднее оказался планирующий полет, тогда как во внутренних водах развился машущий.

Любопытно, что сходные изменения в плечевом поясе и мышцах грудных плавников отмечены и у нашей чехони. При длине рыбки 23 см вес мышц, приводящих в движение грудные плавники, достигает 4,3 % от веса тела, а у родственного ей леща (длиной 24 см) – всего лишь 0,9 %. Так что, возможно, у чехони это зачатки машущего полета, пусть в самом примитивном виде. Проверить данное предположение можно с помощью киносъемки молодых рыбок, выпрыгивающих из воды.

Судя по структуре гла2за рыбы, картина мира, видимая ею, смутная, расплывчатая. Смутная, потому что самая чистая вода менее прозрачна, чем воздух. Это уменьшает освещенность под водой, поэтому рыба не в состоянии видеть дальше 30 м. Близорукость рыб – результат их приспособления к ограниченной видимости. Люди же, наоборот, безнадежно дальнозорки, оказавшись в воде без очков или маски. Зато если человек оснащен этим снаряжением, он видит более мелкие предметы, чем некоторые виды тунца и скипджека на той же дистанции.

Рыбам не нужны веки, они никогда не плачут. Морская вода, постоянно омывающая поверхность глаз, очищает их от посторонних предметов, заменяя веки и слезы. Но если рыбы не могут закрывать глаза, то спят ли они? Оказывается, они преспокойно могут спать с открытыми глазами, как люди – с открытыми ушами. Одни дремлют, вися в воде, другие ложатся на дно, третьи накрываются с головой «одеялом» из донных отложений.

Расположение глаз по бокам головы позволяет рыбам смотреть в нескольких направлениях одновременно. Однако предметы, находящиеся по обе стороны от них, кажутся им плоскими, точно на киноэкране. Рыба воспринимает мир в трех измерениях лишь в узкой зоне впереди себя, где оба ее глаза видят одновременно одно и то же. Заметив в стороне любопытный предмет, рыба поворачивается к нему «лицом», чтобы определить дистанцию до него. Впрочем, это не относится ко многим придонным видам рыб, глаза у которых сдвинуты к верхней части головы, что значительно расширяет поле их бинокулярного зрения.

Рыбы плохо видят, что происходит на поверхности воды. Кроме того, преломление лучей, попадающих из воздушной среды в водную, искажает действительное положение таких мелких предметов, как насекомые и наживка. Однако некоторые рыбы нашли выход. Так, маленькая серебристая рыбка-брызгун (Toxotex), не всплывая на поверхность, выбрасывает в воздух струю высотой около метра и сбивает ею мух и других насекомых. А мальки лосося, выпрыгивая из воды (прыжок нередко начинается от самого дна), могут ловить насекомых, летящих на высоте до 40 см над ее поверхностью.

Издавна повелось с морем связывать молчание. Писатели повторяют такое выражение, как «морской покой», а поэты любят размышлять о «безмолвном море». Но практикам – рыбакам и мореплавателям – хорошо известно, что под изолирующим звук поверхностным слоем океана не смолкая звучит хор различных «голосов». Малайцы, прежде чем забросить сети, опускают голову в воду, прислушиваясь к рыбьим сигналам. Рыбакам, уходящим на промысел в Желтое и Китайское моря на своих тонкобортных судах, мешают спать звуки, похожие на «шум ветра в зарослях бамбука». Жители островов Тихого океана и побережья Западной Африки испокон веков слушают море, прижав ухо к ручке весла.

Во время Второй мировой войны военные моряки с помощью чувствительных приборов следили за появлением вражеских подводных лодок. В наушниках стоял невообразимый гвалт, состоявший из самых странных звуков, похожих то на грохот якорных цепей, то на шум генераторов, то на кудахтанье куриц, то на гомон играющих детей. В 1942 г. гидрофоны, то есть подводные микрофоны, установленные у входа в Чесапикский залив (США), уловили таинственные звуки, напоминающие «удары пневматических молотков, вспарывающих бетонный тротуар». Флотские специалисты были поражены: оказалось, громкость подводных звуков так велика, что от них могут сдетонировать акустические мины.

После войны начались работы по выявлению источников этих непонятных звуков. Очевидно, их издавали животные, но какие именно и почему? Ученые прослушивали, наблюдали и фотографировали сотни морских животных – от креветок до морских петухов и от кузовковых рыб до дельфинов. В результате исследований было установлено, что обитатели тропических и субтропических морей гораздо «разговорчивей», чем жители более прохладных вод. Особенно шумно в теплых прибрежных водах, и все животные как никогда «разговорчивы» в период спаривания.

Гудки и сигналы, настолько сильные, что могут воздействовать на взрыватель акустической мины, издают самцы рыбы-жабы (Opsanus tau), призывающие самок. Это одни из самых шумных обитателей мелководий от залива Мэн до Кубы. Самец рыбы-жабы издает также отвратительный сварливый вопль, когда какая-нибудь другая рыба проявляет интерес к его гнезду.

А виновницей переполоха в Чесапикском заливе была рыба микропогон (Micropogon undulatus) из семейства горбылевых. Даже когда один микропогон зовет свою подругу, издаваемый им звук похож на частый стук по выдолбленному изнутри бревну. Но когда в мае и июне в Чесапикский залив для нереста приходит от 300 до 400 особей, они поднимают совершенно невыносимый шум. (Акустики во время Второй мировой войны даже решили, что это противник глушит их гидролокаторные установки.) Существует около 150 видов горбылевых, и их «вечерние хоры» слышны во всех теплых морях мира.

Лишь о немногих видах рыб можно с натяжкой сказать, что они «разговаривают». Чаще всего рыбы издают звуки, когда питаются, дерутся, когда испуганы, раздражены, собираются в сообщества или же пытаются отыскать дорогу. Подобно людям, они невольно вскрикивают, испытывая страх или тревогу. В трудную минуту огромная океанская луна-рыба (Mola mola) весом до 900 кг скрипит зубами и хрюкает наподобие свиньи. Отражая нападение, морской петух и рыба-жаба зловеще рычат, а рыба-еж издает скрежет и вой, которые так же неприятны для некоторых ее врагов, как и ее оружие – острые иглы. Если поймать одну рыбу из косяка, она может подать сигнал, предупреждающий остальных об опасности и обращающий их в бегство.

Ночные рыбы и обитатели сумрачных глубин, куда почти не доходит свет, например, морской сомик, возможно, находят своих супругов по издаваемым ими звукам.

Рыба-белка и рыба-попугай скрежещут зубами, расположенными в задней части горла, и этот скрежет усиливается, резонируя в находящемся рядом плавательном пузыре. Другие рыбы, например, рыба-жаба, горбыли и морские петухи, издают стоны и ворчание также используя свой плавательный пузырь в качестве резонатора. «Струнами» служат мускульные волокна, расположенные снаружи или внутри стенок пузыря. Благодаря сокращению и ослаблению мышц плавательный пузырь вибрирует. По сообщениям ученых, у некоторых спинорогов ниже грудных плавников обнажена туго натянутая, точно барабан, часть плавательного пузыря, по которому рыба бьет, точно барабанными палочками, лучами плавников, издавая ритмичный перекатывающийся звук. «Музыкальный голос» американского угря, напоминающий слабый мышиный писк, – это шум газа, вырывающегося из плавательного пузыря.

Нет смысла издавать звуки, если их никто не услышит. У рыб нет ни наружных «слуховых рожков», ни барабанных перепонок, но зато толстые кости их черепа превосходно проводят звук. В воде звук распространяется дальше и быстрее, чем в воздухе, и звуковые колебания, воспринимаемые этими костями, передаются в среднее ухо.

У сельди и форели имеется продолжение плавательного пузыря, тесно связанное с внутренним ухом; оно служит резонатором и усиливает звуковые колебания.

Внутреннее ухо позволяет рыбе сохранять равновесие, как это происходит и у человека. Если удалить его у рыбы хирургическим путем, она утрачивает чувство равновесия, но по-прежнему реагирует на низкочастотные звуковые колебания. Рыба слышит и ощущает с помощью своей боковой линии. Подобным образом и мы ощущаем звуки, когда кладем ладонь на гитару или рояль во время игры на этих инструментах.

Из всех обитателей животного царства лишь рыбы и немногие земноводные обладают таким высокоразвитым шестым чувством. С его помощью как костистые рыбы, так и акулы обнаруживают приближение врагов и будущих жертв задолго до того, как их увидят. Вдоль всего тела рыбы, по обеим его сторонам, проходит наполненный слизью канал, разветвляющийся в голове. Лежащий непосредственно под кожей, этот канал иногда заметен в виде темной линии, идущей от головы к хвосту. Короткие канальцы, или поры, пронизывающие чешуйки, соединяют эти каналы с внешней средой. При движении рыб в море возникают волны, или изменения давления, которые воспринимаются боковой линией и вызывают перемещение слизи. Это перемещение воздействует на волоски, соединенные с мозгом нервами и пучками сенсорных клеток.

Если рыба улавливает колебания, создаваемые другими животными, логично предположить, что она может улавливать и свои собственные колебания. Волны, идущие от рыбы при ее передвижении, наталкиваются на предметы, попадающиеся на пути, и, вероятно, отражаясь от них, принимаются боковой линией. Если рыбы действительно ощущают отраженные волны и благодаря им получают информацию, то именно этим свойством можно объяснить их способность быстро обходить препятствия в темноте и безошибочно отыскивать крохотные расщелины в скалах. Некоторые ученые считают, что рыбы способны определять расстояние до того или иного предмета или до океанского дна, измеряя время, нужное для того, чтобы издаваемый ими звук вернулся назад и был воспринят ухом или боковой линией.

Кроме того, с помощью боковой линии рыба получает информацию о скорости и направлении течений, а изменения глубины она воспринимает, очевидно, как изменения давления. Ощущения, воспринимаемые боками рыбы, помогают ей сохранять свое место в косяке. Около 2000 видов морских рыб перемещаются косяками, объединяясь вместе, вероятно, по той же причине, что и многие наземные животные. Обычно хищники рассматривают косяк рыбы или группу антилоп как единый крупный организм, напасть на который не так просто, как на отдельного индивидуума, отбившегося от группы.

Каждая особь держится в косяке на определенном расстоянии от своих соседей и движется параллельно им. Все вместе они движутся вперед, поворачивают или спасаются бегством, словно единое целое. Миллионы рыб могут передвигаться так, словно это одно гигантское существо, управляемое одним мозгом. Как это удается рыбам – достоверно неизвестно. Не раз ученые наблюдали, как голова длинного извивающегося косяка рыб случайно примыкала к хвосту, и тогда стая начинала довольно долго вертеться на одном месте наподобие карусели, пока какая-либо другая случайность не прерывала это бессмысленное кружение.

Лабораторные опыты показывают, что мальки узнают друг друга по внешнему виду, а подрастая, все чаще соединяются попарно. Внимание их привлекает, возможно, цвет или движение, либо и то и другое. У некоторых рыб, как установлено, хорошее цветное зрение, строение их глаз свидетельствует о том, что они легко улавливают движение. Но зрением объясняется еще не все, поскольку есть виды рыб, остающиеся в косяках и ночью. По-видимому, для сохранения параллельного положения и дистанции требуется иное чувство. Вполне возможно, что эту роль выполняет боковая линия.

Рыбы также обладают обонянием, вкусом и осязанием. Хотя большинство рыб может отыскать себе пропитание по запаху, все же лишь у немногих обоняние развито в такой степени, как у акул. Угорь, например, ощущает наличие фенилэтилового спирта, даже если в его носовой мешок попадает всего одна молекула этого вещества. Широко распространено мнение, что лосось среди бесчисленного множества притоков определяет свой родной ручей по характерному для него аромату.

Рыбы не отличаются чересчур изысканным вкусом. Большинство попросту откусывает от добычи куски и глотает их, а то и проглатывает жертву целиком, не обращая внимания на вкусовые тонкости. Сладкий вкус, вероятно, им вовсе не знаком, поскольку в море сладкого очень мало. Зато, по-видимому, они по достоинству могут оценить горькую, соленую и кислую пищу. Кроме неподвижного языка, который есть не у всех рыб, различные виды имеют вкусовые бугорки на губах, усиках, голове, на хвосте, а то и по всему телу.

Осязают рыбы всей поверхностью кожи, как и млекопитающие. Свободные нервные окончания разбросаны у них по всему телу, особенно на голове, губах и подбородке. Однако они могут осязать и на расстоянии, при помощи боковой линии.

Как это сравнительно недавно было выяснено, около 500 видов рыб способны вырабатывать значительное количество электричества. Электрический угорь (Electrophorus), который водится в водах Южной Америки и в действительности вовсе не угорь, вырабатывает ток напряжением до 500 В. Такой энергии достаточно, чтобы свалить мула или зажечь небольшую электрическую вывеску. Строение его электрических органов такое же, как и у аналогичных органов электрического ската, однако сила удара много больше. Как и у скатов, эти удары отпугивают врагов и оглушают добычу.

Однако электрические рыбы вырабатывают и слабые токи, которые они используют так же, как мы используем сигналы радарных установок. Electrophorus, например, испускает слаботочные импульсы, идущие по всем направлениям. Все предметы – как неподвижные, так и движущиеся – оказывают влияние на рисунок сигнала, поскольку их электропроводность отличается от электропроводности воды. Рыба, улавливая эти изменения, получает достаточное представление об окружающей ее среде, чтобы успеть избежать встречи с врагами, обойти различного рода препятствия и отыскать себе пропитание. Кроме Electrophorus подобным образом действуют и некоторые другие пресноводные и морские рыбы.

Если рыбы ощущают столь незначительные изменения напряженности создаваемого ими электрического поля, то, возможно, они могут использовать свои гальванические способности, чтобы «разговаривать» друг с другом. Японские исследователи установили, что некоторые электрические рыбы реагируют на импульсы, посылаемые другими рыбами, изменением характера собственных импульсов. Поэтому нетрудно себе представить двух угрей, переговаривающихся между собой с помощью своеобразной «азбуки Морзе». Известный немецкий естествоиспытатель Александр фон Гумбольдт, наступив как-то на электрического угря, жаловался, что «весь день испытывал острейшую боль в коленях и почти во всех суставах». Испытывают ли такую боль рыбы? Разумеется, никто не знает этого наверняка, но, судя по наблюдениям, они не ощущают ее столь остро, как люди. Боль – понятие не только физическое, но и психологическое. У людей физическая боль ощущается в результате передачи в кору головного мозга информации с помощью сенсорных нервов. У рыбы нет коры головного мозга или подобного ему органа.

Часто рассказывают историю про одного рыбака, поймавшего рыбу на крючок, впившийся ей в глаз. Когда он вытащил крючок, вместе с ним вылез и глаз. Рыбак бросил рыбу назад в воду и решил испробовать, что за наживка – рыбий глаз. Не успел он забросить леску, как на крючке у него снова оказалась рыба. Причем это была та самая одноглазая рыба, которую он только что швырнул в воду. По-видимому, она не испытывала значительного психологического или эмоционального воздействия боли, а физическая боль была не настолько велика, чтобы помешать ей искать пропитание.

Чем ниже на эволюционной лестнице находится животное, тем сильней должно быть воздействие на него, чтобы болевая реакция стала очевидной. Видимо, подобные существа или вообще нечувствительны к боли, или же просто не в состоянии выразить ее привычным для человека способом. Если бы каждая рыба, попавшая на крючок, издавала пронзительный вопль, рыбная ловля превратилась бы в сплошной кошмар.

Около 350 млн лет тому назад дышащий воздухом сородич целаканта – латимерий выкарабкался из воды на своих неуклюжих кистеперых плавниках и стал первым позвоночным, начавшим жить на суше. Растения и беспозвоночные уже успели распространиться там, проникнув с моря в верховья рек, поэтому перед позвоночными предстали роскошные первобытные леса, кишевшие скорпионами, пауками и насекомыми. В условиях теплого, устойчивого климата и изобилия пищи кистеперые вскоре превратились в первых амфибий – в существа, живущие то на суше, то в воде. Эти неповоротливые животные положили начало нынешнему удивительному разнообразию позвоночных сухопутных животных, а также всем морским рептилиям, птицам и млекопитающим.

Завоевание суши позвоночными, начатое амфибиями, продолжили рептилии, которые впервые появились около 300 млн лет назад. Амфибии так и не порвали связи с водой, и даже нынешние лягушки, жабы и саламандры должны возвращаться туда для нереста. Рептилии имели огромное преимущество перед предшественниками: свои защищенные скорлупой яйца они могли снести на суше. Это позволило им размножаться, не возвращаясь в воду. В желтке содержался достаточный запас пищи, а прочная скорлупа надежно защищала эмбрион от враждебного внешнего мира. У рептилий появился также скелет, лучше приспособленный для сухопутной жизни. Около 200 млн лет продолжался период бурного развития рептилий, и вскоре они стали владычествовать повсюду – на суше, в море и в воздухе.

Амфибиям не удалось вновь вернуться в море из пресных вод, и ныне морских амфибий не существует. Однако рептилии 200 млн лет назад начали возвращаться в море, где они и обитают до сих пор. Возможно, что отступить в воду с суши их вынудили опасные враги и жестокое соперничество в борьбе за пищу. Но вероятнее всего, они вернулись туда, потому что море представляло собой новый, относительно нетронутый источник пищи. Все приспособления, которые помогли им стать умелыми, независимыми животными, должны были видоизмениться. Отпали проблемы противодействия силе тяжести и передвижения по твердой поверхности, нужно было научиться оставаться на плаву, перемещаться в более плотной среде, чем воздух, и выращивать детенышей вдали от суши.

Однако морские рептилии сохранили легкие вместо жабер, утраченных еще их предками. Ноги у них превратились в веслообразные придатки, или ласты, а для более эффективного передвижения появились совершенно иного рода хвосты. Словом, приспособились они вполне, и 100 млн лет назад моря кишели крупными рептилиями: похожими на дельфинов ихтиозаврами, драконообразными плезиозаврами, гигантскими морскими ящерами-мезозаврами и быстрыми, напоминающими крокодилов, геозаврами. 60 млн лет назад эти великолепные морские ящеры, а также величественные динозавры, властвовавшие на суше, и сказочные летающие рептилии таинственным образом исчезли. Что вызвало их массовое вымирание, никому неизвестно. Очевидно, произошли какие-то изменения в климате, рельефе суши, в источниках пищи. Большинство видов не смогло приспособиться к этим изменениям, и один за другим они вымерли.

Нынешние змеи, ящерицы, крокодилы и черепахи – вот все, что осталось от славного прошлого рептилий. Но этих животных нельзя не оценить по достоинству. Они представляют собой чрезвычайно развитые существа, которые, сумев приспособиться ко многим переменам и одолеть своих врагов, благоденствуют уже свыше 100 млн лет.

Змеи выжили благодаря своему умению скрываться в густых зарослях, среди скал, в норах, в воде. Кроме того, у отдельных видов змей приблизительно 25 млн лет назад появилось свойство, сделавшее их одними из самых страшных животных: способность вырабатывать смертельно опасные яды.

Существует около 50 различных видов змей, для которых море – родная стихия, и все они ядовиты. Иногда морские змеи достигают 3 м в длину, но в среднем их длина не превышают 1-1,2 м. Как и другие рептилии, морские змеи водятся только в тропиках и субтропиках и, за исключением одного-двух видов, не удаляются на значительное расстояние от суши. Хвост у них сплющен с боков наподобие лопасти весла, что позволяет им свободнее передвигаться в воде. Хвостом они производят боковые волновые движения, или гребки, благодаря которым с одинаковой скоростью могут передвигаться вперед и назад. Чешуйки у морских змей расположены не внакрой, как у сухопутных змей, а встык одна к другой, благодаря чему у них более обтекаемая форма. Это – следствие приспособления к жизни в воде.

Особенно многочисленны морские змеи у берегов Азии – от Персидского залива до Японии, а также южнее Австралии и восточнее островов Самоа. Филиппинские рыбаки иногда обнаруживают в одной сети до сотни морских змей. Малайцы, вытаскивая невод, всякий раз находят в нем змею. Часто можно наблюдать, как рыбак-цейлонец, сунув голую руку в сеть, вытаскивает оттуда извивающуюся змею и как ни в чем не бывало бросает ее в воду.

Морские змеи порой огромными массами появляются и на поверхности. В 1932 г. в Малаккском проливе между Малайей и Суматрой было замечено скопище змей, которые переплелись между собой. Ширина живой ленты была 3 м, а длина – 110 км. В этом скоплении извивающихся тварей находилось, по приблизительным подсчетам, до миллиона змей. Причина такого явления неизвестна, но высказывалось предположение, что это – брачное сборище.

Для некоторых животных яд морских змей раз в десять опаснее яда кобры. Рыбы – основная пища этих змей – особенно восприимчивы к яду. Среди людей, укушенных змеями, одни гибли спустя два с половиной часа, а другие испытывали лишь головокружение или тошноту в течение одного-двух часов.

Характер у морских змей разный – иногда мягкий, неагрессивный, подчас же просто жуткий. Все виды змей становятся особенно неуравновешенными в период размножения; кроме того, по некоторым сведениям, на их самочувствие влияет изменение солености воды.

У всех видов змей ноздри находятся сверху, что позволяет им дышать, выставляя на поверхность лишь небольшую часть тела. При погружении в воду носовые полости закрываются кожными клапанами, которые не дают воде проникнуть внутрь, а воздуху – выйти наружу. Опыты показывают, что некоторые морские змеи могут «задерживать дыхание» на целых восемь часов. Большинство морских змей охотится днем. Они ложатся на дно и устраивают засаду, из которой внезапно и быстро нападают на добычу, – так же, как и их сухопутные сородичи. Жертву, в том числе рыб в два раза толще себя, эти животные заглатывают головой вперед.

Морским змеям, как и прочим видам змей, свойствен каннибализм. Нередко два хищника начинают с разных концов пожирать одну и ту же жертву. Они едят ее до тех пор, пока не сталкиваются друг с другом – и тогда меньшего сородича проглатывает более крупный. Морские змеи, в свою очередь, становятся жертвами акул и морских птиц.

Но самый злейший враг морских змей – человек. Для жителей побережий Юго-Восточной Азии, Малайзии и Японии они представляют собой важный источник питания. Удалив чешую и кожу, местные жители потрошат змей, а мясо на ребрах и спине варят и употребляют в пищу.

Морские змеи превосходно и грациозно плавают. Большинство видов этих животных порвало все связи с сушей. Они – живородящие, своих детенышей производят на свет в открытом море, и поэтому необходимости выходить на берег у них нет. Новорожденные детеныши довольно велики и иногда достигают половины длины своих родителей. Эти «младенцы» отнюдь не беспомощны: едва оставив материнское чрево, они самостоятельно плавают и добывают себе пищу.

Расцветка у многих морских змей богатая и броская. Например, у желтобрюха (Pelamis platurus) спина зачастую бывает блестящая, иссиня-черная, а брюхо – ярко-желтое или светло-коричневое. Желтобрюх, достигающий более метра в длину, – это один из двух видов морских змей, которые проникли далеко к востоку и западу от вод, окружающих Юго-Восточную Азию и Малайский архипелаг. Enhydrina schistosa – морская змея сероватого цвета, обладающая агрессивными наклонностями, – вместе с желтобрюхом перекочевала к восточному побережью Африки и ныне встречается даже на широте Мадагаскара. Pelamis, наиболее приспособленная из всех змей к жизни в открытом море, ухитрилась каким-то образом добраться до мыса Доброй Надежды – самой южной оконечности Африки. Специалисты полагают, что проникнуть в Атлантику этому предприимчивому животному помешало холодное Бенгуэльское течение, которое проходит сразу за мысом Доброй Надежды.

Желтобрюх, кормящийся мелкой рыбой близ поверхности океана, а не ныряющий за едой вглубь, – единственный вид змей, которому удалось пересечь Тихий океан. Он обитает у западного побережья Южной и Центральной Америки от Эквадора до Калифорнийского залива. Живой экземпляр этого животного был обнаружен в 1961 г. всего в 300 милях южнее Сан-Диего (Калифорния).

Желтобрюхов часто видят близ Жемчужных островов, которые находятся приблизительно в 50 милях от входа в Панамский канал со стороны Тихого океана. Словом, этих змей можно встретить, так сказать, и у парадного, и у черного входа в Атлантику. Возможно, отдельным экземплярам удается пройти Панамским каналом и, благополучно выдержав низкую температуру Бенгуэльского течения, попасть в теплые воды. Некоторые герпетологи полагают, что появление морских змей в Атлантике, как говорится, не за горами.

Время от времени сообщения о гигантских существах, напоминающих змей, будоражат любопытство ученых, пугают мореплавателей и приводят в восторг журналистов.

Так, можно найти чуть ли не на всех языках описание «Великого морского змея», а впервые о существовании подобных чудищ сообщалось еще две тысячи лет назад. Впрочем, многие рассказы о «Великом морском незнакомце», как его еще называют, можно не принимать во внимание, отнеся их на счет морского фольклора, а также учитывая те фокусы, какие проделывают с людьми их память, живое воображение или пары2 алкоголя.

Авторов других историй, возможно, ввели в заблуждение дельфины, плывшие в одну линию, тем более что их изогнутые спины напоминают изгибы тела гигантской змеи. Подходящие претенденты на титул «Великого морского змея» – гигантский кальмар со щупальцами длиной 11,5 м и сельдяной король, который достигает в длину 6 м и передвигается по поверхности моря с помощью волнообразных движений туловища.

Однако некоторые данные и немногочисленные сообщения из достоверных источников игнорировать нельзя. Одно из наиболее достойных доверия свидетельств было представлено моряками индийского судна «Дедал». 6 августа 1848 г. во время плавания у западного побережья Африки они увидели поблизости от борта напоминающее змея существо длиной метров в тридцать. Это существо плыло со скоростью около 15 узлов. Моряки наблюдали его в течение 20 мин. На рисунке, набросанном одним из офицеров «Дедала», изображено животное с головой в ствол дерева средней толщины, а в одном из донесений указывается, что у этого животного были длинные неровные зубы.

Другой задокументированный случай произошел у побережья Бразилии 7 декабря 1905 г. Два зоолога, имевшие хорошую научную подготовку, заметили черноватый спинной плавник длиной 1,2 м, торчавший из воды. «Неожиданно, – записали они, – перед плавником появилась змеиная шея длиной около 2 м и толщиной с бедро взрослого человека, с головой, похожей на голову черепахи». Животное исчезло под водой, прежде чем ученые смогли опознать его.

В числе тех, кто четко видел «Великого морского змея», не было специально проинструктированных наблюдателей, поэтому ученые не могут заявить со всей определенностью, что такие животные существуют; однако они и не отрицают это категорически. Полагают, что чудовище, о котором неоднократно сообщалось, представляет собой неизвестный доныне вид животного, о чем высказывался ряд предположений, – но тайна эта не раскрыта до сих пор.

Почти все ученые разделяют мнение, что «Великий морской змей» не принадлежит к истинным змеям. Даже наиболее хладнокровные и добросовестные наблюдатели всегда указывали, что длина чудовища – не менее 6 м. Между тем змеи длиннее 3 м никогда еще не попадались.

Интерес к «Морскому змею» вновь пробудился в 1959 г., когда доктор Антон Браун опубликовал описание личинки угря длиной 1,8 м, пойманной у побережья Африки на глубине 300 м. Зоологи полагают, что такой длинный «детеныш» со временем вырос бы до 18—20 м. До сих пор взрослые экземпляры этого животного не встречались, но если бы удалось увидеть такое существо, скользящее по поверхности моря, то его с полным основанием можно было бы назвать «Великим морским змеем».

В 1960 г. близ Новой Зеландии был обнаружен малек угря длиной в 1 м, со змеиной головой и крупными острыми зубами. Во взрослом состоянии он должен был бы достигать около 9 м. Следовательно, пресловутый «Великий морской змей», возможно, всего-навсего гигантский глубоководный угорь, лишь изредка появляющийся на поверхности.

Может быть, именно такого гигантского угря сфотографировала в 1965 г. группа туристов. На глубине 2,4 м в прозрачной воде близ Большого Барьерного рифа они заметили некое существо длиной 20—25 м. У него была куполообразная голова и сужавшееся к концу туловище с длинным, похожим на хлыст, хвостом. Двое туристов приблизились на 6 м к этой черно-бурой «штуковине» и увидели на голове шириной в метр маленькие зеленые глазки. Животное разинуло пасть, «словно мурена», потом неуклюже поплыло прочь. Доктор Ф. Г. Тэлбот, сотрудник австралийского музея, изучивший фотографии, сделанные этими людьми, полагает, что на них изображена какая-то разновидность огромного угря.

Доктор Роберт Дж. Мензис из университета Дьюка даже попытался выловить «Великого морского змея». Он пробовал в буквальном смысле выудить одно такое существо с помощью огромного полуметрового крючка. Наживкой служил крупный кальмар, который утолил бы аппетит любого гиганта. Когда ученый вытащил крючок, тот, несмотря на всю его прочность и величину, был сильно погнут.

У современных акул врагов весьма мало, поскольку они стоят на вершине пищевой пирамиды. Страх и невежество людей окутали это животное неким покровом таинственности и предрассудков. Акул изображают одновременно как не ведающих страха убийц и наглых трусов, как агрессивных хищников и тупых тварей. Никто не может дать точный ответ на вопрос, что же в действительности представляют собой акулы. Дело в том, что они крайне редко чувствуют себя комфортно в неволе, поэтому их изучение связано со значительными трудностями. Зоологи, посвятившие всю свою жизнь исследованию поведения и образа жизни акул, не в состоянии представить даже общих данных относительно индивидуальных особенностей этих рыб. Располагая тысячами наблюдений, сотнями фактов нападения акул на человека, мы все-таки не можем с уверенностью ответить, почему и при каких обстоятельствах они проявляют агрессивность.

Существует около 250 видов этих загадочных существ. Большинство их обитает в благоприятных для них тропических и субтропических морях; немногие, как, например, гренландская, или полярная, акула, водятся в арктических водах. Акулы бывают самых различных размеров – от маленькой зеленой акулы-собаки длиной 15 см до крупнейшей из океанских рыб – китовой акулы, достигающей в длину 14 м. Живут они главным образом в соленых морях, но некоторые из них часто посещают малосоленые и даже пресные воды. Были случаи нападения акул на людей в реках на расстоянии до 150 миль от устья. Акулы одного вида даже поселились в одном из никарагуанских озер – там известны случаи гибели нескольких купальщиков в результате их нападения.

С точки зрения эволюции от значительно более примитивных миног и миксин акулы и их сородичи отличаются наличием челюстей и парных плавников. От прочих рыб акул отличает отсутствие плавательного пузыря и скелет из хряща, а не из костей.

Появление около 400 млн лет назад челюстей стало крупным событием в эволюционном развитии позвоночных. Рыбы освободились от необходимости процеживать ил, смогли ловить более крупную добычу, лучше защищаться и дробить прочные панцири моллюсков и ракообразных. Челюсти дали рыбам обширные возможности, которым они в основном и обязаны своим господством над морскими беспозвоночными.

Акулья утроба непропорционально велика по отношению к остальному телу, а челюсти крупной тигровой акулы столь огромны, что в ее пасти поместятся два человека. У акулы от четырех до шести рядов зубов, которые по мере их роста постепенно перемещаются вперед. Передний ряд зубов, «проработав» определенное время, выпадает, а взамен на первый план выдвигаются зубы следующего ряда. За 10 лет у тигровой акулы может вырасти и после использования выпасть до 24 000 пилообразных зубов.

У большинства акул пасть находится в нижней части головы на значительном расстоянии от лопатообразного рыла. Это идеальное расположение для хватания пищи, находящейся на дне моря. Вот почему издавна считают, что, кусая плывущую жертву, акула должна повернуться на спину или на бок. Однако это не всегда так. Акулы часто нападают снизу, загибая рыло кверху, чтобы оно не мешало им захватывать добычу. Мощные челюсти смыкаются, и акула, яростно содрогаясь всем телом, отрывает кусок сразу в 5, а то и в 7 кг.

Рана от укуса акулы имеет форму полумесяца с рваными краями и зачастую очень глубока. При нападении на человека акула нередко рассекает ему главную артерию, и пострадавший может истечь кровью, прежде чем получит помощь. По некоторым сообщениям, акулы, играя, подбрасывают изувеченную жертву в воздух, но, вероятнее всего, это происходит от мощного удара хищника снизу.

Даже легкое прикосновение к акуле может вызвать ранение. Шкура этого хищника сплошь усеяна крохотными жесткими чешуйками, напоминающими короткие зубы с острием, направленным назад. Если провести рукой по акуле от головы к хвосту, кожа ее покажется гладкой. Но стоит погладить ее «против шерсти», как рука окажется порезанной, покрытой кровоточащими царапинами. Шершавая, как напильник, чешуя акулы и ее зубы – по существу одно и то же. Просто чешуйки на складке наружной кожи, окаймлявшей пасть, увеличились до размера зубов. Происхождение зубов у человека также связано с чешуей его предков – рыб.

У акул есть вертикальные и горизонтальные плавники, придающие им значительную устойчивость и маневренность. С помощью большого хвоста, работающего как кормовое весло, акула движется вперед, а также поворачивает налево или направо. Поскольку парные плавники у акул довольно жестки, эти животные не столь быстроходны или маневренны, как костистые рыбы. Грудные плавники позволяют тормозить, но акулы не в состоянии внезапно остановиться или дать «задний ход». Обычно, чтобы избежать препятствия, акула сворачивает в сторону, так что если хищник промахнется, ему придется делать новый заход, чтобы схватить добычу. Костистые же рыбы для увеличения скорости прижимают свои эластичные плавники к бокам, а многие могут развернуться «на пятачке», вытянув вперед один грудной плавник и вильнув хвостом.

У большинства костистых рыб имеются наполненные газом плавательные пузыри, благодаря чему вес этих рыб равен весу воды, что позволяет им безо всякого усилия оставаться на определенной глубине. У акулы такого пузыря нет, ее топит вес собственного тела. Правда, отдельные виды акул, например песчаная тигровая, могут сохранять плавучесть, наполняя воздухом желудок. Остальные же вынуждены постоянно двигаться, используя подъемную силу, создаваемую крыловидными грудными плавниками. В данном случае выражение «спасение утопающих – дело рук (то бишь плавников) самих утопающих» как нельзя уместно.

Способ размножения этих хищниц чрезвычайно интересен. Некоторые примитивные виды акул, отложив яйца, оставляют их в море, но у большинства самки вынашивают яйца в своем чреве и рождают живых детенышей. В зависимости от вида помет насчитывает от одного до восьмидесяти детенышей, причем детеныш может весить целых 45 кг. Акулята, которых мать иногда носит два года, рождаются полностью сформировавшимися и умеющими плавать. Многие покидают материнскую утробу имея пасть, полную зубов, и вполне готовые обороняться и самостоятельно добывать себе пищу во «взрослом» мире. Все рождаются голодными, поэтому сразу же пускаются в бесконечные поиски пищи.

Ученые, работавшие с пойманными акулами и наблюдавшие за ними с судов и самолетов в открытом море, лишь недавно установили, как они находят свой очередной обед. Сначала жертву обнаруживают благодаря вибрации или переменам давления, возникающим во время ее перемещения в воде. Колебания, создаваемые животным, находящимся на расстоянии до 180 м, акула улавливает нервными окончаниями, расположенными вдоль открытой выемки или закрытого канала, идущего по ее бокам от жабер до хвоста. Вибрации, действующие на эту боковую линию, возможно, воспринимаются мозгом акулы как звук. Однако частота вибраций слишком низка, чтобы человеческое ухо могло четко уловить их.

Как только акула слышит «звонок на обед», она тотчас пускает в ход свое чрезвычайно развитое обоняние. Эти морские ищейки могут учуять 10 г крови, растворенные в тысячах, даже миллионах литров воды, и обнаружить тот или иной запах за полкилометра, даже несмотря на сильное течение. Акула следует коридором, создаваемым запахом или колебаниями, а то и тем и другим, подобно самолету, движущемуся по радиомаяку. На расстоянии около 15 м в ход идет зрение, если вода достаточно прозрачна.

Акула близорука, но при тусклом освещении видит хорошо. Глаза ее приспособлены распознавать скорее движение, чем очертания. На расстоянии около 3 м хищник обычно начинает медленно, осторожно кружить вокруг намеченной жертвы. Описав круг-другой, акула может равнодушно отвернуть в сторону или же броситься в атаку. Нападая стаей, акулы кружат вокруг будущей добычи, описывая постепенно сужающиеся витки спирали и все увеличивая скорость, затем одна из них набрасывается на жертву.

Как только в воду попадает лимфа или кровь, акулы приходят в возбуждение, подчас переходящее в «голодное неистовство». В таком случае ничто, кроме смерти, не остановит их. Они нападают на любой движущийся предмет, а их мощные тела, бьющие по воде, точно цепы, зачастую превращают море в кровавую пену. Если какая-то из акул случайно окажется укушенной в этой бешеной свалке или раненной плавником другой акулы, вся стая может наброситься и разорвать ее в клочья.

Акулы заслужили дурную известность своей невероятной прожорливостью и всеядностью. Хотя почти все виды акул предпочитают свежую, упитанную рыбу, они пожирают и кальмаров, и тюленей, и морских птиц, других акул, черепах, крабов, омаров, различные отбросы, людей, а однажды акулы сожрали даже слона, очутившегося в море. На дельфинов и иных существ, плавающих быстрее, акулы нападают, когда те покалечены или слишком молоды, чтобы защищаться. В желудках пойманных акул находили все что угодно: траву, деревянные ящики, жестянки, мешки с углем, череп коровы, свиной окорок, голову и передние ноги бульдога, конину и даже сломанный будильник.

Акулы проглатывают добычу, не разжевывая. Они могут сохранять пищу в желудке, не переваривая ее, несколько дней. В Австралии крупная тигровая акула спустя восемь дней после ее поимки отрыгнула человеческую руку, которая сохранилась настолько, что полиция смогла установить по татуировке личность человека, исчезновение которого наделало много шума.

Многочисленные примеры подтверждают, что акулы действительно могут быть опасны для человека. Так, только с 1917 по 1961 гг. акулы совершили 560 нападений на людей; почти половина из них окончилась трагически. С тех пор как факты эти стали регистрироваться, отмечено 78 случаев нападения акул на людей у восточного побережья США и на побережье Мексиканского залива, 26 из них – со смертельным исходом. Цифры эти кажутся весьма незначительными, если учесть, что купающихся – миллионы, однако они доказывают необходимость соблюдать осторожность в местах обитания этих хищников. Чаще всего на людей нападают «бродячие акулы», или «береговые бродяги» – акулы-одиночки, отделившиеся от основных скоплений своих сородичей и перебравшиеся на мелководье.

Некоторые ученые считают, что акула, однажды отведавшая человеческого мяса, возможно, приобретает вкус к нему. Любители и знатоки предлагали массу различных способов защиты человека от акул, в том числе проволочные сетки, трещотки, электрические и звуковые ограждения, яды и даже совместные действия авиации и кораблей. У всех этих приемов есть одна общая черта – их бесполезность. Несмотря на заверения управляющих некоторых курортов и отелей, что завеса из пузырьков воздуха, поднимающихся из проколотых воздушных шлангов, «абсолютно непроницаема», исследования показали, что акулы, привыкнув к пузырькам, совершенно игнорируют их.

Единственным надежным способом охраны пляжей на сегодняшний день является установка на отмелях параллельно берегу тяжелых решеток. Такое ограждение впервые испытано у австралийского побережья в 1937 г. во время нашествия акул и с 1952 г. используется около Дурбана в Южной Африке. С тех пор на защищенных африканских пляжах не произошло ни одного нападения акул, а близ огражденного австралийского побережья за последние 8 лет было отмечено лишь два нападения хищников.

Во время Второй мировой войны в США разработали специальную программу для защиты потерпевших кораблекрушение моряков и сбитых летчиков и сотворили некое зелье, получившее оптимистическое название «истребитель акул». Этот препарат не раз мешал одинокой акуле приблизиться к пловцу – он, по-видимому, отпугивает хищниц, если они плывут без компании и не охвачены «голодным неистовством». Однако австралийские ученые были потрясены, обнаружив, что этот «истребитель акул» не только не отпугивает некоторые виды, но и пожирается ими в ту же минуту, как только попадает в воду.

Не все акулы нападают на людей. Из 250 разновидностей лишь около дюжины поймано с поличным. Но хищника не всегда возможно распознать, поэтому в «черном списке» в любое время могут появиться и иные виды акул.

Самым кровожадным хищником-людоедом, по-видимому, пристрастившимся к человеческому мясу, по праву считается быстрая, мощная белая акула Carcharodon carcharias. Без сомнения, наиболее агрессивная и прожорливая из всех акул, она имеет на своем счету больше нападений на людей и на лодки, чем любая другая. Свое название белая акула получила из-за грязно-белого брюха; спина у нее сероватая, бурая или голубоватая. Крупнейший экземпляр, какой удалось поймать, достигал девятиметровой длины, но обычная ее длина – около 3,6 м.

В июле 1916 г. в США произошли нашумевшие на всю страну нападения акулы. За десять дней бродячая белая акула длиной в 2,5 м убила возле штата Нью-Джерси четырех человек, в том числе мальчика – его она растерзала в реке Мэтаван-крик в 37 км от океана.

Опасны также остроносая мако и бонито (Isurus oxyrinchus и Isurus glaucus). Они способны развивать бо2льшую скорость, чем белая акула. Это самые быстрые из всех акул. Достигая в длину до 3,6 м и в весе до полутонны, они имеют привычку при всей своей внушительной величине целиком выскакивать из воды. На синевато-серой или голубой спине у этих акул крупный спинной плавник, брюхо беловатое, а обводы тела напоминают сигару; верхняя и нижняя части хвоста у них почти одинаковые.

В крупнейшее семейство людоедов, по справедливости получившее название «отпевал», входят тигровая, лимонная, голубая и полярная, или гренландская, акулы. У них наиболее типичная «акулья внешность» и хвост, у которого верхняя часть длиннее нижней. Подобно белым акулам и мако, они водятся во всех тропических и умеренных водах океана.

Тигровая акула (Galeocerdo cuvieri) – самая прожорливая и наиболее распространенная представительница этого семейства. Нет, наверное, ничего такого, чего бы она не ела, начиная с отбросов и кончая людьми. «Тигровая» расцветка в виде темно-коричневых пятен и полос на сероватом фоне бывает лишь у небольших акул длиной от 1,5 до 2 м. Самая крупная тигровая акула, какую удалось поймать, была длиной около 5,5 м, хотя в приключенческих книжках такие акулы запросто «вырастают» до 6-9 м. Это самый распространенный в Карибском море вид акулы.

У лимонной акулы (Hypoprion breuirostris) желтоватое брюхо и два спинных плавника примерно одинаковой длины. Она обитает лишь в прибрежных водах – курсирует в бухтах, проливах, устьях рек от штата Нью-Джерси (США) до Бразилии. Эта акула длиной около 3,4 м непредсказуема и исключительно опасна.

Стройная и красивая голубая акула (Prionace glauca) предпочитает открытый океан. Ее изящное, грациозное тело цвета индиго сверху, переходящего в белый цвет снизу, достигает 4 м. Как и все ее родственницы, голубая акула, по-видимому, не ощущает значительной боли, даже когда тяжело ранена. Были случаи, когда изувеченные острыми пиками китобоев, акулы продолжали вырывать из тела кита куски мяса, пока их самих не пожирали собственные сородичи. Одну голубую акулу выпотрошили и бросили обратно в море. Хищница тотчас кинулась на наживку из своих же внутренностей и снова попалась на крючок.

Самая необычная внешность среди всех акул-людоедов – у акулы-молота (Sphyrna). Ее странная Т-образная голова напоминает расплющенную кувалду. У этой рыбы ноздри и глаза расположены на «ударных» частях молота. Столь широко расставленные глаза увеличивают поле зрения хищника и позволяют точнее определять местонахождение источника запаха. Когда в воде появляется кровь, акула-молот зачастую первой оказывается рядом. Она чрезвычайно подвижна и маневренна и может почти на месте развернуться на 180°.

У сельдевой акулы, или морской лисицы (Alopias vulpes), необычна форма не головы, а хвоста. Верхняя часть его вытянута наподобие косы длиной с остальную часть тела, а то и больше. (У одной четырехметровой акулы на хвост приходилось более 2 м). Эти хищники, кружа вокруг стаи рыб, смыкают кольцо все теснее, не переставая молотить по воде своими крепкими, гибкими хвостами. Согнав перепуганных рыб в тесную кучку, морские лисицы набрасываются на добычу. Хищники оглушают свои жертвы гулким хлопаньем хвоста по воде или же ударами по их телу. Морские лисицы достигают в длину 5,5 м, иногда они целиком выпрыгивают из воды.

Китовая и гигантская акулы – крупнейшие океанские рыбы. Несмотря на внушительные размеры и грозный вид, это мирные животные, питающиеся планктоном. Они настолько безобидны, что пловцы не раз оседлывали их. Однако были случаи, когда китовые и гигантские акулы, выведенные из себя, нападали на лодки; из-за огромной величины и силы эти акулы потенциально опасны.

Гигантская акула (Ceforninus maximus) водится в умеренных морях и может достигать 14 м в длину. Однако обычная длина этих толстотелых, короткорылых животных – около 9 м. Длинные жаберные щели, рассекающие их с боков, почти сходятся вместе на спине. Весной и летом серовато-бурые спины гигантских акул с высоко торчащими плавниками можно увидеть в открытом океане от штата Северная Каролина (США) до Исландии и от побережья штата Калифорния до Канады. Осенью эти акулы исчезают – отправляются выводить потомство. Куда именно, до конца не ясно: возможно, мигрируют на глубины. Трудно поверить, что столь громадное животное может развивать скорость, достаточную, чтобы его тело весом в 4 т полностью выскакивало из воды. И все-таки иногда это случается. Взвившись ввысь, акула резко поворачивается в воздухе, и вся эта махина шлепается набок с таким оглушительным гулом, что он слышен за несколько километров вокруг.

Гигантская акула добывает себе пропитание, медленно двигаясь вперед и разинув огромную пасть. Вместе с водой в нее попадают мелкая рыбешка и планктон, которые затем запутываются в «ворсинчатых матах», закрывающих жаберные щели. Эти гребневидные сита называются жаберными тычинками. Животному остается лишь глотать пищу, собирающуюся там.

Китовая акула (Rhineodon typus), в отличие от гигантской обитающая в тропических водах, кормится таким же способом. Только пасть у китовой акулы находится не под коротким рылом, а спереди – так ей удобнее захватывать пищу. Плавные удары мощного хвоста толкают жесткое тело акулы вперед со скоростью 3,5-5,5 км/ч. Если бы эта громадина двигалась быстрее, она бы только создавала впереди себя водоворот, вместо того чтобы процеживать ежечасно около полутора миллионов литров воды. Вместе с обычной пищей в эту самоходную пещеру попадает всякая всячина: старые башмаки, бревна, а также некрупные рыбины, которые, преследуя мелкую рыбешку, ненароком заплывают в пасть акулы.

У китовых акул светлое, от белого до желтого, брюхо и бурая или зеленоватая спина, украшенная белыми или желтыми пятнами и узкими, неправильной формы, полосами. По спине и по бокам у нее тянутся три характерные изогнутые складки. Эти грузные чудища настолько миролюбивы, что биологи обычно используют их складки как поручни, когда карабкаются «на борт» животного, чтобы обследовать его. Максимальная длина представителей этого вида – 14 м. Вес китовой акулы обычно больше, чем гигантской, поэтому она с бо2льшим правом может называться крупнейшей рыбой из обитающих в океане.

Сложился своего рода стереотип, что акула – это зловещий монстр, беспощадная, всепожирающая машина, хозяйничающая в морях и океанах, никогда не смыкающая маленьких, злобных глаз и постоянно готовая вгрызаться в человеческую плоть, рвать ее на куски. Образ создан, и он продается. Следом за «Челюстями» появились «Челюсти-2», «Че-люсти-3» и «Месть акулы», а роман, послуживший первоосновой сценариев, разошелся по всему свету десятимиллионным тиражом. Всякие истории об огромных белых акулах длиной 20 футов, весом 6 тыс. фунтов, с зубами наподобие хороших ножей для разделки мяса, образовали особый пласт мифологии.

Часто рассказывают о тигровой акуле, в желудке которой рыбаки обнаружили костюм водолаза. У другой тигровой акулы нашли меховое пальто, бутылку шампанского, лошадиную голову и… части человеческого тела. Наверное, этих жутких подробностей достаточно для законченного мифического образа. Нет сомнения, многие из подобных фактов вполне достоверны. Однако противовесом им служит гораздо большое число других фактов. Неоспоримо, что жертвой несчастного случая может стать каждый, но по статистике от удара молнии, например, погибает 1 из 2 млн человек, от пчелиного укуса – 1 из 5,5 млн; 1 из 10 млн может погибнуть, задетый обломком потерпевшего катастрофу самолета. Жертвой же акулы становится 1 из 300 млн человек. Даже большая белая акула – вовсе не такой монстр, каким ее изображает людская фантазия.

Специалисты считают, что большая белая акула на людей специально не охотится: просто она иногда принимает человека за крупное морское млекопитающее, подобное котику или калану. Акула «пробует предмет на зуб» и после дегустации, выплюнув откушенное, уплывает.

У акул значительно больше причин страшиться людей, чем у людей бояться акул. От руки человека погибает до 100 млн акул в год. Они попадают в сети, поставленные на тунца. Их ловят для самоутверждения рыболовы-любители. На них охотятся профессионалы-рыбаки, чтобы потом зажарить на гриле в каком-нибудь прибрежном американском ресторанчике. Из года в год больше семи миллионов фунтов акульих плавников продают торговцы Гонконга. Из них готовят знаменитый суп, который, считается, избавляет от импотенции и, кроме того, говорит о финансовом положении тех, кто может себе позволить заказать блюдо стоимостью 50 долларов.

Истребление акул достигло столь угрожающих размеров, что ученые уже пользуются такими терминами: «отмечаемый упадок», «вероятность вымирания». Сейчас у берегов Калифорнии почти не осталось славящихся своим мясом акул-лисиц и мако. Лимонных акул, которые идут на наживку для крабов, больше не встретишь у островов Флорида-Кис. У берегов Коста-Рики ради плавников почти полностью уничтожены акулы-молоты.

Большие белые акулы, за челюсти которых коллекционеры дают 5 тыс. долларов, привлекали к берегам Южной Африки столько рыболовов, что их промысел в пределах 200 миль от берега был объявлен преступлением. В США Национальная служба морского рыболовства установила квоты на ловлю 39 видов акул. Среди них – черноперая, темная акула-собака, серая короткошипая, большая белая, тигровая, лимонная и мако.

В последние годы американцы пристрастились к акульему мясу. Раньше общественное неприятие акул заставляло владельцев ресторанов и супермаркетов выдавать их мясо за «рыбный стейк». Но когда из-за неконтролируемого рыбного промысла уменьшились запасы меч-рыбы, морского окуня и других популярных видов, в дело пошли акулы: мако и черноперая. Национальная служба морского рыболовства США всячески поощряла ловцов акул.

Через некоторое время обнаружился рынок сбыта сушеных плавников на Востоке. Это оказалось прибыльным делом, и ловля началась. В 1980 г. на юго-восточном побережье США добыто 504 т акул. К концу десятилетия эта цифра подскочила до 7 850 т, то есть возросла на 1 500 %.

Однако человек не всегда воевал с акулами. Да и сейчас не все относятся к ним плохо.

Веками полинезийцы ловили больших акул, а потом выпускали в обширные лагуны, где и содержали. Сейчас дети полинезийцев плавают вместе с акулами и учатся разбираться в их повадках. На Мадагаскаре живет племя, члены которого не ощущают абсолютно никакого страха перед акулами: они верят, что акулы – их предки. Маленькая девочка из этого племени спросила однажды одного из товарищей Кусто об акуле: «Ведь правда же, дедушка не сделает мне ничего плохого?»

В Орландо, штат Флорида (США), есть заповедник «Мир моря» с огромным аквариумом, в котором содержится чуть более тридцати видов акул. Это лишь крошечная часть от 250 видов акул, которые живут в морях и океанах, озерах и реках. По размерам они совершенно разные: от колючей акулы, настолько маленькой, что она может поместиться на ладони человека, до громадной китовой, которая питается планктоном и достигает в длину 50 футов. В коллекции аквариума есть, например, песчаная акула длиной 7 футов, с маленькой пастью, известная тем, что съедает своих братьев и сестер еще во чреве матери. Или хищница с зубами, как у вампира – лимонная акула, способная развивать скорость до 30 миль в час.

Здесь содержат представительниц вида бычьих акул, которые нападают на людей. Их можно встретить и в пресных водах. Одну поймали в Миссисипи недалеко от Сент-Луиса, других – в африканских реках, где они атаковали и убивали гиппопотамов.

Ни в одном из морских аквариумов мира нет больших белых акул: этот вид в неволе не живет. Белые акулы умеют настолько тихо плыть, что и не заметишь, когда они окажутся поблизости. Трудно представить, что и над ними нависла угроза вымирания. Акулам требуется 5, 10 и даже 20 лет, чтобы достичь половой зрелости, а многие виды приносят потомство только раз в два года. Почти все рыбы откладывают сотни икринок, у некоторых же акул бывает всего один-два детеныша.

Как это ни странно прозвучит, но акулы человеку очень нужны. У них не удалось ни обнаружить, ни вызвать искусственно никаких раковых и вирусных заболеваний. Иммунная система акул имеет чудодейственные особенности. Недавно фармацевтические фирмы Англии, Японии, США и других стран начали выпускать препарат для лечения злокачественных опухолей, полученный из печени акул-молотов. Работы продолжаются. Ученые надеются, что акулы помогут выяснить механизмы разных форм рака и СПИДа, создать лекарства для лечения ожогов и кожных болезней.

Уже сейчас в парфюмерной промышленности широко применяется сквален, содержащийся в жире печени акул. Косметические изделия, в которые его добавляют, долго хранятся, обладают приятным запахом и лечебными свойствами.

А самое важное – акулы представляют собой необходимое звено для поддержания экологического баланса в Мировом океане, они помогают поддерживать здоровье океана, уничтожая больных рыб.

Они кажутся такими обыденными… Но это только на первый взгляд. Например, как вы думаете, слышит ли вас лягушка? Вопрос о слухе у земноводных вызывал немало споров, кое-кто утверждал, что они глухи и неспособны услышать даже те звуки, которые издают сами. Однако исследованиями по нейрофизиологии доказано, что земноводные слышат, но их слух нельзя сравнивать со слухом рыб и наземных млекопитающих. Возможно, какое-то количество вибраций не передается у них прямо в наружное ухо, а окружным путем через все тело достигает внутреннего уха. Некоторые жабы лучше реагируют на звук, когда их слуховые органы наполовину погружены в воду. Прерывистые звуки для них предпочтительнее, чем сплошное звучание.

Структура звукового сигнала земноводных сложнее, чем у поющих насекомых. Меняется не только повторение сигнала, как у насекомых, но и тембр, долгота индивидуальных позывных. У земноводных чаще других звуковых сигналов встречается сексуальный призыв самца. Его тональность и долгота у каждого вида своя, как и места обитания, откуда доносится призыв. Некоторые древесные лягушки квакают в кустах или взобравшись на деревья. Есть жабы, поющие прямо на земле или в глубине своей норы. Существуют виды, которые обитают преимущественно в воде и издают звуки, сидя под водой.

Обычно призыв самцов обращен исключительно к самкам. Но у некоторых видов крик самца, как и у птиц, предупреждает других самцов о том, что участок занят и что законный владелец не расположен принимать непрошеных гостей. Крик, оповещающий о беде, например, когда их хватает враг, земноводные издают в особом тоне и с открытым ртом. Этот сигнал доходит до сородичей, – во всяком случае, когда они его слышат, ритм их дыхания изменяется. Если подойти к краю болота без всяких предосторожностей, лягушка прыгает в воду и нередко квакает особым образом. Впрочем, достаточно всплеска воды, который слышен при погружении лягушки, чтобы заставить обитателей водоема насторожиться: стоит теперь вам сделать шаг – и все они сразу прячутся в воду. Еще чаще при первом же приближении человека, которого выдает вибрация почвы под ногами, хор лягушек смолкает. Руками можно двигать сколько угодно – лягушки не пугаются.

Да, у земноводных есть и хоры, к сожалению, даже слишком громкие – это знают все, кто живет близ пруда. У немцев существует поверье, будто каждый пруд имеет своего «хормейстера» – старую, умудренную опытом лягушку, которая задает тон. Некоторые натуралисты были того же мнения. Современные исследования доказывают, что лягушка или жаба с самым мощным голосом (индивидуальные различия довольно заметны) вовсе не вожак и не играет главенствующей роли.

Лягушка относится к очень небольшому классу земноводных, в который входит всего около 2 000 видов. Обыкновенная, известная всем лягушка увековечена двумя памятниками. Это маленькое животное помогло человеку сделать очень много важных открытий.

В конце XVIII в. знаменитые ученые Гальвани и Вольта обнаружили электричество у животных. А сделать это очень важное открытие им помогли опыты с лягушками. Лапка лягушки долгие годы была единственным электроизмерительным прибором физиков. Великий русский физиолог И. М. Сеченов, изучая работу мозга, многие опыты проводил на лягушках. Когда власти задумали судить ученого за его открытия, то он вместо адвоката взял с собой на суд лягушку, чтобы на глазах судей проделать свои опыты.

Первый памятник лягушкам был сооружен в Парижском университете, в Сорбонне, в IX в. Поставили его (как предполагают) по настоянию знаменитого французского естествоиспытателя Клода Бернара. Так ученый отблагодарил своих подопытных животных за ряд важнейших открытий, которые он сделал с их помощью. Второй памятник воздвигли в Токио студенты-медики. Для своих экспериментов они использовали 100 тыс. лягушек, в честь которых и поставили памятник.

Длительная история развития выработала у лягушек ценное качество – неприхотливость и неразборчивость в пище. Мало пищи – лягушка будет голодать и день, и неделю. Много – будет есть все подряд. Меню получается разнообразнейшее: гусеницы и бабочки, муравьи и жуки, стрекозы и комары, различные личинки и улитки, пауки и многоножки, черви и прочее. Причем вкусы одинаковы почти у всех лягушек. Сколько же насекомых-вредителей реально может уничтожить лягушка за свою жизнь? Почти миллион, по данным некоторых ученых. Возможно, эти данные преуменьшены. Но где заслуги лягушек несомненны, так это в медицине и биологии. Многие десятилетия физиологи используют их в самых различных опытах, предпочитая другим животным. Это происходит благодаря феноменальной выносливости и живучести лягушек, приобретенным за длительный период борьбы за существование.

Человек для своих хозяйственных нужд осваивает новые обширные территории, и заболоченные участки, считающиеся бесполезным ландшафтом, окультуриваются в первую очередь. Численность лягушек сокращается. Этому способствует и такая особенность их физиологии, как медленный рост.

Очень интересный факт из жизни лягушек – строительство ими гнезд. Когда в сентябре в Бразилии наступает весна и в верховьях Амазонки бушуют наводнения, местные лягушки начинают строить гнезда. В этом они большие оригиналы.

Самка квакши-филломедуза, например, залезает на дерево, перебирается на ветку, свисающую над водой, заползает на листочек, обхватывает его края задними лапками и сгибает над собой. В получившийся пакетик она откладывает икру. Икра клейкая и прочная – можно отпустить листик, он не развернется. После дождей в нем собирается вода, и головастики, которые выходят из яиц, плавают в зеленом кульке, как в садке, пока не подрастут.

А самка квакши-кузнеца – эту лягушку назвали так за странный крик, похожий на удары молотка по железу, – сооружает для своих головастиков «вавилонскую башню». Сначала на дне заводи она складывает лапками кольцо – фундамент для башни. Над фундаментом возводит высокие стены, которые отполировывает изнутри лапками и грудью. Работает только самка, самец ей не помогает, сидит рядом без дела. Когда стены башни поднимаются над водой сантиметров на десять, квакша работу бросает: гнездо готово. Дней через десять после откладывания икры выводятся головастики, которые живут внутри гнезда, пока не подрастут.

В лесах Южной Америки, в Колумбии, водится крошечная лягушка – кокои, названная так местными жителями, индейцами племени чоко. Кокои очень мала (длина взрослого самца 2-3 см, а вес всего 1 г), из-за чего ее почти невозможно найти. Чтобы поймать кокои, индейцы чоко, превосходно владеющие искусством имитации звука, долго и терпеливо ее выманивают. Они издают особые жалобные крики и одновременно прислушиваются – не раздается ли ответный посвист. По этому звуку индейцы засекают место, где прячется лягушка, и ловят ее.

Эту маленькую, безобидную на вид лягушку индейцы используют для приготовления смертоносного яда. Они не дотрагиваются до кокои, не защитив предварительно руку листьями. Яд кокои через кожу не действует, но при малейшей царапине на руке дело может принять печальный оборот. Поймав несколько кокои, индейцы отправляются готовить на костре яд. Под действием высокой температуры на коже кокои появляется жидкость молочного цвета. Это и есть яд. Концы стрел смазывают этой жидкостью, а затем высушивают их в тени. Яда, собранного от одной лягушки, достаточно, чтобы сделать смертоносными около пятидесяти стрел для духовых ружей.

Сами стрелы индейцы делают из плотных жилок пальмовых листьев. На наконечнике стрелы – спиральная зарубка, чтобы яд лучше пристал к поверхности. Этими стрелами охотники чоко убивают ягуаров, тапиров, обезьян, птиц и других животных. В былые времена такие стрелы применялись и в схватках между племенами.

Животное, пораженное ядом кокои, оказывается моментально парализованным и через некоторое время погибает. Индейцы вырезают стрелу из тела убитого животного вместе с кусочком мяса, окружающего ее. Это тоже мера предосторожности: яд кокои, как и знаменитый кураре, абсолютно безвреден, если принять его внутрь, но при малейшей царапине во рту, в горле, в кишечнике или при язве желудка человек может погибнуть.

Никакого противоядия от кокои индейцы чоко не знают. Экстракты некоторых растений, благодаря которым они спасаются от змеиных укусов, действия кокои не нейтрализуют. Однако яд кокои обладает еще и некоторыми лечебными свойствами. Это было установлено еще в прошлом веке. Выделить яд в чистом виде долгое время не удавалось, но все-таки эту работу завершили успешно: химически чистый яд кокои был наконец выделен в лабораторных условиях, определили и степень его токсичности. Он оказался самым сильным ядом животного происхождения из известных до сего времени. Яды кобры и других опаснейших змей не идут ни в какое сравнение с ним.